Очарованное время

- Ну и ну! – заговорила Сюзанна. – Ты молодец, Айви! Это благодаря тебе мы узнали ее имя!

- Дейзи, – тихо произнесла Айви.

Девочка посмотрела на нее своими голубыми глазами, кивая с такой силой, что все ее маленькое тельце сотрясалось. Ее щеки порозовели от счастья, глаза сияли.

Сюзанна захлопала в ладоши и засмеялась.

- Отлично, Айви! Теперь у нашей крошки есть имя!

- Ты только подумай, – промолвила Айви, обняв девочку и крепко прижав ее к себе, – каково это – не иметь имени! Ах, как все хорошо получилось!

Судя по всему, Дейзи была того же мнения. Прижавшись к Айви, она продолжала смеяться своим беззвучным смехом, а восторженная девушка вспомнила слова песенки и громко запела:

- Маргаритка, маргаритка, крепко я тебя люблю…

Услышав песенку, Сюзанна расхохоталась еще сильнее, Дейзи просто тряслась от восторга, а Айви задыхалась от веселого смеха.

- Должно быть, кто-то рассказал забавную шутку, – заметил внезапно появившийся в дверях Рамсден. – Над чем веселитесь, дамы?

- Ох, Джулиан! – воскликнула Айви, совершенно забыв, что она на него сердита. – Представляешь, ее имя – Дейзи – маргаритка! Мы изучали букву «м», я нарисовала маргаритку, а девочка начала качать головой и указывать на рисунок. И мы все поняли. Ее зовут Дейзи.

Подойдя к листу бумаги и взглянув на рисунки, Джулиан широко улыбнулся.

- Действительно Дейзи. Замечательное имя. Ты и впрямь похожа на маргаритку теперь, когда твои лепесточки привели в порядок и вымыли. – Он погладил золотистые волосы девочки и та радостно ему заулыбалась. – Отличная работа, Айви. Ты прекрасная учительница. Твоим детям повезет с мамой.

Айви зарделась от его комплимента и, прижав девочку к себе еще крепче, зарылась лицом в ее волосы. Девушке было очень приятно.

- Ну вот, у нас настоящий букет получился, – заявил Рамсден. – Дейзи и Айви – маргаритка, увитая плющом.

- Ого, Джулиан, да ты, оказывается, поэтичен, – заметила Сюзанна, – и, похоже, у тебя отличное настроение. Кто бы мог подумать! Ты сейчас даже не похож на сказочного злобного великана, каким обычно бываешь.

- Это на меня действуют прекрасные женщины, – промолвил в ответ ее брат. – А может, все дело в том, что в этом старом зале стало так уютно. Айви, только подумай, не появись ты у нас, какой невыносимой была бы наша жизнь. В тот день я бы никуда не поехал и не привез бы нашу Дейзи, в большом зале было бы темно и пусто, а Сюзанна, как обычно, с утра до ночи жаловалась бы на скуку.

И Джулиан бы дулся целый день, как на крупу, – добавила Сюзанна, – моля Бога, чтобы пришел наконец тот день, когда Кромвеля низвергнут с украденного им трона.

- Да уж, – вполголоса проговорила Айви, – представляю себе, каково это – целых десять лет терпеть надутого Джулиана. Сейчас это звучит смешно, правда?

Рамсден замолчал, и его глаза загорелись от внезапно сообщенной новости.

- Значит, десять лет? – тихо спросил он.

- Что-то вроде этого, – подтвердила девушка. – Я почти уверена. Кажется, Стюарты вернулись к власти в тысяча шестьсот шестидесятом.

- Ты это знаешь точно? Айви надолго задумалась.

- Да, – в конце концов ответила она. – Эту дату нетрудно запомнить.

- Слава Богу, – прошептал Рамсден. – Осталось всего семь лет.

- О чем это вы говорите? – поинтересовалась Сюзанна с горящими от любопытства глазами. – Мало того, что Айви– отличная наставница и плотник, так она еще, оказывается, и пророчица у нас.

Рамсден рассмеялся, и Айви опять подумала о том, как он красив. Улыбка смягчала его взгляд, а сияние серых глаз освещало лицо, как солнце освещает мрачные скалы в ясный день. «Интересно, – думала Айви, как бы все происходило, задумай она остаться?» Она бы продолжала заботиться о Дейзи, учила бы ее читать, и, может, у нее появились бы собственные дети. Дети Джулиана. К удивлению девушки, ей внезапно очень захотелось, чтобы так оно и было.

Залившись краской, Айви поглядела на Рамсдена, который с теплотой смотрел на нее. Невозможно было не улыбнуться ему в ответ, не согреться от его взгляда…

Айви и заулыбалась, но внезапно заметила, что теплый свет в его глазах померк и Джулиан смотрит на кого-то позади нее. Девушка обернулась.

На лестнице стояла Фелиция. Казалось, что на лице у нее белая маска. Темно-коричневое платье было украшено толстым белым воротником без кружев и вышивки.

- Доброе утро, – произнесла она таким тоном, что Айви подумалось: невеста Джулиана с радостью пожелала бы им противоположного.

- Доброе утро, – ответил молодой человек, церемонно кланяясь.

- Так, значит, эта девочка все еще здесь, – процедила сквозь зубы Фелиция, глядя на Дейзи, по-прежнему сидящую на руках у Айви. – Я удивлена, сэр.

- Ее зовут Дейзи, – тихо проговорила Айви. Ей не нравилось, как Фелиция смотрит на девочку. Что будет с малышкой, если Джулиан и эта корова поженятся? Айви крепче прижала к себе ребенка.

- Разве это не чудесно?– воскликнула Сюзанна. – Мы и не представляли, что у нее за имя, но вот Айви начала учить девочку буквам и все выяснилось.

Фелиция перевела взгляд своих бесцветных холодных глаз с Айви на Дейзи и обратно.

- Но зачем? – наконец спросила она. – Зачем учить такое существо читать? Ясное дело, она не сможет учиться.

Значит, существо. Поглядев на малышку, Айви заметила, что ее личико приняло бессмысленное выражение, словно она перестала узнавать присутствующих в комнате.

Пройдя через весь зал, Фелиция взяла себе стул с высокой спинкой, украшенной готическим орнаментом. В руках у нее был отрез льна и иголка. Фелиция шила, почти не глядя, но, несмотря на это, ее стежки были ровными и аккуратными.

- Вы тратите слишком много времени на обучение ребенка, – заметила она. – Но к чему? Не думаю, что она способна научиться чему-нибудь.

- Она учится, – возразила Айви. – И очень быстро.

Лицо Фелиции не дрогнуло.

- Зачем? Если уж вам так хочется научить ее чему-нибудь, то пусть это будет что-то полезное. Она вполне сможет работать на кухне – через некоторое время.

- Девочка недостаточно сильна, – заметила Айви. – Она не подходит для физической работы. И раз уж она не может говорить, то сможет писать, чтобы общаться с людьми.

- Ей ни к чему говорить, – промолвила Фелиция с раздражающим спокойствием. – Господь создал ее такой. И что за пользу сможет принести чтение такой, как она? Да и вообще любой женщине?

«Немудрено, – подумала Айви, – что потребовалось больше трехсот лет, чтобы женщина получила право голосовать». Сняв Дейзи с колен, девушка принялась собирать разбросанные на полу бумаги.

- Возможно, – дипломатично предложил Джулиан, – образованная женщина могла бы помогать своему мужу.

- И она могла бы читать Святое Писание, – благоговейным тоном добавила Сюзанна, и это было тем более смешно, потому что в ее глазах играли озорные огоньки.

- Женщине это ни к чему, – твердо заявила Фелиция. – Ее муж или отец должны читать ей Писание и поучать ее слову Божию.

- А если ее муж или отец – осел? – поинтересовалась Айви, сдувая с глаз рыжую кудряшку.

Фелиция пропустила стежок, но тут же исправила оплошность.

- Все равно женщина должна подчиняться их воле, – ответила она.

- Ты слышишь, Айви? – заговорил Рамсден, подмигнув девушке. – Женщины должны во всем подчиняться мужчинам. Это нормальный порядок вещей.

Сунув бумаги под мышку, Айви помогла Дейзи подняться.

- Какая удача, Джулиан, что у твоей нареченной такие же взгляды, как у тебя. Вам будет так хорошо вместе!

Выходя из комнаты вместе с Дейзи, Айви страстно желала убраться из Виткомб-Кипа в двадцатый век.

- Какая странная молодая женщина, – услыхала она за спиной голос Фелиции. – Она долго будет жить здесь, сэр?

- Нет, если бы это от нее зависело, – пробормотала Айви.

Она терпеливо помогла Дейзи подняться по ступенькам и отправилась на поиски леди Маргарет, которая, может, догадалась наконец, куда Джулиан припрятал книгу.

Всего неделю жила у них Фелиция, а Айви уже приняла твердое решение не оставаться в семействе Рамсденов. Она тщательно обыскала весь замок – от сторожевой башни до подземной темницы, не пропуская ни одного помещения. Там, где раньше сокольничие держали своих подопечных, теперь жили кролики, и везде было полно пауков, пыльные доски были затянуты паутиной. Однажды, к своему большому восторгу, Айви наткнулась на старинный кинжал с рукояткой в виде головы барана. Отчистив и отполировав его, девушка подарила кинжал Джулиану, который с восторгом принял такой подарок.

Леди Маргарет наблюдала за ее поисками с надеждой, Сюзанна– с любопытством, а Джулиан – с удивительным равнодушием.

- Я начинаю думать, что книги в замке нет, – поделилась однажды Айви с леди Маргарет.

- Спаси нас Бог, если ты права, – прошептала ей в ответ старая дама. – Значит, мы пропали.

Так оно и было, потому что всем им было запрещено покидать замок.

Айви избегала встречаться с Фелицией. Она видеть не могла ее равнодушного, круглого лица. Девушка понимала, что под этой маской Фелиция скрывает свои истинные чувства. Но маска ее то и дело спадала, и тогда Айви видела явное неодобрение и подозрительность в больших, холодных глазах.

А Джулиан… От него она старалась держаться подальше. Это было нелегко. Девушка прежде не представляла себе, что ей будет доставлять такое удовольствие просто смотреть на своего любовника.

В любое время дня и ночи она могла закрыть глаза и ясно представить себе его, представить, как он хмурит густые темные брови, какие взгляды бросает своими серыми глазами. В зависимости от его настроения эти взгляды были то ленивыми, то пронзительными и опасными – от таких Айви бросало в дрожь.

Айви нравилась его долговязая фигура, нравилось смотреть на его высокомерную походку. Девушка обожала его темные волосы, спадавшие ему на спину крупными завитками. Айви– представить только, – получала удовольствие, даже наблюдая за тем, как он ест, хотя Рамсден частенько игнорировал вилку, пользуясь только своим кинжалом. А если он принимался говорить за едой, то нередко взмахивал этим кинжалом в воздухе, чтобы обратить на что-то особенное внимание.

Ночами Айви засыпала под стон ветра, рыдающего в коридорах, а во сне ей виделось, что она лежит, прижимаясь к Джулиану. Иногда воспоминания о часах, проведенных вместе, были такими болезненными, что Айви была почти готова выбраться из постели и побежать в его спальню. Но этого нельзя было допустить; она не собиралась больше попадать под влияние его обаяния.

За завтраком Рамсден сидел теперь рядом с Фелицией, разговаривал с ней днями напролет, когда она угрюмо вышивала перед камином, да и за обедом его стул всегда стоял рядом с ней. И внезапно Айви поняла, что и стул, и замок, и сам Джулиан будут принадлежать Фелиции.

Но почему бы тогда не отдать ей эту чертову книгу и не отпустить ее?

Хоть Айви ничего не заподозрила, Джулиан был несчастен ничуть не меньше ее. Дни шли за днями. Ему казалось, что весна не придет никогда. Госпожа Зима накрыла всю землю темным плащом, и они задыхались от запаха дождей и туманов, которые в изобилии посылало им небо.

В последнее время его бабушка выглядела неважно и все время была расстроенной и несчастной. Похоже, леди Маргарет даже стала меньше, a когда Рамсден дотрагивался до ее плеча, она съеживалась.

Сюзанна перестала перечить, зато стала вести себя откровенно враждебно. Ей приходилось развлекать Фелицию, когда Джулиан был занят, и терпение девушки было на исходе. Рамсден старался развеселить сестру, напоминая ей о том, что, женившись на Фелиции, сможет подыскать Сюзанне подходящую партию. Он обещал девушке, что ее мужем станет красивый, молодой человек.

К удивлению Джулиана, сестра лишь отмахнулась от него. У нее был вид, как у утомленной пожилой женщины, а вовсе не как у семнадцатилетней девушки.

- Не говори со мной о браке, Джулиан, – сказала она ему, – ведь теперь-то я понимаю, что это такое. Как и ты, я никогда не смогу выйти замуж по любви. Я просто продам себя в угоду финансовой или политической выгоде и умру, не зная, что такое – быть любимой.

Потрясенный горечью в ее голосе, Рамсден попытался разубедить Сюзанну:

- Но сестренка, послушай! Не стоит говорить таких вещей, ведь ты еще так молода! Поверь моему слову– я найду тебе такого жениха, что ты сможешь полюбить его. Он будет молод, красив и ты уедешь из Виткомб-Кипа с пятьюдесятью новыми платьями. А захочешь – запугаешь его, так что он и пикнуть не посмеет.

Сюзанна даже не улыбнулась. Откинувшись на спинку стула и положив лютню себе на колени, девушка стала смотреть в окно на бесконечный серый дождь, падающий из серого неба на серый двор замка.

Джулиан заметил, что сестра стала совсем бледной, и это встревожило его. Может, она стала такой из-за долгого заключения в замке.

- Обещаю тебе, Сюзанна, – ласковым голосом проговорил молодой человек, – я не выдам тебя за человека, который будет тебе не по нраву.

Щеки Сюзанны слегка покраснели, но в глазах сверкнула злость:

- Проваливай к дьяволу, Джулиан! – выругалась она. – Что ты сможешь поделать? Подумай, как только ты переспишь со своей Фелицией, так тут же окажешься под каблуком у Эстли. Я уж не говорю о Кромвеле! И выйти замуж мне придется за того, кто нравится ему, а мне, я уверена, – нет!

Девушка вскочила на ноги, отчего темные кудряшки взметнулись вокруг ее головы; она судорожно сжала гриф лютни.

- Я скажу тебе, Джулиан, что сделает меня счастливой. Отдай мне эту чертову книгу, и я отправлюсь в двадцатый век!

- Спаси нас Господи! – вскричал Рамсден, всплеснув от отчаяния руками. – Нет, только не ты, Сюзанна! Будь я проклят…

- Да ты уже проклят, раз согласился жениться на этой занудной корове. Надеюсь, она замучает тебя цитатами из Писания! Отдай мне книгу! Я прочту заклинание, и – раз! – меня уже нет здесь! Я окажусь в новом мире, я буду ходить в университет, я буду пить коктейли, кататься на водных лыжах, есть пиццу и водить машину! Да, буду, Джулиан, и нечего смотреть на меня так, будто мне это не по силам!

- Да нет, дело не в том, что я думаю, будто тебе это не по силам, а в том, что я не понимаю толком, чем ты мне угрожаешь. Ты говоришь на незнакомом мне языке, Сюзанна!

Сестра сердито взглянула на него.

- Ты мне не нравишься, Джулиан. Нравился – до осады и тогда, когда привел сюда Айви. А теперь ты заигрываешь с этой коровой и…

- Ты забываешься, сестра! – перебил ее Джулиан.

- Не ори на меня! Меня это ничуть не пугает!

- Это Айви забила твою голову разговорами о машинах и водных лыжах?! – резко спросил он. – Не ожидал этого!

Подумав, девушка пожала плечами:

- Ну и скажи это ей, а не мне. Она в бабушкиной аптеке. Впрочем, сомневаюсь, что она станет говорить с тобой.

Глянув хмуро на Сюзанну, Джулиан повернулся на каблуках и выбежал из комнаты.

Минуту девушка смотрела ему вслед, а затем удовлетворенно улыбнулась.

- Бабуля права, – прошептала она. – Мужчинами легко манипулировать, если задевать их больные места.

Прежде Айви не заходила в аптеку леди«Маргарет. Больше всего эта комната походила на ведьминское логово. Находилась она за кухней, в самой старой части замка. Задней стеной аптеки стал темный, потрескавшийся склон утеса, возле которого стоял Виткомб-Кип.

С потолочных балок свисали пучки высушенных трав и цветов, отчего в прохладной комнате всегда стоял необыкновенный аромат. Кто-то догадался построить в той комнатенке без окон камин, и лишь его огонь освещал небольшое пространство, отбрасывая тень на полки, заставленные таинственными бутылями и банками.

На некоторых банках были приклеены бумажки с невинными надписями: «Розовая и лавандовая вода», «Настой цветов сирени», «Настой розмарина». На других же загадочные надписи гласили: «Фальшивый рог единорога», Ночная тень», «Слова спорщиков».

- Неужто у вас нет глаза тритона или лягушачьих лапок?– поинтересовалась Айви.

- Или собачьих когтей?

Леди Маргарет, попросившая девушку зайти к ней, рассмеялась:

- Что за мысль, Айви? Фу! Нет, только лишь сломанная астролябия. – Пожилая леди стояла возле дымящегося деревянного чана, доходящего ей до колен, и взбалтывала содержимое одной из бутылок. Затем Айви заметила, что Маргарет откупорила пробку и опрокинула жидкость из бутылки в чан. – Ты имеешь представление об астрологии, дорогая?

- Никакого.

- Какой стыд! – Леди Маргарет воткнула пробку на место, вытерла руки о фартук и улыбнулась. – Ну вот, Айви, – проговорила она, указывая на чан. – Что скажешь?

Айви подозрительно взглянула на дымящуюся воду.

- Что это.

- Ванна, конечно, что же еще! – воскликнула бабушка. – Вчера вечером ты говорила, как тебе не хватает ванны, вот я и решила сделать тебе приятное.

Немного смущенная, девушка засмеялась:

- Да что вы? А я-то, признаться, думала, что там какие-нибудь змеи плавают.

Леди Маргарет поправила кружевной чепец на седых волосах и сняла фартук.

- Так, значит, тебе теперь не понравится ванна?! Откуда ты набралась такой ерунды?

- Ох, даже не знаю. Может, перемещение через века немного повлияло на мои мозги.

- Может и так, – задумчиво произнесла Маргарет. – Но не беспокойся. Здесь всего лишь немного мускуса и жасмина.

Айви улыбнулась.

- Замечательно, – одобрила она.

- Ну спасибо, дорогая. Помочь тебе с завязками, или сама справишься?

- Сама, благодарю вас, – ответила Айви, опустив руку в горячую воду.

- В белом горшке найдешь мыло, а в кувшине рядом с ванной– ромашковый отвар для твоих волос. Ну, оставляю тебя. Купайся.

Айви уже успела стряхнуть с ног туфли и теперь снимала чулки.

- Это ведь просто ванна, правда? – спросила она. – Если я скажу: «Дух времени, забери меня», я не попаду куда-нибудь?

- Откуда ты набралась такой ерунды? – повторила пожилая дама, покачав головой.

- Со мной произошли странные вещи, – напомнила ей девушка.

- Ну уж во всяком случае не в ванне, – ответила добрая леди, выходя и осторожно прикрывая за собой дверь.

Айви еще раз внимательно посмотрела на дымящуюся воду, понюхала ее и начала раздеваться. Сбросив на пол темно-зеленое платье, она стянула с себя нижнее белье и швырнула его на платье. Затем девушка опустилась в ароматную воду.

Оказавшись в воде, Айви блаженно вздохнула. Какая прелесть! Она, конечно, мылась каждый день в тазу у себя в комнате, но у нее «когда не было ощущения чистоты. Однажды она спросила Долл, как бы ей вымыться как следует, но та пришла в ужас: Порядочная женщина моется два раза в жизни, – высказала служанка свое мнение. – Первый раз в день свадьбы, а второй – в день смерти. А ты, по-моему, не выходишь замуж, да и не умерла еще.

Испытывая блаженство в горячей воде, Айви и думать забыла о высказывании Долл. Правда, девушка не могла вытянуть ноги в круглом чане, но это все равно была самая настоящая ванна, и она от всего сердца наслаждалась мытьем.

Мыло было мягким и ароматным. Айви изо всех сил терла им свою бледную кожу, а потом намылила рыжие кудри. Задержав дыхание, она опустила голову в воду и стала мотать ею из стороны в стороны, чтобы мыльная пена как следует смылась.

Подняв наконец голову из ароматной воды, Айви увидела Джулиана, сидевшего на табурете у камина и наблюдавшего за ней с интересом.

Айви опустилась в воду поглубже, щеки ее запылали.

- Чего тебе надо, Джулиан?

Он приподнял брови, мимолетно улыбнувшись, отчего на его щеках заиграли очаровательные ямочки.

- Пришел поговорить с тобой.

- Поговорим позже. Я принимаю ванну.

- Вижу. Но зачем?

Рамсден качнулся на стуле, устроился поудобнее и поглядел на Айви.

- Зачем?– переспросила девушка. – Да затем, что мне нравится быть чистой. Дома я моюсь каждый день. Одна, – многозначительно добавила она, указывая глазами на дверь.

Джулиан не обратил никакого внимания на ее намек.

- Каждый день? Это просто нелепо! С какой целью?

- Подойди поближе к своей Фелиции и ты поймешь, с какой целью! – ответила Айви более склочным тоном, чем хотела. – От этой женщины прет, как от грязной свиньи.

Джулиан засмеялся и отбросил с лица прядь волос.

- Какая ты злобная. От меня, наверное, еще хуже пахло.

- Нашел чем хвастаться! А теперь ты оставишь меня в покое?

- Нет. В жизни не видел зрелища привлекательнее и считаю большой удачей, что я могу присоединиться к тебе.

- А кто тебе сказал, что я здесь? – подозрительно спросила девушка. Леди Маргарет то и дело ворчала на внука, обвиняя его во всех смертных грехах, и Айви в голову не приходило, что она могла подстроить их встречу.

- Сюзанна. Поэтому я и пришел к тебе. Прошу тебя не забивать ей голову всякими рассказами о двадцатом веке. А то она уже решила отправиться туда!

- Тогда отошли меня. Отдай мне книгу и отпусти домой. И тебе не о чем будет беспокоиться. Будешь жить счастливо со своей вонючей невестой, а я заживу своей жизнью.

- Нет, это меня не устраивает, – возразил Джулиан. – И прекрати говорить о запахе Фелиции. Вовсе она не так уж противно пахнет.

- Ну да, если любить запах гнилого лука, – огрызнулась девушка. – А от тебя пахнет по-другому. Как от лошади.

Рамсден удивленно приподнял брови:

- Неужели? Что-то я не заметил, чтобы тебе не нравился мой запах, когда ты была в моей постели. Мне показалось, что ты в восторге от меня. Или ты всегда вскрикиваешь, прося еще, когда твое утонченное обоняние страдает?

Лицо Айви побагровело, и она попыталась опуститься в воду еще глубже, прикрыв груди руками.

- Это не моя вина, – возразила девушка. – Ты же слышал, что сказала бабушка. Она дала нам возбудитель. Не сделай она этого, я бы и не посмотрела на тебя.

Джулиан демонически улыбнулся:

- Ох, Айви, Айви! Какая же ты лгунья! Рамсден встал, размял ноги и направился к двери.

Девушка уже было вздохнула с облегчением, но тут же ее сердце тревожно застучало: Джулиан взял широкую доску и вставил ее в железные скобки, прикрепленные у стены и на двери. Дверь оказалась прочно запертой.

- Джулиан! Что ты делаешь? Повернувшись к ней, молодой человек широко улыбнулся.

- Две вещи, любимая. Во-первых, я сейчас присоединюсь к тебе и вымоюсь, раз уж ты считаешь, что это так необходимо. А во-вторых, находясь там, докажу тебе, что бабушкино приворотное зелье тут ни при чем и что ты хочешь меня так же сильно, как я тебя.

- Не будь ослом, Джулиан, – резко проговорила Айви, но молодой человек, сделав вид, что не слышит ее, стал расстегивать серебряные пуговицы камзола.

Глава 17

- Черт возьми, Джулиан, это не смешно! – вскричала девушка, наблюдая, как Рамсден стягивает с себя камзол и беспечно бросает его на пол.

- Надеюсь, – промолвил он, снимая с себя белую рубашку и нагибаясь, чтобы стянуть с ног сапоги. – Начни ты сейчас смеяться надо мной, я обижусь.

- Что, похоже, что мне очень весело? – огрызнулась Айви, оглядываясь вокруг в поисках предмета, которым бы можно было запустить в наглеца.

- Нет, судя по всему, ты разгневана, – с улыбкой проговорил Джулиан, расстегивая штаны, – будто тебе угрожает сказочное чудовище!

Айви отвернулась, не зная, то ли смеяться, то ли злиться на Джулиана.

- Ты – осел, – повторила она, прекрасно осознавая, что румянец на щеках появился у нее не от гнева и не от смущения. Она так и не повернулась, когда он подошел к чану.

- Подвинь-ка ноги, – таким веселым и беззаботным тоном попросил Джулиан, словно они каждый день мылись вместе. – Или убери их назад, или, если ты хочешь, чтобы мне было удобнее…

- Не хочу я ничего такого! – вскричала девушка. – Вот так, Джулиан! Если только ты залезешь сюда, я немедленно выберусь наружу!

Опершись одной рукой о край ванны, другой она потянулась за льняным полотенцем, стараясь, чтобы Рамсден видел только ее спину.

Джулиану было все равно. Как только она встала, он сел в чан и быстро схватил Айви за талию. Молодой человек издал торжествующий вопль, который был бы уместнее на поле боя, а не в ванне, и они с шумным всплеском упали в воду, Айви с полотенцем в руках.

Девушка стряхнула с лица воду и принялась извиваться, вырываясь из сильных рук Рамс-дена, а вода все выплескивалась из чана на темный каменный пол.

Джулиан хохотал, и чем больше вырывалась Айви, тем веселее ему было.

- Джулиан! Замолчи! Что, если кто-нибудь услышит тебя?

Айви никак не удавалось ускользнуть: теплая вода была, как масло, и ее руки лишь скользили по его груди и рукам, а Рамсден продолжал крепко держать ее за талию, прижимая к себе.

- Что ж, если кто-то придет, то я позову этого человека на помощь.

Айви обернулась и поглядела на него сквозь пряди мокрых волос. Джулиан был слишком хорош сейчас, когда капли воды стекали на его широкой груди, темные глаза сияли.

- Ты позовешь на помощь? – возмущенно спросила она.

- Ну да. Вот так. – И Рамсден заорал с такой силой, что Айви была уверена: его слышно даже в деревне: – Помогите, кто-нибудь! Ради всего святого, выломайте дверь! Она заманила меня сюда и попыталась утопить, а теперь не выпускает! Пожалуйста, ради Бога…

Повернувшись к Рамсдену, Айви зажала ему рот мокрой рукой.

- Джулиан!

Довольный собой до чрезвычайности, молодой человек с улыбкой приподнял брови и страстно поцеловал ладонь девушки.

Айви быстро отдернула руку и тут же заметила его озорную усмешку.

- Вот что я сделаю, – заявил Рамсден. – Но начну вот с этого…

Джулиан пригнул к себе головку девушки и прильнул к ее губам долгим поцелуем. Его красивые теплые губы медленно ласкали ее; его язык, дотрагивающийся до языка Айви, заставлял ее млеть и сгорать от желания.

Айви тянулась к нему, как цветок тянется к солнцу, все ее существо было подчинено Джулиану, словно весь смысл ее существования заключался в том, чтобы сливаться с ним воедино.

Поцелуй длился долго, и тишину комнаты нарушало лишь потрескивание дров в камине да тихие всплески воды, ласкавшей их тела нежными, теплыми прикосновениями.

- Черт, – прошептал Джулиан, когда они наконец оторвались друг от друга, – я так долго мечтал об этом.

Положив голову Айви себе на плечо, Рамсден стал ласкать ее шею.

Айви подумала о том, что все ее печали унеслись, как только Джулиан дотронулся до нее. Едва она оказалась в его объятиях, остальной мир перестал существовать для девушки. Рамсден дарил ей ощущение безопасности, уюта. Ах, как бы ей хотелось остаться навсегда в его сильных руках, чувствовать, как он целует ее, гладит ее мягкие волосы…

Айви знала, что лишь Джулиан может подарить ей такие ощущения. Даже их тела, казалось, были созданы одно для другого: голова девушки находила идеальное место на изгибе его шеи, его грудная клетка и длинный торс служили прекрасной «спинкой» для ее спины; даже ее маленькие ноги замечательно устраивались на его длинных ногах.

Взяв руку Айви в свою, Рамсден стал внимательно изучать ее ладонь, а потом оглядел по одному все пальчики с таким видом, будто никогда в жизни не видел вблизи женской руки.

- Как хорошо твоя рука смотрится в моей, – произнес он. – Просто чудо.

Чувства слишком переполняли Айви, чтобы говорить. Просто ее рука лежала в его ладони, но она не могла оторвать от этой картины глаз.

«Можно ли назвать это любовью? Любит ли человек, если он меняется от прикосновений, от слов другого человека? Если вдруг начинаешь замечать тысячи мелочей, на которые прежде не обращала внимания?» – не выходило из головы у Айви. С каким же наслаждением она слушала его дыхание, как ловила чудные звуки его голоса!

Все изменилось, как только Джулиан обнял ее. И вода в деревянном чане, и отблески пламени на ее поверхности. Даже темные углы комнаты казались милыми и уютными, а огонь, пылающий в камине, напоминал собою золотое свечение.

А Джулиан… Ах, Джулиан был слишком прекрасен! Повернувшись к нему, Айви провела пальцем по его лицу… Острый нос с горбинкой, высокие скулы, пушистые брови и сводящий ее с ума рот…

Рамсден молча наблюдал за ней своими мягкими, темными глазами, но взгляд его обещал так много, что сердце Айви таяло от радости.

Они поцеловались еще раз, сжав друг друга в объятиях с такой силой, что кровь девушки забурлила.

Слегка передвинувшись, Айви легла на Джулиана, прижимаясь до боли своей грудью к его широкому торсу. Он не спеша поцеловал ее лоб, щеки, нежные веки.

- У тебя глаза, как у оленихи, – прошептал он ей на ухо.

Айви откинула голову назад, и Рамсден стал ласкать ее гибкую шею, плечи, груди… Вода, как слезы, капала с его рук на ее бледную кожу.

Девушка ощутила, как под теплой водой возбуждается его плоть, и прижалась к Джулиану теснее, судорожно вздыхая. Ее руки, как бабочки, порхали по его мускулистому телу.

В такт их движениям из ванны выплескиваясь вода, но они этого не замечали. Джулиан я Айви, словно в первый раз, тщательно изучали тела друг друга, искали и находили все новые ласки.

Он целовал ее грудь, живот, бедра – до тех пор, пока голова у Айви не закружилась. Его теплые, мокрые руки не оставляли без внимания ни одного уголка ее тела.

Иногда Джулиан что-то бессвязно шептал Айви, называя ее красавицей, умницей, самой желанной, но даже в те мгновения, когда он молчал, его глаза говорили красноречивее слов, и от одного его взгляда девушка таяла, как воск.

Ее тело отвечало на каждое его прикосновение. Лишь однажды, когда он взял ее колени и развел их в стороны, Айви слегка отпрянула. Она даже попыталась вырваться, но Джулиан лишь крепче схватил ее. Глаза их встретились, и она затрепетала от разрывающего ее желания.