Теперь уже пятеро сидели на кухонном полу, хохоча во весь голос и держась за бока, а слезы градом катились по их щекам.
      - О-хо-хо-хо-хи-хи-хи-хи! Хорошо, что нам не заказали овсянку на завтрак.
      - Хо-хо-хо, хурр-хурр-хурр! И не с-суп!
      Безудержный смех внезапно стих. Это было такое облегчение - минута радостного веселья после столь долгих дней скорби и печали.
      Вдали от этих мест, на Западной Равнине, огромная темно-красная птица, выбившись из сил, упала на землю. Она лежала как глыба красного песчаника среди желтых цветов. Тело ее было налито тяжестью, грудь судорожно вздымалась, когда она жадно глотала воздух. Ее огромные карие с бирюзовыми крапинками глаза грозно распахивались и вновь бессильно закрывались, когда она обводила взглядом небо над собой, чтобы убедиться в отсутствии хищников.
      Одно ее крыло было аккуратно сложено на спине, другое безвольно повисло. Разбежавшись, она снова поднялась в воздух. Птица летела еле-еле, махи поврежденного крыла были судорожными и слабыми. Лететь становилось невыносимо больно. Пришлось снова приземлиться. На этот раз, ударившись о землю, птица перекатилась красным клубком перьев по траве, осыпая вокруг лепестки лютиков. Птица чуть передохнула, отдуваясь и свесив на сторону язык из распахнутого клюва. С трудом поднявшись на лапы, она еще некоторое время шла. Ее громадный изогнутый клюв был широко раскрыт, взгляд устремлен на красный дом, видневшийся вдали, у кромки леса. Она хотела добраться туда до заката солнца. Там было не такое открытое место, и должны были найтись укромные уголки, где она могла бы отдохнуть и набраться сил. Ее любимые горы остались далеко позади, и ей нужно было найти себе убежище на ночь. Открытая равнина делала ее уязвимой. В полете она была гордым охотником и бойцом, но в таком жалком положении легко могла стать добычей хищных птиц, не упустивших бы шанса атаковать ее.
      Хлопая крыльями, запинаясь и падая, большая красная птица медленно двигалась на восток, к дому, обещавшему ей убежище.
      Над широко раскинувшимися просторами южного плато мирно всходило солнце. Матиас поднялся и взял свой меч.
      - Хороший день для того, чтобы начать наше дело, Орландо.
      Барсук поднял топор на плечо.
      - Мы проделали такой долгий путь, чтобы увидеть этот восход, друг. Хороший день.
      Вокруг них землеройки надевали боевое снаряжение. Луки, стрелы, пращи, даже дубинки были готовы. Когда Бэзил тащил ласок-пленников на поводке к лестнице, они жалобно вопили:
      - Нет, нет! Пожалуйста, не заставляйте нас спускаться туда!
      - Нас убьют, у нас нет ни малейшего шанса!
      - У нас даже нет оружия, нас прикончат!
      Бэзил дернул за поводок:
      - Давайте полезайте живее! Вы жили как трусы - постарайтесь умереть героями. Хм! У вас есть для этого неплохая возможность, а, красавчики? Хватит хныкать и хлюпать носом, негодные паразиты!
      Они вырвали веревку из лап Бэзила и бросились Матиасу в ноги, забыв всякое достоинство:
      - Сжальтесь над нами, сжальтесь!
      Сэр Гарри слетел с ольхи:
      - Для труса пуще нет боязни,
      Чем смерти страх в его пути,
      Узрит ли ночь еще до казни,
      Удастся ль дух перевести?
      Орландо пнул одну из ласок в бок, остановившись над распростертыми ниц бандитами.
      - Знаешь, Матиас, кажется, у нас с этими мерзавцами ничего не получится. Они только все испортят своими воплями и нытьем. Заткнитесь, вы, сопливые, не то я прикончу вас прямо сейчас!
      Ласки затихли. Матиас оперся на меч, поглаживая усы.
      - В том-то все и дело, Орландо, но что же нам делать с ними, если мы не пустим их вперед себя, спускаясь вниз?
      Орландо взвесил на лапе свой топор.
      - Позволь мне прикончить их на месте, это избавит нас от лишних хлопот.
      Ласки снова заскулили.
