Шанур (№1) - Гордость Шанур

— Они навлекли опасность на нашу станцию, — промямлили стишо, вытолкнутые кифами вперед. — Мы протестуем и требуем компенсации…

— Достаточно! — крикнула вдруг Лун таким громовым голосом, что все присутствовавшие в зале дружно закрыли рты.

— Лун… — обратилась к ней Хилан Фаха, обрадовавшись воцарившейся тишине.

— Я сказала — достаточно! — оскалилась та. — Я уже выслушала всех, кто желал быть услышанным. А теперь взгляните вот на это.

Она вытащила из-за пояса какую-то дискету, вставила ее в компьютер, соединенный с настенным экраном, и на нем тут же высветилась таблица:

Стишо кифы кненны (*) хейни махе тка

станция корабль корабль корабль корабль корабль сами

торговля убийство видеть здесь бежать наблюдать знать

Страх хотеть видеть хейни вырваться помощь кненны

насилие насилие насилие насилие насилие насилие сами

Соглашение Соглашение Соглашение Соглашение Соглашение Соглашение Соглашение

помощь помощь помощь помощь помощь помощь помощь

Это было сообщение тка — смысловая цепочка, характерная для их дольчатых мозгов. Пианфар внимательно изучила ее и облегченно вздохнула. Золотозубый, кифы, хейни — все не сводили глаз с экрана.

— Должно быть, это те самые тка, что крутились рядом с кненнами, — пробормотала Хэрел.

— Похоже, мы разжились переводчиками, — расплылась Пианфар в широкой улыбке. — Вы видите это, кифы? Вас не любят даже собственные соседи, а уж их вам не запугать.

— Но ведь это еще одна проблема, Шанур! — крикнула Дюр Тахар. — Будьте вы прокляты! Что хорошего вы находите во вмешательстве тка и кненнов? Последние пытались напасть на мой корабль, когда мы вылетели за пределы Кирду, — совсем как в тех историях о старых временах и разодранных кораблях. И вы радуетесь тому, что теперь дышащие метаном приперлись сюда? Лун, я требую задержать Чужака, изгнать махенов, тщательно расследовать действия капитана Шанур и установить наблюдение за всей ее семьей!

— И ничего для кифов? — удивилась Пианфар. — Ничего для разбойников, которые убили нескольких хейни и представителей чужой и, возможно, очень могущественной и мстительной цивилизации? Опять амбиции, Тахар! А еще жадность и трусость. Что пообещали вам кифы? Безопасность ваших кораблей в обмен на гибель нашего? Вряд ли кифы предлагали вам что-либо материальное. Тогда что же вас так сильно прельстило?

Это был случайный выстрел, но, судя по всему, он попал в цель, ибо уши Тахар вдруг прижались вплотную к макушке, а глаза вылезли на лоб, как от сильного удара по затылку. Это заметили все. В зале поднялся шум, кифы столпились еще плотней, а стишо растерянно схватили друг друга за руки.

— Тварь, — процедила Пианфар и обернулась к остальным членам семьи Тахар и Фаха: они стояли, низко опустив головы, и она почувствовала искреннюю жалость к ним. Тем временем Акуккак глядел на все это, брезгливо отогнув уголки рта, и на его сером морщинистом лице застыло глубокое презрение.

— Он смеется! — воскликнула Пианфар. — Он смеется над слабостью хейни. Он смеется над амбициями, которые заставили нас забыть о том, что мы торгуем не на всех рынках и не всяким товаром. По его глубокому убеждению, мы будем готовы на все — лишь бы только вырваться за пределы собственной системы. И главное, он уверен, что мы не рискнем принять бой — ведь хейни всегда были мирным народом… Однако я никому не позволю загонять себя в стойло! Сейчас я спешу домой, но я обязательно вернусь, господин вор и убийца, и тогда мы поговорим по-другому.

Акуккак больше не смеялся. Он стоял, сложив руки на груди, и вся его компания притихла. Притихли и все остальные. Пианфар поклонилась Лун и направилась к выходу. Махены немного замешкались, глядя на кифов. Тулли обернулся и оскалился. Пианфар тоже:

— Эй, махены, вы забыли, что я отвечаю за вас, как Тахар отвечает за этих кифов? Идем.

Тахар никак не прореагировала на эту колкость, — вероятно, она еще не опомнилась от пережитого шока.

— Разжились подружкой? — ехидно спросил Золотозубый Акуккака. — Здесь, в порту, она за вами, конечно, присмотрит, а вот что вы будете делать дальше — попросите местную администрацию выделить вам эскорт для охраны?

— Возможно, — прохрипел тот. — И возможно даже, что капитан Шанур займется этим лично, когда прилетит с Ануурна.

Пианфар почувствовала, как по спине ее пробежала мелкая дрожь. С минуту она пристально смотрела на кифов, словно это могло помочь ей оценить реальную степень исходившей от них угрозы. Остальные наверняка думали о том же, ибо что могли сделать два махеновских охотника против семи разбойничьих кораблей?

— Уступите мне Чужака, — прошипел Акуккак. — Или хотя бы записанную им кассету. Это не так уж много. В конце концов, я ведь смогу получить ее и от махенов.

— Ха, как получили ее от Шанур? — хихикнул Золотозубый.

— Мы передадим вашу просьбу на рассмотрение хена, — сказала вдруг Пианфар с нескрываемым отвращением в голосе. — Не исключено, что мы все-таки пойдем на некоторое сотрудничество с вами во имя сохранения мира в зоне Соглашения.

Казалось, в зале перестали даже дышать. Стишо вылупили на нее свои белесые глаза, кифы — красные, хейни — черные с янтарными оболочками. А Пианфар, не утруждая себя никакими объяснениями, направилась к выходу, и на этот раз махены и смертельно побледневший Тулли последовали за ней, не останавливаясь и не оборачиваясь.

Дверь открылась перед ними и снова закрылась за их спинами. Коридор был пуст.

— Пойдемте на мой корабль, — предложил Золотозубый. — Отлетим на безопасное расстояние и оттуда будем наблюдать за этими ублюдками.

— Нет, мне нужно раздобыть челнок для спуска на Ануурн, — покачала головой Пианфар. — У меня там неотложное дело в виде сына-болвана и серьезных проблем в клане Шанур. Это вопрос жизни и смерти, махе.

— Кифы заметят вас и уничтожат одним-единст-венным выстрелом… Ладно, я попрошу Джика присмотреть за вами.

Пианфар улыбнулась махе и крепко пожала его мускулистую, покрытую темным мехом руку.

— Если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, вы ее получите. Первоклассную помощь, махе. Кифы лгут, и вы это знаете.

— Знаем, — подтвердил Золотозубый. — И знали с самого начала.

Их пути разошлись на следующем повороте: махены отправились на «Махиджиру», а Пианфар повела свою команду к месту стоянки внутрисистемного транспорта.

Неожиданно сзади раздался звук чьих-то торопливых шагов. Пианфар оглянулась и увидела молодую хейни в черных бриджах работника офиса. Она подбежала к ним и поклонилась:

— Капитан, меня зовут Ана Кхай. Власти станции просят вас прийти. Всех вас. Быстро и очень тихо.

— Власти станции только что позволили мне отбыть по срочному делу, юная Кхай, и, право же, у меня нет времени для конференций.

— Я всего лишь посыльный, — потупилась та. — И я должна вернуться вместе с вами. Так сказал сам Лун. Ну пожалуйста.

Пианфар немного подумала, потом кивнула и сделала знак своим товарищам следовать за ней.

— Но недолго! — прошипела она на ухо Кхай.

Девочка привела их в малый зал, в котором собралась внушительная толпа, состоявшая как из местных чиновников, так и из хейни в форме астронавтов. Увидев Пианфар, они расступились, пропуская ее вперед.

Это и вправду был сам вожак Лун. Он сидел в кресле, выложенном подушками, а вокруг него стояли его многочисленные подруги, дочери, племянницы и несколько сыновей подросткового возраста. Кифас Лун, его первая жена, также была здесь.

Семье Лун не грозили никакие вызовы: они являлись Кланом-Хранителем, державшим под своим контролем порты, водные пути и многие другие важные вещи общего пользования. Лун сроду не кичился своим положением, но соответствовал ему даже внешне. Когда он поднялся на ноги, Пианфар невольно убрала с лица небрежный оскал и вежливо склонила голову.

— Твой Чужак…— прогремел хозяин, сотрясая воздух. — Я хочу взглянуть на него.

Пианфар обернулась к Тулли: тот был еле живой от страха. Она взяла его за руку.

— Не бойся, Тулли, это друг. Это он.

Тулли неуверенно шагнул в сторону Луна, и Пианфар тихонько ущипнула его сзади, напоминая о хороших манерах. Тулли сразу поклонился.

— Это самец, на Лун, — пояснила Пианфар. Вожак кивнул, качнув своей тяжелой гривой.

— Агрессивный? — спросил он.

— Цивилизованный, но воинственный, как махе. Тулли попал в плен к кифам. Они убили его спутников, а ему самому удалось сбежать. Тогда-то все и началось. У нас есть кассета с его переводом. Он предоставил ее нам добровольно, а мы дадим ее копию вам. Что же касается Тахар, то я ей просто не доверяю, и меня это искренне огорчает. С вашего позволения, на Лун, я отвечу на все ваши вопросы немного позже — мне ведь разрешили отбыть.

— Клан Шанур получил официальный вызов, — сообщила Кифас Лун. Пианфар бросила на нее испепеляющий взгляд, и та поспешила добавить: — Мы узнали об этом только сейчас. Послушайте, кер Шанур, есть более быстрый способ…

— Мне нужно связаться с домом, — заявила Пианфар. — Немедленно!

— Подождите, кер Шанур! — Кифас пересекла комнату, подошла к Пианфар и взяла ее за руку. — Наш нейтралитет…

— К черту ваш нейтралитет! Позаботьтесь о том, чтобы кифы не увязались за мной по пятам.

— Мой корабль к вашим услугам, кер Шанур, — предложила вдруг одна из хейнийских капитанов, изрядно смахивавшая на Хэрел. — Конечно, он очень старый, но зато может опуститься прямо рядом с вашим домом. Никакому другому транспорту это не под силу. Мой корабль называется «Удача Pay» и обычно базируется на Тио. Я берусь доставить вас на Ануурн, несмотря ни на какую опасность.

Пианфар вздохнула и окинула добрую хейни внимательным взглядом. Pay не были их соседями. Внутрисистемные обыватели, они не имели ни земли, ни имущества, за исключением пары утлых суденышек.

— Кер Шанур, — обратилась к ней Кифас. — Мы обязаны соблюдать законы Соглашения, а потому не имеем права причинить кифам вред. В конце концов, у вас есть махены, так что вы можете гораздо больше нас. Ваш собственный клан располагает еще двумя современными звездолетами. Тахар…

Кифас не договорила: ее голос и уши увяли, едва лишь гостья повернулась к ней лицом.

— Я даже не знаю, — ядовито процедила Пианфар, — возможно ли хотя бы теоретически представить ситуацию, в которой я смогла бы положиться на Тахар.

— Но станция не в состоянии обеспечить вашу защиту! Конечно, мы постараемся задержать кифов на причале, но ведь они в любую минуту могут вызвать подкрепление.

— Здесь полно капитанов.

— Внутрисистемного транспорта. Вы предлагаете выставить их против прыжковых звездолетов?

