Горм хотел спросить, чем это он провинился, но вопрос застрял у него в горле. Он медленно повернул голову к своим друзьям, багровый от стыда за сородичей.

– По моему, тут все ясно, – сказал ему Рамарон, потому что Фандуил буквально онемел от гномьего хамства. – Нам нужно брать ноги в руки и нестись отсюда поскорее, пока здесь не передумали. Мне, как барду, такие штучки хорошо знакомы.

Фандуил вдруг произнес слово на древнеэльфийском. Ворота Казад-Дума резко захлопнулись, отшвырнув сторожевых гномов внутрь. Перед друзьями снова оказалась невзрачная каменная стена, слившаяся с остальной частью отвесной скалы.

– А теперь хватаем мешки и бежим, пока гномы снова не открыли дверь, – откомментировал его поступок Рамарон.

Это они и сделали. Рамарон первым достиг подножия хребта, потому что гном вообще медленно бегал, а Фандуил едва шевелил ногами под тяжестью заплечного мешка, набитого припасами на пару месяцев вперед. Когда все трое остановились, эльф обессиленно спустил мешок с плеч и рухнул на ближайший камень.

– Ты чего рассиживаешься?! – напустился на него Рамарон. – Сейчас здесь будет шайка гномов с топорами!

– Не сейчас, – ответил Фандуил, стараясь отдышаться. – Я ворота магией закрыл, а среди гномов нужно еще поискать мага. Так просто они их не откроют.

– Тогда чего мы бежали? Что ж ты сразу не сказал?

– Я тебя догнать никак не мог.

Рамарон по-хозяйски оглядел горный хребет, тянущийся в обе стороны до горизонта.

– Теперь мы через горы пойдем? – спросил он, кивнув на ближайший пик, известный среди гномов как Баразинбар, или Красный Рог, а среди эльфов как Карадрас, или Жестокий. – Я слышал, через них есть путь как раз мимо этой верхушки.

Горм был не в лучшем настроении, но не мог не ухмыльнуться, услышав его слова.

– Путь там есть – но только летом, в ясную погоду, последив, нет ли в округе гоблинов, помолясь Ауле и поставив жертву горным духам, чтобы они чего на голову не свалили, – сообщил он, делая после каждого из условий выразительную паузу специально для тех, кто думает, что Мглистые горы легко перейти поверху. – А сейчас у нас зима и непогода, да еще здесь рядом Казад, откуда нас легко могут заметить мои сородичи. Думаю, не секрет, что эти ворота у нас главные, но не единственные.

– Значит, в обход, – понял его мысль Фандуил. – Где нам будет короче, к северу или к югу?

Бородатая физиономия гнома приняла глубокомысленное выражение.

– Если к югу, там скоро будет пара хороших перевалов – но не зимой. Значит, в ту сторону нам придется обходить хребет до самого Рохана, к тому же туда отступили орки. И Мирквуд твой, Фандуил, находится севернее Казада. По всему выходит, что идти нам нужно на север – особенно, если тебе известны северные пути в Мирквуд.

– Мне известна только дорога от Казад-Дума, – признался Фандуил. – Перед учебой я был не в том возрасте, чтобы так далеко ходить с нашими следопытами. Но если я сумею найти начало тропы в Мирквуде, я уже не потеряю ее.

– Тогда вперед, на север! – Рамарон поддернул лямки, поправляя груз на спине. – Вставай, Фандуил!

– Только вот припасов мы маловато захватили для кружного пути, – вздохнул гном, никогда не жаловавшийся на плохой аппетит.

– А Фандуил у нас на что? Неужели он не обеспечит нас дичинкой? – Рамарон кивнул на водонепроницаемый кожаный футляр за спиной эльфа, где в разобранном виде хранились два лука, и на плотно закрытый колчан со стрелами – и то, и другое работы самого Фандуила.

– Да, я взял куропаточьи стрелы, хоть и немного. – Фандуил аккуратно надел мешок на плечи, стараясь не придавить им футляр с луками и колчан. – Они не так легко теряются, как боевые.

– А долго нам идти до твоего Мирквуда? – спросил его Рамарон, еще не бывавший в тех местах.

– К весне придем, – откликнулся эльф.

В Эрегионе обычно выпадало много снега, потому что острый хребет Мглистых гор задерживал снеговые тучи с океана, оседавшие на западном склоне. Но сейчас было самое начало зимы, снег лежал по щиколотку, и трое путников могли свободно идти по лесу. Через несколько дней они вышли на берег Буйной чуть выше места, гда эта бурная речушка спускалась с предгорьев и впадала в Изморось. Она еще не успела замерзнуть, поэтому друзья пошли вдоль нее, дожидаясь зимних морозов, которые успокоят Буйную и позволят перейти ее по льду.

Дорога стала их жизнью надолго, до весны. Нужно было привыкать жить в ее условиях – обеспечивать себя пищей и топливом, сушить промокшую за день одежду, беречься и не накапливать усталость. С дровами затруднений не предвиделось, так как вдоль реки тянулся лес, в котором было полно валежника, но спать без огня было холодно, поэтому друзья каждый вечер запасали дрова на всю ночь. До утра они по очереди дежурили у костра и поддерживали огонь. Наибольшее время ночного дежурства обычно доставалось Фандуилу, который спал меньше и мерз больше своих товарищей, предпочитая по ночам сидеть вплотную к огню и вслушиваться в лес.

Он прихватил с собой два лука – легкий тисовый для охоты на мелкую дичь и тяжелый дубовый, пригодный как для охоты на крупную добычу, так и для войны. Тисовый лук Фандуил собрал вскоре после похода, когда запас провизии полегчал, а Горму с Рамароном захотелось дичинки. На такие луки эльфы-авари натягивали тетиву из собственных волос, считая конский волос слишком грубым для них. Дичи было много, Фандуилу не составляло труда добыть ее к ужину, готовил он ее тоже великолепно, умудряясь даже зимой находить корешки и травки для приправы. Горм никогда не путешествовал так далеко, чтобы оценить его умение, но бродяга Рамарон не замедлил отметить преимущества совместного путешествия с эльфом.

– В жизни не ел ничего вкуснее, чем эта твоя куропаточка с кореньями, – объявил он на привале, нетерпеливо принюхиваясь к булькающему котелку, где варились пять маленьких жирных тушек. – Как тебе это удается?

– Любую вещь можно сделать и хорошо, и плохо, – улыбнулся его словам Фандуил.

– Это так, но ты же находишь корни и луковицы зимой! Вот это мне удивительно!

– Я знаю, в каких местах они растут. А корни я чувствую под снегом.

– Это что, эльфийская магия?

– Нет, просто чутье. Кроме нас, оно есть только у орков – мы с ними одного происхождения.

– Мне бы такое – сам знаешь, бардам живется голодно. Чего только мне не говорили про эльфов, но этого я никогда не слышал.

– Зато ты наверняка слышал о них много чего, что с правдой и рядом не лежало, – заметил Горм, с тем же нетерпением заглядывая в котелок. Эльф всегда добывал ровно столько дичи, сколько было нужно, поэтому две тушки в котелке предназначались гному, две – Рамарону и одна – Фандуилу, который ел вдвое меньше каждого из них.

– Это точно, – ухмыльнулся Рамарон. – Например, для меня было новостью, что эльфы едят мясо. Когда я пришел в Ост-ин-Эдил, я ведь был уверен, что они едят только хлеб да траву!

– И поэтому никто и никогда не слышал об эльфийских полях и огородах, зато всему Средиземью известно, какие мы лучники и как хорошо мы знаем повадки лесных зверей, – в тон ему отозвался Фандуил. – Может, нолдоры в Валиноре когда-то и ели одни фрукты со стола валаров, но мы, авари, никогда там не были. Мы всегда сами добывали себе пропитание. Нас с раннего детства учат охотиться и распознавать травы, чтобы каждый из нас умел прокормить себя.

– Но мне говорили, что эльфы не трогают зверей и не любят, когда люди охотятся у них в лесах.

– Конечно, не любят! Когда атани приходят в лес, они же все подряд бьют, рвут и вытаптывают! Для нас лес – то же самое, что для них поля и огороды, мы берем себе, сколько нужно, а об остальном заботимся. Но эти дикари хуже орков… извини, Рамарон, я хотел сказать, что твой народ не умеет правильно вести себя в лесу. Да, мы этого не любим, потому что от леса зависит наша жизнь. Мы пользуемся лесом, но следим за его сохранностью – не бьем дичь весной и летом, не рубим деревья подряд, оставляем однолетние травы на семена, не делаем этих дурацких венков и букетов, которые так любят собирать ваши женщины. Но атани в лесу – это же настоящее бедствие!

– Уймись, Фандуил, он уже понял, – остановил Горм разгорячившегося эльфа. – Там, случайно, куропатки не готовы?

Фандуил полез поглядеть, сварился ли ужин, а Горм за его спиной показал Рамарону увесистый гномий кулак.

– Самый верный способ разозлить эльфа – это напомнить ему, как атани ведут себя в лесу, – пояснил он свой жест.

– Вот-вот, – буркнул Фандуил, пробуя варево. – Хочешь, Рамарон, я тебе скажу, какой самый верный способ разозлить гнома?

– Ну, и какой? – заинтригованно спросил тот.

– Напомнить ему, как атани ведут себя на горных выработках. Как они роют гору, ставят крепи, вывозят добычу…

– Фандуил, не затевай ссору! – судя по тону Горма, это и вправду был верный способ.

– Да ладно вам! – воскликнул Рамарон. – Я сам от своих ушел, потому что мне много чего не нравилось. Фандуил, как там супчик-то?

– Готов. Давайте миски.

На время ужина разговор сам собой прекратился, а после еды всем так захотелось спать, что было уже не до разговоров. Эльф с гномом улеглись у костра, оставив Рамарона дежурить, а после полуночи Фандуил проснулся и сменил его, досидев у огня до самого утра. Горм проспал всю ночь по гномьему обычаю – крепко и громко.

Две недели спустя они поравнялись с долиной Имладрис. Живописная местность, лежавшая между реками Изморосью и Буйной, даже зимой выглядела одним из красивейших уголков Средиземья, но противоположный берег Буйной был обрывистым и не годился для привала. Трое путников миновали долину и остановились выше по течению реки.

Этой ночью ударил сильный мороз, сковавший наконец Буйную. Утром друзья нарубили жердей и со всеми предосторожностями перебрались по тонкому свежему льду через реку. И вовремя, потому что к вечеру снова потеплело и пошел густой снег. Он шел всю ночь и весь следующий день, завалив окрестности пухлым белым слоем по колено. Зима, до сих пор только размышлявшая, не пора ли ей наступать, явилась наконец во всей своей силе.

По глубокому снегу можно было пройти от силы половину обычного дневного перехода, поэтому друзья дошли до северной оконечности Мглистых гор только к середине зимы. Острый горный хребет переходил здесь в низкую холмовую гряду, посреди которой гигантским прыщом торчала гора Гундабад. Ее неровные склоны были пегими от скальных выступов, выглядывающих из-под снега. Затем гряда сворачивала на запад плавной дугой, разделяющей Эриадор и Ангмар. К востоку от Гундабада начинались Серые горы, ограничивающие Сумрачный лес с севера.

Друзья заночевали на опушке, а утром встали чуть свет и пошли через холмистую гряду. Горм и Рамарон по очереди торили снежную тропу, за ними тащился Фандуил, который был слабее своих друзей. Их путь лежал вверх и наискось к южному склону Гундабада, в нижней части которого виднелось нечто вроде перевала. День выдался непривычно ясный и безветреный. Небо было ярко-голубым, снег – белейший и чистейший – ослепительно сверкал, заставляя глаза слезиться, а головы – опускаться носами вниз, на темные кончики собственных сапог, выглядывающие навстречу из-под снега. Только Фандуил нет-нет, да и оглядывался по сторонам сквозь растопыренные пальцы своей ладони, чтобы лишний раз убедиться в полном отсутствии жизни на заснеженном склоне.

К полудню они достигли верхней части перевала и уселись перекусить, вытоптав для этого небольшую площадку в снегу. Отсюда уже виднелся отдаленный дремучий лес по другую сторону Мглистых гор, но подножие пока еще скрывалось за перевалом. Помня, что друзья целиком полагаются на его внимание, Фандуил оставался бдительным и во время еды. Его уши вслушивались в безупречную горную тишину, а глаза с быстротой молнии скользили по окрестностям, выхватывая мельчайшие неровности белого покрова и мгновенно определяя в них занесенные снегом валуны и обломки скал.

И вдруг он увидел! На восточном склоне Гундабада, на скальном выступе примерно посередине высоты пика! Еще мгновение назад там никого не было, а теперь там возникла фигура горного гнома, опиравшегося на обоюдоострый топор и, казалось, смотревшего сверху на них. Гном отчетливо виднелся на фоне синего неба – огромный, могучий, в поблескивающем митриловом шлеме, с широченной рыжей бородой, в которую било солнце. Эта невероятная борода выглядела издали жарким перевернутым костром, полыхающим на обширной груди ее обладателя.

Фандуил невольно встрепенулся и быстрым жестом указал на внезапное видение.

– Смотрите! Смотрите! – воскликнул он.

Пока друзья оборачивались к горе, фигура исчезла. Горм и Рамарон вгляделись по направлению указующей руки эльфа, но не увидели ничего, кроме пустого склона.

– Что там? – недоуменно повернулись они к Фандуилу.

– Гном! Там только что был гном!

Они снова повернулись к горе и уставились на склон.

– Тебе померещилось, – заявил наконец Горм.

– Мне?!

– Ну не мне же. Откуда здесь взяться гномам?

– Мало ли откуда… Он только что стоял вон на том выступе! Я в жизни не видел таких огромных гномов!

– Тем более померещилось.

– Горм, не зли меня – я же эльф! Когда это мне мерещилось? Да я такую бороду просто и придумать бы не смог!

– Какую такую бороду?

– Рыжая как огонь, и во всю грудь. И шлем митриловый – я узнал по блеску. Можно подумать, у вас каждый носит митриловый шлем! Это точно вождь какой-нибудь…

– Так это ж Коугнир!!! – взревел Горм. – Как, говоришь, он выглядит?

Фандуил повторил описание гнома, не забыв и про топор.

– Точно, Коугнир. Это его топор – «Изиль».

– Значит, мы нашли Коугнира?! – обрадованно воскликнул Рамарон. – Но почему он исчез?

– Только у него и дел, что с нами связываться… – отрезвил его Горм. – Посмотрел и ушел.

– Там, на уступе, должны остаться следы! – спохватился Фандуил. – Давайте разыщем его и объясним, что нас послал к нему учитель!

Друзья наспех доели обед и начали карабкаться в гору. Во время долгого изнурительного подъема они не выпускали из внимания весь склон Гундабада, но там никто не появлялся. На подходе к уступу, в том месте, где пологий уклон горы резко менялся на крутой, они обнаружили множество пещер с полузанесенными отверстиями входов. Здесь был целый пещерный город, по всей видимости, когда-то принадлежавший оркам или гоблинам. Судя по нетронутым сугробам, пещеры были нежилыми.

На уступе выяснилось, что весь снег выметен с него ветрами, постоянно гулявшими на этой высоте. Фандуил отстранил друзей и тщательно осмотрел гладкую каменную поверхность, но нашел только несколько едва заметных царапин, которые ничего не говорили даже эльфу. Ясно было одно – царапины были свежими, а значит, здесь и впрямь кто-то недавно был.

– А может, нам его покричать? – предложил ободренный этим наблюдением Рамарон и, не дожидаясь ответа друзей, поднес ладони рупором ко рту. – Ээ-э-э-эй! Коугни-иир! Кооугни-иир!

Звонкий голос барда разлетелся над безмолвной грядой. Горм поспешно толкнул его в бок, и Рамарон оборвал крик.

– Ты чего орешь! – ругнул его гном. – А вдруг он обидится!

– Почему? А чего тут такого?

– Надо кричать «мастер Коугнир», дурак!

– Ну ладно, – с недоуменным видом пробормотал Рамарон. – Давайте тогда вместе покричим «мастер Коугнир» – авось он откликнется.

Он снова закричал, повторяя на все лады «Ээ-э-э-эй!» и «мастер Коугнир!». Горм с Фандуилом присоединились к нему, но ответом им было только гулкое горное эхо. Вдруг Фандуилово «Ээ-эй» на мгновение захлебнулось, а затем перешло в испуганное «О-ой» или «А-ай». Эльф замахал руками, не находя слов для того, что предстало его взгляду:

– Там… оно… она… дррра… Он!!!

В следующее мгновение Горм с Рамароном тоже увидели это, вылетающее из-за пика по направлению к ним. Оно оказалось огромным бурым драконом, в котором было не менее сорока шагов в длину и столько же в размахе темных перепончатых крыльев с багровой каемкой. Бронированный змей летел прямо на них, а каждому из них было прекрасно известно, что травоядных драконов не бывает.

– Бежим!!! – первым спохватился Рамарон и помчался назад с уступа.

Эльф с гномом понеслись за ним, не спрашивая, куда. Дракон увидел, что добыча спасается бегством, и быстрее замахал крыльями.

– Стой! – закричал в спину барду Фандуил, когда они пробегали мимо пещер. – Сюда!!!

Они с Гормом перескочили наметенный у входа сугроб и скрылись в одном из темнеющих отверстий. Рамарон развернулся и прыгнул вслед за ними. За его спиной ухнуло жаром и зашипел тающий снег, но парень был уже внутри вместе со своими друзьями. Все трое помчались в глубину пещеры, пока не оказались в самом дальнем конце.

Пещера была длинной и изогнутой под прямым углом, словно она специально предназначалась для защиты от огненного драконьего дыха. Скорее всего, так оно и было. Судя по хлопанию крыльев, дракон кружил у самого входа, высматривая свою добычу в глубине пещеры. Затем раздался тяжелый, похожий на чавканье вздох, и по пещере прокатилась волна огня и серной вони, остановленная дальней стенкой у поворота. Дышать стало трудно и горячо, но затем удушающий жар сменился толчками ледяного воздуха, нагнетаемого в пещеру крыльями дракона.

– Хоть проветривает, и на том спасибо, – отдуваясь, буркнул Горм.

– А может, поговорить с ним? – предложил Рамарон. – Я слышал, что драконы разговаривают на всех языках Средиземья.

– Разговаривают, – мрачно подтвердил Фандуил. – Но только после того, как поедят.

– А ты предложи ему подстрелить что-нибудь для него.

– Он – охотник получше, чем я. То-то я удивлялся, почему нам в последние два дня не встречалась крупная дичь.

– Всю пожрал, стервец, – отозвался Горм. – Гоблинов, небось, тоже всех сожрал.

– Или они ушли подальше от такого соседа, – предположил Рамарон. – Интересно, долго он будет торчать у входа?

– Он терпеливый, как все эти ящеры. А вот куда запропастился Коугнир – это вправду интересно.

– Во всяком случае, дракон голоден, – заметил на это Фандуил. – Неужели гоблины ничего не предусмотрели на такой случай?

Он вышел на середину прохода и начал осматривать тупиковый конец пещеры.

– Точно – здесь что-то есть, – заявил он чуть спустя и направился к куче трухи у стены. Поддев ее верхушку носком сапога, эльф обнаружил низкий лаз, ведущий в том же направлении, что и коридор.

Втроем они быстро раскидали труху и расчистили лаз, по которому можно было ползти на четвереньках. Фандуил слазил туда на разведку и сообщил, что через пару десятков шагов лаз выходит в соседнюю пещеру. Трое друзей перебрались туда и поискали в тупике, но никаких других путей там не было.

Фандуил прокрался к наружному выходу и выглянул из пещеры. В трех десятках шагов от выхода был виден дракон, летающий над отверстием, в которое забежала его добыча. Выбраться отсюда незамеченными было невозможно.

Сообщив эту безрадостную весть товарищам, он вернулся в первую пещеру и нашел там еще один лаз, ведущий в другом направлении и заканчинавшийся в третьей пещере. На этом была исчерпана вся цепочка ходов, объединявшая три пещеры в одно большое гоблинское жилище.

– Были бы эти гоблины поумнее, они все пещеры соединили бы лазами, – с досадой произнес Горм, выслушав итог разведки. – Сразу видно, что здесь не гномы потрудились.

– Может, нам пока поспать? – внес предложение Рамарон.

Это была неплохая мысль, и друзья улеглись спать в дальнем конце пещеры, тесно прижавшись друг к другу. К ночи они выспались, поели и вновь отправили Фандуила на разведку. Выглянув наружу, он убедился, что поблизости нет никакого дракона. Он вышел и осмотрелся, затем позвал за собой остальных.

Едва все трое начали спускаться к перевалу, как эльф предостерегающе вскрикнул и указал вверх. На фоне белого снега к ним скользил темный силуэт дракона, видимо, следившего за пещерами с вершины горы. Друзья кинулись к ближайшей пещере и успели спрятаться там до его прилета.

– Ну и влипли! – заявил Рамарон, отдышавшись. – И что ему в другом месте не охотится?

– Теперь он нас отсюда не выпустит, – проворчал Горм. – От этой горы день пути до ближайшего леса, в котором можно спрятаться.

Фандуил подавленно промолчал. Подоспевший дракон дыхнул в пещеру, надеясь выкурить их оттуда, но огонь не достал до ее дальнего конца. Даже напротив, друзья обрадовались теплу, потому что продрогли, пока спали на каменном полу без огня. Понадеявшись, что пещеры устроены одинаково, эльф снова поискал лаз и нашел его.

Эта цепочка пещер оказалась длиннее предыдущей. Лаз привел в другую пещеру, затем в следующую, которая была шире и длиннее остальных. Фандуил пошел вглубь, но тупика все не было – пещера продолжалась, приобретая заметный уклон вниз. Он повернул назад, чтобы позвать сюда товарищей, и вдруг заметил на стене жирную черную стрелку, проведенную куском угля. Стрелка оказалась такой свежей, что с нее посыпалась угольная крошка, едва он легонько дунул на нее.

Эльф поспешил к друзьям и рассказал им о находке. Горм и Рамарон протиснулись вслед за ним в лаз, и вскоре все трое уже стояли у стрелки.

– Это гномий знак, – объявил Горм, указав на неровные поперечные линии, образующие ее хвостовое оперение. – Вот эта закорючка означает, что здесь есть другой выход, эта черточка – что путь длинный, а этот штришок – что впереди будут развилки и нам нужно следить за указателями.

– Может, ее нарисовал Коугнир? – предположил эльф.

– Может быть. Давайте пойдем туда, куда она указывает.

– Я ничего не вижу, – пожаловался Рамарон, потому что свет почти не проникал в эту часть пещеры.

– Держись за меня, – гном взял его за руку. – А ты, Фандуил, высматривай другие знаки.

Они углубились в кромешную тьму, ведя за собой Рамарона, старавшегося не спотыкаться на неровностях пола. Сначала подземный коридор шел вниз и имел едва заметный изгиб вправо, но затем выровнялся и стал горизонтальным, а камень, в котором он был проложен, сменился глиной. На глиняном полу Фандуил заметил большие отпечатки гномьих сапог и указал на них Горму.

Наличие следов обнадеживало, но путь оказался куда длиннее, чем можно было предположить. Шла вторая половина ночи, а друзья все еще шли по коридору, неряшливо прокопанному гоблинами. Усевшись отдохнуть прямо на полу, они съели по куску эльфийской лепешки и продолжили путь. Наконец коридор снова стал каменным и пошел на подъем. Вскоре он привел их к развилке, перед которой Фандуил обнаружил еще одну стрелку. По утверждению Горма, закорючка на ее хвосте указывала направо.

Они пошли правым коридором, который также поднимался вверх. По характеру обработки стен Горм определил, что гоблинский ход вывел их в заброшенное гномье поселение. Миновав еще несколько развилок, на каждой из которых было заботливо нарисовано по стрелке, друзья спустились по короткой каменной лестнице и увидели впереди свет.

Фандуил пошел к выходу первым и со всеми предосторожностями выглянул наружу. Рассветное солнце озаряло верхушки дремучего леса, видневшегося у подножия склона в полулиге от выхода. К востоку тянулся невысокий выветренный хребет, далеко на западе маячил пегий конус Гундабада, к югу от которого отходила острая цепочка Мглистых гор.

– Мы у западного края Серых гор, в нескольких лигах от перевала, – обернулся он к друзьям. Они вышли вслед за ним наружу и огляделись.

– Это Сумрачный лес? – кивнул Рамарон на простиравшийся внизу лесной массив.

– Нет еще. Сумрачный лес дальше, за Андуином. – Фандуил махнул рукой вдаль, где у горизонта извивалась тонкая линия русла Великого Андуина, берущего начало в Серых горах и текущего на юг до самого моря. Здесь, в верховьях, Андуин еще не был Великим, он выглядел самой обычной лесной речушкой, принимавшей в себя воды с Серых и Мглистых гор.

Горм наклонился и стал осматривать сугробы перед пещерой.

– Здесь нет никаких следов – или я ошибаюсь, Фандуил?

– Их нет, – подтвердил эльф.

– Значит, Коугнир не выходил отсюда?

– Видимо, он остался где-то под горой. Я высматривал его следы, но потерял их, как только пол снова стал каменным. Давайте вернемся и поищем их.

Друзья пришли на последний поворот, где была нарисована стрелка. Фандуил долго изучал пол в ближайших коридорах, но наконец вынужден был сдаться, и они вернулись к выходу.

– Давайте покричим этого Коугнира, – бодро предложил Рамарон, но тут же осекся под уничтожающими взглядами товарищей.

– Ну уж нет, – издевательски фыркнул Фандуил. – Горм, где здесь живет твой народ? Может, Коугнир пошел туда?

– Я слышал об этом городе. Когда-то он принадлежал Северному клану Казад-Дума, а теперь давно заброшен.

– Из-за дракона?

– Нет. Руда иссякла – обычное дело.

Посовещавшись, друзья решили поискать Коугнира в заброшенном гномьем городе. Поскольку топлива рядом с пещерой не было, они спустились к лесу и устроились на опушке, чтобы приготовить завтрак. После еды они спрятали вещи в снег под кустами и отправились обратно в пещеры.

Весь день Горм водил своих спутников по подземным переходам бывшего жилища Северного клана. За день они успели обойти жилые коридоры и мастерские, а к вечеру вернулись на стоянку. На следующий день они побывали в хозяйственных помещениях и на складах, на третий – в опустевших шахтах.

Никаких признаков Коугнира нигде не было. Как ни старался Фандуил найти хоть одну свежую царапину на полу, в городе не было никаких следов, кроме их собственных, которых становилось все больше и больше. После целого дня тщетных поисков друзья покинули город и пошли на стоянку. Солнце уходило за горизонт, и они спешили вернуться, чтобы успеть поужинать до наступления ночи.

Вдруг Фандуил вздрогнул и остановился – чувство близкой опасности пронзило его с головы до ног. Резко оглянувшись на горы, он увидел крылатую тень, летящую к ним из-за хребта.

– Скорее в лес! – крикнул он и побежал по сугробам к темнеющей впереди опушке.

Горм и Рамарон помчались за ним. Они достигли опушки почти одновременно с драконом и едва успели вбежать под прикрытие толстых ветвей. Он дыхнул им вдогонку, но снежные шапки на кронах задержали огонь, а влага растаявшего снега помешала древесине загореться. Кончики ветвей вспыхнули и быстро погасли, а на прятавшихся под деревом беглецов пролился дождь подогретой воды. Дракон, слишком большой, чтобы пролететь между деревьями, взмыл над ними и сделал круг, высматривая добычу.

Эльф сделал знак спутникам, и они переползли вслед за ним под соседнее дерево, затем под следующее, уходя подальше от опушки. Дракон покружил над лесом, но переплетение ветвей было слишком густым, чтобы он мог разглядеть, что делается внизу. Убедившись, что добыча недосягаема, он развернулся и полетел к Гундабаду.

Когда дракон исчез из вида, друзья вылезли из укрытия и пошли на стоянку.

– Я думал, он будет летать здесь всю ночь, – кивнул Рамарон ему вслед.

– Он достаточно умен, чтобы понимать разницу между лесом и пещерой, – отозвался Фандуил. – Сейчас он улетел, но завтра наверняка прилетит сюда, чтобы поискать нас на открытом месте. Если он застанет нас на пути между лесом и входом в подземный город, нам конец.

– Значит, нам нужно идти туда пораньше, пока он не прилетел.

– А нужно ли? Мне кажется, Коугнира уже нет поблизости, иначе мы нашли бы хоть какие-то следы его присутствия. Кэриэль сказала мне, что он пошел искать новые места для поселения гномов, а что им делать там, где выработана вся руда? По-моему, он отправился по своим делам, как только нарисовал для нас указатели.

– Похоже, – согласился Горм. – А куда он мог отправиться?

– Если бы знать… Наугад мы можем проискать его целую вечность. Я думаю, нам лучше будет пойти в Мирквуд и спросить о нем у Палландо. Если маги умеют общаться на расстоянии, Палландо разыщет его гораздо быстрее, чем мы.

Подумав немного, Горм и Рамарон согласились с эльфом. Оставаться здесь было если не бесполезно, то слишком опасно.

– Мы пойдем прямо через Сумрачный лес? – спросил его Горм.

– Нет, нам нельзя углубляться туда по бездорожью. Мы пойдем на юг вдоль опушки, пока не встретим одну из лесных троп Мирквуда.

– Это далеко?

– Поблизости их наверняка нет, потому что авари нечего делать в охотничьих угодьях дракона, но южнее они должны быть. Там есть небольшое село, с которым мы торгуем, значит, оттуда должна начинаться тропа через Мирквуд.

В этот вечер им пришлось обойтись крупяной похлебкой, потому что у Фандуила уже несколько дней не было случая поохотиться. После ужина друзья развели костер пожарче, чтобы просушить вымоченную драконом одежду, и уселись у огня. Рамарон извлек из кожаного чехла лютню и стал подбирать незнакомую мелодию.

– Что это за песня? – спросил его Фандуил.

– Пока не знаю, – улыбнулся бард. – Настроение просится в песню, а что получится, пока трудно сказать.

Мелодия становилась яснее, ее ритм определился. Рамарон повторил ее несколько раз, чуть заметно шевеля губами, а затем появились и слова:

Про комаров и нетопырей – сейчас, зимой – Рамарон, понятно, преувеличил. Разве только белая сова могла беззвучно промчаться на мягких крыльях над заснеженными елями северного края Сумрачного леса – но на то он и был бардом. Во всяком случае, не только Горм, но и Фандуил, которому были известны повадки птиц и животных, не возражал против такого оборота.

– Ты почему замолчал? – только и поинтересовался он.

– Я дальше еще не сочинил, – откликнулся Рамарон, продолжая играть мелодию.

Фандуил протянул пальцы к огню, чтобы согреться.