— Слава Светлым Богам!
Но через мгновение до него дошло, сказанное Избором.
— Со мной? Со мной все в порядке.
На всякий случай, больше для Избора, чем для себя он ударил себя в грудь. От этого движения под сводами пещеры пронесся гул, заставивший хазарина опасливо поглядеть вверх.
Избор вздрогнул. Он испытал странное чувство. Только что он своими глазами увидел, как Гаврила стучит по тому, сквозь чего он про девал руки.
— Не зарекайся. Посмотри вниз.
Гаврила с недоуменной улыбкой на губах посмотрел вниз. В пещере хватило света, что бы он увидел то, что видели Избор с Исином.
Что и говорить зрелище было ошеломляющим. Несколько мгновений Гаврила оторопело смотрел на ноги не решаясь ни шагнуть вперед, ни отойти назад. Исин, забывшись, прошептал за спиной воеводы.
— На такое чужими глазами смотреть страшно, а уж своими…
Но Гавриле трудно было отказать в мужестве. Осторожно, словно опасаясь настороженного в камнях капкана или ядовитой змеи, притаившейся внутри, он погрузил руки в камень. На мрачном лице словно вспыхнула зарница. Лицо посветлело, и Избор облегченно вздохнул вместе с ним. Ноги оказались на месте.
Гаврила сделал шаг назад и привстал перед ними во всей красе — здоровый, широкоплечий, но… бесплотный. Что толку было от его силы, если и меч его и кулаки весили не больше дуновения ветра.
— Что со мной?
Гаврила выглядел не испуганным, а скорее удивленным. От всего происходящего он обалдел настолько, что даже не посмотрел, куда падает его тень, и встал к ней спиной.
— Картаговы шуточки, — подумав, ответил Избор. Не говоря больше не слова он долго смотрел на Гаврилу, потом по сторонам, а потом уставился в зеркало.
— Наверное, это все из-за зеркала. Пока ты в него не сунулся, был человеком…
— А сейчас я кто? — немного встревожено спросил Гаврила. — Я сейчас себя никем другим и не чувствую.
— Ради такого случая еще раз проверим…
Он достал из-за пазухи ковчежец и уложил в него «Паучью лапку». Потом с легким вздохом сожаления снял с шеи подделку и аккуратно повесил внутрь.
Потом он достал меч, но, едва вынув, засунул обратно в ножны, рисковать им он не хотел. Взгляд его наткнулся на клещи. Они уже сослужили им добрую службу, и он готов был воспользоваться ими еще раз. Коснувшись железом ноги Масленникова, он спросил:
— Чувствуешь чего?
— Нет.
Избор повел клещами вверх по ноге. Гаврила настороженно смотрел на то, как железные зубья проникнув сквозь кожу скрылись в его плоти. Увидев это он не почувствовал ничего, даже щекотки.
— А теперь… — начал Исин, но воевода перебил его. — Знаю, знаю… Сейчас.
Он подошел к зеркалу и приноравливаясь коснулся его. Невзрачная поверхность прогнулась и тогда, преодолевая сопротивление, Избор погрузил в него клещи наполовину.
— А теперь?
Он коснулся клещами ноги Гаврилы и почувствовал, и почувствовал, как плоть соприкоснулась со сталью. Масленников ойкнул и отдернул ногу.
— Холодно!
Тогда Избор, что бы быть полностью уверенным потрогал зубцы. Его пальцы вошли в железо, ничего не ощутив. Для того, что бы убедить себя, что это возможно он даже щелкнул там пальцами.
— Понятно, — сказал он, — Теперь все ясно.
— Что это тебе ясно? — немного напряженно спросил Гаврила.
— Колдовство! — выпалил Исин у него из-за спины.
— Какое колдовство? Талисман тут был. Какое при нем колдовство?
— Действительно… — задумался Исин. Он посмотрел на Избора, что бы тот все объяснил.
— Это не колдовство. Это что-то другое…
— А что?
— Когда огонь горит или пиво бродит это колдовство?
— Нет.
— Ну и тут что-то похожее.
— Объяснил…
Избор развел руки.
— Как умею. Другое главное.
Он повернулся к Гавриле и, вовремя подавив в себе желание тронуть Масленникова за плечо, сказал:
— Ты теперь у нас как дух бесплотен. Зеркало тебя таким сделало. Завидую…
То, что Гаврила уловил в его голосе, завистью назвать было трудно.
— Что-то не не видно ее у тебя, радости-то…
— Погоди, появится, — заверил его Избор. — Мне бы только посмотреть, как ты сквозь стены проходить будешь. Как такому не позавидовать? Хочешь в сокровищницу пойдешь, а хочешь в баню…
Гаврила подумал о том какие это даст возможности, но особенного восторга не ощутил.
— Чудно как-то, — сказал он, ощупывая себя, словно надеялся этим что-то изменить.
— А может быть это не со мной, а с вами?
Избор покосился на Исина и они одинаковым движением покачали головами.
— Давай выйдем, посмотрим. Разберемся что к чему… — предложил Исин. — Главное теперь талисман с нами и мы можем его нести.
— Твоя правда, — согласился с ним Гаврила. — Может быть, заодно разберемся навсегда это или только надолго.
Слова Гаврилы звучали мужественно, но Избор уловил в них в его голосе тоску.
— Ничего. Пойдем разбираться.
Проверяя себя Гаврила прошел прямо сквозь камни. Немного привыкнув к своим новым возможностям он вошел в стену и высунув оттуда голову сообщил:
— Да. В таком состоянии кроме недостатков, есть еще и некоторые преимущества…
— Ну! — подтвердил Избор, не зная, что еще сказать товарищу в утешение.
— Только я надеюсь, что все это пройдет раньше, чем я успею все их испытать на собственной шкуре и оценить.
Они почти дошли до выхода, когда Избор остановился.
— Что еще? — спросил Гаврила обернувшись.
— Сквозняк. Не чувствуешь?
— Нет. Ничего я теперь не чувствую.
Масленников как-то вдруг разом понял, что теперь он не защитник талисману. После того, что с ним случилось, их воинство уменьшилось на треть, а вот врагов не стало меньше даже на четверть.
— А я чувствую… Был сквозняк и пропал… К чему бы это?
Исин крутил головой, выискивая в воздухе малейшее дуновение.
— К неприятностям… У нас все к неприятностям… — пробормотал он оглядываясь.
— К выходу, быстрее… — заторопил их Избор.
Избор не зря торопился. Нора, через которую они добрались до пещеры, теперь закупоривал громадный валун. Сотник пнул его, проверяя, что за камень выкатили для них старики.
— Ну и что?
— Настоящий…
— Закрыли?
— Сам попробуй, — предложил Исин Гавриле. — Что-то у тебя выйдет?
— А я сам и выйду, — объявил Масленников, шагнул в камень и канул там.
Избор ошалело тряхнул головой. Гаврила освоился слишком быстро. Он вернулся через минуту. Нарочито спокойным голосом сказал.
— Там пусто. Никого и ничего. Дождь.
— Попрятались все, — сказал Исин.
— А то!
— Тебя испугались, — сказал Гаврила. Хазарин кивнул, расправил плечи.
— Твоего запаха, — уточнил Гаврила.
Избор провел ладонью по камню, налег на него плечом.
— Велик ли камень?
— Не очень… Втроем мы его бы сдвинули…
Гаврила вздохнул. Теперь их было не трое, а двое и один.
— Ничего. Что сто старичков смогли поставить, то два богатыря повалят.
Вместе с Исином они уперлись в глыбу и попробовали сдвинуть ее, но тщетно. Исин толкал ее, пока в глазах не заплясали искры. Потом, немного отдохнув, они попробовали это сделать еще и еще раз. После их третьей попытки Гаврила сказал:
— Наверное, их было больше, чем сто…
Избор сидел, привалившись к глыбе, и шумно дышал. Круги в глазах расплывались в кольца и пропадали.
— Я поищу другой выход…
— Погоди. Что время зря тратить? Есть выход.
— Где? — Повернул голову Исин. — Куда идти?
— Тут.
Избор ткнул пальцем в мешок.
— Пока Мертвая вода не кончится, для нас препятствий нет. Сейчас отдохну, расколю камень, и вытащим его по частям.
Не откладывая дела в долгий ящик, он достал кувшин, и тоненькой струйкой провел по камню. Камень зашипел, покрылся пузырями, и вода с поверхности ушла вглубь, что бы продолжить там свою разрушительную работу.
Глава 53
Глыба треснула и раскололась по тому месту, где текла вода. Встав на отколовшуюся часть камня, Избор толкнул плечом другую половину. Скребя по стене, камень выпал наружу и в лицо людям пахнуло теплой сыростью — на площадке перед пещерой плясали струи дождя. Ни один из людей не поспешил выйти из-за защиты камней. Темнота волной набегала на горы, но небо, не смотря на то, что солнце уже скрылось было по-летнему светлым. На нем далекими кострами горели яркие звезды.
— Угомонились они или нет? — спросил Исин, имея ввиду малорослое воинство Картаги. — Уж вроде всех измордовали…
— Дай Бог, что бы на сегодня все кончилось… — сказал Гаврила.
— Неужто, навоевался? — усмехнулся Избор.
— Не в этом дело, — после молчания ответил Гаврила.
— А что так?
— Если сегодня что и случится, то вам драться придется, а не мне…
Понурив голову он, еще не убранным в ножны мечом, стал резать глыбу, из которой сам торчал от колен и выше.
Желая хоть как-то утешить друга, Избор сказал.
— Ничего. Если что и будет — хоть советом поможешь. Зато завтра.
Он и сам не знал, что будет завтра, но Гаврила воодушевился.
— Может быть… — вздохнул он. — Должно же это все когда-нибудь кончится?
— Конечно, — бодро подтвердит Исин. — Пошли отсюда.
Гаврила сунул бесполезный теперь меч в ножны.
— Пошли, — согласился он. — Лошадей бы достать.
— Лошадей? — Избор удивился пришедшей в голову мысли — Лошадей… А как ты на нее сядешь, на лошадь-то?
Гаврила почесал голову, выругался и махнул рукой.
— Ничего. Пешком как-нибудь…
— «Как-нибудь» — повторил Избор. — Подожди-ка… — обронил воевода. — Я сейчас.
Он вошел в пещеру. Там по-прежнему царил разгром, но то, что ему было нужно, он нашел сразу. Расстелив сеть Избор вырезал из нее несколько веревок подлиннее. Свернув кусок веревки петлей, он сунул его в волшебное зеркало.
— Ничего, — пробормотал он — Не боярин еще. Под брюхом у лошади поездит…
Сунув веревку в мешок, он поспешил выйти, пока старички снова не надумали загородить вход в пещеру. Коридор по-прежнему был пуст и темен, а вот площадку перед ней озарял мигающий сиреневый свет. Он побежал и наткнулся на Исина.
— А я думал, что и впрямь на сегодня все кончилось… А они вон… На ночь глядя…
Гаврила, до сих пот стоявший и смотревший на происходящее нырнул в камень позади себя и через секунду снаружи раздался полный тревоги голос.
— Выходите быстрее. Пока он весь не вылез!
Избор нырнул наружу, и в несколько прыжков оказался рядом с Гаврилой. Зрелище удивительное и жуткое предстало перед ним.
Площадку, что они миновали подходя к пещере, озарял дергающийся фиолетовый свет. Он шел от камня, лежавшего рядом с входом в пещеру и похожего на чью-то морду. Свет окутывал его, словно лесную гнилушку в тихую ночь и лишь иногда прорывался наружу острыми, как лезвия лучами. Камень дергался, ползал по земле, словно что-то живое, некогда заточенное в него, стремилось освободиться и выбраться наружу.
На их глазах глыба рывками начала отодвигаться от стены и следом за ней потащилось толстое чешуйчатое тело. Гаврила стоял молча, а Исин заорал:
— Светлые Боги! Это же дракон!
— Дракон, — подтвердил Гаврила. Зависть, прозвучавшая в его голосе, была столь велика, что Избор оторвавшись от дракона, и посмотрел на Масленникова.
— Чему завидуешь?
— Вам.
Избор прикинул длину твари, что еще не сумела выползти из скалы целиком и присвистнул.
— Конечно, позавидуй… Не тебе теперь голову откусывать будут…
Он покосился на хазарина. Глаза у того горели не хуже, чем у дракона. Радостно дыша, он повернулся к ним и молвил:
— Да причем тут голова! Это же подвиг! И какой! Победить дракона! Про такое в песнях… В былинах…
Избор посмотрел на него, и сказал:
— Это если победишь. А ну как он тебя сожрет? Заскучаешь у него по кишкам ползать…
Хазарин только упрямо махнул головой и Избор вздохнул.
— Это для тебя подвиг. А для нормального человека только лишнее беспокойство… Я-то помню, как ты все мечтал дракона зарубить. Давай, руби. Мешать не буду.
Избор не отрываясь смотрел, как туловище зверя появляется из горы. Исин тоже замолчал, но его молчание было другого свойства.
— Ты что думаешь, что его сюда прислали, что бы тебе удовольствие доставить? — спросил Избор.
— Все равно, — упрямо возразил хазарин. — Это редкая удача. Хоть увидел. Даже если драться не придется… А уж если сподобимся… Будет теперь что рассказать…
— Вот, вот. Теперь главное дожить до того момента, когда в корчме сядешь, и врать начнешь.
— Да уж, удача… — пробормотал Гаврила. Он-то понимал, что такое дракон и что предстоит выдержать его друзьям. С каждым мгновением дракона становилось все больше и больше. На площадке становилось тесно от свернутого в кольца тела, лап и радужных крыльев.
— Чем реже такие удачи, тем жить проще, — недовольно согласился Избор. — Ну, чего мы с ним делать будем? Где у него сердце? Где печень?
— Ничего. Свежевать будем — разберемся. Уж я бы разобрался с этой гадиной, — завистливо сказал Масленников поигрывая мечем, не в силах одолеть этого мощного порыва он сделал стремительное движение и, обойдя дракона справа, рубанул его по хвосту.
— Дурак! — крикнул Избор. — Куда лезешь? Может, он просто мимо полз…
Но крик его был заглушен ревом дракона. В каменной глыбе висевшей у него вместо морды распахнулась пасть, и оглушительный рев полный боли и злобы потряс горы.
Не веря в такую удачу, Гаврила застыл на месте. Дракон и он сам оказались одного поля ягодами! Поняв это, он крикнул друзьям:
— Не троньте его. Он мой!
Избор отступил, впрочем, не убирая меча в ножны, и оттащил Исина.
— Ну и терзай его на здоровье, — крикнул он. — Мы тебе мешать не будем.
Удивление, остановившее Масленникова, едва не стоило ему жизни, дракон махнул хвостом и богатырь, едва задетый им, отлетел вглубь горы. На глазах друзей он врезался в скалу и скрылся в ней. Если б удар такой силы достался ему, то вряд ли его спасла и Мертвая вода.
Дракон, чувствуя боль в разрубленном хвосте, взмахнул яркими как у бабочки крыльями, легко переместился туда, где только что стоял Гаврила, но на свое счастье от удара богатырь улетел тал далеко, что не успел вернуться назад.
Понюхав землю и ничего не найдя, дракон также грациозно повернулся к Избору и Исину. Хотя воевода и ожидал этого, все же ему стало не по себе. Умом-то он понимал — если этот дракон смог ударом хвоста забросить куда-то Гаврилу, то для него он никак не мог быть опасен. Но все это понимал ум, а что-то более сильное, более древнее кричало в нем — «Убеги! Спрячься!» Что бы заглушить этот голос Избор проорал в раскрытую пасть:
— Куда прешь, морда? Осади назад!
Дракон, как этого и следовало ожидать, по-человечески не понимал.
А может, и понимал, но слова Избора не произвели на него никакого впечатления. Он ощерил большие частые зубы и дыхнул на калику. Движения воздуха Избор не почувствовал, но запах! Запах-то был! Он шел из красной распахнутой пасти, от зубов, от растянутых в плотоядной улыбке губ.
Избор вспомнил клещи — наполовину бесплотные, веревку, которую изготовил только что для побратима и осознал, что при бесплотном туловище голова дракона вполне может оказаться настоящей.
— Сожрет! — мелькнуло в голове. — Раздавит!
Он отпрыгнул за камень, и это спасло ему жизнь. Как раз в этот момент дракон плюнул огнем.
Струя жидкого пламени ударила в камень за Изборовой спиной и брызгами взлетела в небо. Глядя на этот фонтан пламени, улетающий к звездам, воевода почувствовал слабость. Он прислонился спиной к камню, ощущая предательскую дрожь во всем теле. Вдоль станового хребта пробежали струйки пота. Все это уже было достаточно неприятно, но вдобавок, если он не придумает ничего путного, могло бы обернуться еще большими неприятностями.
— Видал? — крикнул он Хазарину.
— Что значит «видал»? Чуть не сгорел… — радостно ответил хазарин. — Большая тварь… Хорошо. На всех хватит!
Над камнем показалась голова дракона. Морда, огромная как кусок скалы, казалось, падала на человека. Избор выхватил меч, готовый защищаться, но тут понял, что это не нападение. Дракон еще не видел его. Он его только искал. Избор жестом уложил Исина за камни и крадучись подошел ближе. Теперь шея чудовища была близко и выглядела достаточно беззащитно.
«Где у него кончается плоть и начинается видимость?» — подумал Избор сжимая меч. Несколько мгновений он медлил, не решаясь нанести удар.
«Во всяком случае, стоит попробовать».
Пока дракон водил башкой туда-сюда, время от времени подсвечивая себе пламенным фонтаном, он пользуясь тем, что голова чудовища находилась впереди него, взобрался на камень, за которым прятался Исин и рубанул мечем по драконьей голове, целя как можно ближе к голове. Проверяя плоть ли перед ним, или всего лишь видимость плоти, он ударил несильно и только по этому сумел остановить свой меч до того как он разрубил воздух и ударил по камню. Раздался слабый звон.
К счастью дракон не услышал его. Все еще стоя на камнях Избор посмотрел на голову и шею дракона. На то, что ее можно перерубить, еще можно было надеяться, но вот голова… Голова не оставляла даже надежды — вся она по виду была как обкатанный гранитный валун, прикрытый сверху крепкой костяной броней.
«Значит шея…» — подумал Избор. Справиться с ней можно было только одним способом — сделав свое оружие таким же, каким был и сам дракон. Или дождаться Гаврилу.
Избор посмотрел на выход из пещеры. Масленникова там не было. Конечно, теперь он мог появиться из любого места, но он, скорее всего, по привычке, для того чтобы появиться на площадке выберет выход.
— Как же. Дождешься его, — подумал воевода. — Похоже, крепко ему досталось… Мышка бежала, хвостиком махнула… Хороша мышка!
Дракон, уяснив тем временем, что впереди него никого нет, стал отыскивать человека позади себя. Избора он заметил, когда тот пересек почти всю площадку. В этот раз дракон не стал доставать его пламенем. Взмахнув своими радужными крыльями, он замедленно развернулся, и загородил собой вход в пещеру. Там где только что темнел вход в гору, очутились толстые драконьи ляжки. Не останавливаясь — остановиться значило быть испепеленным драконом, Избор забежал ему между ног, и драконье брюхо, словно грозовая туча нависло над человеком, грозя раздавить его. Избор хоть и понимал, что своим брюхом дракон вряд ли причинит ему вред, но видеть его над собой было неприятно. Конечно, он не забывал о голове — единственно опасной для него части дракона. Дракон потерял Избора из виду, и теперь голова его летела вниз, чтоб найти мелкого человечишку, заплутавшего между его ног. Избор не стал дожидаться, когда это случится, а вбежал в брюхо дракону, пробежал его насквозь и выскочил в пещеру Картаги. Масленникова он в пещере не обнаружил, но, зато увидел нескольких старичков. Они уже пришли в себя и вопили по углам. Увидев его, они разбежались. Удача не отвернулась от него. Зеркало стояло на месте. Подойдя к нему, он хотел, было, поставить клетку с талисманом на камень, но вспомнив, где находится не решился это сделать. Вместо этого он отрезал кусок веревки и, поддев ее сквозь кольцо в верхней части клетки, привязал ее к поясу. Для того, что он собирался сделать, ему нужны были обе руки.
С легким звоном его меч вылетел из ножен. Наверное, то, что он хотел сделать, не понравилось бы мечу, но ничего другого не оставалось. Сейчас это был единственный выход. Он еще раз оглянулся в поисках Гаврилы, но пещера была пуста.
Ему пришло в голову, что от такого удара прозрачный богатырь мог улететь вообще неизвестно куда и теперь найдя талисман, возможно, придется искать Гаврилу, и как раз то, что он хочет сделать, будет немалым подспорьем в этом.
Осторожно ухватив меч двумя пальцами за рукоятку и за лезвие он осторожно, одним краем, до середины погрузил меч в зеркало. Бесшумно, только рябь пробежала по поверхности половина лезвия, и половина рукоятки скрылись в этом странном зеркале. Подержав его там несколько секунд, Избор вынул клинок. Внешне меч остался таким, каким и был, но воевода и не рассчитывал, что изменения будут заметны на глаз.
Он подбросил меч в воздух и налету ухватил его за рукоятку, первое, что он ощутил, было неудобство. Вместо гладкой, отполированной поверхности пальцы его почувствовали какой-то режущие угол. Поднеся меч поближе к глазам, Избор увидел, что пальцы его, словно смяв рукоять, выглядывают оттуда наружу. Чтоб удостовериться, что и с лезвием тоже все вышло, как надо он щелкнул по нему пальцем. Одна половина ответила мелодичным звоном, а вторая не ответила никак, превратившись в туман, через который легко проходил палец. Все получилось так, как он и рассчитывал. Теперь у него в руках было оружие опасное для дракона. Он оставался неуязвимым для большей части дракона и теперь он становился еще и опасен для нее.
Сжав меч в руке, он побежал к выходу. Сделав первые шаги к выходу Избор вдруг понял в какое затруднительное положение он может попасть, получив в руки оружие опасное для дракона он уже не сможет прятаться от дракона в драконе!
Даже выйти из пещеры он не мог — меч помешал бы ему в этом.
Теперь он становился более уязвим, но делать было нечего.
Искать Гаврилу под постоянной угрозой быть сожженным или раздавленным было безумием, но найти его было нужно, поэтому чтобы продолжить путь дальше дракона следовало убить.
Когда он подкрался к выходу, драконья туша все еще загораживала его. Серая, тускло блестевшая чешуя казалась стеной, если б не ее шевеление. То ли дракон так дышал, то ли он устраивался поудобнее, рассчитывая взять Избора измором. Воевода взвесил в руке меч.
— Что ж, попробуем, — и размахнувшись ударил по чешуе, туда, где отчетливо преступали три вертикальных белых полосы, похожих на старые шрамы. Против его ожиданий меч легко вошел в шкуру и рассек ее, но то, что произошло потом…
Вообще-то Избор был готов к неожиданностям, но того, что последовало за его ударом, он никак не ожидал. Там, за стеной раздался рев, и вместо крови из раны хлынула струя пламени.
Дракон плевался огнем сквозь самого себя! Была ли это хитрость или расчетливый прием, но против Избора они не сработали. В последний момент перед ударом он понял, что дракон не зря подставил ему под удар именно это место. Шрамы говорили сами за себя, и он отпрыгнув в сторону, спрятался за каменным выступом.
Первая струя пламени миновала его, а второй он дожидаться не стал. Прислонив меч к камню, он бросился из пещеры. Конечно, был риск в темноте драконова чрева наткнуться на его голову, или новую струю огня, но делать было нечего. Раз уж у чудовища хватило ума устроить засаду в собственном теле, то уж наверняка у него хватит догадливости пустить следующую струю веером и достать Избора в любом месте того кривого коридора, в котором он только что находился.
В чреве дракона было темно, словно в угольной яме. Избор сделал два шага и почувствовал, как мимо него прокатилось волна тепла, словно где-то рядом открыли заслонку в печи.
«Молодец я», — мысленно похвалил себя Избор. — «Успел.»
Глава 54
Когда он, безоружный, выскочил из огнедышащей твари, перед его глазами предстало фантастическое зрелище. Дракон, как и прежде, загораживал собой выход из пещеры, а его шея, начинавшаяся там, где ей и было положено — около передних ног заканчивалась… в его собственном брюхе. Безоружный, Избор единственно, что мог сделать сейчас, так это не попасться на глаза дракону. Найдя щель между камней, он спрятался там, ожидая, что предпримет его противник. Некоторое время было слышно, как тот пыхтит в темноте, выжигая пещеру, но потом о другой стороны послышался крик.
— Эгей!
Без сомнений это означало, что Гаврила все же нашелся.
— Эй, тварь! — крикнул Масленников. — Иди сюда. Пришло время сразиться!
Дракон услышал его и принял вызов. Он взмахнул лепестками крыльев и, выдернув из себя голову, направил струю пламени на Масленникова.
Исин за спиной у воеводы ахнул — «Ах!»
Будь Гаврила существом из плоти и крови — той же плоти и крови, из которой состоял Избор ему пришлось бы плохо. Ни остатки одежды, ни бесшабашная смелость не смогли бы уберечь его от огня. Но шутка Картаги с зеркалом на этот раз обернулась против шутников. Выглянув из своего убежища, Избор увидел, что как дракон поливает рыцаря пламенем, а тот, словно саламандра прыгает в огне и хохочет во все горло — то, что было смертельно для Избора и Исина не причиняло ему не малейшего вреда.
Через минуту вся левая сторона площадки полыхала пламенем, в небо поднимался тяжелый черный дым и где-то там, среди огня и дыма прыгал неуязвимый Гаврила.
То ли дракон, наконец, понял, что поливать огнем Масленникова ему нет никакого резона, то ли потерял его из виду за стеной пламени, но он прекратил махать крыльями, и спустился пониже, целя раздавить богатыря брюхом или ногами. У Избора болезненно сжалось сердце, когда он представил себе, как тяжело сейчас придется Гавриле, если ему в одиночку придется одолевать дракона, но как оказалось это было только на руку богатырю. Едва дракон снизился, как Гаврила, выскочив из клубов пламени, одним молодецким взмахом снес тому крыло.
Зверь завопил, попытался достать рыцаря лапой, но тот, сделав свое дело, прыгнул в клубы дыма, словно в кусты и скрылся там.
Избор тряханул за плечо Исина, зачарованно смотревшего на огненные потехи Гаврилы.
— Отвлеки дракона, если он начнет на Гаврилу брюхом наседать, а я за мечом.
Хазарин кивнул, и, подхватив на бегу камень, швырнул его в драконью голову. Дракон развернулся и прыгнул к нему. Он уже не летел, а прыгал боком, словно поколоченная палкой жаба.
Пока Исин отвлекал дракона на себя, тот хлестал по пожарищу своим хвостом, словно кнутом, Избор успел добраться до своего меча. Он схватил его и с руганью выпустил. Дракон тут похозяйничал на славу и меч раскалился настолько, что обжигал руки. Обмотав рукоятку новой тряпкой, взамен сгоревшей, он осмотрел лезвие. Огонь не повредил ему. Одна половина меча по-прежнему пропускала через себя все предметы от руки до камня, а другая высекала искры из гранитных глыб. С таким оружием в руках уже можно было на что-то рассчитывать. Взмахнув мечом, Избор крикнул:
— Держись, Исин! Вступаю в игру!
Он не мог сказать услышали ли его Исин и Гаврила, он дракон услыхал точно и приветствовал его появление на площадке длинным огненным плевком. Избор ждал его и поэтому успел укрыться за камнем, а затем в поднявшемся дыму скользнул поближе к зверю. Дважды он успел ударить его, но удары не достигли цели — чешуя дракона в том месте оказалась крепче стали его меча.
Чудовище попыталось подняться в воздух, но у него ничего не получилось и отчаянно ревя, оно тяжело стало разворачиваться на брюхе. Пока он вертелся, отыскивая людей в дыму, заволокшем площадку, Избор нашел Исина.
— Живой?
— Живее не бывает, — улыбаясь, ответил богатырь. — Талисман с тобой?
— Тут. — Избор хлопнул себя по груди.
— А клетка зачем?
Он показал на пояс, где болталась клетка с поддельной «Паучьей лапкой»
— Потом объясню. Где Гаврила?
— Тут я, — отозвался Масленников, высовывая голову из камня.
— Как он тебе? — спросил воевода, имея в виду конечно дракона. Тварь ползала по площадке, тычась мордой во все стороны и хлестала хвостом.
— Что тут скажешь? Одно слово — дракон… Или мы его или он нас.
Избор кивнул.
— Только одно место у него слабое — шея.
— И брюхо.
— Это для тебя оно слабое, а если он им меня или Избора прижмет, то талисман дальше тебе нести придется, — заметил Исин.
— Я бы на твоем месте о его шее подумал.
— Подумал уже. Добраться бы до нее… — задирая вверх голову, сказал Гаврила. Но едва он успел сказать последнее слово, как тут же заорал не своим голосом:
— Берегись! Камень!
Они отпрыгнули в разные стороны, и громадный кусок скалы разлетелся мелким щебнем там, где они только что стояли. Вслед за ним упал и другой камень — пока они разговаривали, дракон подобрался поближе и попытался придавить их камнями, которые принес в зубах. Это ему почти удалось! Но именно тут удача отвернулась от него. Налетел ветер и погнал дым в сторону зверя. Избор с Исином бросились в дым, а Гаврила в пламя. Дракон бросал в них камни, словно сознавая, что люди не могут ответить ему тем же. Это действительно было так. Избор погрозил ему кулаком,
— Дай твой меч! — крикнул Исин. — Быстрее!
Между ним и Хазарином мелькнула фигура Гаврилы.
Увернувшись от одной драконьей ноги и рубанув, мечем по второй, Избор нырнул дракону под брюхо и выбежал поближе к Масленникову. Он взмахнул рукой и бросил оружие Гавриле, что бы тот перебросил его дальше…
Кто из них раньше осознал свою ошибку? Ответить на этот вопрос трудно. Но и тому и другому это стало ясно, еще, когда меч летел от одного к другому.
— Наполовину! — закричал Избор, предупреждая Масленникова, что меч наполовину прозрачен, как и сам богатырь, но этот крик только отвлек его внимание и меч, пролетев сквозь руки богатыря, упал вниз и затерялся в каких-то камнях. Исин бросился туда, но даже не успел нагнуться, как ему пришлось срочно уносить ноги — подбежавший дракон дохнул пламенем и кожаная рубаха, что носил хазарин чадно затлела.
— А-а-а-а! — заорал хазарин. Чудовище словно чувствовало, что где-то там лежит что-то смертельное для него. Оно топталось на месте, пока вынырнувший из дыма Гаврила не рубанул его по шее мечом. Дракон, покрутив башкой и запутавшись, или просто не подумав, хлестанул хвостом по Избору и уронил новый камень в огонь. Он уже не летал, а ползал, но сил у него все же оставалось достаточно, что бы раздавить Гаврилу и сжечь всех остальных.
Огонь, бушевавший на площадке, освещал окрестные камни и низкие тучи. Огонь и небо в этом месте соединяла скала, в теле которой находилась пещера Картаги.
