Пари для простаков

Выступы точно вошли в отверстия, и Фоллет закрепил трубу с помощью специальных болтов.

– Домкрат будет поднимать и опускать ствол. Он становится вот сюда. Завинтите, пожалуйста, гайки.

Он побежал к автомобилям, а Уоррен пребывал в легком потрясении, впрочем, недолго, он понимал, что медлить сейчас нельзя. Фоллет вернулся и принес с собой обыкновенный пластмассовый транспортир.

– Он привинчивается к домкрату, тут уже есть специальное отверстие. Это и будет шкала дальности огня.

В это время над ними Меткалф и Тоузьер разглядывали скалу, на которой расположилась застава. Как и сказал Меткалф, она была примерно в четырехстах ярдах, и отсюда все хорошо просматривалось – на вершине стояли шестеро.

– Как общается с ними Фарваз? По телефону?

Меткалф, наклонив голову, прислушался – вдали раздался грохот.

– В данном случае никакой связи и не нужно, – сказал он. – Они прекрасно слышат, что там происходит. Посмотри, как они обеспокоены.

Люди на вершине скалы смотрели на выход из ущелья и отчаянно жестикулировали. Тоузьер достал из кармана небольшой компас и аккуратно определил направление на скалу.

– У нас есть миномет, – сказал он. – Джонни Фоллет сейчас собирает его. Кроме того, у нас есть небольшой пулемет. Мы затащим его сюда, и ты спровоцируешь их на огонь. Как только станет ясно расположение их пулемета, мы его устраним с помощью миномета.

– Энди, сукин сын, ты просто кудесник, – сказал Меткалф восхищенно. – Я всегда это знал, и, видит Бог, это чистая правда.

– У нашего пулемета нет ни ленты, ни диска. Есть просто такой приемник, куда ссыпаются одиночные патроны. Ты разберешься.

– А, это типа японского Намбу. Знаю.

– Кроме того, ты будешь корректировать нашу стрельбу. Помнишь сигналы, которыми мы пользовались в Конго?

– Помню, – ответил Меткалф. – Давай затащим пулемет. Я, кстати, не удивлюсь, если эти ребята захотят войти в ущелье и посмотреть, что здесь происходит.

Они спустились вниз, когда Фоллет заворачивал последнюю гайку на миномете. Меткалф смотрел на него, не веря своим глазам.

– Вот это штучка, с ума сойти! Неужели она будет стрелять?

– Будет, – лаконично сказал Тоузьер. – Посмотри, как Джонни будет собирать пулемет. Времени осталось мало.

Он опустился на одно колено, проверил сборку миномета и стал устанавливать его в соответствии с определенным по компасу направлением.

– Мы настроим его на четыреста ярдов. И да поможет нам Бог.

– Вы знаете, я сперва не поверил вам, когда вы заговорили о миномете, – сказал Уоррен. – А как же снаряды?

– У нас их мало, – ответил Тоузьер. – Видели наши огнетушители? Вот это они и есть. Всего шесть штук. Помогите мне снять их.

Меткалф вновь забрался по стене ущелья наверх. На этот раз он тянул за собой шнур, на котором затем поднял пулемет. Он хорошенько укрепил его, засыпал патроны в приемник, устроился сам, тщательно нацелил пулемет на группу людей на скале и махнул рукой.

Тоузьер поднял руку и обратился к Фоллету.

– Берите автомат и идите назад по ущелью до первого поворота. Заметите какое-нибудь движение, сразу стреляйте. Я чувствую себя спокойнее, когда моя спина прикрыта.

– А как с этим? – спросил Фоллет, указывая на миномет.

– Мы с Ником справимся. Быстрый огонь мы вести не будем – с шестью снарядами не разгуляешься. Давайте, идите.

Фоллет кивнул, схватил автомат и трусцой побежал по ущелью. Тоузьер подождал две минуты и махнул рукой.

Меткалф приладился и плавно нажал на спусковой крючок. На скале были ясно видны фигуры пяти человек, и смерть понеслась к ним со скоростью 2.500 футов в секунду. Пули скосили всех с вершины скалы.

Он прекратил огонь и решил подзарядить пулемет – первая очередь сработала. Вытянув руку, он насыпал в приемник еще горсть пуль. Затем посмотрел на скалу, – тишина.

Раздался винтовочный выстрел, затем еще один, но пули прошли где-то далеко. Стреляли явно наугад. Пулемет на заставе был расположен таким образом, чтобы держать под прицелом вход в ущелье, и, по-видимому, никто не рассчитывал на атаку сзади. Чтобы переставить его, требовалось некоторое время. Меткалф усмехнулся, представив себе, какая суматоха поднялась сейчас за скалой и каким ужасом охвачены эти люди.

Два винтовочных выстрела раздались почти одновременно. "Двое", – подумал Меткалф. Его задачей было вызвать огонь на себя, и он решил вновь пощекотать их. Он снова нажал на гашетку и выпустил небольшую экономную очередь из пяти пуль. На этот раз ему ответили тем же, и град пуль прошелся по камням слева и ниже, ярдах в тридцати. Но расположение их пулемета он не заметил. Поэтому он повторил очередь и вновь получил ответ. На этот раз ему повезло больше, он засек их пулемет. Они вытащили его на небольшую площадку сбоку от скалы и поместили за грудой камней. Он просигналил Тоузьеру.

Тоузьер дернул шнур, и миномет рявкнул. Уоррен видел, как из его жерла вылетел снаряд и направился по крутой траектории вверх. Тоузьер уже смотрел на Меткалфа, ожидая коррекции.

Меткалф сделал знак, и Тоузьер проворчал:

– Тридцать ярдов недолет, двадцать – влево. Ладно, сейчас поправимся.

Он слегка подкрутил домкрат, чуть повернул в сторону миномет и снова дернул за шнур. Теперь снаряд прошел точно по линии, на которой находился пулемет, но разорвался сзади. Кто-то выбежал из-за укрытия, и Меткалф хладнокровно скосил его короткой очередью. Затем просигналил Тоузьеру. "Теперь они полностью деморализованы", – подумал он, но радость была преждевременна. Пулемет на скале застрочил вновь, и чуть ниже позиции Меткалфа взметнулись фонтанчики земли и каменной крошки. Каменные осколки просвистели над его головой, и он моментально сполз вниз в укрытие. Свинцовый вихрь тут же прошелся по тому месту, где он только что был, и смел его пулемет.

Но третий минометный снаряд был уже в воздухе. Он услышал взрыв, и пулемет замолк. Он рискнул приподняться и посмотреть на скалу. Легкий дымок вился в тихом утреннем воздухе над бывшим пулеметным гнездом. Миномет сзади него выстрелил еще раз, и новый снаряд угодил почти в то же место. Он обернулся и прокричал:

– Хватит! Они уже готовы.

Он стал быстро спускаться вниз, посредине сорвался, но приземлился на ноги, словно кот. Подбежав к миномету, он сказал, задыхаясь:

– Давай двигаться, пока они не очухались. Да, твой симпатичный пулемет, Энди, накрылся.

– Ничего, он сослужил нам добрую службу, – сказал Тоузьер и, вложив в рот два пальца, оглушительно, как уличный мальчишка, свистнул. – Вызываю Джонни.

Уоррен побежал к своему "лендроверу", сел в него и завел мотор. Меткалф уселся рядом с ним.

– Энди – просто чудо, черт возьми, – сказал он как нечто само собой разумеющееся. – Отменная была перестрелка. – Его голова дернулась назад, когда Уоррен рывком сдвинул "лендровер" с места. – Потише, вы так покалечите меня.

"Лендроверы" с ревом выкатились из ущелья и пронеслись мимо скалы, которая все еще была слегка окутана дымом. Фоллет сидел, высунувшись из машины сзади, держа наготове автомат, но стрелять, как выяснилось, было не в кого. Никто не стрелял в них, никто вообще не шевелился на заставе. Все, что заметил Уоррен, – три тени на склоне скалы.

Меткалф взял микрофон:

– Энди, пусти меня вперед, я знаю дорогу. И давай двигаться скорее, а не то молодой Ахмед выпустит джинна из бутылки. Прием.

– Он этого не сделает, – ответил Тоузьер. – Он мертв. Его пристукнуло дверью. Прием.

– Боже мой! – воскликнул Меткалф. – Он – любимый сын Фарваза. Тем более надо торопиться, Фарваз устроит погоню. Чем быстрее мы уберемся из страны, тем лучше. Надо добраться до международного аэропорта в Мосуле. Мы вас обгоняем. Конец.

Он повесил микрофон и сказал:

– Ну, доктор, если вы хотите вновь лечить людей, а не убивать их, смотрите, чтобы этот драндулет не развалился по эту сторону Сулеймании. Вперед, доктор, полный вперед!

Глава 9

1

Двумя днями позже они приземлились в ливанском международном аэропорту Кхальдех и отправились в Бейрут на такси. "Лендроверы" были оставлены в Мосуле на попечение одного из меткалфовских друзей с весьма сомнительной репутацией, но который уже вышел в тираж и был никому не нужен.

– Бейрут – наш последний шанс, – сказал Тоузьер.

Они остановились в отеле, и Уоррен сказал:

– Я позвоню в Лондон. Хеллиер должен сообщить нам обо всем, что здесь происходит. Он знает, где Майк и Дэн. Потом мы обсудим наши дальнейшие действия.

– Лично я собираюсь сломать Жанетт ее прелестную шею, – объявил Меткалф кровожадно.

Уоррен посмотрел на Тоузьера, и брови его взметнулись вверх. Тоузьер тихо спросил:

– Ты будешь с нами, Том?

– Я – с вами. Я говорил вам, что не терплю, когда меня надувают. Я продаюсь, да, но на своих условиях. А мои условия исключают наркотики.

– Тогда я предлагаю тебе оставить Жанетт в покое, – сказал Тоузьер. – Она теперь не имеет значения. Важен героин. Уничтожим его – можешь получить свою Жанетт.

– С удовольствием – сказал Меткалф.

– Хорошо, – сказал Тоузьер. – Джонни, наймите нам автомобиль – нет, лучше два, чтобы не было затруднений с передвижением. После того как Ник переговорит с Хеллиером, решим, что делать дальше.

Когда Уоррен позвонил в Лондон, мисс Уолден сообщила ему, что Хеллиер в Бейруте. Он позвонил в "Сент Джордж", и через полчаса они все уже сидели в номере Хеллиера. Уоррен представил ему Меткалфа.

– Он присоединился к нам в самый нужный момент, – сказал он.

– А где же Брайен? – спросил Хеллиер, оглядываясь.

– Я расскажу вам о нем позже, – сказал Уоррен. Его начинал возмущать Хеллиер, который заявлял, что жаждет крови, но сам своей шкурой не рисковал. А ситуация отсюда смотрелась иначе, чем из Лондона.

Хеллиер достал из папки бумаги.

– Я что-то не понимаю толком Эббота, – начал он. – Он передал мне, что Делорм переправляет две тысячи фунтов героина. Мне кажется, это невероятно, но получить подтверждение или опровержение от Эббота мне не удалось.

– Я подтверждаю, – сказал Уоррен. – Если бы не Энди и Джонни, то была бы не одна тонна, а две.

– Расскажите-ка мне все поподробнее.

Уоррен рассказал ему все, от начала до конца. Так он дошел до гибели Брайена.

– Он поступил глупо, но это моя вина. Мне следовало бы запретить ему возвращаться назад.

– Это был его собственный выбор, – сказал Фоллет.

Уоррен дошел до конца.

– Вот и все, – сказал он уныло. – В общем, мы постоянно опаздывали.

Хеллиер был бледен и барабанил пальцами по столу.

– Что ж, мы сделали все, что могли. Теперь дело за полицией. У нас накопилось много улик.

Голос Тоузьера прозвучал резко и решительно:

– Ни в коем случае. Никаких дел с полицией. Вспомните, как мы собирали этот материал. – Он повернулся к Уоррену. – Сколько людей вы убили, Ник?

– О чем вы говорите? – спросил Уоррен, начиная догадываться, что имел в виду Тоузьер.

– О чем? Что вы скажете по поводу той ночи, когда мы прорывались сквозь селение Фарваза? Джонни, например, точно видел, что вы сбили человека.

– Да, и судя по всему, шансов остаться в живых у него не было, – подтвердил Фоллет. – Во всяком случае, когда нам пришлось возвращаться, он лежал на дороге.

– Он же стрелял в нас, – сердито возразил Уоррен.

– Расскажите это иранской полиции, – с издевкой произнес Тоузьер. – Что касается меня, я по этому поводу вокруг да около ходить не собираюсь. Да, во время этой прогулки я убивал людей. Ахмед был убит моей бомбой, которую мне помогал делать Уоррен; мы разметали минометным огнем целую группу – в общем, между нами говоря, мы ликвидировали человек двенадцать. – Он наклонился вперед. – Обычно меня это не заботит. Правительство, которое меня нанимает, тем самым дает мне своего рода лицензию на убийства. Но этот случай – другой, и меня могут по закону повесить, так же, как и всех вас. – Он ткнул пальцем в сторону Хеллиера. – И вас тоже. Вы так же виновны. Соучастник преднамеренного преступления. Так что подумайте хорошенько, прежде чем обращаться в полицию.

Хеллиер фыркнул:

– Вы что, действительно думаете, что нас будут преследовать по закону за убийство какого-то негодяя? – сказал он, презрительно выпятив губу.

– Нет, вы, я вижу, не понимаете, – сказал Тоузьер. – Том, объясни ему, в чем дело.

Меткалф с ухмылкой начал:

– Дело вот в чем. Здесь очень развито чувство национальной гордости. Возьмите, к примеру, иракцев. Я не думаю, что президент Бакр будет проливать слезы над убитыми курдами, – он сам пытается их смести с лица земли, – но ни одно правительство не потерпит, чтобы группа каких-то иностранцев ворвалась на их землю и устроила там стрельбу. Никакие оправдания тут не помогут. Энди абсолютно прав. Только вы позовете полицейских, тут же начнется крупный дипломатический скандал, и чем он кончится, еще неизвестно. В мгновение ока русские объявят Фоллета агентом ЦРУ, а из вас сделают главаря Интеллиджент-сервис. Тогда вы попляшете.

Фоллет сказал:

– Никаких полицейских. – В голосе его была решимость.

Хеллиер некоторое время молчал, с трудом переваривая то, что ему объяснили. Наконец, он сказал:

– Понятно. Значит, вы полагаете, что наши действия в Курдистане могут быть рассмотрены как провокация?

– Боже мой, конечно! – воскликнул Тоузьер. – А как же еще, черт побери!

– Что ж, признаюсь, вы убедили меня, – не без сожаления сказал Хеллиер. – Хотя я все же думаю, нас можно оправдать. – Он взглянул на Меткалфа. – То есть некоторых из нас. Контрабанда оружия – совсем другое дело.

– Мне плевать, что вы обо мне думаете, – спокойно произнес Меткалф. – За все, что я делаю, я отвечаю сам. И если я захочу остаться вместе с этими ребятами, вы можете ваше паскудное мнение оставить при вашей толстой особе.

Хеллиер вспыхнул:

– Мне что-то не нравится ваше настроение.

– А мне начхать – нравится или не нравится. – Меткалф повернулся к Тоузьеру. – Кто вам подбросил этого типа?

– Довольно! – резко сказал Уоррен. – Замолчите, Хеллиер. Нечего тут разглагольствовать. Если Меткалф решил заняться передачей оружия курдам, это его личное дело.

Меткалф пожал плечами.

– Я, вероятно, попал не на тех курдов, но это не меняет дела. Эти ребята здорово натерпелись от иракцев, кто-то же должен им помочь.

– И сделать на них деньги при этом, – ядовито заметил Хеллиер.

– За труд положено вознаграждение, – сказал Меткалф. – А я рисковал своей шкурой.

Тоузьер встал и посмотрел на Хеллиера с неприязнью.

– Думаю, что нам здесь нечего делать, Том, – сказал он. – Рядом с этим надутым пузырем, во всяком случае.

– Да, – сказал Фоллет, с шумом отодвигая стул. – И мне здесь не нравится.

Тут вмешался Уоррен.

– Садитесь все! – сказал он резко. Он обратился к Хеллиеру. – Сэр Роберт, я думаю, вам следует извиниться.

Хеллиер весь как-то съежился и пробормотал:

– Извините, я не хотел, мистер Меткалф.

Меткалф кивнул головой, а Тоузьер сел на место.

Уоррен сказал:

– Давайте сосредоточимся на деле. Как нам обнаружить Эббота и Паркера? Что вы думаете по этому поводу, Энди?

– Найти Делорм, и она приведет нас, куда нужно, – быстро ответил Тоузьер.

– Я много думал об этой женщине, – продолжал Уоррен. – Вы знаете о ней больше, чем кто-либо из нас, Том. Что вы можете нам о ней рассказать нового?

– Сам не знаю, – ответил Меткалф. – Она для меня – загадка. И вообще, в этом деле много загадок. Жанетт, конечно, работает здорово, но ее успехи не так уж и велики. Все, чем она занималась, приносило деньги, но чистые доходы были не такими уж впечатляющими, и я сомневаюсь, чтобы она сколотила себе приличный капитал. Тем более, насколько я знаю, она любит пошиковать.

– Ну и что? – спросил Хеллиер.

– Сколько опиума собрал для нее Фарваз в Иране?

– Двадцать тонн. Или больше, – сказал Уоррен.

– Ну вот, – сказал Меткалф. – Это же стоит фантастических денег. Где же она их берет?

– А зачем они ей? – сказал Тоузьер. – Она договаривается о бартерной сделке. Прямой обмен оружия на наркотик. За опиум платит не она, а Фарваз, но он ему недорого обходится. У него и владения, и связи.

– Предположим, это была бартерная сделка, – сказал Меткалф с досадой. – Но я-то доставил Фарвазу оружия на полмиллиона долларов. И это было не в первый раз. Где Жанетт раздобыла полмиллиона?

– Погодите, – сказал Хеллиер и стал рыться в своей папке. – В одном из первых докладов Эббота говорилось о каком-то банкире. – Он полистал досье. – Вот. Она обедала с человеком по фамилии Фуад, который связан с Интерист банком. – Он взял телефонную трубку. – Надо, пожалуй, узнать о нем поподробнее. У меня здесь хорошие связи среди финансистов.

– Только будьте осторожны, – предостерег его Уоррен.

Хеллиер одарил его высокомерной улыбкой.

– Не волнуйтесь. Это обыкновенная финансовая справка, ничего особенного.

Он что-то сказал в телефонную трубку и затем долго слушал ответ. Затем он вновь заговорил:

– Да, это меня устраивает. Все, что с ним связано. Особенно директорство и тому подобное. Большое спасибо. Да, я думаю, позвоню вам попозже, на неделе. Да, мы тут делаем фильм. Я тут разберусь с делами, мы с вами пообедаем. Вы пришлете досье сразу же? Прекрасно.

Он положил трубку, широко улыбаясь:

– Я думал, этот Фуад – менеджер банка Интерист. Оказывается, он его владелец. Это интересно.

– Почему? – спросил Уоррен.

Хеллиер добродушно улыбнулся:

– Вы связаны с Мидлэнд-банком, не так ли? Скажите, когда вы в последний раз обедали с главой этого банка?

Уоррен скривил лицо.

– Да я никогда не обедал. Я думаю, он и не знает о моем существовании. Я не представляю особого финансового интереса для таких высоких особ.

– Так же, как и Делорм, судя по тому, что сказал Меткалф. Тем не менее, она обедает с Фуадом, который владеет Интеристом. – Хеллиер сложил руки. – Банковское дело в Ливане ведется таким образом, что у дельцов Лондонского Сити волосы встанут дыбом. Правила игры, по которым играет Фуад в здешней вольной атмосфере, считаются нормальными, но это значит, что после обмена рукопожатиями с ним вы можете не досчитаться пальцев. Тут один мой друг следит за его действиями и ведет на него досье – исключительно в целях собственной безопасности. Он его нам сейчас и пришлет.

– Значит, вы считаете, что финансирование всей этой махинации осуществляет именно он? – спросил Уоррен.

– Скорее всего, – ответил Хеллиер. – Мы будем это знать точнее, когда я ознакомлюсь с его досье. Посмотрим, какие посты он занимает.

– Это одна сторона дела, – сказал Тоузьер. – Но есть и другая. Морфий должен быть превращен в героин. Что вы думаете по этому поводу, Ник?

– Да, они должны сделать это где-нибудь. Уверен, что здесь, в Бейруте.

– Без Спиринга?

– Ну, есть и другие специалисты, и вообще это не трудно, не труднее, чем извлекать морфий из опиума. Тут и школьных знаний достаточно.

Так они ничего и не решили. Невозможно было обыскать весь Бейрут, тем более Ливан. Уоррен сказал, что надо искать Эббота и Паркера.

– Если Делорм клюнула на эту идею, Паркер сейчас должен быть очень занят. Поэтому их и держат в каком-нибудь укрытии.

– Для Жанетт раздобыть торпеду нетрудно, – заметил Меткалф. – Она уже много лет гонит оружие по всему Средиземноморью. Но в данном случае ей нужно кое-что, а именно корабль. Это сужает круг наших поисков до портов и гаваней.

– Не очень обнадеживает, – сказал Фоллет. – Здесь до черта всяких посудин.

Зазвонил телефон, и Хеллиер поднял трубку.

– Да. Принесите его.

Вскоре раздался робкий стук в дверь. Хеллиер подошел к двери и возвратился к столу с толстым пакетом.

– Досье на Фуада, – сказал он. – Посмотрим, что оно нам даст.

Он взял пачку листов с машинописным текстом и стал их изучать.

Через несколько минут он сказал раздраженно:

– Он похож на рыночного торговца. Деньги гребет лопатой. У него есть яхта – "Звезда моря". – Он просмотрел еще несколько страниц. – Судя по списку директорских постов, которые он занимает, он запустил руку в пирог по локоть. В его распоряжении отели, рестораны, виноградники, две фермы, верфь... – Он оторвался от бумаг. – Вот на это стоит обратить внимание в свете нашего расследования. – Он сделал пометку в блокноте и продолжал: – Фабрика специй и маринадов, гараж, какое-то механическое предприятие, жилищно-эксплуатационная служба...

– Ну-ка повторите, – вдруг перебил его Уоррен.

– Что? Жилищно-эксплуатационная служба?

– Нет, что-то насчет маринадов.

Хеллиер заглянул в досье.

– Да, фабрика специй и маринадов. А что такое?

– А вот что. При обработке морфия выделяется резкий запах – используется уксусная кислота. Точно такой запах бывает на подобных предприятиях. Они же используют в больших количествах уксус.

– Так, мы, кажется, что-то нащупали, – произнес Тоузьер с удовлетворением. – Нам надо разделиться. Нику мы поручим маринадную фабрику – он в этом деле больше понимает; Джонни следит за Делорм, я ему буду помогать. А ты, Том, займись верфью. От этой женщины держись подальше. Фарваз уже ей донес, конечно, обо всем и о твоем участии в этом деле.

– Ладно, – согласился Меткалф, – но я до нее доберусь.

– Доберешься, – зловеще пообещал Тоузьер. – Сэр Роберт тем временем продолжит изучать досье на Фуада, может, еще что-нибудь нам подскажет. Он будет нашим штабом и останется здесь. Связь по телефону. Он корректирует наши действия.

2

Паркер готовился заняться последней торпедой и мурлыкал себе под нос какую-то песенку. Он часами не разгибал спины, почти не ел, его жизнь была ограничена пространством сарая и прилегающего к нему двора, но все равно он был несказанно счастлив, занимаясь своим любимым делом. Он был огорчен тем, что работа близилась к концу по двум причинам: заканчивалась приятная ее часть, а опасная неминуемо приближалась. Но сейчас он не думал о том, что произойдет на той стороне Атлантики, и неторопливо вскрывал боеголовку торпеды.

Эббот же становился все более взвинченным. Он ничего не смог выведать у Жанетт по поводу предстоящей операции. Ему совершенно необходимо было знать ее место и время, но эти данные Жанетт держала при себе. Видимо, и Истмэн ничего не знал. Делорм играла в карты, но козыри держала в тайне.

Как и Паркер, он был заключен в четырех стенах. Ему удалось увидеть номер газеты со своим объявлением, он понял, что этот трюк ему удался, но о том, что за этим последовало, он не имел ни малейшего представления. Он гневно нахмурился и посмотрел наверх. Араб Али стоял там, облокотясь на перила, и смотрел на них своими коричневыми немигающими глазами. Еще одно – они были под постоянным наблюдением.

Тут он увидел, что Паркер как-то затих. Он склонился над торпедой и внимательно рассматривал ее.

– В чем дело? – спросил Эббот.

– Подойдите сюда, – тихо сказал Паркер.

Эббот подошел к Паркеру, посмотрел на боеголовку. Руки у Паркера слегка дрожали.

– Не подавайте виду, – тихо сказал Паркер. – Не привлекайте внимания этого проклятого араба. Эта штука заполнена.

– Заполнена чем? – спросил Эббот.

– Тринитротолуолом. Вы что, дурак, что ли? Чем еще заполняют боевые головки! Здесь его достаточно, чтобы вся эта дыра взлетела на милю вверх.

Эббот судорожно сглотнул.

– Но Истмэн говорил, что ему поставляют пустые торпеды.

– Значит, эта прошла по ошибке. Более того, здесь есть детонатор, который, я надеюсь, не заряжен. По идее, он не должен быть заряжен. Пойдите спокойно пройдитесь, а я попробую его вытащить.

Эббот, как загипнотизированный, смотрел на боеголовку. Паркер работал чрезвычайно осторожно. Вынув детонатор, он положил его на скамью.

– Так-то лучше. Все равно, конечно, утешительного мало. Удивляюсь, почему это все не взорвалось раньше. Оставлять детонатор в боеголовке – преступление.

– Да, – выдавил из себя Эббот, обливаясь потом. – А почему это вы сказали: "утешительного мало"?

– Тринитротолуол – вещь капризная, – ответил Паркер. – Со временем в нем происходят какие-то изменения, он становится нестабильным и настолько чувствительным, что может и сам взорваться. – Он искоса посмотрел на Эббота. – Так что лучше не подходите близко, Майк.

– Не беспокойтесь, не подойду. – Автоматически он вынул из кармана портсигар, но тут же засунул его снова. – И курить, конечно, нельзя. Ну, что мы будем с ним делать?

– Мы его вытащим. Пусть лежит про запас. Может он нам и пригодится. Надо только, чтобы Али не узнал об этом.

– Навряд ли он узнает, – сказал Эббот. – Он в технике ничего не понимает. Но вот Истмэн, он может о чем-то и догадаться. А для чего вам этот тринитротолуол?

– У меня возникла идея: эта торпеда должна взорваться, – сказал Паркер. – В конце концов, она для этого и предназначена, и будет правильно, если так оно и произойдет. Когда эти рыбки будут запущены, они, как я задумал, должны сбиться с курса. Пусть произведут небольшой тарарам. То, что мы нашли в этой торпеде взрывчатку, по моему разумению, перст судьбы.

Эббот представил себе, как четыре торпеды, груженные героином на сумму двадцать пять миллионов долларов каждая, взрываются вблизи американского берега перед потрясенной публикой. Вот будет потеха!

– А как с весом? – спросил Эббот. – Вы ведь постоянно что-то ныли насчет него.

Паркер подмигнул:

– Я преувеличивал. У меня есть кое-что в резерве.

– Но у нас же только один детонатор.

– Толковый мастер всегда что-нибудь придумает, – произнес Паркер. – Вполне вероятно, что, когда я буду вынимать это вещество, мы оба взлетим на воздух к чертям собачьим. Так что отложим это на потом. Может, и не понадобится. – Он внимательно осмотрел боеголовку. – Мне нужны инструменты из меди. Надо их самому изготовить.

Он ушел. Эббот еще некоторое время побыл наедине с торпедой и тоже ушел, стараясь не делать резких движений.

Четыре дня спустя Истмэн с удовлетворением проинспектировал торпеды.

– Вы считаете, что можно их запускать, Дэн? – спросил он.

– Все готово, – ответил Паркер. – Осталось их загрузить, и можете закладывать их в аппарат.

– Между прочим, вторая труба, приваренная к днищу "Ореста", повысила его устойчивость. Капитан сказал, что теперь он ведет себя гораздо лучше.

Паркер улыбнулся:

– Ну, она, конечно, уравновесила его. Что ж, я готов к загрузке, если у вас готов товар.

– Босс немного волнуется и хочет заниматься этим сама.

– Нет, ни в коем случае, – отрезал Паркер. – Это точная работа. Надо знать, где центр тяжести и как расположить груз, чтобы его не нарушить. – Действительно, допустить, чтобы кто-нибудь лазил в боеголовки, Паркер не мог. – Она может стоять рядом и смотреть, как я это делаю, – согласился он после небольшого раздумья.

Эббот включился в беседу:

– Дэн говорил, что если центр тяжести будет смещен, торпеда может нырнуть в глубину.

– Это повлияет также и на навигационное управление, – добавил Паркер.

– Ладно, ладно, – сказал Истмэн, поднимая руки, – сдаюсь. Меня убедили – как всегда. Жанетт скоро будет здесь вместе с грузом, попробуйте убедить ее.

Убедить Жанетт оказалось намного сложнее, но и она в конце концов согласилась с доводами Паркера, которые он к тому же расцветил яркими техническими подробностями.

– Но я должна присутствовать при загрузке, а потом опечатать головку, – сказала она.

– Вы, я вижу, нам не доверяете, – усмехнувшись, сказал Эббот.

– Именно, – ответила она холодно. – Помогите Джеку принести груз.

Эббот помог Истмэну стащить с лестницы большую картонную коробку и пошел за другой. Жанетт пнула коробку ногой, обутой в аккуратную туфельку.

– Откройте.

Паркер взял нож и вскрыл коробку. Она была доверху набита полиэтиленовыми пакетами с белым порошком.

– В каждом пакете – полкило героина, – сказала она. – Здесь их пятьсот – груз на одну торпеду.

Паркер выпрямился.

– Нет, так не пойдет. Я сказал: пятьсот фунтов, а не двести пятьдесят килограммов. Я за это не возьмусь. Перевес – пятьдесят фунтов.

– Закладывайте, – приказала она.

– Вы не понимаете, – сказал он, горячась, – эти торпеды сбалансированы на определенный вес. Если вы их перегрузите, нарушится центр тяжести. – Он потер нос, как бы раздумывая. – Впрочем, наверное, это возможно.

– За лишних сто тысяч долларов, я полагаю? Ладно, только для вас. Я не скажу Эбботу.

– Ну, что ж, давайте, – сказал он. – Постараюсь. – Он не хотел оставлять здесь лишний героин, да к тому же на самом деле центр тяжести его ни в малейшей мере не волновал. Он устроил ей представление вокруг торпеды, ошеломил ее учеными словами и терминами, чтобы не вызывать ее подозрений. – За лишние сто тысяч – будьте любезны.

– Я так и думала, что вы согласитесь, – улыбнулась она.

Он подсчитал про себя и решил, что почти ничего не теряет. Дополнительный героин стоит миллионов десять, а она раскошелится только на сто тысяч. Господи, ну и доходы в этом бизнесе!

Истмэн и Эббот приволокли еще одну коробку, и Паркер стал начинять боеголовку пакетами.

– Тут еще проблема плотности, – провещал он Жанетт. – Героин, да еще в пакетах довольно рыхл, не то что тринитротолуол. Ему нужно больше места.

– Эта боеголовка не протечет? – обеспокоенно спросила Жанетт.

– Не бойтесь, – заверил он ее, – она надежна, как утиная задница.