Любовь и возмездие (Мой нежный враг)

— Это так, — едко заметила она. — Но ядовитая Клара в отличие от тебя не вливала в себя отраву каждый день.

— Благодаря своей отраве я не совершил серьезной оплошности. Что ты могла бы оценить. — Бредфорд задумался. — Но, думаю, твоя грубость идет от ощущения вины. Потому что ты чувствуешь, как тебя тянет ко мне.

Лани демонстративно фыркнула.

— Вот видишь, — сказал Бредфорд. — Держу пари, ты никогда бы не издала подобный грубый звук в присутствии Шарля. В его представлении женщина должна быть женственной, мягкой, воспитанной. И ты, несомненно, придерживалась заданных рамок.

— У меня такой характер.

— Нет, ты старалась соответствовать его идеалу женщины.

— Все, кто приезжает на остров, хотят того же самого. И ты ничем не отличаешься от них.

— Чего именно?

— За обеденным столом — изысканную даму, а в постели изобретательную дикарку.

— Сочетание, конечно же, великолепное. Но если ты отвечала требованиям, то почему он не женился на тебе?

— Я никогда не просила его об этом.

— Обычно мужчина просит руки женщины.

— Я не желаю обсуждать этот вопрос.

— Он задевает тебя?

Казалось, что те удары по гордости и самолюбию, что она вынесла за свою недолгую жизнь, должны были закалить ее. Но ничего подобного. Боль жгла душу.

— Я не хочу быть замужней дамой. Это у вас принято давать друг другу клятву верности.

— Да. Так у нас принято. — Он помолчал и затем официальным тоном произнес. — Не хотите ли оказать мне честь и выйти за меня замуж?

Она смотрела на него в полном смятении. Нет, Бредфорд просто не мог произнести эти слова. Тут какая-то ошибка, затмение слуха.

— Я достаточно завидный жених. Не такой богатый, как Джаред, но вполне могу обеспечить тебя. Не думай, я не числюсь в отбросах общества.

— Что ты говоришь? — прошептала она. Бредфорд, не отводя взгляда, смотрел ей в глаза и говорил искренне и серьезно:

— Я буду любить тебя и уважать до конца своих дней.

Лани почувствовала себя так, словно ее ослепила молния. Удивительное… и почти невыносимое ощущение. Лани отвела от него взгляд.

— Точнее, до тех пор, пока кто-нибудь из твоих друзей не начнет уверять, какую страшную ошибку ты совершил, женившись на полинезийской дикарке. Гораздо проще было бы сделать ее своей любовницей.

— Я испытываю слишком глубокое чувство к тебе. И оно никогда не истощится. — Его голос звучал негромко и проникновенно. — Пока жив человек, который произнес эти самые слова.

— Мне казалось, что ты способен испытывать страсть только к французскому коньяку, но никак не к женщине.

— Еще один выпад. Ты жестока со мной. И я воспринимаю это как попытку приободрить себя.

Лани резко повернулась к нему.

— И очень глупо! Я не испытываю к тебе никакой симпатии. Я люблю Шарля Девилла.

— Почему?

— Он был добр ко мне, мягок и снисходителен…

— И я добр. И мягок. — Он помолчал. — И ты нужна мне даже больше, чем ему. Что, конечно же, должно увеличить мою надежду.

— Какая чепуха! Он покачал головой.

— Ты принадлежишь к типу тех женщин, кто от рождения стремится отдавать. И тебе нужен тот, кого ты могла бы опекать, о ком могла заботиться. — И он с легкой улыбкой ударил себя в грудь. — Посмотри на меня! Я иду ко дну. И мне нужна рука помощи.

Лани охватил незнакомый ей до сих пор сердечный трепет. Ей и в голову не приходило, что он настолько сумеет понять ее.

— Но тебя тянет к гибели жажда выпить, а не что-либо другое. И это значит…

— С питьем покончено навсегда.

— Что я слышу?

— Раньше у тебя были основания, чтобы держать меня на расстоянии, — он махнул рукой. — Но сейчас это не требуется. Я не возьму в рот ни глотка.

Лани с недоверием посмотрела на него.

— Не привычки властвуют надо мной, а я над ними. С этим покончено, — повторил Бредфорд. — Хотя, быть может, это ошибка с моей стороны. Потому что, выпивая, чувствуешь себя в большей безопасности.

— Безопасности?

— Конечно. Ты же не могла принимать пьяницу всерьез, — просто пояснил Бредфорд. — А теперь тебе придется считаться со мной.

— Я люблю Шарля, и мне нет дела ни до кого другого.

— Ты уверила себя в этом. Впрочем, — нахмурился Бредфорд, — ты, наверное, и в самом деле привязана к нему. У тебя щедрое сердце. Оно способно вместить не только его. Хотя мне придется потрудиться, дабы убедить тебя в этом. Он не ценил тебя по-настоящему и не достоин тебя. Поэтому я не испытываю никакого чувства вины перед ним за то, что собираюсь увести тебя.

— Особенно после того, как ты уверил себя в том, что он убил твоего брата, — заметила Лани.

— Мне никогда не нравился мой брат Джон. Глупый и самонадеянный человек. Он отравлял мне жизнь с самого моего рождения, пока я наконец не сбежал из Морланда и с наслаждением не окунулся в порочную атмосферу Лондона. Единственно, кого он третировал меньше всего, — это Джареда. Он обожал сына, к сожалению. — Бредфорд тяжело вздохнул. — Будь он так же жесток к нему, как и ко всем остальным, тогда, быть может, моего племянника не обуревала бы с такой силой жажда мести.

— Но, насколько я знаю, Джон рисковал, пытаясь спасти брата и его семью.

— Это сулило опасное приключение. А он был храбрец, чего я никогда не отрицал.

— И ты не испытываешь ненависти к Шарлю? Бредфорд кивнул.

— Я не мстительный человек. И чувство к тебе оказалось сильнее. Я никогда не переживал ничего подобного прежде. Это что-то… необыкновенное.

— Из-за того, что я полинезийка?

— Ты самая красивая, сильная и умная женщина из всех, кого я встречал в жизни. И я хочу, чтобы ты находилась под моей защитой. И ты заполнишь ту пустоту, которая долгие годы тяготила меня. Джаред не верит в судьбу. А я верю. И это' внушает мне надежду.

В его голосе слышались сила, убежденность… и боль. Лани захотелось утешить, успокоить его, прижать к груди его голову с седоватыми волнистыми волосами и погладить их. Но она не должна позволять себе подобной страсти. Лани с трудом сглотнула комок в горле.

— Тебе не следует питать надежды. — Она заставила себя улыбнуться. — И как только ты снова увидишь своих элегантных дам, ты тотчас позабудешь обо мне.

— Нет, такого не случится… — Он замолчал и набрал в грудь побольше воздуха. — Тебе нужны доказательства? Вполне понятно, учитывая, как Девилл обращался с тобой.

— Шарль очень хорошо ко мне относился.

— Ты просто изо дня в день внушала себе это, — улыбка осветила и смягчила грубые черты Бредфорда. — Но я буду обращаться с тобой иначе. Я никогда еще не владел никакими сокровищами. Тем заботливее и бережнее буду относиться к тебе.

Вновь прилив теплоты и нежности к Бредфорду охватил Лани, но она тотчас постаралась справиться с обуревавшим ее чувством.

— Со мной незачем обращаться бережно, я не кухонный горшок. И менее всего мне требуется твое внимание.

— Именно в моем ты испытываешь особенную нужду. — Его взгляд не отрывался от лица Лани. — Но вижу, что мне сейчас самое время уйти и дать тебе возможность осознать то, что ты услышала, — повернувшись, Бредфорд зашагал по палубе.

Да, задал он загадку, но она и думать не станет, мало ли что наговорил Бредфорд. Она любит Шарля. А заверения этого выпивохи столь же шатки, как и уходящая из-под ног палуба в штормовую ночь. К следующей встрече Бредфорд уже успеет приложиться к бренди и забудет обо всем, что тут наговорил. Конечно, сегодня он неожиданно удивил ее глубиной и силой своего характера. Она никогда не видела его столь торжественным. И даже не предполагала, что он может быть таким. Но она не желает ничего знать о нем. И все же его предложение и тон, каким он говорил с ней, взволновали Лани, и она уже не могла делать вид, что не замечает отношения к себе.

Бредфорд оказался прав. Дурная привычка пить помогла ей держать его на расстоянии. С первого же взгляда на него Лани догадывалась, что за внешней распущенностью скрываются незаурядный ум и сила воли. Сначала она сердилась, а потом…

Берегись! Это слово само явилось на ум. Да, все равно. Ей следует держаться настороже. Совсем недавно Лани торопила Касси вернуться в реальный мир. Теперь она обязана напомнить о том же самой себе. И ей не стоит забывать, что тот Бредфорд, которого она сегодня открыла, не так прост, каким казался ей. И теперь с ним придется считаться.

Да где же она, черт бы ее побрал? Джаред спустил ноги с кровати. Касси вот-вот появится. Ничего особенного, что она задерживается, твердил он себе.

Но до сегодняшнего дня она ни разу не запаздывала. Подойдя к иллюминатору, Джаред взглянул на море. Оно тихо и покойно лежало перед ним. Значит, у Касси нет оснований волноваться за Капу.

Может, она заболела? Тревожное чувство закралось в его душу. Замечал ли он какие-либо приметы недомогания сегодня за ужином? Нет. Касси оставалась такой же сдержанной и невозмутимой, как и обычно, когда они бывали рядом при свидетелях. Зато ночью, перешагнув порог его каюты, Касси пылала от страсти к нему.

Джаред ощутил, как затвердела и заныла мужская плоть. Как же он попал в ловушку к ней! Никогда ничего подобного он не испытывал, встречаясь с другими женщинами. Он словно в какой-то лихорадке, она опалила его своим жаром. Но тогда почему же он стоит здесь и дожидается неизвестно чего? Надо накинуть плащ на плечи и пойти к ней в каюту, как он неоднократно угрожал. Джаред повернулся — и замер.

Она всегда отводила глаза, когда Джаред настаивал на том, что придет к ней в каюту. Гордость не позволяла ей просить его не приходить к ней. Касси заранее стыдилась Лани. Стеснялась, что выкажет свою слабость перед подругой. Как маленькая девочка. Но он почему-то щадил ее чувство. И сейчас тоже, отметил Джаред. Как бы она ни выводила его из себя, в какую бы ярость он ни впадал и как бы ни желал ее, никакая сила не могла заставить его причинить боль Касси, заставить ее пережить чувство унижения. Он не может пойти к ней.

Но где же она, черт бы ее побрал! Она так нужна ему.

Увидев Касси на палубе, Джаред направился к ней. Она не отвела глаз от залитого солнечным светом моря, но краем глаза следила за приближающимся противником. Сейчас он выглядел так, как полагается его светлости, герцогу Морландскому. Его движения грациозны и неторопливы. И может, все обойдется. Зря она так нервничает.

— Доброе утро, — голос как шелк. — Надеюсь, вы спали хорошо? — «Вы» просто прошипело в его устах.

— Неплохо.

— Лжешь. — И Касси увидела, как под маской сдержанности проглянула свирепость, которую ему не удалось скрыть. — Ты побледнела, у тебя круги под глазами. Держу пари, ты сегодня не сомкнула глаз всю ночь. Не могу передать, как это радует меня.

— Какие внимание!

— А с чего мне быть внимательным? Я зол, нетерпелив и сдерживаюсь, чтоб не выбросить тебя за борт к акулам. Посмотри на меня.

Касси не отводила взгляда от морской глади.

— Посмотри мне в глаза!

Она невольно подчинилась его требованиям и увидела, какие темные круги залегли под его ясными глазами, как заострились его скулы. Бессонная ночь утомила Касси. Но Джареду пришлось туго. И сейчас он напомнил ей сверкнувший в блеске солнца меч. Но это невозможно! — подумала Касси, глядя на знакомое до боли лицо.

— Ты заболела?

— Нет.

— Я так и думал, — он глубоко вздохнул и схватился за перила. — Тогда почему ты не пришла ко мне?

— Потому что этому надо положить конец. — Она отвернулась. — Скоро мы прибудем в Англию.

— Скоро. А если точнее, то завтра.

— В самом деле? А я надеялась, что… — Касси замолчала. Джаред взял ее за плечи и резко повернул лицом к себе.

— Отпусти меня!

— Положить конец? — процедил он сквозь зубы. — Но ведь у тебя есть кое-какие планы. Мне что, напомнить тебе о них? Ты собиралась настолько стать близкой мне, чтобы использовать в своих целях.

— Кое-что теперь изменилось. Будет лучше, если я больше не приду к тебе.

— Лучше для кого? Уж, конечно, не для меня и тем более не для тебя. Ты нуждаешься в том же, что и я, и не в меньшей степени.

— Да, я не скрываю, что близость с тобой доставляла мне удовольствие, — слабым голосом проговорила Касси. Но устремленный на него взгляд оставался неподвижным. И она повторила то, что Джаред сам говорил ей. — Но я не могу позволить себе, чтобы это порабощало меня.

Он еще крепче сжал ее плечи.

— Но это не обычное удовольствие, черт побери.

— Лихуа считала, что ты большой мастер в этом деле. У меня нет опыта, но я ей верю, она права. — Касси прокашлялась. — Но мы оба знаем, что это не имеет ровным счетом никакого значения.

— Если это ни на что не влияет, тогда почему бы нам не продолжить в том же духе?

— Потому что наслаждение с тобой начинает мешать мне. Пришло время покончить с этим.

— А если я не позволю?

— Я уже достаточно хорошо изучила тебя и знаю, что ты не будешь применять силу. Жестокость тебе не по душе.

— Кто знает? А вдруг я сочту, что без нее не обойтись, и найду в этом вкус?

Касси недоверчиво посмотрела на него.

— Только не ты. Даже когда я испытывала твое терпение, ты не мог причинить мне вреда.

— И ты решила отказаться от своего намерения помешать мне добиться своего?

— Разумеется, нет. Но я больше не приду к тебе. Теперь мне стало совершенно ясно, что ничего из этого путного не выйдет. Ты сам это сказал. — Помолчав, она быстро добавила: — Но я тебе не верю. Думаю, сейчас тебе намного труднее пойти на убийство отца.

— Напрасно ты так уверена.

Интуиция подсказывала ей, последние недели повлияли на Джареда.

— И поскольку я твоя гостья, ты не запрешь меня, когда мы прибудем в Морланд. Оставаясь на свободе, я найду возможность помочь отцу.

— Воспользовавшись мной?

— Я никогда не пыталась ввести тебя в заблуждение относительно своих истинных намерений.

Его губы изогнула насмешливая улыбка.

— Нет. Ты призналась сразу в своих не очень благородных намерениях.

— Да, — подтвердила Касси, испытывая неодолимое желание поскорее оставить Джареда. С каждой проведенной рядом с ним минутой боль в груди все разрасталась, мешая дышать и думать. — А как же иначе?

— Но ты не уходишь, ты бежишь как трусливый заяц.

— Если тебе нравится, то думай так.

— Я это знаю. — Он оглядел ее. — И я не позволю тебе оставить меня. Через неделю ты снова будешь в моей постели.

Касси покачала головой.

— Будешь. — Голос Джареда обрел силу и уверенность. — Непременно.

Его твердость заставила Касси засомневаться в своих собственных силах, которых оставалось так мало.

— Интересно, каким образом ты заставишь меня? Начнешь угрожать, что переспишь с Лани?

— Ты сама прекрасно понимаешь, что мне не нужна Лани. Это чувство связывает только нас двоих. Ты придешь ко мне, потому что мы оба нуждаемся друг в друге. Тебе будет невмоготу без того, что мы переживаем наедине. — Он сурово улыбнулся. — Я буду ждать тебя. Моя спальня в Морланде значительно просторнее каюты. Но ты не заметишь особой разницы. Все будет происходить для нас точно так же.

С той же неистовой и неутолимой страстью, с той же дикой жаждой и силой. Воспоминания об этих ночах вызвали дрожь в теле Касси. Нет, она не должна приближаться к нему. Это слишком опасно:

— Пусти меня.

Его пальцы разжались, и руки упали вдоль тела:

— Ненадолго. И, как я уже тебе говорил, наступит день, когда я не позволю тебе уйти от меня.

Касси отстранилась, вздохнув до боли знакомый запах. Джаред не собирался отступать от своего, но дал временную передышку.

— Посмотрим! — И Касси, повернувшись, пошла в свою каюту, стараясь держаться прямо. Она чувствовала его взгляд на себе и с трудом подавила желание оглянуться. Хотя ей и без того было ясно, что отразится на лице Джареда: гнев, разочарование и вместе с тем непоколебимая уверенность и решимость идти до конца. Но теперь ему все же придется нелегко. И Касси попыталась отогнать от себя его облик. Самое главное, она смогла выдержать разговор. Ей удалось порвать связывающие их нити! И она не позволит больше никому отвлекать ее от цели. Она не предаст отца. Надо только следовать своему первоначальному плану, и все у нее получится.

— Должен признаться, что этот способ мне больше по душе, — проговорил Бредфорд, глядя на Касси, осторожно сводившую Капу по сходням на берег. — Второй раз я бы не смог выдержать зрелища, подобного тому, что пережил при посадке.

— Я рад, что ты доволен, — иронически усмехнулся Джаред. — Поверь, мы все боимся причинить тебе малейшее беспокойство или неудобство. — Он отвернулся от перил. — Ты готов?

— Более чем. Я сыт по горло жизнью на море. Увозить свою гостью назад, на ее родной остров, тебе придется уже без меня. Я отдаю предпочтение твердой почве под ногами. — И Бредфорд пошел по сходням следом за Джаредом. — Ты ведь собираешься вернуть ее на остров, не так ли?

— Как-то еще не задумывался. Пожалуй, нет, до тех пор, пока она будет представлять для меня ценность.

— В каком смысле? — пробормотал Бредфорд. Но Джаред готов был к нападению и не заставил себя долго ждать.

— Хватит, дядюшка, ходить вокруг да около. Я жду, когда ты заговоришь прямо.

— Хорошо. Не будем терять время понапрасну. Я считаю, что поскольку ты соблазнил девушку, то тебе придется изменить свой план в отношении ее отца.

— Я не соблазнял ее. Она сама пришла ко мне в каюту.

— А ты сделал все, чтобы прогнать ее прочь? — Он покачал головой. — Напротив, ты пустил в ход все свои приемы, все обаяние, чтобы удержать ее. Это и слепцу ясно.

— А почему бы и нет? — Слабая улыбка появилась на губах Джареда. — Она сказала, что собирается воспользоваться мной. Мне оставалось лишь согласиться с ее предложением. — Улыбка сошла с его лица. — Итак, ты высказал, что у тебя накипело. А теперь оставим этот разговор. Не вмешивайся, Бредфорд.

— Но боюсь, это просто необходимо. — Он кивнул в сторону Лани, спускавшейся по трапу следом за матросами, те несли сундуки и чемоданы женщин. — Ты сам понимаешь, что кое-что изменилось. И если ты не окончательно свихнулся, то должен взглянуть правде в лицо.

— А что, собственно… — Глаза Джареда широко распахнулись. — Ты переспал с ней?

— Нет. Но честно скажу тебе, это моя самая большая мечта. — Он прямо встретил взгляд племянника. — Хотя я дождусь того момента, когда она даст согласие выйти за меня замуж.

— Бредфорд… нет! — быстро сказал Джаред.

— Да, — он вскинул обе руки, мешая Джареду заговорить. — И прошу тебя не вмешиваться. Я не изменю своего решения.

Джареду, пожалуй, впервые довелось услышать такое твердое, обдуманное заявление от своего дяди.

— Ты с ума сошел. Не глупи. Она любовница Девилла.

— Это не помеха, — поморщился Бредфорд. — И к твоей жажде мести не имеет тоже отношения, как и к твоему вожделению к маленькой подруге Лани. Конечно, все идет не так, как задумала Касси. Но все-таки многое в наших планах изменилось. Только не усложняй мою задачу. Мне ни к чему доводить Лани до крайности. И я не хочу, чтобы она плохо думала обо мне.

— У нее в голове мысли только о Девилле. — Джаред помолчал. — Она даже собиралась прийти ко мне, чтобы помочь ему.

— Лани преданный до глубины души человек. И не видит ничего дурного в том, чтобы переспать с кем-то ради помощи любимому. Какое счастье для меня, что дело не дошло до этого. — Он улыбнулся. — И уже никогда ты к ней не прикоснешься, поскольку знаешь: я изобью тебя до бесчувствия, если только тебе вздумается принять ее приглашение.

— Черт тебя побери! Я и не собирался…

— Знаю, — перебил он его. — Но никогда не мешает расставить все по местам окончательно. В любом случае, я от всей души жажду, чтобы ты как можно скорее встретился с Девиллом. Это отвечает и моему желанию.

Джаред пошел следом за ним.

— Не забывай, я предпринял все возможное для успешного завершения дела. Ты же знаешь, я собирался покончить со всем этим к концу месяца и уже отправил послание Гильому в Париж, когда мы заходили в порт. Ты доволен?

— Будем надеяться, что все задуманное тобой будет выполнено, — Бредфорд ступил на сходни. — Какие комнаты ты выделил для наших гостей в замке?

— Не беспокойся. Я не собираюсь прятать их в темницу. Мне, конечно, придется отдать распоряжение, чтобы за ними приглядывали, но не думаю, что они сбегут до получения известия о прибытии Девилла во Францию.

— А как они узнают о том?

Улыбка снова заиграла на губах Джареда.

— От меня, конечно! Касси не оставляет надежды выведать нужные сведения. Думаю, мне не стоит предупреждать тебя, чтоб ты тоже был настороже?

Бредфорд кивнул.

— Боюсь, не смогу полностью разделить твое решение расправиться с Девиллом.

— В таком случае, я должен принять все меры предосторожности, оградив себя и от тебя. — С той ночи, как Джаред пришел к своему дяде, он еще никогда не чувствовал себя таким одиноким. Ну что ж, ему не привыкать. Расправив плечи, Джаред снова улыбнулся. — Только не шпионь за мной, Бредфорд. Я не прощаю предательства. Боюсь, что тогда я могу рассердиться и отплатить за это. — Он взглянул на Касси, та уже стояла на причале с Капу. — И весьма серьезно.

— Твое предупреждение меня не очень-то беспокоит. Я не верю, что тебе по нраву война со слабым.

Джаред промолчал. Он смотрел, как Касси улыбается, разговаривая с Лани. Но выражение ее лица тотчас изменилось, когда она увидела его.

Ему не без труда удалось подавить гнев. Он подошел к ним.

— Добро пожаловать в Англию! — постарался непринужденно поприветствовать женщин. — Надеюсь, она вам понравится.

— Не думаю, — ответила Касси. — Какое холодное и безрадостное место, — Она пробежала взглядом по редким деревьям, раскинувшимся по холмам. — И даже деревья здесь унылые.

— Наступила осень, листья опали. Жаль, что не можем встретить вас такими же цветами, что вы оставили в своем раю.

— Ничего страшного. Все равно мы задержимся здесь ненадолго.

— Кто знает, — отозвался Джаред.

Касси посмотрела ему прямо в глаза.

— Я знаю.

В их разговор неожиданно вмешалась Лани:

— А как далеко от порта до Морланда?

— Несколько миль. На постоялом дворе держат лошадей для меня. И после обеда мы уже будем в Морланде. — Джаред говорил отрывисто и резко. — Вам будет позволено передвигаться везде, где захотите. Но, конечно, за вами будут следить.

— Естественно, — сказала Касси. — Не беспокойся, мы не уедем без оснований. Но когда придет время, ничто нас здесь не удержит.

— Мне очень интересно знать, как…

— Идем, Касси, — прервала его Лани и первой направилась к постоялому двору, на который указал Джаред. — Здесь так влажно, что я продрогла до костей.

Касси тотчас отвернулась от Джареда и последовала за Лани.

Джаред некоторое время продолжал смотреть им вслед. И во взгляде его светился гнев, а лицо оставалось недовольным. Касси за Лани пойдет куда угодно и будет делать все, что та ни скажет. В то время как любое его слово встречает у нее отпор.

— Переживаешь чувство потери, — спросил, подойдя, Бредфорд. — Мне казалось, что такого с тобой никогда не случится.

— Ничего подобного, — Джаред стремительно зашагал к постоялому двору.

10

— Величественное зрелище, — проговорила ничего не выражающим тоном Лани, глядя, как Джаред проходит вдоль ряда выстроившихся слуг, приветствовавших его во дворе. — Похоже, англичане знают толк в церемониях больше, чем мы. — Лани сморщила нос. — Каких ужасных, похоронных цветов их одежда. Как ты считаешь, нам удастся уговорить этих леди сменить их темные тона на разноцветные саронги?

— Сомневаюсь, — усмехнулась Касси, и протянула руки Бредфорду, он помог ей спешиться. Шутливое замечание подруги при виде всей этой торжественности и пышности помогло снять напряжение, В закоулках памяти Касси еще сохранились туманные воспоминания о дворцах и загородных домах Франции, но они не шли ни в какое сравнение с замком Морланда. Однако Лани права: дворец грандиозен, но их остров намного красивее. Джаред тут бог и царь. Но и они владеют своим королевством. — А ты собираешься предложить им набедренные повязки?

— Ради Бога, только не это, — простонал Бредфорд, глядя на седовласую женщину, напоминавшую и фигурой и цветом одежды куропатку. — Миссис Блейкли сажала меня к себе на колени, когда я только начал ходить. Я не представляю ее иначе, чем в этих юбках и высоких воротниках.

— Вы думаете о себе, а не о ней, — улыбаясь, заметила Касси. — А представьте, насколько легче стала бы ее походка, завернись она в материю? У нее платье почти такое же противное, как и те, что выбирала для меня Клара.

— Хуже не может быть, — вмешался Джаред, оказавшийся рядом с ними.

Улыбка Касси тотчас погасла, и она невольно напряглась. Это были первые слова, с которыми он обратился именно к ней после того разговора на палубе.

— Тогда придется принять предложение Лани.

— И что же оно значит?

— Она считает, если всех слуг переодеть в саронги, они стали бы более нарядными.

— Ну уж нет! — не сдержавшись, холодно возразил он. — Никаких саронгов. Только не здесь. Ты поняла?

— Лани просто пошутила.

— А ты?

Касси переменила тему разговора.

— Где здесь конюшня? Мне надо расседлать Капу.

Но Джаред не собирался отступать, не добившись ясного ответа.

— Так ты разыгрываешь меня, Касси?

— Может быть. Но твоя Англия такая холодная и сырая. Неудивительно, что все здесь кутаются. — Ее взгляд упал на длинное приземистое здание, стоявшее чуть в стороне во дворе. — Это и есть конюшня? — И когда Джаред кивнул, она пошла к ней, отодвинув мальчика, бросившегося к поводьям Капу, и сказав на ходу Джареду: — Не утруждай себя. Мне не нужна твоя помощь.

— Как великодушно, что меня освобождают от хлопот. — Джаред не обиделся. — Ты пойдешь с ней, Бредфорд? А я пока провожу Лани в ее комнату.

— Отлично, — отозвался Бредфорд. — Я горжусь лошадьми в нашей конюшне. Тем более что некоторых из них выбирал я сам. Думаю, даже Касси признает их превосходными.

— Поскольку на них нет саронгов, то вряд ли, — усмехнулся Джаред.

Бредфорд и бровью не повел, идя за Касси.

— Боже! Ну и картинка же явилась моим глазам, — он открыл дверь и отступил в сторону, пропуская Касси и Капу. — Боюсь, мы вывели моего дородного племянника из себя. Я заметил, что с твоим появлением он заметно лишился чувства юмора. — Закрыв за собой дверь, Бредфорд посмотрел на Касси. — Ну как?

— Как… здесь все блестит, — невольно воскликнула она, пораженная чистотой. Сияли даже латунные задвижки на дверях. В помещении тридцать отделений, значит, столько же лошадей. За полукруглым сводом, в конце конюшни, виднелось следующее огромное помещение. Там находилась каретная.

— Джаред убежден, что здоровье наших любимцев и их состояние зависят от чистоты, и требует от конюхов идеального порядка. — Бредфорд остановился у пустующего стойла. — Это нам подойдет. Здесь нет лошадей с обеих сторон. Твой Капу, как я понимаю, не нуждается ни в чьем соседстве.

— Хорошо, — Касси провела жеребца в его стойло и начала расседлывать его. Привычные движения, как запах лошадей и душистого сена, внесли чувство покоя и уверенности.

— По сравнению с жилищем для Капу у нас дома эта конюшня — настоящий дворец. Спасибо, Бредфорд.

— Был рад помочь тебе, — он оперся на деревянные стойки. — Удивительный конь. Интересно, как быстро он бегает?

— Не знаю. Я никогда не засекала время, — улыбнулась Касси через плечо. — У нас на острове не устраивают гонок.

— Ты мне разрешишь засечь время? Касси нахмурилась.

— Для чего?

— Просто так. Любая мелочь, имеющая отношение к лошадям, занимает меня. Мне так хочется всегда знать о них как можно больше. — Он просительно посмотрел на нее. — Пожалуйста.

Касси вздохнула. С его стороны она видела только заботу и внимание, а он просил о такой малости.

— Если хочешь.

— Завтра с утра. Часов в одиннадцать.

Она кивнула.

— Но это не будет иметь никакого значения.

— Скорость бега Капу важна только для меня одного. — Он сиял от счастья. — Это, конечно, еще не все в жизни. Но нет на свете ничего прекраснее, чем обгоняющий ветер конь.

И Касси вдруг воочию увидела мчащегося по берегу Капу: грива его развевается, мускулы отчетливо вырисовываются под кожей, он стремителен, как стрела, выпущенная из лука, и полон сил.

— Да, ты прав, — согласилась она.

И они обменялись понимающим взглядом. После чего Бредфорд отошел от стоек.

— Оставайся с ним, я посмотрю, как устроилась Лани. А потом встречу тебя у парадной двери замка. Полчаса тебе хватит?

Она покачала головой.

— Я найду дорогу. Капу может не захотеть, чтобы я ушла, — и она принялась гладить коня.

— Как хочешь. Только не оставайся здесь на ночь. Никто не обидит его.

— Если Капу почувствует себя как дома.

— А ты постарайся. Конюхи Джареда не привыкли видеть здесь ночующих леди, это принесет им массу неудобств.

Касси поморщилась, но ничего не ответила.

— Надеюсь, это последний твой довод, — Бредфорд повернулся и пошел к выходу.

— Подожди, пожалуйста! — окликнула она. Он вопросительно оглянулся.

— А которая из лошадей Моргана? Он улыбнулся.

— А, наша королева. Я думал, что Джаред рассказал тебе все о ней, — он кивнул, приглашая Касси за собой. — Идем, посмотришь на нее. Она тут, в самом конце. — Касси ласково хлопнула Капу, вышла из стойла.

— Он ничего не рассказывал мне про Моргану, — уточнила Касси. Но ведь это она сама прерывала любой разговор, боясь, что доверительность в их отношениях сделает ее слабой. С Бредфордом ей было спокойно, поэтому она позволила себе проявить любопытство. — А почему ты называешь ее королевой?

— Увидишь, — Бредфорд отступил в сторону и указал на лошадь, что стояла в последнем стойле. — Это ее величество.

У Касси перехватило дыхание, и она невольно шагнула вперед. Лошадь и в самом деле оказалась прекрасной. Намного меньше, чем Капу, но более совершенных пропорций. Корпус ее поражал изяществом линий, силой и мощью. Теперь ей стало ясно, почему Бредфорд назвал ее королевой. Ей никогда не доводилось видеть другой лошади с такой величественной статью.