– Сэр Равд пытался.
      – Да. Но теперь один человек по-настоящему помог мне. Вы посвятили меня в рыцари – возвели в рыцарское достоинство. Вы действительно имели такое право? Данное вам правителем?
      – Имел и имею.
      – Право, данное вам королевой, которая посвятила в рыцари вас? Королевой моховых эльфов?
      Я помотал головой.
      – Больше я не стану ничего спрашивать. Его милость удивился, увидев меня рыцарем. Поначалу он решил, что это сделал лорд Бил. Я сказал, что не он, а вы, ожидая услышать разного рода возражения, но таковых не последовало. Он просто поздравил меня. А потом спросил, присягнул ли я вам на верность. Я ответил отрицательно и сказал, что уже присягнул на верность лорду Билу. Вы присутствовали при нашем разговоре.
      Я снова кивнул.
      – Я присягал не по форме. Полагаю, мы сделаем все надлежащим образом, когда – и если – вернемся.
      Я сказал, что мы непременно вернемся, но что церемония не состоится.
      – Не потому, что лорд Бил откажется, а потому, что вы попросите освободить вас от присяги. Вы станете служить другому сеньору.
      – Идн. Ее величеству.
      Я кивнул.
      – Благодарю вас. Благодарю за все. Вы сами не представляете, сколь многому научили меня. – Он снова повернулся и через шаг-другой скрылся в тумане. Уже не видя Свона, я услышал его голос: – Мы с вами сразимся, когда вернемся домой. Вы согласились. Возможно, она примет меня после этого. – Судя по голосу, он все еще находился поблизости.
      Прошел час, или, во всяком случае, время, достаточно продолжительное, чтобы показаться часом; когда солнца не видно, судить трудно. Подошедший ко мне Мани спросил:
      – Вам это нравится?
      – Наш костер? – Я знал, что он говорил о другом. – Нет, не очень. Дрова сырые.
      – Туман.
      – Нет. Он тоже сырой.
      – И мне не нравится. – Он запрыгнул ко мне на колени и удобно устроился там. – Знаете, дорогой хозяин, мне жаль, что вы не взяли меня с собой, когда отправились с королевой на прогулку.
      – Ты сидел в моей переметной суме, полагаю. Мне следовало бы догадаться.
      – Как будто вы не знали! Но если бы я присутствовал при вашем разговоре, возможно, я бы сумел дать какой-нибудь полезный совет. Только не говорите, что вы Эйбел, я и без вас знаю.
      – Я никогда не шучу таким образом.
      – О нет! Действительно не шутите. Ваши шутки лучше, но вы часто думаете, что их никто не понимает.
      – И ты тоже.
      Я погладил кота по спине.
      – Вы никому не рассказывали про… про ту комнату? Комнату лорда Тиази.
      – В смысле – о том, что ты увидел там? Нет.
      – Спасибо. Я думаю об этом. Много думаю. Обычно я так не делаю.
      – Не сосредоточиваешься на своих мыслях? Да, это верно.
      – Я действительно обрету свободу, когда кот умрет? Вы говорили что-то такое – или кто-то говорил. И Халд говорит то же самое. Что я снова стану первосущностью.
      Я не знал, хочет ли Мани услышать ответ, но он сказал, что хочет.
      – Нет, – ответил я. – Ты ею не станешь.
      – Халд говорит, элементарные сущности на самом деле не живые, а просто думают, что они живые, и потому не умирают.
      Я сказал, что она права.
      – Значит, я обрету свободу. Так она говорит.
      – Первосущности обретают свободу, становясь чуждым всему живому. Ты не первосущность и не кот. Ты и то и другое одновременно, а кот умрет, как умирают все коты.
      – Мне бы хотелось думать, что я просто… просто другое существо. Существо, которое умеет разговаривать.
      – Тогда я отрежу тебе ухо, и мы посмотрим, будет ли тебе больно.
      – Вы и рады оттяпать мне ухо, да? – Голос Мани, всегда приближенный к мяуканью и мурлыканью обычной домашней кошки, зазвучал совсем по-кошачьи, хотя я по-прежнему разбирал слова.
      – Нет.
      Я вытащил кинжал, и он скрылся в темноте.
      Свон обещал прислать ко мне Тауга, и какое-то время я ждал его, грея руки у костра и думая о Дизири и о делах, которые мне предстоит сделать, прежде чем отправиться на ее поиски. Я пообещал сразиться со Своном (в сложившихся обстоятельствах я не мог поступить иначе), и возможно, он тяжело ранит меня, в каковом случае поиски Дизири опять придется отложить на неопределенный срок. Но равно возможно, я убью Свона, чтобы избежать ранения.
      Наконец стало ясно, что Свон забыл послать ко мне Тауга или что Тауг по какой-то причине отсутствует, и я вспомнил свои слова, сказанные Ансу: нам самим придется пойти к Таугу, коли Тауг не желает идти к нам.
      Дав знак Гильфу, я поднялся на ноги. Я знал, в какую сторону ушел Вил, и сам походил на слепца, когда осторожно пробирался в тумане (как мне казалось, в верном направлении), нашаривая дорогу мечом в ножнах и через каждые несколько шагов останавливаясь и напряженно прислушиваясь.
      Вскоре я услышал голоса, а потом непонятный глухой звук: то ли скрип, то ли скрежет. Кто-то (я почти не сомневался, что Свон) произнес несколько слов. Потом еще кто-то (вероятно, сам Тауг) ответил. Снова раздался непонятный звук, похожий на звук трения друг о друга тяжелых валунов, предшествующий камнепаду.
      Еще шаг – и я услышал голос, безусловно принадлежащий Таугу:
      – Если ты скажешь, что убил его, все уладится.
      Никогда прежде я не испытывал такого искушения подслушать чужой разговор. Я громко сказал: «Тауг? Это ты?» – и едва не поперхнулся собственными словами.
      –  Хозяин!– Да, действительно камень о камень; и я опознал источник звука.
      – Да! – сказал я. – Я здесь, Орг.
      Он был не самым ужасным из всех существ, мной виденных, ибо я видел драконов, но он внушал ужас, и в то туманное серое утро – поистине леденящий. Я совершил над собой огромное усилие, чтобы не выхватить Этерне из ножен.
      Он опустился на колени, низко склонив голову, и повторил:
      – Хозяин.
      Я положил руку Оргу на голову: она была горячей, точно в жару, горячей, словно нагретые на огне камни, которые кладут в холодную постель.
      – Сэр Эйбел? – Голос принадлежал Свону.
      – Да! – крикнул я и, понизив голос, обратился к скорчившемуся передо мной чудовищу: – Ты плохо себя вел, Орг?
      – Очень плохо. – Он поднял голову, и в его узких глазах я увидел невыразимую жестокость, но также и страдание.
      – Это ты убил короля Гиллинга? Отвечай честно. Я не стану винить или наказывать тебя.
      – Нет, хозяин.
      Я кивнул:
      – Я никогда не думал на тебя, Орг.
      Из тумана выступил Свон:
      – Он запросто мог сделать это. Разве вы не согласны?
      – Как мог и я, – сказал я. – А равно вы и многие другие. Но это к делу не относится. Он порочен по природе своей. Мы знаем это, и он тоже знает. Признайтесь, что вы предали сэра Равда!
      Свон быстро отступил на шаг
      – Нет! Я не предавал!
      Я пожал плечами:
      – Вот видите?
      – Вы хотите сказать, что я тоже порочен по природе своей.
      – И я порочен. Зачем еще мы сражаемся, если не для того, чтобы очиститься от зла? Мы боимся умереть и боимся жить – боимся возможных наших поступков. Поэтому мы с воплем бросаемся в бой. Будь мы безгрешны…
      Вистан подошел к нам достаточно близко, чтобы я распознал его в тумане.
      – Где Тауг? – спросил я Вистана.
      – Я думал, он с вами, – сказал Свон.
      – Вы посылали его ко мне?
      – Да, вместе с Этелой, ее матерью и Вилом. Этела настояла.
      Не дождавшись от меня никакого отклика, он добавил:
      – Я думал, вы отошлете их, коли захотите поговорить с Таугом наедине.
      Гильф тихонько заскулил, прижавшись к моему бедру. Я и не знал, что он следовал за мной.
      – Будем надеяться, мы найдем Тауга, когда туман рассеется. Орг хорошо служил вам?
      – Вы подслушали наш разговор.
      – Я слышал только голоса. Слов не разобрал.
      Вистан открыл было рот, но Свон поднял руку, останавливая его.
      – Вы хотите забрать Орга обратно?
      – Да, – сказал сам Орг.
      – Мне следовало бы поблагодарить вас за него. Я имею в виду, когда…
      – Когда мы с вами разговаривали наедине.
      Свон кивнул:
      – Да. Именно тогда. Но я настолько привык скрывать тот факт, что опекаю Орга…
      – Надо полагать, здесь вам пришлось тяжело.
      Он снова кивнул:
      – Я делал для него все возможное, как и для всех остальных. Я защищал Орга от нас, а нас от него. Во всяком случае, пытался.
      – Нисколько в этом не сомневаюсь.
      – Тут я виноват, сэр Эйбел, – сказал Вистан.
      – В чем именно? – Я догадался, но счел нужным уточнить.
      – Сэр Свон был один, если не считать сумасшедшей женщины.
      – Леди Линнет.
      – Ну да, и я знать не знал, что она особа важная. Ее дочь мне рассказала про нее. Не все, но достаточно. Я сказал, что я друг Тауга, и мне кажется, Этела подумала, что Тауг рассказывал мне про Орга. Я видел его пару раз, когда мы находились в Утгарде.
      – Полагаю, почти все мы видели, – добавил Свон.
      Я кивнул, чувствуя, как Гильф прижимается к моей ноге.
      – В общем, я подумал, что Таугу поможет, если Орг скажет – не всем, а только особам значительным, – что это он убил короля.
      Такая мысль мне еще не приходила в голову.
      – Ты думаешь, что Тауг убил короля и теперь терзается чувством вины? Уверяю тебя, он этого не делал.
      – Разумеется, нет! Ни в коем случае!
      Свон прочистил горло:
      – Он был с Вистаном, когда на короля Гиллинга совершили первое покушение. Разве не так, Вистан?
      Вистан кивнул.
      – И он сражался рядом со мной, когда короля убили, – так что он никак не мог сделать этого. Но Вистан думает, что остальные считают Тауга виновным.
      – Ее величество.
      – И его светлость тоже, – добавил Вистан. – Отец королевы Идн. Он ничего не говорит, но он так считает и, похоже, не верит сэру Свону и мне, поскольку мы друзья Тауга. Я… я его друг. Так что лорд Бил имеет основания для недоверия. Если бы я думал, что короля убил Тауг, я бы солгал, чтобы спасти его.
      – А я бы не стал, – сказал Свон. – Почему вы озираетесь по сторонам?
      – Ощутил движение воздуха. С момента, когда сгустился туман, стояло полное безветрие. Гильф хотел сказать мне что-то минуту назад, и я догадываюсь, что именно. – Моя ладонь лежала на голове пса, и я почувствовал, как он кивнул. – Это еще не ветер, но иногда на заштилевшем корабле парус вдруг легко колыхнется, и все смотрят на него и улыбаются. Если вам повезет, вскоре он колыхнется снова. Дело в том, что в движение парус приводит не ветер в полном смысле слова, а слабое колебание воздуха, возмущенного далеким ветром. Но вам позарез нужен ветер, и, когда парус колышется, вы знаете, что он уже близко.
      – Да достигнут ваши слова слуха оверкинов, – сказал Свон.
      Я не думал, что он почитает оверкинов, о чем и сообщил.
      – Мне казалось, что они предали сэра Равда и меня. Вы собираетесь спросить, рассчитывал ли я на помощь оверкинов в сражении. Да, полагаю, рассчитывал. Я повзрослел и оставил в прошлом свои обиды, во всяком случае надеюсь на это. – Он повернулся к Вистану. – Человек взрослеет, становясь рыцарем. И получая ранения в бою.
      – Он пытается защитить меня, сэр Эйбел, – сказал Вистан, – поэтому я лучше скажу вам. Оруженосцы тоже имеют понятия о чести.
      – Разумеется.
      – Я думал, огр… вы не могли бы отослать его прочь теперь?
      – Он тебя беспокоит.
      – Да, сэр. Вы правы. Так вы его отошлете, сэр Эйбел?
      Я помотал головой:
      – Я скорее отошлю тебя, Вистан. Говори, что ты хотел сказать, и ступай.
      – Я думал, что короля Гиллинга убил Орг. Он отрицает это.
      Устав стоять и устав ждать, я оперся на Этерне.
      – Продолжай.
      – Так или иначе, я думал на него, а Этела сказала, что он принадлежит сэру Свону. Поэтому я пошел к сэру Свону и сказал, что если Орг признается в убийстве королеве Идн и ее отцу – и, конечно, его милости, – они вряд ли станут наказывать его, а Тауг тогда перестанет волноваться, что они думают на него.
      – Ты должен говорить «ее величество», а не «королева Идн».
      – Хорошо, сэр Эйбел. Я забылся. В общем, сэр Свон сказал, что он не думает на своего огра, но что мы найдем его и спросим. Ну, мы пошли в лес и позвали его, и… и…
      – Он пришел.
      – Да, сэр. – Вистан судорожно сглотнул. – То есть сэр Эйбел. Я никогда еще не видел огра вблизи. Но он отказался признать свою вину, даже после объяснений сэра Свона. Поэтому я просто попросил его сказать, что он сделал это, даже если не делал. В этот момент и появились вы.
      – Понимаю, но мне бы хотелось, чтобы ты беспокоился о безопасности Тауга не меньше, чем о его душевном состоянии. Похоже, он плутает где-то в тумане вместе с леди Линнет, Этелой и Вилом, и с ними четверыми может приключиться неприятность пострашнее встречи с Оргом – например, падение с высокого обрыва.
      – Надеюсь, такого не случится, сэр Эйбел.
      – Или встреча с медведем, или тысяча других вещей. Тебе хотелось бы столкнуться с Оргом, блуждая в тумане?
      Вистан замотал головой и попятился.
      – Тогда возвращайся в лагерь, немедленно и живо. Мы с сэром Своном отошлем Орга прочь, как ты просил.
      Вистан повернулся и пустился бегом. Свон улыбнулся, не разжимая губ:
      – Он еще нуждается в воспитании силы духа.
      – Да, но он его получает. Тауг же определенно нуждается в помощи, но не получает. – Я мысленно обратился к Облаку, но она была не оседлана и не взнуздана. – Вы не пошлете Орга на поиски Тауга, Линнет и остальных?
      Свон кивнул и велел Оргу встать. Тот поднялся на ноги и показался мне больше, чем я помнил. Анс говорил, что поймал огра совсем маленьким, но тот нагнал на меня сильнейшего страха, когда дрался со мной, и мне не пришло в голову, что он еще не взрослый.
      – Орг, – сказал Свон. – Я знаю, ты слушал наш разговор. Я не хочу, чтобы ты причинял вред кому-либо из нашего отряда. Кивни, если ты меня понял.
      Орг кивнул.
      – Отправляйся на поиски Тауга, Этелы, леди Линнет и Вила. И если найдешь, приведи их ко мне целыми и невредимыми. Ты понял?
      Орг снова кивнул. Прежде он был темным, поскольку Свон велел ему сделаться видимым; пока Свон говорил, он стал серым, как туман.
      – Тогда ступай.
      Орг скрылся с наших глаз гораздо быстрее, чем Вистан.
      – Он их не тронет, – сказал Свон, – во всяком случае, я так думаю. Все зависит от того, насколько он голоден.
      Я заметил, что он спас Тауга и Этелу в городе за стенами Утгарда.
      – Там он хорошо питался, – сказал Свон. – Там постоянно происходили убийства, и он сам убил с полдюжины ангридов, когда мы с сэром Гарваоном бились с воинами короля Гиллинга. Убитых похоронили, но он разрыл могилы. Он говорит… Вы хотите услышать это?
      – Продолжайте, – промолвил я.
      – Он говорит, что нет ничего вкуснее трупа, пролежавшего в промерзшей земле неделю. Вы хотите забрать Орга обратно?
      Я помотал головой.
      – Он полезный союзник, но…
      – Понимаю, – сказал я и, подозвав Гильфа, попросил его порыскать по лесу в поисках Таугова следа.
      – Мне надлежит самому отправиться на поиски, – сказал Свон. – У вас удивительный пес. Раньше он раздражал меня почти так же сильно, как Поук, но мне бы хотелось иметь такого пса или похожего на него.
      – Надеюсь, когда-нибудь ваше желание сбудется, – сказал я.
      – Сомневаюсь, но мечтать об этом приятно. – Улыбка вновь тронула плотно сжатые губы Свона и погасла. – Вы не ответите мне на один вопрос, прежде чем я пойду за своим конем? В память о прошлом?
      Я сказал, что на многие вопросы мне не позволит ответить моя неосведомленность, а на многие другие – моя честь, но что лгать я не стану.
      – Вы думаете, это я убил короля Гиллинга?
      – Разумеется, нет.
      – Я сражался. Оба раза, когда на него напали, я сражался с оружием в руках. Вы думали об этом?
      Я помотал головой.
      – Так вот, я сражался. – Свон казался встревоженным. – Я часто думал об этом и даже говорил с ее величеством. Я легко мог убить короля.
      – Да, – согласился я. – Полагаю, вы могли.
      – Особенно в первый раз, когда мы бились с воинами, которых он выставил против нас. У меня в руке был меч. Темнота, шум, крики, полная неразбериха. Ад кромешный. Идн вам рассказывала, я знаю.
      Я кивнул и добавил, что не только Идн, а Тауг и многие другие тоже. Пока я говорил, до нас донесся лай Гильфа: он напал на след. Несколько мгновений я напряженно прислушивался (как и Свон), а потом сказал, что, если туман не вводит меня в заблуждение, пес уже удалился на значительное расстояние.
      – Я пойду за конем, – выпалил Свон и в считаные секунды скрылся из виду.
      В глубине души я надеялся, что он не заблудится в тумане, как остальные.
      Где-то с час я, отчаянно напрягая слух, шел на голос Гильфа, который громко лаял, когда чуял запах явственно, и тихо поскуливал, когда терял след из-за какой-нибудь причуды местности. Буквально за минуту до того, как я нагнал пса, до моего слуха донесся серебристый голос трубы – отдаленный, приглушенный туманом, который завивался тонкими струями и постепенно рассеивался на крепчающем ветру, призывающий людей Мардера загасить костры и оседлать лошадей. Настигнув наконец Гильфа, я предупредил его, что, возможно, мы не сумеем быстро догнать наших, даже если прямо сейчас найдем Тауга.
      Более отчетливо, чем обычно, он сказал:
      – Не только.
      – В смысле – не одного Тауга? Ну разумеется. С ним Линнет, Этела и Вил, – во всяком случае, я надеюсь на это.
      – Не только они.
      Гильф снова опустил нос к земле, принюхался и зарычал. Не знаю, звучал ли страх в рычании пса, но он увеличился в размерах и потемнел на моих глазах, а когда снова заговорил – повторив, что Тауг и остальные не одни, – голова его была величиной с мое боевое седло, а клыки длиннее моей кисти.
      – И вы тоже не одни, – раздался голос позади меня.

Глава 26
МОРСКИЕ ДРАКОНЫ