Закончив съемку Тенсинга с флагами, Хиллари начал снимать все вокруг. Он запечатлел вершинную часть Макалу, второго соседа-восьмитысячника Джомолунгмы. На заднем плане обозначалась Кангченджунга и все переплетения хребтов Восточных Гималаев. Хиллари снимал во всех направлениях, спеша запечатлеть на пленку окружающее. В первую очередь он стремился заснять хребты, идущие от Джомолунгмы, а затем и остальное. Он не надеялся на то, что фотографии выйдут удачными, так как снимать в рукавицах было неудобно, но, как Хиллари говорил сам, он хотел завоевать рекорд высотной съемки.

Работал он без кислородного прибора и поэтому уже через десять минут он почувствовал, что ему трудно дышать; к тому же и руки у него закоченели. Он снова надел кислородный прибор и еще раз испытал благотворное действие даже нескольких глотков кислорода, этого животворного газа.

В то время как Хиллари занимался фотографированием, Тенсинг вырыл в снегу вершины небольшую ямку и, положив в нее различную еду (плитку шоколада, пачку печенья и горсть конфет), внимательно и аккуратно зарыл ямку и заровнял снег. Впоследствии Тенсинг сообщал, что он на вершине чувствовал себя очень счастливым. Он с интересом смотрел во все стороны. День был хороший, безветренный. Тенсинг видел монастырь Ронгбук на севере, а повернувшись назад, видел монастырь Тьянг-Бочи на юго-западе. Никто еще не мог одновременно видеть и то и другое вместе. «Смотря на монастырь Тьянг-Бочи, — говорил Тенсинг, — я думал о том, что ламы молятся там Будде. Я положил в снег вершины свою маленькую жертву и совершил молитву Будде, как намеревался еще тогда, когда мальчиком смотрел на вершину Джомолунгмы с перевала Нангпа-ла».

Однако долго оставаться на вершине они не могли. Запас кислорода все уменьшался. После пятнадцатиминутного пребывания на вершине альпинисты начинают спускаться.

А с Южного седла оставшиеся там наблюдали за южным гребнем. Он был хорошо виден во всех деталях вплоть до южной вершины. Наблюдатели давно потеряли из виду штурмующих. С того момента, когда они скрылись за южную вершину, в лагере 8 все находились в напряженном ожидании. Как кончится штурм Хиллари и Тенсинга? Удастся ли им добраться до вершины или они, так же как Эванс и Бурдиллон, спустятся обратно, не добившись желаемого результата.

Но вот уже первый час дня, а их все нет. Чувство беспокойства перемежается с чувством радостной надежды— раз до сих пор их нет, значит, они штурмуют вершину. А может быть, уже стоят на ней…

Если при подъеме альпинисты видели перед собой нескончаемое ребро, то теперь горизонты значительно расширились. Мир лежал у их ног, как гигантская рельефная карта, и они могли одним взглядом окинуть всю страну, в которой, как вспоминал Хиллари, они провели много месяцев во время их предшествующих экспедиций, снимая карты и исследуя территорию… Теперь, когда цель была уже достигнута, восходители чувствовали слабость в ногах и затрудненность дыхания. Подгоняемые невосполнимой убылью кислорода, они довольно быстро на кошках начали спускаться по казавшимся им при подъеме бесконечными снежным взлетам, часто сменяя друг друга. Они уже легко пролезли по узкой щели между скальным жандармом и снежным карнизом. Несмотря на усталость, победители соблюдали тщательную осторожность. Всего один час потребовался им на спуск до южной вершины. Здесь они выпили лимонад и снова продолжали двигаться дальше вниз.

Альпинисты внимательно и осторожно проходили сложный участок гребня ниже южной вершины, тщательно вырубая ступени на фирновых участках. У них было такое чувство, что каждая ступенька приближала их к полной безопасности. И когда они прошли участок крутого фирнового склона и вступили на достаточно безопасный и легкий для прохождения скальный гребень, остановились, взглянули друг на друга и сразу же отделались от чувства страха, которое, по их признанию, не покидало альпинистов весь день.

И как-то сразу участники штурма почувствовали сильную усталость, но продолжали автоматически двигаться к тому месту, где оставались два запасных баллона с кислородом. Наконец, они подошли к баллонам, но, не включая их, по старым своим следам достигли оставленной утром палатки. Весь спуск от вершины до лагеря 9 занял 2 ч. 15 м.

Здесь они растопили снег и, смешав полученную воду с лимонным соком и подсластив сахаром, жадно пили и долго не могли утолить жажду. Сменив кислородные баллоны и сократив расход кислорода до двух литров в минуту, альпинисты посмотрели вниз, в сторону Южного седла. Далеко внизу они видели крохотные фигурки — это их ждали друзья, еще не знающие, удалось ли им победить вершину.

У спускающихся еще хватило сил снять палатку и забрать с собой все имущество. Затем, в последний раз бросив взгляд на этот лагерь, который в значительной степени обеспечил их успех, медленно двинулись вниз.

При спуске в большой кулуар их встретил сильный ветер. Он сильно мешал движению и затруднял спуск еще и потому, что занес все ступени снегом.

Снова пришлось пустить в ход ледоруб. Под сильными порывами ветра альпинистов шатало, и была опасность сорваться со ступеней. Сначала они рубили ступени, а затем, зайдя на более мягкий фирн, стали выбивать их ботинками.

Наконец, победители показались на последнем, перед лагерем, взлете гребня. Им навстречу спешили Лоу и Нойс, нагруженные горячим супом и запасными баллонами с кислородом .

Еще до того как они встретились, нетерпеливый Лоу уже кричал Хиллари и Тенсингу об успехе, о победе. Спускающиеся только кивали головами в знак подтверждения догадок встречающих. Победители слишком устали и не могли иначе ответить на те восторженные поздравления, с которыми бросились к ним встречающие. Они только сказали, что вершина взята.

Силы совсем начали оставлять возвратившихся. С большим напряжением они спустились к седлу и, шатаясь, поднялись на несколько метров к палаткам.

Здесь им помогли снять кислородные приборы, и, наконец, уставшие, но довольные успехом Хиллари и Тенсинг залезли в спальные мешки.

Так окончился первый удачный штурм высочайшей вершины мира — Джомолунгмы. Восходители лежали в теплых спальных мешках. Палатка над их головами хлопала и сотрясалась под сильными порывами ветра, почти никогда не стихающими здесь, на Южном седле. Вспоминая этот момент, Хиллари говорил в интервью корреспонденту, что «Южное седло может быть самое худшее место на земле, но в те минуты, когда мы залезли в спальные мешки, а в палатке рычал примус и наши друзья Лоу и Нойс хлопотливо суетились вокруг нас, стремясь сделать для нас все, что бы мы ни захотели, оно было для нас родным домом».

Весть о победе высочайшей вершины мира сразу же была передана в эфир, но это сообщение носило своеобразный характер. В коротких словах радиограммы говорилось о том, что экспедиция ввиду неблагоприятной погоды вынуждена прекратить штурм и спускается вниз.

Читателю покажется, что здесь какая-то ошибка, какое-то недоразумение. Но это не так.

Оказывается, еще перед отъездом экспедиции из Англии газета «Таймс» купила монопольное право первой опубликовать все данные о восхождении. И поэтому на условном шифре радио принесло сообщение, которое все могли принять за неудачу экспедиции, а на самом деле оно означало полный успех ее. На следующий день «Таймс» сообщила, что высочайшая вершина мира побеждена.

Этим объясняется и то обстоятельство, что (как сообщает У. Линк[63]) «до окончания экспедиции не было точно известно, кто входит в штурмовую группу. Хант все время заявлял, что Эверест будет сопротивляться своим победителям. Первые, кто достигнет вершины, завоюют основную славу — остальные будут делить успех».

А о тех, кто достиг вершины раньше всего узнал «Таймс», т. е. тот, кто заплатил за это деньги.

Наутро перед выходом с Южного седла вниз Хиллари и Тенсинг были сфотографированы — накануне вечером они чувствовали себя настолько уставшими, что им было не до фотографирования. К тому же уже темнело.

Вот они, победители высочайшей вершины мира: Хиллари — офицер авиации и опытный альпинист и Тенсинг — «носильщик» из племени шерпов, с 1933 г. участвовавший во многих экспедициях, помогая приезжим альпинистам добиться победы над гигантами в Гималаях. Способный, любящий свои родные горы, Тенсинг был деятельным помощником альпинистов. Он сам не уступал им в квалификации, что было признано авторитетами европейских восходителей. Он был включен в штурмовую группу еще в 1952 г. швейцарскими экспедициями и поднялся вместе с Ламбером до максимальной за все время попыток восхождений на Джомолунгму высоты. В 1953 г. Тенсинг был также членом штурмовой группы.

