Тогда – прощай мечта улететь отсюда вертолетом, потому что только вертолеты коалиции летают над Зоной, днем или ночью, с опознавательными знаками или без них. В лучшем случае подбросят до кордона, где и пристрелят. Или. быть может. загонят в исследовательский центр до конца дней, откуда выбраться не то чтобы труднее, чем из Зоны, а просто невозможно.

«Тогда – только через кордон, по земле! – принял новое решение Шрам. – Но первая линия должна уничтожать все, что движется… Ведь еще в учебке говорили: выходит ребенок – стреляй в ребенка. Все, что выходит из Зоны, – смерть».

– Опять кто-то идет, – сообщил отличавшийся острым слухом Кварк. – Там, дальше, видишь?

На этот раз прятаться не пришлось, люди прошли значительно южнее. В старом окопе были слышны их голоса, но слов разобрать не удалось.

– От Госпиталя идут, – сказал Кварк. – Я думаю, в Госпитале «грешники» окопались. С ними тут встретиться – врагу не пожелаешь, слышишь, Шрам?

– Помолчи…

Шраму нужно было сосредоточиться. Теперь, осознав наконец, что выбраться из Зоны невозможно, он просто физически чувствовал, как она пожирает его. Клетку за клеткой. Вот уже имя, данное родителями, стало забываться, как и все, чему они учили. В Зоне все иначе… Внешне изменился, лицо покрылось отметинами. Даже голос стал другим.

Под ногой что-то пружинило, он не глядя лягнул надоедливый корень, оставленный нерадивыми солдатами в окопе. Корень неожиданно легко поддался, Шрам оглянулся. Из земли показался носок ботинка.

– Это еще что?

Оглянувшись, он потянул. Да, просто ботинок, но не армейский. Пли просто не российской армии.

– Чего нашел?

Кварк схватил ботинок, не брезгуя залез пальцами в трухлявое нутро.

– «Грешники» знаешь, что могут сделать? Живьем сжечь, я слыхал о таком. Все, кто сюда попал, по их мнению, ничего другого и не заслуживают. Слышишь меня?

– Слышу. На сторону свою поглядывай.

– Смотри-ка, деньги. Не наш был солдатик, в баксах получал. – Кварк развернул целлофан, достал несколько почти сухих зеленых бумажек. – Наверное, думал: вот выберусь из этого пекла, нажрусь, как свинюга. Хотя… Он же не здесь их получил?

Нет, он их брал с собой, ныкал глубже и думал: не может быть, чтобы в этой гребаной Зоне не нашлось хоть одного бара, где не принимают доллары! И не ошибся, в «Сталкере» ему бы налили. Только «Сталкер» далеко, а солдатик наш так туда и не добрался.

– Перестань, Кварк… Не смешно это.

– А я разве смеюсь? Я ему сочувствую, все же свой, в Зоне сдох. Пусть земля ему будет пухом.

Кварк подул на ладонь, и бумажки полетели, подхваченные ветром. Вспомнив о прихваченном у Пиноккио богатстве, Шрам едва не покраснел. Ну что тут обычные деньги? Хождение имеет другая валюта – благодарность человеческая, по привычке измеряемая в рублях.

В так удачно найденном убежище они провели еще не меньше часа, и за это время несколько новых групп «грешников» прошли южнее и севернее спрятавшихся в древнем окопе. Кварк уже устал рассказывать, каким безумием является затея идти в Госпиталь, и только угрюмо косился через плечо.

– Ладно, не пойдем туда, – решил наконец Шрам, который вообще-то думал о другом. – Что тогда?

– Легко сказать: не пойдем! – зашипел Кварк. – Надо было сразу к мосту двигать!

А ты мне мозги промыл – «Монолит», Клоун! Теперь не вернешься, «грешники» группами в том направлении просачиваются.

– Зачем?

– А мне какое дело, зачем?! Выбираться нужно, брат. Но только мимо Госпиталя.

Теперь уж никак его не минуем… Надо левее брать, ведь «Грех» от ЧАЭС сюда идет, значит, с правой стороны от нас примерно. Разворачиваются, суки, во всю мощь!

– Что ж им надо? – снова спросил Шрам. – Клоуну помогать? Или мстить за него?

– Клоуна так просто не свернешь. Другой вопрос: жив ли он, не достали ли его ночью? А вообще… Да какая разница? Шрам, ты о чем думаешь?

– Я думаю, что артефакты мне теперь не нужны. Я думаю, что мне надо другую дорогу из Зоны искать… У кого бы спросить, что и как тут устроено? – Шрам почесал затылок. – У тебя курить совсем ничего не осталось?

Кварк не отвечал. Шрам оглянулся и увидел ненавидящие глаза товарища.

– Что значит «другая дорога», Шрам?

– Ты спросил, о чем я думаю? Я ответил. У меня секретов нет: я хочу выбраться.

– Какая другая дорога?! Дезертировать собрался? Так я объяснил, как. Пулей в лоб! Не зли меня, Шрам.

– А ты не злись.

– Брат, Зона не любит даже мыслей таких! – взмолился Кварк. – Ты ведь ее человек, не салага. Она не отпустит, а попробуешь вырваться – убьет. Так убьет, что и от меня клочья полетят. И вообще, я что, плохо объяснил? Вот слушай…

– Я тебя понял, – кивнул Шрам. – Все понял. Поэтому артефакты мне сейчас не так интересны. Думаю, прокормиться мы с тобой можем, просто завалив кабанчика, а я видел их у железной дороги, и здесь есть следы. Значит, дело за малым: патроны, медикаменты и немного табака.

– Выпивка и батарейки к детектору, – добавил Кварк. – Фонари. Жить можно, да? Продолжай. Расскажи, кто тебе это все даст.

– Да хоть бы и эти.

Шрам кивнул в сторону ушедших к мосту «трешников», и Кварк в бессилии ударился лбом о землю.

– В охотники за черепами собрался? Грабят только крысятники! Шрам, я тебе говорил, как скверно могут кончиться походы за артефактами. Но крыс не любит вообще никто, крыс нельзя любить. Зона не позволяет. Хочешь стрелять им в спину? Начни с меня!

– Зачем же в спины? Мы можем попросить их поделиться с нами едой, патроны в обмен предложим. Если дадут – все в порядке… – Шрам недобро усмехнулся. – Почему-то думаю, что не дадут.

– Отлично. Просто отлично.

– Идем.

Шрам поднялся, протянул руку напарнику.

– Идем. Я ведь просто рассуждаю. Извини, что тебе это не нравится, но мне очень нужно поговорить с кем-нибудь из этих ребят. Мне нужна информация.

– Какая? – Кварк руки не подал.

– Я хочу знать, какие цели преследуют «грешники», «монолитовцы», «искатели», все они. Только как можно отыскать выход – ведь они ходят везде, все знают. Через кордон не прорваться, в вертолет не попасть. Надо выдумать другое решение, вот и нужна информация. Один я не справлюсь, «грешники» и другие ходят минимум по двое. Прикрой, вот и все.

– Понятно. Ты собираешься не просто влезть в чужую свару, но еще и брать пленных, да? – Кварк поднялся, так и не приняв помощь Шрама. – Будешь их пытать?

Молодец. Хорошо придумал, настоящий дезертир. Только в Зоне ничего не остается незамеченным, и за головой такой крысы пойдут все. Нет, я помогать не стану.

– Ты мне обязан! – жестко напомнил Шрам,

– На, возьми! – Трясущийся Кварк сунул в руки товарищу дробовик. – Возьми! И уходи. Я тебе обязан и поэтому не расскажу братве о твоих задумках.

– Да что такое?

Шрам, конечно же, все понимал. Нормальные, вменяемые люди в Зоне существовать просто не могли, здесь имелась своеобразная эволюционная лестница, на вершине которой находились зомби, «живые мертвецы». Он, сохранивший мечту о выходе, бегстве за периметр, выглядел для Кварка животным, скотом. Прежде, нося другие имена, Шрам попытался бы объяснить товарищу всю глупость, бессмысленность происходящего. Но теперь знал: это бесполезно.

– Что случилось, Кварк? Крысятники в Зоне были и будут. Не всем нравится играть по правилам, верно?

– Ты хуже, – набычился напарник. – Если бы ты хотел ограбить кого-то или прорваться к этому идиотскому Исполнителю Желаний, я бы понял. Не одобрил бы и помогать не стал, но понял. Но ты не просто крыса. Ты дезертир, ты предатель.

– Не слишком близко к сердцу принимаешь? Тебе ведь надо еще доковылять до знакомых, попасть в свой бар. Я тебе помогаю.

– Ты предатель. – повторил Кварк, – Дезертир. Ты предаешь Зону, ты думаешь, что не такой, как мы, что можешь вернуться… А ведь мы все пытаемся ее победить, каждый на свой лад. Я не буду тебе помогать ни в чем, потому что дезертирство твое – это самоубийство. Зона тебя разотрет в порошок. И меня.

– Все у тебя в голове перепуталось… – почти нежно сказал Шрам, вглядываясь в безумные глаза Кварка. – Значит, другим можно устраивать налеты, воевать, крысятничать, а мне нельзя?

– Зона их накажет, но они – часть Зоны, как и я. Как и ты. Только ты – раковая клетка. Дезертир и предатель. Ты не ради того, чтобы выжить, готов убивать и не ради сумасшествия своего. Ты хочешь доказать, что умнее всех, что остался таким же, как и был. Обманываешь себя… Ладно, посмотрим. Убирайся, я как-нибудь обойдусь.

– Нет, ты мне все же обязан кое-чем. – Шрам вернул Кварку оружие. – Вроде бы «грешники» ушли, самое время проскочить мимо Госпиталя. Идем, у тебя будет еще время погеройствовать.

Отвернувшись, Шрам услышал едва сдерживаемый вздох облегчения. Он снова пошел вперед, петляя между зарослями, аномалиями расплывшимися от времени окопами и остатками прежней, мирной жизни этого местечка: разбитыми каменными скамьями, беседками и давно повалившимися столбами.

«И в самом деле тут была большая больница или даже санаторий, – думал Шрам. – А приятель мой Кварк – все же неплохой парень. Жаль, что полностью растворился в этой жизни. Но в спину стрелять не станет и дурь свою готов отстаивать, хотя и боится до смерти. Зона – огромный сумасшедший дом. Или что-то гораздо хуже?… Ни к чему это знать».

Но одна мысль его все еще тревожила, и Шрам решил не тянуть.

– Кварк, а нет таких слухов, будто кто-то нашел Исполнитель Желаний и с его помощью исчез отсюда навсегда?

– Есть, – с готовностью отозвался напарник. Эта тема ему нравилась куда больше прежней. – Таких слухов сколько угодно! В том же баре «Сталкер» братва травит их с утра до ночи. Но это нормально, Шрам, пойми. Это – игра по правилам. Найди Исполнитель! Правда, я тебе не помощник, я в него не верю.

«Прикинуться психом, чтобы Кварк успокоился? – усмехнулся про себя Шрам. – Много чести».

– Значит, те, кто ищет Исполнитель Желаний с такой целью, – не дезертиры?

– Да нельзя отсюда выбраться! И нет никакого Исполнителя, а если бы даже был… Ну разве можно представить, что сталкер, добравшийся до него, станет загадывать такую ерунду? – Кварк заговорил глуше, будто впав в задумчивость, даже мечтательность. – Что там, снаружи? Ты вспомни. Все то же самое, только медленное. А Зона – сгусток энергии, концентрат жизни и смерти. Это надо понять, почувствовать. Ты просто еще… Еще почему-то не понял, что уходить отсюда не нужно. Исполнитель Желаний если и существует, то совсем не для того, чтобы исполнять. Надо, чтобы человек понял, чего желает, вот как устроена Зона. И тогда можно… Можно понять…

– За спину поглядывай! – обеспокоился Шрам.

– Да-да… Чего желают дошедшие до Исполнителя? Может быть, оказаться в начале пути. Может быть, смерти. Может быть, эти зомби – те, кто дошел.

«А ведь ты в него все-таки веришь, бедный псих… Зона накрыла тебя с головой, жгла не хуже бомжей, только заметно не сразу».

– Вот те арабы, если они добрались, что же, они пожелали исчезновения Израиля? Да они забыли, пока шли, и свой язык, и свою страну, и в какой стороне восток. Потому что Зона учит: есть вещи важнее. Дожить до рассвета, купить батарейку к детектору, успеть сменить магазин… Вот – настоящие желания.

Шрам резко развернулся и хорошенько встряхнул приятеля.

– Что-то ты нюх потерял, Кварк! Очнись и поглядывай по сторонам!

– Ты – дезертир, – процедил Кварк, но глаза у него прояснились. – Для тебя нет ничего святого.

– Ну, начинается!

Шраму стало даже смешно: вот до чего у людей в Зоне все переворачивается в голове! Сюда надо не физиков да химиков слать, а психиатров, здесь им раздолье. Жаль только, что сами свихнутся за неделю.

«А сколько здесь брожу я? – Шрам попробовал сообразить, но сбился. – Над другими смеюсь, а ведь тоже проваливаюсь все глубже. Надо бежать, пока не поздно. Или – пуля в лоб, как Кварк советует».

Он вспомнил про выброс. Вроде бы время подходило. Если не спрятаться в надежном убежище, все проблемы решатся сами собой.

– Это главный корпус, – подал голос очухавшийся наконец Кварк. – Видишь, справа? Поганое место, и «грешники» наверняка там оставили своих.

– Значит, берем левей?

– Полукругом надо бы попробовать пробраться… Обогнуть, но так, чтобы Госпиталь в поле зрения был. Тут легко заблудиться… До ЧАЭС не так уж далеко, гиблые места. А вот и артефакт, кстати. Нужен?

Шрам и сам заметил свечение в траве слева. Что это, разглядеть пока было нельзя.

– Не ловушка?

– Заранее не скажешь, но что-то я о таких ловушках не слышал. Вообще Зона не располагает мины расставлять. – Кварк дошел до напарника, совсем по-дружески оперся о плечо. – Ты сказал, что артефакты тебе не нужны. Ну, тогда давай я возьму.

– Ты же говорил, что это занятие опасно?

– Да, но мимо проходить глупо… – Кварк криво ухмыльнулся. – Все равно мне приходится быть с тобой, а это еще хуже. Берем, Шрам, а уж я с рук сбуду. Только вот опасно это, контейнера-то нет. Попробуем? Я знаю, кому можно эту штуку тихо сдать, а выручку поделим.

– Так что за штука-то? – Шрам ничего не мог разглядеть.

– Идем посмотрим.

Они осторожно приблизились. «Штука» представляла собой U-образный кусок металла, светившийся то ли зеленым, то ли голубым – смотря под каким углом на него смотреть.

– Что это?

– Артефакт, я же говорю. Таких еще не встречал, но это дело обычное… – Кварк присел на корточки. – Чтобы время не терять, я его трону. Но за это – мы квиты после дележки выручки. Что скажешь?

– Договорились, торгаш-самоубийца.

Шрам прежде потыкал бы в находку палочкой или хоть стволом. Но что взять с ненормального? Кварк двумя пальцами прихватил артефакт и поднял на уровень лица.

– Теплый!

– Кварк, а вдруг он излучает? У меня счетчика нет.

– Все может быть. Но наша жизнь – цепь случайностей. В Зоне от этого не скроешься, ты жив только потому, что тебе везет. И тогда становится ясно, что никакие это не случайности… – Кварк любовно рассматривал находку, на его лице играл зеленый отсвет. – Зоне решать, кому жить, кому умирать. Не доверять ей могут только дезертиры.

– Ненормальный ты.

– Нормальность – худшая форма сумасшествия, – парировал Кварк, пряча добычу в карман комбинезона.

– Знал бы, что ты такой, – не взял бы с собой, – вздохнул Шрам и отвернулся. – Идем.

– Другой на моем месте не выжил бы! – с вызовом сказал напарник. – Зоне надо верить. Зону надо уважать, понимать, что ей виднее. Она одобряет, когда ты хочешь выжить, карабкаешься, цепляешься. Но тех, кто прячется, надеется переждать, достает первыми, я уж знаю это, поверь. Ты – еще хуже, ты беглец. Дезертир.

– Хватит обзываться!

– Дезертир! – повторил Кварк. – На девять часов тварь, кажется, химера. И-эх!

Все же он был неплохим мужиком, да и сталкером, как называл не сломленных до конца обитателей Зоны, не из последних. Выпалив из дробовика в рванувшуюся к людям химеру, он повалился в траву, уже стреляя из «браунинга», – откатиться в сторону, чтобы обезопасить себя хотя бы на миг, даже не подумал.

«Все верно: в Зоне чужой спины не бывает! – очень спокойно подумал Шрам, падая навзничь. Разогнавшаяся химера, полу о слепшая от ярости, вызванной выстрелами Кварка, пролетела над ним. – Он пристукнет меня, только когда рядом окажется кто-то ближе, роднее этого дезертира. Но до тех пор мы в связке».

Шрам перевернулся на живот и длинной очередью хлестнул заложившую крутой вираж тварь, отогнал от заряжающего дробовик Кварка.

– В голову лучше! – крикнул напарник, когда химера грациозным скачком скрылась в зарослях. – У нее же дублирующие органы есть, хрен завалишь такую тварь!

– А дублирующих мозгов нет?

– Кто ее знает? Но в башку надежнее.

– Сзади! – предупредил его Шрам, заметив колыхание высокой травы.

Все же удивительно подвижная тварь – химера. А еще удивительно живучая и злобная, раз вцепившись, уже не отпустит. Или ее, или она.

Почти однорукий Кварк все же не успел зарядить дробовик и со своим «браунингом» годился только для отвлечения внимания мутанта. Основную работу сделал автомат Шрама, раз за разом – химера атаковала еще трижды – вгоняя пули в голову твари.

– И все же у нее есть дублирующие мозги, – решил Шрам, когда химера наконец свалилась в траву. – Много дублирующих мозгов.

– Неудивительно: они такие мелкие, что в голову много влезет, – высказался и Кварк. – Тьфу, как меня колотит!

Он методично всадил в дергающуюся под выстрелами тварь еще магазин.

– Все равно может встать, – вздохнул Кварк. – Но времени нет, надо уматывать.

В тот же миг оба повалились на землю – от главного корпуса, скорее всего из окна третьего или четвертого этажа, зараоотал пулемет, прочесывая заросли в поисках ненужных людей.

– Я же говорил! – Кварк шустро пополз вперед, хотя сбитые пулями ветки так и сыпались на него сверху. – «Грешники» оставили своих в Госпитале, для прикрытия! Отходить тут будут, если что, вот и психуют!

– Ты же говорил, место поганое? Как же они не боятся?

Шрам тоже пополз – все-таки он ведущий, у него детектор. Но обогнать Кварка оказалось непросто, ползал тот не хуже здорового.

– Поганое, так и есть. Ночью все уйдут, но днем, если еще вход в подвалы забаррикадировать, можно и посидеть. Группировки, они же все из идейных состоят… Тут такие ходы под землей, между корпусами – мама не горюй! И дыр полно, из любых кустов может какой-нибудь бюрер выскочить. Уходим скорее.

Пулеметчик наконец перестал растрачивать боезапас. Еще некоторое время приятели продвигались ползком, но потом пришлось обходить комариную плешь, и они поднялись.

– Так ты думаешь, у них война, да? С «Монолитом», может быть?

– Опять ты за свое! – даже обиделся Кварк. – Дезертир. Не лезь не в свое дело! Группировки всегда воюют. И я тебе не помощник, если собираешься…

– Собираюсь – что? – заинтересовался Шрам. С минуту Кварк только молча пыхтел.

– Не знаю, что ты собираешься, – сдался он наконец. – Но от дезертира хорошего ждать не приходится. Странно, что химера тебя еще не сгрызла, я уж думал – от Зоны последний привет. Вот! Этот дот я знаю.

– Дот? – сперва не понял Шрам, но тут же разглядел торчащие, казалось, прямо из холмика длинные спаренные стволы.

– Тише, – почти приказал Кварк. – Там внутри… Что угодно может быть. Говорят, солдатики по ночам из этой штуки еще постреливают, когда скучно становится разлагаться. Нам правее, ориентир – три трубы, видишь?

– Что это?

Пышная растительность бывшего больничного парка расступилась, стало видно массивное серое здание примерно в паре километров, на возвышении.

– Завод «Росток». Вот куда мы не пойдем точно! – Кварк нервно хихикнул. – Но направление по трубам засекать удобно. Где-то впереди Свалки.

– Хочешь меня выбросить?

– Тише, – еще серьезнее попросил Кварк. – Когда мимо дота пойдем, постарайся о нем даже не думать.