Глава 1. Предпосылки к Северной войне

Весной 1697 года датский король Кристиан V отправил в Россию посла Пауля Гейнса с предложением заключить военный союз против Швеции. Гейне прибыл в Москву 18 июля 1697 года, но в это время царь Петр Алексеевич находился за границей, и послу пришлось ограничиться беседами с боярином Л.К. Нарышкиным, ведавшим Посольским приказом. Естественно, что решение вопроса было отложено до возвращения царя в Москву, состоявшегося 25 августа 1698 года.

Первое знакомство Петра с Гейнсом произошло 4 сентября 1698 года во время торжественного обеда у Франца Лефорта. Обед начался ссорой между Гейнсом и послом Речи Посполитой Яном Бокием из-за места за столом, на что Петр отреагировал быстро, громко и коротко: «Дураки!»

Первая деловая встреча Петра с Гейнсом имела место в ночь с 21 на 22 октября. Она была тайной, происходила без официальных церемоний в доме датского поверенного Бутенанта. 2 февраля 1699 года там же произошло второе свидание Петра с Гейнсом. Гейне так сообщил об этой встрече в Копенгаген: «Царь сделал мне знак следовать за ним в отдельную комнату, приказал запереть двери и спросил, что я могу ему предложить».

19 февраля царь выехал из Москвы в Воронеж, а три дня спустя туда же отправился и Гейнс. Здесь переговоры были продолжены, причем Ф.А. Головин был привлечен к ним только на самом последнем этапе. В очередном донесении Гейне сообщил, что Петр «не желает, чтобы я к кому-либо обращался по этому делу, кроме него самого, и в случае, если бы он, вопреки ожиданию, не вернулся к тому времени, когда я буду иметь ответ от двора, мне будет позволено приехать к нему в Воронеж».

21 апреля договор с Данией был согласован. Он состоял из одиннадцати открытых и двух тайных, сепаратных статей. В открытых статьях стороны обязались по истечении трехмесячного срока со времени акта агрессии оказывать взаимную помощь от «нападателя и оскорбителя». Две сепаратные статьи уточняли некоторые детали. Поскольку у союзников не было общих границ, то каждый из них должен был открыть военные действия против «нападателя и оскорбителя» вблизи своих границ. Вторая сепаратная статья конкретизировала условия вступления в войну России: оно могло состояться только после заключения мира с Османской империей.

Ратификация договора царем произошла 23 ноября 1699 года в доме А.Д. Меншикова в селе Преображенском. Так описывал церемонию ее в своей депеше Гейне: «я в прошлый четверг был приглашен за два часа до рассвета в дом первого фаворита царя Александра Даниловича Меншикова, где его величество провел эту ночь. Царь, вставши, пригласил меня в свой кабинет вместе с его превосходительством Головиным и тайным переводчиком, и в моем присутствии он, прочитавши все, сам подписал как трактат, так и сепаратные статьи и велел приложить свою кабинетную печать».

Помимо датского короля, к войне со Швецией стремился польский король Август II, который по совместительству был еще и саксонским курфюрстом. Как Саксония, так и Речь Посполитая имели территориальные претензии к Шведскому королевству.

Польские магнаты мечтали о возвращении Речи Посполитой Лифляндии, отошедшей к Швеции по Оливскому миру 1660 года. Кстати, и в самой Лифляндии среди дворянства были сильны сепаратистские настроения. Дело в том, что король Карл XI продолжил политику своих предшественников, ограничивавших роль аристократии. Карл XI ввел редукцию имений – проверку документов на право владения землей и возвращение в казну казенных земель, ранее захваченных как аристократией, так и дворянством. Редукция распространилась и на Лифляндию, где ко времени ее проведения существовали две категории землевладельцев: рыцари, столетиями владевшие имениями, и шведское дворянство, получившее земли после присоединения Лифляндии к Швеции.

Несмотря на различия во времени приобретения имений, обе категории землевладельцев находились примерно в равном положении по наличию у них документов на... право собственности. Шведские бароны и графы не имели оправдательных документов потому, что овладели имениями незаконно; подавляющее большинство рыцарей не могли предъявить документов, так как за многовековую давность утратили их. Редукция сначала распространилась на шведских землевладельцев, но затем охватила и рыцарей, вызвав их острое недовольство. Жалобы рыцарей, отправленные ими депутацией в Стокгольм, остались без последствий.

Вскоре из пяти тысяч имений у лифляндского дворянства осталась лишь тысяча. В 1697 году Карл XI умер, но его сын Карл XII продолжал политику редукций. Главой недовольных лифляндских дворян стал капитан Иоган Рейнгольд фон Паткуль. Даровитый, энергичный, неразборчивый в средствах, пылкий до бешенства, мстительный, жестокий, Паткуль в Лифляндии и Стокгольме говорил громче всех и лучше всех против обид и притеснений, волновал рыцарство, призывал его объединяться для отпора беде, писал от имени рыцарства просьбы к королю. В 1694 году Паткуль был вызван в Стокгольм и обвинен в государственной измене. Увидев, что дело кончится для него плохо, Паткуль бежал в Курляндию, а в Стокгольме его заочно приговорили к смертной казни. Из Курляндии Паткуль бежал в Брандербург, оттуда в Швейцарию, во Францию и Италию. В 1698 году Паткуль приехал в Варшаву, где нашел гостеприимство при дворе Августа П.

В двух мемориалах, поданных Августу II в июне 1698 года и в апреле 1699 года, Паткуль развивал планы организации союза для борьбы со Швецией. Он писал: «Легче и выгодней склонить к тому два кабинета – московский и датский, равно готовые исторгнуть у Швеции силою оружия то, что она отняла у них при прежних благоприятных обстоятельствах и чем до сих пор незаконно владеет».

В своих мемориалах Паткуль отводил России роль пушечного мяса и заранее предполагал ограничить ее территориальные приобретения. "Надобно опасаться,

–писал Паткуль, – чтоб этот могущественный союзник не выхватил у нас из-под носа жаркое, которое мы воткнем на вертел; надобно ему доказать историей и географией, что он должен ограничиться одной Ингерманландией и Карелией. Надобно договориться с царем, чтоб он не шел дальше Наровы и Пейпуса; если он захватит Нарву, то ему легко будет потом овладеть Эстляндией и Лифляндией. Надобно также уговориться с царем, чтоб при завоевании Ингерманландии и Карелии, московитяне не придавались своей обычной жестокости, не били, не жгли и не грабили. Надобно выговорить у царя деньги и войско, особенно пехоту, которая очень способна работать на траншеях под неприятельскими выстрелами".

По мнению Паткуля, объектом нападения Августа II должна была стать Рига, «которая по своему положению, слабому укреплению и малолюдному гарнизону более всякой другой крепости подвержена опасности нечаянного нападения». Здесь Паткуль выступает уже не как прожектер, а как военный специалист, служивший капитаном в одном из полков рижского гарнизона и поэтому осведомленный об укреплениях Риги и боеспособности ее гарнизона. Главным условием успешной операции против Риги Паткуль считал подготовку ее в глубокой тайне и нападение врасплох.

Чтобы усыпить бдительность Швеции, Август II снарядил в Стокгольм сенатора Галецкого с заверениями в дружбе. Одновременно он в конце июля 1699 года поручил Тайному совету рассмотреть предложения Паткуля и выработать конкретные меры по их реализации. Совет постановил отправить в Москву генерал-майора Карловича для заключения наступательного союза против Швеции, с тем, чтобы царь в конце 1699 года вторгся в Ижорскую землю и Карелию. Вместе с Карловичем Тайный совет решил отправить в Москву сведущего в военном деле лифляндца. Таковым, разумеется, оказался Паткуль, поехавший в Россию под именем Киндлера.

16 сентября 1699 года генерал Карлович вместе с Паткулем прибыл в Москву в качестве неофициального посланника и доверенного лица саксонского курфюрста. 5 октября генерал подал царю мемориал, в котором подробно живописал процветание торговли России с Западом и Востоком после ее утверждения на побережье. Самым благоприятным временем нападения на Швецию Карлович считал декабрь 1699 года.

Ознакомившись с мемориалом, Петр решил посоветоваться с Гейнсом. Это было необходимо царю по двум причинам. Во-первых, датский король Кристиан V уже ратифицировал договор с Россией, и царю надо было знать отношение датского двора к включению нового союзника. Во-вторых, Кристиан V, ратифицировав договор, вскоре умер, и царя интересовало отношение нового короля Фредерика IV к русско-датскому союзу: откажется он от договора, подписанного его отцом, или подтвердит. Гейне заверил царя, что его опасения относительно позиции Фредерика IV неосновательны, что сын будет продолжать дело отца. Петр, в свою очередь, заверил датского посла в своей верности союзу.

Заверения Гейнса позволили Петру ускорить оформление договора с Августом П. 11 ноября в селе Преображенском Петр ратифицировал договор с саксонским курфюрстом, составленный на бланке, заранее подписанном Августом П. Договор признавал исторические права России на земли, «которые корона Свейская при начале сего столетнего времени, при случае тогда на Москве учинившегося внутреннего несогласия, из-под царской области и повелительства отвлекла и после того времени через вредительные договоры за собою содержати трудилась». Стороны обязались друг другу помогать в войне против общих неприятелей и не заключать мира до удовлетворения требований, ради которых она началась: «и никому из обоих сих высоких союзников никаких мирных предложений не слушать и не принимать без соизволения другого».

Русские войска должны были вести военные действия в Ижорской земле и Карелии, а саксонские – в Лифляндии и Эстляндии. Царь обязался повелеть своим послам в Стамбуле постараться как можно быстрее заключить мир или длительное перемирие с османами, «хотя бы и с убытками», с тем, чтобы договор был заключен не позднее апреля 1700 года. Вслед за этим Россия немедленно объявит войну Швеции.

Любопытно, что параллельно в Москве шли переговоры со шведскими послами. Еще Карл XI пытался установить доброжелательные отношения с Петром. Так, в 1696 году Карл XI подарил Петру, воевавшему тогда с турками за Азов, 300 пушек, которые прибыли в Россию летом 1697 года. Среди них было 150 трехфунтовых пушек весом 25-28 пудов и 150 пушек 3,5-фунтовых весом 36-41 пуд. Через новгородского воеводу Ф.М. Апраксина был сделан заказ еще на 280 чугунных пушек лучшему стокгольмскому литейщику Эренкрейцу, из которых не менее 100 были доставлены в 1699 году в Новгород.

Глава 2. Нарвская конфузия

В конце июля 1699 года в Москву прибыло шведское посольство, целью которого являлось подтверждение Кардисского мирного договора 1661 года. Однако послам ответили, что царь на несколько недель выехал в Воронеж и Азов, и переговоры им пришлось вести с Л.К. Нарышкиным. Хитрые московские бояре утопили суть переговоров в процедурных вопросах типа: кому вручать королевские грамоты, должен ли царь клясться на Евангелие, кто будет соблюдать ранее заключенные договоры и т.п. Впервые царь принял шведских послов лишь 13 октября.

20 ноября шведы получили прощальную аудиенцию у Петра. Они получили подарки мехами, им была вручена царская грамота, содержавшая, в частности, такую фразу: «По Кардисскому вечному договору, плюсскому совершению и Московскому постановлению в соседственной дружбе и любви мы с вашим королевским величеством быти изволяем».

Уезжая, послы были уверены, что выполнили возложенную на них миссию – Петр еще раз подтвердил условия Кардисского договора. Между тем, Петр уже принял решение о начале войны. По его мнению, скорая победа была гарантирована. Против Швеции образовалась мощная коалиция – Россия, Польша, Саксония и Дания. Вероятность вступления в войну на стороне Швеции какого-либо государства была ничтожно мала. Наконец, руководство Дании и Польши было уверено само и уверяло даря, что в Швеции сильный голод, страна на пороге мятежа, а семнадцатилетний король Карл XII сумасброден и неспособен к управлению страной.

Первыми начали войну войска Саксонии. В феврале 1700 года семитысячная армия Августа II вошла в Лифляндию и с ходу овладела крепостью Динамюнде[43] . Однако взять Ригу саксонцам не удалось, им пришлось перейти к правильной осаде.

16-тысячная датская армия во главе с королем Фредериком IV вторглась в Голштинию. Датчане взяли крепость Гузум и осадили Тоннинген. После взятия Тоннингена датчане планировали захват шведской Померании. Но тут к большому удивлению противников Швеции, ее поддержали Англия и Голландия. Шведская, голландская и английская эскадры подошли к Копенгагену. Карл XII пригрозил полностью разрушить город, если датчане откажутся подписать мир на его условиях.

Датчане приняли это требование. 7 августа 1700 года в Травендале между Швецией и Данией был подписан договор, по которому последняя отказалась от союза с Россией, Саксонией и Польшей, признала независимость Голштинии и обязалась уплатить Швеции военные издержки. 15 сентября 1700 года Август II снял осаду Риги. Таким образом, у Карла XII руки были развязаны, и он мог заняться Россией.