Пи Джей взглянула на хозяйку пансионата. Лицо бледное, губы, как обычно, накрашенные ярко-красной помадой, дрожат… Вдруг больно сжалось сердце, и она все поняла.

— Он умер?

Мисс Тейлор опустила глаза.

— Умер…

Пи Джей застыла.

— Умер… — эхом повторила она.

Через минуту она уже звонила домой. Трубку взял брат.

— Джуниор? Это я, Пи Джей.

— А, привет.

Какой у него отрешенный, взрослый голос!

— Джуниор, это правда?

— Да.

— О Господи! — едва выдохнула она. — Как это случилось?

— Может, тебе дать маму?

— А она может говорить?

— Мам! — закричал Джуниор. — Это Пи Джей.

Пи Джей представила себе мать. Наверное, сидит на кухне, уставившись в пустоту, на коленях блокнот. Взяла его, чтобы записать, что следует выполнить, но не до того — сил нет. Как же ей хотелось быть там! Снова почувствовать такое теплое, успокаивающее объятие. Только вот кто ее теперь обнимет? Мама? Разве она когда-нибудь ее обнимала? Ох, папочка…

— Пи Джей? — наконец послышался голос матери.

Казалось, что она находится за тридевять земель. А может, так оно и было.

— Мама, как ты? — шмыгая носом, спросила Пи Джей.

— Со мной все в порядке.

Голос прозвучал настолько уверенно, что Пи Джей поразилась.

— Мама, мне просто не верится…

— Знаю.

— Как это случилось?

Секунду помолчав, мать ответила:

— Он был на работе. И вдруг упал, ударившись головой об стол. Вызвали «скорую», но было уже поздно.

В коротких предложениях уместился весь страшный смысл случившегося.

— Нет, этого не может быть! Только не папа! — зарыдала Пи Джей.

Горе схватило ее в свои цепкие объятия. Ну почему, почему именно ее папа! Ведь она видела его две недели назад! Он выглядел вполне здоровым, разве что немного испуганным: боялся рассказать ей о постыдном прошлом матери, что Пи Джей была просто обязана знать.

— Мама, он что, плохо себя чувствовал? — рыдая, проговорила Пи Джей.

— Врачи сказали, что сердечные приступы обычно бывают вызваны стрессами, а их у него в последнее время было предостаточно благодаря тебе.

Пи Джей машинально покрутила телефонный провод.

— Когда похороны?

— Послезавтра. Отец всегда просил, если умрет первым, чтобы я не тянула с похоронами.

— Поп Хайнс отвезет меня домой.

Молчание.

— Алло, мама!

— Ты не приедешь ни при каких обстоятельствах!

Пи Джей стояла как громом пораженная.

— Почему?

— Ты меня слышала! — донесся до нее шипящий голос матери. — Может, забыла, что ты уже на седьмом месяце?

«Ах ты, сука! Сука паршивая! — хотелось завопить Пи Джей. — А как же ты сама? Ведь ты ничем не лучше меня!

Я все о тебе знаю! Все!»

Но она обещала отцу молчать об этом и обещание свое сдержит.

— Мама…

Но та не дала ей и слова сказать:

— Я не допущу, чтобы тебя здесь увидели и поняли, до чего ты докатилась! Думаю, что ты этого не сделаешь, хотя бы из уважения к отцу.

Пи Джей почувствовала — возражать бесполезно, матери ничего не докажешь.

— Я скажу знакомым, что тебя направили продолжать обучение в Европе и что я не стала сообщать тебе о смерти отца, — продолжала мать и закончила:

— Не могу поверить, что ты так поступила с нами! Отец этого не заслужил.

Единственное, чего ей хотелось, это встать под душ, смыть с себя горе, смыть с себя чувство вины. Пи Джей стояла под горячими струями воды, которые больно били по телу, вцепившись в белую полиэтиленовую штору, словно та способна была дать ей силы выстоять и жить дальше.

«Папочка, — шептали непослушные губы. — Папочка… неужели это я во всем виновата?» Она прислонилась к стене и обхватила руками свой огромный живот. «Господи, папа! Неужели это я свела тебя в могилу? Может быть, и правда ты умер со стыда за свою дочь?»

Боль переполняла ее. Казалось, она сочится даже из ее набухшей груди. Пи Джей потерла глаза — черная тушь потекла по рукам грязными струйками. Она вытянула ладони вперед и стала смотреть, как вода смывает с них грязь и та уходит… Уходит в никуда. Только что тушь была здесь, и вот ее уже нет… как и папы — его тоже нет и никогда не будет…

Пи Джей продолжала стоять под душем — голая, несчастная и такая одинокая. В душевой было тихо, лишь рыдания нарушали тишину, да и те заглушались глухим шумом льющейся воды.

— Думаю, нам следует поехать всем, — заявила Джесс.

Она сидела в комнате Пи Джей за столом, остальные примостились на кровати.

Пи Джей вышла из душевой и швырнула в угол мокрое полотенце.

— Пи Джей, прими наши самые искренние соболезнования, — сказала Сьюзен.

Остальные молча закивали.

— Спасибо, — ответила она.

Ну почему умерли не они, а папа, самый лучший человек на свете! Единственный, кто любил ее! Какое они вообще имеют право быть живыми и зачем пришли сюда?

— Куда это вы собрались? — спросила она, стараясь как-то разрядить гнетущую атмосферу.

Девочки переглянулись. Ответила Джесс:

— На похороны. Вместе с тобой.

У Пи Джей вырвался нервный смешок.

— Ну если вы собираетесь на похороны, то поедете без меня.

— Если ты не хочешь, чтобы мы ехали…

— Да нет же, черт подери! Поезжайте, если хотите. А вот мне это категорически воспрещено.

В комнате воцарилась тишина.

— Тебе нельзя поехать? — спросила Сьюзен.

Пи Джей, опустившись на пол, натянула на ноги подол своего вельветового сарафана.

— Мама не разрешает. — И, снова хохотнув, она ткнула пальцем в свой живот. — Что скажут соседи?

Девочки молча уставились на Пи Джей. Та горько разрыдалась.

Сьюзен быстро подошла к ней, обняла за плечи.

— Но ведь ты хочешь поехать, правда?

Пи Джей, подтянув колени к груди, обхватила их руками. Вытерев слезы, сказала прерывающимся голосом:

— Дело тут не в моем желании.

— Да пошли ты ее к черту! Она не имеет никакого права тебе запретить! — воскликнула Джинни, вскочив с кровати.

— Если она ослушается, будут неприятности, — заметила Джесс.

— Ну и что! — бросила Джинни и вдруг застыла на месте. — А что, если… — Лицо ее отразило напряженную работу мысли. Густо накрашенные глаза превратились в узенькие щелочки. — А что, если она не узнает, что ты приезжала на похороны?

— Это будет трудновато скрыть, — усмехнулась Пи Джей невесело.

— Вовсе нет, если ты будешь похожа на кого-то постарше'. — Резко повернувшись, она принялась ходить взад-вперед по комнате. — Например, на мисс Тейлор. Я могла бы тебя загримировать, — проговорила она. — Потом взять у нее платье…

— Мисс Тейлор меня не отпустит, — охладила ее пыл Пи Джей. — Наверняка мама ее уже настроила.

— Вот черт! — пробормотала Сьюзен.

— А кто говорит, что нужно обязательно докладывать мисс Тейлор? — ласковым голоском прощебетала Джинни.

Пи Джей ни разу не слышала, чтобы она говорила таким доброжелательным тоном.

— Что-то не пойму, что ты хочешь сказать, — заметила Джесс.

— Все очень просто. Я могла бы забраться к ней в комнату и… одолжить у нее платье.

Джесс укоризненно взглянула на нее.

— Ты хочешь сказать — украсть?

Джинни пожала плечами:

— Если тебе так больше нравится. А ты, Джесс, — продолжала она, вращая глазами, — пойдешь к Попу и попросишь его отвезти Пи Джей в Массачусетс.

— Ой, Джинни! — заохала Джесс. — А если он расскажет мисс Тейлор?

— Скажешь, чтобы и думать не смел. Он для тебя все сделает, ты это отлично знаешь.

— Что ж, может быть…

— Правильно, — подхватила Сьюзен. — Джинни добудет платье и загримирует тебя, а у меня где-то завалялись отличные старушечьи туфли. Они, правда, здоровые, но можно затолкать чего-нибудь в носки.

— Отлично, — обрадовалась Джинни. — Когда придет время, Джесс займет чем-нибудь мисс Тейлор, чтобы Пи Джей без проблем выскользнула из дома.

Пи Джей взглянула на каждую девушку поочередно — подруги, самые настоящие подруги, верные и надежные.

— А мы с ней разве не поедем? — спросила Джесс.

— Ну конечно, поедем, — отозвалась Сьюзен.

— Подождите-ка, — вмешалась Пи Джей. — Я вам благодарна за то, что вы хотите для меня сделать, но не кажется ли вам, что четыре беременные женщины на похоронах — это уж чересчур?

Сьюзен призадумалась.

— Это точно. И потом, как мы объясним наше отсутствие мисс Тейлор? Но я поеду. Мы с Попом.

— А зачем вообще брать Попа? — спросила Джинни. — Он ведь дал тебе машину съездить в Бостон. Значит, и сейчас даст.

— А откуда ты знаешь, что я ездила в Бостон? — удивилась Сьюзен.

Джинни улыбнулась и промолчала.

— Так или иначе, — продолжала Сьюзен, бросив насмешливый взгляд на Джинни, — мне будет спокойнее, если Поп поедет с нами. Мало ли что может случиться.

— Мне тоже, — добавила Пи Джей.

На следующий день Джесс влетела в комнату Пи Джей.

— Поп согласен! — радостно крикнула она.

Джинни в это время гримировала подругу. Посыпала рыжеватые волосы Пи Джей пудрой, отчего они стали белоснежными, щедро намазала лицо гримом и провела по нему кисточкой. Получились глубокие морщинки. Конечно, до преклонного возраста мисс Тейлор было далеко, но нужного эффекта Джинни добилась. Пи Джей стала казаться старше, и намного.

— Сначала он никак не соглашался, — затараторила Джесс. — Сказал, что если узнает мисс Тейлор, не миновать скандала. Но я рассказала ему, как много это значит для Пи Джей, да и для всех нас. И он сдался.

Пи Джей прикрыла глаза. Господи! Будь ты проклят за то, что отнял у меня отца, и спасибо тебе за то, что ты дал мне друзей.

Джинни принялась придирчиво рассматривать лицо Пи Джей.

— Молодец, Джесс! Я так и знала, что у тебя все получится. Гм… Так! Все понятно! Нужны очки. Возьмешь у Сьюзен.

— Да я в них и шагу ступить не смогу! — воскликнула Пи Джей.

— Наденешь их только перед тем, как входить в церковь. Все равно тебе придется ждать, пока все туда войдут. Сядешь на самую дальнюю скамейку — никто тебя не заметит.

Пи Джей только удивилась: как это Джинни умудрилась все предусмотреть!

— Джинни… — проговорила она.

— Что?

— Спасибо тебе.

— Да ладно, — бросила та, пожав плечами.

Ночью, лежа в кровати, Пи Джей старалась выбросить из головы мысли о матери. Обняла подушку, представив, что обнимает отца, и зарыдала. Так она провела всю ночь — в полудреме, между сном и бодрствованием.

Горе не отпускало ее от себя. Она понятия не имела, который час. Когда умирает человек, которого любишь, кажется, что время останавливается.

Когда наконец-то настал рассвет, Пи Джей оторвалась от подушки и заставила себя подняться. Сегодня она едет на похороны папы.

— Мне очень хочется, чтобы ты, мама, узнала меня, — вслух сказала она. — Чтобы увидела, что нет силы, способной меня остановить.

— Что-то вы, девочки, сегодня слишком смирные, — заметила за завтраком мисс Тейлор.

Все промолчали, взглянув понимающе друг на друга.

— Ну ладно, пойду позанимаюсь, — проговорила Джинни и первой вышла из столовой.

От Пи Джей не укрылось выражение крайнего удивления, появившееся на лице мисс Тейлор.

Все было готово к предстоящей операции. Джинни стащила у мисс Тейлор платье и пару толстых чулок. Пи Джей предпочла не спрашивать, как ей это удалось. Джесс принесла белые перчатки и маленькую кожаную сумочку.

— Да ни одна старушенция такую сумку и в руки не возьмет! — фыркнула Джинни, и Джесс обиделась.

У Пи Джей, однако, было другое мнение — ей казалось, что это как раз то, что нужно.

Когда с гримированием было покончено, Джесс помогла Пи Джей влезть в платье мисс Тейлор, и она сразу же стала походить на кругленькую, пухленькую женщину средних лет. Беременность лишь подчеркивала сходство.

— Нужно еще прикрыть грудь кружевным платочком, — заметила Джинни.

Когда с одеванием было покончено, в комнату вошла Сьюзен.

— Ну что, готовы? — спросила она.

Джесс, Джинни и Пи Джей с удивлением посмотрели на нее. Неужели это и вправду Сьюзен? Длинные, обычно распущенные по плечам волосы теперь убраны в аккуратный пучок, на лице ни грамма косметики, на ногах лакированные лодочки на низком каблуке, на теле простенький свитерок и белая блузочка. Благонравная беременная дамочка.

— О Господи! — первой пришла в себя Пи Джей. — Что это с тобой?

Сьюзен расхохоталась.

— Я подумала, что меньше всего тебе хотелось бы видеть на похоронах папы какую-то хиппушку. И вообще, — тихо добавила она, — по-моему, время для демократических выступлений прошло.

Пи Джей подошла к ней, тронула за плечо.

— Спасибо, Сьюзен, Спасибо тебе, что едешь со мной. — И, чувствуя, что на глаза начинают наворачиваться слезы, обратилась ко всем остальным:

— Спасибо вам всем, девочки. Вы даже не представляете, что для меня все это значит.

— Желаем тебе удачи, — ободряюще улыбнулась Джесс.

— Ну давай выметайся отсюда поскорее, да смотри, на мисс Тейлор не напорись, — подхватила Джинни. — А я пойду к Попу. Когда Джесс начнет вешать мисс Тейлор лапшу на уши, я вам тотчас подам знак.

Джесс с Джинни ушли, а Пи Джей со Сьюзен остались ждать сигнала.

— Она просто молодец! — заметила Пи Джей.

— Кто, Джинни?

— Да. Как будто каждый день этим занимается.

Сьюзен кивнула.

— Улица и не тому научит.

Пи Джей выглянула в окно — Поп стоял, прислонившись к машине. Ей вдруг стало не по себе. С чего бы это?

Боится, что мать узнает ее? Что мисс Тейлор каким-то образом проведает об их намерениях и запретит ей ехать?

А может, пустота, охватившая душу, — следствие глубокого горя?

К Попу подошла Джинни. Взглянув на окно в комнате Пи Джей, она подала девочкам знак.

— Пора, — сказала Сьюзен.

Спускаясь по лестнице, они старались ступать тихо как мышки. Пи Джей, прижимая к груди сумочку, прилагала все усилия, чтобы туфли Сьюзен, которые были ей намного велики, не стучали по ступенькам. Проходя мимо двери в кабинет мисс Тейлор, Пи Джей услышала приглушенные голоса. Они на цыпочках пробежали по кухне и выскочили через заднюю дверь. Поп уже сидел за рулем, мотор тихонько работал. Джинни распахнула дверцу.

— Ну, удачи вам, девочки, — шепотом пожелала она.

В этот момент из дверей донесся пронзительный голос мисс Тейлор:

— Пи Джей!

У Пи Джей внутри все оборвалось. Внезапно она почувствовала, насколько нелепо, по-дурацки одета — ну точь-в-точь карикатура на почтенную мать семейства. Мисс Тейлор с сумкой в одной руке и с перчатками в другой решительно направлялась к машине.

— Если ты твердо решила ехать, не буду тебя останавливать, дорогая, — ласково проговорила она. — Лучше поеду с тобой. Садитесь со Сьюзен на заднее сиденье.

От удивления Пи Джей не проронила ни слова. Они забрались в машину. Когда Поп вырулил на подъездную аллею, она увидела у заднего крыльца Джесс и Джинни.

Джесс улыбнулась и помахала ей рукой, а Джинни повернулась и вошла в дом.

Улица, на которой стояла белая церковь с колокольней, была запружена машинами. Пи Джей сидела в фургоне и молча смотрела, как в церковь один за другим входят люди, пришедшие проводить отца в последний путь: мистер Браун — владелец ресторана, в котором папа любил обедать, Глэдис и Джордж Прайор — давнишние соседи, Тим Дэвю — партнер по гольфу, Мэвис и Марла Томпсон — партнерши матери по бриджу. Пи Джей была абсолютно спокойна, только озноб пробирал ее слегка, она дрожала, никак не могла согреться.

Когда перед церковью уже никого не осталось, мисс Тейлор обратилась к Пи Джей:

— Ну, пора. Как ты себя чувствуешь?

Пи Джей глубоко вздохнула.

— Отлично, мисс Тейлор, — проговорила она и, распахнув дверцу, вышла из машины.

Остальные последовали за ней. Они поднялись по ступенькам. Сьюзен легонько поддерживала Пи Джей под локоток. Поп открыл дверь церкви, и они вошли. Народу было Видимо-невидимо.

К ним тут же подошел Уолтер Кнадсон. Он был другом их семьи, сколько Пи Джей себя помнила, а теперь, очевидно, выступал в роли распорядителя, показывающего пришедшим на похороны людям их места. Пи Джей испугалась: вдруг он ее узнает?

Мисс Тейлор тут же пришла на выручку. Она отвлекла внимание Уолтера на себя, сказав, что они будут сидеть на откидных стульях, располагавшихся вдоль задней стены.

Он кивнул и отвернулся. Не узнал…

Пи Джей села у самого прохода — так ей лучше был виден гроб из красного дерева, покрытый белоснежным покрывалом с кистями по краям, расшитым розами. За гробом стояла огромная корзина белых цветов. К ней была прикреплена белая лента с надписью золотыми буквами — «Папе». Рядом с гробом сидела мать. Пи Джей была видна ее голова под черной вуалью, высоко вскинутая и неподвижная.

Отпевание шло долго, но Пи Джей не слышала ни слова ни из панихиды, ни из панегирика, произнесенного Смитти, самым близким другом отца и его верным помощником. Она не могла глаз отвести от гроба. Неужели и в самом деле в нем лежит ее отец? Неужели останется там навсегда?

При этой мысли Пи Джей стало не по себе, она закрыла глаза и тут же почувствовала теплую руку мисс Тейлор.

Пи Джей с трудом подавила уже готовый было вырваться горестный стон.

Голоса стихли. Орган заиграл любимый гимн отца. Пи Джей тихонько заплакала.

После того как отзвучали последние аккорды, все встали. Органист заиграл «Верую в Господа, Отца нашего».

Сквозь слезы Пи Джей смотрела, как гроб повезли по проходу. Уолтер Кнадсон подошел к матери и помог ей подняться. Пи Джей похолодела. Господи, сейчас она пройдет прямо рядом с ней! Она почувствовала, как Сьюзен ободряюще дотронулась до ее руки.

Гроб приближался все ближе, ближе, вот он уже рядом с ней. Пи Джей протянула руку и легонько коснулась края.

— Я люблю тебя, папочка, — тихонько прошептала она.

Внезапно она почувствовала на себе чей-то взгляд.

Мама! Сухие — ни слезинки — глаза матери в упор смотрели на нее. Мать узнала ее, вне всякого сомнения. Пи Джей на секунду показалось, что у нее перестало биться сердце. Потом ясный взор матери перешел на мисс Тейлор, и в сопровождении ничего не подозревающего Джуниора мать вышла вслед за гробом на залитый солнцем церковный двор.