Подружки

В футболке и шортах, уже готовая идти в спортзал, Джина ждала Ширли у раздевалки. Мимо нее прошла одна из тех женщин, которые даже в тренажерный зал отправляются с макияжем, тщательно уложенными волосами, в облегающих спортивных брюках и символической маечке. Джина не выносила таких особ. Многим из них не помешало бы сменить куцые одежонки на что-нибудь подлиннее: как правило, они не были толстыми, но жирок на животе имелся, и дамочкам куда больше подошла бы просторная хлопчатобумажная футболка, чем майка размером с бюстгальтер.

«Шлюха», — решила Джина, провожая недобрым взглядом женщину в облегающих, словно вторая кожа, спортивных брюках. В эту минуту из раздевалки появилась Ширли.

— Почему так долго?

— Пришлось поправить макияж и получше причесаться. Как я выгляжу? — Ширли кокетливо покрутилась на месте: на ней были рейтузы из лайкры и короткая майка.

Войдя в зал, Джина и Ширли огляделись, высматривая Питера. Он оказался на одном из пятнадцати беговых стендов — накачивал и без того подтянутые упругие ягодицы. Питер взялся научить Джину и Ширли пользоваться некоторыми тренажерами в зале, и приобщение к спорту началось. Последние несколько недель Джина только и делала, что перепархивала с одного тренажера на другой без всякой уверенности, что выполнила достаточно упражнений, достигла нужного веса или вообще правильно пользуется спортивной установкой. Питер посоветовал им с Ширли сначала размяться на беговом стенде минут десять, а затем обещал показать, как правильно заниматься на велотренажерах. Джина подождала, пока Ширли взобралась на беговой стенд, и объяснила, как увеличивать скорость и наклон, хотя у той не было ни малейшей охоты это делать. Сама Джина выбрала движущуюся лестницу «стармастер». На работе ей по секрету сказали, что это лучший кардиотренажер для тренировки ягодиц, поэтому она предпочитала разминаться на «стармастере».

Шагая по бесконечным ступенькам, Джина оглядывала зал и размышляла о том, какое смехотворное зрелище представляют собой люди, изнуряющие себя занятиями спортом и обливающиеся потом в отчаянной надежде вернуть молодость и стройность. Трудно сказать, кто выглядит комичнее — женщины с болтающимися грудями и мечущимся туда-сюда «конским хвостом» или мускулистые мужчины, подолгу бегущие, но не продвигающиеся ни на сантиметр.

Пока все трое сосредоточенно потели каждый на своем тренажере, Ширли надоело слушать новости Си-эн-эн по телевизору, установленному в зале, и она совершила тягчайший для посетителей спортзала проступок. Не зная, как остановить беговой стенд, Ширли оставила его работать, соскочила на пол и направилась к телевизору. Джина и Питер удивились, что это ее понесло к экрану: последние мировые события вовсе не интересовали Ширли.

Не обращая ни на кого внимания, Ширли поднялась на цыпочки и переключила телевизор на пятый канал. Когда она последний раз смотрела на часы, было начало шестого — время показа очередной серии «Судья Джуди». Ей как-то не пришло в голову, что кому-то интересны новости Си-эн-эн, и, возвращаясь к своему тренажеру, Ширли не заметила, что многие люди в зале смотрят на нее с неодобрением.

Питер и Джина обменялись многозначительными взглядами, но никому из них не хотелось терять темп и идти переключать телевизор на новости. Когда Ширли размеренно зашагала по беговому стенду, женщина, крутившая рядом с ней педали, раздраженно поднялась, подошла к телевизору и демонстративно переключила его на прежний канал. Возвращаясь к велотренажеру, она взглянула на Ширли так, словно та только что убила ее мать. Удивившись такому пристрастию к последним новостям, Ширли промолчала, решив не связываться.

Что ж, если нельзя посмотреть «Судью Джуди», надо завязать разговор с соседками, чтобы не тратить время попусту, шагая по беговому стенду.

— Так люди действительно смотрят Си-эн-эн? — спросила Ширли у полной женщины средних лет, занимавшейся слева от нее.

— Думаю, да, — бросила та, не поворачивая головы.

— Сама я предпочитаю «Судью Джуди». Вы любите ее? Правда, потрясный сериал?

— Ни разу не смотрела, — процедила женщина. Почувствовав, что соседка слева не расположена к беседе, Ширли крикнула через несколько тренажеров:

— Питер, мне скучно. Чем еще тут можно заняться? Смущенный Питер кивнул на часы и сказал одними губами: «Еще шесть минут».

Покончив с занятиями на тренажерах для укрепления сердечно-сосудистой системы, Питер показал своим спутницам десяток спортивных снарядов и помог выбрать подходящую нагрузку. Он даже заполнил за них карточку тренировок, указал названия тренажеров, на которых они занимались, величину нагрузки и тому подобное. Он также посоветовал делать отметки в карточке каждый раз, приходя в спортзал, чтобы видеть, есть ли прогресс. Джина с интересом выслушала советы, стараясь все запомнить. Ширли нашла более интересное занятие: она рассматривала членов клуба и отпускала колкие замечания по адресу некоторых женщин.

Выдержав первую настоящую тренировку, Джина и Ширли устали, но вместе с тем ощущали прилив бодрости. Вернувшись в раздевалку, Ширли заметила корпулентную молодую даму в облегающих спортивных брючках и короткой майке. Та собирала волосы в хвостик, стоя рядом со шкафчиком Ширли. Когда женщина нагнулась застегнуть молнию на спортивной сумке, Ширли наклонилась к ней и тихо сказала:

— Можно дать вам совет?

— Что, простите?

— Дорогуша, ваш лобок слишком выпирает под лайкровыми штанцами. Я бы на вашем месте носила футболки и шорты, пока не согнала бы десяток лишних фунтов.

— Учту, — отозвалась женщина и направилась к выходу, озадаченно нахмурившись и гадая, издевается над ней Ширли или вправду хочет помочь. Джина тоже сомневалась на этот счет, поэтому каждый раз, когда Ширли давала окружающим непрошеные советы, Джина делала вид, что не знакома с ней. Год или два назад, когда Джина представила мать Тамми, одной из служащих банка, Ширли не утерпела и сообщила той свое мнение по поводу небольшой проблемы — волос над верхней губой, которые Тамми осветляла, щеголяя в результате довольно густыми усами пшеничного цвета. Через пять минут после знакомства Ширли взяла Тамми за плечо и с озабоченным видом прошептала ей на ухо:

— Тамми, деточка, позволь сказать тебе два волшебных слова: лазерная эпиляция.

Перед тем как идти в душ, Джина и Ширли решили посетить сауну. Джина завернулась в полотенце, а Ширли отправилась в сауну в чем мать родила. Она абсолютно спокойно появлялась обнаженной в людных местах, в чем уже могли убедиться очевидцы достопамятной сцены в транспортной пробке. Посидев в сауне и приняв душ, мать и дочь вернулись в раздевалку. Ширли первым делом направилась к зеркалу причесываться, а Джина начала одеваться. В туалетной комнате Ширли увидела ту самую женщину, которая в спортивном зале не пожелала с ней разговаривать. Слегка расплывшаяся дама сушила волосы общим феном, стоя нагая перед зеркалом. Ширли встала рядом и начала расчесывать мокрые волосы, терпеливо ожидая, когда освободится фен. Но женщина, просушив волосы, стала водить им вдоль тела, задерживаясь под мышками. Когда она направила струю теплого воздуха на низ живота, терпение Ширли лопнуло.

— Это что же вы делаете, мать вашу? — прошипела она. — Читать умеете? Что означает этот значок? Он означает: «фен для волос», но не гениталий. Как мне теперь брать его в руки, когда вы только что буквально засунули его между ног?

