Мерси покраснела.

— Этому… этому просто названия нет!

— Ну а поскольку ты вышла замуж за меня, а не за этого индюка Демпси…

— Можно подумать, у меня был выбор! — фыркнула она.

Рывком распахнув дверь каюты, Джулиан втолкнул Мерси внутрь.

— Верно. И теперь, между прочим, тоже нет. — Он схватил ее в объятия и поцеловал.

Его поцелуй застал ее врасплох. Собрав все силы, она оттолкнула Джулиана.

— Нет!

— Если ты рассчитывала, что я позволю тебе весь вечер слушать разглагольствования этого осла, не обращая ни малейшего внимания на законного мужа…

— Законного мужа?! Ты силой принудил меня согласиться на этот брак!

— Согласен. Но это никоим образом не избавляет тебя от исполнения супружеских обязанностей.

Сорвав с себя галстук, он бросил его на секретер.

— Что вы делаете? — округлила глаза Мерси.

Вслед за галстуком настала очередь сюртука.

— То, что я должен был сделать еще несколько недель назад.

Рука его легла на широкий кожаный ремень, и Мерси испуганно взвизгнула:

— Посмейте только ударить меня! Я закричу!

Расхохотавшись, Джулиан бросил ремень на пол и начал расстегивать пуговицы жилета. Затем рывком распахнул рубашку. Запонки со звоном посыпались на пол.

Открыв от изумления рот, Мерси уставилась на его широкую, заросшую волосами грудь с рельефно выступающими буграми мускулов. Боже милостивый, похоже, он невероятно силен!

— Раздевайся! — приказал он.

— Идите к дьяволу!

— Что ж, если ты предпочитаешь, чтобы я сам тебя раздел…

Он сжал отбивавшуюся жену в объятиях и опрокинул ее на постель. Ворох юбок взвился кверху.

— Отпустите меня, грубиян! — закричала Мерси.

Навалившись на нее, Джулиан схватил ее за запястья и завел руки ей за голову. Искаженное гневом лицо приблизилось почти вплотную.

— Проклятие, Мерси, я не намерен потакать тебе и дальше! Теперь мы муж и жена, и это мое супружеское право!

— Право сильного! Вы заставили меня стать вашей женой! А теперь намерены применить ко мне силу!

— У меня нет привычки брать женщину силой, — проворчал он.

— Что ж, когда-то же надо начинать! — язвительно пробормотала она.

Тяжело дыша, они сверлили друг друга ненавидящими взглядами. Тело Джулиана все сильнее давило на нее, и вдруг она почувствовала сладкую истому в самой глубине своего естества…

— Невероятная жестокость, верно? — спросил Джулиан с сарказмом. — Заставить тебя разделить со мной все преимущества, которые дают богатство, власть и социальное положение! Бедняжка!

Мерси стало стыдно. Она смешалась, не зная, что возразить. Джулиан был прав — более выгодную партию, чем он сам, трудно было представить, хотя сама эта мысль больно ранила ее гордость. Губы Мерси задрожали, как у ребенка, готового расплакаться.

— Мой Бог! — Одного взгляда на эти нежные губы было достаточно, чтобы Джулиан обезумел. С голодной страстью он припал к ним, как умирающий от жажды к живительному источнику.

Крик застрял в ее горле. Мерси оттолкнула его и брезгливо отерла влажные губы.

— Это совсем не то, чего я хотела, — сквозь слезы прошептала она.

— Ты еще слишком молода, чтобы понимать, что тебе нужно, — ответил он и снова прижался к ее губам.

С яростной, ненасытной страстью Джулиан терзал ее губы, и Мерси, забыв обо всем, лишь беспомощно стонала. Томительное желание с такой силой охватило ее, что она, содрогнувшись всем телом, перестала отбиваться. Джулиан выпустил ее запястья, и руки Мерси обвились вокруг его шеи, а губы покорно раскрылись под жадным натиском его языка.

Однако он вдруг отодвинулся, чем совершенно сбил Мерси с толку. Заглянув в ее затуманенные глаза и заметив в них немой вопрос, Джулиан улыбнулся:

— Хочу предложить тебе компромисс.

— Компромисс?

Он ласково коснулся ее упрямо вздернутого подбородка.

— Этой ночью я хочу лишь целовать тебя. А если чему-то суждено случиться… это будет зависеть только от тебя.

Мерси растерянно заморгала. Она не ожидала от него подобной жертвы. Конечно, за этим что-то кроется, но что?

— Мерси, я готов смириться с тем, что получу от тебя куда меньше, чем любой другой жених в первую брачную ночь, — продолжал Джулиан. — Но взамен ты должна мне пообещать…

— Так я и знала! — фыркнула Мерси.

— Пообещай, — продолжал Джулиан, не обращая внимания на ее вспышку, — что хотя бы в эту ночь прошлое не будет стоять между нами.

Мерси пораженно посмотрела на него. И в душе ее что-то дрогнуло.

— В эту ночь, — сказал он, — мы начнем с тобой все сначала. И если нечто вновь встанет между нами, то пусть это будет что угодно, но только не призраки прошлого. Не хочу, чтобы они принесли нам новые мучения!

Прямота Джулиана выбила почву у нее из-под ног. И ей стало очень стыдно. Ведь во всех мучениях, о которых говорит Джулиан, виновата только она сама. Именно она год за годом обливала его презрением и ненавистью. И как только он мог терпеть столько лет?

— Итак, Мерси?

— Согласна, — прошептала она.

Джулиан, услышав это, сразу выпустил ее и сел на краю койки. И Мерси окончательно смутилась, увидев, что он улыбается.

— Наверняка добрые монахини приготовили какой-нибудь кружевной пустячок, чтобы свести меня с ума, — хмыкнул он. — Почему бы тебе не надеть его прямо сейчас?

Она растерянно заморгала.

Джулиан поставил ее на ноги.

— Позволь, я помогу тебе раздеться, милая!

Ловко вывернувшись из его рук, она улизнула за ширму и принялась рыться в чемоданах, пока не отыскала ночную рубашку и пеньюар. Мерси не могла понять, что с ней происходит. Даже произнося брачный обет, она поклялась себе, что превратит его жизнь в ад, и вот не прошло и нескольких часов, как она с кротостью ягненка подчиняется всем его желаниям!

Мерси быстро переоделась и вышла из-за ширмы, но, увидев мужа, остановилась в замешательстве.

Распростертое на постели тело Джулиана выглядело еще более могучим и гибким, чем всегда. От него исходило ощущение опасности. Обнаженная до пояса грудь казалась еще шире, небрежно накинутая простыня скрывала остальную часть тела. В руке он держал бокал с шампанским. Глубокий взгляд, взлохмаченные волосы, темная щетина, не скрывавшая линию упрямого подбородка, — от всего его облика веяло неотразимой чувственностью, и сердце Мерси глухо забилось.

— Дорогая, как ты прекрасна! — воскликнул он. — Однако во время нашей стычки твои чудесные волосы растрепались. Иди сюда. Выпей это, пока я приглажу их.

Это оказалось неожиданностью — впрочем, вся эта странная брачная ночь оказалась для нее полной неожиданностью, и Мерси растерялась. Повернувшись к нему спиной, она неловко устроилась на самом краешке койки и, протянув руку за бокалом, вздрогнула всем телом, когда ее коснулись его горячие пальцы.

Медленными глотками она потягивала ледяное шампанское, пока Джулиан осторожно расчесывал ее волосы. Сердце ее едва не выпрыгивало из груди.

— Я всегда любил твои волосы, — прошептал он. — Такие густые, такие блестящие…

— Спасибо, — пролепетала Мерси.

— Будет чудесно, если наш ребенок унаследует твои волосы, — добавил он, поднося к губам тугой медный завиток и глядя на нее страстным взглядом.

Мерси утонула в бездонной синеве его глаз. Она была готова к надменности, даже к грубости — и растерялась перед нежностью и добротой Джулиана.

Джулиан потянул за край пеньюара, и мягкая ткань соскользнула с ее плеч.

— Не желаете ли присоединиться к вашему мужу, мадам?

Взгляд Мерси упал на простыню, прикрывавшую его бедра.

— Ты права, — усмехнулся он, — на мне ничего нет.

Скользнув под одеяло, Мерси постаралась отодвинуться от него как можно дальше. Но он не шелохнулся, даже не попытался прикоснуться к ней.

— Пожалуйста, Джулиан, — дрожа, попросила она, — может, покончим с этим поскорее?

— Уже выкинула белый флаг? — Он расхохотался. — Это не похоже на тебя, милая. Я ведь сказал, что не буду принуждать тебя. — Джулиан склонился над ней, и его губы легко скользнули по ее губам. — Радость моя, у нас впереди целая ночь.

Потеряв голову от его близости, Мерси сдавленно вскрикнула, ища губами его рот. Она еще успела услышать низкий, гортанный смешок Джулиана и почувствовать его торжество. Но как только их губы встретились, смех сменился стоном, и он рывком прижал ее к себе.

Тело Мерси пылало. Желание, внезапное и обжигающее, вдруг охватило их, и она жалобно всхлипнула, сгорая от нетерпения, пока Джулиан поспешно стягивал с ее плеч ночную рубашку. Когда он, обнажив ее грудь, припал губами к соску, Мерси содрогнулась — прикосновение его заросшей щеки к обнаженной коже было как удар тока. Она почувствовала, как внизу живота нарастает сладкая, тянущая боль, и, запустив пальцы в его волосы, прижала к себе голову Джулиана. Он торжествующе рассмеялся, лаская губами ее соски.

Вдруг, тяжело дыша, он откинулся назад.

— Не стоит так спешить…

Ошеломленная, обезумевшая от желания, Мерси непонимающе смотрела на него.

— Джулиан, умоляю, — наконец не выдержала она.

Он одним движением сорвал с нее рубашку.

— Бог ты мой, да ты и святого сведешь с ума!

Отшвырнув в сторону простыню, Джулиан пожирал взглядом ее тело, позолоченное лучами заходящего солнца. Его голодный взгляд скользил по торчащим вверх упругим молодым грудям с бутонами розовых сосков, плоскому животу и тонкой талии, так упоительно переходившей в полные бедра, и рыжим завиткам волос, стыдливо прикрывавших то место, где соединялись длинные стройные ноги.

Заметив, как заполыхали ее щеки, Джулиан довольно усмехнулся.

Рука его скользнула ей между ног, и Мерси задрожала. Она и представить не могла, что прикосновение его руки способно так возбуждать.

Запрокинув голову, она жалобно стонала, чувствуя, как тело ее содрогается от желания, а мучительно-дразнящие прикосновения рук Джулиана сводят ее с ума. Он прижался к ее губам и наслаждался ее восклицаниями, как чарующей музыкой, торжествуя близкую победу. И вот наконец он почувствовал, как Мерси, тесно прижавшись к нему, призывно шевельнула бедрами.

— Я хочу тебя, — забыв о гордости, простонала она.

Мерси потянулась к нему губами, но Джулиан удержал ее. Наклонив голову, он осторожно прикусил мочку ее уха, и Мерси вздрогнула от неожиданности, когда его палец нежно обвел тугие лепестки, скрывавшие вход в ее девственное лоно.

— Джулиан, умоляю, не мучь меня… — всхлипнула она.

— Ты что же, думаешь, я хочу тебя наказать? — Палец его дразняще нажал на тугой крохотный бугорок, и Мерси содрогнулась от наслаждения. — Ты и вправду так решила?

— О нет!

— Хорошо, — прошептал он и откинул в сторону простыню, скрывающую его наготу.

Она впервые увидела его гибкое, мускулистое тело, заросшее черными волосами. Взгляд ее упал на огромную, подрагивающую от возбуждения плоть, горделиво поднимавшуюся из густой поросли волос, и глаза ее стали размером с блюдце.

— Теперь ты видишь меня, жена… Видишь, как сильно я желаю тебя. — Взяв ее руку, он потянул ее к напрягшемуся копью.

— Господи, какой огромный! — пискнула Мерси. — И какой твердый!

Джулиан расхохотался. И вдруг взгляд его потемнел — он почувствовал, как под ее неумелыми пальцами плоть его затвердела еще больше.

С низким, гортанным рычанием он рухнул на нее. Кудрявые завитки волос на его теле щекотали ей грудь, тяжелая пульсирующая плоть вжималась в мягкий живот, мускулистые ноги раздвинули ее бедра.

Глаза Мерси широко раскрылись, и в них проглянул испуг — она почувствовала себя такой беззащитной…

— Мерси… дорогая… сначала будет немного больно. — В глазах Джулиана промелькнуло сочувствие. — Милая, ты такая маленькая, такая тесная… — Губы его изогнулись в улыбке. — Прошу тебя, помни, что это быстро пройдет и потом все будет по-другому.

— Я не понимаю, как это — по-другому? — прошептала она.

— Милая, прости, мне так жаль… — хрипло выдохнул Джулиан, и его губы жадно прижались к ее рту. — Ты можешь возненавидеть меня за это…

Через мгновение она поняла, что он имеет в виду, — что-то огромное с силой раз, другой толкнулось в ее лоно, и ей показалось, что она не выдержит этой боли. Она судорожно забилась под ним, пытаясь высвободиться. Слезы брызнули из ее глаз.

— Милая, расслабься, — с нежным терпением уговаривал он. Руки его скользнули вниз, еще шире разведя в стороны ее бедра.

То, что последовало за этим, напоминало изощренную, мучительно-сладкую пытку. Приподняв ее бедра, Джулиан рванулся вперед, и вдруг что-то подалось внутри ее. Мерси закричала, и он вновь накрыл губами ее рот, заглушая ее стоны поцелуями и бормоча слова утешения.

Поцелуи посыпались на нее дождем, а плоть его с изощренным искусством задвигалась внутри ее в чувственном ритме, сводящем ее с ума. Мерси дрожала и всхлипывала, она не понимала, как он может целовать ее с такой пронзительной нежностью и в то же время безжалостно разрывать ее тело своим огромным копьем.

— Сейчас… сейчас станет лучше, — прохрипел он.

Он задвигался в ней тяжелыми толчками, но чувство наполненности не исчезло, а, наоборот, становилось все глубже. Джулиан наслаждался, ощущая, как створки ее раковины тесно сомкнулись вокруг его копья, как содрогалось ее тело, но по выражению ее искаженного болью лица он догадывался, что время удовольствия для Мерси еще не пришло. Опустив руку вниз, он тихонько сжал тугой бутон ее женственности.

И вдруг боль куда-то исчезла, сменившись ослепляющим наслаждением, и Мерси протянула ему губы для поцелуя.

— О Боже милостивый, да чего же ты сладкая! — воскликнул Джулиан, теряя голову от ее покорности. Обезумев, он мощным толчком ворвался в нее. Мерси содрогнулась — ей показалось, что он пронзил ее насквозь. Дрожа, она прильнула к нему — и вдруг затрепетала, когда вихрь наслаждения поднял ее к небесам.

Через мгновение все закончилось. Тяжелое тело Джулиана напряглось, он в последний раз толкнулся вперед и затих.

Потом они долго лежали молча, тела их были влажными от пота. Джулиан заглянул ей в глаза.

— С тобой все в порядке? — тихо спросил он.

— Да.

Джулиан поцеловал ее пальцы. Глаза их встретились.

— Теперь ты — моя жена, дорогая, — со щемящей нежностью прошептал он. — Во всех отношениях. И назад пути нет.

— Знаю, — с несчастным видом ответила Мерси.

— Бедняжка моя, — вздохнул он, поцеловав ее в щеку. — Прости, что причинил тебе такую боль.

Мерси поспешно отвернулась. Боль не возмутила ее, потому что вслед за ней пришло наслаждение.

Опершись о локоть, Джулиан ласково смотрел на жену.

Стыд и радость смешались в душе Мерси. Воспоминание о наслаждении, которое она только что испытала в объятиях Джулиана, сбивало с толку. Ненадолго они стали с ним единым целым, и эта неожиданная близость, этот пьянящий восторг, который пришел на смену нестерпимой боли, сводили ее с ума. Хуже всего было то, что она уже с нетерпением ждала момента, когда все повторится.

Почувствовав, как обмякшая плоть Джулиана снова пробуждается к жизни, Мерси бесстыдно прижалась к нему и, услышав, как он сдавленно застонал, блаженно вздохнула.

— Прекрати, Мерси, — хрипло предупредил он, — иначе, клянусь, завтра утром ты не сможешь сползти с постели, чтобы спуститься позавтракать!

Неожиданно для себя Мерси, свернувшись клубочком в его объятиях, улыбнулась. А Джулиан стиснул зубы, чтобы не застонать.

Прижавшись друг к другу, супруги наконец крепко уснули.