Владычица Ночи: Дитя Смерти

      Из-за этого Антуан забылся, и не заметил, что его присутствие обнаружено. Он едва не подпрыгнул, когда за его спиной раздался такой тихий, такой знакомый голос:
      – Ты бы очень разочаровал меня, Антуан, если бы я чего-то подобного не ожидала. Ты ведь так и не смог смириться с моими словами.
      – Менестрес, прости, но я… – Антуан чувствовал себя неловко, как нашкодивший ребенок. – Я… просто…
      Вампирша жестом призвала его к молчанию:
      – Не здесь, Антуан. Идем домой, нам нужно поговорить. Серьезно поговорить.
      И королева вампиров взмыла в воздух. Антуан вздохнул и последовал за ней.
      Пока они добирались до замка, Менестрес не проронила ни слова. Антуан уже приготовил себя к самому худшему. Да, его возлюбленная не злопамятная, она всегда прислушивается к голосу разума. Но ему показалось, что его поступок очень разозлил и обидел вампиршу.
      Когда они поднимались в ее кабинет, находящийся прямо за библиотекой, Антуан подумал, что лучше бы она влепила ему пощечину, или еще что сделала, но не молчала так. А Менестрес шла, гордо выпрямив спину, и ни разу даже не посмотрела на него. Когда за ними захлопнулась дверь, Антуан уже был готов пасть на колени и вымаливать прощенье всеми доступными способами. Но не успел.
      Менестрес, развернувшись, села в кресло с высокой резной спинкой и жестом предложила сесть Антуану. Тот безропотно повиновался, и только тогда королева вампиров заговорила:
      – Тебе не помешало бы иметь немного больше терпенья, Антуан.
      – Прости, – вздохнул вампир. – Но эти каждодневные исчезновения… Я ведь надоел тебе, правда?
      – С чего ты взял? – удивлено взметнула бровь Менестрес.
      – Ты… ты так смотрела на ту девушку. Ты ведь любишь ее, я прав, не так ли?
      – Прав, люблю. И очень долго.
      – Я понял тебя. И я уйду. Только почему тебе было сразу прямо не сказать мне об этом?
      С минуту Менестрес, не мигая, смотрела на него, а потом рассмеялась. Веселым, заразительным смехом, чем вызвала полное недоумение Антуана. А когда отсмеялась, то проговорила:
      – Такое лицо надо видеть! Ты поторопился и сделал неправильные выводы, Антуан.
      – То есть? – он совсем перестал понимать, что твориться. Смеются над ним или нет.
      – Ты предположил то, чего более всего опасался, – Менестрес говорила очень спокойно. – Но ты ошибся.
      – В чем же? Ты же сама призналась…
      – Что люблю Шерри? Это так. Люблю всем сердцем и душой, как только можно любить дочь, пусть и приемную. И не важно, сколько перерождений пройдет.
      Антуан нервно сглотнул, и ему потребовалось усилие, чтобы проговорить:
      – Приемную… дочь?
      – Да, – Менестрес резко поднялась и, подойдя к окну, проговорила, обняв себя за плечи, – Эта история уходит корнями в глубину тысячелетий. Даже странно, что прошло столько времени, – и уже другим, каким-то чужим и холодным голосом, – Все, кто знают эту историю, принесли клятву крови о неразглашении. Только двое могут ее рассказывать, если возникает серьезная необходимость, взяв предварительно клятву. И одна из этих двоих – я.
      Антуан встал и тихо обнял свою возлюбленную, но та никак не прореагировала, лишь продолжила:
      – Я не хотела тебе говорить, не хотела посвящать тебя. Не из-за недоверия, а потому, что это бремя не из легких. Но ты не оставил мне выбора. Поэтому я спрашиваю тебя: готов ли ты, Антуан де Сен ля Рош, принести клятву в том, что рассказанное мной, никто и никогда не узнает от тебя, и ты не будешь обсуждать это ни с кем, кроме посвященных.
      – Если так нужно, то да, – похоже, Антуан не до конца понимал всю серьезность происходящего.
      – Тогда дай мне свою руку, – все тот же холодный голос.
      Вампир тотчас протянул ее, но Менестрес не взяла, а пристально на нее посмотрела. Тотчас ладонь вспороли три пересекающиеся линии, как от кинжала, показалась кровь. Антуан тихо зашипел. Тогда вампирша взяла его за руку, проговорив:
      – Клянешься ли ты кровью не разглашать услышанное непосвященным?
      – Клянусь!
      – И пусть, в случае нарушения клятвы, твоя же кровь жестоко покарает тебя.
      – Пусть.
      – Отныне и навсегда, при малейших сомнениях да вспомнишь ты эту клятву.
      В тот же момент Антуан ощутил горячую силу, которая влилась в его кровь ревущим пламенем. Секундная почти нестерпимая боль, потом все исчезло. Вампир перевел дух и спросил:
      – И что теперь?
      – Теперь садись и слушай, – это прозвучало так, что Антуан немедленно сел. Довольно кивнув, Менестрес тоже вернулась в свое кресло. Откинувшись на спинку и вздохнув, она начала рассказ, – Как я уже говорила, история началась давным-давно, когда у нас, вампиров, еще было свое королевство и столица – Варламия, – голос королевы стал мечтательным. С тех пор прошло около пяти с половиной тысяч лет.
      Это произошло на исходе первого тысячелетия моего правления. Жизнь в королевстве шла своим чередом, как и многие тысячелетия до этого…

Часть II

Глава 4.

      Варламия… королевство, уникальное в своем роде. Подобного не было и, наверное, не будет. Вампиры жили бок о бок с людьми в мире и дружбе, насколько это вообще возможно. Народ Пьющих Кровь составлял более половины населения. Такое оказалось возможным благодаря неиссякаемому источнику – крови земли.
      Основательницей королевства являлась Первейшая. Та, от которой все вампиры ведут свой род. Дайома. Она правила почти сто тысяч лет, потом ушла от всего сущего. Но она возрождается. Возрождается в каждый новой королеве. Поэтому нет ни одного вампира, способного сравниться силой с Владычицей Ночи.
      Королевство Варламию со всех сторон защищали неприступные горы, к тому же границы ревностно охраняли грозные отряды вампиров и людей. В центре столицы возвышался королевский дворец. Величественное сооружение, к созданию которого ни один человек не приложил руки.
      Замок находился над самым центром огромного многоуровневого лабиринта, ходы которого вели к самым границам королевства. И только из лабиринта можно было попасть в катакомбы королев, о которых знали лишь королевы вампиров. И войти туда могли только они, ибо все катакомбы пропитаны древней и могущественной магией, которая защищает от чужаков и делает камень лабиринта неподвластным времени. Именно в ядре катакомб королев нашла свой последний приют Первейшая.
      Восшествие на престол Менестрес было очень кровавым. Джахуб, советник ее матери, предыдущей королевы, предал ее, убил отца и мать Менестрес, и вынудил ее саму более двухсот лет жить в изгнании. Но она вернулась, и в кровавой битве отвоевала корону, принадлежащую ей по праву рождения. Тогда она впервые продемонстрировала силы, подвластные лишь истинной королеве.
      Но это было давно. Почти тысяча лет прошла. Многие забыли уже о событиях тех дней. Менестрес правила мудро и справедливо. Искренне стараясь заботиться о своем народе. И он процветал. Но королева знала то, что было скрыто от других: королевство Варламия движется к своему закату. Мир зовет вампиров. Придет время, когда они растворятся в нем. И это время близко. Это не означает их гибель, просто переход в другую фазу развития. Они будут жить среди людей, должны научиться жить, как здесь. И тогда, когда-нибудь, их королевство возродится вновь, но в обновленном виде. Таково было пророчество Первейшей. И Менестрес понимала, что ее долг, как королевы, сделать уход вампиров в мир как можно более плавным.
      И сейчас вампиры уходили в мир, путешествовали. Некоторые возвращались. Но большинство все же предпочитало королевство, наверное, две трети вампиров мира жили здесь. И здесь же заседал Совет, состоящий из глав десяти кланов, во главе с королевой. Они были законом, окончательным законом.

* * *

      В тот день Менестрес проснулась в своих покоях, в широкой кровати с плотным балдахином. В спальне, как и в половине всех остальных спален замка, не было окон. Зато было много свечей. Один взгляд вампирши, и они разом заполыхали, обняв просторную комнату мягким золотым светом. Этот свет словно запутался в волосах Менестрес.
      Первым к королеве вошел Бамбур – ее верный телохранитель, ревниво защищавший ее с самого детства. Статный, черноволосый, в черных одеждах преимущественно из кожи. Вид у него весьма грозный, но к своей госпоже он относился очень ласково и трепетно. Менестрес знала, что может положится на него во всем.
      – Добрый вечер, Ваше Величество, – преисполненный учтивости, Бамбур отвесил изящный поклон.
      – Здравствуй, Бамбур, – улыбнулась вампирша.
      – Я позову служанок.
      Телохранитель скрылся за дверями, и тотчас впорхнула стайка девушек. Трое из них были вампирами, о ставшиеся две – людьми. Самая старшая, светловолосая, держала на подносе высокий чеканный кубок, доверху наполненный алой жидкостью. Эта девушка, вместе с еще одной, вышли вперед и поклонились.
      Таков был обычный ритуал. После каждого пробуждения королеве предлагали кровь из источника и человеческую, и она могла выбирать. Таково ее право. Сегодня выбор пал на кубок.
      После того, как Менестрес закончила свой "завтрак", служанки стали помогать ей умыться и одеться. Так что свои покои королева покинула в длинном, в пол, алом платье, нежно облегающим тонкий стан. Платье украшал золотой пояс и массивное ожерелье. Что-то похожее через тысячелетие-другое будут носить египетские фараоны. Ноги вампирша обула в изящные сандалии, предплечье охватывал широкий браслет, что до волос, то их лишь несколько раз перехватывали алые ленты. Таков был обычный наряд Менестрес.
      В коридоре ее встретила Лора – девушка с черными до плеч волосами и светло-карими глазами, очень изящная. Она была вампиром. Первым птенцом королевы. Правда сейчас ей было около тысячи лет. Приветственно поклонившись Менестрес, Лора сказала:
      – Ваше Величество, все собрались и ждут вас в тронном зале.
      – Уже? – приподняла бровь вампирша.
      – Мне сказать, чтобы подождали?
      – Нет, не нужно. Я сейчас подойду.
      Менестрес направилась в тронный зал. Бамбур неотступно, словно тень, следовал за своей госпожой.
      Тронный зал такой, каким ему и положено быть. Просторный, с колоннадой с одной стороны и с гобеленами по другую, мозаичным полом и конечно же троном, стоящим на возвышении. Над троном красовался королевский герб в обрамлении алых драпри. Алый и синий вообще были преобладающими цветами во дворце.
      Менестрес ждали довольно обычные государственные дела: уладить спор, вынести решение по какому-либо делу, обсудить перспективы дальнейшего развития королевства. Во все это вампирше приходилось вникать, и у нее получалось, хотя являлось отнюдь не одним из любимых занятий.
      Вот и сейчас она вполуха слушала объяснения Влада – своего главного советника, а сама то и дело обегала взглядом зал. Скоро аудиенция должна быть окончена. В такт своим мыслям Менестрес постукивала пальцами по резному подлокотнику кресла. Тут-то ее взгляд и зацепился за какую-то тень. Похоже на фигуру в черном плаще. Неужели кто-то прячется в сумраке колоннады?
      Королева уже хотела было дать знак Бамбуру, чтобы тот глянул, что там такое, но в этот момент ясно услышала в своей голове:
      – Нам нужно увидеться с Вами, Владычица Ночи. И поговорить. Я буду ждать Вас в дворцовом саду.
      И все. Только это мысленное послание. Оно скорее заинтриговало Менестрес, нежели испугало. Она с нетерпением ожидала, когда все окончится. Можно было бы встать и уйти, но это оказалось бы по меньшей мере невежливо, да к тому же настораживающее. Поэтому Менестрес терпеливо высидела до самого конца, да еще и принимала непосредственное участие в решении дел.
      Наконец все дела были решены, и вампирша выпорхнула из зала. Правда Бамбур что-то заподозрил и, как всегда, тенью последовал за ней. На что Менестрес возразила:
      – Не стоит меня сопровождать. Я просто хочу прогуляться по саду, Бамбур.
      – Как пожелаешь, – отвесил поклон Бамбур, но по всему было видно, что такая идея ему не по вкусу.
      Дворцовый сад весьма обширен, и его ухоженная часть плавно переходила в настоящий лес, правда весьма облагороженный. Менестрес всегда нравилось гулять здесь. Да и сейчас она не столько искала звавшего ее, сколько просто шла по наитию. Так вампирша дошла до огромной, обхватов в десять, раскидистой ивы, из-под корней которой бил ключ, а трава рядом такая мягкая, такая зеленая, что просто манит присесть. В детстве Менестрес очень любила играть здесь, а Бамбур не раз снимал ее с веток дерева, где она зачастую пряталась от няни.
      Под потоком нахлынувших воспоминаний вампирша провела ладонью по шершавой коре. Подумать только! Это дерево старше ее!

Глава 5.

      – Простите, что потревожил Вас, Владычица Ночи.
      Из-за дерева вышла фигура, закутанная в черный плащ. Когда она повернулась к Менестрес, то оказалось, что лицо скрыто под маской в виде черепа. Но вовсе не это заставило вампиршу невольно отпрянуть, а сила, исходящая от незнакомца. С такой силой вампирша еще не сталкивалась. Древняя, как само время, но почему-то знакомая. От нее веяло холодом склепа и теплом души, и она была просто ошеломляющей. И это при том, что незнакомец ее явно сдерживал.
      Только одно существо в мире могло обладать подобной силой. Существо, о котором слышал каждый, но вот видел…
      – Смерть? – едва слышно проговорила Менестрес, заставив себя сделать шаг вперед.
      – Да, Владычица Ночи.
      С этими словами он откинул капюшон и снял маску. Тотчас по его плечам рассыпались тугие светлые локоны. Смерть оказался божественно-красивым молодым мужчиной. Лишь глаза выдавали: бездонные, затягивающие. Подобные бывали у самой Менестрес, когда она выпускала свою истинную силу.
      – Чем обязана вашему визиту? – как можно более учтиво поинтересовалась королева.
      – Меня привели к вам вовсе не мои прямые обязанности, Владычица Ночи.
      – Называйте меня Менестрес.
      – Хорошо. Тогда вы можете звать меня Танатом. Это одно из моих многих земных имен.
      Вампирша кивнула и жестом предложила сесть на скамейку. Танат сел и продолжил:
      – Вы, должно быть, слышали, что мы с вами состоим в некотором родстве?
      – Да. Наша Первейшая, Дайома, до того, как стать… нашей прародительницей, приходилась вам, кажется, двоюродной сестрой или кем-то вроде этого.
      – Верно. По земным представлениям именно такое родство. Я приношу искренние извинения, что не поздравил вас раньше с восшествием на престол.
      – Пустяки. Но вы ведь, наверное, пришли по делу? Правда я просто не представляю, какое дело может быть у вас ко мне.
      – Весьма деликатное, – кашлянул Танат. – Я некоторое время наблюдал за вами, Менестрес. Мне неловко признаваться, но это так. Я хотел получше узнать вас.
      – И что же вы узнали? – речи Смерти весьма заинтриговали Менестрес, да и сам он оказался очень… приятным.
      – Что вы очень честны и порядочны. Вы можете быть жестоки и властны, если того требуют обстоятельства, и, тем не менее, вы добры. Вашему народу повезло.
      – Спасибо, вы очень любезны.
      – И эти наблюдения убедили меня в том, что я могу довериться вам, как родственнице.
      – Я вас внимательно слушаю.
      – Дело в том, что раз в несколько тысяч лет я беру… отпуск. Я спускаюсь на Землю в теле смертного. Относительно смертного, ибо я не могу отказаться от некоторых своих… способностей. Это было бы попросту весьма опасно. В остальном же я человек, хотя и не теряю связи со своим миром. И вот, во время моего последнего отпуска, произошло то, чего не должно было быть никогда. Никто просто не предполагал такую возможность.
      – Что же такого ужасного случилось?
      – Ужасного? Пока ничего, но такая возможность есть. Я допустил непростительный промах: смертная женщина родила от меня ребенка.
      – Но если вы сами были в теле смертного, тогда ничего страшного не случилось… – начала было Менестрес, но Танат покачал головой:
      – Я не могу быть обычным смертным, и это не прошло бесследно. Ребенок унаследовал некоторые мои способности.
      – Как ваша сестра? – вампирша не раз слышала о Селесте. Сестра Таната и его главная помощница.
      – Нет-нет, тут совсем особый случай. Может, способности Селесты и скоромнее, но она такая же, как я. А мое дитя… оно наполовину человек, а значит подвержена человеческим страстям. А это осложнит контроль над теми способностями, что передались от меня. Но да и это не самое главное.
      – А что же тогда?
      – Коса Смерти отреагировала на рождение моего ребенка.
      – Как так? – вот эта новость, действительно, ошеломляющая.
      – Вы, Менестрес, как никто другой, знаете, что существует одна-единственная Коса Смерти. Она хранится в моем мире. Но также были созданы два ее отражения, которые позволяют пользоваться Косой, не перемещая ее куда-либо из места ее нахождения. Одно такое отражение принадлежит мне, второе можете вызывать вы.
      – Да, это так.
      – Так вот, появилось третье отражение Косы Смерти. Вы понимаете, что это значит?
      – Значит, на свет появилось существо достаточной силы, чтобы управлять отражением, да к тому же достаточно связанное со смертью, – ошеломленно ответила Менестрес.
      – Именно. Я, да и вы, прекрасно знаете, что Коса Смерти достаточно мощное оружие, чтобы одним прикосновением уничтожить все живое на Земле. И при этом очень могущественный магический артефакт. Но Коса дается в руки только хозяину, любой другой, прикоснувшись к ней, погибнет.
      – Да знаю, – это знание пришло к ней в тот же миг, как только она впервые призвала Косу Смерти в свои руки. В тот же миг она оценила весь масштаб этих сил.
      – Владеть такой силой может быть очень опасно. Я не хотел бы такой участи своему ребенку, но выбора нет.
      – Так чем я могу помочь?
      – Мать моего ребенка умерла спустя год после его рождения. Родные, начав догадываться о ее силе, едва не погубили дитя. Мне пришлось взять ее в свой мир. Но мой ребенок все же наполовину человек… это не место для него. Она уже начинает чахнуть.
      – Она?
      – Да. Девочка. Моя дочь… подумать только! – лицо Таната озарилось теплым светом, но этот свет тотчас погас, и он добавил, – И видеть, как она чахнет в моем мире – невыносимо. Мой мир не для смертных, даже наполовину. Для них он холоден и пустынен. И витающая сила… она не для маленькой девочки.
      – Значит, твоя дочь смертна?
      – Не как человек. Она может прожить тысячелетие, а может… Я просто не знаю, как оно выйдет. И я… я вынужден отказаться от нее.
      – То есть? – Менестрес нервным жестом убрала с лица непослушную прядь.
      – Очевидно, что в моем мире она более оставаться не может, а я не могу оставаться на Земле надолго. Души всего мира на моем попечение. Я же Смерть. Следующая возможность спуститься на Землю в теле смертного у меня будет не ранее, чем через три тысячи лет. Поэтому я пришел просить вас, Менестрес, принять на воспитание мое дитя. Только вам я могу довериться, и только у вас достаточно… способностей, чтобы взять на себя такую заботу, ибо наши силы чем-то похожи. Смерть смиренно просит вас, Менестрес, об услуге. Я знаю, что прошу многого, но готов и многое предложить взамен.
      – Взамен? – голос вампирши прозвучал очень удивленно.
      – Конечно. Вы окажете мне ни с чем не сравнимую услугу, если согласитесь. Но я не скромный проситель, я – Смерть. И поэтому я могу даровать вам душу каждые триста лет.
      – Как это?
      Танат улыбнулся какой-то особой, древней улыбкой и объяснил:
      – Раз в три столетия вы сможете оживить любого: человека ли, вампира ли, оборотня ли… Любого. Вы сможете его воскресить в трехдневный срок после смерти. Потом души уже не в моей компетенции.
      – Но разве это не нарушает… правила.
      – В некотором роде да. Но иногда приходится нарушать любые правила, – пожал плечами Танат, наблюдая, как ветер играется с листвой дерева. – Таково мое предложение. Что вы скажете на это, Менестрес?
      Вампирша вздохнула, задумавшись. Бросив украдкой взгляд на Таната, она подумала, что ей жалко его, не смотря на то, что это великое существо, с которым вряд ли кто может сравниться в могуществе. Но, даже не смотря на это, он вынужден расстаться со своей дочерью, единственной, похоже, за все время его существования. Поэтому она ответила:
      – Ваше столь щедрое предложение ни к чему. Я согласна взять вашу дочь на воспитание и так. Мне ничего не нужно.
      – Вы очень благородны, Менестрес. Это благородство делает вам честь. Но я от своего обещанья не откажусь. Оно остается в силе и не ограничено ни временем, ни пространством.
      – Если вам так угодно, – кивнула королева. Честно говоря, она не придала большого значения словам Таната, да и не нужен ей был подобный дар. Во всяком случае, пока.
      – Вы даже не представляете, как я вам благодарен, Менестрес! – Танат быстрым движением расправил складки плаща. Но вампирша не могла понять, какие эмоции испытывает он в этот момент. Его лицо оставалось абсолютно нейтральным, с легким налетом грусти. – Тогда я завтра вечером приду к вам и приведу ее.
      – Буду ждать, – улыбнулась Менестрес.
      – К сожалению, мне уже пора. Сами понимаете, дела.
      – Да, конечно.
      – До завтра. Да, еще один момент.
      – Я вас внимательно слушаю.
      – Я вынужден просить вас о неразглашении нашего разговора. Любой, посвященный в судьбу моей дочери, должен принести клятву молчания. К вам это не относится. Но вам, наверняка, придется рассказать кому-то, и тогда…
      – Я поняла вас. Так и поступлю.
      Танат кивнул и одним плавным движением поднялся со скамьи. Сделал шаг, другой и просто исчез, растворился в воздухе, уйдя в свой мир.
      Что до Менестрес, то она осталась сидеть под деревом, обдумывая слова Таната и эту странную встречу. Тут было над чем задуматься. Где-то в глубине души сидел червячок сомнения, который спрашивал, правильно ли она поступает. И она не знала, что ответить на это самой себе. Но она просто не могла отказать Танату. И дело вовсе не в том, что он Смерть, а скорее в той внутренней боли, которая едва уловимо промелькнула в его словах, так и не найдя отражения в лице.
      – Прости, что потревожил тебя, Менестрес, – задумавшись, она даже не заметила, как к ней подошел Бамбур. – Тебя так долго не было…
      – Ты меня не потревожил, – вампирша тепло улыбнулась своему телохранителю. – Я просто задумалась.
      – Могу я спросить, о чем? – Бамбур присел рядом с ней.
      – О многом, – уклончиво ответила Менестрес, вставая. – Нужно вернуться во дворец. Мне необходимо отдать некоторые распоряжения.
      – Я всецело к твоим услугам, и с радостью буду сопровождающим.
      Уже по пути во дворец Менестрес поинтересовалась:
      – Надеюсь, спальня справа от меня свободна?
      Бамбур удивленно поднял бровь, но постарался как можно невозмутимее ответить:
      – Конечно. Вы ведь еще никого к себе настолько не… приблизили. Или я что-то упустил?
      – Нет, все так, – улыбнулась вампирша.
      Если бы она завела себе фаворита, в этом не было бы ничего предосудительного. И за тысячелетие у нее, конечно, были любовники. Не один и не два. Но каждый раз Менестрес понимала, что это на время, это не тот, который разделит с ней вечность. Наверное, она была едва ли не единственная, кто сразу это чувствовала. Такое чувство было необходимостью для продолжения рода.
      – Значит, ты решила изменить положение вещей? – деликатно кашлянул Бамбур. Сама учтивость! Он слишком заботился о своей госпоже, которую знал с рожденья, чтобы что-либо возражать. Наоборот, вели она, он бы привел к ней в постель любого. Но Менестрес никогда не отдавала подобных распоряжений.
      – О, да! – кивнула вампирша, поднимаясь по дворцовым ступеням, придерживая при этом подол длинного платья одной рукой. – Я хочу, чтобы из этой спальни убрали старую кровать и поставили новую, детскую.
      – Детскую? – Бамбур опять удивился.
      – Да. Завтра у нас появится маленькая гостья.
      – Кто она?
      – Завтра узнаешь, – улыбнулась Менестрес, и велела подошедшей в ответ на ее жест служанке, – Передай Лоре, что я хочу ее видеть.
      – Да, Ваше Величество, – девушка умчалась исполнять поручение.
      – Я хочу, чтобы Лора нашла кормилицу, – пояснила вампирша. – Но я также хочу, чтобы ты высказал свое мнение о каждой кандидатуре. Мне нужен надежный, проверенный человек.
      – Все исполню, – поклонился Бамбур. – Но к завтрашнему вечеру… успеем ли?
      – Насчет кормилицы я не ставлю жестких сроков, подобный выбор не терпит поспешности. Я не могу доверить ребенка абы кому.
      – Конечно. А вот и Лора.
      – Вы меня звали, Ваше Величество?
      – Да. Мне нужна твоя помощь, – королева объяснила ей, что требуется сделать и в какой срок.
      Лора хоть и удивилась, но вопросы задавать не стала. С момента ее перерождения в вампира прошла почти тысяча лет, и она давно научилась понимать, когда можно задавать вопросы, а когда лучше промолчать. К тому же она никогда не обсуждала распоряжения королевы. Для нее они были законом.
      Более никто ничего спрашивать не осмелился, даже Влад. Авторитет королевы был непререкаемым. Для него особенно, так как Влад из тех немногих, кто видел истинную силу Менестрес, и знал, на что она может быть способна.
      Конечно же, к вечеру комнату полностью подготовили для ожидаемой гостьи. Даже свежесрезанные цветы поставили в роскошные высокие вазы.
      Почему Менестрес наставила именно на этой спальне? Просто дверь из нее вела прямо в королевские покои. Очень удобно.

Глава 6.

      Скрывающееся за горизонтом солнце коснулось стен дворца в прощальном поцелуе, заставляя отполированные поверхности вспыхивать алым. Это время Менестрес вместе с Бамбуром встретила в нижнем зале. Он находился гораздо ниже уровня первого этажа, и это одно из тех мест, откуда можно попасть в подземный лабиринт. Именно оттуда королева и ее телохранитель и поднялись.
      Нет ничего удивительного, что в зале не было ни единого окна. Но ламп и факелов столько – что это никого не угнетало. К тому же во дворце активно использовались особые светильники – вампирское изобретение, работавшее по принципу светлячков – они давали достаточно света в темноте. И этот свет отражался от гладкой поверхности мраморного пола. Черный мрамор с белоснежными прожилками. Главное украшение зала. Да еще белые и алые шелковые драпри.
      Шаги Менестрес гулко раздавались по залу, но что-то заставило ее остановиться. Предчувствие. Бамбур остановился секундой позже, даже не спросив, в чем дело. Да вопросы оказались и не к чему, так как в следующую секунду произошло вспышка света. И вот Менестрес увидела уже знакомую фигуру в длиннополом черном плаще с капюшоном. Движение головой, и этот самый капюшон спал с лица. На этот раз Танат собрал свои локоны в небрежный хвост, так что можно было лучше рассмотреть совершенство его безупречного, словно выточенного из мрамора, лица.
      – Добрый вечер, Менестрес.
      – И вам добрый вечер, Танат. Бамбур, не стоит хвататься за меч. Это… друг.
      Телохранитель вернул меч в ножны, но все равно, его рука продолжала витать в непосредственной близости от него. Он не доверял незнакомцам.
      – Спасибо за стол лестный отзыв, – чуть поклонился Танат. – Надеюсь, вы не передумали?
      – Нет, конечно. Я всегда держу данное слово.
      – Простите мне мою подозрительность, но…
      – Я прекрасно понимаю вас и не сержусь, – улыбнулась Менестрес. – Ведь вы доверяете мне самое дороге.
      – Вы правы. И наше предстоящее расставание очень угнетает, – Танат вздохнул. – Ну так что теперь об этом?
      – Я уже все подготовила. Если хотите – можете лично все осмотреть и проверить.
      – Нет, это ни к чему. Я вам верю.
      Выпростав одну руку, Танат расстегнул плащ. Он спал с плеч и растворился в воздухе так и не коснувшись пола. Оказывается под плащом у него на руках сидела маленькая девочка лет трех-четырех с иссиня-черными волосами. Она мирно спала, не смотря на всю странность положения. Танат посмотрел на нее с такой нежностью, что камень бы дрогнул.
      – Это она? – тихо спросила Менестрес.
      – Она и есть. Моя дочь, – кивнул Танат. – Именно ее я доверяю вам. Мое сокровище.
      Девочка проснулась и распахнула свои огромные зеленые глаза, почти такие же, как у самой королевы. Их взгляд поразил вампиршу. В них светились несвойственные годам ум и понимание.
      Пока Менестрес стояла, ошеломленная, девочка улыбнулась и сама протянула к ней ручки. Танат тоже улыбнулся, но грустной улыбкой и, собственноручно вручив девочку вампирше, проговорил:
      – Вы ей понравились. А она очень мало кому доверяет.
      – Прелестная девочка. Как ее зовут?
      – Юрана.
      – Юрана… – задумалась Менестрес. – Оно же означает "карающая". Не слишком ли суровое имя для столь милой девочки?
      – Так назвала ее мать, – пожал плечами Танат. – Теперь я передаю свою дочь вам. Прошу, позаботьтесь о ней.
      – Обещаю, – кивнула Менестрес. Девочка не желала спускаться с ее рук. – Юрана будет мне как родная дочь.
      – Спасибо. Доверяю ее вам. Я постараюсь заглядывать, но… Не знаю, пойдет ли это на пользу Юране.
      – Как бы там ни было, вы всегда желанный гость в моем дворце, Танат.
      – Премного благодарен. Прощай, дитя мое, – он быстро поцеловал девочку. – Да, Менестрес. Отныне ваш дар в силе. Захотите им воспользоваться: призовите Косу. До встречи.
      Резким движением Танат накинул невесть откуда взявшийся плащ и исчез.
      – Папа! – девочка впервые подала голос. Она попыталась вырваться, тянула ручки туда, где до этого стоял Танат, но Менестрес держала ее крепко. Тогда Юрана начала хныкать, грозя удариться в полномасштабные рыданья.
      На секунду Менестрес растерялась, потом погладила девочку по волосам, приговаривая:
      – Ну-ну. Все хорошо, все будет хорошо, моя маленькая. Не надо плакать. Я же с тобой. Я теперь всегда буду с тобой.
      Все еще всхлипывая, девочка притихла, уткнувшись лицом в грудь вампирше. Та боялась пошевелиться, думая, что Юрана заснула, но вдруг девочка тихо спросила: