Глава 11

Это была легкая посадка, всецело доверенная автоматике. Тормоза мягко щелкнули, и компьютер начал выдавать дальнейшие станционные инструкции, предлагавшие «Гордости» приступить к сцеплению с дополнительными портовыми держателями.

— Нет, я отказываюсь, — отрезала Пианфар и в очередной раз мысленно подивилась, когда вместо ожидаемых возражений администрация принялась посылать ей мелкие технические рекомендации по поводу выхода на причал.

— Они не на шутку встревожены, — пробормотала Пианфар. — Тирен, кто-то должен остаться на борту. Пусть это будешь ты. Ты и Герен. Уж извини.

— Ладно, — покорно согласилась Тирен. — Я свяжусь с Герен и предупрежу ее.

— Да, будь добра. Я хочу, чтобы вы были готовы взять на себя управление кораблем. Если вдруг мы не вернемся к назначенному времени, отправляйтесь на Кирду, набирайте там новую команду — из махендосет или кого-нибудь еще — и летите куда вам вздумается.

Уши Тирен безжизненно поникли:

— Вы ведь не думаете, что это действительно произойдет?

— Конечно нет. Но если мы все-таки проиграем, то пусть ни кифы, ни предавшие нас хейни никогда не прикоснутся к «Гордости». Такова моя последняя воля.

— Хорошо, — кивнула Тирен. — А что делать с Тулли?

— Тулли будет со мной, — сказала Пианфар. — Для меня он — живое свидетельство моей правоты, а для тебя — лишняя проблема. У тебя есть копия сделанной им записи, мощный союзник в лице начальника Кирду и мое благословение. Так что в случае чего действуй по своему собственному усмотрению.

— Да, капитан.

Пианфар понимала, что ее распоряжение могло навеки разлучить сестер, но там, куда она направлялась, ей было просто не обойтись без силы Хэрел и воинственности Шур. Она исподлобья взглянула на Тирен: кажется, та ее не осуждала…

Все собрались на нижней палубе, чистые и причесанные. Оставалось дождаться только Тирен, ушедшую в освободившуюся наконец душевую. На Тулли была белая рубашка стишо и довольно приличная пара синих бриджей — вероятно в прошлом принадлежавших Хэрел. Пианфар оглядела свою компанию и, вспомнив о духах, достала их и бросила Тулли.

— Попробуй это, — предложила она.

Тулли поймал флакончик, понюхал его и поморщился, но Пианфар жестом показала ему, что нужно делать, и он послушно вылил несколько капель себе на руку, провел ею по горлу и бороде, а потом закашлялся и сунул духи в нагрудный карман.

— Ну вот, совсем другое дело! — похвалила его Пианфар и, повернувшись к Хилфи, протянула ей восхитительное золотое колечко. — Без него ты никуда не пойдешь. Мне хочется, чтобы ты произвела на кифов и прочих паршивцев должное впечатление.

— Спасибо, тетя, — прошептала Хилфи.

К великому удовольствию Пианфар, она так разволновалась, что просто стояла и растерянно смотрела на кольцо, и тогда опытная Герен поспешила ей на помощь и быстро пристроила его на место.

— Вот так. — Пианфар невольно залюбовалась племянницей, в ухе которой сверкало ее первое украшение, а в глазах — непомерная гордость. — Ну что ж, в путь. Тирен, Герен, мы захлопнем за собой люки.

Не открывайте их ни на угрозы оторвать вам головы, ни на обещания притащить к вашим ногам все золото мира. А теперь ступайте в командный и скажите Золотозубому, что мы уже выходим.

— Да, капитан.

Ни Тирен, ни Герен не были довольны полученным заданием. Последняя из кожи вон лезла, чтобы выглядеть бодрой, но это ей плохо удавалось.

— Будь осторожна, — сказала она, похлопав Шур по плечу.

— Удачи, — выдохнула и Тирен.

Пианфар кивнула и повела свою компанию к трапу, и при этом Тулли, замыкавший шествие, то и дело оглядывался назад с выражением глубокого отчаяния на лице.

Пианфар первой достигла переходного шлюза и теперь ждала остальных, нервно постукивая пальцами по лежавшему в ее кармане оружию (таковое имелось у всех, кроме Тулли). Хэрел защелкнула за собой замок внутреннего люка, и Пианфар прикусила губу, не в состоянии разрешить мучивший ее вопрос. Наконец она тряхнула головой, сунула руку в тайник и, вытащив оттуда запасной лазер, протянула его своему подопечному.

— Спрячь в карман, — пояснила она в ответ на изумленный взгляд Тулли. — Не трогай его раньше времени. Даже не вспоминай о нем. Но если вдруг я выстрелю, тогда и ты можешь. Хотя я искренне надеюсь, что до этого не дойдет. Хейни слишком цивилизованны… Однако в случае чего я не завидую кифам. В общем, запомни: воспользуешься оружием без необходимости — я спущу с тебя шкуру.

— Запомню, — горячо заверил ее Тулли. Он быстро спрятал оружие в карман и демонстративно помахал пустыми руками. — Я слушаюсь приказов. Я не совершу ошибки.

— Надеюсь. — Пианфар распахнула внешний люк, и в ту же минуту едва не задохнулась от потока холодного воздуха, хлынувшего ей в нос. Она немного постояла, чтобы привыкнуть к улице, а затем начала спускаться вниз — туда, где их ждал причал со всеми его проблемами.

Переводчик больше не работал, и Тулли, превратившийся в подобие глухонемого, растерянно жался поближе к Шур и Хилфи. Хэрел шла сзади: высокая, решительная, со шрамами и потрепанным левым ухом, весьма красноречиво говорившими о ее буйном характере, она была в состоянии не только отпугнуть посторонних, но и образумить Тулли, если он вдруг вздумает выкинуть какой-нибудь фокус. Впрочем, последнее было маловероятно, и Хэрел, будучи старым космическим волком, вскоре предпочла сосредоточить свое внимание на видневшемся впереди станционном офисе — месте, откуда представители семейства Лун или дюжины других Закрытых кланов управляли Гаоном.

У дверей офиса компанию Шанур встретила одна из стражниц Лун — матерая хейни в черных бриджах — служебной одежде всех портовых работников. Взглянув на Тулли, она невольно передернула ушами, но тут же овладела собой и отчеканила:

— Кер Шанур, вы вызваны на общее собрание. Вас уже ждут в главном зале. Напоминаем вам, что вы считаетесь ответственной за всех, кто прибыл на Гаон вместе с вами — в том числе и за личный состав сопровождающих вас махеновских судов.

— Понятно, — кивнула Пианфар, принимая пригласительный билет, и Лун учтиво посторонилась, позволив гостям пройти внутрь помещения. Пианфар оглянулась: рабочие обносили съемной перегородкой секцию «Махиджиру». — Пойдем, — сказала она своей команде, ступая на порог. — Через пару минут нам предъявят кучу обвинений в неоплаченных штрафах, многочисленных нарушениях Соглашения и космическом пиратстве.

— Провалиться бы им, — проворчала Шур.

— Ладно, разберемся. — Пианфар оглянулась еще раз и чуть не упала от неожиданности: по причалу шел Золотозубый с целой командой махе. Он был в длинной одежде, украшенной шикарным красным воротничком, и буквально светился от навешанных на него драгоценностей. — Нет, вы только посмотрите на это! Ну прямо преуспевающий торговец!

— А я в таком случае главарь кифской банды, — буркнула Хэрел.

Золотозубый протянул стражнице Лун свои документы, но она просто махнула рукой, пропуская его вслед за экипажем Шанур. Махены приблизились к Пианфар, и тут она наконец увидела, что все они были вооружены до зубов.

— Куда мы идем? — спросил Золотозубый.

— На собрание. Оно называется ихи. Туда приглашаются хейни, которые не могут разрешить свои межклановые проблемы мирным путем.

— Ага, и кифы в качестве международных наблюдателей, — пробормотал Золотозубый. — Хорошо все-таки, что Джик присматривает за нами сверху.

Они двинулись по длинному коридору, отполированному до блеска и подозрительно пустому — там было только несколько чиновников в черных бриджах и парочка хейни, одетых как астронавты, да и они, заметив Шанур, поспешили отойти в сторону.

— Как мало народу, — удивился один из махенов, но Золотозубый жестом велел ему замолчать.

— Слишком мало, — согласилась Пианфар. Она повернула за угол и увидела, что у входа в главный зал выставлена усиленная охрана. С этой минуты капитан Шанур больше не думала ни о своем экипаже, ни о Чужаке, ни о махенах, ни о родственниках. Она гордо тряхнула головой так, чтобы кольца в левом ухе зазвенели, и решительно шагнула вперед.

— Кер Шанур, — поклонилась начальница стражи и распахнула двери.

В главном зале собралось огромное количество хейни. Все они шумно о чем-то спорили, но стихли как по мановению волшебной палочки, едва лишь Пианфар и ее компания вошли внутрь. Пианфар сунула руки за пояс и глянула в середину зала — туда, где столпились станционные власти из семейств Кхай, Нуурун, Сехен, Maypa и Лун (всех их можно было различить по цвету бриджей, соответствовавшему тому или иному клану).

Справа маячила кучка кифов в своих черных одеждах, а рядом с ними три или четыре стишо. Пианфар поморщилась и невольно опустила уши, но тут же подняла их снова, встретившись взглядом с представительницей семьи Лун, стоявшей чуть поодаль, и протянула свой пригласительный билет. Находившаяся ближе всех к ней служительница Лун взяла его и передала своей госпоже.

— Мы просим вас незамедлительно предоставить нам легкий транспорт для спуска на Ануурн, — спокойно сказала Пианфар. — Дело, по которому мы прибыли, не терпит отлагательств.

Кифас Лун — воплощение хорошего вкуса и собственного достоинства — внимательно посмотрела на нее.

— Поступившая к нам жалоба на ваше пиратство, противоречащее законам Соглашения, имеет право на первоочередное рассмотрение.

— В случае вызова клану все претензии к его членам передаются в ведение хена.

Лун заколебалась:

— Но вызов еще не брошен.

— Вы прекрасно понимаете, кер Кифас, что это может произойти в любую минуту. Будьте же справедливы.

Последовала продолжительная пауза. Уши Лун несколько раз опускались и поднимались, и наконец она громко объявила:

— Очередь уступается хену. Наше слушание откладывается вплоть до разрешения конфликта, возникшего между семьями Шанур и Ман.

— Нет! — раздался знакомый щелкающий голос, и Пианфар сунула руку в карман с оружием. Толпа в черных одеждах расступилась, отодвигая в сторону долговязых стишо с их причудливыми узорами на мертвенно-белой коже, и на середину зала вышел киф, на голову возвышавшийся над своими собратьями.

Пианфар скривила губы, переводя глаза с него самого на его свиту, которая, как она знала, была вооружена до зубов.

— Акуккак… — пробормотала она.

— Нас не устраивает подобное решение, — высокомерно заявил он Лун. — Речь идет о нашей собственности. Мы понесли убытки, в коих повинны как хейни, укравшие Чужака, так и пособничавшие им махены. «Махиджиру» разыскивается в связи с преступлениями, свершенными его командой в нашей звездной области.

— Тулли, — позвала Пианфар, — покажи им свои бумаги.

Чужак спокойно вытащил их из кармана и протянул ей, а она — служительнице Лун.

— Тулли зарегистрирован на станции Кирду как член команды «Гордости Шанур» и имеет личный идентификационный номер.

— Это лишь подчеркивает его отношение к махендосет, — сказал Акуккак. — Я обвиняю вашего Чужака в нападении на наш корабль, истреблении кифских граждан и многочисленных нарушениях законов Соглашения.

Пианфар откинула голову назад, оскалившись в злобной улыбке.

— Неужели представители собравшихся здесь благородных семейств будут и дальше слушать эту беспардонную ложь?

— А потом, — продолжал Акуккак, не обращая на нее никакого внимания, — к нам прицепились хейни с шанурского звездолета. Они начали стрельбу на причале Центральной, убили одного из моих подчиненных и натравили на нас своих соотечественников. Нам, естественно, пришлось защищаться, в результате чего атаковавшие были уничтожены. Ну, и в довершение всего к ним присоединились эти махены — космические пираты…

— Вранье, — отрезал Золотозубый. — Я привез сюда бумаги с официальными претензиями, которые мое правительство предъявляет кифам.

— Это всего лишь часть спектакля, рассчитанного на то, чтобы отвлечь ваше внимание от истины, — заявил Акуккак. — Амбиции, мудрые хейни! Разве вам не известно, как далеко они зашли у семейки Шанур? Даже до меня, кифа, уже долетели слухи о том, что Шанур намереваются установить тайную связь с миром воинственных Чужаков, а капитан «Махиджйру» и его дружок, болтающийся сейчас на орбите, обеспечивают им охрану, представляя собой серьезную угрозу для всех мирных кораблей. И вы можете закрыть глаза на подобное попрание норм Соглашения?

— Лун! — воскликнула Пианфар. — С этого кифа достаточно и того, что он имел наглость оспорить ваше решение. Не дайте же ему теперь ввести себя в заблуждение: все его обвинения — бред сумасшедшего.

— Неправда! — раздался хейнийский голос позади. Пианфар повернулась, прижав уши: на противоположной стороне зала стояла Дюр Тахар, ее команда и уцелевшие члены экипажа Фаха.

— Мы рассмотрим жалобу кифской делегации, — сказала Лун, — но на это уйдет некоторое время.

Дюр Тахар решительно вышла вперед, увлекая за собой всю свою компанию.

— А я считаю, что мы должны заняться ею безотлагательно. Кифы правы: Шанур зашли слишком далеко. Спросите-ка их о кассете, которую они отдали махендосет вместо того, чтобы изучать ее в сотрудничестве с нами, своими друзьями и соседями. Спросите их о Чужаке, выдаваемом Шанур за астронавта «Гордости», и о сделках, которые они заключили в офисе Кирду, позабыв о других хейнийских семьях.

— Амбиции! — воскликнула Пианфар, вытягивая коготь в направлении Тахар. — Вот вам настоящие амбиции: капитан Тахар снюхалась с кифами, убивающими ваших сестер, чтобы выцарапать себе кусок пожирнее! — Она обвела присутствующих гневным взглядом. — Здесь есть кто-нибудь с Эгерууна? Кто-нибудь, имеющий право говорить от лица экипажа «Путешественника Хандур», уничтоженного кифами без всяких на то причин? Если да, то пусть он поинтересуется, почему Taxap бросила нас на произвол судьбы. Она убежала домой предупредить свою родню о возможных преимуществах сделки с кифами, погубившими два хейнийских корабля и звездолет Чужака! И не смотрите на этих несчастных стишо как на свидетелей — кифы наняли их специально для того, чтобы они вешали лапшу вам на уши! Боже, я ничуть не удивляюсь Тахар, но вы — вы, Фаха! Как вы можете стоять рядом с теми, кто разрушил ваш корабль и обрек на гибель ваших ближайших родственниц? Что с вами случилось?

Хилан Фаха начала что-то объяснять, но кифы дико завыли и защелкали, совершенно заглушив звук ее голоса. Наконец Акуккак поднял свою костлявую серую руку и громко прокричал:

— Эта Шанур — союзница махенов, принимавшая непосредственное участие во всех их наглых выходках, которые мы никогда не простим!

— Этот Акуккак — хаккикт! — проревел Золотозубый еще громче. — Убийца! Он объединил кифов, собрал флот из тридцати кораблей и теперь несет смертельную угрозу всем мирным народам! Не верьте его жалобам на попрание законов Соглашения — он плевать на него хотел! — Золотозубый достал из-за пояса пачку бумаг и сунул ее в руки служительницы. — Вот документально заверенная правда. Махендосет действительно охотились за этим кифом и, преследуя его, вторглись в чужую зону. Там-то мы впервые и заподозрили о существовании большой неизведанной системы, населенной особями, представителем которых является подобранный хейни Чужак. Что же касается всех остальных заявлений Акуккака, то я готов выступить официальным свидетелем того, что он лжет. Я был на Центральной и знаю, как все было на самом деле.