Любовь и возмездие (Мой нежный враг)

Джаред лег рядом с ней и обвил ее руками.

— Никогда не выводи меня из себя. Это не совсем безопасно. Ты видишь, я и в самом деле готов был изнасиловать женщину.

Его трогательная доверительность удивила ее и потрясла сильнее привычной жестокости. Она еще ни разу не испытывала нежности к нему. А сейчас ей захотелось приласкать его.

— Разве ты не понимаешь? Я не могу позволить тебе распоряжаться мной… — Она замолчала. А потом еле слышно добавила: — Я ничего не могу обещать тебе.

Приподнявшись, Джаред посмотрел ей прямо в глаза. Какое-то время он молчал. А потом откатился к краю кровати и лег на спину.

— Понимаю.

Так оно и было. Джаред видел, как она пытается не поддаться нахлынувшему на нее чувству.

— Ладно. Но я тебе советую все-таки выбирать способы, если ты хочешь и дальше дразните меня.

Но у нее пока не было иного способа. А у Джареда оказался выбор оружия.

— Я буду носить то, в чем чувствую себя привычнее…

— Неужели ты не можешь… — Он помолчал, а потом закончил другим тоном. — Черт с тобой. Носи что хочешь. Нравится — ходи голой. Вздумается — надевай бальное платье. Меня это больше не волнует.

Касси удивленно всмотрелась в его лицо.

— В самом деле?

— Хотя я отдал бы предпочтение бальному платью, — вдруг улыбнулся он. — Я же говорил тебе, мне нравится срывать оберточную бумагу.

Его слова заставили Касси вспомнить, насколько не по себе ей стало сегодня во время ужина. Странно, что его слова — после всего, что они пережили вместе, — могли так подействовать на нее.

— У меня нет бального платья.

— Нет? Ну так появится, как только мы доберемся до Англии. — Джаред ласково ладонью провел по ее бедрам. — Думаю, тебе больше всего к лицу будет алый цвет. Мне он нравится. И к твоим темно-каштановым волосам подойдет.

— Я никогда не носила алых тонов. Клара считала их слишком вызывающими. — Она расслабилась, поняв, что он просто ласкает ее, не пытаясь пробудить чувственность. Это было нежное, чудесное поглаживание. Точно таким легким движением он успокаивал Капу. — А что я буду в нем делать? Я еду в Англию не для того, чтобы наслаждаться жизнью и посещать балы.

— Да, конечно, — Джаред прищелкнул пальцами. — Как я мог забыть об этом. — Но зато я сам могу при случае устроить бал. Думаю, если тебе все еще необходимо держаться поближе ко мне, то ты сможешь нарядиться лакеем. — Взгляд его задержался на ее груди. — Нет. Это не пойдет… Выпуклости помешают исполнению этого плана. Впрочем, уверен, ты обязательно что-нибудь эдакое изобретешь. Джаред шутил, осознала вдруг Касси.

— Да уж, непременно.

— Надеюсь, ты оценила мою шутку. Большинство женщин сочли бы ее слишком грубоватой. Но ты ведь не похожа на них.

Странная боль сжала ее сердце. Оно заныло. Нет. Она не сможет стать такой, как те дамы, что окружали его. Никогда не будет нежной и покорной. Грациозной и милой.

— Что случилось? — Его взгляд пробежал по ее лицу.

— Ничего. — Касси не смотрела ему в глаза. — Я не хочу походить на твоих изысканных дам, но я не грубая. И не стану стыдиться себя на твоих балах.

— Но я и не говорил… Посмотри мне в глаза.

— Не буду.

Джаред взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.

— Сейчас я чем-то невольно обидел тебя?

Касси отрицательно покачала головой.

— Послушай. Ты не грубая. Ты честная и храбрая. Я не встречал такой среди известных мне женщин. — И он продолжил, видя, что еще не смог переубедить ее. — Ты порывистая, непосредственная, пылкая. И самая независимая из всех, с кем я когда-либо был знаком. Я могу задушить тебя. Но мне бы и в голову не пришло стыдиться тебя.

Джаред говорил правду. И смотрел ей прямо в глаза так, чтобы она тоже не могла отвести взгляд в сторону. Какая-то неведомая сила понесла ее по ласковым волнам вдаль, заставляя забыть о береге… Но это течение таило в себе опасные рифы. Касси с трудом заставила себя отвести глаза.

— Мне пора идти, — прошептала она.

Что-то изменилось в выражении его лица. Он отпустил ее подбородок.

— Да.

Ей не хотелось, чтобы он так легко согласился с ней, вдруг осознала Касси. Она ждала, что он будет удерживать ее, заставляя остаться. И это чувство, поняла Касси, в тысячу раз опаснее. Касси соскользнула с постели.

— Как Капу? — поинтересовался Джаред.

— Волнуется. Иной раз меньше, в другое время больше. — Она нашла саронг и обернула им бедра. — Мне не терпится скорее отвести его на берег.

— Ты всё еще продолжаешь спать в трюме?

— Когда волны усиливаются и начинается качка. — Тут она вспомнила их прежний разговор. — Ты как-то обмолвился, что у тебя есть лошадь лучше, чем Капу.

— Моя кобыла бегает как ветер. Благодаря ей я взял множество призов.

— Кобыла? — недоверчиво покачала головой Касси. — Ни одна кобыла не может обойти Капу.

— Ты сама говорила, что нельзя судить о достоинствах лошади, лишь глядя на нее. А теперь делаешь то же самое по отношению к моей Моргане.

— Но это совсем другое.

— Только потому, что чем-то угрожает твоему любимому жеребцу? — Уголки его глаз дрогнули в улыбке. — Хочешь, я расскажу тебе, как заполучил ее? Она прибыла из таких же далеких стран, как и Капу.

Любопытство тотчас охватило Касси.

— В самом деле? Откуда же она родом? Мне кажется… — Что она делает? Любой разговор сближает их еще больше. А этого нельзя себе позволять. Он заманивает ее в свои силки. — Впрочем, меня это нимало не заботит.

Джаред улыбнулся.

— Как легко попасть в сети любопытства. Я удовлетворен. Мне о стольком бы хотелось порасспросить тебя. Но ты запрещаешь. Так ведь?

— Да, — она сделала вид, что не заметила насмешки в его голосе, и распахнула дверь. Не глядя на него, она спросила: — Ты по-прежнему собираешься завтра прийти ко мне?

Он помолчал немного.

— Я уже предупреждал тебя, что будет, если ты снова придешь ко мне в саронге.

— Мне не хочется… — В голосе ее не слышалось мольбы. — Впрочем, поступай как знаешь.

— Именно так я и собираюсь делать. — Джаред пожал плечами. — Но все же я предпочел бы видеть тебя здесь.

По телу ее прошла волна облегчения.

— Но я все равно буду надевать, что…

— Разбирайся со своей одеждой сама, — перебил ее Джаред. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — кивнула ему в ответ Касси и вышла из каюты.

Джаред рассердился, удалось разозлить его. Но почему он пересилил себя и не попытался наказать ее? Сочувствие? Касси не хотела, чтобы он выказывал доброту и понимание. И то и другое подточило бы опоры под теми преградами, которые она так старательно возводила.

Но сейчас все в порядке. Баррикада раздражения снова разделяет их. Теперь бы только не переступить невидимой черты в их отношениях.

Куайхелани. Медленное течение несло ее в неведомую даль. Светило солнце. Нега разливалась по телу… Но вслух говорить об этом нельзя. Вдруг он услышит, как в прошлый раз?! Касси теснее придвинулась к нему и промолвила:

— Сегодня на палубе я не видела ни одного матроса.

Джаред поцеловал ее в висок:

— Они на другой стороне. Я предупредил, что выброшу за борт любого, кто появится здесь.

Хотя Касси удалось одержать победу, но он тоже не отступился от своего.

— Зачем? Не вижу смысла, — негромко возразила она. — Все равно они уже…

Джаред закрыл ей рот поцелуем.

— Замолчи! — резко сказал он и, раздвинув ей ноги, лег сверху. — Больше они не должны тебя видеть. Ни один.

— Если я захочу, то увидят. И ты не можешь… Джаред страстно вошел в нее.

— Нет, не посмеют. — Уголки его губ изогнулись, когда установился уже привычный ритм. — Черт подери, неужели это единственный способ, которым я могу заставить тебя на некоторое время воздержаться от споров?

Споры? О чем это они говорили до того, как он приблизился к ней? Касси закусила нижнюю губу, чтобы не вскрикнуть. Напряжение снова стало таким сильным, таким невыносимым блаженством. Все ее тело устремилось к нему, подхватывая бешеный темп. Волны наслаждения накатывали, и она не выдержала. Вырвавшийся долгий протяжный крик скорее всего походил на сладострастные стенания. Куайхелани…

— Лани, взгляни! Дельфины! — Касси перегнулась через перила. — Они плывут за кораблем. Помнишь, когда ты учила меня плавать в заливе, там тоже были дельфины.

— Ну как можно забыть такое? — усмехнулась Лани. — Ты чуть не утонула тогда, тебе так захотелось уплыть следом за ними.

Блестящие гладкие тела дельфинов скользили по волнам. И Касси с улыбкой наблюдала за их игрой.

— Неудивительно. В них столько любви и радости жизни. И меня переполняют такие же чувства…

— К сожалению, нам нужна почва под ногами. И потом у тебя есть Капу, — улыбка тронула губы Лани. — Теперь понятно, почему ты с такой настойчивостью учила Капу плавать и играть в воде.

— Я не настолько наивна. И понимаю, что никому не дано поменять сушу на морские просторы…

— Умом — да. Но в глубине души все равно прячется надежда отыскать однажды Куайхелани. Где дельфины и кони резвятся вместе в мире и радости. А жизнь привольна и безмятежна.

— Ты видишь этого маленького дельфиненка? До чего же он милый! — Касси, смеясь, повернулась к подруге. — И, признаться, не такая уж глупая мечта жить привольно.

— Нет, она красивая. Но нельзя ее принимать за реальность. Всегда надо помнить, где проходит грань между тем и другим.

Улыбка сошла с лица Касси. Она поняла Лани. Последние четыре недели ее подруга хранила молчание, но Касси чувствовала, как нелегко ей оно дается.

До чего же странными оказались эти прошедшие недели. Персефона… Сначала она с негодованием отвергла сравнение Джареда, но потом не раз возвращалась к нему мысленно. Днем они делали вид, что не замечают друг друга. Почти не разговаривали за столом, обменивались лишь короткими репликами совершенно посторонних людей. И только когда спускались сумерки, и Касси входила в его каюту, мир дневной оставался за порогом. Наступал другой — ночной, которым правил Джаред. И пока два этих мира существовали порознь, беспокойство не томило ее.

— Я позволила себе отдаться мечтам на время плавания. И не более того.

— И тебе хорошо, — уточнила Лани. — Он доставляет тебе удовольствие?

Щеки Касси обдало жаром, она вспомнила предыдущую ночь. Голову Джареда, склонившуюся к ее лону. Ее жадные губы, прильнувшие к нему, и его горячий, нетерпеливый язык… Даже сейчас ей с трудом удалось перевести дыхание.

— Да. Он доставляет мне удовольствие.

— А ты ему. За столом, когда ты не видишь, он смотрит на тебя таким взглядом, словно готов всю обсосать и проглотить.

— Но разве не этого мы добивались? Чтобы ему захотелось оставить меня при себе, когда мы окажемся у берегов Англии.

— Да, он явно захочет сделать это, — Лани с трудом удалось найти нужные слова. — И все же мне по-прежнему кажется, что лучше было бы, приди я к нему. Мне не нравится…

— Что именно?

Лани начала издалека:

— Я знала, что ты со свойственным тебе порывом отдашься ему безрассудно. Ты всегда действуешь импульсивно и без оглядки. Как с дельфинами… Меня беспокоит, как бы тебя не унесло… течением.

Касси накрыла руку Лани ладонью.

— Не волнуйся, я не утону.

— До тех пор, пока я рядом и готова в любую минуту броситься на помощь. Но… — Лани вздохнула. — Но, боюсь, сейчас уже слишком поздно. И я уже все равно не смогу сделать то, что хотела — заменить тебя. Явись сейчас сама Афродита, он бы отверг ее. — Ей не без труда удалось заставить себя улыбнуться. — Пойдем сыграем в карты. Как ты?

Касси покачала головой.

— Мне хочется побыть еще немного наверху и посмотреть на дельфинов. А потом я собиралась проведать Капу.

— Тогда поищу Бредфорда. Он с удовольствием пойдет мне навстречу, как обычно, если только не успел увидеть дно своего бокала.

Касси отвернулась от подруги, продолжая наблюдать за стремительными прыжками дельфинов. Лани говорила неправду, Бредфорд не просто откликался на просьбы Лани. Он готов был вылезти из кожи, лишь бы угодить ей, подумала Касси. Смирился с ее насмешливостью и холодностью. А подруге, как казалось Касси, доставляло удовольствие мучить его. Между ними установились не менее странные отношения, чем между Касси и Джаредом. Нет, что это за нелепое сравнение пришло ей в голову. Ничего общего! Как лед и пламень. И вместо бури и урагана — ласковый ветерок.

Касси вдруг почувствовала: что кто-то смотрит на нее, оглянулась. В нескольких шагах от девушки стоял Джаред. И ей сразу же стало не по себе. Вместо изысканного джентльмена — обнаженный дикарь, который лежал на кровати в своей каюте, поджидал ее. Аид подземного мира, а не герцог Морландский.

«Когда ты не видишь, он смотрит на тебя таким взглядом, словно готов проглотить».

Тело ее сразу налилось теплом, а взгляд стал беспомощным. Нет, так не пойдет. Ей необходима уверенность в себе, она должна сохранить расстояние между ним и собой. Но оно неприметно уменьшалось. Свет и тьма начали сливаться в одно целое… Что-то такое промелькнуло на его лице. И он сделал шаг к ней. Нет! Ужас охватил ее. Пропасть между ними стирается окончательно. Этого нельзя допустить. Касси решительно повернулась к нему спиной, устремив взгляд на дельфинов. Джаред издал какое-то восклицание. Касси напряглась, не зная, подойдет ли он, несмотря на ее демонстративное движение. Через несколько минут она оглянулась, его уже не было на палубе.

Но Касси знала, что это ей так не сойдет. Придется расплатиться за столь вызывающий поступок. Но зато преграда между ними осталась. Она не должна позволять ему выходить из себя, нельзя, чтобы при свете дня он брал над ней верх.

Касси замерла на пороге. Джаред не зажег ни единой свечи. Полный мрак царил в каюте.

— Входи, — сказал он.

— Но я даже не вижу, где ты, — Касси нерешительно шагнула вперед.

— Знаю. Но я тебя хорошо вижу. Закрой дверь. Постепенно ее глаза начали привыкать к темноте, и Касси разглядела силуэт Джареда. Но когда она закрыла дверь, каюта погрузилась в еще больший мрак. И снова она перестала что-либо различать.

— Зажги свечу, — попросила она.

— Чуть позже, — Касси услышала, как он ступил на пол. — Я не хочу, чтобы ты видела мое лицо.

— Почему?

Он уже был рядом и, развязав узел саронга, отбросил материю.

— Ты испугаешься.

Касси невольно отступила от него на шаг и наткнулась спиной на дверь, ощутив прикосновение холодных досок к ягодицам и спине. Темнота обострила все ее чувства, заставив еще острее воспринимать и тяжелое дыхание Джареда, и запах его тела, и тепло, которое она ощутила рядом с собой. Он находился уже совсем близко. От него исходили мощь и сила, заставлявшие Касси испытывать слабость.

— Ты не сможешь напугать меня.

— Доказательством твоей храбрости служит то, что ты не побоялась сегодня прийти ко мне. А я думал — не решишься.

Но неведомая сила сама влекла Касси в каюту. Словно она спешила на зов сирены. Наступила темнота… и, значит, он ждал ее.

— А чем отличается эта ночь от остальных? Джаред поднял ее на руки, понес к постели.

— Ты умная женщина и понимаешь, что должна отвечать за свои поступки.

— Ты хочешь сказать, что рассердился на меня? Джаред уложил ее на постель.

— Страшно…

— Но почему? Я не давала никакого повода для этого.

— А я думаю иначе. Повернись. Касси замешкалась.

— Испугалась? А сегодня после обеда ты не побоялась отвернуться от меня? Что же тебе мешает сделать это сейчас?

— Потому что я не понимаю… — Она замолчала и перевернулась на живот. — Так? Ты этого хотел?

— Пока еще не совсем. Но близко к тому. — Он сел рядом и принялся гладить ее.

Сначала плечи, а потом все ниже и ниже. Сжались мускулы ее живота, откликаясь на тепло, исходившее от его ладоней. Темнота отдалила его, но тем острее ощущалось знакомое до боли прикосновение. Низким голосом он спросил ее:

— Почему ты повернулась ко мне спиной?

Сердце ее забилось и подскочило к горлу, она едва вымолвила сквозь стиснутые губы:

— Ты сам знаешь, почему. Зачем об этом говорить?

— Возможно, я догадываюсь. Ты боялась, что я нарушу правило, установленное тобой. — Его ладони скользнули на ягодицы, поглаживая и сжимая их. — Не делай так больше. Ты поняла меня?

Касси молчала. Он пробормотал какое-то ругательство. И вдруг поднял ее так, что она оказалась стоящей перед ним на коленях.

— Что ты делаешь? — спросила Касси недоуменно.

— Ты добилась своего, повернувшись ко мне спиной, — Джаред, поднимая ее за бедра, тоже встал на колени. — А теперь ты примешь меня таким образом. — И осторожным движением Джаред вошел в нее.

Сначала у нее перехватило дыхание, а потом она отдалась этому новому ощущению. Его руки сжимали ягодицы, ласкали завитки на лоне и снова ритмично сжимали груди, они отяжелели, соски набухли — она была настолько переполнена им, что не могла пошевелиться.

Джаред замер, дав ей время привыкнуть и немного освоиться.

— Ты знаешь, что я почувствовал, когда ты отвернулась? — прошептал Джаред. — Что ты залепила мне пощечину.

Но она именно этого и добивалась, подумала Касси сквозь обволакивающий ее туман.

— Я готов был выбросить тебя за борт, — продолжал Джаред, начиная медленно продвигаться в глубь ее тела. — А прежде сорвать с тебя платье и войти в тебя так, как я это делаю сейчас, — отчетливо проговорил он. — Вот так… Вот так… Вот так…

У Касси пересохло во рту, прерывистым стало дыхание. Руки ослабли, и она едва удерживала себя на весу. Волны невыразимого сладострастия снова накатили на нее, накрыв с головой.

Безумие. Ураган. Безжалостная и всепоглощающая страсть. В опаленном близостью мозгу сверкнуло — ей нужен Джаред. И вдруг его не стало. Нет, он все еще сжимал ее набухшие груди. Но уже не давал того, чего мучительно просило тело.

— Джаред… — Касси было повернулась к нему, но он ласково обхватил ее бедра. — Нет, стой так. — И снова он вошел в нее, прижимая к себе. — Мне так нравится.

Одна волна томительного наслаждения захлестывала другую, а ее догоняла уже третья. Они накатывались друг на друга, усиливая упоение близостью. Длилось какое-то сумасшествие. И эта пытка наслаждением дошла до высшей точки. Все взорвалось. Касси всхлипнула от полного изнеможения. Такой бури она еще не переживала. На постель она просто рухнула, не в состоянии пошевелить кончиком пальца.

Джаред лежал рядом, и дыхание его было таким же прерывистым и шумным, как и ее собственное.

— Не смей больше отворачиваться от меня. Несмотря на окутавший ее сознание туман, в Касси вспыхнуло возмущение:

— Так, значит, это ты счел наказанием? Боюсь, ты выбрал не лучший способ для себя. Большего удовольствия я еще не получала.

Он насторожился.

— И когда я снова соберусь с силами, мы можем продолжить в том же духе еще раз.

— Хорошо, — он помолчал, а затем рассмеялся. — Не могу поверить своим ушам. Ты не похожа ни на одну из тех женщин, каких я только встречал в своей жизни. — Он осторожно помог перевернуться ей на спину. — И слава Богу!

Джаред больше не сердился. И Касси расслабилась.

— А что? Другим не по душе был этот способ? Как странно. По-моему, он дает очень острые ощущения.

Джаред нежно поцеловал ее в закрытый глаз.

— Но тебе ведь нравится все, что я ни проделываю. Так ведь? Ты восхитительная дикарка… Каноа.

С той, первой ночи он никогда не называл ее этим именем. Но она и в самом деле ощущала себя дикаркой рядом с ним. Невыразимое чувство охватывало ее всякий раз, как только наступала ночь. Страсть влекла ее в пучину. И у Касси не было ни сил, ни желания сопротивляться этому безумию.

— Надо еще раз прочувствовать эту позу, когда ты не будешь на меня сердиться. Не думаю, что гнев придал ей особенный запал.

— Ты в самом деле хочешь попробовать ее еще раз? Я не устаю удивляться тебе. Я не уверен, не наказал ли сам себя. — И уже чуть суше добавил: — И все же я не теряю надежды однажды выступить не в роли жертвы.

— Это очень просто. Не злись без причины. Я всего лишь повернулась к тебе спиной. Что тут такого? Какое это имеет значение?

— Имеет, и очень большое. И нежданное чувство, которое я переживаю… оно заде… беспокоит меня. И мне все труднее и труднее сохранять установленную тобой дистанцию.

— Значит, мне не следует больше приходить сюда, — проговорила Касси сухим ртом, чувствуя, как холодок страха пробежал по ее спине.

— Я умею ждать.

— Мне приятно гладить и целовать твои волосы. Иногда среди ночи, когда тебя уже нет со мной, я продолжаю ощущать их прикосновение. — Положив ее голову себе на плечо, он принялся перебирать шелковистые пряди. Воцарилось долгое молчание, а потом он спросил. — Но это для тебя все равно не имеет никакого значения. Правда?

— Что? — спросила Касси. Сквозь дрему она слышала, как гулко бьется его сердце.

— Все это. — Пряди волос струились меж его пальцев. — Далила…

Касси пыталась стряхнуть сон. Джаред имел в виду ее отца. Он избегал говорить о нем так же, как и сама Касси. Страсть, охватившая их, оттеснила остальные чувства и заставила их на время, пока они вместе, забыть обо всем. Но призрак Шарля Девилла появлялся снова и снова.

— Никакая я не Далила.

— Но тогда почему я позволяю тебе уходить от меня? Сначала я думал, что наступит пресыщение… и я сам откажусь от тебя.

Касси надеялась на то же самое. После той бурной ночи, которую они пережили две недели назад, она решила в отношениях с ним ограничиться только слиянием тел, но в человеке все едино, и она должна вырвать Джареда из своего сердца. Но безуспешно. Лани уверяла, что страсть, даже захватив человека целиком, длится недолго. У Касси все шло иначе, пресыщение не проходило, а желание быть вместе только росло. Может, Касси уродилась другой? Не такой, как все? Достаточно одного взгляда на Джареда, чтобы тело не подчинялось ей, начинало трепетать только от предвкушения близости. Она не могла дождаться вечера, чтобы быть с ним. Время до ужина тянулось вечность. И Касси знала, что то же самое творится и с Джаредом. Всякий раз он набрасывался на нее, как изголодавшийся на пищу.

— Но я не могу лгать тебе. Ты должна знать правду. Помни, я не допущу, чтобы отношения между нами помешали задуманному мной возмездию.

И все же их отношения что-то сдвинули. В его словах уже не слышался безотчетный гнев. Касси сумела пробить брешь в его ненависти. Лани права: не настолько он несгибаемый, каким пытался выказать себя. Его беспокоило, что дочь его врага доставляет ему наслаждение, и встречи с ней стали частью его жизни. И если она будет продолжать проводить с ним ночи, то не исключено, что все-таки удастся окончательно смягчить его. Значит, она побеждает, но почему ее это не радует? Отчего она испытывает счастье? И это пугало Касси. Она обдумает все как следует. Чуть позже. Не сейчас. Еще есть время. Ее страшило, как бы не забыться и не отдаться тем чувствам, что уносили ее каждую ночь в райскую страну.

— Поговорим об этом потом, — приподняв голову, она посмотрела на Джареда. — Ты же знаешь, что сейчас я жду от тебя совсем другого.

Он иронически улыбнулся.

— Какая ты требовательная и ненасытная. Да. Мы ждем друг от друга не бесед. А совсем другого. — Он обнял Касси. — Прошу прощения, моя Далила.

Касси закрыла глаза, и снова острый укол душевной боли. Почему? Она не должна переживать из-за сказанных им слов. Важно добиться одного: заставить его отступить от мести. Только за этим она и пришла сюда. Ей приходилось все чаще напоминать себе — зачем она здесь, и не признаваться, — что она уже не может без него, ее просто тянет в этот водоворот.

Он вошел в нее, его губы коснулись груди. Касси вскрикнула и, впившись ногтями в его плечи, уже сама задавала ритм.

— Как хорошо!.. Ты моя! Вся моя. Целиком. — Его глаза закрылись. Чувственность разлилась по лицу. Сколько раз за последнее время это выражение появлялось на его лице! Но это слово, которое, как дыхание, сорвалось с его губ, Касси слышала только два раза.

— Далила!

9

— Бредфорд сказал, что мы будем в Англии уже через несколько дней, — сообщила Лани.

— Так быстро? — удивилась Касси, отпрянув от перил. — А я думала, нам придется плыть гораздо дольше.

— Но мы и в самом деле были в пути не одну неделю, — вскинула брови Лани. — Впрочем, вполне понятно. Ты не замечала времени. Ты была очень… увлечена.

В голосе Лани не прозвучало ни тени укора, он оставался ровным и спокойным, но Касси почувствовала, как ее щеки заполыхали.

— Неправда… я не…

Как она может так говорить и так думать! Касси ни на секунду не забывала, что имеет дело со своим противником. И притом с очень опасным.

Лани ласково улыбнулась.

— Я никогда не говорила тебе, но Джаред очень сильный человек. С ним ты во всей полноте ощутила вкус жизни. Он увлек тебя в сладкие и опасные воды.

— Никуда он не увлекал меня!

Так ли это? Касси весь день преследовало ощущение их прошлой ночи с Джаредом — тепло его ладоней, знакомый запах и всепоглощающий ритм движения, которому они оба отдавались. Тогда наступил момент, когда она полностью забыла о чувстве долга, о своей цели, о том, зачем она на самом деле пришла к нему в каюту. Значит, предательство свершилось.

У Касси от страха стали ватными ноги, настолько поразило ее это открытие. Ей не хотелось признаваться в своем бесчестии. Но следует смотреть правде в глаза.

— Касси? — В голосе Лани и на этот раз не чувствовалось и следа укоризны.

Подруга и не думала упрекать ее. Но Касси самой стало не по себе. Она готова была надавать себе пощечин. Забыв о цели, она отдалась во власть удовольствия. Считая себя достаточно сильной, Касси надеялась, что сумеет использовать Джареда. И попала под его обаяние. Но еще не поздно вырваться из липкой паутины страсти.

— Я пойду… — Она услышала, как дрогнул ее голос. В смятении, пытаясь скрыть охвативший ее стыд, она, чтобы не встречаться взглядом с Лани и сохранить самообладание, быстро сошла с палубы.

Закатное солнце сияло ей прямо в лицо, заливая чистым, слепящим светом все вокруг. Как это не похоже на темную каюту, где каждую ночь ее поджидал Джаред. Трепет пробежал по ее телу при одной мысли о нем. Касси по-прежнему жаждала их упоительных ночей, вопреки угрызениям совести, что терзали ее. Сколько же времени потребовалось ему, чтобы заставить ее забыть о своих намерениях? Нет! Касси не могла осознать, что она все-таки преступила опасную черту. Еще не поздно. Еще не все потеряно. У нее хватит сил освободиться от наваждения. И сейчас самое время проверить, насколько она владеет собой. Не сломил ли Джаред окончательно ее волю?

И снова от одной только мысли о нем, о его чувственном, страстном, улыбающемся лице, которое то приближалось, то отодвигалось от нее, подчиняясь велению ритма плоти, груди Касси сразу набухли и заныли. Он не позволит ей уйти. Касси совершенно ясно сознавала, что Джаред и сам запутался в раскинутой паутине. Нет! Непросто ей выбраться на свободу!

Тревожно нахмурившись, смотрела Лани вслед стремительно уходившей подруги. Она знала, достаточно одного слова, чтобы Касси вернулась на тропу спасения Шарля, по которой они с самого начала собирались идти. И ей пришлось напомнить Касси об ее истинных намерениях. Но Лани осталась недовольна собой.

— Что ты ей такого сказала? — услышала она голос Бредфорда. — Почему она так расстроилась? Не могу представить, что вы можете поссориться.

— Мы с Касси никогда не ссоримся.

— Потому что она верит в твою непогрешимость и принимает тебя за шестикрылого Серафима? Такое впечатление, что она приготовилась к отчаянному сражению… — Бредфорд не сводил пытливого взгляда с напряженной спины Касси. — С Джаредом?

Лани попыталась сделать вид, что не понимает, о чем идет речь.

— Насколько я знаю, она в мире и с Джаредом тоже.

— Но собирается ссориться. — Бредфорд повернулся и внимательно посмотрел на Лани. — Так ведь?

На лице ее ничего не отразилось.

— Ты сочла, что пора разрушить наваждение.

— Наваждение?

— Джаред способен приворожить к себе любую женщину. В обращении с ними он так же одарен, как и в верховой езде. — Бредфорд улыбнулся. — И бьюсь об заклад, на этот раз он выложился, как только мог. И, кажется, сам при этом попался в ловушку.

— Что ты имеешь в виду?

— Может, я и пьяница, но не слепой. С того момента, как ты решила подослать к нему несравненную Кассандру, они оба ходят как лунатики.

Лани выпрямилась.

— Ты считаешь, что я убедила Касси пойти к нему?

— А разве нет?

— Нет, — ответила Лани и с горечью добавила: — Ошибаешься. И ты, конечно, ровным счетом ничего не видишь и не понимаешь, если можешь думать, будто кто-то способен заставить Касси делать то, чего она не хочет.

— Весьма отрадно слышать это. — Он оперся на поручни. — Мне не хотелось верить, что ты способна зайти так далеко ради спасения Девилла. Впрочем, — вздохнул Бредфорд, — я был готов смириться и с этим тоже.

— А почему ты должен смиряться или отвергать что-то? Какое имеет к тебе отношение то, что я делаю? Твое мнение мало что значит для меня.

— Потому что, хотя это и раздражает тебя, но ты находишь меня привлекательным и остроумным человеком.

— В самом деле? И, без сомнения, скромным. Бредфорд покачал головой, не обращая внимания на иронические нотки в ее голосе:

— Ты слишком хорошо разбираешься в людях, чтобы совершить такую ошибку, но тебе придется признать, что тебя тянет ко мне.

— Неправда! Временами ты и правда бываешь забавным — только и всего. — Подумав, Лани уточнила: — Наверное, выпитое тобою бренди туманит голову и не дает видеть все в истинном свете.

— Жестоко и грубо, — отметил Бредфорд.

— Зато правда.

— Жестоко, — повторил он. — А ты ни с кем не бываешь такой. Ты не задумывалась над этим? — И Лани вдруг поняла, что она до сих пор не замечала своей резкости. Это была инстинктивная защита себя от него.

— Потому что ты рассердил меня.

— Но почему? Насколько я знаю, ты одна из самых терпимых женщин. Ты выносила даже эту ведьму Клару.