Лорд и хозяйка гостиницы

— Тогда-то он и присвоил вам титул своей племянницы? — насмешливо спросил Джордж. — Но почему он не лишил вас этого титула по прибытии в Ват, где он наверняка мог встретить кого-нибудь из своих знакомых?

— И сама не пойму, — честно призналась Рут. — Я тоже думала, что в Бате он мог бы уже и успокоиться. Как же я была поражена, когда он представил меня чете Редфорд как свою племянницу. После этого я сидела как на иголках, воображая себе, какой скандал может разразиться, если появится человек, действительно знающий его сестру и ее семейство.

— Но если он так пренебрег правилами приличия, к чему тогда было снимать этот дом на Королевской площади? — спросил лорд Фицуотер, с выражением, которое никак нельзя было назвать дружественным.

— Могу объяснить, — спокойно ответила Рут, хотя она прекрасно поняла, что скрывается за его вопросом. — Он страшно боится заразы и поэтому подозрительно относится к гостиничному постельному белью и просто заболевает от самых страшных предчувствий, стоит ему только приметить мельчайшее пятнышко на простыне. К тому же он был взвинчен предстоящей встречей с племянником и, размышляя об этой встрече, решил, что лучше будет, если все это произойдет в частном доме.

— Глупее и выдумать нельзя, — жестко отрезал Джордж.

— Я тоже так думаю, — вздохнув, согласилась молодая женщина. — Возможно, не желая того, я перепугала его своими подозрениями еще больше, так что он совсем потерял от страха голову, но… Ох, в его годы он вполне мог бы быть моим отцом. И мне кажется, он, как и мой батюшка, так и не достиг настоящего понимания зла, которое происходит в мире оттого, что…

— Я всегда жалел, что никогда не знал вашего отца, — заговорил Джордж после паузы, видя, что она не собирается продолжать разговор.

— Вы бы полюбили его, — сказала Рут, даже не удивившись, что он совершенно не делает никаких попыток узнать, что же она хотела сказать. — Он никогда не преувеличивал своих чувств, всегда оставался самим собой. И он так всем доверял, был ко всем так добр… Да, в общем и целом, он запомнился мне добрым человеком.

Джордж промолчал, но, взглянув на него, она увидела, что губы его крепко сжаты, а лицо так побледнело, будто на дворе стояла лунная ночь.

— Я склонен думать, что пусть бы он лучше был не таким добродетельным, но зато чуть более… рассудительным. Вы не согласны со мной?

— Отчасти и я могу с этим согласиться, — со вздохом ответила Рут. — Но все-таки он мой отец, и гораздо лучше для меня вспоминать его добрым словом… Ох, что теперь говорить об этом? Все это прошло и никогда не вернется.

— Так что вы решили? Намерены ли вы сейчас же вернуться домой, доверив мне своего Нортона? — после некоторой паузы спросил Джордж.

— Нет. Я не могу сейчас уехать, — твердо ответила она, — мистер Мортон с ума сойдет, если узнает, что я обсуждала его дела с вами. Да еще в такой момент, когда Чарльза нет в Бате. Не знаю, что мы будем делать, если он так и не объявится. Не могу же я оставаться здесь на веки вечные.

— Конечно нет, ведь ваше ремесло — побег, — хмуро сказал Джордж. — Я постоянно жду, что вот-вот явится ваш преданный Шон — или как его там? — чтобы, как всегда, помочь вам в этом. Он что, все еще с вами?

— Да, он… — Рут не договорила, во все глаза уставившись на Джорджа.

— Слишком много улик, сердечко мое, — вызывающе проворчал он, когда они увидели, что скоро настигнут Кору и Майкла. — Но как вы решились подслушать разговор Чарльза в этих, как их… в ваших совершенно невероятных обстоятельствах? Как это вышло? Вы хотели уличить его во лжи? Или не его, а какого-то другого вашего постояльца? И были потрясены, узнав, что мистер Мортон-млад — ший оказался столь трудным гостем? Кроме того, я только что вспомнил о слухе, которому раньше, впервые услышав его, не придал никакого значения. Якобы вы, продав Чарльзу Биверсу «Золотого Тельца», сорвали хороший куш, после чего и исчезли из Церковного переулка. Я вдруг подумал, а что, если это не сплетня? Тогда выходит, вы действительно не нуждаетесь ни в чьей помощи.

Так, значит, он знает о «Толстом Коте»? От неожиданности у Рут перехватило дыхание. Поэтому заговорила она не сразу.

— Если вы всегда знали, что я продала «Золотого Тельца», то какого дьявола вы оскорбляли меня, заявляя, что я продалась богатому старику? — медленно проговорила она низким, клокочущим от бешенства голосом.

— Говорю же вам, что я счел это за обычную сплетню. Мало ли их гуляет вокруг? — ответил Джордж. — И потом, я ведь прекрасно знаю этого Чарли Биверса. Потому и не мог даже мысли допустить, что кому-то удалось бы проделать с ним такой трюк. Думаю, это дельце сорвалось бы и у самого вашего пройдохи-дядюшки Джона. Ну а вас, должно быть, просто очень любит удача.

— Удача здесь ни при чем, — категорически сказала Рут, сверкнув глазами. — Я пять лет жила у дяди Джона, а после его смерти сбыла с рук то, что мне от него осталось, то есть «Золотого Тельца». И что вы находите такого невероятного в том, что я продала его Чарльзу Биверсу?

Она никак не могла успокоиться, возмущаясь той легкостью, с которой Джордж высказывал ей свои подозрения, обвинения и всякие догадки по поводу ее богатых покровителей. И все это, как теперь выясняется, он говорил, уже зная, что она сумела перехитрить одного из самых отъявленных воров и проходимцев Сент-Джайлза, репутация которого была такой, что хуже и не придумаешь. Джордж знал правду все эти годы, но не поверил ей! Почему-то для него предпочтительнее было думать о ней только самое худшее!

В это время они нагнали Кору и Майкла. Рут, едва отвернувшись от Фицуотера, как ни в чем не бывало улыбнулась молодым людям.

Она заметила, что Майкл хочет поговорить с ней. Он действительно придержал свою лошадь, чтобы оказаться рядом с ней, в то время как Джордж, проехав немного вперед, составил компанию Коре. Проследив этот маневр, Рут не могла не удивиться тому, как безукоризненно он был исполнен.

— Ваши приятельские отношения с мисс Ренфрю, кажется, обещают и далее процветать и скоро обратятся в прочную дружбу, — сказала она вежливо. — Такую же, как у вашей сестры с мистером Хастингсом.

И она посмотрела вперед, туда, где Синтия ехала рядом с Адамом; их беседа выглядела столь же дружественной и приятной обоим, как и несколько часов назад, когда прогулка только начиналась.

Майкл взглянул на нее, вздохнул, но так ничего и не сказал.

— Должна заметить, сэр, у вас хороший вкус.

Несмотря на улыбку, большие, серые, как туман, глаза Рут оставались по-прежнему грустными.

— Вы чем-то опечалены, мэм? Боюсь, что раньше… Вы ведь и раньше знали лорда Фицуотера?

— Мы встретились по дороге в Бат, несколько дней назад, — ответила она, вздохнув. — Но вообще-то я действительно знаю его уже несколько лет. Однако это не…

— Не беспокойтесь, мэм, я не сплетник, — быстро проговорил Майкл. — А давно ли?.. — Он прервался на полуслове и покраснел. — Простите, я не должен совать нос в чужие дела, — окончательно смутившись, неловко сказал он.

— Мы были знакомы с ним еще до моего замужества, — спокойно ответила Рут. — Много лет назад. Теперь скажите, чем я могу помочь вам, сэр? И давайте подумаем, наконец, что нам делать с этой мисс Ньюком?

Майкл взглянул на нее, не скрывая изумления.

— Вы… Вы ведьма, мэм? Рут громко рассмеялась.

— Нет. Я просто представила себя на вашем месте. И я отлично поняла, какую трудность, даже опасность для вас представляет мисс Ньюком. Допустим, мисс Ренфрю пригласит вас в свой дом, в «Лансдаун Крезнт», так мисс Ньюком, несомненно, будет ловить каждое ваше слово. А потом сразу же, не успеете вы уйти, начнет вполголоса обсуждать ваши достоинства, внешность, фигуру, изысканность ваших жилетов и что там еще… А если вы попытаетесь назначить Коре свидание где-нибудь в другом месте, почтенная мисс Ньюком непременно постарается увязаться за вами, и конца этому видно не будет, можете мне поверить. Да, так вот, на вашем месте я призадумалась бы насчет того, что делать с мисс Ньюком.

Майкл неуклюже пожал плечами.

— Я и не ожидал, что вы так хорошо разбираетесь в людях, миссис Прайс, и так… так…

— Грубо и резко, вы имели в виду? — подсказала ему Рут. — И нетактично к тому же? Да, я могу быть резкой, стоит мне сильно обеспокоиться чем-то. Даже в том случае, если мне покажется, что вы пытаетесь оскорбить невинность или насмеяться над добротой мисс Ренфрю…

— Клянусь вам… — начал было Майкл.

— Ну, ну, я это так, к примеру. Не думаю, Майкл, что вы способны на низость, — сказала Рут, будто не замечая, что прервала его. — Ну так что, у вас появились соображения, как совладать с мисс Ньюком и отбить у нее охоту повсюду шпионить за Корой?

— Я не знаю, если говорить откровенно, — признался он. — Это кажется так жестоко и не вполне… — Он замолчал, будто не мог подобрать подходящего слова, способного выразить его отношение к неловкой ситуации.

— А по-моему, это совсем не жестоко, а, напротив, весьма разумно, — сказала Рут, — и об этом никогда не следует забывать романтическим юношам. Как вы считаете, что, если я попрошу Кору пройтись со мной завтра утром по магазинам? Скажу ей, например, что мне хочется купить новую шляпку или, скажем, пару перчаток. И никто не запрещает вам прогуливаться в это время по Милсом-стрит, где вы, что вполне вероятно, можете случайно встретиться с Корой. Ну как?

— О, благодарю вас, мэм, — пылко воскликнул Майкл.

— Не благодарите меня, пока мы не убедимся, что наш план сработал.

Несколько минут спустя, когда пары опять переменились и Джордж вновь оказался рядом с Рут, он сказал:

— Мисс Ньюком, да, вот это непростая задача.

— Вы что, говорили о ней с Корой? — полюбопытствовала молодая женщина.

Она все еще сердилась на него, но держалась непринужденно, считая, что на сегодня уже довольно споров и обидных слов.

— Не совсем, — сказал Джордж. — Мы вели окольный разговор, но она ухитрилась дать понять, что не осуждает меня за то, что вчера утром в курзале я высмеял старую треску. Еще выразилась в том смысле, что ей совсем не жалко старух, от которых все бегают, и поэтому они бессовестно пользуются почтительностью своих младших родственников и донимают тех своей болтовней. Конечно, она говорила об этом в несколько иных, куда более мягких выражениях, но смысл примерно такой.

— Ну, не думаю, что с ее стороны это вполне искренне. Скорее всего, ей хотелось показать вам свою лихость. На самом деле, она очень кроткая девочка. Но эта мисс Ньюком, скажем прямо, тяжкий крест для того, кто должен его нести. Меня так она просто приводит в ужас.

— Почему?

— Джордж! Вы только представьте себе, что случится, если она разузнает правду обо мне?

— Но вы же не останетесь навеки в Бате? — рассудительно сказал он. — Так какое вам дело до того, какие небылицы о вас будут плести все эти старые злопыхательницы и сплетницы?

— Что подумают сплетницы, мне все равно, — сказала Рут. — Но я знакома и с другими людьми и не хотела бы, чтобы они думали обо мне плохо. — И она посмотрела вслед Коре и Майклу.

— Думаю, Кора не перестанет уважать вас, узнав, что вы не настоящая племянница Мортона, — возразил Джордж. — Но могут обнаружиться куда худшие вещи, если…

— Достаточно плохо уже и то, что она узнает об этом поддельном родстве, — протестующе заявила Рут.

— Нет, Рут, тут я позволю себе не согласиться с вами. Если не ошибаюсь, эти «другие люди» в Бате, чьим мнением вы дорожите, — Кора и Майкл Гордон. Полагаю, когда они узнают истину относительно того, почему вы назвались племянницей Мор — тона, то их отношение к вам, напротив, улучшится. — Он кривовато улыбнулся. — Эта Кора, там, в «Джорджии», когда утаила от Синтии ваш портрет, руководствовалась самыми возвышенными и благородными чувствами, да и Майкл взирает на вас весьма благоговейно.

Рут ненадолго прикрыла глаза, припоминая все муки, пережитые ею сегодня, и возблагодарила Кору, столь ловко утаившую рисунок от других.

— Виноват, — спокойно проговорил лорд Фицуотер. — Не думал, что причиню вам столько беспокойства. Просто я начинал рисовать всех троих, но… ваше лицо было так выразительно. Я и думать забыл о Синтии и Хастингсе. В голову не приходило, что они могут во всем этом нечто усмотреть. Поскольку они ничем не потрясли моего воображения, я их просто и в расчет не брал.

— А между тем кто-то из них сказал, что перо могущественнее шпаги, — нетвердым голосом сказала Рут, пытаясь улыбнуться. -

Ох, Джордж, нелегко мне было при таких обстоятельствах увидеть этот рисунок. Это гораздо хуже, чем вдруг перехватить в зеркале чужой взгляд.

— Понимаю. — Джордж осадил гнедого и, вытащив из кармана свою тетрадь, вырвал из нее лист с ее портретом и протянул ей. — Храните его или порвите, если хотите. Он ваш.

Рут взяла рисунок. Она взглянула на листок лишь мельком, до слез тронутая благородным поступком Джорджа. Теперь ей не надо опасаться, что кто-то чужой однажды увидит этот рисунок — как уже чуть было не случилось в «Джорджии» — и начнет бесцеремонно разглядывать и обсуждать ее изображение, гадая, кем она приходится художнику.

— Не покажете ли вы мне и рисунок Коры? — порывисто спросила она.

— Конечно, — сказал Джордж, передавая ей тетрадку.

Она взглянула на рисунок и улыбнулась. Конечно, Кора владела пером куда менее уверенно, чем Джордж. Пропорции были слегка нарушены, а сила и проницательность его взгляда недостаточно выразительно переданы, но сходство между моделью и портретом, несомненно, было. На рисунке Джордж выглядел куда забавнее, чем в жизни. Коре удалось прекрасно схватить его насмешливое выражение, слишком хорошо известное самой Рут.

— Вы хотите его оставить себе? — спросила она.

Джордж молча взял у нее тетрадь, вырвал из нее и этот лист и передал Рут. Затем он сказал беззаботным тоном:

— Не сомневаюсь, мисс Ренфрю была бы польщена тем, что ее рисунок так вам понравился.

Рут взглянула на него, внимательно всмотрелась в его лицо, но так и не смогла понять, что оно выражало.

— Благодарю вас, — сказала она, осторожно засовывая оба рисунка за корсаж своего платья. — Полагаю, мы успеем доехать до Бата прежде, чем пойдет дождь. Иначе миссис Ренфрю рассердится и не отпустит Кору завтра утром пройтись со мной по магазинам.

Глава 8

— Доброе утро, миссис Прайс! Я так рада видеть вас снова! — радостно приветствовала Рут миссис Ренфрю. — Пожалуйста, садитесь. Кора уже почти готова. Представьте, со вчерашнего дня она только и говорит, что о вашем путешествии.

— Спасибо, миссис Ренфрю. — Рут улыбнулась. — Мне очень приятно, что Коре понравилось. Да и все мы остались довольны.

Погода была прекрасная, в общем, то, что нужно для верховой прогулки.

— Да и лорд Фицуотер, полагаю, наверняка получил удовольствие от этой прогулки на север Сент-Филипа, особенно после его бесконечных лондонских приемов и раутов, — напыщенным тоном произнесла мисс Ньюком, не спуская глаз с лица Рут. — Но думаю, миссис Прайс, наш Бат показался вам весьма скучным, ведь вы столько всего повидали в мире.

— О нет, дорогая моя мисс Ньюком, — так же церемонно ответила ей молодая женщина, хотя ясно видела, как пылают от ненависти тусклые, узкие глазки старой девы, чего не могла скрыть никакая фальшивая любезность. — Я встретила здесь столь теплый прием, что показаться мне скучным Бат никак не мог.

— С вашей стороны было весьма великодушно пригласить Кору пройтись по магазинам, — с достоинством сказала миссис Рен — фрю. — Я и сама обожаю подобные вылазки, но полагаю, что моей Коре будет приятнее пойти с вами вдвоем. Слишком большая компания в таких походах не всегда уместна. Я благодарна вам за то, что вы пригласили мою дочь.

— О, напротив, я сама благодарна Коре за ее согласие сопровождать меня. — Рут вежливо улыбнулась. — У нее хороший вкус, она так тонко чувствует цвет; лучшей советчицы мне, пожалуй, и не найти. Вы сами знаете, как трудно подчас выбрать подходящую шляпку.

— Миссис Ренфрю нередко говорила мне, что у меня превосходный вкус, — процедила сквозь зубы мисс Ньюком. — Я была бы счастлива пойти с вами, миссис Прайс. Кора еще слишком юное создание, чтобы полагаться на ее выбор. Для этого необходим определенный опыт, вы согласны со мной?

— Я уверена, Эмили, что миссис Прайс с удовольствием приняла бы твое предложение, — сказала миссис Ренфрю прежде, чем Рут успела открыть рот. — Но ты не забыла, что мы с тобой сегодня утром собирались отправиться в «Памп-Рум»?

Она перевела взгляд на вошедшую в гостиную дочь и улыбнулась.

— Простите, миссис Прайс, я заставила вас ждать, — немного смущенно обратилась девушка к Рут.

— Ничего страшного, — с улыбкой успокоила ее Рут. — Никакой спешки нет, да и мне приятно было побеседовать с вашей матушкой. — Она встала и почтительно раскланялась с миссис Ренфрю. — Всего доброго, мэм. Еще раз благодарю за то, что позволили Коре пойти со мной.

Когда они вышли из дома, девушка сказала со вздохом облегчения:

— Какой ужас был бы, если бы тетушка Эмили увязалась за нами. Она еще вчера прозрачно намекала мне, что с удовольствием пойдет с нами и надеется, что вы пригласите ее.

— Я и не думала, что ваша матушка так легко спасет нас от этой опасности.

Рут с любопытством взглянула на Кору. Она понимала, что ее юная подруга вряд ли догадывается, какой сюрприз ее ожидает, и, наверное, страшно удивится, случайно встретив Майкла Гордона. И еще она подумала, что Коре впрямь не за что любить свою тетку, которая отравляла ей жизнь с раннего детства.

— Тетя Эмили часто говорит такие вещи, что нам всем приходится краснеть за нее, — сказала Кора, не догадываясь, что и Рут в эти минуты думает о том же самом. — Но главное, главное, миссис Прайс!.. О, я была так счастлива вчера, так счастлива! Ведь все получилось просто великолепно, не правда ли?

— А я боялась, что прогулка покажется вам утомительной. Ведь вы, как я догадываюсь, не часто ездите верхом да еще в такую даль.

— О нет! — живо возразила девушка, глядя на Рут сияющими глазами. — Мне очень понравилось. Хотя, сказать по правде, проснувшись сегодня, я почувствовала, что у меня немного болят ноги и ноет спина. Это с непривычки. Но маме я ничего не сказала! А вы?.. Вам эта поездка тоже была в радость, мэм?

— Да, конечно, спасибо, — ответила молодая женщина. — Обычно я совершаю такие прогулки одна. Так что мне бывает очень приятно прокатиться для разнообразия в хорошей компании.

Кора, казалось, была готова задавать Рут все новые и новые вопросы, не останавливаясь ни на секунду. Но внезапно она смутилась и замолчала. Какое-то время они шли молча. Затем Кора быстро спросила:

— Какого рода шляпку вам хотелось бы купить, мэм?

— Боже милостивый! Да это же… Не может быть!.. Это ведь, кажется, мистер Гордон! Вон там, впереди! И никак с лордом Фицуоте — ром? — воскликнула Кора, когда они неторопливо брели по Милсом-стрит.

— Да, кажется, это они и есть, — неспешно ответила ей Рут. — Какое совпадение!

Девушка тщетно пыталась скрыть свой восторг. Но розы, расцветшие на юных щечках, выдавали ее с головой, а Рут про себя отметила, как хорошеют вчерашние дурнушки, стоит им только чуть-чуть поверить в себя и почувствовать, что они кому-то нравятся.

Сияющая, радостная Кора искренне восхищалась этим совпадением. Никакое подозрение не коснулось ее сознания. Она хотела что-то сказать Рут, но не успела, поскольку в этот миг они оказались лицом к лицу с джентльменами.

— Доброе утро, леди, — учтиво приветствовал их Джордж.

— Надеюсь, вы не простудились на вчерашней прогулке? — спросил Майкл, обращаясь к Коре.

— О нет! Я чувствую себя превосходно! — воскликнула она и тотчас смутилась, будто почувствовав, что ведет себя не так, как подобает благовоспитанной барышне.

Минуту-другую молодые люди хранили молчание, не зная, о чем говорить дальше.

Рут искренне радовалась, глядя на Кору. Но то, что рядом с Майклом был и Джордж, оказалось для нее полнейшей неожиданностью. Она совершенно по-дурацки разволновалась и от этого полностью утратила дар речи. Не хотела бы она, чтобы Джордж когда-нибудь узнал, как долго вчера вечером разглядывала она его портрет, сделанный Корой, и как долго не могла потом уснуть.

— Возможно, леди не станут возражать против того, чтобы вместе побродить по Сид — ней-гарденс? — в конце концов заговорил Джордж, прерывая затянувшееся молчание. И только едва заметный огонек в глубине его глаз показывал, что он находит положение довольно забавным.

— Замечательная идея, сэр! — пылко воскликнул Майкл. — Мисс Ренфрю наверняка согласится. Слишком прекрасное утро, чтобы просто ходить по магазинам.

Несомненно, Коре очень хотелось ответить ему согласием, но она сдержалась и сначала вопросительно посмотрела на Рут.

— В конце концов, новую шляпку можно купить когда угодно, — тотчас же сказала Рут. — Но возможность побродить по Сид — ней-гарденс вряд ли еще нам представится. Так что я с удовольствием принимаю это предложение; ведь скоро мне придется покинуть Ват.

— Вам подходит роль дуэньи, — мягко сказал Джордж, когда Кора и Майкл ушли на несколько шагов вперед от них.

— Но все получилось на славу, вы согласны? — вырвалось у молодой женщины. Но она тотчас спохватилась. — Я хотела сказать…

— Вы так уверенно и решительно свели их вчера… На вашем месте я бы сначала постарался кое-что разузнать, — прервал ее лорд Фицуотер, едва удерживаясь от того, чтобы не рассмеяться. — Впрочем, я и так вам скажу. Молодой человек происходит из весьма почтенного семейства, пусть не особо состоятельного, но всеми уважаемого. Во всяком случае, их все принимают. Правда, его сестрица Синтия вообще-то слывет здесь легкомысленной молодой особой, а жилеты Майкла, увы, не являются образцом тонкого вкуса, но его жилеты, в конце концов, — самое худшее, что я в нем нахожу. Вы полагаете, Кора способна оказать на него благотворное влияние? Я имею в виду, в области выбора жилетов?

Руг едва не подавилась, стараясь сдержать приступ хохота. Ее настроение вдруг стало веселым и легкомысленным, и хотя она уверяла себя, что причина тому яркий солнечный свет, ласкающий лицо, и живительная свежесть воздуха, но глубоко в душе чувствовала, что это состояние возникло просто потому, что появился Джордж, взял ее под руку и они идут гулять. К тому же она всем сердцем переживала удивительное ощущение согласия, единства чувств и мыслей, вновь возникшее между ними.

Она заметила, что со вчерашнего дня он как-то изменился. Разумом она все еще не могла простить ему, что он не поверил, будто она сумела выгодно продать «Золотого Тельца», но в душе была рада, что все-таки рассказала ему о том, как тихо и благопристойно провела все эти семь лет разлуки, и рассказала не по своей воле, а только потому, что он сам захотел узнать о ней все.

А теперь у Рут не оставалось секретов от Джорджа. Он знал ее раньше и теперь узнал ее сегодняшнюю, и она могла, как и несколько лет назад, быть рядом с ним самой собою. Эта свобода общения была для нее бесценной. К тому же, напоминала она себе, он обещал больше никогда не просить ее стать его любовницей. Она могла прогуливаться с ним, довольствуясь краткими приятельскими встречами, вполне дозволенными светскими приличиями и правилами поведения, не опасаясь всепоглощающей страсти, угрожавшей ее решимости и его честности.

— Рут, я кое-что выяснил насчет Чарльза, — внезапно сказал Джордж.

— Что именно? — стряхнув задумчивость, спросила Рут.

— Вы были правы, он куда-то провалился с концами, так что в Бате никто ничего о нем не знает, но я обратился к Генри…

— Кто это — Генри? — спросила Рут в недоумении.

— Мой кучер.

— А-а, кажется, я помню его! — воскликнула она, на миг мысленно возвращаясь в то утро, когда в конюшне придорожной гостиницы чей-то ливрейный кучер показал ей Ва — равву и Рут — двух породистых гнедых, принадлежащих, как потом выяснилось, лорду Фицуотеру. — Простите, я прервала вас. Продолжайте.

— Ему ничего не стоило порасспросить людей, далеких от салонных сплетен, насчет Мортона-младшего, — сказал Джордж. — Его слуга, Джонс, совсем не далеко ушел от хозяина. Он считается таким негодяем, который не постесняется и нож в ход пустить, и взять все, что ему ни приглянется. Похожа эта басня на то, что вы о нем знаете?

— Да уж, меня это не удивляет, — ответила Рут. — Но в «Толстом Коте» он ничего подобного себе не позволял. У меня в гостинице вообще никто не смеет затевать драк — боятся Шона.

— Это что, тот же Шон Макинтайр, что и тогда был? — спросил Джордж.

Вопрос прозвучал вежливо, но Рут услышала в его голосе глубоко затаенную враждебность. Это очень обеспокоило ее.

— Он сделал тогда то, что считал лучшим для меня, — сказала она, смело встретив взгляд Джорджа.

— Нет, он поступил так из ревности и чувства собственника, — жестко возразил он. — И я с ним разберусь при первой же встрече.

— Нет, ни в коем случае!

Рут внезапно представилась ужасная картина схватки Джорджа со здоровяком шотландцем.

Конечно, сильный, атлетически сложенный и вполне способный постоять за себя Джордж на пятнадцать лет моложе Шона. Но тот на целых четыре дюйма выше Джорджа и тяжелее на добрых двадцать фунтов, а в драке становится просто неистовым от злобы. Рут задрожала от страха, представив себе возможный исход сражения между ними. Ведь кому как не ей знать, какими бывают последствия подобных баталий!

Да, конечно, Шон семь лет назад солгал ей, но без него ее жизнь в Церковном переулке была бы просто непереносимой. К тому же без его содействия ей никогда не удалось бы продать «Золотого Тельца» Чарльзу Биверсу. Да, он не оправдал ее доверия, но она никогда не забывала, как много он для нее сделал.

— Джордж! Не смейте даже и думать об этом! — Она конвульсивно стиснула его руку, повернув к нему лицо, озаренное светом зимнего солнца. — Прошу вас, не говорите ничего Шону, если когда-нибудь встретитесь с ним. Пожалуйста!

Он посмотрел в ее широко открытые, испуганные глаза. Его лицо ничего не выражало, разве что в углах слегка прищуренных глаз промелькнула легкая насмешка.

— Пожалуйста, Джордж! — Она еще крепче сжала его руку. — Ради Бога, не затевайте ничего.

Он улыбнулся. Золотые искорки заиграли в его карих глазах, и ее сердце сжалось при мысли о том, что с ним может сотворить озверевший от злобы Шон.

— Вы так уверены в своем шотландском Голиафе, что опасаетесь за мое здоровье? — проворчал лорд.

— Нет. — Она покачала головой, хотя как раз за это и опасалась больше всего. — Но…

— Почему вы так уверены, что наша с ним встреча непременно должна закончиться дракой? — насмешливо спросил он.

— Вы в гневе…

— Я в сильном гневе, — поправил он ее. — Но это не значит, что я обязательно попытаюсь облегчить свои страдания, превратив рожу вашего чересчур рьяного защитника в месиво. — Он криво усмехнулся. — Сердечко мое, не смотрите на меня так, иначе я не смогу сдержаться и забуду, где мы находимся…

Краска схлынула со щек Рут. Она попыталась вырвать у него руку, воскликнув:

— Вы же обещали!

— Я обещал больше не уговаривать вас стать моей любовницей, — холодно ответил Джордж, снова взяв ее под руку.

Молодая женщина еще раз попыталась высвободиться, но он удержал ее свободной рукой.

— Отпустите меня! — сердито сказала она.

— Нет.

— Джордж!

Пальцы лорца Фицуотера держали ее запястье достаточно крепко для того, чтобы она могла ее вырвать, но так, чтобы не причинить ей боль. Он не носил перчаток, и она почувствовала, что его рука проникла в глубь муфты и коснулась ее пальцев. Больше между ними не осталось никаких препятствий. Рут не могла противостоять чувственному пламени, охватившему ее при его прикосновении. С минуту рука Джорджа оставалась неподвижной. Затем его пальцы нежно завладели ее ладонью.

Дыхание у нее перехватило, и она с трудом прошептала:

— Пожалуйста, не надо! Это нехорошо.

— Не вижу ничего плохого. — Продолжая держать ее руку, он заметно прибавил шаг, чтобы догнать Кору и Майкла. — Да не вырывайтесь вы так, Рут. Вот это уже неприлично для воспитанной леди!

— Чего вы добиваетесь? — спросила она сдавленным голосом. — Хотите испортить наши отношения? Этого вы хотите?

— Нет. — С едва скрытым раздражением он оглянулся вокруг. — Черт возьми! Что за мука пытаться поговорить в столь людном месте. Где Мортон?

— Откуда мне знать?

— Старший Мортон! Старший!

— В «Памп-Рум», я думаю. Хотя нет… Он должен был пойти к своему адвокату… — сказала Рут, не понимая, к чему он клонит.

— Но он не на Королевской площади? — с нетерпением продолжал расспросы Джордж.

— Нет, скорее всего, нет… — неопределенно ответила она.

— Впрочем, не имеет значения, даже если он и там… Уверен, что он даст спокойно поговорить. Я имею в виду — без его присутствия.

— Но я не хочу…

— Вы, может, и не хотите, но я больше не могу откладывать это. Мне надо обсудить с вами кое-что, — решительно заявил Джордж. — А Гордон, полагаю, будет счастлив подвернувшемуся случаю сопровождать Кору к ее мамочке и без нас.

— Но не могу же я просто бросить ее, — возразила Рут, стараясь идти медленнее, несмотря на то что он убыстрял шаг.

— Вы не бросаете ее. Вы ввернете ее бескорыстным заботам вполне респектабельного молодого человека, — насмешливо сказал Джордж. — Кто же осмелится упрекнуть вас за желание скорее возвратиться домой, если вы оказались жертвой мучительной мигрени?

— Но послушайте…

Протестовать, однако, было уже слишком поздно. Рут сжала зубы, услышав его ехидный намек на то, что напряжение, испытанное ею только что, изнурило ее до такой степени, что у нее началась мигрень. Ибо при всем ее изяществе и хрупкости она отличалась завидным здоровьем и болела весьма редко.

— Джордж, в самом деле, какого черта вы делаете из меня какую-то поникшую фиалку? — спросила она сразу же, как только ей удалось дышать ровнее. — И если я, по-вашему, столь жалкое и хилое создание, почему мы мчимся по этой аллее так, будто за нами по пятам гонятся все силы преисподней?