Северные войны России

На следующий день, 7 августа, Горн прислал ответ, в котором говорилось, что он без королевского повеления сдать крепость не может. В виду такого ответа в русском лагере собрался военный совет, и решил штурмовать Нарву 9 августа. Командования войсками возлагалось на фельдмаршала Огильви. Он назначил три штурмующие колонны: генералу Шенбеку было приказано ворваться в бастион Виктория, где тоже была брешь; генералу Чемберсу – двинуться на обвал бастиона Гонор; генералу Шарфу – к равелину напротив бастиона Глория. Еще 8 августа штурмовые лестницы были скрытно поднесены в ближайшие подступы. Напротив бастиона Виктория, у самого контрэскарпа поставили четырехпушечную батарею для стрельбы во время штурма. В ночь на 9 августа в подступы ввели назначенных для штурма гренадер.

Штурм крепости начался по сигналу в 2 часа дня 9 августа 1704 года. Шведы упорно оборонялись, защищая вершины обвалов, подрывая мины и скатывая штурмовые бочки. Но это не остановило русских. Уже через 45 минут после начала штурма победители ворвались в Нарву.

Только тогда Горн приказал барабанщиком в знак сдачи ударить в барабаны. Однако рассвирепевшие русские солдаты не обращали на это внимания и кололи барабанщиков. Тогда сам Горн ударил в барабан. Тем не менее, русские продолжали убивать в городе всех, кто попадался под руку, не делая разницы между солдатами и мирными жителями.

Петр приказал навести порядок в городе и, сев на коня, обскакал нарвские улицы. По пути Петр лично заколол двух русских мародеров. Прибыв к ратуше, где собралась знать города, Петр увидел там Горна. Царь подбежал к генералу и влепил ему увесистую плюху. Петр кричал в гневе: «Не ты ли всему виноват? Не имея никакой надежды на помощь, никакого средства к спасению города, не мог ты давно уже выставить белого флага?»

Потом, показывая шпагу, обагренную кровью, Петр продолжал: «Смотри, эта кровь не шведская, а русская. Я своих заколол, чтоб удержать бешенство, до которого ты довел моих солдат своим упрямством».

Затем царь велел посадить Горна в тот самый каземат, где по распоряжению последнего содержались коменданты сдавшихся крепостей (Нотебургской – полковник Густав Вильгельм Шлиппенбах и Ниеншанской – полковник Полев).

16 августа без боя капитулировал гарнизон Иван-города. Неделя, предшествующая сдаче Иван-города, была посвящена выработке условий капитуляции. Комендант гарнизона подполковник Стирнстарль на приказание Горна сдать крепость ответил отказом на том основании, что Горн находится в плену и не волен выражать свои подлинные мысли. «Я считаю за стыд отдать по первому требованию крепость, врученную мне королем», – говорил Стирнстарль. Это была всего лишь бравада, так как лишенный запасов продовольствия гарнизон численностью в 200 человек, конечно же, обрекал себя на полное уничтожение. Офицеры гарнизона оказались благоразумнее коменданта, и все до единого согласились сдаться. Крепость капитулировала на условиях, продиктованных русскими: гарнизону разрешалось удалиться в Ревель и Выборг, но без артиллерии и знамен.

При штурме Нарвы русские потеряли 1340 человек ранеными и 359 человек убитыми. Потери шведов за всю осаду составили 2700 человек. В Нарве было взято 425 пушек, мортир и гаубиц, фальконетов и дробовиков 82, ружей 11200. В Иван-городе пушек взято 95, мортир и дробовиков 33.

После взятия Нарвы Петр в подражание римским полководцам решил устроить триумф в Москве. Триумф состоялся лишь 19 февраля 1705 года из-за сложностей с доставкой в столицу трофейных шведских пушек. В торжественном въезде Петра в Москву принимали участие 159 пленных офицеров во главе с генералом Горном. Торжественно провезли 80 шведских пушек. У Триумфальных ворот митрополит Стефан Яворский произнес хвалебную речь в честь Петра и т.п. Кончился триумф многодневным сражением с греком Бахусом и россиянином Ивашкой Хмельницким. Как и в предыдущих подобных баталиях, Бахус с Ивашкой одолели бомбардира Петра Михайлова и всю его компанию.

