Старое Королевство (№3) - Аборсен

Неожиданно рядом возник Сэм, казалось, он откуда-то выплыл. Его рюкзак был открыт, оборванные края верхнего клапана показывали, что оттуда кое-кто вырвался. Меч Сэма был в ножнах, обеими руками он держал трубки и зажимал пальцами их отверстия. Трубки вибрировали, испуская глухой звук, который Сэм отчаянно пытался заглушить. Лираэль прижала руки к груди, стараясь утихомирить колокольчики на перевязи.

Собака стояла между озером огня и Лираэль, но она уже не была той Собакой, которую так хорошо знала девушка. У нее все еще сохранялись очертания Собаки, но исчез ошейник со знаками Хартии, и она стала больше походить на существо, порожденной тьмой, очерченное серебряным огнем. Собака взглянула назад и открыла пасть.

— Она здесь! — прогрохотали слова, произнесенные голосом Собаки, но в то же время — не собачьим. Этот голос оглушил Лираэль. — Моггет освободился! Бежим!

Лираэль и Сэм остолбенели. Перед ними сверкало озеро огня. Оно трещало, скрипело, вертелось, и из него возникало крутящееся тощее человекоподобное существо.

Но за спиной того, что было освобожденным Моггетом, разгорался еще более яркий свет, настолько ослепительный, что Лираэль видела его, даже прикрыв веки. В его лучах возникла женская фигура. Невероятно высокая женщина, головой достающая до потолка тоннеля, протягивала руки, чтобы схватить то, чем стал Моггет, схватить Собаку, Лираэль и Сэма.

Вокруг женщины разливалась река. Холодная река, которую Лираэль сразу же узнала. Это была река Смерти, и высокое существо принесло ее с собой. Этой рекой их должно было просто смыть. Течение мертвых вод утащило бы их вниз и, достигнув Первых Ворот, понесло бы и дальше. И они никогда не смогли бы вернуться назад.

У Лираэль хватило времени только на то, чтобы представить себе этот финал.

Они слишком быстро потерпели неудачу.

А от них столь многое зависело.

Игра была проиграна.

Но вдруг Невоспитанная Собака крикнула:

— Летим! — и громко залаяла.

Лай не сочетался со Свободной магией. Не открывая глаз, не думая о последствиях, Лираэль встрепенулась и вдруг поняла, что она бежит, бежит очертя голову, бежит так, как не бегала никогда в жизни. Она бежала, не думая ни о чем, в неизвестность, прочь от колодца и Дома, ноги ее сами находили путь, сами поворачивали, хотя свет остался позади, но Лираэль вообще не знала, открыты или закрыты у нее глаза.

Лираэль бежала через пещеры и мимо ниш в стенах, не понимая, бежит ли за ней Сэм, преследуют ли их. Она не боялась, она просто была поглощена собой, будто запертая в собственном теле. Казалось, она стала какой-то машиной, которая мчится вперед, не испытывая никаких чувств, двигаясь в направлении, которого не выбирала.

И вдруг Лираэль остановилась, так же внезапно, как и начала свой бег. Дрожа, пытаясь втянуть воздух в пересохшее горло, она упала на пол. Мышцы пронзала боль. Свернулась клубочком, массируя тело, стараясь унять эту боль.

Рядом с ней кто-то шевелился, и, когда сознание вернулось к Лираэль, она поняла, что это Сэм. Откуда-то издалека пробивался рассеянный свет.

Лираэль нерешительно коснулась перевязи с колокольчиками, те были спокойны. Рука потянулась к рукояти Неймы, и Лираэль вздохнула с облегчением, почувствовав, что зеленый камень плотно сидит в оправе, а серебряная полосочка не что иное, как серебряная витая скань — украшение рукоятки.

Сэм со стоном поднялся, опираясь о стену левой рукой, а правой отводя в сторону трубочки. Лираэль увидела, как на его пальцах расцвел свет Хартии.

— Оно ушло, — сказал он, снова сползая по стене вниз, чтобы сесть напротив Лираэль. Юноша казался спокойным, но явно был в шоке. Лираэль поняла, что и она тоже в шоке, потому что не может сдвинуться с места, не может даже пошевелиться.

— Да, — сказала она. — Хартия.

— Не знаю, где мы оказались, — продолжал Сэм, — но Хартии там не было. Кто же это был?

Лираэль потрясла головой, чтобы прояснить мысли и понять, способна ли она ответить на вопрос. Ей хотелось сосредоточиться.

— Нам лучше… лучше вернуться назад. — Лираэль представляла, как Собака стоит лицом к лицу с Моггетом и той ужасной женщиной в полной темноте и в одиночестве. — Я не могу оставить Собаку.

— А что ты скажешь о ней? — Лираэль понимала, что он имеет в виду. — И о Моггете?

— Вам не нужно возвращаться назад, — донесся голос из тьмы тоннеля. Лираэль и Сэм мгновенно вскочили, откуда-то появились силы. Они выхватили из ножен мечи, и Лираэль положила руку на Саранет, хотя совсем не знала, что делать с колокольчиком. Ни одна из премудростей «Книги Мертвых» или «Книги Памяти и Забвения» не приходила ей в голову.

— Это я, — сказал голос, и на свет медленно вышла Собака с поджатым хвостом и низко склоненной головой. Кроме этой непривычной для нее позы, она выглядела совершенно нормально. Глубокий сильный свет знаков Хартии снова горел вокруг ее шеи.

Ни минуты не колеблясь, Лираэль толкнула Собаку на землю и сама упала на нее, зарывшись лицом в густую шерсть. Собака без обычного рвения лизнула ухо Лираэль.

Сэм попятился, не выпуская из рук меч.

— Где Моггет? — спросил он.

— Она пожелала с ним побеседовать, — ответила Собака, припадая к ногам Лираэль. — Я ошиблась. Я подвергла вас ужасной опасности, госпожа.

— Не понимаю, — прошептала Лираэль. Она вдруг почувствовала невероятную усталость. — Что случилось? Хартия… Хартии, казалось, внезапно… не стало.

— Это из-за ее появления, — объяснила Собака. — Такова ее судьба, она не всегда ведает, что творит. Хартия — это то, чего она не понимает. Однако она не схватила вас, хотя легко могла бы сжать вас в своих объятьях. Не знаю, что это значит. Мне казалось, что она потеряла интерес к миру Живых, поэтому нам удастся пройти тоннель без неприятностей. Но, когда взбаламучиваются древние силы, многое выходит наружу. Я должна была об этом подумать. Простите меня.

Лираэль никогда не видела Собаку такой униженной, и это огорчило ее больше, чем все, что случилось. Она почесала Собаку за ушами, стараясь сделать ей хоть что-то приятное. Но пальцы ее подрагивали, и она чувствовала, что в любой момент готова расплакаться. Чтобы никто не заметил ее слез, стала глубоко дышать.

— Но… что же произошло с Моггетом? — спросил Сэм, голос его чуть дрожал. — Он освобожден! Он попытается убить Аборсен… Маму… или Лираэль! У нас нет кольца, чтобы снова заточить его!

— Могтет давно боялся ее, — неуверенно проговорила Собака. — Не думаю, что стоит теперь расстраиваться из-за Моггета.

Лираэль чуть не задохнулась. Как это? Разве возможно, чтобы Моггет не вернулся?

— Что? — спросил Сэм. — Но он… Ну, не знаю, он — могучий… дух Свободной магии!..

— Кто такая она? — спросила Лираэль. Ее слова сейчас звучали отрывисто и резко. Лираэль держала Невоспитанную Собаку за лапу и глядела ей прямо в глаза.

— Вам нет смысла расспрашивать, потому что вы все равно ничего не поймете, — ответила Собака, В ее голосе прозвучала такая усталость! — Она больше в действительности и не существует, кроме того, что сейчас, и потом, и здесь, и там, слегка и понемножку. Если бы мы не пошли этим путем, ее бы не было, а теперь, когда мы прошли, ее не будет.

— Нет, расскажи! Объясни!

— Вы знаете, какова она, хотя бы на этом уровне, — ответила Собака и уткнулась носом в перевязь с колокольчиками, оставив влажный след на коже мешочка с седьмым колокольчиком. По ее носу скатилась слеза и упала на руку Лираэль.

— Астарель? — прошептал, не веря сам себе, Сэм. Самый пугающий колокольчик из всех. Тот, который он никогда даже не трогал, когда колокольчики хранились у него. — Печальный?

Лираэль отпустила Собаку, и та, глубоко вздохнув, уткнулась в колени хозяйки.

Лираэль снова почесала у Собаки за ушами. Она не смогла удержаться от вопроса, который уже задавала:

— Что же тогда представляешь собой ты сама? Почему Астарель отпустила тебя?

Собака посмотрела на нее и ответила:

— Я просто Невоспитанная Собака. Истинный слуга Хартии и твой друг. Твой друг навсегда.

И тут Лираэль заплакала, но, смахнув слезы, подняла Собаку за ошейник и встала. Сэм поднял Нейму и молча протянул меч девушке.

Едва лишь Лираэль коснулась меча, по рукоятке заструились знаки Хартии, но надпись была неясной.

— Если ты уверена, что Моггет не вернется, свободным или несвободным, тогда мы должны двигаться дальше, — сказала Лираэль.

— Я тоже так считаю, — неуверенно произнес Сэм. — Хотя чувствую… чувствую нечто странное. Моггет был полезен, а теперь он просто… просто ушел? Я хочу сказать, она… Она убила его?

— Нет! — возразила Собака. Похоже было, что это предположение ее удивило. — Нет.

— Так что же тогда? — спросил Сэм.

— Нам не дано этого знать, — сказала Невоспитанная Собака. — Наша задача — впереди. А Моггет теперь остался позади.

— Ты абсолютно уверена, что он не кинется за мамой или Лираэль? — спросил Сэм. Ему было известно прошлое Моггета, и его предупреждали об опасности, которая грозит, если снять с кота ошейник.

— Уверена, что твоя мама в безопасности, Моггет не может угрожать ей из-за Стены, — ответила на часть вопроса Сэма Собака.

Было не похоже, что Сэм удовлетворен ответом, но он медленно кивнул, будто нехотя соглашаясь с Собакой.

— Впереди солнечный свет и выход наружу, — продолжала Собака. — Под солнцем вы почувствуете себя гораздо лучше.

— Сколько мы пробыли под землей? — спросил Сэм.

— По крайней мере четыре или пять часов, — ответила Лираэль. — А если больше, тогда там не будет солнца.

Она пошла вперед, и чем ближе они подходили к выходу, тем яснее становилось, что солнце есть. Вскоре они увидели узкую щель впереди и сквозь нее чистое голубое небо за брызгами водопада.

— Сейчас полдень, — сказал Сэм, приставив ладонь козырьком ко лбу, чтобы защититься от солнечных лучей. Он посмотрел на Клифы, затем поднял ладонь, чтобы измерить, как высоко стоит солнце над горизонтом. — Нет, не полдень, четыре часа дня.

— Мы потеряли почти целый день! — воскликнула Лираэль. Всякое промедление грозило будущей неудачей. Неужели они пробыли под землей почти двадцать четыре часа?

— Нет, — возразила Собака, которая тоже проследила взглядом за солнцем и понюхала воздух. — Мы не потеряли этот день.

— Что, еще больше? — прошептала Лираэль. Конечно, нет. Если они как-то провели под землей несколько недель, то слишком поздно что-либо предпринимать…

— Нет, — продолжала Собака. — Сейчас тот же день, в который мы вышли из Дома. Мы пробирались по колодцу и тоннелю всего лишь час или чуть меньше.

— Но… — Сэм начал было что-то говорить и запнулся. Покачав головой, он глянул на расщелину в скале.

— В королевстве Астарели Время и Смерть спят бок о бок, — пояснила Собака. — Астарель, на свой лад, помогла нам.

Лираэль вяло кивнула. Она очень устала, гудели ноги. Ей хотелось свернуться калачиком на солнышке и проснуться в Великой библиотеке Клэйр с затекшей ото сна шеей и смутными воспоминаниями о ночном кошмаре.

— Я не чувствую, чтобы внизу была Смерть, — сказала Лираэль, прогнав свои видения. — А теперь, поскольку нам подарили Время, следует этим воспользоваться. Как проще добраться до Клифов?

— На запад ведет тропинка в полторы лиги, — сказал Сэм. — Она очень узкая, так что на ней умещается только один человек, но там есть глубокие ступеньки. Этой тропинкой редко пользовались. На вершине не должно быть этого тумана и подручных Клорр. За Клифами, на расстоянии двенадцати лиг, начинается Западное ущелье. По нему и проходит дорога.

— Как называется эта тропинка со ступеньками? — спросила Собака.

— Не знаю. Странно, но мама называла ее просто — Ступеньки.

— Да, да, знаю, — сказала Собака. — Три тысячи ступенек и все по сырости!..

Сэм утвердительно кивнул:

— Там еще источник с хорошей водой. Ты думаешь, кто-то вырубил в скале ступеньки просто для того, чтобы попить вкусной воды?

— Вода-то есть, но она не для питья, — ответила Собака. — Я рада, что этот путь еще существует. Так и пойдем.

С этими словами Собака кинулась вперед, легко перепрыгивая через валуны.

Лираэль и Сэм, пробираясь между камней, двигались гораздо медленнее. Они еще не пришли в себя, и им было о чем поразмыслить. Лираэль задумалась над словами Собаки: «Когда взбаламучиваются древние силы, многое выходит наружу». Она знала — что бы Николас ни выкапывал, он выкапывает нечто очень могучее и злобное. Он торопится, и это приведет в движение множество сил, и в результате Смерть пройдет по всему Королевству. Лираэль, правда, не подумала о том, что и другие силы могут подняться из глубин, и о том, как это может повлиять на их планы.

Хотя нельзя сказать, что у них вообще был хоть какой-то план. Они просто мчатся вперед, чтобы остановить Хеджа и спасти Николаса, оставив при этом то, что лежало под землей, на прежнем месте.

— Нам нужно выработать настоящий план, — прошептала девушка.

Но сейчас в голову не приходили никакие идеи, и она просто продолжала карабкаться между камнями вслед за Невоспитанной Собакой.

Глава четвертая. ЗАВТРАК ВОРОН

К тому времени, когда Лираэль, Сэм и Собака добрались к подножию Ступенек, солнце почти село и тень от Лонг Клифов протянулась через долину Раттерлин. Лираэль сразу же нашла источник — чистое озерцо шириной в десять ярдов, вода в котором играла пузырьками, как шампанское. Но труднее было найти начало Ступенек, поскольку тропинка, глубоко врезанная в поверхность скалы, была очень узкой и скрывалась под нависающими над ней камнями.

— Начнем карабкаться в темноте? — неуверенно спросила Лираэль, глядя на темный утес над головой, чуть тронутый последними лучами заходящего солнца. Его вершины не было видно. Лираэль доводилось преодолевать множество подъемов и пробираться по узким дорожкам на Леднике Клэйр, но у нее не было опыта путешествий под луной.

— Нельзя рисковать и идти днем, — ответила Собака, которая всю дорогу была на редкость неразговорчива. Хвост ее по-прежнему был поджат, а не весело задран вверх, как обычно. — Я могу провести вас и в темноте, хотя это опасно — можно свалиться.

— Луна будет яркой, — заметил Сэм. — Прошлой ночью она была в третьей четверти… Да и небо ясное. Но луна поднимется только через час после полуночи. Придется подождать.

— Не хочу ждать, — недовольно пробормотала Лираэль. — Мне так тревожно… Не могу это объяснить. О Николасе на Красном озере мне говорило видение Клэйр. Чувствую, что это знание пропадет, если я упущу какой-то важный момент. И все останется в прошлом, вместо того чтобы оказаться возможным будущим.

— Падение с Лонг Клифов в темноте не прибавит нам скорости, — заметил Сэм. — И хорошо было бы перекусить и немного отдохнуть перед тем, как мы начнем взбираться на скалы.

Лираэль кивнула. Она тоже устала. Все тело ныло, плечи болели от тяжести рюкзака. При этом страшнее физической усталости было другое, что, конечно, испытывал и Сэм. Усталость духа, опустошенность. Это состояние возникло почему-то после исчезновения Моггета. Лираэль очень хотелось просто прилечь у прохладного родника и заснуть с надеждой, что следующий день будет лучше уже прожитого. Такие же ощущения были у нее в юности. Тогда это было призрачной надеждой, что, проснувшись, она будет обладать Даром Зрения. Теперь же она знала, что рассвет не принесет ничего хорошего. Им, конечно, нужен отдых, но только недолгий. Хедж и Николас не отдыхают, не позволяют себе отдыхать и Клорр с Мертвыми Руками.

— Дождемся восхода луны, — сказала Лираэль, снимая рюкзак и садясь на валун.

Но тут же она вскочила и выхватила меч из ножен, даже не осознавая того, что делает. Мимо с громким лаем стрелой промчалась Собака. В одно мгновение Лираэль догадалась, что этот лай не имеет никакого отношения к чему-то таинственному, у Собаки была совершенно определенная цель.

Между камнями зигзагами метался заяц, отчаянно пытаясь скрыться от преследовавшей его Собаки. Скоро погоня окончилась. Полетели во все стороны комья грязи и мелкие камни, и Лираэль поняла, что заяц спрятался в норку, а Собака решила откопать его.

Сэм, приподнявшись, чтобы посмотреть, что случилось, снова опустился на землю. Он рассматривал дырку в плотной ткани рюкзака.

— По крайней мере, мы еще живы, — сказала Лираэль, ошибочно приняв молчание Сэма, изучавшего дыру, за сожаление о пропаже Моггета.

Сэм удивленно посмотрел на нее. У него в руках была коробочка со швейными принадлежностями.

— О, я вовсе и не думал о Моггете. Во всяком случае, сейчас. Я раздумывал, как бы это получше зашить. Наверно, надо поставить заплатку.

Лираэль рассмеялась.

— Я рада, что ты можешь рассуждать о заплатках, — сказала она. — А я… не могу не думать о том, что произошло. О колокольчиках, которыми пыталась зазвенеть… о белой даме… Астарель… о присутствии Смерти.

Сэм нашел большую иглу и оторвал с катушки длинную нитку. Он хмурился, пока вставлял нитку в иголку, затем заговорил:

— Знаешь, все так странно. С того момента, как стало известно, что не я, а ты — наследный Аборсен, я перестал чувствовать страх. Теперь на мне нет такой ответственности. То есть я, конечно, несу ответственность как Принц Королевства, но это нормально. И никакой ответственности по отношению к колдунам, Смерти и существам Свободной магии.

Он помолчал, пока завязывал на нитке узелок, а потом взглянул на Лираэль.

— Посланники дали мне этот плащ. С узором из мастерков. Это мастерки Строителей Стены. Я подумал, что так мои предки говорят со мной. Вот, значит, что я должен делать. Трудиться и помогать Королю и Королеве. Так я и поступлю. И постараюсь сделать все как можно лучше, а если у меня и не все получится как следует, по крайней мере, я буду знать, что сделал все, что мог. Я не должен пытаться быть тем, кем никогда не смогу быть.

Лираэль не отвечала. Она смотрела на Собаку, притащившую в зубах зайца.

— Уф, — пропыхтела Собака и, бросив зайца к ногам Лираэль, произнесла более отчетливо: — Обед. Я поймала другого.

Лираэль подняла зайца. Зверька постигла мгновенная смерть, ибо Собака перегрызла ему горло. Лираэль ощущала его дух рядом со Смертью и решила было вернуть его к жизни. Заяц тяжело обвис в ее руках, и она подумала, что лучше пообедать просто хлебом с сыром, который упаковали им посланники. Но Собака — это собака, и если заяц поманил ее…

— Я его освежую, — предложил Сэм.

— Но как мы его приготовим? — спросила Лираэль. Ей доводилось и раньше есть зайчатину: сырую, когда она была в перьях Совы под знаком Хартии, а также в виде жаркого, поданного в трапезной Клэйр.

— Небольшой костерок у одного из камней — этого будет достаточно, — ответил Сэм. — Дыма никто не увидит, а огонь мы хорошенько прикроем.

— Это твое дело, — сказала Лираэль. — Уверена, что Собака свою порцию съест в сыром виде.

— Ты можешь немного поспать, — сказал Сэм, пробуя пальцем острие ножа. — У тебя есть целый час, пока я буду готовить зайца.

— Да, да, позаботься о своей старенькой тетушке, — улыбнулась Лираэль. Она была всего лишь на два года старше Сэмета, но однажды сказала ему, что намного старше, и он в это поверил.

— Служу наследной Аборсен, — сказал Сэм и поклонился, почти серьезно. Затем опустился на колени и стал умело разделывать тушку.

Несколько минут Лираэль наблюдала за Сэмом, затем отвернулась и улеглась на каменистую землю, подложив под голову рюкзак. Лежать было неудобно, потому что она не сняла ни оружия, ни ботинок, но это было не важно. Она лежала на спине и смотрела в небо, наблюдая, как на смену голубизне приходила темнота и начинали мерцать звезды. Поблизости не чувствовалось никаких созданий Смерти, ни намека на Свободную магию. На нее навалилась страшная усталость. Она моргнула, еще раз, еще… веки закрылись сами собой, и Лираэль провалилась в глубокий сон.

Когда она проснулась, было темно, лишь высоко над головой мерцали звезды и тускло светил хорошо прикрытый огонек костра. Она видела силуэт сидящей Собаки, но сначала ей показалось, что Сэма рядом нет. Однако вскоре она заметила растянувшуюся на земле мужскую фигуру.

— Сколько времени? — прошептала Лираэль, и Собака подползла к ней.

— Около полуночи, — спокойно ответила Собака. — Мы решили, что лучше дать тебе подольше поспать. Потом я подумала, что и Сэму можно заснуть, а я вас постерегу.

Лираэль потянулась и зевнула,

— Ничего не случилось?

— Нет. Все спокойно, как и должно быть ночью. Подозреваю, что Клорр и Мертвые Руки все еще сторожат Дом и будут сторожить еще много, много дней.

Лираэль согласно кивнула и, пробираясь между камней, быстро пошла к источнику. Поверхность воды, отражающая свет звезд, была единственным ярким пятном в темноте спокойной ночи. Лираэль вымыла лицо, руки, и холод воды окончательно разбудил ее.

— А ты не съела мою порцию зайчатины? — прошептала Лираэль, вернувшись к костерку.

— Нет, что ты! — воскликнула Собака. — Как бы я могла! Кроме того, Сэм спрятал ее в горшке. С крышкой.

Кусочки зайчатины в горшке хорошо протушились, были еще теплые и очень вкусные. То ли Сэму удалось найти какие-то травки для приправы, то ли посланники положили приправы в мешок. Лираэль порадовало то, что в приправах не было розмарина. Ей не хотелось бы сейчас почувствовать его запах.

К тому времени, когда Лираэль закончила ужин и вымыла дочиста горшочек, начала подниматься луна. Как и говорил Сэм, она была почти в третьей четверти, небо — чистое. При ярком свете луны можно было все хорошо разглядеть на земле, лунного света было достаточно, чтобы взбираться по ступенькам.

Когда Лираэль легко потрясла Сэма за плечо, тот мигом проснулся и тут же схватился за меч. Они не разговаривали — что-то в спокойствии ночи предостерегало их от разговоров. Пока Сэм умывался, Лираэль погасила огонь. Они помогли друг другу надеть рюкзаки. Собака прыгала вокруг, будто их подгоняла, хвост ее опять был задран.

Ступеньки начинались в глубоком ущелье, врезавшемся в скалу, и сначала казалось, что это вход в тоннель. Но наверху виднелось звездное небо, можно было начинать восхождение. Все ступеньки были одинаковыми по ширине, высоте и глубине, так что подъем оказался довольно простым, хотя монотонным и утомительным.

За все время подъема Лираэль поняла, что утес — это не просто почти вертикальная поверхность грубой скальной породы. Он сложен из сотен поверхностей, из сместившихся слоев скального грунта. Ступенчатая дорога была проложена по этим плоскостям.

По мере того как они поднимались, поднималась и луна, а небо становилось все светлее. Теперь от света луны появились тени, и, когда они останавливались перевести дух, Лираэль оглядывала землю, оставшуюся внизу, дальние холмы на юге и серебристый след Раттерлин на востоке. Лираэль часто летала в обличье совы над горами и Ледником Клэйр, но это было совсем по-другому. У совы вовсе не те же ощущения, что у человека, и тогда она всегда была уверена, что проснется с рассветом в своей постели. Те полеты были всего лишь приключениями. Теперь же все было гораздо серьезнее, и Лираэль не могла просто радоваться прохладе ночи и яркому свету луны.

Сэм тоже оглядывал окрестности. Он не мог увидеть на Юге Стену, она была за горизонтом, но он узнавал холмы. Там был Бархедрин, Древний Расколотый Крест, где стоял Камень Хартии, и со времен Реставрации башня — южный Пункт Охраны. За Стеной начинались земли Анселстьерры, удивительной даже для Сэмета страны, где он учился в школе, страны без Хартии, без Свободной магии. Сэмет думал о матери и об отце, которые сейчас где-то там, далеко на Юге. Они пытаются установить дипломатические отношения, при которых Анселстьерра остановила бы поток беженцев на Север, через Стену, на верную смерть, поскольку там появился колдун Хедж. Не могло быть простым совпадением, как с грустью предполагал Сэм, то, что проблемы с беженцами обострились как раз в то время, когда Хедж решил откопать древнее Зло, заточенное около Красного озера. Похоже, это была давно задуманная, хорошо спланированная по обе стороны Стены акция. А это было очень странно и ничего хорошего не сулило. Какую выгоду рассчитывал получить колдун на Юге, за Стеной?

Сабриэль и Тачстоун полагали, что их враг намеревался привести сотни тысяч южан на Север, за Стену, убить их ядом или заклинаниями и сформировать из них армию Мертвых. Чем больше Сэм думал об этом, тем больше недоумевал. Если таково было единственное намерение врага, то при чем тут раскопки? И какая роль во всем этом отводится его другу Николасу?

Чем выше поднимались путники, тем чаще приходилось отдыхать. Хотя ступеньки были достаточно удобными, сказывалась усталость прошедшего дня. Собака прыгала впереди, временами возвращаясь, чтобы посмотреть на Лираэль и Сэма, которые часто останавливались. Они, наклонив головы, двигались как заведенные механизмы. Гнездо с совятами около тропинки привлекло лишь беглый взгляд Лираэль, а Сэм его даже не заметил.

Они все еще взбирались по ступенькам, когда на востоке возникло красное сияние, подцветившее холодный голубоватый лунный свет. Красное сияние становилось все ярче, луна бледнела, а затем запели птицы. С утренним ветром из всех щелей скалы начали вылетать насекомые.

— Мы, должно быть, почти у вершины, — сказал Сэм, когда они в очередной раз остановились. Собака находилась на ступеньках выше Лираэль, а голова Сэма была у ног его тетушки.

Говоря это, Сэм неловко повернулся и не заметил, как шип терновника впился ему в ногу. Он так вскрикнул, что Лираэль подумала, что он упал, но Сэм сохранил равновесие и стал вынимать колючку. При дневном свете ступеньки оказались гораздо страшнее. Посмотрев вниз, Лираэль поняла, что, упав отсюда, не соберешь костей, если, конечно, сразу не сломаешь себе шею.

— Никогда бы не подумал! — воскликнул Сэм, который, вытащив колючку, встал на колени и очищал от пыли и мелких камешков ступеньки перед собой. — Ступени сделаны из кирпича! Но ведь они проложены в толще скалы, зачем же было облицовывать их кирпичом?

— Не знаю, — ответила Лираэль, прежде чем сообразила, что Сэм задает вопрос самому себе. — Какое это имеет значение?

Сэм уже поднялся на ноги и отряхивал от пыли штаны.

— Да никакого. Просто странно… Это ведь была тяжелая работа, причем я не вижу здесь помощи магии. Наверное, здесь трудились посланники, хотя они обычно повсюду оставляют свои знаки.

— Пойдем дальше, — позвала Лираэль. — Вершина уже близко. Быть может, там найдем разгадку того, как делались эти ступеньки.

Но значительно раньше, чем они добрались до вершины, Лираэль потеряла интерес к загадке сооружения ступенек. В подсознании возникло дурное предчувствие, и чем выше они поднимались, тем сильнее и определеннее оно становилось. Она ощущала холод в животе и уже знала, что наверху их ждет что-то относящееся к Смерти.

Она поняла, что и Сэм чувствует то же самое. Они обменялись беглыми взглядами. Ступеньки стали шире. Не говоря ни слова, они пошли рядом. Собака, казалось, увеличилась в размерах, а затем тоже встала рядом с Лираэль.

Ощущение присутствия Смерти принес сильный ветер, который неожиданно налетел на них на последних ступенях. Ветер, принесший ужасное зловоние, предупредил их о телах множества мужчин и лошадей, замертво павших на плоской вершине. Над мертвыми кружилась стая ворон, они терзали острыми клювами тела погибших и бранились между собой.

К счастью, сразу стало понятно, что эти вороны были обычными нормальными птицами. Как только на вершине появилась Собака, они тут же улетели прочь, карканьем выражая неудовольствие по поводу прерванного завтрака. Среди тел Лираэль не уловила присутствия Мертвых Рук, однако держала наготове Саранет и меч Нейму. Ее колдовское чутье подсказывало, что тела лежат здесь уже несколько дней.

Собака подбежала к Лираэль и, подняв голову, задала безмолвный вопрос. Лираэль кивнула, и та помчалась вперед, затем стала описывать круги, что-то вынюхивая, а потом исчезла из виду за зарослями терновника. На высоком дереве висело тело, заброшенное на ветки сильным ветром или существом более сильным, чем человек.

Сэм, достав меч, на котором блекло светились знаки Хартии, подошел к Лираэль. Тем временем рассвело, солнечный свет был ярким и сильным. Он почему-то казался неуместным здесь. Как это солнце может играть своими лучами при виде такой ужасной картины! Тут должны были бы властвовать туман и тьма.

— Судя по их виду — это торговцы, — сказал Сэм, подойдя поближе. — Интересно, что…

По положению тел было понятно, что эти люди от чего-то бежали. И все они, в богатых одеждах и с оружием, лежали близко к ступенькам. Охрана пала, защищая хозяев, в двадцати ярдах позади. Последний охранник, обернувшись к преследователям, не смог отбежать.

— Неделю тому назад или даже больше, — сказала Лираэль, подойдя к телам. — Их души долго будут блуждать в Смерти. Надеюсь, но не уверена, что их… не собрали для того… чтобы вернуть в Жизнь.

— Но почему оставлены тела? И отчего такие раны?

Он указал на крупного охранника, чья кольчуга была прорвана в двух местах. Дыры с неровными краями были величиной с кисть Сэма, металлические колечки кольчуги и кожа под ними обуглились, как от огня.

Лираэль осторожно уложила Саранет в мешочек и подошла, чтобы получше рассмотреть тело и странные раны. Она старалась не дышать, но все же за несколько шагов до тела внезапно остановилась, задохнувшись от невероятного зловония, проникшего в нос и в легкие. Это было невыносимо, и она отвернулась, отскочила в сторону. За ней последовал и Сэм. Они оба освободили свои желудки от зайчатины и хлеба.

— Извини, — сказал Сэм. — Не могу видеть, когда кого-то рвет. Ты в порядке?

— Я его знала, — сказала Лираэль и глубоко вздохнула, оглядываясь на охранника. — Я знала его. Год назад он приходил на Ледник, и мы разговаривали в нижней трапезной. Кольчуга не смогла его защитить.

Она взяла бутылку с водой, которую протянул ей Сэм, и прополоскала рот.

— Его звали… не помню точно. Лэрроу или Хэрроу. Как-то так. Он спрашивал, как меня зовут, но я никогда не называлась…

Она колебалась, сказать ли больше, но замолчала, когда Сэм внезапно взволнованно оглянулся: