Пари для простаков

На ее лице отразилось мистическое благоговение. Истмэн не смог сдержать улыбки. Чтобы скрыть ее, он подошел к скамье и стал перебирать инструменты. Что-то привлекло его внимание, и Эббот застыл, видя, как он взял в руки один из детонаторов, изготовленных Паркером.

– Это что такое?

Паркер посмотрел и небрежно ответил:

– Размыкатель цепи "Б". Он плохо работал, мне пришлось сделать новый.

Истмэн подбросил его в воздух, поймал и положил обратно.

– У вас золотые руки, Дэн. Я бы мог подыскать вам приличную работу в Штатах.

– Не возражаю, – ответил Паркер. – Если она оплачивается так же хорошо, как эта. – Он замолчал, углубившись в работу. Потом сказал: – Это последний пакет. Удивительно, нет, в самом деле, – мне удалось затолкать их все. Теперь я закрываю головку, и можете ставить, если хотите, свою печать. – Он внимательно осмотрел прокладку, вставил ее в люк и закрыл крышкой. – Майк, готовьте блок и тали. Сейчас мы соединим головку с корпусом, и торпеда готова к отправке на "Орест".

Они подняли боеголовку, и Паркер крепко присоединил ее болтами к телу торпеды.

– Вот, мисс, – сказал он. – Ну как, вы довольны? Надо бы мне взять с вас расписку, да вы не дадите.

– Я довольна, – сказала Жанетт. – Отправляйте ее вечером на "Орест", Джек. Завтра прибудет новый груз, Паркер. "Орест" отчаливает послезавтра утром. – Она улыбнулась Эбботу. – Приятной морской прогулки всем нам.

3

Когда они вновь встретились в номере Хеллиера, Уоррен был в плохом расположении духа. День прошел зря. Фабрика маринадов оказалась закрытой, и попасть на нее не удалось. На воротах висело объявление: "Закрыто на ремонт".

– Как вы смогли прочесть надпись на арабском? – спросил Меткалф.

– Мне перевели ее на французский, – сказал Уоррен усталым голосом. – Запах уксуса я чувствовал, но не очень сильный. Никто туда не входил, никто и не выходил. В общем, день прошел впустую.

– А я видел, что кое-кто вошел, – неожиданно сказал Фоллет. – Я следил за Делорм, и она вошла на фабрику через заднюю дверь. С ней был парень – американец. Они провели там около часа.

– Что ж, все сходится, – сказал Хеллиер, глядя на Фоллета с одобрением. – Значит, Делорм и Фуад связаны. Что удалось узнать о верфи?

– Она не очень большая, – сказал Меткалф. – Незаметно туда войти невозможно. Жанетт я не видел. Я нанял лодку и смог рассмотреть эту верфь с моря. Там стоит яхта Фуада и старое изношенное каботажное судно "Орест". Оно под панамским флагом. Сама верфь выглядит заброшенной. На ней вроде никого нет, зато у главных ворот полно крутых ребят.

– Наверное, тоже закрыта на ремонт, – сказал Тоузьер с иронией. – Если они возят по Бейруту партии героина на миллионы долларов, ясно, что ничьи любопытные глаза на перевалочных пунктах им не нужны, поэтому они так заботятся о безопасности. Вполне вероятно, что "Орест" – тот корабль, который мы ищем. Может он пересечь Атлантику?

– Почему бы и нет? – ответил Меткалф. – У него водоизмещение три тысячи тонн. Еще одна любопытная деталь. Сегодня днем оттуда выехал грузовик с длинным прицепом. Что в нем было, я, конечно, не видел – он был покрыт брезентом, но думаю, это, скорее всего, и была торпеда.

– Я в этом не уверен, – сказал Уоррен. – Паркер мне говорил, что одна торпеда может нести только пятьсот фунтов, а, как мы знаем, переправлена должна быть тонна. – Он нахмурился. – Даже если Паркеру и Эбботу удастся пустить на дно торпеду, останется еще три четверти тонны героина. Если торпеда погибнет, Делорм и ее шайка затаятся, и наше положение будет хуже, чем сейчас.

– Если Жанетт может раздобыть одну торпеду – а она может, – то достанет и четыре, – сказал Меткалф. – Я знаю Жанетт, она от своего не отступит, и если уж ее привлекла эта идея с торпедой, она отдалась ей целиком, всей душой.

– Все это прекрасно, – сказал Уоррен, – но мы ведь даже не знаем, удалось ли Паркеру купить ее на этой идее.

– У меня есть еще кое-что, – продолжал Меткалф. – Когда грузовик выехал из верфи, я последовал за ним. Он прибыл к одному месту на побережье, столь же закрытому и недоступному для наблюдения. Мне пришлось хорошенько раскошелиться, чтобы проникнуть в мансарду дома напротив, из которой было видно примерно три четверти того, что находится за забором. Там разгуливал араб, видимо, присматривающий за этим местом, и я видел еще одного человека – невысокого роста, широкоплечего и мускулистого, хромающего на одну ногу...

– Паркер! – воскликнул Уоррен.

– ...и еще одного – высокого молодого блондина. Это, наверное, Эббот.

– Скорее всего, – кивнул Уоррен.

– Какая-то машина въехала туда, постояла там несколько минут и уехала. На ней приехал высокий человек с клювообразным носом и пролысинами на висках.

– А это похоже на парня, с которым была Делорм, – сказал Фоллет. – Это был черный "мерседес"?

Меткалф кивнул, и Хеллиер сказал:

– Я думаю, что мы на правильном пути. Что же нам делать?

– Мне кажется, что Паркер и Эббот в большой опасности, – сказал Уоррен.

– Не то слово, – фыркнул Меткалф. – Ведь Паркер собирается загубить торпеду. Представляете себе Жанетт, когда это случится? Она и вообще-то девица чувствительная, а тут она упустит такие деньги. В таких случаях люди теряют рассудок и человеческий облик. Ее карающая десница настигнет Паркера и Эббота. Их просто выкинут за борт, и никто никогда о них больше не услышит. – Он помолчал, задумавшись. – Да и вообще, с ними могут расправиться, даже если торпеда успешно выполнит свою функцию. Жанетт страсть как любит заметать свои следы.

Тоузьер сказал:

– Ник, я боюсь, что вы сваляли дурака. Идея с торпедой была сама по себе хороша, но вы предусмотрели не все. Конечно, это замечательно иметь возможность уничтожить героин, но что будет с Паркером и Эбботом?

– Мне кажется, нам пора действовать, – сказал Хеллиер. – Остается выбрать, на что мы совершаем налет в первую очередь – на фабрику или на корабль.

– Во всяком случае, не на фабрику, – тут же возразил Уоррен. – Предположим, они уже вывезли оттуда героин?

Или большую его часть? Я высказываюсь в пользу корабля где мы можем накрыть, если не все, то почти все.

– И спасти Паркера и Эббота, – заметил Хеллиер.

– Это значит, что нападать нужно перед отплытием "Ореста", – сказал Тоузьер задумчиво, – а когда это должно произойти, мы не знаем.

– И чем он будет загружен? – сказал Меткалф. – Мы еще многого не знаем.

– Эх, если бы можно было поговорить с Эбботом, хотя бы пять минут, – вздохнул Уоррен.

Тут Меткалф щелкнул пальцами.

– Вы говорили, что Паркер служил на флоте. Так он, наверное, помнит азбуку Морзе?

– Возможно, – сказал Уоррен. – Даже скорее всего.

– Эта мансарда, где я был, расположена против заходящего солнца. Оно мне чертовски мешало, когда я наблюдал. Но это можно использовать. Нужно всего лишь зеркальце. Мы установим с ними связь с помощью солнечного зайчика.

– Но это надо сделать незаметно, – сказал Уоррен.

– Я уж как-нибудь постараюсь, – заметил Меткалф.

На этом совещание закончилось. Уоррен должен был помогать Меткалфу, а Тоузьер с Фоллетом – сосредоточиться на верфи и нащупать в ней брешь. Хеллиер опять остался в качестве координационного центра.

Уоррен обсудил план действий с Меткалфом. Когда они обо всем договорились, Уоррен сказал:

– Меткалф, я хочу задать вам один личный вопрос, можно?

– Пожалуйста, только не рассчитывайте получить откровенный ответ.

– Вы меня удивляете, Меткалф. Вы ведь не особенно в ладах с законом и правопорядком, не так ли? Но вы, тем не менее, железно настроены против наркотиков. Почему?

Улыбка сползла с лица Меткалфа:

– Это не ваше дело, – отрезал он.

– В данных обстоятельствах, я думаю, мое, – сказал Уоррен осторожно.

– Наверное, у вас есть свои резоны, – согласился Меткалф. – Вы боитесь, что я захвачу эти наркотики, убегу и обведу вас всех вокруг пальца. – Он слегка улыбнулся. – Я бы мог это сделать – деньги будут колоссальные, – если б это не были наркотики. Вот что я вам скажу, у меня был младший брат – и на этом замнем для ясности.

– Понимаю, – медленно протянул Уоррен.

– Конечно, понимаете – вы ведь сами связаны с этим делом, как мне рассказывал Энди. А что касается закона и правопорядка, то я их уважаю, как и любой человек, но если бедные курды хотят бороться за свои человеческие права, я готов поставлять им оружие.

– Вы рассуждаете так же, как Энди Тоузьер.

– Мы с Энди хорошо ладим друг с другом, – сказал Меткалф. – Позвольте мне дать вам небольшой совет, Ник: не задавайте личных вопросов, по крайней мере, южнее Марселя. А то можете стать калекой – всерьез и надолго.

4

Дэн Паркер сидел на стуле около скамьи и колдовал над последней торпедой. Вечернее солнце заливало сарай, работу он почти закончил. С утра были набиты и увезены две торпеды, последнюю должны были увезти через несколько часов. Он устал и был расстроен. Следующая стадия их приключения беспокоила его все больше и больше.

Там, в Лондоне, осталась его жена, остались двое сыновей, и он уже не надеялся их вновь увидеть. Он не строил иллюзий относительно того, что произойдет на той стороне Атлантики, когда все четыре торпеды взорвутся у берега и уничтожат целое состояние. Его просто-напросто убьют, и он не видел пути к спасению. Он и раньше рисковал жизнью, но это был риск на войне – там многое зависело от случайности. Здесь же смерть надвигалась холодно неумолимо и неизбежно.

Он заморгал глазами, когда какой-то лучик света скользнул по его лицу. Его занимала опасная ситуация, в которой они с Эбботом оказались. Сбежать в Бейруте они не могли – тогда бы все догадались, что они смухлевали с торпедами, и все их опасное предприятие пошло бы насмарку. Делорм как-нибудь компенсирует свои потери и займется своим бизнесом по-старому. Значит, не было иного выхода, как грузить торпеды на "Орест" и надеяться на судьбу.

Он напрягся, когда увидел, что на скамье рядом с ним скачет солнечный зайчик и азбукой Морзе отстукивает его имя – снова и снова.

Он встал и подошел к Али, который сидел на корточках на верху лестницы.

– Эй, Али, проклятый мошенник, пойди-ка в контору да принеси мне сигареты. Понял? Сигареты. – Он изобразил, как чиркают спичкой и зажигают сигарету.

Эббот сказал:

– У меня есть, Дэн.

Не оборачиваясь, сквозь зубы, Паркер произнес:

– Я эти не курю, – и громко, – шевелись, болван!

Али кивнул и отправился в контору. Как только он исчез, Паркер быстро повернулся к Эбботу.

– Ступайте туда и задержите его там как можно дольше – как хотите, скажите, что у вас понос, живот болит, – не важно, только задержите его.

Эббот повиновался Паркеру и, ничего не спрашивая, побежал наверх по лестнице. Он не понимал, в чем дело, но чувствовал, что так надо. Паркер возвратился к скамье, где по-прежнему мерцал солнечный лучик, и некоторое время изучал его. Затем он поднял голову – сигналили через окно. В этот момент свет полоснул его по глазам, ослепив его, и замер. Он заслонился от него ладонью, одновременно делая знак поднятым пальцем, затем сделал шаг в сторону.

Световое пятно замерло на скамье, затем стало мигать и медленно сигналить азбукой Морзе: "Здесь Уоррен... есть вопросы... отвечай светом... одна вспышка – да, две – нет... понятно..."

Паркер взял находившуюся в помещении лампу и поднес ее к окну. Он включил ее и тут же выключил. Свет на скамье замер, потом просигналил:

– Торпеда работает?

Паркер понял это так: "Контрабанда будет осуществляться с помощью торпеды?" – и ответил одной вспышкой.

– Сколько... одна?

Две вспышки.

– Четыре...

Одна.

– На "Оресте"...

Одна.

– Когда... на следующей неделе...

Две.

– Завтра...

Одна вспышка.

Меткалф в мансарде проверил тщательно подготовленный им лист вопросов. Он использовал имя Уоррена потому, что он сам был Паркеру неизвестен, и ему надо было в кратчайшее время получить максимум информации. Это было похоже на игру в "Двадцать вопросов". Он просигналил следующий вопрос, может быть, самый важный:

– ...весь ли наркотик уходит?..

Одна вспышка.

– ...вы с Эбботом едете...

Одна вспышка.

– ...Нужно вас спасать...

Слабый свет в сарае лихорадочно замигал, и Меткалф понял, что Паркер пытается что-то сообщить. Но свет лампы был слишком тусклым, солнце ярко светило Меткалфу в глаза, и он ничего не понимал. Он держал свой луч неподвижным, пока Паркер не остановился, хотел начать снова, но заколебался, потому что в поле его зрения появился араб. Но тут же ему преградил дорогу Эббот, который делал рукой какие-то жесты, и они вдвоем вышли из сарая.

Меткалф вновь заработал зеркальцем.

– уточни свое местонахождение... можешь сигналить ночью...

Одна вспышка.

– ...буду здесь всю ночь... удачи...

Луч замер на скамье и внезапно исчез. Паркер снял руку с выключателя лампы и вздохнул. Подойдя к окну, он посмотрел на здание с мансардой, из которого шли сигналы. Там ярко сверкало единственное окно, отражая красный свет заходящего солнца. Мрачное настроение Паркера улетучилось – они с Эбботом почувствовали, что не одиноки.

Он взобрался наверх по лестнице, подошел к двери и заревел:

– Ну, где же эти проклятые сигареты?

5

Хеллиер нанял быстроходный катер, который стоял в яхтовой гавани, и рано утром они все собрались на нем, чтобы обсудить ситуацию. Фоллет помог Меткалфу поднять на борт тяжелый чемодан, и они все уселись за круглым столом в каюте. Тоузьер спросил:

– Том, ты уверен, что "Орест" должен отправиться в девять?

– Так мне просигналил Паркер. Мы довольно долго болтали.

– Что он думает?

– Он не хочет, чтобы мы их спасали из сарая. Они и сами могли бы удрать оттуда – пристукнуть этого араба и смыться. Но это испортило бы всю игру.

Тоузьер посмотрел на часы.

– Уже семь. У нас не так много времени, чтобы выработать план действий. Будем ли мы атаковать "Орест" здесь, перед его отплытием или в открытом море?

– Это надо сделать до его отправления, – с уверенностью сказал Меткалф. – Как мы попадем на корабль в море? Ковровую дорожку перед нами расстилать не будут, Истмэн этого не допустит.

– Я хочу точно знать, – сказал Хеллиер, – Истмэн идет на "Оресте" с Паркером и Эбботом. Делорм остается в Бейруте? Так?

– Не надолго, – сказал Уоррен. – Паркер сказал, что она с Фуадом будет следовать за ними на яхте – якобы прогуляться по Карибскому морю. Кроме того, он считает, что после того, как торпеды будут выпущены, они постараются избавиться от "Ореста". Торпедные аппараты – это серьезная улика против них, и они не могут позволить, чтобы таможенные власти в порту обнаружили их при досмотре. "Звезда моря" будет рядом и примет экипаж "Ореста".

– Вероятно, – сказал Меткалф и усмехнулся. – Часть экипажа, скорее всего. Я ведь говорил вам, что Жанетт любит заметать свои следы.

– Итак, останавливаемся на верфи, – сказал Тоузьер. – Я предлагаю нанести удар по ним прямо перед отплытием. Мы захватим корабль, выведем его в море и там утопим торпеды. После этого мы где-нибудь причалим к берегу и разлетимся.

– Нам надо их огорошить, – сказал Меткалф. – Мы пойдем со стороны моря. Они типичные береговые крысы и охраняют себя со стороны берега. Но все нужно делать быстро и аккуратно. – Он обратился к Фоллету. – Откройте чемодан, Джонни.

Фоллет открыл чемодан, и Меткалф начал выкладывать его содержимое на стол.

– Я тут встречался со своими приятелями, – сказал Меткалф, вынимая один за другим пистолеты и небольшие автоматы. – Нам это может пригодиться. Как видите, не только Жанетт может добывать оружие. – Он кивнул в сторону Хеллиера. – Счет получите попозже.

Тоузьер взял автомат.

– Этот вот для меня. А как с боеприпасами?

– Достаточно, если не разбазаривать зря. Но лучше, конечно, вообще обойтись без стрельбы. Нам совершенно не нужно, чтобы полиция в порту начала за нами охоту. – Он показал рукой на стол. – Какой вам по душе, Ник?

Уоррен уставился на эту коллекцию оружия.

– Не знаю, – протянул он. – Я не умею пользоваться пистолетом. Все равно не попаду.

Фоллет выбрал себе пистолет, попробовал, как работает спусковой механизм.

– Лучше возьмите все-таки, – посоветовал он. – Хотя бы для устрашения. А не то быстро получите кусок свинца в задницу.

Хеллиер тоже потянулся к пистолетам.

– Я возьму вот этот, – решил он. – Практика у меня тоже небольшая. Я служил когда-то в артиллерии, но это было очень давно.

– А вы что, пойдете с нами? – с удивлением спросил Меткалф.

– Конечно, – спокойно ответил Хеллиер. – А что, есть причины, по которым мне не идти?

Меткалф пожал плечами:

– Да нет. Но я думал, вы предпочтете отсиживаться в тылу.

Хеллиер бросил взгляд на Уоррена.

– Паркер и Эббот оказались сейчас там отчасти и по моей вине. Когда-то я сказал Уоррену, что жажду крови. Теперь я сам готов за нее платить.

Уоррен посмотрел на единственный оставшийся на столе пистолет.

– Я покажу вам, как надо с ним обращаться, Ник, – сказал Фоллет. – У нас есть еще время для урока.

Уоррен медленно протянул руку и взял пистолет, ощущая непривычную тяжесть вороненого металла.

– Ладно, Джонни, – сказал он. – Показывайте.

Глава 10

1

Полковник Мирза Навар, глава секретной службы по северо-западным провинциям Ирана, сидел за своим столом и читал многочисленные донесения. В одном из них сообщалось о сильном взрыве в Курдистане вблизи иракской границы. Такого рода события вообще были нежелательны, а уж в этом неспокойном районе в особенности. Здесь явно замешан Фарваз, и полковник с неудовольствием думал о возможных последствиях происшествия.

В дверях появился секретарь.

– Вас хочет видеть капитан Муккари.

– Впустите его немедленно.

Судя по виду капитана, ему только что пришлось предпринять тяжелое и поспешное путешествие через труднодоступные районы Ирана. Полковник, окинув его взором, сказал:

– Ну, капитан, что там у вас?

– Там был взрыв, сэр, очень большой. Подземный канал практически разрушен.

Полковник с облегчением откинулся на спинку кресла.

– Ну, это обычное дело. Они выясняют свои права на воду. Пусть этим занимается гражданская полиция.

– Я тоже так думал, сэр, – сказал Муккари, – пока не обнаружил вот это. – Он положил на стол небольшой кубик.

Полковник взял его, поцарапал ногтем, затем осторожно понюхал.

– Опиум.

Это было серьезнее, хотя тоже не совсем по его части.

– Это вы нашли в хозяйстве Фарваза?

– Да, сэр, среди обломков на месте взрыва. Фарваз куда-то исчез вместе с сыном. Жители клянутся, что ничего не знают.

– Еще бы, – сказал полковник обыденным тоном. – Что ж, надо обратиться к специалистам по наркотикам.

Он пододвинул к себе телефон.

* * *

В Багдаде другой офицер читал другое донесение. Вблизи границы с Турцией происходило что-то непонятное. Там произошло какое-то сражение, но иракские войска никакого участия в нем не принимали. Что само по себе было любопытно. Похоже, что курды воевали друг с другом.

Он включил диктофон и стал записывать свои комментарии к донесению.

* * *

– Хорошо известно, что лидер повстанцев Аль Фарваз, имеющий свою вотчину в Иране, оборудовал укрепленный пункт по эту сторону границы. Мое предварительное предположение: Мустафа Барзани попытался устранить Фарваза накануне переговоров с иракским правительством. Согласно непроверенным данным, Ахмед бен Фарваз был убит в схватке. Ожидаются новые сообщения.

Он и понятия не имел, насколько он заблуждается.

* * *

В здании, расположенном недалеко по той же улице в Багдаде, еще один из высших полицейских чинов проверял, стоя у карты, еще одно донесение. Исмаил Аль-Кхалил давно уже состоял на службе в отделе по борьбе с наркотиками и имел немалый опыт. В донесении говорилось о взрыве и гибели подземной лаборатории. Среди осколков посуды обнаружили громадное количество опиума и химических веществ – подробности были зафиксированы на отдельном листе. Он прекрасно знал, что все это означало.

Он провел пальцем по воображаемой линии из Ирана в северный Ирак и затем в Сирию. Он вернулся за стол и сказал своему сослуживцу:

– Иракцы абсолютно уверены, что наркотик пересек границу. – Он пожал плечами. – Что мы можем поделать? Учитывая политическую ситуацию в Курдистане, ничего. Я подготовлю доклад, копии разошлем в Сирию, Иорданию и Ливан.

Одна из них легла на стол Джамиля Хасана из Бюро по борьбе с наркотиками в Бейруте. Он прочел ее и немедленно начал действовать. Подпольный мир Бейрута тотчас же ощутил это на себе. Один из тех, кого замели, был некто Андре Пико, мелкий жулик, подозреваемый в связях с торговцами наркотиками. Его допросили, но за несколько часов выудить из него ничего не удалось. Во-первых, он действительно почти ничего не знал; во-вторых, допрашивавшие сами толком не знали, о чем расспрашивать. У Пико от яркого света ламп появилась нестерпимая боль в глазах. Его отпустили около девяти часов утра – и напрасно.

3

Без десяти девять катер плавно качался на голубых волнах Средиземного моря, медленно двигаясь на малых оборотах. Хеллиер сидел на борту с удочкой в руках и был, казалось, целиком поглощен рыбной ловлей. Но Тоузьер, находившийся в каюте, внимательно и неотступно следил за "Орестом" в бинокль. Вившийся над трубой дымок свидетельствовал о том, что котлы уже работали и корабль был готов к отплытию.

Уоррен тоже сидел в каюте у двери и смотрел на Меткалфа, стоявшего у руля. Он видел, что тот управляет катером превосходно, и сказал ему об этом. Меткалф ухмыльнулся.

– Я прошел суровую школу, – сказал он. – Несколько лет тому назад я гонял сигареты из Танжера в Испанию вместе с одним янки по имени Крупке. У нас был катер военного образца, который мне пришлось переделать так, чтобы он мог удрать от испанской береговой охраны. Не умей я обращаться с лодками и катерами, немногого бы я стоил.

Он наклонился и заглянул в каюту.

– Есть движение, Энди?

– Никакого, – ответил Тоузьер, не отрываясь от бинокля. – Через десять минут надо двигаться.

– Нам придется расстаться с этой посудиной, сэр Роберт, – сказал Меткалф, поворачиваясь к Хеллиеру. – Владельцам это, я думаю, не понравится – вам вчинят какой-нибудь иск.

– Ничего, это мне по карману, – отозвался Хеллиер.

Уоррен все время ощущал металлическую тяжесть пистолета, заткнутого за пояс. Он мешал ему, и он вынужден был то и дело подтягивать брюки. Меткалф это заметил.

– Не обращайте на него внимания, Ник, и все будет в порядке. Когда начнем, делайте то же, что и я.

Уоррену было не по себе, оттого, что Меткалф заметил его нервозность. Он сухо ответил:

– Когда мы начнем, все будет в порядке.

– Конечно, – согласился Меткалф. – Все в таких случаях вначале мандражируют. – Он вздохнул. – Мне и самому всю жизнь приходится пересиливать себя.

Сзади раздалось клацанье металла. Уоррен повернул голову и увидел, как Фоллет загоняет в пистолет полный магазин патронов. Меткалф сказал:

– Каждый человек ведет себя в такой ситуации по-разному. Джонни тоже нервничает и успокаивает себя тем, что постоянно осматривает свой пистолет. Ему надо много раз удостовериться в том, что он готов к стрельбе.

Уоррен сказал:

– Мы собираемся брать на абордаж это судно с оружием в руках, но его команда ведь может быть совершенно ни в чем не виновата.

– Этого не может быть, – произнес Меткалф. – Нельзя же в самом деле приладить к корпусу судна торпедный аппарат так, чтобы команда об этом и не догадывалась. Они все тут замешаны. А стрелять мы не будем, если они первыми не начнут. – Он посмотрел в сторону "Ореста". – Скорее всего, там будет только костяк команды. Жанетт вряд ли позволит быть на борту хоть одному лишнему человеку.

Тоузьер сказал:

– Почему бы нам не двинуться прямо сейчас? Они готовы, и мы тоже. Зачем нам ждать, когда они начнут сниматься с якоря?

– Правильно, – сказал Меткалф и начал поворачивать руль. Через плечо он обратился к Хеллиеру: – Постарайтесь быть похожим на рыбака, сэр Роберт. – Он приоткрыл дроссельную заслонку, и катер прибавил скорость. Подмигнув Уоррену, он продолжал: – Главное – не суетиться. Не будем включать моторы на полную катушку, пойдем к ним тихонько – они не сообразят, что к чему. А когда сообразят, я надеюсь, будет поздно.

Тоузьер отложил в сторону бинокль и занялся приготовлениями. Он закинул себе на плечо автомат и проверил тщательно, во избежание петель, уложенную бухту топкого каната с прикрепленным к нему трехлапным крюком. Затем он похлопал Уоррена по плечу и попросил его посторониться.

– Теперь гончей самое время увидеть зайца, – сказал он, проходя на корму.

Со стороны, с берега, казалось, что катер невзначай приблизился к судну, которое вдруг очутилось на его пути. Вот-вот могло произойти неприятное столкновение, а водитель катера, вероятно, был целиком поглощен восторженным созерцанием рыбы, которую поймал сидевший в катере толстый англичанин.

Рыба, причем очень хороший экземпляр, была куплена утром на рынке в соответствии с планом маскировки, разработанным Фоллетом, мастером всяческих розыгрышей. Хеллиер изо всех сил старался, чтобы она выглядела у него на крючке, как живая. Этот трюк должен был позволить им подойти к кораблю еще ярдов на десять ближе, не вызывая подозрений.

Когда они были совсем близко от "Ореста", Меткалф приглушенным голосом скомандовал:

– Вперед! – и стремительно повел катер к корме "Ореста", используя его корпус как прикрытие от взгляда со стороны гавани.

Тоузьер схватил веревку с крючком и, повертев его над головой, забросил на палубное ограждение корабля. Как только крючок закрепился, Хеллиер выпустил свою рыбу и, схватившись за канат, подтянул катер к борту. Меткалф в это время перевел рычаг передач в нейтральное положение. А Тоузьер уже забрался на судно, перебирая по канату руками, и вскоре Уоррен услышал, как он шагает по палубе.

Меткалф, бросив руль, пошел следующим. Уоррен с тревогой смотрел на выступ кормы "Ореста" и думал о том, что катер находится в опасной близости от винта, и, если бы капитан дал сейчас "полный вперед", водяной вихрь неизбежно смел бы маленькую посудину.

Фоллет подтолкнул его сзади и прошипел:

– Давайте!

И Уоррен, схватившись за канат, стал подтягиваться. Он не был спортсменом и не лазил по канату со времени школьных занятий по физкультуре, но, напрягая все свои силы, он добрался доверху, где кто-то схватил его за шиворот и помог перевалиться через ограждение.

Времени на передышку не было, и он, не переводя дыхания, бросился вслед за Меткалфом. Тоузьера нигде не было видно, а оглянувшись назад, он увидел топающего сзади Хеллиера. Его фигура в яркой цветастой рубашке и шортах выглядела комично, хотя в руке он сжимал пистолет.

Под их ногами задрожала палуба, и Меткалф предупреждающе поднял руку. Когда подбежал Уоррен, он вполголоса сказал ему.

– Мы как раз вовремя. Они отплывают. – Он показал рукой на лестницу. – Она ведет на мостик. Пошли.

Он легко взлетел по ступенькам наверх. Следуя за ним, Уоррен недоумевал, почему они никого до сих пор не встретили. Однако теперь, на мостике, столкновение было неизбежным – капитан обычно вооружен на случай нападения на корабль.

Меткалф появился на мостике первым, и тут же, словно они договаривались, с другой стороны возник Тоузьер. На мостике было четверо: капитан, два помощника и рулевой. Капитан, не веря своим глазам, смотрел на автомат в руках Тоузьера, повернулся назад и увидел стоявшего Меткалфа. Он было открыл рот, чтобы что-то произнести, но Меткалф выпалил:

– Тихо! – и повторил то же для верности по-арабски.

Жест, который он при этом сделал рукой с пистолетом, был интернациональным, и капитан замолчал. Движением автомата Тоузьер сбил двух помощников, а Меткалф дал знак рулевому оставаться на своем месте. Уоррен стоял на верху лестницы со своим пистолетом, а внизу сторожил Хеллиер. Фоллет, вероятно, тоже был там.

Корабль продолжал двигаться, и расстояние между ним и гаванью увеличивалось. Меткалф взялся за медную ручку машинного телеграфа и передал команду увеличить скорость. Механик сразу выполнил приказ, а рулевой, следя за указующим пальцем Меткалфа, начал крутить штурвал. Берег стал уходить быстрее.

Внезапно из рубки вышел Истмэн и, увидев, что происходит, застыл на месте. Его рука нырнула под пиджак, и в ней тут же очутился пистолет. Уоррен вскинул свой пистолет, и в течение секунды продолжалась немая сцена. Потом Истмэн вскрикнул, потому что получил сзади сильный удар по руке. Его пистолет выстрелил, и пуля улетела в море. Но Истмэн не выронил пистолета и, резко обернувшись, увидел перед собой Паркера, державшего стальной прут. Он ударил его локтем в живот, и Паркер, согнувшись вдвое, выронил прут. Затем Истмэн бросился бежать сломя голову, и Уоррен услышал, как вдали стукнула дверь.

Первым стал действовать Меткалф. Он подбежал к краю мостика и посмотрел на людей, стоявших на берегу и смотревших на уходящий корабль.

– Они слышали, – сказал он и крикнул Фоллету: – Джонни, сюда! – Затем, обращаясь к Тоузьеру, – держи мостик, а мы с Джонни пришпилим Истмэна.

– Давай! – сказал Тоузьер. – Ник, пришлите сюда Хеллиера, а сами осмотрите нашего друга с железным прутом. – Он повернулся к помощникам. – Кто из вас говорит по-английски?