После взятия Нарвы и до начала лета 1705 года основные силы русских бездействовали. Исключение представляли войска, отправленные под командование Августа II в Польшу, и казаки гетмана Мазепы, действовавшие в правобережной Украине.

12 июня 1705 года Петр прибыл в Полоцк, где была сосредоточена вся русская армия, генералитет и министры. На военном совете 15 июня он поручил Шереметеву командовать походом против генерал-майора Левенгаупта, так и не состоявшимся в зимние месяцы. Цель похода была четко определена в первом пункте инструкции: «Идти в сей легкой поход (так, чтоб ни единого пешего не было) и искать с помощию Божиею над неприятелем поиск, а именно над генералом Левенгауптом. Вся же сила сего походу состоит в том, чтоб оного отрезать от Риги».

Передовой отряд русских численностью 1400 человек под командой генерал-майора Родиона Боура напал на шведский отряд в предместье Митавы[52] . Были убиты около 100 шведов, взяты в плен б офицеров, 72 солдата и две пушки. После сражения Боур отступил и соединился с главными силами фельдмаршала Шереметева.

Петр потребовал от Шереметева ни под каким видом не выпускать Левенгаупта из Курляндии. 16 июля 1705 гоца войска Шереметева атаковали шведов возле местечка Муро-Мызе. В начале боя русская конница смяла шведов. Но вместо того, чтобы завершить разгром противника, драгуны, казаки и калмыки бросились грабить шведский обоз. Шведы получили передышку, перестроились и контратаковали русских. Шереметев пришлось отступить, бросив на поле боя 13 пушек и 10 знамен. Потери русских в живой силе составили около двух тысяч человек.

Генерал-майор Левенгаупт не имел достаточных сил, чтобы развить свой успех, поэтому он отступил под защиту крепостных стен Риги. Воспользовавшись этим, 25 августа 1705 года русские осадили Митаву. Формально осаждавшими командовал князь Репнин, а фактически – сам Петр.

Укрепления Митавы. состояли из старинного замка и четырех земляных бастионов, защищавших его. Хотя гарнизон замка не превышал одной тысячи человек, его комендант Кюрринг отказался сдаться. Петру пришлось вести правильную осаду. После того как в конце августа из Полоцка подвезли тяжелую осадную артиллерию, положение осажденных стало безнадежным, и 3 сентября гарнизон капитулировал. В Митаве русские взяли 290 пушек, 58 мортир и гаубиц, 13505 ядер и 2125 бомб.

Специально поясним для читателя, не специалиста в военной истории, что взятие в крепости свыше 300 орудий вовсе не означало, что все они принимали участие в боевых действиях. Зачастую большая часть их, как это было в Митаве, просто была складирована. Крепости, как в России, так и в других государствах, помимо своего основного назначения, играли роль военных складов. А чтобы использовать пушку при осаде крепости, надо было подобрать к ней лафет, ядра нужного калибра, место в системе укреплений, расчет и т.п. При отсутствии хотя бы одного этого элемента пушка лежала мертвым грузом в крепости.

Взятие Митавы было важно для русских тем, что шведы, засевшие в Риге, Ревеле и других укрепленных пунктах Прибалтики, лишались сухопутных коммуникаций с Карлом XII, находившимся в Польше.

После Митавы Петр направился к небольшой крепости Бауск, расположенной в 40 верстах юго-восточнее Митавы. Гарнизон Бауска был менее 500 человек, и крепость 14 сентября сдалась без особого сопротивления. В Бауске было взято 55 орудий. Согласно условиям капитуляции гарнизон Бауска, как и Митавы, русские отпустили в Ригу.

11 сентября Петр получил известие о восстании стрельцов и населения Астрахани. На следующий день царь приказал отправить из Курляндии несколько полков в Астрахань. Командовать ими он поручил фельдмаршалу Шереметеву.

