Перекресток (№2) - Под Знаком Исцеления

— Можно ли так мчаться, не имея карты?

— Не беспокойся. Я знаю дорогу. — На самом деле Бидж тайком заглянула в Книгу Странных Путей, пока запирала Хорвата в доме. К тому же скорее всего им и не понадобится пользоваться картой. Бидж отчаянно надеялась, что хорошо помнит, как добраться в долину.

Еще четыре мили, и дорога совсем очистилась от снега, а в канавах по сторонам появились первые угрожающие потоки талых вод.

Через пять минут они оказались у поворота. Холмы с обеих сторон стали круче. Бидж и Фиона молча смотрели на ручьи, бегущие по склонам, на снежные глыбы, то запруживающие их, то уносимые талыми водами вниз. В таком небольшом масштабе это было даже красиво.

Бидж свернула налево по узкой колее, ведущей в долину. Грузовик начал буксовать, и Бидж рискнула свернуть на обочину, где колеса по самую ось погрузились в воду вновь образовавшегося потока. В конце концов ей пришлось выключить двигатель и поставить машину на тормоз.

Фиона взглянула вверх на похожую на каньон долину:

— Нам придется идти туда пешком?

— Нам придется бежать, — ответила Бидж, доставая из-под сиденья моток веревки.

Крутые утесы с текущими по ним кое-где ручейками выглядели так же, как когда Бидж видела их раньше, — отвесными и неприступными. Сама долина вся еще была покрыта снегом: те же скальные стены, что защищали кошек-цветочниц от Великих, заслоняли долину от солнечных лучей.

Но Ленточный водопад стал вдвое шире обычного.

Фиона пробиралась между округлыми сугробами, в которые превратились полностью покрытые снегом кусты.

— Наверное, они отсюда уже ушли.

— Да нет, они здесь. Просто они здорово умеют прятаться. Кошки-цветочницы ведь очень смышленые.

— Разве белой кошке нужно быть смышленой, чтобы оказаться незаметной на снегу?

— Это все не важно. Главное — как нам их найти. — Бидж закашлялась. Спугнутая ею синеспинка с чириканьем вылетела из куста и синей молнией мелькнула между сугробами. Немедленно из-под снега высунулась лапа, чуть не ухватив еле успевшую увернуться птичку. Лапа тут же исчезла, разровняв за собой снег, как будто ее и не было.

Фиона вдруг просияла, сорвала с головы берет и кинула его на снег как фрисбиnote 13. Тут же из снега высунулась лапа, и Фиона кинулась на добычу, ничком растянувшись на мокром снегу.

— Помоги мне его привязать.

Бидж накинула на шею животному самодельный ошейник — неуклюже завязанную петлю, которая вызвала бы со стороны Конфетки только презрительную усмешку. — и тоже подбросила в воздух шапочку. Из куста появилась еще одна лапа и вцепилась в нее. Бидж тут же накинула петлю и на эту кошку-цветочницу.

Через двадцать минут девушки были мокры до нитки и тяжело дышали; им удалось поймать и привязать тридцать двух животных. Кошки отчаянно дергали веревку и мяукали.

— Сколько их здесь всего? — спросила Фиона.

— Понятия не имею. Но наверняка больше, чем мы нашли. — Бидж не сразу осознала, что кричит, чтобы быть услышанной. Она дернула Фиону за рукав и показала на долину. Ленточный водопад был раза в четыре полноводнее обычного и разбухал на глазах.

Ноги Бидж ощутили холод. Она взглянула вниз и только теперь заметила, что уровень озера у подножия водопада поднялся фута на два и вода залила всю долину; волны перехлестывали через верх ее сапог. — Нужно выбираться отсюда, — прокричала Фиона. Бидж поняла ее только по движению губ. Она кивнула и отвязала веревку от куста.

Сначала кошки-цветочницы сопротивлялись и тянули каждая в свою сторону, но шум водопада позади стал уже напоминать гром, и животные сгрудились вокруг Бидж, подталкивая ее вперед. Фиона рыскала вокруг, как пастушья собака, направляя их к дороге и к спасению.

Она подбежала к Бидж и, ловя воздух ртом, жизнерадостно прокричала:

— Вот видишь! У нас все получается! Мы выведем их отсюда, отпустим, и все у них будет хорошо!

Бидж подняла глаза. На вершинах скал были видны человеческие силуэты. Наблюдатели, не боясь головокружения от высоты, наклонились над самым краем утеса. Бидж показалось, что все они необычно худые.

— Не обязательно, — ответила она Фионе.

В обычных условиях по тропе, ведущей из долины, грузовик вполне мог проехать. Сейчас же половина дороги была скрыта под бурлящим потоком воды, другая же половина стала предательски скользкой. Бидж, которую тянули кошки-цветочницы, поскользнулась на краю потока, и течение почти повалило ее.

Фиона, упав на колени на твердой почве, ухватила ее за воротник, одновременно другой рукой вцепившись в веревку. Бидж отчаянно брыкалась, пока наконец ее ноги не нащупали дно, и поспешно выбралась из воды. Они с Фионой помчались к выходу из смертельно опасного каньона, волоча и подгоняя кошек-цветочниц.

Солнечный свет, когда они наконец выбрались, показался им как никогда прекрасным. Бидж резко обернулась, услышав мяуканье, доносившееся не из кучки связанных веревкой животных, схватила Фиону за руку и показала в сторону:

— Одну мы так и не нашли.

Фиона увидела, как поток уносит вопящую и барахтающуюся кошку.

— Плавать они умеют?

— Не знаю. — Бидж обошла кошек-цветочниц, отвязывая их. Все они как одна отбегали недалеко и принимались вплетать в мокрую шерсть увядшие стебли, стараясь стать как можно менее заметными на фоне мокрой поникшей растительности. Бидж освободила последнюю.

— Ну вот.

— Теперь с ними все будет в порядке? — Фиона кивала сама себе, ей отчаянно хотелось услышать утвердительный ответ.

— С некоторыми будет, с некоторыми — нет. — Бидж показала ей на человеческие фигуры на холме. Они образовали круг, защищая того, кто находился в середине, и скоро оттуда выпрыгнул волк. Он начал принюхиваться и осматриваться.

— К тому же теперь кошки-цветочницы вне своего убежища, и Великие могут добраться до них тоже. — Порыв ветра заставил Бидж съежиться и внимательно посмотреть на небо.

Она глубоко вздохнула, напомнив себе, что даже если ей удастся отшлепать Фиону, это ничему не поможет.

— Мне жаль нарушать твою радость по поводу удачи… Фиона обернулась к ней со слезами на глазах.

— Ты не понимаешь, — вырвалось у нее. — Это именно то, чего ты никогда не поймешь. Все равно оно того стоило.

Бидж в холодной ярости молча правила грузовиком. Фиона, делая торопливые пометки в блокноте, казалось, ничего не замечала.

Коттедж Фионы, все еще выглядевший запущенным, стоял недалеко от развилки, где начинался один из Странных Путей. Снегопад здесь был особенно сильным, и кое-где снег еще лежал.

Фиона выскочила из грузовика.

— Слава Богу. Наконец-то я смогу переодеться.

Бидж вошла за ней следом и была поражена, увидев книжный шкаф. Он заполнял собой комнату, как каменный монолит или алтарь. Шкаф был из дорогого темного дерева, отполированный так, что рисунок дерева выделялся самым выигрышным образом. Он выглядел много тяжелее портативного аппарата для анестезии, привезенного Бидж, хоть тот и был металлическим и дополнялся газовыми баллонами. А уж книги на полках…

Бидж осторожно коснулась переплетов. Они были из тисненой кожи, змеиной кожи, бархата, шкур каких-то животных. Названия на греческом, латинском, немецком, испанском, английском языках… Она подошла поближе и прочла те немногие, что могла понять.

Все эти книги были посвящены магии. Здесь были труды по вавилонским гаданиям на масле, шаманизму у американских индейцев, гаитянским лоа и вуду; руководство по картам таро; исследование истории колдовства в Ирландии. Экземпляр «Книги Тайн» Альберта Великого соседствовал с «Секретами пирамид», а «Призраки и демоны» — с египетской «Книгой Мертвых». Трудам Фрэзера и Кэмпбеллаnote 14 была отведена отдельная полка. На столе рядом со шкафом, с замшевой закладкой в ней, лежала книга Даллиела, которую Фиона упоминала раньше.

Бидж взяла книгу, наслаждаясь ощущением мягкой старинной тисненой кожи. Открыв ее на первой странице, она обнаружила штамп: «Собственность библиотеки Западно-Виргинского университета».

Бидж просмотрела еще несколько книг. На всех обнаружился такой же штамп; на «Призраках и демонах» к тому же оказалась выгравирована надпись: «Отдел редких книг».

— Неужели тебе разрешили все их вынести из библиотеки?

Фиона, натягивая ярко-красный свитер с желтой надписью поперек груди, безразлично ответила:

— О, ими никто не пользовался. А ты видела мой чайный сервиз? Я привезла его сюда, завернув в полотенца…

Бидж делала вид, что слушает, но на самом деле размышляла об украденных книгах и о словах Фионы: риск для кошек-цветочниц оправдан ради успешного эксперимента. Неужели нашлось бы что-нибудь, что могло бы так же поглотить и ее?

Наконец, воспользовавшись паузой, Бидж спросила:

— Что, по твоему мнению, представляет собой магия? Это что-то вроде электрического тока? Или поле какой-то природы, изменяющее вещи, которые в нем окажутся?

Фиона ответила, махнув рукой в сторону книжного шкафа:

— Фрэзер пишет, что в магических действиях используются два приема: имитация, например, танец перед охотой, когда один танцор изображает зверя, а другой — охотника; и заражение — вроде того, как в обрядах вуду помещают обрезки ногтей в куклу, чтобы придать ей силу обладателя ногтей. Наверное, можно считать это созданием поля. А почему ты спрашиваешь?

— Я стараюсь понять все, с чем мне приходится иметь дело, — пожала плечами Бидж.

— Это, должно быть, здорово. Мне вот приходится все время действовать на границе неизвестного. — Фиона выглянула в окно и улыбнулась, — И вообще жить на границе всего на свете.

— Да… Знаешь, мне, пожалуй, пора идти. Фиона, с вожделением глядя на свои разложенные на столе записи, не стала удерживать Бидж. Та уже открыла дверь, но обернулась:

— Фиона…

— М-м? — Фиона с карандашом в руке уже склонилась над книгой.

— Все-таки не забывай, что ведьмы — не всегда подходящие ролевые модели. Фиона нахмурилась:

— Наверное, именно так говорят о них люди, которым не нравится обретенная ведьмой сила. Да и вообще так относятся к женщинам, осваивающим новые для них области. — Девушка улыбнулась. — Впрочем, я смогу это выяснить, только обследовав представительную выборку из ведьм.

Бидж подумала, не предостеречь ли Фиону насчет Морганы, но решила не касаться этой темы. Домой она ехала, ведя грузовик очень осторожно, погруженная в свои мысли.

Она оглядела холмы, надеясь увидеть кошек-цветочниц. Бесполезно: животные были слишком большими мастерами маскировки. Или их там уже нет… Бидж закусила губу, размышляя о том, чем может оказаться следующий эксперимент Фионы.

Ручей, протекающий рядом с коттеджем Бидж, все еще бурлил, хотя темный след на траве показывал, что раньше он разливался гораздо шире. Бидж поставила грузовик подальше от берега и повернулась к дому.

Шелест в кустах у нее за спиной не был громким, но все же она определила, что источник звука находится не менее чем в метре от земли. Бидж прикинула расстояние, отделяющее ее от двери, вздохнула, вытащила ловилку и обернулась к кустам:

— Могу я чем-нибудь тебе помочь?

— Возможно. Уж не скальпель ли я вижу у тебя в руке? Из чащи появился грифон — с наполовину поднятыми крыльями, взъерошенным мехом, воинственно задранным хвостом. Зрелище было впечатляющим — как это, несомненно, и было задумано.

Бидж быстро убрала ловилку — против грифона это оружие в любом случае было бы бесполезным, если уж он решил бы расправиться с ней.

— Рада тебя видеть. Твой визит носит профессиональный характер?

— Для кого из нас? — Но все же он подошел поближе и склонил перед Бидж голову. Бидж погладила рыжие перья, радуясь, что грифон, по-видимому, в добром здравии. — Вообще-то я хотел бы задать тебе несколько вопросов относительно моего предстоящего посещения госпиталя для рентгена. Должен ли я перед этим ничего не есть? Потребуется ли анестезия?

Задавая эти вежливые вопросы, грифон тем не менее внимательно оглядывал окрестные холмы.

— Нет, конечно, голодать тебе не надо, — медленно ответила Бидж. — А анестезия тебе понадобится только как предлог увидеться с Лори, а, как ты говорил, в моей помощи для этого ты не нуждаешься. — Хорват яростно лаял из-за двери; Бидж прошла к дому и выпустила его. — Я всегда рада тебя видеть, но все-таки, зачем ты пришел?

— О, просто поболтать. — Глаза его продолжали обшаривать окрестности. — Странная погода для этого времени года, не правда ли?

Ах вот в чем дело…

Бидж открыла было рот, чтобы ответить ему, но тут ее взгляд упал на его лапы.

— Ты снова испачкался в крови. Грифон раздраженно щелкнул клювом и провел лапой по влажной земле, вытирая когти.

— На сей раз это просто недосмотр с моей стороны. У меня нет ни желания, ни нужды пугать тебя.

Хорват метнулся вперед, принюхался к следам когтей грифона, припал к земле и горестно завыл.

Бидж замерла на месте:

— Чья это кровь?

— Все происходит не так, как я планировал, — недовольно пробормотал грифон. — Ну хорошо, если уж ты хочешь знать: это кровь вир. Я помешал их гадкому развлечению — они до смерти загнали кошку-цветочницу. Я ничего не имею против охоты, но издевательства не потерплю. — Он еще раз вытер когти и добавил задумчиво: — За исключением ситуации око за око.

Бидж ощутила слабость в коленях, ей пришлось ухватиться за дверь.

— И что ты с ней сделал? — Она тут же пожалела, что задала этот вопрос; ей ведь неизвестно, как хорошо все понимает Хорват.

— Охотник стал добычей. Должен сказать, что в качестве охотника я был гораздо более милосерден и не стал затягивать события. Как всегда, я оставил на теле соответствующую надпись.

Кровью жертвы.

— На каком языке?

— О, вир ведь не умеют читать, — невозмутимо ответил грифон. — Я просто нарисовал весы. Рисунок мне удался, должен отметить.

— Кровавые весы. Правосудие.

— В твоих устах это звучит ужасно. — Грифон задумался. — Пожалуй, так оно и есть. Кстати, формально я мог не отвечать на твой вопрос: я имел дело с существом мужского пола, однако я счел такие игры недостойными.

Бидж шумно выдохнула воздух:

— Благодарю тебя. За то, что ты ответил, хочу я сказать. Погоня тебя не утомила? — добавила она быстро.

— Несколько. Но должен сказать, что сейчас я в гораздо лучшей форме, чем раньше. Скоро я снова смогу летать. — Грифон протянул свою теперь чистую лапу Хорвату. Волчонок ткнулся в нее носом и принялся игриво грызть могучие когти, забыв о своем горе. Грифон склонил голову набок и глянул на Бидж одним глазом. — И, ответив на твой вопрос, я хочу задать свой собственный: откуда взялся этот снегопад?

Бидж долго смотрела на погреб рядом с домом, прежде чем ответить. Если она не выдаст Фиону, та может в следующий раз сделать что-нибудь еще более катастрофическое. Если же выдаст, вполне возможно, что грифон Фиону убьет.

Перед глазами Бидж промелькнула картина: грифон терпеливо окунает Фиону в горный поток, заставляя ее бороться с течением, и читает ей лекцию о преступной безответственности, прежде чем утопить. А потом он обмакнет в ее кровь коготь, как перо в чернильницу… Бидж откашлялась.

— Я думаю, что тот, кто это сделал, вероятно, просто экспериментировал и теперь, вероятно, раскаивается.

— Вероятно. — Грифон подошел ближе. — А не может ли случиться, что этот вероятный нарушитель планирует еще что-то столь же разрушительное?

— Не могу себе такого представить, — покачала головой Бидж.

Грифон сделал еще шаг вперед и заглянул в лицо Бидж своими огромными золотыми глазами, нахмурив пушистые брови.

— Люди всегда излишне добры. Ты должна быть абсолютно уверена, что, проявляя доброту, ты не позволяешь совершиться гораздо большей жестокости.

Бидж вздохнула с облегчением:

— О, я постараюсь удостовериться в этом. Я очень постараюсь… — Она оборвала фразу и с отвращением принюхалась. — Что это за запах?

— У тебя гость — своего рода, — ответил грифон со вздохом.

Рядом, громко шлепнувшись на влажную землю, приземлилась химера. Поднявшись на ноги, она отряхнула грязь с передних лап и уставилась на Бидж и грифона с выражением глупой радости.

Хотя судить по ее рылу было трудно, казалось, что химера улыбается. Она неуклюже потрусила к Бидж.

Грифон наблюдал за ней с кислым выражением.

— Не поощряй ее вольностей.

Химера уселась на задние лапы, прижав передние к брюху. Бидж заметила, что усы у нее опалены, а по животу тянутся закопченные проплешины, где не осталось шерсти. Кошачье психогенное облысение, поведенческое нарушение, решила Бидж. Она также заметила по крайней мере одного напившегося клеща в том месте, где начиналась чешуя. Для существа, которое наполовину принадлежало к кошачьим, химера была на удивление неопрятна.

Бидж присмотрелась к расцветке панциря, покрывающего голову химеры, и обреченно пробормотала:

— О Господи, это же Фран. Химера завиляла своим устрашающим скорпионьим хвостом и с интересом уставилась на Хорвата, который с рычанием кружил вокруг Бидж.

— Не смей, — предостерегающе бросил химере грифон. Его голос, хоть и полный отвращения, показался Бидж на удивление мягким.

Неожиданно химера оглянулась: в кустах раздался треск, и из них появился додо. Бидж еще не приходилось видеть этих птиц в окрестностях своего дома. Может быть, из привычных мест их выгнал снегопад или наводнение. Додо оглядел Бидж и грифона и с безразличным видом заковылял прямо к химере. Та припала к земле, как игривый щенок.

Наконец, когда их разделяло фута два, додо заметил химеру, но продолжал, переваливаясь, идти вперед, пока не уткнулся в нее клювом. Бидж, не предвидевшая последствий, наслаждалась зрелищем.

Хвост химеры взлетел вверх; скорпионье жало пригвоздило ничего не замечающую птицу к земле.

Передними лапами химера освободила умирающего додо от жала, отшвырнула собственный хвост в сторону, чтобы не мешался, и дохнула на птицу сине-желтым пламеНем. Воздух заколебался от жара, глаза Бидж начали слезиться. Когда она снова смогла видеть, химера перекидывала обугленную, лишившуюся перьев тушку с лапы на лапу, откусывая с нее мясо с такой же осторожностью, как обращается кошка с перепавшим ей кусочком горячего жареного цыпленка.

Хорват кинулся вперед и с визгом загородил Бидж от химеры. Девушка быстро сгребла его в охапку и оттолкнула в сторону; тот был явно возмущен, но подчинился.

Тут химера снова обратила внимание на Бидж и неуклюже двинулась к ней, переваливаясь на задних лапах и волоча живот по земле. Подобравшись поближе, она кинула тушку птицы в грязь у ног Бидж.

— Боже мой. как мило, — прокомментировал грифон. — Не стесняйся, доктор. Мясо, на мой вкус, чересчур жирное, но некоторым нравится.

— Нет, спасибо, Фран, — пробормотала Бидж нетвердым голосом. Химера посмотрела на нее вопросительно. — Ешь ее сам.

Химера с довольным видом кивнула и вцепилась в птицу. Несколькими движениями челюстей она разделалась с половиной тушки, но тут (и на этот раз непреднамеренно) рыгнула пламенем и поспешно бросила вспыхнувшее тело додо, зажав лапами морду, как будто хотела удержать уже вырвавшееся пламя, и бросая по сторонам растерянные взгляды. Потом она огорченно потыкала лапой обуглившиеся останки, почти по-человечески пожала плечами и потопала прочь, постепенно набирая скорость и не беспокоясь о том, чтобы расправить крылья, до самой последней секунды.

Бидж и грифон молча наблюдали за нею. Наконец девушка повернулась и спросила:

— Они все такие?

— Господи, конечно, нет. Большинство гораздо грязнее и значительно менее дружелюбно. — Грифон посмотрел в лицо Бидж. — И что ты находишь во всем этом такого забавного?

— Бедняжка, когда он дохнул пламенем во второй раз…

— «Дохнул» — это мягко сказано. — Опять обычная неумеренная человеческая доброта.

— Он же так расстроился от того, что случилось с его обедом.

Грифон протянул лапу и одним когтем с отвращением перевернул трупик додо. Обугленная плоть отваливалась с костей.

— Увы, бедная жертва.

Он снова посмотрел на Бидж, и на этот раз его загнутый клюв не производил впечатления улыбающегося.

— Доктор, не подобает простому необразованному животному давать советы профессионалу, но я все же очень надеюсь, что ты не забудешь: ты очень легко можешь превратиться в нечто подобное этому несчастному дронту.

Налетел порыв ветра, и частицы пепла взвились в воздух. Издалека донеслись возбужденные крики химер, за ними последовал звук, похожий на взрыв. Бидж поежилась и плотнее запахнула куртку. Сегодня она ко всем проявляла доброту — и к Фионе, и к химере, и к Хорвату.

Она взяла на руки волчонка, с визгом тыкавшегося в нее носом, и прижала к себе так сильно, что Хорват, вознамерившийся лизнуть ее в лицо, начал вырываться.

Глава 10

Бидж снова приехала в Кендрик. Закупив медикаменты для лечения ожогов, она с бесстыдным наслаждением съела фадж-санде с фруктами и шоколадом и, собравшись с духом, вошла в «Джиро». Стан поспешил к ней из-за прилавка:

— Биидж! — Бидж, к его смущению, поцеловала его в щеку. — Рад тебя видеть! Как твои успехи, доктор? — спросил он, стараясь не показать, что на самом деле ему хочется задать совсем другой вопрос.

— Все прекрасно. — Она порылась в кармане рюкзака. — У меня для тебя письмо.

— Ох, здорово! — Он выхватил у нее письмо прежде, чем она успела его вытащить.

Губы Стана шевелились, пока он быстро читал, прерывая иногда чтение смехом.

— Он пишет, что твои друзья совсем не умеют готовить!

— Уж Хрис их быстро научит. — Стан снова рассмеялся:

— Папа это умеет. — Он вытер глаза. — Не знаю, Бидж, как это тебе удалось, но он стал совсем таким, как раньше — много лет назад.

Стан сложил письмо и бережно спрятал его в карман рубашки;

— Потом я еще раз его перечитаю. Тебе же нужен ленч? Как ты смотришь на джиро?

— На самом деле я давно мечтаю о гамбургере. Я уж не помню, когда и видела его. А джиро я ела только вчера.

Стан кивнул, улыбаясь в седеющие усы:

— Раз ты пробовала творение мастера, стоит ли терять время на стряпню подмастерья, э? Ладно, ладно, я не обидчивый.

Он быстро приготовил начинку, придал гамбургеру форму и не глядя кинул его на гриль.

— Что будешь пить? — спросил он рассеянно.

— Кока-колу. — Бидж твердо решила перепробовать все свои любимые блюда и напитки.

Стан механически бросил в стакан кубики льда и повернулся к грилю, переворачивая гамбургер чаще, чем было необходимо. Наконец он решительно взглянул на Бидж:

— Ты извини меня, но я должен тебя спросить. Я знаю, я обещал, что не буду спрашивать, но я просто должен. Это место, где сейчас папа… да, ты говорила, что не можешь много рассказать, но… Но что это такое? Там все в порядке?

— Там замечательно, — осторожно ответила Бидж.

— Но безопасно ли там? Я вот читаю его письма, и то, о чем он пишет… Боже мой! Так там безопасно?

— Хрис находится в самом защищенном из всех возможных мест, — медленно проговорила девушка.

Она с облегчением перевела дух, когда поняла, что Стан не заметил, как она уклонилась от прямого ответа.

— А уж люди, о которых он пишет! Похоже, что половина из них не люди вовсе. Я знаю от тебя, что у него теперь все в порядке с головой, и все-таки…

Бидж кивнула, со страхом думая о том, что сделал бы с ней грифон как генеральный инспектор, случись ему узнать содержание писем Хриса.

— Тамошний народ, — продолжал Стан, — как относится к папе? С ним хорошо обращаются?

Бидж вспомнила злобные взгляды Б'ку и усталую терпеливость Мелины.

— С ним все хорошо обращаются. Они же все вместе работают. — По лицу Стана было видно, что этого ему мало. — Они там все друзья.

Теперь Стан удовлетворенно кивнул. Бидж поскорее покончила с едой и ушла.

Дартс-клуб, бар на втором этаже, куда вела деревянная лестница, всегда был любимым местом Дэйва Вильсона, так что Бидж не удивилась, когда он предложил встретиться именно там. Зато она была поражена, увидев его у подножия лестницы: у Дэйва появился заметный животик и намечалась лысина. На какой-то момент у нее мелькнула паническая мысль: «Он же не может не заметить — он стареет, а я нет, потому что живу на Перекрестке».

Потом она поправила себя: прошло ведь всего три месяца. Дэйв, наверное, начал толстеть и лысеть еще на младших курсах, она просто этого не замечала. Тут же у нее возникла еще одна тревожная мысль: «А что он заметит во мне?»

Дэйв дружески обнял и чмокнул Бидж (она уже давно примирилась с тем, что Дэйв никогда, кроме самых напряженных моментов, не бывает особенно галантен с женщинами, вместе с которыми работает).

— Детка, как дела?

— Я тебе доктор, а не детка, запомни!

— Я весь почтение, детка. — Дэйв ласково смотрел на нее. — И что за наряд! Сама сшила? — Бидж была в своей домотканой юбке.

— С некоторой посторонней помощью. — Бидж заметила две большие сумки у ног Дэйва. — Готов отправляться?

— Всегда готов, как скаут, — ухмыльнулся он.

Бидж не забыла, как Дэйв водит машину и читает карту, поэтому взяла это на себя. Дэйв немедленно высунул голову в окно рядом с пассажирским сиденьем, как собака, которую взяли на прогулку.

— Братцы, ну и здорово!

— Берегись ветвей и блуждающих по обочинам чудовищ, — предупредила его Бидж. Дэйв сразу же убрал голову из окна. — Ты получил мое письмо насчет свадьбы Руди и Бемби?

— Конечно, но я и так уже знал. — У Бидж возникла абсурдная мысль, что Дэйв знает дорогу на Перекресток, но тот добавил: — Я был на конференции ветеринарной ассоциации в Сан-Франциско, а Руди ведь вернулся в свой университет. Так что мы с ним пропустили по рюмочке.

Бидж задала вопрос, который ее давно интересовал:

— Руди в основном человек, но все-таки есть же у него рога. Неужели это не привлекает внимания, даже в Сан-Франциско?

— Ну, в общем-то привлекает, — признал Дэйв. — Но только не среди его друзей. В тамошнем университете много этих… иностранных студентов. — Дэйв хихикнул. — Эх, жаль, я не захватил снимки.

