– Елена?
– Да, Диего? – она нежно улыбнулась. – Не хочешь ли позавтракать?
Она наклонилась ниже. Положив руку на его тело, поцеловала его в щеку. Да, он стал заметно тоньше. Даже стройнее. Невозможно было сбросить такой большой вес, но, может быть, его солидная комплекция тоже была фальшивой?
Если не принимать во внимание это пухлое тело, седовато-каштановые волосы и густые усы… Она представила его стройное тело, темные волосы. «Нет! Это невозможно!»
Прищурив глаза, Елена снова рассматривала его, мысленно добавив черный костюм и маску. Боже мой! Ее глаза расширились, сердце забилось рывками.
– Я могу выпить немного кофе, – сказал он, хмурясь.
Его лихорадочно горящие глаза уставились на нее.
В смятении чувств, она заставила себя улыбнуться.
– Я принесу тебе кофе и немного еды.
Повернувшись, Елена вышла из комнаты.
В холле она оперлась о дверь, вся во власти противоречивых чувств. Любовь, изумление и смущение боролись с оскорблением и сопротивлением. Это невозможно, но это правда. Диего и Мигуэль, ее муж и гангстер, были одним и тем же лицом. Она зажала рот рукой, чтобы удержать крик испуга. «О, Боже! Эль Гато – мой муж!»
– Сеньора, что с вами?
Елена увидела бегущую к ней Люпи. Набрав воздуха, чтобы скрыть свое состояние, Елена попросила принести ей поднос с завтраком, но не велела входить в комнату, так как дон Диего опасно болен.
Видя, как уходит горничная, Елена вспомнила, какими были последние месяцы. Месяцы, наполненные ложью и предательством. Ее ярость возросла, как только она вспомнила все, через что он ее провел, особенно его бессовестное поведение в последнюю ночь в ее спальне. Ее губы мстительно сжались. Он, может быть, и болен, но почувствует себя еще хуже, когда она будет с ним!
Она вошла и прислонилась к двери, смотря на спящего человека. «Да, мой муж – гангстер. Я сама позабочусь о нем».
Елена медленно подошла к нему. Остановившись у края постели, приложила руку к его лбу, неожиданно обрадовавшись, что он стал холоднее. Это, должно быть, лекарство влияло, подумала она.
Елена уставилась на парик. Маскарад, конечно, объяснял многое в его странном поведении. Например, почему он не остался с ней в брачную ночь. Почему он заявил, что поврежден.
Она улыбнулась, теперь понимая, почему он избегал ее поцелуев. Зная его страстную натуру, она поняла, почему он не осмеливался приблизиться к ней. Ее взгляд задержался на знакомом профиле. Даже в маске, как она его не узнала? И почему он ей не признался? Она нахмурилась. Он ей не доверял!
Взяв губку из тазика, она отжала ее и вытерла ему лицо.
– Бедный Диего, – пробормотала она.
Когда его глаза открылись, она опустила ресницы и склонилась над ним. Видя, что он смотрит на нее во все глаза, она страстно поцеловала его в губы, затем медленно поцеловала его щеки, подбородок, кончик носа.
– Елена?
Она подняла бровь и взглянула на него сверху вниз.
– Да? – она оторвалась от него.
Он закрыл глаза, ожидая дальнейших поцелуев. Елена любовно гладила его по щекам.
– Тебе это больше не нужно, – сказала она, выпрямляясь.
– О-о! – воскликнул он, приложив свою руку ко рту.
Махая его густыми усами, которые она зажала между большим и указательным пальцами, Елена глядела на выражение ужаса на его лице.
Он потер верхнюю губу.
– Милая…
– Милая? – она пристально глядела на него. – Я думаю, что ты должен все мне объяснить, Диего – или Эль Гато?
Он глубоко вздохнул.
– Как ты догадалась?
– Когда я вытирала твой лоб, то заметила, что ты почти потерял парик.
Он похлопал по голове. Найдя свой парик на прежнем месте, он бросил на нее сдержанный взгляд.
– Что ты собираешься делать?