16 сентября 1705 года Петр прибыл в Гродно, где сосредоточилась большая часть русской армии. В Гродно и его окрестностях было решено оставить армию на зимние квартиры. Несмотря на все успехи в Курляндии, Петр чувствовал себя крайне неуверенно. Ведь до сих пор он имел дело с небольшими отрядами шведов, а что будет, когда придет Карл XII с большой армией? Следствием неуверенности в завтрашнем дне стала отправка трех с половиной сотен крепостных орудий из Митавы по зимнему пути в Москву. Таким образом, Петр даже не думал оборонять захваченные в Курляндии крепости в случае прихода туда шведского короля.

Осенью 1705 года Петр предпринимал отчаянные попытки заключить мир с Карлом XII. Предложить прямые переговоры шведскому королю царь не решался – последовал бы неизбежный оскорбительный отказ и «великая конфузия». Поэтому Петр действовал через посредников – прусского короля Фридриха I и английскую королеву Анну.

10 ноября 1705 года Петр отправил прусского посла в Москве Георга Иоганна Кейзерлинга в Берлин с целью выяснения возможности привлечения к посредничеству Фридриха I. 30 ноября Петр подписал грамоту английской королеве. В ней содержалась просьба выступить посредницей в обмене пленными «ради несносного их утеснения» в Швеции. Причем русская сторона в соответствии с международной практикой обязывалась не привлекать освобожденных из плена на службу в армии. Канцлер Головкин в частной беседе изложил послу Витворту более обширные планы. Царь, заявил Головкин, проявляет «готовность прекратить пролитие христианской крови и охотно бы вступил в переговоры о мире: для этой цели он считает более достойным обратиться к посредничеству ее величества».

Огромные суммы получил от Петра фактический руководитель британской внешней политики герцог Малборо. Денежки герцог взял, но, увы, так ничего и не сделал. Между тем, Карлу XII запала в голову навязчивая идея заключить мир с Польшей, лишив короны Августа II, и с Россией, согнав с престола Петра.

Что касается первой части своего плана, то Карл явно преуспел. 4 октября 1705 года в Варшаве состоялась коронация Станислава Лещинского. Архиепископ Львовский торжественно надел корону польских королей на ставленника Карла XII. Сам же шведский король наблюдал церемонию инкогнито.

Однако Карл придавал слишком большое значение коронации и терял время, вместо того, чтобы разбить русских, стоявших в польских пределах в районе Вильно – Гродно. На предложения своих генералов и магнатов – сторонников Станислава, Карл отвечал, что не будет помогать полякам до коронации.

В конце декабря 1705 года Карл внезапно поднял свои войска, расположившиеся на зиму в районе Варшавы, и двинулся на Гродно. К этому времени в Гродно располагалась 20-тысячная русская армия под начальством Александра Меншикова и фельдмаршала Огильви, туда же приехал Август II с небольшим отрядом саксонцев. Царь Петр оставался в Москве.

Путь на Гродно пролегал по безлюдной местности, непроходимым лесам – убежищам зубров и лосей, по рекам, покрытым еще таким тонким льдом, что на него приходилось настилать солому и поливать ее водой.

13 января 1706 года шведы вышли к замерзшему Неману, к большому удивлению Меншикова и всей честной компании. Немедленно Данилыч дал деру. Позже посол Витворт записал: «царский любимец при первых же выстрелах бежал за пятьдесят английских миль, не выпуская поводьев из рук». Меншиков говорил, что поехал встречать Петра, но тот далее Смоленска так и не добрался. На следующий день шведы по льду форсировали Неман и отбросили к Гродно русских драгун. Русские и саксонцы заперлись в городе.

Карл XII не имел артиллерии для штурма города. Поэтому, вопреки своим правилам, он не атаковал Гродно, а обогнул город и расположился в местечке Желудки в 70 верстах восточнее Гродно. Таким образом, ему удалось блокировать русскую армию.

В ночь с 17 на 18 января 1706 года Август II бежал из Гродно, взяв с собой конный отряд саксонцев (600 сабель) и четыре полка русских драгун.

Русские войска в Гродно лишились даже постоянной связи с царем. Так, одно из царских посланий доставил в город поручик гвардии Яковлев, которому удалось миновать шведские дозоры, переодевшись польским крестьянином.

По приказу Августа на выручку осажденным в Гродно войскам двинулся из Саксонии корпус генерала Шулленбурга (20 тысяч саксонцев и 7 тысяч русских, при 32 пушках). Кроме того, у Шулленбурга был полк французских драгун. Этот полк сдался в плен саксонцам в 1704 году в битве при Гохштете, где была разбита армия Людовика XIV.

2 февраля 1706 года возле города Фрауштадт корпус Шулленбурга был атакован шведским корпусом генерала Карла Реншильда, имевшим менее 10 тысяч солдат и ни одного орудия. Тем не менее, Шулленбург потерпел полный разгром. Союзники потеряли убитыми свыше 7 тысяч человек, причем в основном это были русские. Шведы избивали их с особым ожесточением, потому что они четыре часа мужественно сдерживали натиск шведов. «А которые из солдат взяты были в полон, и с теми неприятель зело немилосердно поступил, по выданному об них прежде королевскому указу, дабы им пардона не давать, и, ругательски положа человека по 2 и по 3 один на другого, кололи их копьями и багинетами, и тако из россиян спаслось живых и с ранеными с 1600 человек, которые разными дорогами вышли»,

– говорится в «Гистории Северной войны».

Французский полк сдался шведам после первых же выстрелов и целиком был принят Реншильдом на шведскую службу.

Это потрясающее при такой разнице в силах поражение Петр сначала приписал измене, зная, что саксонцы недовольны войной своего короля со шведами, и в этом смысле он писал Головину 26 февраля: «Ныне уже явна измена и робость саксонская, так что конница, ни единаго залпу не дав, побежала, пехота более половины, киня ружья, отдалась, и только наших одних оставили, которых не чаю половины в живых. Бог весть какую нам печаль сия ведомость принесла, и только дачею денег беду себе купили».

Тут Петр имел в виду огромные средства, переданные Россией Августу на содержание армии.

Петр поехал в Минск, отправив в Гродно следующее приказание: «По несчастливой баталии саксонской уже так делать нечего, но дабы немедленно выходили из Гродни, и шли по которой дороге способнее и где ближе леса; а буде вскроется Неман, то лучше, перешед Неман, идти на левую руку, потому что неприятель через реку не может так вредить, тако ж по той дороге гетман и иныя наши войска с ним; однако ж полагается то на их волю, куда удобнее».

13 марта 1706 года Петр уехал в Санкт-Петербург, а командование армией в Гродно поручил Меншикову, который находился в тот момент в Минске. Но Данилыч в Гродно так и не попал, да к тому и не стремился.

24 марта русское войско под командованием фельдмаршала Огильви покинуло Гродно, переправившись по понтодным мостам через Неман. Перед уходом русские бросили 15 тяжелых пушек в Неман. Оно двинулось не на восток, где его ждал Карл XII, а на юго-запад. Достигнув Такотина, русские круто повернули на Брест-Литовск.

Узнав об уходе русских из Гродно, Карл XII немедленно бросился в погоню. Но ледоход разрушил шведский понтонный мост. Навести новый шведы сумели лишь через пять дней. Некоторые шведские генералы предлагали Карлу двинуться на север, чтобы выбить русских из Прибалтики и разрушить Санкт-Петербург. В тот момент русских войск на севере было мало. А шведы; используя первоклассные порты Ревель, Ригу, Выборг и другие, могли беспрепятственно и оперативно получать подкрепления и продовольствие из Швеции и Польши. Однако Карл действовал не как стратег, а словно гончая собака, не видящая ничего, кроме ускользающей дичи. И Карл продолжал идти на юг – в неизведанные страны. Позже шведские историки оправдывали его поход тем, что он якобы хотел преградить дорогу Огильви и наказать верного Августу II Вишневецкого, у которого были в Полесье громадные имения.

Отступающую русскую армию Меншиков настиг лишь 27 марта и сразу начал интриговать против Огильви. Русская армия описала дугу радиусом примерно в 380 км и к середине мая прибыла в Киев. Меншиков срочно приступил к укреплению города.

Но шведам было не до Киева. Сплошные болота Полесья в апреле превратились в громадные озера. Редкое население спасалось в лесах и за болотами. Крестьяне истребляли мелкие шведские отряды, посылаемые за провиантом. Продвижение осложнялось русскими заградительными отрядами. Около монастыря Березы среди лесов и бездонных болот тянулась узкая дорога, перерезанная несколькими разрушенными мостами. В конце ее русские построили редут и засели в нем в количестве 1500 человек. Шведский авангард во главе с Карлом промерил пиками глубину болота и на штыках взял редут. Подобная преграда встретилась шведам и возле монастыря Сельце. В итоге шведы с трудом добрались до Пинска, от которого до Киева было 760 верст. Лишь там Карл понял бессмысленность дальнейшего преследования русских, сказав: "Я вижу, что здесь написано мое «non plus ultra»[53] .

В Пинске Карл объявил о походе на... Саксонию. Шведы вновь прошли Речь Посполитую из конца в конец. 4 августа 1706 года они форсировали Вислу, а через месяц вошли в Силезию, даже не уведомив об этом Вену.

Августу пришлось ограничиться ролью безголосого зрителя при вторжении шведов в его наследственные владения. Август находился в Кракове, где у него было всего пять полков – два русских, два саксонских и один польский.

1 сентября 1706 года шведы вступили в Саксонию и заняли ее практически без сопротивления в течение двух недель. Карл XII приказал саксонским Штатам собраться и прислать ему реестр финансов курфюршества для определения суммы контрибуции. При чтении этого документа у короля и его свиты захватило дух: Саксония оказалась поистине золотым дном. Ежемесячная контрибуция была определена в 625 тысяч риксдалеров (125 тысяч из них выплачивались натурой). Кроме того, каждый шведский солдат получал ежедневно за счет саксонской казны 2 фунта мяса, 2 фунта хлеба, 2 кружки пива и 4 су деньгами, а кавалеристы – еще и фураж для лошадей.

Теперь Август лишился не только Польши, но и Саксонии. Надеяться ему было не на кого: Петр далеко, а в Европе по-прежнему шла война за испанское наследство. Через своих верных людей, барона д'Эмгофа и советника Фингстена, Август вступил в тайные переговоры со шведским королем. Посланцев Августа принял Карлом XII. Они получили от него письменный ответ:

"Я соглашусь заключить мир на следующих условиях, причем нечего ожидать, чтобы я согласился на какие-либо изменения:

1. Король Август навсегда отказывается от польской короны: он признает Станислава Лещинского законным королем и обещает никогда не думать о возвращении на престол, даже после смерти Станислава.

2. Он отказывается от всех других договоров и, главное, от договоров, заключенных с Московией.

3. Он отправляет с почестями в мой лагерь князей Собеских и всех, взятых им в плен.

4. Он передает мне всех дезертиров, перешедших к нему на службу, и особенно Иоганна Паткуля, и прекращает всякие преследования против тех, кто от него перешел ко мне".

Посланцы Августа были напуганы столь строгими условиями договора. Они несколько раз совещались с Пипером, пустив в ход все уловки и уговоры, но тот неизменно отвечал: «Такова воля государя, моего короля; он никогда когда не меняет своих решений». 20 октября 1706 года в Альтранштадте договор был подписан.

Тут мы ненадолго оставим Августа и вернемся к Петру. Царь несказанно обрадовался уходу Карла в Саксонию. Теперь у него были развязаны руки. Петр решил действовать сразу в двух направлениях – взять Выборг и двинуть войска в Польшу. В Польшу царь Петр отправил корпус под командованием Меншикова, а сам 21 августа отправился в Санкт-Петербург, куда прибыл 8 сентября.

Выборг являлся естественной базой шведов для нападения на Петербург. Так, в июне 1705 года генерал Майдель двинулся из Выборга к Петербургу с восьмитысячным корпусом. Он дошел до Невы, но был отбит артиллерийским огнем орудий Петропавловской крепости и стоявших на Неве русских судов.

3 октября 1706 года из Санкт-Петербурга на Выборг двинулся в поход 20-тысячный корпус, которым фактически командовал сам Петр. В Выборге находилось три тысячи шведских солдат под командованием генерала Майделя. 11 октября русские подошли к Выборгу и с ходу овладели передовыми шведскими укреплениями (шанцами) в двух верстах от города, взяв там две шведские пушки.

Русская осадная артиллерия застряла в грязи по дороге в Выборг. На военном совете решили тяжелые пушки вернуть с пути обратно в Петербург, а под Выборг доставить только мортиры. 22 октября русские начали бомбардировку города, продолжавшуюся четыре дня. Затем Петр решил снять осаду и вернуться в Санкт-Петербург. В качестве причины русские историки обычно выставляли отсутствие блокады Выборга флотом и осеннюю распутицу. Возникает вопрос: что же Петр ранее не подумал о том и учинил авантюру?

Отступление от Выборга скорее напоминало бегство. 23 октября Петр отдал приказ: «1) За день до прекращения действий 3 мортиры отпустить вперед с нерегулярными на волах. 2) Отступить вечером, а где огни, там, заготовя дров на сутки, дабы по отступлению пехоты конница их раскладывала, офицера с барабанщиком на рассвете послать в город (для ложных переговоров). Коннице, не мешкав, идти прочь. 3) В первый день идти как можно дале, прочие дни – по воле, мосты портить, в узких местах делать засеки».

Из сего приказа создается впечатление, что это у Майделя было 20 тысяч солдат, а у Петра – 3 тысячи.

После каждого большого поражения в России срочно ищут героев и подвиги. Не обошлось без них и в этот раз. 12 октября 52 гренадера-преображенца под командованием сержанта Михаила Щепотьева взяли на абордаж одномачтовый шведский бот «Эсперн», вооруженный четырьмя малокалиберными пушками. Схватка была жаркая. По русским сведениям в ходе абордажа погибли 34 русских гренадера и 78 шведов.

В этом деле осталось много неясностей. Как пишут историки, «в составе экипажа было пять офицеров и 103 матроса». Для бота цифра просто немыслимая. Среди пленных числились «трое девок». Выяснить, как реально обстояло дело с захватом «Эсперна», вряд ли удастся, но скорее всего, у него на борту находились вместе с матросами местные жители, которые составляли большинство. Между прочим, отсюда началась карьера будущего адмирала Наума Сенявина, который за этот бой получил офицерский чин.

Меншиков в Польше оказался более удачлив, нежели Петр на Карельском перешейке. В Люблине русские соединились с войсками Августа П. Оттуда Данилыч писал Петру: «Королевское величество зело скучает о деньгах и со слезами наедине у меня просил, понеже так обнищал: пришло так, что есть нечего. Видя его скудность, я дал ему своих денег 10 тысяч ефимков».

Меншиков пока даже не подозревал о сговоре Августа со шведами, и решил атаковать противника у города Калиш.

Шведский генерал Марденфельт имел около 7 тысяч шведов (3 тысячи пехоты и 4 тысячи кавалерии) и до 20 тысяч поляков, сторонников короля Станислава Лещинского. У Меншикова было 17 тысяч человек и у Августа II около 15 тысяч.

Август II направил в шведский лагерь парламентера, который, улучив момент, остался наедине с Марденфельтом и передал ему письмо с предупреждением о наступлении и советом спешно отступить на запад, не ввязываясь в сражение. Письмо осталось без ответа. Возможно, шведский генерал, не будучи осведомленным о переговорах между Августом и Карлом XII, счел письмо провокацией и заявил парламентеру, что не нуждается в советах врагов.

Битва при Калише началась после полудня 18 октября 1706 года. Поначалу она шла с переменным успехом, но вскоре поляки короля Лещинского не выдержали атаки русских драгун и бросились бежать. Позже они укрылись в шведском обозе.

Польские кавалеристы короля Августа, развивая успех и преследуя поляков короля Станислва, наткнулись на шведскую пехоту, плотный огонь которой вынудил их отступить. Преследуя отступавших, шведы попали под огонь русских драгун, но, построившись в каре, защищались столь упорно, что драгуны ничего с ними не могли поделать до тех пор, пока Меншиков не распорядился спешить несколько эскадронов. Они-то, вместе с отправленной Меншиковым на фланги кавалерией, и решили успех сражения.

Сражение продолжалось три часа, закончившись капитуляцией шведов, а на следующий день сдались в плен и поляки Лещинского, засевшие в обозе. В плен к русским попали генерал Марденфельт, 2281 швед и 493 француза, а также большинство поляков короля Станислава. В бою погибли около пяти тысяч шведов и тысяча поляков Лещинского. Поэтому Меншиков не без оснований писал Петру, что от поляков мало толку, и что они хороши лишь для преследования неприятеля. После победы под Калишем Август II въехал победителем в Варшаву, но тут к нему явился Фингстен с текстом и альтранштадского договора. Август бросил армию и с небольшой свитой отправился в Саксонию к Карлу XII. 16 декабря 1706 года в Лейпциге состоялось свидание Августа и Карла. Но надежды Августа на то, что шведский король смягчит свои требования, не оправдались. Августу пришлось отослать королю Станиславу Лещинскому польские королевские регалии, драгоценности и королевский архив, а также в собственноручном письме поздравить его со вступлением на престол. Август обманом забрал у Меншикова всех пленных шведов, взятых у Калиша, и вернул их Карлу. Еще более неприятным и позорным актом стала выдача шведам Паткуля.

В октябре 1707 года по приказу Карла XII Паткуль был колесован. Его выдача и казнь вызвали гнев Петра, так как Паткуль уже несколько лет находился на русской службе.

В 1707-1708 годах русская дипломатия по приказу Петра развила буквально бешеную активность. Детали ее – предмет отдельного исследования. Скажем лишь, что Петр преследовал две цели – найти посредников для переговоров с Карлом XII, а в случае неудачи переговоров вовлечь в войну со шведами Англию и Голландию.

Петр предложил фактическому правителю Англии герцогу Малборо до конца его жизни доход в сумме 50 тысяч ефимков в год от одного из трех княжеств – Киевского, Владимирского или Сибирского. Кроме того, если дело с миром будет улажено, то Малборо мог рассчитывать еще на два дорогих подарка: рубин, «какого или нет, или зело мало такого величества в Европе, також и орден святого Андрея прислан будет». Герцог воодушевился и поехал в Альтранштадт. Но, увы, на встрече с Карлом XII он убедился в непреклонной воле короля заключить мир с Россией только после устранения с престола царя Петра.

В сентябре 1707,года 34-тысячная шведская армия оставила Саксонию и двинулась на восток.

Глава 6. Поход Карла XII на Украину

Петр давно ждал и боялся похода Карла в Россию. Еще 25 апреля 1707 года Петр из Жолквы (около Львова) отправил в Москву наказ о подготовке столицы к возможной осаде. Царь повелевал отремонтировать крепостные сооружения Кремля и Китай-города, укомплектовать гарнизон, собрать запасы продовольствия, выкопать в Кремле колодец и другие оборонительные мероприятия. Наказ предусматривал эвакуацию из Москвы «с лучшею святынею, також с церковными и казенными богатствы и нужными посольскими письмами» в район Белоозера и предписывал кроме Москвы «укрепить и полисадировать» Серпухов, Можайск и Тверь. Сведения о том, как «полисадировали» Серпухов, Можайск и Тверь, до нас не дошли. Скорее всего, к работам так и не приступили, ибо все силы были брошены на укрепление обороны Москвы.

Как уже говорилось, Карл двинул из Саксонии 34-тысячную армию. Помимо ее, 16-тысячный корпус Левенгаупта находился в Лифляндии и 15-тысячный корпус Либекера – в Южной Финляндии. Армии Карла Петр протипоставил 57,5-тысячную армию Шереметева. Корпус генерала Боура численностью до 22-х тысяч человек дислоцировался между Дерптом и Псковом и прикрывал Новгород и Санкт-Петербург от Левенгаупта. С севера Санкт-Петербург прикрывал корпус Ф.М. Апраксина в составе 20 тысяч пехоты и 4,5 тысяч кавалерии.

План действий русской армии на территории Польши разработал Петр на военном совете в Жолкве. В Журнале Петра Великого говорится: «Тут же в Жолкве был генеральный совет, давать ли с неприятелем баталии в Польше, или при своих границах, где положено, чтоб в Польше не давать: понеже, ежели б какое несчастие учинилось, то бы трудно иметь ретираду (отступление); и для того положено дать баталию при своих границах, когда того необходимая нужда требовать будет; а в Польше на переправах, и партиями, так же оголожением провианта и фуража, томить неприятеля, к чему и польские сенаторы многие в том согласились».

Шведы медленно двигались по разоренной Польше. Осенняя распутица задержала их на Висле до декабря 1707 года. Перейдя Вислу, шведские силы продолжили свой путь на восток через Мазурию – обширную болотисто-лесистую область рядом с границей Восточной Пруссии. Эти края еще никогда не пересекала ни одна армия, очень уж они были трудны для переходов. Одной из причин выбора такого маршрута стало желание Карла быстрее соединиться с корпусом Левегаупта. За десять дней шведская армия добралась до Литвы, оставив в Мазурии выжженные деревни и городки. Один драгунский полковник вспоминал: «Множество народу было убито, а также все было сожжено и разорено, так что, думается мне, оставшиеся в живых нескоро забудут шведов».

Вечером 25 января 1708 года Карл подошел к Неману и узнал, что в Гродно находился Петр. Но 26 января русские войска во главе с Петром в панике оставили Гродно. Карл всего с 800 всадниками ворвался в город. Шведы захватили мост через Неман, который охранял русский отряд под командованием бригадира Мюленфельса. Петр приказал его арестовать и отдать под суд. Однако Мюленфельсу удалось бежать из-под стражи и поступить на службу к шведскому королю. После Полтавского сражения Мюленфельс попал в плен и по приказу Петра посажен на кол[54] .

Из Гродно Карл двинулся на запад. В феврале 1708 года шведы заняли Сморгонь, где простояли до 17 марта. Затем королевские войска вошли в Радошковичи и задержались там на три месяца, чтобы переждать весеннюю распутицу.

Тем временем Петр покинул армию и 20 марта прибыл в Петербург. В любимом «парадизе» царь занялся устройством... дамской флотилии. Из Москвы в Петербург срочно вызвали вдову царя Ивана Алексеевича, царицу Прасковью Федоровну, с дочерьми Екатериной, Анной и Прасковьей; сестер царя Наталью Алексеевну, Марью Алексеевну и Феодосыо Алексеевну. Туда же были вызваны «всепьянейший собор» и некоторые вельможи с супругами.

Петр устроил родственницам торжественную встречу – пригнал в Шлиссельбург девять буеров и выехал навстречу за восемь верст от города. Царицу Прасковью Федоровну с дочерьми и своих сестер Петр усадил в буера, а в верстах четырех от Петербурга флотилию встретила яхта с адмиралом Апраксиным на борту, приветствовавшая гостей пушечной пальбой. Царь приказал нарядить царицу и царевен на голландский манер в короткие безрукавки, юбки и шляпы и велел им вести жизнь морских путешественниц. Гостей часто катали в Финском заливе, возили в Кроншлот и Петергоф.