– На нас напали в мое отсутствие, и я не мог предотвратить столкновение.
      Тиази кивнул:
      – Напал наш пограничный отряд, разумеется.
      – Они не представились.
      – Это были солдаты короля? – вмешался Тауг.
      Тиази принял еще более высокомерный вид.
      – Это были сыны Ангр, нашей великой прародительницы, состоящие на службе его величества.
      – Но…
      – Они забрали дары, которые вы везли в Утгард? Само собой.
      – По приказу короля?
      – Ваш отряд походил на военный. Вы не согласны?
      – Нет, – сказал Мани. – Конечно не согласны.
      – В отряде были всадники в доспехах и лучники. Несомненно, у вас имеются объяснения, но это не меняет дела. Мы – его величество – решили выяснить, насколько вы сильны.
      – По вашему совету?
      Тиази отмахнулся от вопроса Мани.
      – Эксперимент мог оказаться интересным. И оказался гораздо интереснее, чем мы ожидали. Солдаты его величества легко взяли верх над вашими воинами и забрали ценности.
      – Мы все вернули, – мрачно заметил Тауг.
      – Совершенно верно. Видите ли, мы надеялись, что ваш командир вернется к своему королю за новыми дарами. Нам это было бы выгодно. Но вместо этого среди вас вдруг появился всадник в зеленых доспехах.
      – Откуда вы знаете? – спросил Мани.
      – Мы убили не всех великанов, – сказал Тауг. – Некоторые убежали.
      Тиази кивнул:
      – Я разговаривал с ними. Если точнее, наблюдал за происходящим, глядя в свой кристалл.
      – Хотелось бы его увидеть, – сказал Мани.
      Тиази одарил кота очередной ледяной улыбкой.
      – Обязательно увидишь, киска. Всенепременно.
      – Вы хотите знать, сражались ли мы с Мани с вашими солдатами? Я – да, а он – нет. Если вы считаете нужным наказать меня за то, что я бился с налетчиками, ограбившими нашего короля, я не в силах помешать вам.
      Тиази потряс головой, внимательно глядя на Тауга прищуренными глазами.
      – Ты меня принимаешь за садиста. Я причиняю боль только по долгу службы. Это не вызывает у меня ни протеста, ни удовольствия – я просто выполняю свой долг. Ты когда-нибудь видел, как твой друг играет с мышью? Когда увидишь, возможно, вашей дружбе придет конец.
      – Коты есть коты, – сказал Тауг. – Я никогда не считал, что он похож на корову.
      Мани улыбнулся, слегка приоткрыв пасть. Вероятно, Тиази не заметил этого.
      – Нас интересует зеленый всадник. Среди вас есть еще всадники в доспехах?
      – Да, сэр, – сказал Тауг.
      – Являются ли их имена тайной, не подлежащей разглашению?
      – Нет, сэр. Сэр Гарваон. Он старший рыцарь. И сэр Свон. Я оруженосец сэра Свона.
      – Сэр Гарваон и есть зеленый всадник?
      – Нет, сэр. Это…
      – Неужели ты не понимаешь, что они убьют его? – прошипел Мани.
      – Надеюсь, нет, котик. Скорее воздадим ему почести. Ваш король прислал вас, поскольку желает подружиться с нашим королем.
      – Мани он не посылал, – сказал Тауг. – Он послал лорда Била и леди Идн с чудесными дарами.
      – Тогда как его величество, – продолжал Тиази, – желает подружиться с зеленым всадником, чье имя…
      Тауг молчал.
      – Да полно тебе. Вероятно, мне следует объяснить политическую ситуацию. Отец его величества в свое время был королем. Мудрым королем, как и нынешний, но королем, требовавшим неукоснительного и ревностного выполнения своих приказов. В конце концов, он был королем, и все, кто забывал об этом, рисковали головой.
      Тауг кивнул.
      – Увы, он умер. Его сын, принц Гиллинг, взошел на престол и стал нашим правителем. Ты, – он наставил на Тауга указательный палец, длиной превосходящий кисть последнего, – еще не вступил в пору зрелости. Король Гиллинг тогда находился в таком же возрасте. Его, молодого и неопытного, считали слабым. Правители отдаленных герцогств подняли мятеж. Когда мы отправили войска на восток, мятеж вспыхнул на западе. Когда войска отправились на запад, мятеж на востоке разгорелся с новой силой. Обитающие в южных горах мыши замыслили свергнуть чистокровных потомков Ангр. О доверии к твоим соплеменникам не могло идти и речи. Преданность многих была под вопросом, если не хуже. Нам никак нельзя было проиграть сражение, и любой самый незначительный поступок, способный подтвердить ложь о пристрастном отношении его величества к вам, обернулся бы катастрофой. Поэтому он обращался с вами крайне сурово. У него не было выбора.
      – Разве сейчас положение изменилось? – спросил Мани.
      – О, конечно. – Если Тиази и уловил иронию в вопросе Мани, то никак не показал этого. – В королевстве наведен порядок. Мятежники убиты, а равно их дети и родители. Их крепости находятся в руках вассалов, доказавших свою преданность. Сам я… возможно, когда-нибудь я покажу вам Тиазбор и Флинтвол, но я не в силах описать словами красоту этих замков.
      – Если король желает наладить отношения с нами, он мог бы впустить людей лорда Била в Утгард, – заметил Тауг.
      – Что он и сделает, когда окончательно определится со своей позицией. – Тиази улыбнулся. – Когда мы решим, как с ними обращаться. Вы помогаете нам в этом, и я пришел – я говорю совершенно искренне, – чтобы посоветовать вам, какую линию поведения лучше выбрать. Вы преданы своему королю, как вы указали. Вы вступили в бой с нашими людьми, чтобы вернуть собственность своего короля. Ты изъявил готовность понести наказание за содеянное.
      – Ну, не… – начал Тауг.
      – Ваш король ищет дружбы его величества. Следовательно, вы послужите интересам своего короля наилучшим образом, если угодите его величеству.
      Тауг медленно кивнул.
      – Его величество держит в рабстве ваших соплеменников. Ты их видел.
      Тауг снова кивнул:
      – Мне нужно поговорить с вами о них.
      – Ты получишь такую возможность.
      Мани зевнул:
      – Это меня не касается.
      – Касается, как ты скоро убедишься, киска. Рабы хорошо служат нашему королю. Он обращается с ними лучше, чем мог бы, и они сознают, насколько почетно зваться королевскими рабами. В отдаленных местностях – особенно на юге – нередко происходят беспорядки. Мыши в горах и прочие – ропщут. У короля есть верные слуги, готовые действовать, однако он должен десять раз подумать, прежде чем отправить туда войска. Но что, если вспыхнет новый мятеж? И не воодушевит ли повстанцев отсутствие войск в Утгарде?
      – Я понимаю, – сказал Тауг. – Вы хотите, чтобы это сделали мы.
      – Все очень просто, не правда ли? – улыбнулся Тиази. – Если рабы, принужденные служить, служат хорошо и преданно, разве друзья – доблестные всадники, связанные с его величеством узами благодарности, – не станут служить еще лучше? У него есть золото, земли, рабы, слава – все достояние истинного короля. Все, что желает иметь любой доблестный воин.
      – Я передам ваши слова сэру Свону, когда снова увижусь с ним, – сказал Тауг, надеясь, что он действительно еще увидится с сэром Своном.
      – А что насчет зеленого всадника? Ему ты тоже передашь?
      – Если увижусь с ним.
      – Наверное, это можно устроить. Ты знаешь, где он сейчас?
      – Нет, – сказал Тауг. – Он уехал.
      – А ты, котик? Ты же умный.
      Мани открыл глаза:
      – О ком идет речь?
      Огромная рука Тиази опустилась на плечо Тауга.
      – Скажи ему!
      – О сэре Эйбеле, конечно.
      – Ага!
      – Они не были уверены, – пояснил Мани. – Теперь они знают.
      – Мы обратились за помощью к моему кристаллу. – Тиази откинулся на спинку кресла, с довольной улыбкой. – И нам явилось видение говорящего кота. Ни его величество, ни я понятия не имели, каким образом кот может помочь нам заполучить зеленого всадника, но мы положили сделать все, что в наших силах. По моему совету его величество задержал посла с сопроводительным отрядом на подступах к замку и отправил одного из офицеров за котом. – Тиази почти дотронулся указательным пальцем до носа Мани. – За тобой. – Он отнял палец. – Офицер его величества справился с заданием, а ты, оруженосец, в присутствии короля подтвердил, что кот говорящий. Затем ты сообщил нам, что кота подарил леди Идн некий рыцарь. – Тиази выдержал паузу. – Неплохой подарок, верно? Говорящий кот! По-видимому, он высоко ценит леди.
      – Безусловно, сэр, – сказал Тауг.
      – Тебе придется обсудить его почтительное отношение к ней с королем Гиллингом. – Тиази встал. – И решить, каким образом вы с котом убедите его поступить к нам на службу. Я уверен, его величество попросит тебя об этом. Хорошо бы прийти с уже готовым ответом. Да, еще умойся и переоденься.
      Когда дверь закрылась, Тауг соскользнул с кровати, нашел рубашку из кожи летучей мыши и надел, бросив в угол рваную и страшно грязную сорочку, сшитую матерью.
      – Интересно знать, сколько уже времени я отсутствую, – пробормотал он.
      – Дома-то? Ты что, не знаешь?
      Тауг помотал головой:
      – Многое происходило в Эльфрисе, а там время течет медленно, так говорит сэр Эйбел. Правда, моя сестра Ульфа не была в Эльфрисе, а значит, сможет сказать мне.
      Мани зевнул со скучающим видом:
      – Ты по-прежнему полагаешь, что она здесь?
      – Помнишь, король приказал принести стол, чтобы мы на него встали? Слепые тащили стол, а женщина служила поводырем.
      – Разумеется.
      – Так вот, это была моя сестра. – Поскольку Мани промолчал, Тауг спросил: – В чем дело? Ты мне не веришь?
      – Конечно верю. Я просто осмысливаю сообщение. – Мани широко раскрыл глаза, два сверкающих изумруда. – Тебе требуется опытный, мудрый и проницательный советчик, молодой человек.
      – Да, но здесь таких нет.
      – Ошибаешься. Вот он я перед тобой. Мы должны освободить твою сестру.
      Тауг кивнул.
      – Также мы должны воссоединить сэра Эйбела со слугой и вернуть собственность сэра Эйбела – лошадей и вещи.
      Тауг снова кивнул.
      – Но это не все. Мы должны помочь лорду Билу заключить мир, а моей хозяйке и твоему господину – преодолеть все препятствия, которые стоят между ними. Ты согласен?
      – Само собой.
      – Что еще? Говори, не стесняйся.
      – Мне бы хотелось познакомиться с какими-нибудь девушками.
      Мани улыбнулся, показав клыки слишком большие для животного такого размера.
      – Я тебя понимаю. Как насчет того, чтобы вернуться в этот твой… как он там называется?
      – Гленнидам. – Тауг уже подошел к двери. Запор находился выше его головы, но он без труда до него дотянулся. – Заперто.
      – Я так и думал. Ты хочешь вернуться в Гленнидам?
      – Я бы предпочел остаться с сэром Своном и научиться, как стать рыцарем, но мне хотелось бы помочь сестре добраться до дому, коли она пожелает.
      – Хорошо сказано. Итак, нет ли здесь взаимоисключающих пунктов? Предположим, к примеру, мы обеспечим твоему господину и моей хозяйке возможность распоряжаться собой, как они сочтут нужным. Это помешало бы тебе осуществить желание стать рыцарем?
      – Не представляю, каким образом.
      – Я тоже. Твоя сестра узнала тебя?
      – Да, я уверен. Мы несколько мгновений смотрели друг на друга, если ты понимаешь, о чем я.
      – Разумеется. В таком случае почему…
      – В чем дело? – спросил Тауг.
      Мани указал лапой на хмурое лицо Тиази на портрете:
      – Он вернулся.
      Тауг неохотно кивнул:
      – Думаешь, он нас слышит?
      – Я уверен.
      Мани метнулся через стол и прыгнул на подоконник.
      – Осторожнее! – крикнул Тауг, но Мани уже исчез.
      – Вот видите, что вы наделали? – спросил Тауг, обращаясь к портрету. – Вы и ваша магия. А если он убьется?
      Голова Мани появилась над подоконником.
      – Очень даже неплохо. Ты хорошо лазишь по стенам?
      – Пожалуй, – с сомнением сказал Тауг.
      – Тогда давай за мной.
      И Мани снова исчез.
      Тауг подтащил к окну ближайшее кресло, взобрался на него и выглянул наружу. По комнате гуляли холодные сквозняки, но за окном дул просто ледяной ветер, пронизывающий ветер, с которым он боролся все утро. Он закутался в плащ поплотнее и зябко передернул плечами, прежде чем перелезть с кресла на подоконник.
      Он успел увидеть, как Мани нырнул в окно, расположенное ниже и правее. Жилистый хвост кота пару раз метнулся туда-сюда над подоконником, до которого, казалось, рукой подать, а потом исчез.
      – Вы собираетесь вылезти из окна? – спросил голос, показавшийся Таугу смутно знакомым.
      Оглянувшись, он увидел обнаженную девушку – тоненькую, с копной спутанных волос, развевающихся над головой. Волосы были красными, девушка тоже: насыщенный цвет блестящей полированной меди.
      – Я Баки, господин. Я умирала, а вы исцелили меня.
      Не в силах пошевелить языком, Тауг кивнул.
      – Вы плохо рассмотрели меня там, на сеновале. Там была лишь одна лампа, и сэр Эйбел увернул фитиль. Наверное, боялся ненароком подпалить сарай. – Баки улыбнулась, и Тауг увидел, что зубы у нее не красные, а ослепительно белые, мелкие и острые; смеющиеся глаза горели желтым огнем. – Разве вы не можете превратиться в птицу, господин? Так безопаснее.
      – Нет, – проговорил Тауг, – не могу.
      – Возможно, мне не удастся исцелить вас, коли вы упадете, но лезть по стене будет легче, если вы снимете сапоги.
      – Знаю, но мне не хотелось бы оставлять их здесь. Сапоги бросовые, но других у меня нет.
      – Я могу превратиться в летающее существо и отнести их за вами, – задумчиво проговорила Баки. – У меня будет ужасно уродливый вид. Вы не проникнетесь ко мне отвращением?
      – Ты не можешь быть уродливой, – заявил Тауг. Из глаз девушки пошел дым.
      – Я обращусь химерой, – сказала она, – только лицо оставлю прежнее. У них омерзительные лица, поэтому свое я не стану трогать.
      Ее тоненькое тело стало еще тоньше; длинные ноги сократились и искривились, а изящные ступни превратились в когтистые лапы. За плечами выросли черные крылья, сейчас сложенные.
      – Снимите сапоги, господин, – сказала Баки.
      Лицо и голос у нее не изменились.
      – Ты, можешь взять и Мечедробитель тоже?
      Она могла, и Тауг снял перевязь с ножнами и отдал ей.
      – Это… это знаменитый клинок. Я хочу сказать, раньше он принадлежал сэру Эйбелу.
      – Я буду осторожна. Ни со мной, ни с Мечедробителем ничего не случится. Но вот вы сильно рискуете. Плющ облегчит спуск, но стена почти отвесная. Если вы сорветесь…
      – Не сорвусь, если ты против, – пообещал Тауг.
      Он осторожно выбрался наружу, прижимаясь всем телом к холодной, сложенной из неотесанного камня стене и опираясь ногами на толстый стебель плюща. Дюйм за дюймом он спускался вниз, продвигаясь к окну, в котором скрылся Мани, гораздо медленнее кота. Ветер яростно трепал плащ, и новая рубашка стесняла движения. Когда он преодолел уже половину расстояния, из окна башни, взмахнув широко расправленными крыльями, вылетело темное существо с сапогами и перевязью. Оно взмыло ввысь, черный силуэт на фоне неба; обернуться Тауг не мог, и оно скрылось у него за спиной.
      Следующие несколько минут он думал только о собственной безопасности. Окно было уже близко. Очень близко, Тауг не сомневался, что доберется до него. О том, чтобы вернуться назад, не могло идти и речи.
      Он нащупал пальцами край оконного проема (неужели? даже не верится!) и поставил одну замерзшую ступню на широкий и (о счастье!) плоский каменный подоконник.
      – Я отдам вам вещи, как только вы заберетесь на подоконник, – раздался у него спиной голос Баки. – Мне так удобнее.
      Тауг не решился обернуться и пробормотал:
      – Хорошо.
      В следующий миг он уже стоял обеими ногами на подоконнике, тяжело дыша и крепко держась одной рукой за край оконного проема. Он повернулся и увидел Баки, распластавшуюся по стене чуть выше: перевязь она повесила на шею, закинув Мечедробитель и нож за спину, а сапоги держала большим и указательным пальцами.
      – Ты же умеешь летать, – выдохнул Тауг. – Тебе не следует так рисковать.
      Она улыбнулась:
      – Я не хотела, чтобы вы меня видели в таком ужасном обличье, господин. Вот, возьмите.
      Тауг потянулся за сапогами, и, когда дотронулся до них, Баки потеряла равновесие и сорвалась со стены. Резко подавшись вперед, он поймал ее за кисть. Своим весом, хоть и очень малым, она едва не увлекла Тауга в зияющую внизу пустоту.
      А потом, словно по волшебству, они оба оказались в комнате, дрожащие, крепко обнимающие друг друга, без сапог, – но живые! Живые!
      – М-мне очень ж-жаль, – проговорила Баки и расплакалась. – Я чуть не убила вас. Ч-чуть не убила.
      Тауг постарался утешить девушку, как Ульфа порой утешала его. Когда рыдания стихли, перейдя в судорожные всхлипы, она проговорила:
      – Я знала, что у меня получится, коли у вас получилось. Я… я нарочно сделала когти подлиннее. Но я была недостаточно осторожна.
      Тауг кивнул, желая сказать, что это не имеет значения, но не зная, как сказать.
      – Я хочу стать такой, как вы. Вашей половиной.
      Он не понял. Когда Баки начала меняться, он вздрогнул, испугавшись еще сильнее, чем минуту назад, когда они оба чуть не сорвались вниз.
      Окутанное клубами дыма, ее медно-красное тело стало нежно-розового цвета.
      – Теперь я хорошо выгляжу, господин?
      – Ты… ты…
      – Голая. Я знаю. Мы не носим одежды. – Она улыбнулась. – Но я ваша половина. Именно это сделала королева Дизири, чтобы сэр Эйбел з-занимался любовью с ней, и я тоже могу. Видите?
      Таугу удалось кивнуть.
      – Нам нужно будет найти одежду и обувь. Вот, держите. Тауг взял свою перевязь и надел. Потом снял зеленый плащ и набросил Баки на плечи.
      – Благодарю вас, господин. Цвет не мой, но я знаю, вы хотите как лучше.
      – Он зеленый.
      – Цвет Дизири, – кивнула Баки. – Но не могу же я расхаживать по замку в голом виде, хотя мужчины здесь слепые.
      – У тебя по-прежнему рыжие волосы. Рыжим идет зеленый.
      Это Таугу однажды сказала мать.
      – Правда? Тогда все в порядке. И я достаточно?…
      – Ты очень красивая!
      Баки рассмеялась, смахнув с ресниц последние слезинки.
      – Но я достаточно похожа на ваших соплеменниц? Во всех отношениях?
      – Ну, у тебя зубы немного другие.
      – Знаю. Я постараюсь их не показывать.
      Помещение, где они находились, видимо, предназначалось для собраний: круглое в плане, с плоским валуном посредине, окруженным несколькими рядами скамей, таких же высоких, как кресла в комнате этажом выше. На стенах висели картины, но занавешенные коричневыми полотнищами.
      Тауг с любопытством осмотрелся по сторонам, а потом выбросил из головы все посторонние мысли.
      – Нам надо найти Мани.
      – Вам больше нравится Мани? – Баки лукаво улыбнулась.
      – Нет. – Он вздохнул. – Но я за него отвечаю. Вот почему я вылез из окна – не хотел упустить Мани. Но он все равно убежал, а мы чуть не погибли по моей вине.
      – Вам не следует расстраиваться, господин.
      Он снова вздохнул:
      – В присутствии других людей тебе лучше называть меня Таугом. И я действительно расстроен. Я старался походить на сэра Эйбела – и посмотри, какое жалкое зрелище я собой представляю.
      Баки улыбнулась, не разжимая губ:
      – Вы похожи на сэра Эйбела больше, чем вам кажется, Тауг. Хорошо, пойдемте искать кота. Возможно, по дороге нам удастся найти одежду для меня и сапоги для вас. Будем надеяться.
      Последние слова Тауг едва услышал. Вокруг огромного валуна в центре помещения сгущалось некое подобие облака, не похожего ни на туман, ни на серый дым. Он мельком увидел глаза и зубы, потом они задрожали, расплылись и исчезли. Проникавший в окно слабый свет совсем померк, и раздался высокий надтреснутый голос, явно принадлежавший древней старухе.

Глава 9
ПЕРВЫЙ РЫЦАРЬ