      - Прекратите выть! Слышите? Молчать! - нетерпеливо гаркнул Матиас. Ладно. Вот что мы с ними сделаем, Орландо. Я не могу позволить тебе хладнокровно убить их. Это не в наших правилах. Мы отправим их в южном направлении. Сэр Гарри, вы сможете проводить их, чтобы они ненароком не пошли в другую сторону? Я очень сожалею, но там, внизу, будет недостаточно просторно, чтобы вы могли летать, - еще попадете в беду.
      Сэр Гарри пожал плечами:
      - Как угодно, как угодно, Матиас.
      У каждого свое предназначенье,
      И ваше я исполню порученье.
      Попробуйте лишь вякнуть - острым клювом
      Бежать желанье тотчас отобью вам!
      Сэр Гарри подцепил клювом конец веревки-повода и полетел, волоча за собой пять спотыкающихся, не поспевающих за ним ласок.
      Бэзил проводил их взглядом:
      - Жаль старину Гарри. Он выглядел несколько раздраженным. Как думаешь, Матиас, он ушел очень обиженным?
      Воин кивнул:
      - Не сомневаюсь. Но не волнуйся, он вернется. Кстати, я хотел бы напоследок поговорить со всеми.
      Маленькая армия собралась в роще вокруг Матиаса. Он встал на верхнюю ступеньку лестницы старой Глинобитной Обители и обратился ко всем:
      - Во-первых, я хочу поблагодарить всех вас за помощь, за то, что пришли сюда, в такую даль, со мной. Вы оставили свои дома и родные земли далеко позади. У Орландо, Джесс, Джабеза и у меня веские причины рисковать жизнью. Мы спасаем своих детей. Вас же, остальных, я не могу просить принести в жертву свои жизни, помогая нам. Ведь это не ваши дети томятся там, внизу.
      Заяц Бэзил Олень встал:
      - Извини, старина, но юные Тим и Тэсс там, в плену. Что скажет мой закадычный друг Джон и его добрая жена миссис Черчмаус, если я возвращусь назад с пустыми лапами, без их детей? Идти ли мне с тобой? Да, я иду, и попробуйте только остановить меня - зайца Бэзила Оленя, эсквайра!
      Щекач встал рядом с зайцем:
      - Я - с Бэзилом. Он старый брюзга, и я его люблю. Вот так!
      Бэзил и Щекач подошли к Матиасу и встали рядом. Лог-а-Лог вытащил свой короткий меч.
      - Землеройки и Гуосим - друзья Рэдволла. Никогда я не начинал еще дела, которого не мог довести до конца. Я иду с вами.
      Весь Гуосим, как один, следуя за Лог-а-Логом, встал рядом с Матиасом.
      Орландо поднял свой громадный топор. Его голос был полон страсти, когда он воскликнул:
      - Идем же, Воин, что мы медлим?!
      Маттимео и остальные пленники были выведены из темницы. Надаз с несколькими черными крысами привели их на край уступа, туда, где стояло изваяние. Им разрешили поглядеть с уступа вниз.
      Сквозь зеленую мглу Маттимео смог разглядеть тощие грязные фигуры молодых существ: белок, выдр, ежей, мышей. Одни из них тащили на тросах каменные блоки, а крысы-надсмотрщики понуждали их к еще большему усердию ударами кнута и дубинок. Другие поднимали блоки при помощи подъемных механизмов, в то время как третьи накладывали известковый раствор в проемы, предназначенные для очередного блока. Иногда кто-нибудь из этих юных существ вскрикивал и падал, не в силах больше работать. Тогда крысы нещадно били его, и он либо вставал, либо затихал совсем.
      Оцепеневшие от ужаса при виде такой жестокости вновь приведенные рабы были поставлены перед статуей. Их заставили склонить головы, пока Надаз говорил с Малькариссом.
      - Я Надаз, Голос Хозяина. О Правитель всего, что ниже земли! Это - твои новые слуги. Что прикажешь мне делать с ними?
      Шерсть на загривке Маттимео встала дыбом при звуке голоса, исходившего из пасти с кристаллическими зубами.
      - Они поглядели на мое Царство сверху. Скоро они будут иметь честь участвовать в его строительстве для меня, - произнес голос.
