Рыцарь-чародей - Чародей

      – Я не ослышался? Вы сказали, что это кобылица?
      – Да, милорд. Хотя ее часто принимают за жеребца.
      – Хотелось бы мне посмотреть на жеребца, состоящего с ней в прямом родстве.
      – У меня нет такого, чтобы показать вам, милорд.
      – Она уже давала приплод?
      – Нет, милорд. Она еще совсем молодая, да и найти ей пару непросто.
      – Она еще не достигла зрелости? – В голосе граф-маршала слышались недоверчивые нотки.
      – Нет, милорд.
      Он провел ладонью по лицу:
      – Хотелось бы мне посмотреть на нее в пору зрелости. Очень хотелось бы. Мы с вами поговорим об этом позже.
      – К вашим услугам, милорд.
      – Вы один из рыцарей его милости. Он обязал вас удерживать горное ущелье в течение нескольких месяцев. Таковы последние сведения о вас, дошедшие до меня, сэр Эйбел. С тех пор он подарил вам Редхолл, а значит, высоко ценит вас. Вы удерживали ущелье?
      – Да, милорд.
      – Против скольких противников?
      – Против трех, милорд.
      Он усмехнулся:
      – Ваши товарищи тоже держатся высокого мнения о вас, иначе с вами сразилось бы больше противников. И вы взяли верх над всеми тремя?
      – Да, милорд.
      – Превосходно. Чем мы можем служить вам?
      – Мне нужна аудиенция у его величества, милорд.
      – И у вас нет друзей при дворе. Понимаю. Вы хотите, чтобы вас представили королю?
      – Нам с ним нужно поговорить, милорд. У меня есть послание для него.
      – Ясно. От кого?
      – Об этом я умолчу, милорд.
      – Я… понимаю. – Граф-маршал подал знак одному из своих секретарей. – Отведите сэра Эйбела в Красную комнату.
      Вистан торопливо выступил вперед и стал рядом со мной.
      – Это моя библиотека. Вы желаете, чтобы оруженосец остался с вами, сэр Эйбел? Коли нет, мы найдем для него какое-нибудь развлечение.
      – Я бы хотел, чтобы он остался со мной, если у вас нет никаких возражений.
      – Хорошо. Вы наверняка пожелаете перекусить. Скажите Пейну.
      Библиотека граф-маршала оказалась уютной комнатой с камином, полной книг, стоящих на полках и лежащих на столах. Пейн (молодой и лысый, с почти таким же острым взглядом, как у хозяина) пригласил нас сесть и предостерег нас по поводу книг:
      – Все они бесценны. Надеюсь, вы понимаете.
      Вистан сказал, что понимаем.
      Я взял с полки одну из книг.
      – Вы умеете читать, сэр Эйбел?
      – Нет.
      – Эту я тоже не смогу прочитать. Она эльфрисская, и буквы в ней совсем не похожи на наши.
      Вистан поинтересовался, каким образом к граф-маршалу попала эльфрисская книга. Дело оказалось запутанным, но Пейн довольно подробно изложил все обстоятельства и в заключение сказал:
      – Здесь содержится описание истории Эльфриса с толкованием тамошних законов.
      Пока он говорил, я читал.
      – У них нет никаких законов, и здесь содержатся главным образом хроники королей каменных эльфов. Но вот тут, – я ткнул пальцем в страницу, – приводится заклинание, которое делает призраков зримыми. «Именем Маннанана и Майдера, именем Браги, Боу и Ллира, именем всех надежд, сопряженных с мостом Мечей, я заклинаю тебя: явись!»
      Старая карга у камина громко рассмеялась, и по смеху я понял, что она находилась здесь все время. Громко хлопнула дверь, но я решил, что в бегство обратился один только Пейн.
      – Приветствую вас, мать, – сказал я. – Я не собирался вызывать вас. Прошу прощения за свою неосмотрительность.
      – Ты не в восторге от моего присутствия. – Она захихикала. – Что ты сделал с моим котом?
      Тут я понял, кто она такая, и ответил:
      – Я оставил Мани позади, мать, и очень по нему скучаю. Что же касается вас, то вы выказали мне гостеприимство однажды, когда я очень в нем нуждался. Теперь я готов радушно принять вас в любой момент, когда пожелаете.
      Старуха зачерпнула обеими руками угли из камина, потрясла в сложенных ладонях и кинула на каменный пол рядом. Она склонилась над ними и подула, чтобы они замерцали ярче.
      – Бойся сестры, – промолвила она. – Бойся брата.
      – Гарсега? Он умер.
      Она рассмеялась и исчезла, а в следующий миг дверь хлопнула, и в комнату стремительно вошел граф-маршал в сопровождении явно робевшего Вистана.
      – Мне сообщили, что здесь был призрак. – Граф-маршал улыбнулся.
      Я поклонился:
      – Если он и здесь, милорд, мы его не видим.
      – Совершенно верно. – Он придвинул к камину самое большое кресло. – Прошу вас, присядьте, сэр Эйбел. У нас с вами разговор неофициальный.
      Поблагодарив граф-маршала, я сел и знаком пригласил сесть Вистана.
      – Пейн примчался ко мне вместе с этим молодым человеком. Они сказали, что вы вызвали духа. Я испугался за свои книги и потому пришел.
      Я выразил уверенность, что призрак не умыкнул ни одной книги.
      – Так вы действительно вызвали духа, сэр Эйбел?
      – Не намеренно, милорд.
      Я захлопнул книгу, встал и поставил ее обратно на полку.
      – Вы можете сделать это еще раз?
      – Мне кажется, это было бы неблагоразумно, милорд.
      Я снова опустился в кресло.
      – Вероятно, вы правы – если вы действительно вызывали призрака.
      – Я бы предпочел, милорд, чтобы вы считали меня лжецом. Это избавило бы нас от очень и очень многих трудностей.
      – Вы можете читать книгу, которую минуту назад держали в руках?
      – Нет, милорд.
      – Этот юноша, ваш оруженосец, – еле заметным кивком массивной головы граф-маршал указал на Вистана, – говорит, что вы нашли заклинание в одной из моих книг.
      – Он больше не мой оруженосец, милорд.
      Граф-маршал тяжело вздохнул:
      – Здесь я вас хорошо понимаю. Я не стану прогонять Пейна, хотя и следовало бы. Вы сказали, что не можете прочитать книгу.
      – Действительно так, милорд.
      – Вы сейчас подтверждаете, что не можете прочитать, или утверждаете, что все-таки читали?
      – И первое, и второе, милорд.
      – Значит, вы читали, но больше не можете? Почему нет?
      – Она закрыта для меня, милорд. Я не разбираю слов.
      – Фу-ты ну-ты! – Он поднял ладонь, влажную от пота. – Вы разбираете эльфрисские письмена. Вам не нужно ничего говорить, я и без вас знаю это. Неудивительно, что его милость держатся столь высокого мнения о вас.
      Вистан осторожно кашлянул:
      – С вашего позволения, милорд. Поскольку я больше не являюсь оруженосцем сэра Эйбела, я могу с чистой совестью искать другое место службы. Так мне кажется.
      – И мне тоже. – Тонкая улыбка тронула губы граф-маршала.
      – Я прошу вас принять меня на службу, милорд. Поверьте мне на слово, я никогда не открою вам секретов сэра Эйбела. Он не посвящал меня в свои секреты, но я знаю о нем больше, чем очень и очень многие. Я дам вам совет по делу, коли вы позволите.
      Граф-маршал хихикнул.
      – Вам нужен советчик, милорд. Многие годы я служил обыкновенному рыцарю. Он был достойнейшим рыцарем из всех, которые когда-либо обнажали меч. Сэр Эйбел подтвердит мои слова. Но он был обычным рыцарем, пусть и доблестным. Сэр Эйбел, он другой породы.
      – Я не просил тебя рассказывать мне это, юноша. Как твое имя, кстати?
      – Вистан, милорд.
      – Ты можешь дать мне совет, Вистан, коли пожелаешь.
      – Благодарю вас, милорд. Это большая честь для меня.
      Граф-маршал сложил ладони домиком, составив кончики пальцев один к другому, и посмотрел на Вистана:
      – Если твой совет окажется полезным, я возьму тебя на службу, как ты хочешь. А в противном случае не возьму. Если я приму тебя на службу, ты должен будешь служить мне лучше, чем служил сэру Эйбелу. В противном случае я прогоню тебя с места, как прогнал он. – Он повернулся ко мне. – У него хорошая репутация, сэр Эйбел?
      – Весьма хорошая, милорд. Но я приложил усилия к тому, чтобы она стала еще лучше.
      – Нисколько не сомневаюсь. – Граф-маршал снова повернулся к Вистану. – Ты мой советчик, Вистан. Сей рыцарь говорит нам, что у него есть послание к его величеству. Важное послание, сэр Эйбел?
      – Я полагаю, да, милорд.
      – Он отказывается говорить, от кого оно. Ты знаешь, Вистан?
      Вистан помотал головой:
      – Я? Нет, не знаю, милорд.
      – У тебя есть догадки на сей счет?
      – Только самые слабые, милорд. Мы находились на севере, когда он покинул нас и быстро поскакал в Редхолл. Позже я присоединился к нему, приведя с собой его слуг и нагруженных ценностями мулов. Королева Идн передала сэру Эйбелу эти дары…
      Глаза граф-маршала сузились.
      – Я имею в виду, самый ценный дар преподнесла именно она, милорд, и именно она побудила остальных отдать столь многое. Следовательно, если он привез какое-то послание, думаю, оно от нее.
      Граф-маршал взглянул на меня:
      – Разве мы с вами враги, сэр Эйбел? Надеюсь, нет. Я не питаю к вам никаких дурных чувств.
      – Взаимно, милорд.
      – Но так было до сего момента. Я всегда гордился тем, что в пределах тысячи лиг от Кингсдума не найдется ни одной выдающейся личности, мне неизвестной. – Он сложил руки на животе, весьма внушительных размеров. – Я по-прежнему испытываю искушение похваляться своим всезнанием. Королева, о которой говорит юноша, – она истинная королева? Если она благоволит к вам, вы должны знать.
      – Она истинная королева, милорд. Королева Скалдмейжара, дочерей Ангр.
      – Вы говорите о женах инеистых великанов?
      – И дочерях, милорд.
      – Ни один человек не видел великанш, сэр Эйбел.
      – Я видел, милорд, – сказал Вистан.
      – И я тоже, – сказал я. – А равно его милость и все остальные наши люди.
      – И упомянутая Идн является их королевой?
      – Да, милорд. Она хорошая королева и отважная женщина.
      Вистан начал говорить, но граф-маршал жестом заставил его замолчать, встал с кресла и прошелся по комнате. Взял с полки книгу, недавно поставленную мной на место, пролистал страницы, а потом снова сел.
      – Прошлым летом его величество отправили моего старого друга лорда Била в Йотунленд в качестве посла. Противно моему совету, ибо подобная миссия казалась мне слишком опасной для любого человека. У лорда Била была дочь, юная и прекрасная. Вот эти самые руки качали ее, когда она еще лежала в пеленках. Я прошу вас ответить прямо: это и есть королева Идн, о которой вы говорите?
      – Да, милорд.
      – Вы были с лордом Билом в Йотунленде?
      – Мы оба были, милорд, – скороговоркой выпалил Вистан. – Он был сеньором сэра Гарваона. А я – оруженосцем сэра Гарваона.
      – Его милость тоже были с лордом Билом? Минуту назад я услышал, что он видел женщин из племени инеистых великанов.
      – Да, милорд. Сэр Эйбел привел его, милорд, когда мы находились в Утгарде.
      – До того, как леди Идн стала королевой ангридских женщин?
      – После, милорд. Только тогда мы про них не знали. Мы ничего не знали про великанш, покуда Хела не привела их.
      – Кгхм!
      – Хела – служанка сэра Воддета, милорд. Только раньше она принадлежала сэру Эйбелу. Он отдал Хелу и ее брата сэру Воддету, милорд, поскольку они друзья и тот хотел получить их. Только ангридские женщины страшнее. Они больше, и мне никогда не нравилось, как они смотрели на меня, но они здорово помогли нам в битве.
      – Так, значит, состоялась битва.
      Последние слова были обращены ко мне.
      – Да, милорд, – сказал я. – Войско короля Шилдстара пыталось преградить нам путь из Йотунленда в южные земли.
      – Под намивы подразумеваете его милость и его светлость? А также королеву Идн?
      – Да, милорд.
      – Которая, понятное дело, призвала на помощь своих подданных. Они бились скалками и пестиками? Тому подобными предметами?
      – Нет, милорд. Мечами и копьями.
      – Они такого же размера, как мужчины?
      – Больше, милорд. Несколько больше.
      – Леди Идн – их королева. Дочь лорда Била.
      – Совершенно верно, милорд. Леди Идн вышла замуж за короля Гиллинга. Быть королевой Йотунленда – значит быть королевой Скалдмейжара.
      – Недавно в разговоре упоминался король Шилдстар.
      – Он преемник короля Гиллинга, милорд.
      – Ясно. Король Гиллинг пал в битве?
      – Нет, милорд. Его убили.
      – Скверная новость. – Граф-маршал поджал губы. – Одним из приверженцев Шилдстара?
      – Думаю, да, милорд, – вставил Вистан. – Некоторые подозревают Тауга, но я знаю, что это не он.
      Граф-маршал моргнул и спросил меня, кто такой Тауг.
      – Оруженосец сэра Свона, милорд, и Вистан прав: Тауг невиновен в убийстве короля Гиллинга.
      – Сэр Свон – тот самый Свон, которого я знаю?
      – Думаю, да, милорд.
      – Он дрался с драконом в Эльфрисе, милорд, – сказал Вистан. – Только остался в живых, а сэр Гарваон погиб. Я этого не видел. То есть я видел тело. Дракон прокусил его почти насквозь.
      Граф-маршал встал:
      – Вы предложили показать мне… гм… свою кобылицу, сэр Эйбел. Пойдемте взглянем на нее.
      Мы прошли по дюжине коридоров и пересекли четыре внутренних двора. Помню, я все время думал, что, несмотря на высокие стены Тортауэра, высокие башни и круговые фортификационные сооружения, для защиты замка потребуется целое войско. Такой большой замок не удержать нескольким сотням воинов – даже тысяче, коли на то пошло.
      Наконец мы достигли конюшен, и, притворившись, будто я успокаиваю Облако, чтобы граф-маршал смог рассмотреть ее получше, я умудрился прикрыть ладонью костяную шишечку, которой в недалеком будущем предстояло превратиться в рог. Погладив Облако по морде (что она стерпела), он попросил позволения прокатиться на ней, и мне пришлось сказать, что она такого не допустит.
      – Полагаю, мне удастся приручить ее в свое время, – сказал он.
      – Нет, милорд.
      – Никто, кроме вас, да?
      – Я ездил на ней, – сказал Вистан, – но сэр Эйбел прав: коли вы не уверены, что нравитесь ей, лучше не пробовать.
      – Возможно, дело в моем весе. Что ж, она великолепное животное, сэр Эйбел. Я не стану спрашивать, продадите ли вы ее. Ответ мне известен. В любом случае он не будет вполне разумным сейчас, когда вы надеетесь получить аудиенцию у короля.
      – Очень надеюсь, милорд. Я непременно должен поговорить с королем.
      – Я понимаю – по крайней мере, некоторые вещи. У вас нет друзей при дворе? Ага. Ваше лицо свидетельствует об обратном. И кто же он?
      – Она, милорд. Принцесса Моркана. Во всяком случае, я надеюсь, что она мне друг, но я не хочу беспокоить ее без крайней необходимости.
      Граф-маршал вытер лицо ладонью, потом вытер ладонь о свою куртку.
      – Мне следовало бы давно догадаться. Сегодня я не блещу умом. Что же касается дружбы принцессы – как знать? На нее нельзя полагаться. Я сам… ну, я надеюсь, вы не найдете ее дружбу более опасной, чем ее вражду.
      Сейчас казалось уместным промолчать, и я промолчал.
      – Я спрашиваю вас еще раз. Кто передал вам послание для короля? Мы отошлем мальчика прочь, коли вам угодно.
      – Думаю, нам не стоит говорить на эту тему, милорд.
      – Как хотите. – Граф-маршал потрепал Облако по холке напоследок и отвернулся от нее. – Вы мне нравитесь, сэр Эйбел. Я сделаю для вас все, что в моих силах, но рисковать не стану.
      – Он не обычный рыцарь, милорд, как я сказал вам. – Вистан говорил не по годам рассудительно, словно человек, умудренный опытом. – Вам лучше соблюдать осторожность. И еще лучше – подружиться с ним, коли сумеете.
      Граф-маршал кивнул, словно своим мыслям.
      – Скоро я попытаюсь. Во-первых, сэр Эйбел, я не могу просить короля дать вам аудиенцию, в ходе которой вы намерены передать послание неизвестного мне содержания. Может, вы откроете хотя бы имя отправителя? Ну как? Я даю вам последнюю возможность.
      – Нет, милорд. – Здесь было далеко не так холодно, как в Йотунленде, но конюшня не отапливалась и выстужалась через десятки открытых проемов в стенах; я закутался в плащ поплотнее. – Что же касается того, чтобы сообщить вам содержание самого послания, то я не могу сделать этого. Просто не в состоянии.
      – Вы связаны клятвой, да?
      – Нет, милорд. Я не знаю, в чем оно заключается.
      – Но все же можете передать его королю?
      – Да, милорд. Я вспомню все при встрече с королем, милорд.
      – Есть только один способ узнать содержание послания, милорд, – сказал Вистан, – и если оно окажется неприятным, вас винить не станут.
      – Ты еще плохо знаешь жизнь. – Граф-маршал повернулся ко мне. – Я не могу рисковать, прося об аудиенции для вас, как бы мне ни хотелось вам помочь. Надеюсь, вы понимаете.
      – Благодарю вас за доброе расположение, милорд.
      – Я предлагаю два возможных пути. Первый зависит от меня, второй – от вас. Вот первый: когда настанет удобный момент, я доложу королю, что некий незнакомый рыцарь привез новости с севера, что он сообщает о гибели короля Гиллинга и воцарении в Утгарде нового короля – и о многих других замечательных событиях. Мне сделать это? Выбор за вами.
      – Да, я очень прошу вас. Я буду навеки вам обязан, милорд.
      – Второй путь. Вы отважный рыцарь и одержали победу над всеми, кто бросил вам вызов на севере. Через три дня у нас состоится традиционный зимний турнир. Вы можете принять участие в тех состязаниях, в которых рассчитываете превзойти соперников. Для особенно отличившихся рыцарей король и королева устроят торжественный прием.
      Я поклялся, что постараюсь попасть в число избранных, и граф-маршал отпустил меня.

Глава 30
ПРИГЛАШЕНИЕ МОРКАНЫ

      Покинув графа, я отправился на поиски помощника герольдмейстера Никры (так величали королевского герольда), ибо он вносил в списки всех желающих принять участие в турнире. Он отлучился в город по делам. Я прождал до конца короткого зимнего дня и вернулся обратно в гостиницу. Не стану отрицать, что я находился не в лучшем настроении. На расспросы Поука и Анса я отвечал сухо и резко, хотя позже несколько воспрянул духом при мысли, что все-таки я далеко продвинулся, завязав дружбу с граф-маршалом, одним из влиятельнейших лиц при дворе, что он замолвит за меня словечко перед королем и что у меня есть надежда завоевать право на аудиенцию, победив на турнире.
      Я уже собирался ложиться спать, когда явился Вистан. Он поклонился, извинился за свое поведение и заявил, что я могу поколотить его, коли мне угодно. Я сказал, разумеется, что, поскольку он больше не мой оруженосец, мне совершенно незачем распускать кулаки, ибо оруженосцев бьют с единственной целью – воспитать из них достойных рыцарей, а я отныне не имею ни малейшего желания делать из него рыцаря.
      – Я прошу вас переменить свое мнение, сэр Эйбел. Я вел себя дурно. Я признаю свою вину. Сэр Свон говорил мне, что он тоже вел себя дурно, когда был вашим оруженосцем. Но вы все равно не прогнали его и посвятили в рыцари перед своим отъездом.
      – Сэр Свон сражался с драконом, Вистан. – Я старался говорить самым сухим тоном.
      Но по выражению глаз Вистана я понял, что не преуспел в своих стараниях.
      – Здравый смысл и честь не позволяют мне переменить свое мнение. Ты знаешь, что на моем щите изображен дракон. Вероятно, тебе известно также, почему он изображен там.
      – Тауг рассказывал мне, – кивнул он. – Это действительно правда?
      – Я не могу ответить тебе, поскольку не знаю, что именно он рассказывал. – Я зевнул. – Ты пришел, чтобы я побил тебя? Я не стану. А теперь ступай прочь.
      Он помотал головой:
      – Я пришел, чтобы вы взяли меня обратно.
      – Этого я тоже не стану делать.
      – Вы навлекаете на меня ужасные неприятности, сэр Эйбел. – Он казался испуганным. – Вы хотите, чтобы меня подвесили за руки и выпороли?
      Я пожал плечами.
      – Это убьет мою мать. Она гордится всеми нами – у меня еще две сестры, – но больше всего гордится мной. Пойдут слухи, что меня выпорол король. Это будет неправдой, но все станут так говорить, и это убьет ее.
      Я сказал, что вряд ли кто-нибудь станет его наказывать.
      – Ты боишься, Вистан, что я скажу граф-маршалу, что тебя следует выпороть? Я не скажу. Даю слово.
      – Он возьмет меня к себе на службу, сэр Эйбел. Он обещал.
      – Поздравляю.
      – Я… у меня будет красивая одежда, как у Пейна. Я буду жить в достатке. Вкусная пища и деньги. Теплая постель.
      – Ну так пользуйся случаем.
      – Но я хочу стать рыцарем. Таким, как сэр Гарваон. Как вы.
      Слова повисли в воздухе, но после продолжительного молчания я наконец крепко обнял Вистана. Когда я отпустил малого, он судорожно глотнул ртом воздух, прямо как Баки.
      – Я… Значит ли это, что я снова ваш оруженосец?
      – Если ты хочешь. Да.
      – Я хочу.
      Я позвал Орга, и он выступил из тени и стал рядом со мной.
      – Вы хотите напугать меня? Я видел его раньше – в лесу, с сэром Своном.
      – Знаю, – сказал я. – Но ты все равно испугался.
      Вистан кивнул:
      – Мне и сейчас страшно.
      – Значит, ты понимаешь, что можешь испытывать страх, не пускаясь в бегство?
      Он кивнул.
      – В своих действиях рыцарь руководствуется честью, – сказал я, – а не страхом.
      – Вы и раньше говорили нечто подобное.
      – Я буду повторять это снова и снова, при каждом удобном случае. Одного понимания недостаточно. Это должно стать частью твоего существа. Почему ты боялся, что тебя выпорют?
      – Теперь уже не выпорют. Я все объясню, но сперва мне нужно сказать вам еще одну вещь. Я рассказал граф-маршалу о нашем путешествии в Йотунленд. Как мы тронулись в путь, как вы присоединились к нам позже. Как вы с сэром Гарваоном спустились вниз с перевала, чтобы сразиться с напавшими на нас великанами. О событиях в Утгарде. В общем, обо всем, что знал.
      – Ты сказал граф-маршалу, кто убил короля Гиллинга?
      Вистан помотал головой:
      – Нет. Я же сам не знаю. Я сказал, что, по моему мнению, это сделал Шилдстар или один из его сподвижников, поскольку я действительно так думаю. Но я не уверен. Значение имеет то, что я сообщил граф-маршалу о вас. Я сказал, что Тауг своими глазами видел, как вы погибли, но тем не менее вы вернулись, чтобы помочь нам. Я рассказал все, что знал, и он заставил меня поклясться в правдивости отдельных моих слов: во-первых, насчет вас, а во-вторых, насчет королевы Идн, ведущей сюда сотню великанш. Я воздел меч к Скаю и поклялся, как он требовал, а он сказал, что великанши-то и станут своего рода пробным камнем моей честности, – мол, когда они придут, он убедится, что я говорил чистую правду, и тогда возьмет меня на службу. В общем, он знает все. Все, что мне известно о Йотунленде.
      Я кивнул.
      – Он знает о Тауге и Этеле; о том, как леди Линнет заплутала в лесу и случайно забрела в Эльфрис и как вы явились туда, а также сэр Гарваон и сэр Свон. Он уже знает, что вы можете читать ту книгу. – Вистан судорожно сглотнул.
      – Разумеется, он знает. Но может ли и он тоже читать ее? Вот в чем вопрос.
      – Думаю, может. Он бы не хранил у себя такую книгу, когда бы не мог прочитать, верно ведь?
      – Конечно хранил бы. Книги представляют собой великую ценность. Переписчик тратит многие годы на переписку одной – и кто знает, какие ошибки он допустит по ходу дела? Любая книга высоко ценится, и чем древнее копия, тем она ценнее. Если сам граф-маршал не может прочитать книгу, он наверняка надеется найти кого-нибудь, кто сумеет.
      Вистан снова кивнул:
      – Я постараюсь прояснить этот вопрос.
      Он навел меня на мысль провести еще одну проверку, и я позвал Ури. Она выступила из огня, тоненькая и совершенно обнаженная. Вистан воспринял появление Ури более спокойно, чем я ожидал, и старался не смотреть на нее – или, во всяком случае, ей в лицо, когда она говорила. Она, всегда очаровательная, той ночью казалась обворожительнее, чем когда-либо прежде: тоненькая и гибкая как тростинка, невыразимо изящная в каждом своем жесте, ярко светящаяся. В скором времени я понял, что, потеряв всякую надежду соблазнить меня, она направила все свои усилия на Вистана. Тогда я велел Вистану удалиться.
      Уже положив руку на дверной засов, он на мгновение замялся:
      – Есть еще одно. Я скажу вам, когда вернусь обратно, ладно?
      – Я уже лягу спать. Говори сейчас.
      – Я велел внести ваше имя в списки участников многих состязаний турнира, сэр Эйбел. Я знал, что вы пожелаете выступить на нем, и потому разыскал помощника герольдмейстера, назвался вашим оруженосцем, и он записал вас. Вот почему я сказал, что они выпорют меня, коли вы не возьмете меня обратно.
      – Что они и сделали бы, безусловно. Однако ты поступил правильно. Какие именно состязания?
      – Лук, алебарда, рыцарский поединок и рукопашный бой.
      – Ты сказал «многих состязаний». Всего четыре?
      – По стрельбе из лука на самом деле проводятся два состязания. Верхом и пешим.
      Я кивнул и знаком велел Вистану удалиться.
      Как только дверь за ним закрылась, Ури повалилась на колени и взмолилась о пощаде. Я заставил ее встать и сказал, что еще не решил, следует ли мне сохранить ей жизнь. Это была ложь: я не имел ни малейшего намерения убивать Ури, но счел нужным немного подержать ее в неведении, для ее же пользы.
      – Я всегда любила вас, господин. Больше, чем Баки. Больше, чем… чем кто бы то ни было.
      – Больше, чем королева моховых эльфов Дизири?
      – Д-да, господин. Больше, ч-чем она.
      – Хотя она никогда не предавала меня.
      – Она не б-была рабыней С-сетра, господин. А я была.
      – Баки тоже была рабыней Сетра.
      – Д-да. – Она избегала моего взгляда.
      – Когда Баки сломали позвоночник, ты не привела меня к ней, чтобы я исцелил ее.
      Она вытянулась передо мной в струнку:
      – Другие привели вас, господин, но вы не исцеляли Баки. Это сделал мальчик. Не этот мальчик. Другой.
      – Тауг. Я хочу попросить тебя о трех вещах, Ури. Если ты выполнишь мои просьбы, я пощажу твою жизнь. Но никак не иначе. Ты меня понимаешь? Две мои просьбы суть простые вопросы, и тебе не составит труда ответить на них.
      – Я ваша рабыня, – поклонилась она.
      – Первый вопрос. Почему ты пришла, если знала, что я могу тебя убить? Ты не могла больше оставаться в Эльфрисе?
      – Потому что вы не навеки здесь останетесь, господин. В Эльфрисе вы могли бы легко поймать меня вместе с вашим псом, – она указала на Гильфа, – и с вашей королевой и ее подданными. Я надеялась спасти свою жизнь покорностью и раскаянием.
      – Ты говоришь смело, – заметил я, – но губы у тебя дрожат.
      – От страха п-перед тем, кого они ж-желали бы п-поце-ловать, господин.
      – Ладно, не будем об этом, Ури. Ты пришла. Я ценю твой поступок. Безусловно, он говорит в твою пользу.
      Орг подобрался ближе ко мне, и я понял, что он собирается схватить Ури, как только она попытается пуститься в бегство.
      – Вот вторая моя просьба. У граф-маршала есть книга, написанная в Эльфрисе.
      Ури явно удивилась.
      – Я хочу, чтобы ты выяснила, может ли он читать означенную книгу и есть ли у него какие-либо связи с Эльфрисом.
      – Я постараюсь, господин. Я выясню все, что сумею.
      – Хорошо. Вот третий, и последний вопрос. Он состоит из двух частей. Когда я ложился спать, кто-то предупредил меня, что среди подарков, привезенных Вистаном, есть один волшебный предмет. Это была ты?
      Она кивнула:
      – Я всегда стараюсь услужить вам, господин.
      – Почему ты не задержалась, чтобы сказать мне больше?
      – Я боялась. Как… как всегда, господин.
      – Боялась магии?
      Она помотала головой:
      – Вас, господин.
      – Магическими свойствам обладали все дары, мне преподнесенные? Или только один?
      – Вы задаете вопрос, ответ на который уже знаете, господин.
      – Значит, тебе не составит труда ответить на него и тем самым спасти свою жизнь.
      Гильф поднял голову и недоуменно взглянул на меня.
      – Только один, господин. Шлем. Вы сами знаете.
      – Но я не знаю, чей это дар. А ты знаешь?
      – Да, господин. Шлем отдала вам Борда. Я сама видела.
      – У тебя есть предположения, зачем она сделала это?
      – Нет, милорд.
      Я внимательно вгляделся в лицо Ури, хотя мне редко когда удавалось понять по нему, лукавит она или нет.
      – Совсем никаких?
      – Никаких, господин. Мне попытаться выяснить?
      – Не сейчас. Я надевал шлем, но ничего не произошло. Ты знаешь, в чем его секрет?
      – Нет, господин, – помотала головой Ури. – Я сообщу вам, коли узнаю.
      – Он внушает тебе страх?
      – Да, господин. Как и вы.
      Я пристально посмотрел на Орга, пытаясь сказать взглядом, что он не должен причинять никакого вреда Ури. Когда он вроде бы понял меня, я наклонился к мешку и вынул из него старый шлем. Когда я выпрямился, Ури яростно вырывалась из рук Орга. Я велел ей успокоиться и надел шлем.
      Орг держал в своих объятиях существо из пламени и грязи, из навоза и горящей соломы, из полусгнивших потрохов, какие можно вынуть из нутра козы, сдохшей неделю назад. Гильф зарычал, словно видел точно такую же картину; и сам он был псом из чистого золота, с сердоликовыми глазами.
      Через несколько дней после ночи, когда я видел яростно извивающуюся Ури в объятиях чудовища, сотканного из живых червей, открылся турнир. Означенный промежуток времени не представляет особого интереса. Ури я позволил обратиться в бегство, как только снял шлем. Тогда я не стал надевать его снова и не позвал Ури еще раз. Коли по ходу повествования мне придется обратиться к тем дням, я опишу их при необходимости.
      Первый день турнира отводился боям на дубинках между простолюдинами. Я мог бы принять участие в состязании и испытывал великое искушение сделать это. Если бы я поддался искушению, право моего участия в поединке на пиках и в рукопашном бою подверглось бы сомнению. Но я (как и прочие рыцари) предпочел с интересом наблюдать за происходящим. В замке существовал обычай – выставлять вероятного претендента на победу против заведомо слабого бойца – второго среди лучших (по мнению помощника герольдмейстера) против новичка и так далее.
      Таким образом, первый тур, в котором все пары сражались одновременно, закончился очень быстро – и тем более быстро, что участникам состязания не разрешалось надевать никаких доспехов, кроме кожаной куртки и кожаной шапки. Во втором туре каждая пара бойцов сражалась поодиночке; причем при составлении пар учитывалась последовательность, в какой одерживались победы в первом туре: боец, одержавший победу первым, сражался с бойцом, одержавшим победу последним, и так далее.