Пианфар ненадолго задумалась, потом сказала:

— Попросите все кланы, владеющие мощными кораблями, предоставить их в ваше временное распоряжение и наделите команды этих кораблей полномочиями предпринимать самые решительные действия в отношении кифов. — Она взглянула на Кифас Лун — та была мрачнее тучи. — Да-да, скоро от вашего нейтралитета останутся одни лохмотья… Я прошу вас дать нам с собой кого-нибудь из вашего клана: мне понадобится свидетель для подтверждения происходящих здесь событий. Больше я не могу ждать ни минуты. Надеюсь, «Махиджиру» и «Аджа Джин» позаботятся о том, чтобы кифы не спешили покидать свои секции. Если я сейчас же не отправлюсь домой, кер Лун, трагические изменения могут коснуться не только семьи Шанур. Поймите, наконец: вы тоже вовлечены, совершенно независимо от того, хотите вы этого или нет. Кстати, я не сомневаюсь в том, что Тахар уже прибыла на Ануурн за своей долей падали, однако сначала ей придется встретиться со мной…

— Pay, — позвала Кифас, — когда вы готовы стартовать?

— Немедленно.

— Джинес, — обратилась тогда Кифас к одной из своих хейни, — ты полетишь вместе с капитаном Шанур и ответишь на все вопросы ее семьи. — И подала знак охране открыть двери.

Пианфар учтиво поклонилась ей и вожаку Луну и повела свою компанию, увеличившуюся на две пары рук, к выходу.

— Сюда, — подсказала капитан Pay, указывая на поворот в сторону секций малого транспорта.

Всю дорогу с Кирду Пианфар утешала себя мыслью, что Кохан не примет официальный вызов, пока не будет абсолютно уверен в ее возвращении в родную систему. Но вот она прибыла, и скрыть это было нельзя: возвращение «Гордости» являлось слишком важным событием, и, следовательно, о нем уже знали как Кохан с друзьями, так и его враги. Сейчас ей оставалось надеяться лишь на то, что ее мудрый брат сумел заранее обеспечить себе надежный тыл. Кроме того, способность маленького корабля Pay опуститься перед самым домом экономила ей часа два времени, и на это она тоже очень рассчитывала. Как и на помощь махенов…

Если какому-нибудь кифскому судну будет нанесен удар, кифы сорвутся с поводка и пойдут на все, невзирая даже на собственные потери. Это осложняло ситуацию — особенно с учетом того, что никто понятия не имел, сколько разбойничьих кораблей могло прятаться поблизости.

Конечно, серые не станут рубить сплеча, если поверят в то, что в случае начала войны хозяева смогут дать им достойный отпор. Однако это обстоятельство имело значение лишь при условии, что кое-кто еще не успел шепнуть космическим бандитам пару слов об истинном положении дел в хейнийских рядах.

— Ваш корабль вооружен? — спросила Пианфар Pay.

— О да! — заверила ее та. — У нас на борту есть несколько винтовок.

Глава 12

Трап на корабле Pay заменяла длинная темная труба. Сама Pay нырнула внутрь первой, громко протопав ногами по непокрытому полу. Пианфар двинулась вслед за ней, и в нос ей тут же ударил какой-то затхлый запах. Она остановилась, провела рукой по люку, и та сразу стала влажной. Хм… Стараясь не думать о состоянии корабельной системы жизнеобеспечения, Пиан-фар прошла на борт, предоставив Хэрел и Шур проследить за посадкой остальных.

— Как вас зовут? — спросила она капитана, ныряя в выложенное подушками кресло.

— Нерафи, — ответила Pay, а затем кивнула на своих помощниц, которые, очевидно, являлись вторым пилотом и навигатором: — Тэми, Кихани.

— Нас будут сопровождать, — сказала Пианфар. — Два махеновских звездолета… У вас есть передатчик?

— Конечно, — ответила Нерафи, усаживаясь на свое место. Снаружи раздался лязг — это закрылся внешний люк. — Кихани, мы направляемся на Ануурн. Капитану Шанур нужна связь.

Pay приступила к запуску двигателей. Корабль вздрогнул. Пианфар вцепилась в панель управления, чтобы не свалиться с высокого сиденья, и склонилась над микрофоном.

— Эй, эскорт, как там «Аджа Джин»?

Из динамика донеслась махеновская болтовня.

— «Аджа Джин», вы нас слышите?

— Да, мы ведем за вами постоянное наблюдение.

— Отлично. — Пианфар прервала контакт, чтобы кифы не могли вычислить их координаты, и похлопала по плечу раздраженного чем-то навигатора: — Теперь соедините меня через спутник с ануурнским регионом Энафи. Это зона тридцать четыре, местный номер два — пятьсот семьдесят шесть — девяносто восемь.

Навигатор вздохнула и принялась за работу.

— Где мы будем приземляться? — поинтересовалась хейни, выполнявшая функции второго пилота.

— Прилетим — увидим, — проворчала Нерафи.

— Координаты по карте пятьдесят четыре — тридцать два дробь двадцать три — двенадцать, — бросила им Пианфар, не сводя глаз с навигатора. Наконец та сделала ей знак рукой, и Пианфар, надев наушники, закричала в микрофон; — Шанур! — Неожиданно ее всю затрясло, но не от холода. — Шанур!

— Да, — прозвучал голос из родного мира,

— Это Пианфар. Мы летим домой. Кто говорит? В ответ наступило молчание, и на мгновение Пианфар испугалась, что связь прервалась.

— Это тетя Пианфар, — прошипел вдруг кто-то на другом конце линии. — Скорее позови Джофан!

— Нет, малыш! — оживилась Пианфар. — Лучше дай мне самого Кохана!

— Тетя Пианфар, это Нифас. Кер Джофан уже идет… У нас тут такая каша заварилась! Дюр Тахар здесь. Семья Ман получила вызов от Кары Мана. Фаха держат нейтралитет: с нами только Хуран, Арауи и Пируун… Тетя Джофан, это…

— Пианфар! Слава богу!

— Где Кохан? Мне нужно поговорить с ним.

— Он… Ладно, я попробую.

— Жду. — Пианфар накрыла микрофон ладонью и постаралась усесться поудобнее. Ее тело вздрагивало от напряжения — корабль набирал скорость. Она взглянула на экран: прямо над ними двигался какой-то звездолет. Пианфар предпочла думать, что это был «Аджа Джин", и отвернулась.

— Пианфар! — послышался знакомый голос.

— Кохан, я уже на пути к Ануурну! У тебя есть хоть сколько-то времени в запасе?

Тишина.

— Кохан!

— Я дотяну до твоего прибытия.

— Мы будем садиться во владениях Шанур. Я хочу, чтобы ты оставался внутри вплоть до самого моего прибытия и ни о чем не беспокоился. У меня тут есть кое-что… Полагаю, тебя это заинтересует.

— Чужак?

— Так, значит, новости успели дойти и до вас.

— Вместе с Тахар. Она выдвинула против тебя серьезные обвинения.

— Не переживай — я их уже отклонила. Наступила еще одна пауза.

— Я собрал вокруг себя всех, кому могу доверять, — на всякий случай…

Пианфар сглотнула комок в горле.

— И правильно сделал. — Где Хилфи?

— Со мной. С ней все в порядке. Давай отложим домашние беседы на потом.

Кохан закашлялся:

— Скоро я поставлю этого мановского щенка на место, а пока буду отдыхать у себя в комнате, пить джифи и наслаждаться жизнью… Но ты поторопись, Пианфар. Ты нужна мне.

— До встречи. — Дрожащей от волнения рукой она вернула наушники навигатору. Ей вдруг пришла в голову мысль, а не могли ли кифы перехватить ее диалог с братом и вычислить координаты корабля, с которого он велся.

— Я иду к своей команде, — сказала Шанур, поднимаясь.

— Там есть поручни.

— Я помню.

Пианфар начала осторожно пробираться вдоль мокрых обшарпанных стен, с трудом преодолевая тяжесть собственного тела. Наконец она достигла высокой ниши, выложенной подушками, и несколько пар рук — в том числе одна инопланетная — втащили ее внутрь.

— Я только что разговаривала с Коханом, — выдохнула она, не разобравшись, где чьи конечности. — Он обещал дотянуть до нашего возвращения. — Пианфар разглядела на лице Хилфи едва заметную улыбку и почувствовала гордость за племянницу, отправившуюся в свое первое путешествие на борту «Гордости» совсем зеленым подростком, а возвращавшуюся из него уже взрослой хейни, способной контролировать свои эмоции. — А еще я выходила на связь с махенами. Они следуют за нами. — Она обвела свою команду внимательным взглядом: Джинес Лун сидела, плотно прижав уши к голове. — Не переживайте, мы не собираемся везти вас в большое космическое путешествие. Это всего лишь спуск на Ануурн.

— Спасибо за утешение.

— Капитан, это вам. — Хэрел сунула в руки Пианфар упаковку чипсов и питье. Пианфар зажала бутылку с водой между коленями и принялась за еду. Глотать в условиях возросшего внутрикорабельного давления было крайне сложно, но она заставила себя немного подкрепиться и предложила пачку своим товарищам.

— У нас есть, — помотала головой Шур.

Тулли вещал о чем-то на родном языке, пытаясь компенсировать отсутствие переводчика отчаянной жестикуляцией, а Хилфи и Шур рассказывали ему по-хейнийски о трудностях движения в плотной атмосфере. В конце концов он надулся и замолчал. Пианфар сделала Хэрел знак присматривать за ним и закрыла глаза.

Она понимала, что нервы брата были на пределе. Угроза вызова возникала и раньше, и теперь только боги знали, до какого состояния могло довести Кохана ощущение постоянной опасности. Возможно, он не находил себе места с момента отлета Хилфи, а может, это началось еще раньше — с тех пор, как он увидел первые признаки грозы, собиравшейся над головой Кима. Не исключено, что все это время он ел через силу, не спал по ночам, бродя из угла в угол, и уже стал похож на скелет, обтянутый кожей. Правда, с ним остались Хуран и некоторые другие жены, а также пара юных сыновей (которые, будь у них хоть немного разума, убрались бы сейчас от отца подальше) плюс бесчисленное количество дочерей и (к счастью!) несколько сестер. Но что с них было толку, когда, с одной стороны, на Кохана наступал Ман, а с другой — в клан в любую минуту могли вернуться изгнанные из него взрослые шанурские самцы, чтобы попытаться взять власть в свои руки? О, их было множество — прозябавших в своих Уединенных Жилищах и только и ждавших подарка судьбы в виде домашнего переворота.

Что касается молодого Мана, то он уже успел сбросить Кима, который до сих пор держался скорее за счет мудрости, а не силы. Сам Кара был наделен обоими этими качествами в равной степени. К тому же в его жилах текла горячая шанурская кровь. Пианфар прокляла собственную тупость: если бы она не польстилась на тихую домашнюю жизнь и Кима, любившего сидеть в тенистом саду и слушать ее истории о дальних мирах, она не поставила бы под угрозу интересы семьи, ибо дети Кима от других его жен не имели прав на наследство клана Шанур, в то время как Кара обладал не только самими этими правами, но и страстным желанием незамедлительно в них вступить.

Хейнийские философы полагали, что в подобных схватках происходило совершенствование нации (ведь выживал в конечном итоге сильнейший) и что к смерти побежденных нужно было относиться как к печальному, но естественному событию, тем более что по самой своей сути образ мысли новых правителей ничем не отличался от образа мысли старых, а посему никаких значимых перемен в кланах не наблюдалось.

Однако Пианфар всегда находила эту точку зрения крайне опасной и боялась даже думать о том, что могло случиться с приходом к власти юнцов с повышенной активностью, но с отсутствием какого-либо образа мысли.

Она немного поспала, а проснувшись, обнаружила, что все ее тело онемело. Впрочем, оказалось, что это не так, поскольку она почувствовала чье-то прикосновение к своему плечу.

— Мы снижаемся, — предупредила Хэрел, и Пианфар ухватилась за поручень.

Спуск был просто отвратительным, но она ничего другого и не ожидала: корабль Pay принадлежал к числу тех гадких устаревших суденышек, посадка на которых больше походила на пытки в состоянии невесомости.

Пианфар закрыла глаза и поклялась себе, что это был первый и последний раз в ее жизни, когда она летела куда-то в качестве пассажира. Между тем давление на борту «Удачи» все нарастало, а затем к нему прибавился еще и противный звук — он доносился снаружи и напоминал шум спускаемого аппарата.

Внезапно все находившиеся внутри подскочили от сильнейшего толчка, а потом еще и еще, и наконец корабль остановился.

Пианфар в ужасе затрясла ушами — ей вдруг почудилось, что она оглохла. Она окинула встревоженным взглядом своих спутников и пришла к заключению, что их терзали не менее страшные подозрения. Коридор же изменился до неузнаваемости, поскольку все в нем перевернулось кверху дном.

— Что ж, давайте на выход, — скомандовала она, немного придя в себя. — Посмотрим, где мы сели.

Один за другим путешественники вылезли из пассажирской ниши и двинулись в сторону люка. Оказалось, что тот уже распахнулся от удара о землю, и теперь металлическая поверхность палубы искрилась под яркими солнечными лучами.

Члены команды Пианфар спрыгнули вниз, а сама она задержалась, чтобы поблагодарить команду Pay.

— Добро пожаловать на шанурскую землю! Если вы сможете чуть-чуть подождать, я наверняка найду вам новых пассажиров.

Нерафи охотно кивнула:

— Надеюсь, это не займет много времени — ведь мы высадили вас практически рядом с домом.

— Вот и славно, — сказала Пианфар и поспешила вслед за своими товарищами.

Воздух пах горячим металлом. Корабль все еще гудел и лязгал, а из окружавших его кустов валил дым.

Судя по длине теней, на Ануурне был полдень. Пианфар огляделась: невдалеке виднелись владения Шанур, чуть поодаль начинались земли Фаха, а справа — там, где вздымались голубой каемкой горы, — лежали владения семьи Ман. Слишком близко…

— Ну, в путь, — сказала она. Однако, сделав пару шагов, вдруг покачнулась: горизонт поехал куда-то вбок, а все цвета, запахи и ощущения живого мира нахлынули на нее приливной волной, призывая напиться допьяна долгожданным возвращением в родную реальность.

— До дома рукой подать, — выдохнула Хилфи. — Должно быть, отец уже знает о нашем прибытии.

— Пожалуй, — согласилась Хэрел.

«И все другие тоже», — со злостью подумала Пианфар. Она решила не спешить, чтобы не растерять силы еще по дороге, поэтому Тулли приходилось постоянно останавливаться и ждать ее, а Лун — чуть ли не бегом бежать.

Солнце пригревало мягким теплом. «Осень…» — улыбнулась Пианфар, глядя на тяжелую, налившуюся соком траву. Насекомые слетали с кустов перед ее ногами, а потом стайками усаживались обратно.

— Как вы думаете, за нами пришлют машину? — спросила Шур. — Дома ведь могли вычислить точку нашей посадки.

— Ну-у. — В глубине души Пианфар и сама на это надеялась, но ничего похожего на транспортное средство или хотя бы признаки его приближения поблизости не наблюдалось. — Возможно, им просто не до церемоний, — предположила она. — В такой ситуации каждая пара рук на счету.

Никто ей не ответил.

Пианфар продолжала вести свою компанию по местности, знакомой с детства. Вскоре они достигли небольшой речки, перешли ее вброд, а когда выбрались на другой берег, то Тулли захромал.

— Он сильно порезал ногу, — пожаловалась Шур, осматривая рану.

— Все равно пусть топает, — безжалостно отрезала Пианфар, и Тулли понимающе кивнул и двинулся дальше.

Теперь до дома было и вправду недалеко: они уже шагали по ровной асфальтированной дороге, упиравшейся в главные ворота, и Тулли стало гораздо легче (впрочем, как и всем остальным). Пианфар откинула со лба нависшую гриву: впереди сверкали золотые стены шанурского дома, отгороженные от внешнего мира лишь легким барьером из насаженных кустарников, а вокруг простирались бескрайние равнины. Далее виднелось несколько небольших зданий из такого же золотистого камня. Скоро здесь будет столпотворение… Так всегда бывало во время подобных событий: бесчисленное множество своих и чужих спешило спуститься к стенам осаждаемого дома с гор, приковылять из Уединенных Жилищ и пустынь, чтобы лично присутствовать при поединке. Совсем как в тот день, когда старый вожак не устоял перед Коханом…

Природа… Почему она сделала самцов такими ограниченными, не способными вырваться за пределы своего узкого мирка и бороться за что-нибудь, кроме клочка земли? Почему она обделила их разумом и любовью к стабильности?

Или она была тут ни при чем и все это являлось результатом их длительного пребывания у власти?

Широкие решетчатые ворота оказались распахнутыми настежь, и Пианфар свободно вошла во двор, насквозь пропахший мускусом. Она уже собиралась завернуть за угол, к крыльцу, когда вдруг кто-то ее окликнул:

— Пианфар!

Шанур сунула руку в карман, полагая, что это был один из ее изгнанных в пустыню родственников, но тут же опешила, узнав как голос, так и склонившуюся над изгородью фигуру.

— Ким… — пробормотала она.

Ее спутники остановились и тактично начали разглядывать что-то на земле. Вид Кима говорил сам за себя: его правое ухо было разорвано, часть бороды выдрана вместе с кожей, а все тело испещрено кровоточащими шрамами. Он опустился в пыль, и Пианфар заметила, что его бриджи походят на лохмотья, и через дырки в них торчат голые колени. Ким уныло склонил свою грязную голову, а потом снова поднял ее, и на Пианфар уставился его опухший правый глаз (левый был закрыт совершенно).

— Тахи, — выдавил он наконец. — Она в доме. Они уже сожгли наружные двери. Я… я ждал тебя.

Пианфар ошарашенно молчала. Она находилась на грани шока — и оттого, что нашла своего мужа в столь плачевном состоянии, и оттого, что при этом присутствовали посторонние

— Они устроили пожар в холле,—проговорил Ким, не поднимая глаз. — Шанур заперлись внутри. Осаждавшие требовали, чтобы Кохан спустился к ним, но у него хватило ума этого не делать. Все Фаха сбежали — здесь осталась только Хуран. Да, и еще Араун…

— А как ты сюда попал? Кохан в курсе, что ты околачиваешься в его владениях?

На глаза Кима навернулись слезы.

— Я тут уже давно… На Кохан пожалел меня и не стал прогонять… Иди, Пианфар. Иди, пока не поздно.

Она тронулась дальше, и ее товарищи последовали за ней — все, кроме Тулли: он замер как громом пораженный и таращился на Кима, а Ким таращился на него — он ведь всегда любил истории о дальних мирах и населявших ихсуществах…

— Тулли! — рыкнула Пианфар.

Хэрел вернулась, вцепилась в Чужака и буквально волоком потащила его за собой.

А Пианфар внезапно почувствовала сильнейшую досаду: ну почему Кохан не настоял на своем и позволил ей связаться с Кимом Маном…

Между тем Ким посмотрел на нее с каким-то странным выражением на лице, и Пианфар поняла, что оно означало. Она кивнула в сторону дома, и тогда Ким поднялся и начал перелезать через изгородь.

Дойдя до угла, Пианфар остановилась и внимательно прислушалась. Собственно говоря, она меньше всего ожидала нарваться на засаду (такими штучками обожали заниматься кифы, но никак не хейни во время выяснения семейных отношений), и все же…

— Расходимся парами, — велела она своей команде. — Хилфи и Хэрел, обойдите дом сзади и вскарабкайтесь на садовую стену. Далее будете действовать по моей команде. Шур, возьми Тулли и бегом за ними. Ну, а я напрямик. Кер Лун, вы со мной.

Отдав эти распоряжения, она немного постояла, давая своим товарищам время подготовиться к их выполнению, а затем сунула руки за пояс и решительно направилась к крыльцу. За спиной у нее раздались шаги: это был Ким. Пианфар вдруг с горечью подумала о том, что на ней красовались красные шелковые бриджи, на Лун — черные форменные, а Ким — ее Ким — имел на себе лишь жалкие синие обноски. Прихрамывая, он подошел ближе, и тут она заметила, что его нога сильно опухла — очевидно, из-за попавшей в рану инфекции.