      Стоя со склоненной головой и скосив взгляд, Маттимео увидал Витча, стоящего в веренице с другими рабами. Его держали две крысы. Мышонок тихонько толкнул Тэсс локтем:
      - Смотри, кто здесь, - наш маленький погонщик, которого "наградили" за его службу. Надеюсь, меня закуют рядом с ним на какое-то время.
      Тэсс резко топнула лапой, глаза ее сверкали гневом:
      - Они могут заковать меня рядом с кем угодно, но я не буду строить никакого грязного подземного Царства для говорящей статуи!
      Гневный голос мышки гулко разнесся по каменной пещере. Некоторое время было тихо, затем Малькарисс снова заговорил:
      - Отведите их вниз и заприте в темницу без пищи и воды. Они еще не готовы служить мне.
      Когда их повели по мрачному извилистому проходу, Тэсс начала всхлипывать:
      - Ох, я виновата, я говорила слишком громко. Из-за меня вас теперь снова запрут и будут морить голодом.
      - Нет, ты не виновата, - сказала Синтия Полевкинс ободряюще. - Лучше умереть от голода, чем быть забитым насмерть, как эти бледные создания внизу.
      Аума поддержала ее:
      - Не волнуйся, Тэсс. Если бы ты не высказалась громко, я все равно бы это сделала.
      - Вот так, друзья, давайте держаться заодно. Рэдво-о-о-олл! - Голос Маттимео прозвенел как колокола аббатства
      Он получил удар древком копья, и их снова затолкали в мрачную темницу.
      45
      Была середина дня, и Рэдволл застыл в неподвижности, окутанный раскаленным маревом. Ни единый лист не шевелился на всем обширном пространстве Леса Цветущих Мхов за северными и южными стенами. Поля мерцали и мрели, делая горизонт неразличимым.
      В Пещерном Зале царило уныние. Оно охватило всех после того, как малыш Ролло и еще одна маленькая полевка попросились выйти поиграть на воздух. Естественно, аббат вынужден был запретить любую подобную затею, и Амброзий взял их с собой в подвал. Василика обмахивалась листом щавеля. Казалось, жара проникала сквозь камни, добираясь даже сюда, в Пещерный Зал, где обычно бывало прохладно.
      - Бедняжка Ролло, он так хотел выйти наверх поиграть на травке. Я помню Маттимео, Тим и Тэсс обычно ходили в сад. Сэм учил их взбираться на яблоневые и грушевые деревья и на тот сладкий каштан около зарослей крыжовника.
      Аббат Мордальфус отер лоб рукавом своей рясы.
      - Ах, он был постреленком, этот бельчонок Сэм. Помню, я был таким же в его возрасте. Бывало, меня часто в наказание отсылали в постель за то, что я сломя голову носился по внешней стене. Ха-ха, сестра Ферн говорила, что при одном взгляде на меня у нее кружится голова. Вью! Не знаю, как Ролло, а мне бы хватило просто прогулки по лужайке. Здесь жарко.
      Миссис Черчмаус мечтательно закрыла глаза:
      - М-м-м, как бы я хотела пополоскать свои лапы в пруду в такой день, как сегодня.
      Кротоначальник услужливо поклонился, сморщив нос:
      - Вур-р, если ты хочешь помочить лапы в воде, я могу провести тебя по нашему туннелю к пруду.
      Выдра Винифред подскочила на месте:
      - Какая чудесная мысль! Ох, будь так добр, разреши нам пойти, отец аббат. Мы будем очень осторожны, я обещаю. При первом же признаке появления грачей мы - стрелой в нору, как кроты, извините за сравнение.
      Аббат Мордальфус снял очки. Снисходительно улыбаясь, он откинулся на спинку кресла.
      - Ладно. Ясно, что вы не оставите меня в покое со своей болтовней. Конечно, вы можете сходить, но не гуляйте слишком долго и будьте очень осторожны. А я подремлю здесь немного.
      Кротоначальник первым вошел в туннель.
      - Старшие - вперед молодежи. Следуйте за мной, милостивые государи.
      Мордальфус со вздохом откинулся на спинку кресла. Луч солнца, пересекавший Большой Зал, проникал через баррикаду в Пещерный Зал и светил аббату в глаз. Аббат следил за золотыми пылинками, плясавшими в нем. Мало-помалу глаза Мордальфуса закрывались, и он погрузился в полуденную дремоту.