Бидж тоже пожалела об этом.

— А по Перекрестку ты не скучаешь? Дэйв хитро ухмыльнулся:

— А я захватил кусочек с собой. Бидж забеспокоилась:

— Уж не вывез ли ты контрабандой какое-нибудь животное? — Перед ней промелькнуло видение: единорог, пасущийся на лужайке перед Корнеллским университетом.

— Нет, конечно. Впрочем, я тебе кое на что намекну: у меня самая чисто убранная лаборатория в Корнелле.

— У тебя-то? — Бидж знала замашки Дэйва: бросить в угол банку из-под пепси, обертку от шоколадки, а потом делать вид, что он этого не заметил.

— Угу. — Дэйв явно наслаждался произведенным впечатлением. — Еще намек: стоит оставить под столом бутылку пива да пакетик чипсов, и лаборатория будет особенно чистой.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Ну еще бы: ты никогда не видела их за работой. Неожиданно Бидж догадалась, в чем дело.

— Боже мой, маленькие смуглые человечки! — Она прекрасно помнила этих задиристых коротышек, невоспитанных любителей выпить. Дэйв всегда был с ними на приятельской ноге.

— Наконец-то дошло.

— Так они отправились вместе с тобой? Улыбка Дэйва погасла.

— Почти все, кто остался. — Нападение Морганы на Перекресток унесло много жизней.

Бидж задумалась, к чему бы это Дэйв упомянул бутылку пива и пакет чипсов в связи с наведением чистоты. Неожиданно она разгадала загадку.

— Ты хочешь сказать, что они на самом деле брауниnote 15?

— Угу. — Дэйв был серьезен. — Только называй их «эти ребята», или «маленький народец», или «маленькие смуглые человечки» и никогда не упоминай того прозвища.

Однако Бидж уже получила другое предупреждение о том же: ее щипали за ногу. Из-под сиденья донесся щебечущий смех.

— Неудивительно, что твои сумки показались мне такими пузатыми, — сказала она со вздохом. Дэйв смущенно пробормотал:

— Они так скучали по дому…

Когда они свернули на дорогу к Перекрестку, им помахал могучий бородатый человек, ремонтировавший дорогу со стороны Виргинии. Бидж нахмурилась, увидев дорожную команду. Люди перестали копать, чтобы дать проехать грузовику. Все они были разгорячены работой и воспользовались перерывом, чтобы снять куртки и постоять, опираясь на свои двузубы — орудия с двумя лезвиями, гибрид топора и кирки.

— Они выглядят совсем как та дорожная команда, что мы видели летом, — заметила девушка.

— Здесь гораздо теплее, чем в Виргинии. Или в штате Нью-Йорк — уж ты мне поверь.

— Посмотрел бы ты, что тут творилось несколько дней назад, — сказала Бидж. — Такой был снегопад!

Они оба открыли окна, выехав на дорогу над рекой Летьен. Дэйв, жадно озираясь вокруг, был слишком поглощен открывшимся видом, чтобы разговаривать, а у Бидж хватало забот: нужно было к вести машину, и сверяться с картой. Она подумала, что надеется произвести на Дэйва большее впечатление своим кабинетом, чем ей это удалось с Ли Энн.

Дэйв прищурился, когда — из-за поворота показался коттедж, и широко улыбнулся:

— Потрясающе. И это знак, что ты тут ведешь прием, верно? — Знак Исцеления колыхался на теплом ветру. — И тебя ждет клиент.

Бидж медленно вылезла из грузовика, незаметно засовывая ловилку за пояс юбки и прикрывая ее полой ветровки.

— Думаю, что это скорее пациент.

Его волосы были темными и прямыми, зачесанными назад. Он был на голову выше Дэйва и состоял, казалось, из сплошных мускулов. Темные глаза смотрели настороженно, он ни на секунду не выпускал людей из поля зрения.

— Кто из вас доктор?

— Мы оба, — ответила Бидж. — Ты ведь вир? — Она заметила, как напрягся Дэйв. Посетитель кивнул, скрестил руки на груди и надменно выпрямился: