Всадники Перна: Предыстория - Кровь драконов

      Зорка фыркнула; ее не на шутку позабавило звучание сравнительно недавно вошедшего в употребление титула в устах подруги, всегда отличавшейся презрением к условностям.
      — О нет! И вы туда же!
      — Я полагаю, если уж меня со всех сторон величают таким образом, то вы заслужили его ничуть не меньше!
      Зорка с трудом подняла свободную руку, чтобы поправить волосы, и улыбнулась.
      — По крайней мере, нельзя сказать, чтобы мы с вами, такие достойные дамы, не заслужили права на уважение.
      — Верно, — согласилась Цветок Ветра и усмехнулась. — Но это тревожит меня, потому что показывает: люди начинают принимать кастовую систему.
      — А как это может затронуть положения Хартии? — задумчиво произнесла Зорка.
      — С социологической точки зрения я могу понять, почему это «возвышение», выражающееся в использовании старых, как Земля, титулов лорда и леди, так легко воспринимает молодежь, — сказала Цветок Ветра.
      Зорка приподняла с одеяла свободную руку.
      — Мы уже говорили об этом.
      — Помню, — ответила Цветок Ветра. — Но стоит повторить. Молодежи приходится предоставлять значительные управленческие полномочия старшим колонистам, просто потому, что мы, старики, успели выработать навыки, необходимые для выживания. Выживание на Перне — все еще дело довольно спорное, и народ успел заметить, что те из молодых, кто не прислушивается к старикам, как правило, расплачиваются за непочтительность собственной жизнью.
      Зорка высвободила руку, удерживаемую Цветком Ветра, и жестом попросила подругу поторопиться.
      — Я не могу торопиться, Зорка, я же думаю вслух, — извинилась Цветок Ветра.
      Она сделала паузу, пытаясь восстановить прерванный ход мыслей.
      — Итак, Перну предстоит получить сословие лордов и леди, которое будет состоять из предводителей и предводительниц Вейров, мужчин и женщин, которые будут управлять холдами, — произнесла Зорка, нарушив затянувшееся молчание.
      Громкий звук шагов в коридоре отвлек обеих женщин от размышлений. Герцог, бронзовый файр Зорки, все это время дремавший в изножье кровати своей хозяйки, вскинул было голову на шум, но тут же снова успокоился.
      — М'халл! — раздался громкий голос Торен. — Почему ты ничего мне не сказал? В чем дело? Может быть, ты почему-то решил, что я не захочу проститься?
      Голос М'халла, пытавшегося умиротворить подругу, которая, похоже, всерьез считала себя оскорбленной, донесся как невнятный шум.
      — Вы видели последние, сводки смертности? — обратилась Цветок Ветра к Зорке, как только женщины решили, что в ближайшие минуты их все же не прервут.
      — Видела. — В голосе госпожи Вейра прозвучала боль.
      — Я вам сочувствую. Моя мать предсказала такую динамику, когда впервые вычислила продолжительность брачного цикла, — сказала Цветок Ветра. — Но при столь малой продолжительности жизни, учитывая необходимость борьбы с Нитями и трудность обеспечения колонистов продовольствием, наше право затрачивать силы и средства на такую роскошь, как образование и проведение научных исследований, становится весьма проблематичным.
      Зорка кивнула и жестом попросила подругу продолжать.
      — Таким образом, наше общество ждет культурная деградация и социальное расслоение, причем не когда-нибудь, а в самое ближайшее время. Прежде, чем закончится это Прохождение.
      — А потом?
      Цветок Ветра задумчиво покачала головой.
      — Потом демографическое давление приведет к ускоренному росту количества холдеров и созданию новых холдов на этом континенте. Благодаря отсутствию Нитей нескольким поколениям всадников будет обеспечена сравнительно спокойная жизнь. Они смогут оправиться от первого Прохождения и тоже прибавить в численности. К следующему Прохождению их должно стать намного больше — достаточно, чтобы отразить нападения. В Вейрах и в холдах возникнет стремление к объединению того, что они имеют, закреплению на консервативной основе. Любые знания и навыки, не являющиеся насущно необходимыми для этих целей, будут отброшены.
      — Процесс уже пошел.
      — К следующему Прохождению все навыки, необходимые для работы с нашим старым оборудованием, не требующимся для повседневной жизни, будут утрачены.
      — А может, даже раньше, — согласилась Зорка. Цветок Ветра кивнула.
      — Как бы там ни было, наши потомки должны выжить.
      — Если не утратят те навыки, без которых нельзя обойтись, — добавила Зорка.
      — Это меня и тревожит, — кивнула Цветок Ветра.
      — Вы адепт Пути Эридани и значит, должны прежде всего тревожиться об экологии, — констатировала Зорка. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Вы волнуетесь о драконах, не так ли?
      — Рано или поздно должен образоваться болезнетворный организм, который заразит драконов инфекцией, присущей огненным ящерицам, — сказала Цветок Ветра.
      — А личинки и стражи порога — как насчет них?
      — Личинки Таббермана — это настоящий шедевр, — ответила Цветок Ветра. — Они представляют собой новую разновидность, полученную из нескольких местных животных. Это обеспечивает им присущие местным организмам защитные механизмы и такие же, как у местных, уязвимые места. Учитывая наличие других близких разновидностей, следует ожидать высокой вероятности возникновения метисов, что и продемонстрировал Пурман с новыми личинками, предназначенными для защиты винограда. Это обеспечивает довольно высокую степень защищенности, потому что любой болезнетворный субъект имеет достаточно широкий выбор объектов для инфицирования. С другой стороны, любая успешная защита, появившаяся у одной из разновидностей, быстро распространяется среди родственников. Кроме того, поскольку мы планируем расселить личинки по всему Северному континенту — притом, что Южный континент уже обильно заселен ими, — имеется очень весомая вероятность того, что любое серьезное нападение паразитов на личинки перейдет в симбиоз. Еще до того, как все разновидности будут уничтожены.
      — Точно так же, как когда-то произошло на Земле у европейцев с Черной смертью, — заметила Зорка.
      — Да, пожалуй, — согласилась Цветок Ветра.
      — Если мы достаточно широко расселимся по Северному континенту, это уже не будет самой главной проблемой, верно?
      — Я надеюсь, что нет, — отозвалась Цветок Ветра. — В таком случае урон от следующей эпидемии будет уменьшаться чуть ли не обратно пропорционально росту расстояния между поселениями.
      — Таким образом, слабым звеном во всей этой цепи оказываются драконы? — продолжала допытываться Зорка.
      Цветок Ветра тряхнула головой.
      — Трудно сказать наверняка. Драконы или стражи порога. Они, похоже, самые восприимчивые. У нас имеются миллионы или тысячи миллионов личинок, но всего лишь несколько сотен драконов и еще меньше стражей порога.
      — И эти виды настолько сходны генетически, что одна болезнь могла бы уничтожить оба?
      Цветок Ветра поджала губы.
      — Я стремилась избежать этого. Вообще-то я запроектировала очень много отличий… которые могут быть одной из причин того, что у стражей порога так часто появляются яйца, из которых не вылупляются детеныши.
      Глаза Зорки сверкнули.
      —  Однойиз причин?
      Цветок Ветра безмятежно взглянула ей в глаза.
      — Меня очень интересуют другие причины, — сказала Зорка. — Теперь-то я уверена, что некоторые из ваших неудач вы запланировали специально, чтобы вас считали не столь квалифицированной, какой вы являетесь на самом деле.
      Цветок Ветра ничего не сказала.
      — Ваша мать училась у эриданцев, — продолжала Зорка. — Вы учились у нее. Я не ошибаюсь?
      Цветок Ветра резко вскинула голову.
      — Есть вопросы, на которые я не могу ответить даже вам, Зорка.
      Тело старой госпожи Вейра сотряслось от хриплого кашля, и в дверях мгновенно появился М'халл. Из-за его плеча тревожно выглядывала Торен.
      Зорка махнула им рукой, показывая, что все уже в порядке.
      — Что ж, если вы не можете ответить на мои вопросы, я не буду на этом настаивать, — сказала она, отпив воды из стакана, который поднесла ей Цветок Ветра.
      Та передернула плечами.
      — Я не хочу обременять вас излишним знанием. Зорка улыбнулась.
      — А я намеревалась облегчить ваше бремя. Разделенный груз становится намного легче.
      Цветок Ветра задумалась на несколько секунд.
      — Я знаю далеко не все. Во многое меня не посвящали.
      — Но вы строили предположения, — отозвалась Зорка. — Я делала то же самое. Позвольте мне поделиться с вами некоторыми из моих предположений. Я считаю очень странным, что такие выдающиеся личности, как адмирал Бенден и губернатор Болл, с готовностью отправились навстречу неизвестности, можно сказать, в изгнание и забвение, сразу же после завершения войны с Нахи, когда их присутствие, несомненно, было бы крайне необходимо.
      Цветок Ветра кивнула:
      — Да, я тоже много думала об этом.
      — А эриданцы?
      — Когда эриданцы решаются взяться за культивирование новой экосистемы, они закладывают три главные линии, — сказала Цветок Ветра. — Это основа основ. Я знаю лишь об одном случае, когда эриданцы решились предпринять подобные действия, не имея исчерпывающего свода знаний об экосистеме.
      — Здесь? — спросила Зорка.
      Цветок Ветра подтверждают кивнула.
      — Три линии?
      — Чтобы избежать ошибок и обеспечить избыточность, — пояснила Цветок Ветра.
      Лицо Зорки побледнело. Цветок Ветра протянула руку и без поисков нащупала одним пальцем пульс госпожи Вейра.
      — Ваш пульс мне очень не нравится, Зорка. Позвольте мне вызвать остальных.
      — Подождите! — голос Зорки упал почти до шепота. — Что я могу сделать, чтобы помочь вам?
      Цветок Ветра на мгновение застыла.
      — Уйти спокойно и мирно, дорогая подруга: Зорка через силу улыбнулась.
      — В таком случае чем я могу помочь Перну? Вы хотите сделать вскрытие?
      Глаза Цветка Ветра расширились в ужасе.
      — Нет.
      — Но я слышала, что вам нужны трупы.
      Цветок Ветра решительно замотала головой.
      — Только не ваш.
      Она повернулась к двери и жестом пригласила войти М'халла и остальных — к тому времени в коридоре столпилось много народу.
      Зорка окинула ее сердитым взглядом, но в тот же миг комната наполнилась ее детьми и близкими, и она не успела возразить.
      — Ее пульс заметно слабеет, — объяснила Цветок Ветра Торен. — Я не знаю, как долго еще она продержится.
      — Очень мило, что все же впустили нас, — ядовито бросила та в ответ.
      — Это я так захотела, Торен, — сказала Зорка. — Я должна была поговорить с моей подругой.
      Торен ее слова, похоже, расстроили, но она и не подумала попросить извинения.
      Высокие мужчины окружили госпожу Вейра, и она приветствовала каждого с улыбкой.
      — М'халл. Л'кан. Шеймус. П'дриг.
      Мужчины пропустили к кровати женщин, дочерей Зорки.
      — Орла. Малышка-Зорка.
      Последняя оказалась изящной женщиной лет тридцати с небольшим. Шон настоял на том, чтобы назвать младшую дочь, последнюю из их детей, Зоркой. Он сказал тогда: «Она похожа на тебя как две капли воды, любовь моя».
      Младшая Зорка наклонилась и крепко обняла мать. Зорка тоже обняла ее.
      — Мне кажется, я буду скучать по тебе сильнее всего, моя крошка, — сказала она младшей дочери.
      — Я тоже буду очень скучать по тебе, мама, — ответила Зорка-младшая; по ее щекам ручьями лились слезы.
      Зорка отвернулась от нее и нашла руку М'халла.
      — Мой самый сильный.
      М'халл нежно пожал руку матери. Зорка посмотрела на Торен.
      — Хорошенько заботься о нем — ради меня.
      Торен нагнулась к умиравшей, ее лицо тоже было мокрым от слез.
      — Я позабочусь, мама, можете на меня положиться. Зорка выпустила руку М'халла и нашла Л'кана.
      — Мой самый тихий, — сказала она.
      Л'кан пожал ее руку, а другой размазал по лицу слезы.
      — Мы могли бы отнести тебя в вейр к Фарант'е, мама, — сказал П'дриг.
      Зорка улыбнулась, выпустила руку Л'кана и взяла его.
      — Нет. Она знает все, что происходит в моем сердце. Мое тело останется здесь, с вами, а потом перейдет на попечение Цветка Ветра.
      Несколько человек громко ахнули, и все головы повернулись к Цветку Ветра.
      — Ваш отец и я отдали вам и Перну все, что могли, — сказала Зорка. — Это бедное тело — единственное, что у меня осталось и что я могу теперь отдать.
      — Вы не должны так поступать! — бросила Цветок Ветра. Зорка отмахнулась от ее возражения.
      — Я слышала, что вам очень нужны трупы…
      — И я сказала вам, Зорка, что только не ваш, — перебила ее Цветок Ветра.
      Никто уже давно не видел на ее лице такого явного проявления эмоций.
      — Мы должны сделать так, как будет лучше для Перна, — заявила Зорка. — Именно таково мое последнее желание, Цветок Ветра, — чтобы вы провели вскрытие трупа и исследовали его на предмет раннего появления старческого слабоумия, признаки которого вы с недавних пор стали замечать. Используйте мое тело для любых медицинских целей, которые сочтете целесообразными. Я слышала, что вы хотели попрактиковаться, чтобы прооперировать Тьерана…
      — Мать! — Это слово, вырвавшееся у М'халла, прозвучало хрипло и отрывисто, словно его произнес какой-то совсем незнакомый человек.
      Цветок Ветра помотала головой.
      — Я не хочу этого делать.
      — Мальчик заслужил новое лицо, — сказала Зорка. — Я думала об этом последние две недели. В ночном столике вы найдете мое завещание с совершенно определенными указаниями на этот счет.
      Зорка обвела взглядом комнату, встречаясь с глазами каждого по очереди.
      — Мои любимые, я буду защищать вас всеми способами, какие только смогу придумать. Очень скоро я перестану ну ждаться в своем теле. Позвольте людям Перна найти для него последнее применение. Прошу вас, выполните это мое желание. — Она строго взглянула на своего старшего. — Тебя, М'халл, я назначаю своим душеприказчиком.
      — Мать… Мама… — М'халл закрыл лицо руками.
      Торен ласково обняла Зорку, бросила неприязненный взгляд на старую ученую, но тут же снова повернулась к умирающей.
      — Моя леди, все должно быть так, как вы пожелаете. Я даю вам слово в этом как ваша невестка и как госпожа Бенден-Вейра. Все будет исполнено.
      — Спасибо, — негромко ответила Зорка. Она глубоко вздохнула и снова повернулась к остальным: — А теперь позвольте мне посмотреть на вас всех. Расскажите мне, как у вас дела.
      Разговаривая со своими сыновьями и дочерьми, Зорка даже сумела в какой-то момент заставить всех рассмеяться. Кто-то принес перекусить. Но постепенно разговор истаял, и Зорка приказала всем, кроме М'халла и Цветка Ветра, снова покинуть ее.
      — Я хочу, чтобы вы остались со мной, Цветок Ветра, — сказала Зорка, слабым движением похлопав по одеялу. — Вы и М'халл.
      Стояла глубокая ночь. Старуха-врач и всадник тихо сидели у кровати Зорки, а первая на Перне всадница золотой королевы незаметно погрузилась в дремоту. М'халл неслышно поднялся и обошел комнату, погасив все светильники, за исключением одного. Время от времени Цветок Ветра проверяла пульс Зорки, почти неощутимо прикасаясь к запястью подруги.
      Когда уже приближалось утро и серый предрассветный свет начал проникать в комнату, Зорка чуть слышно вскрикнула. Цветок Ветра бессильно всплеснула руками, и в тот же миг тишину нарушил отчаянный вопль Фарант'ы, к которому почти одновременно присоединился тонкий стонущий крик Герцога. Почти сразу же этот плач отчаянной скорби прекратился — первая запечатленная огненная ящерица Перна и первая королева-дракон Перна вместе ушли в Промежуток, чтобы больше не вернуться оттуда. Теперь уже не только госпожу Вейра, но и их оплакивали все драконы Форт-Вейра.
      М'халл порывисто склонился над матерью, но Цветок Ветра уже заметила остановку пульса и поняла, что первая госпожа Вейра присоединилась к давно ушедшему мужу. Она поднялась — пришлось напрячь все силы, чтобы преодолеть сопротивление суставов, закостеневших от долгого сидения в одной позе, — и опустилась на колени рядом с М'халлом.
      — Позволь мне еще несколько минут поухаживать за нею, а потом ты сможешь возвратиться, — обратилась Цветок Ветра к осиротевшему всаднику.
      М'халл, словно не понимая, уставился на нее сквозь слезы, а потом медленно кивнул.
      Поддерживая за талию, она вывела М'халла из комнаты и передала в руки жены и товарищей по Вейру.
      — Мне нужно всего несколько минут, — сказала она Торен.
      Управительница Форта еще с вечера приготовила новенькие простыни и туалетные принадлежности. Цветок Ветра, стараясь не замечать слез, непрерывно струившихся по лицу, сделала последний врачебный осмотр тела Зорки, а потом аккуратно омыла и одела умершую, как она делала это прежде для своей родной матери и Эмили Болл.
      Почувствовав некоторое внутреннее удовлетворение — она сделала все возможное, чтобы избавить детей Зорки от части скорбных обязанностей, — Цветок Ветра открыла дверь и пригласила войти всех, кто пришел попрощаться с усопшей.
      М'халл первым опустился на колени возле матери. Дочери, Орла и Зорка, замерли с другой стороны. Л'кан, П'дриг и Шеймус стояли в изножье кровати.
      В дверях появились Д'мал и Нара, предводитель и госпожа Форт-Вейра, но Цветок Ветра неслышным шепотом попросила их подождать, пока семья Зорки не закончит прощание.
      — Пожалуйста, попросите Торен сообщить нам, когда будет удобно подойти, — попросила ее Нара.
      Цветок Ветра кивнула. Через несколько минут появился один из обитателей Вейра. Госпожа Вейра прислала для гостьи стул и блюдо с фруктами. Цветок Ветра поблагодарила, села в коридоре и с неизменным изяществом съела несколько плодов.
      На протяжении следующего получаса дети Зорки по одному и по двое медленно покидали комнату.
      Когда оттуда вышла Торен, Цветок Ветра передала ей просьбу Нары. Торен оглянулась в комнату, где все еще оставался один М'халл.
      — Пусть побудет еще несколько минут, — сказала она. — А я спущусь в пещеру и поужина… — Она растерянно посмотрела на окна, в которые вливался рассвет, и лишь после этого вспомнила, что Бенден был отделен от Форта шестью часовыми поясами. — Э-э, перекушу.
      Цветок Ветра продолжала сидеть в коридоре, пока не услышала изнутри голос М'халла. Решив от усталости, что он зовет ее, она переступила через порог — и застыла на месте.
      М'халл все так же стоял на коленях рядом со смертным ложем матери, держа в ладонях ее мертвую руку. Слезы текли по его лицу и капали на кровать.
      — Что же мне теперь делать, мама? — вполголоса повторил М'халл.
      Цветок Ветра увидела в этом взрослом сильном мужчине маленького мальчика, не знающего толком, как ему пережить ужасную потерю — смерть матери, после которой он остался круглым сиротой.
      Она понимала, что до М'халла начинает доходить страшная истина: он больше не имеет некоего высшего авторитета, к которому мог бы обратиться, которому мог бы безоговорочно доверять, он утратил человека, чью похвалу ценил больше всего на свете и у которого мог спросить: «Ты меня любишь?» — не боясь услышать ответ.
      М'халл обернулся на звук ее шагов, поднялся на ноги, и Цветок Ветра поспешно опустила взгляд, не желая встречаться с ним глазами.
      — Что… — М'халл сглотнул подступивший к горлу комок и, собравшись с силами, продолжил чуть громче: — Что вы делали… — Ему не потребовалось добавлять: «Когда умерла ваша мать».
      Цветок Ветра ненадолго задумалась. Потом она посмотрела в лицо всаднику и честно сказала:
      — Моя мать никогда не любила меня. Когда она умерла, настала моя очередь принять на свои плечи ее груз, и она наслаждалась тем, что я окажусь именно в таком, а не в лучшем положении.
      Она указала на Зорку.
      — Она уделила мне часть своей любви. С ней я поняла, что может чувствовать иссохшая земля, когда на нее внезапно проливается летний ливень, — негромко проговорила она, затем ее голос окреп. — Для моей матери я никогда не стала бы достаточно хорошей.
      М'халл кивнул и вытер глаза.
      — Она была великим человеком.
      — Да.
      — Она отдала всю себя этой планете, — сказал М'халл. Он посмотрел вниз, на неподвижное безжизненное тело. — Теперь мне кажется, что я понимаю ее последнее желание.
      — А я — нет, — отрезала Цветок Ветра, — Я предпочла бы оставить ее в покое и хранить память о том, каким было ее тело при жизни, а не после смерти.
      М'халл вскинул на нее пристальный взгляд.
      — Над этим я не думал. Скажите, Цветок Ветра, вы согласны выполнить последнюю волю моей матери Зорки?
      — М'халл, мне этого очень не хотелось бы.
      — Отец всегда учил меня, что я должен уважать желания дам, и в первую очередь моей матери. — Он резко вскинул голову. — Я немогу и не стану препятствовать выполнению ее воли.
      Из коридора донесся звук приближающихся шагов и голос Торен:
      — М'халл, с тобой все в порядке?
      — Я здесь, — ответил М'халл. — Да.
      В комнату вошли Торен, Д'мал и Нара. Цветок Ветра шагнула поближе к М'халлу, чтобы освободить место.
      — Мы хотели попрощаться, — сказал Д'мал М'халлу.
      — Я так много узнала от нее, — добавила Нара. — Она была для меня все равно что мать.
      Цветок Ветра почувствовала, как стоявший рядом с нею М'халл вздрогнул. Очевидно, эти слова еще больше усилили испытываемое им чувство потери. Но он промолчал.
      Бросив на М'халла вопросительный взгляд, Нара подошла к кровати, наклонилась и поцеловала Зорку в щеку. Д'мал нежно взял госпожу Вейра под локоть и вывел из комнаты. На лицах обоих явственно читалось искреннее выражение горя и сочувствия.
      М'халл наклонился и в последний раз нежно погладил щеку матери. Когда же он выпрямился, стало ясно, что он больше не намерен давать волю чувствам. На генетика смотрел не сын, понесший горестную утрату, а непреклонный, полностью владевший собой предводитель Вейра.
      — Итак, я должен выполнить последнюю волю моей матери. Нужно ли вам сделать еще что-нибудь перед тем, как мы отправимся отсюда?
      — Да.
      — В таком случае мы подождем снаружи, пока вы не закончите, — ответил М'халл и жестом пригласил Торен выйти вместе с ним.
      Цветок Ветра осторожно обрядила тело Зорки. Вернувшийся М'халл вздрогнул при виде тела, завернутого с головой в белую ткань. Совладав с собой, он легко поднял труп матери на руки.
      — Брайант' ждет нас снаружи, — сказал он Цветку Ветра и кивнул, предлагая ей идти вперед.
      В коридоре возле комнаты Зорки ожидала группа всадников Форта, желавших проститься с покойной. Когда М'халл устало забрался на шею Брайант'а, двое всадников подали ему запеленатое тело Зорки. Затем всадники подняли Цветок Ветра и помогли ей устроиться позади М'халла.
      — Вы готовы? — спросил, чуть повернув голову, М'халл, когда Брайант' легко взмыл в воздух. — Я полагаю, что время для нас существенно.
      — Да, — согласилась Цветок Ветра и не смогла больше ничего добавить, потому что их окружил холод Промежутка.

Глава 8

      Протеомика: изучение белков, преимущественно созданных в соответствии с генетическими кодами, и их функционирования.
Элементарные биологические системы. Терминологический словарь. Изд. 18.

 

Форт-холд, 50 год Первого Прохождения, 58 ПВ

      Цветок Ветра была удивлена тем, как долго тянулось время пребывания в Промежутке. Когда же дракон вынырнул из Промежутка, холод не прекратился, а сменился другим холодом, почти таким же. Здесь все еще стояла ночь, и шел проливной дождь. Люди на спине дракона успели промокнуть за то короткое время, которое потребовалось Брайант'у, чтобы пролететь мимо Барабанной башни ко входу в Колледж.
      — Что случилось? — крикнула Цветок Ветра, стараясь перекричать шум ветра.
      — Я вернулся в ту ночь, когда увез вас отсюда, — ответил М'халл.
      — Вы переместились во времени? — уточнила Цветок Ветра явно неодобрительным тоном.
      — Я плохо подумал и дал Брайант'у именно эти координаты, — с простодушным видом сказал он, не собираясь признаваться в том, что уже успел побывать здесь. — Так, давайте-ка я помогу вам спуститься.
      Цветок Ветра ухватилась за его руку и начала неуклюже сползать по боку Брайант'а. Хорошо, что стоит темная ночь и никто не увидит неприглядного зрелища, какое она собой являет. С некоторым запозданием она сообразила, что маленький рост не позволяет ей спуститься без повреждений, но в этот момент чьи-то сильные руки подхватили ее под мышки и поставили наземь.
      Это оказался Тьеран. Цветок Ветра умудрилась не показать радости, которую испытала, увидев его, и с холодным выражением лица проговорила:
      — Вызови помощь. Тело нужно срочно отнести в холодную комнату.
      — Тело? — переспросил Тьеран.
      Прежде чем Цветок Ветра успела что-то объяснить, из дверей Колледжа выбежало сразу несколько человек. Они забрали из рук М'халла тело, с головой завернутое в белую ткань. Цветок Ветра поспешила следом за группой; все они скрылись в коридоре, ведущем в хирургическое отделение, за несколько секунд до того, как раздался хлопок, известивший о прибытии второго дракона. Цветок Ветра обернулась на звук, но поняла, что слишком устала и слишком расстроена, чтобы разбираться с новым посетителем. Уже не так быстро она побрела в направлении хирургических палат; внезапно накатила необоримая волна усталости, и старуха почувствовала, что ее ноги подгибаются.
      — Мама? — Эморра тоже повернулась, услышав, что к ним прибыл еще один дракон, и увидела, как мать начала падать. — Джанир! Джанир, скорее сюда! Цветок Ветра потеряла сознание!
 
      Когда М'халл опускал мертвое тело матери на руки встречавшим медикам, его трясло — не столько от холода Промежутка, сколько от горя. Дождавшись, пока все скроются из виду, он прижался щекой к шее Брайант'а и громко всхлипнул.
      Хлопок известил о прибытии его самого, переместившегося во времени, чтобы успеть доставить Цветок Ветра в Вейр, пока мать еще жива.
      — Нет! — выкрикнул М'халл, почувствовав на щеках новую теплую волну слез. — Не делай этого!
      Он знал, что это бессмысленно, что он не в состоянии изменить ход времени, создав парадокс, но его горе было слишком сильным. Если бы он тогда не прилетел, то, возможно, Зорка и сейчас была бы жива, подумал он в бессильном отчаянии.
      — Ты хочешь создать парадокс времени? — спросил младший из М'халлов, широко раскрыв от ужаса глаза.
      М'халл попытался что-то ответить, но язык его не слушался. В конце концов он снова вскочил на шею дракона и прокричал плачущим голосом:
      — В таком случае иди! Только не говори, что я тебя не предупреждал!
      Брайант' высоко подпрыгнул, мощно взмахнул крыльями и унесся вместе со своим всадником через Промежуток в Бенден-Вейр, где его ожидало умиротворяющее присутствие Торен.

* * *

      Цветок Ветра покоилась на больничной кровати, укрытая больничным одеялом. Рука, легко лежавшая на ее груди, тем не менее воспрепятствовала ее попытке подняться. Цветок Ветра повернула голову, что тоже потребовало от нее усилия, и обнаружили, что рука принадлежит Эморре.
      — Мне некогда разлеживаться, я должна сейчас же взяться за работу, — сказала она, старательно избегая взволнованных интонаций и пытаясь говорить с извечным спокойствием закаленного клинициста. Впрочем, ей уже стало ясно, что она еще слишком слаба для того, чтобы сразу же направиться в операционную.
      Недовольно насупив брови, Эморра потянулась к прикроватному столику и взяла небольшую чашку, над которой еще поднимался пар. Цветок Ветра вдохнула резкий аромат кла и в который раз заставила себя подавить сожаление о том, что семена чая оказались в числе богатств, потерянных во время безумного бегства на Северный континент.
      — Выпей это, — приказала Эморра, ловко подсунув свободную руку под спину матери, чтобы помочь ей сесть. — Джанир сейчас придет.
      — Совершенно ни к чему было тревожить его, — неубедительно ответила Цветок Ветра, отпивая из предложенной чашки.
      Кла был теплым, а не горячим, каким его принято пить, но она сразу почувствовала, что ее силы восстанавливаются. Она взяла чашку из руки Эморры, не отрываясь, несколькими глотками выпила все содержимое до дна и поразительно быстрым движением вложила ее во все еще протянутую руку дочери.
      — Ну, вот, мне уже намного лучше.
      — Мама! Ты должна как следует отдохнуть. Твой обморок всех ужасно напугал.
      — Чепуха! — возмутилась Цветок Ветра. — Резкий переход от дня к ночи вызвал небольшой сосудистый спазм. Сейчас я уже в полном порядке, — уверенно солгала она и села, опустив ноги со стороны кровати, противоположной той, где сидела Эморра. — К тому же у меня есть неотложное дело.
      Цветок Ветра столкнулась с Джаниром в дверях, когда уже выходила из палаты.
      — Куда поместили тело Зорки?
      — В холодную комнату, — ответил Джанир. — Но его нельзя там долго хранить.
      — В таком случае пусть его приготовят для вскрытия, — распорядилась Цветок Ветра, прошагав мимо своего бывшего ученика и главного помощника, так что ему пришлось двинуться следом. — Я буду в главной операционной.
      — Сейчас, ночью? Вы думаете, это разумно?
      — Я должна начать прежде, чем начнется трупное окоченение, Джанир, — ответила Цветок Ветра. — Вы сможете сделать все необходимое?
      — Да, но…
      — Вот и прекрасно. Через пять минут вас устроит? — Цветок Ветра направилась в сторону операционной, оставив лишившегося дара речи Джанира посреди коридора.
      Она разбудила студента, несшего ночное дежурство, и потребовала немедленно подать ей горячей воды для мытья. Она заставила себя мыть руки почти до плеч полных пять минут, как сделала бы, собираясь оперировать живого человека. Во время мытья она бормотала про себя эриданские мантры, помогающие сосредоточиться. Она отгораживалась от окружающего своим знанием и искусством, как плащом.
      Когда Цветок Ветра отвернулась от умывальника, обнаженное тело Зорки уже находилось на операционном столе. Джанир и, к немалому удивлению ученой, Эморра ожидали ее. Джанир стоял рядом с трупом. Эморра почтительно держалась в отдалении, подчеркивая тем самым свой статус наблюдателя.
      — Я могу все сделать сам, — предложил Джанир, указывая на поднос с разложенными инструментами для биопсии.