Итак, усилия английской экспедиции 1953 г. завершились большим успехом.

Четкое, методическое наступление на Джомолунгму явилось заслугой всего коллектива альпинистов и их верных и деятельных помощников-носильщиков[64]. Если бы с таким же упорством, с той же последовательностью была проделана работа и выше Южного седла, то наверняка результаты были бы значительно лучше. Очевидно, организация еще одного лагеря, выше Южного седла, силами всей группы, а также наличие группы в этом лагере или даже в штурмовом лагере во время штурма возможно обеспечило бы достижение вершины и первой группой в составе Эванса и Бурдиллона.

Экспедиция закончилась. Свернуты промежуточные лагери. Все спустились вниз. Началась упаковка вещей.

В связи с успехом восхождения корреспонденты накинулись на восходителей. Они задавали бесчисленные вопросы, один нелепее другого, и просили подробных ответов. Эти интервью облетели печать многих стран.

Нельзя в связи с этим не отметить правдивость и благородство Тенсинга.

Отвечая на вопросы корреспондентов, Хиллари заявляет, что большую часть пути от лагеря 9 он шел первым, в то время как Тенсинг только на двух участках возглавлял движение. Но на вопрос — кто же из восходителей первым вступил на вершину — Тенсинг ответил не сразу. Нам трудно представить, что заставило его задуматься. По всей очевидности, он не хотел выразиться так, чтобы кому-то было неприятно.

И на этот вопрос он ответил скромно и с большим достоинством:

«Если я скажу, что Хиллари первый, индийский и непальский народы несчастливы. Если я скажу, что я первый, европейский народ несчастлив. Если вы не возражаете, мне хотелось бы сказать, что оба достигли вершины вместе, почти одновременно»[65].

Эти слова Тенсинга, сказанные корреспонденту Джеймсу Берку в столице Непала, городе Катманду, красноречиво говорят о благородстве души этого простого человека, первого непальца, вступившего на высочайшую вершину мира.

Итак, после 33 лет стремлений и борьбы за победу над высочайшей вершиной мира люди впервые взошли на эту гигантскую горную вершину, доказав свое превосходство над природой.

Значительны заслуги в этом английских альпинистов. Но не меньшая доля чести в победе над Джомолунгмой принадлежит плеяде отважных шерпов, которые обеспечили эту победу и один из которых поднялся на вершину как равный с Хиллари. И кроме того, эту честь должны разделить сотни непальских и тибетских носильщиков, обеспечивавших возможность штурма всем экспедициям, предпринимавших многочисленные попытки восхождения на высочайшую вершину земного шара.

В некоторых кругах, верно ограниченных, после окончания экспедиции, были попытки посеять сомнение в достоверности достижения вершины Джомолунгмы участниками английской экспедиции 1953 г. Подобные сообщения проникли и в индийскую печать.

Однако, как нам удалось установить, подобные измышления не нашли широкого распространения. Эти сообщения были пущены в ход представителями узких националистических кругов в Индии с весьма вероятной целью подействовать на национальные чувства индийского народа.

Но подобная попытка не была поддержана.

Истинность достижения вершины участниками экспедиции Хиллари и Тенсингом подтверждается многочисленными фотоматериалами, а также не может быть поставлена под сомнение в связи с известной традиционной пунктуальностью англичан в спортивных вопросах.

Подтверждается это и фактами. Например, не утверждали же участники экспедиции, что первая двойка — Эванс и Бурдиллон — достигла вершины, несмотря на то что они были очень близко к ней и никто не смог бы проверить истинность такого утверждения.

Победа английских альпинистов в 1955 г. над третьей по высоте вершиной мира Кангченджунгой также подтверждает высокий спортивный класс английского альпинизма и не оставляет сомнений, что победа над высочайшей вершиной мира в 1953 г. была фактической и несомненной.

Кончился первый этап многолетней борьбы за достижение высочайшей вершины мира. Гигант побежден. Наибольший вклад в историю борьбы и победы па Джомолунгмой сделали английские альпинисты.

Начав в 1921 г. первую попытку, они на протяжении более тридцати лет проводили большую и напряженную работу по альпинистскому освоению района расположения привлекавшей их интерес вершины, а также многочисленные попытки восхождений. Наибольших успехов, как известно, достигли экспедиции 1924 и 1939 гг.

Осторожно подходя к попыткам штурма вершины в послевоенное время, английские альпинисты к 1951 г. рядом разведывательных экспедиций изучили маршрут с юга через ледопад Кхумбу. Они установили, что он проходим. На следующий год англичане пошли на Чо-Уйю.

Они, очевидно, имели целью проверить себя на вершине несколько меньшей высоты. Эта попытка явилась не только проверкой спортивного мастерства участников будущего штурма Джомолунгмы, но также проверкой организационно-тактической подготовки планируемой экспедиции.

Швейцарские экспедиции 1952 г. при двукратных попытках штурма добились серьезных успехов, чем помогли уже готовящейся экспедиции английских альпинистов.

Итак, успеху английских спортсменов в значительной мере помог опыт всех предыдущих экспедиций на Джомолунгму, как английских, так и швейцарских. Но все же главную роль в обеспечении победы сыграли более гибкая и правильная тактика при штурме вершины в 1953 г., а также четкая организация движения на вершину.

Победа альпинистов над высочайшей вершиной мира еще раз подчеркнула широкие возможности высотного альпинизма и явилась началом нового этапа в борьбе за высочайшие вершины мира. Она, конечно, приблизила победу над другими восьмитысячниками.

Успех же Тенсинга и его товарищей подтвердил широкие спортивные возможности индийских альпинистов, явился толчком к созданию института альпинизма в Дарджилинге. Такое начало сулит большие успехи индийским спортсменам в деле дальнейшего овладения гигантскими вершинами родных гор.

В 1956 г. восхождение на Джомолунгму с юга было повторено четверкой швейцарских альпинистов. Они не отказались от использования опыта, полученного в 1952 г. Выйдя тем же маршрутом через Южное седло 23 мая 1956 г., две двойки альпинистов (Э. Шмидт и Ю. Мармель, А. Рейсс и Г. Гунтен) прошли тот же путь, которым Хиллари и Тенсинг в 1953 г. впервые победили высочайшую вершину мира.

IV. МНОГОЛЕТНЯЯ БОРЬБА ЗА НАНГА-ПАРБАТ

НАНГА-ПАРБАТ И ЕЕ РАЙОН

Грандиозная горная система Гималаев, мощным дугообразным барьером отделяющая Индию с ее сказочно-богатой природой от сурового пустынного Тибетского нагорья, заканчивается на северо-западе гигантским горным массивом Нанга-Парбат. Этот массив стоит пограничным столбом Гималаев на северо-западе, выражая собой грандиозность и суровость всей этой величайшей горной системы. Это высочайшая точка Кашмирских Гималаев, имеющая высоту 8125 м[66].

Занимая лишь девятое место среди известных восьмитысячников мира, Нанга-Парбат величественно возвышается над окружающими хребтами и вершинами более чем на тысячу метров. Строгостью форм, крутизной склонов (особенно южных), мощностью снегового покрова и оледенения, а также суровостью окружающей полупустыни и большой относительной высотой над долиной Инда Нанга-Парбат производит поистине грозное впечатление.

Схема хребтов района Нанга-Парбат

«Почти со всех горных вершин Кашмира, — писал Элизе Реклю, — колосс Нанга-Парбат является взорам наблюдателя как царь пространства; он хорошо виден также и с равнины через все промежуточные хребты и отроги»[67]. А если учесть, что ледники, стекающие с этого массива, заканчиваются на высоте около 3200 м (в то время как ледник Ронгбук, стекающий с Эвереста, заканчивается на высоте более 5000 м), то станет ясно, что трудности восхождения на Нанга-Парбат более чем значительны.

Район Нанга-Парбат — это северо-западная оконечность Западных Гималаев, расположенная между реками Инд и Астор. По хребту границей этого района можно считать перевал Мацено (5360 м). Отсюда гребень хребта резко повышается, превышая в массиве Нанга-Парбат 8000 м, и от этого гребня отходят мощные отроги в междуречьях: Диамир и Патро, Патро и Ракиот, Ракиот и Булдар, а также Рама и Таршинг.

Наиболее мощные отроги отходят от хребта на северо-запад; на юго-восток и юг отходят короткие, но крутые отроги, за исключением отрога в междуречье Рама и Таршинг. В этих отрогах ряд вершин превышает по высоте 6500 м. В самом хребте расположены вершины: пик Рупал (7000 м), Нанга-Парбат (8125 м), Ракиотпик (7062 м) и Хонгра-пик (6820 м).

Из более значительных ледников могут быть указаны следующие: на северо-запад с хребта стекают ледники Диамир, Ракиот, Булдар; на восток и юго-восток — Хонгра, Таршинг, Рупал, Рама.

Массив Нанга-Парбат имеет ступенчатое строение, которое доказывает, что горообразовательные процессы здесь проходили толчками (что мы приводили и ранее, объясняя прорезанность Главного Гималайского хребта рядом рек).

В то же время наличие следов прохождения ледников обнаруживается здесь в самых высоких областях. Это позволяет сделать вывод, что ледниковый период здесь отмечался малым ростом ледников как в долинах, так и на склонах.

Верхняя часть могучего гнейсового массива Нанга-Парбат, ослепительно сверкающая девственной белизной своего снежного покрова под лучами яркого тропического солнца, лежит на 7000 м выше уровня Инда, несущего свои мутные, бурные воды от северного подножья Гималаев и южных склонов Каракорума в долины Индии и далее в Аравийское море.

Поверхность массива богата многообразием внешних форм — здесь и плавно текущие ледники; крутые снежные или ледовые взлеты; лабиринты ледовых глыб на ледопадах или на других сильно расчлененных участках ледников; некрутые снежные склоны, по которым можно кататься на лыжах; вечно грохочущие камнепадами и лавинами снежные и скальные склоны.

Склоны массива круты и лавиноопасны. Особенной крутизной отличаются юго-восточные и южные склоны. Они представляют собой стены, поднимающиеся из глубины ущелий на высоту 4—5 км и такой крутизны, что снег лишь с трудом удерживается на отдельных их участках, главным образом в углублениях скальных стен да в расщелинах. Иногда во время снегопада, когда выпадает сырой тяжелый снег или когда сухой снег переносится ветром и наметается на склон, на таких крутых скальных стенах скапливается масса снега. Но эти скопления недолговечны. Часто с грохотом срываются эти наносы со склона в виде лавин. Особенно большой грохот от этого слышится в районе сразу же за периодом плохой погоды.

А над всем этим нагромождением скал, снега и льда гордо возвышается седой гигант — вершина Нанга-Парбат. Ее окружают мощные спутники, лишь незначительно уступающие по высоте главной вершине (северная — 8070 м и южная — 8042 м). А с востока и с запада от массива, точно стражи, стоят скальные пирамиды пиков Ракиот и Рупал, поднимающие свои, побеленные снегами вершины до высоты более 7000 м.

Ниже снеговой линии этот массив окружен прекрасными горными пастбищами, покрытыми пестрым многокрасочным ковром горных трав и цветов. Верхняя их граница примыкает к снегам, не тающим даже под горячим летним солнцем, а нижняя — спускается к могучим лесным массивам, заполняющим средние части широких ущелий. Леса состоят из гималайской сосны, гималайской ели, гималайского кедра в нижней части и лиственных пород, главным образом берез, — в верхней. Большие ледники спускаются со склонов массива, глубоко врезаясь в зоны лугов и иногда лесов.

Но сразу же за полосой лесов, вниз по ущелью, растительность беднее. Здесь летом очень жарко и сухо, и поэтому травы выгорают, а кустарники и деревья растут только по берегам рек.

Огромные снежные склоны массива и мощное оледенение питают притоки Инда — Астор, Бульдар, Ракиот, Патро, Диамир, Рупал и др. Эти реки берут начало от одноименных ледников, стекающих со склонов Нанга-Парбат.

Характер массива таков, что наиболее доступными для восхождений являются северо-западные склоны, а южные склоны как по своему характеру, так и по крутизне мало подходят в качестве путей восхождения.

Основной особенностью массива Нанга-Парбат является большая лавинная опасность. Однако опыт показывает, что можно подобрать такие маршруты, где эта опасность сравнительно невелика или во всяком случае не больше, чем на многих относительно простых снежных вершинах.

Особенностью этого района, как и всех Гималаев, являются своеобразные климатические условия. Они заключаются в часто неожиданных наступлениях полосы муссонов (теплых влажных ветров, приходящих сюда с Индийского океана). Однако в этом районе Гималаев муссоны не достигают такой силы, как в центральных[68]. Наиболее серьезные ухудшения погоды (в этом районе Гималаев) приносят сюда западные циклоны, а также нередкие арктические вторжения[69]. Восходителям нужно очень внимательно и детально изучить климат района и выбрать наиболее рациональное время.

БЕСПЛОДНЫЕ ПОПЫТКИ

Гора Ужасов — так немецкие альпинисты назвали Нанга-Парбат[70] — своей высотой и величественным видом давно уже привлекала внимание горовосходителей многих стран. И немало планов штурма этого гиганта вынашивалось в течение долгих лет. Стремление к неизведанному, труднодостижимому, своеобразная романтика, но главным образом погоня за необычным, а в то же время за личной славой и известностью толкали многих буржуазных альпинистов на мысль о победе над этой легендарной вершиной.

Мрачная слава Нанга-Парбат широко распространялась. Ловкие дельцы быстро превращали эту славу в сенсацию. Торговцы использовали ее в качестве рекламы для своих товаров. Участники экспедиций в рекламных целях и для заработка брали на себя обязанность по использованию фотоаппаратов, часов, вечных ручек, белья, носков и других предметов для создания рекламы торговым фирмам.

В XIX в. еще топографы не раз обращали внимание на массив Нанга-Парбат. Подняться на нее для них было бы весьма заманчиво. С такой вершины они быстрее и точнее смогли бы сделать все необходимые измерения и определения.

Попадающие в то время впервые в эти районы альпинисты были очарованы сказочной красотой гигантской вершины. Они в мыслях были на этой вершине, но действительность не позволяла даже сделать попытку — подняться хотя бы на ее склоны. Они чувствовали, что решить эту задачу им еще не под силу.

Но вот в 1895 г. группа английских альпинистов под руководством Муммери с несколькими носильщиками отважилась совершить попытку восхождения на эту величественную вершину. С юга из ущелья Рупал они перешли хребет Гималаев перевалом Мацено (5360 м) и спустились в ущелье реки Лолба, приток реки Диамир. Отсюда они перешли в ущелье Диамир, избрав его исходным пунктом восхождения.

Склоны Нанга-Парбат, спускающиеся в ущелье Диамир, не представляют собой непреодолимых трудностей. Примерно до высоты 6500 м простирается довольно ровный ледник, переходящий затем в крутые, но вполне проходимые склоны. В верхней части ледника много трещин и нагромождений глыб фирна и снега. Склоны массива в верхней части ледника Диамир перед выходом на гребень вершины, вероятно, несколько сложнее, чем склоны из ущелья Ракиот. Но этот путь гораздо короче и менее лавиноопасный.

Группа английских альпинистов[71], выйдя из лагеря в ущелье Диамир, направилась к гребню по одноименному леднику. Успешно пройдя пологую часть его, она подошла к более крутым участкам маршрута. Достигнув высоты 6100 м, участники экспедиции отказались от восхождения и спустились обратно. Нам неизвестна причина прекращения восхождения. Вероятно, трезво взвесив свои силы, альпинисты поняли, что им не удастся достигнуть даже гребня.

После возвращения в лагерь руководитель группы с двумя носильщиками и проводником Рагобиром решил перейти в ущелье Ракиот через отрог, разделяющий эти ущелья. На ракиотскую сторону они так и не пришли. Очевидно, они погибли на этом пути от какого-то несчастного случая.

С тех пор до 1932 г. никто не отваживался померяться силами с Нанга-Парбат. Давно исчезли следы первых альпинистов, а прошедшие грандиозных размеров обвалы изменили ущелье Диамир до неузнаваемости. Ледник засыпало продуктами разрушения, и он значительно удлинился. А Нанга-Парбат неприступной, недостигаемой громадой, окаймленная широкой петлей Инда, продолжает выситься над пустынным Тибетом и плодородной Индией, готовая к отражению попыток альпинистов добраться до ее вершины.

В 1932 г. немецкие альпинисты избрали эту вершину объектом своих атак. В ущелье Ракиот прибыла их экспедиция с целью штурма вершины[72]. Участники экспедиции провели большую подготовительно-тренировочную работу в Альпах и на Кавказе. Некоторые из участников имели опыт восхождений на вершины высотой более 7000 м на Памире и в Гималаях.

Обеспеченность экспедиции всем необходимым создавала полную возможность для успешного исхода восхождения. Наиболее горячие из участников ее считали, что победа над грозной вершиной уже близка и является лишь делом времени.

Открывшаяся картина окрылила их еще больше. Сверкающая в ослепительном блеске солнца на фоне ярко-синего неба, она казалась такой доступной, что даже наиболее скептически настроенные участники экспедиции уверовали в близкую победу. Все они были настроены благодушно: альпинисты в предвидении скорой победы, а носильщики, чувствуя скорый конец долгого и утомительного путешествия. Носильщики экспедиции частично были подобраны в Дарджилинге из известных уже (по попыткам восхождений на Эверест) племен шерпов и бхотиа. Кроме того, для организации нижних лагерей и для заброски в эти лагеря продовольствия и снаряжения были наняты носильщики из жителей Балтистана (расположен по правому берегу реки Инд, севернее Нанга-Парбат). Из их страны Нанга-Парбат видна, и поэтому они довольно охотно пошли в экспедицию.

Местные жители с подозрением и недоверием смотрели на длинный караван экспедиции и чуждых людей, неизвестно с какими целями вторгающихся в их родные горы.

Вот стоит древний старик. Глубокие морщины покрыли его лицо, и оно, темное от южного солнца, резко выделяется на фоне его огромной белоснежной чалмы. Беззвучно шептал он что-то, то ли приветствуя, то ли ругая кого-то.

Преодолено несколько крупных подъемов, и, наконец, перед путешественниками открылись не только вся Нанга-Парбат от вершины до подножья, но и бурные воды реки Ракиот, вырывающиеся из-под языка ледника, прекрасный лес, высящийся по обоим склонам ущелья, и огромная ровная поляна от перегиба склона до самого леса.

Эта поляна была исключительно красива. Богатый травяной покров с большим количеством горных цветов самой разнообразной расцветки покрывал ее пестрым ковром.

Грозная громада Нанга-Парбат строгостью форм и своим суровым величием, в сочетании с мощными лесами ущелья и прекрасным цветущим ковром огромной поляны создавала своеобразную сказочную обстановку. Под этим впечатлением альпинисты единодушно называли эту поляну «Сказочной». Она расположена на высоте 3200 м. Как же были они разочарованы в дальнейшем, когда узнали, что это место уже имеет название «Пун-Годари», что в переводе означает «замотанная борода» в память необычайно длинной бороды одного пастуха, который здесь много лет пас когда-то овец.

На этой поляне и был организован базовый лагерь экспедиции. Отсюда был проложен путь в верховье ледника Ракиот, сначала по густому хвойному лесу, затем по склону, поросшему березами, и, наконец, по мощным моренам когда-то доходившего сюда ледника. Затем вдоль правого (по ходу) склона ущелья путь шел в направлении середины ледового потока ледника Ракиот и затем продолжался далее в направлении пика того же названия.

На первых порах все шло успешно. Погода была исключительно благоприятной. Хотя в отдельные моменты небо и хмурилось, но затем снова сияло солнце. Оно превращало снежные склоны в искрящиеся ослепительные белые стены, делало поверхность ледника похожей на россыпь сверкающих драгоценных алмазов, а потоки талой воды, текущие по его поверхности, превращало в серебристо-звенящие ручейки, переливающиеся в своих извилистых руслах и в струях своих отражающие ослепительную яркость солнца.

В верхней части ледника альпинисты попали в чудесный мир хаотического нагромождения ледово-фирновых глыб, разрывов фирновых и ледовых склонов в виде гигантских трещин, причудливых башен, гротов и пещер, сверкающих на солнце зеленовато-голубым отсветом своих изломов. Гигантские глыбы нависали над проходившими альпинистами, и свисавшие с этих глыб огромные ледяные сосульки блестели в лучах солнца, как хрустальные подвески канделябров.

А выше открылись бескрайние снежные склоны, то ровные, как широкие поля, то вздыбленные на крутых изломах рельефа.

Дальнейший путь упирался в Ракиот-пик, скальный пирамидальный выступ на гребне, почти весь покрытый снегом. Лишь отдельные крутые сбросы, лишенные снега, мрачными черными пятнами выступают на его девственной белизне.

Не встречающие особых трудностей на своем пути, альпинисты подошли к подножью Ракиот-пика. Наутро по опасному в лавинном отношении крутому склону двое из альпинистов с носильщиками поднялись до гребня, ведущего от Ракиот-пика к Нанга-Парбат, и, разбив лагерь, устроились на ночь.