Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Если останемся живы

ModernLib.Net / Детективы / Быстров Андрей / Если останемся живы - Чтение (стр. 9)
Автор: Быстров Андрей
Жанр: Детективы

 

 


      - Скажите, господин генерал, - спросил он Колбрайта. - А нельзя ли сбить "Элиминейтор" запущенной с земли ракетой?
      Вместо председателя комитета начальников штабов ответил генерал Таггерт:
      - Думаю, мы могли бы уничтожить его ракетой с мобильной или ядерной боеголовкой. Но по своим последствиям для радиационной обстановки на Земле это будет равносильно тому, как если бы мы дали ему упасть.
      - А при падении спутника ядерный взрыв неизбежен? - вмешался генерал-майор Лебедев, исполнявший некогда обязанности заместителя председателя военно-промышленной комиссии.
      - Ядерного взрыва в традиционном понимании не произойдет... Не должно произойти, - поправился профессор Райдер. - Но то, что случилось в Чернобыле, также не было ядерным взрывом.
      После этих слов воцарилось напряженное молчание. Слышно было, как в недрах гигантского корабля пульсируют могучие механизмы.
      Затянувшуюся паузу прервал полковник Шебалдин.
      - Я предлагаю, - начал излагать он проект ФСБ, - внести изменения в программу планируемой на конец месяца американо-российской экспедиции на "Шаттле". Пусть "Шаттл" снимет спутник с орбиты и доставит на Землю. Это возможно?
      - Теоретически да, - ответил бригадный генерал Уилсон. - Подобные операции уже проводились предыдущими экипажами "Шаттлов". Однако потребуется громадная подготовительная работа.
      Придется менять расчетные характеристики, устанавливать на "Шаттле" дополнительное оборудование. "Элиминейтор" - не бумажный самолетик, он заставит повозиться. Успеем ли за неделю?
      - Такой вариант уже обсуждался нами во время предварительных консультаций, - сообщил Колбрайт для русских.
      - Тут слишком много "если". Что, если задержится монтаж оборудования? Что, если старт придется отложить из-за технических неполадок, как бывает едва ли не при каждом полете "Шатглов"?
      Что, если возникнут осложнения на орбите? Наконец, вспомните "Челленджер". Не дай Бог повторения подобной трагедии, но мы вынуждены учитывать все.
      Рубинов недовольно завозился на стуле.
      - Но ведь другого шанса, насколько я понимаю, нет?
      - Мы обязаны искать альтернативу, - настойчиво сказал Колбрайт.
      В беседу вступил генерал Лебедев:
      - Полагаю, нам следует считать вариант с "Шаттлом" основным и продолжать консультации в поисках запасного.
      - Согласен, - пробасил Рубинов. - И очень удачно, что в экспедицию внесут лепту и российские космонавты. Я знаком с этими парнями. Это мастера. Космический полет будет для одного из них не первым, это прекрасно подготовленные практики и классные специалисты. Уверен, что совместными усилиями нам удастся победить этот проклятый спутник.
      - Американские леди и джентльмены тоже не подведут, - улыбнулся бригадный генерал Уилсон.
      - Леди? - переспросил Лебедев. - Вы хотите сказать, что в составе экипажа будут женщины?
      - Одна женщина, - уточнил Уилсон. - Но какая!
      Второе заседание совместной комиссии постановило рекомендовать Правительствам в качестве основного варианта снятие спутника с орбиты "Шаттлом", а экстренного и крайне нежелательного - уничтожение "Элиминейтора" ракетой-перехватчиком над безлюдным районом Тихого океана.
      Рекомендации были приняты. Корпорация "Дженерал дейнемикс" получила срочный секретный заказ на установку на "Шаттле" "Атлантис" дополнительного оборудования. Задача осложнялась тем, что космический корабль уже находился на стартовом столе космодрома на мысе Канаверал, и монтаж приходилось вести на месте. Десятки специалистов в Центре управления вели расчеты новых траекторий полета.
      Пятеро американских астронавтов и двое российских космонавтов еще ничего не знали об уготовленной им миссии, которую в Пентагоне успели окрестить операцией "Сэрвайвл" ("Выживание").
      Но командир экипажа, полковник ВВС США Питер Гримсби уже принимал участие в подобном предприятии. В 1992 году ведомый им "Шаттл" "Колумбия" снял с орбиты и благополучно доставил на базу Эдварде астрономический геосинхронный спутник "Стар Эксплорер", запущенный в 1978-м.
      Большие электронные часы в Центре управления на мысе Канаверал, размещавшиеся между табло с надписями "Параметры участка выведения" и "Расчетный старт", монотонно отсчитывали секунды. Оставалось все меньше времени для укрощения взбунтовавшегося спутника-разруш ителя.
      21
      Сбои в работе двигателя одноместного прогулочного вертолета "Хани Би" возникли без вины пилотировавшей машину девушки недалеко от конечного пункта маршрута - Грин-Бэя, штат Висконсин. Сплошной зеленый ковер леса в полукилометре внизу без единой прогалины не позволял приземлиться. К счастью, вовремя показалась-таки подходящая для вынужденной посадки поляна.
      Вертолет садился на нее уже в режиме авторотации.
      Сильный толчок бросил Саманту на приборную доску, но все обошлось. Одно было неприятно: ее просили отказаться на время от вертолетных прогулок, она же негласный запрет нарушила. Слава Богу, что все кончилось так.
      Саманта выбралась из кабины, вздохнула, глядя на вертолет с подломленным шасси.
      - До свидания, славный "Хани Би", - обратилась она к машине. - Мы с тобой неплохо летали.
      Я пришлю за тобой. - Не оглядываясь, девушка пошла через лес. Она примерно представляла, где проходит двадцать пятое шоссе, ведущее к ГринБэю. Через час донельзя усталая Саманта выбралась на пустынную автотрассу. Вскоре вдали показался полицейский автомобиль.
      Саманта подняла руку с вытянутым большим пальцем. Молодой широколицый сержант свернул к обочине и затормозил.
      - Что случилось, мисс? Боже, ну и вид у вас!
      - Авиакатастрофа, - лаконично пояснила девушка.
      - Автокатастрофа? - не расслышал полицейский.
      - Авиа. Летела на вертолете, совершила вынужденную посадку, - она показала на горизонт. - Вон там.
      - Ага. Понятно, мисс, - сообразил сержант.
      Он внимательно вглядывался в лицо красивой мулатки.
      - Э, да я вас знаю. Я видел вас по телевизору.
      Вы - та девушка, которая полетит на "Атлантисе", да?
      - Правильно. Саманта Л. Ларрена.
      Полицейский открыл дверцу машины.
      - Садитесь. Куда вас отвезти? Может, в больницу? Вы ничего себе не сломали?
      Саманта потрясла головой, отчего ее черные волнистые до плеч волосы задорно взметнулись.
      - Я легко отделалась. А вот "Хани Би" жалко, его придется серьезно ремонтировать.
      - "Хани Би"?
      - Мой вертолет...
      Сержант включил зажигание и тронул машину.
      - Так куда?
      - У нас дом на берегу озера Мичиган в паре миль от Грин-Бэя. Вам по пути?
      Сержант продемонстрировал в улыбке голливудские зубы.
      - Я довезу вас куда угодно, мисс. Подумать только - астронавтка...
      Рассекаемый лобовым стеклом воздух весело запел вокруг машины.
      Предстоящий полет "Атлантиса", как принято в Америке, вовсю рекламировался задолго до старта, и члены экипажа заранее становились телезвездами.
      Саманта Л. Ларрена, двадцатисемилетняя мулатка с полными губами, открытым привлекательным лицом, волнующими карими глазами и фигурой Мэрилин Монро (которая, как известно, не дотягивала до классических стандартов), занималась биологическими исследованиями в Калифорнийском университете. Она свободно пилотировала все типы летательных аппаратов, увлекалась парашютным спортом и яхтами. Когда был объявлен национальный конкурс среди учителей (а Саманта и преподавала в университете) с главным призом - полетом на " Атлантисе", выбрали именно ее. Теперь Саманта готовилась к экспедиции на орбиту, где должна была провести биологические исследования и несколько телевизионных уроков из космоса...
      Сержант довез ее до самого дома - легкой деревянной двухэтажной постройки, всего в ста шагах от которой поблескивали на солнце ласковые воды озера Мичиган. Кроны тенистых деревьев смыкались над дощатой крышей, травяной газон спускался к озеру, приглашая отдохнуть.
      Саманта взбежала по крылечку из некрашеного лакированного дерева, распахнула двойные двери.
      - Мама!
      Миссис Ларрена появилась на лестнице, ведущей на второй этаж. В свои шестьдесят лет она могла заставить любого поверить в правдивую историю о том, как в 1955 году едва не выиграла титул "Мисс Черная Америка". Мистер Ларрена, ее муж, умерший полтора года назад, был белым иммигрантом из Европы. Долгие годы они прожили душа в душу, невзирая на неодобрительное шипение противников смешанных браков как из белого, так и из черного лагерей. Увидев дочь, миссис Ларрена так широко всплеснула руками, будто собиралась обнять весь мир.
      - Святой Моисей! Что случилось?
      - Ничего, мам. Только вот "Хани Би"... В общем, он немножко сломался.
      Миссис Ларрена так и села
      - Немножко1 Выпороть бы тебя... - Она подошла к дочери, ощупала ее со всех сторон. - Самато хоть цела?
      - Да все в порядке, мам. Не переживай, отремонтируем "Хани Би".
      - Через мой труп, - пообещала миссис Ларрена. - Немедленно в ванную!
      - Есть, мэм, - по-военному откликнулась Саманта.
      Пока она приводила себя в порядок, миссис Ларрена накрыла на стол. Саманта в пушистом халате увлеченно поглощала тосты, запивая крепким кофе.
      Потом она поднялась на второй этаж, где был ее рабочий кабинет, как она называла уютную, пронизываемую солнечными лучами комнату. Одно огромное окно - практически застекленная стена - выходило на озеро, противоположное - на лес и дорогу.
      Саманта уселась за стол и зарылась в научные записи. На "Атлантисе" ей предстояли медико-биологические эксперименты, связанные с интерфероном активным противовирусным белком.
      Ее внимание привлек звук приближающегося автомобиля. Саманта отложила ручку и выглянула в окно. К дому подкатил распластанный серый "Крайслер". Из машины показался человек в костюме того же цвета, что и автомобиль. Незнакомец уверенно зашагал к крыльцу. Почему-то Саманта испытала тревогу.
      Внизу послышались два голоса - взволнованный миссис Ларрены и строго официальный, лишенный эмоций - гостя. Саманта приоткрыла дверь.
      - Саманта! К тебе пришли, - прокричала снизу миссис Ларрена.
      - Пришли, так пусть поднимаются, - ответила Саманта без особого энтузиазма. Интуитивно она прониклась к незнакомцу неприязнью и плотно запахнула халат.
      Вблизи гость произвел на нее еще более удручающее впечатление, чем издали. От него веяло холодом. Лицо с правильными чертами она назвала бы красивым, если бы не ледяной взгляд. К тому же радужные оболочки глаз у него были разного цвета:
      левая - серого, а правая - голубого, что выглядело пугающе. Намечавшиеся морщины на лбу и щеках свидетельствовали о возрасте - около сорока пяти. Под безупречным костюмом угадывалось сильное тело атлета.
      Незнакомец по-хозяйски устроился на стуле, жестом предложив девушке сесть в кресло, что она возмущенно проигнорировала.
      - Мисс Саманта Л. Ларрена? - осведомился гость.
      - Извините, а вы кто такой?
      - Прошу вас отвечать на мои вопросы, - тихо сказал незнакомец. Саманта почувствовала, что лучше подчиниться.
      - Да, это мое имя, - произнесла она.
      - Назовите номер вашей кредитной карточки.
      Саманта автоматически повиновалась.
      - Все совпадает, - мягче проговорил посетитель. - Вам неясна цель моего вопроса? Мне просто необходимо абсолютно точно удостовериться, что я беседую именно с вами, так как разговор, который пойдет у нас, никак не предназначен для посторонних ушей. Разрешите представиться. Томас Рэксфорд.
      - Томас Рэксфорд, и все?
      Гость улыбнулся, но лучше бы он этого не делал. От его улыбки температура в комнате явно понизилась.
      - Я работаю в администрации Президента, - объяснил он, не вдаваясь в подробности. - Я уполномочен официально предупредить вас, что все, о чем пойдет речь, является государственной тайной Соединенных Штатов Америки и в случае ее разглашения вы будете преданы суду.
      Саманта совсем растерялась и села.
      - Вам понятно? - настаивал Рэксфорд.
      - Да, да...
      Гость вытащил сигарету, а Саманта, изрядно ошарашенная таким началом, и не подумала запретить ему курить.
      - Вы включены в состав экипажа "Атлантиса". - Рэксфорд не спрашивал, он утверждал. - Старт состоится через неделю. Мне поручено сообщить вам об изменениях в программе полета.
      Саманта не знала, что и думать. Почему об изменениях в программе объявляет не командир экипажа и не научный руководитель проекта, а чиновник президентской администрации? Да и чиновник ли он?
      Рэксфорд стряхнул пепел на чистый лист бумаги.
      - "Атлантис" произведет операцию по снятию с орбиты спутника. Это военный спутник, и это совершенно секретная операция. Вам понятно?
      Саманту раздражала манера Рэксфорда разговаривать с ней, как с десятилетней девочкой, поминутно уточняя, понятно ли ей. Злость помогла девушке прийти в себя.
      - Понятно. Но от меня что требуется?
      - В общем, ничего. Вы будете заниматься своими биологическими экспериментами и вести телевизионные репортажи, как и предполагалось. Это одна, открытая часть вашего полета. Но никогда, никому, ни при каких условиях вы не скажете ни слова о том, что связано со второй секретной его частью. Вы будете хранить молчание пожизненно...
      Вам...
      - Да понятно, понятно! Я должна подписать какую-то бумагу?
      Рэксфорд повертел головой, как робот. Казалось, сейчас заскрипят металлические шарниры в его шее.
      - Никаких бумаг. Только что вы дали гражданскую клятву Президенту США. Нарушение ее будет приравнено к государственной измене.
      Гость поднялся и, не прощаясь, покинул комнату. Саманта в задумчивости смотрела через окно, как он идет к своему лимузину, идет не медленно и не быстро, основательным шагом человека, получившего удовлетворение от хорошо сделанной работы.
      Только когда серый "Крайслер" исчез за деревьями, Саманта отошла от окна.
      В кабинет поднялась миссис Ларрена.
      - Кто это был, дочка?
      Саманта стряхнула оцепенение.
      - Это... человек из Центра управления. Надо было обсудить кое-что космическое, мам.
      ...Томас Рэксфорд, высокопоставленный сотрудник Агентства национальной безопасности, вывел "Крайслер" на двадцать шестое шоссе и взял курс на запад. Ему предстояло нанести визит еще одному гражданскому члену экипажа "Атлантиса" - физику Теду Карсону. К полученному заданию он с самого начала отнесся скептически. На вечернем совещании у Президента он предложил попросту укомплектовать экипаж кадровыми офицерами ВВС и опытными астронавтами, заменив ими гражданских лиц. Но Президент резонно заметил, что такая немотивированная внезапная замена лишь насторожит прессу и может привести к ненужным журналистским расследованиям.
      - Пусть летят эти, - сказал он, - раз уж их успели разрекламировать А вам и карты в руки, мистер Рэксфорд. Обеспечьте их молчание.
      Опасения Президента не были лишены оснований. Если бы общественности стало известно об истинных причинах и обстоятельствах происшествия с "Элиминейтором", столбы американской стабильности могли серьезно пошатнуться. Что это за правительство, которое допускает предателей в самое сердце американской космической обороны? Что это за охранительные ведомства, не способные противостоять террористам? Что это за военные, утратившие контроль над ядерной боевой станцией?
      Президент не был уверен, что сумеет ответить на эти и десятки других вопросов - по крайней мере ответить так, чтобы остаться на своем посту.
      22
      Тренировки в триплексном роторе - штуковине, вращающейся одновременно по трем осям, - были одним из самых неприятных элементов комплексов подготовки космонавтов в Звездном городке.
      К счастью, они не являлись обязательными. Много лет назад, на заре космонавтики, кандидатов в звездопроходцы обрабатывали, как грешников в аду. Их раскручивали на центрифугах, лопингах и ренских колесах, выстреливали из катапульт, вытрясали им душу на вибростендах, неделями мариновали в сурдокамерах, вышвыривали с парашютом посреди штормового океана или в таежной глухомани, а там - выкручивайся, как знаешь. И выкручивались - это называлось "испытанием на выживаемость". Однако с тех пор космическая техника настолько усовершенствовалась, что для орбитальных полетов уже не требовалось суперменов. Сейчас в космос в принципе мог полететь любой здоровый человек, особенно военный летчик.
      Андрей Шалимов все же не игнорировал тренажер - ему самому хотелось проверить готовность к выполнению манипуляций, имитирующих управление кораблем, когда тебя крутят и вертят во все стороны. Из ротора он выбрался не без легкого головокружения и пошатывания, но с удовольствием отметил, что держит форму. Прямо из тренажерного зала он прошел в сауну.
      Тридцатидвухлетний майор ВВС, выпускник военно-воздушной академии имени Дзержинского, кандидат наук Андрей Шалимов готовился к американо-российской экспедиции на "Атлантисе". Три дня назад он и второй русский член экипажа полковник Геннадий Данилин вернулись из Соединенных Штатов в компании троих астронавтов - Теда Карсона, Гордона Приста и Вирджила Кейда. Для американцев поездка в Россию была чем-то средним между командировкой и краткосрочным отпуском - в Звездном они шлифовали с русскими учеными тонкости запланированных экспериментов, но большую часть времени осматривали достопримечательности, отдыхали и развлекались. Командир экипажа Питер Гримсби в Россию не приехал - его задержали какие-то непредвиденные осложнения. Для российских же космонавтов шла обычная повседневная работа, особенно трудная для Шалимова, собиравшегося в космос впервые.
      Опытный Данилин, для которого это был уже третий полет, старался поддерживать молодого коллегу.
      Из сауны возрожденный Шалимов прямым ходом двинулся в столовую, ибо ощущал поистине зверский голод, и никакие тренажеры и роторы не отшибли у него аппетита. Его любимая столовая размещалась в дальнем конце улицы, путь домой был гораздо короче. Однако в холодильнике холостяцкой берлоги майора уныло кис одинокий батон позавчерашней колбасы, не воодушевлявший Андрея Андреевича.
      За столиком, куда Шалимов поставил перегруженный поднос, сидел с кружкой черного кофе полковник Данилин. Они расстались пару часов назад и поэтому не поздоровались.
      - "Шаттл" тебя не поднимет, - сострил Данилин, имея в виду громоздящиеся на подносе Шалимова горы еды, где упор делался на мясо. Опять болтался в триплексе?
      - Угу, - промычал Шалимов с набитым ртом.
      - Нормального человека после этой штуки тянет в туалет, а тебя - в столовую. Чудо природы для наших медиков. - Майор оторвал зубами изрядный кусок бифштекса.
      - Ну и как тебе нравится этот дурдом с секретностью? - полюбопытствовал он. - Мы выступаем по телевидению, наш полет во всех газетах - и здравствуйте, я ваша тетя.
      - Какой дурдом? - не понял Данилин.
      - Разве тебя не предупреждали?
      - Нет. О чем?
      - Значит, еще предупредят, - произнес Шалимов. Бифштекс не самым благоприятным образом влиял на его артикуляцию. - Тут шныряет один тип, то ли из правительства, то ли из разведки, я толком не врубился.
      - Ну и о чем... - задумчиво протянул полковник, - о чем этот тип тебе поведал?
      Шалимов развел руками.
      - Извини, старина, присяга есть присяга. Ты сам обо всем узнаешь еще до вечера, тогда и поговорим.
      - Ладно. - Данилин допил кофе, отставил кружку. - Увидимся в лаборатории?
      Майор кивнул, не отрываясь от процесса поглощения мяса.
      Данилин вышел на улицу, свернул на тенистую аллею, где было не так жарко, и побрел, не торопясь, погруженный в размышления о неожиданных высказываниях товарища. Странным было то, что не к нему обратились в первую очередь как к старшему по званию. Или хотя бы к обоим одновременно... И загадочное секретное задание не могло касаться одного Шалимова, тогда он вообще бы о нем не упомянул. Что они там наверху затеяли?
      Впрочем, подумал он, скорее всего дело не стоит выеденного яйца. Просто тот человек из правительства или разведки сначала наткнулся на Шалимова, вот и все. Разумнее подождать и выкинуть пока эту историю из головы.
      Данилин вошел в подъезд шестиэтажного дома, поднялся на лифте к двери своей квартиры на четвертом этаже. Он был один - жена и дети отдыхали на бабушкиной даче у Азовского моря. Конечно, перед отбытием в Америку они вернутся, проводят его как полагается.
      В лабораторию было идти еще рано, ученые соберутся лишь к четырем часам. Данилин прилег на диван, закрыл глаза. С самого утра он чувствовал недомогание, начавшееся сразу после завтрака, - вероятно, съел что-то несвежее. Сейчас ему казалось, что поползла температура. Не вставая, он пошарил в тумбочке градусник, сунул под мышку.
      Ого! 37,5.
      Полагалось немедленно вызвать врача, но полковник не спешил следовать инструкции. Пустяки, скоро пройдет, а медики, как всегда, раздуют панику и побегут по начальству. Отстранят еще от полета...
      Он незаметно задремал и проснулся в половине четвертого - сработали внутренние часы. Данилин попытался принять вертикальное положение, охнул, опустился обратно на диван. Ему было плохо. Пот катился по лбу, к горлу подступала тошнота, упруго разматывалась спираль головной боли. Он взял градусник, еще раз измерил температуру. 38,7.
      Данилин протянул руку к телефону и вызвал врача.
      Доктор Котельников, старый друг семьи Данилиных, прибыл через десять минут в сопровождении медсестры с черным прямоугольным чемоданчиком. Первой его фразой была та, какую традиционно произносили все врачи со времен Антона Павловича Чехова.
      - Нуте-с, голубчик, что это мы надумали болеть?
      Данилин покорно вверил себя доктору, безропотно перенося процедуру осмотра. Перед его глазами плыли оранжевые круги.
      - У вас типичнейший грипп, Геннадий Николаевич,- вынес приговор доктор. - Ничего страшного, но недельку придется полежать.
      - Какую недельку, через пять дней старт!
      Котельников посуровел.
      - А вот о старте не может идти и речи.
      Полковник в бессильной ярости сжал кулаки.
      Он ждал этого полета, как главного события в жизни. Помимо того, что экспедиция сама по себе увлекательнейшая, ему уже сорок восемь лет. Это не предел, летали и старше, но космонавтов много, а стартов мало. И если даже Данилину удастся когда-нибудь еще раз отправиться в космос, то на "Шаттле" - никогда. Прощание с мечтой... Данилин заплакал бы, если бы имел хоть малейшую предрасположенность к слезам.
      Утром следующего дня руководитель Центра подготовки космонавтов подписал приказ о включении в состав экипажа дублера Данилина - полковника Ратникова. Так как подготовка основного и дублирующего экипажей проводилась совместно и ничем не отличалась, замена не вызвала возражений у американцев. С Ратниковым они были знакомы так же хорошо, как и с Данилиным...
      Александр Борисович Ратников был опытным летчиком, имевшим почти полторы тысячи часов налета на реактивных машинах В отряде космонавтов он оказался в 1984 году, а в 1986-м совершил орбитальную экспедицию.
      На аэродроме перед посадкой в самолет, отправляющийся на мыс Канаверал, Ратников беседовал с Шалимовым.
      - Жалко Геннадия, - вздохнул майор. - Я знаю, как важен был для него этот старт.
      Ратников смотрел в некрасивое, с тяжеловатым подбородком, но несомненно располагающее к себе лицо Шалимова.
      - Что поделаешь, - сочувственно отозвался он. - С каждым может случиться. А мне как-то неловко, будто я его обокрал.
      - Брось, ты же не виноват.
      - Конечно, но такое паршивое ощущение...
      И радость оттого, что летишь, и какое-то осознание незаконности этой радости.
      - Да и все, в общем наперекосяк, - подхватил Шалимов. - Спутник этот чертов... Что за спутник, почему такая таинственность?
      - Бог их знает, им сверху виднее... А таинственности ненадолго хватит, вот увидишь. Не наши, так американцы проболтаются. Какая-нибудь мелкая сошка из Центра управления. Шила, Андрей, в мешке не утаишь.
      - Не думаю, - усомнился майор. - Со спутником будем возиться вне зоны радиовидимости основных станций, под присмотром военных. А они не болтают.
      - Поживем - увидим...
      За сутки до старта "Атлантиса" космонавты и астронавты дали телевизионную пресс-конференцию. Семь членов экипажа космического корабля расположились в ряд за длинным столом. В зал прибывали репортеры из пресс-бюро, где они кучковались и смачивали горло в ожидании эфира. Режиссер передачи поднял три пальца, спрятал один, второй, третий. Пресс-конференция началась.
      Спустя два часа после ее окончания расшифрованные стенографические отчеты легли на столы Президентов США и России и других занятых людей, которым некогда просиживать штаны у телевизора, в том числе генерала Стюарта. Генерал разложил листы перед собой и пробежал их, минуя начало с представлениями и стереотипными взаимными расшаркиваниями.
      Агентство Ассошиэйтед Пресс: "Вопрос к командиру экипажа. Мистер Гримсби, традиция совместных космических экспедиций восходит к 1975 году, когда был осуществлен проект "Союз-Аполлон". Как, по-вашему, изменения, прошедшие в России за последние годы, облегчают или затрудняют сотрудничество в космосе?"
      Питер Гримсби: "И облегчают, и затрудняют.
      Политические барьеры сняты, это верно, но мне кажется, русским следовало бы уделять больше внимания космосу. Трудности возникают в самых простых вещах. Я понимаю, что экономическое положение России не блестяще, но космос - это будущее. Это новые технологии, и не стоит относиться к нему пренебрежительно. Россия лишь тогда войдет в двадцать первый век плечом к плечу с Соединенными Штатами, когда станет вкладывать больше энергии в космические программы".
      Миннеаполис Стар энд Трибюн: "Мисс Ларрена, ваша профессия далека от астронавтики. Почему вы решили принять участие в проекте и полететь в космос?"
      Саманта Л. Ларрена: "Это из-за моей мамы. Она мечтала сделать из меня актрису, а тут подвернулся шанс помелькать на телевидении. (Смех в зале). Но если серьезно, меня всегда привлекало новое. Я не собираюсь становиться профессиональной астронавткой. Возможно, в следующий раз я напрошусь в экспедицию на подводной лодке на океанское дно".
      Агентство Юнайтед Пресс Интернейшнл: "Мистер Ратников, включение в состав экипажа оказалось для вас сюрпризом. Что вы испытали, узнав об этом? Готовы ли вы в полной мере принять на себя тяготы космического полета?"
      Ратников: "Это прежде всего работа. Каждый из нас обязан быть готов заменить товарища. Никаких особых чувств я не испытывал и тягот в полете не предвижу. Главное для меня - хорошо сделать свое дело".
      Нью-Йорк Тайме: "В ряде изданий, в частности в немецкой "Бильд" и английской "Деили Миррор", появились сообщения о космической катастрофе, которая не то произошла, не то вот-вот произойдет с американским военным спутником. Как бы вы прокомментировали эту информацию? Не связан ли полет с этим происшествием?"
      Питер Гримсби: "Насколько мне известно, Россия и Соединенные Штаты давно отказались от военного соперничества в космосе, и никаких спутников военного назначения на орбиту не выводится. Что касается вашей ссылки на "Бильд" и "Дейли Миррор", то я не читаю этих изданий, но могу подбросить им актуальный материал. Вчера за моим домом приземлилась летающая тарелка, и три гуманоида вылакали мой месячный запас виски. (Смех, шутки). Больше мне нечего добавить, господа".
      Стюарт мысленно похвалил командира, просмотрел стенограмму до конца, но не обнаружил больше никаких упоминаний о занимающей его проблеме. Ответ Гримсби был исчерпывающим, а репутация бульварных газет известна всем.
      После пресс-конференции, когда астронавты возвращались на мыс Канаверал, Андрей Шалимов устроился в машине рядом с Самантой. На вопросы журналистов майор отвечал по-английски, и девушка сделала комплимент его языку
      - Где вы научились так говорить? - спросила она.
      Шалимов и впрямь почти свободно владел английским, дружил с грамматикой и лексикой. Но проклятое произношение никак не давалось. Американские коллеги подсмеивались над его чудовищным акцентом.
      - Это просто хобби, - ответил он. - В школе, а потом в академии учили языку, но научиться мог только тот, кто сам хотел. А я с ранней юности заболел английским. Через пластинки "Битлз" и "Роллинг Стоунз". Меня эта музыка опрокинула. Захотелось узнать, о чем поют. Хотя такое увлечение в те годы не поощрялось.
      - А вы были коммунистом? - в тоне девушки смешались любопытство и притворный ужас.
      - Я был членом КПСС. Так полагалось, но эта мура мало кого отравила. Среди военных бытовало популярное мнение: надо служить России, а не тем, кто ею правит.
      - Вы любите Россию?
      - А вы любите Америку?
      Они засмеялись вместе. Их знакомство состоялось не сегодня, но в сплошной круговерти тренировок, испытаний, подготовки научных экспериментов они ни разу не разговаривали о чем-либо, не относящемся непосредственно к работе.
      "Подумать только, - поразилась про себя девушка, - до пресс-конференции я даже не замечала, какой у него забавный акцент, и в голову не приходило поинтересоваться источником его познаний в языке. Все так естественно... Мы летим на орбиту, а что я знаю о нем, о других, например, Теде Карсоне или Вирджиле Кейде? Отличные парни - вот и вся характеристика. То есть ничего".
      Часы в центре управления вели отсчет последних суток перед стартом.
      23
      Корину смертельно хотелось спать. Нервное истощение и физическая усталость, вызванные ночными приключениями, властно смыкали веки. Судя по тщетно подавляемым зевкам, с Шенноном творилось то же самое.
      Полковник Коллинз и Лигейя Маллиган отбыли в полицейский комиссариат, откуда Коллинз после передачи девушке своих контактов намеревался выехать в аэропорт и вернуться в Лэнгли. Оставшись без начальственного пригляда, Шеннон попробовал было допросить пленника, но тот молчал, а любые меры воздействия, кроме словесных, были строго-настрого запрещены полковником.
      - Хотим спать, Джон? - участливо осведомился Шеннон.
      - Давайте. Неизвестно, сколько нам ждать этого Макса Мэлли.
      - Вы с ним знакомы? - спросил Корин.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27