      Василика в спешке пробиралась по кротовьему лазу обратно в Пещерный Зал. За ней следовали остальные. Вбежав, даже не отряхнувшись от пыли, она принялась трясти сонного аббата за лапу.
      - Проснись, проснись, отец аббат, скорее! Они атаковали ее, бедняжку! Они убьют ее, если мы не поможем.
      Аббат заморгал и подскочил в кресле:
      - А? Что? Какую бедняжку атаковали? Где?
      Винифред терзала аббата с другой стороны:
      - Большая птица цвета ржавчины, больше любого воина Железноклюва. Она лежит там, у пруда, и грачи нападают на нее. О, я уверена, она не разбойница. Мы должны помочь ей.
      Аббат немедленно приступил к действию.
      - Быстро разыщите Констанцию. Приведите кротов, кого сможете отыскать.
      Минутой позже с кухни вбежала Констанция, вся в муке, с пучком зеленого лука в лапе. Она пролезла в туннель, раздавая приказания:
      - Все оставайтесь здесь, со мной - только кроты. Я разберусь.
      Перед прудом лежала огромная рыжая птица. Последним усилием воли она заставила себя перелететь через внешнюю стену и тяжело приземлилась на мягкую землю садика у привратного дома. Увидев блестевшую в полуденных лучах воду, она с трудом потащилась к пруду, собираясь напиться. В горле у нее пересохло, язык запекся, перед глазами плыли круги. Она как одержимая тянулась к воде. Внезапно на нее напали три грача. Они яростно клевали и когтили большую рыжую птицу. Почти потеряв сознание, не в силах сопротивляться, она лежала неподвижно, отдавшись во власть хищникам.
      Кротоначальник поджидал Констанцию в туннеле.
      - Ох, хур-р, полосатая. Они до смерти бьют птицу, проклятые мерзавцы!
      Констанция стрелой выскочила из туннеля и напала на грачей раньше, чем те осознали происходящее.
      Одного из них она сильно поддала лапой, и он шлепнулся в пруд. Другой, кувыркаясь, полетел бесформенным комком высоко в воздух. Третьему еле удалось удрать, оставив большую часть хвоста в зубах барсучихи. Налетчики, галдя, влетели в разбитое окно спальни и сели там, боясь выглянуть наружу, опасаясь, что громадная зверюга бросится за ними в погоню.
      Констанция немедленно принялась затаскивать птицу в туннель. Та, с трудом приподняв голову, пыталась клюнуть барсучиху. Констанции едва удалось увернуться от удара страшного кривого клюва, но птица поцарапала ее своими сильными когтями. Пришлось ударить почти потерявшую сознание птицу между глаз.
      - Извини, это для твоей же пользы, глупая громадина. Эй, Кротоначальник, с какого конца за нее браться?
      Кротоначальник вылез из туннеля, оставив троих кротов внутри, чтобы принять ношу.
      - Предоставьте это мне. Ур-р, Мямля, когда будем тащить ее за голову, следи, чтобы перья не подвернулись. Чак, обвяжи ей лапы веревкой. Я обвяжу клюв. Десятник, приготовь жир, смажем ее, если она не пролезет.
      Железноклюв и Мангиз вылетели из окна спальни с несколькими грачами. Они приземлились на том месте, где лежала птица. Генерал был в особенно дурном расположении духа оттого, что прервали его дневной отдых.
      - Йак-ка! Сначала призрак мыши, теперь громадная птица, которая проваливается как сквозь землю. Где она, идиоты?
      - Вот здесь, Генерал. Мы клевали и волочили ее...
      - Да-да. И что потом?
      - Огромная земнолапая, эта полосатая зверюга, она хотела убить нас.
      - И потому вы повернулись к ней хвостами и дали деру, - презрительно сказал Железноклюв.
      - Генерал, мы ничего не могли поделать. Эта полосатая - просто дикая бестия!
      - Как давно это было?
      - Всего минуту назад. Мы стояли у окна спальни, когда увидели эту большую ржавую птицу, перелетевшую через стену. Она, должно быть, была больная, потому что хлопала крыльями и билась как только что вылупившийся цыпленок.
      - Ну, вы напали на нее?
      - О да, Генерал, мы хорошо ее поклевали.
      - И вы убили ее?
      - Д-да... э... нет. Я хочу сказать, мы собирались, но тут появилась эта земнолапая.
      - Откуда взялась земнолапая?
      - Поди сыщи ее!
      Железноклюв ударом крыла сбил дерзкого грача с лап. Наступив когтями ему на клюв, он сильно клюнул его в ногу.
      - Ка-ах! Прочь с глаз моих, дырявые головы! Полагаю, ваши мозги протухли от жары. Сначала вы видите огромную птицу, затем на вас нападает полосатая зверюга - и все это за какое-то мгновение. И что сейчас? Никаких признаков земнолапой, и большая птица как испарилась! Может, они прыгнули в пруд и сидят там, под водой? Не швырнуть ли мне и вас туда же, чтобы вы поискали их на дне?
      - Зверюга уже проделала это, судя по виду Когтегреба, - вставил Мангиз.
      Железноклюв печально покачал головой:
      - Га-ах! И ты туда же! Меня уже тошнит от всех вас. Вот, поглядите.
      Ворон расправил крылья и запрыгал по берегу пруда, громко каркая:
      - Земнолапая! Ржавая птица! Выходите, сразитесь со мной! Это я, Генерал Железноклюв, ужас северных земель!
      Никто не ответил. Ворон повернулся к Мангизу и грачам:
      - Видите? То же, что и с призраком. Убирайтесь с глаз моих, куча негодных болванов!
      Брат Осока, наблюдавший за ними из скрытого в кустах входа в туннель, тихонько рассмеялся:
      - Ах, ах, дорогуши, то ли еще будет!
      Огромную рыжую птицу втащили в винный подвал Амброзия Пики. Там было просторно и прохладно.
      Джон Черчмаус ходил вокруг, разглядывая ее с благоговейным ужасом.
      - Фью! Вот это и называется - большая птица. Я никогда такой не видывал. Что за порода, а, Мордальфус?
      Аббат, стоявший в глубоком раздумье, поглядел на Джона:
      - Не знаю, Джон. Очень необычная порода. Это не лесная птица, равно как и не обитатель равнины, иначе мы бы видели таких со стен нашего аббатства. Интересно, что привело ее сюда?
      Сестра Мей хлопотала с другого боку. Она накладывала на раны примочки с лекарственными травами, перевязывая, где возможно.
      Птица дернула ногой и попыталась поднять голову. Сестра Мей подскочила.
      - Ой, она приходит в себя! - предупредила она.
      Огромные крапчатые глаза с темными радужными оболочками внезапно раскрылись.
      Констанция отослала прочь лишних наблюдателей.
      - Сестра Мей, аббат, не продолжить ли вам лечение? Остальные, ступайте в Пещерный Зал. Я не хочу, чтобы эта несчастная чувствовала себя неловко в такой толпе. Василика, дай мне, пожалуйста, ножницы.
      Она обрезала веревки, которыми были связаны ноги и клюв птицы.
      - Мы не причинили тебе никакого вреда. Ты - среди друзей. Лежи тихо, произнесла она мягко. - Ты ранена.
      Птица застонала и снова положила голову.
      - Гуда я бобала? - спросила птица на странном наречии.
      Аббат узнал язык.
      - Она говорит на языке горных ястребов и орлов. Хотя я уверен, что она понимает нас. Привет тебе, меня зовут аббат. Это - сестра Мей, это Констанция. Место, где ты находишься, называется Рэдволл. Мы вылечим тебя. Кто ты?
      Сестра Мей обрабатывала глубокую рану на бедре птицы,
      - Здесь надо зашить. Лежи спокойно, пожалуйста. Я хочу помочь тебе.
      Птица лежала терпеливо и разглядывала сестру Мей. Она заговорила снова:
      - Лежадь сбогойно, божалуйсда. Я бтица бо имени Стрик Грасный Горшун, я из горного грая, из горного грая.
      Аббат отер сало с перьев на шее птицы.
      - А, красный коршун, горная птица. Я читал о них в наших старых летописях, но никогда не видел до сих пор. Невероятно впечатляюще. Хорошо, Стрик Красный Коршун, лежи смирно, мы постараемся вылечить тебя.
      - Стрик нуждаедся бидь.
      - А, конечно, Констанция, попроси, пожалуйста, Василику принести воды для нашей гостьи. Скажи мне, Стрик, твое крыло сломано?
      Медленно, превозмогая боль, коршуниха встала. Она возмущенно поглядела на старого, дряхлого аббата.
      - Стрик Грасный Горшун - могучий ледун!
      Сестра Мей увещевающе замахала на птицу лапой:
      - Стрик Красный Коршун - могучая вруша. Посмотрите на это крыло. Оно никуда не годится. Уверяю тебя, оно будет еще хуже, если ты попытаешься взлететь.
      Коршуниха угрюмо отползла в угол и нахохлилась там кучей рыжих перьев.
      - Гороздвиг, гнездопадение - фьюик! Кому деберь ледадь? Оздадься деберь здесь зреди друзей, з Габбадом, з Зиздрамей.
      Сестра Мей взяла воду, принесенную Василикой, и подала ее огромной птице.
      - Все это хорошо, но тебе следует вести себя благоразумнее. И мое имя сестра Мей. Повтори: сестра Мей.
      - Зиздрамей хороший, но очень грозный!
      46
      С Матиасом и Орландо во главе и с зайцем Бэзилом в качестве разведчика поредевшая армия землероек тихо пробиралась вниз по лестнице в Царство Малькарисса. Сначала было темно, яркий свет проникал лишь на небольшую глубину, но позже лестница перешла в широкий пологий коридор, залитый факельным светом.
      Все остановились, и Бэзил отправился на разведку. Пока ждали его возвращения, Матиас огляделся. Проход, выложенный шлифованным камнем, ныне весь поросший мхом, был когда-то коридором в верхнем этаже здания. Три корня пробились сквозь камни кладки, заставив ее разойтись и прогнуться. С корней капала вода, образовывая лужицы на истертом полу.
      Бэзил вернулся быстро. Он кое-что разузнал.
      - Место, откуда идет свет, хуже, чем большая кроличья нора, - сплошные коридоры, пещеры, проходы и туннели, которые все ведут вниз, как и этот. Что до неприятеля, это опять все те же крысы, старина. Они одеты в черные мантии с капюшоном, а их оружие представляется мне родом короткого копья, не метательного, как вы понимаете, ну, немного побольше наших старых добрых кинжалов. Кажется, другого оружия они не носят. В таком обширном подземелье, должно быть, немало этих негодяев.
      Матиас, чтобы разработать план действий, обсудил эти сведения с друзьями.
      - Самое лучшее для нас - держаться вместе. Нет смысла распылять силы. Щекач и Джабез охраняют тыл. Орландо и Лог-а-Лог встанут со мной впереди. Гуосим, держите луки, копья и стрелы наготове. Если мы встретим небольшую группу, переколите всех немедленно, чтобы они не могли выдать наше появление, вернувшись к основным войскам. Бэзил, ты не видел каких-нибудь следов наших детей?
      - Боюсь, что нет. Они, должно быть, где-то в нижней части лабиринта. Я буду смотреть в оба. Как пойдем, направо или налево - по этому проходу?
      Орландо поставил топор на ручку и покрутил его.
      - Правый ничуть не хуже любого другого. Положимся на удачу.
      И они скрылись в глубине широкого, освещенного факелами коридора.
      Надаз подвел Слэгара к идолу на уступе. Лис в маске стоял, напряженно ожидая решения Малькарисса. Снизу, из бездны, доносились звуки работ, стоны и вздохи рабов, занятых непосильным трудом. Хитрейший внимательно разглядывал белую статую хоря, гадая, что за существо обитает внутри. Хорек или лисица, как он сам? Слэгару хотелось думать, что это был лис. Он считал лисиц самыми ловкими животными. Голос, раздавшийся из монумента, прервал его мысли.
      - Надаз, скажи маскированному, что я принял решение. Ему дадут восемьдесят крыс и право исполнять мои повеления в землях, расположенных над моим Царством. Скажи ему, что за ним будут внимательно следить. У меня очень много крыс, ждущих моего слова, чтобы исполнить его, - больше, чем гонимых ветром листьев осенью. Если лис поведет со мной нечестную игру, он будет убит, он и все его восемьдесят бойцов. Если же, напротив, в точности исполнит все, что я прикажу, то к первому снегопаду я увеличу его армию в десять раз и пошлю своих рабов строить для него крепость над землей. Из нее он сможет управлять всеми землями от крутых утесов до южных глубинных районов. Малькарисс сказал. Ступайте!
      Слэгар задрожал от волнения. Он расслышал каждое слово. Его шелковая маска трепетала от участившегося дыхания, вздымавшего узкую грудь. Лис упивался сознанием только что полученной власти.
      По знаку костяного скипетра Надаза восемьдесят крыс вышли на уступ по каменной винтовой лестнице и встали позади своего нового командира. Множество мыслей проносилось в воспаленном воображении Слэгара, пока он во главе своего отряда шел бок о бок с Надазом по извилистым ходам старой Глинобитной Обители - к землям, что ждали его в свете утреннего солнца: его землям!
      "Малькарисс не дурак, - думал он. - Восемьдесят умрут вместе со мной, если я окажусь изменником. Так он обеспечил себя двойной защитой. Все крысы в моем отряде будут тщательно следить за мной, и, несомненно, Малькарисс дал им секретный приказ убить меня в случае, если я попытаюсь пойти против него. Я покажу ему, кто из нас на самом деле Хитрейший. Когда я стану главнокомандующим огромного войска с собственной крепостью, я заставлю Малькарисса пожалеть о том, что он встретился со Слэгаром. Я запру его в ловушке, в его же собственном подземном Царстве, и не пройдет и сезона, как он либо умрет, либо будет кормиться от моих милостей. Что до Надаза, то он всего лишь служит статуе. Слэгар не служит статуям. Хитрейший служит только самому себе",
      Планы Слэгара никак не могли предусмотреть того, что произошло в следующий момент. Заворачивая по изгибу прохода, он лицом к лицу столкнулся с Орландо.
      Барсук грозно зарычал и взмахнул топором, но не было на свете зверя проворнее лиса в минуту опасности. Он мгновенно нырнул в ряды своих крыс, толкнув двух ближайших под падающий топор. Матиас ударом меча перерубил пику. Низко пригнувшись, он пробивал себе путь через ряды крыс; его меч сверкал, настигая врага. Лог-а-Лог закричал, и Гуосим обрушил на крыс град камней и ливень стрел. Надаз упал навзничь и быстро откатился к стене. Пружинисто вскочив на лапы, он снял со стены факел и швырнул в атакующих с криком:
      - Назад! На уступ!
      Среди шума схватки резко выделялся звон топора Орландо, когда он, задевая оружием за стены туннеля, неистово рубил вокруг себя пытающихся скрыться крыс.
      Матиас пробился сквозь крысиные ряды, но потерял из виду Слэгара. Он повернулся к крысам, пытавшимся проскочить мимо него к выходу на уступ.
      Преградив им путь, рубя и коля, он начал пробиваться навстречу Орландо, пока они не сошлись. Лог-а-Лог промчался мимо них во главе землероек Гуосима.
      - За ними!
      Они двинулись, спотыкаясь о тела поверженных врагов. В переходе стало темно: Надаз, отступая, снимал по пути все факелы. Толкаясь и натыкаясь на стены, лесные жители ринулись сквозь мрак на звук отходящих перед ними крыс. Из-за колонны показался свет, и они продолжали свой путь уже за Щекачом, который предусмотрительно подобрал факел, брошенный в них Надазом. Теперь, когда стало видно, куда идти, они бросились вперед очертя голову, минуя проходы и заброшенные залы, не заметив в спешке одну плотно закрытую дверь.
      Маттимео приподнялся и сел в темноте.
      - Слышите, что это? - взволнованно проговорил он.
      Пленники столпились у двери, крича и колотя в нее лапами.
      - Сюда! Сюда! Помогите нам, мы из Рэдволла!
      Но крики их разносились уже по пустому коридору. Звуки погони замерли вдали.
      Преследуемые крысы высыпали на уступ во главе со Слэгаром и Надазом. Облаченная в пурпур крыса без всяких церемоний закричала, обращаясь к статуе:
      - Враги! Барсук и мышь с бандой лесных! Они уже близко!
      Голос идола загромыхал в ответ:
      - Это твоих лап дело, лис! Они пришли сюда вслед за тобой. Я рассчитаюсь с тобой позднее. Надаз, скажи своим бойцам, чтобы окружили статую. Бейте тревогу, бросьте всю мощь моего воинства против дерзких пришельцев!
      Крысы образовали около идола защитное кольцо, выставив пики. Надаз бросился к дальнему краю уступа и забил в большой круглый барабан. Слэгар не стал дожидаться появления атакующих и крадучись, быстро начал спускаться по винтовой лестнице, указывая поднимавшимся ему навстречу по сигналу тревоги крысам:
      - Все на уступ! Спешите, Малькарисс зовет вас!
      - Рэдволл! Страна Цветущих Мхов! Логалогалогалогалог!
      Лесные жители с ревом выбегали из прохода на уступ. Лог-а-Лог и Гуосим атаковали крыс, защищавших статую, но атака была быстро отбита фанатически преданными бойцами с их короткими колющими пиками.
      Крыс на уступе становилось все больше. Матиас открыл рот от удивления и ужаса. Бессчетная орда, теснясь, хлынула по лестнице из провала. Он и не подозревал, сколько тут крыс. Как черная кипящая лавина муравьев, они выскакивали из зеленой туманной бездны. Матиас, не раздумывая, бросился на ближайшую группу врагов. Орландо и Джесс прибежали к нему на подмогу, белка прихватила с собой короткий меч землероек.
      - Тесните их назад, мы должны не дать им взойти на уступ, - кричал Матиас.
      Одна из стрел чиркнула Орландо по морде, нос его залила кровь.
      - Е-е-еула-а-али-и-иа-а-а!
      Взбешенный барсук вклинился в ряды врагов, как стенобитный таран. Крыс, пытавшихся увернуться, Орландо перебрасывал через край площадки, и они с визгом летели в зеленую бездну. Матиас был охвачен пылом сражения. При этом он, как истинный воин-меченосец, старался сохранить холодную голову, используя все старые почтенные приемы ведения боя. Взмах, выпад, бросок, удар, - он работал как машина, крысы рядами ложились под ударами его меча. Джесс действовала иначе. Она скакала, коля направо и налево, - кровь алой лентой стекала по ее хвосту. Хотя колющие пики были непригодны для дальнего боя, они вполне подходили для рукопашной схватки. Никто из черных крыс не разговаривал и не кричал, они формировали летучие клинья и набрасывались на одиночных бойцов, часто заключая их в ощеренное остриями кольцо.
      Лог-а-Лог был дважды оттеснен назад. Во время второй попытки к наступлению он упал, раненный ударом пики в горло. Заяц Бэзил прыгнул и занял его место.
      - Ну-ка, парни Гуосима, постройтесь в три ряда, вот здесь. Теперь - во фронт и сомкните строй, гляди веселей! Только луки и пращи. Огонь! Пригнулись, перезарядили. Все время наступать - вот в чем тактика. Огонь, пригнись, заряжай! Продолжайте двигаться во фронт. Теперь - цельсь! Добрая потеха!
      Под натиском землероек крысы были вынуждены разбить свое кольцо и отойти к статуе, защищая ее от действий Бэзила. Заяц был опытным воином. Он собрал небольшой отряд землероек с метательными копьями.
      - Щекач, твой первый шанс показать себя в качестве командира. Возьми этих парней и веди к краю уступа. Пробейтесь вон там, в обход этой грязной статуи, и займите позицию позади крыс, что против нас. Всыпьте им оттуда пару горячих. Будь увертливее, мой мальчик, не делайся мишенью для этих ублюдков!
      Щекач браво отдал честь. Страх его почти исчез в пылу битвы.
      - Есть, старина Бэзил!
      Бэзил проводил его взглядом, с улыбкой покачивая головой.
      - Крепконосый пострел, почти как я в юности, - сказал он. - Огонь! Пригнись, заряжай, парни! Вот как с ними надо!
      Битва бушевала с переменным успехом. Надаз бил боевую тревогу. Гулкие удары барабана эхом отдавались в скалах, летели стрелы, камни из пращей, кололи пики. Матиас, дико вращая глазами, осмотрелся: он стоял посреди рукопашной схватки. Силы крыс намного превосходили силы рэдволльцев. и еще множество крыс теснилось на каменной лестнице, на подходе к сражению. С трудом выбравшись из этого скопления дерущихся, Воин выкрикнул во весь голос: