На службе у Кощея (№1) - На службе у Кощея

— Ладно, мы с тобой еще встретимся! — Яромир погрозил кулаком колдуну и кинулся в каюту. Разбудив Синдбада, он рассказал ему обо всем, что произошло.

— Слушай, а может, тебе это все приснилось, а? — сонным голосом пробормотал Синдбад-мореход.

— Вот те истинный крест! — Яромир поспешно перекрестился. — Я этого гада ведь не первый раз вижу!

— Так ты говоришь, что он, увидев тебя, расправил крылья и улетел? — широко зевнув, произнес капитан «Бесстрашного».

— Ага, — очумело кивнул богатырь.

— H-да... Значит, он тоже колдун! Ведь только ему под силу взлететь, вопреки всем законам. Ну, пошли посмотрим, что к чему! — Синдбад поднялся и вышел вместе с Яромиром на палубу. Посмотрев вокруг, капитан приблизился к штурвалу, потом достал из кармана карту и непонятный прибор.

— Так оно и есть! — сказал он.

— Что? Что там такое? — спросил Яромир, сгорая от любопытства.

— Мы отклонились от курса. Причем, насколько я могу судить, порядочно! В общем, к утру мы были бы не на пути к Лямурии, а в противоположной стороне. Хорошо, что ты меня разбудил!

— Вот змей! — воскликнул Яромир. — Хорошо еще, не потопил!

— Ладно, — отмахнулся Синдбад-мореход, вставая у штурвала. — Вот куда он рулевого дел — это вопрос... Ты иди, вздремни, я сам поведу корабль — можешь не бояться!

Яромир зевнул и, развернувшись, побрел в каюту. Глянув на спящего Муромца, он позавидовал его хладнокровию и тут же уснул.

Проснулся Яромир уже утром. Ярко светило солнце, заливая каюту веселым светом. Блики от воды плясали на потолке, в открытый иллюминатор проникал свежий морской ветер. Муромец все еще спал, причмокивая во сне, как младенец. Яромир не стал его будить и молча поднялся на палубу.

Яромиру казалось, что после вчерашней бури судно превратилось в груду развалин, но ничего подобного не было. На корабле царила идеальная чистота, матросы были заняты делом, а парус, порванный ветром, был тщательно заштопан. Только одноногий матрос ничего не делал. Он сидел на бочке и грустно вздыхал, глядя на морской простор.

— Представляешь, — пожаловался он Яромиру, — вчера на ночь отстегнул протез, положил рядом с мачтой, чтобы он как следует просох, а утром хватился — гляжу, нет! Вот теперь сижу, загораю! А ты случайно нигде моего протеза не видел?

— Протез? — замялся Яромир, невольно вспоминая странный снаряд, которым он угостил ночного визитера. — Э-э... Не видел!

— Жаль, — вздохнул одноногий, — теперь придется заново выстругивать!

— Не переживай, поможем! — крикнул одноглазый Ахмед. — Еще лучше сделаем! — Команда дружно рассмеялась.

— А идите вы! — отмахнулся одноногий. — К старому-то я уже притерпелся!

К Яромиру подошел Синдбад.

— Ну как спалось?

— Отлично, — без особого энтузиазма ответил Яромир.

— Это хорошо. Послушай... — Тут Синдбад понизил голос до шепота. — А ведь, похоже, ты вчера колдуну протезом бедняги Мамеда зазвездил!

— Да кто же знал! — вздохнул Яромир. — Ведь первое, что подвернулось под руку, схватил!

— Ладно, обойдется. Пусть пока отдыхает. У меня где-то лежит один в запасе... На всякий случай берегу.

— А далеко ли до Лямурии? — спросил Яромир, вглядываясь в морскую даль.

— По моим подсчетам, чуть больше суток, — ответил капитан. — Ну а если ветерок наподдаст, то и того быстрее! А Илья снова спит?

Яромир неопределенно пожал плечами.

— Ну и хорошо: во сне дорога короче.

Полдня Яромир прослонялся по палубе без дела. В конце концов Мамед соблазнил его сыграть в шахматы. За игрой время полетело быстрее. Тем более что Яромир проигрывал одну партию за другой с удивительной скоростью. В конце концов, когда Яромир уже был готов разбить шахматную доску об голову Мамеда, корабль вдруг покачнулся, так что игроки чудом не вывалились за борт. Вслед за этим раздался сильный удар, и справа по борту взметнулся высоченный фонтан воды!

— Кит! — закричал кто-то, и вся команда, как один, бросилась к борту, чтобы своими глазами увидеть морское чудо. Но это был не кит. На морских волнах покачивалась огромная серая туша, разбросав вокруг толстые, словно бревна, щупальца.

— Мамочки! — заверещал кто-то из матросов и бросился в трюм.

— Спокойно! — крикнул Синдбад. — Только без паники! Иначе мы погибли! Всем вооружиться! Приготовьте огонь! Стрелки из лука, занять место у борта!

Морское чудище между тем, лениво шевеля щупальцами, медленно приближалось к кораблю.

Яромир одним из первых оказался у борта, выхватив свой тяжелый двуручный меч.

В то же мгновение огромные щупальца взметнулись над палубой. Яромир изловчился и нанес удар, но стальное лезвие клинка отскочило от щупальца, как от резины. Чудище попыталось схватить богатыря, но тот увернулся и отскочил в сторону.

Град стрел обрушился на монстра, но без видимого успеха. Между тем щупальца изловчились и схватили двух матросов, буквально раздавив их в воздухе и швырнув окровавленные останки на палубу. Теперь вся команда во главе с Синдбадом только и делала, что бегала по палубе, уворачиваясь от ударов.

— Морской шайтан! Морской шайтан! — верещал одноглазый Ахмед, не выпуская из рук штурвала. И в этот самый момент на палубу вылез Муромец.

Увидев, что одно из щупалец приближается к нему, Яромир оттолкнул друга в сторону.

— Яромирка, вы что тут все, белены объелись? — взревел богатырь.

— А ты не видишь? — крикнул Яромир. — Это же морское чудище!

— А и хрен с ним! — спокойно отозвался Муромец, молниеносно оценивая обстановку. — Чего испугались? Дать ему по башке, и дело с концом!

— Вот и дай! — крикнул Синдбад, пробегая мимо и с трудом уворачиваясь от очередного щупальца.

— Ну и дам, — обиженно произнес Илья, — только где бы дубину найти подлиннее и покрепче?

— В трюме есть запасная мачта! — крикнул Ахмед, приплясывая возле штурвала.

Надеяться на помощь перепуганных матросов было бессмысленно. Муромец вместе с Яромиром спустились в трюм и вытащили здоровенный деревянный столб.

— Годится! — хмыкнул Муромец, беря столб наперевес. В этот момент к нему метнулось одно из щупалец, но Илья так шваркнул по нему бревном, что щупальце обвисло и чудище запищало тонким бабьим голоском.

— Не нравится, блин! — обрадовался Муромец, подбегая к борту. Перегнувшись, он посмотрел на торчащую из воды круглую башку чудища. Монстр смотрел на него не мигая, холодным, ненавидящим взглядом.

— Ну что, Навуходоносор! — гаркнул Илья. — Получай! — и, размахнувшись, опустил бревно на голову морского шайтана.

Хрясь! И глаза чудища мгновенно выскочили из орбит. Щупальца бессильно обмякли, и из мерзкой полуоткрытой пасти вырвался сухой кашель.

— А ну-ка, еще отведай богатырского гостинца! — крикнул Илья и вторично опустил бревно на башку монстра. — А мы тебя и третий раз угостим! — сказал он, снова поднимая запасную мачту. Однако третьего раза не понадобилось. Морской шайтан как-то особенно мерзко хрюкнул и, перевернувшись, камнем пошел на дно. Безжизненные щупальца скользнули вслед за ним. С минуту море бурлило и пенилось, но вскоре все успокоилось, словно и не было здесь страшного, нереального побоища.

— Ни фига себе! — изумленно выдохнул одноглазый Ахмед.

— Все, парни! — радостно доложил Муромец. — А не перекусить ли нам по этому поводу? Ну и, конечно, выпить! А то меня просто замучила ползучая жажда!

24

Вся команда собралась на палубе. Молча помянули погибших товарищей, выпили за победу, и постепенно к матросам вернулось веселое расположение духа. Начались рассказы о том, что на море встречаются всякие чудовища, что иногда по небу пролетают огненные колеса, а далеко к востоку вообще живет огромный крокодил, который питается случайно забредшими в тот уголок судами. Но тут всеобщее внимание снова привлек одноглазый Ахмед.

— По носу земля! — заорал он не своим голосом. Все тут же бросились на нос, чтобы увидеть долгожданный берег.

— Вот она, Лямурия, господа! — произнес Синдбад-мореход, отрывая от глаз подзорную трубу. — Можете сами убедиться!

Остров Лямурия издали казался скалистым и неприветливым. А через час над морем заклубился белесый туман, закрывая от взгляда детали местности. Синдбад недовольно поморщился.

— Десять шайтанов в задницу тому, кто напустил этот туман! — сказал капитан «Бесстрашного». — А главное — ничего нельзя сделать. В тумане легко наскочить на камни. Придется ждать утра. Когда солнце поднимется, оно развеет этот колдовской морок!

— Может быть, его сдует ветер? — сказал Яромир, но Синдбад отрицательно покачал головой.

— Здесь дует постоянный ветер с моря, но, как видите, эта пелена даже не шелохнется! Ставлю сто динаров против одного, что это — колдовство!

— Ну тогда его и солнце не разгонит, — пробормотал Муромец. — Чародеи — они зломогучи!

Синдбад опять покачал головой и криво усмехнулся.

— Солнце, почтенный, разгонит этот морок, даю слово! Нечто подобное мне уже встречалось, когда я плавал в проклятых морях. Даже там против солнца колдовство устоять не в силах. Ведь небесный огонь, который посылает Аллах на благо всем живущим, выжигает всякую скверну! Поэтому колдовство творится ночью!

Как раз в это время корабль с черными парусами как тень проскользнул мимо и растворился в молочно-белом мраке. Никто из матросов на корабле Синдбада этого не заметил. Только Яромиру на секунду показалось справа какое-то движение. Он резко повернулся и стал вглядываться в туман.

— Чего ты там увидел? — забеспокоился Илья.

— Не знаю, — неуверенно сказал Яромир. — Мне показалось, что там что-то движется!

— Опять чародейство! — нахмурился Синдбад. — Надо отойти от этого места подальше! — Повернувшись к друзьям, он добавил: — До восхода еще далеко. Я советую вам как следует отдохнуть. А мы пока двинемся вдоль побережья. Может быть, проклятый туман накрыл не весь остров?

Друзья снова вернулись в каюту.

— Вот так всегда, — разворчался Илья. — С этими колдунами одни проблемы. То тумана напустят, то ифритов подставят, то морским шайтаном пытаются затравить! Ох, дела наши трудные! — Он со вздохом улегся на койку, больше напоминавшую полку для книг, нежели место для отдыха. Однако, несмотря на это, уснул мгновенно, а Яромир еще долго ворочался, представляя себе, какой он, этот волшебный остров?..

Разбудили их громкие крики и грохот якорной цепи.

— Убрать паруса! — донесся до них голос Синдбада, а через минуту он вошел в каюту. — Мы встали на якорь, — доложил капитан. — Бухта удобная, закрытая от всех ветров, и небо... — тут он сделал особенное лицо, — небо очистилось!

— Ну тогда пошли царевича искать! — Илья Муромец спрыгнул с койки, едва не оседлав при этом Яромира, и, позевывая, потянулся к кувшину с шербетом.

— Может, позавтракаете, прежде чем сходить на берег? — вежливо спросил Синдбад.

— Жареная баранина? — вздохнул Яромир. — Нет бы щец деревенских, пахучих! Эх, Синдбад, не едал ты хороших щей!

— А что такое щи? — заинтересовался капитан. — Это что-то вроде шашлыка?

— Хо-хо! — Муромец взялся за бока и покатился со смеху. — Нет, брат, это совсем другое! Тут и не объяснишь. Но поверь мне, вкуснее наваристых щей ничего на свете нет!

— Наваристых? — насторожился Синдбад. — Значит, это что-то вроде супа?

— С капустой! — вдохновенно заявил Илья.

На лице Синдбада появилось постное выражение.

— А! Теперь понял! Нет, что-то не хочется!

— А зря! Будешь у нас в гостях — обязательно накормлю!

Завтракали быстро, по-походному. Через полчаса на воду спустили шлюпку. Синдбад отобрал пятерых сильных и хорошо вооруженных матросов и вместе с богатырями сел в шлюпку. Гребцы дружно навалились на весла, и лодка потихоньку пошла к берегу. Минут пять Муромец наблюдал, как матросы слаженно работают веслами, и на его лице появилось выражение обиды и разочарования. Наконец он не выдержал.

— Ну кто же так гребет? Нет, братцы, так у нас дело не пойдет! А ну-ка, дайте я попробую! — отобрав весла у ближайшего матроса, широкоплечего, здоровенного парня, он весело посмотрел на остальных. — Это... слышь, не мешали бы вы, а? — и налег на весла.

Лодка застонала, как живая, и вдруг полетела стрелой, оставляя за собой белые бурунчики, а Муромец, очевидно соскучившийся по физическому труду, все налегал и налегал.

Яромир, Синдбад и все остальные невольно пригнулись, спасаясь от бьющего в лицо ветра, и в следующую минуту лодка вылетела на берег, пропахав по песку длинную дорожку. Гребцы и пассажиры частично свалились на дно шлюпки, частично вылетели за борт и распластались на побережье.

Илья автоматически сделал еще несколько гребков, уже по земле, и, весьма довольный, гаркнул:

— Ну вот и приехали, едрена вошь! Вылезай, братцы! Теперь понятно, как надо по морю ходить? А то все тыр-пыр, тыр-пыр, и никакого результата! Надо, как птица: крякнуть не успел, а уже на месте!

— Фак фельзя! — сердито сказал Синдбад, поднимаясь и с трудом отплевываясь от песка. — Так нельзя! — повторил он, наконец прокашлявшись и прочихавшись. — Так и убиться недолго!

— Ерунда! — отмахнулся Муромец. — Мне, вон, бревном по башке били, палицей, кастетом. Однажды кистенем зазвездили, и то ничего! Голова-то, вишь, крепкая! Это тулово мягкое, а голова, она — кость!

— В голове есть еще мозги, — недовольно заметил Синдбад-мореход.

— Есть, — кивнул Муромец и тут же состроил гримасу. — Только ведь их — совсем крошечка! Каплюшка! А главное все-таки — кость!

Яромир вполуха слушал спорящих, а сам настороженно оглядывался. Его не оставляла мысль о корабле с черными парусами: «Куда он делся? Неужто повернул обратно? Нет. Конечно, нет! Он где-то здесь, поблизости, и, вполне вероятно, проклятый чернец уже на острове! Эх, как бы он не погубил царевича!»

«А ведь он для того и преследует нас, чтобы царевича выследить! — мелькнуло у него в голове. — Что он будет делать? Попытается сначала извести нас, а потом убить законного наследника престола?.. Но не бывать этому!»

Яромир так задумался, что не заметил, как Илья подтолкнул его в бок.

— Ну, что замечтался, пошли вперед!

— Куда? — спросил Яромир и вдруг увидел, как из-под ног у него из самой земли ударил фонтан огня! Вскоре целая огненная стена полыхала на берегу, преграждая путникам дорогу в глубь острова. Друзья едва успели отскочить в сторону, кое-кто принялся тушить начавшие тлеть шаровары. Вид у матросов Синдбада был одновременно испуганный и удивленный. Даже привыкший ко всему Илья Муромец казался ошарашенным.

— Скажи-ка, мореход, — прокричал он, перекрывая треск огня. — Это что, тоже колдовство или обман какой?

— Какой уж тут обман? — проворчал Синдбад, заплевывая дыру в штанах на самом видном месте. — Ежели я едва наследства не лишился, то уж никакого обмана нет, колдовство это лютейшее!

— Яромирка, а ты что думаешь? Как с огнем-то бороться?

— Водой заливать, — ляпнул Яромир. — Ведрами, кадушками...

— Водой, говоришь... — Илья на секунду задумался, затем его лицо просветлело. — А и попробуем! В нашем деле всякое лыко в строку! Только это, братцы, отвернитесь, неудобно как-то!

Муромец вплотную подошел к бушующему огню и приспустил штаны. Послышалось жуткое шипение, от огня повалил густой белый пар. Кто-то невидимый возмущенно взвыл, похабно выругался, и в следующую секунду огонь погас, словно его и не было.

Муромец, усмехаясь, поправил штаны и подмигнул друзьям.

— Не по вкусу им пришлась богатырская водичка! Ну все, нетути больше ворога, удрал, окаянный!

Спутники Синдбада уставились на Муромца как на некое чудо. Яромир тоже был застигнут врасплох таким оборотом дела, но виду не показал, только скривился: мол, наш Илья и не на такое способен!

Они пошли вглубь от берега, поднимаясь по заросшему жестким кустарником склону. Еще издали они увидели две огромные скалы, стоящие друг против друга, будто воротные столбы. Только какие же ворота должны висеть на этих столбах?! Вскоре они наткнулись на тропинку, явно протоптанную человеком. Дорожка прихотливо вилась прямо к столбам, превращаясь затем в нахоженную дорогу.

— Ну вот, — весьма довольный, прищурился Илья. — Скоро, глядишь, и местные жители вылезут! А уж мы их как следует тряхнем и расспросим! — и первый зашагал по тропинке. Яромир едва поспевал за ним и поэтому только в последний момент заметил, что воздух между столбами как-то странно слоится, словно там стоит двойное, слегка мутноватое, стекло. Илья уже занес ногу, но Яромир вовремя ухватил его за штаны и рванул назад, на себя!

Они упали в пыль и покатились по траве. Муромец поднялся первый. Он критически осмотрел помятого Яромира и помог ему встать.

— Шутка, да? — спросил он, с интересом разглядывая товарища.

— Какая шутка? — проворчал Яромир, расправляя помятые плечи. — Колдовство там! Снова. Только другое!

— Колдовство, говоришь?! — Муромец оглянулся на отряд.

Синдбад с матросами стояли рядом, и ни один из них не рискнул пересечь границу между столбами.

Подняв с земли камушек, Илья швырнул его на другую сторону. Камушек сверкнул в лучах полуденного солнца — и вдруг моментально почернел и рассыпался невесомой пылью.

— Это выходит, что если бы я шагнул, то тоже — в пыль? — Муромец озадаченно почесал голову. — Значит, Яромирка, ты мне жизнь спас? Ну ладно. За мной не пропадет! — Он уставился на дорогу, сверля ее взглядом. — Что же делать будем?

— Может, их просто обойти? — предложил Синдбад не очень-то уверенно.

— Не выйдет, — убежденно заявил Илья. — Колдун, гад, и это наверняка предусмотрел.

И тут Яромир заметил лежащую неподалеку на земле тень. Тень была явно человеческая, но самого человека не было видно. Стараясь не показывать виду, Яромир, словно бы ненароком, осмотрелся. Сомнений не было. Невидимый колдун стоял всего-то в десяти шагах от них, о чем говорили вдавленные в песок следы.

— А ну-ка, я попробую! — сказал Яромир нарочито громко и подобрал камень поувесистей. — Вот этот, может, и перелетит?

Он сделал обманный замах — и вдруг со всей силы швырнул камень в сторону, туда, где, по его мнению, должен был стоять колдун.

Камень врезался в невидимку с таким шмяком, что все невольно обернулись. А вслед за этим раздался дикий, полный обиды и боли оглушающий рев. Кто-то незримый пронесся мимо них, прямо через ворота... В воздухе что-то ярко вспыхнуло, грянул гром, и черные хлопья пепла закружились в воздухе.

— Апчхи! — Илья вытаращил глаза, посмотрел на Яромира и снова чихнул. — Апчхи! — Очевидно, в ноздрю богатыря залетела черная порошина. — Яромирка, будет тебе чудить!

