Дружина специального назначения (№1) - Дружина специального назначения

– Раз, два, три, старт!

Богатырь героически выдержал первый напор Илюхи и потихонечку выровнял борьбу. Вокруг тут же раздались одобрительные возгласы. Зрители явно разделились примерно пополам и теперь начали активно делать ставки на исход состязания.

«Эх, надо было все-таки Изю с собой взять, вот бы он тут денег наварил!» – мелькнуло в голове Солнцевского.

Однако пора было заканчивать. Неожиданными резкими рывками Илюха почти мгновенно сломал сопротивление Поповича.

Возгласы восторга и разочарования смешались в толпе. Тут же были отданы проигранные деньги и все богатыри затихли, вопросительно взирая то на князя, то на странного стриженого гостя с огромным крестом на шее.

Князь сидел на своем троне и прямо светился от радости. Хандра, терзавшая Берендея, улетучилась, словно ее и не было. Новая забава явно пришлась по сердцу, и вопрос о принятии в дружину нового воина был уже решенным. Однако князь не хотел закончить развлечение так быстро, да и богатыри явно требовали продолжения веселья.

– Кто-нибудь еще желает посоревноваться с Ильей Солнцевским? – зычно огласил зал князь. – Может, ты, Мартын?

– Я уже давно всем все доказал, надоело попросту силы тратить, – отозвался Лихосватский, уже по достоинству оценивший новичка.

– Дозволь мне, великий князь! – сквозь толпу протиснулся богатырь с окладистой бородой.

За его спиной тут же появились уже знакомые нам лица – Алеша Попович и Илья Муромец. Все три былинных богатыря смотрели на странного гостя с явным неодобрением.

– Что ж, Добрыня, проходи, – согласился князь и кивнул Севастьяну.

Воевода спокойно поправил локти спорщиков, взглядом отогнал особенно напиравших богатырей и поднял руку вверх.

– Задай ему, Добрыня! – крикнул было Попович, но осекся, нарвавшись на взгляд воеводы.

– Раз, два, три, старт!

Добрыня был старым, опытным воином, к тому же хладнокровным и максимально собранным. Поэтому он даже смог одержать победу в одном раунде. Но само состязание выиграл, конечно, Солнцевский, правда, активно применяя маленькие хитрости и весь свой опыт силового единоборства. Но, как говорится, важен результат, а он оказался для Илюхи вполне подходящим. В конце состязания падкие на такие развлечения богатыри уже бурно скандировали:

– Солнцевский! Солнцевский!

«Эх, видела бы меня сейчас братва, – подумалось Илюхе, – от зависти бы лопнули».

Единственное, что огорчило радость победы, так это такой маленький моментик, что отныне у него появилось три очень серьезных недруга – три былинных богатыря.

Так уж получилось, что ни один из них никогда никому не проигрывал, и простить Илюхе такой поворот событий они не смогли.

Солнцевский даже попытался перевести все в шутку и побрататься с тремя хмурыми личностями, но эта попытка с треском провалилась.

Буркнув что-то типа «не люблю проигрывать», Добрыня растворился в толпе. Алеша тоже пропыхтел что-то недовольное и матерное, отправился за ближайший стол заливать горечь поражения ковшами водки. Муромский же смотрел на Илюху так выразительно, что подходить к нему как-то расхотелось.

– Ладно, богатырь, потом помиритесь, они, в сущности, хорошие ребята, – спокойно пробасил Севастьян. – Пошли, князь с тобой говорить хочет.

Илюха пожал плечами, вздохнул и, привычно смахнув с себя проблемы, радостно зашагал вслед за воеводой.

Между тем видавший виды тронный зал превратился в огромный клуб армрестлинга. Столы за одно мгновение были отодвинуты в сторону, бояре оттеснены в сторонку, а бравые молодцы самозабвенно принялись выяснять, кто из них сильнее. Делались ставки, звенели монеты, стоял веселый гул, то и дело прерываемый словами: раз, два, три, старт!

Все веселились и балагурили. После трех раундов победитель и проигравший шли к отставленным столам, опрокидывали по чарке, хлопали друг друга по плечам и продолжали отрываться.

«Проигрывать тоже надо уметь», – подумалось Илюхе, глядя на такую приятную атмосферу.

Севастьян посадил Илью на свое место, а сам, сославшись на служебные обязанности, корректно удалился. Старый вояка был далек от тщеславия и мелких интриг, именно за это его так ценил Берендей.

– Поздравляю тебя, богатырь! Ты принят в дружину, – торжественным голосом объявил князь.

– Ой, куда катится Киев великий, коли такие вот темные личности будут в дружину попадать! – тут же прокомментировал решение князя Микишка. – Ой, наплачешься ты от него, князюшко, вона, как глазами зыркает! Того и гляди, пристукнет слугу твоего верного.

Илюхе в этот момент действительно очень захотелось дать мелкому типу в засаленной рясе хорошего подзатыльника.

– Да ладно, ерунду не говори, – отмахнулся от толмача Берендей. – Небось враги-то от него быстрее заплачут.

С этими словами князь взял массивный золотой кубок и до краев наполнил его.

– Берендей! – напомнила о себе княгиня. – Ты же обещал!

– Ты не поняла, Грушенька, это я для нашего нового витязя, – тут же нашелся князь и, проводив кубок грустным взглядом, поставил его перед Илюхой. – Кстати, познакомься, это моя жена, княгиня Агриппина Иоанновна.

Солнцевский торжественно поднялся, поклонился княгине и залпом осушил кубок. Берендей нервно вздрогнул.

– Грушенька, а может, чуть-чуть, не хмели ради, а токма ради радостного события?

– Это какого еще?

– Как какого? Такие два богатыря к нам пожаловали, это разве не повод?

– Повод, чтобы радоваться, а не пить! – отрезала княгиня.

– Да как же одно без другого? – искренне удивился князь.

Агриппина Иоанновна решила сменить тему и обратилась к Илюхе:

– Судя по вашей одеже и странной речи, вы прибыли издалека.

– Из Москвы! – честно признался браток и прикусил себе язык.

– А где находится это место со столь странным названием?

Этот вопрос поставил Солнцевского в тупик. Знания географии у него сводились к объявлениям рейсов в аэропорту и указателям на дорогах.

– К северу, – наконец сообразил Илюха.

– Ну что ты прицепилась к человеку? Видишь, он не хочет рассказывать, где стоит его монастырь. Кстати, ты давно из монастыря сбежал?

– Откуда? – удивился бывший спортсмен.

– Странная одежа, явно с чужого плеча, золотой крест на шее, недавно стриженная голова, сбритая борода. Сопоставив эти фактики, вполне можно предположить, что ты – беглый воинствующий монах-расстрига. Угадал?

Илюха почесал затылок и пожал плечами.

– Значит, угадал. Да ладно, не волнуйся, я никому не скажу, – тут же заговорщицким тоном продолжил Берендей.

– Да я вроде не волнуюсь, – честно признался Илюха.

– Ты сегодня отдыхай, завтра приоденься получше, а послезавтра утром приходи в терем. Севастьян тебе все расскажет и покажет. Жить-то где собираешься, в городе али в казармах?

– Не думал еще. Вообще-то я не один в город прибыл. Со мной еще мой друган Изя, знакомая Любава и домашний маленький Змей Горыныч Мотя.

– Кто? – хором переспросила княжеская чета.

– Друган Изя... – начал было повторять Илюха.

– Змей Горыныч?

– Ну да, только он еще маленький. Его маму в горах лавиной задавило, а его самого чуть волки не задрали, так мы его спасли и взяли с собой, – абсолютно буднично рассказал Илюха и, глядя на удивленно-восхищенные глаза князя с княгиней, добавил: – Ну не бросать же его было в лесу, знаете, какой он славный.

После довольно затянувшейся паузы Берендей наконец заметил своей супруге.

– Видишь, Груня, какие орлы в моей дружине. Не успел добрый молодец из монастыря сбежать, как уже полна коробочка. Тут тебе и друг, и подруга, и даже Змееныш трехголовый. Однозначно есть повод выпить!

– Нет! – отрезала супруга и ненадолго задумалась. – Где бы нам тебя поселить?

– Конечно же в «Чумных палатах»! – тут же влез дьячок. – Там ему самое место.

Князь с княгиней с интересом и одновременно с некоторым сомнением посмотрели на нового богатыря.

– Слушай, а и верно, – после некоторого раздумья согласилась княгиня. – Парень он, как видно, боевой, да еще друзья-подруги помогут, небось не забоится.

– А почему бы и нет? – после некоторой паузы согласился Берендей. – Бери свою компанию и дуй прямо в «Чумные», они тут рядом, тебе каждый дорогу покажет.

– Во-во, там и поглядим, что это за богатырь да с чем его едят! – пакостный дьячок не скрывал своей радости.

– Чумные? – с сомнением начал было Илюха, но его прервала Агриппина:

– Да не бойся, чумой у нас уже почитай лет двадцать никто не болел, – княгиня трижды перекрестилась. – Так их в народе прозвали, потому что шарахаются от них все, как от чумы.

Илюха непонимающе смотрел то на князя, то на княгиню, то на сияющего, словно начищенный самовар, Микишку.

– Шикарный дом, баня, амбар, конюшня, высокий забор, живи да радуйся всей своей компанией, причем совершенно бесплатно.

– В чем подвох?

Берендей переглянулся с Агриппиной, оба тяжело вздохнули.

– Сразу видно, лицо духовное, хоть и в бегах, тебя не проведешь, – с уважением протянула княгиня.

– Нечисть там завелась, спасу нет, никто там жить не может, – наконец признался хитрый князь. – Так тебе и карты в руки, с божьим словом да сталью булатной вычисти палаты, да и живи себе спокойно.

– Еще посмотрим, кто кого вычистит, – ехидненько заметил Микишка.

Думал на этот раз Илюха недолго. Во-первых, прозвучало так приятное русскому духу слово «бесплатно», во-вторых, Моте нужен простор, а в-третьих, очень уж противного дьячка хотелось умыть. Ха, нашли, кого нечистью пугать, да у них в команде своя нечисть найдется. Пусть Изя со своими братанами и разбирается.

– Договорились!

– Точно, орел, – с уважением заметил Берендей. – Только вот одежу тебе надо сменить, слишком в глаза бросается.

Браток критически осмотрел свой изрядно пострадавший в последнее время наряд и согласно кивнул.

– На-ка вот! – торжественно проговорил князь и бросил на стол перед Солнцевским кошель с деньгами.

– Служу Советскому Союзу! – вдруг ни с того ни с сего бравым голосом отрапортовал Илюха. – Тьфу ты, господи, то есть готов служить тебе, князь, верой и правдой!

Берендей лукаво улыбнулся.

– Послужишь еще. Сегодня заселяйся, завтра обустроишься да приоденешься, а послезавтра часам к восьми милости просим на службу.

– Буду как штык!

– Как кто? – не понял князь и со вздохом наполнил Илюхе второй кубок, справедливо рассудив, что пусть хотя бы другие веселятся, как полагается.

Илюха опорожнил кубок с не меньшим удовольствием, чем первый, и, как мог, прочел небольшую лекцию о пехотном стрелковом оружии и полагающихся к нему штыках. Естественно, упомянув поговорку «Пуля – дура, штык – молодец», штыковые атаки и штыковые прорывы и тем самым абсолютно запутав бедного трезвого князя.

– В общем и целом все понятно, – согласился со всем Берендей. – А трехлинейная винтовка Мосина – это что?

– Сейчас я тебе все подробно расскажу, – завелся захмелевший Илюха.

– Не надо! – спохватился князь и тонко перевел разговор на другую тему. – Да, и не забудь в оружейную зайти.

– Оружейную? – встрепенулся браток.

– Ну ты же не голыми руками воевать собираешься? Каждому богатырю моей дружины положено военное снаряжение.

– И когда можно туда заглянуть?

– Да хоть сейчас, хоть после пира, – пожал плечами князь и бросил полный глубокой скорби взгляд на пустой кубок.

– А до какого времени пир продлится? – поинтересовался Солнцевский.

– Теперь уж и не знаю, – вздохнул Берендей и кивнул в тронный зал.

Место, где почти каждый день куча крепких мужиков пила, ела и в меру шалила, превратилось в филиал какого-нибудь странного общества любителей старины и армрестлинга одновременно. Дюжие молодцы с юношеским задором пытались побороть друг друга под крики одобрения окружающих. То и дело делались ставки и звонкая монета активно перекочевывала из одного кармана в другой. В общем, новое развлечение пришлось настолько по душе дружине, что расходиться никто не собирался.

– Да ладно, пусть позабавятся ребята, – справедливо заметила княгиня. – Все лучше, чем друг дружке по пьяни морды бить.

– Бесовское занятие! – тут же вставил словцо дьячок.

– Хорошую забаву ты показал, богатырь. Долго молодцам не наскучит, – не обращая внимания на въедливого толмача, согласился с супругой князь.

– А коли наскучит, еще что-нибудь придумаю, – заметил Илюха, прикидывая в уме, что регби великовозрастным детинушкам явно придется по душе.

Некоторое время все трое (Микишку никто всерьез не воспринимал) с явным одобрением следили за страстями, бушующими в спортивном... Извините, оговорочка вышла... в тронном зале.

Разум Илюхи в этот момент вел нелегкую борьбу с эмоциями. Что и говорить, борьба была сложная и проходила с переменным успехом. С одной стороны, часть вновь испеченного богатыря требовала немедленного «продолжения банкета» со всеми вытекающими последствиями. Но, с другой стороны, упрямый и прагматичный разум упорно не соглашался с такой логикой и коварно напоминал своему хозяину о ждущих на постоялом дворе друзьях, о предстоящем переезде в «Чумные палаты» и об обязательном посещении оружейной комнаты.

К великому изумлению Солнцевского, победил разум.

– Я, пожалуй, пойду, – подвел итог внутреннему конфликту Илюха.

– Чего так рано? – искренне удивился Берендей. – Вроде только гулять начали.

– Так мои, наверное, заждались, да и в новое жилище хотелось бы прямо сегодня переехать. На постоялом дворе Змея Горыныча даже в дом не пустили.

– Ну коли так, конечно, иди.

С этими словами князь в очередной раз наполнил гостю кубок.

– На посошок, – пояснил он, одарив супругу полным скорби и раскаяния взором.

Илюха не любил нарушать традиции и охотно осушил кубок. Чай, не басурмане какие, обычаи русские чтим.

– Вот видишь, какой молодец, ни секунды не сомневаясь, отправился домой, – назидательным тоном заметила мужу Агриппина, глядя в широкую спину Солнцевского, проследовавшего к выходу на не очень уверенных ногах. – Вот ты бы наверняка остался кутить до утра, причем даже не вспомнив ни обо мне, ни о дочке.

– Эх... – наверное, в сотый раз за вечер вздохнул Берендей. – Так он духовное лицо, хоть и бывшее, а я всего лишь человек...

* * *

Оружейная комната, которую стражники на дверях с удовольствием показали Илюхе, оказалась не совсем тем, что привык понимать под этим термином браток.

Ну начнем с того, что в нашем времени оружейная, в целях конспирации, находилась в самом неприметном и хорошо охраняемом месте офиса. Тут же, к великому удивлению Солнцевского, после выполнения всех нехитрых советов стражи он вошел в огромное хранилище, находившееся поблизости от входа на княжеский двор. Причем к основному зданию примыкало еще несколько небольших построек.

Далее вновь испеченного богатыря ждали еще несколько неприемлемых, с его точки зрения, событий. Его, совершенно не досматривая, доставили к начальнику оружейного склада. Им оказался довольно молодой человек (я всегда говорил, что для успешной карьеры возраст не главное), который вопреки уставу караульной службы, при простом упоминании о дружине князя и без предъявления каких-либо документов тут же провел Солнцевского в оружейный зал. И что характерно, охрану в виде двух дюжих подмастерьев он отпустил с самого начала и остался с сомнительным гостем тет-а-тет в огромном зале, доверху увешанном оружием.

Тут надо признать, что Илюха, хотя и не увидел привычных стеллажей с легендарными автоматами и не менее родных цинков с патронами и гранатами, оказался полностью и непоправимо очарован блеском добротной вороненой стали. Если кто-то начитался дурных книжек и считает, что лучшие клинки ковались на Востоке, так он грубо ошибается; как обычно, лучшее оружие изготовляли на Руси-матушке!

Солнцевский тут же снял с подставки огромный двуручный меч и с уважением взвесил его в могучих руках. Даже для профессионального спортсмена вес весьма острой железяки оказался великоват. Илюха хмыкнул, вернул под удивленным взглядом оружейника меч на полку и взял ножичек поменьше. Несмотря на свои явно уступающие предыдущему экземпляру размеры, сей предмет оказался тоже весьма внушительного веса. И не то чтобы он был для братка тяжел, просто он был несколько великоват и неуклюж. На попытку махнуть сим предметом благородная сталь ответила противным визгом и воткнулась в миллиметре от ноги Илюхи весьма острым концом.

– Не принимает тебя булат, – спокойно заметил сопровождающий. – Меня, кстати, Захаром кличут.

– Илюха, – без обиняков ответил бывший борец и, аккуратно вернув клинок на место, по-простому протянул огромную ладонь. – Солнцевский я.

– Будем знакомы, батюшка, – аккуратно пожав руку братку, кузнец низко поклонился.

– Чой-то ты? – с чисто московским выговором спросил Илюха. – С какого перепуга я батюшка?

– Ну так, чай, понятия имеем, раз такой крест на шее, – с уважением заметил Захар. – Но если святой отец решил уйти из лона церкви, я не буду противиться и могу называть его по мирскому имени.

– Тьфу, и ты туда же, – досадно поморщился Илюха, – Такие у нас вся братва носит, меньше как-то несолидно.

– Я понимаю, – благоговейно заметил Захар, смекнув, что Илюха из какого-то очень богатого монастыря, коли вся монашеская братия носит кресты еще большего размера.

– Ничего ты не понимаешь, помоги мне лучше оружие выбрать.

Оружейник понятливо кивнул и начал долгую экскурсию по княжеской оружейной. Минут двадцать он водил Солнцевского вдоль завидной коллекции холодного оружия и с удивлением замечал все больше портящееся настроение нового княжеского богатыря.

– А огнестрельного ничего нет? – наконец не выдержал Илюха.

– Чего? – удивленно переспросил мастер.

– Ах, да, – Илюха почесал затылок. – Типа не изобрели еще.

– У нас в Клеве лучшие на Руси оружейники! – гордо и чуть обиженно заметил Захар.

– А как же Тула? – не очень уверенно спросил богатырь.

– Что?

– Неважно, раз не знаешь, так и говорить нечего.

Еще минут десять удрученный Илюха бродил меж оружейных стеллажей, пока с надеждой не остановился у стены, на которой были вывешены булавы всех размеров и видов.

– А вот эти игрушки, пожалуй, будут в самый раз, – довольно хмыкнул Солнцевский и тут же примерил в руке самую большую.

Не прошло и пары минут, как Илюха выбрал себе оружие по душе.

– Конечно, чуть покороче и потяжелее будет, но вполне сойдет за знакомую бейсбольную биту.

Княжеский оружейник, внимательно следивший за странным монахом-расстригой, удивленно вскинул брови.

– Что еще желает богатырь?

– Ничего.

– А меч, копье, боевой топор?

– Топор? – радостно переспросил браток. Спустя еще пару минут Солнцевский оказался обладателем прекрасного боевого топора.

– Классная вещичка, – заметил он, вспоминая прекрасный немецкий топор из первоклассной стали, которым он с удовольствием колол дрова в своем подмосковном коттедже.

– А меч? – с некоторым удивлением спросил Захар.

– Не, не надо. Этого вполне достаточно.

Солнцевский с выражением искренней радости поигрывал булавой. Топор, сверкающий благородной сталью, стоял у двери и тоже поднимал настроение настоящего мужчины.

– Ну я пошел, – наконец, вволю наигравшись тяжелой шипастой игрушкой, подытожил Солнцевский и направился к выходу.

– А кольчуга? – спохватился ошалелый Захар, к которому первый раз приходил такой странный богатырь.

– Что?

– Ну так в чем-то вы воевать будете, да и на военные советы...

– А... Форма одежды! – догадался Солнцевский. – Это ладно, порядок есть порядок. Показывай, что у тебя есть.

Еще через пять минут весь задор Солнцевского улетучился, как бутылка пива в субботнее утро. То есть мгновенно и бесповоротно. Дело было в том, что бывший борец померил с десяток кольчуг и приуныл.

– И что, у вас в этом воюют?

– А что, у вас разве воюют не в этом?

– Нет, – честно признался браток и вспомнил оставшиеся в прошлом криминальные войны. – Даже армейские бронежилеты начала девяностых были несколько полегче.

– Без кольчуги никак нельзя. Без брони ни в бой, ни на прием стоящий.

– Так что, без этого никак?

– Никак.

Солнцевский сильно приуныл. Даже пары огромных глотков из вовремя заныканной с княжеского стола бутыли с сорокаградусным напитком не хватило для восстановления душевного равновесия. На всякий случай, хлебнув еще немного, браток предложил заветную бутыль Захару:

– Хочешь?

– Нет, – после небольшой паузы и нетвердым голосом отказался оружейник.

– Да ладно, ты тут главный, подчиненных нет, да и рабочий день заканчивается. В общем, не вижу повода, чтобы не выпить.

– Что не видишь?

– Пей и не напрягайся, – Солнцевский протянул бутыль Захару.

Кузнец, надо признать, сдался не сразу. Сперва он закрыл дверь на засов, накрыл на огромной бочке классический для двух мужчин натюрморт (стаканы, хлеб, колбаса) и только после этого принял из рук Илюхи стеклянный сосуд. Пропустив по стаканчику, мужчины окончательно перешли на «ты» и почувствовали друг к другу явную симпатию. И все было бы хорошо, но развешанные рядом кольчуги явно портили Илюхе обедню.

– А без этого железа точно нельзя обойтись?

– Не положено. А что тебя, собственно, смущает?

– Да не привык я махаться в таком наряде, движения сковывает...

Тут Солнцевский задумчиво уставился на Захара. Точнее, не на него самого, а на его огромный кузнечный фартук, сшитый из толстой черной кожи.

– Кстати о птичках, тут портные путевые есть? Ну или там ателье?

– Кто? – предварительно хлопнув еще стаканчик, переспросил кузнец.

– Ну вот, скажем, этот фартук кто тебе сшил?

– Скорняк княжеский.

– Слушай, а не мог бы он сшить мне по-быстрому вот такое? – С этими словами, Илюха взял лежащий на маленьком столике кусок бересты и набросал гвоздем рисунок его будущей формы.

– При чем здесь это? Ты же богатырь!

– При том! Тут, тут и еще тут. – Илюха быстренько добавил несколько кривых штришков к своему произведению. – Ты наклепаешь всякого железа, шипов и прочей металлической дребедени.

– А... – Захар начал догадываться, к чему клонит странный гость.

– Ну так! И ваши традиции соблюсти удастся, и не придется пуд железа на себе таскать.

– Но как защита такая штука будет слабовата.

– Ну и ладно, я под пули лезть не собираюсь.

– Под что?

– Да неважно. Ну как, справитесь за день?

Захар замялся. Он, конечно, привык, что княжеские богатыри очень тщательно выбирают себе амуницию и часто делают самые немыслимые заказы, но этот странный монах переплюнул всех.

– Ты не сомневайся, князь платит, – подбодрил оружейника Илюха.

– Ну если скорняк успеет, то я сделаю все в срок, – наконец сдался Захар. – Только ты мне поподробнее расскажи, где какое железо вешать.

– На твой вкус, – пожал плечами Илюха.

Глаза оружейника загорелись, очевидно, странное задание начинало мастеру нравиться.

– Ну так послезавтра поутру я у тебя, а потом сразу к князю. По рукам?

– По рукам!

Новые знакомые крепко пожали друг другу руки.

– И еще просьба, уже личная. Сделай мне ошейник, реальный такой, как для волкодава, с шипами наружу.

– Без проблем, – согласился кузнец.

– Три.

– Что три? – не понял Захар.

– Три штуки.

– У тебя целая свора?

– Нет, это для Моти, моего Змея Горыныча...

Долго еще смотрел видавший виды княжеский оружейник вслед уходившему Илюхе. Да, такого странного богатыря в княжеской дружине точно еще не было.

* * *

– Ну и где тебя черти носят? – негодуя встретил новоиспеченного богатыря Изя.

– Из твоих уст эта фраза звучит странно, – нашелся Илюха.

Черт, между тем, почуял неладное и с подозрением повел носом.

– Пил! – вынес обвинительный приговор Изя.

– Странный ты, я же на пиру был, так там с князем за разговором пропустил пару стаканчиков.

– Мы тут ждем, волнуемся, переживаем даже, а он с князем пьянствует, – буркнул обиженный до глубины души Изя.

– Да ладно тебе, чего набросился на человека? – пришла на помощь богатырю Любава. – Скажи лучше, тебя приняли в дружину?

– Странный вопрос, а вы разве сомневались? – с этими словами уставший Илюха плюхнулся на стул.

К чести мебели, он жалобно скрипнул, но выдержал такую ношу.

– Перед вами новый богатырь княжеской дружины!

– А денег сколько будут в месяц платить? – живо забыл про обиды черт.

– Как всем, – пожал плечами Илюха.

Встрепенувшийся было Изя тут же приуныл:

– Мне надо было с тобой идти.

– Я и сам с усам, – гордо заметил Солнцевский и лениво бросил на стол княжеский кошель. – Это на первое время, так сказать, подъемные.

Настроение Изи этим вечером было словно весенняя погода – переменчивым и непредсказуемым. В этот момент оно опять стало хорошим. Что ни говори, а ничто так не восстанавливает душевное равновесие, как полный кошелек, особенно если это равновесие украинского черта, со специфическим именем.

– А еще... – выдержав небольшую паузу, продолжил гордый собой Илюха. – Узнав о том, что я прибыл в город не один, князь с княгиней предложили нам занять отдельный дом с амбаром, конюшней и баней. И хотя мы здесь ненадолго, отказаться я посчитал невежливым. Заселяться можем хоть сейчас. Да, и хочу обратить особое внимание на то, что этот дом достается нам абсолютно бесплатно.

Это известие произвело должное впечатление и на словоохотливого Изю, и на домовитую горе-разбойницу. Вся компания бурно встретила хорошее известие. Любава тут же начала собирать нехитрые пожитки, а Изя вдруг ни с того ни с сего задумался.

– И где стоит этот домик? – наконец спросил осторожный черт, справедливо полагая, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, причем только для второй мышки.

– Да где-то тут рядом. Князь сказал, что первый встречный нам покажет «Чумные палаты».

Название будущего жилища не произвело на Любаву абсолютно никакого впечатления. Думаю, что в этот момент ее вообще мало что могло отвлечь от своего занятия.

– Да не болел там никто, – предупредил Солнцевский уже готовый вырваться у Изи вопрос.

– Тогда в чем подвох?

– Для нас практически ни в чем, – пожал плечами Илюха. – Просто там нечисть шалит, и поэтому жильцы долго не задерживаются.

– Кто? – ошалело переспросил Изя.

– Да родственнички твои. Ничего страшного, пойдешь, пообщаешься, перетрешь проблему...

– Всегда говорил, что профессиональный спорт вреден для умственного развития, – после некоторой паузы обреченно вздохнул Изя. – Какие мои родственники?

– Изя, не выпендривайся! Ну ты же нечисть, и там нечисть, небось договоритесь.

– Слушай, а ты быстро смог бы договориться, скажем, с негром с Берега Слоновой Кости? Ты человек, и он человек, так какие могут быть проблемы в общении с папуасом?

– При чем здесь это? – не понял Илюха.

– Да при том! – практически перешел на крик Изя. – Нечисть тоже разная бывает, и с некоторыми я не то что договориться, даже разговаривать не буду! Особенно с водяными и русалками, ты даже не представляешь, какие они сволочи.

– Так что, остальная нечисть по-русски не понимает?

– Не в этом дело, просто черти испокон веков в контрах с некоторыми представителями...

– Не капризничай, – не дал договорить черту богатырь. – Если по-русски понимают, то завязывай с расовыми предрассудками и пошли.

– Я готова! – как ни в чем не бывало сообщила Любава, и, абсолютно проигнорировав возмущение Изи, все отправились за страдающим от одиночества в конюшне Змеем.

* * *

Как известно, слово князя крепче камня, во всяком случае, почти всегда. Тут оказался именно такой случай, и действительно первый же встречный мужик рассказал, как попасть к «Чумным палатам». Однако проводить категорически отказался, даже несмотря на обещанное вознаграждение. Отказались и все остальные первые встречные.

Изя всю дорогу ныл не переставая. Все было плохо для сварливого черта: и нечисть (особенно молодая) не уважает старых традиций, и деревенские не любят городских, и, вообще, мол, куда на ночь глядя поперлись, можно было бы и утречком перебраться.

Богатырь с Соловейкой слушали брюзжание спутника совершенно спокойно и абсолютно равнодушно. Любава что-то бормотала себе под нос, а Солнцевский был занят тем, что по очереди играл со всеми головами Моти, пытаясь вырвать из цепких зубов огромную палку. А Змееныш вообще ни о чем не думал, а просто радовался незатейливой игре с обожаемым хозяином.

– Вот я и говорю, зачем на ночь глядя куда-то переться? А вдруг там вампиры! Так я категорически заявляю, что...

– Наверное, пришли, – спокойно заметил Илюха.

Перед глазами предстало довольно большое, справное хозяйство. Действительно, во дворе виднелся и амбар, и конюшня. Баня, наверное, была в глубине двора и с дороги не видна. При всей добротности «Чумных палат» бросалось в глаза запустение и неопрятность.

После некоторой заминки вся компания осторожно прошла через открытые ворота и подошла к высокому крыльцу. Неожиданно с жутким скрипом ворота захлопнулись и раздался зловещий хохот.

Как ни странно, ни житель современной Москвы, ни Соловейка ничуть не испугались, чего нельзя было сказать о позеленевшем черте.

– Ну Изя, с богом.

– Н-н-ничего умнее п-п-ридумать не мог? – вдруг начал заикаться черт.