Глава 3

Выйдя из прыжка-перелета, больше походившего на кошмарный сон, «Гордость» по инерции продолжила свой путь к месту назначения, от которого, судя по данным приборов, только чудом не повредившихся при резком старте, ее по-прежнему отделяло приличное расстояние — пока система Уртура вырисовывалась на экране лишь в виде какого-то неясного звездного скопления.

Экипаж едва не ошибся в расчетах. Пианфар, с трудом придя в себя, принялась за отключение аппаратуры, способной звуком, светом или излучением выдать «Гордость» возможным врагам. Затем, собрав всю свою волю в кулак и подавив нараставшую в душе тревогу, она начала осторожно затормаживать движение корабля.

Пианфар удивилась тому, как легко поднялась на ноги Хилфи, однако не нашла в себе сил последовать ее примеру.

— Мы едва тащимся, — объявила она своим подчиненным. — Кифы могли задержаться, чтобы осмотреть выброшенный нами груз, но это не займет у них много времени. Я не исключаю, что они уже здесь… с подмогой. Скорее всего именно так оно и есть. Вот почему любые источники шума, в том числе и основные двигатели, должны быть заглушены… Внизу все в порядке?

В ответ наступило длительное молчание.

— Вроде бы, — донес наконец приемник голос Тирен из командного отсека на нижней палубе. — Шур и Герен приступают к проверке оборудования.

«Гордость Шанур» постепенно снижала скорость. Хилфи, пытаясь справиться с одолевавшим ее волнением, принялась за уборку в командном отсеке. Хэ-рел неподвижно сидела в своем кресле, а Пианфар с головой погрузилась в изучение последней информации, принятой кораблем в пассивном режиме и выведенной компьютером на экран. Сейчас ее больше всего интересовали поправки на синхронизацию движения «Гордости» с общим вращением звездной системы: собственные окрестности Уртура являли собой сложнейшее переплетение орбит десяти его планет, пятидесяти семи лун и бесчисленных астероидов, а с учетом полчищ метеоритов и газовых облаков он по праву обладал репутацией одного из самых трудных и опасных участков известного космоса.

Неожиданно до «Гордости» долетел слабый сигнал, шедший из удаленной области, принадлежавшей махендосет, — так, бессмысленная болтовня. К тому же запоздалая — фиксирование сообщений в режиме реального времени требовало полной активизации корабельной техники. Это мог быть обрывок разговора, происходившего между капитанами звездолетов, которые были представлены здесь во всем своем многообразии — от легких торговых и пассажирских челноков и крохотных уборщиков, предназначенных для сбора пролитой нефти с поверхности воды, до огромных рудовозов.

Согласно общеустановленным правилам, любое судно, входя в какую-нибудь звездную систему, должно было немедленно уведомить ее власти о своем прибытии. Пианфар, однако, не собиралась этого делать: находясь на самом краю зоны Уртура, «Гордость» имела вполне реальные шансы остаться незамеченной. Не было никакой нужды заранее поднимать панику и ссорить местных махендосет с кифами, которые, кстати, — с их-то мощнейшим кораблем — могли, обогнав хейни где-то на полпути, уже давным-давно миновать контрольную линию и теперь тихонько поджидать беглецов внутри системы.

Продолжая прислушиваться к приемнику, Пианфар закончила ввод необходимых команд, и «Гордость Шанур» окончательно перешла в инертное состояние (если не считать работы пары небольших двигателей, необходимых для вырабатывания искусственной гравитации). Внезапно раздался треск: это лишенный автоматической защиты корабль попал под метеоритный дождь. Впрочем, сейчас Пианфар тревожило совсем другое: блуждавшие обломки скал и окружавшие их облака пыли мешали ей контролировать окрестности, а потому, немного подумав, она снова запустила двигатели и начала разворачивать звездолет так, чтобы убрать его с дороги не столько опасного, сколько шумного потока.

Хилфи, застывшая у панели управления, испуганно оглядывалась по сторонам, словно бы ожидая, что удары, наносимые по обшивке корабля, вот-вот материализуются и ворвутся внутрь, вращая страшными черными глазами. Она посмотрела на невозмутимое лицо Пианфар, затем на Хэрел, бесстрастно вычерчивавшую график координат для дальнейшего маршрута «Гордости», и наконец тоже успокоилась, приняла мужественный вид и даже не вздрогнула, когда очередной метеорит врезался в нос корабля.

Пианфар с трудом разогнула свою изболевшуюся спину, поднялась и, спотыкаясь, подошла к Хэрел.

— Соедини между собой все личные пейджеры, выведи их на один канал и установи за ним постоянное наблюдение. Свяжись с командным отсеком: им еще предстоит потрудиться… Кифы покажутся — можешь в этом не сомневаться, а потому нам придется залечь на дно. Запомни: отныне все наши действия сводятся к свободному дрейфу без единого звука.

— Хорошо.

Хэрел, не мешкая, взялась за работу (которая вообще-то входила в обязанности Хилфи). Ей уже доводилось пару раз играть в подобную молчанку — правда, не в кишевшей метеоритами и чужими звездолетами системе Уртура, однако принцип везде оставался тем же самым, и Хэрел знала его наизусть. Сейчас она действовала нарочито медленно, чтобы дать Хилфи возможность проследить за каждым этапом операции.

Пианфар сняла со стены несколько пейджеров и вручила один из них племяннице. Та по-прежнему стояла у панели управления, опустив уши и тихонько посапывая. Пианфар похлопала ее по плечу.

— Иди к себе. «Гордость» поставлена на автопилот, так что тебе решительно нечего здесь делать. — После этого она покинула центральный отсек и зашагала прочь с ужасной болью в голове, гнетущей тревогой в груди и отчаянным желанием во всем теле принять горячую ванну.

Экстренный старт и последовавшее за ним бегство нанесли капитанской каюте гораздо меньший удар, чем можно было ожидать: все здесь пребывало на своих местах, если не считать разбросанные по полу навигационные карты. Пианфар крепко сжала зубы, пытаясь подавить очередной спазм в виске, подобрала бумаги, аккуратно расправила их и сунула в ящик стола, а затем стянула с себя одежду и начала счищать с меха засохшую кровь и выдергивать свалявшуюся шерсть. Она здорово запаршивела за время перелета, просто кошмар. Мускулы были все еще сильно напряжены. Пианфар осторожно повела плечами и принялась сжимать и разжимать затекшую в кисти правую руку, чувствуя, как сотни крошечных иголочек сразу же заиграли в ее венах. Потом она направилась в ванную комнату, положила предусмотрительно прихваченный с собой пейджер на полочку и открыла кран.

Вода доставила ей истинное наслаждение. Забравшись под мощную струю, хлеставшую из душевого сопла, Пианфар испытала сказочное блаженство, позволив живительному потоку причесать ее гриву, привести в порядок всклоченную бороду и хорошенько помассировать одеревеневшие суставы.

Эта идиллия была неожиданно прервана писком пейджера. Что-то случилось! Пианфар крепко выругалась и, позабыв от волнения вытереться и одеться, бросилась в коридор, в котором столкнулась с Хэрел и Хилфи, также поднятыми по тревоге.

Вызвали их не напрасно: там, где во время последнего сбора экипажа приборы «Гордости» не могли зафиксировать ничего, кроме космической пыли, теперь появился неизвестный корабль, — должно быть, он, как и хейни, недавно вышел из прыжка-перелета. Стараясь не капать на стекло, Пианфар склонилась над панелью управления: незнакомец находился гораздо ближе к Уртуру, чем они, а судя по тому, что их приемники, работавшие в пассивном режиме, принимали сообщения с некоторым опозданием, он прибыл сюда отнюдь не за секунду до объявления сбора.

— Вероятно, это произошло примерно с час назад, — подсчитала Хэрел. — Увеличить изображение?

— Да.

Они долго наблюдали за звездолетом — по крайней мере достаточно долго для того, чтобы мокрая Пианфар успела налить вокруг себя целую лужу.

— Он движется внутрь системы, — сказала она наконец. — Это кифы. Они обогнали нас. Охота началась. Что ж, пускай попробуют обнаружить «Гордость» в состоянии покоя… Хилфи, убери за мной воду, — велела она младшему члену своей команды и, гордо выпрямившись, выплыла из командного отсека.

— Капитан! — донесся из приемника голос Хэрел. Пианфар подошла к нему и кончиком расчески, зажатой в руке, щелкнула по кнопке переговорного устройства.

— Слушаю.

— Мы поймали обрывки разговора… Нехорошего разговора. Кажется, кифы действительно открыли на нас охоту. Сейчас они пристают с расспросами к какому-то кораблю — он недавно вошел в систему Уртура. Похож на махендосетский.

— Бедные махены… Надеюсь, это хотя бы на время отвлечет кифов от «Гордости».

— Возможно… — пробормотала Хэрел. — Знаете, капитан, одним лишь богам ведомо, сколько кифов прилетело сюда за нами.

— Верно. И уж точно никому не ведомо, сколько их уже было здесь к моменту нашего прибытия… Ладно, не важно. У нас есть план, и мы будем его придерживаться.

— Ага, — согласилась Хэрел без особого энтузиазма.

— Отключайся. Не нужно выходить на общую частоту без острой необходимости.

— Да, капитан.

Связь оборвалась. Пианфар сделала глубокий вдох-выдох и после некоторого колебания активировала наружный экран: Уртур являл собой поистине великолепное зрелище и издалека казался источником волшебного белого света, мерцавшего посреди первозданного мрака. Пианфар закрыла картинку и задумалась. «Гордость» двигалась вслепую, то и дело рискуя попасть в мощный метеоритный поток… Безмолвная, словно одна из бесчисленных пылинок в бескрайних просторах космоса… Но ведь эта игра в прятки была старой, хорошо проверенной штукой, и она и вправду срабатывала… иногда.

Пианфар продолжала причесываться, и наконец ее грива и борода снова приняли вид шелковых, аккуратно уложенных завитков, прекрасно гармонировавших по цвету с новыми шароварами своей хозяйки — черными с зелеными отворотами — и ремнем, украшенным подвесками из натурального золота. Она сменила жемчужные серьги на изумрудные и в довершение туалета привела в порядок когти, сетуя на то, что один из них сломался во время стычки с кифами на Центральной. Ох и толстокожим был тот ублюдок на причале! Однако ей все же удалось вспороть ему шкуру, и теперь эта мысль привносила в душу Шанур некоторое утешение, смягчая боль, причиняемую воспоминаниями о потерянном грузе и ранении Тирен. Ну а что касается жизней других хейни, так она еще поквитается с убийцами!

Пианфар вернулась к монитору, вызвала изображение командного отсека и увидела, что Хилфи по-прежнему находится там.

Члены экипажа «Гордости» всегда составляли график внутренних дежурств без вмешательства капитана: никто лучше них самих не знал, когда им есть, когда — спать и как вообще согласовать их собственные возможности и потребности с работой на корабле. Лицо Хилфи выглядело абсолютно изможденным, но, невзирая на это, она стояла над приборами и смотрела на них так, будто бы в голове у нее рождался какой-то грандиозный план. Уши ее были выпрямлены и напряжены, а глаза широко раскрыты.

— Хэрел оставила тебя за наблюдателя, постреленок?

— Она сказала, что пойдет вниз.

— А я вроде бы говорила, чтобы вниз шла ты.

— Но я не устала…

— Хилфи, неумение отдыхать в полете равносильно преступлению, и ты просто обязана с ним бороться. Неизвестно, сколько нам придется дрейфовать, так что учись беречь силы.

— Приемник продолжает фиксировать голоса кифов. Они забрасывают махенов вопросами о «Гордости», угрожают и называют нас ворами.

Пианфар хихикнула:

— Какая честь. И что же махены?

— Ничего… В конце концов, это ведь их зона. Вряд ли кифы осмелятся напасть на них здесь, на Уртуре, — вокруг полно махендосетских звездолетов.

— Да, но не исключено, что кифов тут еще больше…

Пианфар включила маленький комнатный монитор, дублировавший данные, выводимые на экран командного отсека. В это время в обшивку «Гордости» ударил очередной метеорит, и ей пришлось подождать, пока вызванные им помехи не улягутся и картинка не станет четкой.

— Взгляни-ка, малыш. Этот кифский корабль отправился сюда после нас, а, выйдя из прыжка, оказался намного ближе к Уртуру, чем мы. Следовательно, его мощь несопоставима с нашей. Но вот хороший вопрос: зачем она ему, при его-то крошечном грузовом отсеке? Как ты думаешь, что это за птица?

— Что угодно, но только не торговое судно.

— Правильно. У него может быть лишь одно назначение… Догадываешься, какое? Это корабль-убийца! Сначала головорезы вроде него делают свое черное дело, а потом на место трагедии заявляются кифские звездолеты-падалыцики, присваивают себе весь товар, находившийся на борту жертв, и продают его в первом встречном порту. Бьюсь об заклад, что именно это они замышляли и сейчас, но их охотник переоценил наши силы и прыгнул слишком далеко… Выходит, нам крупно повезло.

— Но мы ведь не собираемся сидеть сложа руки? — спросила Хилфи. — Десятки ни в чем не повинных кораблей будут прибывать сюда, даже не подозревая об опасности, которая их тут поджидает!

— Как бы там ни было, мы не в состоянии им помочь. «Гордость» основательно выдохлась, а кифские звездолеты — нет. К тому же кифы наверняка уже вызвали свежее подкрепление, и все, чего мы добьемся, обнаружив себя, — это просто станем для них неподвижной мишенью.

— Тетя, кифы сгруппировались в центре системы, а наш корабль находится на самом ее краю… У нас хватит энергии еще на один прыжок — достаточно мощный для того, чтобы покинуть зону Уртура и отвести беду от других звездолетов, — осторожно предложила Хилфи. — Наверняка мы смогли бы добраться до Кирду… Нам бы только выиграть время, а уж там бы мы что-нибудь придумали. Разве не так?

Пианфар внимательно посмотрела на племянницу:

— Ты производила какие-то расчеты?

— Ну, в общем, да.

— Хм.

Бесспорно, это была стоящая идея, уже не раз приходившая Пианфар в голову, однако она не хотела ее обнародовать, не будучи абсолютно уверенной в успехе.

— Что ж, тогда за дело. Давай-ка проведаем наш груз.

— Но мы же его потеряли!

— За исключением того, что действительно хотелось бы найти кифам. — Пианфар склонилась над экраном и проверила соединение личных пейджеров. — Я думаю, ничего не случится, если мы ненадолго доверим главный канал автоконтролю — запись можно просмотреть и позднее. Пойдем, Хилфи, мне не терпится задать нашему гостю кое-какие вопросы.

Их незваный пассажир уже успел хорошенько выспаться и теперь старательно прятался под кучей одеял, сваленных в углу ванной комнаты, выдавая себя лишь периодическими глубокими вдохами.

— Мы связали ему лодыжки, — сообщила заступившая на дежурство Шур. — Вообще-то он вел себя довольно спокойно, однако я бы предпочла не связываться с ним без Герен.

Шур была самая маленькая в команде — даже меньше, чем ее сестра, которая из-за своего щуплого телосложения, жидкой бородки и тусклой желтоватой шерсти казалась слабой и хрупкой всем, кто еще не видел ее в ярости.

— Нас и так уже трое, — возразила Пианфар и вошла в комнату.

Приблизившись к углу, она покашляла. Одеяла тут же зашевелились, край одного из них приподнялся, и оттуда мелькнул быстрый взгляд бледно-голубых глаз. Пианфар кивнула в знак приветствия. Движение на полу прекратилось.

— Он достаточно хорошо понимает смысл происходящего, — заметила Пианфар. — Тем не менее ты права, Шур: лучше позвать Герен. Я хочу вывести Чужака наружу, но при этом никто не должен пострадать.

Шур отправилась за сестрой. Одеяла опять зашевелились — находившееся под ними существо предприняло слабую попытку отодвинуться подальше от пришедших.

— Он слишком устал, чтобы драться, — тихо сказала Хилфи.

— Я присмотрю за ним, — повернулась к ней Пиан-фар, — а ты сбегай вниз. — Мне нужен переводчик символов махендосет и учебные пособия к нему. Хэрел говорила, что она оставила их в операторской на нижней палубе. Принеси начальный курс. Прямо сюда… Надеюсь, что ради безопасности собственных ушей никто не сунул все это в общий грузовой отсек!

Хилфи немного помедлила, недоверчиво косясь на Чужака, потом вышла из комнаты.

— Итак… — Пианфар присела на корточки, вытянула указательный палец и начала водить им по полу, как бы изображая цифры в порядке возрастания. Время от времени она вскидывала голову, чтобы оценить реакцию незнакомца: тот следил за ней, затаив дыхание. Немного погодя он вылез из своего укрытия и тоже зашевелил рукой — не иначе как старался что-то написать, но затем отдернул ее и принялся молча наблюдать за хейни. Та остановилась на цифре шестнадцать. Чужак снова закутался в одеяла, не сводя с Шанур своих бледных немигающих глаз. Умытый и причесанный, он выглядел гораздо лучше: его шелковистая грива искрилась на свету так, словно ее осыпали золотой пылью, и Пианфар призналась себе, что теперь лишь уродливые шрамы, нанесенные ею незнакомцу в драке на трапе, не позволяли ей счесть его красивым.

Чужак не столько смирился со своей участью, сколько утомился, однако это не мешало ему все так же внимательно смотреть на Пианфар, и взгляд его был не просто осмысленным — гость явно старался проанализировать ситуацию, в которую попал.

В коридоре раздались голоса — Шур и Герен возвращались. Пианфар поднялась, успев заметить, как встревожился ее пленник при звуке шагов. Тут же в комнату влетела и Хилфи с переводчиком символов.

— Он лежал в…

— Не важно, где он лежал. Давай его сюда.

Взяв книгу, Пианфар повернула ее раскрытыми страницами к Чужаку. Тот нахмурился. Она нагнулась (воистину, лишь долг перед командой мог заставить достойнейшего из капитанов принять столь непристойную позу!), положила книгу на пол и подтолкнула ее к Чужаку. Ноль эмоций. Пианфар с минуту подождала, затем выпрямилась и задумчиво погладила себя по бороде.

— Похоже, переводчик символов не произвел на него особого впечатления. Ладно, перейдем на электронные учебники. Кто-нибудь из вас имел с ними дело?

— Я учила махендосетский по одному из них, — ответила Хилфи.

— Тогда подключи его к компьютеру. А вы, — велела она Шур и Герен, — поставьте Чужака на ноги. Только аккуратно!

Хилфи ушла выполнять задание. Две другие хейни двинулись в угол, и Пианфар отступила к стене, опасаясь нового бунта со стороны гостя. Впрочем, подобная предосторожность оказалась совершенно излишней: он запротестовал лишь однажды — это случилось, когда Шур сорвала с него одеяло, под которым не было ровным счетом ничего, кроме самого Чужака. Стесняется… Значит, очень высокоразвитое существо. Вот только… самец на корабле… бр-р! Между тем Шур и Герен обращались с ним уж как-то чересчур мягко, и это Пианфар не понравилось.

— А ну-ка быстренько сделайте суровые рожи! — прикрикнула она на них. — Ведите его в командный отсек, да не расслабляйтесь по дороге.

Неожиданно Чужак заартачился на выходе из комнаты. Шур и Герен дружески похлопали его по безволосым плечам и остановились, чтобы дать ему возможность успокоиться и убедиться в доброжелательности их намерений. Впрочем, гость колебался слишком долго, и Герен, не выдержав, легонько пихнула его в бок. В конце концов он все-таки решил сотрудничать и ступил в коридор.

Пианфар двинулась за ними, не переставая думать о цене, которую «Гордости» уже пришлось заплатить за это странное существо, и о последствиях, которыми могло обернуться его дальнейшее пребывание на ее борту. И ради чего такие жертвы? Чтобы в итоге покориться грубой силе и выполнить требования кифов?

Пленник часто замедлял шаг, вынуждая Шур и Герен приноравливаться к его темпу и терпеливо ждать, пока он насмотрится по сторонам. «Прикидывает, нельзя ли ему будет как-нибудь отсюда удрать», — мрачно заключила про себя Пианфар.

Оказавшись в царстве мерцавших табло командного, Чужак заметно разволновался. С трудом переводя дыхание, он принялся озираться с таким видом, словно в голове у него забилась какая-то чудовищная мысль. «Сейчас выкинет очередной фокус», — приготовилась Пианфар. Однако этого не произошло: незнакомец безропотно позволил водрузить себя в кресло перед мертвым монитором, еще совсем недавно служившим для наблюдения за состоянием корабельного груза, и лишь нервно дрожал, кутаясь в принесенное ему одеяло. Рядом расположилась Хилфи, пыхтевшая над электронным учебником. Пианфар приблизилась к ним, и в усталых глазах Чужака появился страх. Это означало, что он прекрасно помнил, кто его ранил, и узнал свою обидчицу даже после того, как она полностью сменила одежду и украшения. Следовательно, он различал членов ее команды как индивидуумов. Что ж, неплохо для начала.

— Привет,—сказала ему Пианфар настолько приветливо, насколько это допускал сам факт обращения к незнакомцу, дружески похлопала его по гладкому вспотевшему плечу и, согнав с места Хилфи, уселась за компьютер. Удалив с экрана выведенные племянницей цифры, она нажала на кнопку «Двурукие особи», нашла среди них хейни и выбрала свою фотографию.

Чужак оживился и предпринял слабую попытку встать на ноги.

— Помогите ему, — велела Пианфар.

Шур с Герен подались в его сторону, однако он, отшатнувшись от них, кое-как поднялся сам, облокотился о стол и потянулся к клавиатуре.

«Звездолет». Чужак посмотрел на Пианфар умоляющим взглядом.

Она осторожно прикоснулась к его руке. Он не противился. Она взяла его за указательный палец, нажала им на клавишу «Удаление», затем снова на, «Звездолет», предлагая продолжить объяснение. Чужак ударил по клавише «Бегущая фигура». «Звездолет». Снова «Бегущая фигура». И снова «Звездолет». «Хейни». После этого он удалил написанное и замер в ожидании.

Пианфар кивнула, поощряя своего новоиспеченного ученика к дальнейшим действиям.

Немного подумав, он нажал на клавишу «Лежащая фигура», а потом еще на одну, и на экране рядом с изображением лежащего существа выросли серые вытянутые лица.

— Кифы, — подтвердила Пианфар.

Чужак ее понял, это не вызывало никаких сомнений.

— Кифы… — раздался его странный, полный вибрирующих звуков голос.

Пожалуй, ему стоило немалого труда произнести это слово — он был явно не способен имитировать ни кифское пощелкивание, ни хейнийское покашливание. И в глазах его загорелась нескрываемая тревога. Пианфар выпустила когти и демонстративно поскребла ими по монитору. Затем она удалила морды кифов, вернула на экран свое фото и сказала в микрофон:

— Хейни. — Вслед за этим она вывела другую картинку: Стоять. Потом третью: Идти.

Чужак поразительно быстро втянулся в процесс и вскоре уже сам диктовал названия для выбранных Пианфар символов. Он работал спокойно и деловито, не проявляя особой радости при виде знакомых рисунков, однако и не впадая в панику, подобную той, которую вызвало у него воспоминание о кифах. Темп его быстро нарастал, он говорил все громче и отчетливее, словно хотел убедить самого себя в собственных возможностях, и через несколько минут идентифицировал все семьдесят шесть имевшихся в учебнике знаков.

Наконец он отошел от компьютера и тяжело опустился в кресло.

— Он выдохся, — улыбнулась Пианфар. — Дайте ему попить.

Шур принесла чашку с водой. Чужак взял ее правой рукой; левой, не колеблясь, снял защитную пленку, одним глотком выпил содержимое и аккуратно поставил пустую емкость на стол. Немного отдохнув, он указал пальцем на себя и на монитор» как бы предлагая продолжить обучение, и вопросительно посмотрел на Пианфар, совершенно верно угадав в ней главную на корабле.

— Хилфи, — позвала та. — Где остальные учебники? Хилфи протянула ей стопку справочников.

— И сколько среди них электронных?

— Десять из двенадцати.

— А не попробовать ли нам поговорить с ним на какую-нибудь отвлеченную тему? Например, об искусстве…

Хэрел была бы очень довольна. — Она положила открытую книжку Чужаку на колени и ободряюще кивнула. Он важно кивнул в ответ — определенно, этот жест не являлся для него чем-то новым.

Пианфар взглянула на сестер: выражения их лиц были непроницаемыми, однако она ни минуты не сомневалась в том, что все три уже поняли, какого рода инопланетянин пожаловал к ним на борт.

— Поселите его в одну из пассажирских кают, — велела она им. — Предоставьте ему одежду на выбор, еду, питье и книги. Не забудьте про постель для сна и вообще… обеспечьте ему цивилизованные условия. И не суйтесь к нему через каждые десять секунд — пусть он отдохнет.

Шур с Герен шагнули к Чужаку, и на его бледном лице снова отразилось беспокойство. Он указал на компьютер — возможно, действительно хотел поведать с помощью картинок о чем-то еще, а может, просто оттягивал момент возвращения в скучную ванную комнату — вряд ли он сумел перевести хейнийскую фразу про выделенное ему отдельное помещение! Пианфар похлопала его по плечу, указала на учебник и махнула рукой в направлении коридора, намекая на то, что их разговор будет продолжен позднее. Чужак, по-видимому, ей поверил — во всяком случае, он позволил поднять себя на ноги и вывести из операторской.

Пианфар обернулась к Хилфи, которая все еще стояла у приборной доски.

— Обесточь систему. Я прихвачу с собой клавиатуру, а ты принеси монитор, ладно?

— Тетя, а что мы собираемся делать с нашим гостем?

— Пока не знаю. Как не знаю и того, что с ним собирались делать кифы.

Чужака поместили в одну из кают, предназначенных для случайных пассажиров «Гордости» и находившихся неподалеку от личных помещений экипажа. Шур выбрала для него ту, где стены были расписаны под летний луг, а кровать и кресла выкрашены в нежно-зеленый цвет.

Казалось, новый житель не помнил себя от счастья: он изумленно озирался, крепко прижав книгу к груди.

— Покажите-ка этому восторженному, где здесь туалет, — предупредила Пианфар. — Надеюсь, он умеет им пользоваться.

Шур взяла Чужака за руку и увлекла его в санузел. Хилфи тем временем принесла экран и начала собирать систему для подключения электронного учебника. Вскоре из ванной донесся звук заработавшего душа, а затем слив воды в унитазе. Немного погодя Шур ввела Чужака обратно. Он был смущен, однако при виде компьютера сразу оживился и что-то громко сказал. Это прозвучало как три отличных друг от друга слова. На мгновение Пианфар почудилось, что она услышала какой-то неведомый ей доселе язык, но потом до нее дошло: это был просто плохой кифский.

— Повтори, — попросила она, указав себе на ухо, — жест, общий для всех космических рас.

— Вы… друзья кифов?

— Нет. — Она сделала глубокий вдох и воскликнула на хейнийском: — Вот паршивец! Так ты все прекрасно понимаешь! — И строго добавила на кифском: — Говори немедленно, кто ты такой.

Чужак беспомощно потряс головой. Очевидно, он не знал слова «кто». Пианфар окинула его задумчивым взглядом, затем кивнула в сторону Шур:

— Это Шур,—сообщила она ему на обоих языках. — Шур, кузина, будь добра, останься с ним. Пусть он надиктует свои названия для символов в новом учебнике. Только не дави на него… Ты в курсе, как пользоваться обучающей системой?