- Ты заметил, правда? О да, конечно. Каждый должен так поступать, я полагаю.
      - Знаю, что могу рассчитывать на тебя в любой момент. Часто я говорю себе: неплохо бы поспать часок-другой - Полухвост за всем присмотрит. Послушай, дорогой друг. В скором времени я должен буду ненадолго отлучиться. Я оставлю тебя за старшего. Только никому об этом не говори. Я хочу, чтобы ты старательно следил за Трехпалым. Что-то он слишком зазнается в последнее время, просто из шкуры вон лезет. Я не доверяю ему.
      Полухвост понимающе кивнул:
      - Не подумай, что я не заметил этого. Эти ласки все на одну морду, я никогда им не доверял.
      - Это потому, что ты очень похож на меня, Полухвост. У тебя есть здравый смысл, ты - прирожденный вожак. Держись со мной заодно - и будешь хорошо вознагражден. Я позабочусь о тебе.
      Полухвост широко раскрыл глаза:
      - Правда, Слэгар?
      - Конечно. Верная служба всегда дорого стоит. Кстати, ты не видел поблизости Витча?
      - Да, видел. Он там, за теми кустами.
      - Ладно, пойду скажу ему несколько слов. Может, мне придется взять его с собой. А ты помни; рот закрыт, глаза открыты. Я на тебя полагаюсь,
      - Можешь верить мне, Слэгар.
      Хитрейший присел рядом с Витчем под кустами. Крысенок слегка отодвинулся, побаиваясь Слэгара.
      - Слушай внимательно, Витч, что я скажу тебе.
      - Но, Слэгар, я ни в чем не провинился. Я...
      - Тс-с, Витч, говори тише. Я знаю, что ты не делал ничего дурного, наоборот, ты был очень прилежен последнее время.
      - Да? О да - я старался. Я следил, чтобы эти рэдволльцы были все время на ходу и прочие - тоже. Заставлял их идти так быстро, как только они могут...
      - Знаю, ты все исполнял хорошо, - елейным тоном произнес лис. - Поэтому я приготовил тебе сюрприз. Сейчас я на короткое время отлучусь отсюда и возьму с собой пленников. Но другие останутся здесь ждать моего возвращения. Вот для чего ты мне можешь понадобиться, Витч. Пойдешь со мной и поможешь мне управиться с рабами. Между тем Морщатый и те, кто еще останется, пусть не спускают глаз с Трехпалого и Полухвоста. Сдается мне, эти двое что-то замышляют у нас за спиной, Витч. Им нельзя доверять.
      Крыса-недомерок понизил голос до шепота:
      - Трехпалый и Полухвост, эти два увальня, всегда меня дразнят. Я думаю, они что-то готовят. Предоставь это мне. Я скажу Морщатому, Лысолапу и остальным, чтобы они хорошенько следили за ними.
      - Да, сделай так. Мы не хотим, чтобы они заварили какую-нибудь кашу, пока нас не будет, так ведь?
      - Правильно! Паршивые предатели! Э, а куда мы пойдем, хозяин?
      - Я не могу сказать тебе всего сейчас, Витч. Но все же скажу много. Мне нужен хороший помощник, который мог бы командовать вместо меня. Эта работа как раз для такого парня, как ты, - возможность проверить, способен ли ты держать власть в своих лапах.
      Витч не утерпел и потер от волнения лапы.
      - Это дело как раз по мне. Слэгар, я докажу тебе!
      - Знаю, у тебя выйдет, Витч. Потому и выбрал тебя.
      Лис тихо удалился, чтобы продолжить наблюдение из укрытия между скалами, удовлетворенный тем, как устроил все дела. С залитых лунным светом террас ниже барсука и колокола другие глаза зорко следили за ним в эту теплую летнюю ночь.
      Слэгар стоял очень тихо, не смея пошевелить ни единым мускулом. Из окружающего мрака неслышно выходили серые крысы. Он уже был окружен ими. Это была целая армия - тьмы существ, одетых в черное и вооруженных короткими пиками с широкими наконечниками в форме листа. Крысы не производили ни малейшего шума. Беспощадный лис, насколько было возможно, оценил ситуацию.
      Крысы окружили лагерь кольцом. Глаза их светились повсюду в кустах, острия пик поблескивали вокруг обеих скал и в широком проходе между ними. По своей численности они превосходили орду Камнекрапа, которая стерегла берега реки. Лис уже заметил их раньше, когда проходил этим путем. Теперь он оставался неподвижным, ожидая условного знака.
      Черные напротив него расступились и пропустили вперед облаченного в пурпур воина-крысу. Он не был вооружен; в его лапе был зажат лишь белый костяной скипетр, увенчанный черепом мыши.
      Крыса не произнесла ни слова.
      - Ты пришел за рабами. Я ожидал тебя, Надаз. - Голос Слэгара гулко прозвучал в тишине ночи.
      Надаз потряс своим скипетром. Череп застучал о костяную ручку, и Слэгар умолк.
      Надаз направил скипетр на лиса, затем, оглядевшись, указал на пленников. После, повернувшись опять к Слэгару, он указал скипетром на пространство между скалами, давая понять, куда должны быть отправлены рабы.
      Слэгар кивком показал, что все понял.
      Темные фигуры окружили Маттимео и других скованных пленников. Мышонок наполовину проснулся, услыхав, как Тэсс сдавленно застонала. Чьи-то бесшумные сильные лапы держали его голову, на его морду наложили повязку из листьев, в которую был завернут пепел трав и лекарственных растений. Маттимео пытался высвободиться, но запах, исходивший от повязки, был так силен, что ему невозможно было противиться. Темные тени закружились перед глазами мышонка, и он безвольно откинулся назад, к складкам черной одежды.
      Бесчувственные тела пленников были положены на большие продолговатые щиты. Каждый щит несли восемь крыс.
      Витч проснулся оттого, что Слэгар тряс его.
      - Тс-с, ни звука! Следуй за мной и будь потише. Наше дело начинается, предупредил лис.
      Вставая, Витч неосторожно наступил на лапу лежавшего рядом Моченого. Тот со стоном проснулся и увидав, что пленников уводят, вскочил.
      - Слэгар! Куда они... - аххрр!
      По знаку Надаза одна из крыс мгновенно заколола Моченого ударом острой пики.
      Витч затрясся от ужаса, когда ему на голову натянули мешок. Слэгар, которому такой же мешок надели поверх его маски, шепнул ему:
      - Без паники, они не убьют нас. Иди, куда тебя ведут,
      Бесшумное войско двинулось к югу через проход между двумя скалами, унося с собой бесчувственных пленников и ведя двух работорговцев.
      Бледная луна освещала тело убитого Моченого. Он лежал, тихий и безжизненный, рядом со спящими товарищами, ничего не подозревавшими о том, что случилось этой теплой летней ночью.
      41
      Та же луна, что освещала Страну Цветущих Мхов, посылала свои серебристо-пепельные лучи в окна Большого Зала.
      Два грача сидели на посту на верхней галерее. Обуреваемые сном, они изо всех сил таращили глаза, пытаясь внимательно следить за пространством внизу. Ночные тени смягчали очертания камней кладки, отдельные участки были залиты лунным светом.
      Один из грачей неловко зацепил за что-то когтем.
      - Гра-ах! Днем гораздо лучше, тепло и светит солнышко.
      Его напарник потряс крылом, чтобы не заснуть.
      - Правда твоя, Трепокрыл. Мне здесь совсем не нравится, когда темно.
      - Все земнолапые преспокойно спят в своем Пещерном Зале. Зачем нам здесь сидеть всю ночь напролет? Еще ни разу ничего не случилось.
      - Не услышал бы Генерал твоих слов. Раз он приказал стоять здесь всю ночь, значит, нужно стоять.
      - Н-да. Ты прав, следующей ночью здесь будут стоять другие, а мы будем спать в удобных кроватях этих земнолапых.
      - Крак-ка! Прекрасные постели! В северных землях нет ничего подобного.
      - Что это там, Когтегреб? Ты видел, что-то двигается там, внизу?
      - Гра-ах! Это всего лишь тени.
      - Нет, вон там. Погляди, большая дверь отворилась. Смотри, что-то движется!
      Медленно отделившись от пятна глубокой тени, призрачная фигура бесшумно заскользила в луче лунного света.
      Два грача-часовых застыли как пораженные громом.
      Это была мышь в сияющих боевых доспехах. Воин с большого гобелена!
      Призрак повернулся к ним лицом - но у него не было лица! Было только сероватое туманное пространство там, где оно должно находиться. Подняв огромный, страшный меч, он направил его на двух скованных ужасом птиц и произнес нараспев глубоким, гулко отдававшимся в сводах голосом:
      - Смерть настигнет вас, если останетесь в Рэдволле!
      Еще до того, как стихли раскаты эха в Большом Зале, охваченные паническим страхом птицы взлетели, беспорядочно сталкиваясь и кувыркаясь в поспешном бегстве.
      Железноклюв был внезапно разбужен среди ночи Трепокрылом и Когтегребом. Дверь лечебницы с треском распахнулась, и они стремглав влетели, роняя перья.
      - Генерал! Йаг-га! Ик! Призрак, призрак!
      - Смерть, сказал он, смерть! Краг-га, спасите нас!
      Железноклюв налетел на грачей, колошматя их крыльями.
      - Тише вы, тупоголовые! Мангиз, идем со мной. Вы двое, быстро покажите, где вы его видели.
      Четверо птиц поспешили к наблюдательному посту на галерее. Трепокрыл, дрожа от страха, показал трясущимся когтем:
      - Т-т-там, там, во-он т-т-т-там!
      Железноклюв грубо оттолкнул его в сторону:
      - Дурак, я ничего не вижу.
      - Мы стояли здесь, и вдруг он появился. Прямо вон там, - пытался объяснить Когтегреб.
      Железноклюв уставился вниз на пятно, на которое указывали оба.
      - Крак! Так нет ничего. Ладно. Ты, Трепокрыл, расскажи в точности обо всем, что видел, или я напугаю вас больше любого призрака. Прекратите кудахтать и хлопать крыльями и говорите!
      - В общем, Генерал, я и Когтегреб стояли здесь на посту. Мы не спали, о нет, мы были совершенно бодры. Потом я говорю ему: "Что это там движется внизу?" А Когтегреб отвечает: "Это просто тени". Кракх! Когда мы опять взглянули, там стоял воин-мышь, в точности такой, как на большом гобелене, за исключением того, что у него не было лица. Он замахнулся на нас большим, длинным-предлинным мечом и прокричал: "Смерть ждет всех, если останетесь в Рэдволле!" Призрак говорил голосом, какого не может быть у мыши. Этот голос как гром в наших северных горах, он как, как...
      Железноклюв угрожающе замахал крылом:
      - Достаточно! Я уже наслушался. Призрак мыши, говорите, да?
      Когтегреб не удержался и снова выкрикнул:
      - Мышь в полном боевом облачении. С огромным мечом!
      Железноклюв резко сорвался с места и, слетев с галереи, опустился на пол.
      - Вот место, где, по вашим словам, он стоял. Видите вы здесь сейчас какое-нибудь привидение, видите, ну? - раздраженно спросил он, и голос его эхом разнесся по всему залу.
      Двое караульных ошеломленно потрясли головами.
      Железноклюв прокричал:
      - Краг-га! Эй, призрак, я - Генерал Железноклюв, величайший воин всех северных земель. Приди, призрак, посмотри, сможешь ли ты испугать меня!
      Ворон вызывающе встал в пятне света на полу Большого Зала. Но ничего не последовало.
      - Генерал, большая дверь все еще открыта, - крикнул Мангиз с галереи.
      Железноклюв твердой поступью вышел через дверь наружу.
      Он огляделся и вернулся в зал. Захлопнув за собой дверь, он взлетел на галерею.
      - Видите, и снаружи - ничего. Никакой мыши в доспехах или призрака называйте как хотите. Ничего!
      Он надвинулся на грачей, грозно поводя своим смертоносным клювом у них перед глазами, в его голосе звучала угроза.
      - Ну-ка, повторите еще раз, что вы видели?
      - Ничего, - хором ответили два грача.
      - Тогда кто же открыл большую дверь? - спросил Мангиз.
      Глаза Железноклюва грозно блеснули, и он кивнул грачам:
      - Продолжайте нести дозорную службу здесь. Мангиз, мы возвращаемся в комнату.
      Когда предсказатель вошел в лечебницу, Железноклюв отвесил ему такую затрещину, что тот свалился с лап. Мангиз был ошарашен. Генерал часто бивал других птиц, но никогда - своего провидца. Железноклюв остановился над ним.
      - Это твои штучки, Мангиз, - разгневанно произнес он. - Все ты со своими туманными видениями. Мышь-призрак в доспехах! Эти идиоты испугались какой-то ерунды. И когда я пришел и доказал им, что не было никакого призрака, что же сказал мое правое крыло - Мангиз?
      Железноклюв насмешливо передразнил предсказателя:
      - Но кто же тогда открыл дверь?
      Вещун съежился и трясся мелкой дрожью. Генерал продолжал:
      - Значит, я показываю, что нет привидения, а ты поддакиваешь им. Я - не призрак, Мангиз, и я научу тебя не раскрывать попусту своего клюва.
      Железноклюв вцепился когтями гадателю в шею, и тот завопил от боли.
      Амброзий Пика поставил перед Василикой миску горячего сливочного супа с сельдереем, пока сестра Мей снимала с нее тяжелый шлем.
      - Съешь немного похлебки, это поднимет твой дух. Хо-хо-хо!
      Констанция держалась за бока, отирая с глаз выступившие от смеха слезы.
      - О-ха-ха-ха-ха! Должна сказать, моя милая, что в этом одеянии ты выглядишь призрачно-прекрасной. Ох-ха-ха, хи-хи-хи!
      Сестра Мей заметила, складывая вуаль:
      - Я рада, что все так хорошо получилось. К тому же это убеждает нас, что призрак из могилы бывает очень милым.
      Все покатились со смеху.
      - Ты видела их физиономии, когда направила на них свой меч?
      - Как они хлопали крыльями и пихали друг друга, когда пытались одновременно взлететь!
      - Это голос Констанции так на них подействовал. Такое может напугать кого угодно. Ха-ха-ха, давай, Констанция, покажи еще раз?
      Большая барсучиха сложила лапы рупором и провыла замогильным голосом:
      - Оставьте мне хоть немного супа!
      Снаружи, на галерее, Трепокрыл сидел, дрожа от ужаса, на своем шесте.
      - Что это там? Ты слышал, Когтегреб?
      Другой грач клюнул своего напарника в хвост.
      - Йак! Оставь, не заводи этого разговора снова. По твоей милости мы уже вляпались в такую неприятность, достаточно для одного дежурства. Иди спать. Так хоть нечему будет питать твои фантазии.
      42
      В лагере Слэгара царили раздор и смятение. Когда работорговцы проснулись, они обнаружили, что рабы вместе с их предводителем исчезли. Еще худшее выяснилось, когда ласка Сухонос нашел безжизненное тело своего товарища Моченого.
      - Лживый убийца лис, он заколол моего кореша Моченого! - завопил он.
      Полухвост попробовал успокоить его:
      - Чепуха! Слэгар не стал бы убивать своих.
      - Ха, а как насчет Шерстобрюха и Клиноспина? Это же он порешил их.
      - Сухонос прав. Ты не лезь в это, Трехпалый. Могу поспорить, проклятый маскированный убийца расправился и с недомерком Витчем. Где Витч? Вы не видите Витча?
      - Витч не убит, - вмешался Морщатый. - Слэгар куда-то взял его с собой.
      Полухвост замахнулся на Морщатого кинжалом.
      - Куда-то? Что ты разумеешь под этим "куда-то"? Ты вечно шпионишь и подслушиваешь разговоры о вещах, которые тебя не касаются. Грязный предатель!
      - Грязный предатель? Я? Посмотрите, кто это говорит! А ты перебежчик и хвастун. Слэгар велел мне не спускать с тебя глаз. И не маши тут кинжалом, лучше вытри свои сопливые усы! Мой клинок в два раза больше твоего, погляди!
      Полухвост с силой ударил Морщатого, пока тот пытался вытащить свой меч. Не ожидавший такой быстрой атаки хорек упал, смертельно раненный. Полухвост повернулся к остальным:
      - Поделом шпиону и предателю. Кто еще хочет попробовать? Подходи!
      Трехпалый вытащил ужасного вида кривой нож.
      - Эй, Полухвост, у тебя уже было достаточно времени, чтобы наговориться. Кого ты из себя строишь? Ты что, наш хозяин?
      - Да, во всяком случае, по отношению к тебе, ласка. Слэгар оставил меня здесь за старшего, когда говорил, что ему надо ненадолго отлучиться.
      Трехпалый замахнулся ножом, кивнув Спиноблоху и Сухоносу, и они втроем стали медленно надвигаться на Полухвоста. Трехпалый злобно оскалился:
      - Слэгар оставил тебя за старшего? Кому ты морочишь голову? За старшего он, конечно, оставил бы кого-нибудь из нас, ласок, разве не так, парни?
      Полухвост вырвал меч из ножен убитого Морщатого. Он замахнулся мечом и сделал выпад своим кинжалом:
      - Назад, ласки, оставьте меня в покое или вам действительно не поздоровится, когда Слэгар вернется.
      Трехпалый медленно обходил его кругом, размахивая кривым ножом.
      - У тебя, должно быть, мякина в голове вместо мозгов, если ты считаешь, что лис вернется, идиот. Зачем, как ты думаешь, он взял рабов с собой? У него и в мыслях нет возвращаться. Ха! Недаром его называют Хитрейшим.
      Сухонос стремительно прыгнул на Полухвоста.
      Горностай увернулся и пронзил ласку своим мечом. Потом он закричал, зовя на помощь Битого Глаза - единственного, не считая его самого, горностая в банде.
      - Сюда, Битый Глаз! Слэгар меня оставил за старшего, выручай, друг.
      Но не успел еще Битый Глаз встать на лапы, как Прыщелап и Змеешпор - две другие ласки - бросились на него. Сверкнули кривые ножи.
      - Мы порешили этого, Трехпалый, кончай с другим!
      Полухвост дрался как безумный, он ранил Лысолапа и уже совсем было прикончил его, когда Змеешпор нанес ему страшный удар своим изогнутым клинком. Полухвост испустил дух раньше, чем успел грохнуться на землю.
      Оставшиеся после драки в живых сидели, зализывая раны и доедая то, что смогли найти из съестных припасов. От банды, кравшей детей в Стране Цветущих Мхов, осталось только пятеро ласок: Лысолап, Спиноблох, Трехпалый, Прыщелап и Змеешпор. Они в нерешительности бродили по своей стоянке. Трехпалый возомнил было себя вожаком, но после только что произошедшей резни решил, что лучше пока оставаться в тени, чтобы кто-нибудь из остальных не вызвал его на бой за первенство. Кроме того, кто его знает: Слэгар может вернуться, и тогда ему действительно не поздоровится.
      Как бы читая мысли Трехпалого, Змеешпор злобно заскулил:
      - Удрал. Как пить дать, удрал! Этот подлый, гнусный лис бросил нас в беде и смылся, чтобы всю награду за рабов захапать себе. Особенно бесит то, что все это время мы тащились за ним, как стадо идиотов. "Да, хозяин", "Нет, хозяин". Ха! Ну и что с нами теперь? Целых полсезона перли сюда, в какую-то тьмутаракань, и вот - с пустыми лапами и с пустым брюхом тоже, судя по виду этих тощих провиантских мешков.
      - А все-таки как насчет маленького Витча? - перебил его Спиноблох. - Что стало с ним?
      Змеешпор растянулся на траве, поигрывая кинжалом.
      - Мертв, как маринованная лягушка, так я считаю. Да и что одна или даже несколько крыс могут нам сделать? Мы - ласки, приятель. Ох, хотел бы я намотать кишки этого лиса на мой клинок прямо сейчас!
      - Смелые слова для такого подонка!
      Большой барсук, никем не замеченный, оказался посреди лагеря бандитов. Он стоял, пробуя лапой лезвие своего страшного двойного топора. Ласки вскочили, не зная, что предпринять против такого громадного воина, совершенно растерявшись без вожака.
      Орландо холодно улыбнулся:
      - Бежать или сражаться, а, гнусные похитители детей? - Его голос был обманчиво спокоен. - Я знаю, у вас недостаточно смелости, чтобы сражаться. Здесь вас только пятеро, а не вся шайка. Ну а если вы не решаетесь драться, то вам, трусам, остается только бежать, но все равно вам далеко не уйти, потому что вы окружены.
      Матиас с друзьями вышли из-за кустов и камней.
      Прыщелапа забила крупная дрожь.
      - Это все Слэгар, это его идея. Мы не в счет. Смотри, как подло он бросил нас.
      Матиас указал на тела убитых:
      - Расскажи-ка мне, ласка, что здесь произошло?
      - Это лис в маске, он это сделал!
      - Вы лжете! Мы лежали в укрытии и все видели. Вы убили своих товарищей. Послушайте меня. Если вы не расскажете правды, все к ним присоединитесь. Вам ясно?
      Ласки энергично закивали.
      Белка Джесс встала перед Лысолапом.
      - Куда Слэгар повел пленников?
      - Я знаю, вы мне не поверите, - простонал тот в отчаянии, - но, когда мы проснулись, Слэгара уже не было. Пленников тоже, и крысы по имени Витч.
      Матнас обнажил меч. Пятеро умоляюще завыли:
      - Это правда, правда!
      - Пожалуйста, верьте нам?
      - Видите эту мертвую ласку вон там? Это Моченый. Когда мы проснулись, он уже был убит. Должно быть, он пытался задержать Слэгара.
      Лог-а-Лог отозвал Матиаса в сторону и прошептал ему:
      - Возможно, он говорит правду. Мои разведчики обнаружили следы. Они хорошо заметены, но ясно, что здесь были крысы. Матиас, я говорю не просто о группе, это была целая орда, великое воинство.
      Воин кивнул. Он повернулся к ласкам:
      - Я верю вам. Теперь постарайтесь вспомнить, может быть, кто-то из вас просыпался этой ночью и видел кого-нибудь.
      - Нет, нет.
      - Мы спали.
      - Слэгар один стоял в дозоре.
      Бэзил поднял с земли веревку и сделал на ней пять петель.
      - Ладно, подойдите сюда, вы, злобное отродье. Накиньте эти петли на свои грязные шеи. Прекратите выть, мы не собираемся вас удавить, хотя это единственное, чего вы заслуживаете. Каково? Негодяи! Теперь мы пустим вас вперед себя. Разве не великодушно с нашей стороны? Так вы отведаете всех треклятых сюрпризов, которые приготовлены здесь для нас: отравленных стрел, болот, полных безумными лягушками, огромных орлов, которые вырвут ваши дурацкие глаза, и прочее. Бодритесь, парни, это будет настоящая потеха!
      Щекач нашел ивовый прут и подал его Бэзилу.
      - Эй ты, узкоглазый погоняла, это тот хлыст, которым ты гнал пленников. Всыпать им пару горячих, да? Вот так! И вот так! Вот так!
      Удар-взмах-удар!
      Матиас остановил Щекача. Какой-то звук раздался в кустах, и оттуда неверной походкой вышел старик кролик, все еще кутающийся в свою холстину. Он обошел ласок, пристально глядя на них воспаленными глазами.
      - Смерть, смерть. Это все, кого он оставил? В последний раз, когда лис в маске был здесь, никто из его банды не уцелел. Мертвы. Все убиты!
      Матиас попытался еще выспросить у него что-нибудь, но кролик, пошатываясь, удалился в кусты, стеная о гибели и роке.
      Орландо провожал старика взглядом до тех пор, пока тот не скрылся из виду.
      - Матиас, этот субъект знает намного больше, чем мы думаем. Ты слышал, что он сказал? Слэгар уже бывал здесь раньше. Должно быть, это его старая игра набрать отряд из всякого отребья, посулив им золотые горы, а затем, когда почти все сделано, избавиться как-нибудь от них, а то и вовсе убить. И тогда он пожинает плоды своего гнусного промысла один.
      - Да, - согласился Матиас, - но что он с этого имеет? Какова его награда?
      Орландо пожал плечами:
      - Может быть, мы выясним это, когда нагоним его. Одно ясно: теперь, отделавшись от своей банды, он должен быть близко к цели своего путешествия. Но где это находится, я знаю не лучше твоего.
      Матиас стоял между двумя скалами. Он достал пергамент.
      - Надеюсь, кое-что прояснится из этого, друг.
      Он показал на проход между скалами барсук и колокол.
      - Вот где мы находимся сейчас. Дай-ка посмотрю, что говорится в стихах:
      Увидит колокол и рядом - барсука.
      Лицом к Владыке встань, что указует путь,
      После полудня в летний день там будь.
      Свою могилу смерть перед тобой раскроет.
      Кто сам сойдет туда?.. Никто, кроме героя.
      Джабез присел около скалы-колокола.
      - Идти недалече, всяко до полудня успеем. Отдохнем здесь. Где этот Владыка, который укажет нам путь?
      Они оглядели местность. Вокруг были в основном покрытые травой холмы. Кое-где виднелись заросли кустарника и рощи деревьев. Сейчас, поздним летним утром, в них не было ничего таинственного, что наводило бы на мысли о смерти или роке. Все выглядело мирно и безобидно.
      Орландо покачал головой:
      - Кто бы он ни был, этот Владыка, он не соизволил пока появиться, чтобы указать нам что бы то ни было. Надо позвать его, может быть, он вздремнул?
      Барсук сложил лапы рупором и заревел. Долина ответила ему эхом.
      - Эй, там! Ты слышишь меня, Владыка? Это Орландо Секира с Западной Равнины. Появись, укажи нам путь!
      Эхо замерло в летнем воздухе.
      - Нет, нет, ты все делаешь неправильно, полосатый лоб, - иронически заметил Бэзил. - Ну-ка, дай попытаться парню, немного знакомому с правилами хорошего тона.
      Бэзил встал в некотором отдалении от скал. Запрокинув голову, он завопил срывающимся тенором:
      - Эй, привет! Слушай, Владыка, старый дружище! Это я, Бэзил Олень из Страны Цветущих Мхов, уж не знаю. Послушай, что же ты не выползаешь и не показываешь нам путь - мне и моим друзьям? Это что - шутки твои, что ли?
      В ответ раздался лишь смешок Орландо.
      Матиас дал Бэзилу кусок кекса землероек, и тот удалился, жуя и бормоча себе под нос:
      - Гадкая, несносная тварь! Напрасно я думал, что у этого гнилья хватит вежливости ответить.
      Джесс тоже бормотала про себя:
      - "После полудня в летний день". В какое время после полудня: в середине дня, ближе к вечеру, поздно вечером? Как это понимать? По мне - совсем дурацкий стишок. Что ты думаешь, Матиас?
      - Думаю, что это означает ранний вечер, Джесс. Смотри, слова разделены. Здесь не сказано: "пополудни", здесь сказано: "после полудня". И еще. Владыка, указующий путь, не обязательно должен быть живым существом.
      Джесс казалась обескураженной.
      - С чего ты взял?
      - Очень просто. Барсук и колокол - две скалы. Мы узнали их по очертаниям. Почему бы Владыке, указующему путь, не быть скалой?
      - Или даже деревом? - прибавил как бы ненароком подошедший Щекач.
      - Почему ты так говоришь?
      - Потому что я только что лазал на этого барсука и осмотрел оттуда все окрестности. Единственный ориентир среди этого однообразия - огромное дерево. Оно расположено на одной линии с тропинкой между двумя нашими скалами, но снизу его не видно.
      Белка Джесс, как стрела, выпущенная из лука, взлетела на скалистый склон к вершине барсука.
      - Это там, Матиас, - крикнула она сверху. - Я его вижу. Самая огромная ель в мире. Вот это да! Колоссально!
      Яркое полуденное солнце нещадно палило вершину барсука. Матиас, Джесс и Щекач стояли, глядя на дерево вдали. Воин ухватился за веревку, спущенную вниз Джесс.
      - Скорей слезаем отсюда - и в путь. Нужно добраться к дереву до захода солнца. Я теперь точно знаю, что нужно делать и чего нам еще искать.
      43
      Маттимео медленно открыл глаза. Он ощущал тошноту и ломоту во всем теле, но более всего - страх. Подняв закованные в кандалы лапы, он протер глаза. Последнее, что он помнил, - то, что его держали и кто-то, скрытый под капюшоном, наложил повязку ему на морду. Неодолимая сладкая тошнота от повязки все еще не проходила. Он потерял счет времени. Хотя было темно, мышонок чувствовал, что находится в каком-то помещении, и снаружи сейчас могло быть все, что угодно, - либо день, либо ночь.
      Пленники вокруг него тяжело стонали и корчились - кончалось действие снотворного. В следующее мгновение знакомая тяжелая лапа Аумы легла на его плечо.
      - Маттимео, ты? Что случилось? Где мы? - взволнованно спросила барсучиха.
      - Я не знаю. Здесь слишком темно. Похоже, это каменное помещение - вроде винного подвала Амброзия в Рэдволле.
      - Как мне все это не нравится. И так холодно. Наши все здесь?
      Остальные очнулись и подползли на голос Аумы. Их близость немного ободрила мышонка, но беспокойство не проходило - он никак не мог стряхнуть охватившее его ужасное оцепенение.
      Одна из землероек всхлипывала в темноте. Снаружи раздался скрежет ключа, предупреждавший о том, что кто-то собирается войти.
      Вспыхнул огонь факела, заставив их закрыть ослепленные глаза. Тени заплясали на каменных стенах, когда державший факел вошел в темницу. Это была крыса в длинном пурпурном одеянии. Глаза крысы тускло поблескивали в свете факела, голос был монотонным, но грозным и повелительным:
      - Я - Надаз, Голос Хозяина. Не двигаться и не сметь говорить со мной, или вы раскаетесь в этом. Надаз - повелитель дыхания, исходящего из ваших уст, властелин вашей жизни и смерти. Тут нет ни пищи, ни света, ни воды. Вы будете находиться здесь до тех пор, пока я не решу, что вы можете снова глядеть, пить и есть. Малькарисс сказал!
      Дверь захлопнулась, повернулся ключ, и стало опять темно.
      - Кто такой Малькарисс? - спросила Синтия. Ее голос прозвучал глухо и испуганно.
      Тэсс сжала в темноте ее лапу.
      - Думаю, скоро мы это узнаем.
      Слэгар шел за Надазом. Они проходили через туннели и залы, маленький Витч, до смерти напуганный, тащился следом. Некоторые из помещений и коридоров, которые они миновали, очевидно, были построены искусными мастерами много лет назад. Другие были грубо прорублены в твердой породе. Из стен торчали валуны, обрубленные корни деревьев, комки слежавшейся земли, выхватываемые из мрака светом факелов, горевших повсюду в этом странном месте.
      Длинный извилистый проход вывел их на широкий скалистый уступ, и Витч в благоговейном ужасе огляделся. Над ними был свод огромной каменной пещеры. Хрустальные и слюдяные вкрапления в каменных стенах сверкали в свете факелов, укрепленных в гигантской, в форме колеса, люстре, а на краю уступа высилась колоссальная статуя, высеченная из белого известняка. Это была стоящая фигура чудовищного хоря с зубами из горного хрусталя и блестящими глазами из черного турмалина. Позади нее уступ обрывался в пропасть. Огибая стены этого огромного провала, в глубины сходила витая мощеная лестница - она шла от левого края уступа и терялась в зеленоватом туманном свечении внизу.
      Надаз знаком показал Слэгару и Витчу остановиться на выдолбленной в камне площадке на некотором отдалении от статуи. Одетая в пурпур крыса медленно двинулась вперед со склоненной головой, пока не оказалась у самого изваяния.
      - Кто предстоит перед Малькариссом? - донесся свистящий шепот из пасти с хрустальными зубами.
      Надаз отвечал не поднимая головы:
      - Это Надаз, Голос Хозяина, о Царь Глубин, Владыка Бездны, Затмевающий Солнце! Лис Слэгар вернулся и привел с собой много пленников, молодых и крепких, для того чтобы они работали в твоем Царстве под землей.
      Наступила пауза, затем голос из статуи заговорил опять:
      - Кто тот, другой?
      Надаз подошел к Слэгару и пошептался с ним. Затем облаченный в пурпур вернулся на свое место.
      - Это молодая крыса по имени Витч. Лис говорит, чтобы ты, если тебе угодно, принял его в подарок, он будет служить Хозяину.
      - Он не рожден для Хозяина. Наши законы ему неизвестны. - Голос был отрывисто-груб, в нем звучало недовольство. - Крыса, что пришла из лесных земель, бесполезна для нас. Закуй ее в цепи вместе с другими рабами!