Обесчещенные

      Он улыбнулся, когда лицо Джейн смягчилось.
      – Наверное, – ответила она.
      Он подвинулся, освобождая место на скамейке, и она села рядом, налив вторую порцию в крышку термоса.
      – Джейн?
      Она остановилась и взглянула на него.
      – Что бы вы ощутили, если бы потеряли единственную необходимую вам вещь? – Задавая вопрос, он отвел глаза, чтобы она не разглядела в них боли.
      Джейн помолчала.
      – Не знаю. Наверное, если это действительно так значимо, я бы сделала все, чтобы ее сохранить.
      Филипп взглянул на нее:
      – Все?
      – Да, мне кажется, я бы сделала все. – Она улыбнулась, и ее улыбка показалась Филиппу грустной. – Впрочем, я никогда не была в таком положении, я имею в виду, когда кто-либо или что-либо значимы более всего, – добавила она спокойно.
      Филипп коснулся ее руки. Это было чрезвычайно честное утверждение, и он уважал ее мужество.
      – Спасибо, Джейн.
      – Боже милостивый! – Она смущенно засмеялась. – За что? – Она встала и принялась собирать сумку. – Лучше я пойду, пока сюда не набежали американские туристы!
      Филипп встал вслед за Джейн, выплеснул недопитый кофе, навернул крышку на термос и протянул ей оставшиеся сандвичи. Он спрятал руки в карманы.
      – Надо бы как-нибудь вместе выпить или еще что-нибудь, – сказал он больше из вежливости, и Джейн кивнула, понимая это. – Спасибо за кофе, Джейн.
      Она улыбнулась в ответ:
      – Мне было приятно, Филипп.
      – И спасибо за… – Но Джейн надела шляпу и наклонилась за стулом, и он не закончил предложения. – До свидания, мисс Джейн Бенет.
      Она взглянула на него. Пожалуй, на фоне всех ее знакомых мужчин он выглядел блестяще.
      Джейн попрощалась и, глядя ему вслед, вздохнула с сожалением и облегчением.
      Этим же утром, когда Джейн уже закончила первую картину, Филипп вошел в квартиру Бертрама в Челси, всю дорогу по Гайд-парку он шел пешком. Он включил отопление, задернул занавески в гостиной и открыл фрамугу, чтобы проветрить помещение. Затем направился на кухню сварить кофе. Он надеялся в холодильнике увидеть что-нибудь съестное, но обнаружил только лимон и пиво. Если бы не назначенный ленч, он принялся бы за пиво.
      Филипп поставил чайник и стал рыться в поисках кофе и сахара. Он не привык беспокоиться о таких вещах, в квартире Сюзи обо всем заботилась прислуга, даже о его марке зубной пасты. Наконец в жестянке нашлось пол-ложки растворимого кофе. Он отнес чашку в спальню, уселся на скромную двуспальную кровать с одним одеялом и стал с отчаянием смотреть на свой багаж. У него было шесть чемоданов и четыре коробки – громадное количество вещей, которые скопились на квартире Сюзанны. Их следовало разобрать. Мысль об этом приводила Филиппа в ужас. Найдя сумку с умывальными принадлежностями, он решил для начала искупаться и переодеться к завтраку, затем найти портфель с бумагами. После возвращения в Королевство ему предстояла первая встреча с графом, на которой он должен проинформировать Эдварда о работе в Байджуре. Оставив отвратительный кофе, он встал и начал рыться в рубашках и галстуках; всю одежду он привез из Индии. Затем отправился в ванную.
      Через двадцать минут, лежа по подбородок в горячей воде и вспоминая разговор с Джейн, Филипп почувствовал себя лучше. Конечно, у Бертрама не такая комфортабельная квартира, как у Сюзанны, но пока и это было хорошо.
      Именно беседа с Джейн улучшила его состояние, прояснив как-то ситуацию. Дело было даже не в том, что ее слова звучали как откровение, просто она сказала то, что он считал правдой, произнесла вслух его мысли. В результате его надежды стали казаться более реальными. У него еще не было ответов, он не знал выхода, но знал, что наверняка найдет.
      Нажав на рычаг ногой, Филипп долил воды в ванну, погрузился в нее с головой, затем встал и растерся досуха. Запахнув халат, он выглянул в окно, послал воздушный поцелуй Сюзи, летевшей в Малагу, и отправился в спальню одеваться. Было полдвенадцатого, до назначенного ленча оставался час.
      Такси довезло Филиппа до Кэнсингтонского дворца. Он выскочил, протянул шоферу деньги и велел оставить себе сдачу. Затем предъявил пропуск дежурному полицейскому и направился в апартаменты графа, поправляя на ходу галстук.
      – Привет, Филипп. – Атташе графа сэр Дэвид Пулинг уже ждал его, они пожали друг другу руки. – Как дела? Как Байджур?
      – Прекрасно, спасибо, Дэвид. А у тебя как дела?
      – Очень хорошо, все в порядке.
      – Как Лаура?
      – Прекрасно. По горло в детях, школах, комитетах и так далее. – Он рассмеялся. – Беспорядок семейной жизни!
      – Представляю себе! – Филипп вежливо улыбнулся в ответ.
      – Сегодня завтракаем у Эдварда в комнате, – сказал сэр Дэвид, открывая дверь в конце коридора. – Сюда. – Он отступил, и Филипп прошел вперед.
      – Будем только мы, – сообщил он Филиппу, пока они шли к частным апартаментам графа.
      – Понимаю. – Филипп старался скрыть удивление, он не ожидал этого.
      – Ленч втроем! – хохотнул сэр Дэвид. – Вперед, Филипп, Эдвард ждет нас.
      – Хорошо, просто прекрасно. – Филипп прочистил горло перед входом в комнату графа и приготовил улыбку.
      – Филипп! – Эдвард вышел навстречу, как только услышал скрип открываемой двери. – Рад тебя видеть! Как дела? Ты выглядишь замечательно! – Он пожал Филиппу руку.
      – Здравствуйте, сэр. Я в порядке, спасибо, все очень хорошо.
      – Хорошо! У тебя прекрасный загар! – Он добродушно рассмеялся, и Филипп слегка расслабился. – Надеюсь, ты там работал, а не плескался и играл в поло целыми днями!
      Филипп улыбнулся:
      – На досуге мне приходилось играть в поло с магараджей, сэр.
      – Ага! Я же говорил тебе, Дэвид! Проходи, Филипп, выпьем. – Граф взглянул на часы. – В Индии, если я правильно помню, Филипп, в четверть первого ты принимаешь вторую порцию виски с содовой! – Он провел Филиппа в гостиную и предложил сесть. – Джин? Виски?
      – Джин с тоником, сэр.
      – Хорошо. А ты, Дэвид?
      – Мне то же самое, пожалуйста.
      Граф распорядился о напитках и сел на диван напротив Филиппа. Стены были затянуты парчой. Филипп отметил, что граф смотрится очень органично в этом интерьере.
      – Филипп, я попросил тебя прийти сегодня, так как у меня есть несколько вопросов для обсуждения, в том числе, конечно, тайные приготовления магараджи к свадьбе.
      Филипп кивнул. Граф замолчал – им подали напитки.
      – Но это не главный вопрос, я прервал твой уик-энд не из-за этого. – Он поднял бокал. – И Дэвид тоже.
      Отпив глоток вслед за графом, Филипп почувствовал, что вернулась прежняя напряженность.
      – Филипп, ты, я полагаю, простишь мне мою прямоту, если мы сразу перейдем к основному вопросу, не тратя времени на обходные маневры.
      Крепко сжимая бокал, Филипп кивнул.
      – Хорошо. – Граф бросил быстрый взгляд на Дэвида и начал говорить: – Филипп, в начале недели мне доложили об отставке одного из моих старших служащих, очень важного человека в моем окружении, я сильно этим расстроен.
      Филипп снова кивнул.
      – Это было для всех большим сюрпризом, не так ли, Дэвид?
      – Да, это было весьма неожиданно.
      – Да, неожиданно, именно так. – Граф допил бокал и взял другой. – В отставку ушел мой личный секретарь, лорд Бальфонт. – Граф опустил бокал с виски в емкость со льдом. – Он не смог больше делить свою привязанность между мной и тяжелобольной женой. Я полагаю, что его место должно быть возле супруги.
      – Конечно, целиком с вами согласен. – Филипп почувствовал, что его грудь как бы сдавило обручем.
      – Итак, я вынужден найти ему замену, не обязательно немедленно, но и не затягивая. Мне подсказали, что на этот раз следует рассматривать кандидатуры более молодые, в некотором роде более яркие. – Граф улыбнулся. – Чуть больше жизни!
      Филипп не осмеливался заговорить. Он сжал бокал и кивнул, краем глаза кося на сэра Дэвида.
      – Букингемский дворец очень озабочен общественным мнением, Филипп, – заговорил сэр Дэвид, – народ все больше интересуется королевской фамилией, и мы должны следить за производимым впечатлением. Молодой семейный человек вполне подошел бы для домочадцев Эдварда. Это поможет сдерживать давление.
      Филипп отпил глоток. Он понимал, что холостяк не подходит, это только усилило бы уже циркулирующие слухи о частной жизни графа.
      – Конечно, очень немногие подходят для этой должности, – продолжил Дэвид, – и мы не можем надеяться, что нужный человек окажется женатым. – Дэвид наклонился вперед. – Однако в недалеком будущем это может стать необходимым. – Он поставил бокал на стол и посмотрел на графа.
      – Филипп, я поинтересовался твоей карьерой за последние два года, – сказал граф, – у тебя хорошая репутация в наших кругах. – Он улыбнулся. – На этой неделе я обсуждал дело со своими советниками и, если ты согласен, я хотел бы предложить тебе должность личного секретаря, когда лорд Бальфонт сдаст дела в конце года. – Он следил за выражением лица Филиппа и увидел крайнее изумление. – Конечно, есть еще масса вещей, о которых ты хотел бы узнать и которые нам следует обсудить. Полагаю, что для тебя все это – большой сюрприз?
      – Да, сэр, именно так. Я… – Филипп кашлянул, – я даже не знаю, что сказать.
      – Не говори ничего, Филипп, – прервал его Дэвид, – идемте завтракать и обсудим дело до конца. Уверен, у тебя множество вопросов.
      Филипп поставил бокал на стол и быстро сунул руки в карманы, чтобы скрыть их дрожь. Конечно, ответственное место в королевской семье всегда было его заветной мечтой. Но, чтобы это случилось сейчас, в его возрасте, такой взлет карьеры – это лишило его дара речи! Он прочистил горло.
      – Вы сказали, лорд Бальфонт уходит в конце года?
      – Да, это так. Конечно, ты должен завершить работу в Индии, Филипп, и сделать личные приготовления… – Граф посмотрел на Дэвида.
      – Семейные покои для тебя здесь, во дворце, будут готовы, скажем, к первому января, – озадачил Филиппа Дэвид.
      Филипп кивнул и глубоко вздохнул.
      – Хорошо, я думаю, что завтрак уже подан. – Граф встал. – Почему бы не продолжить обсуждение за столом?
      – Годится. – Сэр Дэвид пропустил Филиппа вперед и последовал за ними. Они перешли в столовую, двери закрылись, и дальнейшие детали королевского назначения обсуждались в полной секретности.
      Филипп стоял на мостовой и глядел на свое отражение в витрине. Было четыре часа дня. Он вышел из дворца в три и уже час гулял, дойдя через Кенсингтон-Гарден до Гайд-парка, в надежде увидеть Джейн за рисованием. Когда он достиг Найтсбриджа, то вспомнил о Сюзи – ему нужен был кто-нибудь, чтобы поделиться ошеломляющей новостью.
      Он поправил форменный галстук и зачесал волосы назад. Эдвард был прав, загар у него приятный. «Эдвард», – произнес он про себя. Он обращался к графу по имени, и, скорее всего, когда он примет назначение, так будет и с другими членами королевской семьи. Когда он займет должность! Место было уже его, Филипп иначе не мог и подумать. Он упустил детали – женитьба, семья, – они были незначительны, утонули в теперешнем возбуждении.
      Внезапно Филипп вскрикнул, и пожилая леди испуганно взглянула на него. Он бросился в магазин. Следовало немедленно отметить сегодняшний день покупками, и он стал пробираться через толпу в мужскую секцию. Пожалуй, он купит костюм или спортивный пиджак и другую одежду, даже плащ. Задержавшись возле шерстяных курток, он стал щупать ткань.
      – Джейн! – внезапно произнес он громко.
      – Простите, сэр? – Продавец поправил куртку на вешалке и улыбнулся Филиппу. – Могу я чем-нибудь помочь?
      – Нет, нет, благодарю. – Филипп мгновенно передумал. Отметить событие надо не пиджаком – одежды и так навалом. Нужно устроить превосходный обед, заказать бутылку дорогого вина и провести чертовски приятную ночь. «Надо позвонить Джейн, – думал он, спеша к телефону, – это лучший выбор». Кому еще можно было позвонить в субботу во второй половине дня в уверенности, что субботний вечер будет свободным?
      Джейн вышла из лифта и сбросила на пол перед дверью пальто и шляпу. В течение дня сильно потеплело, и вся одежда на ней пропотела. Она позвонила в дверь и вернулась к лифту, чтобы забрать принадлежности для рисования. Она утомилась, и они казались тяжелее, чем утром. Устало она взглянула на Клэр, которая выскочила из квартиры и выхватила у нее из рук сумку.
      – Джейн! Тебя кто-то к телефону! – Сумка сильно оттянула ей руку. – Быстрее, Джейн, поспеши!
      Джейн опустила стул и этюдник и выпрямилась.
      – Меня?
      – Да, да! Конечно, тебя! Иди!
      – О! – Оставив вещи, она прошла в квартиру, но в дверях обернулась. – Ты в порядке, Клэр? – бросила она сестре, которая показалась ей возбужденной.
      – Ну, да, же! – Клэр неистово жестикулировала. – Иди, Джейн! – отчаянно закричала она, и Джейн, пожав плечами, прошла к телефону.
      – Алло? – Телефон был в гостиной, и она рухнула в кресло, прижав трубку к уху плечом. – А, привет, Филипп. – Она хмуро взглянула на вбежавшую Клэр. Отчаянное возбуждение сестры стало теперь понятным. – Весьма благодарна. Да, наше акварельное общество будет в восхищении, если, конечно, не заснет и посмотрит все три работы!
      Клэр услышала, как Филипп рассмеялся на том конце провода, и стала поправлять фотографии в рамочках на бюро. Она ободряюще улыбнулась Джейн.
      – Нет, я ничего не планировала… – Джейн подобрала ноги, и Клэр придвинулась ближе. – О, понимаю, мои поздравления! – От долгого сидения на складном стульчике ее ноги затекли, ей не терпелось залезть в ванну. – Очень мило с вашей стороны, Филипп, но, честно говоря, не думаю, что смогу выбраться сегодня вечером. – Джейн отвернулась от Клэр, лицо которой исказилось от ужаса. – Да, я свободна, но… – Клэр метнулась туда, где Джейн могла ее видеть, и стала подавать знаки всем телом. – В вашем клубе? Да, да, я его знаю… – Джейн внезапно прервалась. – Подождите минуточку, Филипп! – Она закрыла микрофон рукой. – Ради Бога, Клэр, отвяжись! Если я захочу пойти с Филиппом Милзом, то справлюсь без твоей помощи.
      – Но Джейн! Ты не можешь его отвергнуть…
      Джейн встала и вытолкала сестру из комнаты.
      – Я сделаю то, что захочу, – бросила она и захлопнула дверь. – Извините, Филипп, – продолжила она как можно спокойнее.
      Филипп рассмеялся:
      – Клэр права, вы не можете мне отказать.
      Джейн покраснела от смущения.
      – О, Боже! Я…
      – Послушайте, почему бы вам не пустить ее обратно в комнату и не сказать, что я заеду за вами в семь. А если мы договариваемся встретиться в клубе, вы уже не сможете отступить!
      Джейн смутилась. Еще было не поздно отказаться, но ее нервы не выдержали.
      – Хорошо, я буду, готова к семи.
      – Прекрасно, тогда и увидимся.
      – Да. До свидания, Филипп. – Джейн взглянула на Клэр, которая проскользнула обратно в комнату. – Он заедет за мной в семь, – сообщила она, бросая трубку. – Он получил какое-то предложение и хотел с кем-нибудь отметить это.
      – И он позвонил тебе! – Клэр прижала руку к груди. – Он хотел отметить это событие с тобой, Джейн! О, мне трудно в это поверить…
      – Ну и не верь! – огрызнулась Джейн. Она шагнула к двери и, обернувшись, сердито взглянула на Клэр. – Он хотел отметить, Клэр, и все! Нетрудно представить, что в субботу, в четыре часа дня, он не мог найти другого свободного простака!
      Стояла ранняя весна, и ночной воздух был еще холодным. Когда Джейн и Филипп вышли из отеля «Савой» и дожидались такси, Джейн запахнула пальто плотнее, но все равно дрожала.
      – С вами все в порядке, Джейн? Может, вы посидите внутри, а я позову вас, когда придет такси?
      Джейн улыбнулась:
      – Нет, благодарю, Филипп, мне хорошо.
      Он поддерживал ее под локоть, пока они спускались по лестнице навстречу швейцару.
      – Такси, сэр?
      – Да, пожалуйста.
      Некоторое время они стояли молча.
      – А вот и наша парочка!
      Джейн и Филипп обернулись – по лестнице спускался старый приятель отца Джейн под руку с супругой. Они встретили полковника и госпожу Грейвз в ресторане.
      – Да, да, это мы, Монти! – отозвалась Джейн.
      – Хорошо пообедали?
      – Превосходно.
      – Прекрасно! – Полковник сердечно рассмеялся, а его жена не сводила глаз с Джейн.
      – Пойдем, дорогой, – потянула она мужа с укоризной. – Мы и так уже помешали Джейн и майору.
      – Ерунда! – Джейн расхохоталась, глядя, как жена Монти тряхнула его за руку, затем наклонилась и поцеловала в щеку.
      – Рада была видеть тебя такой цветущей, дорогая Джейн. Мы ушли! Идем, Монти! – звала она мужа, который затеял разговор с Филиппом. – Прогуляемся, может, воздух малость тебя протрезвит!
      Монти опять рассмеялся и пожал руку Филиппу.
      – Любовь, честь и послушание! – сказал он весело. – Кажется, мы разучились их правильно воспринимать! – Он поцеловал Джейн. – Спокойной ночи, дорогая Джейн. Наши лучшие пожелания родителям!
      – Передам, Монти, спасибо! Доброй ночи, Сибилла!
      Взявшись под руки, Грейвзы пешком пошли к Стренду.
      – Прекрасная пара! – Филипп обернулся к Джейн и поднял воротник ее пальто. – Они давние друзья вашей семьи?
      – Да. – Джейн покраснела, так как он продолжал держаться за лацкан ее пальто.
      – Я рад встрече с ними, – сказал Филипп.
      – Ну и прекрасно.
      На самом деле Джейн ему не поверила. Для Филиппа же обед в «Савое», не доступный для них с Сюзанной, и встреча с людьми, с которыми не надо заботиться о словах, были просто отдушиной.
      – Мне было хорошо сегодня, – сказал он, – спасибо.
      Джейн взглянула на него:
      – И мне.
      На самом деле Джейн была удивлена удовольствием, которое она испытывала. Филипп был светским человеком, и даже если она была вторым или третьим вариантом на сегодня, он не дал ей этого почувствовать.
      – Может, мы встретимся снова?
      Джейн отвернулась. Филипп был очень привлекателен, но она уже прошла через период, когда теряют время на развлечения и приятельство, не ведущие ник чему.
      – Мы могли бы сходить в Британский музей. Я покажу вам несколько вещей, пожертвованных моей семьей.
      – Ну что ж, я дам вам возможность продемонстрировать их!
      Филипп рассмеялся:
      – Хорошо, пойдем туда, и позвольте мне полдня хвастать, какое место занимала моя семья в Индии!
      – О, пожалуйста! – Джейн тоже стало смешно. – На этой неделе мне будет нечего делать. – Кроме того, подумала она, еще одна дружба добавится к ее списку. По крайней мере, у нее не останется иллюзий, что между ними, возможно, что-то большее, чем дружба, такой мужчина ничего в ней не разглядит. – Благодарю, я с удовольствием пойду, – сказала она серьезным тоном.
      – Вторник?
      – Да, вторник. Я могу днем.
      В этот момент подъехало такси, и швейцар распахнул перед Джейн дверцу.
      – Кенсингтон, потом Челси, – сказал Филипп водителю.
      Джейн повернулась.
      – Не утруждайте себя поездкой в Кенсингтон, Филипп, я вполне доберусь сама. – Она улыбнулась ему. – Ловите другую машину и езжайте прямо домой.
      Он заколебался, не зная, что делать.
      – Вы уверены?
      Это было очень разумно, но редкая женщина предложила бы такое.
      – Конечно, уверена! – Джейн захлопнула дверцу и закрыла окно. – Спокойной ночи, Филипп. Спасибо за чудесный вечер.
      Он отступил на шаг, не сделав даже попытки поцеловать ее.
      – Доброй ночи, Джейн. Это было замечательно. – Он хлопнул рукой по крыше такси, машина тронулась. Было видно, как Джейн откинулась на сиденье. Он помахал рукой, и она исчезла из виду.

Глава 9

      Как всегда в субботу после полудня, торговля в секции женской одежды на втором этаже «Сэлфриджа» шла оживленно. Поднимаясь за Клэр вверх по лестнице в толпе покупателей, Джейн чувствовала угрызения совести и раскаивалась в том, что позволила сестре втянуть себя во все это. Был день ее рождения, и меньше всего ей хотелось продираться сквозь толпу в поисках подходящего, сточки зрения Клэр, к такому случаю платья. Она только грустно вздохнула, когда сестра, обернувшись, нетерпеливо бросила ей:
      – Вперед, Дженни! Можно подумать, тебе на все это наплевать!
      Платье должно было быть подарком от Клэр и Тэдди, поэтому Джейн улыбнулась и ответила:
      – Извини, я не настолько молода!
      – Ха-ха! – Клэр покачала головой. – Ты не должна все время напирать на свой возраст! И конечно, не упоминай о нем Филиппу вечером!
      Джейн расхохоталась.
      – Что тут смешного? – сердито спросила Клэр.
      – Смешная ты! – Смех Джейн оборвался, улыбка стерлась с ее лица, так как Клэр была мрачнее тучи. – Ты думаешь, Филипп не знает, сколько мне лет?!
      – Ну, я… Я только подумала, что это может…
      – Что это может его отпугнуть? Что он подумает, будто я старая дева, умирающая от желания выйти замуж!..
      – Не смейся надо мной, Джейн.
      – И не думаю, – сказала Джейн, целуя сестру в щечку. Клэр была крайне несознательна для своих лет, но Джейн ее обожала. – Пойдем, купим, наконец, обещанный подарок.
      – Хорошо. Откуда начнем? – Клэр озиралась по сторонам, стоя на втором этаже.
      – Выбирай сама.
      – О'кей. Как насчет вот этого?
      На манекене было черное мини-платье. Джейн подавила в себе рефлекторный отказ; это было весьма далеко от ее идеала, но она решила не сопротивляться.
      Клэр продолжала выбирать.
      – Так Филипп знает, что тебе сегодня двадцать семь? – Она прошлась по ряду платьев, выбрала фиолетовое и стала рассматривать его.
      – Да, он в курсе.
      Джейн молилась про себя, чтобы Клэр повесила платье назад. Меньше всего ей хотелось вступать в спор по поводу первого же платья. Клэр вернула платье и двинулась к следующему ряду.
      – Думаю, для настоящих друзей это не имеет значения, не так ли?
      – Угу, не имеет. – Джейн отошла к развешанным мини-юбкам и модным блузкам.
      – Так между вами?..
      Джейн сняла абсолютно не подходящую юбку и, избегая вопроса, отдала ее сестре. Подойдя ближе, Клэр покачала головой. Отстранив юбку, она приложила выбранное ею платье к Джейн.
      – Так вы друзья?
      Джейн вздохнула, забрала у сестры платье и повесила его на вешалку.
      – Вы виделись так часто за прошедшие две недели, и мне интересно…
      – Клэр! – Джейн оборвала сестру резче, чем хотела, и направилась к другой секции.
      – Если это было больше, чем дружба… Если бы это могло стать…
      – Если абсолютно честно, я сама не знаю, что это! – огорошила Джейн сестру. У Клэр не нашлось слов в ответ, а Джейн направилась прямиком в секцию художников-модельеров.
      Джейн обступали роскошные шелковые наряды, ее пальцы перебирали рукава блузок и пиджаков. Поглядев на свое отражение в зеркале, она тяжело вздохнула. Джейн только что сказала Клэр правду, хотя сама избегала всяких мыслей на эту тему, и пока ей это удавалось. Она действительно не могла разобраться в своем отношении к Филиппу Милзу, не могла дать имя своему чувству и не знала, что он испытывает к ней.
      Они виделись много раз, ему было трудно отказать. Хотя Джейн встретила Филиппа впервые всего месяц назад, у нее было такое чувство, что она знает его вечность.
      Со второй встречи Джейн определила, к какому типу людей относится Филипп. Он был типичным выходцем из закрытого училища и армии, с традициями, решительный и в то же время забавный, образованный, сообразительный, внимательный, всегда производящий самое благоприятное впечатление.
      Джейн сняла пальто и примерила пиджак, но он не подошел. Она разглядывала себя в зеркале. Филипп определенно хорош собой, подумала она, и где-то в глубине тела шевельнулось возбуждение. Говоря по правде, из всех мужчин, с которыми она встречалась, он был самым красивым, он имел все, он достиг всего, что может человек.
      Сняв пиджак, Джейн распустила волосы. «Бог знает, какой я ему кажусь», – размышляла она, убирая длинные пряди за уши и подчеркивая тем самым угловатые черты лица. Она была высокой и стройной, с прекрасными ногами, но никто не назвал бы ее красивой или просто хорошенькой. Пожалуй, при свечах и с макияжем она могла бы выглядеть привлекательно, но ей никогда не хотелось вскружить кому-нибудь голову, и, конечно, этого не происходило во время встреч с Филиппом.
      «Есть еще я как личность», – сказала она себе, но тут же засомневалась. Филиппу было с ней интересно, у них были общие приятели, она делала все, чтобы развлечь его, но всегда чувствовала, что какая-то его часть недоступна для нее, как будто он на самом деле не с ней. Это ее озадачивало, поскольку именно он всегда был инициатором встреч, именно он прилагал усилия для поддержания дружбы.
      Джейн, наконец, оторвалась от зеркала. Было ли это дружбой?
      Если да, то она была достаточно интимной. Они еще не были близки, но Джейн чувствовала, что это неизбежно, что все развивается в этом направлении, как обычно. Но только на этот раз она действительно этого хотела. Она не любила Филиппа, по крайней мере, она так думала, поскольку не знала точно, что такое любовь, но отдавала себе отчет в своих чувствах; она хотела его, была уверена, что он должен быть хорошим любовником. Она это чувствовала по его взглядам, легчайшим касаниям его рук, и каждая мысль о нем порождала знакомую муку возбуждения.
      – Джейн! Вот ты где! – Клэр внезапно прервала ее размышления, и Джейн вспыхнула, устыдившись своих мыслей. – Посмотри! – Клэр держала длинное широкое черное платье с высоким воротом. Джейн оно понравилось. – Я обошла все уголки магазина и, наконец, нашла его, оно ждало тебя!
      – Ты так торжественна, Клэр Латам! – рассмеялась Джейн. Она проверила размер платья. – Оно чудное. Я примерю?
      – Конечно, давай. Вон туда! – скомандовала Клэр, указывая на примерочную. – Я пойду с тобой.
      – Спасибо, я справлюсь сама. Подожди здесь.
      – Но ты же захочешь, чтобы я подержала твои волосы, подсказала тебе украшения и… – Клэр прервалась и пожала плечами. – Хорошо подожду.
      Клэр смотрела, как сестра идет примерять платье, протискиваясь через толпу покупателей. Она не понимала до конца Джейн, та не была похожа на ее подруг, на их мать, но Клэр любила ее, очень любила. Глядя на вышедшую в новом платье сестру, такую хорошенькую, она подумала, что трудно представить кого-то, кому Джейн не нравилась бы, это было невозможно.
      На другом конце города Филипп Милз положил трубку после делового разговора со старым сослуживцем и улыбнулся точно от такой же мысли. Он сел на диван, положив ноги на кофейный столик, и закурил. Венди Петерсен училась в школе с Джейн, и Джерри, прослышав, что они подружились, позвонил пригласить его и Джейн на ленч в следующее воскресенье. По словам Джерри, Джейн была «весьма приятной девушкой», и они были рады, что у Филиппа такое же мнение. Филипп улыбнулся и стряхнул пепел в блюдце. После трех лет изгнания, когда он был, замкнут только на Сюзи, он чудом вернулся в светское общество, и теперь его начинал захлестывать поток приглашений.
      – Джейн весьма приятная девушка, – сказал он громко. – Она умна, талантлива, добра, забавна и чувствительна. Сэр! – Он отдал честь пустой комнате и загасил сигарету, внезапно ощутив пустоту. Джейн не была Сюзанной. Он подошел к окну и стал глядеть на улицу. Тело ныло от влечения к ней. Но он знал, что должен выбросить Сюзи из головы, по крайней мере, на время, он не должен позволять себе думать о ней, нужно подождать, пока все прояснится, устроится. Он вернулся на диван и зажег вторую сигарету. Нужно сосредоточиться на одном предмете. Если он этого не сделает, если позволит вторгнуться другим мыслям, ему никогда не справиться. Он должен четко сознавать цель. «Я сделала бы для этого все», – сказала Джейн. Она была права, это стоило всего, а все, что требовалось ему, – еще чуть-чуть времени. Поглядев на часы, Филипп понял, что опаздывает, и пошел в спальню подобрать одежду на вечер. Он вытащил клубный пиджак и положил на кровать, потом брюки, сорочку, запонки, носки, достал лакированные туфли. Он купил билеты в Ковент-Гарден на премьеру «Мадам Баттерфляй». Они стоили целого состояния, но он хотел удивить Джейн. Был ее день рождения, она любила оперу, прошел месяц со дня их первой встречи, и Филипп решил, что пришло время двигаться дальше.
      Достав свежее белье из шкафа, Филипп отнес его в ванную, бросил белье на стул и пустил воду. Затем добавил в воду изрядное количество ароматического масла и понес масло в спальню. Там разбрызгал его по подушкам и простыням. Удовлетворенный подготовкой, Филипп вернулся в ванную.
      Сюзанна и Мишель Харви прибыли в Ковент-Гарден в начале восьмого, задолго до представления. В баре Мишель заказал шампанское для своих гостей – двух банковских управляющих с женами. Он хотел, чтобы они познакомились с его супругой. Когда они подъехали к входу Королевского оперного театра, водитель, обойдя машину, открыл дверцу со стороны Сюзанны. Опершись на его руку, она выбралась из машины, придерживая подол вечернего платья от Живанши, и осторожно ступила на мостовую. Сюзанна ненавидела оперу, как и все, связанное с Мишелем: Аскот, Уимблдон, премьеры и бесчисленные обеды. Она подавила зевок и повернулась навстречу Мишелю.
      – Ты готова?
      Она кивнула, муж взял ее под руку.
      – По крайней мере, постарайся и посмотри хоть часть, – прошипел он ей на ухо, когда они пробирались через кучку любопытных, ожидающих прибытия принцессы.
      Сюзанна улыбнулась в момент фотовспышки, и муж слегка смягчился:
      – Так-то лучше. Так и держись весь вечер, и я буду доволен.
      Улыбаясь, они вошли в оперу.
      Филипп и Джейн бежали всю дорогу по Стренду. Они опаздывали, движение было ужасным, и они выскочили из такси на Черинг-кросс и решили дальше двигаться пешком. Филипп тянул Джейн за руку, ее волосы и пальто развевались в воздухе. Джейн замерла у белой колоннады фасада, выделяющейся на фоне ночного неба.
      – Опера!
      – Вы очень наблюдательны. Все в порядке? – спросил он, заглядывая ей в лицо.
      – Да! Это прекрасно, я…
      – Вперед, Дженни! Еще секунда, и они запрут двери! – Схватив ее за руку, он вновь потащил ее. Смеясь и задыхаясь от бега, они проскочили в театр в последний момент.
      – Фу… – Отпустив руку Филиппа, Джейн озиралась в фойе в поисках гардероба. – Я займусь пальто, – сказала она. Он стащил пальто, отдал Джейн, и она убежала. Филипп предъявил билеты контролеру и, подождав Джейн, взял у нее номерки и положил их в карман.