Ангельское пламя

После супа из крабов и вареных лангустов мужчины вышли из ресторана. Они прошли по кипарисовой аллее вдоль берега. Морис и Ролан курили, а Филип бросал камешки в воду. Эмили и Анжелика остались поговорить на веранде ресторана.

— Дорогая, вы просто светитесь от счастья, — сказала Эмили Анжелике, когда обе дамы принялись за вторую чашечку кофе со сливками.

— О Эмили, я так счастлива с Роланом, — ответила Анжелика.

— Должна признаться, что я очень встревожилась, когда на днях встретила Жан-Пьера на рынке, — сказала Эмили. — Я не хочу показаться неделикатной, дорогая, но он, бедный, был очень расстроен. Он признался мне, что они с отцом были очень опечалены после того, как вы с Роланом поссорились у него дома.

Анжелика кивнула и улыбнулась.

— Да, так и было. — Она наклонилась вперед и призналась: — Так получилось, когда я узнала, что Ролан женился на мне, скажем так, при не совсем ясных обстоятельствах. — Увидев, что Эмили побледнела, она спросила: — Но вы же все знали, не так ли?

Эмили виновато кивнула.

— Да, дорогая. Я догадывалась, что происходило что-то странное. Но я не знаю никаких подробностей.

Анжелика коротко рассказала. Оказывается, Ролан солгал ей, когда они впервые встретились. Он хотел хитростью заставить ее выйти за него замуж.

— Моя дорогая, какая удивительная история, — качала головой Эмили. — Но похоже, что Ролан женился на вас как раз вовремя. Вы теперь не сердитесь на него?

— О, я так разозлилась, когда узнала, что он лгал мне. Но он объяснил, что этот обман был нужен для моей же защиты. — Анжелика почувствовала, что краснеет. — Это немного романтично.

Эмили засмеялась, всплеснув руками.

— О дорогая, это и в самом деле романтично. Ролан любит вас.

Анжелика покраснела еще больше.

— Ну, надеюсь, что нравлюсь ему.

— Нравитесь? — повторила Эмили и рассмеялась. — Дорогая, вы живое воплощение всех его мечтаний. Вы представляете себе, каким он был раньше?

Анжелика медленно покачала головой.

— Это был человек, который никогда не улыбался и не смеялся. Это была просто ходячая бомба, начиненная грубостью. Но когда он встретил вас… он полюбил вас с первого взгляда.

Анжелика лучисто улыбнулась.

— О, я так надеялась на это, Эмили. И знаю, что я…

— Полюбили его с того самого момента, как увидели в первый раз?

— Да.

Эмили взяла Анжелику за руку.

— А вы сказали ему об этом, дорогая? Вы же знаете, он готов целовать землю, по которой вы проходите.

— Ну… я все жду подходящего момента.

Эмили увидела, что Ролан, Морис и Филип возвращаются с прогулки.

— Будьте осторожны, дорогая. Подходящий момент может ускользнуть от вас, и тогда будет уже поздно.

Анжелика обернулась. Ролан и Филип шли рядом и смеялись. У нее снова екнуло сердце, когда она увидела, как дядя и племянник похожи друг на друга. И почему это Эмили смотрела на них с таким томлением?

* * *

К вечеру все вернулись в город. Ролан вежливо отклонил приглашение Эмили пообедать у них дома. Анжелика была рада, что они не остались, так как прогулка немного утомила ее. И еще она не могла подавить легкого чувства ревности, когда Ролан на прощание поцеловал Эмили и Филипа. Она упрекнула себя в собственничестве. Тем более что Эмили и Филип очень нравились ей. Но она все вспоминала тот взгляд, который Эмили бросила сегодня на Ролана и Филипа.

Ролан повез Анжелику ужинать в ресторан. Наедине с ним Анжелика чувствовала себя спокойнее. Он не отрывал от нее взгляда в течение всего ужина. Казалось, он читал ее мысли, потому что потянулся через стол, взял ее за руку и нежно сказал:

— Дорогая, всего несколько часов с другими людьми, и я уже схожу с ума от желания снова оказаться с тобой наедине.

Он потрогал большим пальцем ее мягкую ладонь. Его пылающий взор не оставил у нее никаких сомнений: скоро она испытает блаженство.

Но магия неожиданно рассеялась. Они вышли из ресторана. Ролан вдруг остановился, посмотрел на пожилую пару и тихо выругался. Его взгляд стал ледяным. А те заметили приближающихся Ролана и Анжелику, они тоже казались настороженными.

Пожилой джентльмен заговорил первым. Кивнув Ролану, он холодно проговорил:

— Привет, Ролан. Какая неожиданность.

— Привет, Бернар, — сдержанно ответил Ролан, не протягивая руки. Потом кивнул даме: — Мое почтение, Ленора!

— Привет, Ролан, — сказала дама. Она устремила взгляд холодных серых глаз на Анжелику. — А что это за женщина с вами?

Ролан принял достойный вид:

— Ленора, Бернар, позвольте представить вам мою жену, Анжелику Делакруа.

Двое пожилых людей обменялись удивленными взглядами. А Ролан обратился к Анжелике:

— Дорогая, познакомься: это Бернар и Ленора Рилье. Женщина устремила ледяной взгляд на Анжелику и сказала:

— Ну, Ролан, вот это неожиданность. Мне казалось, что вы…

— Ленора, прошу прощения. — перебил ее Ролан. — Нас ждет экипаж, И нам неудобно задерживать вас.

Не говоря больше ни слова, Ролан провел Анжелику к выходу мимо враждебной пары. У тротуара в желтом свете газовых фонарей стоял наемный экипаж. Кучер помог им сесть. Анжелика услышала, что Ролан приказал ему поехать сначала к дамбе и только потом в гостиницу «Святой Людовик».

В экипаже Ролан долго молчал. Потом закурил сигару, и свет от спички озарил его красивое встревоженное лицо. Анжелика взяла его за руку.

— Ролан, что это за люди, которых мы встретили? И почему эта встреча так расстроила тебя?

Он молчал.

— Ролан, ответь же мне, — настаивала Анжелика. Он судорожно вздохнул.

— Это родители Луизы.

Оба долго молчали. Потом Анжелика спросила:

— Не думаешь ли ты, что настало время все рассказать мне?

Он глубоко затянулся сигарой. Ее обдало запахом дыма.

— Может быть, ты и права, дорогая. Видно, пришло время рассказать о моей первой жене и ее семье. — Он некоторое время собирался с мыслями. — Видишь ли, когда я был еще ребенком, мои родители договорились, что я женюсь на Луизе Рилье. В то время их семья владела плантацией к югу от Бель-Элиз. Мы поженились. Мне тогда был двадцать один год, а ей восемнадцать. И у нас… ничего не получилось.

— Что ты имеешь в виду?

— Луиза ненавидела… — Анжелика слышала, как скрипнули его зубы.. — сексуальную сторону нашего брака. Черт возьми, она иногда просто не выносила меня. По-видимому, другие могли ей дать то, чего не мог я, поэтому она часто искала друзей на стороне.

Анжелика вздохнула.

— О Ролан, как это было ужасно для тебя! Наверное, с Луизой было что-то не так. Почему она не могла… любить тебя?

Он пожал плечами.

— Я тоже не был святым. Видишь ли, Луиза не хотела выходить замуж. Не хотела чувствовать себя зависимой.

— Понимаю, — тихо сказала Анжелика.

— Казалось, что Луиза была сделана из какого-то хрупкого материала. Она была совсем не такая, как ты, моя дорогая. Она не подходила на роль хозяйки Бель-Элиз и на роль жены тоже. Я не всегда был приветлив с ней. У нас были натянутые отношения. Этот кошмар длился два года.

— А как умерла Луиза? — спросила Анжелика. Он снова глубоко затянулся сигарой.

— Как я уже говорил, Луиза изменяла мне с другими мужчинами. А потом она совсем обезумела. Бланш думала, что так было всегда. Каждый раз, когда я смотрел на другую женщину, Луиза впадала в бешенство. Она решила, будто что-то происходит между Бланш и мной. Но все еще больше обострилось, когда погиб Жюстен.

