— А кто ж ты, если у ведьм деньги воруешь? — снисходительно поинтересовалась я.
      — А у вас на лбу это не написано!
      Я отметила это уважительное «Вас», надулась от гордости, а орясина продолжал, тыча в меня пальцем:
      — Вы вообще ученой девицей представились, когда в кабаке с купцами пировали.
      — А что я должна была сказать — что ведьма, мол, не воруйте у меня ничего?! — стала я наступать на Зорю.
      — Что происходит? — вклинился в наш разговор Велий. Пришлось рассказывать ему про подарок Гомункула. Велий с наскока попытался развеять чары, но не вышло.
      — Тут зелье нужно, — признался он обиженно, — теперь этот дурень за нами таскаться будет повсюду. — И накинулся на меня, словно это я была виновата: — Верелея, ты ничего правильно сделать не можешь!
      — Почему это «за нами»? Это мой вор, и на вашем тракте ему делать нечего.
      Велий вздохнул тяжело и стал мне втолковывать, что после всего, что произошло, он вряд ли оставит меня одну. Ни за что он не оставит меня одну! А когда я попыталась спорить, так тряхнул за плечи, что у меня пропало всякое желание возражать дальше.
      Я обиделась и замолчала. Велий сказал, что передаст сообщение обо всем в Конклав магов. Я, Индрик и Зоря смотрели, как он, косясь на нас, подписывает бумагу. Мне почему-то казалось, что сейчас он сложит листок журавликом и тот полетит, трепыхая крыльями. Индрик, заглядывая через плечо мага, пытался понюхать бумагу, а Зоря просто расстраивался, что попал с этими чародеями как кур во щи. Бумага в руках Велия ярко пыхнула, а Индрик, шарахнувшись, накренил забор и возмущенно затрубил.
      — Попалить тут все надо, — сказал угрюмый Зоря. — После этой зверюги все равно здесь никто жить не будет, а в пустых домах завсегда всякая нечисть заводится.
      Велий согласно кивнул и вместе с Зорей пошел на сеновал за сеном. И пока они трусили его по домам и амбарам, я сообразила, что вовсе не обязана дожидаться мага. Если ему охота гоняться за летучим Индриком — на здоровье! Запрыгнула на спину коня и сделала магу ручкой, ожидая возмущенных воплей и проклятий. Но этот двоедушник, окинув меня равнодушным взглядом, неожиданно одобрил мою идею:
      — Давай, давай. А то я уж боялся, что ты логово рватня искать полезешь. — И, как к равному, обратился к Зоре: — Поможешь мне? — Если ты потом меня к этой ведьме доставишь, — ответил Зоря, и оба задумчиво уставились на бревно, которым было раздавлено чудовище.
      — Ну в таком случае не будем мешать! — радостно заржал, переступая ногами, Индрик, а я, крикнув дядьке:
      — Погоди! — съехала по его боку на землю. — Чего это ты моим вором распоряжаешься?
      — Я, между прочим, не ваш, а мамкин! — подбоченился Зоря.
      — Ну вы поворкуйте пока, — согласился Велий и взялся за огниво.
      Вскоре хутор пылал. Мы с Зорей молча смотрели на безрадостное пламя. Индрик тихо фыркнул мне в ухо:
      — Слышь, племяшка, мне это… С крыльями неудобно будет в лесу. Я это… в общем, боюсь. До сих пор.
      — Ладно, — вяло отмахнулась я, — позову, когда надо будет. У меня теперь вон кто есть. — Я кивнула на Зорю: — Любого раздавит. И довезет, если понадобится.
      Детина возмущенно засопел и замахнулся на меня здоровенным кулаком, но мой дядька повел себя геройски — лягнул его, и вор, немного постояв в задумчивости, сел в сугроб, шумно дыша.
      — Что ж ты делаешь-то, скотина?!
      — А что? — сделал удивленную морду единорог. — Детишек не будет? Так это не травма!
      — Ладно, морда лошадиная, я до тебя еще доберусь, — пробормотал Зоря, а Велий утешающе похлопал его по плечу:
      — Береги нервы, друг, с этой девкой по-другому нельзя, сама доведет, сама же и сдачи сдаст!
      — Ты поприседай, — ласково посоветовала я, — говорят, помогает. Зоря дернулся за мной, но догнать не смог, снег под ним проседал больше, чем подо мной. Индрик пожелал нам всего хорошего, пообещав, что присмотрит за конем Велия, но тому не понравилась крылатая нечисть, и, пока мы пробирались по сугробам в лес, он жалобным ржанием просил не бросать его одного на пепелище.
 
      Искать следы рватня в лесу оказалось сущим наказанием. Мало того что пробираться пришлось по сплошному бурелому, так еще и рватень, как специально, скакал с дерева на дерево, пойди разгляди следы его когтей! Но Велий с завидным упорством тащил нас вперед, невзирая на стоны и вопли протеста. Стоило мне открыть рот, как он тут же предлагал идти к Индрику, а Зоря с надеждой смотрел на меня: вдруг я соглашусь? А потом возмущенно говорил, что приличная девица должна быть румяна, глупа и домовита.
      Я только усмехалась, а Велий хмыкал, при мне не решаясь поддержать Зорю, но явно с ним соглашаясь. К полудню мы добрались до заимки. Небольшая избушка была почти по самую крышу заметена снегом, разорена и пуста. Зоря деловито походил вокруг, попинал смерзшийся песчаный отвал и авторитетно заявил, что тут мужики золотишко добывали. Мы посмотрели на вывороченные двери заимки, на знакомые следы когтей, и я объявила, что пока не поедим с места не сдвинусь. Вор меня поддержал.
      — Вообще-то я тоже всю ночь скакал и ничего не ел, — признался Велий. — Но не здесь же кушать?
      — А я и не говорю, что в избе! — сказала я, а Зоря засуетился:
      — Сейчас я костерок разложу! — и стал рьяно вытаптывать безопасную полянку. У запасливого Велия оказался в мешке котелок для чая и заварка, а я поделилась маковыми сухарями. Зорька честно вывернул карманы, сказав, что уже второй день бегает за мной не жравши. И тут я вспомнила:
      — Эй, богатырь, а чего это ты поумнел вдруг? В Куличиках-то гукал и пузыри пускал.
      Зорян, посмурнев лицом, стал изучать зимнее небо, но от объяснений не уклонился:
      — На дурачка ничего плохого· не думают. Да и долю отдавать не надо. Откуда что берется — не спрашивают, кормят, поят.
      — Спать укладывают, — поддакнула я.
      — А хоть бы и так, — окрысился ворюга. — Мы люди простые, вертимся, как умеем.
      — Пахать на тебе надо, — буркнула я, заметив по лицу Велия, что мою душеспасительную беседу он никак не одобряет. Не стал бы магом, тоже небось по трактам дурачка изображал бы, а то и ватагу собрал. Глянув украдкой на Велия, я попросила:- Надуй, пожалуйста, щеки.
      Тот удивился, но надул.
      — А теперь гукни. — Велий сделал губы трубочкой и уставился на меня. — Ну вот, вылитый Зоря.
      — И давно ты ее терпишь? — спросил детина у мага.
      Велий гордо промолчал, но его поняли и без слов. Я допила чай и спросила:
      — Ну что, дальше идем?
      Мы все трое покосились на избушку.
      — Я так полагаю, они шахты пробили прямо в древние пещеры, — сказал Велий.
      — И че теперь? — поинтересовался Зорян.
      — А полезем, как дураки! — жизнерадостно поделилась я планами. — Там нам головы пооткусывают и косточки обсосут.
      Зорян втянул голову В плечи, затравленно озираясь, а я участливо спросила:
      — Ты первым полезешь или, как всегда, потом догонишь?
      Зоря что-то буркнул и одарил меня ненавидящим взглядом. Изнутри избушка производила удручающее впечатление: в ней не было ничего, кроме колодца, ворота и веревки, уходящей в кромешную темноту. Велий пустил вниз небольшой сияющий шарик, и я поняла, что падать не так уж и далеко. Мы с Зорей выжидательно посмотрели на мага.
      — Да лезу я, лезу, — с обидой сказал Велий и, перебросив ногу, стал дергать веревку. По лицу Зори было видно, что ему страсть как охота побиться со мной об заклад на пару кладней, сверзится маг или нет. Велий, видимо что-то уловив в том, как мы поглядываем друг на друга, буркнул:
      — Не дождетесь! — и ухнул вниз, заставив меня испуганно взвизгнуть. Я подскочила к колодцу, свесилась вниз и, страшась, не переломал ли маг себе ноги, прокричала:
      — Ну как? Тебя уже едят?
      — Черствая вы, — попенял мне Зоря. — Парнишка-то явно к вам неровно дышит.
      — И как ты это определил?
      — Дык если до сих пор не прибил…
      — Ве-эли-ий! — закричала я.
      — Что? — отозвался он.
      — Под ноги смотри! Я к тебе спускаюсь!
      Воздух был затхлый и сырой. Еще не успев ступить на землю, я уже поняла, что подземелья мне не нравятся.
      — Здесь всегда так грязно?
      — Да, грязно, сыро, мерзко и темно. А еще стены рушатся и потолок на голову оседает, — проговорил Зоря, протискиваясь в отверстие колодца.
      Место, где старатели нечаянно пробили свод древней пещеры, мы нашли через каких-то три шага. Там тоже были крюки, веревки и жуткие пятна крови, посмотрев на которые, Велий неожиданно хлопнул себя по лбу и признался, что он впопыхах забыл про факелы. И предложил мне, как самой легкой, сделать людям доброе дело — слазить наверх и принести пару палок. Я, возмущенная такой наглостью, заявила, что я им не мальчик на побегушках! и вообще, Велий сам забыл, сам пусть и лезет, а я, так уж и быть, подожду его здесь. А Велий вдруг серьезно сказал:
      — Верелея, это не шуточки. Не веди себя как ребенок. Ну-ка, Зорян, Подсади ее! — Увалень с готовностью растопырил лапищи, а я, удивившись, как быстро мерзкий маг успевает спеться с каждым встречным-поперечным, от вампира до вора, поднырнула под руку Велия, надеясь укрыться у него за спиной от исполнительного Зоряна. Оступилась и с визгом полетела головой куда-то вниз. Главное, что обидно, если бы не проклятущая сумка, которая потащила меня в сторону, я бы удержалась. А так ухнула, как ведро воды. Быстро и безвозвратно. Стукнулась обо что-то мягкое, услышала, как хрупнуло в шее, и с ужасом прислушалась, не зовет ли меня сладким голосом птица Сирин.
      Вместо Сирин ко мне кошкой спрыгнул Велий, ухватил меня под голову, пытаясь поднять, следом за ним, как привязанный, нырнул светящийся шарик, а Зоря заревел, сотрясая стены пещеры:
      — Вы на самом краю стоите, щас свалитесь!
      Велий успел лишь помянуть лешего и тут же оступился, сам Проваливаясь куда-то вниз и меня за собой увлекая. Зоря прыгнул следом, тряся развязанным кушаком, но спасатель из него получился аховый, узенький карниз под его весом треснул, и мы полетели дальше, уворачиваясь от камней. Второй раз я ударилась значительно сильнее и уже услышала Сирина, только пел он про свою мать Параську отвратительным, жутким басом.
      — Ты жива? — спросил Велий. Он стоял на четвереньках и плевался попавшим в рот каменным крошевом.
      — Еще не решила, — просипела я.
      — Ну почему с тобой вечно что-то происходит? — Маг поднялся на ноги и стал вытряхивать пыль и землю из волос и одежды. — Я же всего-то и просил — подняться наверх! Теперь вообще неизвестно, как выбираться отсюда.
      — А не надо было просить! — Я тоже вскочила на ноги.
      — Значит, я должен был смотреть, как ты к рватню в нору лезешь?! — зарычал Велий, и мы сердито уставились друг на друга.
      — Может, вы потом друг другу в любви объяснитесь? — взревел Зоря. — Я, между прочим, темноты боюсь, на меня от страха жуткий жор нападает, могу и до людоедства опуститься!
      И тут к нам спикировал шарик Велия.
      — Ай! — тоненько крикнул Зоря.
      — Ой! — поддержала я его. Велий с перепугу дунул на шарик, и мы снова остались в темноте.
      — Не, вы это видели?! — проблеял Зоря.
      — Вообще-то неразумно в логове рватня сидеть без света, — неуверенно проговорил Велий.
      — Ничего, — успокоила я его. — У подземных тварей глаза светятся, мы его и так увидим.
      Смотреть на кошмарное логово жабы-переростка второй раз мне совершенно не хотелось.
      — Ну и как мы отсюда без света выберемся? — продолжал брюзжать Велий. — Ты же в темноте не видишь.
      — И очень хорошо! — Я вцепилась в его плащ. — Я и не хочу ничего видеть.
      — А мы по стеночке! — внес предложение Зоря, хлопнул лапой по стене и снова заорал, поминая свою мать — Параську. Что лежало у стеночки, я помнила и потому закричала:
      — Только ты меня теперь не трогай!
      Зоря заметался из стороны в сторону, не зная, обо что оттереть ладошку.
      — Ты о подошву сапога, — посоветовала я.
      — Не могу, — сдавленно проговорил Зоря. — Я на что-то наступил!
      — Кончайте балаган! — резко сказал Велий. — Закрывайте глаза, я свет зажгу.
      Я закрылась рукавом шубки и тут почувствовала, что сзади за меня хватается Зорян.
      — Ты что, не мужик, что ли?! — закричала я.
      Зорька загукал. Я скрипнула зубами, смирившись с судьбой, тем более что Велий куда-то нас уверенно потащил.
 
      Древние пещеры пугали своей обжитостью; стены, потолок и даже пол были густо изрезаны барельефами и украшены рисунками. Мы с Зорей только молча таращились, а Велий охал и ахал, бросаясь то к толстым колоннам, то к прокопченному своду, уверяя, что это не дети забавлялись, это подлинные хроники мира от Сотворения и до Последней войны.
      — В гробу я видал такие хроники, — проворчал, пиная древние кости, Зоря. Не нравились ему картинки, где многочисленные полчища рватней и прочих уродцев гоняли стада людей. Зато Велий чуть не захлебывался от восторга:
      — Мы же стоим на пороге Подземного царства! — воскликнул он и вдруг нахмурился. — Дернул же тебя черт, Верелея, свалиться в эту пещеру!
      — Так ты что, недоволен? — возмутилась я.
      — Понимаешь, такие приключения не для одинокого квестора. — Велий грустно вздохнул. — Знаешь сколько магов пропадает без вести ежегодно? По-хорошему нужно было бы завалить этот колодец и вернуться сюда уже всем Конклавом. Дернул же меня леший потащить тебя за собой!
      — Ты это, — Зоря дернул Велия за плащ, — ты ниточку-то свою не потерял?
      Как только мы тронулись в путь, из рукава Велия стала вытягиваться тонкая серебряная паутинка, по которой он собирался в случае чего вернуться обратно. Мы оглянулись назад и чертыхнулись — паутинка летела свободно по воздуху, явно оборванная. Мы побежали назад и замерли перед совершенно не замеченной нами раньше развилкой. Велий покрутился на месте и тяжело вздохнул:
      — Это же ворота в темное царство, здесь магией пропитаны сами стены, ниточку просто оттолкнуло.
      — И что теперь? — осторожно поинтересовалась я.
      — Выход надо искать! — подскочил Зорян. — А то я так жрать хочу, что аж глаза внутрь проваливаются!
      — Надо было сразу наверх по колодцу карабкаться, а не бродить по подземельям. — Маг досадливо хлопнул по стене.
      — Мы же не рватни, — попыталась утешить его я, — по стене вверх все равно бы не влезли.
      — И все-таки это с самого начала была глупость! — Велий даже притопнул ногой. — Надо было оставить тебя с Индриком.
      — Давай так, — взял на себя лидерство мой вор. — Действовать будем командой. Паниковать и трусить буду я, а думать о нашем спасении будете вы. — Он крутанулся на месте. — Мы куда шли? Туда? Вот туда и идем, только это… — Зоря пошевелил пальцами, словно искал что-то.
      Я подняла ему с пола здоровенный мосол, детина крякнул и признался, что имел в виду факел:
      — Но это тоже сгодится, — успокоил он меня, — на всякий случай.
      — Сгодится, можешь не сомневаться, — уверил его Велий. — Чую, что вся дрянь, которая по Змиевым Засекам бродит, сочится отсюда.
      И мы пошли. Поскольку факелов у нас не было, Велий начал делать магических светляков, которых я по одному замуровывала в камешки, поднимаемые с пола. Трусоватый Зорян набрал себе этих камешков два кармана. Теперь его тулуп загадочно светился. Я посоветовала Велию сделать еще одну сеть взамен потраченной на трактирную кошку, но маг покачал головой:
      — Даже пытаться не буду, неужели ты не чувствуешь, что тут колдовать невозможно?
      Я закрыла глаза и прислушалась к своим ощущениям. Получалось, что лучшего места для чародейства не найти, даже Заветный лес в подметки не годится, о чем я и сказала вслух.
      — Только эта земля над головой… — Я посмотрела на потолок. Пол под ногами дрогнул, Велий дико взглянул на меня и пихнул в бок. — Ты чего творишь?! — закричала я и замахала на него руками.
      — Решила похоронить нас тут? — рявкнул он в ответ.
      — Че это было? — испуганно спросил Зоря, стоя на одной ноге.
      Пришлось ему объяснить. Он испугался еще больше.
      — Я… это… — начал он, я отмахнулась рукой:
      — Знаю, жрать хочешь.
      — Не-э, — затряс головой детина. — Я это, подумал, если вы такая могучая ведьма, так, может, рискнуть? Землю сроешь, лесенку положишь…
      — Даже не думай, — прошипел Велий.
      Земля дрогнула снова, после чего мне пришлось признаться, что дело может кончиться братской могилой.
      — Тогда потопали, — поник головой Зоря, — а то…
      — О еде ни слова, — предупредил Велий.
      И мы потопали. Время под землей текло медленно и нудно.
      Очень скоро мне стало казаться, что мы блуждаем здесь месяцы и годы. Извилистые ходы то поднимали нас вверх, то снова вели вниз, куда никому из нас не хотелось. Останавливаясь перед очередным проломом, через который надо было прыгать, Велий неизменно мрачнел лицом, а когда я заметила, что в пещерах по полу стелется зеленоватый туман, он и вовсе изо всех сил поволок нас обратно. То ли дух убитого рватня так мстил нам, то ли мы были такие путешественники, которые плутают в трех соснах, но кончился наш путь у бескрайнего черного подземного озера.
      На самом берегу стояли две громадные колонны, изрисованные сверху донизу пляшущими человечками. Мы без сил повалились на берегу.
      — Хотите знать, что здесь написано? — сказал Велий, лежа на спине и глядя снизу вверх на колонны.
      — Басня про ворону и лису, — сказала я, устроив голову у него на животе и вытянув уставшие ножки.
      — Не, рецепт манника, — мечтательно проговорил Зоря.
      — Почему манника?! — удивилась я. — Почему, например, не тушеной говядины?
      — Я сладкое люблю, — протянул парень.
      — От сладкого прыщи бывают! — наставительно сказала я.
      — Там написано, — вмешался Велий, — что это ворота в Подземное царство.
      Зоря закашлялся, а я, наоборот, взбодрилась:
      — Значит, можно пойти, найти подземных жителей и попросить у них помощи.
      Велий был так восхищен моей глупостью, что даже сел и, взяв меня за щеки, стал вертеть моей головой, объясняя:
      — Вот на этой стеночке, если ты не заметила, веселые рватни пытаются есть дядю Индрика, а вот тут навьи духи погоняют вилами дядю Анчутку, а здесь ледяной коршун клюет деда Карыча, заметь, его клюют, а не он! Вон там, на потолке, — маг ткнул пальцем, видишь ту тетеньку с девятью змеиными головами? Это дочка Подземного царя, а таскает она за волосы тетю Горгонию, а вон и сам царь — девяносто змеиных голов, милое паучье тельце и скорпионий хвост. Ну как? Пойдешь к нему в гости?
      — Паучье тельце? — Я затрясла головой, почему-то из всего перечисленного меня впечатлило только это. — Не пойду. А пляшущих человечков у меня и самой полно!
      — В каком месте у тебя их «полно»? — фыркнул Велий, выпуская мои щеки, а я полезла в мешок, вытащила свиток и гордо развернула перед опешившим магом.
      — Вот, моя настольная книга, — произнесла я, — называется «Купи слона за деньги».
      Велий потрясенно взирал на свиток и прыгающих по нему человечков, а потом заорал:
      — Ты специально ее сюда приволокла?!
      — А что? — Я попятилась, оттаскивая от него «книжечку».
      — Это же «Купитилоснасадереньги»! — рявкнул Велий и быстро закрыл себе рот ладонью, но было уже поздно. Свиток в моих руках закаменел, а человечки побагровели и начали светиться. Над озером что-то пронеслось, прозвучали неведомо кем произносимые слова, очень похожие на то блеяние, которым пытался общаться со мной шаман.
      — Что это?! — зарычал, тиская свой мосол, Зоря.
      — Что? — как-то уж очень спокойно переспросил Велий. — Эта дура принесла священный текст, срывающий печати. Хотя вполне возможно, что и не дура… — Он так посмотрел на меня, что я сразу стала клясться:
      — Я дура, дура я! Я не специально!
      Озеро вскипело, затряслись стены, все наполнилось гулом, а с Потолка на нас полетели каменные сосульки. Над водой всплыли громадные змеиные головы. Велий заорал:
      — Бежим!
      Я едва успела схватить свою сумку, как маг дернул меня за шиворот, бормоча:
      — Ну, Верея, жив буду — руки повыдергаю!
      Но тут пол под нами встал стеною, меня отшвырнуло обратно к озеру, и чуть не половина пещеры осела с грохотом и пылью, что-то стукнуло по голове, и я потеряла сознание.
 
      У Зори этот год не задался с самого начала. С того дня, когда отец Лушки — купеческой дочери — застукал их на сеновале. И Зорян сильно подозревал, что виновата в этом старая Збычиха, которой он с дружками дегтем измазал ворота. Видели они один раз, как от нее через трубу черт вылезал, ну и пошутили, чтоб все Куличики знали, что восьмидесятилетняя карга все еще мужиков привечает. Видать, прокляла. Хотя до сегодняшнего дня он еще надеялся, что, каждый раз при встрече показывая Збычихе свой откормленный голый зад, он надежно избавился от любых ее колдовских про исков.
      Сейчас, улепетывая со всех ног от дракона, Зоря понял, что надо было идти на требище и платить жрецу Хорса затребованные десять кладней. Увидав, как зеленый драконище раздувает щеки, Зоря испугался, что зверюга дыхнет в спину огнем и показывать Збычихе будет больше нечего. По счастью, вместо пламени из глотки трехглавого дракона вырвался только жуткий рев, от которого Зоря враз оглох на оба уха, а оглянувшись, еще и рватней увидел, у которых между ногами подпрыгивало что-то вроде зубастых крыс с собаку размером.
      Помянув мать свою — Параську, Зоря припустил так, как не бегал даже тогда, когда его первый раз поймали с ворованной курицей. Тоннели, лазы, развилки мелькали так быстро, что, вздумай он выбраться назад, ни за что бы не вышел. Когда и дыхание кончилось, и в глазах стали мелькать черные мушки, он вдруг выскочил в огромную пещеру, словно надвое разрубленную глубокой пропастью, причем такой ширины, что если бы не тоненький каменный перешеек, не перелетел бы эту пропасть Зоря без крыльев. А так он утер мокрую рожу рукавом и, возблагодарив Всетворца, повернулся лицом к преследователям, потрясая мослом и радостно скалясь.
      — Ну все, морды уродливые, щас я вас убивать буду!
      Твари его угроз не поняли и хлынули по перешейку, как весенняя вода, прорвавшая плотину. Зоря покрепче уперся ногами в землю и, как мужик на покосе, стал наяривать мослом направо и налево. Дракон орал вдалеке, безнадежно опаздывая к битве, его бочкообразное тело не везде протискивалось. И прибежал он к месту побоища, когда последний рватень, отчаянно визжа, съезжал по стене вниз, цепляясь за камни когтями.
      — Что, морда зеленая? — Вдохновленный легкой победой, Зоря поманил его пальцем. — Иди сюда, я тебя сейчас тоже приласкаю!
      В ответ на это дракон вдруг встал, размял пальчики, повертел, как борец, шеей, щелкнул своим когтем по зубам и проговорил в три голоса:
      — Щас я тебе вырву сердце, расплющу печень и высосу глаза! Не будь я Кутахтахта!
      — Чего ты кукарекнул?! — не поверил собственным ушам оробевший Зоря. Кроме Индрика, говорящих зверей ему видеть не приходилось, а таких решительных и подавно! Он оглянулся назад: позади него вдалеке вздымалась стена, дырявая, как заморский сыр. Зоря посмотрел на дракона, на стену и, набравшись духу, замахнулся дубинкой: — Ух, я тебя!
      Дракон отпрянул, хотя расстояние между ними было и так немаленькое, а Зорян со всех ног припустил прочь.
      — Стой! — заревела обманутая рептилия.
      — Ага! Нашел дурака!
      Вор, не оборачиваясь, показал фигу и, чувствуя себя победителем в гонке со смертью, хохоча, нырнул головой вперед в темноту лаза. Проскакал несколько шагов на манер рватня и ударился головой обо что-то хрупнувшее и ставшее на ощупь склизким и тягучим. С перепугу Зоря завизжал, решив, что рассадил голову и вытекают мозги. Суматошно ухватился за голову, но не нашел раны, на всякий случай повертел пальцами в ушах, понюхал, недоверчиво лизнул склизкие ладони и радостно заржал:
      — Яишня! — вспомнил про маговы камушки, раздавил сразу штуки три и улыбнулся, как умиленный людоед, к которому в двери постучался одинокий путник. Маленькая пещерка была сверху донизу заполнена большими, с курицу величиной, яйцами.
      — Эй, витязь, выходи! Биться будем! — донеслось снаружи. Зоря хохотнул, протыкая первое яйцо, и гнусно так пропел: — Ага, делать мне больше неча!
      Дракон утробно взвыл и начал биться о стену, пытаясь просунуть одну из голов в лаз вслед за Зорей. Зоря с интересом наблюдал за ним, высасывая уже следующее яйцо. Когда зубам дракона до сапога Зори оставалось не больше пяди, сплющенная со всех сторон каменными стенами голова противника задушенно просипела:
      — Ну вот я и добрался до тебя.
      — И что это тебе дало? — хмыкнул детина и ткнул мослом ему в глаз. Дракон зашипел, вздыбив чешую на затылке, и застрял окончательно, заскулил, заморгал уцелевшим глазом.
      — Ладно, — смилостивился Зоря и стал, как давеча дракон над пропастью, разминать пальчики и крутить шеей. — А то меня упрашивают, а я вроде как в морду дать ленюсь. — Наклонившись, он заглянул зверю в пасть. — А зубищи-то у тебя какие! Дашь потом поносить? — и беззлобно пнул его в нос. Две оставшиеся снаружи головы заголосили и попытались добраться до обидчика через соседние норы.
      — Че это там шуршит? — заинтересовался Зорян и, заглянув в отнорок, посмотрел на врага даже сочувственно. — Вот, говорят, я дурак, — он поковырялся мослом в носу у ближайшей головы, — но чтобы сразу тремя башками застрять, это даже мне не по уму.
      — Пощади меня, богатырь, — без особой надежды попросила голова, с которой Зоря был дольше всего знаком. — У меня есть два брата, они отомстят.
      — Пощажу, пощажу, — отмахнулся Зорян, ища обходной путь на свободу. — Только хворостину щас найду.
      — Зачем тебе хворостина? — насторожился дракон.
      — А ты сам как думаешь? — подивился его наивности вор, вываливаясь наружу и любуясь огромным задом рептилии. — Ты только хвостом не дергай, а то обижусь и ноги оторву. — И сам себе позавидовал. — Ишь, как я хорошо устроился: и еда, и развлечение! — Поплевал на руки и принялся наяривать мослом по заду дракона.
      К тому времени, как их нашел Велий, бежавший на драконий визг, Кутухтахта успел пообещать Зоре все сокровища Подземного царства и царевну в придачу.
 
      Не знаю, сколько я провалялась без памяти, но очнулась оттого, что черное озеро с гулом уходило под землю. Сев и проверив наличие ручек, ножек и головы, я громко позвала друзей, но они откликаться не торопились, зато ревел зеленый драконище, застрявший меж двух колонн. Чудище явно за кем-то рвалось и злилось из-за непредвиденной задержки. Повалив-таки врата в Подземное царство, дракон радостно затрубил и устремился в темноту, топча мелких кусачих тварей, что сновали у него под ногами.
      Одна такая, размером с Гомункула, подбежала ко мне и заверещала, скаля желтые зубки.
      — Кыш, кыш, — сказала я, не решаясь злить истеричку, еще вцепится, заразу занесет.
      Осторожно подхватила мешок и свою волшебную книгу, которая после совершенной ею пакости снова стала мягкой и без труда свернулась в рулон. Зубастик, увидев, что я собираюсь сделать ноги, заверещал еще яростнее и стал наскакивать, гоня меня к сырым камням, над которыми еще недавно плескалось озеро. С удивлением я обнаружила, что земля не ушла в пролом, а стекла по длиннойпредлинной каменной лестнице. Выбор у меня был невелик: или пойти посмотреть, кого там гоняет дракон, или сунуть нос, куда меня не просили. Богатыркой я себя не чувствовала, поэтому порылась в мешке, вытащила небольшой ножичек и нацарапала рядом с первой лесенкой стрелочку на камне, подписав: «Здесь была я».
      Лестницы были скользкие, и спускалась я очень осторожно, боясь скатиться, пересчитав копчиком все ступеньки. Очень хотелось надеяться, что где-то там, вдалеке, взволнованный Велий, как следует попинав дракона, уже спешит ко мне. Спускаясь в полном одиночестве по бесконечно длинной лестнице, я поняла, как привыкла за время учебы в Школе всегда быть с друзьями. А сейчас я словно осиротела и чем дальше шла, тем острее чувствовала себя приютской девчонкой, которая стоит на пороге очередного дома призрения. И неизвестно, обидят ли меня там или я кого-нибудь обижу.
      Вскоре мне почудилось, будто я слышу звуки незатейливого мотивчика, какой выводит козопас, перебравший браги. Во всяком случае, это походило на пастушескую песню, до того фальшивую, что мелодия казалась забавной. Я представила себе рыжего, конопатого паренька, которому делать абсолютно нечего. Тем сильней потрясло то, что я увидела. Внизу, на самой последней ступеньке лестницы отдыхал, вольготно развалившись, желтый двухголовый дракон. Отбивая когтистой лапой такт, он одной головой дул в свирель, а другой мурлыкал:
      — Жил-был у бабушки серенький козлик…
      Я постояла, не решаясь спускаться дальше, а потом все-таки не выдержала, язык у меня всегда поспевал раньше головы:
      — Фальшивишь.
      Дракон лениво повернул голову, которая пела — вторая продолжала невозмутимо играть дальше, — и, цыкнув сквозь зубы, пробурчал:
      — Как умеем.
      — А умеем-то так фиго-овенько, — посочувствовала я.
      Вторая голова дунула мимо трубочки и недовольно посмотрела на меня:
      — А ты, вообще, кто такая?
      — А ты кто такой? — спросила я.
      — Я — Страж Врат.
      — А-а-а, — закивала Я. — А кого тогда там бьют?
      — Где?! — Дракон с шумом растопырил крылья.
      Я ткнула пальцем вверх:
      — Да там!
      — Кто?! — Дракон еще страшней и яростней затряс крыльями, став очень похожим на Анжело, изображающего трепет.
      — Жутко могучий богатырь Зоря, — сообщила я, чувствуя, что подложила парням огромную свинью.
      Зверь деранул когтями лестницу, как бык, кидающийся на обидчика, и с утробным ревом ринулся наверх. Я подобрала брошенную свирель и крикнула ему вслед:
      — Я пока посторожу!
      Я искренне надеялась, что дракон, пока доберется до верха, запыхается и маг без труда с ним справится. В то, что Велия завалило камнями, верить я отказывалась категорически, не такой это тип. Посидев немного на лесенке, обтерла драконью свирель, выдала из нее несколько вдохновенных звуков и осмотрелась.
      Выглядело Подземное царство именно так, как в сказках пишут: золотое небо, серебряные деревья и черный камень под ногами.