Этот путь для савана

Конрад взглянул на Вана.

— Кстати, интересная деталь. Паретти отлично стреляет из 45 калибра. Это тебе ничего не говорит? Ван сложил губы в беззвучном свисте.

— Ты связываешь это с убийством в Тупике?

— Подумай сам! — спокойно сказал Конрад. — Он должен был встретиться с Фло в семь часов вечера позавчера — вечер убийств. Внезапно он отменяет свидание под предлогом того, что у него неотложная работа для босса. Мы знаем, кто его босс. Около семи часов восемь человек убиты: шесть из них из 45 калибра.

— Я не могу представить Паретти, отрезающим голову Джун, — сказал недоверчиво Ван. — Это не его профиль.

— А я и не думаю, что он убил Джун. Я думаю, он довез Маурера до Тупика и, пока тот занимался с Джун, он расправился с остальными.

— Неужели Маурер оказался настолько безумен, что убил Джун сам? У него дюжина головорезов, которые могли бы это сделать.

— Держу пари, что это сделал сам Маурер, — сказал Конрад, наклонившись вперед. Он облокотился на стол и зажал лицо в ладонях:

— Я думаю, что когда он обнаружил, что Джун обманывает его, Маурер вышел из себя. Он взял Паретти и они вместе это сделали. — Конрад погасил сигарету. — И я скажу, почему так думаю. Маурер знал какому риску подвергается. До сих пор он не сделал ничего такого, к чему можно прицепиться. До сих пор каждое спланированное им убийство осуществлялось другими, проинструктированными третьими лицами. Поэтому ничего к Мауреру не ведет. Но на этот раз он закусил удила. На этот раз он захотел свести счеты лично. Это личные дела между Джун и ним. Он берет Паретти и направляется в Тупик. Его там знают, а он знает, что свидетелей быть не должно. Никто не должен остаться в живых, кто может связать его имя с именем Джун, или кто видел, как он приехал. Паретти занялся прислугой, а сам Маурер — Джун.

Конрад направил палец в Вана.

— Что произошло потом? После резни остается в живых один свидетель — Паретти. Тот любимец Маурера. Но он не доверится и собственной матери. Паретти проработал на него пятнадцать лет, но Маурер не доверяет ему и убирает со своей дороги. Держу пари, что Фло догадывается, что Маурер убрал Паретти, и потому пришла сюда. Она побоялась назвать имя Маурера, но она совсем не глупа и надеется, что после ее рассказа я раскопаю то, что она не досказала.

Ван и Мэдж сидели молча, не шевелясь. Когда он закончил, Ван ударил кулаком по столу.

— Держу пари, что так и было! — взволнованно воскликнул он. — Это подходит Мауреру и объясняет, почему Фло пришла сюда. Таким образом она хотела посчитаться с Маурером за своего дружка! А теперь нам нужно доказать все это.

— А это нелегко, — спокойно заметил Конрад. — Вот что сделаем. Во-первых, ты, Ван, пойдешь на квартиру Паретти и сделаешь там обыск. Проведи его так, будто ищешь золото. Я не могу поручиться, что обязательно что-нибудь найдешь, но все же постарайся. — Конрад написал на клочке бумаги адрес, который взял из досье Паретти, протянул его Вану. — Здесь он живет. Возьми пистолет и вообще будь осторожен. Постарайся, чтобы никто не узнал, кто ты. Я направляюсь в Тихоокеанскую студию и посмотрю, что можно раскопать относительно Джун. Я возвращусь примерно к часу, и мы подведем итоги.

Ван открыл стол, вытащил специальный полицейский револьвер 38 калибра, театральным жестом крутанул барабан, проверяя патроны, подбросил его и затем сунул в карман.

— Я хочу, чтобы ты обратила внимание на это, — сказал он, глядя на Мэдж. — Меня посылают на работу, где я смогу получить кучу свинца, а мастер выбирает себе кое-что помягче: статистки, звезды, ножки и т, п. Ты только отметь это. Я не говорю о справедливости, а только о записи на мой счет.

— Двигай! — окрысился Конрад. У него не было настроения шутить. — И давай результаты!

* * *

Конрад шел за бойкой оранжевоволосой девушкой по лабиринту покрытых линолеумом коридоров, мимо бесчисленных дверей, на которых были легко заменяемые таблички с именами директоров, продюсеров и актеров.

Оранжевоволосая девушка, кажется, была глубоко оскорблена тем, что она должна вести Конрада к такой низкопоставленной личности, как Гаррисон Фидер, и когда они подошли к его конторе в самый далекой части здания, она не удостоилась остановиться, лишь небрежно показала рукой и сказала:

— Вот, впереди справа, — и продолжила путь, презрительно покачивая бедрами.

Конрад постучал в дверь и открыл ее.

— Проходите, — предложил Фидер. Он сидел за столом с сигарой во рту, расслабившись, с удовлетворенным выражением на худом остром лице.

— Вас сюда привела эта оранжевая вращательница бедер? — спросил он, открывая ящик и извлекая оттуда бутылку виски и две рюмки, и поставил все это на бумагу. — И ее ожидает сюрприз. Завтра, когда новости распространятся, она прекратит эту процедуру и будет оказывать мне некоторое уважение.

Конрад придвинул стул и сел.

— Что за новости?

Фидер потер руки и сияюще посмотрел на Конрада.

— Лэр предложил мне должность менеджера по рекламе с жалованьем, о котором можно только мечтать. Завтра я перебираюсь в другой офис на первом этаже, который заставит президента позеленеть от зависти. Как вам это нравится?

Конрад принес свои поздравления и взял рюмку. Они торжественно выпили, затем Фидер откинулся назад и поднял косматые брови:

— Что у вас на уме? Я не хочу прогонять вас, но у меня впереди трудный день.

— Я пытаюсь связать концы в связи со смертью мисс Арно, — вкрадчиво сказал Конрад. — Есть ли здесь кто-нибудь, кому она доверяла? У нее была костюмерша или секретарь, или что-нибудь в этом роде?

Глаза Фидера стали настороженными.

— Что вы хотите узнать?

— Завтра дознание. Я должен иметь надежного свидетеля, который засвидетельствует, что мисс Арно и Джордан были любовниками. Я не думаю, что вам хочется быть замешанным в это дело.

— Черт возьми, конечно, нет! — воскликнул Фидер, скрючившись на стуле, — Завтра у меня великий день. И это все, что вы хотите узнать?

— Все.

Фидер некоторое время подумал.

— Вам следует поговорить с Мовис Пауэлл. Она была секретарем Джун. Она должна знать детали.

— Где ее можно найти?

— Она в конторе, как раз в конце коридора. Я позвоню ей и попрошу поговорить с вами.

— Прекрасно. Еще одно: как относительно кого-нибудь, чтобы закрыть и конец Джордана? Фидер нахмурился.

— Не слишком ли? Я думал, что это дело открыто и закрыто. Конрад обезоруживающе улыбнулся.

— Мы хотим, чтобы оно было закрыто, но никогда не знаешь, какие вопросы будет задавать коронер. Мы должны быть ко всему готовы. Есть кто-нибудь, кто бы знал, что представлял собой Джордан в свободное время?

Фидер поскреб затылок.

— Кэмпбелл, его костюмер. Он может знать. Найдете его внизу. Он вычищает костюмерную Джордана. Кто-нибудь скажет, где его найти.

— Прекрасно. Я поговорю с ним. Вы позвоните мисс Пауэлл?

— Конечно. — Фидер снял трубку и набрал номер. После паузы он сказал:

— Мовис? Это Фидер. У меня здесь Пол Конрад из окружной прокуратуры. Он хочет поговорить с тобой о Джун. Расскажи ему все, что можешь, ладно? — Он выслушал ответ, затем сказал:

— Хорошая девочка. — Затем добавил Конраду:

— Ну что же, копайте. Последняя дверь по коридору.

Мовис Пауэлл оказалась высокой темноволосой женщиной лет около сорока. Она была аккуратно одета в темный костюм и белую блузку со строгим воротничком. Она холодно улыбнулась ему.

— Входите, — сказала она и жестом руки пригласила сесть в кресло. — Чем могу быть полезна?

Ее стол был завален невскрытыми письмами и глянцевыми фотографиями Джун Арно.

Конрад сел.

— Нам нужны свидетели для дознания, мисс Пауэлл, — сказал он. — Только для того, чтобы связать концы. Действительно ли, мисс Арно и Джордан были любовниками?

Она посмотрела на него усталыми глазами.

— Я не хотела бы в этом клясться, — ответила она, с высокомерной улыбкой. — Мисс Арно часто рассказывала мне о своих отношениях с мистером Джорданом с массой деталей, но может быть она лгала, так как я никогда не видела их вместе, как любовников. Я не могу быть свидетелем.

— Это понятно, но вы из разговоров с ней поняли, что они были любовниками?

— В некотором роде.

— У нее были другие любовники, кроме Джордана? — спросил он небрежно.

Он увидел в ее глазах выражение тревоги.

— Так ли необходимо порочить репутацию мисс Арно? спросила она вдруг холодно.

— Нет, но вопрос важен, и мне бы хотелось иметь ответ.

— Да, у нее были и другие любовники у мисс Арно был свои моральный кодекс.

— Между нами, вы не могли бы назвать их имена? Конрад увидел, как осторожное выражение глаз сменилось жестким и гневным.

— Я не намерена участвовать в какой-то клеветнической кампании окружного прокурора, — сказала она редко. — Если это все, что вы хотели узнать, тогда извините, у меня работа.

— Это не клеветническая кампания, — спокойно возразил он — Я расследую убийство, мисс Пауэлл. Мы не вполне уверены, что Джордан убил мисс Арно.

Она сидела неподвижно, в упор глядя на него.

— Значит я неверно прочитала в газетах?

— Я сказал, что мы не вполне уверены, — терпеливо говорил он. — С первого взгляда может показаться совершенно очевидным, что Джордан убил ее, но мы должны принимать во внимание не только очевидное. Это правда: мисс Арно и Джек Маурер были любовниками?

Она напряглась и сжала губы в тонкую линию.

— Я не знаю, — произнесла она таким безразличным и отрешенным тоном, что Конрад понял, что больше нечего тратить время, ужесточая вопросы.

— Ладно. Не знаете, так не знаете, — сказал он, пожимая плечами. — Я даю вам слово, что это сугубо между нами. Вас не будут об этом спрашивать на публичном рассмотрении.

— Я не знаю, — повторила она без выражения Он смотрел на нее, она смотрела на него, и он знал, что по этому вопросу он у нее больше ничего не вытянет.

— Вы знаете Фрэнсис Колеман, мисс Пауэлл? Она безработная статистка.

Он увидел удивление в ее глазах.

— Я знаю ее. У нее была небольшая роль в последней картине мисс Арно. Вы не знаете, зачем она звонила мисс Арно в тот вечер, когда та была убита?

— Я не знала, что она звонила мисс Арно.

— Ее имя есть в книге посетителей. Она казалась озадаченной.

— Ей не было назначено, и у нее не было шансов встретиться с мисс Арно.

— Что значит, не было шансов встретиться с мисс Арно? Она пожала плечами.

— Все зависит от настроения мисс Арно. Я бы сказала, что шансов практически не было. Мисс Арно никогда не любила встречаться с незнакомыми людьми. Я не знаю случаев, когда она встречалась без предварительной договоренности.

— Это не касалось, конечно, Джордана? Мовис Пауэлл покачала головой.

— Нет. У него было право посещать Тупик.

— А Джек Маурер тоже имел такое право? Она посмотрела на него, сжав губы.

— Я уже сказала вам, что ничего не знаю о мистере Маурере.

— Но вы слышали о нем?

— А кто не слышал? — спросила она, пожимая плечами. — Если это все, мистер Конрад… — и ее рука потянулась к нераспечатанной почте.

— Еще один вопрос. Мисс Колеман съехала со своей квартиры. Вы не знаете, как бы мне связаться с ней?

— Вы наводили справки в агентстве или объединенной конторе? У них должен быть ее новый адрес. Конрад кивнул.

— Благодарю. Я наведу справки. Нет ли случайно у вас ее фотографии?

Она подарила ему взгляд, в котором читалось: «Бога ради, когда вы перестанете приставать ко мне?», но повернулась на своем стуле, открыла шкафчик и достала оттуда большую пачку фотографий.

— Может быть среди этих кадров из последней картины мисс Арно. Я посмотрю.

Конрад наблюдал, как ее тонкие пальчики перебирали большую пачку глянцевых фотографий. На одном из отпечатков она замерла и вытащила его. Она более внимательно посмотрела на него.

Вот она. Она оказалась здесь случайно. Этот снимок был сделан, чтобы посмотреть костюм мисс Арно на фотографии.

Конрад взял снимок размером 13Х18 и посмотрел на него. Девушке на фотографии было года двадцать три. Большие серьезные глаза смотрели прямо на него, отчего возникало странное ощущение, вызывающее мурашки в позвоночнике и корнях волос.

Это было незабываемое лицо, которое могло появиться только в мужских мечтах. Волосы были разделены пробором как раз в центре и, обрамляя лицо, свисали почти до плеч. Прямая челка наполовину закрывала необычайно широкий лоб. Но особенно привлекали его внимание глаза. Ему понравились их серьезность и полуюмористическое любопытство.

— Большинство мужчин получают словно удар, увидев ее, — сказала она сухо.

Звук ее голоса вернул Конрада к действительности.

— Конечно, — сказал он смущенно. — Она необычная, правда?

— Но актриса из нее никудышная, — с презрением сказала она. — Она напрасно тратит свое время в кино.

Конрад достал бумажник и засунул фотографию в одно из отделений.

— Если она вам не нужна, я оставлю ее себе.

Она улыбнулась, и ее прямой взгляд смутил Конрада.

— Берите.

Конрад обнаружил, что ему необходимо приложить некоторое усилие, чтобы сконцентрироваться, так как голова все еще была занята фотографией.

— Спасибо, благодарю за помощь. Я дам вам знать, если вы понадобитесь на дознании. Извините, что отнял у вас так много времени.

— Всего доброго, — ответила она безразлично и придвинула к себе почту.

Уже в коридоре Конрад вытащил бумажник и еще раз внимательно посмотрел на фотографию Фрэнсис Колеман. Лицо девушки притягивало его как магнит. Он не мог понять почему, и не мог даже припомнить, испытывал ли он когда-нибудь такое чувство невероятного интереса к девушке, как в этот раз.

«Что со мной? — думал он. — Я веду себя как школяр».

Он положил фотографию назад, сдвинул шляпу на затылок и сквозь зубы выругался. Затем он быстро прошел к лифту и нажал на кнопку. Пока он ждал, поймал себя на том, что рука вновь непроизвольно потянулась во внутренний карман за бумажником. И он должен был заставить ее изменить направление и вытащить пачку сигарет.

* * *

Стрелки на городских часах показывали пять минут второго, когда Конрад остановил свой автомобиль у обочины рядом с аптекой. Он пересек тротуар и протиснулся сквозь толпу, поглощавшую свои завтраки, к телефонной кабине.

Трубку сняла Мэдж.

— Ван на месте? — спросил он.

— Он только что вошел. Минуточку. Раздался голос Вана Роша.

— Есть успехи? — спросил Конрад.

— Да, — взволнованно ответил Ван. — Я нашел кое-что, доказывающее связь между Паретти и Джорданом. В корзине для мусора я нашел старый конверт, на обороте которого набросан план квартиры Джордана. Как тебе это нравится? Конрад негромко присвистнул.

— А ты уверен, что это план квартиры именно Джордана?

— Ручаюсь. Я помнил ваше описание, а на обратном пути зашел в квартиру Джордана и проверил. Вне всякого сомнения, это план квартиры Джордана.

— Это действительно кое-что, — согласился Конрад. — Что ты еще нашел?

— Ремень для правки бритвы, но самой бритвы нет. Думаю, что та бритва, которая была в руке Джордана, принадлежит Паретти. Но это мы еще проверим. Кроме того, в разных местах квартиры я нашел шестнадцать сотен баксов.

— Прекрасная работа. Это согласуется с моей идеей, что Маурер убрал Паретти. Тот не мог бы удариться в бега и оставить все деньги плюс счет Фло. Не мог он этого сделать.

— Я тоже так думаю. А что ты сделал?

— Я поговорил с Кэмпбеллом, костюмером Джордана. Он связывает Маурера с Джун. Он сказал, что Джордан знал, что Джун была любовницей Маурера. Джордан очень боялся, что Маурер обнаружит его связь с Джун. Он же рассказывал Кэмпбеллу о Маурере, особенно когда был пьян. Я оформил показания Кэмпбелла под присягой. Теперь мы можем кое-что начать, Ван.

— Но показаний одного Кэмпбелла на суде будет недостаточно. Нужны еще свидетели.

— Я этим сейчас и займусь, — сказал Конрад более резко. — Я приведу Фло Прессер сюда и заставлю говорить. Она знает, что Паретти работал на Маурера, и я заставлю ее дать показания под присягой.

Я иду к ней, а ты позвони окружному прокурору. У нас уже достаточно оснований для начала следствия. Пожалуй придется подключить к этому делу полицию. Мы не можем действовать сами. Спроси его, будет ли он сегодня собирать совещание или захочет прежде ознакомиться со всеми уликами сам. Мак Кен должен быть там. Выясни, когда окружной прокурор может провести совещание, затем позвони Мак Кену и попроси его подождать. Ничего не говори по телефону. Мы не можем допустить утечки информации, пока не будем готовы схватить Маурера. Договорились?

— Я все сделаю.

— Хорошо. Увидимся около половины третьего, — сказал Конрад и повесил трубку.

В баре он проглотил чашку кофе, съел сандвич с ветчиной и быстро вышел к машине.

Улица, на которой жила Фло, была ответвлением шикарного Лоуренс-Бульвара — главного торгового центра Пасифик-Сити. Квартира номер 23 находилась на верхнем этаже над цветочным магазином и двумя конторами.

Конрад поставил машину у цветочного магазина. Он вошел в боковую дверь и поднялся по крутой лестнице. Наверху был список жильцов. Он нашел: Флоренс Прессер, 4-й этаж, квартира С.

Лифта не было и Конрад медленно стал подниматься по лестнице. Как только он добрался до площадки третьего этажа и его нога ступила на ступеньку последнего марша, сверху раздался дикий визг.

По голосу он узнал Фло. Она кричала:

— Не прикасайтесь ко мне! Убирайтесь!

Раздался душераздирающий визг, который оборвался.

Конрад рванулся вверх по ступенькам, проклиная себя за то, что не взял с собой оружия.

Когда он выскочил на площадку четвертого этажа, он увидел, что дверь в квартиру Фло приоткрыта. Конрад был уже на середине площадки, когда дверь вдруг распахнулась и оттуда вышел высокий мужчина крепкого телосложения. Он увидел Конрада и его злое лицо под нахлобученной шляпой нахмурилось, а правая рука скользнула под пальто.

Конрад бросился на него, но тот выхватил пистолет, и подставил ему ногу. Падая, Пол Конрад все же успел ударить его в подбородок и увлечь за собой вниз. Сцепившись, они повалились на пол и некоторое время продолжали молча драться. В конце концов незнакомцу удалось подняться первому и наставить пистолет на Конрада. Но тот неожиданно рванулся вперед и дернул его за ноги. Незнакомец повалился на спину, но, падая, успел выстрелить. Пуля пролетела возле самого уха Конрада Он, напрягая все свои силы снова ударил его правой в челюсть. Пистолет выпал у того из рук, и он зашатался. Конрад добавил еще один удар в живот, и его противник с грохотом полетел вниз по лестнице и упал на площадку между третьим и четвертым этажами. Ударившись затылком о каменные ступени, он затих.

Конрад постоял несколько секунд, глядя на лежащего, на его широко раскинутые руки и ноги Он не собирался спускаться. Ни один человек такого сложения не может при таком падении не сломать себе шею.

Едва Конрад направился в квартиру Фло, раздался звук полицейской сирены.

Он прошел в длинную узкую комнату, безвкусно обставленную под гостиную. Поперек тахты, одетая только в пару черных нейлоновых чулок, удерживаемых розовыми подвязками лежала Фло.

В ее шею с громадной силой был воткнут альпеншток Не нужно было дотрагиваться до нее, чтобы понять, что она мертва. Работа была проделана квалифицированно Острие альпенипока пронзило позвоночник.

Конрад выругался сквозь зубы, повел ноющими плечами и затем полез за сигаретами.

Он еще продолжал смотреть на Фло, когда в комнату ворвались двое патрульных с пистолетами в руках.

Глава 3

У капитана Мак Кена из полицейского управления была коротко остриженная заостренная словно пуля голова и широченные плечи, как двери амбара. В целом в нем было что-то бычье. Тем более, что в те минуты, когда он приходил в ярость, а это бывало нередко, его маленькие, глубоко посаженные глаза наливались кровью и их взгляд бросал в дрожь не только провинившегося полицейского, но и закоренелого преступника.

Этим вечером он был не в форме. На нем был темно-коричневый костюм и глубоко надвинутая на глаза шляпа с широкими полями. Он ехал в своем «линкольне» вдоль Лоуренс-Бульвара и его большие волосатые руки сжимали руль с такой силой, будто это было горло ненавистного врага.

Он повернул на Тихоокеанский бульвар и поехал по набережной мимо ярко освещенных неоном отелей, казино, «Амбассадор-клуба» до дальнего конца, где находился «Парадиз-клуб», укрывшийся от глаз случайных знакомых за пятнадцатифутовыми стенами, серебристыми от отсветов океана, залитого лунным светом.

Он свернул на узкую дорожку, идущую вдоль восточной стены, проехал четверть мили, пронизывая фарами густую темноту Время от времени он бросал взгляд в зеркало заднего обзора: никаких огоньков машины, которая могла бы следовать за ним, не было видно.

Когда впереди в свете фар внезапно появились железные ворота, Мак Кен затормозил и мигнул фарами четыре раза: два длинных, два коротких включения. Ворота открылись и он проехал сквозь них к домику привратника.

Тот небрежно поприветствовал капитана и рукой показал, что можно ехать.

По спиральной дороге Мак Кен подъехал к боковой двери клуба и вышел из машины. Другой служащий сел на водительское место и отвел машину в расположенный рядом гараж.

Мак Кен по каменным ступенькам поднялся к массивной двери и бронзовым молоточком постучал два раза быстро и два — медленно. Дверь открылась.

— Добрый вечер, сэр, — произнес голос из темноты.

Мак Кен проворчал в ответ и вошел. Он услышал, как дверь закрылась за ним, затем зажегся свет. Не оглядываясь, он прошел по коридору Уткнувшись в другую массивную дверь, он снова постучал, используя тот же условный стук.

Дверь открыл Луи Сешель — личный телохранитель Маурера и управляющий «Парадиз-клубом».

Сейгель был высок, темноволос и известен своей красивой внешностью. Десяток лет назад он был известен полиции и своим дружкам-гангстерам под кличкой Луи-Красавчик, но с того времени, как он стал работать на Маурера, он приобрел больше достоинства и кличка была забыта. Ему было лет двадцать девять — тридцать, квадратная челюсть, голубые глаза Шрам от пореза бритвой от левого глаза до носа придавал ему вид головореза, а тщательно культивируемая улыбка, при которой показывались красивые зубы, обезоруживающе действовала на женщин. А женщины были его основным жизненным интересом.

— Входите, капитан, — сказал он, скаля зубы. — Босс будет через минуту Что будете пить?

— Скотч, пожалуй.

Ему трудно было быть любезным с этим изысканным бандитом. Он осмотрел шикарно обставленную с большим вкусом комнату и направился к камину.

Сейгель подошел к бару, налил скотч, добавил содовой и принес Мак Кену.

— Босс был удивлен вашим письмом. Ему даже пришлось отменить свидание в театре. Надеюсь, никаких неприятностей нет, капитан? — сказал он, протягивая ему стакан.

Мак Кен лающе засмеялся:

— Неприятности? Не то слово! Дела таковы, что езди вы не успеете их уладить, вам придет крышка.

Сейгель поднял брови. Он не любил Мак Кена, так же, как тот не любил и его.

— Тогда я думаю, нам придется их уладить, — сказал он и вернулся к бару. Наливая себе виски, он насмешливо добавил:

— Мы обычно улаживаем наши дела, капитан.

— На этот раз не так легко это будет сделать, — проворчал Мак Кен раздраженно.

Сейгеля он не боялся. Открылась дверь возле бара и в комнату вошел Джек Маурер и его адвокат Голович.

Маурер был коротким, приземистым мужчиной лет пятидесяти. За последние три-четыре года он прибавил в весе. Его смуглое круглое, рыхлое лицо было прорезано морщинами. Его черные волосы стали седыми на висках, но седина не смягчала его лица, которое напоминало Мак Кену виденную им на фотографии посмертную маску Бетховена. С первого взгляда Маурера трудно было отличить от тысяч других богатых всесильных бизнесменов, отдыхающих в Пасифик-Сити. Но при ближайшем рассмотрении разницу можно было увидеть У него были змеиные безразличные глаза гангстера, холодные и твердые, как замерзшая галька.

Голович, один из самых известных на побережье адвокатов, внешне напоминал Маурера, только он был толще, старше и начал лысеть. Он бросил адвокатскую практику, которая приносила ему известный доход, и целиком занялся торговыми и юридическими делами Маурера. На этом поприще он так преуспел, что стал его правой рукой.

— Рад вас видеть, капитан, — сказал Маурер, пожимая руку Мак Кену. — Надеюсь, вас приняли любезно? Не хотите ли сигару?

— Не откажусь, — сказал Мак Кен, твердо убежденный, что никогда не следует отказываться от хороших вещей.

Сейгель протянул ему ящичек с сигарами Мак Кен взял одну — толстую, похожую на торпеду, откусил кончик и прикурил от зажигалки, которую протянул ему тот же Сейгель, выпустил дым к потолку и кивнул головой.

— Чудесная сигара, мистер Маурер.

— Да. Их изготовляют по специальному заказу. — Маурер посмотрел на Сейгеля. — Луи, пошлите капитану домой тысячу штук.

— Но зачем же? Я не могу принять такой подарок, — запротестовал Мак Кен, но его тонкие губы растянулись в довольной улыбке.

— Чепуха, — сказал Маурер, — не о чем говорить. — Он прошел к креслу и сел. — Если не захотите курить — выбросьте.

Голович наблюдал за этой игрой с возрастающим нетерпением. Он взял виски с содовой, предложенное ему Сейгелем, и сел рядом с Маурером.

— Ну, что произошло? — нетерпеливо спросил он. Мак Кен взглянул на него. Он не любил Головича. Он не то чтобы боялся его, но знал, что, хотя он и не так опасен, как Маурер, но зато набит всякой юридической казуистикой и слишком близок к политиканам.

Мак Кен наклонился вперед и направил сигару в сторону Головича.

— Я изложу факты, а выводы делайте сами, — сказал он своим резким лающим голосом:

— Три дня назад были убиты Джун Арно и шестеро ее слуг. У Джун была отрезана голова и вспорот живот. В саду возле дома был найден пистолет с инициалами Ральфа Джордана После этого Барден и Конрад направились к Джордану и обнаружили его в ванне с перерезанным горлом и с опасной бритвой в руке. Орудие убийства было найдено в его туалетной.

— Не было нужды нам это рассказывать, — так же нетерпеливо сказал Голович — Все это мы уже читали в газетах. Какое нам до этого дело? Джордан убил ее, а затем сам покончил жизнь самоубийством. Довольно понятно, не так ли?

Мак Кен показал зубы в кривой улыбке.

— Да, выглядит достаточно просто Ни Бардену, ни мне, ни прессе не требовалось больше никаких доказательств. Но существует еще Конрад…

Он посмотрел своими красными глазами на сидящего с сигарой Маурера Лицо последнего было лишено всякого выражения, а безразличные глаза гангстера уставились в ковер с терпеливым безразличием.

— Какое нам дело до того, что он там думает? — спросил Голович раздраженно. — Какое нам дело?

— Вам, может, и нет дела, но Конрад — это человек, который может причинить немало хлопот. И он далеко не дурак. Можете мне поверить. Мне кажется, он что-то против вас имеет, мистер Маурер.

Маурер быстро взглянул на него. Его толстые, почти негритянские губы скривились в насмешливой улыбке.

— Он, безусловно, умный парень, — ответил Маурер, — тем более он должен понять, что в этом городе достаточно места нам обоим.

— А, может быть, и недостаточно, — сказал Мак Кен зловеще. — Он думает, что Джордан был убит. Улыбка Маурера стала еще шире.

— И, конечно, он думает, что за этим убийством стою я. Кошку задавят, а он решит, что это моя работа. Ну и что? Такое случается каждый день.

Мак Кен затянулся сигарой и перевел взгляд с Маурера на Головича, который теперь уже слушал его со встревоженным выражением в глазах.

— Это не то. Он ухватился за слух, что вы с мисс Арно были близки, — сказал Мак Кен, снова глядя на Маурера. — Вот его версия: вы узнали, что мисс Арно и Джордан стали любовниками, и отправились туда с Перетти. Вы убили ее, а Паретти разделался со слугами. Затем Паретти направился к Джордану, перерезал ему глотку, взял его автомобиль из гаража и разбил его о ворота для того, чтобы представить дело так, будто Джордан был пьян. Затем Паретти вернулся к вам и вы его прикончили, чтобы он не проболтался.

Маурер залился искренним смехом.

— Как тебе это нравится, Эйб? — спросил он. — Парень фантазирует, а? Слышал ли ты что-нибудь подобное?

Мак Кен поудобнее уселся. На его кирпично-красном лице выступило выражение удивления и облегчения одновременно.

Голович потер подбородок и поднял косматые брови. Он не видел ничего такого смешного, как Маурер, точнее совсем ничего смешного.

— Какие у него доказательства? — резко спросил он.

— Не глупи, Эйб, — сказал небрежно Маурер. — У него нет доказательств, и он это знает.

Сейгель слушал молча. Он стоял рядом с баром за спиной Маурера и Головича, в его глазах было такое противное выражение, что это начало беспокоить Мак Кена.

— У него есть полученные под присягой показания, что мистер Маурер и мисс Арно были близкими друзьями, и что Джордан боялся мистера Маурера.

— Чьи показания? — резко спросил Голович.

— Костюмера Джордана.

Мак Кен и Голович не смотрели на Маурера, который продолжал улыбаться.

— Ну и что? — беззаботно спросил Маурер. — Кто еще это подтвердит?

— Больше пока показаний нет, — ответил Мак Кен. Маурер пожал плечами и, обращаясь к Головичу, улыбнулся и развел руками.

— Этого недостаточно, — сказал Голович. — Что еще?

— Фло Прессер была сегодня утром у Конрада. Она заявила, что пропал Паретти. Она также сказала, что тот должен был выполнить какую-то работу для мистера Маурера в семь часов того вечера, когда была убита мисс Арно.