— Жюстен, Эмили и Филип жили в Бель-Элиз?

— Да, жили какое-то время, — ответил Ролан сдавленным голосом. — Как-то вечером Жюстен поехал в Новый Орлеан, напился и попал под экипаж. Эмили сильно переживала смерть мужа и беспокоилась, как будет одна растить сына. Я не мог не помочь ей. Но это окончательно вывело Луизу из себя.

— Почему?

— Луиза ревновала. Думала, что я сплю с Эмили. Она даже считала, что мы обманывали Жюстена, когда брат был жив, и что Филип мой сын.

Анжелика слушала, и ею овладевал страх.

— А как ты узнан, что у Луизы появляются такие мысли?

— Я узнал все в ту ночь, когда она умерла. Тогда у нас в Бель-Элиз был званый вечер… — Он откашлялся. — Луиза кокетничала со всеми мужчинами. А я не оставался в долгу. В какой-то момент она сказала мне, что, если я стану танцевать с Эмили, она убьет меня. И назло ей я танцевал все танцы с вдовой Жюстена. — Он ударил кулаком по сиденью. — О Боже! Мне надо было послушать ее. Я не мог подумать, что это окончательно выведет ее из себя!

— И что же случилось?

— Когда гости уехали, Луиза явилась ко мне в кабинет с заряженным пистолетом. Она снова обвинила меня в том, что я сплю с Эмили и что Филип мой сын. Я пытался разубедить ее, но ничего не получилось. Она совсем не слышала меня. Завязалась борьба, и Луиза сама нажала на спусковой крючок пистолета, когда я пытался отобрать его у нее. А потом я помню только, что она лежала на полу и смотрела на меня широко раскрытыми глазами, а весь пол был залит кровью. Власти признали это несчастным случаем, но, несмотря на это, я чувствую себя виноватым.

— О Ролан! — Сердце Анжелики переполнилось жалостью к нему, и она крепче сжала его руку.

Наконец он повернулся к ней в темноте и иронически сказал:

— Ну, дорогая, как ты себя чувствуешь замужем за человеком, который убил свою первую жену?

Глава 24

— Ролан, — Анжелика, обняла мужа, — не мучь себя. Нет твоей вины в смерти Луизы.

— Мне надо было держать ее крепче.

— Но совсем непохоже, что Луиза остановилась бы на полпути.

Он вздохнул.

— Мы теперь никогда ничего не узнаем, не так ли?

Она прижалась к нему в холодной полутьме экипажа.

— О Ролан…

И все-таки Анжелика была встревожена. Хорошо, что Ролан рассказал ей о прошлом. Но ее удивило то, что у его первой жены возникали такие же подозрения насчет Ролана и Эмили, как и у нее самой.

— Ну, вот ты и узнала секреты о моей первой женитьбе. Ты теперь согласна остаться со мной, дорогая?

Она поспешила успокоить его:

— Конечно, согласна.

Ролан поцеловал Анжелику, прижал к себе и не отпускал, пока они не подъехали к гостинице. В постели он овладел ею, на этот раз более требовательно, чем обычно, не грубо, но без той нежности, которую он проявлял в последние дни. И после этого он прижимал ее к себе всю ночь.

Анжелика поняла, что разговоры о Луизе будят спящего в нем демона, который полностью так и не изгнан.

* * *

На следующее утро, когда Ролан и Анжелика завтракали в своей комнате, посыльный принес письмо.

— Что там, Ролан? — спросила она.

Он отложил в сторону послание и посмотрел на нее.

— Дядя и кузен приглашают нас на обед.

— О Ролан, пойдем! — попросила Анжелика.

Ролан нахмурился, глядя на нее.

— Я все еще не очень хорошо расположен к Жан-Пьеру после событий последней недели.

— Но, Ролан, я же объяснила, что это не его вина. И мы с тобой устроили такую сцену в его доме. Эмили мне сказала вчера, что Жан-Пьер очень расстроен. Разве ты не считаешь, что мы должны их успокоить? Тебе нужно восстановить добрые отношения с Жан-Пьером.

Ролан фыркнул.

Анжелика поднялась с места и подошла, чтобы обнять мужа.

— Ну, пожалуйста.

Он усадил ее к себе на колени, вдруг усмехнувшись.

— Ну как я могу сопротивляться, когда ты так просишь?

* * *

Все утро они ходили по магазинам во Французском квартале. Анжелика настояла, чтобы они купили туалетные принадлежности взамен тех, которые она разбила во время их схватки в доме Жан-Пьера. Ролан согласился с усмешкой.

Анжелика хотела получше выглядеть в этот вечер. Она надела пышное бархатное платье изумрудного цвета с низким вырезом. Ролан в элегантном черном фраке стоял и смотрел, как она перевязывает волосы атласной лентой. Глядя на отражение ее стройной шейки в туалетном зеркале, Ролан нахмурился.

— Как жаль, что я не прихватил твои драгоценности из Бель-Элиз. Но ты и так выглядишь изумительно, моя дорогая. Ты так красива, что мне не хочется делить тебя сегодня вечером с двумя другими мужчинами.

Анжелика быстро встала и обняла мужа. Он был великолепен! А открытая улыбка делала его особенно привлекательным.

— О, Ролан, разве ты все еще не понимаешь, что мои глаза всегда смотрят только на тебя?

— Может быть, и так, Анжелика, но как насчет Жан-Пьера и Жака? На кого они будут смотреть сегодня вечером? Она насторожилась.

— Ролан, они оба слишком уважают тебя, чтобы похитить твою жену.

Ответом было лишь неодобрительное ворчание.

По дороге они молчали. Анжелике стало ясно: Ролан очень переживает, что они проведут вечер в компании двух других мужчин. Его собственническое отношение к ней нравилось ей, но недостаток доверия начинал ее раздражать.

Жан-Пьер и его отец посмеялись, увидев, что Ролан и Анжелика привезли новую фарфоровую статуэтку, кувшин, хрустальный флакон для духов и ручное зеркало.

— Не стоило беспокоиться, — сказал Жак. — Если вы снова захотите побросать друг в друга вещами, прошу вас, будьте моими гостями в любое время.

Анжелика поспешила оправдать мужа:

— Только я одна бросала эти вещи. В Ролана.

К ее удовольствию, трое мужчин рассмеялись.

Затянувшийся обед был особенно приятен. Жан-Пьер и Жак с удовлетворением заметили, что между молодоженами не было никакой напряженности. Жак произнес тост в их честь, а потом сказал Ролану:

— Как хорошо видеть тебя и твою молодую жену в таком хорошем расположении духа, племянник.

В ответ Ролан сказал, глядя прямо на дядю:

— В самом деле, дядя, за три дня, проведенных наедине с молодой женой в гостинице, произошло настоящее чудо в семейной жизни.

Жак, уже в некотором подпитии, причмокнул, услышав это смелое замечание Ролана, и подмигнул Анжелике. Жан-Пьер прикрыл рот салфеткой, чтобы скрыть улыбку. Анжелика замерла.

Но к счастью, в этот момент Жак принялся рассказывать о своей последней поездке в Данию. Анжелика наконец-то обрела спокойствие. Потом уже в гостиной Жак спросил Ролана:

— Вы с Анжеликой останетесь на концерт Дженни Линд?

Анжелика вопросительно посмотрела на мужа. На обратном пути с озера Эмили упомянула, что в Новом Орлеане состоится выступление знаменитой шведской оперной певицы. Ролан кивнул Жаку и сказал:

— Я читал об этом концерте в газете. Но разве билеты еще не распроданы?

— Разумеется, — ответил Жак. — Но мой друг Андре Бьенвиль из оперы заказал для меня, как обычно, ложу. Вы обяжете меня, если вместе с Морисоле и Эмили Миро согласитесь быть моими гостями в этот вечер.

— Это очень благородно с вашей стороны, дядя. — Ролан повернулся к Анжелике. — Хотела бы ты послушать пение мисс Линд?

— О да, Ролан! — ответила она с горящим взором.

— Ну хорошо, мой ангел.

Ролан сказал это интимным шепотом, потом потянулся и убрал прядь волос с ее лба. Эти слова и такое прикосновение имели определенное значение и, конечно, были замечены хозяевами дома. Анжелика почувствовала, что краска заливает ее лицо.

— Кроме того, — продолжал Жак, — я уже много лет знаком с устроителем ее концерта, Финеасом Барнумом.

— Ах, да, я помню, что вы раньше говорили о господине Барнуме, — вежливо заметил Ролан.

— Я много раз был его гостем. В прошлом году Финеас Барнум просил меня поддержать турне мисс Линд, а я имел глупость отказаться. Но вскоре услышал в Лондоне ее пение и понял свою ошибку.

— Вы слышали пение мисс Линд? — возбужденно спросила Анжелика.

Жак улыбнулся очаровательной молодой жене Ролана.

— Разумеется, слышал, дорогая. У этой женщины настоящий талант. Я никогда не забуду, как она пела в Лондоне. Говорят, что старый герцог Веллингтон просто влюбился в нее в тот вечер. Там был сам Шопен, он сидел в третьем ряду. У него уже было плохо со здоровьем, но он все же приехал послушать ее. Мисс Линд пела песни Мендельсона в первый раз после его кончины, и, ах, это было так трогательно! Мне рассказывали, что она очень тяжело пережила его смерть.

Анжелика заметила слезы в темных глазах Жака, когда он закончил свой рассказ.

— Я так хочу услышать пение мисс Линд! — откровенно призналась она.

— И я тоже, дорогая, — сказал Жак и обратился к Ролану: — И мы должны, конечно, привезти Бланш на концерт. Надеюсь, у нее все в порядке?

— Да, — ответил Ролан. — Будет хорошо, если она приедет сюда, в Новый Орлеан.

— Она так любит оперу, — сказала Анжелика. Ролан кивнул.

— Это верно, дорогая. Но готов поспорить, что нам не удастся уговорить ее.

— Может быть, мне стоит поехать на плантацию и поговорить с ней? — спросил Жак.

— Это может помочь, — согласился Ролан.

— Послушает ли она меня теперь? — пробормотал Жак. Жан-Пьер обратился к Анжелике:

— Моя дорогая, я уже говорил отцу, какой у вас восхитительный голос. Не окажете ли вы нам честь, спев что-нибудь?

— Ах, да, Анжелика, вы должны спеть нам! — присоединился к нему Жак.

Но прежде чем Анжелика смогла ответить, в разговор вмешался Ролан:

— Кузен, дядя, к сожалению, нам с Анжеликой пора идти. — Протянув руку, чтобы погладить Анжелику по щеке, он добавил: — Надеюсь, вы простите новобрачных?..

* * *

На обратном пути в экипаже, охваченная смятением, из-за собственнического поведения Ролана, Анжелика хранила молчание.

Когда они вернулись в свою комнату, Ролан помог ей снять платье и разделся сам. Потом повернулся к ней со сдержанной улыбкой.

— Ну хорошо, мой ангел. Ты могла бы сказать мне, почему так взъерошила свои перышки?

— А ты не знаешь? — сердито спросила она. Он пожал плечами.

— Прошу, объясни мне.

— Ты сегодня поставил меня в неловкое положение!

— Каким же образом?

— Ну… прежде всего ты сказал Жан-Пьеру и дяде Жаку, что мы с тобой целых три дня не выходили из этой комнаты. Разыгрывая непонимание, он поднял брови.

— А разве это не так?

— Не в этом дело. Они Бог знает что могли подумать…

— Отлично, — вспыхнул он. — Пусть у них не возникает сомнений в незыблемости нашего брака. И пусть знают, что у нас есть кое-что такое, чего лишены они.

Анжелика всплеснула руками.

— Ролан! Ради всего святого! Ты же говоришь о своих родственниках. Ты думаешь, что… Ее речь была прервана смехом.

— Крошка моя, разве ты не замечаешь, что где бы ты ни появилась, все мужчины тут же поворачиваются в твою сторону? Ты понимаешь, как это бесит меня?

— Меня не интересуют другие мужчины. Ты думаешь, я похожа на Луизу, так, что ли? По-твоему, я ищу возможности изменить тебе?

— Нет, — ответил Ролан и быстро подошел к ней. — Ты совсем не такая, как Луиза! Но ты молода и наивна, и тебя так легко соблазнить…

— Соблазнить? — со злостью повторила она. — Ты думаешь, что я такая глупая? Почему я никогда…

— Мой ангел, твой дядя Жиль продал бы тебя или подверг насилию. А возможно, сделал бы и то, и другое.

Анжелика опустила глаза. Ей нечего было ответить.

— Хватит спорить, моя крошка, — просительно сказал он. Она подняла взор и дерзко ответила:

— Нет!

— Нет? — повторил он, и в его голосе послышалась скрытая угроза. — Ты же знаешь, я все равно сделаю по-своему. Она с гордостью взглянула ему в лицо.

— Только попробуй, и я возненавижу тебя.

— Успокойся, пожалуйста, — сказал он. Она взмахнула рукой.

— Ты обращаешься со мной, как с ребенком, Ролан! Вот и сегодня, когда Жан-Пьер попросил меня спеть, ты ответил вместо меня.

Он иронично улыбнулся.

— Ах, вот оно что. Ну, мною руководило только сострадание к ним, моя дорогая. Я боялся, что твое пение сделает с ними то, что сделало со мной. Это было бы жестоко.

Ее щеки вспыхнули от этих слов.

— Но было грубо с твоей стороны не дать мне самой ответить.

Ролан вздохнул.

— Довольно ссориться. Иди ко мне.

Анжелика боролась с собой. А он стоял перед ней, такой привлекательный. Ее тянуло к нему словно магнитом. Но что будет, если она уступит ему? Она печально покачала головой и сказала:

— Нет. Я буду спать на диване.

— Как хочешь, — устало согласился он. — Но, мой ангел, подумай сама, кого из нас ты этим накажешь.

В течение нескольких бессонных часов Анжелика поняла, кто из них наказан. Диван оказался жестким и неудобным. Ей было холодно. Она села и шепотом позвала:

— Ролан!

— Да, дорогая, — ответил он.

— Ты спишь?

— Не заснул ни на одно мгновение. И я думаю…

— О чем? — спросила она, вся дрожа.

— Ты придешь ко мне или лучше мне идти к тебе?

Анжелика встала с дивана и подошла к мужу. Ее голос дрогнул, когда она сказала:

— Мне так жаль, что мы ссорились.

Он притянул ее к себе и крепко поцеловал. Ей стало хорошо в его теплых объятиях, где она чувствовала себя в безопасности.

— Я тоже сожалею об этом, дорогая, — прошептал он.

— Думаю, что это не так, — пробормотала она, покусывая его обнаженное плечо.

— Не так? — со смехом повторил он.

— Ты скоро опять возьмешься за свое.

Его рука скользнула по ее ноге.

— Ах, мой ангел, ты так хорошо меня знаешь…

— Ты совершенно невыносим!

— Совершенно, — печально согласился он. Он приподнял ее ночную сорочку. Слезы наполнили ее глаза от сладких мук любви. И она забыла обо всем на свете.

Глава 25

Следующие несколько недель прошли быстро. Ролан и Анжелика проводили много времени вместе, делая покупки или посещая театр и оперу. Они были на нескольких балах, которые устраивали креольские знатные семьи из Французского квартала. Бывали и у родственников. Но Ролан больше не проявлял собственнические привычки. Анжелика решила, что он все понял. Его страсть к ней не уменьшалась, так же как и ее к нему. Они проводили ночи безумной любви и часто засыпали только под утро.

Пришло Рождество. Они провели его тихо, по-семейному, как принято у креолов. Ходили в церковь вместе с родственниками. А вот Новый год креолы праздновали весело. Ролан и Анжелика приняли приглашение четы Миро. Жак и Жан-Пьер были тоже приглашены. Все наслаждались праздником, обмениваясь подарками, беседуя у новогодней елки. Анжелика подарила Ролану новый фрак и была тронута, когда он преподнес ей изумительное рубиновое колье с такими же серьгами.

