Темное Крыло

      Кроме того, согласно той же статье 93 обвиняемый нес ответственность за безопасность своих подчиненных, а Генеральная директива № 6 давала ему всю полноту власти в зоне боевых действий. Другими словами, он имел законное основание осуществлять те действия, которые обвинителю кажутся столь предосудительными и противоречащими всей долгой и безмятежной истории человечества.
      Одним словом, защита заявляет, что обвинение в преступном обращении с населением является безосновательным и никоим образом не может быть предъявлено обвиняемому, поскольку он действовал на основе законных полномочий и исходил из интересов безопасности своих подчиненных в зоне боевых действий.
      Подавшись вперед, Росс с гневным прищуром взглянула на членов суда.
      - Далее. В своих обвинениях обвинитель апеллирует к понятиям "варварство" и "антигуманность". Но защита может возразить на это, что как раса мы, земляне, отнюдь не привержены традициям пацифизма. Даже в сравнении с зорами мы выглядим чрезвычайно жестокими и агрессивными существами.
      Аргументы обвинителя свидетельствуют вовсе не о том, что действия, совершенные обвиняемым, носили жестокий характер, а, скорее, о том, что они были частью нашей военной доктрины, арсенала наших средств. Заметим, что обвинитель не возражает, когда насилие проявляется в других, более благообразных формах - таких, которые являются приемлемыми для обвинителя, состава суда, да и всего остального человечества.
      Такого рода рассуждения обходят стороной одну неоспоримую истину этого военного конфликта. Она заключается в том, что тактика, заклейменная как "жестокая" и "варварская", привела к победе. В прошлом наши командиры, сменявшие один другого, оказывались не в состоянии сделать завершающий шаг в войне с зорами, а дипломаты не переставали делать им уступки...
      - Возражаю! Здесь не ток-шоу для обсуждения нашей внешней политики, резко поднявшись, прервал защитника Айронсайд. - Если капитан Росс хочет свести все к дебатам по поводу политики нашего правительства, то ей следует покинуть зал суда и отправиться на телевидение.
      - Все ясно, - тут же парировала Росс. - Сами вы можете читать суду лекции на темы морали и правил приличия, но когда сомнению подвергаются ваши же аргументы, вы считаете это неуместным!
      - Речь идет не о правилах приличия, речь идет о...
      - Требую соблюдать порядок! - грозно прокричал Мак-Мастере, ударом молотка восстановив тишину в зале. - Обвинителю и защитнику предлагается адресовать свои реплики председателю суда. Капитан Айронсайд, вы хотите заявить протест?
      - Да, сэр, - обменявшись колючими взглядами с Линн Росс, обвинитель принял свое обычное самоуверенное выражение. - Углубившись в отвлеченные рассуждения, защита уходит от рассмотрения реального юридического казуса, вынесенного на заседание нашего суда.
      - Прошу суд обратить внимание, - возразила Росс, - что обвинитель неоднократно использовал отвлеченные рассуждения на тему морали в качестве своих аргументов.
      - Попрошу обе стороны строго придерживаться существа рассматриваемого дела, - сделав замечание, Мак-Мастере обратился к Айронсайду. - Прошу вас сесть, капитан. Капитан Росс, вы можете продолжить свое выступление, но не выходите за рамки рассматриваемого вопроса.
      - Слушаюсь, сэр. - Росс снова встала. - Обвиняемый заявляет, что моральная оценка его действий, предпринятых по прямому указанию императора, является совершенно неуместной. Статья НО, говорящая об ответственности командира за вверенных ему людей и технику, прямо указывает на то, что главной его задачей является предотвращение угрозы со стороны противника. А если, в дополнение к этому, вспомнить о полномочиях, данных обвиняемому как адмиралу флота, то указанное выше обвинение теряет всякие основания, бросив еще один сердитый взгляд на Айронсайда, Росс села на место.
      Сигнал о получении сообщения с пометкой "лично" появился на дисплее премьер-министра Толливер, когда она обсуждала с подобострастно кивающим депутатом вопрос сельскохозяйственных субсидий, вынесенный на очередное заседание Ассамблеи. Код важности письма и, главное, должность его отправителя - директор Имперского Разведывательного Управления - убедили премьера, что речь идет о куда более важной проблеме. Сославшись на срочное дело, она попросила депутата зайти позднее.
      Переведя свой канал в режим повышенной защиты, она вывела текст на дисплей. Сообщение было предельно коротким: "Операция "Табу" приостановлена. Завершению задачи помешал неизвестный конкурент. Прилагаем видеозапись. Конец сообщения".
      Толливер пришла в ярость, но все же удержалась от того, чтобы немедленно вызвать директора и объявить ей об увольнении. Сжав одну руку в кулак, она прикоснулась пальцем другой к клавиатуре и стала смотреть видеозапись. Это были кадры, снятые во время патолого-анатомического исследования в медицинском центре в Дакаре...
      Смит вылетел из Дакара на первом же аэробусе, а в парижском космопорте Орли пересел на лунный шаттл. Он мог бы сэкономить несколько часов, приказав экипажу какого-нибудь частного корабля доставить его прямо на базу Гримальди, но он по-прежнему не хотел поднимать лишний шум.
      Исходя из событий последних двенадцати часов, начиная с "черного ящика" в Оффуте и кончая аутопсией в Дакаре, он так и не мог понять, что же надо делать дальше. Фиолетовый, без сомнения, был мертв, хотя орудие этого убийства по-прежнему оставалось тайной. Сянь уехал к себе на родину в Баварию и, согласно информации Агентства, находился там уже несколько дней, сочтя за лучшее лечь на дно сразу после встречи с агентом "внутреннего круга". Какова бы ни была его роль в этом деле, к смерти Фиолетового прямого отношения он иметь не мог.
      Таким образом, оставалась одна зацепка, один подозреваемый: мистический капитан Стоун, который неожиданно вышел на сцену четыре с половиной года назад сразу после того, как Фиолетовый получил доступ во "внутренний круг". Подобрать к Стоуну ключи на Земле Смит уже отчаялся, но, возможно, какую-то ценную информацию можно было добыть на Луне, от находившегося там адмирала Марэ.
      "Только станет ли он разговаривать со мной?" - спрашивал себя Смит во время короткого перелета на шаттле. Точного ответа на этот вопрос у него не было. Окажись он сам на месте Марэ, ему, возможно, было бы нечего сказать.
      Но других направлений поиска просто не существовало.
      В Маре Имбриум Смит, предъявив удостоверение, смог зафрахтовать луноход на антигравитационной подушке и за два часа добрался до кратера Гримальди. Пересев прямо в космосе на другой шаттл, можно было прибыть на место гораздо быстрее, но вместе с тем это не могло бы не привлечь лишнего внимания. Если бы он "засветился", то столь важный для него фактор неожиданности был бы утерян.
      Примерно в километре от базы луноход был остановлен патрулем морских пехотицев. Смиту и водителю приказали выйти и подвергли тщательному досмотру. Двое из морпехов имели нарукавные нашивки "Ланкастер", что не ускользнуло от внимания Смита и вызвало неподдельное изумление водителя. С морпехом на броне луноход прибыл к воротам базы, после чего Смит получил разрешение на вход.
      - Неопознанный объект, девятнадцать градусов по правому борту, доложил офицер рулевого отделения звездолета "Шарлемань". Капитан быстро занял кресло пилота.
      - Установите, что за корабль, - приказал он. - И покажите мне его на экране.
      - Опознавательный маяк отсутствует, - сообщил штурман. - И его контуры не имеют ничего похожего на то, что есть в нашей базе данных. - Он произвел подстройку приборов на своей панели. - Сейчас он войдет в зону прямой видимости.
      По первому впечатлению это была туманная многоцветная полоса, по размерам не превышающая звездолет самого малого класса. Ее природу было трудно определить, однако, судя по всему, это была не комета, а какой-то энергетический феномен.
      Но чем бы это ни было, оно двигалось со скоростью в три четверти световой, нереальной для кометы или малого космического аппарата.
      - Что за черт? - капитан "Шарлеманя" был явно растерян. - Хорошо, будем действовать. Лейтенант, берите курс наперехват. Посмотрим, что там такое.
      - Есть, - начал было лейтенант, но сгусток энергии совершенно неожиданно сам изменил курс, совершив маневр, требовавший огромных энергетических затрат.
      За считанные секунды он вышел из зоны прямой видимости и стал удаляться со скоростью, недоступной ни "Шарлеманю", ни какому-либо другому земному кораблю.
      Видя, что Марэ и Линн Росс вошли в центральный зал,
      Смит быстро направился к ним.
      - Адмирал, не могли бы вы уделить мне пару минут? Марэ с недоверием посмотрел на форменную куртку Смита.
      - По-моему, мы с вами не знакомы, капитан...
      - Моя фамилия Смит, сэр. Нет, прежде мы не встречались. - С этими словами он достал свое удостоверение и предъявил его Марэ. - У меня есть к вам несколько вопросов.
      - Капитан Смит, я очень устал и, кроме того, должен подготовиться к завершающей части процесса. Ваше дело может подождать?
      - Не думаю, сэр. Речь пойдет о капитане Стоуне. Марэ вскинул голову, и Смит почувствовал на себе его пристальный взгляд.
      - А в связи с чем он вас интересует?
      - Нам лучше поговорить об этом в другом месте, - ответил Смит, переводя взгляд на капитана Росс, которой неожиданная встреча явно не доставила удовольствия.
      - Что ж, хорошо. Мои апартаменты расположены в юго-восточном крыле. Адмирал назвал номер. - Подходите туда, - он взглянул на свой хронометр, - в 18.30. Через полчаса. Вас это устраивает, капитан?
      Не дожидаясь ответа, Марэ небрежно отдал честь и пошел через центральный зал к другому коридору. Смит, отсалютовав в ответ, остался на месте и проводил адмирала взглядом.
      После того как прозвучал мелодичный звонок, дверь без промедления открылась. Марэ был не один. У письменного стола в углу комнаты сидела Линн Росс. Коммодор Торрихос и сам адмирал расположились в креслах рядом с невысоким столиком. Войдя в номер, Смит отдал честь и прошел к незанятому креслу, на которое указал Марэ.
      - Здесь присутствует мой адвокат, - Марэ кивнул в сторону Росс. - Я не буду отвечать на те вопросы, которые она сочтет не соответствующими моему нынешнему юридическому статусу. Кроме того, я попросил прийти и коммодора Торрихоса. Его наблюдения могут быть весьма интересными для вас. Итак, что вас заставило приехать сюда? - Последняя фраза была сказана сухим, формальным тоном. "Зачем вы отнимаете у меня время?" - таков был ее подтекст.
      - Насколько я знаю, капитан Стоун был вашим адъютантом, сэр, в том числе и во время последней кампании против зоров.
      - Совершенно верно.
      - Мне также известно, что он находился вместе с вами на борту "Ланкастера", но покинул его до того, как флот прибыл на Зора'а... По-моему, у А'анену, не так ли?
      Марэ и Торрихос переглянулись, но подоплека этого взгляда осталась непонятной для Смита.
      - Да, он покинул "Ланкастер".
      - Вы списали его или он ушел по собственной воле?
      - Он... ушел по собственной воле, - ответил Марэ после некоторого колебания.
      - Когда же он покинул корабль?
      Марэ ничего не ответил, но взглянул на Торрихоса, сделавшего едва заметное непроизвольное движение.
      - Он покинул наш борт, когда мы двигались к базе зоров в Разломе, наконец, сказал Сергей.
      - Не уверен, что я вас правильно понял...
      - Зато я уверен, что ничего не понял я! - прервал Смита Торрихос. - Ему удалось каким-то образом покинуть борт "Ланкастера", когда корабль совершал прыжок между А'анену и базой в Разломе.
      - Он покинул корабль прямо во время прыжка?
      - Понимаю, что в это трудно поверить, капитан, но 'это именно так.
      - Вы не меньше удивитесь тому, что я готов в это поверить, сэр. Вы говорите, он покинул корабль. Вы не могли бы рассказать, как именно это случилось?
      Торрихос бросил короткий взгляд на Марэ, словно спрашивая у него разрешение. Адмирал почти неуловимо кивнул.
      - Когда это произошло, я был на совещании у адмирала. С мостика доложили о странном излучении энергии, - у Смита при этих словах екнуло сердце, но он постарался не показать это, и Торрихос продолжал: - Мы прошли в его каюту, туда, где был зафиксирован выброс, но она оказалась пустой.
      - Пустой?
      - Оттуда все исчезло. Сам Стоун. Его личные вещи, вся мебель, все бытовые приборы. Каюта была абсолютно пуста. Как потом сказал Чан, мой помощник, исчез даже миллиметровый слой покрытия со стен.
      Мозг Смита стал лихорадочно анализировать эту информацию, выстраивая единую логическую цепочку. Каюта, описанная Торрихосом, была удивительно похожа на комнату, которую он увидел в Хилтон Хед... за исключением того, что здесь не было трупа. Вероятно, он как-то проявил свою нервозность, ибо Марэ вновь пристально посмотрел на него.
      - В чем дело, капитан?
      - Коммодор Торрихос, - обратился Смит к Сергею, - а у вас есть показания приборов, зафиксировавших этот выброс энергии?
      - Они есть на "Ланкастере". Я могу получить их для вас.
      Смит отстегнул от пояса свой электронный блокнот и, поставив его на столик, вывел файлы с двумя графиками энергетического излучения - тем, которое было зафиксировано "черным ящиком" вертолета, и тем, следы которого он обнаружил в комнате в Хилтон Хед. Графики появились в воздухе над блокнотом, извиваясь и медленно обретая окончательную форму.
      - Кажется, вы сами сделали это быстрее меня, - с удивлением заметил Торрихос.
      - Нет, коммодор Торрихос, - Смит дотронулся до клавиатуры, и голограмма на секунду застыла. - Эти показания приборов были сняты с разницей менее чем в сутки и намного позже того времени, когда "Ланкастер" совершал прыжок от А'анену. Первый график соответствует показаниям "черного ящика" вертолета, атаковавшего военный суд. Второй - детектора в комнате небоскреба на побережье Атлантики.
      Тут Смит рассказал обо всех своих находках, включая изуродованный труп в Каролине. Правда, при этом он не упомянул о том, что труп принадлежал Фиолетовому, и о своих подозрениях о существе этого дела.
      - Ну, что же, - сказал Марэ, когда Смит окончил свой рассказ. - Значит, Стоун где-то продолжает свою игру и по-прежнему способен... - Он замолчал, не найдя нужного слова.
      - ...выворачивать людей наизнанку. И исчезать с корабля во время прыжка. И ему явно очень хочется увидеть кого-то из участников этого процесса мертвым. По-моему, вас, сэр.
      Марэ ответил довольно долгим молчанием, потом посмотрел в глаза Смиту.
      - Если собранные вами улики реальны, а предположения - верны, капитан, то чего же нам следует ожидать дальше? И что вы сами намерены предпринять?
      - Следует ожидать, что Стоун попытается повторить свою атаку на военный суд, - ответил Смит. - А я намерен помешать ему.
      - В самом деле? - Марэ встал, сделал шаг в сторону от своего кресла, а потом неожиданно повернулся. - И вы хотите, чтобы мы стали приманкой?
      - Я бы не стал употреблять такое слово, сэр...
      - Я тоже, но приходится. Подумайте, капитан Смит. Ваше Агентство, Марэ произнес последнее слово с явной неприязнью, словно боялся запачкать им губы, - хочет поймать этого Стоуна, выяснить, на кого он работает и, возможно, заполучить его технологию. И если при этом меня вывернут наизнанку, вы будете очень сожалеть. Не так ли, Смит? Не так ли рассуждают в вашем драгоценном Агентстве?
      - Мне кажется, вы приписываете нам больше того, что мы заслуживаем, сэр. - Смит положил сложенные руки на колено и тяжело вздохнул. - Но, если вам будет угодно, адмирал, примите к сведению мои слова: где-то недалеко от вас есть враг, который способен творить невозможные, по нашим понятиям, вещи и у которого определенно есть такой план. Мы не знаем, когда или где он нанесет удар, но мы можем догадываться и стараться его предотвратить.
      Конечно, сэр, вы рискуете. Точно так же, как и я. Так же, как и все, кто находится на этой базе. Но истина состоит в том, что, независимо от того, послало бы сюда меня Агентство или нет, Стоун появится здесь не для сведения счетов с Агентством. Он придет, чтобы напасть на вас, и не оставит свои попытки до тех пор, пока они не увенчаются успехом.
      Я не знаю, как и почему он хочет сделать это, сэр. Но, может быть, у нас есть единственный шанс отгадать эту загадку.
      Марэ оперся на спинку своего кресла, по его лицу было видно, что он очень утомлен. Он перевел взгляд с Торрихоса на Смита, а потом вновь взглянул на Сергея.
      - Хорошо, Смит. Что вы от меня хотите?
      ГЛАВА 23
      Только тот, кто в полной мере познал зло войны,
      может в полной мере понять самый выгодный способ ведения ее.
      Сунь Цзы. Военное искусство. II; 7
      Лейтенант Пэм Фордис находилась в рулевой рубке "Ланкастера", когда астрографы сообщили о странном объекте, двигающемся на большой скорости по направлению к Солнечной Системе.
      - Ди, что, черт побери, это такое?
      - Непонятно, лейтенант, - руки лейтенанта Чжу Ди летали над панелью приборов рулевой рубки. - Возможно, это сгусток какого-то вида энергии... Он назвал число, превышающее годовую мощность энергии, излучаемой Солнцем. Он движется со скоростью примерно в три четверти скорости света и пересечет наш курс примерно... через три минуты.
      - Это что, какой-то космический аппарат?
      - Непонятно.
      - Связисты, вызовите на мостик командира Уэллса и соедините меня с Маре Имбриум.
      - У нас нет связи с Солнечной Системой, Пэм, - ответил командир связистов Кит Даннер. - Они не отвечают на наши позывные до особого приказа.
      - Проблемы со связью?
      - У них есть приказ адмирала сохранять молчание на всех каналах, хотя... - Кит подстроил приборы на своей панели управления, потом приказал подчиненному занять свое место и подошел к креслу пилота. - Как мне представляется, - он указал на экран с трехмерным изображением, - кто-то изо всех сил уже рвется в Систему.
      - Две с половиной минуты, - доложил Чжу Ди Чану Уэллсу, который к этому моменту появился на мостике.
      - Откуда это появилось? - спросил Уэллс. Пэм уступила ему кресло пилота и встала рядом с Китом.
      - По той скудной информации, которую мы смогли получить, вход этого объекта в Систему не зафиксировали ни обсерватория на Ганимеде, ни база на Титане. В Джодрелл Бэнк его засекли через несколько секунд после нас. Он выглядит так, словно... только что появился.
      - Но это невозможно! - возразила Пэм. - Космический корабль не может появиться непонятно откуда.
      - Тогда я делаю вывод, лейтенант, - сказал Чан, поворачиваясь вполоборота к командиру орудийного отделения, - что замеченный нами объект не является космическим кораблем. Далее. А что произойдет, если этот сгусток энергии ударит в наше защитное поле?
      - Не могу сказать на все сто, командир, - неуверенно ответила Пэм. - Я думаю, какую-то ее часть мы сможем поглотить. Если бы она имела малую плотность, то выделилась бы в виде излучения, Но, как я понимаю, она настолько сконцентрирована, что может перегрузить наши поля и...
      - Уничтожить "Ланкастер", - закончил за нее Кит, - и всех, кто на нем находится. Притом довольно легко.
      - У нас есть три пути, - Чан поудобнее устроился в кресле пилота. Можно попытаться уничтожить неизвестный объект с известными последствиями. Можно пойти рядом с ним и посмотреть, что он будет делать дальше. Наконец, можно просто уйти с его курса.
      Чан взглянул на экран, который почти весь был заполнен сверкающим сгустком энергии.
      - Вы можете рассчитать его траекторию, лейтенант?
      - Он ударится в Луну примерно через две минуты, командир. В самый край видимой стороны.
      - Гримальди?
      - Именно туда, командир.
      - Мы обязаны предупредить их. Кит, вызывайте Гримальди. Нарушайте все приказы, но объясните, что за дьявольщина к ним приближается, если они еще сами об этом не знают.
      Неизвестный объект промчался мимо - окутанная туманной дымкой многоцветная полоса, начавшая гасить скорость перед лунной поверхностью.
      Сергей стоял в конце комнаты, где заседал суд, и наблюдал за судебным приставом, методично раскладывавшим бумаги перед участниками процесса. Кроме Марэ, Торрихоса, капитана Росс, Айронсайда и адмирала Мак-Мастерса никто не знал, кто он есть на самом деле. Кажется, никто и не заметил, что судебный пристав на последнем заседании сменился.
      Смит не знал, что за сюрприз им готовит это утро. Марэ, после недолгих возражений, согласился помочь ему, добросовестно играя роль приманки для того, кто предпримет еще одну попытку покушения на его жизнь. Со своей стороны, Смит своим присутствием давал гарантию, что жизнь адмирала будет под защитой. Адмирал, обычно невозмутимый, выглядел растерянным и задумчивым; все остальные попросту нервничали.
      Наконец Мак-Мастере начал заседание и дал слово Айронсайду.
      - Пятое и последнее обвинение сводится к тому, что обвиняемый вел себя недостойно своему званию офицера и джентльмена, - Джозеф наклонился вперед, его длинное костлявое туловище нависло над столом, на который он опирался руками. - Должен признаться членам суда, что выдвинуть это обвинение было труднее всего. Его толкование в значительной степени субъективно и требует соотнесения с идеалами службы, выраженными как буквой закона, так и его духом. Важно даже не то, насколько действия обвиняемого соответствовали закону или Единому Кодексу, сколько то, захочет ли Имперский флот взять на себя бремя оправдания таких действий.
      Руководство флота решило выдвинуть такое обвинение в связи с почти непреодолимым отвращением к тем средствам, которые использовались в последней кампании против зоров. Санкционировав эти действия, оно неизбежно пятнает свою репутацию. Соответственно, руководство флота заявляет, что оно не может санкционировать любую стратегию и тактику для достижения поставленных целей; что победа в войне, которая велась бесчестным образом, хуже, чем поражение в честной войне. И пусть защита, если сможет, опровергнет справедливость этого утверждения.
      - Я готова принять этот вызов, - ответила Линн Росс. - Или, точнее, его готов опровергнуть обвиняемый. Защита просит вызвать капитана Марка Хадсона.
      Смит вышел из зала суда и вскоре вернулся, помогая Хадсону дойти до свидетельской трибуны. Хадсон был бледен и морщился от боли, но, проходя мимо скамьи, где сидел Марэ, все же смог изобразить подобие улыбки. После того как он принял присягу, Мак-Мастере жестом предложил ему сидеть во время дачи показаний.
      - Назовите, пожалуйста, ваше полное имя и звание, - обратилась к капитану Росс.
      - Капитан Маркус Абраме Хадсон.
      - В каких отношениях вы состояли с обвиняемым?
      - Я имел удовольствие служить под его началом с апреля этого года в качестве капитана звездолета "Бискейн". Я принимал участие во всех операциях флота и руководил штурмом космических баз на Р'х'чна'а и А'анену.
      - Часто ли вам приходилось беседовать с обвиняемым?
      - Да, капитан.
      - Опишите суду, какое впечатление производил на вас адмирал Марэ. Как он вел себя по отношению к своим сослуживцам-офицерам? К своим подчиненным?
      - Он всегда обращался со мной соответственно моему званию и должности. Как я мог заметить, точно так же он вел себя и в отношениях с другими офицерами.
      - Бывали ли у него вспышки гнева? Доходил ли он до состояния исступления? Может быть, у него на губах выступала пена или он бился в конвульсиях...
      - Протестую! - оборвал ее Айронсайд, в голосе которого ощущалось плохо скрываемое раздражение. - Защита превращает допрос свидетеля в балаган.
      - Протест поддержан. Капитан, вам следует более серьезно формулировать свои вопросы.
      - Сэр, теперь протест заявляю я. Уважаемый обвинитель на протяжении всего процесса пытается представить моего подзащитного не только нарушителем законов, но и своего рода безумцем, одержимым страстью к убийству.
      Я же хочу удостовериться, не проявлялись ли у обвиняемого какие-либо признаки психического расстройства.
      - Протестую! - опять сказал Айронсайд. - Защитник не является экспертом в этих вопросах.
      - Протест поддержан.
      - Хорошо, я снимаю свой вопрос, - сказала Росс и посмотрела на Айронсайда, который, казалось, закипал от злости, и на всех остальных членов суда. - Капитан Хадсон, - продолжила она через секунду, - вы участвовали в войне, которая принесла огромные разрушения мирных объектов, потери среди гражданского населения и - судя по некоторым свидетельствам, представленным обвинителем - не одобрялась Адмиралтейством. Сколько времени вы служите на флоте?
      - В январе этого года мой стаж составил двадцать шесть лет.
      - Учитывая столь продолжительный срок службы, можете ли вы считать себя своего рода экспертом в области военной стратегии и тактики?
      - Я бы сказал, да.
      - Тогда как вы можете охарактеризовать адмирала Марэ в качестве командующего флотом во время последней кампании? Справлялся ли он со своими должностными обязанностями?
      - Он выиграл войну, мадам.
      - Протестую! - послышался голос Айронсайда. - Свидетель не может говорить от имени официальных инстанций. Это привилегия власти.
      - Адмирал! - горячо возразила Росс. - Свидетель отвечает на поставленный вопрос. Признание того, что обвиняемый выиграл войну, можно считать оценкой его военных способностей. Поэтому его следует оставить в протоколе.
      - Протест отклоняется. Защита может продолжить.
      - Я хочу напомнить суду, - поднявшись, вмешался Айронсайд, - что такое решение позволяет свидетелю пуститься в риторику, которая может пойти на пользу обвиняемому, но ни в коем случае - установлению истины.
      - Обвинитель хочет заявить официальный протест? - спросил Мак-Мастере, поворачиваясь к Айронсайду.
      Джозеф медлил с ответом, видимо собираясь с мыслями.
      Неожиданно в зале суда погас свет и воцарилась полная тишина - это прекратила действовать система искусственного жизнеобеспечения, к едва заметному жужжанию которой все настолько привыкли, что даже перестали его замечать.
      Через секунду зажглись тускло-желтоватые лампы аварийного освещения. Большая часть зала, в том числе и стол, за которым сидели члены суда, осталась в полумраке, но стол защитника и дальняя стена были по-прежнему хорошо освещены. Марэ быстро встал, его рука прикоснулась к поясу в расчете найти там оружие, которого, однако, не было.
      Смит, чья фигура была почти неразличимой в полумраке, достал свой пистолет.
      - Черт возьми, что происходит? - послышался из темноты голос Мак-Мастерса.
      Именно в эту секунду в освещенной части зала вспыхнул яркий, переливающийся всеми цветами радуги, столб света.
      - Возможно, я смогу ответить на ваш вопрос, адмирал.
      Марэ медленно поднял глаза и взглянул на человека, который внезапно появился у дальней стены зала.
      С того времени, как они последний раз видели его, он не сильно изменился, бледное исхудавшее лицо изображало нечто среднее между мрачной надменностью и презрительной усмешкой. В руках он держал что-то похожее на пистолет, хотя определенно не земного образца.
      Ствол этого оружия был нацелен на Марэ.
      - Хорошо, Стоун, - наконец произнес Марэ. - Отвечайте.
      Стоун некоторое время молчал, разглядывая лица находившихся в зале людей. Два морских пехотинца, Торрихос, Хадсон, три члена суда, Марэ, Росс и Айронсайд застыли на своих местах.
      - Я прибыл сюда, мой дорогой адмирал, - медленно сказал Стоун, - чтобы убить вас.
      - Черт возьми, подождите минуту, - не выдержав, поднялся из-за стола Мак-Мастере. Стоун тотчас же направил на него свое оружие, и адмирал замер.
      - Это оружие обладает довольно необычным эффектом, - пояснил Стоун. Если угодно, я с удовольствием продемонстрирую вам его.
      - В этом нет необходимости, - Марэ опустил руки по швам, Мак-Мастере сделал то же самое. - Лучше объясните, для чего вы все это делаете?
      - Извольте, - Стоун криво усмехнулся, и стало заметно, как Марэ сразу сник.
      - Проблема заключается в том, адмирал Марэ, что вы не смогли играть свою роль так, как это изначально задумывалось, - начал Стоун. - Вам была дана самая невероятная возможность, когда-либо предоставлявшаяся человеку: полностью и навсегда уничтожить конкурирующую расу и доказать превосходство своей собственной. Однако в последнюю секунду вы отказались нанести решающий смертельный удар.
      Это ваша фатальная слабость, адмирал. Именно она, как червь, точила человечество на протяжении всей его истории. Человечество слишком жестоко, чтобы быть цивилизованным, и слишком цивилизованно, чтобы быть безжалостным. Это предопределяло его неизбежную деградацию.
      Но поскольку вы не смогли сделать то, что было необходимо, вы не заслуживаете права на жизнь. Если человечество не уничтожит зоров, тогда зоры, без сомнения, расправятся с человечеством. Смерть того, кто считал себя Темным Крылом, - он зловеще ухмыльнулся, - подтолкнет их к этому.
      - Но не было никакой необходимости... - начал Марэ.
      - Необходимость, безусловно, была, жалкий глупец! - прервал его Стоун. - Из-за чего, по вашему мнению, все произошло?
      - Не понимаю, что вы имеете в виду? - переспросил Мак-Мастере.
      - Конфликт между цивилизациями. Мои хозяева решили, что человечество должно победить зоров: склонные к фанатизму, зоры обладали гораздо меньшими эволюционными возможностями, чем их оппоненты-земляне. С моей помощью адмирал Марэ написал книгу, где указан единственный выход из тупика, в который и завело себя человечество: уничтожить зоров, сражаясь с ними теми же способами, которые они применяли в борьбе против землян. Что было дальше, вы знаете. Выполняя этот план, Марэ дошел до решающей стадии, а потом стал жертвой мистической чепухи, помешавшей выполнению его исторической миссии искоренить зоров.
      - Мистическая чепуха, - попытался перебить его Марэ, но Стоун не дал ему говорить.
      - Ваш драгоценный адмирал даже сам начал верить в то, что он - герой легенд зоров, мифический Разрушитель. Этот глупый мессианский комплекс остановил его руку, когда она уже была занесена для удара. Так человечество доказало самому себе свою неспособность доминировать во Вселенной.
      - Проявив милосердие? - спросил Марэ.