Пыл невинности

      – Ты… ты встречалась с незнакомым мужчиной? – От изумления голос Алекса задрожал. – О Боже всемогущий, Скотти…
      – Александр Головин, – с упреком прервала его миссис Попова, – сколько раз мне тебе говорить, что нельзя упоминать имя Господа Бога всуе?
      Алекс машинально провел пальцами по волосам.
      – Вот черт! – пробормотал Головин. – Ты встречалась с каким-то бродягой, Скотти? Почему же ты не пригласила и его остаться? – проворчал он. – Почему ограничилась тем, что без спросу оставила в моем доме только блохастых котят? Одним бездомным существом больше, одним меньше – какая разница! Этот… этот человек может быть умалишенным или… даже преступником. – Алекс разозлился не на шутку. – Наверное, тебе даже в голову не пришло, что он может оказаться опасен. Мой тебе совет: впредь лучше дважды подумай, когда захочешь подружиться еще с каким-нибудь бездомным бродягой! Не забывай: ты сейчас не в своей драгоценной долине, а в Сан-Франциско. Может быть, тебе на это наплевать, но пока ты находишься в моем доме, и правила здесь устанавливаю я.
      На Скотти эта гневная тирада произвела совсем не то действие, на которое рассчитывал Александр Головин. Она не испугалась – обиделась.
      – О, я это прекрасно знаю. Ты хозяин в доме и не устаешь каждую минуту напоминать мне об этом. Значит, я рисковала жизнью, встретившись с безобидным незнакомым парнем? А ты никогда не задумывался, чем я рисковала, когда приютила и выходила тебя? Ведь все время, до тех пор пока ты не соизволил представиться, я тоже считала тебя умалишенным или преступником. – В ожидании ответа девушка не сводила с него разгневанного взгляда. Она видела, что перепуганные миссис Попова, Уинтерс и Катя внимательно следят за их перепалкой.
      Алекс шумно вздохнул и, покачав головой, направился к двери.
      – Хорошо, они могут остаться здесь, до тех пор пока не подрастут и их можно будет кому-нибудь отдать. Но когда котята окрепнут, всем им придется покинуть дом.
      – О, папа, ты просто чудо! Огромное спасибо! Я обещаю, они не будут мешать тебе, – прощебетала Катя.
      – Алекс, – вкрадчиво обратилась к нему Скотти, – может, и ты нам поможешь?
      – Да, папа, пожалуйста, помоги нам, – поддержала девочка свою учительницу.
      Головин повернулся и смерил Скотти таким холодным взглядом, что от него замерзла бы и кипящая вода в аду.
      – У меня есть более важные дела, чем кормить котят, – хмуро отозвался он.
      Адвокат отправился в кабинет и громко захлопнул за собой дверь. Первым делом он подошел к бару, налил бренди и сделал большой глоток. Он надеялся, что спиртное хотя бы слегка потушит огонь, который вновь зажгла в его сердце Скотти Макдауэлл.
      Неужели она на самом деле стала незаменимой в его доме? Как он не заметил, что она становится такой нужной? Когда это произошло? Он сделал еще глоток и в отчаянии попытался вспомнить, когда же все это началось, но так ничего и не вспомнил. Черт, наверное, он упустил этот момент, потому что сторонился ее, как чумы.
      Головин задумчиво пил бренди, понимая, что очень легко попасть в плен к красоте и невинности Скотти. Проще всего не бороться с самим собой и дать выход чувствам! Глубоко в душе, куда он не осмеливался заглядывать, он хотел вернуться на кухню и присоединиться к ним. Но он знал, что не поступит так: он все еще не освободился от самим собой наложенных ограничений и запретов.
      Алекс подошел к окну и рассеянно посмотрел на улицу. Легче всего дать волю чувствам и не сопротивляться тому, что хочет душа. Но судьба приготовила ему совсем другую роль. Алекс рано понял, что в его жизни нет места для теплых чувств. Потеря любимых людей – матери, брата и, в конце концов, отца – убедила его, что за деньги нельзя купить ни счастья, ни любви.
 
      Чтобы быть поближе к котятам, Скотти перенесла место занятий из кабинета Алекса на кухню. Она разрешала девочке держать на коленях одного котенка, пока та читала и считала. Ей казалось, что это успокаивает Катю. Скотти твердо верила в благотворное влияние животных, и особенно кошек, на нервы людей. Это известно всем, кроме, конечно, упрямца Алекса.
      Рассеянно слушая, как Катя сражается с букварем, Скотти посмотрела на Безила Петерса. Ей впервые удалось уговорить его зайти в дом, и сейчас юноша напряженно сидел в конце стола.
      Когда Катя дочитала рассказ до конца, он улыбнулся ей и сказал:
      – Вы хорошо читаете, мисс Катя.
      – Спасибо, Безил. – Она протянула ему книгу. – А сейчас ты почитай.
      Он резко отодвинулся, и его лицо запылало.
      – О нет. Я не могу.
      Скотти нахмурилась.
      – Бери букварь, Безил. Я тоже хочу послушать, как ты читаешь.
      Он опустил голову и тихо ответил:
      – Я не умею читать. Я никогда не ходил в школу.
      Скотти вздрогнула от жалости. Как же она не догадалась, что он не умеет читать?
      – Тогда, – как всегда, без раздумий заявила Скотти Макдауэлл, – я научу тебя читать. Ну, как, договорились?
      Безил угрюмо разглядывал свои ноги.
      – Я глупый, мисс Скотти. Я хочу научиться читать, но…
      – Все должны уметь читать, Безил, – поучительно произнесла Катя.
      Юноша покачал головой, потом посмотрел на Скотти.
      – Мистеру Алексу придется не по вкусу, если вы будете учить меня читать в его доме. Он платит вам деньги не за то, чтобы вы учили такого олуха, как я!
      Скотти поймала взгляд Кати, надеясь, что в этом вопросе их мысли совпадают, и сказала:
      – Значит, мы просто ничего ему не скажем, правильно, Катя?
      – Не знаю, – неуверенно начала Катя. – Мне не хочется скрывать что-то от папы…
      – Хорошо, – кивнула Скотти. – Тогда я сама расскажу твоему папе, когда придет время. – Она повернулась к Безилу. – Ты же хочешь научиться читать, правда?
      В глазах парня засветилась робкая надежда. Он судорожно сглотнул.
      – Вы вправду думаете, что у меня получится?
      Неожиданно Скотти подумала, что она не специалист по обучению детей, никогда до этого никого не учила и, следовательно, берет на себя многое. Но она не может отказать Безилу и должна хотя бы попытаться научить его читать. Это единственное, чем она может помочь несчастному парню.
      – Если ты согласен много работать, Безил, – ответила Скотти Макдауэлл, – то я готова сделать то же самое.
      Безил быстро кивнул. Скотти собиралась напомнить Кате о том, что она расскажет Алексу о своем решении учить парня, но Катя уже толкнула к нему по столу букварь и подъехала в кресле.
      Стоило Скотти подумать о том, что скажет Алекс, когда обо всем узнает, и сердце у нее ушло если и не в пятки, то уж в колени точно. Опять подступила тошнота, но девушке удалось прогнать ее. Она уже привыкла к еде миссис Поповой и мрачному настроению Алекса, хотя, конечно, найти его в добром расположении духа намного приятнее, чем в плохом.
      Скотти не задумалась о последствиях, к которым может привести ее чересчур поспешное решение учить Безила, но сейчас пути назад не было. Может, повезет, и Алекс ничего не узнает, ведь днем его никогда не бывает дома. Ей не хотелось что-то скрывать от него, но если честно, то она была намерена поступить так ради его же пользы. Чем меньше он будет знать, тем лучше для них обоих! Когда Алекс узнавал неприятные новости, то хмурился и ворчал. Так что лучше не говорить ему, не портить настроение. Что-что, а испортить настроение она умеет, уныло подумала Скотти.
      После окончания занятий Скотти предложила своим ученикам поиграть.
      Глаза Кати загорелись:
      – В какую игру, Скотти?
      Скотти обвела кухню внимательным взглядом и покачала головой.
      – Здесь слишком светло. Давайте перейдем в кабинет.
      Катя ошеломленно уставилась на учительницу.
      – В папин кабинет? – уточнила девочка, не веря своим ушам.
      – Да, в кабинет. Не бойся, мы там ничего не натворим. Я тебе обещаю, он ничего даже не заметит. Безил, бери Катю и иди за мной.
      Когда они вошли в кабинет, в камине горел веселый огонь. Скотти подошла к окнам и задернула шторы. Сейчас единственным источником света в комнате было пламя в камине.
      – Что мы будем делать, мисс Скотти? – Безил Петерс робко огляделся по сторонам. У него был такой испуганный вид, как будто он боялся, что в любую минуту к нему на голову слетят с потолка летучие мыши.
      Скотти внимательно посмотрела на стену, в которой был расположен камин, и заметила, что тени от огня танцуют на темной картине, висящей над ним.
      Она подошла к стене и повернулась к Петерсу.
      – Безил, помоги мне это снять.
      – Ты хочешь снять любимую картину папы? – Голос Кати задрожал от страха.
      Скотти остановилась и внимательно посмотрела на картину.
      – Любимая, говоришь? Но она такая некрасивая… Какая-то крепость приютилась на высокой скале, и больше ничего. Клянусь всеми святыми, – добавила она, качая головой, – неужели кому-то может нравиться такая мрачная картина?
      Они с Безилом сняли картину, поставили на пол и прислонили к столу Алекса. Скотти посмотрела на Катю, огромные глаза девочки были наполнены страхом.
      – Не бойся, – успокоила она дочь Алекса. – Мы повесим ее на место до возвращения твоего папы. Я вот только не могу понять, чем она ему так приглянулась… А теперь, – сказала девушка, потирая руки, – давайте передвинем диван к стене.
      Безил стоял и нерешительно переминался с ноги на ногу.
      – Вы уверены, что это можно, мисс Скотти? – испуганно поинтересовался юноша. – Я не хочу, чтобы мистер Алекс разозлился на нас из-за того, что мы устроили в его кабинете.
      – Ерунда, – пробормотала Скотти. – К приходу Алекса все будет стоять на своих местах, и он даже ничего не заметит… Итак, приступим, – добавила она, подкатывая Катю к дивану. – Безил, а ты садись рядом со мной.
      – А что мы будем делать, мисс Скотти?
      – Устроим театр теней. – Скотти Макдауэлл подняла руки, тени от которых падали на стену, и пошевелила ими. На стене появились причудливые тени.
      – Кто-нибудь может мне сказать, что это такое? – спросила девушка.
      Катя удивленно открыла рот и неуверенно ответила:
      – Похоже на лебедя, Скотти.
      Скотти весело рассмеялась. Она хотела показать утку.
      – Очень горячо, дорогая. А теперь сама попробуй что-нибудь изобразить.
      Тени от тоненьких ручек Кати Головиной грациозно задвигались по стене.
      – Котенок! Это котенок, мисс Катя! – весело воскликнул Безил.
      Скотти внимательно посмотрела на стену, по которой двигались тени.
      – Пожалуй, ты прав, Безил. Катя, – обратилась она к девочке, – у тебя здорово получается.
      – Смотрите, смотрите! – радостно проговорил Безил Петерс. – Я тоже сделал…
      С каждой минутой тени становились все смешнее и смешнее. Скотти попыталась сделать медведя, но Катя с Безилом сказали, что это привидение с огромными ушами. Катя утверждала, что ее тень изображает верблюда. Скотти с Безилом стояли на том, что она больше похожа на лошадь с седлом. Скотти и Катя так и покатились со смеху, когда увидели «дикобраза» Безила. Они так громко смеялись и шутили, что не услышали, как дверь в кабинет открылась.
      – Какого черта!..
      Катя перестала смеяться и замерла, Безил Петерс от неожиданности чуть не свалился с дивана, а Скотти быстро повернулась и увидела на пороге разгневанного хозяина дома.
      Стараясь скрыть удивление, Скотти весело улыбнулась.
      – Входи, Алекс, присоединяйся к нам. Мы решили поиграть в театр теней. – Она уже не боялась Алекса, видимо, выработался иммунитет против его гнева.
      Александр Головин обвел сердитым взглядом свой кабинет. Он сразу увидел, что диван сдвинут с места, а любимая картина на полу.
      – Кто вам разрешал входить сюда? – тихо спросил он.
      Скотти проглотила подступивший к горлу комок и постаралась отогнать дурные предчувствия.
      – Алекс, если ты не хочешь, чтобы к тебе в кабинет входили, повесь на дверь табличку «Посторонним вход запрещен».
      Александр Головин подошел к окну и раздвинул шторы, впустив в комнату серый дневной свет. Скотти украдкой наблюдала за ним.
      – Это я во всем виновата, Алекс. Мне неожиданно взбрело в голову устроить у тебя в кабинете театр теней. Если хочешь кого-то наказать, то накажи, пожалуйста, одну меня… Хотя я никак не могу взять в толк, что в этом плохого. Ну, подумаешь, немного поиграли и посмеялись. Мы же ничего не сломали, не разбили… – Алекс смотрел в окно. – Кстати, тебе бы и самому не помешало хотя бы изредка расслабляться. Ты еще не настолько стар, чтобы быть ворчуном.
      От ужаса Катя открыла рот, а Безил застонал. Алекс повернулся к Скотти, и в его глазах неожиданно сверкнула улыбка. Однако полной уверенности в том, что это улыбка, у Скотти не было. Она ведь могла выдать желаемое за действительное.
      – Не наигрались еще? – вкрадчиво полюбопытствовал он.
      – Пожалуй, наигрались, – тяжело вздохнула девушка. – Безил, помоги мне, пожалуйста, поставить диван на место.
      Они привели комнату в порядок без помощи Алекса, после чего все направились к двери.
      У самой двери Скотти Макдауэлл остановилась и сказала:
      – Алекс, меня тревожит твое здоровье. Нельзя все время ходить таким мрачным.
      Она пропустила вперед Безила Петерса, который выкатил кресло с Катей из кабинета, и вышла следом за ними, не осмеливаясь оглянуться на своего сердитого и угрюмого работодателя.
      Алекс тяжело опустился в кресло и поставил ноги на скамеечку. Рядом с ним стояла хмурая Ольга Попова, уперев огромные кулаки в широкие бедра.
      – В последний раз я сердилась на тебя, когда ты был еще совсем маленьким, Саша Головин, но сейчас ты ведешь себя, как глупый обиженный мальчишка, и мне очень хочется отшлепать тебя по одному месту.
      Головин насупился:
      – Но устроить у меня в кабинете цирковое представление, Поппи? О Господи, она ведь учительница и компаньонка Кати, а не моя… моя невеста.
      – Я еще не встречала такого упрямого и глупого человека, как ты, – проворчала пожилая экономка. – Скотти необходимо встречаться с людьми. Неужели ты не понимаешь? После занятий с Катей ей нечего делать, и она идет на улицу, чтобы хоть чем-то занять себя. Однажды я подглядела за ней и увидела, как она печально сидит на камне и смотрит на бухту. Думаешь, ей нравится океан? Как бы не так! Она одинока и изнывает от безделья. Ей нечего делать.
      Головин пожал плечами.
      – Я бы не сказал, что ей не с кем общаться. Я нашел в своем кабинете ее, Катю и того оборванца, бездомного парня, который бродит по нашему району. Они играли в какую-то глупую игру. Черт, если бы я ей разрешил, она бы с удовольствием пригласила в мой дом всех бродяг Сан-Франциско. Я для нее никто, она не обращает на меня ни малейшего внимания. Кошкам уделяет больше внимания, чем мне!
      Он говорил, как обиженный подросток, и понимал это, но ничего не мог с собой поделать. Порой ему казалось, что любовь к Скотти когда-нибудь сведет его с ума.
      – А с какой стати она должна уделять тебе внимание? Если бы ты рявкал и рычал на меня так же, как на нее, я бы тоже не горела желанием слушать тебя. – Несколько секунд Ольга Попова помолчала, потом собралась уходить и пробормотала на прощание: – Скоро мы организуем вечеринку. Было бы здорово, если бы ты осчастливил нас своим присутствием… Клянусь святым Варфоломеем, никак не могу понять, почему ты из-за нее на стенку готов лезть.
      Александр Головин смотрел вслед экономке, удивленный ее гневом. Он никак не мог разобраться в своих чувствах. Войдя в темный кабинет и увидев, что Скотти превратила его в игровую комнату, он вышел из себя. Может, из-за смеха? Кате уже шесть лет, а он не может вспомнить, когда слышал, чтобы она смеялась таким восхитительным, заразительным смехом.
      Да, Александр Головин, похоже, мог назвать свою предыдущую жизнь ЖДС. Жизнь до Скотти! Как бы ему ни хотелось признаваться в этом, но ЖДС была далека от веселой и счастливой, особенно для его бедной дочурки.
      Он и сам до сих пор не понял, почему сегодня так рассердился. Они только слегка передвинули диван и сняли со стены картину, так что ни о каком беспорядке и говорить нельзя. И все же до появления в доме Скотти Макдауэлл никто не осмеливался входить в кабинет без его разрешения, поскольку эта комната принадлежала ему и все остальные уважали и боялись его. Все и сейчас продолжали уважать и бояться его. Все, кроме Скотти.
      Алекс несколько раз ущипнул себя за переносицу, надеясь прогнать надвигающуюся головную боль. Видно, для мисс Макдауэлл в жизни не существует никаких запретов.
      А как насчет вечеринки? Почему до сих пор он не познакомил Скотти со своими друзьями и соседями? На ум сразу пришло несколько ответов, один глупее другого. Он быстро отказался от всех, кроме одного, самого неприятного: он не знакомит Скотти со своими друзьями и соседями потому, что ни с кем не хочет ее делить.

Глава 13

      На долю секунды на лице Скотти Макдауэлл появилось недоумение, потом она приподняла платье, поставила ноги в элегантных туфельках на низкую скамеечку и задумчиво подергала себя за мочку уха. Наконец, девушка подняла руки и описала ими в воздухе большой круг.
      – Похоже на… луну! – воскликнула Камилла Янус.
      Александр Головин наблюдал за тем, как гости играют в шарады. Его соседка в изумрудно-зеленом платье отбросила золотисто-каштановые волосы со лба и подвинулась на самый краешек стула. Глубокое декольте открывало прекрасную грудь и плечи. Камилла была красивой и уверенной в себе женщиной. Не будь они соседями, он бы давно уже начал ухаживать за ней. Но Алекс слишком высоко ценил долголетнюю дружбу и старался подальше гнать из головы подобные мысли. К тому же Александр Головин слишком уважительно относился к браку, чтобы ухаживать за замужней женщиной… в отличие от Мило, подумал он и нахмурился.
      Пока Скотти молча показывала что-то руками, остальные участники громко выкрикивали ответы. Некоторые из них были очень смешными, и несколько раз Скотти покатывалась со смеху. Сверкающие иссиня-черные волнистые волосы спадали на белоснежные плечи и делали ее соблазнительной и неотразимой.
      Алекс стоял в углу комнаты с бокалом бренди и внимательно разглядывал эту полудевочку-полуженщину, которая, как ураган, ворвалась в его жизнь и перевернула все с ног на голову. На ней было пурпурное платье, изумительно оттеняющее безупречную кожу. Щеки ее порозовели от возбуждения, глаза радостно сияли. Драгоценности она не надела, хотя Алекс без труда мог представить на ее очаровательной шейке жемчужное ожерелье. Впрочем, Скотти Макдауэлл с ее природной красотой не нуждалась в драгоценностях. Что за романтические мысли? Головин покачал головой и нахмурился.
      Он окинул внимательным взглядом гостей и невесело подумал, что все без исключения очарованы девушкой, на которую, вне всяких сомнений, и пришли посмотреть из любопытства. Скотти Макдауэлл, конечно же, стала королевой вечера.
      К нему бочком подошел Мило Янус с четвертым или пятым, по подсчетам Алекса, бокалом бренди. Головину было бы все равно, сколько выпьет сосед, если бы он не знал, как непредсказуемо ведет себя пьяный Янус.
      – Прелестная малышка! – восхищенно произнес Мило слегка заплетающимся языком. Опасения Алекса о том, что он уже выпил слишком много, подтвердились. – Мне понятно, почему ты прятал ее и никому не показывал.
      – Не понимаю, о чем ты говоришь, Мило, – равнодушно пожал плечами Александр Головин.
      Мило глупо захихикал, но ответил не сразу.
      – Знаешь, с кем я совершенно случайно недавно встретился? – неожиданно изменил он тему разговора.
      Алекс со скучающим вздохом прислонился к стене и сделал глоток бренди. По-прежнему не сводя глаз со Скотти, он буркнул:
      – Понятия не имею.
      – С одной женщиной, – подмигнул Мило. – И она спрашивала о тебе.
      Алекс вежливо рассмеялся и язвительно заметил:
      – Наверняка какая-нибудь шлюха, с которыми ты так любишь знакомиться на улице. – То, что Мило изменял Камилле и не делал из этого особого секрета, всегда злило Головина. Из-за Мило он вообще предпочел бы пореже встречаться с соседями, но ему нравилась Камилла, и ради нее он терпел тщеславного и нагловатого артиста.
      – Ах, мой милый, вот ты и ошибся. Это совсем не шлюха… Хотя кто знает, – с пафосом добавил Мило Янус, будто читал монолог на сцене, – кем она сейчас стала!
      Александр Головин посмотрел на него с легким любопытством.
      – Хорошо. Кого же ты встретил?
      Мило Янус усмехнулся, несомненно, наслаждаясь разговором, сделал большой глоток бренди и, наконец, ответил:
      – Марлин.
      В сердце Алекса вспыхнула дикая ярость. Черт бы ее побрал! От одного упоминания имени бывшей жены его охватывало бешенство. Он злился на свою бывшую супругу не потому, что она бросила его, а потому, что бросила дочь.
      Адвокат постарался взять себя в руки и хладнокровно уточнил:
      – Значит, она вернулась в Сан-Франциско?
      – Гм-м… Да, вернулась, покорив Европу. Если хочешь знать, Марлин стала еще красивее. – Мило оценивающе посмотрел на соседа. – Интересовалась твоими делами, спрашивала, чем ты занимаешься, как живешь.
      Алекс продолжал наблюдать за шарадой, но мысли его были далеко. Ему показалось, что, когда Мило заговорил о Марлин, в его кровь проник яд.
      – Интересно, это было до или после того, как ты затащил ее в гостиницу? – ехидно осведомился хозяин, не в силах сдержать ярость.
      Янус ошеломленно замолчал. Несколько секунд он моргал, потом смущенно откашлялся.
      – Алекс, я не понимаю, что ты хочешь этим сказать.
      – Хватит, Мило, ты не на сцене. Мне чертовски не хочется расстраивать тебя, но, к сожалению, ты не настолько хороший актер, чтобы обмануть меня. Но даже если бы ты был прекрасным актером, то из Марлин актриса совсем никудышная. Я с самого начала знал о вашем романе. Надеюсь, ты понимаешь, что был далеко не единственным в списке ее любовников?
      Мило Янус растерянно пожал плечами и быстро отошел, а Алекс с поразительной ясностью вспомнил, когда в первый раз заподозрил Марлин в супружеской неверности. Он увидел тот день ясно, как будто это произошло вчера. Ему понадобилось совсем немного времени, чтобы выяснить, с кем она встречается. Но даже сейчас, по прошествии пяти лет, после того как он полностью, как ему казалось, излечился от любви к Марлин и перестал о ней думать, мысль о том, что она наставила ему рога, продолжала жалить сердце, как острая заноза.
      Значит, эта мерзавка вернулась в Сан-Франциско. Интересно, что ей нужно на этот раз? Алекс всегда отличался подозрительным характером, а сейчас интуиция подсказывала быть начеку.
      Он снова посмотрел на Скотти. Другой сосед учил ее танцевать. Вот она споткнулась, наступила на ногу своему кавалеру, и они весело расхохотались. Алекс смотрел на Скотти, и ему казалось, что вся грязь, вызванная воспоминаниями о Марлин, смывается с его души. Он не мог объяснить, почему это происходит. Скотти, похоже, за последнее время еще больше расцвела. Он не мог объяснить и этого. Впрочем, он и не хотел ничего объяснять и старался поменьше о ней думать. Тревожные мысли, которые посетили его за завтраком несколько недель назад, не покидали его, как он ни старался выбросить их из головы.
      Сейчас Головин смотрел на девушку, и ему казалось, что ее высокой груди стало еще теснее под платьем. Наверное, игра его богатого воображения. По крайней мере, он надеялся на это…
 
      Уходя, гости дружески обнимали Скотти. Она обнимала их в ответ и благодарила. Скотти прекрасно провела время. Чудесный вечер! Ее беспокоил только Алекс: всякий раз, когда она смотрела на него, он стоял в углу и не сводил с нее мрачного взгляда, будто она виновата во всех его бедах и несчастьях.
      Через несколько минут после того, как в ночи скрылся последний гость и Уинтерс запер дверь на замок, раздался громкий стук. Скотти не обратила на него внимания – вспоминала о приятном вечере. Ее платье всем понравилось, она чувствовала себя в нем, как принцесса. Кто бы мог подумать, что она, девушка, у которой было всего два старых платья, через какой-то месяц будет щеголять в роскошном вечернем туалете?
      Слегка покачиваясь в такт музыке, звучащей в ее голове, Скотти не обращала внимания на настойчивый стук в дверь. Наверное, кто-то из гостей что-то забыл и вернулся, подумала она.
      Но когда из прихожей донеслись громкие голоса, Скотти стало любопытно, и она вышла из кабинета.
      – Джейми! – изумленно воскликнула она, увидев друга детства.
      Джейми Бауэрс стоял, сжав руки в кулаки, и сердито смотрел на нее.
      Уинтерс тактично вышел из прихожей и оставил их наедине. Алекс спустился со второго этажа и, как ястреб, был готов наброситься на непрошеного гостя.
      Взгляд Джейми переместился от Скотти к Алексу.
      – Мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз, Ноува Скотия. – В его голосе слышалась неприкрытая угроза, но Скотти догадалась, что сердится он не на нее, а на Алекса, который стоял рядом.
      Скотти на мгновение заколебалась, потом с мольбой посмотрела на Головина и провела Джейми в кабинет. Бауэрс нервно огляделся по сторонам. Неожиданный приход Джейми лишил вечер всего очарования, и сердце Скотти тревожно заныло, словно предчувствуя беду.
      – Что ты здесь делаешь, Джейми? – спросила она.
      Он подошел к ней и окинул хмурым взглядом собственника. Дотронувшись до пышного рукава, мрачно осведомился:
      – Он купил тебе это платье?
      Скотти не понравился тон, которым он говорил с ней.
      – А тебе какое до этого дело, Джейми Бауэрс? – мгновенно вспыхнула она.
      Бауэрс отошел к окну, повернулся к ней спиной и посмотрел на улицу.
      Скотти охватило легкое нетерпение. О Господи, да что же такого интересного мужчины находят в темноте за окнами? Почему они все время пялятся на улицу, причем предпочитают делать это, когда темно?
      – Я по-прежнему хочу жениться на тебе, Скотти, – неожиданно объявил Джейми Бауэрс.
      Скотти испуганно вздрогнула.
      – Я… я уже тебе говорила, что не выйду за тебя замуж, – упрямо покачала она головой.
      Джейми быстро отвернулся от окна.
      – Но почему? – не желая сдаваться, воскликнул он. – Из-за него?
      Она сглотнула подступивший к горлу ком и попыталась прогнать страх.
      – Нет, не из-за Алекса. Он здесь ни при чем. Я обещала присматривать за его дочерью до тех пор, пока не будет построена гостиница, Джейми. И еще я пообещала не выходить замуж, пока буду работать у него и жить в его доме. И заруби себе на носу, я не собираюсь нарушать свое слово ради тебя или кого-то еще!
      Бауэрс нахмурился, и на несколько секунд в комнате воцарилось тяжелое молчание.
      – Я разбогател, Скотти. Тебе не нужна эта работа и эта дурацкая гостиница. Я могу дать тебе роскошную жизнь.
      – И где ты взял такие большие деньги? – воскликнула девушка, чувствуя необъяснимую тревогу.
      – Где я их взял, не твоя забота! – угрюмо буркнул парень и снова отвернулся к окну.
      Он разговаривал свысока, и Скотти вновь разозлилась:
      – А я считаю, моя! Если ты не можешь мне сказать, я буду думать, что ты заработал их нечестным путем, Джейми.
      Джейми повернулся к ней и сердито помахал пальцем перед ее лицом.
      – После всего, что я потерял, ты лицемерно заявляешь, будто я не имею права брать то, что по праву принадлежит мне?
      Скотти тихо охнула и прижала руки ко рту. Бауэрс крепко схватил ее за плечи и потряс.
      – Только не начинай рассказывать, будто мы не заслуживаем лучшей жизни потому, что так решило правительство. У нас есть права. У нас…
      – Прекрати! – Девушка сбросила его руки. – Алекс работает день и ночь, стараясь, чтобы все жители долины получили справедливую компенсацию. Я знаю, скольким семьям он помог переселиться из Йосемита на плодородные земли…
      – О, вижу, он уже наврал тебе с три короба, и ты не сомневаешься в его правоте, да?
      Скотти сделала глубокий вдох и попыталась успокоиться.
      – Лучше уходи, Джейми Бауэрс. Я не хочу знать, что ты натворил. Больше ничего мне не рассказывай. Уходи немедленно!
      Бауэрс высокомерно оглядел ее и мерзко рассмеялся:
      – Считаешь, что я не стою твоего проныры адвоката, так? Ну что же, девочка моя, тогда не удивляйся, если все неожиданно изменится… причем очень скоро. Тогда ты запоешь совсем другую песню.
      Джейми Бауэрс направился к двери, но Скотти схватила его за руку.
      – Что ты хочешь сказать? – возмущенно проговорила она. – Что у тебя на уме, Джейми?
      Джейми выдернул руку и усмехнулся:
      – Потерпи немного. Скоро сама все узнаешь! Бауэрс вышел из кабинета, слегка вжав голову в широкие плечи, будто хотел защититься от «злых чар» дома ненавистного Александра Головина. После его ухода расстроенная Скотти принялась ходить по дому. В конце концов, она забрела на кухню, где миссис Попова мыла посуду после вечеринки. Скотти рассеянно сняла с крючка фартук экономки и, посмотрев на спящих котят, начала помогать мыть посуду.
      Ольга Попова окинула ее внимательным взглядом и осторожно поинтересовалась:
      – Вижу, у твоего молодого человека вспыльчивый характер?
      Скотти возмущенно фыркнула.
      – Джейми Бауэрс не мой молодой человек, но у него действительно ужасный характер – всегда злится, когда ему что-то не нравится.
      – Гм-м-м… – хмыкнула экономка. – Можешь мне поверить, Саша тоже не особо обрадовался приходу этого Бауэрса.
      Скотти Макдауэлл печально вздохнула.
      – Знаю. Конечно, ему не следовало приходить. Бедняга вбил себе в голову, что должен жениться на мне.
      Руки миссис Поповой были по локоть в мыле.
      – Знаешь, у меня сложилось впечатление, что он целеустремленный молодой человек и знает, чего хочет. – Она пристально посмотрела на Скотти. – Он тебе все еще небезразличен?
      Скотти осторожно взяла с сушилки хрустальное блюдо, вытерла его и поставила на стол.
      – Мы с Джейми знакомы много лет. Наши отцы почти одновременно пришли в Йосемитскую долину. – Девушка невесело рассмеялась. – Я всегда думала, что выйду замуж только за Джейми Бауэрса.
      Миссис Попова протянула очередную тарелку и спросила:
      – Но сейчас ты уже так не думаешь? Покачав головой, Скотти взяла тарелку и ответила:
      – Перестала думать об этом после смерти отца. Джейми очень изменился. В нем появилось… что-то непонятное, плохое. У него завелись деньги, и мне кажется, он заработал их нечестным путем.