Яромир не ответил, жадно всматриваясь в пространство между каменными столбами. Колдовство исчезло. Он с облегчением перевел дух.

— Накрылся чернец! А не рой другому яму! — сказал он удовлетворенно. — Все, можно идти: колдовство закончилось!

— Чего-то я не понимаю, — насупился Илья Муромец. — То иди, то не иди! Ты куда камень-то кинул? Кто так орал?

Яромир, как мог, объяснил то, что он видел и куда бросил камень.

— Ловко! — похвалил Илья. — Стало быть, все в ажуре? Можно идти? И все-таки лучше сначала проверить!

Однако в этот самый момент между воротами пролетел воробей. Самый обычный воробей, и остался цел! Он сел на ближайшую ветку и принялся чистить клювом перья.

— С вами, друзья мои, действительно не пропадешь, — улыбнулся Синдбад. — Должно быть, вас охраняет сам Аллах и бережет для великих подвигов!

— Хочется верить! — сказал Илья и первым шагнул вперед. — Вроде цел, — сказал он, поравнявшись с воробьем и оглядев себя. Воробей раскрыл клюв, словно хотел что-то сказать, но только чирикнул и перелетел на другой куст. Яромир с опаской пересек заколдованную линию и с облегчением вздохнул. Вслед за ним прошли остальные.

Некоторое время они шагали молча. Яромир с любопытством поглядывал на Синдбада-морехода; затем, поравнявшись с ним, тихо спросил:

— Мы-то понятное дело, зачем идем, а вы? Не зря ли рискуете? Ведь погибнуть могли!

— Могли, — кивнул Синдбад. — Так ведь не погибли! В конце концов, кто не рискует, тот не выигрывает!

Последние слова хоть и были сказаны совсем тихо, все же донеслись до чуткого уха Ильи.

— Ну что можно выиграть на этом острове? — сказал он пренебрежительно. — Песок да камушки, ничего тут больше нет.

— Как знать? — покачал головой Синдбад. — По легендам... — тут он замолчал и оглянулся на своих товарищей. — По легендам тут запрятаны величайшие сокровища лямурских царей! Ведь когда-то Лямурия была могущественным царством, но мощные чары, наложенные на остров, погубили и царство, и его жителей!

— Но ведь здешние жители по-прежнему называются лямурийцами, — возразил Яромир.

— Верно, — кивнул Синдбад, — но говорят, что это нынче дикие племена, наполовину обезьяны!

— Одну такую мы уже видели, — лениво заметил Илья. — На гуслях играла и песни пела. На побегушках у духа пустыни жила, пока мы его в суп не засунули!

— Вы самого духа пустыни засунули в суп?! — ахнул. Синдбад. — Недаром, стало быть, песчаные бури прекратились! — Он надолго замолчал и задумался.

Между тем впереди показались какие-то развалины. Яромир сначала принял их за город, но, когда они подошли ближе, увидел, что от некогда больших и красивых домов остались лишь развалины. Огромные величественные купола возносились над землей; высокие квадратные башни, дворцы с причудливыми колоннами завораживали. Однако больше всего Яромира поразили статуи людей: женщин, мужчин, детей. Статуй было так много, что сначала их приняли за живых. Только секунду спустя все стало ясно.

— Смотри-ка, сколько статуев настругали! — хмыкнул Илья. — И не поленились, однако!

— Это не статуи, — чуть помедлив, ответил Синдбад. — Это колдовство чистой воды!

— Как, опять колдовство?! — скривился Илья. — Честное слово, ну сколько можно?

— Сколько нужно, столько и можно, — донесся до них скрипучий голос.

Все обернулись. На ступеньках одного из зданий сидел человек в обгоревших лохмотьях, весь черный от сажи. Он смотрел на людей безумными глазами и скалил в ухмылке беззубую пасть.

— Колдун! — крикнул Яромир. — Лови гада!

Но колдун и не думал убегать. Он безропотно дождался, когда его окружили и, подталкивая в спину остриями сабель, подвели к богатырям.

— Попался! — констатировал Илья. — Я же говорю, сколько веревочка ни вейся...

— Одна поправочка! Я сам сдаюсь! — мрачно ответил чернец. — Надоело мне все! Из-за вас черт знает куда попал... Мне это надо?

— Наверное, надо, — сказал Яромир. — Если ты за нами все время следил!

— И вообще, ты кто, как тебя звать? — спросил Илья.

— Неясыть, — нехотя сообщил колдун.

— Ну и имечко! — удивился Муромец. — Сразу видно — лиходей! А зубы-то где потерял?

— Это твой дружок постарался, — сказал Неясыть, злобно сверкнув глазами. — Камнем запулил! Я ведь чуть заживо не сгорел! Подкоптился вот...

— Это хорошо, — сказал Муромец. — Это тебе наука! А кому ты служишь, Неясыть?

Чернец усмехнулся.

— Самому себе, кому же еще?

— Ну хорошо, а царевича-то зачем похитил?

Неясыть пожал плечами.

— Хотел получить выкуп. Да вижу, что зря я это дело затеял! Не сладить мне с вами!

— Это ты верно рассудил, — хмыкнул Илья. — И то, что сдался добровольно, тоже хорошо. Поэтому долго мучить не будем. Пришибем с одного удара. Чтобы не больно было. Ты ведь этого хотел?

Неясыть скривился и покачал головой.

— У меня к вам другое предложение. Вы ищите царевича. Без меня его вам не найти. Я предлагаю следующее: я провожу вас туда, где прячут Ивана, а вы сохраняете мне жизнь. Идет?

Богатыри переглянулись.

— Не верю я ему! — прямо заявил Яромир. — Врет, вражина. У него тут какой-то другой интерес!

— А ежели не врет? — сказал Илья. — Прибить его мы всегда успеем. Дадим шанс, а? Нам ведь тоже бегать по всему острову невместно!

К друзьям подошел Синдбад.

— Я бы на вашем месте поостерегся, — тихо сказал он. — Боюсь, что он заманит вас в ловушку!

— Ну это понятно, — сказал Илья, погладив бороду. — Однако резон в его словах все-таки есть! Без подсказки тут всю жизнь можно проискать. Остров-то большой! А этот чернец никуда от нас не денется! Если что, снесем башку, он и пикнуть не успеет!

Муромец подозвал к себе колдуна.

— Значит, покажешь, где царевича держат?

— Покажу! — радостно закивал Неясыть.

— Тогда веди! — сказал Яромир. — Но смотри, вражина, если что...

— Что вы, что вы! — замахал руками Неясыть. — Мы же договорились!

— И чтобы не колдовать!

— Какое там колдовать после того, что вы со мной учинили! — горестно вздохнул чернец и снова сверкнул на Яромира злыми глазами.

Витязя так и подмывало пришибить эту мерзкую тварь, но он решил оставить это приятное дело на потом.

Первым делом Неясыть осмотрелся.

— Надо выйти из города, — сказал он. — Здесь на окраине есть тропинка. Она приведет нас в ущелье. Там и находится царевич.

— Слышь, а кто его сторожит? — поинтересовался Илья.

— А никто. Сам пасется! — доложил Неясыть.

— То есть как — пасется?!

— Как обычно... — Чернец постарался придать голосу безразличие, но радость так и перла из него, когда он это говорил. — Царевич, сто лет ему жизни, попил волшебной водички и превратился в козленочка!

— Вот так напасть! — ахнул Илья, невольно останавливаясь. — Выходит, что вместо царевича мы приведем во дворец козла?

— Царственного козленка! — поправил Неясыть. — Ну да это не беда. Его же расколдовать можно!

— И то верно! — вздохнул Муромец.

Наконец заколдованный город остался позади. Дорога пошла под уклон, затем обогнула невысокую скалу, и отряд оказался у входа в ущелье. И тут издалека донесся такой трубный рев, что у Яромира на мгновение душа ушла в пятки.

— Во! — обрадовался Илья Муромец. — Чудище какое-то! Ишь, как надрывается, жрать просит!

— Это обезьяна! — быстро сказал Неясыть, повернув к богатырям испуганное лицо. — Здесь, в ущелье, все звуки становятся сильнее!

— Обезьяна, говоришь? — добродушно улыбнулся Илья. — Ну и хорошо. Только, чаю, эта обезьяна величиной с добрую гору!

— Что вы, что вы! Она совсем маленькая! — замахал руками чернец.

— Ну тебе виднее! — Илья отвел в сторону глаза. — Ты это... иди подальше, а то от тебя жареным пахнет. Не возбуждай аппетит!

Отряд двинулся дальше, но уже не по дороге, а поднявшись выше. Пришлось продираться сквозь кусты, обходить огромные валуны, лежащие в живописном беспорядке.

— Ну, скоро ли? — нетерпеливо спросил Яромир.

Неясыть закивал головой.

— Уже скоро!

Как ни странно, чернец оказался прав. Вскоре они увидели впереди зияющий вход в огромную пещеру, а перед ней... Перед ней на корточках сидели два огромных монстра и с вожделением смотрели на приближающихся людей.

— Вот, значит, какие здесь обезьяны водятся? — покачал головой Илья. — Ну совсем ма-аленькие!

Лицо Неясыти исказилось дикой злобой.

— Да! — закричал он. — Да! Это циклопы! И вы все погибнете! То, чего я не смог добиться колдовством, я сделал хитростью, заманив вас сюда! — сказав это, он с необыкновенным проворством кинулся вперед и в два прыжка оказался возле одноглазых чудовищ.

— Я привел вам людей! — закричал он. — Это еда! Вы слышите?

Циклопы пошевелились, затем принюхались. На их тупых физиономиях изобразилась голодная радость.

— Ветчина! — пророкотал один и молниеносным движением сцапал колдуна. — Копченый!

Циклоп засунул в рот верещащего чернеца и, откусив половину, протянул товарищу. С перепугу два матроса поскользнулись на склоне и скатились прямо под ноги циклопам.

Увидев, что еда так и прет в лапы, циклопы, недолго думая, схватили несчастных и унесли в пещеру. Вернувшись, они принялись оглядывать склон. Илья Муромец вытащил меч-кладенец и спрятался за камнем. Яромир сделал то же самое. Через минуту прямо перед ними возникла глупая, недовольная морда циклопа. Он уставился на богатырей и угрожающе зарычал.

— Заткнись, идол долбаный! — посоветовал ему Илья. — И клыки убери, пока не свинтил на фиг!

Вряд ли циклоп понимал человеческую речь, но общую интонацию, без сомнения, понял. Он протянул огромную мохнатую лапу, чтобы схватить Илью. И тут Муромец исхитрился и ударил мечом! Бить было неудобно, и удар пришелся вскользь, но мизинца чудище лишилось мгновенно.

В первое мгновение циклоп ничего не понял. Он поднес раненую руку к глазам, посмотрел на нее, а затем...

Трудно описать, что произошло затем! Циклоп принялся долбить кулачищами камни, словно это были простые грецкие орехи! Друзья едва успевали уворачиваться от могучих кулаков. Второй циклоп некоторое время смотрел, тупо пялился на собрата.

Наконец до него дошло, что тут что-то не так, и он подключился к делу. Пока раненый циклоп обсасывал палец, второй успешно переловил оставшихся матросов, свободной рукой ухватил Илью Муромца и, как тот ни сопротивлялся, утащил в пещеру. Только Яромира, на которого свалилась здоровенная ветка, он не заметил.

Возбужденно уркая, циклопы принялись обшаривать все ущелье, но, никого больше не найдя, успокоились и принялись собирать хворост.

Яромир наблюдал за ними из-за зеленого укрытия и гадал, зачем они это делают? Впрочем, долго гадать не пришлось. Вскоре циклопы развели огромный костер, воткнули в землю жерди и, повесив на длинный кол котел размером с крышу небольшого здания, налили в него воду.

Один из них уселся возле котла и принялся подбрасывать дрова, а другой снова скрылся в пещере и вернулся оттуда с Ильей Муромцем в руках. Несмотря на протесты богатыря, он сорвал с него одежду и стал запихивать его в котел.

Илья сопротивлялся, как мог, но силы были явно неравны. Похоже, что циклопа такая возня даже забавляла.