Белый танец

Упоминание неизвестного Сергею Зиновия Марковича произвело магическое впечатление. Дверь с табличкой «Мест нет» тут же гостеприимно распахнулась, и всех четверых провели к столу, накрытому в самом дальнем углу ресторана.

Несмотря на табличку, зал был почти пуст. Только рядом с приготовленным для ребят столом был занят еще один — там сидел пожилой мужчина в белом пиджаке, бабочке и темно-синих безукоризненно отглаженных брюках, а с ним — невероятно красивая девушка лет двадцати, в черном, обтягивающем и очень коротком платье.

Мужчина уже прилично выпил, во всяком случае, столько, что это было заметно.

По-видимому, они пришли давно и уходить не собирались. Мужчина непрерывно говорил, время от времени целуя своей спутнице руку, а та внимательно его слушала.

Ленка окинула девушку взглядом, на мгновение замялась, а потом села к ней спиной. Еропкин опустился на стул напротив, Марк и Сергей устроились рядом с ним. Несколько минут все неловко молчали, затем Еропкин подозвал официанта и заказал водку и шампанское.

— Есть хорошие грузинские вина, — сообщил официант.

— Красного не пью, — заявил Еропкин, но, спохватившись, обратился к остальным:

— Не будем мешать, правда?

Сергей даже не успел возразить — Марк немедленно затребовал у официанта карту вин, долго с ним препирался, капризничал и наконец попросил принести четыре бутылки «Телиани». Вино появилось в ту самую секунду, когда к столу подошел Платон. Еще через несколько минут в дверях показались Виктор и Муса, следом прибыл Лева Штурмин с девушкой, которая оказалась его женой Генриеттой.

— А где Ниночка? — спросила Ленка.

— Она с Ларри, печатает списки книг, — махнул рукой куда-то в сторону Платон. — Ларри ее сюда привезет, а сам поедет в пансионат. Он совсем замучился, говорит, хочет выспаться.

Ларри появился через час, когда уже прозвучала команда подавать горячее, — привез замученную до синевы Нину, выпил рюмку водки, посовещался о чем-то с Платоном и исчез. На вопросительно поднятые брови Виктора — что, дескать, с книгами? — Платон показал большой палец, но распространяться не стал.

За столом было весело. Марк хорошо танцевал и стал по очереди приглашать девушек. Быстро выяснилось, что Лева ему не уступает, и между ними сразу же разгорелось соревнование. Все наблюдали. Виктор рассказывал, как он маялся с американским специалистом по вычислительной технике, которого сам же и пригласил в Институт читать лекции, имея далеко идущие планы личного участия в налаживании международного сотрудничества.

— Сразу же началась самодеятельность. Купил он в каком-то ларьке карту центра Москвы. Показывает ее мне, морда при этом хитрая такая, — я, говорит, очень мучаюсь от перемены часовых поясов, поэтому по ночам не сплю, а хожу гулять, вот на карте нашел симпатичный скверик, хотел там посидеть на лавочке, пришел, а скверика нет, вместо него какой-то здоровенный домина стоит. Что бы это значило? Я смотрю на карту — вижу, он тычет пальцем в площадь Дзержинского, а там действительно обозначен зеленый квадратик, как бы уголок отдыха. Причем, американец прекрасно знает, чтґо там находится, потому как Джеймса Бонда насмотрелся, ему просто интересно, что я скажу. Ну, я и отвечаю со строгим лицом — дескать, он случайно наткнулся на очень важную государственную тайну и пусть больше никому про это не говорит, а то сидеть ему остаток жизни на месте этого скверика. Вроде американец понял. Замкнулся в себе, на меня поглядывает с опаской. Ладно, дня через два ему улетать. Провожаю его, намекаю, что хорошо бы сотрудничество наладить, а он, гадюка, рассказывает: мол, у них в Штатах точно известно — если нашему человеку доверяют общаться с иностранцем, то звание у него не меньше лейтенанта. Если он при этом еще и язык знает — значит, капитан.

Ну, а если уж улыбается и водку пьет — точно полковник. А я, говорю, кто? Он посмотрел на меня и отвечает — черт тебя знает, наверное, майор. Я так понял, мало мы с ним выпили. Ну и объясняет он мне: сотрудничество, конечно, штука хорошая, только ежели он пригласит к себе в Беркли майора КГБ, по головке его не погладят. Поэтому гуд-бай, френд Виктор, будем друг другу письма писать.

Муса перегнулся через стол и прилепил к плечам Виктора две отклеившиеся этикетки от «Телиани»:

— Не горюй, товарищ майор, проведешь школу, получишь повышение. Сколько у вас заморских гостей ожидается?

— Если все приедут, то около семидесяти, — ответил Платон. — Примерно пятьдесят наших братьев из соцлагеря, остальные — оттуда.

— Тут товарища одного надо будет поселить, — неожиданно вмешался до этого молчавший Еропкин. Он довольно много выпил, лицо его раскраснелось, аккуратно причесанная борода растрепалась. — То есть, он сам, понима-аешь, поселится, только надо будет заплатить за номер и вообще со вниманием, так сказать. Если проблемы какие будут, ну мало ли что, он подключится.

— А в каком он звании? — вызывающе спросил Сергей. Он весь вечер внимательно следил за Ленкой и Еропкиным, пытаясь увидеть что-нибудь такое, что могло бы хоть как-то прояснить ситуацию, но ничего не увидел. Ленка сидела между Платоном и Мусой, ела, пила, хохотала, танцевала то с Левой, то с Марком и не обращала на Еропкина ни малейшего внимания. Только раз он что-то спросил у нее через стол, но было шумно, и Сергей не услышал ни вопроса, ни ее ответа.

— Ну, понима-аешь, у тебя и вопросы, — сказал Еропкин, по-видимому, пожалевший уже, что заговорил. — Хочешь, когда он приедет, я тебя познакомлю, у него и спросишь. Только не забудь о себе рассказать: кто такой, откуда. А то он не любит, когда про него спрашивают, а про себя ничего не говорят.

— Знаешь что, — начал было Сергей, который всегда заводился быстро и сейчас ощутил, как его подхватывает волна бешенства, — мне ведь… — тут он почувствовал, что кто-то наступает ему на ногу. Терьян взглянул через стол.

— Сереженька, — сказала Ленка, улыбаясь, — ты вообще не танцуешь или тебя наше общество не вдохновляет? Дама приглашает кавалера.

Когда они медленно задвигались в танце, Ленка положила голову на плечо Терьяна и тихо сказала:

— Сереженька, если я тебя о чем-нибудь попрошу, обещай, что сделаешь.

Обещаешь?

Сергей хотел ответить что-нибудь привычно легкое, ни к чему не обязывающее, но у него почему-то перехватило горло, и он сипло пробормотал:

— Говори. Для тебя сделаю.

Ленка подняла голову и посмотрела ему в глаза:

— Сереженька, это очень нехороший человек. И очень вредный. И друзья у него такие же. Хочешь — разговаривай с ним, не хочешь — не разговаривай, только не вздумай ссориться. Пожалуйста.

Какое-то время они танцевали молча. Наконец Терьян смог придумать вопрос:

— А откуда ты знаешь, какой он и какие у него друзья?

— Ты мне пообещал, что сделаешь.

— Пообещал, значит так и будет. Откуда же?

— А вот я, Сереженька, — улыбнулась Ленка, — тебе еще ничего не обещала.

Считай, что у меня просто сильно развитая женская интуиция.

Когда танец закончился и они пошли к столу, Сергей не удержался:

— А ты, как выясняется, быстро одеваешься.

Ленка остановилась и повернулась к Сергею. На какую-то секунду Терьяну показалось, что она хочет его ударить. Но Ленка вдруг улыбнулась:

— Понимал бы ты что. В женщине не это главное. Я, Сереженька, если надо, раздеваюсь намного быстрее.

Первая ночь

…С утра на горкомовской «Волге» прикатил Лева, забрал Платона, Мусу и Ларри и увез в город. Через час приехал на микроавтобусе Еропкин. Вид у него был на удивление свежий. Поздоровался, выпил бутылку пива и увез Виктора. «На базу», — пояснил он. Сергей нашел директора, выпросил у него еще одну пишущую машинку и усадил девочек в люксе оргкомитета кроить программу. После этого прошелся с Марком по перечню лекторов, взял половину списка и, удалившись в номер, сел на телефон. Марк остался с девочками.

К обеду сведения о лекторах были вчерне собраны. Цейтлин придрался к отпечатанным листам программы, заставил переделывать. Наорал на Нину. Потом потребовал, чтобы она напечатала, кто из лекторов когда и как прибывает — поездом или самолетом. Выяснилось, что по доброй половине списка этой информации нет.

— Вы что, совсем, что ли?! — взбесился Марк. — Нам ведь нужно передать в горком списки, чтобы там подготовили транспорт. Разве непонятно, что уже завтра на нас кто-нибудь может свалиться? Почему нет сведений?

— Марк, — сказала Нина дрожащим голосом, — зачем ты кричишь? Мы же не имеем дела с лекторами, я вообще никого из них не знаю. Нас со Ленкой взяли печатать — мы печатаем. Ты нашел ошибки — я переделала. Но как я могу напечатать то, чего у меня нет?

— А у кого все это должно быть? — продолжал заводиться Марк. — Ах, видите ли, мы занимаемся принципиальными вопросами. А позвонить секретаршам и спросить — это что, мы с Сергеем должны делать? Что, трудно взять и обзвонить секретарш?

— Сережа, — тихо сказала Ленка, — ты не можешь его угомонить? Нина вот-вот разревется. Если ты чего-нибудь сейчас же не сделаешь, сделаю я. Только это будет намного хуже.

Сергей встал и двинулся к Марку. Но тот, уже войдя в пике и побелев от ярости, резко развернулся и выскочил из люкса, хлопнув дверью.

— Интересно, есть ли жизнь на Марсе? — глядя в потолок, спросила Ленка. — А если есть, нельзя ли частично провести школу там и отправить туда Цейтлина руководить?

— Ты молодец, Ленка, — сказала Нина, улыбаясь сквозь набежавшие слезы. — Только на Марсе жизни нет.

— Если оставить в стороне истерику, — заметил Терьян, подходя к телефону, — то, по существу, Марк прав. Мы же действительно это упустили. Давайте бросим все силы на обзвон, и через полчаса у нас будет полная картина.

— Дай мне несколько телефонов, я позвоню от себя, — сказала Нина, посмотревшись в зеркало. — Мне все равно умыться надо.

Она вышла из люкса. Сергей подошел к телефону, но не успел набрать первый же номер, как дверь открылась и вошел Марк — на ладони правой руки он нес свой походный поднос, накрытый салфеткой, а левой рукой придерживал за локоть Нину.

— Давайте перекусим, — сказал Марк как ни в чем не бывало и, выпустив Нину, элегантно сдернул с подноса салфетку. Под ней обнаружились бутылка полусладкого шампанского, лежавшая на боку, и блюдо бутербродов с сыром. Поверх сыра на каждом бутерброде красовались два огуречных кружочка, один помидорный, кольцо репчатого лука и пирамидка из томатной пасты. Понятно было, что Марк жалеет о случившемся, но никогда про это не скажет.

— Сейчас поедим, — продолжил он, — а потом быстро доделаем все дела. Нам же еще таблички с фамилиями понадобятся. Ну и по мелочи кое-что.

— Слушай, ты все это сам создал? — рассмеялся Сергей. Про себя же решил, что как только выдастся свободная минутка, он серьезно поговорит с Марком. Если хочется покомандовать — пусть пробует силы на Мусе, Ларри, Викторе. На Еропкине, наконец. Только не на девочках.

До конца дня Марк был ласков и ровен. Когда Виктор и Ларри привезли книги, он схватил список и побежал к директору. Вернулся с ключами еще от двух люксов, забрал Виктора и пошел удовлетворять культурные запросы Бориса Ивановича. Потом принес Сергею сто пятьдесят рублей.

К шести часам горячка стихла. Сергей пошел к себе в номер, чтобы немного поспать. Проснулся он от стука в дверь.

— Открыто, заходите, — крикнул Сергей и сел, опираясь на подушку и нашаривая рукой сигареты.

Вошла Ленка.

— Гостей принимаешь? — спросила она и, не дожидаясь ответа, забралась с ногами в кресло, стоявшее напротив кровати. — Дай сигаретку.

— У меня только эти, — сказал Сергей, протягивая ей пачку «Дымка».

Ленка несколько раз затянулась, погасила сигарету, подошла к двери, заперла ее, потом задернула шторы на окне, зажгла торшер и снова уселась в кресло.

— Как дальше жить будем, Сереженька? — спросила она, обхватив колени руками.

Сергей посмотрел на открывшиеся до самых трусиков Ленкины ноги, хотел отвести взгляд, но не смог.

Ленка улыбнулась.

— Ну что ж, чему быть, того не миновать, — сказала она, вставая с кресла.

Повернулась к Сергею спиной, расстегнула юбку, прошуршавшую по ее ногам на пол, стянула свитер.

— С остальным сам управишься, ладно? — то ли спросила, то ли приказала Ленка, взглянув на Терьяна через плечо. — А ну-ка подвинься.

Ленка свернулась рядом с Сергеем, обняла за шею и положила голову ему на грудь. «Подожди, — шепотом сказала она, — подожди, давай немного полежим просто так».

— Обнять-то хоть можно? — тоже шепотом спросил Сергей, чувствуя, как колотится его сердце.

— Обнять — можно, — разрешила Ленка. — Только не спеши.

Сергей обнял Ленку и нежно, едва касаясь, провел ладонью по ее теплой и сухой спине. Ладонь покалывало, будто от муравьиных укусов…

Потом они лежали рядом, курили одну сигарету и молчали. Первой заговорила Ленка.

— Сереженька, сейчас нас искать начнут. Не хочу, чтоб они про это знали.

Пойди, покажись кому-нибудь.

— Пойдем вместе.

— Не надо. Ты иди один. И возьми ключ с собой. А я тут посплю немножко.

— Пойдем, Ленка. Не хочу тебя одну оставлять. Ну пойдем.

— Да не могу я, как ты не понимаешь! По мне сразу все бывает заметно. Я подожду тебя. Только возвращайся быстрее.

Когда Сергей оделся и подходил к двери, Ленка окликнула его уже наполовину сонным голосом:

— Сереженька, если хочешь, я останусь на всю ночь. Хочешь?

Платона и Ларри Сергей обнаружил в номере оргкомитета. Видно было, что оба здорово умотались, но результатами довольны.

— Вот пришел финансовый гений, — объявил Платон. — Как дела, Сережа? Где народ?

— Половина спит, половина гуляет. Я, например, спал, — сообщил Терьян.

— Что ты говоришь? — сумрачно удивился Ларри. — Спят, гуляют. Прямо курорт. А как с лекторами?

Сергей коротко рассказал, что было сделано. Показал таблички с фамилиями, распечатанную программу. Передал Платону график заезда лекторов.

— Так, ладно. Это отдашь Еропкину, он сейчас появится. И давай поднимай всех. Тут, оказывается, сауна есть. Я договорился, нам ее через полчаса откроют.

Через десять минут все были в сборе.

— Кого-то не хватает, — заметил Платон, окинув взглядом оргкомитетский номер. — Сашок здесь? Кого нет?

— Лена куда-то пропала, — сказал Виктор. — Я ей звонил, в дверь стучал — ни ответа, ни привета. Внизу, в буфете, тоже нет.

— Нина, она тебе ничего не говорила? — забеспокоился Платон. — Может, что случилось?

— Ты, Тоша, не тревожься, — подал голос Марк. — Ленка у нас девушка взрослая, гуляет сама по себе. Чтобы ее найти, придется все номера в пансионате обшарить.

Еропкин громко хмыкнул. Сергей снова вспомнил вчерашний день, болтовню Марка в поезде, и настроение у него стало безнадежно портиться.

— Ты что такой смурной? — спросил у него Виктор, когда они вышли из номера.

— Да что-то нездоровится, — соврал Сергей. — Я, пожалуй, пойду к себе.

Хочу полежать немного. Завтра начнется сумасшедший дом.

Виктор посмотрел на Сергея и вдруг широко улыбнулся.

— Если бы у нас, Серега, вкусы по части курева совпадали, я сейчас зашел бы к тебе в номер, чтобы одолжить пачку фирменного «Дымка». А так вроде бы и предлога нет. — Он обнял Сергея за плечи. — Жалко, что Ленка куда-то пропала.

Она девчонка очень хорошая, только жутко невезучая. Если вдруг объявится — по телефону или самолично — и если твое самочувствие позволит, хватай ее и тащи в баню. Ей лучше со всеми вместе — стрессов меньше.

Зайдя в номер, Сергей увидел, что на стуле рядом с кроватью появились бутылка шампанского и два стакана. Из душа доносился шум воды.

— Сереженька, это ты? — раздался Ленкин голос. — Слушай, у тебя какая-нибудь рубашка есть? Брось мне. — Она высунула из-за двери руку. — Ребята про меня не спрашивали?

— Тебя Витя искал, — сказал Сергей, передавая рубашку. — Но почему-то не нашел. Они все отправились в баню.

— Откуда шампанское? — спросил он, когда Ленка уже уселась с ногами на кровати.

— Знаешь, ты ушел, а мне расхотелось спать, — сказала Ленка. — Я быстренько сбегала к себе, взяла всякие штучки, зубную щетку — и обратно.

Шампанское вот захватила. Открывай и иди, пожалуйста, быстрее ко мне.

…За закрытой дверью парной священнодействовал Марк, обучая Мусу нелегким премудростям банного дела. Еропкин отозвал в сторону Платона.

— Слушай, а чего ж мы так не подготовились? Кого будем — это самое? Полна баня, понима-аешь, мужиков, а девок — только одна. И та — де-юре. Нам бы надо что-нибудь де-факто. Давай, я сбегаю.

Платон с удивлением посмотрел на Еропкина. Во-первых, он не мог представить себе, что Еропкин знает такие мудреные слова. Во-вторых, хотя предложение звучало вполне привлекательно, Платон колебался, не зная, стоит ли соглашаться на него в присутствии Нины. Одно дело — полностью мужская компания.

И совсем другое дело, если рядом с Ниной окажутся приведенные Еропкиным девицы.

Для того, чтобы догадаться, кого именно приведет Еропкин, не нужно было обладать чрезмерно развитой интуицией.

— Сашок, — подвел итог своим размышлениями Платон, — мы здесь еще о делах хотели поговорить. Чужих — не надо бы.

— Ну как знаешь, — сказал Еропкин. — Я тогда пойду. Дай ключ.

На секунду замявшись, Платон вытащил из пиджака ключ от номера оргкомитета.

— Только поаккуратнее там. И без шума, чтобы проблем не было. Имей в виду, утром ключ будет нужен.

— За завтраком отдам. — И, выпив из горлышка бутылку пива, Еропкин исчез.

Сергей проснулся от непонятного шума. Уткнувшись ему в плечо, тихо дышала Ленка. Дверь в номер сотрясалась от стука. Сергей высвободил левую руку и встал. Ленка что-то пробормотала, затем отвернулась к стене. Натянув джинсы, Сергей рванулся к двери.

— Кто там?

— Серега, ты что, умер, что ли? — раздался голос Марка. — Открывай быстрее. У нас проблемы.

Когда Терьян открыл дверь, глазам его предстало фантастическое видение:

Марк — в брюках, резиновых тапочках на босу ногу и кое-как заправленной рубашке — был красным и мокрым, к щеке прилип березовый лист, волосы торчали дыбом.

Марк втолкнул Сергея обратно в номер.

— В коридоре говорить не могу. А, черт! — вскрикнул он, увидев голую Ленку. — Иди быстро сюда.

И он затащил Сергея в туалет.

— Давай беги, открывай копилку. Срочно нужно пятьсот рублей.

— Объясни, что случилось, — потребовал Сергей, у которого голова пошла кругом.

— Все потом. Быстро беги и тащи деньги. Жду тебя здесь.

— Ну уж нет, — начал приходить в себя Сергей. — Не надо меня здесь ждать.

Иди к себе в номер, я быстро.

— Дурак! Не могу я к себе идти. Давай — мухой за деньгами! Там Тошка с Ларри уже на ушах стоят. Да не трону я ее — не сходи с ума. Погоди! — крикнул он вслед Сергею, рванувшемуся было к лифту. — Рубашку надень, Ромео!

Сергей забежал в номер, напялил на себя рубашку, которую до того надевала Ленка, и полетел вниз. Когда он бежал обратно с деньгами, то успел заметить на улице, у входной двери в корпус, две милицейские машины.

Вернувшись в номер, он увидел, что Ленка оделась и причесывается перед зеркалом, а Марк что-то говорит по телефону. Как только Сергей вошел, Марк бросил трубку, выхватил у него деньги и исчез. Сергей подошел к Ленке:

— Что происходит? Он хоть что-нибудь сказал?

— Сереженька, я сама не понимаю. По-моему, у них что-то произошло, кажется, милицию вызвали. Он мне сказал, чтобы я срочно одевалась, шла к себе и заперлась. Тебя тоже просил никуда не выходить, сидеть около телефона. Ой, Сереженька, не надо сейчас. Подожди, пусть все уляжется, я потом опять приду.

Там действительно что-то серьезное — Марик просто не в себе. Ну все, поцелуй меня, я побежала.

Ленка выскользнула за дверь. Сергей закурил сигарету, бросил пустую бутылку из-под шампанского в мусорное ведро, вытряхнул туда же окурки из пепельницы. Зашел в ванную, чтобы ополоснуть лицо. На полке под зеркалом, рядом с его бритвой и зубной щеткой, теснилось множество пузырьков, тюбиков и флакончиков, возникших вместе с Ленкой. Вытираясь, Терьян услышал телефонный звонок. Это был Платон.

— Сережа, хорошо, что ты у себя. Деньги есть?

— Слушай, что там у вас творится? Я же отдал Марку.