Всадники Перна: Предыстория - Кровь драконов

      — Она перечитывает, — объяснил целитель. — Еще раз.
      Лорана с хмурым видом бросила книгу на столик и сердито взглянула на остальных.
      — Итак, что мы знаем? — спросил М'тал. — Мы знаем, каким образом иммунная система действует в случае специфических и неспецифических нападений.
      — Мы знаем, что иммунная система иногда атакует симбионты, — добавила Салина, которая никак не могла избавиться от величайшего изумления по поводу этих крошечных существ, которые жили в гармонии с драконами.
      — И даже свое собственное тело, — вставил Кетан.
      — И мы имеем некоторое общее представление о том, как готовить новые ответы на нападения, — сказал Киндан.
      — Но только путем изменения ПНК, — хмуро добавила Лорана. — Мы не можем создать ни одного из этих «антибиотиков» или «антивирусов», которые расправляются с самой болезнью.
      — Но как только мы сумеем спроектировать изменение, — уточнил М'тал, — мы сможем создать ретровирус, который исправит все гены всех клеток драконов таким образом, чтобы они могли правильно бороться с инфекцией.
      — И как только мы поймем, что с одним драконом все получилось правильно, — подхватила Салина, — мы сможем взять у него ихор — кровь дракона — и ввести другим драконам, у которых лекарство разойдется по всей кровеносной системе и пропитает все тело.
      — И, — зловещим тоном добавил Кетан, — лучше всего начать лечение с королевы, которая готовится отложить яйца, чтобы иммунитет передался ее птенцам.
      М'тал и Салина почти испуганно переглянулись. У них имелась лишь одна королева после брачного полета, и этой королевой была Майнит'а.
      — Но мы нисколько не приблизились к тому, чтобы определить инфекцию. — Лорана была явно расстроена. Она повернулась к закрытой по-прежнему двери. — И мы понятия не имеем, как открыть эту дверь.
      — Кроме написанной на ней подсказки, — сказал Киндан.
      — Кто-нибудь из вас умеет разговаривать с людьми, которые умерли четыреста с лишним Оборотов тому назад? — Язвительность Лораны сделала бы честь самой Туллеа.
      — Должен быть путь, — ответила Салина, — иначе они не стали бы писать эти стихи на двери.
      — Даже вообще строить эти комнаты, — добавил М'тал.
      — Откуда мы можем это знать? — упорствовала Лорана. — Может быть, эти Учебные комнаты предназначались для совсем других людей? Может быть, ими уже пользовались и нам здесь совсем не место?
      — Нет, — твердо ответил Киндан. — «Песня Цветка Ветра» могла быть обращена только к тебе. Эти комнаты были сделаны именно для нас. — Он поджал губы, задумчиво посмотрел вокруг и добавил: — Или, вернее, для тебя.
      — Тогда почему, — воскликнула Лорана, воздев в отчаянии руки, — я не знаю ответ?
      Кетан смотрел на нее с сочувствием. Он знал, что она, возможно, права, что они вполне могли преследовать не надежду, а ее призрак. Но тем не менее надежда была единственным, что у них оставалось. Если решения их проблемы не окажется за этой дверью, то все драконы умрут, в этом нет сомнений. А если решение находится за дверью, то именно Лорана — та самая «целитель-дева», о которой говорится в песне. Взглянув на Киндана, он убедился в том, что арфист полностью разделяет его убеждение.
      Долгую паузу, возникшую после вопроса Лораны, нарушил М'тал.
      — Пойдемте, — сказал он, поднявшись из кресла и потянувшись так, что затрещали связки. — Пора спать. Завтра мы, наверно, получим новые ответы.
      — Завтра будет Падение в Нерате и Верхнем Кроме, — возразила Лорана. — Сколько еще драконов должно умереть, прежде чем мы откроем эту дурацкую дверь?
      — Я не знаю, Лорана, — сказала Салина. Она быстрым шагом подошла к девушке и крепко обняла ее. — Но человек может сделать ровно столько, сколько может.
      — Я знаю, — несчастным голосом поговорила Лорана, уткнувшись лицом в плечо бывшей всадницы, — но…
      — Ш-ш-ш, ш-ш-ш, — Салина словно успокаивала ребенка.
      — Сейчас нам нужно идти, Лорана, — сказал Кетан. — Мы обязательно должны отдохнуть, а М'талу завтра лететь против Нитей.
      — А потом мы будем лечить раненых драконов, — добавила Лорана. — Завтра мы вообще сюда не придем.
      М'тал широко расставил руки и буквально вытолкал всех из комнаты. Когда же они поднимались по лестнице на верхний этаж, он сказал:
      — День отдыха от этих занятий пойдет всем нам на пользу.
      — По крайней мере, завтра драконов будет достаточно, чтобы сформировать нормальный строй, — добавил Киндан.
      — Это верно, — не без удовольствия пробасил М'тал и добавил, немного подумав: — Конечно, молодо-зелено, немного зеленее, чем мне хотелось бы, но…
      Лорана вдруг негромко вскрикнула, и он сразу умолк.
      — В чем дело? — спросил он.
      — Это Карант', — сказала Лорана. — Ему плохо. — Она посмотрела на М'тала. — Я думаю, что Б'ник не должен завтра лететь на Падение.
      Когда они уже почти поднялись наверх, из вейра предводителя донесся громкий лающий кашель, раскатившийся эхом по коридорам.
      Лицо М'тала потемнело, и он прибавил шагу.
 
      — Что ж, теперь уже намного лучше, — объявил Д'ган, медленно пролетев перед строем драконов, расположившихся в боевом порядке.
      Прибывшие из прошлого все еще выглядели утомленными, этого он не мог отрицать, но они составляли почти две трети боеспособных сил Вейра.
      — Сегодня мы покажем им, как это делается, ведь правда, Калот'? — вслух спросил он, нежно похлопав своего бронзового дракона по мощной шее.
      Как будто в ответ, дракон зашелся в продолжительном приступе громоподобного кашля; его тело сотряслось так, что он чуть не сбросил всадника.
       «Прости меня», — кротко извинился бронзовый великан.
      — Не волнуйся, — отозвался Д'ган. — Этот безмозглый целитель уже давно должен был выдумать средство, которое помогло бы тебе, — проворчал он и, перегнувшись через плечо Калот'а, высмотрел внизу К'рема — тот готовил к вылету своего коричневого. — Опусти меня на землю, я с ним поговорю.
      К'рем, подняв голову, увидел, как Калот' приземлился и его всадник соскользнул на землю. Заметив, что Д'ган направляется к нему, целитель постарался согнать с лица хмурое выражение.
      — Кашель Калот'а, похоже, сделался хуже, — сказал он, как только Д'ган приблизился на несколько шагов. — Я надеялся, что последняя микстура поможет.
      — Выходит, что не помогла, — резко бросил Д'ган.
      — Предводитель, — нерешительно начал К'рем, стараясь тщательно подбирать слова, — мне кажется, что Калот'у было бы полезно сегодня отдохнуть…
      — Что? Лишить его возможности вести полноценный Вейр? — перебил Д'ган, повысив голос. — Ни за что! То, что твои поганые лекарства не действуют, вовсе не означает, что мой дракон не взлетит, когда с неба сыплются Нити.
      Забыв об осторожности, К'рем умоляюще взглянул на гневливого предводителя Вейра.
      — Д'ган, он болен. Ему необходимо отдохнуть.
      — Найди лекарство, целитель, — приказал Д'ган, отворачиваясь от К'рема. — Найди лекарство после того, как мы вернемся с этого Падения.
      Когда Д'ган возвратился к своему дракону и уже собрался сесть на него, к нему быстро подошел, почти подбежал его сын Д'лин.
      — Наставник говорит, что Азет' вполне готов, отец! — крикнул подросток. — С каким крылом нам лететь?
      Д'ган резко мотнул головой.
      — Нет, — сказал он. — Сегодня ты не полетишь на Падение.
      Лицо Д'лина вытянулось.
      — Но, отец…
      — В следующий раз, Д'лин, — резко перебил его Д'ган. — Я хочу, чтобы сегодня ты остался здесь и был готов подвозить огненный камень и, если потребуется, передавать сообщения.
      — Хорошо, отец, — упавшим голосом ответил Д'лин и, печально сгорбившись, побрел к своему дракону.
      На мгновение Д'гану захотелось позвать сына обратно, сказать ему, как сильно он им гордится и любит его. Но он тут же подавил этот порыв, напомнив себе, что мальчик должен научиться подчиняться дисциплине и справляться с-разочарованием. Ведь, напомнил себе предводитель Вейра, Д'лин во-первых был всадником и только во-вторых — его сыном.
 
      Когда солнце поднялось над стенкой Бенден-Вейра и осветило чашу, там уже кипела работа. Самые младшие всадники, которых не взяли в прошлое, деловито складывали раздробленный на куски огненный кремень в мешки и стаскивали их в кучи. Всадники, вставшие спозаранку и плотно позавтракавшие, проверяли снаряжение или, собравшись группками, выслушивали указания командиров крыльев.
      В углу неподалеку от столовой пещеры Кетан и Лорана раскладывали медицинские принадлежности, готовясь лечить раны, которые неизбежно получали драконы и, реже, их всадники во время сражения с Нитями.
      Карант' мрачно глядел из своего вейра на происходящее, время от времени присоединяясь к неблагозвучному хору кашляющих драконов. Устрашающее эхо разносилось по всему Вейру. Майнит'а взволнованно ворчала, словно выговаривала своему супругу, а Карант' отвечал ей успокаивающим порыкиванием, которое, впрочем, никого не обманывало.
      М'тал и Б'ник переходили от крыла к крылу, разговаривали со всадниками и командирами крыльев, и их спокойный уверенный тон и полное согласие помогало остальным успокоиться и собраться перед предстоящим вылетом.
      — Слишком рано они поднялись, — сказал М'тал предводителю Вейра, когда они переходили от очередной группы к следующей.
      — Я знаю, — согласился Б'ник. — Но ты же сам знаешь, что такое утро Падения.
      — Да, теперь знаю, — согласился М'тал. — Как-никак мы уже пережили целых пять.
      Б'ник нахмурил брови.
      — Если честно, я не считал, — признался он. — У меня такое впечатление, что мы всю жизнь боремся с Нитями.
      — А ведь прошло всего четыре семидневки, — заметил М'тал. — Какими-то мы станем через несколько Оборотов такой жизни?
      Б'ник поморщился.
      — Даже и не представляю, — задумчиво произнес он. Потом покрутил головой, пытаясь определить, кто из драконов закашлялся, не смог понять и снова повернулся к М'талу. — Но если мы в ближайшее время не найдем лекарства…
      М'тал взял Б'ника за запястье и крепко пожал.
      — Я знаю, — мрачно сказал он.
      Б'ник коротко поклонился ему и с правдоподобно наигранной бодростью приветствовал очередную группу всадников, к которой они подходили.
      — Ну как, Ж'тол! Готов вести крыло?
 
      Боевые драконы отбыли за час до полудня — за час до того, как должно было начаться Падение в Нерате.
      Лорана следила за тем, как драконы исчезают, уходя в Промежуток. Это зрелище, как обычно, совсем заворожило ее, и она вздрогнула, когда Кетан толкнул ее локтем и кивнул в сторону Б'ника. Они оба увидели, что предводитель Вейра сгорбился и опустил голову, слушая, как Карант' заходится в надсадном кашле.
      — Может быть, мне… — начала было Лорана.
      — Может быть, вы с Кинданом пойдете и посмотрите, не удастся ли вам выучить что-то еще? — перебил Кетан.
      Лорана взглянула на Киндана, а тот утвердительно кивнул.
      — Пусть кто-нибудь нас позовет, если мы понадобимся, — бросил через плечо Киндан, и они вдвоем затрусили к входу на площадку Рождений.
      Кетан махнул рукой, давая знать, что слышал. Оба изрядно запыхались, прежде чем добрались до лестницы, ведущей вниз, в Учебную комнату.
      — Когда мы сможем наконец открыть ту дверь, будет куда легче, — заметил Киндан. — Тогда мы будем входить прямо с площадки Рождений.
      — И для этого всего лишь нужно, чтобы я угадала, какое слово нужно сказать, а потом еще придумала, как сообщить его человеку, который умер несколько сот Оборотов тому назад, — с горечью сказала Лорана.
      Киндан не то пожал плечами, не то кивнул и сбежал по ступенькам в первую из Учебных комнат, которую он называл про себя просто классом.
      Войдя, Лорана сразу села в кресло и снова принялась просматривать книгу с самого начала.
      Киндан обнаружил, что повисшая в комнате напряженная, прямо-таки ледяная тишина не позволяет ему сосредоточиться. В конце концов, чувствуя себя слишком возбужденным, чтобы усидеть на месте, он поднялся и принялся расхаживать по комнате, заслужив раздраженный взгляд Лораны. Виновато улыбнувшись, он получил в ответ еще один хмурый взгляд и тяжелый вздох, остановился перед дверью и принялся рассматривать надпись.
      — Знаешь, — сказал он через несколько секунд, — мы идем в этом деле неверным путем.
      Лорана захлопнула книжку и взглянула на арфиста через плечо.
      — А что же мы, по-твоему, должны делать?
      — Мы должны в первую очередь сосредоточиться на том, что нам уже известно, а о том, чего не знаем, будем волноваться после, — сказал он.
      Взгляд Лораны не показался ему одобрительным, но он смело продолжал:
      — Например, каким должно быть это слово?
      Лицо Лораны сделалось задумчивым (сохраняя все такое же хмурое выражение), она отвернулась от своего собеседника и уставилась в стену.
      — Может быть, они хотят знать, какого рода эта инфекция, бактериальная или вирусная, — предположил Киндан.
      Лорана покачала головой.
      — Мне так не кажется, — сказала она после непродолжительного раздумья. — В учебнике есть намеки насчет того, что одна из основных проблем — это сокращение объема данных. А мне представляется, что между антибактериальными и антивирусными методами не должно быть серьезных различий… Нет, это слово должно иметь какое-то отношение к путям распространения болезни, — негромко сказала она, обращаясь не столько к Киндану, сколько к самой себе.
      Она подошла к стоявшему перед дверью арфисту и в очередной раз прочитала надпись:
 
Ты это слово назови —
Ищи его теперь, —
И в Бенден-Вейре ты найдешь
К забытым знаньям дверь.
 
      — Ладно, — заметил Киндан, тоже пробежав глазами строки, — по крайней мере, это не самый тревожный куплет.
      Лорана вопросительно взглянула на него, и Киндан пропел:
 
Рыдают тысячи голосов,
Плач разрывает ночь,
И вдруг один, за ним другой
Из них уходят прочь.
 
      Когда он перешел к последней строке, глаза Лораны вдруг округлились от ужаса, и она затряслась, словно в припадке.
      — Что с тобой? — спросил Киндан, поспешно обняв ее одной рукой за плечи, — Лорана, ты здорова? Но Лорана не слышала его.
      — Д'ган, нет! — душераздирающе выкрикнула она.
      Д'ган оглянулся через плечо на выстроившихся в воздухе драконов Телгар-Вейра. Калот' под ним снова содрогнулся от громкого надрывного кашля. Предводитель Вейра видел, что К'рем повернулся и пристально всматривается в них. Чувствуя, как его охватывает нетерпение обрушиться на поганые Нити всеми силами Вейра, он приказал Калот'у вести драконов в Промежуток.
      Едва успев окунуться в холод Промежутка, Д'ган почувствовал, что Калот'а снова забил кашель.
       «Уже недолго», — сказал он своему дракону. Калот' опять закашлялся. Д'ган подумал, что, возможно, во время следующего Падения он оставит Калот'а в вейре. Пусть покомандует Д'нал или Л'рат — это пойдет им на пользу.
      Калот' закашлялся снова. Холодок, пробежавший по спине Д'гана, показался ему холоднее, чем холод Промежутка.
      «В Промежутке находишься ровно столько, сколько нужно, чтобы три раза кашлянуть», — вспомнил он.
      Калот' кашлял уже три раза.
      Калот' кашлянул в четвертый раз — и в этот миг Д'ган понял свою ошибку.
      Все драконы Телгар-Вейра ушли неведомо куда за пределы Промежутка.
       Вейры! Их нужно предупредить! — сказал себе в ужасе Д'ган перед тем, как его сознание затмилось навсегда.
 
      Д'лин проводил взглядом драконов Телгара, скрывшихся в Промежутке, и сглотнул подступивший к горлу комок. Он давно уже усиленно готовился к участию в борьбе с Нитями. Скоро, сказал он себе, Вейр появится в небе над Верхним Кромом, готовый испепелить летящую с неба смертельную угрозу.
      Азет' повернул огромную голову и посмотрел в лицо своему всаднику.
       «Скоро и наша очередь придет».
       «Конечно», —восторженно согласился Д'лин, не желая, чтобы его прекрасный Азет' хоть на мгновение допустил мысль о том, что он не самый изумительный и восхитительный дракон, когда-либо рождавшийся на Перне.
       «Я не слышу их», —подумал мгновение спустя Азет' и высоко вытянул шею.
      А затем мир обрушился. Д'лину показалось, что кто-то с немыслимой силой ударил его кулаком в живот и одновременно точно так же — в мозг изнутри, если, конечно, такое возможно. Он чуть не лишился сознания от боли и страха.
       «Вейры! Их нужно предупредить!» —Д'лин услышал эту мысль так отчетливо, как если бы она была его собственной. Азет' оглушительно взревел, желая сообщить всему свету, что ужас не победил его отваги. Не раздумывая, Д'лин вскочил на шею дракона, и они взлетели над чашей Вейра.
      Бенден ближе всего, думал Д'лин; все у него перед глазами расплылось от текущих ручьем слез.
       «Вперед, Азет', уходим в Промежуток!»
      И с этими словами Д'лин, совершенно выбитый из колеи отчаянием и ощущением непоправимости свершившегося, пытаясь противопоставить им лишь юношескую отвагу, послал своего дракона в Промежуток…
      …забыв дать ему четкий зрительный ориентир.
      Через две тысячи Оборотов их тела будут обнаружены внутри монолитной скалы неподалеку от Бенден-Вейра.
 
      М'тал с удовольствием оглянулся на крылья, выстроившиеся в боевой порядок у него за спиной. Каждое крыло, включая тех, кто возвратился из прошлого, расположилось именно там и так, как им было предписано.
       «Впереди Нити», —сообщил ему Гаминт'.
       «Я вижу», — ответил М'тал и взмахом руки приказал крыльям набирать высоту для встречи с Нитями, А затем…
      На него нахлынула волна ужаса, ощущения мучительной безвозвратной потери и такого страха, какого он не испытывал никогда в жизни. Гаминт' взревел, его крик подхватили все остальные драконы.
       «Что это было?» — спросил М'тал у дракона, заранее боясь услышать ответ.
       «Д'ган и Телгар, — ответил Гаминт'. Дракон тоже, как показалось всаднику, испытал сильнейшее в своей жизни потрясение. — Они ушли».
       «Все?»
       «Все боевые драконы», —подтвердил Гаминт'.
       «А как же Нити?» —спросил М'тал, четко, как наяву, представив себе Нити, падающие на никем не защищенные горные луга Верхнего Крома. Но он уже знал ответ.
 
      — Лорана! — крикнул Киндан, подхватив девушку, когда она уже опускалась на пол. Из-за закрытой двери чуть слышно доносился плач драконов, оплакивавших своих собратьев. — Лорана, что это?
      Плач перебил яростный рев дракона, которому ответил другой, более жалобный.
      — Это Карант? — спросил Киндан.
      Лорана открыла ее глаза, ее била крупная дрожь.
      — Это Телгар, — чуть слышно сказала она.
       «Карант'? — позвала она, но дракон уже поднялся в воздух и один, без всадника, понесся к сторожевым высотам. Лорана сразу же угадала его намерение. — Карант', нет!»
      Лорана почувствовала, как бронзовый вошел в Промежуток, собираясь последовать за драконами и всадниками Телгар-Вейра. С громким криком она мысленно потянулась следом, чтобы удержать его и вернуть, но почувствовала, что ее самое утаскивает в пустоту.
      — Лорана! — негромко позвал Киндан.
      Ее глаза вдруг сделались пустыми, точно такими же, какими были, когда она потеряла Арит'у. На крик души Киндана отозвалась Майнит'а. Королева вскрикнула еще раз, и ее крик прервался.
      — Лорана, Майнит'а ушла вслед за Карант'ом, — сказал Киндан, надеясь, что она все же услышит его слова в своем бессознательном состоянии. Но Лорана в ответ лишь конвульсивно вскрикнула, как будто от удара утратила способность дышать.
      По лестнице простучали чьи-то бегущие ноги, в комнату ворвались Кетан и Салина и застыли на мгновение, увидев Киндана и Лорану.
      — Она должна вернуться, — незнакомым хриплым голосом сказала Салина. — Она может говорить со всеми драконами. Она может вернуть их.
      — Как? — спросил Киндан, но Салина шагнула к ним и дала Лоране сильную пощечину.
      — Лорана! Лорана, ты должна вернуться, вернись немедленно! — умоляюще воскликнула бывшая всадница.
      Она занесла руку для второго удара, но Лорана с усилием открыла глаза и слабым жестом прикрыла лицо.
      — Призови обратно их, Лорана. Верни их.
      — Я не могу, — пробормотала Лорана невнятным из-за слез голосом. — Я уже пробовала с Арит'ой, и у меня ничего не получилось.
      — Ты должна, Лорана, — со всей властностью бывшей первой всадницы сказала Салина. — Ты должна. Вызови всех драконов Перна. Верни их.
      Лорана глубоко вздохнула, чтобы хоть немного успокоиться, поглядела на старую госпожу Вейра и медленно кивнула. Потом она закрыла глаза и потянулась мыслью точно так же, как она сделала, когда в Промежуток ушла Арит'а.
      Только на сей раз она вышла за границы Вейра, дотянувшись сначала до Гаминт'а, потом прикоснулась ко всем драконам Бендена, потом ее мысль устремилась еще дальше…
      …в Исту…
      …в Форт…
      …и в Плоскогорье.
      В Плоскогорье оказалось мало драконов, но она почувствовала странное эхо. Оно напомнило ей о другом эхе, которое она чувствовала прежде, но то эхо каким-то образом ощущалось старым, и в этом было отличие.
      Лорана отбросила все лишнее и устремила свою мысль еще дальше, на поиски Майнит'ы, Карант'а и драконов Телгара. Она искала, заставив всех драконов Перна подчиниться ее воле и искать вместе с нею.
      Они подчинялись охотно и помогали с желанием. Лорана ощутила присутствие Бидент'ы, старшей королевы Исты, а уже в следующее мгновение все драконы Исты присоединились к ней и подкрепили ее мысль своей силой. Затем она почувствовала Мерлит'у, королеву Форт-Вейра, и снова в нее влилась сила множества драконов. На миг Лорана почувствовала себя взорвавшейся и растянутой в пространстве и времени превыше всего, что может показать воображение. Она успешно подавила готовую вырваться на свободу панику и направила все объединившиеся в ней силы на Майнит'у.
       Ага!Она ощутила слабое эхо, заметила искорку, тут же превратившуюся в дракона-королеву. И рядом с нею она чувствовала присутствие Карант'а. Она вцепилась в них и вступила в борьбу с ними, пытаясь заставить их повиноваться ей и безжалостно используя для этого мощь всех драконов Перна.
      Она ощутила сопротивление Карант'а, почувствовала, что тот пытается скрыться от нее. Она еще крепче ухватилась за него и потянула, удерживая его и вытаскивая сюда. Потом его сопротивление ослабело, а к ее усилиям присоединился Б'ник, отчаянно звавший, державший и тащивший своего дракона. Воспользовавшись этой передышкой, Лорана позволила своему сознанию всего лишь на долю мгновения скользнуть дальше и попытаться отыскать драконов Телгара.
      Она почувствовала слабое эхо, ответ и направила всю свою мощь туда, приказывая Майнит'е привести обратно драконов Бендена и при этом удерживая Карант'а, чтобы бронзовый не наделал глупостей. Дотянулась…
      …и почувствовала неожиданный, как удар, всплеск теплой дружеской симпатии. Это были не драконы Телгара, а что-то другое, нечто такое, что она уже чувствовала прежде.
       «Гарта?» —позвала она.
      Именно тогда она почувствовала присутствие еще одного, совершенно неизвестного ей человека. Лоране показалось, что она открывает дверь, но при этом ей требуется вся сила драконов, чтобы тянуть за ручку.
      На непредставимо краткий миг у нее установилась связь с этим кем-то другим.
       «Драконы? — Она уловила вопрос скорее как чувство, а не как мысль, выраженную словом. — Болеют? Каким образом?»
      И в этот самый миг Лорана узнала ответ. Обращаясь и к своему неведомому собеседнику, и к тем, кто находился сейчас рядом с нею, и к себе самой, она прокричала что было сил и мысленно, и вслух:
      —  Воздух!
      Киндан почувствовал, что у Лораны вновь подкосились ноги, и поспешно подхватил ее.
      — Дверь! — в благоговейном страхе воскликнул Кетан. — Смотрите на дверь!
      Дверь во вторую Учебную комнату медленно отъехала в сторону, открыв проход.

Глава 23

      Паразит: организм, который использует в качестве источника питания и (или) часто среды обитания другие организмы, нанося им в большинстве случаев вред. Часто убивает хозяина, чтобы обеспечить себе выживание.

 

Колледж, Первый Интервал, 58 ПВ

      — У нас нет никакого способа убедиться наверняка, что наш ученик из будущего окажется в состоянии сказать нам, какой фа… — Тьеран осекся на полуслове, вскинул голову и прислушался.
      — Это всего лишь гром, — раздраженно упрекнула его Эморра. — Даже и не думай использовать его как оправдание, чтобы уклониться от темы.
      — Кассия сказала, что этой ночью погода будет ясной, — ответил Тьеран с таким видом, будто не верил своим ушам.
      — А Кассия всегда права, — язвительно добавила Эморра.
      — Что касается погоды — да, — уверенно заявил Тьеран. Он шагнул к двери, навстречу ему с отчаянным чириканьем метнулся Гренн.
      — Куда ты собрался? — удивилась Эморра.
      — Хочу проведать твою мать, — ответил Тьеран, торопливо шагая за маленьким файром. — Что-то не в порядке.
      — Я пойду с тобой, — сказала Эморра.
      — В последнее время она очень неважно выглядит, ведь правда?
      Эморра нахмурилась.
      — Она очень неразумно тратит свои силы.
      — А ведь она уже немолода.
      Эту фразу они произнесли в унисон и ошалело уставились друг на друга. Тьеран, несмотря на озабоченность, захихикал, и они бегом кинулись вверх по лестнице к комнате Цветка Ветра. В этот момент до них донесся ее крик.
      —  Воздух! — не своим голосом прокричала Цветок Ветра.
      Тьеран никогда потом не мог вспомнить, как он преодолел оставшееся расстояние до комнаты Цветка Ветра, но, похоже, он оказался там через считаные доли секунды. Эморра влетела следом.
      Цветок Ветра смотрела на них, хватая воздух широко раскрытым ртом.
      — Это, наверно, мозговой спазм! — испуганно воскликнул Тьеран.
      — Нет, сердечный приступ, — возразила Эморра. Цветок Ветра окинула обоих своим пристальным взглядом.
      — Я слышала ее, — сказала она. — Я слышала ее, она сказала «воздух»!
      — Кто сказал «воздух», мама? — испуганно спросила Эморра.
      — Девушка из будущего, — сказала Цветок Ветра. — Она нашла меня. Она была невероятно сильной. Я никогда не чувствовала такой мощи. Она, должно быть, использовала всех драконов своего времени. — Ее взгляд сделался печальным. — Она искала пропавших драконов. Много пропавших драконов…
      — Тысячу? — растерянно спросила Эморра.
      Цветок Ветра пропустила вопрос мимо ушей, не желая тратить лишние силы. Только одно имело первостепенное значение.
      — Она откуда-то знала, что меня все время занимал вопрос о том, как передается болезнь. Откуда она могла это знать?
      Тьеран и Эморра быстро переглянулись.
      — Я напишу песню, мама, — сказала Эморра. — Я напишу песню, в которой будет задаваться этот вопрос.
      Лицо Цветка Ветра просветлело.
      — Да, конечно, песню! — согласилась она и улыбнулась дочери. — Напиши, моя любимая девочка.
      У старухи перехватило дыхание, она все с тем же удивленным выражением лица откинулась на подушку и слабым движением руки подозвала Эморру к себе.
      — Мама! — плача, воскликнула Эморра, склонившись ухом к самым губам Цветка Ветра.
      — И тогда ты будешь свободна, — прошептала Цветок Ветра.
      Последняя мысль, промелькнувшая в ее меркнущем сознании, была торжествующей: «Ну вот, мать! Я освободила их от тебя и от проклятия эридаицев!»
      Долго еще Эморра стояла возле кровати матери. По ее щекам непрестанно текли слезы.
      Потом, не говоря ни слова, она подошла к комоду с материнскими вещами, выдвинула верхний ящик, немного порылась там и извлекла желтую тунику. Вернувшись к смертному ложу матери, она осторожно подняла безжизненное тело и ловкими движениями умелого медика сменила белую тунику, в которую была одета Цветок Ветра в момент смерти, на желтую.
      — Я знала, — прошептала Эморра; слезы все так же струились по ее лицу.
      Тьеран положил ей руку на плечо; она накрыла ее своей ладонью и крепко стиснула.
 
      — Я не понимаю, зачем Цветку Ветра мог понадобиться этот ключ? — обратился Шеймус к М'халлу.
      Все обитатели Колледжа и холда пришли проститься с Цветком Ветра и оплакать ее. Шеймус хотел узнать у брата, Торен, Тьерана и Эморры, как идет их работа.
      — Генетические картопостроители могут сохранить ограниченное количество информации, — объяснил М'халл. — Чтобы понять, от каких сведений можно отказаться, было необходимо узнать, каким образом распространяется болезнь: воздушным путем, через пищу или с водой.
      — А как же мы узнаем, что этот всадник из будущего правильно понял вопрос? — со своей обычной ехидной ухмылкой спросил лорд-холдер Мендин, который как раз расслышал последние фразы.
      — Мы этого пока что не знаем, — ответил Тьеран. — А вот если нам на головы будут продолжать падать драконы или огненные ящерицы, это будет значить, что мы ошиблись
      — Если же мы не станем делать ничего, — добавил М'халл, — то узнаем, чем там кончилось дело, лишь тогда, когда заболеют и наши драконы.
      Мендин улыбнулся и приветливо помахал Тьерану и Эморре.
      — Не сомневаюсь, что эти двое юнцов в мгновение ока состряпают любое снадобье.
      — Нет, — серьезно сказал Тьеран. — Для этого нам придется повторно изучать то, что всадница из будущего уже знает. А нам неизвестно, сколько времени ей потребовалось…
      — Ей?
      — Она была всадницей королевы, холдер Мендин, — напомнила Эморра.
      — Таким образом, наша единственная надежда на выживание драконов Перна сводится к вере в то, что вам двоим, — Мендин указал на Тьерану и Эморру, — удастся закончить работу, которую Цветок Ветра только-только успела начать перед своей столь несвоевременной кончиной.
      — Я сказал бы, что они и есть единственная надежда всегоПерна, — ответила Торен.