Дневная тень (Хроники Ворона-2)

      Видя, что сражение проиграно, последний Наик развернулся и бросился бежать. Ша-Каан наблюдал за тем, как темная тень исчезает среди облаков. Он не стал его преследовать, а снова взлетел повыше и направился, на этот раз значительно медленнее, в сторону Тераса, своих Родовых земель, и, что важнее всего, к столь необходимым ему потокам измерений в Зале Слияний.
 
      Вороны вышли в путь только после полудня. После контакта с Ша-Кааном Хирад чувствовал усталость и страшный голод. Фрон и Уилл скрылись в кустах и вскоре вернулись с четырьмя кроликами и парой диких голубей. Уилл их приготовил на сковороде в соусе из зерна, отыскавшегося в мешке
      Безымянного, овощей, которые он нашел на берегу реки, и каких-то пахучих трав.
      Получилось вполне приличное жаркое, но Хирад вдруг понял, что отчаянно скучает по хлебу. А еще ему ужасно не хватало эля и вина.
      – Как же давно я не пил ничего приличного, – проворчал он.
      – Да, я потерял кучу денег из-за того, что ты столько времени не заезжал в мою гостиницу, – заметил Безымянный.
      Хирад посмотрел на него, надеясь, что тот шутит, но вид у Безымянного был совершенно серьезный. Им всем не хватало Корины, а Безымянный явно скучал по «Скворечнику», бару, которым владел вместе с Томом, хозяином гостиницы. Сейчас Хирад отдал бы все, что у него есть, за возможность задрать ноги у огня в дальней комнате с бокалом вина в руке и тарелкой с мясом и сыром на коленях.
      Воспоминания о «Скворечнике» были пронизаны печалью. В прошлый раз, когда они там остановились, старый друг Хирада, Сайрендор Лан, погиб от руки наемного убийцы. Тот факт, что он пожертвовал своей жизнью ради спасения Денсера, не слишком утешал Хирада.
      Обсасывая косточку кролика, варвар вспоминал первую встречу с Денсером на территории замка Танцующих скал и то, к чему она привела. Столько людей погибло, так много удалось сделать… Однако вот он – прячется на берегу реки Три и чувствует себя мелкой букашкой, от которой ничего не зависит. Воронов всего семеро и, если не считать его самого, Безымянного и Илкара, их не назовешь опытными воинами. Но им выпала задача закрыть разрыв, прежде чем небеса Балии наводнят драконы.
      И при обычных-то обстоятельствах трудно было бы уговорить открыть библиотеки по крайней мере двух университетов. Сейчас же, когда висминцы наводнили страну, задача стала практически невыполнимой. Висминцы, вне всякого сомнения, не станут их слушать. Несмотря на то что они подвергаются не меньшей опасности, чем сами балийцы, с какой стати им верить в россказни сомнительной компании наемников, да еще всем известных? Пока про разрыв никто не знает. Когда же они его увидят, возможно, будет слишком поздно. История звучит неправдоподобно, и даже если Деррик и Стилиан подтвердят их слова, это ничего не изменит.
      И потому Вороны вынуждены скрывать причины своего путешествия от всех, кого они встречают, просто потому, что у них нет времени рассказывать людям правду, причем так, чтобы они поверили. На самом деле Хирад считал, что в истинности их истории не будут сомневаться только драконеры, да еще те, кого сможет убедить Стилиан. Однако драконеры держатся особняком, и пользы от них будет не много. Никто из них не признается, что он драконер, другим магам, не говоря уже о простых людях, не имеющих к магии никакого отношения.
      Хирад выплюнул кусок сухожилия. Да, они попали в сложное положение, но терзания по этому поводу ничего не дадут.
      Сковорода опустела, и Вороны начали собираться в путь.
      – Пора, – сказал Хирад. – Уилл, остуди печку. Безымянный? Какую дорогу мы выберем? Если кому-то нужно облегчиться, сейчас самое время. Мы не будем останавливаться до наступления темноты.
      Денсер что-то проворчал, поднялся на ноги и побрел к воде.
      – Веселый парень, правда? – проговорил Илкар.
      – Хм-м-м. Совсем как в прежние времена. К сожалению, – ответил Хирад. – Ирейн, ты уверена, что хочешь до седин жить с ним?
      – А кто сказал, что я поседею? – улыбнувшись, спросила Ирейн. – Сейчас его немного трудновато любить, но вы же знаете… – Хирад кивнул. – Вот что я вам скажу, – продолжала она. – Вы бы очень ему помогли, если бы вели себя потактичнее. Он такой вспыльчивый.
      – Это ты мне? – удивился Хирад.
      – Ты ему про такт говоришь? – Илкар пальцем показал на Хирада. – Попроси лучше Фрона подпилить клыки. Нереально.
      – Спасибо за поддержку, Илкар, – заявил Хирад, повернулся к магу спиной и, ухмыляясь, посмотрел на Безымянного, который никак не отреагировал на его шутку. – Куда пойдем, великан?
      Безымянный Воитель одним движением поднялся на ноги и помог Уиллу забросать горячую печку землей.
      – Я мог бы пошутить и сказать, что мы пойдем на восток, но вряд ли вы будете смеяться. Раз мы решили, что идти к озеру Триверн не стоит, выбора практически нет. Наша цель – Джулатса. Учитывая сообщение Денсера о том, что у нас осталось мало времени, придется рискнуть. Фрон наверняка предупредит нас, если почувствует висминцев. Итак, оставим реку и двинемся к городу. Должен заметить, что скрываться от посторонних глаз будет легко, поскольку тут полно деревьев.
      – Как скажешь, – заявил Хирад. Увидев, что на поляну вернулся Денсер, он спросил: – Облегчился?
      – Да, спасибо, Хирад, – ответил маг слегка язвительно.
      – Тогда в путь.
      Варвар жестом показал Безымянному, чтобы тот шел первым. Фрон умчался к реке. Уилл, спрятав печку в кожаный мешок, надел его на плечо и зашагал позади троих магов.
      Хирад подумал, что идти до Джулатсы пешком далековато, и он был бы не прочь встретиться с какими-нибудь утратившими бдительность висминцами.
 
       Фрон пил холодную воду медленно текущей реки. Жидкость холодила горло и стекала в желудок.
       Чуть раньше он испытал страх, и ему это совсем не понравилось. Пришлось прятаться, чувствуя себя побитым, когда громадный зверь, обладающий могучей силой, причинил боль человеку, который вел их за собой. Человек вскрикнул, сила проникла к нему в голову, заполнила собой пространство и пролилась на землю, поглотив листья и цветы.
       Фрон почувствовал ее приближение задолго до людей. Они слишком мало знали, чтобы бояться этой странной силы, а следовало бы. Потому что она появилась ниоткуда. У нее не было морды, она не дышала. Однако Фрон совершенно точно знал, что это зверь.
       Ее почувствовал только один человек, и, хотя он испытал боль, ему зверь не причинил вреда. На теле не осталось никаких следов, а ум сохранил ясность.
       Но в безопасности ли человек, который ведет их за собой? Зверь может вернуться в любой момент. А еще Фрон должен присматривать за мужчиной-братом. Он – единственный человек, которого Фрон узнает, хотя остальные, его окружающие, тоже ему знакомы, существуют в его памяти. Мужчина-брат спокоен, и это хорошо. Защищая мужчину-брата, Фрон защищает и остальных. Женщину, внутри которой копошится новая жизнь, двух мужчин, чьи души окружает туманная дымка, и еще одного, чья душа неспокойна и тоскует по прошлой жизни.
       Фрон будет следить. Фрон будет защищать. Фрон будет охотиться и убивать.
       Он поднял морду и принюхался. Запах стаи был очень силен, но лес звал его, манил все бросить и уйти туда, где он будет свободен от людей.
 
      В Зале Совета Джулатсы было холодно. Вокруг овального стола сидели Керела, Баррас, Селдейн, Торвис, Эндорр, Кордолан и Вилиф. Они слушали генерала Карда, который излагал план предстоящего сражения.
      Им с Баррасом удалось убедить Сенедая остановить казни невинных джулатсанцев. Однако висминский командир пообещал убить всех до единого, если они его обманывают.
      Риск того стоил. Когда начнется сражение, враг скорее всего сосредоточит силы на стенах университета, а значит, у пленных появится шанс на спасение.
      Огонь в жаровне за спиной Карда вдруг вспыхнул, и лицо генерала погрузилось в тень. Ветерок, легкий, точно ночной воздух, быстро устал, и пламя снова выпрямилось, перестало метаться.
      – Мы должны нанести максимальный ущерб тем, кто находится непосредственно за стенами, прежде чем Сенедай сумеет мобилизовать свою армию. Действовать будем в следующей последовательности. За час до рассвета снимем «Саван демона». Если солдаты на башне не поднимут тревогу немедленно, восемь магов попытаются выйти на связь с нашими сторонниками за пределами города. Мы не знаем, удастся ли им добиться успеха, но при помощи восьми человек мы сможем охватить все стороны света. Кроме того, существует несколько очевидных мест, где можно тайно разбить лагерь, мы проверим их сразу же после снятия заклинания.
      До определенной степени наши дальнейшие действия зависят от стражи на башне. Если они увидят нас быстро, все произойдет без промедления. Если же нет, мы не будем начинать атаку, пока враг не поднимет тревогу. Как только это произойдет, дюжина магов при помощи «Сфер пламени» подожжет башню, и мы откроем северные и южные ворота. Лучники при поддержке магов отправятся на бастионы, а вся городская и университетская стража выйдет наружу.
      В их задачу входит как можно значительнее потрепать оборону и сторожевые посты Сенедая, прежде чем к врагу подоспеет подмога. Тогда мы отступим, закроем ворота, укрепим их при помощи магии и рабочих рук, и снова начнется осада.
      И последнее. Я выбрал дюжину парней, которые попытаются найти и освободить пленных в самом начале операции, в разгар переполоха.
      У кого-нибудь есть вопросы?
      Кард откинулся на спинку кресла, сложив на груди руки. Маги молча кивали, показывая, что согласны с его планом.
      – Мы сможем усилить заклинание, если выйдем на связь из Сердца, – сказал Вилиф.
      – Старшие члены круга и маги – не члены Совета не имеют права входить в Сердце, – заметил Эндорр. Керела фыркнула.
      – Такой молодой, – проговорила она. – От Торвиса я еще могла бы ожидать подобного заявления, но от тебя – никогда. Я рада, что ты так старательно оберегаешь. наши законы и традиции.
      – Хотя сейчас совсем не подходящее для этого время, – заметил Торвис.
      – Вот именно. Если не будет других возражений, я разрешаю использовать Сердце в данной экстраординарной ситуации, – сказала Керела.
      Баррас кивнул, показывая, что согласен, и посмотрел на Эндорра. Молодой маг нахмурился. Баррасу стало его жаль. Упорная работа, немыслимое прилежание и выдающиеся способности сделали Эндорра членом Совета в столь юном возрасте со всеми вытекающими отсюда привилегиями. Ему, конечно, нелегко смириться с их потерей – какой бы сложной ни была ситуация.
      – А как ваши люди узнают, когда им следует отступить? – спросила Селдейн.
      – Как только на башне не останется висминцев, я отправлю троих магов, которые используют заклинание «Крылья мрака», в город. Сверху они смогут увидеть, в каком состоянии находится армия Сенедая. На самом деле в мои планы входит только хорошенько потрепать стражу у наших стен, а не всю армию. Если нам все-таки придется сражаться на улицах города, будем держаться узких переулков.
      Когда маги увидят, что Сенедай собрал достаточно большую армию, которая сможет разбить нас у ворот, мы отступим. Они знают, на что следует обращать внимание, я им все подробно рассказал.
      – Зачем рисковать людьми в такой бессмысленной акции? – спросил Вилиф. – Разве не лучше расставить их на стенах, чтобы они могли оттуда атаковать врага со свежими силами?
      – Нет, не лучше, – покачал головой Кард. – Я не думаю, что мы долго пробудем за стенами, а эта акция принесет нам двойной результат. Самое главное – первыми начать убивать врага, это даст нам надежду на успех. Должен вас заверить, что стоять на бастионе и смотреть, как приближается огромная вражеская армия, это ну… мягко говоря, не способствует повышению морального духа солдат. Во-вторых, если нам удастся внести в их ряды беспорядок, пусть и незначительный, они потеряют уверенность в себе – хотя бы ненадолго. Не следует забывать также и о заклинаниях… Иными словами, я рассчитываю поколебать их желание с нами воевать.
      – Вряд ли у вас получится, – заметил Вилиф. – Они десятикратно превышают нас числом.
      – Зато у них низкий моральный дух. А когда будет нанесен удар и по тылам врага, мы можем только догадываться о последствиях.
      Баррас удивленно приподнял брови. Он мог себе представить последствия: висминцы станут убивать. Но ничего другого не оставалось. Даже если прятаться за «Саваном демона» сто дней, в конце концов их ждет поражение. Закончатся запасы продовольствия и воды, души бесчисленного количества джулатсанцев будут сожраны демонами, а внутри университета начнется мятеж.
      – Проклятие, о чем мы думали, когда приняли решение установить «Саван демона»? – вскричал он, чувствуя, как его охватывает отчаяние.
      В комнате на мгновение повисло молчание, а потом Керела погладила его сложенные на столе руки. На вопрос ответил Кард.
      – Мы пытались выиграть время, – мягко проговорил он – Мы знали это с самого начала. Дил тоже знал. И еще мы хотели помешать висминцам нас растоптать. Если на время забыть о словах и отважных уверениях, мы надеялись увидеть армию, спешащую на выручку университету и городу. Сейчас, двенадцать дней спустя, приходится признать, что никто не придет нам на помощь, по крайней мере пока «Саван демона» остается на месте, а мы больше не в силах смотреть, как умирают невинные люди. В определенной степени нам было бы легче, если бы висминцы убивали их собственноручно, тогда несчастные сохранили бы свои души, но в «Саване»… Боги, как же страшно они страдают!
      – Так неужели их жертва ничего не значит? Неужели мы должны без сопротивления отдать университет врагу? – спросил Эндорр.
      В глазах Карда вспыхнул гнев, Баррас суровым взглядом заставил его успокоиться, и голос генерала прозвучал ровно.
      – Мы не можем помочь тем, кто погиб в «Саване демона», зато еще не поздно спасти тех, кто жив и томится в плену. Эндорр, вы молоды и наивны. Мы не собираемся без сопротивления отдавать врагу университет. По правде говоря, я очень надеюсь, что вы сделаете все возможное, чтобы в сердцах висминцев поселился вечный страх перед Джулатсой. Даже если во время сражения погибнут все, а в живых посчастливится остаться лишь одному ребенку, я буду считать, что мы одержали победу, и нам стоило идти за нее в бой. Вы позволите мне начать операцию? – спросил Кард, обращаясь к членам Совета.
      Все по очереди кивнули.
      – Значит, решено, – продолжал Кард. – Завтра за час до рассвета я приду сюда с просьбой снять заклинание «Саван демона». И возьму на себя командование вооруженными силами города Джулатса и университета – магами, солдатами, мужчинами и женщинами. Вы согласны?
      – Да, генерал Кард, мы согласны, – сказала Керела. – Вы получите нашу поддержку и благословение. Мы будем за вас молиться. Спасите наш университет. Остановите бессмысленные убийства.
      – Посмотрим, что я смогу сделать, – улыбнувшись, ответил Кард.
 
      На сей раз, возвращаясь в Родовые земли, Ша-Каан не испытывал ликования. Он незаметно проскользнул сквозь туман и сообщил о своем прибытии вестару, только когда приземлился. Отмахнувшись от традиционных приветствий, спросил о состоянии Зала Слияний, постарался успокоиться и сразу перенесся внутрь.
      Там он увидел Элу-Каана. Молодой дракон лежал на боку, вытянув израненные хвост и шею. Одно крыло было расправлено, его мембрана высохла, но, к счастью, осталась цела. Дышал Элу-Каан неровно и с огромным трудом, словно легкие сильно пострадали, и каждый вдох давался с трудом. Это больше всего обеспокоило Ша-Каана.
      Несмотря на то что он сам страдал от боли и устал после длительного перелета, Ша-Каан приказал вестарам заняться Элу-Кааном, отошел, стараясь им не мешать, сел, а затем вытянул шею так, чтобы его голова оказалась рядом с головой Элу-Каана.
      Все было ясно и без вопросов. Элу-Каан встретился с Араками; а раз он не отправился в поток пространства между измерениями, значит, ему не удалось связаться со своим драконером в Джулатсе.
      Морду Элу-Каана покрывали тысячи царапин от зубов и когтей Араков. Демоны не боялись огня и были опасными врагами, но редко покидали свое измерение и старались не связываться с огромными драконами, чьи души забрать не могли. Однако «Саван демона» нарушил целостность пространства между измерениями; Элу-Каан оказался у них на пути и чуть не заплатил за это жизнью.
      Араки и драконы не поддерживали между собой никаких официальных отношений. С драконами трудно вести переговоры, Араки же и вовсе отказывались идти на какие-либо контакты. Они слепо верили, что все народы, населяющие другие измерения, следует использовать и уничтожать. Ша-Каан, которому довелось встретиться с ними лишь раз за всю свою жизнь, признавал, что нередко они были правы. Но драконы, а теперь люди и эльфы научились использовать их…
      Элу-Каан открыл глаза, почувствовав на своей морде дыхание Ша-Каана. Из его носа вытекла струя какой-то черной жидкости; вестары не обратили на нее внимания, сосредоточив все усилия на крыле, чешуе и коже на груди.
      – Мне очень жаль, Ша-Каан, я тебя подвел, – с трудом проговорил он.
      – Говори со мной при помощи сознания, Элу, я для тебя открыт. Дай отдых горлу и легким.
      – Спасибо, – ответил Элу-Каан, и Ша-Каан почувствовал, как молодого дракона переполняет гордость, что Великий Каан открыл ему свои мысли.
      – Скоро ты снова будешь в порядке. Поведай мне о своей встрече сАраками, и я не желаю слышать о том, что ты меня подвел. Ты получил опасное задание, и то, что ты сумел остаться в живых, говорит о твоем мастерстве и силе. Если устанешь, скажи, мы побеседуем в другой раз.
      – Ты ранен, Ша-Каан.
      – Думай о своих собственных ранениях, Элу-Каан. Мне нужна твоя информация. Говори, пока можешь.
      Элу-Каан сделал глубокий вдох, и его тело содрогнулось от усилия и боли. Ша-Каан снова подумал, что еще неизвестно, насколько серьезно ранен Элу-Каан, и решил чуть позже спросить об этом вестара.
      – Трудно передвигаться по коридору без драконера в качестве маяка, но я могу следовать за потоками и вехами, которые знаю, а у Балии очень четкий знак. – Элу-Каан закрыл глаза, и Ша-Каан нахмурился, не в силах скрыть беспокойство. Еще один вдох, на сей раз совсем короткий, сотряс тело Элу-Каана. Его голос смолк на мгновение, затем зазвучал снова: – Я почувствовал присутствие того, что ты назвал «Саваном», когда приблизился к Джулатсе, но за ним царила тишина, словно в пропасти, которую мы ощутили, когда балийцы сотворили свое заклинание и раскрыли ворота.
      – Успокойся, Элу, – проговорил Ша-Каан, почувствовав, как сильнее забилось сердце молодого дракона.
      Он бросил взгляд на вестара, который промывал раны травяными настойками и прикладывал к ним горячие грязевые мази. Нужно время, чтобы они впитались в кожу. Один из вестаров прошел между головами двух драконов и поставил перед самым носом Ша-Каана дымящийся котелок. Ша-Каан удивился новому аромату, но тут же почувствовал, как мышцы шеи расслабились, а мягкий травяной аромат понес свою целительную силу в легкие.
      – Искусство вестаров для нас благословение, – сказал Ша-Каан, кивнув слугам, которые принялись кланяться, хотя и не слышали его разговора с Элу. – Каким образом Аракам удалось подобраться к тебе?
      – Прикоснувшись к «Савану», я понял, что его магия очень сильна и является связующим звеном между балийским измерением и тем, что населяют Араки. Там было полно Араков, они заполнили мой коридор, отражали огонь, атаковали меня ногами, руками и зубами. Те, что кусали меня во внутреннюю часть пасти, причинили сильную боль. Меня словно сковал лед, мой огонь гас, и теперь внутри все горит…
      Элу-Каан замолчал, сильный приступ кашля сотряс его тело, хвост невольно начал метаться и колотить по земле; вестару, стоявшему рядом, пришлось отскочить в сторону. Из ноздрей снова потекла черная жидкость, которая пролилась в горшок с лечебным составом. Его тут же заменили на новый.
      – Достаточно, Элу-Каан, отдохни.
      – Нет, Великий Каан, я должен рассказать тебе еще кое-что. – Мысленный голос Элу-Каана звучал все тише, и Ша-Каан догадался, что мази и ароматные травяные настои скоро усыпят раненого дракона. – В «Саване» множество Араков, и они с радостным воем поглощают души балийцев. Они думают, будто нашли путь в балийское измерение, путь, который балийцы не в состоянии закрыть. Мы должны молиться Небесам, чтобы это было не так, поскольку помочь балийцам мы не сможем – магия слишком сильна, а нас очень мало.
      – Ты о чем? – спросил Ша-Каан, пытаясь понять, что представляет собой новая угроза.
      – Если Араки смогут победить магов, с которыми заключили союз, чтобы создать «Саван демона», – ответил Элу-Каан, – они получат возможность изменять его размеры по собственной воле. Это еще одни ворота, Ша-Каан. Учитывая, что балийцы не в силах их контролировать, Араки поглотят наше измерение так же легко, как и ворота над Терасом.
      Элу-Каан замолчал, и на мгновение Ша-Каану показалось, что он умер. Впрочем, судя по спокойному поведению вестаров, молодой дракон просто заснул целительным сном.
      Ша-Каан поднял голову и встал. Нельзя терять ни минуты, некогда отдыхать и заниматься своими ранами. Он оказался прав. Пытаясь защитить себя, балийцы вновь выпустили на волю силы, которые не способны контролировать.
      На сей раз мало обратиться только к Хираду Холодное Сердце; его должны услышать все Вороны.
      Не оглядываясь, Ша-Каан прошел в свой коридор и отправился в пространство между измерениями, используя в качестве маяка знак Хирада Холодное Сердце.

ГЛАВА 20

      Баррас негромко постучал, в глубине души надеясь, что генерал еще спит, но хриплый голос сразу же предложил ему войти. Старый эльф оказался в покоях Карда, расположенных в основании Башни. Генерал сидел возле камина рядом с открытым окном. Чашка, над которой поднимался пар, стояла на подоконнике, а генерал смотрел в освещенное звездами небо. Ночь несла освобождение – хотя бы только потому, что «Саван» становился невидимым в темноте, а значит, не таким грозным. Если верить большим песочным часам, до рассвета было два часа.
      Сейчас им оставалось только ждать, а потом день принесет то, что должен принести. Над университетом повисла тревожная тишина. Мужчины, женщины и дети хорошо знали свои роли. На дюжине собраний, которые проходили под присмотром стражников башни висминцев, Кард и его помощники организовали гражданское население так, что у всех было свое дело.
      Сколотив боевые отряды, а также группы магов, отвечавших за защитные и атакующие действия, Кард разбил остальных на небольшие взводы, поручив каждому выполнение определенной задачи. Специальные группы должны были заниматься обеспечением солдат на стенах всем необходимым, от продовольствия до стрел; группы плотников и каменщиков занимались укреплением стен. Имелись подразделения санитаров и пожарная дружина. Каждый использовался в соответствии с его возможностями.
      Керела предложила магам выполнять приказы Карда – до тех пор, пока сражение не будет выиграно. Или проиграно. Все знали, что произойдет в последнем случае; тем, кто не участвовал в захоронении Сердца, следовало сражаться до последнего, защищая остальных. Наконец, пока университет досыпал последние часы перед боем, Эндорр и Селдейн по просьбе Барраса перенесли наиболее ценные тексты ближе к Сердцу. Теперь, когда «Саван» рассеялся, Сердце стало похоже скорее на склад, чем на средоточие волшебства Джулатсы.
      Баррас оглядел скромные покои Карда. Одинокая койка, на которую генерал так и не прилег, стояла у правой стены. Карты, пергаменты и перья лежали на столе перед другим, закрытым окном, а на стуле были свалены книги и донесения.
      Увидев, что пришел старый друг, Кард сразу же освободил стул.
      – Садитесь, Баррас, вам нужно немного отдохнуть, – сказал он, и на его потрескавшихся губах появилась улыбка.
      Свежевыбритый подбородок лоснился от пота – в комнате было жарко. Кард снял висевший над огнем котелок и налил магу полную чашку горячего чая. Эльф с благодарностью принял ее обеими руками.
      – Вы уверены, что мы поступаем правильно? – спросил Кард, кивая в сторону «Савана».
      – А разве у нас есть другой выход?
      – Ну, мы можем остановить наших людей и протянуть внутри этих стен в течение… – он взял со стола лист бумаги, стряхнув в сторону остальные, – … ста семнадцати дней. Если рационально распределять оставшиеся запасы.
      – А что потом?
      Кард снова улыбнулся и пожал плечами.
      – За это время многое может случиться. Возможно, нас освободят.
      – У Сенедая закончатся пленные, ему больше некого будет убивать, а горы разлагающихся трупов поднимутся выше наших стен. О чем тут говорить? – Баррас нахмурился и сделал несколько глотков травяного чая с небольшой добавкой перечной мяты.
      Улыбка Карда погасла.
      – Просто я надеялся, что вы найдете другое решение, которое не приведет к гибели множества людей.
      – Мне казалось, что у вас не бывает сомнений, – признался Баррас.
      Кард выглянул во двор.
      – Прошлой ночью я размышлял о том, что произошло бы, если бы вы не воспользовались заклинанием «Савана».
      – И? – Баррас приподнял брови.
      – Вы знаете ответ не хуже, чем я. Висминцы взяли бы стены университета штурмом. Маги исчерпали свои силы, солдаты устали, мы не были готовы к обороне. Сейчас мы отдохнули, мораль высока, хотя многие испытывают страх. Во всяком случае, завтра неприятелю будет нелегко ворваться в университет.
      Баррас ничего не ответил, он молча пил чай и наблюдал за лицом Карда, на котором появлялись, сменяя друг друга, призраки улыбок, мрачных усмешек и слез. Старый солдат вспоминал прожитую жизнь, прекрасно понимая, что ему осталось совсем немного. И сомнения, которые он только что высказал, были совершенно естественны для любого человека, способного мыслить и ищущего выход даже из самого безнадежного положения.
      Баррас понял, что лучше бы ему побыстрее уйти, но он пришел сюда не просто так.
      – Вы хотели мне что-то сказать? – спросил Кард – очевидно, ему пришла в голову такая же мысль.
      – Совет принял решение призвать Хейлу. Пройдет некоторое время, прежде чем он появится, после чего мы начнем переговоры о снятии «Савана». Трудно гарантировать, что он исчезнет ровно за час до рассвета, но не думаю, что это произойдет позже. Нужно, чтобы атакующие маги были готовы в самое ближайшее время.
      – А я разбужу своих солдат. Почему меня не предупредили раньше?
      – Требовалось изучить кое-какие тексты, чтобы убедиться. – Баррас встал, поставил пустую чашку на стол, и на карте остался круглый след. – Извините.
      Кард слегка пожал плечами.
      – Не имеет значения. Полагаю, они нам больше не понадобятся. – Он пожал руку Барраса; пожатие оказалось по-прежнему сильным и уверенным. – Удачи.
      Баррас кивнул.
      – Утром увидимся наверху. Да пребудут с вами боги.
      – Ну а если нет, мы скоро сами с ними встретимся.
      – Мрачная мысль, – с улыбкой ответил Баррас.
      – Тем не менее близкая к правде.
      Баррас направился в Сердце Башни Джулатсы.
 
      Вороны расположились на отдых возле небольшого пригорка, защищавшего их от ветра. За поросшим папоротником склоном расстилалась равнина с множеством речушек, болот, топей и кустарников.
      Они шли до позднего вечера и остановились, только когда Денсер заметил, что Ирейн совсем выдохлась. Сама она отважно молчала, однако морщины на ее лице становились все глубже по мере того, как клонилось к закату солнце. И хотя Ирейн раздражало излишнее внимание, вскоре ученый-маг со счастливым видом заснула.
      Уилл и Фрон оставили лагерь, после того как Хирад разжег костер, и вернулись не слишком скоро. Уилл поджал губы, а Фрон нашел себе местечко немного в стороне от остальных, и на морде у него застыло задумчивое выражение.
      Первым стоял на страже Денсер, потом его сменил Безымянный, а теперь, когда звезды залили землю мягким светом, пришла очередь Хирада. Он сидел, опираясь спиной на большой валун, смотрел на спящих друзей и вспоминал о том, как прошел день.
      Хотя они шли быстро, им не удалось раздобыть хотя бы пару лошадей, которые везли бы самые тяжелые вещи. Времени оставалось совсем немного, однако Хирада гораздо больше беспокоило, что им предстояло сначала проскользнуть мимо войск висминцев, а потом проникнуть через «Саван демона».
      Варвар плохо понял объяснения Илкара, но пришел к выводу, что сделать это невозможно. И с нетерпением ждал следующего контакта с Ша-Кааном, рассчитывая, что могучий дракон найдет способ проникнуть в университет.
      Хирад протяжно зевнул, тряхнул головой и посмотрел на небо. До рассвета оставалось совсем немного. Ночь выдалась тихая, и тепло от костра мягким одеялом накрывало весь лагерь.
      Он налил себе горячего кофе из висевшего над огнем котелка. Запас кофе быстро убывал, и Хирад недовольно наморщил нос, представив себе, что скоро придется вновь перейти на травяной чай.
      Он собрался сесть на прежнее место, но рычание за спиной заставило его резко повернуться. Кофе выплеснулся на руку в перчатке. Фрон сидел и пристально смотрел на варвара желтыми холодными глазами. Хирад спокойно встретил его взгляд и заставил себя улыбнуться.
      – Эй, Фрон, это я, ты меня помнишь?
      Фрон снова зарычал, шерсть у него на загривке встала дыбом. Волк слегка подался назад, опустившись на мощные задние ноги. Рядом с ним зашевелился и проснулся Уилл.
      – Что такое? – сонно спросил он.
      – Я не знаю, – ответил Хирад. – Тут…
      С коротким лаем волк прыгнул в темноту, а в следующее мгновение на Хирада обрушилась боль. Она была столь сильной, что он упал на колени, выплеснув на землю содержимое чашки.
      – Хирад Холодное Сердце, слушай меня. – Хирад не знал почему, но на сей раз голос Ша-Каана звучал совсем близко.
      И не так, как в прошлый раз. В нем не было прежней силы, и слышалась боль.
      – Я слушаю тебя, Ша-Каан.
      – Мне необходимо открыть портал. Вороны должны меня выслушать. Вы в безопасном месте? Ваши ритмы показывают, что вы на отдыхе.
      – Да, Великий Каан.
      – Прекрасно. Ждите. – И боль исчезла.
      Хирад так и остался стоять на коленях, когда в нескольких шагах от пригорка возник прямоугольный световой контур, поднимавшийся от земли на высоту примерно в десять футов.