Путешествия Николаса Сифорта (№2) - Надежда "Дерзкого"

 – Сифорт, адмирал приказал большую часть консервированных продуктов питания переправить на «Порцию». Я не успел вовремя прекратить это варварство, потому что находился уже на «Порции». Инвентарного списка ваших запасов у меня нет, поэтому не могу сказать точно, сколько у вас осталось. Правда, пассажиров у вас теперь меньше, чем было у нас. Может быть, как-нибудь обойдетесь. Я понимаю, что обязан был остаться на «Дерзком». Я не просил адмирала переводить меня на «Порцию», но и не отказался. Простите меня… Я… Понимаете, в моем возрасте трудно смириться с таким… Трудно заставить себя провести долгие годы в безысходности… Я не смог. Это выпало на вашу долю. Да поможет вам Господь, мистер Сифорт. Извините нас…

Видеозапись закончилась.

– Хотите еще раз посмотреть, командир? – спросил компьютер.

– Нет. – Мне больше хотелось увидеть другое. Я плохо помнил, что наговорил адмиралу, когда он довел меня до белого каления.

– Керрен, ты записал мой разговор с «Порцией»?

– Да, сэр.

– Прокрути запись.

На экране возник я собственной персоной, с перекошенной от ярости физиономией. Зазвучал голос Тремэна:

– Приказываю принять направленных к тебе пассажиров.

Потом мой ответ. И мое: «Хрен тебе! Я отказываюсь выполнять ваш приказ!.. Это убийство!.. Я открою по вашему кораблю огонь!» Было от чего прийти в ужас.

– Выключи! – заорал я, вспомнив, что за этим последует. Страшная клятва…

– Запись еще не кончилась, сэр, – вежливо заметил Керрен.

– ВЫКЛЮЧИ!!! – Я едва сдерживал рыдания.

Наступила блаженная тишина.

Открылась дверь, и на пороге появился Филип.

– Разрешите войти, сэр.

Я пригласил его жестом, не в силах произнести ни слова.

– Все пассажиры на борту, – доложил Филип.

– Хорошо, – равнодушно бросил я. Филип вопросительно смотрел на меня, ожидая, видимо, указаний. Но я молчал.

– Сэр, каковы будут дальнейшие распоряжения? – спросил он наконец.

– Распоряжения? – Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться, но ничего не получилось. – Я не имею права приказывать.

– Почему, сэр?

– Я не командир. Я мятежник, – тихо промолвил я, открыл глаза и уже громче добавил: – Действуй по своему усмотрению.

– Хорошо, сэр, с чего начнем? Я чувствовал себя совершенно разбитым. Откинулся назад в кресле и снова закрыл глаза.

– Послушай, гард, – заговорил я наконец, – мы дрейфуем в пустыне, запустить сверхсветовые двигатели невозможно, все корабли эскадры наверняка полетели дальше и не вернутся за нами. У меня есть сломанный корабль, есть ты, восемнадцатилетний гардемарин, никому не нужный, даже Тремэну. Да еще главный инженер, вдрызг пьяный, которого я отхлестал по щекам, пытаясь привести в чувство, и даже не спросил имени. Что еще у меня есть? Могу продолжить, – криво усмехнулся я. – В первой каюте находятся несколько матросов.

Адмирал почтил их за особые заслуги – нарушения дисциплины. Сейчас они, скорее всего, наложили в штаны с перепугу. Еще есть сорок несовершеннолетних переселенцев, которые шатаются по кораблю в поисках развлечений. Вряд ли несчастные старики и старухи будут в восторге от этих ребят.

Филип даже изменился в лице от ужаса, а я продолжал капать ему на мозги.

– По распоряжению адмирала наши лазеры были выведены из строя, а для приведения их в боевую готовность потребуется как минимум несколько часов. Половина систем гидропоники разрушена. Почти все съестные припасы перевезены на «Порцию». Я не знаю шифры кодовых замков сейфа на мостике, а также дверей кают матросов и склада оружия. Не знаю, хватит ли у меня людей для поддержания работоспособности систем жизнеобеспечения. Трудно сказать, от чего мы погибнем: от нападения чудищ, голода или удушья. А теперь скажи мне, гардемарин Филип Таер: с чего нам начать?

– Сэр, в… вы командир! – произнес, заикаясь, Филип.

– Командир чего? А? Отвечай, гард!

Мальчишка молчал. Я увидел в его глазах панику и устыдился. Ну что я давлю ему на психику?! Так человека и сломать можно.

– Ладно. – Я попытался изобразить улыбку. – Не расстраивайся. Выживем. Пойдем посмотрим, что можно сделать. – Я встал.

– Есть, сэр! – выпалил Филип с явным облегчением.

Мы заперли дверь на кодовый замок и пошли обследовать корабль. Я спустился на третий уровень. Филип за мной. Свернув в коридор, я столкнулся лицом к лицу с Уолтером Дакко.

– Черт возьми! – вскричал я. – Как вы попали в этот ад?

– Командир, где экипаж? – спросил в свою очередь Уолтер Дакко, вне себя от изумления. – Почему так много пустых кают?

– Почему вы здесь?! – Я схватил его за грудки и прижал к стене. – Отвечайте!

– Крис, – с болью произнес он. – Крис и Грегор Аттани… Мне они ничего не сказали… Подошли к новым офицерам «Порции» и попросились на другой корабль. Чтобы продолжать путешествие без вас. Адмирал им разрешил. Мы с Галиной решили не расставаться с сыном. Слишком он молод. Я упросил адмирала… Получил разрешение перейти на этот корабль. А теперь хочу знать, что происходит.

– «Порция» смылась. Труба нашего сверхсветового двигателя повреждена. Мы не можем продолжить полет. Нас бросили на произвол судьбы.

Он сник, закрыл глаза.

– Ох, бедный мой глупый мальчик, – пробормотал Уолтер Дакко и поспешно спросил шепотом: – Есть хоть какая-то надежда?

– Возможно, нас обнаружат спасательные корабли.

Продолжая свой путь, мы вдруг услышали доносившиеся из каюты матросов отчаянные вопли и стук в дверь. На стене висел клочок бумаги с шифром для кодового замка.

– Может, сначала вооружиться? – забеспокоился Филип.

– Не надо. – Я решил, что если для усмирения матросов понадобится оружие, то нам все равно здесь не выжить.

Я набрал на клавиатуре замка шифр и заложил руки за спину, приняв самый миролюбивый вид. Дверь распахнулась.

Бушующая толпа вывалилась наружу.

– Смирно! Назад! – заорал я. Ошеломленные матросы остановились. – Я, Николас Сифорт, ваш новый командир! В две шеренги по одному становись! Друг против друга! Ты! – подтолкнул я одного. – Оглох, что ли?! Встать в строй!

Мне повезло – привычка матросов к дисциплине сработала, и они выполнили приказ.

– Гардемарин, записывайте каждого, кто шевельнется!

Филип сорвал со стены листок с шифром и вбежал в каюту.

Я с грозным видом прошагал между шеренгами притихших матросов и пошел вразнос:

– Вам было приказано находиться в каюте! А вы что устроили? Бунт? Не потерплю! Представиться! По одному! – Я вперил гневный взгляд в крайнего матроса.

– Оператор систем регенерации Ковакс, сэр! – отчеканил матрос.

Отлично, такой специалист нам нужен позарез.

– Связист Цы, сэр!

– Матрос Андрос!

– Сэр! – напомнил я.

– Чо? А… Ну, сэр, – буркнул матрос, судя по акценту, испанец.

– Запишите его, мистер Таер! – приказал я.

– Зачем так суетиться, командир? – Говорил он не лучше беспризорников. – Ведь вокруг ни одного корабля, мы одни.

– В карцер его, мистер Таер! – В таких случаях надо действовать решительно, иначе экипаж выйдет из-под контроля.

– Есть, сэр! – ответил Таер.

– Давай, веди меня, красавчик, прогуляемся, – нагло ухмыльнулся Андрос. – Я люблю таких симпатичных стройных мальчиков. Я тебя…

Договорить он не успел – ударом в челюсть я сбил его с ног. Андрос кулем свалился на пол. Острая боль в руке испугала меня. Неужели опять перелом? Осторожно пошевелил пальцами, вроде бы все в порядке.

– Следующий, – произнес я как ни в чем не бывало, словно отправить матроса в нокаут было для меня обычным делом.

Теперь я знал, что на борту четырнадцать матросов. Пятеро переведены с «Порции»: Андрос, Клингер и три помощника стюарда. Среди остальных девяти один специалист из инженерного отделения, два – из зала гидропоники, один – помощник эконома. Пятеро не имели специальности.

– Мы находимся в боевых условиях на военном корабле, и за нарушение дисциплины я буду наказывать по законам военного времени. Поняли?!

– Друкер! Грошнев! Отнести Андроса в карцер! И немедленно возвратитесь.

– Есть, сэр!

Матросы подхватили Андроса за руки и ноги и понесли, следуя за Филипом.

Вскоре они вернулись, и лишь тогда я скомандовал остальным «вольно».

– Весь экипаж корабля – это вы, никого больше нет, если не считать пассажиров. – По шеренгам пронесся ропот. Мог ли я осуждать их? Я снова стал расхаживать взад-вперед. – Прежде всего следует произвести инвентаризацию. Мистер Ковакс, системы регенерации в порядке?

– При чем здесь регенерация?! – завопил Ковакс. Он был близок к истерике. – Вы что, не понимаете? Ведь нас здесь оставили умирать!

– Нет! – Матросы деморализованы, надо принимать срочные меры, иначе с ними не справиться. – Все за мной! Посмотрим системы регенерации, гидропонику, инженерное отделение, пост связи.

Матросы стали нехотя покидать каюту, из которой недавно жаждали вырваться.

– Мистер Таер, захватите с собой блокнот из кабинета эконома. Надо записать, что скажут специалисты по поводу жизненно важных систем корабля. Мистер Ковакс, надеюсь, автоматика в отделении регенерации работает?

– Так точно, сэр, – выпалил он, немного успокоившись. Мы с ним шли впереди. – Электропитание во время боевых действий не отключалось. Одно из помещений бортовой электростанции разгерметизировалось, и там погибли пятеро матросов. Однако электростанция не вышла из строя. Все показания систем регенерации вчера были в норме. А потом меня заперли там. – Он показал в сторону каюты.

– Знаю. Ничего подобного больше не повторится, пока я тут.

В отделении регенерации я скомандовал:

– Всем встать в круг, иначе не услышите, что я скажу. – И обратился к Коваксу: – Можете научить кого-нибудь из товарищей обращаться с этим хозяйством?

Ковакс кивнул. Матросы окружили экран с показаниями датчиков систем регенерации. Ковакс взглянул и доложил:

– Все показания в норме, командир.

– Хорошо. Теперь посмотрим гидропонику. Я пошел дальше по коридору.

– Не туда, – остановил меня Грошнев, – гидропоника работает только по левому борту, а здесь она…

– Вначале осмотрим это отделение, – перебил я его. – Как надо отвечать на приказ?!

– Есть, сэр!

– Я понимаю, вас заперли в каюте, как в тюрьме, и поэтому прощаю вам нарушение субординации. Но это в первый и последний раз. Поняли?

– Так точно, сэр!

– Хорошо. Веди нас к ближайшей гидропонике.

Стоило мне войти в отделение гидропоники правого борта, как я тут же пожалел о своем приказе. Картина бьша удручающая. Почти все искорежено. Огромная дыра в борту, правда, бьша прочно заделана, но всюду валялись разорванные шланги, разбитые приборы. И ни одного растения. Очевидно, их выбросили из-за опасности заражения.

– Здесь был поганый шар, – пробормотал кто-то из матросов с нескрываемым ужасом.

– Так ведь все очистили, забыл, что ли! – прикрикнул на него Друкер. – Лейтенант Аффад строго следил. Тут все обработали ультрафиолетом и химикалиями. Вирусов нет.

– Семена или рассада остались? – спросил я.

– Семена есть, сэр. И еще немного рассады, но как их тут выращивать? Вся автоматика накрылась.

– У вас должны быть запасные шланги и трубы. Горшки сохранились. Значит, можно восстановить гидропонику.

– Так точно, сэр, – уныло ответил Друкер. – Кое-что восстановить можно, но с электроникой и автоматикой нам не справиться.

– Ладно. Пошли теперь на левый борт.

В зале гидропоники левого борта картина была совершенно другая. В ярком свете ламп благоухали помидоры, радовали глаз огурцы и прочая зелень. Тихо журчала вода, автоматика исправно подавала корням питательный раствор, поддерживала нужную температуру.

– Здесь все в порядке? – спросил я.

– Не совсем, – грустно ответил Друкер. Он подошел к одному из больших металлических горшков с песком, в котором росли помидоры, раздвинул листья и показал на огрызки неспелых помидоров, валявшихся на песке. – Кто-то лазил здесь и крал овощи. Я заметил это только вчера перед тем, как нас заперли в каюте, сэр. Остальных членов экипажа в это время уже переправили на «Порцию».

Матросы притихли. Я посмотрел в глаза каждому, но все выдержали мой взгляд.

– Отныне отделение гидропоники будет всегда под замком, – объявил я. – Заходить сюда смогут только специалисты, ответственные за сохранность растений, урожая и всего прочего. За воровство – казнь. – Никто не издал ни звука, и я обратился к Друкеру: – Есть возможность увеличить урожай?

– Все горшки заняты, командир. Некуда сажать растения, разве что увеличить плотность посадки.

– Какой вы собираете урожай?

– Приблизительно двадцать помидоров в день, командир, и около тридцати огурцов. В одиннадцатом горшке посажены бобы, но созреют они только через месяц. Салата-латука много, но на одном салате, сами знаете, не проживешь.

– Почему не посадили дополнительные растения, когда разрушился правый зал гидропоники?

– Не знаю, сэр. Вначале все были заняты обеззараживанием помещений, потом надеялись на встречу с остальными кораблями, где можно будет взять рассаду. Она дает плоды быстрее, чем семена.

– Так. – Во всем виноваты прежние офицеры «Дерзкого». Но что толку сейчас об этом говорить? Придется исправлять положение. Вот и все. – Пошли на камбуз, проверим запасы. – Мы вышли, и я запер дверь на кодовый замок, заслонив собой его клавиатуру, чтобы никто не увидел шифра.

Холодильники работали исправно и были заперты на кодовые замки. Только один был взломан и стоял пустой.

– Где шифры замков холодильников? – спросил я. Один матрос пожал плечами, остальные даже не шевельнулись.

– Можно их взломать, – предложил Клингер.

– Нет, – возразил я. – Попробую найти шифры на мостике. Взламывать холодильники. будете только по моему приказу.

Вместе с матросами я осмотрел кладовки и шкафы. И обнаружил там всего несколько мешков муки, пакетики с приправами, банки с консервированными овощами.

– Кому-нибудь известно, какие запасы имеются в трюме? – спросил я.

– Коробок двадцать сухого молока, – угрюмо ответил один из матросов. – Я помогал перевозить их на «Порцию», а потом командир Хэсселбрад приказал переправить их обратно.

– Что еще?

– Еще какие-то коробки. Не знаю, что в них. Знаю только, что на всех не хватит.

– Мистер Таер, – повернулся я к Филипу, – когда закончим осмотр корабля, спуститесь с этим матросом в трюм и сделайте опись всех имеющихся запасов. А теперь пошли в инженерное отделение.

Главного инженера там не оказалось. На полу в луже ликера все еще валялись осколки глиняной чашки.

– Мистер Сайкес, – обратился я к матросу, помощнику инженера, – в каком состоянии электростанция?

– Вы видели главного инженера? – невесело усмехнулся тот щербатым ртом. – Похоже, он смылся допивать свой бочонок. А компьютер вроде бы фурычит. Во всяком случае, он трезвый. – Матрос залился нервным смехом.

– Мистер Таер, запишите мистера Сайкеса, я с ним потом разберусь, – приказал я. – А теперь, мистер Сайкес, доложите по всей форме.

Помощник инженера смерил меня презрительным взглядом и хотел сказать все, что он думает по этому поводу, но вовремя спохватился, помолчал секунду-другую и заговорил без прежней развязности:

– Инженер, как я понимаю, в расстройстве, сэр, и места себе не находит. Электростанция работает в автоматическом режиме, электроэнергии для систем жизнеобеспечения вполне хватает. Но чтобы включить лазеры, потребуется больше энергии, и электростанцию придется перевести в другой режим, на полную мощность. Точно не знаю, может ли она переключиться автоматически.

– Не может.

– Ну тогда, пожалуй, лучше не включать лазеры.

– Ты в этом не разбираешься?

– Могу только сличать показания приборов и следить за сообщениями компьютера, сэр; знаю, какие нажимать кнопки, когда главный дает указания. Главный всегда находился рядом. А если что-то случится, мне лучше вообще все выключить, – улыбнулся он и на всякий случай вежливо добавил: – Сэр.

– Понятно. Я заставлю главного инженера дежурить.

На этом инспекция инженерного отделения закончилась, и мы пошли на первый уровень к посту связи. В коридоре нас окружили беспризорники. Я прикрикнул на них на их собственном жаргоне, и они, очень удивленные, разбежались.

В помещении связи панели управления лазерами были сняты и аккуратно сложены, рядом лежали учебники, открытые на тех страницах, где дано описание присоединения панелей.

– Господь Всемогущий… – Я с трудом сдержал готовое сорваться с языка ругательство. – Прости, Господи, аминь. Мистер Цы, вы сможете установить на место эти штуковины?

Матрос долго смотрел на дело рук своих боевых товарищей, которым посчастливилось перебраться на «Порцию».

– Смогу, – ответил он наконец. – Не сомневайтесь.

– Начинайте! – скомандовал я.

– Есть, сэр. – Он открыл ящик с инструментами. – Хорошо, если все отсюда…

– Понятно. Сейчас мы уйдем. Как только закончите, доложите на мостик. И непременно проверьте радиоаппаратуру. Обо всех неисправностях сообщайте мне лично.

Мы покинули пост связи и вышли в коридор. Я обратился к экипажу:

– Итак, осмотр корабля закончен. Работы предстоит много. Мистер Таер, спуститесь в трюм для инвентаризации пищевых запасов. Мистер Акрит, назначаю вас командиром пассажирского отделения. Возьмите себе в помощники трех человек. Составьте список пассажиров, укажите номера кают. Остальные, – я обвел взглядом семерых матросов, – будут пока работать на камбузе под командой мистера Бри. Доложите лично мне, что можно приготовить сегодня на ужин из имеющихся запасов. Все. Разойтись!

Матросы нехотя расходились. Я видел, что некоторым хотелось что-то сказать, но не дал им такой возможности и поспешил на мостик. Заперев дверь на замок, я рухнул в кресло. От вороха неразрешимых проблем голова буквально раскалывалась.

– Керрен? – позвал я.

– Слушаю, сэр! Чем могу быть полезен? – любезно откликнулся компьютер.

Я понял, почему командир Хэсселбрад предпочитал отключать у него разговорный режим. В заискивающем тоне компьютера было что-то неприятное.

– На холодильниках кодовые замки. Ты знаешь, где шифры?

– Да, сэр.

Я подождал немного, но противная машина молчала, видимо, ожидая прямого вопроса.

– Где они, Керрен?

– В бортовом журнале, сэр. Командир Хэсселбрад записал. Вы заглядывали туда?

– Нет.

Какой же я идиот! Я тотчас же стал просматривать файлы журнала и вскоре обнаружил шифры к сейфу мостика и замкам кладовок с едой. В сейфе хранились элек-трошокер, пистолет и конверт с надписью «ключ от оружейного склада». Я положил все это в карман и, почувствовав себя немного увереннее, снова сел в кресло. Через полчаса вернулся Филип и радостно сообщил:

– Мясные и овощные консервы, сэр! Два полных контейнера! Пятьсот семьдесят четыре ящика по шестнадцать банок в каждом. – Довольный, он сел в кресло дежурного офицера.

– Неплохая находка, гард, – улыбнулся я.

Сразу стало как будто светлее и уютнее. Филип, глядя на меня, тоже весь расцвел. Я продолжил изучение бортового журнала.

– Эй, мостик? Командир? – донеслось из динамика внутренней связи.

– Кто это? – спросил я в микрофон. – Ты что, не знаешь, как надо докладывать?

– Нет, сэр. Впервые звоню на мостик. Это Акрит.

– Вот что ты должен сказать: докладывает матрос Акрит, сэр!

– Докладывает матрос Акрит, сэр! – повторил он, подражая моим интонациям, как попугай. – Э… Понимаете, на борту семьдесят шесть пассажиров, сэр, среди них эти чертовы ссыльные. Пришлось врезать одному из них по чайнику, чтобы отвязался от меня. Ссыльных тридцать девять, довольно много стариков и совсем мало нормальных пассажиров. Список у Джабура.

– Хорошо. Пусть Джабур принесет список. А ты со своими помощниками убери мусор на всех трех уровнях. Это приказ!

– Есть, сэр.

Я положил микрофон и предался размышлениям. Итак, на корабле семьдесят шесть пассажиров, четырнадцать матросов, Филип, инженер и я. Всего девяносто три человека. Если каждый будет съедать по банке консервов в день, запасов хватит дней на сто. Кое-что будет давать гидропоника. В любом случае времени у нас в обрез. Надо строжайшим образом охранять пищевые запасы.

– Мистер Таер, вы заперли трюм?

– Нет, просто закрыл дверь, сэр.

– Почему?! – заорал я.

– Но, сэр, вы приказали только осмотреть трюм и сделать инвентаризацию, а…

– Как зовут того матроса, который был с тобой?

– Ибарес.

– Он видел ящики с консервами?

– Да, помогал мне считать…

– Болван! Ты хоть на что-то способен?! – Я вскочил и побежал, крича на ходу: – Тебе ничего нельзя доверить. Вперед! Быстро!

Филип помчался за мной.

– В трюм, сэр?

– Да! Черт возьми… Нет! Вначале к складу оружия!

Я с трудом отпер склад, «пугач» и пистолет отдал Филипу, а себе взял лазерную винтовку. Из склада мы бросились к шлюпочному отсеку, надели скафандры. В грузовом трюме нет вентиляции, воздух не регенерируется и входят туда лишь в скафандрах. Распахнув толчком дверь, я увидел тускло освещенный гигантский грузовой трюм по центру вдоль оси до самого носа. Отключив рацию скафандра, наклонился к Филипу и спросил:

– Где?

Он молча указал на противоположную стенку. До нее было метров сто. Я включил рацию на прием, жестом приказал Филипу сделать то же самое и начал осторожно двигаться по проходу. В наушниках послышалось тяжелое дыхание и чей-то голос произнес:

– Быстрее, черт возьми! Пора уходить, а то застукают!

По обеим сторонам трюма шли узкие проходы; между ними над контейнерами, через каждые двадцать метров, тянулись мостики. Я пошел по одному из них на голоса к противоположному проходу. У контейнера с консервами трое в скафандрах грузили ящики на тележку.

– Не двигаться! – крикнул я и поднял винтовку.

– Бежим!

Выкрикивая проклятия, воры начали разбегаться. Один помчался по проходу в сторону шлюпочного отделения, другой спрыгнул с мостика и затерялся среди ящиков и контейнеров, а третий пошел на меня с железным прутом.

– Стой! – крикнул я.

Он метнул в меня прут и угодил прямо в шлем. Посыпались осколки, я зажмурился и выстрелил. К счастью, дышать в трюме было легко. Я открыл глаза, но негодяя и след простыл.

– Сюда, сэр! – закричал Филип. – Он… Ох! Я побежал на крик. Филип сидел на полу, держась за бок.

– Извините, сэр, – оправдывался он, – я метил в другого, а этот незаметно подбежал и отправил меня в нокаут. Они ушли.

– Ушли?! – Я схватил его за шиворот и поднял на ноги. – Чтоб тебя… Чертов гард! Где пистолет?! Где «пугач»?

Филип побледнел, с ужасом осмотрелся.

– Я… Они… Он подобрал их, сэр, когда я упал.

Потрясенный, я не мог вымолвить ни слова.

Устав квалифицирует открытое неповиновение матроса командиру как мятеж. Что же говорить о вооруженном сопротивлении? Незаконное приобретение или хранение огнестрельного оружия влечет за собой пожизненную ссылку на спутник Юпитера Каллисто для гражданских лиц и смертную казнь – для матросов.

А теперь на корабле начался вооруженный бунт. И все из-за Филипа.

– Я выстрелил в одного. Он пробегал мимо тебя? – спросил я Филипа.

– Кажется, я видел только двоих, сэр.

– Кажется! – передразнил я его. – Значит, третий где-то здесь.

Мы пошли по трюму. Я держал наготове винтовку, но она не понадобилась – третий лежал ничком под мостиком. Голова у него была прострелена. Я приказал Филипу взглянуть на раненого. Филип вернулся бледный. Оказалось, что матрос убит и глаза его уже остекленели.

Мы вышли из трюма., и я сбросил скафандр.

– Все из-за тебя! – ворчал я на Филипа. – Ведь ты знал, что у нас мало еды, почему же не запер дверь в трюм? Думал, матросы этим не воспользуются? Ты даже не сумел сохранить доверенное тебе оружие! Теперь у мятежников есть пистолет и «пугач». Болван! Щенок! Выпороть тебя мало!

Своей виноватой улыбкой Филип буквально достал меня. Я был в бешенстве.

– Да! Видит Бог, заслужил порку, гардемарин! Я не был лейтенантом, и в моей каюте никогда не было скамьи для порки! Но теперь я научусь сечь!

В глазах Филипа появилась мольба, но он не проронил ни слова.

– Пошли! – Я схватил его за руку. – В лейтенантскую каюту!

Обуреваемый слепой яростью, я потащил Филипа по коридору, и вскоре мы уже были в офицерском отделении. Дверь в лейтенантскую каюту была приоткрыта. Я ворвался туда. Скамья стояла на месте, рядом – кнут. Филип, едва сдерживая слезы, снял китель, аккуратно сложил его, повесил на спинку кресла, шагнул к скамье, лег и скрестил руки под подбородком, как и положено.

Я прислонил винтовку к стене, схватил кнут.

– Я тебя научу нести службу, чертов… – Я больно хлестнул его.

Филип вскрикнул, дернулся. Я снова взмахнул кнутом, упиваясь своей властью.

Вдруг ярость схлынула, сознание прояснилось, я опомнился. Что же я делаю?! Кнут выпал из руки. Я рухнул в кресло у стола. Филип ждал продолжения порки.

– Господи! – схватился я за голову. Гардемарин продолжал лежать.

– Поднимайся, Филип, – прохрипел я. Он медленно встал, начал натягивать брюки. Лицо его пылало.

– Садись.

Он послушно сел, морщась от боли.

– Не знаю, сможете ли вы меня простить, мистер Таер. Я даже не надеюсь на это. Весьма сожалею о своем недостойном поступке. Это несправедливо.

– Нет! – выкрикнул он.

– Да! Ты…

– Нет, сэр, вы правы! – Из глаз его брызнули слезы. – Я не запер дверь, потерял оружие. Простите меня, постараюсь исправить свои ошибки! Что там порка! Я даже не знаю, какого заслужил наказания. Наказывать – значит доверять! Без наказаний на корабле нельзя. Я не похож на этих матросов. Уважаю дисциплину, уважаю присягу. Пожалуйста! – Он вскочил, протянул мне кнут. – Я ненавижу порку, но вы командир! Умоляю, выпорите меня! Не бойтесь!

Он положил кнут на стол прямо передо мной. Я закрыл глаза. Наступила гнетущая тишина.

– Думаешь, я боюсь? Боюсь, что ты присоединишься к бунтовщикам?

– Почему же тогда вы бросили кнут? Или я мало натворил?

– Бросил потому, что понял свою ошибку. Это я обязан был запереть трюм. Как только поднялся на борт. Из-за моей неосмотрительности погиб человек. А я свалил свою вину на тебя. Что же до пистолета и «пугача»… И здесь ты не виноват, у тебя их отняли. Ты делал все, что мог.

– Значит, плохо сделал! – На лице его еще не высохли слезы. – На корабле я единственный офицер. Вам бы на меня положиться, а я вас подвел. Нет, я ни на что не гожусь. Недаром вы отказались взять меня с собой. От меня никакого проку. Хуже того, один вред.

– Слушайте внимательно, мистер Таер. Я опасался за вашу жизнь. И только поэтому не хотел брать вас с собой. Вы хороший офицер, и я вас уважаю. Простите, что так обошелся с вами. Больше такого не повторится.

– Не обещайте, не надо.

– Поздно. Уже пообещал. Я обязан был это сделать, чтобы впредь не совершать необдуманных поступков. И вообще… – Я умолк, не в силах справиться с обуревавшими меня чувствами, потом едва слышно произнес: – Знаешь, Филип, я не гожусь в командиры. Может, отстранишь меня и займешь мое место?

– Что? – с ужасом прошептал он.

– Бери корабль под свое командование. Я не возражаю. Не получился из меня командир, я только порчу людям жизнь. – Филип был потрясен, будто гром грянул среди ясного неба. – А теперь в довершение ко всему убил человека.

– Вы герой, вы спасли «Гибернию», – заговорил Филип, оправившись от шока. – Я не уберег даже собственное оружие, а вы предлагаете мне командовать кораблем. Нет, я так и останусь гардемарином. Сместить?.. – Он издал какой-то странный звук – не то всхлип, не то смех.

– Да поможет нам Господь Бог. – Я накрыл ладонью его руку, и так мы долго сидели в полной тишине. Наконец я встал и со вздохом сказал:

– Ладно. Давай приниматься за дело. Еще раз повторяю, прости меня, Филип!

– Мистер Тамаров еще не так меня сек, сэр, – попытался улыбнуться Филип. Мы встали и пошли к выходу.

– Отдохни несколько часов, Филип, а потом пойдешь на мостик. Можешь занимать любую каюту.

– Только гардемаринскую, сэр. Иначе мне не уснуть.

* * *

Усталый, в полном отчаянии, я поплелся на мостик и запер за собой дверь. Искать украденное у Филипа оружие на таком большом корабле было бессмысленно. Ускользнувшие солдаты были в скафандрах, и я их не разглядел. Где искать? У кого?

Инженер был пьян, ему не до воровства. Связист Цы занимается устройством панелей управления. Акрит и Джабур составляли списки пассажиров. Андрос сидел в карцере. Таким образом, из четырнадцати осталось девять.

Их можно было проверить на детекторе лжи с применением наркотиков. Но устав запрещает подобные допросы, если к тому нет особых оснований. Кроме того, на борту не было врача, а сам я не знал, какие именно следует вводить наркотики и в каких дозах.

Мои размышления были прерваны голосом из динамика:

– Центр управления? Докладывает пост связи!

– Что у вас, мистер Цы?

– Кажется, с лазерами все в порядке., сэр. Разрешите проверку?

– Можно без включения лазеров?

– Нет. Только с включением, сэр. Иначе не проверить.

– Пожалуй, верно. Постреляешь по метеору. Как только мистер Таер заступит на вахту, я прикажу ему выбросить за борт что-нибудь негодное.

Мне подумалось, что неплохо использовать в качестве мусора убитого мною вора. Но я решил не обострять и без того непростые отношения с экипажем, несмотря на то что вор намеревался ограбить своих же товарищей.

Пусть Филип выбросит за борт какую-нибудь рухлядь. Надо только не забыть ему это сказать. И я набрал на клавиатуре памятку самому себе. Теперь мои мысли занимал пост связи с пультом управления лазерами. Надо укомплектовать его людьми и научить их стрелять из лазерных пушек. Люди также нужны в зал гидропоники и для круглосуточного дежурства в отделении регенерации. А в моем распоряжении тринадцать человек!