Искатель приключений

      Он усмехнулся.
      – Может, и спелеолог.
      Элизабет сделала два шага внутрь, и ей стало не по себе. Освещение в этой природной западне показалось ей каким-то странным, воздух – сырым и затхлым, а тени на сводах похожими на мятущихся призраков.
      – Пойдем лучше на берег и посмотрим, что подарил нам прибой, – предложила она робко.
      – Ну ладно, уговорила! – откликнулся он и вынырнул из темных недр.
      Довольная тем, что они благополучно покинули столь неприятное место, Элизабет взглянула на небо.
      – Наверное, к ночи соберется дождь. Ну и ладно, не растаем, к тому же они здесь теплые.
      Вдруг Фредерик остановился и зажмурился. Бетти встревожилась:
      – Что с тобой?
      – Я почувствовал, как идет дождь.
      – Ты что-то вспомнил?
      Он открыл глаза.
      – Даже не знаю, как это назвать. Опять всплыл в голове какой-то эпизод из детства.
      – Какое-то видение?
      – Вроде этого.
      Элизабет понимала, что рано или поздно все придет в норму. Отдельные вспышки воспоминаний вернут бедняге его прошлое.
      – Это случилось так неожиданно, – заметил Фредерик, когда они продолжили путь.
      – Так и должно быть. Какое-то слово или понятие потянет за собой целую цепочку произошедших ранее событий.
      Если бы я знала, какие слова могут стать ключиком, открывающим дверь в прошлое, то постаралась бы избегать их! – подумала Элизабет, прекрасно осознавая, что такое желание продиктовано эгоизмом. Как смеет она желать, чтобы Фредерик подольше не возвращался к полноценной жизни?
      Но общение с ним теперь было приятно ей, и он очень нравился Бетти именно таким. Ни один мужчина не производил на нее большего впечатления, чем Фредерик.
      Настроение у нее испортилось. Зачем мне эта заноза в сердце?! – подумала она. Но как было не влюбиться, если кроме него рядом никого нет? К тому же он весел, жизнерадостен, добр, заботлив и необыкновенно хорош собой.
      Да уж, хорош: небритый, всклокоченный, в рваной одежде и босой! И тем не менее… У него звучный голос и раскатистый смех. Пока они шли, Фредерик подбирал ракушки, а затем снова их бросал.
      – На этом острове много красивых раковин.
      – Да, попадаются удивительные. Смотри, что там такое?
      – Похоже на кусок ткани.
      Это и в самом деле оказалась материя голубого цвета.
      – Наверное, скатерть, – предположила Элизабет, рассматривая находку. Так же, как и парусина, она была порвана в нескольких местах.
      Взглянув на океан, Элизабет попросила:
      – Выброси нам банку кофе, пожалуйста! – Фредерик рассмеялся, а Элизабет продолжала: – А еще – кусочек туалетного мыла и зубную пасту!
      – Спички, если можно! – крикнул Фредерик.
      – Да, – подхватила Элизабет, – спички, чтобы можно было сварить кофе.
      – И бритву!
      Девушка засмеялась.
      – Чистую одежду девятого размера!
      – Мужскую одежду настоящего мужского размера!
      Они продолжали дурачиться:
      – А что, если заказать на обед жареную индейку?
      – Или запеченную лососину с грибами?
      – Великолепно! – простонала Элизабет.
      Теперь они хохотали наперебой, сами над собой и друг другом.
      – Две порции спагетти! – крикнул Фредерик.
      – Оливки, пикули, сыр!
      А океан продолжал катить свои волны, не выбрасывая на берег ничего из того, о чем они просили. Немного успокоившись, Элизабет опустилась на песок.
      – Телефон, пожалуйста, – произнесла она со вздохом.
      Фредерик прилег возле нее, опершись на локоть.
      – И почтальона.
      Элизабет взглянула на него, готовая снова расхохотаться.
      – Почтальон? – Она откинулась на песок, прижимая руку к животу. – От смеха на душе становится легче.
      – Совершенно справедливо.
      – Даже не верится, что все это у нас когда-то было.
      – Мне действительно трудно представить…
      Она посмотрела на него с чувством сострадания.
      – Возможно, тебе сейчас все на свете кажется нереальным.
      – И ты тоже.
      В его глазах вспыхнул огонь, отчего у Элизабет перехватило дыхание, и она тут же поднялась.
      – Элизабет, пожалуйста, не беги от меня. Не беги, слышишь?
      Его голос проникал в самое сердце, и она поспешила ответить:
      – Мы еще не весь берег осмотрели.
      Фредерик медленно поднялся. Мимолетом взглянув на него, Бетти удивилась странному выражению его лица. Она не хотела его обидеть, но была уверена: нельзя делать то, о чем они оба потом пожалеют.
      Когда к ее боссу вернется память, он начнет тяготиться теми отношениями, что возникли между ними здесь, во время вынужденной изоляции.
      Они продолжали прогулку по берегу, разговаривая о погоде, о дарах океанских волн, о темной дымке на горизонте, которая вполне могла оказаться еще одним островом. По всему чувствовалось, что они сближаются.
      Если б я ответила ему хоть взглядом, то он обнял бы меня и поцеловал, думала Элизабет, волнуясь. Ее тянуло к Фредерику с той самой минуты, как она увидела его, но ей пришлось подавлять в себе это чувство. В конечном счете оно могло привести только к страданиям. Держаться от него подальше – вот единственно правильный для нее путь. Конечно, он очень обаятельный, но его близость слишком опасна. Возможно, ее тянуло к Фредерику из-за необычных обстоятельств, в которых они оказались. Однако Элизабет понимала, что это не совсем так. Она никогда не относилась с легкостью к мужчинам и всегда держала свое сердце на замке. Если я и нравлюсь Фредерику, думала она, то это всего лишь легкое увлечение, не более того, учитывая его состояние.
      Молодой человек тоже пытался разобраться в своих чувствах. Он вовсе не хотел воспользоваться удобным случаем, просто в какой-то момент между ними возникло взаимное влечение. Они знали друг друга недолго, но казалось, что очень давно. Сначала Фредерик хотел попросить у Элизабет прощения за свой внезапный порыв, но потом решил пока ничего не предпринимать.
      Сегодня он увидел эту девушку в новом свете и сразу обратил внимание на то, что она хороша собой. Раньше он не замечал, как соблазнительна ее походка и как выразителен взгляд. И ее немного охрипший голос, и стройные ноги, и красивые руки – все привлекало его.
      Фредерик попытался отбросить подобные мысли. Элизабет явно не хочет идти на сближение, и не стоит ее переубеждать. С этого момента он решил следить за своими поступками и словами. В его жизни, разумеется, были женщины, он не сомневался, хотя и не мог их вспомнить.
      В этот день он вообще старался как можно больше вспоминать. Ему казалось, что прошлое вот-вот вернется к нему. Как заметила Элизабет, одно слово или мысль потянут за собой цепочку воспоминаний, и все станет на свои места.
      Как ни странно, сегодня он чувствовал себя гораздо уверенней и даже наслаждался жизнью. Ему нравился остров и общество Элизабет. Он знал, что рано или поздно их найдут, но ему хотелось побыть здесь вдвоем с этой очаровательной девушкой еще несколько дней.
      Они подошли к тому месту на побережье, куда прибой выбросил много всякой всячины: деревяшки, веревки, осколки посуды, клочки бумаги и другой мусор. Большая часть этого добра ни на что не годилась. Однако Фредерик подобрал веревку, а Элизабет нашла на песке мужскую рубашку.
      – Удивительно, она совсем целая!
      Он прихватил еще несколько алюминиевых трубок, решив использовать их для сооружения палатки из парусины.
      – Посмотри, что я нашла! – вдруг закричала она.
      Фредерик подошел. Это оказалась большая консервная банка.
      – Интересно, что там внутри?
      – Не представляю, этикетка отклеилась. Но, похоже, что-то съедобное. – Она взглянула ему в глаза. – Например, тушеная индейка.
      Элизабет пыталась вернуться к тем шуткам, которые привели их к сближению. Фредерику захотелось обнять ее, но он лишь улыбнулся:
      – Консервная банка без этикетки – это загадка.
      – Она не испорчена.
      – А если в ней машинное масло?
      – Или консервированный шпинат. Я его терпеть не могу.
      Оба улыбались, довольные тем, что напряжение исчезло.
      – Мы можем открыть банку, и тогда все будет ясно, – предложил Фредерик.
      – Давай подождем, – остановила его Элизабет, прижимая банку к груди, точно в ней было спрятано сокровище.
      И он понял: запечатанная банка оставляет надежду. Открытая, она может оказаться ненужным хламом.
      Элизабет неодобрительно оглядела берег.
      – Мне не нравится вся эта грязь. Ведь берег был таким чистым. Надо навести здесь порядок. Давайте соберем все в кучу и закопаем. Хотя бы бумагу.
      – Не возражаю. – Отличный способ убить время, подумал он. Ему казалось, что для этой девушки очень важно быть чем-то занятой. Да и сам он чувствовал себя лучше, когда что-то делал. – Но прежде чем мы начнем уборку, – сказал он, – я хочу набрать еще фруктов и орехов. Ведь мы вчера почти все запасы подчистили.
      – А я, пожалуй, побуду здесь. Если, конечно, тебе не нужна моя помощь.
      Элизабет больше не боялась оставаться одна. Она уже несколько раз обошла ближайшую округу и ни диких зверей, ни агрессивных аборигенов не встретила. Несколько напугали ее разве что летучие мыши в пещере. Но ходить туда совсем не обязательно. Бетти была уверена, что этой ночью она будет спать хорошо.
      Когда Фредерик ушел, она занялась уборкой. Сначала найденным фаянсовым черепком выкопала подальше от воды яму в песке. Это оказалось довольно легко, так как песок был легким и рассыпчатым. Клочки бумаги она собрала в первую очередь, чтобы их не разнесло по всему острову. Ей хотелось сохранить здесь ту чистоту, которая бывает лишь на необитаемых островах.
      Если сейчас не убрать весь этот хлам, то приливы будут еще долго выбрасывать его на берег, а отливы – снова уносить в океан. В конце концов часть мусора осядет на дне, но что-то останется и на поверхности. Элизабет всегда чувствовала удовлетворение, когда вносила свой вклад в сохранение природы.
      Она быстро рассортировала весь мусор. Бумагу бросила в яму, металлические предметы отложила в одну сторону, стеклянные и фарфоровые осколки – в другую. Тряпки могли пригодиться, поэтому она собрала их отдельно. Хотя и была уверена, что их скоро разыщут и все это барахло вряд ли им понадобится.
      Некоторые предметы были наполовину засыпаны песком. Так, она вытащила из его недр очень красивый синий шифоновый шарф с люрексом. Потом нашла мужские часы, украшенные бриллиантами. Правда, они стояли, но были целы.
      Она взглянула в океанскую даль, и глаза ее наполнились слезами. Похоже, поиски ведутся лишь формально. Разве никто не верит, что экипаж монгольфьера остался жив?..
      Элизабет представила себе отца. Каково ему сейчас? Он в больнице и совершенно беспомощен. Что может бедняга сделать, чтобы спасти ее? Ведь отец не в состоянии даже встать с постели, не говоря уже о том, чтобы возглавить спасательную операцию… Да кто ему сообщит, что его дочь пропадает на далеком острове в океане?
      Перестань паниковать! – одернула себя Элизабет и вытерла слезы. Слава Богу, есть пища. И можно продержаться до тех пор, пока нас не найдут. Не сегодня, так завтра. Не завтра, так…
      При этой мысли она вздрогнула. Может быть, пройдет не одна неделя. Надо быть готовой ко всему. Но ведь могло быть еще хуже, окажись она здесь совершенно одна! Слава Богу, что есть Фредерик.
      Вздохнув, она продолжила приводить в порядок берег.
 
      Когда голод и жажда стали ее одолевать, Элизабет собрала все ценное, что смогла унести, и вернулась в лагерь. Фредерика все еще не было. День клонился к вечеру.
      Она с удовольствием поела фруктов и орехов, забыв о жареной индейке. Затем выпила две кружки воды. Чтобы чем-то себя занять, Бетти стала рассматривать вещи, принесенные с берега. Из одежды не обнаружилось ничего подходящего, кроме шифонового шарфа.
      Но зато хоть было теперь чем прикрыться, пока она постирает и высушит свою одежду. Надо воспользоваться отсутствием Фредерика, чтобы искупаться и прополоскать свои вещи.
      Она быстро разделась и вошла в теплую воду. Окунувшись, Элизабет принялась тереть волосы, расчесывать их пальцами, заодно вспомнив слова дерматолога о том, что люди слишком часто пользуются мылом, а это вредно для кожи. Действительно через минуту-другую Бетти почувствовала себя совершенно чистой. Врач был бы доволен.
      Она с радостью поплескалась бы еще, но Фредерик должен был вот-вот вернуться. Выйдя из воды, Элизабет завернулась и голубую скатерть, точно в сари.
      Стирка одежды и белья не заняла много времени. Она встала на колени возле озерка и принялась полоскать в воде брюки, блузку и белье. Затем промыла и парусиновые туфли. Освежив, таким образом, одежду, Элизабет развесила ее на кустах для просушки.
      Едва закончив хозяйственные дела, она вдруг услышала странный звук. Подняла голову и замерла.
      Вертолет! Его не было видно потому, что деревья вокруг озерка росли тесно. Элизабет побежала к берегу, но машина уже удалилось на значительное расстояние. Она следовала низко – видимо, это был поисковый облет территории.
      – Сюда! – закричала она. – Я здесь! – Она размахивала руками и подпрыгивала. Но никто ее не видел и не слышал. – Сюда! Сюда! – продолжала она звать.
      Шум пропеллера становился то громче, то тише. Вертолет совершил несколько кругов, но к берегу не вернулся.
      – О Боже! – прошептала Элизабет и без сил опустилась на песок. Может быть, поисковая группа заметила Фредерика? Ведь фруктовые деревья растут на открытом месте! Конечно, он-то не должен был растеряться и наверняка подал им сигнал! Она тяжело дышала, и сердце ее сильно билось. Вертолет обязательно вернется, обязательно! Девушка, подобрав с боков импровизированную одежду, помчалась вдоль берега, чтобы ее могли увидеть спасатели.
      Она бежала босая и глядела в небо, пока не споткнулась и не упала, поранив ногу.
      Вертолет, сделав еще один заход, стал удаляться, шум мотора становился все тише.
      – Элизабет! Тебя заметили?
      Фредерик спешил к берегу. Онемев от волнения, она смотрела на него.
      – Я была в это время у озерка. Как только услышала звук мотора, сразу бросилась на берег. А ты попался им на глаза?
      Он перевел дыхание.
      – Вряд ли. – Он опустился на колени рядом с Элизабет. – Они нас не видели.
      Потрясенная, Бетти не могла даже заплакать.
      – Жаль. Я надеялась, что хоть ты оказался на открытом месте!
      – Я в это время шел лесом, чтобы побыстрее вернуться в лагерь.
      – А меня угораздило чуть раньше уйти с берега… Фредерик, как ты думаешь, они вернутся?
      – Безусловно. Нас ведь ищут, поэтому и совершают облет местности.
      – Да, но вернутся ли они сюда?
      – Не надо паниковать, Элизабет.
      – Господи, вдруг это был наш единственный шанс? Как мы не подумали о такой возможности? Один из нас обязательно должен быть на открытом месте. Почему мы заранее не приготовились к тому, что нас все-таки будут искать?
      Ее одеяние поразило Фредерика: голубая скатерть, стянутая узлом на груди. Самодельное сари соскальзывало, обнажая прелести женского тела.
      Он ощутил волнение. Бетти была такая женственная, нежная и желанная!.. И Фредерику не нужна была память, чтобы оценить ее привлекательность.
      Его сердце забилось сильнее, чем после быстрого бега. Однако Элизабет, казалось, не могла ни о чем думать, кроме вертолета.
      – Они вернутся, – произнесла она дрожащим голосом. – И мы должны быть готовы к следующему разу.
      – Я знал, что они меня не заметят среди деревьев, – ответил Фредерик. – Но надеялся, что ты все еще на берегу. – Его голос стал хриплым, и он повернулся спиной к Элизабет, чтобы она не заметила его возбуждения. Глядя на девушку через плечо, он проговорил: – Мне пришлось бросить все: фрукты и камни… Я нашел несколько минералов, похожих на кремень.
      Элизабет постепенно приходила в себя. Подумать только, поисковый вертолет летел прямо над ней, но ее не было видно из-за деревьев! Случай сыграл с нами злую шутку, ведь большую часть дня оба находились на открытом месте.
      Она сделала вид, что заинтересовалась кремнем, о котором упомянул Фредерик, хотя на самом деле не могла думать ни о чем, кроме провалившейся спасательной операции.
      – Может быть… твои камни помогут нам разжечь костер?
      Но ему-то было понятно, что она в это не верит.
      – Пожалуй, пойду и подберу все, что там побросал. Хочешь составить мне компанию?
      – Нет, я останусь здесь. Поиск может возобновиться.
      Фредерик кивнул. Ясно, что вертолет сегодня уже не вернется, но зачем лишать ее надежды?
      – Увидимся в лагере?
      – Да.
      Ему хотелось ее утешить, ведь он понимал, насколько бедняжка огорчена. Но он знал, что если подойдет и обнимет ее, то остановиться уже не сможет.
      Пройдя несколько шагов, Фредерик обернулся и увидел, что Элизабет смотрит в небо. Оно было затянуто облаками, собирался дождь. Остров не был бы таким зеленым, если б не частые дожди, подумал он.

7

      Взбесившийся океан бросал на песок волны с клочками пены. Элизабет глядела то в мутную даль океана, то в серое небо. Темнело.
      Фредерик остался у озерка. Он пытался высечь искру из кремней, но сильный ветер мешал ему, и Бетти, отчаявшись, ушла на берег.
      И вот теперь она сидела на огромном валуне с горстью семечек в кулаке. Фредерик принес какой-то плод, похожий на дыню, вспомнив, что уже когда-то пробовал такой. Когда они съели мякоть, он посоветовал Элизабет погрызть семечки.
      Глядя на неспокойные воды океана, она размышляла о превратностях судьбы. Почему вертолет не прилетел чуть раньше, когда она была еще на берегу? Да и барражировал он над островом минут пять-десять, не больше. Не слишком-то много времени уделили спасатели этому клочку суши.
      Девушка тяжело вздохнула. Когда уныние одолевало ее, она начинала ругать себя. Это обычно помогало. К тому же в присутствии Фредерика нельзя раскисать. Но в этот вечер ощущение безнадежности полностью овладело ею.
      Бетти не очень расстраивало фруктовое меню и даже сон на голой земле. Но вот то, что экипаж поискового вертолета их не обнаружил, было ужасно!
      – Элизабет… прости меня.
      – Что ты сказал? – Она обернулась. – Я и не слышала, как ты подошел.
      – Просто попросил у тебя прошения.
      – За что?
      Фредерик опустился на песок возле нее, глядя на неспокойный океан.
      – Я должен был приготовиться к появлению спасателей.
      – Знаешь, мне тоже не мешало бы об этом подумать. Поверь, я тебя ни в чем не виню. – Элизабет говорила правду: ей такое и в голову не приходило. Если и стоило кого-то в чем-то там упрекать, то лишь себя одну. – Возможно, вертолет быстро покинул территорию из-за надвигающейся грозы, – задумчиво предположила она.
      Фредерик считал, что облет острова был достаточно продолжительным, но не произнес этого вслух. Надо срочно придумать нечто такое, что привлекло бы внимание экипажа в следующий раз, решил он. Он облокотился на камень, на котором устроилась Элизабет, и продолжал смотреть на океан. И оба невольных пленника долго сидели молча, погруженные каждый в свои мысли.
      Наконец Элизабет взглянула на Фредерика. Его голова находилась на уровне ее бедер. Волосы мужчины разметал ветер, и было видно, что рана поджила, а опухоль спала. Ей так захотелось прикоснуться к его волосам, что она с трудом сдержалась.
      Вокруг все потемнело.
      – Дождь пошел, – заметила Элизабет со вздохом. – Надо укрыться под деревьями, а то промокнем до нитки.
      Они поспешили в лагерь. Сильные струи звонко били по пальмовым листьям. Начинался ливень.
      Элизабет заползла в укрытие, которое он соорудил для нее.
      – Иди сюда, – позвала девушка. – Здесь хватит места для двоих, если мы будем сидеть.
      – Ничего, я не сахарный.
      – Не спорь, Фредерик. Я не могу видеть, как ты мокнешь под дождем.
      В голосе ее звучала досада, и он повиновался, быстро забравшись в крохотный шалаш, рассчитанный лишь на одного человека. Они сидели, тесно прижавшись друг к другу. Элизабет по-прежнему была обернута скатертью, но сверху она еще умудрилась натянуть мужскую рубашку, которую подобрала на берегу. Вода просачивалась сквозь щели между пальмовыми листьями, однако эти незначительные протечки не шли ни в какое сравнение с тем, что творилось снаружи. Там бушевал настоящий тропический ливень!
      – А моя одежда осталась на кустах, – сказала Элизабет печально. – Как ты думаешь, долго еще будет лить дождь?
      – Вряд ли. Сильные осадки обычно быстро прекращаются. – Фредерику трудно было не только вести разговор, но даже дышать. Ему не хотелось, чтобы Элизабет заметила, как он возбужден. Они сидели столь тесно прижавшись друг к другу, что он не знал, куда девать правую руку. Ему казалось, что Элизабет слышит, как громко стучит его сердце. И надеялся лишь на то, что наступившая темнота не позволит ей заметить, что с ним происходит.
      – Расскажи мне о себе. Расскажи что-нибудь, Элизабет! – попросил он.
      – Что тебя интересует?
      – Все.
      – Мне и рассказывать-то нечего.
      – А я и не жду захватывающих приключений. – Он мрачно усмехнулся. – Этого добра у нас хватает и сейчас.
      Элизабет выглянула из шалаша. Дождь хлестал с такой силой, что вода в озерке плясала под его ударами.
      Она не знала, какая сторона ее жизни интересует Фредерика. Кроме того, он сидел так близко!.. Бедняжка не смела и шелохнуться.
      Мне и в голову не пришло, что мы окажемся в столь неудобном положении, подумала она. Но не могла же я оставить его мокнуть под дождем! Может быть, длинная скучная истории отвлечет меня от… Но ведь я не стремлюсь к близости с ним?
      – Можно я тебя обниму?
      Голос его прозвучал как-то особенно глубоко, или ей это показалось?
      – Тебе тогда будет удобнее? – Она засмеялась. – Некуда девать руку?
      – Давай лучше я выйду.
      – Нет, ни в коем случае! Можешь обнять.
      Фредерик повиновался.
      – Спасибо, так уже хорошо. Мне больше некуда было ее пристроить.
      – Ну и ладно, – вздохнула Элизабет.
      – Итак…
      – Что же ты хотел узнать обо мне? – спросила она, чувствуя, как пульс бешено бьется у виска.
      – Тебе неприятно рассказывать о себе?
      – Мне редко приходилось это делать.
      – Почему? Ведь ты встречаешься со многими людьми…
      – Да, все время новые люди.
      – Мужчины?
      Элизабет не ответила.
      – Извини, я пытаюсь выяснить, есть ли у тебя человек, который занимает особое место в твоей жизни.
      Девушка повернулась к нему лицом и почувствовала, как он близок. В темноте она не видела его глаз и затаила дыхание.
      Затейливая судьба привела ее на этот остров, где она оказалась вдвоем с миллиардером Фредериком Джоэлом. Причем вдвоем на острове под проливным дождем. Все остальные люди остались где-то далеко-далеко отсюда.
      Мысли ее путались, смешались воедино и страх, и отчаяние, и вера в человека, который был сейчас с ней рядом.
      – Почему ты хочешь это знать? – спросила она шепотом.
      Если бы ко мне вернулась память! – подумал Фредерик. А зачем, собственно говоря, мне знать подробности ее личной жизни?
      – Может быть, при сложившихся обстоятельствах это не так уж и важно, – ответил он тихо.
      Элизабет поняла его мысль: если у тебя и есть близкий человек, здесь мы вдвоем и одни. Сегодня нас уже не спасут. Что будет дальше – мы не знаем. Остается лишь надеяться на благополучный исход. Даже в обычной жизни люди не могут предвидеть, что с ними произойдет завтра, а в нашем положении будущее вообще непредсказуемо.
      Ей вдруг захотелось рассказать ему о себе. Хотя бы немного.
      – Элизабет, ты мне очень близка.
      – Да куда уж ближе! – ответила она сухо.
      – Я говорю не о том, что мы сидим рядом, прижавшись друг к другу.
      – Фредерик, нам всего лишь приходится быть вместе. Ведь мы оторваны от остального мира, – Она старалась сохранить остатки здравого смысла. – Скажу откровенно: я тебе не слишком-то понравилась, когда мы впервые встретились.
      Удивленный ее смелым предположением, он пробормотал:
      – Не могу в это поверить.
      – Уверяю тебя, что это правда.
      – Почему ты так решила?
      Элизабет, разумеется, не хотелось рассказывать обо всех подробностях их встречи в замке.
      – У меня создалось такое впечатление. Между нами возникли холодные, сдержанные отношения. – Это было не совсем так, ведь где-то в глубине души она почувствовала, что он не остался к ней равнодушен.
      – Надеюсь, я не сделал ничего такого, что бы выказать тебе свое нерасположение?
      – Нет.
      – Тогда почему ты решила, что не понравилась мне?
      – Фредерик, спор в данном случае просто бесполезен. Мы с тобой почти не знаем друг друга, я высказала свое первое впечатление, вот и все!
      – Но теперь мы вместе.
      – Однако ты сейчас не такой, каким был прежде.
      – Я просто не помню своего прошлого. Но во всех других отношениях я тот же самый человек.
      Он не может меня понять, размышляла Элизабет. Там, в замке, я чувствовала его обособленность, словно он находился за каменной стеной. Сегодняшний Фредерик совсем другой – беззащитный, открытый, без укоренившихся привычек той среды, в которой вращался. Сейчас его доброта для него так же естественна, как дыхание. Невозможно не заметить, как изменился его голос и какое тепло исходит от него, когда он прикасается ко мне.
      Она обняла руками колени и постаралась сжаться в комочек, чтобы занимать как можно меньше места.
      Внутренний голос убеждал ее: зачем отказываться от радости? Он красивый, обаятельный, мужественный. Сколько времени вы пробудете здесь, никто не знает. К тому же, возможно, память никогда к нему не вернется. И Фредерик до конца своих дней останется таким же добрым и милым, как сейчас. Может, вы и умрете на этом прекрасном побережье. Ведь подобные случаи бывают. Жизнь так быстротечна и уязвима. С людьми подчас происходят невероятные вещи. До сих пор самой большой трагедией в твоей жизни, Элизабет, была смерть мамы… И если два человека нравятся друг другу, это прекрасно!
      – Ты удручена, – тихо проговорил Фредерик. – А я чувствую себя очень даже неплохо. Правда, наши ресурсы ограничены. Но мне кажется, мы оба попали сюда не случайно, это судьба. О чем ты тоскуешь? В чем твое счастье там, в Техасе?
      – Во-первых, меня беспокоит отец. Моя мать умерла, и, кроме нас с сестрой, у больного старика никого нет.
      – Причина серьезная, но ведь ты пока все равно ничего не можешь сделать.
      – От этого мне не легче.
      Фредерик вздохнул.
      – Знаешь, я уверен, что кто-то обо мне тоже беспокоится, но не думаю об этом. – Он помолчал. – Дождь скоро кончится.
      – Ночь будет ужасной, – печально заметила она.
      – А что, если пойти в пещеру? Там наверняка сухо.
      – В пещеру?! О Боже, Фредерик, у меня будет инфаркт. Там ведь летучие мыши!
      – Но они не нападают на людей.
      Она посмотрела на него с недоверием.
      – Неужели ты смог бы провести там ночь?
      – Конечно. Лучше лежать на теплом, сухом песке, чем здесь, в луже.
      Вода, просачиваясь между пальмовыми листьями шалаша, промочила и мужскую рубашку, и скатерть, в которую Элизабет завернулась. Одежда Фредерика была не в лучшем состоянии. Ноги у Бетти озябли, хотя воздух не был холодным. Но даже теплый дождь приносит с собой прохладу.
      – Пещера… – пробормотала она. – Даже не знаю. Там, наверное, кромешная тьма. А вокруг летают эти жуткие твари. – Элизабет вздрогнула. – Нет. Я, пожалуй, останусь здесь.
      – Трусишка, – поддразнил он.
      – Я же призналась тебе, что не отличаюсь храбростью, а ты еще дразнишься! – Тут Бетти испугалась, что, если он уйдет, ей придется коротать ночь совершенно одной.
      – Можно мне тебя поцеловать? – прошептал Фредерик.
      Она замерла. Говорить “нет” просто бессмысленно. Они взрослые люди и находятся в весьма непростой ситуации. Что ждет их впереди – пока неизвестно.
      Повернув к нему лицо, девушка закрыла глаза. Но прикосновение его губ поразило ее, словно удар тока, и она отпрянула.
      – Элизабет…
      Если я сейчас уступлю ему, то потом никогда не прощу себе этого, даже если Фредерик Джоэл – единственное счастье, которое подарила мне судьба.
      – Фредерик, ты не понимаешь…
      – Тогда объясни мне. Что дурного в том, что мы нравимся друг другу?
      – Твое положение очень отличается от моего.
      – Ты имеешь в виду уровень жизни? Допустим, я действительно богат, а ты вынуждена постоянно зарабатывать себе на жизнь. Значит, по-твоему, финансовое неравенство мешает нашим отношениям?
      Нет, мысленно ответила Элизабет, дело не только в деньгах. Если бы Фредерик не потерял память, мы бы просто не понравились друг другу. Мой надменный босс не соорудил бы для меня этот шалаш, и мы не сидели сейчас здесь, тесно прижавшись друг к другу, и уж тем более не состоялось бы этого разговора. Все обстояло б куда проще. Может, я уже сейчас возвращалась бы в Техас. Тот Фредерик знал бы наверняка, где мы находимся, и ни за что не упустил поисковый вертолет.
      Этот же, пострадавший в катастрофе мужчина способен мириться с непредвиденной ситуацией. Может быть, подсознательно ему не хочется возвращаться в свое прошлое. Значит, он не был прежде счастлив. Да, мистер Джоэл, с которым я познакомилась в замке, не производил впечатления баловня судьбы.
      Элизабет вдруг почувствовала сострадание к человеку, сидящему бок о бок с ней. Он ей нравился вопреки здравому смыслу. От него исходило тепло, и ей казалось, что он готов сделать все возможное, чтобы развеять ее печаль. Трудно было не почувствовать, что она нравится ему тоже и что его влечет к ней.
      Бетти обняла его за шею, и ее пальцы прикоснулись к его волосам.
      – Фредерик… – прошептала она с грустью. В конце концов, что такое поцелуй в данных обстоятельствах? Всего лишь один поцелуй!
      Их губы встретились, и Элизабет закрыла глаза. Его небритое лицо покалывало ей кожу.
      От него пахло свежестью и апельсинами, и ей захотелось плакать.
      Фредерик целовал ее очень нежно, и Бетти, вздохнув, расслабилась. В тот же миг он обнял ее крепче, и она почувствовала во рту кончик его языка.