Потеряв от неожиданности дар речи, опешившая женщина смотрела на разъяренную обнаженную Ширли и слегка дрожала. Пробормотав «извините», дама попятилась, шмыгнула в одну из туалетных кабинок и заплакала. Пока она тихо поскуливала в туалете, Ширли расчесала волосы и вернулась в раздевалку, злясь, что из брезгливости не может воспользоваться феном, но ничуть не сожалея о том, что довела солидную даму до слез.

Собрав вещи, Джина и Ширли вышли из раздевалки. Питер ждал их в холле. На выходе Джина заметила объявление, приклеенное к стеклянной двери, и обратилась к Ширли:

— Они проводят завтра семинар по самозащите. Линда мне плешь проела, хочет сходить. Интересует?

— А семинар будет вести высокий красивый мужчина?

— Если повезет.

— Конечно, сходим. Почему бы и нет, черт побери. Вернувшись в дом, где жили Джина и Питер, все трое подошли к лифтам, и Джина нажала кнопку вызова. Дверцы лифта раздвинулись, открыв их взорам темнокожего мужчину средних лет, в костюме и при галстуке. Когда все они вошли в лифт и встали сзади, Питер, не выдержав, поморщился и помахал рукой перед носом. Мужчина явно перестарался с одеколоном: в лифте нечем было дышать от аромата «Ройял Копенгаген». Даже Джина, любившая многие запахи мужского парфюма, с трудом выносила столь неистовое благоухание. Взглянув на Питера, задержавшего дыхание, Ширли коснулась плеча любителя парфюмерии.

— Извините меня, но нельзя же так обливаться одеколоном. Вот у Питера, — она показала на парня, — аллергия на одеколон, и ваш запашок ему очень мешает. К тому же у него астма, правда, Питер?

Смертельно униженный, Питер смущенно пожал плечами и сконфуженно улыбнулся. Он стоял как оплеванный, желая одного: чтобы Ширли заткнулась.

— Мэм, должен признаться, вы ведете себя крайне бесцеремонно.

— Я?! Это из-за вас провонял весь лифт. Из-за вас у Питера того и гляди случится приступ астмы!

В этот момент дверцы лифта открылись. Негр сверху вниз взглянул на Ширли и сказал:

— Слушайте, вы, жалкая пигалица, мне жаль вашего насквозь больного друга, — он небрежно посмотрел на Питера, — но, к вашему сведению, моим одеколоном все восхищаются.

— Не сомневаюсь. Появившись в общественном месте в красных полосатых штанах, вы тоже услышите массу комплиментов — не потому, что они кому-то нравятся. Просто люди неравнодушны к аляповатым тряпкам, — ответила Ширли в спину выходящему мужчине. — Козел! — добавила она, когда дверцы лифта закрылись.

— Да еще какой, Ширли. — У Питера дрогнул голос: его задело замечание грубияна. На следующем этаже все трое вышли из лифта и направилась в холл.

Ки-я!

— Ох, я бы просто намазала его маслом и съела, — сообщила Ширли дюжине товарок, пожирая глазами красавца инструктора на семинаре по самозащите в спортклубе «Плоды фитнеса». Женщины сидели на полу в зале для занятий аэробикой. На семинар приглашались все желающие, но, видимо, ни один мужчина не счел нужным посетить подобное мероприятие.

— Ширли, веди себя прилично, — засмеялась Джина.

— Его помощница тоже очень ничего, — заметила Линда, указав на молодую женщину — второго инструктора.

— Ну все, начинаем, — повысил голос инструктор, пытаясь добиться тишины в зале. — Меня зовут Уилл, это — Карла, моя напарница. В ближайшие два часа нам надо многое освоить. Начну с вопроса к аудитории: чего вы ждете от нашего семинара?

— Я надеялась подцепить себе мужчину, — в полный голос отпустила шутку Ширли. — Где вы их спрятали?

Инструктор улыбнулся:

— К сожалению, мужчины не очень интересуются такими семинарами. Подобная беззаботность с их стороны заслуживает всяческого осуждения — мужчины ни в коей мере не застрахованы от нападений, но изменить их привычное отношение к этой проблеме нам пока не удается.

— Я хотела бы чувствовать себя увереннее. Я живу в Вашингтоне и желаю чувствовать себя в безопасности, когда выхожу на улицу по вечерам, — обратилась к Уиллу другая женщина с явным раздражением: видимо, ей показалось, что Ширли недостаточно серьезно относится к семинару.

Ей ответила Карла:

— Для этого мы здесь и собрались. Прежде всего мы расскажем, как избегать опасных ситуаций, но на случай, если вы все же станете жертвой нападения, поможем вам освоить проверенные приемы самозащиты, и вы сумеете постоять за себя. Случалось ли кому-нибудь из присутствующих подвергаться нападению?

Несколько женщин подняли руки, но Ширли всех опередила:

— Несколько лет назад на меня напали в супермаркете «Квикмарт» на Двадцать второй улице.

— Вот как?

Да. Представьте себе, охранник супермаркета решил, что я ворую товары с полок… — «Потому что ты действительно воровала товары с полок», — подумала Джина. Ширли продолжила: — Я шла по магазину, никого не трогала, и тут крутой здоровенный охранник схватил меня за руку и приказал вывернуть карманы. Ну, я, конечно, отказалась, но он не удовлетворился этим и попытался сорвать с меня пальто. Я со всей силы пнула его по яйцам и убежала.

— Это не совсем тот пример, который я ожидала услышать, но удар ногой в пах напавшему на вас мужчине — весьма эффективный метод самозащиты.

Около часа оба инструктора объясняли собравшимся, как избегать опасных ситуаций. Они советовали женщинам по возможности ходить группами и не посещать незнакомых кварталов. Если возникает интуитивное ощущение, что приближающийся человек опасен, рекомендовалось довериться внутреннему голосу и крикнуть: «Стой!», выставив руки вперед.

Покончив с теорией, Уилл вытащил на середину зала два спортивных мата, и инструкторы показали, как должны вести себя женщины при нападении. Уилл играл роль нападающего, а Карле досталась роль жертвы. Примерно в половине показанных случаев Карла наносила Уиллу удар рукой под подбородок, чтобы на секунду дезориентировать его, затем хватала за плечо и била коленом в пах. Каждый раз, касаясь коленом защитного щитка Уилла, Карла издавала громкое «Ки-я!». Повторив демонстрацию, инструкторы попросили женщин разбиться на две группы и построиться в шеренги. Уилл занимался с одной группой (Джина и Ширли постарались попасть в нее), а Карла — с другой. Каждая участница семинара должна была попытаться отразить нападение инструкторов в защитных костюмах. Когда очередь дошла до Линды, она провела защитный прием так умело, что произвела впечатление на всех собравшихся. У Ширли тоже вышло неплохо, хотя, отражая нападение, она слишком тесно прижималась к Уиллу.

Джине выпало показать свое умение одной из последних. Немного стесняясь, она не слишком удачно отразила нападение, правильно проделала движения, но недостаточно громко крикнула «Ки-я!» и лишь слегка коснулась коленом защитного щитка Уилла. Инструктор попросил ее повторить прием и кричать как следует. Джина все повторила, вложив в удар чуть больше силы, но все еще стесняясь бить по-настоящему и орать на весь зал.

Когда все начали собираться, Джина решила подойти к Уиллу познакомиться. В конце концов, он старше ее всего на несколько лет, и на его руке нет обручального кольца. Однако другие участницы семинара оказались проворнее: две дамочки, деланно улыбаясь, уже крутились возле инструктора. Поняв, что придется воздержаться от вступления в импровизированный фан-клуб, Джина догнала Ширли и Линду, и они вместе отправились домой.

Переходя улицу, Джина вспоминала двух женщин, присосавшихся к инструктору, словно пираньи, кружащие вокруг добычи. Какими жалкими они выглядели, стоя рядом с Уиллом, когда скалили зубы в улыбке и старались выставить грудь и втянуть живот! Хуже всего, что Джина не оказалась на их месте лишь потому, что ее опередили. Неужели дела настолько плохи, что молодые привлекательные женщины готовы разорвать друг дружку, едва приличный холостой мужчина появляется на горизонте? Тут Джина вспомнила о Дэвиде. Прошел целый месяц с того дня, как они встретились в «Рио Гранде», и Джина уже не надеялась, что он объявится. Зачем мучить себя догадками, почему он так и не позвонил? Однако ей никак не удавалось забыть Дэвида. Во время короткой встречи в ресторане между ними словно возникла какая-то связь. Молодой человек казался очень милым и вполне подходящим для серьезных отношений. Джина со стыдом вспоминала, как во время обеденного перерыва ездила к дому, где, по ее расчетам, он жил. Чем больше она думала об этом, тем отчетливее понимала, что лучше оставить все как есть и забыть о Дэвиде навсегда. Забыть о нем необходимо. Если бы только это было в ее силах…

Гостеприимство родных пенатов

«И вновь мне не с кем провести субботний вечер», — звучало из автомагнитолы, включенной на полную громкость. Джина ехала в Арлингтон. Эту кассету она купила несколько месяцев назад в дополнение к уже имеющимся записям «Совершенно одна» и песни Дэвида Ли Рота «Я одинок». Прекрасные мелодии для субботнего вечера, когда приходится томиться в одиночестве. Джина охотно сходила бы куда-нибудь с Линдой, но у той было свидание с Розой. Джина еще ни разу не видела эту самую Розу, но уже имела против нее массу предубеждений.

Одно утешение — лето. Конечно, и летом быть одной — не сахар, но это не идет ни в какое сравнение с тоской, которую одинокие люди испытывают зимой, возвращаясь с работы в холодной машине, клацая зубами, пока в салоне не станет тепло, и зная, что дома их ждет только собака. Когда Джина встречалась с Питером, она ничего не имела против зимы и холода: ей нравилось входить с улицы в теплую квартиру, готовить горячий шоколад или ирландский кофе и прижиматься к своему парню, чтобы согреться. После разрыва с Питером в зимние вечера она сворачивалась калачиком под одеялом, поглаживала лежащего рядом Гомеса, читала «Космополитен» или смотрела телевизор. Нет, в летние вечера все-таки гораздо легче пережить отсутствие бойфренда.

Днем Джина отоспалась, поэтому сейчас ее переполняла энергия и жажда деятельности. Заняться было особо нечем, поэтому, посадив Гомеса в машину, она снова отправилась к особняку в Арлингтоне, решив отыскать Дэвида. Джина не могла бы внятно объяснить, почему так страстно увлеклась мужчиной, в обществе которого провела лишь несколько минут, но она твердо решила увидеть его снова. Он производил впечатление вполне приличного молодого человека. Его единственным недостатком Джина считала то, что Дэвид имел такого клиента, как Гриффин. На этот раз Джина намеревалась выйти из машины и погулять рядом с особняком, а для этого Гомес был чрезвычайно полезен. Можно сколько угодно топтаться возле дома, заглядывать в окна и ни у кого не вызвать подозрений: гуляю, мол, с собачкой и все. Соседи подумают, что она живет на той же улице и вывела своего питомца на вечернюю прогулку.

Джина не составила план действий на тот случай, если окажется, что Дэвид действительно здесь живет. Можно пойти за ним и изобразить якобы случайную встречу — зайти в тот же магазин, банк или химчистку.

Увидев ее, он непременно вспомнит, как отлично они провели время; к тому же волосы Джины наконец-то выглядели нормально. Теперь она предполагала, что Дэвид вовсе не потерял номер ее телефона, Джина была уверена, что именно из-за тех ярко-желтых локонов не дождалась его звонка.

Прокатившись по фешенебельному району, Джина добралась до особняка, номер которого отыскала в выпускном альбоме университета Джорджа Вашингтона, и остановилась через два дома от объекта наблюдения. Выключив зажигание, она обратилась к собаке:

— Все, Гомес, меня уже нельзя назвать жалкой. Эта выходка превосходит высший балл по шкале жалких поступков. Если б он хотел меня видеть, давно бы позвонил.

Прождав не больше десяти минут, Джина увидела, как дверь особняка открылась.

— Боже мой, — прошептала она. — Это он! Дэвид спускался по лестнице к своему автомобилю.

— Гомес, это же он! Боже мой!

Дрожа от возбуждения, Джина юркнула в машину: она надеялась, что ее не заметили. Волнение хозяйки передалось Гомесу: поднявшись на задние лапы и упершись передними в боковое стекло, пес смотрел на улицу, желая понять, из-за чего столько шума.

— Слезь сейчас же, — простонала Джина.

Дэвид проехал мимо, не обратив на них внимания. Джина завела мотор и последовала за ним, стараясь не отставать, но предусмотрительно держась на расстоянии. Это удавалось до первого светофора, где она из конспирации затормозила метрах в десяти до автомобиля Дэвида. Рассудив, что таким образом скорее привлечет к себе внимание, она подъехала поближе. В любом случае он вряд ли сразу узнает ее или вообще оглянется.

— Как все это нелепо, Гомес. Твоя хозяйка — ненормальная. Нет, я точно свихнулась, — повторяла Джина песику.

Гомес давно потерял интерес к происходящему и сладко спал на пассажирском сиденье. Джина следовала за Дэвидом. Вскоре стало ясно, что он направляется в Вашингтон. Джина не совсем понимала, куда их занесло: какие-то подозрительные трущобы в юго-восточной части города. В этих краях она была лишь однажды, когда парикмахер Дэнис вытащил ее на оригинальную вечеринку, устроенную в здании старого склада. Чем дальше они ехали, тем больше обветшалых или вовсе заколоченных домов попадалось на пути. Джина предположила, что, возможно, они уже в Анакостии, одном из городских районов, который часто называли «другой берег реки». Прожив в Вашингтоне всю жизнь, Джина только слышала об Анакостии, но никогда не бывала там.

Наконец Дэвид свернул в маленькую улочку, сплошь застроенную ветхими лавчонками, и остановил машину перед одним из немногих работавших магазинов с вывеской «Книги и журналы Майерса».

Глядя, как Дэвид направился ко входу, Джина терялась в догадках, зачем ему понадобилось забираться в такую даль, чтобы купить книжку.

На парковочной стоянке было довольно много машин, внутри магазина тоже царило заметное оживление.

— Да что я, в самом деле, упускаю такой момент?

Джина отстегнула ремень безопасности. Какой исключительно удобный случай устроить случайную встречу с Дэвидом! Правда, она еще не придумала, как объяснит свое появление в обшарпанной книжной лавчонке на юго-востоке Вашингтона.

— Сиди тут, — бросила она Гомесу и вышла из машины. Открыв дверь магазина, Джина застыла на пороге. Стены от пола до потолка были уставлены порножурналами, видеокассетами, фаллоимитаторами, вибраторами и всевозможными секс-игрушками. Сглотнув комок в горле, Джина глубоко вздохнула. Дэвида нигде не было видно, и ей совсем не хотелось столкнуться с ним в местном интим-салоне. Джина повернулась, чтобы выйти, но тут к ней обратилась маленькая китаянка, стоявшая за прилавком:

— Вы новая актриса?

— Что, простите? — спросила Джина, тут же пожалев, что вступила в разговор. Следовало выйти на улицу, притворившись, что не слышит.

— Вы та новая актриса, которую они ждут? Оператор сидит без дела уже больше часа.

— Актриса? Нет, я не актриса.

— О, не надо краснеть и смущаться, блондиночка. Проходите в студию. Дэвид очень заботливо относится к своим девушкам.

— К своим девушкам? Разве Дэвид здесь работает?

— Конечно. Он — менеджер всех актрис и актеров. Вы уже снимались в порнофильмах? Похоже, вы новенькая.

— Это какая-то ошибка. Мне надо идти. — Джина взялась за ручку двери. В этот момент ее внимание привлекла одна из выставленных видеокассет. На обложке красовалась фотография обнаженной молодой женщины, лежащей на спине и страстно сжимающей огромные силиконовые груди. Ногами девица упиралась в грудь толстого мужчины, вводившего в нее набухший член. Толстяк тоже был совершенно голым, если не считать нелепой бейсбольной кепчонки с надписью «Большой Г» над козырьком.

Девушки на свидании

— Я работаю в банке почти десять лет, — сообщила Линда. Они с Розой сидели за угловым столиком в «Меркьюри гриль», неподалеку от модного района Дюпон Серкл. Оригинальный маленький ресторан на тесно застроенной улочке — прекрасное место для романтической встречи. Это было их второе свидание; кроме того, они несколько раз звонили друг другу. Отношения с Розой развивались лучше, чем смела мечтать Линда.

— Вот это да, даже представить себе не могу. Я после университета где только не работала. Мне все быстро надоедает, и я начинаю искать перемен.

— Видимо, таким образом ты поддерживаешь в себе интерес к жизни.

— Возможно, но мне уже тридцать. Думаю, я созрела для упорядоченной жизни.

— В таком случае мы прекрасно подойдем друг другу. Джина считает меня очень организованной.

— Джина?

— Да, моя хорошая подруга.

— У вас с ней что-то было?

— Нет, что ты, ничего. Она самой что ни на есть традиционной ориентации — типичная гетеросексуальная девушка, живущая под девизом: «Найти мужчину, прежде чем мне стукнет тридцать». Я очень люблю ее, но порой мне хочется, чтобы она поняла: жизнь не ограничивается поиском мужчин.

— Как ты с ней познакомилась? — подозрительно осведомилась Роза.

— О Господи, я сто лет ее знаю. Мы встретились, когда я перешла в высшую школу Тенли. Мои родители развелись, и я с матерью и сестрой переехала сюда из Пенсильвании. Джина стала для меня настоящим подарком судьбы. Я жила через два дома от нее. Как-то раз по дороге в школу она увидела меня и предложила подвезти. С тех пор мы каждый день ездили в школу вместе и подружились. Она представила меня своим друзьям, помогла освоиться и почувствовать себя как дома. Не представляю, как бы я мучилась последний год в незнакомой школе, если бы не Джина.

— Ты влюблена в нее? — ревниво спросила Роза.

— Нет, нет, она — моя лучшая подруга, и я никогда не посягала на что-то большее.

— Она красива?

— Джина очень привлекательна, хотя не осознает этого. Ей не хватает уверенности в себе.

— Ладно, хватит о ней. Давай поговорим о Линде. Расскажи мне о ее мире.

— Честно говоря, особенно нечего рассказывать.

— Чем ты увлекаешься?

— Меня часто об этом спрашивают, а я не знаю, что ответить. Конечно, я не валяюсь целыми днями перед телевизором, но у меня нет никаких хобби. Люблю смотреть фильмы, готовить, хотя на это не всегда хватает времени…

— Я тоже обожаю кулинарию. Несколько лет проработала в ресторане в Бостоне и всегда готовила для нас с Рене.

Думаю, она пополнела фунтов на десять с тех пор, как мы стали жить вместе.

— Рене — твоя бывшая девушка?

— Прости, мне не стоило упоминать о ней.

— Ничего. Она ведь занимала важное место в твоей жизни. Сколько времени вы были вместе?

— Больше двух лет.

— Ты скучаешь по ней?

— Да, мне не хватает ее. Но я считаю, что поступила правильно.

— В чем именно?..

— Это долгий разговор. Сегодня лучше не вспоминать о наших бывших девушках. Поговорим лучше о Линде и Розе.

— С удовольствием.

В город приехал цирк

Шерил ерзала на неудобном пластиковом кресле. Пытаясь сесть прямо, она сразу соскальзывала с сиденья. Ноги поставить было некуда. Оставалось загадкой, как Купер с его шестью футами роста сидит на таком стульчике с непринужденным видом. Шерил терпеть не могла дурацкий «Цирк дю Солей»: пару лет назад, побывав на представлении, она поклялась, что ноги ее больше здесь не будет. Но от приглашения Купера Шерил отказаться не решилась, рассудив, что они знакомы недолго и для капризов еще рановато. Купер пригласил еще несколько человек, дав понять Ширли, что эти люди собираются вложить средства в компанию, где он работает. Шерил польстило, что он хочет познакомить с ней своих клиентов.

Знаменитый «Цирк дю Солей» обычно приезжал в Вашингтон осенью, но в этот раз, к досаде Шерил, прибыл в Мак-Лин, штат Виргиния, один из самых престижных и богатых пригородов Вашингтона, в середине лета. Шерил очень понравилась собравшаяся на представление этнически разнообразная публика — белые, опять белые и снова белые, куда ни глянь. Цирковой шатер раскинулся на огромной парковочной стоянке «Тайсонс гэлсри», самого модного супермаркета в Вашингтоне, по праву гордившегося бутиками «Сакс Пятая авеню», «Нейман Маркус», «Хьюго Босс», «Версаче джине кутюр», «Картье» и другими.

Многие годы цирк был модным развлечением для богатеньких белых выскочек, одним из событий сезона, где можно и представление посмотреть, и себя показать. Глядя, как к цирку съезжаются зрители, Шерил с трудом сдерживала улыбку. Люди, подъезжавшие в «мерседесах» и «ягуарах», тащились пешком через огромный паркинг, отливали в пластмассовых кабинках с надписью «WC» и рассаживались в большой палатке, чтобы посмотреть, как малютки-китаянки изгибаются совершенно невероятным и даже противным природе образом.

Купер и его потенциальные деловые партнеры, казалось, были вполне довольны представлением. Большинство собравшихся тоже вроде бы увлекло происходящее на арене, но Шерил сомневалась, так ли это на самом деле. Не исключено, что это как с Шекспиром или балетом — никому не нравится, но люди ни за что не признаются, боясь подвергнуться осуждению.

— Боже мой! — вскрикнула Шерил и невольно зажмурилась, когда малютки на арене построили живую пирамиду, причем верхние девочки стояли на головах нижних. На головах, подумайте! Не на плечах, а на головах! — Они рискуют сломать себе шеи!

— Конечно, — отозвался Купер. — Круто, не правда ли?

— О Господи!

— Ну-ну, им это полезно. То, что нас не убивает, делает нас сильнее, — пошутил он.

— А если убивает?

— Ну что ж, одним человеком меньше в транспортных пробках на окружной дороге. Здешний район крайне перенаселен, — резвился Купер.

— Вовсе нет, с чего ты взял…

— Вовсе нет, вот как? А ты бывала в «Хоум депо»[29] в субботу?

— Ты невозможен, особенно для христианина, — не удержавшись, съязвила Шерил. Засмеявшись, она взяла кавалера под руку, потому что в цирке зажегся свет: это означало начало перерыва.

Купер поддерживал ее, пока она осторожно спускалась по ступенькам; его клиенты шли за ними. Преодолеть крутую металлическую лесенку оказалось делом непростым. Шерил не смогла отыскать куда-то некстати задевавшиеся удобные лодочки и надела лаковые черные туфли с открытой пяткой на двухдюймовых каблуках, дав себе слово в ближайшее время навести в квартире порядок.

— Ну как, вам понравилось? — спросил Купер.

— Очень необычно, — ответила Шерил.

— Эффектное зрелище, не правда ли? — восторженно закудахтала Джоанна, одна из приглашенных Купером клиенток. — Терри и мне нужно в туалет. Давайте встретимся на этом месте.

— Конечно, — отозвался Купер, и девушки побежали к кабинкам. — Тебе здесь неинтересно? — обратился он к Шерил, когда те отошли достаточно далеко.

— Отчего же… все отлично.

— Вряд ли можно вложить в слова меньше энтузиазма, — улыбнулся Купер.

— Извини. Представление и вправду хорошее. Я просто не очень люблю смотреть, как люди закидывают ноги за шею и вертятся волчком.

— Да, стоит задуматься — и уже не так нравится. Если б не Джоанна и Терри, можно было бы не оставаться на второе отделение.