– Что, ты думаешь, я должна делать? Если бы у меня был разум, то я позвала бы отца, – сказала она, рванувшись к двери.
Услышав ее слова, он вскочил с постели и, подбежав, схватил ее за руку.
– Не прикасайся ко мне! – В ярости она оттолкнула его.
Лицо его смертельно побледнело. Со стоном он схватился за грудь и опустился на пол. Испуганная и взволнованная, забыв свою ярость, Елена упала на колени возле него.
– Мигуэль, что с тобой?
– Прости, Елена, – прохрипел он. Боль исказила его лицо, пот покрыл каплями его лоб. – Я никогда не хотел причинить тебе боль. Простишь ли ты меня? – слабея, прошептал он. Склонившись на ее руку, он закрыл глаза.
– Мигуэль?
Держа его на руках, Елена почувствовала, что на его груди под одеждой что-то выпирает. Что это такое?
Дрожа, она расстегнула несколько пуговиц и с ужасом увидела залитую кровью повязку на его груди. Бог мой! Елена закрыла рот рукой, чтобы не закричать. У Мигуэля не было никакой простуды. Он был ранен!
Открыв глаза, Мигуэль понял, что Елена смотрит на его грудь. Он взял ее за руку. «Милая…»
Ее наполненные слезами глаза встретили его взгляд.
– Почему ты мне не сказал, что ранен? – воскликнула она.
– Не хотел тебя тревожить. Посмотри на себя, неужели ты думаешь, что я хотел видеть тебя такой?
Он начал с трудом подниматься. Шатаясь, протянул руку. Елена подскочила к нему сбоку и помогла дойти до кровати. Измученный, он опустился на подушки, притянув ее к себе. Он вытер слезы, струящиеся по ее щекам.
– Милая, пожалуйста, не плачь. Это всего лишь маленькая пулевая рана. Я скоро поправлюсь.
– Маленькая рана? – она печально посмотрела на него.
– Я знаю, почему ты мне не сказал, почему никогда ничего не говорил. Ты не доверяешь мне! – она качала головой, ее рыдания делались громче.
– Это не потому, что я не доверял тебе. Нет, милая! Но, зная твою доброту, твою честность, как я мог надеяться, что ты сохранишь такую тайну? Я люблю тебя, Елена. Когда я был ранен, моя единственная печаль была о том, что я не в состоянии просить тебя о прощении. – Он поцеловал ее ладонь. – Сейчас, что бы ни случилось, по крайней мере, ты знаешь правду. Я рисковал всем, возвращаясь сюда, но я должен был тебя увидеть. Если ты не можешь простить меня, если ты чувствуешь, что должна все рассказать отцу, я постараюсь тебя понять.
При виде страдания на его лице всякое желание наказывать пропало у Елены. Теплый поток любви охватил ее. Она коснулась его головы и сняла парик. Лаская его лицо, она нежно улыбнулась ему.
– Я никогда не предам тебя, Мигуэль, разве ты не знаешь, что я люблю тебя?
Сдерживая слезы, он не отвечал, но вместо этого поднял руку и прижал ее к груди, приник поцелуем к ее губам.
– О, милая, что мне сделать, чтобы быть достойным тебя?
Она ласкала его шею.
– Ты меня похитил, обесчестил и, опозоренную, отослал домой к отцу. Потом, замаскировавшись как Диего, ты женился на мне, притворяясь больным и заставляя меня завести любовника. – Она приподняла его голову и отвела с глаз прядь волос. – Потом, как Эль Гато, ты стал этим любовником, наполняя меня любовью, а мои ночи – страстью. Чего еще может пожелать женщина? – говорила она с нежностью.
– Елена, ты никогда не узнаешь, как сильно я тебя люблю, – прошептал он, крепче обнимая ее.
Позднее, услышав стук, Елена отстранилась от спящего мужа. Она подбежала к двери и слегка ее приоткрыла, увидев Люпи с их завтраком. Прижав палец к губам, вышла в холл и закрыла за собой дверь. Она взяла поднос.
– Я поставлю его, – сказала она горничной, – а ты можешь теперь спуститься вниз.
Когда Люпи ушла, Елена снова зашла в комнату и поднесла поднос к столу возле кровати. Она вернулась закрыть и запереть дверь, потом облокотилась на нее, полная тревоги. Мигуэль еще не назвал причины этой маскировки. Это не может быть вызвано только желанием узнавать о поставках золота. Это мог сделать и шпион на шахте. Почему же он замаскировался под Диего?
Она вздохнула. Какова бы ни была причина, Мигуэль сейчас здесь и он ранен. Теперь она должна защищать его.
Он застонал и открыл глаза.
– Елена?
– Я здесь, любовь моя.
Когда она подошла к постели, он притянул ее к себе, наслаждаясь ее близостью. Он ласкал ее шею.
– Я бы хотел сейчас иметь достаточно сил, чтобы заняться любовью, моя сладкая.
– Даже не думай об этом, – она отстранилась от него и села. – Прежде всего, я должна тебя вылечить. Я начну с того, что покормлю тебя завтраком.
– Ты – единственная еда, которая мне нужна, милая. Сними все это, – он указал рукой на ее одежду, – и ляг возле меня.
– Ты уверен, что я не причиню тебе боли? – лукаво спросила она.
Он покачал головой, улыбнувшись, когда она скромно повернулась к нему спиной, чтобы раздеться.
Он поднял край одеяла, приглашая, а она, все еще в сорочке, подняла на него ресницы. Елена прижалась к нему под простынями и уютно устроилась рядышком, внимательно следя за тем, чтобы не касаться его раны.
Он положил руку под грудь Елены и увидел, что она переполняет его ладонь. Или это его воображение, или грудь ее стала больше? Конечно, она стала больше. Может такое быть? Он опустил руку ниже на ее округлившийся живот. Его сердце сильно забилось. Он пристально посмотрел на нее.
– Елена, мне кажется, я не единственный человек, кто хранит секреты. Скажи мне, милая, то, что я подозреваю, правда?
Она застенчиво улыбнулась ему и кивнула.
– Да, Мигуэль, у меня будет ребенок.
Он осторожно привлек ее к себе. Прижав, бережно ласкал ее живот.
– Ребенок, – прошептал он, изумленный. – Елена, у нас с тобой будет младенец!
Но одновременно с радостью, подкралось чувство тревоги. Он, Эль Гато, лежал здесь с тяжелой раной в груди в доме человека, который ненавидит его и желает смерти.
Мигуэль поцеловал Елену. Женщина, которую он любил больше жизни, лежала возле него, а в ее чреве рос их ребенок.
Другая страшная правда испугала его. Жар и опухоль под плечом говорили, что с его раной не все в порядке. Но поскольку Карлос уехал, он ничего не мог предпринять, а это грозило ему гибелью. Он не знал, что делать. Больше он никому не мог открыться. Если стреляная рана его не убьет, то это может сделать де Вега, как только узнает, что Диего – это Эль Гато.
Мигуэль сильнее обнял Елену. Боже, он не может сейчас умереть. Нет! Когда у него есть все для жизни.
И еще одна мучительная мысль с болью пришла к нему, он понял, что может не увидеть своего неродившегося ребенка. А без защиты отца, что может статься с ним и с Еленой?
Господи! Он закрыл глаза, не в силах больше сдерживать слезы, капающие с его ресниц.
Вернувшись в гасиенду Испанский Ангел, он всех их подверг смертельной опасности.
ГЛАВА 30
Поздним утром Елена проснулась и увидела, что все это не было сном. Мигуэль, ее любовь, ее муж, отец ее будущего ребенка, спал возле нее. Она прижалась к нему так близко, как могла, не касаясь к ране. Она встревожилась. У него усилился жар, и дыхание было прерывистым, тяжелым. Подняв голову, чтобы посмотреть на него, она застыла. Сердце ее заледенело от страха. Санта Мария! Мигуэль не спал – он был без сознания.
Не спуская глаз с мужа, Елена выбралась из постели и быстро оделась. Надо обратиться за помощью. Но к кому? Она закрутила волосы в узел и заколола шпилькой.
«Джуан! Он будет знать, что делать»!
Заперев дверь, Елена быстро спустилась по черной лестнице и побежала к конюшне.
Консиция глядела на свое шитье, сравнивая и рассматривая стежки и неровный узор. Качнув с отвращением головой, она отбросила работу в сторону. Риккардо был неделю в отъезде, чтобы присмотреть за своим ранчо. Время угнетало ее. Она вздохнула, скучая по мужу. По крайней мере, они помирились перед его отъездом. Она извинилась, и он простил ее. Консиция улыбнулась, потеплев от воспоминаний об их любовных утехах.
Тут же ее лицо приняло озабоченное выражение, она чувствовала себя виноватой и надеялась, что он никогда не узнает о ее делах с Гулермо.
Вспомнив его слюнявые поцелуи и когтистые руки, она содрогнулась, с трудом веря, что она могла допустить ласки в качестве приманки, чтобы заставить Гулермо навредить Диего.
По крайней мере, у нее хватило ума и здравого смысла сохранить это в тайне. Она была рада, что Диего не был укушен скорпионом, которого она подложила в его постель.
Не смотря на его манеры, она им восхищалась. Выглянув из окна, Консиция посмотрела на крыло дома Елены, подумав, что ее сестра была тоже одинока, как и она, поскольку Диего был в отъезде.
Решив нанести визит Елене, она погляделась в зеркало и вышла из комнаты.
Консиция вошла в крыло Елены и поднялась по лестнице, когда Люпи с визгом подбежала к ней. Встревоженная, Консиция схватила ее за руку.
– В чем дело? Что-нибудь случилось с сестрой?
– Нет! – с побледневшим лицом горничная, дрожа, показывала в конец коридора. – Чужой человек! В постели дона Диего! Он умер!
Консиция встряхнула девушку, бьющуюся в истерике.
– Ты что, с ума сошла?
Люпи вывернулась и слетела вниз по лестнице.
«Мертвый чужак в постели Диего! Как же! Чушь!»
Тряхнув головой, Консиция подобрала юбки и направилась в комнату, чтобы самой все выяснить. Дверь была приоткрыта, она широко ее распахнула и осторожно заглянула в комнату.
Там, в постели Диего, лежал черноволосый мужчина.
Она зажала рот рукой, чтобы не закричать. Боже! Он выглядел как мертвец.
Широко раскрыв глаза, Консиция повернулась на каблуках и помчалась к отцу.
Не в силах поспеть за широкими шагами Джуана, Елена бежала к дому, слезы заливали ее лицо, застилая глаза. Мигуэль был очень слаб. Они должны спасти его. Задыхаясь, она поднялась по лестнице и вошла в комнату, увидя, что Джуан снимает повязку.
– Что ты делаешь? – закричала она, бросившись к постели.
Джуан быстро взглянул на нее, прежде чем снова склониться к покрасневшей ране.
– Рана заражена. Чтобы он остался жить, ее надо прочистить. Я молюсь, чтобы еще не было поздно. – Он протянул ей серебряный графин. – Нам нужна горячая вода. Пошли кого-нибудь за моей матерью.
Схватив графин, Елена повернулась и уже дошла до двери, когда та внезапно открылась.
Отец ее стоял в проходе.
Елена задохнулась. Графин вывалился у нее из рук и покатился. Она его подняла. В отчаянной попытке защитить человека в постели, она схватила отца за руку, чтобы увести в холл. Выйдя, закрыла дверь.
– Елена, что там происходит? – отец оттолкнул ее и вошел в комнату. – Консиция сказала мне, что чужой человек лежит в постели Диего, что он мертвый.
Похолодев от страха, Елена уставилась на Джуана и Мигуэля.
– Что ты тут делаешь? – закричал де Вега на Джуана. – И кто этот человек?
– Тот, кто нуждается в нашей помощи. – Джуан встретился глазами с Еленой, предостерегая ее от оплошности. – Елена, иди за моей матерью, и торопись!
Подобрав юбки, она выбежала из комнаты, наткнувшись на Консицию на лестнице.
– Елена! Кто этот человек? Он…
Елена обошла ее и побежала на кухню.
– Люпи, позови Консуэлу!
Дрожа, Елена тащила вверх по лестнице корзину с лечебными травами, спеша вслед за пожилой женщиной.
Она молилась, чтобы у Консуэлы хватило искусства врачевания. Консиция, что-то бормоча, тянулась за ними.
Открыв дверь, Елена увидела, что Джуан и ее отец склонились над кроватью. Джуан бросил ей предупреждающий взгляд.
– Я рассказал твоему отцу, что друг Диего прибыл прошлой ночью. Мы не знали о его ране, пока не нашли его без сознания этим утром.
Елена благодарно кивнула парню, видя, что он нашел какое-то объяснение присутствию Мигуэля в их доме.
– Как он? – шепнула она.
Консуэла осмотрела рану и покачала головой.
– Все, кроме Джуана, должны выйти, чтобы я могла оказать раненому помощь.
– Нет! – воскликнула Елена. Мигуэль нуждался в ней, она это знала.
Джуан схватил ее за руку.
– Елена, я знаю, что ты заботишься о друге своего мужа, но тебе нечего здесь делать.
По выражению его лица Елена поняла, что он требует ему не противоречить.
– Конечно, – ответила она.
Потрясенная, что едва не выдала себя, Елена взяла Консицию за руку и вывела свою любопытную сестру из комнаты.
Отец последовал за ними.
– Елена, ты знаешь этого человека?
– Диего часто говорил о нем. Они были близки, почти как братья, – сказала она, надеясь, что он поверит этой истории.
– Кажется странным, но Диего никогда не упоминал о нем при мне, – пробормотал де Вега, покачав головой.
Боясь, что они не уйдут, Елена проводила отца и сестру вниз по лестнице.
Слабый скрип двери заставил ее взглянуть в сторону кухни. Широко раскрытыми глазами Люпи выглядывала в дверную щель. Елена махнула рукой и приказала закрыть дверь. Горничная послушалась.
Елена поспешно увела родственников через салон.
У двери Консиция заколебалась.
– Елена, ты ужасно выглядишь! С тобой все в порядке?
Блондинка нахмурилась, глядя на сестру.
– Может быть, ты приляжешь?
– Да, я так и сделаю.
Елена открыла дверь и выпроводила их.
– Надеюсь, вы извините меня?
Когда они, наконец, ушли, она с облегчением вздохнула. Закрыв глаза, Елена прислонилась к стене.
– Сеньора?
Она подняла ресницы и увидела Люпи, во все глаза глядящую на нее.
– Нам нужно поговорить, – сказала Елена, ведя горничную назад, в кухню. Она взяла ее за плечи. – Ты больше ничего и никому не скажешь о том человеке наверху, – голос ее был твердым. – Ты поняла?
Когда Люпи открыла рот, чтобы возразить, глаза Елены сверкнули.
– Ни слова! Если тебе дорога жизнь – ни слова! Никому!
Оставив опешившую и получившую выговор Люпи, Елена поспешила вверх по лестнице и вошла в комнату, где Консуэла и Джуан боролись за жизнь Мигуэля.
В полубессознательном состоянии раненый бился и яростно проклинал все на свете.
Закрыв дверь, Елена бросилась к постели и взяла его за руку.
– Мигуэль, это Елена. Пожалуйста, лежи тихо и позволь им тебе помочь.
Она положила его горячую руку на свою щеку.
– Елена? – прохрипел Мигуэль слабым голосом.
– Да, моя любовь, я здесь, – ласково сказала она, отстраняя прядь мокрых волос с его лба.
Леденящий страх пронзил ее сердце. Его кожа была такой горячей!
Он застонал, крепче сжав ее руку, когда Консуэла раскрыла рану. Желто-зеленая масса хлынула из раны, наполняя зловонием комнату.
Чувствуя, что теряет сознание, Елена закрыла глаза. Лоб ее покрылся холодным потом. Она сжала зубы, не желая поддаваться слабости.
«Мигуэль нуждается во мне. Я должна быть сильной».
Глубоко вздохнув, она ободряюще ему улыбнулась. Но когда повернулась к мужу, он потерял сознание.
– Вот, теперь будет лучше, – сказала Консуэла. Она протянула тазик Джуану. – Сынок, принеси еще горячей воды, и пусть Люпи наполнит водой чайник.
– Да, мама.
Взяв таз, Джуан поспешно вышел из комнаты.
Елена подошла к горничной и наблюдала, как она смешивала мази.
– Что это такое?
Консуэла озабоченно взглянула на нее.
– Я смешала две части измельченной коры вяза с одной частью высушенного окопника, льняного семени и ржи, потом добавила теплой воды, чтобы получилась мазь. Держи ткань, Елена!
Когда Консуэла положила мазь на ткань, она поместила ее на рану Мигуэля. Добавила сверху еще один ряд нагретой ткани.
– До того, как они остынут, мы добавим еще горячих повязок. Это оттянет гной. Через несколько часов положим новую мазь.
– Сколько времени мы будем это делать?
– Пока не выйдет весь гной и не спадет опухоль.
– Чем я могу тебе еще помочь?
Старуха с серьезным выражением лица посмотрела на Мигуэля, который был все еще без сознания.
– Молись, милая. Мы сделали все, что можно.
Остальное во власти высших сил.
Елена опустила глаза и склонила голову, молясь Деве Гваделупской, прося помочь Мигуэлю.
Через несколько минут Джуан принес большой чайник дымящейся воды. За ним следовала Люпи с охапкой чистых салфеток.
Поставив чайник у постели, Джуан отвел глаза от Мигуэля к Елене. Он нахмурился и подошел к ней, чтобы положить руку на ее плечо.
– Подружка, ты измучилась. Здесь тебе больше нечего делать. Мы посмотрим за ним.
– Я не могу его оставить, – запротестовала Елена.
Джуан покачал головой, поднял глаза на Люпи. Он повел Елену к двери.
– Ты должна подумать о ребенке. Мигуэль – друг Диего, – он подчеркнул голосом эти слова. – Ради Диего ты должна уйти.
Сдерживая слезы, Елена кивнула, сказав Джуану, что она все понимает. Выдав посторонним свою любовь к Мигуэлю, она подвергает его опасности.
Но, покидая комнату, она почувствовала, что для нее это самое тяжелое в жизни.
ГЛАВА 31
Позднее Елену разбудил от беспокойного сна топот и ржанье лошадей и голоса во дворе. Подойдя к окну и выглянув, она увидела Риккардо, выходящего из экипажа. Дверь дома отворилась, и Консиция бросилась в его объятья. После этого пара рука об руку прошла в свои апартаменты.
Елена печально улыбнулась. Если бы все так просто было у нее и Мигуэля.
Сгорая от нетерпения увидеть его, она провела щеткой по спутанным волосам, потом поспешно вышла.
Когда она появилась в его комнате, то ее обуял страх – Мигуэль метался в постели, невнятно бормоча что-то.
С опечаленным лицом Консуэла покачала головой.
– Рана кажется получше, но лихорадка не кончается. Милочка, ты останься с ним, пока я сбегаю посоветоваться со знахаркой. Может быть, она знает еще какое-нибудь более сильное средство.
Боясь за мужа, Елена поторопила Консуэлу. Заняв место ее возле постели больного, она нашла холодную салфетку и вытерла его лоб.
– Милый мой, это Елена, – сказала она, – Мигуэль, ты слышишь меня?
Но он не слышал ее.
Находясь во время беспамятства в своем собственном мире, он выкрикнул:
– Спрятать… Мы должны спрятать золото…
Елена бросила испуганный взгляд на дверь, благодаря Бога, что они были одни в комнате.
Но через несколько минут в спальню вошел ее отец.
Елена затаила дыхание, когда он приблизился к постели Мигуэля.
– Как наш гость? – спросил он заботливо.
– Плохо, отец. – Елена наклонилась над постелью и переместила салфетку, надеясь предотвратить горячечное состояние больного и его постоянное невнятное бормотание.
– Эль Гато… де Вега… золото… – проговорил раненый.
Елена похолодела и задохнулась.
– Что? – отец оттолкнул ее и наклонился над кроватью.
– Что ты сказал?
Елена взмолилась, чтобы Мигуэль не отозвался на его вопрос и ничего не ответил.
– Никто… никто не знает тайны…
Поняв, что должна что-то сделать, Елена схватила отца за руку.
– Не обращай внимания, это бред. У него длительная лихорадка.
Отец оттолкнул ее руку и наклонился еще ниже.
– Какая тайна? Ты можешь сказать мне, – настойчиво пытался он вызвать больного на разговор.
– Нет. Никто не знает… Диего… Эль Гато…
– Что с Эль Гато?
Обезумев от страха и волнения, Елена схватила отца за руку, пытаясь оттащить от постели больного.
– Отец, ты должен уйти. Его болезнь может быть заразной.
– Успокойся, Елена!
– Елена… – произнес слабый голос, – не может знать… Диего – это Эль Гато…
Елена была в панике, она не знала, что ей теперь предпринять, пыталась засмеяться, но из ее горла вырвалось рыдание.
– Видишь, отец, он бредит. Болезнь лишила его разума.
Отец пристально посмотрел на нее.
– Я не уверен. – Он снова обратил взгляд на раненого. – Диего – это Эль Гато? А кто ты?
С бьющимся сердцем Елена уставилась на Мигуэля. «Боже! Пожалуйста, не дай ему ответить».
– Елена! – Мигуэль открыл глаза. – Милая… я люблю тебя.
Его ресницы снова опустились, и он опять впал в беспамятство.
Де Вега выпрямился и медленно отвернулся от больного, пронзив Елену обвиняющим взглядом.
– Что ты знаешь об этом человеке?
Елена ничего не ответила. Не обращая внимания на попытку Энрико оттолкнуть ее, она осталась стоять между своим отцом и Мигуэлем.
Бросив на нее уничтожающий взгляд, старик подошел к гардеробу и открыл дверцу.
Бормоча что-то о своем золоте, он стал перебирать его содержимое.
– А-ха-ха! Посмотри на это! – Он вытащил похожие на подушки прокладки.
Расхрабрившись от своей любопытной находки, он продолжил поиски. Через минуту он вытащил узел с темной одеждой.
Узнав черный костюм Эль Гато, Елена почувствовала боль в сердце. Кровь отхлынула от ее лица. Она закусила губу, чтобы не закричать.
Де Вега развернул одежду – черную рубашку и брюки. Кусок черного шелка упал на пол. Он поднял – его, просунув пальцы в прорези глаз маски. Он перевел взгляд на Елену.
– Я так и подумал. – С торжествующим выражением на лице он подошел к шкафу.
Елена задрожала, зная уже заранее, что именно он там найдет.
Энрико пошарил в ящике и достал парик с каштановыми волосами. Он бросил на Елену уничтожающий взгляд, подошел к больному и кинул парик и усы на человека, находящегося без сознания.
– Диего, я с трудом вас узнал. – Полный ярости, он подошел к дочери. Его глаза сощурились. – Ты все знала, не так ли?
Елена прерывисто дышала.
– Знала что?
Дрожь в ее голосе выдавала ее.
Не говоря ни слова, Энрико де Вега, как буря, вылетел из комнаты.
Ноги больше не держали Елену, и она опустилась на стул возле постели мужа. Она подняла влажную руку Мигуэля и поднесла ее к губам.
– О, любовь моя, что он с тобой сделает?
Мучимая тревогой, Елена опустила голову и зарыдала.
Через некоторое время Елена услышала, как дверь открылась. Боясь, что это может быть опять отец, она насторожилась. Но облегченно вздохнула, увидев, что Джуан и Консуэла вошли в комнату.
Джуан, заметив ее заплаканное лицо, бросился к ней.
– Елена, что произошло? – его взгляд быстро скользнул по лицу Мигуэля. – Он…
– Нет! – закричала она. – Это из-за отца. Он был здесь и все знает.
У Джуана остановилось дыхание.
– Ты имеешь в виду…
Она кивнула.
– Мигуэль бредил. Отец его услышал и все понял. – Елена подняла руку, чтобы погладить Мигуэля по щеке. – Отец нашел одежду и парик.
Он понял, что Мигуэль – это Эль Гато.
– О, Господи!
Консуэла уронила салфетку, которую она сменила на ране больного. – Он Эль Гато – гангстер? Джуан подобрал салфетку и протянул ей.
– Неважно, кто он. Это хороший человек и мой друг. А теперь давайте подумаем, как его спасти.
Он открыл маленький мешочек с измельченными травами, положил их в чашку с горячей водой и размешал.
– Подержи его голову, Елена. Я попытаюсь заставить его это проглотить.
– Мигуэль, проснись. Открой глаза, любовь моя, – умоляла Елена.
– Милая… – раненый поднял ресницы.
Он хмуро взглянул на Джуана и Консуэлу.
– Открой рот, амиго, – приказал Джуан, поднося чашку к его губам. – Выпей все это.
Мигуэль содрогнулся, но послушно проглотил горький напиток. Когда Чашка опустела, Елена опустила его на подушку.
– А теперь, усни, мой друг. – Джуан взглянул на Елену. – Будем молиться, чтобы это подействовало.
Она взволнованно схватила Джуана за руку.
– Ты останешься с нами?
Джуан кивнул.
– Я останусь здесь, вы оба во мне нуждаетесь.
Ночь проходила медленно. Они, все трое, находились возле постели Мигуэля. Елена не ожидала ничего хорошего от наступающего дня. Отец ее пока не возвращался. Увидев его ненависть к Эль Гато, она знала, что покоя для них больше не будет.
С наступлением рассвета раздались громкие голоса и тяжелые шаги. Дверь с шумом открылась. Елена с пересохшим от страха горлом увидела отца в сопровождении Гулермо и каких-то незнакомых людей, входящих в комнату. Она сильнее сжала руку Мигуэля. Он открыл глаза.
– Как трогательно, – насмешливо сказал отец. Он махнул рукой в сторону Мигуэля. – Взгляните, как она суетится около бандита. – Его губы скривились. – Унесите этого вредителя из моего дома. Заприте его в склеп.
– Нет! – воскликнула Елена, прикрывая мужа своим телом.
– Не волнуйся, милая. Джуан, уведи ее, – сказал Мигуэль слабым голосом.
– Нет, я не позволю им! – кричала она, вцепившись за деревянную спинку кровати.
Грубые руки оторвали ее и резко бросили в сторону.
Другие руки, бережные и надежные, протянулись, чтобы удержать ее отпадения.
Джуан держал ее крепко, в то время как она рвалась к Мигуэлю.
– Елена, мы не можем с ними бороться.
Сердце ее разрывалось, она видела, как двое мужчин уносили Мигуэля из комнаты. Елена извивалась в руках Джуана.
– Отец, пожалуйста. Я прошу тебя. Не делай этого. Он умрет.
– Так и получится. – Де Вега дернул плечами, остановив на ней свой холодный взгляд. – Какое это имеет значение? Если он выживет, я посмотрю вместе с тобой, как его повесят.
Следуя за своими людьми, он выскочил из комнаты, стукнув дверью.
Сквозь слезы Елена увидела, что Риккардо и Консиция, очевидно, привлеченные шумом, вошли в комнату. Она бросилась к ним.
– Пожалуйста, помогите мне.
Консиция презрительно сжала губы.
– Я не могу поверить, что ты вышла замуж за Эль Гато. – Она покачала головой, не отвечая на мольбу Елены. – Сестра, ты ведешь себя как дурочка. Этот человек – вор. Я, к примеру, погляжу с удовольствием, как его повесят.
– Нет! – воображение Елены не могло вынести эту страшную картину.
С возгласом отчаяния она упала на руки Риккардо и погрузилась в темноту.
– Ты теперь довольна, Консиция?
Консиция отшатнулась от взрыва ярости своего мужа. Ее взгляд перешел на безжизненную фигуру Елены.
