Темное Крыло

      - Все едва ли так просто. - Сергей на секунду замолчал, подыскивая нужное слово. - Император не хочет признавать тот исход войны, о котором мы с вами договорились.
      - Но я не понимаю, почему, се Сергей, - в голосе Ррита послышались нотки разочарования. - Вы же выиграли войну. Разве император хотел, чтобы вы проиграли?
      - Он не отдавал приказа о вторжении в ваши Исконные Миры и хотел заключить с вами мир сразу же после А'анену.
      - Это бы ни к чему не привело. Мы бы не признали адмирала Темным Крылом и получили благословение эсЛи начать новую войну против вас.
      Ррит поудобнее устроился на своем импровизированном насесте, часть его лица была освещена отсветом утреннего неба, часть оставалась темной из-за царившего в комнате полумрака.
      - Я читал в книге адмирала, что он твердо был намерен вести боевые действия на нашей планете Зор'а. Разве не ты говорил мне, что император тоже прочитал эту книгу, прежде чем послал ха Марэ воевать с зорами?
      - Да, это так. Именно эта книга и убедила императора назначить Марэ на командный пост. Но он все же не предполагал, что мы и в самом деле добьемся победы, по крайней мере, не таким способом, который описал Марэ. Император считал все его рассуждения всего лишь риторикой, признаться, так думал и я, - Сергей подпер подбородок руками и тяжело вздохнул.
      - Риторикой? Мне кажется, я не вполне понимаю это. Разве император считал, что адмирал не придавал серьезного значения собственным планам?
      - Нет, он просто считал их преувеличенными. Наша армия - это арена политических интриг для императорского двора, и друзья Марэ, которых немало при дворе, убедили императора, что такой выбор будет политически оправданным.
      - Политически оправданным?
      - Если бы лорд Марэ потерпел поражение, у императора было бы кого обвинить в этом поражении. Если бы он победил, Его Величеству воздали бы хвалу за то, что он нашел такого славного адмирала. Потом Марэ ушел бы в отставку, стал бы премьер-министром и спокойно пожинал плоды своей победы.
      - Если ты позволишь, се Сергей, я бы назвал это двуличием.
      - Политика - это и есть искусство быть двуличным, се Ррит, - пояснил Сергей, глядя на медленно бледневшее на востоке небо. - Стоит подумать над тем, что нашего адмирала будут судить сегодня за то, что он не проиграл, а выиграл войну, и что те, кого он защищал в этой войне, стали его врагами, тогда как те, против кого он сражался, теперь его друзья.
      - И чем же этот суд... завершится? Сергей встал и подошел к окну, откуда эхом доносился первый утренний шум.
      - Лорд Марэ - человек высоких идеалов и принципов. Он твердо верит, что с него снимут все обвинения, - Сергей снова обернулся к зору. - Он верит в то, что справедливость восторжествует и все, что нами сделано, будет признано благом для всех цивилизаций.
      - Ты веришь в такой благоприятный исход?
      Из-за горизонта стал появляться край солнечного диска, готового, словно ангел, приветствовать медленно пробуждавшийся город. Сергей долго не отвечал на заданный ему вопрос.
      - Нет, - наконец сказал он. - Для них не существует понятия правого и неправого суда. Чтобы успокоить общественное мнение, чтобы отмежеваться от того, что мы сделали - и должны были сделать, они расправятся с ним. У них просто нет иного выбора.
      Солнце наконец выкатилось из-за горизонта, и от ног коммодора протянулась длинная тень.
      Три гулких удара молотка председателя призвали к тишине в зале суда. Адмирал Теодор Мак-Мастере, по обе стороны которого сидели два коммодора, медленно опустился в кресло, после чего сели все присутствующие в зале.
      - Суд начинает свое заседание. Мы представляем здесь императора Солнечной Империи Александра-Филиппа Джулиано; да продлится его царствование, который одновременно является главнокомандующим всех Вооруженных Сил Империи. Это соответствует статье пятой Единого Кодекса.
      Капитан третьего ранга сэр Джозеф Айронсайд уполномочен Адмиралтейством выступать на этом суде в качестве обвинителя со стороны Империи. Есть ли у защиты возражения против этой кандидатуры?
      Капитан Линн Росс, адвокат Марэ, встала и отрицательно покачала головой.
      - Возражений нет, сэр.
      - Прошу вас, капитан, - сказал Мак-Мастере обвинителю.
      Айронсайд, нескладный сухопарый мужчина средних лет, поднялся и подошел к трибуне, стоявшей возле широкого судейского стола.
      - Обвинение выступает на данном суде против лорда Айвена Гектора Чарлза Марэ, адмирала, присутствующего в этом зале, - начал Айронсайд. - Во время предварительной встречи с капитаном Росс сторонами, представляющими Империю и обвиняемого, было достигнуто обоюдное соглашение о составе суда, обвинителе и секретаре.
      - Суд собрался в полном составе, - объявил Мак-Мастере. - Всех участников процесса прошу принести присягу.
      Обвинитель, адвокат, Марэ, секретарь и члены военного суда встали.
      Мак-Мастере поднял правую руку, то же самое сделал и Айронсайд.
      - Капитан Джозеф Айронсайд, клянетесь ли вы в том, что будете честно исполнять все обязанности, возложенные на вас как на члена этого суда, что вы будете руководствоваться интересами истины и доложите суду обо всех обстоятельствах, имеющих отношение к данному делу?
      - Клянусь, - бесстрастным голосом подтвердил Айронсайд.
      Мак-Мастере принял ту же клятву от капитана Росс и двух других членов суда. Затем Айронсайд повернулся лицом к судейскому столу, готовый принять присягу у Мак-Мастерса. Мак-Мастере тоже поднял руку.
      - Адмирал Мак-Мастере, - начал Айронсайд, - клянетесь ли в том, что будете честно исполнять все обязанности, возложенные на вас как на члена этого суда, что будете честно и в полной мере, опираясь на доказательства, руководствоваться своей совестью и соответствующими законами военного судопроизводства и законами ведения военных действий, что не будете скрывать или разглашать мнение и результат голосования каждого члена этого суда до вынесения приговора, если иное не потребуется в интересах закона, и да поможет вам Бог?
      - И да поможет мне Бог! - ответил Мак-Мастере и тяжело вздохнул. Айронсайд сел на свое место.
      - Суд начинает рассмотрение дела. Прошу удалить из зала суда всех лиц, вызванных в качестве свидетелей по делу против лорда Айвена Гектора Чарлза Марэ, если их присутствие не является необходимым по какой-либо другой причине.
      Хадсон и Торрихос встали и тихо вышли из зала, то же самое сделали и несколько офицеров, сидевших в ряду позади Айронсайда.
      - Капитан, - обратился к Айронсайду Мак-Мастере. - Зачитайте текст обвинения.
      Айронсайд опять поднялся со своего места. Он стоял по стойке "смирно" и лишь изредка опускал глаза, чтобы посмотреть в лежавший перед ним блокнот. Все остальное время его ястребиный взгляд перемещался по почти пустому залу суда, на короткое время останавливаясь на ком-либо из главных действующих лиц процесса.
      - Адмирал Марэ обвиняется в нарушении Единого Военно-юридического Кодекса. Наиболее серьезные обвинения выдвинуты Первым лордом Адмиралтейства, представляющим Его Императорское Величество как Главнокомандующего вооруженными силами Империи. Прошу занести в протокол, что обвиняемый сам ходатайствовал о проведении данного судебного процесса, дабы получить официальное оправдание своим действиям, совершенным на посту адмирала флота во время нынешнего конфликта с зорами.
      С вашего позволения, сэр, - сказал он, бросив холодный взгляд на Мак-Мастерса. - Как официальный обвинитель, я хочу передать предостережение Главного военного прокурора, указавшего, что приведенный выше факт никоим образом не должен повлиять на окончательное решение суда.
      Выдержав многозначительную паузу, Айронсайд продолжил свою речь:
      - Обвинение первое: нарушение Единого Кодекса по статьям 92 "Невыполнение приказа или устава" и 90 "Неподчинение вышестоящему по должности офицеру".
      В нарушение указанных статей адмирал Марэ, получивший официальный приказ Первого лорда Адмиралтейства от 8 августа 2311 года прекратить огонь, отказаться от продолжения операции против зоров и вернуться на космическую базу "Пергам", намеренно проигнорировал этот приказ, равно как и все предшествующие приказы.
      Обвинение второе: нарушение Единого Кодекса по статье 104, часть "Д": "Содействие противнику: установление связи или вступление в личный контакт с противником".
      В нарушение этой статьи адмирал Марэ 23 сентября 2311 года или примерно в это время провел личные несанкционированные переговоры с представителем враждебной державы в лице ее представителя, зора Ссе'е ХэЙена, носящего титул Верховного Правителя зоров. Кроме того, обвиняемый заключил с вышеупомянутым представителем противника соглашение, узурпировав законные полномочия правительства Его Императорского Величества.
      Взгляд Айронсайда упал на Марэ. В резком свете фосфорных ламп, освещавших зал суда, лицо Марэ казалось бледным и уставшим; но взгляд его адвоката был обращен на дисплей его электронного блокнота, на котором адмирал делал какие-то пометки.
      - Обвинение третье, - продолжал Айронсайд. - Нарушение Единого Кодекса по статье 99, часть "С": "Неправильное поведение перед лицом противника: угроза безопасности подчиненных в результате невыполнения приказов, неосмотрительных или намеренно неправильных действий".
      В нарушение этой статьи адмирал Марэ, продолживший боевые действия против зоров после указанного выше приказа от восьмого августа, подвергал смертельной опасности своих подчиненных, а также всю Солнечную Империю, делая их потенциальным объектом нападения со стороны противника неизвестной численности и боевой мощи.
      Обвинение четвертое. Нарушение Единого Кодекса по статье 93: "Жестокость и неправомерное обращение с лицами, находящимися в подчинении".
      В нарушение этой статьи адмирал Марэ, ведя боевые действия против зоров, планировал и осуществлял акты ксеноцида. Эти акты носили особо жестокий и бесчеловечный характер, противоречили всем нормам человеческой морали и общепринятым правилам ведения войны, поскольку были направлены против гражданского населения и не имели ничего общего с принципами поведения командира в зоне боевых действий.
      Обвинение пятое. Нарушение Единого Кодекса по статье 133: "Поведение, недостойное офицера и джентльмена".
      Услышав эти слова, Марэ резко вскинул голову и с удивлением посмотрел на Айронсайда. Все обвинения в письменной форме были заранее переданы адвокату, но обвинитель имел право дополнить их перечень прямо в зале суда. Естественно, добавленные обвинения можно было оспорить.
      Но в отношении статьи 133 сделать это было невозможно.
      Понятие "недостойного поведения" весьма субъективно трактовалось всеми членами суда. Не было секретом, что, зная о неопределенном характере трактовки этой статьи, обвинитель прибегал к ней, когда видел, что суд находится на его стороне, но ему не хватает доказательств для поддержания обвинений по другим статьям.
      - На примере методов, высказываний и поступков адмирала Марэ можно сказать, что он действовал в манере, компрометирующей его офицерское звание, и что его поведение делает невозможным его дальнейшую службу в рядах вооруженных сил Его Величества.
      Когда Айронсайд сделал короткую паузу, чтобы набрать воздуха, он и Марэ встретились взглядом.
      - Более того, - добавил обвинитель, отведя глаза в сторону. Обвиняемый создал у противника ложное представление о низости и подлости всей человеческой расы, а его варварские методы ведения войны навсегда сделали зоров нашими злейшими врагами. Этого не хотел никто, за исключением, возможно, самого обвиняемого, но теперь эта ситуация приняла необратимый характер.
      - Капитан Росс, - раздался в тишине голос Мак-Мастерса, - согласен ли ваш подзащитный с предъявленными ему обвинениями?
      Росс и Марэ одновременно поднялись со своих мест.
      - Сэр, обвиняемый адмирал Марэ согласен со всеми пунктами предъявленных ему обвинений от первого до четвертого. Он, однако, настаивает на том, что основания для обвинений в том виде, как их представил обвинитель, недостаточны для того, чтобы признать его виновным.
      Обвиняемый также утверждает, сэр, что пятое обвинение, которое не было ему предъявлено на предварительном слушании, является совершенно необоснованным. В этой связи он не согласен как с предъявленным обвинением, так и со всеми возможными его пунктами, которые обвинитель может представить в ходе процесса.
      Когда Марэ и его адвокат вновь сели, Мак-Мастере повернулся к Айронсайду.
      - Продолжайте, капитан.
      - Благодарю вас, сэр, - Айронсайд прикоснулся к клавиатуре своего электронного блокнота и, пока освещение в зале стало слабеть, отошел в сторону. На большом настенном экране появилась копия приказа Адмиралтейства. - С разрешения защиты я прошу внести этот документ в официальный протокол заседания как вещественное доказательство №1.
      Росс утвердительно кивнула.
      - Приказ, который вы здесь видите, - сказал Айронсайд, - был направлен из штаба Адмиралтейства 8 августа 2311 года. Он был адресован обвиняемому. На нем имеется подпись и личный гриф Первого лорда Адмиралтейства. В нем, в частности, говорится, что флоту следует прекратить боевые действия против зоров и вернуться на космическую базу "Пергам", где ждать прибытия официального уполномоченного для проведения мирных переговоров. В компьютере Адмиралтейства есть соответствующий сигнал, подтверждающий, что данный приказ был принят на звездолете "Ланкастер" - флагмане флота, которым командовал обвиняемый.
      Обвинение просит пригласить сюда свидетеля лейтенанта Жана Деклерка, начальника службы связи "Ланкастера".
      Судебный пристав открыл дверь в зал и громко произнес имя Деклерка. В зал вошел молодой мужчина в военной форме. Подойдя к столу, где сидели члены суда, он отдал честь. Пока Айронсайд принимал у него присягу, Деклерк бросил взгляд на адмирала Марэ, который ответил ему едва заметной улыбкой.
      - Назовите ваше полное имя, звание, место службы и должность.
      - Старший лейтенант Жан-Мишель Деклерк, начальник службы связи корабля Имперского Космического Флота "Ланкастер", сэр.
      - Являлись ли вы подчиненным обвиняемого?
      - Я имел такую честь, сэр.
      - Несли ли вы вахту 8 августа 2311 года, лейтенант?
      - Да, сэр.
      - Пожалуйста, расскажите суду, что произошло во время вашего дежурства.
      - флот блокировал космическую базу зоров у А'анену, сэр. Эскадра капитана Хадсона ушла в гравитационный колодец. Другие соединения сковывали неприятельский флот. По лучевой связи мы получили сообщение с кодом Адмиралтейства высшей степени важности.
      - Простите, лейтенант. Взгляните на документ, представленный в качестве вещественного доказательства. Это то самое сообщение, которое вы тогда получили?
      - Да, сэр. Я не знал его содержание, когда я его принял, но после сражения смог с ним ознакомиться.
      - Вы передали это сообщение адмиралу Марэ?
      - Я проинформировал его, что такое сообщение получено, сэр.
      - Что он на это ответил?
      - Он приказал занести его в файл.
      - Вы сказали ему об отправителе и коде важности?
      - Да, сэр.
      - Какова была его реакция9 Передайте своими словами.
      - Он... приказал занести его в файл, сэр. Он сказал мне, что ему все равно, даже... если бы там стоял личный код Господа Бога.
      - Давал ли он вам какие-то еще распоряжения по этому поводу?
      - Он приказал мне сохранять режим молчания на всех каналах, сэр.
      - Благодарю вас, лейтенант, - сказал Айронсайд, после чего вернулся на свое место.
      - Сэр, я тоже хочу представить вещественное доказательство, - капитан Росс встала со своего места, - а потом задать вопрос лейтенанту Деклерку.
      Росс прикоснулась к своему электронному блокноту, и на экране появился новый документ с имперской печатью.
      - Если суду будет угодно, я предлагаю обозначить данный документ как вещественное доказательство № 2, представленное со стороны защиты. Это Особый приказ № 17, озаглавленный "Полномочия адмирала флота". Он датирован 1 марта 2311 года, адресован обвиняемому и имеет следующее содержание:
      "Властью, предоставленной мне как Главнокомандующему Вооруженными Силами Империи, на основании данного приказа и Генеральной директивы № 6 Вы уполномочены командовать Космическим флотом Империи и вести боевые действия против неприятеля. На период военного положения Вам дается право принимать все необходимые меры для безопасности Империи и своих подчиненных".
      Росс посмотрела на Айронсайда, который молча пожал плечами. После этого она обратилась к свидетелю:
      - Лейтенант, вы сказали, что вам было приказано игнорировать любые попытки связи с флотом, выходящие за пределы системы А'анену, а также сохранять режим молчания на всех каналах. Можете ли вы разъяснить суду, в каких случаях отдается приказ сохранять режим молчания?
      - Высший по должности офицер может отдать такой приказ в любое время, если он считает, что работа устройств связи может негативно повлиять на выполнение боевой задачи. Это предусмотрено Генеральной директивой № 33.
      - Благодарю вас за разъяснение, лейтенант.
      - Свидетель может быть свободен, - сказал Мак-Мастере, и Деклерк, отдав честь, вышел из зала суда.
      - Сэр, - обратилась Росс к председателю, - обвиняемый утверждает, что указанное обвинителем нарушение Кодекса на самом деле являлось не чем иным, как неверным истолкованием его прямых служебных обязанностей, предусмотренных Особым приказом № 17 и Генеральной директивой № 6, предусматривающих полную власть командира в зоне боевых действий, а также Генеральной директивой № 33. Адмирал Марэ имел все основания запретить 'использование связи и воздержаться от подтверждения и выполнения переданных ему приказов - как в указанное время, так и позднее. К тому моменту, когда ему могло стать известно содержание переданного сообщения, база А'анену уже была взята. Таким образом, любому представителю Адмиралтейства пришлось бы иметь дело с устаревшей информацией.
      Айронсайд бросил на защитника недовольный взгляд и резко поднялся.
      - Я протестую, сэр. Защита ссылается на норму военного закона, которая прямо противоречит Единому Кодексу. Обвиняемый игнорировал приказ своего непосредственного начальника, Первого лорда Адмиралтейства.
      - Капитан Росс? - обратился к защитнику Мак-Мастере.
      - Согласно Генеральной директиве № 6 в зоне ведения боевых действий у обвиняемого не было непосредственных начальников. Как я уже отмечала, к тому времени, когда обвиняемый мог ознакомиться с приказом Адмиралтейства, у него уже были весьма серьезные причины считать, что выполнение приказа утратило всякий смысл. Во всяком случае, ранее полученные им приказы позволяли ему действовать по своему усмотрению. Генеральная директива № 17 предоставляла ему всю полноту власти на весь период военного положения.
      Если обвинитель - или суд - нуждается в уточнении понятия "военное положение", я буду рада процитировать соответствующий раздел Единого Кодекса.
      - Сэр! - не удержался Айронсайд. - Суть приказов вполне ясна. Мы явно имеем дело с прецедентом, дающим право отозвать...
      - Мы не обсуждаем здесь суть приказов, - прервала его Росс. - Более того, обвинитель, по-видимому, не понимает, что по своей природе Особый приказ № 17 принципиально отличается от всех предыдущих приказов, адресованных командирам высшего звена. На основании этого приказа обвиняемый получал полную свободу действий. И тот исключительный успех, с которым он выполнил поставленную перед ним задачу, убеждает нас, насколько мудро и проницательно поступил император, назначив этого человека на высший командный пост.
      Мак-Мастере перевел взгляд с защитника на Айронсайд, а потом искоса взглянул на Марэ.
      - Протест обвинителя отклоняется, - наконец сказал он. - Суд принимается к сведению заявление капитана Росс.
      Адмирал Марэ покинул здание суда с хмурым лицом. Для него это был долгий и напряженный день. Ни Сергей, ни Хадсон так и не смогли выступить свидетелями по делу своего командира. Они провели почти все время в неуютном холле, вся обстановка в котором вызывала повышенную нервозность.
      Хотя позднее Торрихос понял, что последующее событие произошло в течение нескольких секунд, тогда ему показалось, что все тянется, как при замедленном воспроизведении пленки. Марэ, рядом с которым была капитан Росс, спускался по ступеням у здания суда.
      Неожиданно весь окружающий мир превратился в сплошной шквал огня и грома. Это низко зависший над базой вертолет открыл огонь из бортовых пулеметов, разбрасывая огненный град по ведущей к зданию суда аллее. Сергей инстинктивно бросился к Марэ и повалился вместе с ним на землю. Когда он, распростершись, прикрыл собой адмирала, пули каким-то образом миновали его. После того, как вертолет взмыл в небо, Сергей поднял голову и увидел Линн Росс, лежавшую на тротуаре и с гримасой боли державшуюся за раненую руку. Где-то уже рядом разносился вой полицейских сирен. Сергей видел, как к ним бегут военные полицейские с винтовками наизготовку.
      Марк Хадсон лежал ничком на тщательно подстриженном газоне, прикрывая ладонью большое быстро расползающееся кровавое пятно у себя на груди. Его глаза были закрыты.
      Вертолет быстро скрылся из вида, преследуемый патрульными самолетами вертикального взлета. Сергей быстро вскочил на ноги.
      - Капрал! - окликнул он подбегающего полицейского. - Быстро организуйте оцепление этого района. К зданию никто не должен подходить ближе ста метров.
      Потом он помог Росс и Марэ подняться и подбежал к Хадсону.
      Хадсон слегка приоткрыл глаза и, морщась от боли, посмотрел на Сергея.
      - Мне кажется, в меня все-таки попали, Сергей, - он нашел в себе силы улыбнуться. - Довольно глупо звучит, правда?
      - Не надо ничего говорить, - Сергей посмотрел вверх, опасаясь новой неожиданной атаки. - Ты можешь сам передвигаться?
      - А для чего мне ноги? - Хадсон медленно попытался встать, но, едва приподнявшись, снова осел на траву. После этого он отнял руку от своей раны и с каким-то детским любопытством стал смотреть на кровь, расползавшуюся по его форменной* куртке.
      Вскоре он опять потерял сознание. Как раз в это время из здания вышли члены военного суда. Тед Мак-Мастере отбросил в сторону свой портфель и побежал к аллее, где на корточках сидел Сергей.
      - Помогите мне занести его внутрь, адмирал, - попросил Сергей Мак-Мастерса. Они подхватили бесчувственное тело Хадсона и торопливо стали подниматься по ступенькам.
      Через окно пустого кабинета судьи Сергей хорошо видел газон перед зданием суда. Здесь уже толпились военные, полицейские и люди из службы внутренней безопасности. Неподалеку приземлился полицейский вертолет.
      Хадсон, все еще не пришедший в себя, лежал на большом деревянном столе. Молодой лейтенант из судейского персонала оказывал ему первую помощь, но уже с первого взгляда было ясно, что раненого надо срочно переправлять в госпиталь.
      Сергей повернулся к Мак-Мастерсу, который только что закончил говорить по телефону.
      - Что-нибудь насчет вертолета?
      - Известно только то, что он вылетел с авиабазы, - со вздохом пояснил Мак-Мастере. - Но, помилуй Бог, как мог вертолет среди бела дня атаковать с бреющего полета этот район и даже не быть замеченным?!
      - Все предельно ясно, - ответил Марэ. Он сидел в глубоком кожаном кресле, большая часть его лица оставалась в тени. - Он получил разрешение на эту атаку.
      - Вы предполагаете, что... - начал Мак-Мастере, но Марэ прервал его.
      - Я ничего не предполагаю. На самом деле, адмирал Мак-Мастере, мне и не надо ничего предполагать. Суд проходит в обстановке строжайшей секретности на базе ВВС в Уэстморленде, в центре штата Айова, в нескольких сотнях километров от нашего места проживания. Вооруженные силы Его Величества обеспечили суду лучшую систему охраны, которую только могло предоставить Адмиралтейство. И все же одинокий вертолет спокойно долетает до этой засекреченной цели, расстреливает нас с бреющего полета, а потом уходит от преследования патрульных истребителей. Если я не ошибаюсь, вы так и не смогли выяснить, где этот вертолет находится в данный момент.
      И вы считаете, что всем этим фактам не требуется особое объяснение, адмирал? - в голосе Марэ прозвучала язвительная усмешка.
      - Адмирал, по-вашему...
      Марэ встал и вышел на середину комнаты.
      - Этим фактам не требуется особое объяснение?
      - Да! - Мак-Мастере в запальчивости сжал кулаки.
      - Тогда я сам объясню их, - произнес Марэ, приблизившись к Мак-Мастерсу на расстояние вытянутой руки. - К попытке покушения на мою жизнь и жизнь моих подчиненных был причастен кто-то из высших лиц Адмиралтейства или правительства. Поскольку вас я знаю как человека чести, я склонен скорее подозревать последнее.
      - Но если вы подозреваете правительство, значит, вы бросаете тень на самого императора!
      - Если моя логика верна, - тихо ответил Марэ, - значит, правительство и лично император только что пытались расправиться со мной на лужайке перед этим самым зданием.
      Я прекрасно осведомлен о том, как общественное мнение относится к моему флоту и этому процессу. Я по-прежнему хочу защитить себя и свои действия легальным образом. Но я предприму все необходимые шаги, чтобы защитить себя и, - он указал на лежащего на столе Хадсона, - своих офицеров.
      - Что вы имеете в виду?
      - Я имею в виду, адмирал, что этот процесс будет перенесен на борт звездолета "Ланкастер".
      - Я не могу санкционировать...
      - Он будет перенесен на "Ланкастер" или считайте, что процесс уже закончился, - Марэ повернулся к Сергею. - Коммодор, вызовите, пожалуйста, шаттл с вашего корабля.
      Сергей посмотрел сначала на Марэ, потом на Мак-Мастерса.
      - Об этом должен быть проинформирован император, - не выдержав, прервал паузу Мак-Мастере.
      - Что ж, тогда проинформируйте его. Сергей достал из кармана своей куртки рацию и нажал кнопку вызова.
      - Уэллс на связи!
      - На связи коммодор. Пошлите сюда шаттл со взводом морпехов. И еще с доктором Кларком в придачу - у нас есть раненый.
      - Слушаюсь, коммодор!
      - Считайте, что этот вопрос решен, адмирал, - сказал Марэ. - Когда шаттл прибудет, он заберет меня и моих офицеров. Если вы хотите продолжить процесс, члены вашего суда могут составить нам кампанию.
      Агент ждал в ночном клубе, в алькове под старинными часами работы двадцатого века. Музыка и возбужденные голоса посетителей нисколько ему не мешали. Правда, он подозревал, что человек, который должен был явиться на встречу с ним, испытал бы куда больший дискомфорт, но сама мысль об этом заставляла его чувствовать себя еще раскованнее. Он предвкушал, что вечерняя беседа будет от этого еще более занятной.
      Он рассеянно провел пальцем по шраму над своим левым глазом. Это был бессознательный, привычный жест, но когда он ловил себя на этом (как это и было сейчас), то вспоминал, как этот шрам появился. Его лба коснулось острие быстрого, как молния, меча зора, вознамерившегося рассечь его на куски. Сам он тоже любил убивать зоров, хотя едва ли мог видеть их смерть, когда такая возможность предоставлялась, - шквал огня из автоматического оружия сметал все на своем пути за долю секунды.
      С того памятного момента его ненависть к зорам стала расти и крепнуть. Учитывая серьезный характер взаимоотношений, в которые он вступал с пришельцами, такое чувство было вполне объяснимым. В условиях непримиримой вражды между двумя расами ему не стоило даже стесняться этого чувства.
      Хотя сейчас вся Империя, от края до края, протестовала против варварских действий Марэ и его мятежного флота, он бы не удивился, если бы все общество разом изменило свою позицию - для этого адмиралу было бы достаточно свергнуть императора и занять его трон.
      "В конце концов, ничто так высоко не ценится, как победа", - подумал он.
      Его размышления были прерваны появлением знакомой фигуры, пересекающей танцевальный подиум. Через секунду его сообщник, ведший скрытое наблюдение с удобной позиции, подал ему сигнал. "Придется сделать ему выговор за плохое несение службы", - подумал он.
      Человек, которого он ждал, подошел к алькову и осторожно вошел туда, словно до последнего момента не был уверен, стоит ли ему это делать. Агент указал на стоявшее напротив кресло.
      - Прошу вас, располагайтесь поудобнее, сэр, - сказал он. - Могу ли я предложить вам что-нибудь выпить?
      - Не стоит, - Томас Сянь, депутат Имперской Ассамблеи, огляделся по сторонам, словно вышедшая на охоту кошка, которая желает убедиться, что рядом нет конкурирующих хищников. Как и предполагал агент, в этом шумном заведении ему было не очень уютно. Депутату стоило немало усилий, чтобы это чувство неловкости никем не было замечено.
      - Нам следовало бы найти менее людное место для встречи, - через секунду сказал Сянь, поудобнее устраиваясь в кресле, которое автоматически адаптировалось к его фигуре.
      - Согласен с вами, депутат, - ответил агент и провел пальцем по шраму над своим глазом. Сянь, несколько сбитый с толку этим жестом, машинально сделал то же самое. - Но это могло бы вызвать подозрения. В данной обстановке нашу встречу можно расценить как беседу между депутатом Имперской Ассамблеи и его потенциальным патроном.
      Агент взял со стола свой бокал и прикоснулся пальцем к тому месту, где он стоял. Тотчас же резкие звуки музыки стали тише, и даже вспышки света на подиуме как-то потускнели.
      - Вот так будет лучше.
      - Я не знаю, смогу ли я рассказать вам что-то такое, чего вы еще не слышали. Я не обнаружил признаков присутствия глаз и ушей вашего человека, хотя, как я понимаю, командование флота узнало о нем.
      - Они могли от него избавиться, но сейчас это меня совершенно не волнует. Мне хотелось бы побольше узнать о вашей встрече с адмиралом.
      - Я едва ли могу рассказать больше того, о чем уже докладывал.