— В любом случае, как только я попал на улицу, то понял, что нет большой разницы между бароном и вором или герцогиней и проституткой. Я пытался объяснить это своему предшественнику, но глупец не захотел меня даже слушать. Он набросился на меня с мечом, ну и получил по заслугам. Затем я занялся обучением воров и проституток Эмсата. Я одарил их воображаемыми титулами, ворованными пышными нарядами и украшениями и преподал им уроки хороших манер. Затем я их свободно выпускал в среду аристократии. Дела идут превосходно, и у меня есть возможность отплатить своему бывшему окружению за все их пренебрежение и оскорбления. — Стрейджен помолчал. — Наверное я порядком поднадоел тебе, Спархок, со своими обличительными тирадами. Я должен заметить, что ты обладаешь просто сверхчеловеческими вежливостью и терпением. А теперь, может быть, мы спустимся вниз, подальше от этого мерзкого дождя? У меня в каюте припасена дюжина бутылок с красным арсианским. С вином и беседа — лучше.

Пока они спускались вниз, Спархок думал об этом сложном странном человеке. Конечно, мотивы поступков Стрейджена были достаточно ясны. Его негодование и жажда мести вполне объяснимы. Непонятным и необычным было полное отсутствие жалости к самому себе. Спархок, конечно, не мог доверять Стрейджену, но несомненным было то, что этот светловолосый разбойник ему нравился.

— И мне тоже, — согласился Телэн, когда вечером Спархок вкратце пересказал историю Стрейджена и заметил, что тот ему понравился. — Хотя это вполне естественно, у нас с ним много общего.

— Может, ты тоже питаешь ко мне отвращение? — спросил его Кьюрик.

— Это камень не в твой огород, отец, — ответил Телэн. — Подобное встречается не так уж редко, а я не так чувствителен к этому, как Стрейджен. — Мальчик усмехнулся. — Хотя я выгадал некоторую пользу из нашего общего со Стрейдженом прошлого, когда попал в Эмсат. Я думаю, что понравился ему, и он предложил мне массу интересного. Он хочет, чтобы я работал на него.

— Я вижу у тебя богатые перспективы, Телэн, — угрюмо заметил Кьюрик. — Ты сможешь стать наследником Платима или Стрейджена — если, конечно, тебя до этого не схватят и не повесят.

— Я начинаю подумывать о большем, — важно заявил Телэн. — Мы со Стрейдженом уже имели небольшую беседу по этому поводу. Совет воров уже близок к тому, чтобы сформировать правительство. Кроме всего прочего, необходим будет единый вождь, может, король или даже император. Ты бы гордился, будучи отцом Императора Воров, Кьюрик?

— Не особенно.

— А ты что думаешь, Спархок? — спросил мальчик. Глаза его так и сияли озорным блеском. — Смог бы я заниматься политикой?

— Я думаю, мы сможем найти для тебя что-нибудь более подходящее.

Неделю спустя они достигли побережья Элении примерно в лиге к северу от Кардоша и сошли на пустынный берег, окруженный сверху темным еловым лесом.

— Направляемся по дороге в Кардош? — спросил Кьюрик, когда они седлали лошадей.

— Можно мне внести предложение? — неожиданно произнес стоявший неподалеку Стрейджен.

— Конечно.

— Король Воргун — сентиментальный человек, особенно когда выпьет — а возлияния он совершает практически постоянно. Возможно, он каждую ночь оплакивает ваше дезертирство. За вашу поимку назначена большая награда в Талесии, в Дейре и, вероятно, его приказ уже распространяется и на здешнюю территорию. В Элении вас многие хорошо знают в лицо, а отсюда до Симмура добрых семьдесят лиг — целая неделя утомительного путешествия. Неужели при таких обстоятельствах вы решитесь отправиться в путь по хорошо известным и проторенным дорогам? Да и кроме короля Воргуна, я думаю, найдется немало желающих расправиться с вами.

— А ты можешь предложить что-нибудь другое?

— Да, могу. Возможно, этот путь окажется на день или два длиннее, но Платим как-то показал мне дорогу, о которой знают лишь несколько человек, однако пробираться по ней не намного труднее, чем по обычной.

Спархок с некоторым недоверием во взгляде посмотрел на Стрейджена.

— Могу ли я доверять тебе, Стрейджен? — прямо спросил он.

Стрейджен смиренно покачал головой.

— Телэн, — сказал он, — ты когда-нибудь объяснял этому рыцарю Храма наши воровские заповеди?

— Да, пытался, но у Спархока не всегда с этим ладилось. Дело в том, Спархок, что если с нами что-то случится в то время, как мы находимся под защитой Стрейджена, ему придется держать за это ответ перед Платимом.

— Примерно то, о чем я хотел сказать, — кивнул Стрейджен. — Пока я с вами, вы находитесь под моей защитой. Ты нравишься мне, Спархок, а кроме того, — он снова заговорил в свойственном ему сардоническом тоне, — будет кому, если ты, конечно, пожелаешь, замолвить за меня словечко перед Богом, если меня вдруг повесят. За мной числится так много грехов.

— Неужели так уж много? — мягко переспросила его Сефрения.

— Больше, чем я могу припомнить, дорогая сестра, — ответил Стрейджен на языке стириков, — и многие из них настолько отвратительны, что я бы не отважился поведать об этом в твоем присутствии.

Спархок бросил быстрый взгляд на Телэна, и тот важно кивнул ему в знак согласия.

— Прости меня, Стрейджен, — извинился Спархок, — я был не прав.

— Все в порядке, дружище, — усмехнулся Стрейджен. — Я тебя прекрасно понимаю. У меня случались дни, когда я не доверял даже самому себе.

— Так что же это за потайная дорога в Симмур?

Стрейджен оглядел местность.

— Насколько я знаю, она начинается вон там наверху, где лес. Не правда ли, удивительное совпадение?

— Ведь на твоем корабле… мы плыли?

— Да, я — его совладелец.

— И ты предложил капитану высадить нас именно здесь?

— Да, припоминаю нечто подобное.

— Хорошо, пусть будет удивительное совпадение, — сухо согласился Спархок.

Неожиданно Стрейджен оглянулся и посмотрел в сторону моря.

— Странно, — сказал он, указывая на проходящую мимо шхуну. — То самое торговое судно, которое я заметил еще в проливе. У него достаточно легкий ход, иначе оно не смогло бы показать такое хорошее время. — Он пожал плечами. — Ну что ж, мы отправляемся в Симмур.

Дорога, по которой повел их Стрейджен, оказалась не более, чем обычной лесной тропой, которая вилась вдоль гряды невысоких гор, пролегавших между побережьем и широким трактом фермерских земель, расположенных на осушенной части реки Симмур. Когда тропа выходила из-за гор, то к ней примыкало сразу несколько залитых солнцем тропинок, разбегающихся дальше по полям.

Однажды ранним утром они заметили едущего на муле парня, одетого в рваные лохмотья и явно направляющегося прямо к их лагерю.

— Мне нужно поговорить с человеком по имени Стрейджен, — крикнул парень, остановившись на расстоянии полета стрелы от места стоянки путешественников.

— Подходи ближе, — ответствовал ему Стрейджен.

— Человек на муле подъехал поближе, но даже не потрудился спешиться.

— Я от Платима, — представился он талесийцу. — Он велел мне предупредить вас. На дороге из Кардоша в Симмур какие-то люди разыскивали вас.

— Разыскивали?

— Они не произвели на нас должного положительного впечатления, когда мы с ними столкнулись, и теперь они уже никого не ищут.

— А-а…

— Перед тем, как мы с ними повстречались, они всех расспрашивали о вас. И нам показалось, что они разыскивают вашу компанию не для того, чтобы побеседовать о погоде, милорд.

— Это были эленийцы? — спросил Стрейджен.

— Несколько из них — да. Остальные по виду были талесийскими моряками. Мне кажется, они замышляли ваше убийство, Стрейджен. Если бы я был на вашем месте, я бы как можно быстрее постарался добраться до Симмура и до подвала Платима.

— Благодарю тебя, друг, — сказал ему Стрейджен.

— Я получаю за это плату, — пожал плечами парень. — От благодарностей мой кошелек не станет толще. — Он повернул мула и поехал прочь.

— Мне следовало развернуться и потопить тот корабль, — проворчал Стрейджен. — Я стал слишком мягким. Ну, что же, Спархок, надо поторапливаться.

Тремя днями позже они добрались до Симмура и остановились на северном краю долины, чтобы издали взглянуть на город, покрытый туманной дымкой.

— На редкость непривлекательное местечко, — откровенно признался Стрейджен.

— Не без этого, — согласился Спархок, — однако мы называем это место своим домом.

— Ну, здесь я вас и покину, — сказал Стрейджен. — У тебя свои дела, у меня — свои. Давайте теперь забудем о том, что знали друг друга. Вы занимаетесь политикой, я — воровством. Пусть Бог решит за нас, чье занятие более бесчестно. Удачи вам, Спархок, и будьте настороже. — Он склонился в седле перед Сефренией, развернул коня и поехал прямо по направлению к городу.

— Мне, кажется, тоже нравится этот человек, — мягко произнесла Сефрения. — Ну, Спархок, куда мы направимся?

— В замок Ордена, — подумав ответил Спархок. — Мы слишком долго отсутствовали, и перед тем как отправиться во дворец мне хотелось бы узнать все последние новости. — Он, прищурившись, посмотрел на полуденное солнце, бледное и тусклое из-за туманной дымки, нависшей над Симмуром. — Будем держаться подальше от стен города, пока не обнаружим, кто его охраняет.

Стараясь держаться деревьев, они обогнули Симмур по северной стороне. Кьюрик слез со своего мерина и пробрался к краю кустов. Когда он возвратился, лицо его было мрачным.

— На стенах — солдаты церкви, — доложил он.

Спархок выругался.

— Ты уверен?

— Ну кто еще мог вырядиться в красное?

— Все равно будем продвигаться дальше, нам необходимо пробраться в Замок.

Неподалеку от главной обители пандионских рыцарей человек двенадцать выкладывали мостовую или делали вид, что занимаются этим.

— И не надоело им уже целый год здесь торчать? — проворчал Кьюрик. — И так все про них известно. Может, дождемся темноты?

— Не лучший вариант, ведь они все равно будут следить; а я не хочу, чтобы о нашем возвращении стало известно в Симмуре.

Тут подал свой голос Телэн.

— Сефрения, — сказал он, — не могла бы ты наколдовать небольшой, но столб дыма внутри городских стен, поближе к воротам?

— Да, могу, — ответила Сефрения.

— Отлично. Когда мы заставим этих каменщиков убраться отсюда… — И Телэн быстро рассказал им свой план.

— Неплохо придумано. Как по-твоему, Спархок? — с гордостью произнес Кьюрик.

— Стоит попробовать, а там посмотрим.

Красная форма, которую Сефрения смастерила для Кьюрика, немного отличалась от той, которую носили солдаты церкви, но многочисленные грязные дымные пятна и дыры скрывали это несходство. Самой важной деталью костюма были позолоченные эполеты, которые выдавали его как офицера. Когда этот маскарад был закончен, Кьюрик взял под уздцы своего мерина, прошагал через кусты и направился к городским воротам.

Затем Сефрения что-то тихо заговорила по-стирикски и начала плести руками ажурную паутинку заклинания.

Из-за городских стен показался огромный столб дыма, очень убедительный, плотный, масляно-черный и развевающийся по ветру.

— Подержи мою лошадь, — шепнул Телэн Спархоку и соскользнул с седла. Он пробежал к тому месту, где кончались кусты, и во всю мощь своих легких завопил: — Пожар!

Так называемые каменщики обернулись на крик, с минуту тупо смотрели на кричавшего, а затем с застывшим на лицах выражением немого ужаса уставились на устрашающий столб дыма.

— Всегда в таких случаях надо крикнуть «пожар», — объяснил Телэн, когда вернулся, — это заставляет людей думать в нужном направлении.

Затем к неудавшимся шпионам прискакал галопом на мерине Кьюрик.

— Эй, вы! — рявкнул он. — В Козьем переулке горит дом! Живо все туда и помогите потушить огонь, пока не загорелся весь город.

— Но, сэр… — попытался возразить один из «каменщиков». — Нам было приказано оставаться здесь и следить за пандионцами.

— Неужели вы можете стоять здесь и думать о чем-то другом, когда огонь может перекинуться на весь город, сжечь и ваши дома! Или вы хотите охранять пепелище? — продолжал бушевать Кьюрик. — А ну-ка делайте, что я вам приказываю, и поторапливайтесь! А я попробую попросить помощи у пандионцев.

Солдаты еще несколько мгновений в нерешительности смотрели на Кьюрика, затем побросали все свои инструменты и со всех ног бросились к тому месту, откуда шел дым. Кьюрик же тем временем уже спокойно подъезжал к подвесному мосту Главного Замка рыцарей Ордена Пандион.

— Превосходно! — похвалил Спархок Телэна.

— Это наша старая воровская уловка, — пожал плечами Телэн. — Правда, мы используем настоящий огонь. Люди всегда бросаются тушить пожар, а у нас есть прекрасная возможность пробежаться по домам в их отсутствие. — Телэн взглянул на городские ворота. — Кажется, наши незадачливые сторожа уже скрылись из виду. Может, мы отправимся, пока они не вернулись?

Два пандионских рыцаря в черных доспехах ехали по подвесному мосту к ним навстречу.

— Спархок, в городе пожар? — тревожно спросил один из них.

— Да нет, — ответил Спархок, — это Сефрения развлекает солдат церкви.

Рыцарь вежливо улыбнулся и слегка поклонился Сефрении, затем гордо выпрямился в седле, готовясь к прохождению церемонии.

— Кто ты такой, что просишь допустить тебя в Обитель Воинов Бога? — важно нараспев произнес он.

— У нас нет сейчас времени для церемоний, брат, — сказал ему Спархок. — В следующий раз мы совершим этот ритуал дважды. — Кто здесь сейчас за старшего?

— Лорд Вэнион.

Это удивило Спархока; магистр Вэнион был вовлечен в кампанию в Арсиуме, когда он в последний раз слышал о нем.

— А где я мог бы найти магистра?

— Он в своем кабинете, в башне, — ответил второй рыцарь.

— А сколько сейчас наших братьев в Замке?

— Около сотни.

— Хорошо. Возможно, они нам будут скоро очень нужны. — Спархок пришпорил Фарэна. Чалый повернул морду и с удивлением посмотрел на хозяина. — Фарэн, у нас сейчас слишком мало времени, мы пройдем ритуал в другой раз.

Фарэн был явно разочарован, но все же послушно зашагал по мосту к воротам.

— Сэр Спархок! — донесся до них радостный крик, едва они вступили во двор Замка. Из ворот конюшни к нем навстречу несся стройный высокий юноша.

— Ты не мог бы кричать чуть погромче, Берит, — ворчливо сказал ему Кьюрик. — Может, тогда тебя и в Чиреллосе услышат.

— Прости, Кьюрик, — извинился, краснея, Берит.

— Пришли других послушников позаботиться о наших лошадях, — сказал молодому человеку Спархок, — а сам ступай за нами. Нужно многое сделать, но для начала поговорим с лордом Вэнионом.

— Да, сэр Спархок, — Берит побежал обратно к конюшне.

— Такой прекрасный мальчик, — улыбнулась Сефрения.

— Ему еще придется над собой поработать, — наставительно заметил Кьюрик.

— Спархок! — с удивлением произнес выходивший из сводчатых дверей Замка пандионец, лицо которого было скрыто под капюшоном. Рыцарь откинул назад капюшон. Это бы сэр Перрейн, тот самый торговец скотом, которого они встретили в Дабоуре. Он говорил с легким акцентом.

— Что ты делаешь здесь, в Симмуре, Перрейн? — спросил Спархок, пожимая руку своему брату по Ордену. — Мы думали, ты все еще в Дабоуре.

— А-а… — протянул Перрейн, несколько оправившись от изумления. — Когда Арашам умер, у меня не было особых причин оставаться там. Мы слышали, что король Воргун разыскивает вас по всей западной Эозии.

— Разыскивает — не означает, что поймал, — усмехнулся Спархок. — Мы поговорим об этом позднее. А сейчас мы спешим повидать лорда Вэниона.

— Да, конечно, — Перрейн отвесил легкий поклон Сефрении и удалился.

Спархок и остальные поднялись по ступеням, ведущим в Южную Башню, где располагался кабинет лорда Вэниона. Магистр пандионского Ордена был одет в белые стирикские одежды, и лицо его заметно постарело за тот короткий промежуток времени, что минул с тех пор, как его в последний раз видел Спархок. В кабинете, кроме магистра, были Улэф, Тиниен, Бевьер и Келтэн. Все они поверх кольчуг были облачены в монашескую рясу, одежду, принятую для ношения в Замках Ордена.

— Наконец-то! — выдохнул Келтэн, когда в дверном проеме кабинета показалась фигура Спархока. — Почему от вас так долго не было никаких известий?

— Трудно разыскать надежного посланника в стране троллей, Келтэн.

— Как, удачно? — с напряжением в голосе спросил Улэф. Это был огромный светлобородый талесиец, и Беллиом имел для него особое значение.

Спархок посмотрел на Сефрению, как бы испрашивая разрешения.

— Хорошо, — кивнула она, — только не более одной минуты.

Спархок сунул руку за пазуху и извлек оттуда холщовый мешочек, в котором он хранил Беллиом. Он развязал стягивающие мешок веревки, вынул из него на свет самое чудесное и грозное творение в мире и осторожно положил его на стол лорда Вэниона. И вновь в плохо освещенном углу кабинета пред взором Спархока возникли смутные очертания мрачного призрака тьмы. Ночной кошмар, преследовавший его в горах Талесии, неотступно следовал за ним по пятам, однако тень на этот раз стала как будто больше и чернее, словно появление Беллиома увеличивало ее размеры, мощь и ощущение опасности, исходившее от нее.

— Не слишком-то всматривайтесь и не доверяйте этим прекрасным лепесткам, друзья мои, — предупредил Спархок. — Беллиом может завладеть вашими душами.

— Боже! — затаив дыхание произнес Келтэн. — Вы только взгляните!

Каждый сияющий лепесток Сапфирной Розы был настолько хорош, что можно было различить застывшие на нем капельки росы. Из самого сердца самоцвета исходило манящее голубое сияние и безмолвный всепоглощающий приказ смотреть и созерцать совершенство и великолепие этого неземного создания.

— О, Боже! — пылко взмолился Бевьер. — Защити нас от этого соблазна. — Бевьер был рыцарем Ордена Сириник и арсианцем. Иногда Спархоку казалось, что он чрезмерно набожен, но только не сейчас. Если даже половина из того, что ощущал Спархок, было правдой, страх Бевьера перед Беллиомом был небезоснователен.

Улэф, этот огромный талесиец, быстро и нервно заговорил на языке троллей.

— Не убивай, Беллиом-Голубая-Роза, — сказал он. — Рыцари Храма не враги Беллиому. Рыцари Храма защищают Беллиом от Азеша. Помоги исправить черные дела наших недругов, Голубая Роза. Я — Улэф Талесийский. Если Беллиом гневается, пусть направит свой гнев на Улэфа.

Спархок выпрямился.

— Нет, — твердо сказал он на ужасном языке троллей. — Я — Спархок Эленийский. Я — тот, кто убил Гверига-Карлика-Тролля. Я — тот, кто принесет Беллиом-Голубую-Розу во дворец исцелить мою королеву. Если Беллиом-Голубая-Роза свершит это и будет все еще гневаться, пусть направит свой гнев на Спархока Эленийского, а не Улэфа Талесийского.

— Ты — глупец! — взорвался Улэф. — Ты себе и представить не можешь, что способна сотворить с тобой эта штуковина.

— А с тобой она что, не сможет проделать то же самое?!

— Пожалуйста, прекратите эти ненужные разговоры, — утомленным голосом произнесла Сефрения. — Слушай меня, Беллиом-Голубая-Роза, — твердо сказала она, даже не затрудняя себя говорить на языке троллей. — Спархок Эленийский владеет кольцами. Беллиом-Голубая-Роза должен признать его власть и беспрекословно подчиняться ему.

Самоцвет потемнел на несколько мгновений, а затем к нему снова возвратилось его глубокое голубое сияние.

— Положи его обратно, Спархок.

Спархок положил розу обратно в мешочек и засунул его за пазуху.

— А где Флейта? — неожиданно спросил Бевьер.

— Это, мой юный друг, очень длинная история, — ответил ему Спархок.

— Но она не мертва? — взволнованно переспросил сэр Тиниен.

— Нет, — сказал Спархок. — Это просто невозможно, Флейта — бессмертна.

— Каждый человек смертен, Спархок, — запротестовал Бевьер.

— Это истинная правда, — ответил Спархок, — но Флейта — не человек. Она — стирикская Богиня Афраэль.

— Ересь! — задыхаясь от волнения произнес Бевьер.

— Ты бы не думал так, если бы был с нами в пещере Гверига, сэр Бевьер, — сказал ему Кьюрик. — Я видел собственными глазами, как маленькая Флейта поднималась из бездонной пропасти.

— Может, заклинание… — уже не так уверенно проговорил Бевьер.

— Нет, Бевьер, — покачала головой Сефрения. — Никакое заклинание не могло бы сотворить то, что сделала Флейта в той ужасной пещере. Она была — и есть — Афраэль.

— Мне бы все же хотелось кое-что узнать, перед тем, как мы приступим к теологическим диспутам, — перебил их Спархок. — Как вам удалось отделаться от Воргуна и что происходит здесь, в городе?

— С Воргуном особых проблем не возникло, — сказал ему Вэнион. — Наш путь на юг пролегал через Симмур, и все произошло примерно так, как мы планировали в Эйси. Мы бросили Личеаса в подземную темницу, вести дела доверили графу Лэндийскому и убедили армию и солдат церкви, находящихся здесь, в Симмуре, отправиться с нами на юг.

— Как вам удалось этого добиться? — спросил удивленный Спархок.

— У Вэниона совершенно неподражаемый дар убеждения, — ухмыльнулся Келтэн. — Большинство генералов были верны первосвященнику Энниасу, но когда они стали возражать, Вэнион сослался на Закон Церкви, о котором упоминал в Эйси граф Лэнда и принял на себя командование армией. Однако генералы все еще не желали мириться с таким положением; тогда Вэнион вывел их на дворцовую площадь, и Улэф обезглавил нескольких из них. И, надо заметить, эта процедура помогла им принять верное решение.

— О, Вэнион, — разочарованно произнесла Сефрения.

— У меня было слишком мало времени, матушка, — извинился он. — Воргун спешил выступить с армией. Он вообще намеревался уничтожить весь эленийский офицерский состав, но я отговорил его от этого. Затем мы присоединились на границе к войску короля Сороса из Пелосии. Рендорцы, завидя наше приближение, вильнули хвостом и обратились в бегство. Воргун намеревается преследовать их, но это уже забавы ради. Однако остальным магистрам и мне потребовалось немало времени убедить Воргуна в том, что наше присутствие в Чиреллосе во время выборов нового Архипрелата жизненно необходимо. Но в конце концов он отпустил нас и даже позволил каждому из нас взять с собой по сотне рыцарей.

— Это было так великодушно с его стороны, — иронично заметил Спархок. — А где рыцари других орденов?

— Они расположились вблизи Дэмоса. Долмант не хочет, чтобы мы вводили войска в Чиреллос, пока того не потребует обстановка.

— Если дворец находится на попечении лорда Лэнда, то почему на городских стенах красуются солдаты церкви?

— Все очень просто. Энниас, естественно, был извещен о произошедших событиях. Узнав об этом, он позаимствовал несколько человек из войск преданных ему членов Курии и послал их сюда. Прибыв, они освободили Личеаса, посадили вместо него в темницу графа Лэндийского, и на данный момент они же контролируют город.

— Надо что-то предпринять.

— Да, — кивнул Вэнион. — Мы узнали об этом по дороге в Дэмос, поэтому я и решил со своим войском отправиться в Симмур. Мы прибыли сюда только вчера поздно ночью. Рыцари были полны решимости сразу отправиться в город, но кампания была не из легких, все очень устали, и я приказал им немного отдохнуть и набраться сил перед тем как мы займемся наведением порядка в Симмуре.

— Как ты думаешь, это будет сложно?

— Сомневаюсь. Эти солдаты церкви — не люди Энниаса, и, возможно, простая демонстрация силы уже заставит их сдаться.

— Вэнион, скажи мне, а те оставшиеся шесть рыцарей, которые были с нами в Тронной Зале во время заклинания, есть среди той сотни, которую ты привел с собой? — спросила магистра Сефрения.

— Да, — устало произнес Вэнион, — мы все здесь. — Он взглянул на пандионский меч, который она держала при себе, и спросил, — Не хочешь ли ты отдать его мне?

— Нет, — твердо ответила Сефрения. — Твоя ноша и без того тяжела. А тем более все это скоро завершится.

— Ты собираешься разрушить заклинание? — спросил Тиниен. — Прежде чем Беллиом исцелит королеву?

— Придется, — вздохнула волшебница. — Чтобы излечить Элану, Беллиому важно коснуться ее тела.

Келтэн подошел к окну.

— Уже далеко за полдень, — сказал он. — Если мы собираемся совершить это сегодня, то надо поторапливаться.

— Подождем до завтрашнего утра, — решил Вэнион. — Если солдаты окажут сопротивление, нам потребуется время образумить их, а мне совсем не хочется, чтобы кто-нибудь из них ускользнул от нас в темноте и предупредил бы Энниаса раньше, чем мы получим подкрепление.

— Сколько во дворце солдат? — спросил Спархок.

— Мне доложили, что около двух сотен, — ответил Вэнион. — Я думаю, нам не составит большого труда справиться с ними.

— Однако придется по крайней мере на несколько дней сделать Симмур закрытым городом и охранять ворота, — сказал Улэф.

— Я могу вам кое-что предложить, — раздался голос Телэна. — Перед наступлением темноты я проскользну в город и поговорю с Платимом. Я думаю, он сможет вместо нас заняться этим делом.

— А можно ли ему доверять? — спросил мальчика Вэнион.

— Платиму? Конечно нет, но он сделает это для нас. Он ужас как ненавидит Энниаса.

— Ну что ж, — весело произнес Келтэн. — На рассвете мы выступаем и к завтраку все приведем в порядок.

— Только не занимай место за столом для бастарда Личеаса, — мрачно проговорил Улэф, проводя пальцем по остро отточенному лезвию топора. — Боюсь, отобью у него весь аппетит.