В конце вечера Жак напомнил всем, что они будут его гостями на выступлении Дженни Линд, которое состоится через неделю.

— С твоего разрешения, Ролан, — добавил он, — я собираюсь поехать в Бель-Элиз, чтобы уговорить Бланш прибыть на концерт. Эмили сказала, что будет рада принять ее у себя.

Ролан кивнул.

— Конечно, дядя, используйте все ваши способности убеждения. Желаю удачи.

Анжелика заметила Ролану, когда они ехали к себе в экипаже:

— Похоже, Жак очень интересуется Бланш. Они давно знакомы?

Ролан кивнул.

— Жак не раз приезжал в Бель-Элиз, и они с Бланш стали добрыми друзьями. Я видел их вместе на веранде, ей было очень интересно слушать его рассказы о путешествиях по всему миру. Подозреваю, что он влюблен в нее так же, как и она в него.

— Тогда почему же… Ролан сжал ее руку.

— Они просто из разных миров, моя дорогая. Ты же знаешь, Бланш отказывается покидать имение. А Жак никогда не согласится оставить свои путешествия и запереть себя в Бель-Элиз.

Она вздохнула:

— Будет хорошо, если он сможет уговорить ее приехать в Новый Орлеан на концерт Линд. Это могло бы послужить хорошим началом. О, Ролан, Бланш так любит оперу.

— А ты со своей доброй душой так заботишься о ней, — сказал он, обнимая ее за плечи и притягивая к себе. — Хватит о них. Мне не терпится остаться с вами наедине, миссис Делакруа.

— Вам всегда не терпится, — со смехом ответила она.

* * *

Утром Ролан услышал, что жена тихо плачет.

— В чем дело, дорогая?

— Я так хочу ребенка, — сказала она, всхлипывая. — Но кажется, у меня никогда его не будет. Он погладил ее волосы.

— Ангел мой, не кажется ли тебе, что ты немного нетерпелива? Мы поженились совсем недавно, а ты так молода…

— Я достаточно взрослая, для того чтобы быть твоей женой. И для того чтобы стать матерью, — пылко возразила она.

— Совершенно верно, — с улыбкой согласился он.

— У моей матери тоже были трудности. — продолжала она. — Мама и папа мечтали иметь много детей, но Бог благословил их только мной одной…

— И наградил очень щедро, моя любовь.

Не обращая внимания на его слова, она продолжала:

— Мне кажется, я никогда не смогу забеременеть.

— Ну, мой ангел, не надо терять надежду. Наверное, ты говоришь так из-за своего… ну… недомогания.

— Но я на самом деле так хочу ребенка…

— Я знаю, любовь моя, и я тоже хочу, — прошептал он, обнимая ее. — Может быть, нам нужно больше времени проводить в постели?

— Как, еще больше? — негодующе спросила она. — Как мы можем это сделать?

— Подожди и увидишь, моя дорогая. — Он поцелован ее в лоб. — А теперь отдыхай.

Анжелика прижалась к мужу и уснула. Глядя на нее, Ролан чувствовал, как его сердце тает от любви. Ее жалобы на то, что она никак не может забеременеть, тронули его до глубины души. И то, что он сказал ей, было правдой. Он на самом деле хотел ребенка, хотел так же сильно, как и она. Дитя станет выражением их любви, оно зародится здесь, где они любят друг друга каждую ночь.

Ролан был уверен, что это скоро случится. Но он сомневался, что Анжелика вполне готова стать матерью. Да, она стала женщиной, но во многом все еще была ребенком. Готова ли она вынести боль рождения ребенка и ответственность материнства?

Ролан убрал прядь волос с ее лба и нежно поцеловал в губы. Он любил ее и боялся, что появление ребенка отнимет у него какую-то ее часть.

* * *

Двумя днями позже Жак Делакруа отправился в Бель-Элиз. Он взбежал по ступеням крыльца в холодный дом. Анри, дворецкий, встретил его. Жак ждал Бланш в гостиной, грея руки над пылающим в камине огнем.

Когда Бланш вошла в гостиную, у него сильно забилось сердце. Она выглядела такой привлекательной, со своими рыжими волосами, стоя в дверях. Взгляд ее карих глаз вспыхнул, когда она увидела его. На ней было красивое шерстяное сиреневое платье и белая шаль, к приятному удивлению Жака, привыкшего к ее черному одеянию.

При виде его она покраснела и застенчиво улыбнулась.

— О Жак! Какой приятный сюрприз!

— Привет, моя дорогая. Вы прекрасно выглядите сегодня.

Жак подошел к ней. Она вежливо протянула ему руку. Он взглянул на нее.

— Да нет же, — сказал он и, обняв ее, нежно поцеловал.

Она напряглась в его объятиях, но не стала сопротивляться, затем с волнением посмотрела на него. Его темные глаза светились полнотой жизни, каждая черточка его точеного лица была хорошо знакома и казалась ей непередаваемо красивой. Даже его короткое объятие во время приветствия глубоко взволновало ее, и она не смогла сдержать слез радости.

Бланш смущенно откашлялась.

— Не угодно ли присесть? Я просила Анри подать чай.

Жак провел Бланш к кушетке и сел рядом.

— У вас все хорошо, моя дорогая?

— О да. А у вас?

— Все как нельзя лучше, благодарю вас.

Она нервно улыбнулась.

— Ну и как ваше путешествие на этот раз?

— Копенгаген просто восхитителен, как всегда. А перед возвращением домой я посетил Париж и Лондон. — Улыбнувшись, Жак извлек из нагрудного кармана небольшую черную коробочку. — Это для вас, дорогая, подарок к Новому году.

Вспыхнув, Бланш приняла коробочку, открыла ее и в восторге ахнула, увидев там изумительное кольцо с топазом. Камень был большой и сверкающий, а золотая оправа покрыта искусной резьбой. Она с восхищением смотрела на эту красоту.

— О Жак, я не могу принять это.

— Вы сможете, — сказал он мягко, но с интонацией, не допускающей возражений, а потом протянул руку, взял кольцо и надел его ей на палец. — Я увидел эту вещицу в Лондоне и не мог устоять. Смотрите, оно вам как раз впору.

Бланш не хотела больше протестовать. И не смогла удержаться от довольной улыбки при взгляде на сверкающий камень.

— Благодарю вас, Жак. Вы всегда так внимательны.

Разливая чай, Бланш спросила:

— А вы на этот раз задержитесь в Новом Орлеане?

— Да.

— И вы, наверное, видели Ролана и его молодую жену?

— Да, разумеется. Мой племянник просто излучает блаженство. Анжелика, конечно, очень мила. — Поставив свою чашку, он добавил: — Дорогая, я приехал, чтобы уговорить вас посетить концерт Дженни Линд, который состоится через два дня.

— О Жак! — Поначалу взор Бланш вспыхнул радостью, а потом она погрустнела и повернулась так, чтобы ее щека с родимым пятном оказалась в тени. — Я так хотела бы послушать мисс Линд, я читала в газетах о ее турне. Но наверное, уже поздно, все билеты проданы…

Жак поднял руку.

— В моей ложе достаточно места. Хотя там будут Ролан и Анжелика, а также семейство Миро. Не отказывайтесь, моя дорогая.

— Да, но…

Он сжал ее руку и продолжал:

— Я еще не сказал вам самую хорошую новость. Финеас Барнум ответил мне телеграммой, что он и мисс Линд будут счастливы присутствовать на приеме, который мы с Жан-Пьером дадим в ее честь после концерта.

— О. вот как! Вы дружите с месье Барнумом, не так ли?

— Так и есть. Значит, вы согласны? Знаю, как вы любите оперу.

Бланш опустила взор и отпила чаю, чтобы скрыть свое смущение.

— Понимаете, Жак, ведь Ролан рассчитывает, что я присмотрю за плантацией…

— Что за ерунда. Ролан сказал, что сам доставит вас в Новый Орлеан, если вы только согласитесь. Ваш управляющий, мистер Джонсон…

— Мистер Юрген, — с улыбкой поправила его Бланш.

— Да все равно. Этот парень прекрасно справится, особенно теперь, когда сахарный тростник уже убран. И все же Бланш отказывалась: