Переглянувшись, девушки захихикали.

На бледном лице Демпси отразилось замешательство. Явно не понимая, что их так рассмешило, он пожал плечами.

— Прелестное утро, однако, не правда ли? Только немного слишком… жаркое. — Изящным движением вскинув к глазам бинокль, юный Демпси принялся обозревать окрестности. — Я решил воспользоваться случаем и изучить береговую флору и фауну. Очаровательный уголок, поистине один из шедевров Творца!

— Демпси, — не выдержав, запротестовала Лавиния, — ты нас утомил. Ну можно ли быть таким занудой?

Женственное лицо Демпси побледнело.

— Ну а о чем бы вы, дамы, желали побеседовать? — выдавил он из себя и совсем растерялся, когда девушки снова захихикали.

Именно эту минуту и выбрал Джулиан, чтобы присоединиться к компании. Изо рта у него торчала сигара. При виде неудержимо хохотавших девушек и угрюмо насупившегося Демпси во взгляде его появилось неодобрение.

— Доброе утро, мадемуазель Морган, месье Морган, — буркнул он. — Извините, но я хотел бы перемолвиться словечком со своей женой. Наедине.

И снова ей пришлось пережить немалое унижение, когда рассерженный супруг волоком тащил ее за собой.

— Джулиан, зачем ты ставишь нас обоих в идиотское положение? — возмущалась она. — Что ты себе позволяешь? Набрасываешься на меня, тащишь за собой, да еще и пыхтишь, как этот пароход!

Джулиан не ответил и лишь ожесточенно дымил сигарой. Из-за широких полей надвинутой на глаза панамы Мерси не видела его лица, но какая-то особая, опасная грация его движений и пальцы, стиснувшие ее запястье, говорили о том, что ее супруг в ярости.

Когда они наконец оказались в своей каюте, Джулиан с грохотом захлопнул дверь и швырнул шляпу на койку.

— Мадам, — рявкнул он, — хочу напомнить вам, что дни, когда вы могли кокетничать со всеми подряд, остались в прошлом!

Мерси взвилась от ярости:

— Кокетничать? О чем ты говоришь?

— О чем? Ты думаешь, я не видел, как этот плюгавый месье Деверо запускает глаза к тебе за корсаж!

Разъяренная Мерси уперлась кулачками в бедра.

— Что?! Между прочим, когда ты свалился нам точно снег на голову, мистер Демпси любезно читал нам интереснейшую лекцию о флоре и фауне Миссисипи! К твоему сведению, он весьма знающий натуралист!

— И весьма искушенный бабник! — прорычал Джулиан.

Мерси в отчаянии всплеснула руками.

— Джулиан, ты просто осел!

— Осел?!

— Да, осел! — сердито крикнула Мерси. — Между прочим, теперь ты мой муж, а вовсе не мой опекун! Может, хватит то и дело указывать мне, что я должна делать, а? Мне ведь уже не десять лет! И вообще, ты ведешь себя на редкость глупо! Упрямый, высокомерный ханжа — вот ты кто!

— Как ты меня назвала? — взревел Джулиан.

Но Мерси уже понесло:

— Кстати, мы с Лавинией отлично проводили время, пока вас не было!

По лицу Джулиана было видно, что он оскорблен. Закусив губу, Мерси подняла на мужа глаза.

— Послушай, Джулиан, — не выдержала она наконец. — Ты ведь знаешь, что победил. Разве не так?

Он несколько секунд разглядывал ее, потом оглушительно расхохотался:

— Мерси, я тебя не узнаю! Решила сдаться на милость победителя?

Мерси скрестила руки на груди и вызывающе вскинула голову:

— Даже не надейся! Просто я хотела сказать, что если мне весело с моими друзьями, это вовсе не значит, что я с кем-то флиртую!

— Неужели тебе и вправду в обществе этих скучных Морганов интереснее, чем в компании собственного мужа? — обиженно спросил он.

— Ну… — Она старательно избегала его взгляда.

— Мерси, признайся откровенно — ты действительно хотела выйти замуж за Филиппа?

Мерси смущенно потупилась:

— Н-нет.

На лице Джулиана появилось озадаченное выражение.

— Не понимаю… почему же ты тогда обручилась с ним?

Мерси наконец решилась встретиться с ним взглядом.

— Чтобы избавиться от тебя.

Джулиан был приятно удивлен.

— Чтобы избавиться от меня? Как от опекуна или…

— И так, и так, — пролепетала Мерси.

Брови Джулиана сошлись на переносице. Во взгляде, которым он смотрел на нее, читалось неодобрение.

— Стало быть, ты воспользовалась чувством, которое питал к тебе Филипп, чтобы…

— Кто ты такой, чтобы осуждать меня? — переходя в наступление, бросила Мерси.

— Мерси, ну неужели мы так и останемся врагами? — вздохнул Джулиан.

— Я… я вовсе не считаю тебя своим врагом.

— Однако ты кидаешься на меня при каждом удобном случае, разве не так?

— Ты заставил меня… — защищалась Мерси.

—…выйти за меня замуж, — подсказал он. — Однако признай, что больше я тебя уже ни к чему не принуждал. Тогда почему ты все время нападаешь на меня? Неужели я настолько тебе противен?

— Это вовсе не поэтому… не потому, что ты мне противен. Просто ты такой… такой… невозможный!

— Забавное определение! — усмехнулся Джулиан. — Однако как бы там ни было, но мы с тобой муж и жена и, между прочим, у нас медовый месяц. Так почему бы не получить хоть какое-то удовольствие от путешествия?

— Что ж, разумно, — пробормотала она, решив уступить, пока еще не слишком поздно.

— Дай мне слово, что постараешься стать послушной и уступчивой женой, — потребовал он, обнимая ее за плечи.

— Дай мне слово, что перестанешь вести себя как напыщенный грубиян!

— Напыщенный…

— Дай мне слово! — непоколебимо стояла она на своем.

— Даю слово. — Джулиан притянул ее к себе. Его горячие губы скользнули по ее покрытой испариной щеке, и по телу Мерси побежали мурашки. — Итак, моя маленькая упрямая жена, стало быть, вы обручились с Филиппом лишь для того, чтобы избавиться от своего опекуна… Ты бежала, дорогая, но от чего? Чего ты боялась? Скажи мне.

— Вот этого, — забыв о гордости, прошептала она и жадно прижалась к его губам.

Жаркий, страстный, мучительный поцелуй опалил их огнем, но через пару мгновений Джулиан мягко отодвинул ее в сторону.

Мерси и ахнуть не успела, как одним сильным рывком муж разорвал тонкую ткань ее корсажа. Платье упало к ее ногам.

— Джулиан! — Глаза Мерси стали огромными. — Что ты наделал?! Ты же испортил мне платье!

— Не желаю, чтобы другие мужчины бесстыдно ласкали взглядом твою грудь.

— Джулиан! Из всех наглых, невозможных, отвратительных… Кстати, ты ведь только что дал мне слово…

— Ш-ш-ш, — прошептал он, заглушив губами ее возмущенные вопли.

И вдруг он ловко стащил с нее всю одежду, после чего приказал немедленно отправляться в постель. Она так и сделала, но когда потянула на себя простыню, чтобы прикрыть наготу, Джулиан воспротивился.

Он смотрел на ее раскрасневшееся, смущенное лицо и неожиданно спросил:

— Мерси, ты хочешь иметь детей?

Мерси вздрогнула: вот уже несколько дней она мечтала о том, что когда-нибудь у нее появятся дети.

— Да, — счастливо выдохнула она, запустив пальцы в его растрепавшиеся волосы.

— Ты хочешь иметь ребенка от меня?

Пьянящая радость захлестнула Мерси, стоило только ей представить себе ребенка Джулиана, которого она будет носить под сердцем.

— Да, — повторила она. — Да!

Он даже застонал от удовольствия.

— Хорошо. — Кончик его языка скользнул по ее обнаженной груди. — Я вдруг подумал… — хрипло прошептал он. — Разве можно ненавидеть человека, от которого ты хочешь иметь ребенка?

— Но я не… — выдохнула Мерси, — вовсе не хочу ненавидеть тебя!

Губы его сомкнулись вокруг ее напрягшегося соска.

— Но ведь ненавидишь же.

— Нет… больше уже нет, — тоненьким голоском призналась она.

Улыбнувшись, Джулиан прижался к ее губам, а затем осторожно раздвинул ей бедра.

Джулиан с бесконечной лаской коснулся средоточия ее женственности, слегка нажал, и вот уже пальцы проникли внутрь, вызвав в ней вспышку такого наслаждения, что она едва не потеряла сознание.

А Джулиан потянул ее руку вниз, туда, где пульсировала его плоть.

Его рука помогла ей поймать ритм, а после этого она уже больше не нуждалась в его указаниях. Пальцы ее скользили вверх-вниз, лаская затвердевшую плоть, а сердце Мерси таяло от счастья, когда она слышала хриплые стоны, срывавшиеся с его губ, и видела, как сверкают его глаза. Во рту у нее пересохло — никогда еще ее прикосновения не были столь интимными. Он был такой горячий, такой твердый… и Мерси умирала от желания ощутить его внутри себя. Прижавшись трепещущими губами к его губам, она заглянула ему в глаза.

— Пожалуйста, Джулиан! — взмолилась она. — Прошу тебя…

Мучительный стон сорвался с его губ. Одним быстрым движением подмяв жену под себя, Джулиан резко ворвался в нее. Мерси жалобно вскрикнула, когда его напряженное копье пронзило ее плоть, но тут же нетерпеливо притянула его к себе, словно желая, чтобы он остался в ней навечно.

Джулиан был в восторге. Боже, она была восхитительна, когда вот так прижималась к нему, и он чувствовал, как она сгорает от желания.

Запрокинув голову, она выгнулась дугой и протяжно застонала, чувствуя, как волны ослепительного экстаза одна за другой накатывают на нее, пока наконец одна из них не унесла ее за собой в океан страсти.

И, глядя, как его юная жена содрогается в конвульсиях наслаждения, Джулиан понял, что никогда еще не был так счастлив. Глубоко вздохнув, он мощным толчком снова вошел в нее, застыл на мгновение и яростно взорвался внутри ее.

Прошло несколько минут. Обнявшись, они лежали на узкой койке и разговаривали.

— Расскажи мне о том, как ты жила в монастыре.

Мерси рассмеялась:

— Зачем? Ведь монастырские сестры каждую неделю посылали тебе подробный отчет.

— Да, это верно… однако я никогда не слышал об этом от тебя. Ты ведь никогда ни о чем не рассказывала. Мы вечно находились в состоянии войны.

Мерси нахмурилась. Они незаметно подобрались совсем близко к тому, о чем она не хотела вспоминать, — слишком уж больно это было.

— Неужели ты всегда была там несчастна? — продолжал допытываться Джулиан.

— Да нет… наверное, строгость монастырских сестер, их правила были мне даже на пользу, — задумчиво ответила она. — Но остаться там навсегда… нет, это не по мне! Я бы просто не выдержала!

— Думаю, ты не преувеличиваешь, — рассмеялся Джулиан, — особенно если учесть, что именно они писали мне о твоих проделках…

— О, держу пари, ты и половины не знаешь!

— Да неужели?

И Джулиан с изумлением узнал обо всех шалостях и проказах, которыми она год за годом будоражила монастырь — вроде той, когда она подменила вино в потире отца Джован-ни, которым он пользовался, когда служил божественную литургию, винным уксусом, а потом залила розовой краской огромный сундук, в котором почтенные монахини хранили нижнее белье.

— Знаешь, сейчас, когда я вспоминаю все это, сама диву даюсь — до чего же они были терпеливы и добры ко мне. Думаю, я этого не стоила!

— Да-а… ты была настоящей чертовкой!

Мерси тесно прижалась к мужу.

— А теперь ты расскажи мне о своей семье.

Его приятно удивил ее интерес, и он с готовностью взялся удовлетворить любопытство жены. Джулиан рассказал ей о родителях, о своем детстве, о полученном им воспитании. Поведал он и о том, как умер его отец. Потом рассказал жене о том, как случилось, что его дед Пьер Деверо, обосновавшись в Новом Орлеане, обзавелся невестой.

Мерси вытаращила глаза:

— Невестой? Но твоя мать совсем по-другому рассказывала мне о твоем деде!

— Не может быть!

— Наверное, ты пошел в него — ведь он тоже заставил эту бедняжку выйти за него замуж!

— Заставил? — В глазах Джулиана плясали бесенята.

— Конечно! Можно подумать, ты не понимаешь, о чем идет речь! Твоя мать говорила, что он похитил невесту и усадил ее в шлюпку, где их уже ждал священник. Но поскольку она все еще колебалась, он пригрозил, что…

— Да? — Джулиан весь превратился в слух.

Смутившись, она прошептала несколько слов ему на ухо.

Джулиан расхохотался:

— Мерси, все было совсем не так! Во-первых, моя бабушка дождаться не могла, когда этот старый греховодник, мой дед, ее похитит. Во-вторых, дедушке и в голову никогда бы не пришло пугать бабушку подобными вещами, да еще в лодке. Все это моя матушка просто-напросто выдумала, чтобы придать этой истории романтический оттенок.

— Неужели? Тогда как же он заставил ее сказать «да»? — спросила сбитая с толку Мерси.

Джулиан лукаво усмехнулся:

— Просто дед пригрозил, что отшлепает ее!

На следующее утро пароход подошел к Натчезу, и пассажирам объявили, что у них есть четыре часа, чтобы погулять по городу.

— Хочешь отправиться в город, дорогая? — спросил Джулиан и коварно улыбнулся: — Кажется, мы собирались купить тебе новые платья.

Мерси согласилась. Но вдруг в глазах ее мелькнуло беспокойство.

— Послушай, в этом городе живут родственники моей матери, Дюбуа, — сказала она. — Конечно, если они не переехали в другое место.

— Знаю, — неохотно отозвался Джулиан.

Мерси удивленно воззрилась на мужа:

— Неужели ты помнишь?

Он добродушно усмехнулся:

— Я помню все, Мерси. И ту ночь… и все, что касается твоей матери. Но лучше всего я помню тебя.

Она крепко сжала его руку.

— Я рада, что ты провел ту ночь с нами.

Джулиан, мудро решив промолчать, только кивнул.

— Все эти годы ты был рядом со мной, — продолжала она.

— Конечно, я всегда был рядом, милая.

— Ты когда-нибудь?.. — Мерси замолчала, не решаясь высказать свою мысль.

— Что, дорогая? — мягко переспросил Джулиан.

— Ты когда-нибудь пытался связаться с родственниками моей матери?

Джулиан украдкой бросил взгляд на свою жену — такую юную, такую ранимую и вместе с тем такую гордую, — и сердце его наполнилось жалостью. Его захлестнуло яростное стремление защитить ее.

— Никогда, — сурово проговорил он. — После того, как они отвергли ее? Никогда!

И прежде чем Мерси сообразила, что делает, ее руки уже обвились вокруг шеи мужа. Она крепко прижала его к себе.

— Я так рада! Я тоже никогда не хотела их видеть. Никогда, Джулиан!

Невольная дрожь пробежала по телу Джулиана, и, обхватив жену за плечи, он, притянув ее к себе, нежно поцеловал в пушистую макушку..

— Мерси!

Звук веселого женского голоса заставил их отпрянуть друг от друга. К ним бежала Лавиния.

— Мерси, месье Деверо, пойдемте с нами! Погуляем по Натчезу! — предложила она. — Папа собирается нанять карету, мы отправимся по магазинам, а потом пообедаем в ресторане.

Мерси заколебалась.

— Ну же, Мерси, — улыбнулся Джулиан, — не упускай свой шанс.

Было видно, что ее раздирают сомнения. Потом Мерси, решившись, повернулась к Лавинии и задорно сморщила нос:

— Спасибо, Винни, но не сегодня. Ведь мы с Джулианом как-никак новобрачные. Лучше нам побыть на пароходе.

— Что ж. — Лавиния смущенно хихикнула и убежала.

Провожая ее взглядом, они переглянулись и весело рассмеялись.

— Итак, что же мы станем делать? — ласково спросил Джулиан. — Все, кроме нас с тобой, сошли на берег. А в нашей каюте можно свариться заживо.

— Да? А мне так понравилось проводить там время… — разочарованно протянула Мерси. Ее зеленые глаза сверкнули плутоватым огнем.

Джулиан молча прижал жену к груди.