Ксанф (№12) - Мэрфи из обыкновении

— Вижу, вижу, — кивнула Айви. — Ладно, тупей дальше.

— Да дальше уж вроде некуда…

Не дослушав, спутники продолжили путь. Следующим им повстречался совершенно прямой угол.

— Где тут У колье? — с ходу обратилась к нему Айви.

Со всей прямотой должен заявить, что не уполномочен отвечать на подобные вопросы.

Но мы ведь задали прямой вопрос, — попыталась нажать Айви.

— Да, но прямой ответ па прямой вопрос может породить нечто прямо противоположное — кривотолки, — прозвучал твердый ответ.

Поняв, что от этого упрямца толку не будет, путники поспешили дальше. И уперлись в стену.

— Э, да углы-то никак кончились? — воскликнул Грей.

— Может, еще скажешь, что я кривая? — обиделась стена.

— Но не угол же, — отозвался юноша.

— А вот и угол.

— Но какой?

— Во-первых, прямой, потому что вы уперлись прямо в меня, во-вторых, тупой, потому что уперлись вы не куда-нибудь, а в тупик, в-третьих, острый, в силу моего неподражаемого остроумия, и наконец — вы только меня потрогайте — каменный. Каменный угол.

— Таких не бывает, — бросил Грей, и компания, чтобы не затевать спор, поспешила из тупика прочь.

За поворотом они чуть не попадали, наскочив на угол падения, а потом опешили, увидев самих себя. Хорошо еще, Грей сообразил, что им попался угол отражения.

Знаете, — сказал юноша, когда все уже были близки к отчаянию. — Если уж здесь все построено на каламбурах, то не следует ли и нам исходить из этого? Вообще-то, на эту мысль меня натолкнул еще наш первый встречный, просто я долго ее переваривал. Посудите сами, разве не должно У колье находиться там, где можно уколоться, то есть в области самых острых углов?

— Прямо скажу, на остроты там можете не рассчитывать, — встрял подслушивавший их прямой угол. — Будь я овалом, — в этом У колье у всех хоть кол па башке теши…

— За мной, — вскричал Грей, — будем искать углы поострее, а за углами колья.

Колья нашлись, да такие острые, что уколоться о них и впрямь ничего не стоило. Беда заключалась в том, что они щетинились, преграждая путь, и продраться сквозь такой игольчатый лес представлялось совершенно немыслимым.

— С детства боялся уколов, — признался Грей.

— Вообще-то, — сказала Айви, глядя на казавшееся неодолимым препятствие, — здесь все основано на магии, поэтому, думаю, ты мог бы аннулировать колья. Только вот…

— ..Не аннулирует ли это и само У колье, и весь этот сон? — закончил за нее Грей. — Подумаем: мой талант, каким бы он ни был, всего лишь один из многих магических талантов. А как другие — их можно использовать в сонном царстве или что-то мешает?

— Сейчас проверим, — с этими словами Дольф обернулся гоблином и тут же, смачно сплюнув, в изысканной манере этого племени, заявил:

— Ни шиша гребаного не мешает!

Айви, коснувшись ближайшего угла, усилила его угольность, и он сделался сверкающе-черным.

— Похоже, ничего не мешает, — согласилась она.

— Значит, и я могу использовать свой талант, не нарушая общего порядка. Главное, не переборщить, — заявил Грей и осторожно провел ладонью по остриям кольев.

— Э, да это иллюзия! — воскликнул он.

— Может, сейчас и иллюзия, — пожал плечами Дольф. — Но минуту назад я бы не хотел об эту иллюзию уколоться.

— Тут ведь как взглянуть, — заметила Айви. — Здесь все сплошная иллюзия, но мир снов как раз такое место, где иллюзия реальна… Или реальность иллюзорна… Или что-то в этом роде. Грей, наверное аннулировал реальную составляющую иллюзии кольев… — Она определенно запуталась.

— Иллюзорно там, реально или еще как, — заявил Дольф, — но если ты здешним колом уколешься, то у тебя пойдет кровь. И тебе будет больно, даже если с твоим настоящим телом — там, в Ксанфе, — ничего такого не случится.

Айви припомнила великана Жирара и кровавую реку.

Братишка говорил правду.

С замиранием сердца они шагнули прямо на грозные острия, но они раздались в стороны, как травинки. Одолеть частокол удалось без труда, но местность за ним выглядела устрашающе. Надо полагать, здесь находился весьма ценный реквизит для постановки лучших ночных кошмаров. Люди, которым снился этот сон, испытывали ужасные и весьма разнообразные страдания. Непослушных детишек злобные демоны — настоящие убийцы в белых халатах — безжалостно вели на уколы. Взрослых, видать, нашкодивших посильнее, колошматили и колотили колами, после чего самых проштрафившихся из них на эти же колы и сажали. Некоторых людей вроде бы и не трогали, по, судя по искаженным болью лицам, они мучились, кто от колотья в боку, кто от печеночных колик. Юная красавица отчаянно рыдала из-за того, что ее роскошные волосы сбились в колтуны. Над всей этой жуткой сценой зловеще звонил кол-о-кол.

— У меня вся труппа в сборе, — заявил им взявшийся невесть откуда демон, чей колючий взор сверкал из-под черной маски. — Не помню, чтобы я заказывал еще троих актеров. Вы уверены, что попали куда вам надо?

— Да мы просто шли мимо…

— Впрочем, — перебил ее демон, — у нас нынче ставится такой масштабный, массовый кошмар, что ролей хватит па всех. Мальчишку определим в колледж, молодого человека забьем в колодки, а тебя, красавица… Ты как, вопить да стонать умеешь?

— Я принц Дольф! — торопливо встрял мальчик. — Я…

— О, что ж ты сразу не сказал? Значит, у тебя с друзьями экскурсия. И что бы ты хотел посмотреть?

— Нам бы попасть к Сума-с-броду.

Демон почесал подбородок.

— Тут у нас неподалеку река, и бродов на ней хватает, но такого я что-то не припомню. Могу только показать путь к воде.

— Будем весьма благодарны.

Демон в маске повел их вперед, сквозь толпу рыдающих, стонущих людей. У Айви сжималось сердце, хотя она и знала, что это всего лишь актеры. Дольф, похоже, чувствовал себя не лучше.

— После такого вообще спать не захочется, — пробормотал он.

— Похоже, я видел нечто подобное в одном ужастике, — сказал Грей.

— Где видел? — не поняла Айви.

— В фильме ужасов. У нас, в Обыкновении, тоже ставят такие же кошмары. Еще и почище.

— А, в наказание…

— Нет, люди смотрят их для забавы.

— Люди?! — задохнулась от изумления Айви. — Гоблины, это я еще могу попять, но чтобы люди!

— Ну, мне фильм совсем не поправился, — торопливо заверил ее Грей, но у Айви все равно остался неприятный осадок. До чего же страшное место эта Обыкновения, если там даже такие добросердечные, сострадательные люди, как ее Грей, могут развлекаться, глядя на чужие страдания.

Они вышли к берегу широкой, мутной реки с быстрым течением и приметили ночную кобылицу, забиравшую только что подготовленный сон, где в реке тонула молодая девушка. Потонуть на таких стремнинах и впрямь ничего не стоит.

— Вот река, — объявил провожатый. — Бродов па ней полно, знай только, где бродить, но свой вам придется искать самим. Ближайший к нам, само собой, Коло-брод, а дальше я не бывал.

— Спасибо, ты очень добр, — слабым голосом поблагодарила его Айви.

— Хм, я бы не сказал… Но для принца Дольфа чего не сделаешь.

Они двинулись вдоль берега, поглядывая на воду. Река выглядела ничуть не лучше У колья — полная омутов (имелись даже тихие, как все знают, особенно опасные), водоворотов, порогов, о которые трудно не споткнуться, и свирепых чудовищ. Всюду разыгрывались самые душераздирающие сцены: буруны переворачивали и разбивали в щепки утлые лодчонки; выпавших из них людей сносило на острые камни или затягивало на дно. Над одним участком русла красовалась табличка «Купаться запрещено». Дети, разумеется, пыряли с крутого бережка и больше не выныривали.

Дальше, прямо под объявлением «Рыбу не ловить», сидели с удочками рыбаки. Хищные кракены стаскивали их в воду за лески и безжалостно пожирали.

Айви хотелось верить, что она ничем не заслужила таких дурных снов, хотя девушка понимала, что гораздо лучше пережить нечто подобное во сне, чем наяву. Наверное, рыболов, угодивший в щупальца кракена, в реальной жизни уже не станет удить в неположенном месте.

Однако Айви решительно не могла представить себе, что могло привести сюда Хамфри. Конь Тьмы прекрасно управлялся со своим царством и без помощи Доброго Волшебника, по если бы такая помощь и потребовалась… Разве трудно отправить ночную кобылицу в Ксанф за Ответом?

Сложившаяся ситуация решительно не поддавалась объяснению.

Неужто они отправились по ложному адресу и Волшебника Хамфри здесь нет?

Усилием воли Айви выбросила эту пугающую (поскольку, окажись она верной, они лишились бы надежды получить нужный Ответ, а следовательно, отделаться от Конпутера и пожениться) догадку из головы. Добрый Волшебник где-то тут, потому что где же ему еще быть!

Бродов на реке и вправду хватало. Почти сразу за помеченным вбитыми в землю кольями Коло-бродом, близ которого толклись буйного вида личности, находился Брод-Яга, охранявшийся старухой с весьма отталкивающей внешностью. Далее следовали С-брод, к которому сбредались личности не более привлекательные, чем наблюдались у предыдущих, и Бутер-брод, с вязким от масла дном. Наконец показался и искомый Сума-с-брод. Грей, уже начавший кое-что понимать в здешних названиях, опасался увидеть толпу безумцев, но его ожидания не оправдались. В этом месте через реку, вышагивая как на ходулях на голенастых ногах, переплавлялись аисты, каждый из которых нес вместительную суму с младенцем, а то и с близняшками. Айви тут же сообразила, что по этому пути аисты доставляют детишек в Обыкновению. Правда, Грей обмолвился, будто бы у обыкновенов дети появляются каким-то другим способом, по разве мужчина может хоть что-то смыслить в подобных вещах?

Кроме того, по ее мнению, название переправы вполне объяснялось тем, что вызывать аиста в Обыкновении могли только отъявленные сумасброды. Впрочем, не меньшим сумасбродством казалось и соваться здесь в воду, не будучи аистом.

— Что, надо переправиться? — приметил Дольф растерянность в глазах сестрицы. — Это мы мигом. — И тут же превратился в исполинского аиста с огромной сумой.

— Полезай внутрь, — велела Айви Грею.

— Э.., дая…

— От сумы не зарекайся, — усмехнулась Айви и забралась первой. Грею ничего не оставалось, как последовать за ней. Внутри было, примерно, как в гамаке. Дольф беспрепятственно перешел реку, совершенно не привлекая внимания: прочие аисты, видимо, решили, что их крупный коллега осуществляет доставку по заказу великанов.

— Теперь будем искать Малую Куманику, — сказала Айви, спрыгнув на землю по ту сторону.

Они находились на краю гигантской поляны, поросшей самыми разнообразными ягодами.

— Есть их, по большей части, нельзя, — заявила Айви, приметив, что Грей посматривает на растения с интересом. — Ежевика колкая, о Костянику зубы сломаешь. Земляника на вкус ничего, но растет ягодами вниз, так что замучишься их из земли выковыривать. У Черники вместо сока чернила, а Голубика… О, что это?

— Ку-ку, кума! — разносился над поляной негромкий призыв. — Ку-ку.

— Никак Куманика манит, — сообразил Дольф.

— Точно, — подтвердила Айви, — причем явно Малая, а то манила бы громче.

Они поспешили на звук и вскоре обнаружили расходившиеся веером от куста Куманики улицы. За погруженной во тьму улицей Разбитых Фонарей шла улица Вязов (Айви показалось, что в ее глубине творится какой-то кошмар, но отвлекаться девушка не стала), потом просто У-лица (огромное, с бугристой кожей лицо, у которого она начиналась, производило странное впечатление) и целый ряд улочек с «птичьими» названиями — улицы утенка Дональда, матушки Гусыни и, после нескольких еще, появилась долгожданная надпись Непройди — Негусь. Айви с ходу сунулась туда, но тут же ойкнула, словно налетев на невидимую стену. Она пошарила перед собой рукой: преграда не прощупывалась, но и пройти не удавалось.

— Что такое? — удивился Грей, но Дольф уже сообразил, в чем дело.

— По улице Непройди — Негусь гусь наверняка пройдет.

Превратившись в большого, лапчатого гуся, он, не встречая никаких препятствий, вразвалочку двинулся вперед. Остальные поспешили за ним.

Оставалось лишь отыскать Закотомку. Айви, тайно завидовавшая проявленной Дольфом сметке, предположила, что эта усадьба спрятана за какой-нибудь гигантской котомкой, но действительность оказалась куда проще. Глазам путников предстала чистенькая, крытая соломой белая мазанка, перед которой, облизываясь, сидел здоровенный кот.

— Это и есть замок Доброго Волшебника? — изумился Грей.

— Нашел замок! — усмехнулся Дольф. — По мне, так это одно из препятствий. Понимаешь, по правилам, чтобы получить Ответ, необходимо одолеть три преграды. Иначе к Хамфри и соваться нечего. Вот я и подумал, может быть…

— Может быть, это иллюзия, созданная, чтобы сбить нас с толку»? — закончила за него Айви, находившая, что ее братец мог бы высовываться и поменьше.

— Сейчас посмотрим, — Грей шагнул вперед, протянул руки и… Хижина, задрожав, растаяла в воздухе, и па ее месте возник замок — точная копия замка Хамфри в Ксанфе. Во всяком случае, он выглядел таким же заброшенным.

— Да, во сне он такой же, как наяву, — пробормотала Айви. — Правда, я не вижу здесь ровного чудовища, но может, оно уже убралось и оттуда. Сторожить-то некого. Ладно, сейчас перейдем ров… Опа!

Только сейчас девушка увидела, что подъемного моста нет. Причем он не поднят, чего можно было ожидать, а отсутствует вовсе.

— В ров лучше не лезть, — предупредил Дольф. — Вода может быть отравлена, а аннулировать настоящий яд Грею не под силу.

— Да и неприлично все подряд аннулировать, — согласился Грей. — Я не у себя дома.

— Я вас перенесу, мне не привыкать, — сказал Дольф и превратился в птицу Рок. Перепорхнуть ров с сестрицей и ее женихом на спине было для пего парой пустяков.

Айви промолчала, но ей было не по себе. И на сей раз не из-за братца: просто все удавалось не правдоподобно легко.

Обычно Добрый Волшебник предлагал сложные испытания, а тут они справились уже с двумя буквально играючи. Это казалось подозрительным.

Оказавшись на полоске земли между рвом и замком, они двинулись по окружности в поисках ворот, поскольку моста, обычно указывавшего на их местонахождение, не было.

Но — как удалось установить, обойдя замок кругом, — не было и самих ворот.

— Теперь моя очередь, — заявила Айви. — Сейчас я устрою проход.

Девушка сосредоточилась па стене, усиливая ее проницаемость. Суть этого приема заключалась в том, что абсолютно непроницаемых тел и веществ в природе не существует.

Сквозь что угодно что-то, да может проникнуть. Конечно, у каменной стены элемент проницаемости ничтожен, но если его очень-очень усилить…

Участок каменной кладки превратился в нечто вроде иллюзии — выглядел твердым и стоял вроде бы незыблемо, — но пропускал сквозь себя и свет, и воздух, и влагу.

Айви взяла спутников за руки, шагнула с ними сквозь стену и тут же вернула ее в исходное состояние.

Едва они оказались во внутреннем дворе, как послышались шаги и из-за угла вышел человек.

— Хамфгорг! — воскликнула Айви. — Привет!

— Привет, Айви! — отозвался тот. — Прекрасно выглядишь.

— А ты не изменился, — сказала Айви, не найдясь с ответным комплиментом, и поспешно стала знакомить юношей:

— Это мой старый друг Хамфгорг, сын Хамфри и Горгоны. А это Грей, мой нареченный. Ну, а Дольфа ты знаешь.

— Пойдем, — поманил всех за собой Хамфгорг. — Мама как раз напекла плюшек твоих, Айви, любимых.

— Ой, плюшечки! — восторженно пискнула Айви, па миг позабыв о том, что она уже невеста. По замку распространялся восхитительный аромат свежей выпечки.

Встретившая гостей в столовой Горгона тоже совершенно не изменилась: была такой же высокой, статной, с шевелюрой из множества тонюсеньких змеек, обрамлявшей лицо, которое Хамфри сделал невидимым, дабы его лицезрение не обращало людей в камень. Теперь действия этого лика хватало как раз на то, чтобы корочки у плюшек в меру затвердевали и получались хрустящими.

— Айви, детка, как же ты выросла! — воскликнула Горгона. — Сколько ж тебе было, когда мы виделись в последний раз? Десять? Одиннадцать?

— Сейчас мне семнадцать! гордо заявила Айви и еще более горделиво представила своего жениха. Горгона поохала, дивясь тому, что недавнее дитя уже помолвлено, после чего все стали угощаться плюшками и делиться новостями.

Супругу Доброго Волшебника весьма интересовало все, что происходит в Ксанфе.

— Но почему вы здесь? спросила Айви. — Исчезли втроем, и до сих пор мы понятия не имели, куда вы запропастились.

— Волшебник в Поиске, — пояснила Горгона.

— Ага, Искатель Искомого, — поддакнул Грей.

— Э, а ты откуда знаешь?

Айви объяснила, что они случайно прочли названия на корешках нескольких хроник грядущего, написанных загодя музой истории.

— Но разве для Поиска нужно забираться в такую глушь? — спросила Айви.

— Волшебник находит этот Поиск чрезвычайно важным и хочет, чтобы его никто не отвлекал. Вот нас никто и не отвлекает: уже семь лет. — В последних словах Горгоны прозвучал намек на сожаление.

— Но нам придется его отвлечь, — заявила Айви. — У нас есть Вопрос, да такой, что не получив Ответа, мы не сможем пожениться. Поэтому мы добрались досюда, отыскали вас и назад отправимся лишь после встречи с Хамфри.

— Боюсь, он вас не примет, — покачала головой Горгона. — Слишком уж погружен в свой Поиск.

— Но мы должны получить Ответ! — воскликнула Айви.

— Я бы и рада, чтобы Хамфри его вам дал, да только знаю — ничего не выйдет. Он улизнет, переместится в другой сои, даже не отрывая глаз от своих книг.

— Но его книги остались в Ксанфе.

— В физическом смысле — да Но ты, надеюсь, понимаешь: книга есть нечто большее, чем сшитая стопка бумаги с буковками. Вот это большее он и забрал сюда, так же как и всю свою магию. Обеспечил себя всем, необходимым для Поиска, включая уединение.

— Мне кажется, я мог бы его найти, — вмешался Грей. — Если аннулировать сон за сном, иллюзию за иллюзией, то в конце концов…

— Ты доберешься до насмерть рассерженного волшебника и все равно не получишь никакого ответа, — обреченно промолвила Айви.

Теперь было ясно, почему на пути в замок они встретились со столь пустяковыми испытаниями. Волшебника на месте не было и на Ответ рассчитывать не приходилось.

Попрощавшись с хозяевами, они взялись за руки и тут же оказались во дворе замка Ругна. Грей для этого случая аннулировал магию тыквы.

На какой-то миг у Айви возникло искушение сказать, будто Ответ получен. Но, во-первых, это было бы нечестно, а во-вторых, будь она способна придумать подходящий Ответ самостоятельно, зачем бы вообще тревожить Доброго Волшебника.

Таким образом, они стояли перед прежней дилеммой.

Точнее, она: Грей с самого начала не питал особых надежд и намеревался покинуть Ксанф до конца отпущенного Конпутером срока. А вот Айви предстоял выбор: унылая Обыкновения с ним или Ксанф без него.

— О Грей, милый Грей — в отчаянии вскричала она. — Я люблю тебя, но люблю и Ксанф. И не могу жить ни без тебя, ни без Ксанфа!

— Понимаю, — печально отозвался он. — Я сам люблю и тебя, и Ксанф и ухожу, чтобы вы остались вместе.

Айви прильнула к нему, обливаясь слезами:

— Нет, без тебя Ксанф станет таким же унылым, как Обыкновения. Я уйду с тобой, чего бы это ни стоило!

— Это будет стоить тебе потери себя, — возразил он.»

Ты не должна…

Неожиданно прижимавшаяся к нему Айви встрепенулась:

— Погоди, я кое-что вспомнила. Проклятие твоего отца — оно ведь действует. Оно помогло нам найти место, где скрывается Добрый Волшебник…

— Но толку-то? Хамфри не…

— Может быть, толк и есть, просто мы слишком быстро впали в отчаяние.

— Не понимаю, — развел руками Грей. — Кажется, мы сделали все, что могли.

— Вот именно — «кажется», — горячо возразила она, сама не понимая, то ли испытывает озарение, то ли хватается за соломинку. — Мы решили, что потерпели неудачу, но так ли это? Если мы пошли неверным путем, можно вернуться и двинуться снова, уже по правильному.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сои еще не закончился!

— Не закончился? — Он помотал головой. — Но мы выбрались из тыквы, и…

— Вернись-ка мысленно назад, — возбужденно проговорила Айви. — Вспомни: мы без особого труда нашли нужное место, преодолели по очереди три препятствия и попали в замок. А там встретили Горгону с Хамфгоргом, точно таких, какими я их помнила.

— Ну, ты так говорила. Сам-то я их раньше не видел, поэтому…

— Я стала старше на семь лет, — нетерпеливо продолжила Айви, — а они ну ни чуточки не изменились. Хотя должны бы. У Горгоны могли волосы поседеть… Хотя, хм… Змейки посеребриться, что ли? Но ладно Горгона, Хамфгоргу-то уж всяко должно быть лет двадцать пять. А он какой?.. То-то и оно: не настоящий. И он, и его матушка вместе со своими плюшками, все из моих воспоминаний. А взаправду мы их так и не встретили!

— Не изменились, хотя должны стать старше, — повторил Грей, прослеживая мысль. — Значит, не настоящие. Стало быть, это не реальность, а сон.

— Который не кончился, — подхватила Айви. — Сбил нас с толку, заставил подумать, что закончился — ан пет! А значит, мы можем продолжить поиски Доброго Волшебника.

Грей кивнул:

— Да, мне и самому показалось, что испытания больно уж простенькие. Стало быть, когда я аннулировал Закотомку, мы увидели не реальность, а очередную иллюзию.

— Нам только привиделось, будто твой талант сработал и мы вернулись в Ксанф. Вот в чем истинное испытание, в полном смешении иллюзии и реальности!

— У меня возникла иллюзия, будто я тебя целую, — заявил он, обнимая и целуя ее.

— Превосходная иллюзия, — она возвратила поцелуй. — А теперь вернемся к делу. Нам по-прежнему необходимо отыскать Доброго Волшебника.

Грей призадумался.

— Как я понимаю, мы пребываем в сонном царстве, но и действуя во снах, сохраняем наши природные таланты. Если я буду настойчиво использовать свой, подвергая все сомнению, как Декарт…

— Кто?

— Так, один обыкновен. Он решил, будто истина состоит в том, чтобы во всем сомневаться. Вопрос о нем как-то попался мне на экзамене. Тот экзамен я завалил… Зато про Декарта запомнил. Теперь мне кажется, что он был парень не промах. Если Добрый Волшебник где-то здесь, то я, подвергая сомнению все и вся, пожалуй, рано или поздно смогу до него добраться. Но поскольку тут сплошные сны, нужно проявлять осторожность, не то проснемся, и все пойдет прахом.

— Попробуй! — попросила она. — Это наша единственная надежда.

Грей кивнул.

— Хм, и вот еще что… Может быть, тебе стоит меня усилить? Чтобы снимать иллюзии слой за слоем, мне потребуются большая сила и большая точность.

— Это я мигом, — Айви взяла его за руку.

Глава 16

ОТВЕТ

В то же мгновение Грей ощутил воздействие произведенного Айви усиления его способность аннулировать магию несказанно возросла. Если кто-то и мог пробраться сквозь многослойную вуаль снов и иллюзий, то только он, и только с ее помощью.

Хитро спланированные испытания заставляли Айви и Грея думать, будто их таланты действуют, тогда как па деле этого не происходило. Или.., или все же происходило, только не так, как представлялось им. Аннулировав иллюзию Закотомки, он оказался обманутым иллюзией замка. Дольф и вправду превратился в птицу, но лишь для того, чтобы перенести их через несуществующий ров. Айви усилила проницаемость кажущейся стены, казавшейся до того непроницаемой. Они, по причине излишней доверчивости и самоуверенности, покупались на кажущийся успех.

Но Айви все же сообразила, в чем дело, и, возможно, избавила его от страшной неизбежности возвращения в Обыкновению. Истинное испытание она выдержала благодаря скорее уму, нежели магическому таланту. Теперь пришел его черед, и, как он догадывался, ему тоже придется пошевелить мозгами.

Первым делом Грей задумался над природой тех трех испытаний. Пусть они были слишком просты, по кто-то их все же устроил. А поскольку такого рода испытания встречаются на пути к Доброму Волшебнику, то скорее всего он с Айви, так или иначе, па этом пути и находились. Другой вопрос, что их почти удалось с него сбить, но Айви вовремя разгадала обман. Единственное, что могло с этим обманом не задаться, то и не задалось.

Трудно сказать, распространялось ли действие усиления Айви не только на его талант, по и на мыслительные способности, однако он начинал понимать, что они, неосознанно, уже столкнулись с настоящими испытаниями, справляться с которыми пока помогало отцовское проклятие. Если предположить, что первое испытание предназначалось для Дольфа — и он нашел адрес, второе для Айви — и она разоблачила обман, то все становилось на свои места. Теперь ему, Грею, надлежало установить истинное состояние дела, которое вполне могло оказаться весьма далеким от ожидаемого. Вопрос в том, способно ли проклятие Мэрфи позволить ему избавиться от предубежденности, чтобы увидеть то, что следует, и понять, что же он видит?

Конечно, Грей хотел на это надеяться. До окончания отведенного Конпутером срока оставалась всего неделя, и его решение было в силе: или Грей найдет способ отделаться от Конпутера, или отправится в Обыкновению. Но если Айви все же решит отправиться с ним…

Однако у них еще оставалась надежда избежать столь устрашающего выбора. Как известно, у Волшебника Хамфри имеются ответы на все вопросы, а значит, стоит им найти его — и дело можно считать сделанным. Правда, Ответ надо отработать, но это уже мелочи: он с радостью прослужит у Хамфри год, лишь бы навсегда остаться в Ксанфе с Айви. Услужение здесь лучше, чем свобода в унылой Обыкновении, если, конечно, речь идет о служении добру. Конпутер же злой, поэтому ему, Грею, следует не поддаваться искушению решить вопрос просто: подчиниться машине, получив взамен возможность не покидать Ксанф и не разлучаться с Айви. Нет, Грей верил, что в случае неудачи у него достанет мужества распроститься и с волшебной страной, и с любимой.

— Это все, на что я способна, — прервал его размышления голос Айви. — Если усилить тебя еще больше, то ты, чего доброго, лопнешь.

Она произнесла это в шутку, но, видимо, тут же вспомнила светлячка и не рассмеялась.

Грей сосредоточился на окружающих образах: теперь он знал, что это не Ксанф, а одна из многих иллюзий сонного царства. А им требовалось добраться до той из них, которая служила внешней оболочкой сна.

Перед глазами все замельтешило, расплылось… И они вновь оказались перед замком Доброго Волшебника. Рядом стоял Дольф.

— Эй, в чем дело? — спросил он. — Я думал, вы…

— Мы все еще во сне, — пояснила Айви, — пока что не пробудились.

— Но…

— Не болтай, лучше смотри.

Грей сосредоточился на замке Он проявлял осторожность, аннулируя иллюзорные слои один за другим: в таком тонком деле запросто можно напортачить. Замок подернуло дымкой, и он медленно истаял, оставив на своем месте все ту же усадьбу Закотомка. Правда, кот куда-то пропал, но коты, что во сне, что наяву, существа своевольные: ходят сами по себе и гуляют, где вздумается.

— Ну вот, откуда начали, туда и вернулись, сказала Айви. — Но если это и не замок, и не хижина, то что же?

Грей сфокусировался па своем сомнении. Закотомка пошла рябью, расползлась и.., опять превратилась в замок.

Грей переглянулся с Айви и сосредоточился было снова, по тут его отвлек Дольф:

— Тут должно быть что-то одно — или то или другое.

Грей задумался. И кое-до чего додумался.

— Не обязательно. Возможно, здесь нет питого ни другого.

— Но…

— Погоди. Я думаю, все дело в том, что наше сознание засорено иллюзиями. Тем, что нам внушили или «мы сами себе навоображали. Сознание надо закрыть и очистить от наслоений. То, что останется, и будет правдой.

— Легко сказать «закрыть сознание», — буркнул Дольф. — Я, например, все время о чем-то думаю.

— Знаем мы, о чем ты думаешь, — фыркнула Айви. — Что ты там высматривал на Гобелене?

Хижина истаяла, а на ее месте стало формироваться нечто большое, шелковое… Не иначе как гигантские трусики.

— Все, все! — закричал Дольф. — Я уже ни о чем не думаю. Сознание очищено.

Трусики опали бесформенной грудой шелка, из которой снова вылепилась хижина.

— Опустошаю разум, — сказал Грей.

— У меня в голове пусто, — подхватила Айви.

— Пустее не бывает, — поддакнул Дольф.

Грей снова сконцентрировался на сомнении. Он сомневался в существовании как хижины, так и замка, однако понятия не имел, что, собственно говоря, должно обнаружиться на их месте. И не позволял себе гадать, дабы не засорять разум. Его сознание оставалось пустым.

Трансформации затянулись, хижина преобразовывалась в замок и обратно, иногда задерживаясь на каких-то промежуточных формах. Грей сомневался во всем, не давая ни одной иллюзии возможности толком оформиться. В полностью опустошенном сознании должна была проявиться реальность. Иллюзорные слои спадали один за другим, истаивая легкой дымкой, пока не исчез последний. За ним открылось… Ничего не открылось.

— Ну и ну! — только и сказала Айви.

Грей посмотрел на нее с недоумением:

— Что-то ведь должно быть!

— Ты аннулировал все иллюзии, и мы вышли из сна, — объяснила она. — Это реальность.

Реальность была тоскливой и неприглядной. Как ей и положено.

— А это что? — спросил Дольф, указывая вперед.

Впереди до самого горизонта расстилалась голая пустыня. Единственным, что нарушало ее однообразие, были три стоявших в ряд на земле продолговатых ящика. Достаточно длинных, чтобы вместить человека.

— О нет! — воскликнула Айви, сообразив, что это такое.

Гробы.

Семья Доброго Волшебника состояла как раз из трех человек.

— Вот тебе и адресок! — сокрушенно пробормотал Дольф. — И то сказать, мы получили способ найти их, но нигде не оговаривалось, что мы найдем их живыми.

«Мог ли Добрый Волшебник, почуяв приближение смерти, покинуть Ксанф, чтобы никто не узнал о его кончине? Наверное, мог, но какой в этом смысл?» — подумал Грей.