Семь невест (№3) - Айрис

Айрис с недоверием смотрела в глаза юноше. Их выражение настораживало. Она уже привыкла к блестевшей в них бешеной ярости, но сейчас в них сквозил откровенный хищный голод. Во взгляде Монти не осталось ни капли благоразумия и благородства. Она умела вести себя в подобных ситуациях, но прекрасно понимала, что находится не в Сан-Луисе и не в гостиной матери.

Выбирая место для фургона, девушка преднамеренно расположила его в некотором отдалении от стоянки, чтобы иметь возможность уединиться. И теперь вдруг почувствовала себя совершенно одинокой и беззащитной, находясь в центре дикого края рядом с мужчиной, которого не могла контролировать.

– Тебе небезопасно здесь находиться. И ты это понимаешь, – сказал Монти, поставив ногу перед фургоном и загораживая проход.

Айрис показалось, что в его голосе прозвучали угрожающие нотки. Он стоял так близко, что она отчетливо слышала его дыхание. Впервые в жизни уверенность покинула девушку.

– Сколько раз я должна повторять тебе…

– Мужчины при перегоне скота испытывают огромное напряжение, – навалившись на одну руку, Монти пальцами другой провел по руке Айрис. – Дни и ночи в седле могут изменить поведение и манеры.

Как могло простое движение его пальцев оказаться таким чувствительным? Айрис и не предполагала, что он так опасен…

Девушка отпрянула от Монти.

– Я не собираюсь подбадривать, я…

– Они должны быть предельно собранными, чтобы не допустить ошибки и не попасть в беду, – продолжал юноша. Его пальцы скользили по ее плечу и продвигались к шее. – И у них нет времени беспокоиться о женщинах.

Его прикосновения жгли тело и оставляли поразительный след – груди Айрис набухли, и она ощущала острое приятное покалывание в сосках. Как такое возможно?! Ведь Монти едва дотронулся до нее?!

Девушка предприняла отчаянную попытку отойти в сторону, но молодой человек удержал ее. Она взглянула на него – ничего не осталось от дружелюбного спокойного мужчины, на помощь которого женщина может рассчитывать в любую минуту. Перед ней стоял опасный, изголодавшийся по женщинам мужчина, готовый получить желаемое, несмотря ни на что.

Впервые Айрис испытала чувство страха перед молодым Рандольфом. Она даже и не предполагала, что он может быть таким. Эту сторону его характера девушка и не принимала в расчет. Да, она ожидала, что теперь, когда она превратилась из ребенка в женщину, его отношение изменится, но ее расчеты оказались неточными. Айрис думала, что найдет опьяненного ее красотой мужчину, готового исполнить любой каприз и во всем угодить. Но перед ней предстал мужчина, готовый получить желаемое во что бы то ни стало. Девушка растерялась: она не знала, как вести себя в подобной ситуации. И кроме того, само ее тело предательски подводило: девушка совсем не была уверена, что хочет оттолкнуть Монти.

– Я не могу себе позволить подобно барану ходить за тобой, – сказал юноша. – С кем-нибудь обязательно случится неприятность.

– Неужели ты не можешь думать ни о чем, кроме коров? – спросила Айрис, но Монти сделал вид, что не слышал вопроса.

– Ты не можешь изо дня в день мелькать перед глазами мужчины, подвергая его искушению. Рано или поздно он не выдержит.

Молодой человек провел кончиками пальцев по губам Айрис, нечаянно задев локтем ее грудь. Айрис вздрогнула: казалось, какая-то магическая сила овладела ею. Трудно было поверить, что мимолетное прикосновение вызовет такую бурную реакцию.

– Но тебе похоже не угрожает соблазн, – прошептала она.

– Заблуждаешься.

Его пальцы ласково погладили ее шею.

– Ты, вероятно, просто притворяешься, что я тебе нравлюсь. Поэтому я ухожу и оставляю тебя с твоими коровами.

– То, что мне нравится, никак не связано с коровами, – парировал Монти, проведя пальцами по краю оборки платья всего в дюйме от груди девушки. – Ни один мужчина не может находиться рядом с тобой и думать о коровах.

Он рукой взял ее лицо за подбородок.

– Я никогда не видел корову с такими зелеными глазами, как у тебя. И кожей, такой мягкой и белой.

– Она недолго останется белой. И очень скоро покроется загаром, так как ты сломал мой зонтик! – Айрис тщетно старалась придать голосу жесткость, но он прозвучал растерянно. Она не думала сейчас ни о загаре, ни о зонтике. Все ее внимание было приковано к едва различимому расстоянию, разделявшему их. Ни один мужчина не подходил к ней так близко! Айрис всегда контролировала, как близко подпустить к себе мужчину, когда и где. Но сейчас все решал Монти.

Его прикосновения сводили ее с ума. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного. Хотя бывала в мужских объятиях и целовалась… Ничто не могло сравниться с опалявшими кожу пальцами Монти! Пламя пожирало девушку, и каждое новое прикосновение заставляло жаждать еще и еще. Потребовалось неимоверное усилие, чтобы подавить бурю эмоций. Разве она может себе позволить упасть в обморок от каких-то прикосновений? Ведь она уже не ребенок!

– Нельзя предугадать, что может случиться с женщиной, окруженной мужчинами, – произнес Монти, нервно поджав губы. – Я не могу всегда быть рядом, чтобы защитить тебя.

– Да ты просто запугиваешь меня. Ты все еще думаешь, что я ребенок, который лезет из кожи, чтобы показать себя. Но ты заблуждаешься. Я женщина. Взрослая и самостоятельная. И не стоит волноваться за меня.

Айрис от души надеялась, что ее голос звучит спокойно и с достоинством.

– Именно потому, что ты женщина, и я беспокоюсь, – произнес Монти, обнимая ее за плечи.

Айрис растерялась. Что он хочет? Но у нее не хватило сил сбросить его руку. Монти полностью завладел ее чувствами. Наконец девушка попыталась отстраниться, но было слишком поздно. Другая рука обхватила ее за талию, и его губы оказались так близко, что она почувствовала жар, исходивший от них.

Монти понимал, что должен отодвинуться и отпустить Айрис, но не мог. Еще в тот момент, когда он увидел ее на вечере и осознал, что маленькая девочка волшебным образом превратилась в прекрасную женщину, к которой не остался равнодушным ни один мужчина в зале, он потерпел поражение. Он был побежден желанием держать Айрис в объятиях, покрывать поцелуями и заниматься любовью ночи напролет.

Он не позволял себе приближаться к ней. И только стремление запугать ее, заставить вернуться домой, толкнуло на опрометчивый шаг. Но Монти явно перестарался. И был теперь уже не в состоянии шагнуть назад.

Айрис открыла рот, чтобы сказать о том, что быть женщиной – значит уметь позаботиться о себе. Но руки Монти сжались, сомкнулись вокруг ее тела, и губы жадно прильнули к ее губам в опьяняющем, страстном поцелуе.

Никто никогда так не целовал Айрис. Не было ни капли почтительности и благоговения в том, как юноша завладел ее губами. В его объятии не чувствовалось нежности. Ей показалось, что она стала жертвой обыкновенной похоти.

Несколько лет девушка мечтала об этих руках, сжимающих ее в объятии, о полном ласки поцелуе, о его мужественности, которая окутает с ног до головы и заставит трепетать. Но действительность разрушила мечты.

И привела Айрис к пропасти.

Девушка начала впадать в паническое состояние. Она не думала, что все это зайдет так далеко. И не знала, что делать.

– Ты должен вернуться в свой лагерь, – с трудом выдавила она, но ей явно не хватало уверенности. – Я же не нравлюсь тебе, вспомни.

– Мне не нравится, когда ты преследуешь мужчин. Тем более при перегоне скота. Это слишком опасно.

Айрис не решалась поверить собственным ушам. Волна гнева вытеснила все другие чувства. Ее губы оторвались от его губ, и она резко отпрянула от Монти.

– Я никогда не преследовала мужчин! – выпалила она дрожащим от возмущения голосом. – Если бы я действительно впала в безумие от недостатка внимания, я бы не преминула воспользоваться услугами, находящихся в моем распоряжении ковбоев, истосковавшихся по женщинам. Но ни за что бы не связалась с тобой.

Циничный смех Монти только подлил масла в огонь. Высвободившись из его объятий, Айрис влепила ему звонкую пощечину, от которой, как ей хотелось верить, у юноши искры посыпались из глаз. В мгновение ока Монти из пылкого любовника превратился в свирепого быка. Его гнев настолько перепугал девушку, что она отпрыгнула в сторону и попыталась отгородиться от него креслом.

Но это не помогло. Монти одним прыжком подскочил к ней, небрежно отбросив в сторону препятствие. Айрис попыталась забежать за угол фургона, но она не успела сделать и двух шагов, как Рандольф настиг ее. Девушка, сопротивляясь, колотила кулаками по широкой груди Монти. Но силы были неравны: воспользовавшись минутой, юноша перехватил руки Айрис, опустил и с силой прижал ее к себе.

От унижения и злости на глазах девушки выступили слезы. Она отказывалась верить, что все это происходит с ней и на самом деле. Никто никогда не обращался так жестоко с красавицей Ричмонд. И к великому ужасу, вызвавшему приступ слабости, она осознала, что сама подтолкнула Монти к подобным безумствам. Он ведь живой мужчина, а не манекен, которым можно распоряжаться по своему усмотрению!

Монти с изумлением глядел на Айрис, видел ее глаза, наполненные слезами, стекавшими по щекам. Через минуту удивление и растерянность сменились ужасом, как только он понял, что причинил ей боль. Монти отскочил в сторону, как безумный, проклиная себя на чем свет стоит. Разве он хотел обидеть девушку? Вовсе нет: просто он импульсивно ответил на пощечину.

– Возвращайся домой. Тебе здесь не место. – Голос юноши выдавал усилия, которые он прилагал, чтобы взять себя в руки.

– Давай выясним один вопрос прямо сейчас, – произнесла Айрис. Гнев ее прошел, и она думала только о возникшем между ними чувственном притяжении. – Ты не несешь за меня ответственности, и я не являюсь твоей собственностью. Я направляюсь в Вайоминг. Ты не имеешь права мне мешать. Не стоит ничего говорить ни обо мне, ни о моем стаде, ни о моих работниках.

Ей хотелось уйти с гордо поднятой головой, оставив его в растерянности. Но она не смогла сделать этого, особенно когда заметила, как подействовали ее слова. Да, он причинил ей боль и заслуживал наказания. Но вместе с тем и сама она была виновата в произошедшем. Если бы она не попыталась заставить его делать то, чего Монти не хотел, если бы не говорила колкости в его адрес, если бы…

– Черт побери! – раздался рядом полный негодования мужской голос. – Что вы здесь делаете?

ГЛАВА IV

Еще несколько секунд тому назад Айрис так злилась на Монти, что, казалось, была бы благодарна любому, кто увел бы его прочь. Но теперь, когда рядом стоял Фрэнк, она почему-то чувствовала раздражение из-за его непрошеного вмешательства.

– У нас завязался спор. Мистер Рандольф утверждает, что я не имею права находиться на этой дороге. И приказывает мне вернуться домой.

– Вы ничего не можете говорить о Дабл-Ди, – заявил Фрэнк, не скрывая враждебности. – А сейчас вам лучше убраться отсюда.

Айрис была слишком возбуждена, чтобы думать, поэтому слова о споре вырвались у нее непроизвольно: она совсем не хотела настраивать мужчин друг против друга. «Но слишком поздно, – подумала девушка, – они уже стали врагами».

– Меня беспокоит мисс Ричмонд, – объяснил Монти, не считая нужным скрывать презрительное отношение к Фрэнку. – Но вас это тоже касается. Поворачивайте стадо обратно, пока не поздно. Вы знаете о дороге в Вайоминг не больше, чем она.

– Если мисс Ричмонд решила ехать в Вайоминг, я буду сопровождать ее. И ни вы, ни ваша команда не остановят нас.

– Даже и не буду пытаться. Вы сами остановитесь. Фрэнк выглядел по-настоящему обезумевшим, и на секунду Айрис решила, что он вот-вот бросится на Монти с кулаками. Но это было бы равносильно самоубийству. Монти был известен как жестокий и беспощадный боец. Рассказ о драке в Мехико передавался из уст в уста даже через год после того, как она произошла, – такое впечатление произвело это событие на окружающих. Хотя об этом случае старались не упоминать, если рядом находился кто-то из Рандольфов. Айрис шагнула вперед и стала между мужчинами.

– Возвращайся в лагерь, Монти.

– Вернись домой, пока возможно. Если ты не умрешь от жажды и не потеряешь стадо в результате нападения грабителей, то все равно попадешься индейцам. – Юноша бросил быстрый взгляд на Фрэнка, потом снова посмотрел на девушку. – Если уж была такая горькая нужда отправиться в этот труднейший путь, то тебе следовало доверить мне найти подходящего человека для этой нелегкой работы.

Монти повернулся и вскочил в седло.

– Если вы все-таки продолжите путь, – добавил он, повернувшись к Фрэнку, – не вздумайте стать на моей дороге. И если ты сделаешь что-либо такое, что будет угрожать моему стаду, я разорву тебя на части голыми руками. То же самое я сделаю, если что-то случится с Айрис. Монти стегнул лошадь и галопом помчался прочь.

– Я возьму пару парней, и мы…

– Твоя работа заключается в том, чтобы довести стадо до Вайоминга, – оборвала его Айрис, пораженная последним замечанием Рандольфа. – С мистером Рандольфом я разберусь сама.

Всю обратную дорогу до лагеря Монти ругал себя последними словами. Не прошло и двух недель пути, а он уже влип в неприятности из-за Айрис и ее управляющего. Джорджу бы это не понравилось. Старший брат всегда считал, что Монти слишком импульсивен и скор на выводы.

Юноша никак не мог понять Джорджа. У Мэдисона тоже неуравновешенный характер, но это никого не беспокоило и не беспокоит. О Хене вообще не стоит говорить, но и на него никто не обращает внимания. Однако стоило Монти сделать что-либо не так, как тут же оказывался Джордж со своими нравоучениями.

Сколько он себя помнил, нрав у него всегда был крутой, доставшийся от отца. Он всегда не любил мешкать, решал все вопросы мгновенно и быстро переходил к действиям. И это тоже досталось в наследство от отца.

Будь проклят их родитель! Тень старика все еще висела над семьей, текла вместе с кровью в жилах, просачиваясь в их сознание подобно яду. И проникая во все, что бы они ни делали, о чем бы ни думали. Ну почему Монти не может быть таким, как Солти?! Солти, который, казалось, никогда не терял самообладания. Никогда не повышал голоса и не впадал в безумную ярость. Может, и Джорджу больше хотелось, чтобы его братом был Солти, а не Монти.

Хотя это несправедливо по отношению к Джорджу. Как бы ни поступали с Монти остальные братья, он всегда знал, что может рассчитывать на поддержку Джорджа. Он поддерживал всех. Все они знали, что Джордж мог устроить им головомойку, что не единожды и делал, но ни у кого из братьев не возникало и тени сомнений в том, что Джордж всем сердцем любил их.

Даже слишком сильно любил. Чувство ответственности и желание быть достойным этой суровой любви превращало даже мелкие неудачи в настоящие катастрофы. И это было одной из причин, по которой Монти отправился в Вайоминг. Ему не хватало дома места, чтобы свободно вздохнуть.

Юноша спустился по склону к маленькой речушке, почти затерявшейся среди травы и кустарника. Вода едва прикрывала песчаное дно.

Мысли Монти вернулись к Айрис Ричмонд. Он был уверен, что теперь его жизнь усложнилась – ведь она была рядом, следовала по дороге впереди него.

Молодой человек никак не мог понять, что на него нашло. Он и не собирался целовать Айрис, особенно так… Но это произошло помимо его воли.

Монти проехал вдоль устья реки и по невысокому склону взобрался вверх, оказавшись в саванне, покрытой кое-где островками зеленой травы. Затем пересек узкую полоску, покрытую голубыми цветами, стебли которых доходили до крупа Найтмара. Сухой ветер беспрепятственно разгуливал по открытым просторам, вздымая волнами молодую бледно-зеленую траву. Картину дополняли растущие кое-где немногочисленные дубы, разбросанные по саванне, словно поверженные в бою солдаты, которые оставлены на поле брани армией, отступившей за голубовато-зеленые холмы.

Айрис заслуживала настоящего поцелуя. Вероятно, она не позволяла ни одному из щеголей Сан-Луиса больше, чем слащаво чмокнуть себя в щечку. Но поклонников у девушки было немало: вероятно, если бы ей пришлось рассылать приглашения, то она без труда нашла бы множество адресатов.

«А как насчет меня? – подумал Монти. – Если бы мне пришло приглашение на вечер, принял бы я его?» Трудно было ответить на этот вопрос. С тех пор как Айрис вернулась домой, юноша постоянно твердил себе, что не хочет иметь с ней ничего общего. Потому что девушка превратилась в точную, только более молодую копию Хелен.

Но он, видимо, ошибся. Тот поцелуй и чувства, которые он испытал, сжимая Айрис в объятиях, уничтожили остатки самообладания. Эта женщина была прекрасным, сказочным созданием, способным пленить и даже погубить и более цельную натуру, чем Монти. Сила духа девушки, которая помогла ей выдержать тяжелый удар судьбы, также вызывала восхищение, не говоря уж о великолепном теле. Монти не мог обманывать себя. Конечно же, именно тело Айрис побудило его изменить мнение о ней. Юноша и не подозревал, насколько сильно его притяжение к Айрис, пока ему не удалось заключить ее в объятия, поцеловать и почувствовать ответную реакцию. Айрис не казалась уже такой же хладнокровной искательницей приключений, как Хелен. Она была темпераментной женщиной, которая жила чувствами, а не разумом. От этой мысли все желания Монти обострились, а тело напряглось, отозвавшись на воспоминания.

Это явилось еще одной причиной, по которой ей не следовало продолжать путь в Вайоминг. Такая женщина!

А защитить ее совершенно некому – ведь нельзя же серьезно полагаться на Фрэнка.

Может, стоит поговорить с ней еще раз?

Монти выругался про себя. Он не несет за нее никакой ответственности – так она сказала, бросив ему в лицо уничтожающую фразу!

Может, она и права. Но ведь он никогда не прекращал заботиться о ней, еще с тех времен, когда она была маленькой девочкой. И уж тем более не сможет не беспокоиться сейчас, когда из девочки выросла очаровательная женщина.

Монти остановился. Его внимание привлек ковер из ослепительно красных маков. Юноша спустился на землю и начал рвать цветы для Айрис. Женщинам нравятся подобные мелкие знаки внимания, а он был неоправданно грубым с девушкой. Хотелось загладить свою вину. Но затем молодой человек вдруг передумал. Что подумает Айрис? Да и ее люди неправильно поймут поведение Монти.

Да и не умел он дарить цветы. К тому же при такой жаре они быстро завянут…

Айрис ничего не знает о жизни. О настоящей жизни. В противном случае она не предприняла бы глупой и безумной попытки отправиться в Вайоминг. Она ничего не знает о снежных бурях и морозах – еще неизвестно, выдержит ли девушка суровую зиму на новом месте.

Монти снова чертыхнулся. Совершенно не было времени учить ее. Но и оставить Айрис один на один с опасностью, когда рядом нет никого, кроме не внушающего доверия Фрэнка, он не мог. Видимо, придется приглядывать за ней на протяжении всего пути до Вайоминга.

От этой мысли юноша едва не взорвался и, хлестнув коня, галопом понесся в лагерь.

Тайлер разместил стоянку чуть выше того места, где обосновалось стадо, на самой сухой части равнины. Покрытые колючками опунции[3] перемежались с островками шалфея и низкорослым кустарником. Небольшой лесок из, чахлых дубов заманчиво предлагал скромное укрытие от испепеляющих солнечных лучей.

– Она категорически отказалась повернуть назад, – прокричал он Заку, соскальзывая с Найтмара. – Она не хочет слушать меня.

– Ну, если ты орал на нее так же, как на меня, нисколько не удивляюсь, что она не захотела тебя слушать.

– Не говори глупостей, – проворчал Монти. Зак поспешил отойти от брата подальше.

– Роза говорит, что ни одна женщина не будет слушаться, если на нее кричат.

– Другой такой ерунды я еще не слышал.

– Надеюсь, ты и при Розе повторишь свои слова, – добавил Зак с вызовом в голосе.

Монти открыл было рот, чтобы ответить, но вовремя передумал. Время от времени замечания Розы и казались ему немного сумасбродными, но он слишком любил и уважал ее, поэтому не решался высказывать вслух свои мысли о них. Кроме того, если он произнесет хоть слово против Розы, Джордж убьет его. Монти не побоялся бы выступить в одиночку против всех людей Айрис, но не рискнул бы приблизиться к Джорджу, взбешенному и негодующему.

– Иди и подготовь скот к ночевке.

– Да он уже в загоне.

– Тогда помоги Тайлеру с ужином.

– Ета ни мая дела, – с ужасающими ошибками в произношении заявил Зак. Он иногда позволял себе неправильно произносить слова, отказывался следить за своей речью, когда был уверен, что ни Джорджа, ни Розы нет рядом, чтобы поправить его. – Кроме того, Тайлер поглощен муками творчества. Ты же знаешь, что он терпеть не может, когда кто-нибудь стоит над душой и мешает ему колдовать над чем-либо.

У Монти вырвался стон. Перед глазами поплыли блюда, предложенные на ужин у Айрис.

– Меня выводит из себя необходимость есть его стряпню. Ненавижу, когда Тайлер изощряется. Ну почему он не может остановиться на бобах и свиной грудинке?

– Потому что считает себя великим поваром, – сказал въезжающий в этот момент в лагерь Хен. Через седло свисала убитая антилопа. – Стоило Розе один раз заметить, что в своем искусстве он превзошел даже ее, как Тайлер ну просто раздулся от важности.

– Ради Бога, не позволяй ему испортить антилопу, – взмолился Монти. – Я хочу, чтобы ее разделали на куски и просто поджарили.

– Тайлер не готовит «просто», – заметил Зак. – Он говорит, что это ниже его достоинства.

– Я покажу ему, что значит «ниже достоинства»!

– Сядь и успокойся, – произнес Хен. – И выбрось Айрис из головы.

– Она здесь ни при чем.

Хен бросил на брата понимающий взгляд и начал отвязывать тушу антилопы от седла.

– Ну, ладно, ладно. Она сведет меня с ума, – признался Монти. – Более упрямой и взбалмошной особы я не встречал.

– Ты хочешь сказать, что на нее не подействовал знаменитый шарм Рандольфов?

Монти усмехнулся.

– Она чуть не выколола мне глаза своим проклятым зонтиком. Ты можешь представить женщину с зонтиком и в цветастом, почти прозрачном платье в прерии?

– Она похожа на Хелен, – ответил Хен.

– Верно, черт побери, – отозвался Монти, обуреваемый новым порывом раздражения. – Она в точности повторяет поведение своей матери.

– А чего же ты ожидал?

– Ничего. Но я думал, что у нее хватит здравого смысла остаться в Сан-Луисе.

– Как видишь, не хватило. И теперь твоя забота убрать ее с дороги.

Монти пошел за Хеном к месту, где тот привязывал антилопу к веткам дерева, чтобы туша висела повыше.

– Я все перепробовал, только что не перекинул ее через седло.

– Удивительно, что ты не сделал этого.

Монти пропустил мимо ушей ядовитое замечание брата.

– Если ты хочешь, чтобы она убралась с дороги, тебе самому придется поговорить с ней, Хен.

– Я не разговариваю ни с одной женщиной, кроме Розы. Приготовь Бримстона, – сказал Хен, поворачиваясь к Заку. – Мне нужно вечером съездить кое-куда.

– Х-м. В загоне сто двадцать шесть других лошадей, – проворчал Зак, беря под уздцы лошадь Хена. – Бери любую. Но если ты хочешь непременно этого сумасшедшего дьявола, можешь приготовить его сам. Я не собираюсь прощаться с жизнью ради того, чтобы ты прокатился на этой безумной скотине.

– Трус.

– Может быть. Но не дурак.

– Ты не подождешь до ужина? – крикнул Монти вслед Хену, который пошел в загон, чтобы оседлать Бримстона.

– Нет. Я уже отрезал пару кусков мяса. Потом поджарю их.

– Дьявол! – выругался Монти, сообразив, что решение Хена самому приготовить ужин означает, что Тайлер сотворил нечто совсем уж несъедобное. – Я бы мог отведать фрикассе у Айрис!

Айрис поднялась и поставила тарелку с едой на ступеньки фургона. Она смогла проглотить лишь несколько кусочков фрикассе и не получила никакого удовлетворения. Так же, как и от крепкого черного кофе – напиток показался ей горьким. Девушка была слишком расстроена визитом Монти и сердита на самое себя, чтобы чувствовать голод.

Ни один мужчина не обращался с ней подобным образом. И, конечно же, не целовал так. Да она и не позволила бы это никому. Однако Монти меньше всего спрашивал ее разрешения, совершенно не обращал внимания на ее возражения. Если бы и удалось убежать тогда от него, то он все равно бы бросился вдогонку.

Айрис видела, как ее работники собрались вокруг грузового фургона, стоящего приблизительно в ста футах поодаль. Расстояние позволяло чувствовать себя изолированной, оторванной от жизни. Девушка видела, как они двигались, слышала, как они смеялись. Интересно, известно ли им, сказал ли Фрэнк о визите Монти? Может быть, они смеются над ней?!

Айрис при этой мысли вся вспыхнула.

Симпатии к Рандольфу развеялись, как утренний туман. Девушка не могла бы даже с уверенностью сказать, что на самом деле так очаровывало ее в этом человеке: фигура, лицо, взгляд или равнодушие. Но что бы ни было, все это повергало Айрис в состояние полнейшей растерянности. Такая капитуляция простительна для тринадцатилетней девочки, а для взрослой женщины весьма опасна.

И все-таки встреча с Монти оставалась для Айрис самым волнующим событием в жизни. Даже сейчас ее тело трепетало, вспоминая его прикосновения. Губы мучительно ныли, соски оставались набухшими и покалывали. И что-то внутри щемило, требуя удовлетворения. Мать бы разозлилась на дочь за такое опрометчивое поведение. Какая-то часть Айрис была просто околдована напряженной атмосферой безудержного физического влечения. Даже не взирая на опасность, исходящую от такого непредсказуемого человека, как Монти. Эта половинка Айрис была возбуждена потерей самообладания, что и напугало в свою очередь другую половинку до смерти.

Девушка никогда не теряла контроля над собой, следуя этому главному материнскому правилу неукоснительно. «Убегай прочь, если нужно, но не теряй головы», – любила повторять Хелен.

Но Айрис потеряла голову. От Монти и от себя. И от Фрэнка.

Вдруг она увидела Фрэнка разговаривающим и смеющимся у костра, как обычно. Как будто ничего не произошло. Она не могла понять, почему он не думает об оскорблении, которое нанес ему Монти. Это не похоже на управляющего – так быстро все забыть! Фрэнк ведь жестокий и мстительный человек. А может быть, он обдумывает коварный план возмездия? От этой мысли по телу девушки пробежала дрожь. Если она и злилась на Монти, если и хотела, чтобы его проучили, то была абсолютно уверена, что это должен сделать вовсе не Фрэнк.

Айрис подошла к костру. Неестественно громко прозвучали ее шаги по жесткой траве прерии. Девушка подождала, пока Фрэнк возьмет у повара тарелку, и, когда он сел, приблизилась к нему и присела рядом.

– Ты уверен, что сумеешь довести нас до Вайоминга? – спросила она.

– Конечно, – последовал ответ. – Почему вы спрашиваете?

Во взгляде управляющего сквозила ирония.

– Меня удивляет, что Монти так настойчиво предлагает вернуться.

– Не знаю, какую он ведет игру, но лично я ему не доверяю. Впрочем, как и любому из Рандольфов.

– Но мой отец верил им.

– И тем не менее ваш отец постоянно терял скот.

– Надеюсь, ты не думаешь, что Рандольфы каким-то образом причастны к этому?

– Но у меня-то не пропадает скот!

– Нет, но…

– Не верьте им. Это все, что я могу сказать. Айрис никак не могла понять, почему поведение Фрэнка так раздражает ее. Но девушке пришлось огромным усилием воли удержаться от защиты Монти и Рандольфов и прикрыть свое недовольство.

– Сейчас меня волнует только одно: как добраться до Вайоминга. Я не думаю о том, стоит или нет доверять Рандольфам. Но, честно говоря, я предпочла бы, чтобы Монти не шел позади нас: он может доставить массу хлопот.

– Не позволяйте ему беспокоить себя. Рандольф уже и так разъярен тем, что вы не последовали его совету. Все Рандольфы таковы. Думают, что во всем разбираются лучше всех. Надеюсь, он здесь больше не появится.

– Полагаю, что он не покинет своих людей. Но на всякий случай скажу: в будущем я не хочу никаких столкновений между нашими группами, – строго заметила Айрис, внезапно осознав, что предпочла бы ехать с Монти, а не с Фрэнком.

– Но один из парней увидел, что этот нахал дотронулся до вас. А это не предвещает ничего хорошего.

– Да, я виновата, – призналась девушка, – я позволила себе сказать лишнее.

– Держу пари, слова вырвались у вас непроизвольно.

– Конечно, но мне следовало бы быть более осторожной. Это больше не повторится.

– Я только хотел сказать, что…

– Мне не нужны неприятности. Кроме того, возможно в пути нам понадобится помощь Монти.

– Уверен, что не понадобится, – Фрэнк встал. – Время покажет, что вы ошибаетесь. Уже темнеет, вам лучше вернуться к себе.

Айрис не понравилось, что Фрэнк позволил себе давать указания ей, хозяйке, но она все же медленно направилась к фургону. Девушка привыкла к хорошо освещенным комнатам и тропинкам в надежно защищенных охраной садах. Темнота и мерцающие тени пугали ее, и она ускорила шаг.

Фургон располагался так, как будто специально был поставлен в центре внимания всех. Это был дорожный вагончик Хелен. Отец построил его, следуя капризам любимой жены. Он был вдвое больше обычного фургона и вмещал широкую кровать на высокой платформе с четырьмя большими выдвижными ящиками, специально встроенный платяной шкаф и туалетный столик. Кровать была завалена подушками на случай, если матери во время путешествия захочется хорошо отдохнуть.

Возле туалетного столика располагалось удобное кресло. Также имелся небольшой обеденный столик с двумя креслами. Несмотря на привычную, даже роскошную и приятную обстановку, Айрис было не по себе, пока она не зажгла четыре лампы, которые были подвешены на перекладинах, поддерживающих плотный холст, надежно защищавший от знойного техасского солнца. Было вполне естественно, что Айрис с радостью отправилась в дальнюю дорогу в этом фургоне. Девушка привыкла к удобствам – ей никогда не приходилось спать на земле и использовать в качестве спальных принадлежностей собственную одежду.