– Это означает участие в великом цикле возрождения. Мы стараемся позаботиться обо всех вас, меньших расах, освящая ваши планеты, чтобы все, кто на них живёт, получили возможность войти в цикл перерождения. Мы считаем себя обязанными поддерживать ваш рост. Рраей полагают, что мы предоставили им ту технологию, по поводу которой вы задаёте вопросы, в обмен на то, что они предложили нам одну из своих планет, но это не так. Мы увидели возможность помочь обеим вашим расам сделать шаг к совершенствованию и с радостью воспользовались ею.

Посол воздел к небу режущие конечности, и мы увидели, что его вторые руки повёрнуты к нам ладонями чуть ли не в умоляющем жесте.

– Время, когда ваш народ станет достойным присоединиться к нам, заметно приблизилось. Сегодня вы нечисты и общение с вами неимоверно унизительно, невзирая на то что вы любимы нами. Но пусть знание о том, что некогда к вам придёт избавление, послужит вам поддержкой. Я ухожу к своей смерти нечистым, поскольку говорил с вами на вашем языке, но снова обрету место в круговороте, поскольку помог вашему народу приблизиться к циклу перерождения. Я презираю вас и люблю вас, вы – моё проклятие и моё спасение. А теперь уходите, чтобы мы смогли уничтожить это место и отпраздновать ваше продвижение по пути прогресса. Идите!

– Мне это не нравится, – сказал лейтенант Тагор на нашем следующем совещании, после того как я и все мои спутники поделились с остальными своими впечатлениями. – Мне это очень не нравится. Консу дали рраей эту чёртову технологию специально для того, чтобы они смогли наподдавать нам. Тот поганый таракан сказал об этом совершенно прямо. Они заставляют нас плясать, как марионеток на ниточках. Может быть, они уже настучали рраей, что мы к ним приходили и зачем.

– Это было бы лишним, – отозвался капитан Юнг, – учитывая, что у них есть возможность засечь наш скачок.

– Вы прекрасно знаете, о чём я говорю, – огрызнулся Тагор. – Консу не станут оказывать нам никаких любезностей, потому что определённо хотят стравить нас с рраей, чтобы заставить подняться на какой-то другой космический уровень, не знаю уж, что это за фигня!

– Консу действительно не станут оказывать нам никаких любезностей, так что хватит о них, – ответил майор Крик. – Мы можем оказаться каким-то образом связанными с их планами, но при этом не следует забывать, что наши и их планы могут совпадать лишь до какой-то определённой точки. К тому же я не думаю, что для консу имеет хоть какое-то значение, кто из двоих – мы или рраей – уделает другого. Так что давайте сосредоточимся на том, что нужно делать нам, а не на том, что станут или не станут делать консу.

Мой МозгоДруг включился: Крик показывал присутствующим карты Коралла и другой планеты – родного мира рраей.

– Тот факт, что рраей пользуются позаимствованными у других техническими средствами, даёт нам шанс нанести им сокрушительные удары и на Коралле, и у них на родине, – сказал он. – Пока мы болтали с консу, ССК переместили свои суда в точки скачка. Сейчас на стартовых позициях находятся шестьсот судов – почти треть нашего флота. После получения сигнала от нас ССК развернут одновременную атаку на Коралл и родную планету рраей. Смысл в том, чтобы отобрать у них Коралл и лишить их возможности отправить туда подкрепление. Удар по их родной планете выведет из игры базирующиеся там корабли и заставит суда рраей, находящиеся в других концах мира, выбирать для себя приоритет: то ли помогать защитникам Коралла, то ли возвращаться в свою солнечную систему.

Обе атаки имеют единую цель: лишить их способности узнавать о нашем появлении. Это означает, что необходимо захватить их станцию обнаружения и отключить её, но не уничтожать. ССК способны воспользоваться технологией, на основе которой сделана система обнаружения. Возможно, рраей не в силах понять её, но мы в своём техническом прогрессе заметно опережаем их. Мы уничтожим станцию лишь в том случае, если у нас не будет никакого другого выбора. То есть нужно её захватить и удерживать, пока к нам на поверхность не пришлют подкрепление.

– Сколько времени придётся ждать? – спросил Юнг.

– По плану обе крупномасштабные атаки должны начаться через четыре часа после нашего прибытия в пространство Коралла, – ответил Крик. – Конечно, всё будет определяться интенсивностью боев между кораблями, но мы можем ожидать, что помощь придёт уже в первые несколько часов.

– Через четыре часа после того, как мы войдём в пространство Коралла? – переспросил Юнг. – Не после того, как мы захватим станцию слежения?

– Совершенно верно, – отозвался Крик. – Так что нам очень нужно захватить эту чёртову станцию, верно?

– Прошу прощения, – вмешался я, – но меня тревожит один небольшой вопрос.

– Прошу вас, лейтенант Перри, – сказал майор.

– Успех всего наступления зависит от того, удастся ли нам захватить станцию слежения, которая контролирует наши корабли, появляющиеся в пространстве Коралла, я правильно понимаю?

– Правильно, – согласился Крик.

– Это может быть только та же самая станция, которая выследила нас, когда мы вышли к планете, – продолжил я.

– И это правильно, – ответил командир.

– Если вы помните, я находился на корабле, появление которого было замечено. Его сразу же расстреляли, и, кроме меня, не уцелел никто. Вы не боитесь, что с нашим кораблём может произойти то же самое?

– Нам уже удавалось проникать незамеченными в систему Коралла, – сказал Тагор.

– Я хорошо помню об этом, поскольку именно благодаря «Ястребу» мне удалось выжить, – ответил я. – И, поверьте, я за это глубоко вам благодарен. Однако мне представляется, что ваша уловка может не сработать во второй раз. И даже если нам удастся проникнуть в систему Коралла достаточно далеко от планеты, чтобы избежать обнаружения, мы будем несколько часов добираться до цели. Время определённо играет против нас. Чтобы общий план сработал, «Ястребу» необходимо выскочить в непосредственной близости от планеты. Поэтому мне хотелось бы знать, каким образом мы это сделаем и как сможем при этом сохранить корабль.

– Ответ на это очень прост, – невозмутимо произнёс майор Крик. – Мы вовсе не надеемся, что корабль удастся сохранить. Его, скорее всего, уничтожат почти сразу же после появления. Больше того, мы даже рассчитываем на это.

– Прошу прощения… – пробормотал я.

Оглянувшись, я вместо растерянных взглядов, которые ожидал увидеть, встретил лишь сосредоточенные лица. Меня это изрядно встревожило.

– Десант с высокой орбиты, да? – спросил Дальтон.

– Да, – ответил Крик. – Но, по-видимому, с некоторыми усовершенствованиями.

Я разинул рот.

– Вы уже делали такое?

– Не совсем такое, лейтенант Перри, – сказала Джейн, отвлекая моё внимание от командира. – Но, в общем, Специальным силам действительно приходилось десантироваться непосредственно с космического корабля. Такое делается, если использование шаттлов нежелательно, как это будет в нашем случае. У нас имеются специальные десантные костюмы, которые позволяют нам не сгореть при входе в атмосферу. Во всём же остальном это мало чем отличается от обычного парашютного прыжка.

– Не считая того, что в данном случае вы лишитесь корабля, который при иных обстоятельствах мог бы оказать поддержку, – уточнил я.

– Да, это новый вариант, – согласилась Джейн.

– Слушайте, люди, вы форменные безумцы, – воскликнул я.

– При сложившейся ситуации это просто замечательная тактика, – объяснил майор Крик. – Раз уж корабль расстрелян, то из него обязательно полетят трупы и всякие обломки. ССК только что прислали к нам беспилотный скачковый зонд со свежей информацией вероятного местоположения станции слежения, поэтому у нас есть возможность выйти над планетой как раз в нужном месте для начала сброса. Рраей решат, что сорвали нашу атаку ещё до начала. Они даже не узнают, что на них напали, пока мы не нанесём удар. А тогда будет уже слишком поздно.

– При том условии, что кто-нибудь из вас переживёт их ракетный удар, – заметил я.

Крик взглянул на Джейн и кивнул.

– ССК помогли нам выиграть немного времени, – сообщила Джейн внимательно смотревшим на неё офицерам. – Они устанавливают скачковые двигатели на соединённые между собой ракеты и пускают их в пространство вокруг Коралла. Когда в такую связку попадает снаряд, она распадается и ракеты разлетаются в разные стороны. Рраей приходится изрядно потрудиться, чтобы справиться с ними. Таким образом мы за минувшие два дня подбили несколько кораблей рраей, так что теперь они выжидают несколько секунд, чтобы убедиться, что в их сторону ничего не летит, и лишь потом открывают огонь. У нас должно быть от десяти до тридцати секунд, прежде чем они подстрелят «Ястреб». Этого времени недостаточно для корабля, не ожидающего нападения, но мы вполне успеем вывести наших людей в космос. Р1 команде, которая останется в рубке, тоже хватит времени, чтобы сымитировать ответный удар и ещё больше отвлечь их внимание.

– Вы собираетесь для этого оставить на корабле людей? – ужаснулся я.

– Мы присоединимся к другим и будем управлять действиями корабля через МозгоДрузей. – Майор Крик ненавязчиво дал мне понять, что самую опасную роль он приберёг для себя. – Но придётся задержаться на корабле по крайней мере до тех пор, пока не произведём первый ракетный залп. Мы не хотим использовать МозгоДрузей после того, как покинем борт, и до тех пор, пока не приблизимся к поверхности планеты: рраей смогут без труда запеленговать нашу связь и понять, что мы живы. Конечно, здесь присутствует некоторый риск, но опасности подвергаются все находящиеся на корабле. Это, кстати, напомнило мне, что нужно поговорить о вас, лейтенант Перри.

– Обо мне?

Этого следовало ожидать.

– Ни у кого не вызывает сомнений, что вам не захочется оставаться на обречённом корабле, – пояснил Крик. – Но вы не обучались технике действий, которые нам предстоит совершить. К тому же мы договаривались, что вы будете при нас только в качестве советника. Мы не можем с чистой совестью предлагать вам принять участие в атаке. Как только закончится это совещание, мы предоставим вам шаттл и отправим на Феникс беспилотный скачковый зонд. Он передаст туда координаты вашего шаттла и просьбу о том, чтобы вас подобрали. Феникс постоянно держит в точках скачка вспомогательные корабли, так что вас подберут самое позднее к исходу дня. Но мы все равно предоставим вам месячный запас всего необходимого. На шаттле будут также собственные скачковые зонды почтового назначения, так что при каких-то сбоях вы сможете повторить вызов.

– То есть вы решили избавиться от меня, – констатировал я.

– Не примите это на свой счёт, – возразил Крик. – Генералу Кигану захочется получить полную информацию о положении дел и переговорах с консу, а вы, как непосредственный участник и к тому же офицер связи между нашими родами войск, сможете справиться с этим лучше всего.

– Сэр, если вы позволите, я хотел бы остаться, – попросил я.

– Но у нас действительно нет места для вас, лейтенант, – ответил командир. – Вы принесёте больше пользы, если вернётесь на Феникс.

– Сэр, не сочтите, что я спорю с вами, но у вас есть по крайней мере одна вакансия. Сержант Хокинг погиб в поединке с консу, у рядовой Аквинат не хватает половины руки. Пополнения для вашей миссии вы не получите. Я хоть и не имею чести принадлежать к Специальным силам, но всё же опытный солдат. Думаю, что я буду лучше, чем ничего.

– Если не ошибаюсь, кто-то совсем недавно назвал нас форменными безумцами, – без тени ехидства напомнил капитан Юнг.

– Да, вы все и есть форменные безумцы, – подтвердил я. – И потому, раз уж вы затеяли такую штуку, то вам не следует отказываться ни от какой помощи. И ещё, сэр, – добавил я, взглянув в лицо Крику, – хочу напомнить, что я потерял на Коралле всех моих товарищей. Я не имею права уклоняться от этого сражения.

Крик посмотрел на Дальтона:

– Как дела у Аквинат?

Тот пожал плечами.

– Она проходит регенерацию в ускоренном режиме. Так быстро вырастить руку непросто, это чертовски больно, но к моменту скачка она будет в приличной форме. Мне он не нужен.

Майор повернулся к Джейн, которая смотрела на меня буквально выпучив глаза.

– А что у вас, Саган? – спросил он. – Хокинг был твоим человеком. Если хочешь, можешь забрать его к себе.

– Я не хочу, – ответила Джейн, глядя при этом на меня. – Но он прав. У меня действительно некомплект.

– Вот и прекрасно, – сказал Крик. – В таком случае быстренько проверь его.

Он взглянул на меня:

– Если лейтенант Саган решит, что вы не годитесь для участия в операции, мы немедленно посадим вас в шаттл. Вы меня поняли?

– Так точно, майор, я вас понял, – отрапортовал я, посмотрев в глаза Джейн.

– Вот и хорошо, – закончил Крик. – Добро пожаловать в Специальные силы, Перри. Насколько я знаю, вы первый живорождённый, участвующий в операции вместе с нами. Постарайтесь не подвести нас, а не то рраей окажутся для вас далеко не самой серьёзной проблемой. Это я вам точно обещаю.

Джейн вошла в мою каюту без спроса: теперь, когда я сделался её подчинённым, у неё появилось такое право.

– Вы хоть соображаете, что затеяли? – резко спросила она.

– У вас во взводе не хватает одного человека, – ответил я. – Я – человек. Вот и считайте.

– Я добилась вашего назначения на этот корабль, потому что знала, что в решающий момент вас отправят назад на шаттле. Если бы вас вернули в пехоту, то вы оказались бы на одном из кораблей, участвующих в нападении. Сами понимаете, что может случиться с этими кораблями и теми, кто на них находится, если мы не захватим станцию слежения. Это был единственный путь уберечь вас от опасности, а вы только что сами все испортили!

– Вы сами могли сказать Крику, что обойдётесь без меня, – возразил я. – Вы слышали его слова. Он с радостью засунул бы меня в шаттл и оставил дрейфовать в небе консу, как дерьмо в пруду, пока кто-нибудь не подберёт меня. Вы не сделали этого, потому что прекрасно понимаете, насколько безумна вся эта маленькая авантюра. И знаете, что вам потребуется любая доступная помощь. Джейн, я понятия не имел, что попаду именно к вам. Вы сами это знаете. Если бы Аквинат не успела прийти в норму, то я вполне мог бы попасть к Дальтону. Я даже не знал, что Хокинг был именно вашим сержантом, пока Крик не сказал об этом. Я понимал только одно: раз уж вы взялись за это дело, то вам потребуются все имеющиеся руки и ноги.

– Но вам-то какое дело? – спросила Джейн. – Это не ваша операция. Вы же не один из нас.

– В данный момент я как раз один из вас, – возразил я. – Я нахожусь на вашем корабле. И оказался здесь благодаря вам. И мне, в общем-то, больше негде быть. Вся моя рота погибла, и большей части других моих друзей тоже нет на свете. И, кроме всего прочего, как сказал один из вас, все мы люди. Чёрт возьми, меня ведь вырастили в лаборатории, точно так же, как и вас. По крайней мере тело. Я вполне мог бы оказаться одним из вас. Ну вот, теперь я им стал.

– Вы даже понятия не имеете, что значит быть одним из нас, – вскинулась Джейн. – Вы сказали, что хотели узнать обо мне. А что именно? Хотите узнать, на что похоже, когда однажды просыпаешься и обнаруживаешь, что твоя голова забита неимоверным количеством всякой информации, начиная от того, как пилотировать межзвёздный корабль, и кончая тем, как правильно забить свинью, но при этом ты не знаешь даже своего собственного имени? И даже того, есть оно у тебя или нет. Хотите узнать, каково никогда не быть ребёнком и даже не видеть ни одного, пока не окажешься в какой-нибудь уничтоженной колонии и не увидишь перед собой мёртвых детей? Может быть, вам интересно будет узнать, что, когда любой из нас впервые встречается с живорождёнными, нам нужно прилагать усилия, чтобы не отлупить, а то и не убить вас, потому что вы настолько медленно говорите, настолько медленно передвигаетесь, а уж думаете настолько медленно, что нам трудно понять, зачем ССК вообще тратят время и силы на то, чтобы вербовать вас на службу.

А может быть, вам будет любопытно узнать, что каждый солдат Специальных сил выдумывает для себя прошлое? Мы знаем, что все мы – монстры Франкенштейна[23]. Мы знаем, что сложены из кусочков и частей умерших людей. Когда мы смотрим в зеркало, то знаем, что видим там кого-то другого и что единственная причина нашего существования заключается в том, что они не существуют и мы никогда не сможем встретиться и познакомиться с ними. Вот мы и воображаем себе людей, какими они, возможно, могли быть. Мы сочиняем их жизни, их детей, их мужей и жён и знаем, что ничто из этого никогда не станет нашим.

Джейн шагнула вперёд и остановилась почти вплотную ко мне.

– Хотите знать, на что похожа встреча с мужем той женщины, которой принадлежало твоё тело? Видеть узнавание в его лице, но не осознавать его в себе, независимо от того, насколько тебе самой этого хочется? Знать, что он безумно желает назвать тебя по имени, которое тебе не принадлежит? Понимать, что когда он смотрит на тебя, то видит перед собой десятилетия жизни, о которых ты не знаешь абсолютно ничего?

Она вдруг заговорила от первого лица:

– Знать, что он был со мной, был внутри меня, что он держал меня за руку, когда я умирала, и при этом говорил, что он любит меня? Сознавать, что он не может превратить меня в живорождённую, но способен снабдить биографией, дать мне представление о том, кем я была, чтобы я могла осознать, кто я есть? Да способны ли вы сообразить, что значит хотеть всего этого для себя самой? Прежде всего – любой ценой сохранить носителя всей этой информации.

Джейн придвинулась ещё ближе. Её губы теперь почти касались моих, но в этом не было ничего похожего на поцелуй.

– Вы прожили со мной в десять раз дольше, чем я прожила с собой, – сказала она. – Вы хранитель моего «я». Вы совершенно не в состоянии представить себе, что все это для меня значит. Потому что вы не один из нас.

Она отодвинулась.

Я пристально взглянул ей в лицо – Вы – не она. Вы сами сказали мне об этом.

– О боже! – воскликнула Джейн. – Я солгала. Я – она, и вы это сами знаете. Останься она жива, она вступила бы в ССК, и они воспользовались бы той же самой треклятой ДНК, чтобы сделать ей новое тело, как они сделали его для меня. В моих генах намешано невесть сколько иноземного дерьма, но ведь и вы теперь не полностью человек, и она была бы такой же. Человеческая часть во мне точно такая же, какая была бы в ней. Единственное, чего мне недостаёт, – это памяти. А если немного точнее, то моей другой жизни целиком.

Джейн снова шагнула ко мне и взяла меня за подбородок.

– Я Джейн Саган и сама знаю, что прожитые мною шесть лет – мои, они полностью реальны. Это моя жизнь. Но я также и Кэтрин Перри. Я хочу снова обрести ту жизнь. И могу сделать это только через вас. Вы должны остаться живым, Джон. Если вас не будет, я снова потеряю себя. Я накрыл её ладонь своей.

– Помогите мне остаться живым, – попросил я. – Расскажите мне всё, что нужно знать для выполнения этого задания. Хорошенько объясните, что я должен сделать, чтобы помочь вашему взводу выполнить необходимую работу. Помогите мне помочь вам, Джейн. Вы правы, я не знаю, что такое быть вами, быть одним из вас. Но я точно знаю, что я не хочу болтаться среди звёзд в этом поганом шаттле, пока вы будете под пулями. Мне нужно, чтобы вы тоже остались живой. Как по-вашему, это справедливо?

– Справедливо, – негромко ответила Джейн. Я взял её руку и поцеловал.