Клятва

Туркменистан, Отчизна любимая, край родимый мой, и в мыслях, и сердцем я всегда с тобой.

За малейшее зло, причинённое тебе, да отнимется рука моя.

За малейший навет на тебя да обессилеет язык мой.

В час измены Родине, Сапармурату Туркменбаши Великому, священному стягу твоему да прервётся дыхание моё.

Символы

Глава I

Туркмен

Мой любимый народ!

Моя родная туркменская нация!

Пробил час Рухнама!

Волею Всемогущего и Всемилостивейшего Аллаха, сотворившего весь этот мир, рождена в моем сердце книга, продиктованная духом нации, ее нравственным разумением и историческим бессмертием.

К тебе, мой достойный народ, обращаю я слова этой книги в порыве безграничной любви и несокрушимой веры в светлую предначертанность твоего земного пути, начавшегося со дня сотворения мира.

Я призываю тебя, мой великий народ, разделить со мной эту веру, стать сотворцом Рухнама, ибо она — это ты сам, твоя судьба и история, твое настоящее и будущее.

Рухнама — это даже не книга, это внутренний голос, повелевающий туркменам прислушаться к самим себе, к биению своего сердца, раз и навсегда заведенного Всевышним по его всемогущей и всевидящей воле. Будем же достойны этого великого провидения и наставления! Скажем все, что необходимо сказать во имя дарованного нам счастья жить и творить, радоваться и страдать! Вспомним все, что необходимо вспомнить, ради призвания множить свой род, призвания, отпущенного нам в качестве небесной благодати со времен пророка Нуха (Ноя).

Даровав туркменам священное право умножаться числом, великий Аллах наделил их двумя неотъемлемыми чертами: ВДОХНОВЕНИЕМ и ЦЕЛЬНОСТЬЮ. Озаряя светом их души, он зажег светоч РАЗУМА в их сознании. Соответственно и нарек свое творение ТЮРК ИМАН (родом из света). Так в мире появились туркмены.

Туркменский народ прошел громадный исторический путь, преодолел великие испытания, ниспосланные Всевышним. Свое летосчисление мы ведем с эпохи родоначальника нации Огуз хана туркмена, жившего пять тысяч лет назад. В этот обозримый сегодня исторический период туркмены многократно являли миру свое истинное предназначение, создав великие материальные и духовные ценности, ставшие неотъемлемой частью древних цивилизаций от Индии до Средиземноморья. Только на своей земле они построили свыше 70 госудаpств! Мировой славой овеяны такие из них, как Анау, Алтын-депе, Маргиана, Парфия, империя туркмен-сельджуков, госудаpство куняургенчских туркмен.

Поистине священна земля, которую пророк Нух даровал своему сыну Яфесину и его детям — прародителям туркмен. Но главное — волею Аллаха пророк завещал сородичам священный постулат, суть которого есть НРАВСТВЕННАЯ ЧИСТОТА.

Постулат гласит: «Юношам — честь, девушкам — стыд, почтенным старцам и пожилым женщинам — ум, рассудок, серьезность, молодым женщинам — воспитанность».

Терпению, мужеству, трудолюбию, верности данному слову учил Нух своих молодых сородичей. Он внушал, что запятнание этих качеств оборачивается бесчестием. Туркменские парни воспитывались в духе строжайшего соблюдения этих заповедей. Всякое посягательство на родную землю, родные племена, родителей и близких молодые тюрк иманы расценивали как попрание своей чести и достоинства и отстаивали их в бою.

Пророк придавал важное значение внешнему виду людей, их одежде, манере одеваться в целом. Он внушал, что великий Аллах прекрасен и любит все прекрасное, туркмен должен быть достойным любви Творца. Нух прививал своим сородичам особое чувство вкуса и меры, что нашло зримое воплощение в одежде туркмен. Из соображений красоты и удобства он приказал одеть всех женщин — и молодых, и старых — в длинные, просторные платья, волосы повязать платками. Но лица велел оставить открытыми. «Лица тюрк иманов созданы из света Великого Аллаха. Поэтому на них всегда должны падать лучи светила Всемогущего Творца — Солнца. Никогда не бейте детей и жен по лицу», — завещал Нух. Зато он велел закрыть женщинам рты. Этот наказ перешел в традицию носить яшмак. Девушкам было велено при виде мужчины прикрывать рукавом глаза, если же они слышали бранные слова, должны были прикусить рукав.

Пророк Нух возложил на стариков и пожилых женщин особую ответственность за воспитание детей. Он велел растить их сдержанными и благоразумными, прививать лучшие человеческие качества. Пророк внушал: «Если взрослые ошибутся один раз, то молодые — в тысячу раз больше. Если в доме ошибается отец, то ошибается и сын, за матерью ошибется дочь, за свекровью — невестка».

Следуя заветам своего пророка, тюрк иманы ввели правила домашнего воспитания. Вот они, эти заповеди.

Заповедь первая: уважайте старших.

Заповедь вторая: любите младших. Пророк Нух наставляет: «Если не уважать старших и не любить младших, утрачивается человечность. И начинается жестокость».

Заповедь третья: почитайте родителей. Пророк внушает детям: «Не разговаривайте с родителями, дерзко глядя им в лицо. Обязательно выполняйте все их поручения». Дети очень быстро поддаются такому внушению.

Заповедь четвертая: красиво и опрятно одевайтесь. «Одежда красит человека, радует взор. Надевайте ту одежду, которая украшает вас», — наставляет Нух.

Заповедь пятая: храните в доме только то, что заработано своим трудом. «Не берите чужого и не приносите его в дом, не записывайте чужого на свой счет. Дом, очаг — святыни», — говорит он.

Заповедь шестая: украшайте свое жилище правильно, приятно для взора, содержите его в опрятности и чистоте. «Любая вещь в доме должна греть душу, поднимать настроение, пробуждать любовь к жизни», — подчеркивает пророк. — «Не поддерживая дом в надлежащем порядке, и сам опускаешься, становишься неряхой».

Заповедь седьмая: защищайте свой дом, домашних, соседей и близких.

«От злых языков и врага в первую очередь оберегайте соседей. Ибо если враг разорит, осквернит дом соседа, то же самое он сделает и с твоим жилищем», — предупреждает пророк.

Заповедь восьмая: храните вдохновение, поддерживайте силу духа. «Будьте сильны духом. Будьте веселы. Вдохновение придаст смысл вашей жизни, облегчит трудную работу», — учил Нух.

Заповедь девятая: наряжайте девушек и невесток. «Не жалейте для своих дочерей и невесток изумрудов. Отыскивайте их, чего бы вам это ни стоило. Обидевший девушку и невесту — не тюрк иман. Помните, что у них нежная душа. Хотите сберечь эту нежность, найдите подход к девичьему сердцу. Украшайте девушек с ног до головы, но не трогайте лица, потому что лицо драгоценнее тысячи изумрудов. Любовь и свет, которыми Всевышний наделил сердца, отражаются на лице, озаряют мир. И тогда они становятся еще краше, нежнее, вдохновляют вас, согревают вашу душу. Девушки, невестки — украшение дома, его особая прелесть. Роза хороша на кусте, женщина в доме». Так говорил пророк.

А еще он завещал: «Не дайте угаснуть огню в вашем очаге: когда гаснет очаг, угасает жизнь. Огонь — это жизнь. Огнем изгоняют болезни, отпугивают несчастья».

Вникая сегодня в смысл этих заповедей, с неотвратимостью осознаешь их бесспорное, первородное влияние на образ жизни туркмен, их мировосприятие и мироотдачу. Здесь основа национального характера, корни народных традиций, переживших тысячелетия. Питаясь от священного источника, эти традиции упрочивались в ходе жизни, передаваясь от поколения к поколению все более стойкими и незыблемыми. Соответственно закалялся сам дух туркмен, наполняясь величием, вбирающим в себя глубину Времени.

Вплоть до XVII века удерживали туркмены свой миропорядок, пронеся через тысячелетия религию, язык, нравственную чистоту и духовность. Фактически каждый туркмен нес в себе систему ценностей, позволяющую ему занимать непреклонную позицию по отношению к цементирующим основам жизни. К ним туркмены относили сплоченность нации, государства, общества и семьи, формируя это всем комплексом жизненных и мировоззренческих устоев.

А теперь окинем взглядом последние 300 лет нашей истории.

Братья туркмены!

Вы узнаете себя?

Да, многое осталось незыблемым, но утрачено главное — та самая сплоченность, что достигалась честью и достоинством, скромностью и мужеством, сдержанностью и трудом народа. Туркмены перестали доверять друг другу, брат не верил брату, распри перекинулись на племена, переросли во враждебность к соседним государствам и народам. А где вражда, там кровь, поруганная честь, неверие в себя…

Соотечественники!

Вспомним себя недавних. Я жил в советскую эпоху, я смолоду во всем замечал упадок, духовную опустошенность, неверие в справедливость. Я чувствовал, видел, как, лишенный способности осмысливать свою жизнь, туркмен укреплялся во мнении, что правда на стороне сильного. «Пшеницу жует зубастый» — эта мрачная поговорка все глубже и глубже укоренялась в народном сознании.

В мире ничего не происходит случайно. Беда никогда не приходит без серьезных на то причин. В особенности, если это касается государства. Почему же столь тяжелой оказалась судьба туркменского народа в последние три столетия? Тому есть свои причины, и нам еще предстоит в них разобраться. Но главная заключается в том, что целостное государство туркмен распалось. И последовала цепная реакция… Схватились между собой племена, народ стал утрачивать себя как нацию, отрекся от своей религии, исковеркал язык. Стали забываться традиции, вырождаться тысячелетние символы красоты и эстетики, созданные туркменами как венец совершенства. Мы чуть было не утратили такие великие национальные святыни, как ковры и скакуны, дошедшие до нас в своей первозданной красоте из самых истоков нашей истории.

Что же произошло? Что так круто изменило нашу судьбу? Пусть каждый туркмен задумается сегодня над этим, пусть, положа руку на сердце, ответит перед Великим Аллахом, ответит самому себе.

Но вместе с тем пусть каждый туркмен поймет, что независимость — не манна небесная, что нужны колоссальные терпение и труд, чтобы придать вновь обретенному государству ту незыблемую основу, что скрепляла туркменскую нацию на протяжении ее доблестной истории.

Мы уже многое сделали. Ведь чем было наше государство на момент обретения им независимости в памятном 1991 году? Это было государство… на бумаге. И хотя так не бывает, на пороге третьего тысячелетия с нами случилось именно так. Все предстояло закладывать с нуля — основы государственного управления, национальной экономики, международной политики, военной обороны. Разве может существовать государство без основ государственного строя? И сколько нужно времени, чтобы их заложить? Минимум 10-20 лет…

А сколько требуется времени, чтобы изменить сознание людей, настроить его на восприятие независимости через призму личной судьбы? И хотя срок здесь назвать невозможно, задача встает не менее конкретная, но более трудная. Я говорю о понимании ответственности каждым. Все мы вместе и каждый туркмен в отдельности в ответе за историческую судьбу нации, за свое национальное государство, общество, его цельность, сплоченность. Каждый туркмен должен настроить струны своей души на тот общенациональный лад, что милостью Аллаха и усилиями наших славных предков простерся во времени, не знающем границ. Каждый туркмен должен хорошо знать свою историю, уметь сопоставить ее настоящее, прошлое и будущее. У туркмен хороший слух. Они не могут остаться глухи к завещанию предков, не могут не слышать зов будущего. Ведь это один мотив, одна песня, божественным вдохновением вложенная в наши души.

Братья мои!

Так будем же благодарны Всевышнему за все те милости, которыми он щедро одарил нас! Он послал нам необъятные просторы, несметные природные богатства, он сделал нас разумным народом, знающим себе цену, а сейчас ниспослал независимое государство.

Выше голову, туркмен! Больше уверенности в себе! Тебе многое дано. Но взамен ты многое должен отдать. Прежде всего, свой труд, усердие, разумение, все то, чем вымостили дорогу в вечность тысячи и тысячи поколений туркмен. Только туркмен сделает туркмена туркменом!

В помощь тебе, мой брат и сородич, я взялся за эту книгу. Пусть Рухнама поможет тебе обрести уверенность, пусть она поселит в твоей душе вдохновение, завещанное Всевышним!

Мой любимый туркменский народ!

Ты смысл моей жизни, источник моих сил! Я хочу, чтобы каждый туркмен был счастлив, здоров и жил долго.

А теперь, мои дорогие собратья, я хочу поговорить с вами о том, как нам жить сегодня, как, следуя заветам Пророка, держать в чистоте свою душу, поддерживать тепло в своих очагах, хранить свет в нашем едином общегосударственном доме.

Я думаю, из первых страниц Рухнама вы извлекли главную заповедь туркмена. Она заключается в том, что жизнь и мир начинаются с тебя самого, с твоего физического и духовного здоровья.

Предки туркмен были отважным и красивым народом. Свое здоровье они расценивали как достояние нации, а потому оберегали его, заботились о нем. Своих потомков они начинали воспитывать, что называется, еще в утробе матери. К 10-12 годам туркменские дети достигали совершенства, усваивали весь кодекс национального воспитания, обретали жизненный кругозор. Для них физическое здоровье было неотделимо от ясности ума и чистоты сердца, а потому они вырастали цельными и гармоничными людьми.

Нам нужно учиться у своих предков такому отношению к жизни, к самим себе. Надо отбрасывать лень, смутные желания, знать меру во всем, что касается собственного здоровья и здоровья детей. Прежде всего, надо знать меру в еде и питье. Туркмен никогда с жадностью не набрасывался на пищу. Он берег здоровье, чтобы сохранить силы, трудоспособность. И нам надо помнить наказ Всевышнего: «Ешьте, пейте, но не переусердствуйте».

Настоящий туркмен должен уделять внимание своему внешнему виду, одежде, он должен быть всегда опрятным, подтянутым, приятным на вид. Туркмену следует помнить о том, что Великий Аллах прекрасен и любит все прекрасное, значит, надо быть во всем достойным Его.

Примером для детей, образцом для подражания должен быть отец. На него в туркменской семье возлагалась особая ответственность за сохранение очага, поддержание духа у домочадцев, воспитание их в доброте и согласии.

Хороший отец — это мир в семье, ее счастье и благополучие. Дети должны быть окружены вниманием, заботой и лаской отца, они должны видеть его добрым, справедливым, приветливым.

Долг отца, родителей — дать детям такое воспитание, которое направило бы их по истинной стезе, привило честность, здравомыслие, ответственность. Только из такого ребенка вырастет гармоничная личность и преданный Родине гражданин.

Долг родителей перед детьми заключается и в том, чтобы дать им полноценное образование. Я бы так сказал: последний долг родителей перед детьми заключается в том, чтобы, во-первых, дать образование и специальность, во-вторых, построить дом и, в-третьих, женить!

Мои дорогие соотечественники! Давайте вменим это себе в священную родительскую обязанность. Но при этом пусть каждый молодой туркмен знает, где кончается отцовский долг и где начинаются его собственные обязанности. Дальше по жизни он должен идти самостоятельно и себя готовить к родительской ноше.

Конечно же, человеческую жизнь расписать нельзя. Но в любом обществе должны и могут быть внутренние нравственные законы. Наши предки завещали нам чистые, ясные цели. И у нас не должно быть иных, давайте же поставим их перед собой, обозначим правдиво и откровенно.

Главная наша цель — создать полнокровное общество с развитыми, гармоничными, взаимоответственными отношениями между людьми. Но мы не добьемся этого, если не уделим должного внимания образованию подрастающего поколения.

Наши предки знали цену знаниям, дорожили любой возможностью приумножить их и никогда не останавливались на достигнутом. Постоянная жажда познания оттачивала их ум, не давала остановиться общему развитию, создавала в обществе особый настрой, особое отношение к носителям глубоких и разносторонних знаний.

Читать и учиться — великая милость Всевышнего. Быть грамотным и образованным — значит постоянно приникать к духовному источнику, глубже задумываться о жизни. Чтение развивает мышление, утоляет жаждущий дух, страждущее сердце. Я с особым почтением отношусь к образованным, эрудированным людям.

Современный туркмен должен быть не просто образованным человеком, он должен постоянно воспитывать в себе стремление познавать мир, черпать все новые и новые знания из великой духовной сокровищницы человечества. На ее алтарь привнесена мудрость и туркменских гениев, сыгравших выдающуюся роль в укреплении духа нации.

Наш долг сегодня — возрождать этот дух, поднимать его на новые высоты. Это требует от каждого туркмена мобилизации всех его внутренних сил, постоянного поиска внутренней гармонии. Формировать в себе личность — значит, служить обществу, ведь общество не что иное как система взаимообратных связей с человеком.

Настоящий туркмен, впитавший силу священного Корана, всегда с достоинством держал себя в обществе, отдавая ему дань уважения и вызывая тем самым уважение к себе. Эта врожденная воспитанность должна помочь туркменскому гражданину XXI века стать истинным наследником традиций своих предков, принесших на алтарь общества свою глубокую внутреннюю культуру.

Туркмен, заботящийся сегодня о том, чтобы его Родина процветала, а общество укреплялось, это, прежде всего, правдивый человек. Он ни для кого не делает различий, не лжет, не обманывает, не предается зависти. Доброта, скромность, открытость, приветливость — вот нравственные черты, которые должны укрепиться в характере истинного туркмена.

Мои сородичи и братья!

XXI век, наш золотой век, ждет нас именно такими. Пусть Великий Аллах даст нам силы и терпение, чтобы справиться с этой задачей. Во имя этого он и посылает нам Рухнама как источник духа, родник вдохновения и кладезь благодарной памяти нашим священным предкам.

Судьбой мне было отпущено возглавить туркменский народ на стыке двух тысячелетий. На меня легла ответственность повести мой народ от неудач и лишений мрачной эпохи его последней истории к вершинам третьего тысячелетия.

Эта миссия, выпавшая на мою долю без всякого на то моего спроса, ответственность, возложенная на меня без моего соизволения, заставили меня сконцентрировать все данные мне Аллахом способности и жизненную энергию, чтобы, превратив их в общественную силу, подтолкнуть мой народ вперед. Я понял, что должен сосредоточить в себе ту духовную энергию, что отпущена Всевышним туркменскому народу как целостной нации.

В принципе, закономерность взаимодействия личности и истории выглядит так: силы, скопившиеся в обществе в определенный момент исторического развития, естественным образом возникают в личности, выдвинутой обществом, причем, не для того, чтобы застыть там или исчезнуть, а для того, чтобы в третьей точке исторического движения вернуться к самому народу в новом качестве.

И здесь на первый план выходит Рухнама как принципиальное явление духовного порядка, как сплав личности и общества, как качественно новый побудитель народной энергии.

Видимость, очевидность причастности Рухнама новому времени есть своего рода доказательство ее исторической уготованности. И хотя предыдущие поколения туркмен не высказывали конкретных мыслей о необходимости концентрации духовных основ с целью превращения нации в цельный монолит, они ощущали это всем своим существом. Каждого деятеля они представляли в ореоле символов, составляющих его сущность и предназначение: полководца — с мечом, поэта — с пером, врача — с лекарствами. Глава государства, историческая личность выступает на авансцену со своей доктриной.

Моя доктрина — Рухнама. Рухнама — это выстроившаяся в единый ряд система мировоззренческих представлений, своей сущностью уходящих в национальное самосознание туркмен. Рухнама — это основа всех моих политических и экономических начинаний, социальных и культурных реформ, обусловленных современным движением туркменской истории. Рухнама — это метод их осуществления в конкретных условиях начавшегося процесса самореализации туркменской нации.

По велению души я посвящаю Рухнама своему народу.

За миллионы лет своей темной истории, живя в пещерах, борясь с силами природы, выживая в джунглях, истребляя себе подобных, человек, самое совершенное из всех чудес, сотворенных Господом, выстрадал потребность в священном Слове. С его появлением начинается сознательная жизнь человечества. Эпоха освящения Слова и ее величества Книги даровала людям писание, ниспосланное Всевышним своим пророкам Моисею, Давиду, Иисусу, Мухаммеду. Посланник Аллаха пророк Мухаммед ручался, что, включая Коран, с небес было спущено четыре священные книги. Слово было возвышено до уровня самого Творца.

Слово — плод человека. Но этот плод ниспослан человеку Всевышним. Это его самый священный дар людям.

С появлением святых писаний закончился период поклонения человека темным силам и началась эра почитания Слова — Разума. Это два огромных периода в истории человечества.

Священный Коран — Книга Великого Аллаха — главная Книга всех мусульман, в том числе и туркмен. Коран — светоч, он служит людям путеводителем по жизни.

Коран содержит в себе сведения о других духовных книгах. От имени Всевышнего там приводятся такие слова: «Мы и в самом деле направили Талмуд, в нем указаны пути, которых следует держаться, а также направили Свет Божий». За Старым и Новым Заветами последовало Евангелие.

В Коране говорится: «Вслед за пророками мы направили сына Мерьем Ису, подтверждая тем самым истинность Талмуда. Мы также подарили ему Евангелие, которым осветили смысл сказанного в Талмуде и указали праведный путь». Всевышний ниспослал пророку Давиду (Давуту) книгу Зебур. В Коране об этом сказано: «Мы подарили Давуту Зебур».

Спуская с небес Коран, Аллах наделил его особенностями, которых нет в предыдущих писаниях. Для всех мусульман Коран стал практическим предписанием жизни, жизненным отправлением Веры. Мы относимся к Корану с особым почитанием. Повинуемся Корану. Коран — священная книга, ее нельзя заменить никакой другой.

Здесь, мой дорогой читатель, я перекидываю мостик к Рухнама.

Рухнама туркмен — не священное писание, это духовное осознание целей и задач нации, основанное на ее Вере. Рухнама рождена жизнью, насущной потребностью осуществить цели Золотого века. Посредством Рухнама каждый туркмен должен восстановить ритмичное, благоразумное биение своего сердца, отрешиться от мучительной и бесплодной суеты, осознать свой национальный долг, возложенный на него судьбой и жизнью. Туркмен должен подтянуться внутренне и внешне, научиться поддерживать равновесие между физическим, умственным и духовным состоянием.

Рухнама как плод духовной воли нации поможет каждому туркмену осознать, прочувствовать эту волю на себе, открыться каждому сердцу в его благом порыве, каждой душе — в ее высоком поэтическом стремлении и вдохновенном желании.

Туркмены — один из древних народов мира. О разных периодах его истории написано бесчисленное множество книг. Но что поразительно — в этом безбрежье невозможно обнаружить целостный тип туркмена. Летописцы, историки, бытописатели, самые разные исследователи воссоздают многоплановую и противоречивую картину. По одной версии, туркмены кочевой или полукочевой народ, по другой — оседлый, одни преподносят его как народ высокой цивилизации, живший в больших городах и роскошных дворцах, другие — как ленивых нерасторопных людей. Кто-то видит в них политически активную нацию, кто-то считает инертными.

В чем же дело? В чем причина такой поляризации мнений? Почему так расходятся оценки самой сущности туркмен? На ум невольно приходит притча великого поэта Джелалетдина Руми: толпа слепых пытается выяснить, что из себя представляет слон. Тот, кто коснулся ноги слона, подумал, что это колонна, дотронувшиеся до живота решили, что это кора выкорчеванного дерева и тому подобное. Так и с туркменами — некогда большой по численности народ, этническая структура которого исстари подвержена племенному делению (как ни у одного другого народа в мире), представал перед взором любопытствующих с разных точек зрения. В таком взгляде всегда преобладает субъективизм, не полная правда, а полуправда, которая, как известно, вреднее лжи.

Почему я говорю об этом? Любая субъективность порождает частность, нецелостность, а это самая большая ловушка для благих намерений нашего времени. Мы не хотим быть тем слоном, к которому каждый подходит со своей меркой. Но для этого и нам нужно обрести нечто такое, что исключит субъективные толкования нашей природы, ее национальной сути.

Туркменский народ — цельный народ. При всей своей племенной структуре это народ, скрепленный общностью языка и происхождения. Но я говорю о целостности другого рода. Той, что сообщает нации внутреннее качественное измерение. Я говорю о стержне, который должен быть обнаружен в длительном хребте туркменской биографии. Поэтому нам необходим духовный взгляд, охватывающий все многообразие судьбы и истории нашего народа. Нам нужно нравственное подтверждение неповторимых количественных сочетаний в историческом содержании нации в целом. Речь не идет о собранном воедино своде исторических сведений. Это дело историков. Речь идет о выработке целостной философии, способной не только объяснять первопричины и их следствия, но сообщать самому процессу развития причинно-следственную связь.

Мое главное философское кредо — целостность. Если нет целостности, не может быть и нации. Если нация и есть, то без целостности она продержится недолго. Именно эта духовная категория обуславливает многогранность разума и полифонию души. Внутренняя целостность — опора для народа, закваска для его духа.

Богатейшая история туркмен полна творческого духовного содержания. Но вместе с тем, явив множество отдельных великих вспышек разума, облачив их в Великие Слова, она не пролилась Единым Словом. Рухнама должна восполнить этот пробел. Она должна стать тем самым стержнем, что скрепит нацию внутренне и придаст туркменской истории единое направление, единую линию жизни, вызовет всеобщий духовный подъем. Только такое единство нации дает основание строить ее будущее.

С чего начинается личность? Где истоки величия человеческого духа, самостоятельности и ответственности человеческих поступков?

Истинный человек начинается с раскрытия себя, способности познать свой внутренний мир. Легче понимать других, себя оценивать намного труднее. Не зря наши мудрые предки говорили: «Постигший себя — провидец!».

Мои соотечественники! Мы должны знать о себе все! Мы должны без страха и упрека смотреть правде в глаза. Мы должны знать о своем величии и о своей низости, об успехах и просчетах, мудрости и невежестве. Врач, сумевший поставить диагноз, найдет и средство исцеления больного. Народ, постигший себя, справится со своими недостатками!

Мы призываем в помощь Рухнама, чтобы стать хозяином себе, чтобы научиться управлять собой. Рухнама дополнит наш положительный исторический опыт, станет насущным наследием для грядущих поколений туркмен! Но еще раз повторяю: мы должны поставить своей целью познание своей природы, своего духа, своего характера. Нам необходимо сохранить все лучшее в себе, отказаться от наносного, вредного, научиться принимать новое с умом и достоинством.

С нами — наша великая история. Мы должны ее знать. Мы должны знать, как и откуда черпал народ силы, возводя прославленные цивилизации и создавая шедевры культуры. Ведь если бы в мире надо было водрузить знамя красоты и совершенства, им бы мог стать несравненный ни с чем туркменский ковер! Если бы понадобилось утвердить символ быстроты и грациозности, им бы стал неукротимый, как ветер, непревзойденный ахалтекинский скакун!

С таким наследием нам не надо страшиться будущего. Народ, создавший подобные шедевры, не может не нести в себе этой красоты, а значит, и способности воспроизводить ее.

Туркмены! Мои славные соотечественники!

Оглянемся на десятилетний пройденный путь. По сравнению с нашей безграничной историей это поистине миг судьбы. Но ведь как многого мы добились совместным трудом! Мы преобразили облик нашей земли, построили на ней современные высокотехнологичные производства, украсили шедеврами зодчества, осуществили грандиозные начинания, коренным образом изменившие нашу жизнь.

Туркмен, брат мой! Это и есть наша с тобой Рухнама. Вместе мы написали ее первые страницы. Значит, мы открываемся сами себе, постигаем науку самопознания, пробуждаем в своих сердцах веру в себя, зажигаем в своих душах свет, озаряющий бессмертный путь туркмена. Этот свет и есть свет Рухнама, простирающийся от глубин истории до небес будущего.

Рухнама — главная книга туркменского народа, книга-путеводитель. Она подводит итог исторической деятельности туркмен, рассказывает о складе их ума, привычках, традициях, обычаях, желаниях и намерениях туркменского народа. И если одна часть книги рассказывает о глубинном прошлом народа, не тронутом взором науки, то другая ее часть — наше будущее! Одна часть Рухнама — Небо, другая — Земля!

Рухнама — душа туркмен, книга о самих туркменах!

Но Рухнама не только для туркмен! Открываясь себе, мы открываемся и своим братьям — другим народам, живущим на нашей земле, разделяющим с нами и жизнь, и судьбу, вместе с нами строящим Золотой век!

Рухнама — это способ познания туркменской души всеми другими народами — как родственными, соседними, так и дальними. Ближе познакомившись с человеком, нередко завязываешь с ним дружбу. Пусть лучше узнают нас и другие, пусть сблизятся с нами, пусть наши знакомые станут нашими друзьями! И тогда станут короче дороги, выводящие нас в мир.

Мой дорогой читатель!

Предлагая тебе Рухнама, открывая перед тобой свою душу, я надеюсь не только на понимание, но на сопереживание, сопричастность всему тому, о чем говорится в этой книге. Кто бы ты ни был — мой сородич или дальний незнакомец, я обращаю к тебе одну простую истину: никто из нас не имеет преимуществ друг перед другом.

Все мы дети одного Бога, одного Мира, одной Земли. И всем нам уготована одна участь — родиться и умереть, оставив после себя потомство. Нас роднит все, что делает человека человеком: чувства, переживания, потребность в труде и творчестве, добром имени и праведных деяниях. Но роднит нас и все то, что происходит не по нашей воле, ибо наша жизнь слишком коротка, чтобы вобрать в себя историю, движущуюся от поколения к поколению извилистым, причудливым путем.

В двадцатом столетии человечество поднялось до необозримых вершин своего разума, обследовало все потайные уголки Земли, ее природу, животный и растительный мир, вышло в космос, поднялось на новую ступень развития. Однако, совершая открытие за открытием, человек и не подозревал, какой предается ошибке, лишь за собой оставляя право мыслящего существа. А ведь вся живая жизнь во Вселенной — это жизнь Высшего Разума и его законов. Все сущее наделено духом, способностью самовыражаться и общаться между собой. Вся живая природа — это миллионы незримых нитей, протянутых от лепестка к лепестку, от птицы к птице, от звезды к звезде…

Открыв мир, человек утратил чувство единства с землей и небом, чрезмерно увлекся материальной жизнью, разорвал нити, связующие его с окружающей природой, утратил связь с душами предков. И стал одинок.

История человеческого одиночества — это история про всех нас. Туркмены здесь не исключение. Только их путь по этой горестной стезе оказался по-своему драматичным. Я взялся за Рухнама еще и потому, что неотвратимо осознал необходимость отыскать правду о своем народе. Ту правду, что не прибавляет и не умаляет его достоинств, не очерняет и не приукрашивает историю, а помогает видеть эту историю в ее непосредственной целостности.

Почему туркмены оказались в одиночестве? Почему их судьба к концу XX века сложилась столь драматично? В чем причина разомкнутости туркменской истории последних столетий? Где искать ответы на эти вопросы? В трудах историков? Там их нет, потому что историю туркмен писали не туркмены. Почему не они? И это тоже вопрос, требующий ответа.

Но самый главный вопрос для меня заключается в другом. Что привело мой народ к духовному опустошению? Уместно ли здесь рассуждать с точки зрения общей тенденции материализации мира или надо искать другие, скрытые мотивы? Наверное, для того, чтобы выявить правду во всей полноте, надо идти к ней всеми видимыми и невидимыми путями и тропами, анализировать и взвешивать каждый факт нашей истории, искать в ее глубине все новые и новые свидетельства, проливающие свет на подлинные обстоятельства судьбы и времени.

Мой дорогой читатель!

Знаешь ли ты, что первую телегу на земле смастерили туркмены? Туркменское колесо не только изменило жизнь армии и государства, но развернуло ход самой истории, дав ускорение развитию мировой науки.

Туркмены первыми стали выплавлять руду. Самый древний туркменский дестан — «Эргенекон». Он повествует о том, как, выплавив громадную рудную гору, люди выбираются на ее поверхность, выходят к свету… Из туркменской земли вышли, разошлись по миру древнейшие предметы, орудия труда из стали и металла. В историческом музее соседнего государства Иран хранится туркменская сабля с надписью: «Туркмен никогда не достанет меч из ножен, чтобы направить его на соседа».

Историки древности отмечали, что лучшие ткани производятся в Мерве и Нусае. Туркменская земля прославилась на весь мир своими шелками и шелковыми коврами.

Во времена Махмута Газналы, сельджукских султанов и куняургенчских эмиров туркмены тянули караван науки во всем исламском мире. Туркменистан превратился в вотчину ученых, мыслителей, философов, поэтов.

После варварских набегов Чингисхана туркмены развернули колесо своей истории с Востока на Запад. Туда теперь пролегает путь мыслителей, учёных, корифеев искусства. Они двигаются через Турцию, другими путями в сторону Кавказа, Рима, Аравии, а оттуда через Египет добираются до Испании. Европа получает колоссальный приток в науке и производстве. Цивилизация, тем временем, устремляется к фазе всеобщего накопления знаний. Здесь и случается парадокс развития.

Яйцо лопнуло, из него вылупился цыпленок, но его сознание еще не готово отыскать звезду, на которой живут те же особи, да и крылышки не окрепли, чтобы долететь до нее. Так и человек — ограничивает Вселенную своим присутствием, утверждая, что Бога нет.

История отречения от Бога — самая горестная на Земле. Каждый народ пережил ее по-своему. И каждый по-своему поплатился. Но для туркмен закат духовности наступил не только и не столько по этой причине. К чести моего народа, вынужденный отречься от Бога по форме, он не совершал этого по сути. Раз и навсегда уверовав в единственность Аллаха, туркмен глубоко в сердце хранил и хранит веру в то, что все события в этом мире происходят по воле Божьей, видит проявления Его могущества в каждом жизненном событии, он поминает Всевышнего в своих молитвах, поклоняется Ему.

Драма туркменского народа в другом. Туркмены упали духом не потому, что утратили его, а потому, что поддались уговорам со стороны. Вмешательство извне всегда оборачивалось трагедией для туркмен. И всякая их трагедия была следствием этого вмешательства, которое неминуемо вело к внутренним распрям.

В XIV-XVI веках разобщенный туркменский народ начинает утрачивать былое могущество. Не ладят между собой ханы и беки, возникают крупные стычки между кланами, туркмены начинают истреблять самих себя. Это уже не прежний сильный, волевой, авторитетный народ.

Из-за внутренних потрясений слабеет и государство туркмен-сельджуков. Разногласия между царями и шахами приводят к ослаблению центральной власти, в результате чего государство распадается на мелкие части. Вражда охватывает знаменитые династии туркмен акгоюнлы и гарагоюнлы.

С новой силой вспыхивают неурядицы с приходом на берега Хазара русских. В российско-иранских отношениях туркменам отводится второстепенная роль, они унижены, им урезают площади оседлого проживания, из-за земли и воды начинаются внутренние споры, разгорается вражда с соседними государствами.

Геоктепинская война 1879-1881 годов наносит сокрушительный, непоправимый урон всему политическому, экономическому, социальному укладу жизни туркмен. Рушатся последние устои туркменской государственности. Россия ввела на туркменской земле зависимое управление, развернула религиозную пропаганду, стала проводить свою культурную политику.

Политические спекуляции и интриги вокруг Туркменистана порождают вымышленное, расхожее представление о туркменском народе, которым спешат воспользоваться враги и недоброжелатели всех мастей. В результате образ туркмена предстает в самом мрачном виде: это разбойник, которому ничего не стоит убить человека, варвар, истребляющий своих сородичей, это бескультурный, необразованный, невежественный кочевник-скотовод, живущий в черной юрте. В чьих-то корыстных интересах, преследующих захват туркменской земли и порабощение ее народа, перечёркивается славное прошлое туркмен, наносится мощнейший удар по их международному авторитету.

Соотечественники!

Чего греха таить — все годы, что мы провели в составе СССР, мы мирились с подобными характеристиками, точнее сказать, ярлыками. Тех же, кто имел иное мнение, объявляли врагами народа, подвергали унижениям, дискриминации. Сотни тысяч наших сограждан были по этой причине репрессированы, расстреляны, а миллионы, снявшись с насиженных мест, были унесены ветрами далеко от родного дома. Оставшиеся на своей земле (около трех миллионов), забыв о своем происхождении, влились в общность под названием советский народ и начали подзабывать и свой родной язык, и религию, утрачивать национальные чувства. В таком состоянии мы пребывали 74 года. 74 года тоски, уныния, безверия в свой завтрашний день!

Такова далеко не полная картина пути, по которому двигались туркмены к своему одиночеству. Народ, некогда состоящий из 24 племен и свыше 40 родов, оказался один на один со своей исковерканной судьбой. Он не отрекался от Бога. Он отрекся от самого себя, самого себя принес в жертву.

Мои любимые туркмены, оглянитесь назад и скажите, разве можно по чужой воле забывать о своем происхождении?

Я хочу понять, почему это произошло. Я хочу, чтобы это поняли все туркмены. Поэтому я и взялся за Рухнама.

Мой любимый, мой настрадавшийся народ! В этом мире нет ничего вечного, кроме Великого Бога. К Всевышнему я обращаю свою самую большую мольбу: Господи, верни туркмен к их истокам! Дай им возродиться в XXI веке, вернуть былую славу и былой дух, которым ты сам, Всевышний, отметил его!

Дорогие соотечественники! За считанные годы мы построили суверенное зрелое государство, преодолели первую ступень, поднявшую нас над нами прежними. Вторая ступень — это перемены, которые должны произойти в нашем сознании, сердцах и душах.

Мы уже на многое смотрим другими глазами. У нас священная земля, способная вернуть зрение ослепшим от слез разлуки с родиной! Мы обладатели прекрасной музыки и песен, возвращающих слух оглохшим! У нас певучая молодежь, глядя на которую, запоет и немой! Мы хозяева этого прекрасного края!

Я горжусь своим народом, туркменской землей! Эта земля вдохновляет меня как поэта, наполняет мою душу радостным творческим волнением. Я обвожу взором необозримые дали родных просторов и передо мной как на ладони предстает прошлое этой священной земли. По ее золотым пескам прошел Хызр, по туманным вершинам гор взбирался Ковус, бушующую морскую пучину бороздил Кияс!

По этой земле ходили святые эрены — пиры, она священна, как очаг туркменский, чиста, как совесть туркмена, велика, как его гордость, сильна, как его вера. И все это — Туркменистан!

Благословенна земля туркменская, под каждой пядью которой сокрыты несметные богатства! Земля наша таит в своих недрах много сокровищ, но их не меньше и на ее поверхности, горы и море переполнены природными дарами. Земля эта настолько благодатна, что родит в любое время года, брошенное в нее зерно прорастает тысячью!

Когда в наши края приходит яркая, как радуга, весна, голубое небо разрисовывается клиньями журавлей. Короткие весенние дожди, с громами и молниями, умыв растения, наполняют их живительными соками, одевают землю в неповторимый по красоте ярко-зеленый наряд. Наша весна так прекрасна, что заставляет заговорить небо и расцвести камни!

Мы раскрываем объятия всем гостям этой земли, мы говорим им: «Добро пожаловать!». Туристы со всего мира, приезжайте к нам, для вас открыты и наши двери, и наши души. Совершите путешествие в историю, посетите землю Огуз хана, Горкут ата, Сельджук хана, Алп Арслана, Мяликша, Солтана Санджара, Гёроглы и Махтумкули!

Дорогие соотечественники, но вы-то не туристы, вы должны поклоняться этой земле, чтить память живших на ней великих-привеликих пиров, сердаров, отцов и дедов.

Эта земля — священная, благословенная земля!

Рухнама — паломничество, совершенное на эту землю. Рухнама — паломничество в прошлое этой земли, в ее будущее. Рухнама — паломничество в душу туркмена.

Рухнама — сладкий духовный плод, посаженный и вызревший на этой земле.

За десять лет независимости и постоянного нейтралитета, воздействуя на сознание, души и настроение людей, вселяя в них уверенность и надежду, сияющими буквами мы написали Рухнама!

Мой дорогой, мой священный народ!

Мы прозреваем, мы открываемся свету, и свет озаряет наши лица, пробуждает нашу память. Нам многое надо вспомнить, многое возлюбить, многому поклониться — до самой земли нашей.

Мы должны поклониться священному духу наших предков, прославивших туркменскую землю своими чистыми помыслами и великими делами. Это они дали миру чистокровных ахалтекинских скакунов и редкие по красоте туркменские ковры, неповторимые в своем изяществе национальные украшения и самобытные национальные наряды, чистую белую пшеницу и сарыджинских овец.

Никакая вымышленная история не в состоянии умалить заслуги туркменского народа перед мировой цивилизацией, унизить его достоинство, растоптать его честь.

В истории туркмен было немало личностей, оставивших в ней пророческий след и прослывших божественными. Считая так, мы далеки от намерения навязывать свое мнение другим народам, но сами верим в их божественность и никому не позволим поколебать нашу веру.

Довлетмамед Азади говорил: «Богатство из богатств — мудрость, самое драгоценное наследие — воспитание, самая большая нищета — невежество». Наши предки оставили нам в наследство бесценное достояние — одухотворенность национального сознания. Простираясь от самых истоков нации, она осенила доблестный путь Огуз хана — родоначальника нации, отца туркмен. В народной памяти это святой, и никто не переубедит мой народ в этом. Из глубоких культурных пластов туркменской земли до сих пор извлекают золотых тельцов эпохи Огуз хана, другие находки, свидетельствующие о древности туркменского рода, его сопричастии красоте мира.

Горкут ата — тоже святой. Уже много столетий туркмены поклоняются ему как ярчайшему выразителю народного духа и его олицетворению, как гениальному сказителю, воспевшему этот дух в своем бессмертном эпосе.

В истории туркмен был и божественный Аршак. Основатель парфянского царства, это он вступил в борьбу с римлянами и сражался с ними как лев, положив начало парфянскому рыцарству, распространившемуся потом во всем мире.

Пророческий след оставили в духовной памяти народа и многие другие личности туркменской истории. Один из них — великий солтан Санджар, последний правитель империи сельджуков. Туркмены до сих пор поклоняются его могиле как могиле святого. Множество притч связано с именем этого легендарного туркменского царя и полководца. Вот лишь одна из них.

… Возвращаясь с охоты, Cолтан Санджар встречает крестьянина, работающего у него в поле. Солтан делает знак, и крестьянина приводят во дворец, оказывают ему всяческие почести. Солтан ведет его в свою кладовую, ставит перед ним мешок с золотом и говорит, что он может забрать с собой столько, что в силах унести.

Немного подумав, крестьянин берет горсть золотых монет. Солтан спрашивает, отчего же он не взял весь мешок. На что крестьянин отвечает:

— Мне нужно золото, которое не я могу поднять, а то, которое удержит меня.

Какой глубокий смысл несет в себе эта притча! Какое глубочайшее народное самоуважение заложено в ней!

Я вновь задумываюсь: как же могло случиться, что народ, несущий в своих генах глубочайшую порядочность и нравственную чистоту, на каком-то витке своей истории становится заложником влияния извне, поддается негативному внешнему воздействию? И я прихожу к выводу: именно эти качества — порядочность и чистота — породили взгляд на внешний мир, взгляд открытый, доверчивый, лишенный всякого притворства и подозрения. Туркмены о других судили как о самих себе. Таково было их общее представление о человеке, таковыми были их вековое воспитание и вековая культура.

По мере того, как миром овладевал материальный интерес, порождая эгоизм, зависть и другие пороки, туркмены оказывались бессильны противостоять этим напастям. Как порядочный, благородный человек нередко теряется перед наглецом, так и мой народ растерялся перед нашествием грубого, циничного, меркантильного интереса. Взращенный древностью, он не мог приспособиться к новым реальностям, и тогда они стали приспосабливаться к нему, уродуя, калеча его душу, подвергая ее насильственной переделке. И туркмен раздвоился. Он глубоко запрятал в себе все самое дорогое, свою веру, склад души, надежды и чаяния. Он оделся в броню, которая сковала его повадки, сделала неестественными его жесты, далекими от его природы поступки.

От жестокости мира он стал обороняться с неуклюжестью доброго, бесхитростного великана, которого надо сильно разозлить, чтобы он впал в ярость. Вот почему природные отвага и храбрость нередко принимали форму устрашающего бесстрашия. Вот откуда образ разбойника с налитыми кровью глазами…

Туркмен, брат мой!

Ты хлебнул лиха. Но не обессудь: такова выпала тебе доля. Историю не перечеркнешь, судьбу не пересилишь. Но та же судьба, испытав тебя на прочность и терпение, послала тебе великий, ни с чем не сравнимый шанс. Она даровала тебе свободу, раскрепостила твою душу, сняла оковы с сердца. Отныне твоя судьба — в твоих руках. А Рухнама — в помощь тебе. Очнись, сбрось пелену с глаз, вглядись в свое прошлое. Туркмены имеют великую историю, и воспрянет тот туркмен, который осмыслит ее!

Я верю в свой народ. Я знаю, убежден, что если возникнет угроза, поднимутся наши отважные юноши, которые, как Гёроглы, не пожалеют головы своей за честь родной земли, своего народа. Ведь туркмены никогда не отступали в бою, в поединках они либо побеждали, либо погибали. Есть у нас мудрые старики, которые, как Горкут ата, могут дать разумный совет, сплотить свой народ. Есть обладатели блестящих, как алмаз, острых, как у Фраги, умов. Неужели с такими людьми на такой земле мы не превратим шагнувший навстречу нам XXI век в свой Золотой век?

Великий Аллах сотворил нас людьми, мы людьми появились на свет и наш святой долг — построить общество, равноценное нашему человеческому призванию. Во имя своей великой истории, во благо счастливых потомков мы должны успешно справиться с задачами, поставленными перед нами сегодняшним днем. Мы должны стать достойными своего происхождения, достойными продолжателями древних традиций народа.

Туркмены всегда были людьми слова, людьми чести! У туркмен слово старшего — приказ для младшего! Уважение к младшим — долг старших!

Дорога туркмен чиста и светла.

Мои дорогие соотечественники!

А теперь мне хочется сказать о личных, внутренних мотивах, побудивших меня к написанию Рухнама. Чем объяснить тот факт, что глава государства взялся за перо, что он занялся философией? Тому есть несколько причин. Во-первых, есть особенности эпохи, в которую нам всем выпало жить. Есть и мое отношение к возложенной на меня ответственности. В иное время, будь оно качественно другим, я бы, возможно, сосредоточился только на государственных делах, на политике. Но мы живем в эпоху, когда произошла смена тысячелетий, в эпоху, ознаменованную грандиозными историческими преобразованиями. Это возлагает на плечи руководителя гораздо большую ответственность, чем в обычное время. Нашему народу, с учетом всех перипетий его истории, недостаточно только государственных программ развития на пять или на десять лет. Наш нынешний исторический момент требует не только государствообразующей, но и национальнообразующей деятельности. Чем сложнее время, тем острее потребность видеть издалека и далеко вперед, поскольку народу необходимы долгосрочные духовные ориентиры. И здесь, я убежден, без обобщающей историко-нравственной философии не обойтись. Должна существовать доктрина, на которой бы базировалась общественная жизнь государства. Доктрина, которая вытекает из самой сути жизни народа, особенностей его судьбы и истории. Рухнама и есть эта доктрина.

Есть еще одна причина возникновения этой книги. Хотя человек, не побывавший в моем положении, возможно, и не поймет меня…

… Отец, который должен стать опорой в трудную минуту, лежит в чужой земле, в неизвестной могиле!

Родная мать, обняв двух братишек, лежит в чёрной земле. Ты один, ты в Ленинграде. Никто тебе не пишет писем, не шлет приветов.

Заболев, я обращаюсь за помощью к тем, кого считаю своим близкими родственниками. Но вместо поддержки получаю известие, что они отрекаются от меня!

Мне неоткуда ждать помощи, не на кого больше надеяться, разве что уповать на Бога. А вся страна надрывается в крике: «Бога нет!» О, Господи!…

В такие минуты я вспоминаю Гёроглы. Но ведь враги унесли голову Гёроглы, чтобы туркмены никогда больше не объединились. Но Джигалибек?! Джигалибек-то жив! Во всем дестане ни слова о том, что он умер… А вдруг Джигалибек дожидается, когда у туркмен опять появится отважный джигит! Нужен сильный, нужен смелый, нужен мудрый джигит, чтобы возглавить попавших в рабство туркмен! Нужен еще один Гёроглы!

Я схожу с ума, грудь распирает от рвущихся наружу слов, они уже подступили к горлу:

Тогда, в те далекие юношеские годы, я и не подозревал, насколько тесно моя личная судьба переплелась с судьбой моей Родины. Разлученный с родителями и братьями, я был бесконечно, отчаянно одинок. И моя Родина надрывалась от тоски и безысходности. Как собственную воспринимал я боль своей Отчизны, оплакивавшей своих лучших, мужественных и отважных сыновей.

Пешком вышагивая расстояние между Кипчаком и Ашхабадом, между Безмеином и кладбищем Имам Касым, я до боли в сердце ощущал одиночество своей Родины, ее беззащитность и духовную опустошенность. Оголенные сопки, выжженная степь, иссохшие родники, согнутые тополя, разрушенные дома — это было не просто окружавшим меня привычным ландшафтом, это причиняло мне невыразимые душевные муки. Родина напоминала мне истерзанную страданиями, упавшую ничком и рыдающую от безысходности женщину…

И только теперь я понимаю, что чувства, которыми я живу сегодня, зародились в моем сердце давно, задолго до написания Рухнама. Они проснулись во мне еще в юношеские годы, в дни, когда я особо остро ощутил дух моей Родины, ее любовь и доброту. Молнией меня пронзает мысль: эту книгу я вынашивал всю жизнь, я писал ее не чернилами — душой и сердцем. Она сложилась из всех моих дел и начинаний, из моей пламенной любви к Родине и беззаветной веры в нее.

Я понимаю и другое — истина не постигается лишь произнесенной вслух мыслью, подсказанной разумом. Она требует сердца, требует тебя целиком без остатка, у ее алтаря ты должен сложить и жизнь, и судьбу.

Моя судьба, одинаковая с судьбой моей Родины, дарит мне озарение: моя философия — это прежде всего открытие собственных чувств. Ныряя в океан исторической памяти народа, ты углубляешься и в недра собственной души, постигая в этом процессе встречного движения момент истины.

Человек — инструмент, созданный Всевышним для ощущения Времени. От остальных, живущих на земле, человек, будучи разумным существом, отличается тем, что способен чувствовать Время. Всю свою жизнь человек вынужден воевать с ним, хотя в этом, может быть, и заключается его счастье. Единственный инструмент борьбы со Временем — это человеческая память.

Умирая, человек уходит в землю, но его душа дорогами памяти возвращается в сознание потомков. В моем сердце бьют родники вдохновения, ибо в нем живут Огуз хан и Тогрул бек, Гёроглы и Махтумкули и многие-многие другие великие мужи моего народа. Мое сердце — живое вместилище памяти о тех, кто даровал мне жизнь, а вместе с ней чувство единения с моим народом. И я понимаю, что я — один из всех и что со всеми меня связывает не только настоящее, но прошлое и будущее нашей общей, неразделимой судьбы.

родился 19 февраля 1940 года в Ашхабаде. В 1941 году мой отец ушел на Великую Отечественную войну, воевал с фашистскими захватчиками на Кавказе.

В 1943 году, после двух лет войны, группа советских солдат и среди них шестеро воинов из Туркменистана, вышедшая с боями на левую окраину осетинского села Чикола, что вблизи Владикавказа, попала в окружение. В числе захваченных оказался и мой отец Атамурат Аннанияз оглы, которому исполнился 31 год. Спустя годы после окончания войны я узнал подробности того, как это происходило, узнал о драме, разыгравшейся среди пленных…

В то время я был студентом Ленинградского политехнического института. На время летних каникул многие мои однокурсники разъезжались по домам. Пустели учебные корпуса и общежития института. Я два года никуда не выезжал и с особой остротой ощущал одиночество. Меня обуревала тоска по родной земле, по ласкающей слух родной речи, звукам родной музыки. Мне хотелось повидаться с одноклассниками, школьными товарищами. Но если у тебя нет родителей, если за твоей спиной не стоят добрые родственники, если ты с детства растешь сиротой, значит, ты никому не нужен. Никто не интересуется ни тобой, ни твоими чувствами и желаниями. Тебе самому приходится думать, принимать решения, строить свою судьбу. Твои спутники — это ты сам, твоя душа, твои цели и надежды.

Мне некуда идти, и я вновь оказываюсь в библиотеке. Сейчас она — мой дом, мой приют, я люблю наполненную, шелестящую страницами тишину ее залов. Учебники могут подождать. Я обкладываюсь книгами по истории, жадно ищу все то, что относится к Туркменистану.

Вдруг я замечаю на себе пристальный взгляд пожилого человека в очках, который, в волнении ходя из угла в угол, явно присматривается ко мне. «Видать, старик обознался», — промелькнуло в голове. Но тут пожилой незнакомец подошел ближе и буквально уставился на меня. Обычно спокойный, я не выдержал, хотя спросил как можно вежливее:

— Отец, вы пытаетесь кого-то узнать во мне?

— Пытаюсь, юноша, пытаюсь, хотя зрение, увы, уже не то, вижу плохо…

Теперь уже я стал разглядывать этого, по виду почтенного, интеллигентного человека, как выяснилось потом, профессора, коренного ленинградца.

— А, была — не была! — С этими словами он решительно и даже как-то обреченно взмахнул рукой. — Кто бы ты ни был, ты — сын Атамурата Аннаниязова!

Услышав имя отца, я на мгновение замер. И тут же меня охватило невероятное волнение, бешено заколотилось сердце. Будто ошпаренный, уставился я на этого неизвестно откуда взявшегося старика.

Так состоялось мое знакомство с человеком, который воевал с моим отцом. Война сдружила их, они делили пополам горбушку хлеба, вместе подставляли грудь под вражеские пули. Иван Семёнович — так звали профессора — уже после войны дважды посылал запросы в Ашхабад, разыскивал родственников моего отца, но оба раза ему приходил один и тот же ответ: «Жена и дети Атамурата Аннаниязова погибли во время землетрясения».

… Не скрывая слез радости и волнения, Иван Семёнович с отцовской нежностью рассматривает меня.

— У твоего отца тоже был продолговатый овал лица, ты очень похож на него, у тебя даже жесты отцовские! А какой он был веселый, петь любил, танцевать, играл на любом музыкальном инструменте. Бывало, случится затишье между боями — ребята его в оборот — он и в пляс, да так, что кавказцы пасовали перед ним.

Воспоминания нахлынули на профессора. Боясь пропустить каждое его слово, я не свожу глаз с лица этого человека, который видел, знал моего отца! Мною овладевает неведомое мне доселе чувство. Мне кажется, что отец рядом, что он жив, что сейчас он дотронется до меня…

— А какой он был безоглядный смельчак! — продолжает свой волнующий рассказ Иван Семёнович. — По-моему, ему неведомо было чувство страха, он буквально лез под пули, да и сам был как пуля, выпущенная из ружья. Я был старше, бывало, скажу ему: «Атамурат, побереги себя, у тебя же дома маленькие дети», так он в ответ: «Если я буду беречь себя, кто же защитит моих детей?»

С замиранием сердца я слушаю дальше. И вот, наконец, я узнаю о том, как погиб мой отец… Эту историю мне впоследствии в подробностях расскажет еще один однополчанин отца, с которым судьба случайно сведет меня в поезде. А сейчас здесь, в этой библиотеке, стараясь говорить тихо, чтобы не потревожить тишину зала, Иван Семёнович раскрывает мне эту священную тайну…

— В плен мы сдались вынужденно. Вины солдат в том не было. Решение принимали командиры. В войну такое случалось часто. Но про твоего отца и сказать нельзя, что он был в плену: его же сразу расстреляли как коммуниста. Смерть он встретил мужественно, не дрогнув. А предал его односельчанин, предал, как Иуда предал Христа за тридцать сребреников…

Иван Семёнович на минуту замолкает, не в силах справиться с волнением… Потом мы долго разговариваем с ним. Я узнаю о том, что уже после войны он написал сценарий, где главным героем вывел моего отца.

— Мне хотелось, чтобы о моем фронтовом друге, геройском парне-туркмене узнали все, это был мой долг перед его памятью. Но сценарий отклонили, хотя он и понравился. На «Мосфильме» порекомендовали переделать главного героя в грузина. Мол, о туркменах мало кто знает, не поймут…

Иван Семёнович тяжело вздохнул, вынул из кармана носовой платок, протер запотевшие от волнения стекла очков.

— Я их понимаю… Это ведь были сталинские времена. Но на переделку сценария не согласился… А ты знай, что отец твой был настоящим героем!

На всю жизнь я запомнил и эту встречу, и эти слова, которые долго потом звенели у меня в ушах, вызывая и жгучее чувство боли, и неведомую мне доселе радость. Видимо, я осознал, что не одинок: в сердце моем поселилась память об отце, которая придавала мне силы, помогала жить и обретать надежду…

…1963 год. Соскучившись по родным местам, я еду в Ашхабад. Поезд идет долго, останавливаясь по тем временам на каждом полустанке. Но я наслаждаюсь путешествием, мне нравится и перестук колес, и легкое покачивание вагона, я, часами, не отрываясь, смотрю в окно, жадно ловлю взглядом проносящиеся мимо живые картины.

В том пассажирском поезде Москва-Ашхабад я и встретил человека, знавшего моего отца и тоже воевавшего с ним. Это был проводник Чары ага, как выяснилось, не только однополчанин, но и земляк моего отца, знавший и моего деда.

В дороге мы сблизились с ним. Внимательный и разговорчивый, Чары ага оказался тем туркменом, к кому сама тянется душа.

— Сынок, — говорил он мне, — некоторые люди не любят, когда к ним обращаются с расспросами, могут даже в лицо бросить — мол, ты что, прокурор? Но ведь туркмены говорят: человек познает другого по разговору, только животные — по нюху… У нас было очень большое село, но во время гражданской войны, в годы большевизма оно наполовину опустело. А когда начались массовые аресты, село и вовсе обезлюдело, кто-то бежал, кто-то переехал, словом, замерла жизнь. А начнешь расспрашивать — клубок и потянется. У туркмен ведь чужих не бывает. Вот ты удивляешься, что я и деда твоего знал. А ты спроси меня, кто его не знал в наших краях… В окрестностях Кипчака, Геокча, Багира, Эрриккала, Ялкыма, Безмеина все знали Аннанияза Артыка. Он хоть и состоятельным был человеком, но стелил сачак перед гостями, делился с людьми хлебом. В тридцать втором году твоего деда сослали в ссылку на семь лет. Из-за того, что у него был собственный надел, своя лавка, наемные работники. Мать ведь моя — уроженка Кипчака, а дядя жил по соседству с твоим дедом. Так что я точно знаю.

— Чары ага, а какой он был, мой дед? Вы помните его?

Чары ага уселся поудобнее, приготовившись к подробному рассказу. — А как же не помнить. Я хоть и моложе намного был, часто видел его на тоях и поминках, встречал его и в городе, и в селе. Как-то, помнится, понес я в город две котомки ячменя. Мальчишкой еще был совсем. В базарные дни на улицах тесно, не протолкнешься, повсюду арбы, запряженные лошадьми, верблюдами, ишаками. Впереди меня на своем ишачке трусит какой-то бедняк, одетый в ужасные лохмотья. Про такую одежду говорят, что ее и огонь не берет, — заплата на заплате. Городские мальчишки-сорванцы преследуют несчастного, потешаются над ним под одобрительные возгласы взрослых зевак. Тут, откуда ни возьмись, наезжает на них джигит в черной папахе (это и был твой дед), пришпоривает вороного коня, достает плетку — настоящую, из воловьей кожи, и давай этой плеткой хлестать жирных мужиков, подзадоривающих мальчишек. Те — врассыпную. Неподалеку, опираясь на посох, стоял яшули. «Молодец, сынок, — сказал он вослед джигиту, — правильно сделал, что отхлестал этих хамов. Если ребенок хулиган, то виноваты в этом его родители».

Чары ага вздохнул, задумался…

— Какой он был, говоришь? Я тебе так скажу: когда твой дед появлялся в городе, все, от мала до велика, завороженно смотрели на него. А Аннанияз Артык едет себе по дороге, пустив рысцой своего вороного коня… На него приятно было смотреть, он радовал глаз. Всегда опрятный, подтянутый, прямо сидящий в седле, он смахивал на знатного хана или бека.

Тут Чары ага прищурил глаза, задумчиво посмотрел в окно, проводил взглядом пробегающий мимо пейзаж. Потом, продолжая прерванную каким-то внутренним размышлением нить своего рассказа, добавил:

— Справедливый он был. Многое про людей понимал. Рассудить их мог. Односельчане уважали его. Помню, когда во второй раз избрали его арчином, мой покойный отец сказал: «Эх, зря кипчакцы это сделали, зря… Власти и так точат зуб на Аннанияза Артыка. Боятся они таких, как он». Как в воду смотрел. В 37-м Аннанияза ага по прежним обвинениям записали во «враги народа», бросили в застенки КГБ. Он и сам чувствовал, что этим все кончится. Но не мог обмануть доверия простого люда. Потому что любил свой народ, был его верным сыном.

Чары ага прихлопнул ладонями по коленям, давая знать, что ему пора по делам. Он прошелся по вагону, на какой-то станции проводил встречный поезд, после чего опять вернулся ко мне.

— Ну, а с отцом твоим у нас были самые добрые отношения, — продолжил мой разговорчивый собеседник. — Он постарше был, года на три, на четыре. Я хоть и жил по соседству — в селе Ялкым , но часто гостил у дяди. Помню, когда в первый раз Аннанияза Артыка сослали на каторгу, друзья стали советовать твоему отцу уехать подальше от этих мест. Так он оказался в Керки, где года три учительствовал. Но потом вернулся поближе к родным местам, пару лет жил неподалеку от Геоктепе, затем в Ашхабад перебрался, где купил небольшой домик. Было это в 1937 году. С тех пор наши отношения стали еще ближе… Да, Сапармуратджан, твой отец так и стоит у меня перед глазами — с широкой улыбкой, жизнерадостный такой, приветливый. А какой это был умный человек!

— Чары ага, а когда вы в последний раз видели моего отца? — с замиранием сердца спросил я его прежде, чем он продолжил свой рассказ.

— Ах, Сапармуратджан, к тому я и веду, — он тяжко вдохнул. — С твоим отцом я с первых дней войны в одной дивизии воевал. О том, как мужественно мы сражались за Родину, это отдельный разговор. Сладких войн не бывает, а в эту особо много крови было пролито. Мы много раз побеждали, но, бывало, и проигрывали бой. Так случилось и тогда, под Владикавказом, в 1943 году. После тяжелого боя нас окружили, приказав бросить оружие. Немцы с автоматами наперевес что-то громко обсуждали между собой. Мы — пятеро туркмен и один русский стояли отдельной группой. Один из парней достал из кармана последнюю горсть махорки и стал мастерить самокрутку из клочка старой пожелтевшей газеты. Я не курил, поэтому отошел чуть поодаль. Они встали в круг, каждый делал затяжку и передавал другому. Когда очередь дошла до твоего отца, который должен был передать сигарету русскому парню, однополчанин-туркмен крикнул: «Атамурат, нас сейчас расстреляют, не давай сигарету русскому, дай лучше мне, я хоть накурюсь перед смертью…» На что твой отец сказал: «Нет, друзья, так не пойдет, мы одну Родину защищаем, и делить нам нечего. А смерти, ребята, не надо бояться, над нами Бог, он поможет нам, так что не будем терять надежды. Наши предки говорили: пока подброшенное яблоко падает на землю, судьба может измениться!». Тем временем один из немцев начал что-то выкрикивать в громкоговоритель, другой его переводил: «Всем выстроиться, всем выстроиться!» Пленные, было нас около ста человек, встали в строй. Перед нами через каждые десять шагов застыли как вкопанные по три немецких солдата с автоматами. «Если среди вас есть коммунисты, пусть сделают два шага вперед!» — раздалась команда, которая повторялась несколько раз. Я вздрогнул, когда услышал рядом с собой: «Атамурат, выходи!» — солдат-земляк показывал рукой на твоего отца. «Будешь знать, кому отдавать последнюю затяжку!» — зло пробормотал он. Тут подбежали немцы, схватили Атамурата и подтащили к краю канавы, вырытой рядом. Туда же подтолкнули еще несколько человек и сразу разрядили в них пулеметную очередь. На наших глазах убитых сбросили в канаву.

Чары ага достал из кармана платок и вытер повлажневшие глаза. Потом, слегка помолчав, произнес: «Пусть земля им будет пухом…» Подозрительно взглянул на меня. Нет, он не ошибся, глаза мои были абсолютно сухими. Его несколько озадачило, что я остался спокоен, словно не поверил его рассказу.

— Сынок, тогда действовал специальный приказ Гитлера коммунистов расстреливать на месте. Остальных военнопленных разрешалось обменивать на немцев, попавших в плен. Я попал в их число, продолжал воевать и уже после войны вернулся домой. — Он снова внимательно посмотрел мне в глаза.

— Чары ага, спасибо за ваш рассказ. Все в этом мире происходит по воле Божьей.

Между тем поезд набирал свой бег. Я уставился в окно, за которым текла желтая песчаная река. Поезд проехал Чарджоу и мчался через пески Репетека. Перед моим мысленным взором ожил образ отца, сильного, мужественного, я словно слышал его голос: «Нет, я не умру, у меня три сына и моя любимая Гурбансолтан, они продолжат мою жизнь…»

Позже, спустя годы, я проследил судьбу тех, кто вместе с моим отцом делил на всех одну сигарету. Они освободились по акту обмена военнопленными и все трое после войны вернулись домой. Но судьба оказалась немилостива к ним — все они горько, неправедно ушли из жизни. Двое из них были из сел Ашхабадского этрапа, одного парализовало, у него не двигались руки — ноги, он лишился речи и разума и в итоге умер. Второй покончил жизнь самоубийством, повесившись в собственном доме. Третий жил под Геоктепе, уже в послевоенные годы он расквитался с жизнью, бросившись под колеса поезда.

Да, за все в этой жизни приходится держать ответ. С тебя спросится за любые ошибки!

Как же жестока война! И каким жестоким оказался для человечества ХХ век с его двумя мировыми войнами, десятками других столкновений и океаном пролитой крови. Самые страшные схватки века, в которые, где добровольно, а где и силой были втянуты и наши соотечественники — туркмены. Только в войне с фашизмом полегло 740 тысяч туркмен, десятки тысяч вернулись калеками, стали инвалидами. Ничем, никакими благами мира нельзя компенсировать эти утраты! Всем погибшим в этой войне мы присвоили звание Героя Туркменистана. Царство им небесное, и да будет земля им пухом!

… Но жизнь продолжалась. Оставшиеся в живых вернулись на родную землю, приступили к мирному труду, стали потихоньку забываться, успокаиваться. Но длилось это недолго. Туркменскому народу было уготовано еще одно непомерно суровое испытание: в ночь на 6 октября 1948 года катастрофическое землетрясение до основания разрушило Ашхабад. За мгновение ока красавец-город превратился в груду развалин. Под руинами остались 176 тысяч человек! Из 198 тысяч жителей столицы!

Это несчастье не обошло стороной и нашу семью: с вечера на ночлег укладывались спать четверо. Когда наступило утро, на руинах нашего дома сидел я один. Под землей остались мама и двое моих братишек — 10-летний Ниязмурат и 6-летний Мухамметмурат…

В одиночестве я просидел шесть дней и шесть ночей. Только на седьмой день пришли родственники, унесли погибших маму и братьев и похоронили на кладбище Имам Касым.

В те шесть дней я навсегда распрощался с детством, навсегда высохли слезы на моих глазах. В последний раз взглянув на руины дома, сокрывшие самых дорогих мне людей , я тихо поклялся: «Любимые мои, до последнего дня в сердце моем будут жить ваши и погибшего отца души, они будут давать мне силы исполнить ваши несбывшиеся мечты. Аллах поможет мне, и я обязательно достигну цели!»

Я часто задумываюсь над тем, что помогло мне не только выжить, но развить переданные по наследству честь и совесть, стыдливость и терпение, сохранить в себе тот стержень, который позволил мне воспитать в себе волю, силу духа и целеустремленность. Никакие жизненные трудности не сломили меня, не сделали слабее, успехи не вскружили мне голову, напротив, в моем сердце забил неиссякаемый родник желаний — жить для своего народа, своей страны, для родной земли, во имя ее священной истории, ради сегодняшнего дня, для будущих поколений. Этот родник постепенно стал селем, рекой… Я бесконечно благодарен за это своей судьбе.

Ни от отца, ни от деда я не унаследовал никаких материальных благ. Но они оставили мне в наследство гораздо большее. Всю жизнь я слышал от близко знавших их земляков, что это были замечательные люди. «Твой отец имел благородную душу, чистое сердце!»… «Твой дед был добрым, великодушным, справедливым человеком!»… Скажите, что может быть ценнее доброго имени?

Мои дорогие соотечественники!

Я говорю не только о себе, о своих близких. Я говорю о том, что чувствую, прикасаясь к роднику памяти. И отец мой, и дед — это кровная, духовная связь с моим народом. Их сердца бились в унисон с сердцем народа, их души были выражением народной души. У нас нередко, когда хотят похвалить человека, говорят: «Это настоящий туркмен!» При этом имеются в виду непременно сердце, непременно душа. А где сердце, там доброта и мужество, где душа — вдохновение и полет. Именно потому, что многим туркменам присущи такие качества, туркменский народ имеет продолжение.

Мы видим неразрывность разных поколений и эпох в туркменской истории. Чем это можно объяснить, как не единством национального духа? Ведь порой представляется, что исторические поколения вообще не знают друг друга, не понимают языка друг друга, и хотя все они туркмены, робеют друг перед другом. Не кажется ли, что сельджуки и Махтумкули, османцы и Гёроглы не ведают друг о друге?

Так это или не так, но отчуждение поколений друг от друга начинается там, где обрывается нить памяти. И тогда ослабевают критерии сплоченности нации изнутри, усиливается воздействие на ее духовное содержание внешних влияний. А это незаметно ведет к духовной разобщенности нации, ее расслоению, раздроблению на мелкие части.

Главное заключается во внутреннем состоянии человека. Когда он падает духом, то теряет силу. Потому что именно душа человека является источником чувств, питающих и такое непреложное из них как чувство национальной гордости. И если источник мелеет, то все, что касается твоего происхождения, превращается в пустой звук. У такого человека не взыграет самолюбие туркмена.

Рухнама я написал для того, чтобы народ знал свое прошлое, мог представить, насколько он был великим. Но речь не только о прошлом. Прошлое — это исторические события, которые уже не повторятся. А память — внутренний стержень, скрепляющий цепочку исторических событий, которые будут случаться и в дальнейшем. Память — духовное звено, соединяющее и цементирующее отдаленные друг от друга по времени поколения людей.

Когда пробуждается историческая память, а ее носителями являются люди, продолжается и история. Оживают ее внутренние способности к самовозрождению, они начинают бурлить, словно пробившийся родник. Память пробуждает к жизни дух отцов, освещает пройденный ими путь, высвечивая важнейшие события в их судьбе, в судьбе всей родни. У человека восстанавливается способность чувствовать тепло родной земли, покровительство родины. И себя он начинает воспринимать как звено в неразрывной цепи поколений. Такой человек избавлен от одиночества, он не чувствует себя чужим.

В последние периоды нашей истории иссякло много духовных источников нации. Назначение Рухнама — возродить эти обмелевшие родники вдохновения. Словно древнюю арчу, глубоко пустившую свои вековые корни в туркменскую землю, надо оживить прошлое, кажущееся неубедительным, ибо, как таковая, неубедительность — большая обуза, тяжкий груз для идущих по жизни.

Но речь не только и не столько о прошлом. Рухнама призвана не воспроизводить историю, а выявлять особенности духа туркмен, проявившиеся еще в далекие времена. Хочу в этой связи коснуться древней туркменской традиции написания Огузнама.

Огузнама — великие исторические памятники. Это древние сказания наших предков, основанные на исторических событиях и фактах. Но это книги только о прошлом, будущее в них не просматривается ни в качестве мысли, ни в виде цели, нет даже его очертаний. Исторический, духовный опыт народа не осмысливается, он как бы за рамками книг. Наши предки, сочинявшие Огузнама, не могли еще видеть себя и свою эпоху внутри всей истории народа.

Сегодня перед нами качественно иные цели. Нам важно осознать свою историю, а стало быть, и самих себя. Этого нельзя добиться описанием, здесь нужно рассуждение, ибо оно, и только оно — интеллектуальное орудие выявления особенностей человеческой души.

Мой дорогой соотечественник!

Наша с тобой Рухнама — это книга, раскрывающая нашу с тобой душу. Это книга, которая должна помочь нам отыскать духовный смысл нашей истории, осознать наше прошлое через призму будущего. В прошлом мы с тобой ищем будущее. Нам важно восстановить не просто историческое прошлое, но историческую правду. Поэтому нам нужна философия Рухнама.

Прошлое — это очертание будущего, сегодняшний день — итог прошедшего, грядущее — венец настоящего и прошлого. И поэтому качество будущего, то, каким оно должно быть, а каким быть не должно, зависит от нашего умения осмыслить прошлое. Возможности будущего напрямую зависят от нашего осознанного желания возродить правду прошлой жизни, как и от того, насколько мы справимся с этой задачей. Значит, подлинность будущего — это подлинность нашего разума и воли.

Безоговорочно признавая роль и значение Всевышнего в истории, мы вместе с тем отдаем себе отчет в том, что должны собственными руками строить свое будущее. Это неизбежность. Отрицать ее, значит, отказаться от ответственности за все, что нами сделано, делается и будет делаться.

Мы не кичимся перед памятью своих предков — Боже упаси! Но на смену Огузнама мы призываем Рухнама как источник нового света и нового вдохновения. Господь наделил нас высшим разумом, и мы должны сами творить свою историю. Это преимущество — не подарок, оно дано нам в обязанность.

Мои дорогие соотечественники!

Я хочу открыть вам глаза на одну простую истину, хочу, чтобы вы всем сердцем восприняли ее и осмыслили.

Почему туркмены великий народ? Пусть не покажется кому-то нескромным этот вопрос. Для нас это не вопрос чести, а вопрос сути.

Почему туркмены великий народ? Тому есть немало причин и объяснений. Об этом книга Рухнама.

Туркмены потому великий народ, что сумели заставить и своих, и чужих историков признать свой возраст — 5 тысяч лет.

Туркмены потому великий народ, что сумели создать ценности, вошедшие в сокровищницу мира благодаря их абсолютному совершенству и неповторимости. Мерилом совершенства является Богом данный талант мастера. Но существует исторический возраст материальных шедевров, исчисляемый тысячелетиями. Выходит, вопрос об их возрасте является и вопросом о возрасте нации.

Пшеница ак бугдай существовала и пять тысяч лет назад. Такой же исторический возраст насчитывают ахалтекинские скакуны, туркменская собака алабай, национальные ковры и другие неоспоримые свидетельства таланта и мастерства туркменского народа.

Налицо непреложный факт: туркменскому народу столько лет, сколько созданным им творениям. Так что скептик может стереть с лица недоверчивую улыбку…

Наша национальная гордость, не имеющая ничего общего с национальной гордыней, желанием возвыситься над кем-то, родилась не на пустом месте. Наша гордость имеет такую же крепкую основу, как мощь туркменской земли.

В истории туркмен, еще не до конца изученной, были и периоды упадка. Но даже они не должны рассматриваться как пустые, бесполезные времена. Потому что, как правило, именно в такую годину способности туркмен к воссозданию духовных ценностей достигали своего пика. Ведь известно, что тяжелые исторические периоды мобилизуют душевные силы народа, вдохновляют его на творчество.

И Огузнама, эти бесценные памятники истории, и прекрасные туркменские дестаны, проникновенные поэзия и музыка, суфистская философия туркмен — все эти духовные ценности наш народ создавал тысячелетиями. Нам необходимо раскрыть суть этих проявлений творческого гения народа в их неразрывной связи с конкретными историческими условиями, всем укладом жизни туркмен. Это необходимо не только для восстановления исторической справедливости, воссоздания былой славы предков, но и для того, чтобы заложить крепкие, надежные основы будущего нации.

Рухнама станет для туркмен философской системой не только познания, но и построения мира. Выйдя за рамки этой книги, Рухнама продлится в умах и сердцах туркмен, сообщит целостность всей истории нации как средству ее дальнейшего развития и процветания. И тогда туркмены превратятся в единый цельный организм, в монолит, не подвластный разрушительному воздействию времени и внешних сил.

Рухнама — это гонец. Он доставляет таинственные, бесконечно интересные сведения из прошлого в настоящее.

Рухнама — это корабль. Он бороздит бескрайние просторы туркменской истории, донося вести из прошлого и вручая их будущему.

И потому я говорю:

Если туркмен представляет из себя вселенную духа, то Рухнама не может полностью заменить собою мир души. Это невозможно даже из пространственных соображений.

Но Рухнама должна стать Центром этой Вселенной. И все явления жизни, как былые, так и грядущие, продолжат жизнь на ее орбите.

Мои дорогие соотечественники!

Нашей Родине — независимому нейтральному Туркменистану исполнилось 10 лет. Эти годы стали решающими в нашей жизни и судьбе. Мы поверили в собственные силы, поверили в свое собственное государство.

За десять лет мы сумели войти в число экономически развитых стран мира. Этот знаменательный факт не может не радовать всех нас. Это гимн нашему трудолюбию, усиливающий уверенность в завтрашнем дне.

За месяц мы проходили путь длиною в год. Это видели все — и слепые, и зрячие. Сегодня даже те, кто позволял себе высокомерные издевки над нашим выбором, убедились в том, что мы идем по правильному пути. Мы заслуженно гордимся тем, что Туркменистан занимает верхние строчки в перечне развивающихся стран по своему политическому, экономическому и культурному потенциалу.

И я вновь задумываюсь: какая сила собрала нас у одного очага, усадила за один сачак и стремительно ведет в будущее?

Мне вспоминается еще одна притча из нашего славного прошлого.

… Около сорока туркменских ханов, наголо разбивших в Данданаканской битве войска Масуда — сына самого могучего в мире туркменского султана Махмуда Газневи, собрались за одним сачаком и провозгласили новое туркменское государство. На Данданаканском поле битвы ставится золотой трон и прославленный пир Абу Сейит Абыл Хайыр (Мяне баба) благословляет на государственные дела Чагры бека и Тогрул бека. Но находятся люди, которые говорят: «Здесь нельзя ставить трон, сегодня неблагоприятный день». На что Мяне баба возражает: «Не может быть плохим место, избранное Аллахом, не бывает у Аллаха неблагоприятных дней! Если ваше государство будет народным и вы пойдете по Божьему пути, по пути честных и справедливых туркмен, перед вами не будет никаких преград».

Я вспоминаю те поистине неблагоприятные дни, месяцы и годы, что предшествовали провозглашению суверенитета Туркменистана, и еще раз убеждаюсь в мудрости моего народа…

…Начиная, примерно, с 1987 года, в СССР, построенном в начале ХХ века на крови и страданиях людей, возникают разногласия, вспыхивают межнациональные конфликты. Это приводит к беспорядкам, ослаблению правящей власти. Почувствовав углубляющийся кризис в политической жизни страны, 22 августа 1990 года от имени Верховного Совета Туркменистана я выступил с декларацией, которая провозглашала самостоятельность и полный суверенитет Туркменистана, приоритет власти на всей его территории, незыблемость границ, независимость в отношении с иностранными государствами.

В последующие два месяца внутри СССР окончательно рвутся все политические и экономические связи. Жизнь выдвигает свои требования. Становится, как никогда, ясно, что зависимое и бесправное положение туркмен в составе СССР не может длиться до бесконечности, что такая жизнь никогда не принесет благополучия. Это был момент величайшей исторической ответственности. Но это был момент, о котором веками мечтали наши предки…

Денно и нощно, невзирая на трудности и не поддаваясь сомнениям, я со своими соратниками работал над концепцией независимого государства. 26 октября 1991 года на заседании Верховного Совета Туркменистана я огласил Конституционный Закон о государственной независимости Туркменистана. Текст этого документа навечно вписывается в страницы Рухнама!

Событие, вошедшее в историю как день образования еще одного государства мира, стало для меня самым незабываемым в жизни. Не только для меня — для всего туркменского народа, которому улыбнулась судьба.

8 декабря 1991 года перестало существовать государство под названием СССР. Оно полностью изжило, исчерпало себя. Встала задача мирным путем произвести раздел его имущества. При помощи международных финансовых организаций отделившиеся от СССР после его распада новые государства произвели полные взаиморасчеты. Тогда же было принято важнейшее соглашение, наложившее вето на любые имущественные и территориальные споры между независимыми государствами, образовавшими новое Содружество (СНГ).

Этот документ определял:

1. Неизменность границ вышедших из состава СССР государств, оставив их в том виде, в каком они существовали при СССР.

2. Имущество, нажитое на территориях каждого государства во времена СССР, является собственностью этих государств.

3. Размеры внешних и внутренних долгов СССР, долю каждого независимого государства в алмазном и валютном фондах СССР, золота в золотых хранилищах, а также в долгах СССР.

На 4 декабря 1991 года СССР задолжал Туркменистану 1 миллиард 87 миллионов долларов США. Долг Туркменистана СССР исчислялся в размере 707 миллионов долларов США. По итогам полных взаиморасчетов, после выхода Туркменистана из состава СССР долг нашему государству составил 380 миллионов американских долларов. Эти деньги нам должна была выплатить Российская Федерация как правопреемник СССР.

Зная о тяжелом экономическом положении России, я счел целесообразным не взыскивать это долг, считая, что для нас важнее мирное расставание. Свои соображения я высказал первому Президенту Российской Федерации Борису Николаевичу Ельцину, и он полностью поддержал меня. Между Россией и Туркменистаном было подписано Соглашение на основе норм международного права.

Будучи историческим документом, создавшим наряду с другими первооснову для цивилизованного отделения от СССР, это Соглашение помещается на страницах Рухнама.

… Итак, первые шаги на пути самостоятельности были сделаны. Отныне туркменам, как молодоженам, предстояло возвести собственный дом, научиться кормить себя, обустраивать свою жизнь. За тысячелетия своей истории, пройдя через огонь и воду, туркмены выработали непреложную традицию ответственного отношения к своему потомству. Для них было делом чести проявлять самую серьезную заботу о том, чтобы молодая семья окрепла и влилась в общество.

Отныне мы — новое государство. И как новой семье, нам нужно все — от иголки до самолетов, от лекарств до компьютеров. В прежние времена мы чай ставили в Нусае, а дрова везли из России, хлопок выращивали в Мары, а перерабатывать его отправляли в Европу…

«Богатств достаточно у брата, но ты богат, если можешь себя содержать», — наставляли предки.

От СССР мы переняли дружбу, а вот его вражду отвергли. Если один человек враждует с другим, значит, их разделяет какой-то интерес. Когда один народ натравливают на другой, там скрыты интересы третьего!

С прежними друзьями мы будем поддерживать добрые отношения, заведём новых друзей. Мы ни к кому не испытываем враждебности, и нам никто не угрожает. В таком случае, к чему все эти политические, экономические, военные союзы!

История неоднократно доказывала, чем заканчивается великодержавный шовинизм, чем оборачиваются попытки возвысить или унизить один народ за счет другого. Даже ребенок, обжёгшийся раз на молоке, всегда дует на воду. Некоторые же политики раз за разом расшибают себе лбы, наступая на одни и те же грабли…

Туркмены — великий народ, но это не значит, что он выше какого-то другого народа. Туркмены никогда не были высокомерны, чтобы считать себя лучше других. Пусть каждый туркмен всегда помнит об этом!

Нравственные ценности, составляющие духовное наследие отцов и дедов, будут отражением национального самосознания туркмен. У каждого народа должно быть национальное самосознание — поезд не может двигаться без рельсов. Религии, принесенные в мир пророками, обрели жизнь в силу мировосприятия, выработанного людьми. Таким же мировосприятием являются накопленные каждым народом за тысячелетия обряды, обычаи, традиции, черты характера.

Государство должно стать школой воспитания у человека лучших его черт, закрепления хороших привычек, добрых традиций.

Туркмены!

Пусть эта благодатная, политая кровью предков земля станет нашим символическим государственным сачаком!

На этой земле мы поставили трон и построили народное государство туркмен. Будем же помнить, что не может быть плохим место, избранное Аллахом!

Наш путь — древний туркменский путь! Наш путь — провидческий путь Огуз хана. Это путь справедливости и благополучия, дружбы и сплоченности, путь свободы совести и национального единства.

Мы не можем пойти по иному пути, и пусть не собьется с него ни один туркмен!

Независимое Туркменское государство — народное государство!

Путь народа — путь Господа!

Взявшись за Рухнама, я задался целью передать свое глубокое убеждение в том, что мой народ, прославившийся в самом начале своей истории, но переживший упадок в последние семь-восемь веков, хоть и не многочисленен, но не мал, и хотя у него нет места среди великих, тем не менее, он, как и народ Великобритании, как великие индийский и китайский народы оставил в истории мира выдающийся след, внес неповторимый вклад в развитие человеческой цивилизации.

Туркменский народ дал миру:

чистокровных туркменских скакунов,

редкие по красоте туркменские ковры,

неповторимые по изяществу национальные украшения,

самобытные национальные наряды,

чистую белую пшеницу,

овец сарыджинской породы.

Туркмены внесли огромный вклад в становление жизни на земле, развитие мировой науки, производства, его размеры еще предстоит изучить.

Знамя туркменского народа — его честь и совесть.

Каждый туркмен велик, потому что он часть великого народа.

Я взялся за Рухнама, чтобы открыть каждому туркмену историческую правду. Как духовные, так и материальные ценности не возникают на пустом месте. Жестокость советской истории по отношению к туркменскому народу, почти никем не замеченная, состоит в том, что туркмены чуть было не превратились в бесплодную нацию, не способную производить ценности. Мы едва не стали роботами, манкуртами, из нас сделали машину по производству сырья, нас обворовывали и материально, и морально, не признавая наших духовных ценностей и навязывая нам чуждые.

Главная заслуга независимости состоит в том, что туркмены из нации потребителей перешли в разряд нации производителей. Такой переход от потребительства к творчеству есть ничто иное как исторический переворот в народной судьбе.

Рухнама призвана пробудить творческий потенциал народа, поднять его на такую высоту, с которой будет обозрим весь исторический путь туркмен. Рухнама — не историческая книга, это книга о духовном опыте и нравственных уроках ушедших поколений. Это всего лишь подсказка, как видеть, воспринимать национальную историю, которую мы только начинаем писать. История здесь представлена как одна из многочисленных точек зрения.

Только многогранный взгляд способен отразить национальное мировоззрение нового тысячелетия. Я пишу эту книгу в форме обобщения историко-культурного опыта народа за пять тысяч лет его существования и рассчитываю на то, что она станет своего рода точкой отсчета жизни нации в третьем тысячелетии.

Без вдохновения невозможно написать любую книгу. Открывшиеся моему народу исторические возможности и перспективы вдохновили меня. Я уже давно пристрастился к поэтическому творчеству, с юношеских лет записываю в свой дневник стихи. Но груз ответственности, возложенный на меня, заставляет настроить вдохновение в соответствии с моим долгом перед моим народом.

Источником вдохновения для моих чувств является природа туркменской земли,

источником вдохновения для моих мыслей — история туркмен,

источником вдохновения для моей философии — память туркмен.

Глава II

Путь туркмен

Туркменский народ!

Ты прошел путь длиною в пять тысяч лет! Это величайший срок для истории! И это величайшее испытание для народа, для его духа и его памяти!

Путь туркмен — это особый путь, проложенный людьми на земле. Это путь блистательных побед и самых горьких поражений, но это героический путь, которым по праву могут гордиться современные потомки туркмен. Это воистину золотой путь, ставший бессмертным с обретением независимости и нейтралитета.

Тысячелетиями наши предки были и оставались туркменами, свято держась избранной ими стези и никогда не сворачивая с нее. Им непросто было проложить дорогу в сегодняшний день, она вымощена через тернии веков и мощные потрясения тысячелетий. Сложенный из силы и энергии, удачи и любви, щедрости и богатства, туркменский путь как таинственное чудо живет и длится в глубинах души каждого туркмена. Как длится в его душе святая любовь к туркменской земле, отчему краю Чардаглы Чандыбил — Отечеству Туркменистан.

Тысячи лет эта земля подпитывалась любовью туркмен, возможно, и они пропитаны ее любовью, но несомненно одно: эта земля и этот народ связаны неразрывными нитями. Как тело и душа, они неотделимы друг от друга.

Земля эта — счастье, улыбнувшееся туркменам, это край, на который снизошла милость Божья! Если совестливому, терпеливому туркмену сказать: «Иди, поищи себе другое пристанище», — он и секунды не потратит на раздумье — для него нет земли прекраснее…

Это обетованная земля, она обладает необъяснимым магнетизмом, в ней слились воедино и отеческая любовь, и материнская ласка!

Построив свыше семидесяти государств и султанатов, постранствовав по миру, туркмены вновь и вновь возвращались на эту землю, не в силах расстаться с красотой ее гор и долин, таинственной прелестью пустыни, вдохновенной песнью моря…

Сухой куст, воткнутый в эту землю, разрастается цветущим садом; золотой пшеницей прорастает брошенное в нее зерно; оброненное в нее слово оборачивается мудрой мыслью… Эта земля исцеляет от тысячи и одной болезни, она дарит достаток и изобилие всем живущим на ней…

Для туркмен эта земля вдвойне священна потому, что на ней покоятся могилы лучших и бесстрашных сыновей, сложивших головы за ее свободу, за свободу и счастье ее народа.

Эта земля полита слезами святейшего Мяне баба, проникновенными молитвами покорившего весь исламский мир. Эта земля слышала стенания Махтумкули, поверявшего на рассвете свои сокровенные тайны священным горам и скалам! В этой земле живет дух легендарного Гёроглы, мчащегося сквозь столетия на своем резвом Гырате…

Эта земля согрета дыханием таких святых пиров, как Горкут ата, Ходжа Ахмет Ясавы, Бахаведдин Багауддин Нагышбенди, Неджмеддин Кубра, Салыр баба…

Здесь день расцвечен золотыми лучами солнца, сверху же на туркмен зорко смотрят могучие светила — Гюн хан и Ай хан! Окрашенные в серебристый цвет луны, ночами бдительно стерегут туркменскую землю Гёк хан и Йылдыз хан! Справа смотрит на туркмен Даг хан, слева — Дениз хан! А из самой толщи веков проглядывает лик их отца: словно Бог этой земли взирает на своих потомков родоначальник туркмен великий Огуз хан!

Как мужественный народ истосковался по государственности, так и земля эта жаждет воскрешения!

И разве у туркмена, живущего на этой волшебной земле, не должна быть голова гордой подобно вершинам Копетдага, дух бурлящим словно воды Джейхуна, душа красивой как Сумбарская долина?!

Туркмен, брат мой, эта земля, этот край, облагодетельствованный Господом, и есть наша с тобой Отчизна, наш независимый, нейтральный Туркменистан!

Зарождение туркмен относится ко временам пророка Нуха. Мы, туркмены, произошли от тюрк иманов (вышедшие из света). Вот почему себя и свой народ наш прародитель Огуз хан назвал туркмен — родом из света. С тех пор и пошли по свету потомки Огуз хана.

У Огуз хана было шестеро сыновей — Гюн хан (Солнце), Ай хан (Месяц), Йылдыз хан (Звезда), Гёк хан (Небо), Даг хан (Гора), Дениз хан (Море). Каждый из них имел по четыре сына. От 24 внуков Огуз хана образовалось 24 туркменских племени, каждое из которых получило собственное название. Все поныне живущие в мире туркмены являются отростками двадцати четырех ветвей Огуз хана.

Родословная Огуз хана Туркмена

БОЗУК (родственники правого крыла):

ГЮН ХАН — старший сын Огуза, его сыновья:

Гая — высокий и крепкий как скала,

клеймо : птица шахин (белый сокол) (правая берцовая кость, спина).

Баят — богатый и угощающий,

клеймо : птица шахин (правая берцовая кость, спина).

Агойли — странствующий, несущий примирение и согласие,

клеймо : птица шахин (правая берцовая кость, спина).

Гараойли — живущий в черных кибитках,

клеймо : птица шахин (правая голень, спина).

АЙ ХАН — второй сын Огуза, его сыновья:

Языр — владеющий велаятами,

клеймо : птица беркут (альчиковая и бедренная кости).

Дюкер — проводящий сборы в одном и том же месте,

клеймо : птица беркут (бедренная и альчиковая кости).

Додурга — живущий в собственном имении,

клеймо : птица беркут (бедренная и альчиковая кости).

Япарлы — четвертый сын,

клеймо : птица беркут (бедренная и альчиковая кости).

ЙЫЛДЫЗ ХАН — третий сын Огуза, его сыновья:

Овшар — резвый, любитель охоты,

клеймо : птица ястреб (правая бедренная кость и ребра).

Гырык — счастливый, любитель отдавать приказы,

клеймо : ястреб (правая бедренная кость и ребра).

Бегдили — говорящий на языке беков,

клеймо : ястреб (правая бедренная кость и ребра).

Гаркын — кормящий, насыщающий,

клеймо : ястреб (правая бедренная кость и ребра).

УЧОК (родственники левого крыла):

ГЁК ХАН — четвертый сын Огуза, его сыновья:

Байындыр — богатый и хлебосольный,

клеймо : птица кречет (левая берцовая кость, спина).

Бечене — умеющий наладить хорошие отношения,

клеймо : птица кречет (левая берцовая кость, спина).

Човдур — совестливый, известный далеко окрест,

клеймо : птица кречет (левая берцовая кость, спина).

Чепни — бесстрашный, убивающий врага,

клеймо : птица кречет (левая берцовая кость, спина).

ДАГ ХАН — пятый сын Огуза, его сыновья:

Салыр — хватающийся за меч,

клеймо : охотничья птица (крестец и ребра).

Эймир — богатый, имеющий бесчисленное множество домов,

клеймо : охотничья птица (крестец и ребра).

Алаюнтлы — любящий пегого коня,

клеймо : охотничья птица (крестец и ребра).

Урегир — добрый, приносящий пользу,

клеймо : охотничья птица (крестец и ребра).

ДЕНИЗ ХАН — шестой сын Огуза, его сыновья:

Игдир — большой, сильный, бесстрашный,

клеймо : птица авдотка (альчиковая и ягодичная кости).

Бюкдер — услужливый, оказывающий почтение,

клеймо : птица авдотка (альчиковая и ягодичная кости).

Йиве — обладающий высоким достоинством,

клеймо : птица авдотка (альчиковая и ягодичная кости).

Кынык — любимый, признанный всеми,

клеймо : птица авдотка (альчиковая и ягодичная

Вернувшись из боевых походов, всех своих сыновей и внуков Огуз хан собирает вместе и устраивает большой той. Он завоевал Мангышлак, поймы Сырдарьи и Амударьи, предгорья Копетдага и теперь, одарив сыновей землями и драгоценностями, дает им наставления:

— Сыновья мои, слушайте, что скажу я вам! Приблизился срок моего ухода в вечность. Я оставляю вам наказы и советы, донесите их до своих детей, родичей и соплеменников. Пусть и они, следуя этим наставлениям, честно, с достоинством исполняют их и передают потомкам из поколения в поколение. Те из туркмен, кто будет свято чтить мою волю, возглавят многие государства в мире, и никакой враг не осилит их. Они не поддадутся пороку, не изменят своей религии, навсегда сохранят свой уклад и обычаи. Но опасность подстережет тех, кто пренебрежёт моим завещанием, не станет подчиняться друг другу. Ведь каждый род попадет в разные земли, где, не обремененный единым наставлением, смешается с оседлым населением, растворится в нем, утратит свои корни.

Затем, оставив только детей и внуков, Огуз хан повелел:

— Пусть любой из вас даст мне одну стрелу.

Дали стрелу, и он легко переломил ее. Велел двум сыновьям:

— Дайте мне две стрелы.

Дали две стрелы. Он и с ними быстро расправился. У трех сыновей взял по стреле и ударом о колено переломил их. Но шесть стрел — от каждого сына — не поддались удару. Тогда он связал двенадцать стрел и, протянув их сыновьям, предложил им испробовать свою силу.

— Нет, — сказали сыновья, — их невозможно сломать.

На что Огуз хан ответил:

— Так и вы — сохраните силу и единство, если всегда будете вместе, научитесь повиноваться друг другу. Я завещаю, чтобы после меня мое место занял Гюн хан. Пока в роду Гая будет хан, пусть Баят не будет ханом. Он будет только беком своего клана, то есть беком беков правого крыла. Беком беков левого крыла станет Байындыр. Пока в этом порядке существует старшинство, пусть младший не берет на себя обязанности старшего. Пока есть старший брат, младший не должен быть беком. Гая хан будет ханом двенадцати бойев правого крыла и двенадцати бойев левого крыла.

По приказу Огуза всему народу было велено разделиться по способностям. Грамотным, образованным доверили распоряжаться финансами, вести учет скота, быть старейшинами и писателями.

Богатыри стали предводителями. Спорым и скорым дали в руки арканы и доверили лошадей.

Людей темных, необразованных снабдили палками и послали пасти верблюдов, коров и овец.

По завещанию Огуз хана, если умирает юзбаши (предводитель сотни) или эллибаши (предводитель пятидесяти человек) и после них не остается сына, из их рода выбирают человека, который мастерски управляется с конем и которого уважают, побаиваются остальные. Если к тому же он может подправить сбрую, метко стреляет из лука и может лук починить, его назначают старшим клана. Если умирают мингбеги или туменбеги и у них нет сына-наследника, из минлика (тысяча человек) или тумена (десять тысяч) выбирают самого смелого, сильного, испытанного в боях воеводу.

Огуз хан завещал:

— Ни один предводитель не должен сидеть на месте, пусть он все время перемещается, находится в движении. Весною пусть уходит на летовки, проводит их на сочных лугах, осень и зиму — на зимниках и в прибрежных районах. И тогда овцы не истощатся, молока и гатыка будет вдосталь. Никто не познает нужды и на всех снизойдет благодать. Она будет осенять людей и спустя пятьсот, тысячу, десять тысяч лет — неважно сколько, — если дети займут место отцов и будут следовать заветам Огуз хана. Аллах не оставит их, пошлет им достаток и благополучие. Весь мир будет молиться за них, желая им долголетия, сильного и нерушимого государства.

— От царей и ханов народится на свет много сыновей. Если находящиеся рядом с ними старшие, беки и пальваны не будут поддерживать строгую дисциплину, ханства распадутся. И станут все мечтать об Огуз хане, но его уже не будет.

— Туменбеги, мингбеги и юзбаши будут приходить и уходить. Могут ли возглавлять войско люди, не следующие наказам Огуза? Те, кто не слушал наставлений на собственной земле, похожи либо на собаку, сброшенную в глубокую реку, либо на стрелу, выпущенную в чащу леса.

— Каждый, кто способен навести порядок в собственном доме, годится в онбаши. Тот, кто управляется с десятью, возглавит и пятьдесят человек. Значит, он годится в юзбеги. Справившийся с сотней может стать мингбеги. Из хорошего мингбеги получится туменбеги. Тот, кто справится с туменом, может стать бойбаши. Хан бойя — будущий царь народа или страны.

— Тот, кто поддерживает порядок в собственном доме, поддерживает его в округе и во всей стране, очищая их тем самым от воров и лжецов.

— Онбаши, не сумевшего справиться со своим домом, следует считать виновным вместе со всей его семьей. Его полномочия передаются более достойному из десяти. Так же следует поступать с юзбаши, мингбеги и туменбеги. Если кто-то вне армии совершит бесчестный поступок, то команда наказать его передается по цепочке: туменбеги-мингбеги, мингбеги-юзбаши, юзбаши-эллибаши, эллибаши-онбаши. Наказание определяется тяжестью вины.

— Авторитетными суждениями могут считаться те, что высказаны тремя учёными мужами. Важно, чтобы и твое, и чужое слово не расходилось с грамотным мнением. И тогда его можно высказывать вслух, в противном случае, лучше промолчать.

— Хорошим конем считается как упитанный конь, не утративший резвости, так и менее упитанный, а порой и вовсе тощий, но остающийся таким же энергичным. Хороший конь лишь тот, кто бежит резво.

— Отправляясь со своим войском в поход, знатные беки-полководцы храбростью и отвагой прославляют свои имена. Взывая к Всевышнему, уповая на его милость, они просят добра и побед. Им следует помнить, что, приближаясь к неприятелю, надо быть смиренным подобно новорожденному теленку, но, воюя, следует уподобляться готовому к охоте голодному соколу.

— Мужчина не солнце, чтобы повсюду показываться народу. Лицо мужа — его жена. Если женщина, муж которой ушел на охоту или в поход, поддерживает в доме чистоту и порядок, если она привечает, угощает гостя вкусной едой, такая женщина, бесспорно, поднимает авторитет своего мужа. Ее доброе имя непременно прославится в народе. Хороший муж известен по хорошей жене. У нерадивого, слабовольного мужа и жена плохая хозяйка.

— Когда купцы возвращаются с шелками и товарами с рынка, они веселы, сильны, преисполнены надежд. Военные беки должны научить своих подчиненных метко стрелять, хорошо держаться в седле и ловко бороться на ковре. И тогда отважные джигиты со львиными сердцами научатся верить в себя, как верят своему сердцу купцы, и станут они настоящими профессионалами и бесстрашными воинами.

— Если кто-то из вашего рода один раз нарушит заведенный порядок, ему надо сделать устное замечание. Во второй раз к нарушителю надо подойти строже и наказать по заслугам. Но коли он в третий раз провинится, его следует сослать подальше — в безжизненные пески в окрестностях Хотана, где лишь два раза в году ступает нога охотника. Спустя некоторое время провинившегося надо вернуть обратно. Если он и после этого не образумится, тогда его надо спустить в зиндан. И это не поможет — за нарушителя должен взяться совет старейшин рода.

— При виде нуждающихся — как служивого люда, так и немощных, отслуживших свое, подумайте над словами: не может быть руководителем тот, кто не в состоянии помогать страждущим.

— Государи — отцы бездомных и сирых. Царь должен покровительствовать больше отца родного. Но разнится забота отца бедного и отца богатого. Забота царя — это забота венценосного отца.

— Построить дом, как и основать страну, — большое дело. Царь должен быть в курсе всего происходящего. И если он регулярно молится, устраивает жертвоприношения, если он никогда не отступает от своей веры, тогда на его земле появляется потомство, преданное своему народу и своей земле, пригодное религии и всему свету.

— Государь должен поручать серьезную работу, государственные дела специалистам и опытным людям. Поставив незнающего человека, он потом сильно пожалеет об этом.

— Чтобы никто не воровал, не причинял зла другим, воров и преступников следует наказывать. Чтобы насилие и тирания не стали обыденностью, необходимо вставать на сторону тех, кто испытал эти ужасы на себе. Ибо было сказано: царь, не наказывающий воров и мерзавцев, своими руками избивает собственный народ и уничтожает караван. Только тогда чисты барыши, поступающие в царскую казну, когда государь сможет покончить со злом.

Ануширван Адыл запомнился людям как грозный царь, но кто-то увидел его во сне веселым, радостным. На вопрос, как это ему удалось, Адыл ответил: «Никогда не жалел провинившихся. Не обижал безвинных».

— Если один человек оказывает другому услугу, делает для него доброе дело, а второй отвечает благодарностью и уважением, это есть проявление порядочности и благородства. Если армия и народ оказывают государю почет и уважение, то и государь должен ценить свой народ, армию, граждан страны, совершать для них всяческие благодеяния. Иначе это будет предательством. Если нет народа, нет армии, нет граждан, то и государство невозможно.

— Государь даже в гневе не должен принимать поспешных решений.

Потому что живого можно убить, но мертвого воскресить нельзя. Сломанное не восстановить, а вот целое сломать можно.

— Пожурить провинившегося, вынести ему наказание, а затем вновь дать ему в руки власть равносильно тому, как с пойманного волка взять клятву не трогать овец и доверить ему отару. Ворам и мерзавцам не должно быть доверия. Человека, чьи злодеяния страшны, лучше убить, чем изгнать из народа — это что змею из своего дома выгонять в соседний дом.

— Скот и имущество умершего следует раздать неимущим и бездомным. Высокопоставленные особы не должны унижать свое достоинство участием в таком дележе. В этом бренном мире ничто не вечно, кроме доброго имени.

— Нельзя уничтожать врага, пошедшего на примирение и согласие.

Напротив, некоторых из них следует перетянуть в свои друзья.

— Несправедливый царь похож на пахаря, который, посеяв просо или ячмень, ждет урожая пшеницы.

— Нельзя обижать слабых и беззащитных. Потому что даже муравьи, объединившись, могут вывести из строя льва или тигра.

После смерти Огуз хана на трон, по завещанию, восходит его старший сын Гюн хан. Своим советником он назначает старшего визиря отца Эркил ходжа. Мудрейший визирь говорит Гюн хану:

— Огуз был великим правителем, он завоевал многие государства в мире, владел большим богатством и все это он оставил вам, своим сыновьям. Господь дал каждому из вас по четыре сына. И не дай Бог, чтобы впоследствии они стали враждовать, не поделив власть! Мир между ними возможен в том случае, если каждый получит сан, имя, власть, собственный знак и печать. Ими они будут скреплять свои приказы, помечать драгоценности, клеймить лошадей и овец. И тогда никто из них не станет спорить друг с другом, их дети и все их потомки будут знать свой путь, и это станет основой для построения незыблемого государства.

Гюн хан одобрил предложение Эркил ходжа и велел ему собрать всех братьев, мудрецов, сердаров, старейшин и провести совет. Тогда и был принят свод правил дальнейшего управления государством, регламент поведения, обычаев и традиций, а шесть сыновей Огуз хана разделились на ветви Бозук и Учок. Левое и правое крылья рода получили свои названия, дети — свои прозвища, клеймо и знаки. От двадцати четырех сыновей иерархия разветвлялась по сыновьему принципу, имена сыновей давали названиям племени. Каждому ответвлению от двадцати четырех ветвей соответствовало имя определенного зверя. Племя, чьим талисманом становился этот зверь, не могло убить его или съесть его мясо.

Чтобы на всевозможных пиршествах и тоях царили мир и согласие, чтобы родственники не ссорились из-за куска мяса, каждой ветви рода полагалась определенная часть мясной туши.

«Если вы зарежете хоть одну овцу или все сто, — говорилось в своде-предписании, — мясо разделите так, как сказано здесь. Пусть каждый съест его вместе со своими детьми и нукерами».

В своде указывалось: «Если какой-либо человек провинится или совершит преступление, независимо от того, близкий он или далекий родственник сановного лица, никто из них не вправе вмешиваться в процесс наказания. Если же кто-либо попытается выгородить преступника, его самого следует наказать, опустив меч на его голову. Дабы другим неповадно было!».

И снова: «Пусть одного из рода Бозук изберут правителем, но ни в коем случае не двух. Если хан один, народ исправится, когда их два, народ развратится. Еще ушедшие из жизни мудрецы говорили: „За одну вину два меча не положено“. Одну жену не могут взять два мужа. В одной стране два эмира не уместятся!».

Старейшины из рода Огуз хана порешили на том совете: «Пока мы живы, будем соблюдать эти правила!

Если рожденные от нас сыновья будут порядочными людьми, то и они последуют этим наказам. Негодяям лучше самим отступиться».

Старейшины скрепили свод правил подписями, поставили на нем свои печати. Этот договор действовал все последующие тысячелетия, иначе до нас не дошли бы пословицы и поговорки, в которых фигурируют имена сыновей и внуков Огуз хана. Одна из них гласит: «Глава народа — скала, Баят!»

Сила основанного Огуз ханом туркменом государства заключается в строгом соблюдении установленного порядка. Общеизвестно: где есть порядок, там есть и успех.

Туркмены! Великие наследники великих традиций!

Мы и сегодня придерживаемся порядка, много тысячелетий назад заведенного человеком, чья мудрость, прожив века, досталась нам в виде божественного дара, осенившего наш путь и освятившего наш миропорядок силой всепобеждающей правды, несокрушимой доброты и неустрашимой справедливости.

Если вы глубже изучите наследие Огуз хана, то убедитесь, насколько бездонен был ум этого человека: каждая его мысль, что грибы по весне, прорастала новой и новой. Переливаясь, как алмаз, сотнями, тысячами граней, она утопала в его глубине тайной, готовой каждую секунду раскрыться вновь…

Огуз хан туркмен оставил после себя наследие, равное писаниям пророков. А пророков можно понять только сердцем, только душой…

Нередко одни и те же слова оказывают разное воздействие. Как и выпущенные из ствола пули, цели достигают лишь некоторые из них.

Если собака лает, ее хозяин должен выйти из дома и посмотреть, что ее беспокоит.

Слушай и умей слушать! Потому что даже животные имеют слух, а ты человек, и тебе дано слышать то, о чем говорит твое сердце!

Мы говорим, что месяцы и годы бегут быстро, нет, это не так — годы и месяцы движутся медленно, это наша жизнь быстротечна.

…Из нашего пятидесятивекового прошлого до нас дошло, докатилось бесценное духовное наследие. Осмыслить его непросто — не всякий, даже образованный человек, может постичь его глубокий, затаенный смысл. Его надо толковать, как Коран, надо научиться извлекать его скрытое значение. Как это делается при чтении сур священного Корана!

Имя Огуз хана туркмена символизирует небо и землю…

Имена его шести сыновей символизируют шесть частей света…

Чудовище Кят, убитое Огуз ханом туркменом, было тотемом религии, существовавшей до эпохи Огуз хана…

Молниеносно спустившийся с неба волк зелёной с отливом масти и есть священный идол нашей второй эпохи — бесконечно далекой и невероятно близкой, ибо дух не знает границ…

Два самых важных вопроса своей жизни человек должен решить в юности: избрать профессию, которая в дальнейшем станет смыслом жизни, и встретить любимого человека, который бы озарил его жизнь.

Перед пророком Мухаммедом тоже стояли две задачи: уничтожить язычество с его бесчисленными идолами и объединить людей верой в единого Аллаха.

Две труднейшие задачи решал Огуз хан туркмен: взять власть в свои руки и создать абсолютно новое общество, построить новую жизнь.

Перед нами, потомками Огуз хана, жизнь тоже выдвинула две сложные задачи: заложить основы золотого будущего и воскресить, осмыслить свое славное прошлое.

Но если мы хотим поспеть за жизнью, если горим желанием исполнить свои высокие цели, мы должны научиться жить так, чтобы жизнь, бурля, не протекала мимо нас, а в нас проникала, как проникает в землю долгожданный, целительный дождь. Наши предки умели правильно относиться к жизни. Туркмен, прежде чем приступить к какому-то делу, прислушивается к своему внутреннему голосу, советуется с ним. Ведь внутри каждого человека — Бог! Слушайте внимательнее свой внутренний голос! Доверяйте ему!

Жить честно непросто. Даже пламя, дающее тепло и озаряющее своим светом, обугливает все, к чему прикасается. Будьте внимательны, ведь, желая сделать доброе дело, можно нечаянно причинить и зло!

От прародителя нашего Огуз хана достался нам завет: каков ты сам, столько и груза должен нести. Если ты сильный, то и груз твой большой, если мал, то и груз невелик. Если ты хозяин своего дома, то на плечах твоих ответственность за свою семью, если старейшина аула — отвечаешь за односельчан, если хан — за народ, если же сердар — ты в ответе за всю страну.

…Из глубокой древности дошла до нас эта притча. Один бедняк, которого преследовали бесконечные неудачи, так отчаялся, что начал роптать на судьбу, проклиная все на свете, в том числе и Бога. И тогда спускается на землю ангел, участливо интересуется у бедняка его жизнью. Тот продолжает сетовать на нее.

Ангел предлагает ему в течение месяца найти более подходящую судьбу. Бедняк обошел всю округу, присмотрелся к судьбам других, но ни одна его не устроила. Тогда ангел посоветовал ему взять судьбу самого зажиточного и уважаемого в округе бая.

— Я не хочу его участи, ведь у него нет детей!

— Тогда возьми судьбу хана большой страны, имеющего четырех, как на подбор, сыновей.

— Но мне не надоело жить, чтобы по первому зову мчаться туда, где начался переполох!

Ангел предлагает и ту судьбу, и эту, в конце концов бедняк признает, что лучше остаться со своей долей, ибо дороже ее не найти.

Такие вот мудрые притчи слагали наши предки. Им ведома была тайна предназначения человека, отсюда исходили и их мудрость, и их терпение.

О, туркмены, сородичи мои, потомки великого и мудрого народа!

Внемлите этой мудрости. Будьте терпеливы и жизнерадостны, не сетуйте на свою судьбу! Не стоит жаловаться на свою жизнь, от этого мало пользы. Это лишь портит настроение, рождает неудачи. Не ропщите, ищите выход из сложного положения: безнадежных, безвыходных ситуаций не бывает. Господь, подвергая человека болезни, посылает и лекарство от нее.

Лишь одухотворенный человек удачлив, лишь сильному духом улыбается счастье…

Государь большой страны Огуз хан туркмен достает не меч из ножен, он достает из своего сердца вложенные туда Господом слова. Ими, словно вынутыми из тамдыра горячими лепешками, он покорил весь мир, а сородичей своих призвал к вечной вере и душевной чистоте.

В эпоху, когда египетские фараоны провозглашали себя сыновьями Бога, ища бессмертия в каменных пирамидах, наш пращур Огуз хан, надев на себя золотую кольчугу и железные доспехи, начинает свою вечную жизнь. Его бессмертие — в легендах и сказаниях, духе и сознании своего народа.

О родоначальнике туркмен Огуз хане известный историк Риза Нур приводит такие сведения: «Огуз хан — национальный пророк туркмен. Однако его имя не упоминается в ряду имен пророков. Но под именем Торг его можно встретить в древнеарабских книгах Ыбраны и в Талмуде».

«Атаковав весь мир, Огуз хан дал название пяти тюркским племенам. Он правил 116 лет. Однако на самом деле этот срок, по-видимому, гораздо меньше, поскольку у туркмен было другое летоисчисление», — сообщает Риза Нур в написанной им в начале XX века «Общетюркской истории». С Огуз хана начинается государственность туркмен, как и весь уклад жизни народа, его традиции и обычаи. Все пророческие высказывания, мудрые притчи и легенды тоже связаны с его именем.

— Почитающий старшего станет беком, почитающий бека — любимым.

— Хочешь продать кошму, продай соседу, придя к нему, ты сам на нее сядешь.

— У кого нет старшего, не может быть младшего.

— Кто не имеет старого, у того не будет нового.

— Односельчанин мне родня.

— Есть старший брат — нет забот у меня.

— Есть младший брат — есть инер у меня (инер — порода сильного верблюда).

— Считай себя молоком, а друга — сливками.

— В судный день на помощь придет сосед.

Огуз хан наказывал уважать старшего, даже если он старше всего на один день. «Нет взрослого, отправляйся к улеме», — говорил он, призывая с почтением относиться к образованному человеку.

Нашим предкам принадлежит высказывание: «Не говоря о тех, кто читает книги, даже те, кто слушает их, достойные люди». Гуманизм, человеколюбие было в крови Огуз хана, усыновившего, по преданию, сына погибшего воина.

Не только Огуз хан, но и воспитанные на его примере последующие туркменские властители, султаны не занимались грабежами, ненавидели неоправданную тиранию.

Огуз хан — великая историческая личность, глобально мысливший человек, создавший свой путь, основавший собственную религию, поднявший до своего уровня другие государства и народы!

Огуз хан доказал, что вечности можно достичь только посредством человеческого разума. Оставленное им духовное наследие пришло к нам из пятитысячелетней дали, чтобы озарить нашу сегодняшнюю жизнь.

— Если кто-либо просил меня о чем-либо, я никогда не говорил «нет».

— Умел отличить добро от зла, потому и достиг своей цели.

— Не скрывал от народа своих намерений, тем и завоевал его доверие.

— Не оружием, а ласковыми словами убеждал народ.

— Никому не угрожал, не причинял зла, если же зло причиняли мне, терпел.

— Будучи справедливым, сумел сплотить свой народ.

— Если народ не одобряет избранный тобою путь, на успех не рассчитывай.

— Тот, кто угнетает свой народ, сам себе роет могилу.

— Тот, кто угнетает свой народ, подобен врагу. В этом случае радоваться будет только враг.

— Ни один путь, кроме справедливого, не подходит государю.

Основанные Огуз ханом великие государства насчитывают многие сотни лет, как и составленный им алфавит — элипбий. Мы не знаем, когда он исчез, но стихотворение жившего триста лет назад поэта Шейдайы «Прекрасные двадцать пять» звучит как реквием по утраченному алфавиту Огуз хана:

Мои драгоценные сородичи!

Как наследники своего великого народа мы должны раскопать скрытые под пылью веков культурные, литературные ценности предков, вдохнуть в них жизнь. Это наш сыновний долг перед отцами и дедами.

Во все времена гремела слава продолжателей двадцати четырех туркменских племен. Долгое время царская сановность сохранялась в семье Огуз хана: чтимые правители были, например, в роду Салыров, других ветвях.

В эпоху, близкую к пророку Пихамберу алейхиссаламу из рода Баята, возник Горкут ата. Он обладал даром провидца и среди сородичей Огуза слыл мудрецом из мудрецов. Вдохновлял его сам Аллах.

Каждый прочитавший книгу «Горкут ата» найдет в ней образы умных и здравомыслящих огузских беков — богатых, сплоченных, наделенных широким кругозором. Этот эпос — великое свидетельство того, каким вдохновенным было искусство огузов, как ценили они жизнь, как многим в ней интересовались. Это было время мужающего сознания туркмен, кичившихся своей силой и гордившихся своей страной, богатству которой становилось тесно как на земле, так и под землей. Это прогрессирующее сознание уже выходит за рамки огне— и идолопоклонства, оно вырастает из него, как вырастают из своей одежды дети.

Путь туркмен — это и путь принятия ими ислама, и их отношение к этой религии.

История сохранила письмо, посланное четвертым халифом Хезрети Али правителю Мерва Махые. В нем говорится: «Во имя великого и милостивого Аллаха, мир тому, кто идет по праведному пути. Марзбан Мерва Ораз Махыя сам пришел ко мне, и я остался доволен». Это письмо проливает свет на одно загадочное обстоятельство: почему мервские туркмены впервые за всю историю пренебрегли традициями предков и не только не стали воевать с пришедшим к ним вооруженным врагом, но и открыли ему крепостные ворота…

Одним из первых, кто принял ислам и совершил хадж в Мекку-Медину, был духовный предводитель туркмен, по сути пророк, Горкут ата. Своей жизнью и творчеством он во многом способствовал крепнущему духу народа, воспринявшего ислам, в особенности, некоторые его положения, как находку для себя, выход на широкие просторы жизни и творчества. Вот почему туркмены с такой легкостью приняли новую религию. Вот почему со спокойным достоинством открыли они ворота воинам ислама…

А таких неукротимых огузов, как Дели Домрул и Дели Гарчар, только с помощью ислама и можно было обуздать, а иначе разве покорились бы они!

…Ученик, усвоив науки учителя, сменяет его!

…Талип, освоив науки в одном медресе, ищет другое!

…Достигнув совершеннолетия, человек меняет отчий дом на свой собственный!

Во времена, когда под зеленым знаменем на эту землю пришел ислам, огузы уже вышли из-под влияния прежних религий и находились в поисках новой мысли, нового мировоззрения. И пока такой религии не было, ее заменял огузам дух великого Огуз хана.

Вот что говорил он своей наречённой: «Сейчас тебя помолвили со мной. Если ты признаешь единство Бога, если веришь в небо душой и сердцем, тогда я женюсь на тебе и буду любить всем сердцем». А вот как ответила девушка: «Настоящего Бога я не знаю и ничего о нем не ведаю, но буду неукоснительно выполнять все твои приказы, во всем тебе подчиняться». На что Огуз говорит: «В том и заключается моя сердечная мечта: я приказываю тебе верить в Божью правду и подчиняться ей».

Туркмены свято чтут ислам, обогащая его своей духовностью. После чтения молитвы и совершения намаза они, словно дополняя прочитанные суры, обращают к Всевышнему свои особые мольбы, высказывают то, что накопилось на душе.

Несмотря на то, что в исламе это не принято, туркмены чтят могилы своих предков, обращаясь к их духу и прося у них помощи. Эта традиция сложилась задолго до появления в мире основных религий, потому что испокон веку туркмены почитали умерших родственников как посредников между двумя мирами.

У туркмен не было книги, в которой был бы определён свод правил веры в Бога, что тоже помогло им с чистым сердцем принять ислам.

Основатели языческой религии, преданные анафеме, пророки Маздак и Ман пытались изменить религию огнепоклонства, добиваясь обобщения имущества, богатства и даже женщин. Все это не имело ничего общего с нравами туркмен. Историк X века Ибн Фадлан писал: «Туркмены не заставляют своих женщин закрывать лица, как это делают соседние народы. Их женщины более свободны, хотя им абсолютно не знакомо распутство».

Вспоминается, как у Горкут ата одурманенный вином враг пытается поглумиться над женой предводителя Салыра Газана. Подойдя к пленницам, он спрашивает: «Кто из вас Бурла Хатын?» Все они в один голос отвечают: «Я — Бурла Хатын.» Тогда враг прибегает к хитрости: «Изжарьте мясо ее сына, его станут есть все, кроме матери.» Прослышав об этом, Бурла Хатын советуется с сыном: «Как мне быть — есть твое мясо или поступиться честью твоего отца?» Сын дает гневную отповедь матери, посмевшей допустить саму мысль о бесчестии отца:

Когда читаешь «Книгу Горкут ата», испытываешь гордость за свой народ, душа наполняется благостью. Во всех главах книги — и святость, и мысль, и исповедь!

История каждого народа похожа на большую реку, берущую начало с ручейка. Но в нашей истории все повторяется вновь. В жизни туркмен уже был золотой век — Ренессанс, прославивший народ на весь мир. И если у истоков туркменской истории стоит оседлавший крылатого коня Огуз хан в кольчуге из чистого золота, то сегодня ее венчают славные потомки огузов с зелёным стягом в руках! Это они открыли золотые ворота в свой золотой век. Это им предстоит заново восславить свой род, извлечь из-под пыли веков великие ценности предков, вдохнуть в них новую жизнь.

Туркмены!

Мы — народ, возвысить который должны его сегодняшние сыновья!

Мы — народ, чьим сыновьям еще предстоит стать великими, чтобы осмыслить путь отцов.

По-настоящему влюбленный, бурлящий от страсти юноша не замечает других девушек, кроме своей возлюбленной, считая ее даром небес. Но, в отличие от потерявшего голову возлюбленного, мы смотрим на свой народ трезвыми глазами, глазами любящего сына, испытывающего чувство справедливой и законной гордости.

Мы любим свою страну, свой народ, свое государство, и эта любовь усиливается день ото дня. Ведь чем больше дров подбрасывать в костер, тем ярче он горит! Чем чаще произносишь молитву, тем сильнее она воздействует!

Мои любимые братья!

Мы — сыновья народа, целый век пребывавшего в кабале, сыновья, целый век не имевшие возможности любить свою землю, свой народ, знать, ценить свои корни. Мы извлекаем уроки из той жизни, мы начинаем понимать, что осмыслить глубину и величие истории под силу лишь великим потомкам. Нам предстоит еще стать великими, чтобы осмыслить величие своего народа. Нам предстоит достичь совершенства, чтобы оценить светлую мудрость Огуз хана туркмена. Придет время, и она согреет не только душу туркмена, но и всякого разумного человека в мире, тянущегося к истине и добру.

Туркменский народ — великий народ, понять который может только великий, достигший совершенства человек!

На очередном витке истории, гордясь гарцующими на конях предками, хочется протянуть им руку, излить душу. Но они заняты своими заботами — заботами о вечном… Вдруг из-за седых, древних вершин доносится бередящий душу голос Гёроглы:

— Гёроглы, я здесь! — кричишь ты. Но в ответ раздается лишь удаляющийся топот копыт. На глаза наворачиваются маленькие горькие слезинки. А на вершину горы, где только что стоял Героглы, опускается туманная дымка…

Да самых тридцатых годов XX века туркмены передвигались на конях и с оружием в руках. Это было не только способом жизни, это было данью традиции!

Путь, проложенный Огуз ханом, провел туркменский народ через тысячелетия. Туркмены точно знают, из какой ветви огузов происходит тот или иной эмир, тот или иной полководец или поэт. Вместе со всеми сородичами Горкут ата пятьсот лет жил на туркменской земле. И только потом, уже в третью эру туркменской истории ханом туркмен стал Сельджук бек. Султаны из рода туркмен-сельджуков и их потомки были великими, прославленными правителями провинций Ирана и Турана, Египта и Китая. Их краткая история, приводимая ниже на страницах Рухнама, есть часть истории Огуза.

Туркмены-сельджуки — это особый пласт туркменской истории, вобравший в себя все наследие огузов. Границы империи простирались от Египта, Малой Азии и Кавказа до Великой Китайской стены.

В средние века образовались десятки сельджукских царств:

Бекство туркмен Тулуни — 868-905 гг.

Бекство туркмен Ихчиди — 935-969 гг.

Измирское бекство туркмен — 1081-1098 гг.

Бекство туркмен Дилмачогуллары — 1085-1192 гг.

Бекство туркмен данышментцев — 1092-1178 гг.

Великое государство туркмен огузов (ябгу) — VIII-IX века.

Караханидское государство туркмен — 840-1212 гг.

Газневидское государство туркмен — 916-1187 гг.

Великая империя туркмен-сельджуков — 1040-1194 гг.

Государство сельджукских туркмен в Шаме — 1092-1117 гг.

Государство сельджукских туркмен в Кермане — 1092-1307 гг.

Государство сельджукидов в Руме — 1092-1307 гг.

Государство куняургенчских туркмен — 1097-1231 гг.

Государство туркмен языров — XI-ХIII века.

Государство туркмен салыров — XIV-ХVI века.

Государство туркмен акгоюнлы — 1350-1502 гг.

Государство туркмен гарагоюнлы — 1410-1468 гг.

Империя туркмен-османов (Оттоманская) (в Европе объединили слова «туркмен» и «осман» и получили слово «оттоман») — 1299-1922 г.

Государство мамлюков — 1250-1323 гг.

Государство туркмен халаджи — 1202-1323 гг.

Султанат туркмен Дели (Дехли) — 1206-1414 гг.

Государство туркмен тогалаков — 1414-1555 гг.

Государство туркмен сефевитов — 1501-1736 гг.

Государство туркмен авшаров — 1736-1796 гг.

Государство туркмен гаджаров — 1779-1924 гг.

Как явствует из этого перечня, непосредственным продолжением государства сельджукидов стало государство куняургенчских туркмен. После его распада образовались десятки самостоятельных государств, или бекств (бекство — клан бека).

Бекство туркмен салтыков — 1092-1202 гг.

Бекство туркмен ахлатшаларов — 1100-1207 гг.

Бекство артыкских туркмен — 1102-1408 гг.

Туркменское бекство сыновей Ынала — 1098-1183 гг.

Туркменское бекство менгуйчлилер — 1072-1277 гг.

Бекство туркмен бегтегинов — 1146-1232 гг.

Туркменское бекство сыновей Чопана — 1227-1309 гг.

Туркменское бекство сыновей Гарамана — 1256-1483 гг.

Туркменское бекство сыновей Ынанча — 1261-1368 гг.

Туркменское бекство сыновей Сахып ата — 1275-1341 гг.

Туркменское бекство сыновей Первана — 1277-1322 гг.

Туркменское бекство сыновей Ментеше — 1290-1382 гг.

Туркменское бекство сыновей Джандара — 1299-1462 гг.

Туркменское бекство сыновей Кареси — 1297-1360 гг.

Туркменское бекство сыновей Гермияна — 1300-1423 гг.

Туркменское бекство сыновей Хамыта — 1301-1423 гг.

Туркменское бекство сыновей Сарыхана — 1302-1410 гг.

Туркменское бекство сыновей Айдына — 1308-1426 гг.

Туркменское бекство сыновей Теке — 1321-1390 гг.

Туркменское бекство сыновей Эретна — 1335-1381 гг.

Туркменское бекство сыновей Дулкадыра — 1339-1521 гг.

Туркменское бекство сыновей Рамазана — 1325-1608 гг.

Туркменское бекство Добурчатюрк — 1354-1417 гг.

Туркменское бекство Казы Бурхануддина Ахмеди — 1381-1398 гг.

Туркменское бекство сыновей Эшрефа — с ХШ века до 1326 г.

Туркменское бекство сыновей Барчема — ХП век.

Туркменское бекство сыновей Таджутдина — 1348-1428 гг.

Туркменское бекство сыновей Ярлыка — ХП век.

Туркменское бекство сыновей Эмира — ХIV век.

Государство туркменских атабегов Бори — 1117-1154 гг.

Государство туркменских атабегов Зенни — 1227-1259 гг.

Государство туркменских атабегов Илденизли — 1146-1225 гг.

Государство туркменских атабегов Салгыр (салыр) — 1147-1284 гг.

Поначалу названия этих бекств происходят от названий племен огузов, сельджуков, куняургенчских туркмен, но позже бекства сближаются с народом настолько, что начинают называться именами сыновей основателя клана, при этом сыновьями считали себя все входящие в него. Каждое из этих бекств было небольшим государством.

Характерно, что бекства, образовавшиеся после падения государства туркмен-сельджуков, как и после падения государства куняургенчских туркмен, не исчезли окончательно, а по прошествии времени влились в набирающую силу империю Османа газы туркмена.

Начиная с тридцатых годов ХI века, в истории туркменского народа начинается эпоха больших преобразований: туркменские предводители братья Тогрул бек (993-1063 гг.) и Чагры бек (991-1061 гг.) основывают Туркменскую империю сельджуков, названную впоследствии Великой. Были они сыновьями Микаила и внуками родоначальника клана Сельджук бека Дукака. Их настоящие имена — Давут и Мухаммет. Чагры и Тогрул — псевдонимы, олицетворяющие беркутов (именно беркут символизировал в третьей эпохе дух туркмен).

В 1040 году Чагры бек и Тогрул бек разбили войско государства Махмута Газналы, после чего государство сельджукидов начинает набирать силу.

Чагры бек, прозванный ханом ханов, провозглашает себя правителем Мерва, а Тогрул бек — Нишапура. Очень скоро к государству туркмен-сельджуков примкнули Балх, Джурджан, Табаристан, Куняургенч, а позже — Джибал, Хемедан, Динавар, Хулван, Рей и Исфаган.

В 1055 году Тогрул бек входит в столицу халифата Багдад, где провозглашается султаном. Ему присваивается сан, равный царю большого государства.

В период правления внука Чагры бека Алп Арслана туркменское государство сельджуков разрослось до огромных размеров и собирало дань с десятков государств, сотен ханств.

539-630 1144-1233

В 1144 (539) году Имамеддин Зенни назначает одного из туркменских военачальников Зейнеддина Али Кучук Бега правителем в Мосуле, а в 1149 (544) году подчиняет его правительству Санджара, затем покоряет Харран, Текрид, Ирбил (Арбелун) и другие провинции. После кончины Зейнеддина его старший сын Музаффараддин Гёкбёри, опасаясь за свою жизнь, удаляется в Харран. После этого Ирбил переходит к младшему сыну Зейнеддина Зейнеддину Юсупу, покровителем которого становится эмир Муджахыддин Гаймаз. После его смерти в 1190 (589) году тогдашний верховный правитель Шама и Месопотамии назначает Саладдина Музаффараддина Гёкбёри преемником брата в Ирбиле и Шахразуре. Свои бывшие владения и, главным образом Харран, Рухан (Еддессу) и Сумейсат, Гёкбёри передает племяннику Тагыеддину Омару. Гёкбёри уходит из жизни в 1233 (630) году. Поскольку у него не было сына, он завещает передать Ирбил аббаситским халифам.

495-712 1101-1312

Султан Дамаска Тутуш, захватив Иерусалим, ставит правителем города своего доверенного полководца Артыка бин Аксаба. Сыновья Артыка Сукман и Илгазы прославились в схватке с царем Палестины. В 1091 году Сукман и Илгазы наследуют владения отца.

В 1101 году султан туркмен сельджуков Мухаммет назначает Илгазы правителем Багдада. В том же году Сукман становится предводителем крепости Кауф в Диярбекире. Вскоре к Диярбекиру он присоединяет Мардин. В 1108 году Мардин передается брату Сукмана Илгазы. Начиная с этого периода, туркмены Артыка делятся на две ветви: одни правят в Кайифе, другие — в Мардине.

Туркмены Артыка придавали большое значение образованию, изучению наук. Сделанные в их эпоху открытия вошли в историю мировой науки.

493-604 1110-1207

Сукманыл-Кутбы был рабом туркмена сельджука Кутбетдина Исмаила, некогда правившего в азербайджанском городе Маранда. В 1100 году он отбирает у Мерваныларов армянский город Хелат. Его потомки и их мамлюки управляли этими провинциями сотни лет, вплоть до 1207 года, когда их захватили Эййюбы.

450-560 1097-1165

Шемседдин Илдениз по происхождению кипчакский туркмен. Это был авторитетный образованный атабег, давший хорошее образование и воспитание нескольким сановным сыновьям.

В Азербайджане он берет власть в свои руки и мастерски управляется с провинцией. Его сын Мухаммет прибрал к рукам не только личные владения, но и имения туркмен сельджуков. Преемником Мухаммета становится его брат, бывший наместник Азербайджана Гызыларслан, который удостаивается сана эмира эмиров. При попытке обрести независимость был убит. Два племянника, ставшие его наследниками, также были убиты из-за своего высокомерия.

543-686 1148-1287

Салыр был предводителем группы туркмен, переехавших в Хорасан и после нескольких походов присоединившихся к султану сельджуков Тогрул беку. Тогрул бек назначает его своим военачальником. Один из потомков Салыра Шункар бег Мадуд в 1148 (543) году завоевывает провинцию Парс и основывает в ней свою родовую общину. Она просуществовала полтора столетия. Атабег Сагды был ставленником царей Куняургенча, ему отдают Истахр и Ашгуран. Атабег Абу Бекр, в свою очередь, покоряет монгольского хана Угедея и за это в качестве награды удостаивается ранга «Гутлы хан». Позже атабеги были ставленниками только монголов. Последней из них была принцесса Абыш, жена сына Хулагу Менглидемира. Поэт Сагды жил во дворце атабега Абу Бекра.

543-740 1148-1339

Основателем этой родовой общины стал военачальник Абу Тахыр. В 1148 (543) году он вместе с туркменскими атабегами салырами завоевывает Большой Лурыстан. Вскоре его владения расширяются за счет присоединения провинции Хузыстан, которую ему подарил монгольский хан Абага. После смерти Аргуна атабег Афрасыяп I завоевывает Исфаган, но подвергается за это наказанию. Небольшая родовая община Исфаган со столицей Идадж просуществовала до 1339 (740) года. По некоторым сведениям, царь Юсуп II присоединил к своим владениям города Шустер, Хувейзе и Басра. Атабеги, у которых было еще одно родовое царство, управляли Малым Луристаном с конца XII до XVI века.

470-628 1077-1231

Правитель Ануш поначалу был рабом правителя Газны Билге. При правлении сельджукского султана Мялика ша он получает одну из должностей при дворе, становится правителем Куняургенча. Его преемник сын Атсыз, удостоенный ранга хорезмшаха, становится первым правителем этой родовой общины и стремится к независимости. Из-за мятежа 1138 (533) года султан Санджар изгоняет его из Куняургенча. Спустя некоторое время Атсыз возвращается обратно, после чего куняургенчские цари осуществляют независимое правление. Свои владения Атсыз расширяет до Дженда, расположенного на побережье реки Сейхун (Сырдарьи). Текеш в 1193-94 (589-590) годах присоединяет к своим владениям Хорасан, Рей и Исфаган. Его сын, знаменитый Алаеддин Мухаммет, после непримиримой борьбы с туркменами Гура в Хорасане приблизительно в 1210 (607) году захватывает большую часть Парса, покоряет Бухару и Самарканд. Он наступает на земли Гур хана из Гарахытая и захватывает его столицу Отрар.

Мухаммет ша, потерпевший поражение в одном из кровопролитных боев с Чингисханом, вынужден покинуть страну. В 1220 (617) году он умирает на одном из островов Хазарского моря. Его сын Джелаледдин, отважно сражаясь с монгольскими захватчиками, проявляет беспримерную отвагу. Развеяв миф о непобедимости монгол, он впервые подвергает их огромным потерям и поражению. Джелаледдин мужественно вызывает Чингисхана на бой. Однако разлад внутри армии не позволяет отважному туркменскому султану достичь желанной цели. Два года он находится в Индии, но после удивительных жизненных коллизий и странствований ему удается в 1225-1231 годах продолжить свое правление в Азербайджане. Джелаледдин прожил легендарную жизнь, продолженную во многих сказаниях и легендах.

Одно время государство куняургенчских туркмен сравнялось по своим размерам с сельджукской империей, однако его могущество продлилось недолго.

619-703 1222-1303

Бараку хажипу, родом из Гарахытая, состоящему на службе куняургенчского царя Алаеддина, в 1222 (619) году удается установить свое правление в Кермане. Это произошло после того, как Чингисхан нанес удар по государству куняургенчских туркмен. Монгол Угедей признает Барака и присваивает ему ранг Гутлуг хана. Границы этой родовой общины не выходят за рамки Кермана. Ее правители были преданы монголам, два хана даже женились на представительницах этого народа. Дочь последнего из правителей этого клана Парса вышла замуж за правителя музаффарцев Мухаммета.

XIV — XIX века

Огромная династия атабегов, состоявших на службе у туркмен сельджуков, владела правом управления провинциями Парс, Месопотамия и Шам. Однако они не смогли основать мощное централизованное государство и в XIII веке уступили свое место монголам, которые, завоевав территорию Туркменистана, не смогли покорить государство сельджуков. Наследие туркмен сельджуков перешло к более могучей монархии, а именно к прославленным османским туркменам Турции.

После кончины Мялик ша, преемника легендарных Тогрул бека и Алп Арслана, между братьями Беркярыком и Мухамметом начинается взаимная вражда. Различные ответвления сельджукских туркмен добиваются самостоятельности лишь в отдельных уголках огромного государства. Тем не менее, до самой смерти Санджара — последнего великого сельджука (его власть не выходила за рамки Хорасана) основная ветвь в какой-то степени удерживала свое руководящее значение. К основным ветвям, длившимся до 1157 (552) года, относились туркмены сельджуки Кермана, Ирака, Шама, Рума или Малой Азии.

699 1299

Османская империя в Турции, просуществовавшая 624 года и за этот период сменившая 36 монархов, была основана Османом газы в 1299 году.

Родившийся в 1258 году, Осман газы был третьим сыном известного туркменского предводителя Эртогрула газы.

В 1277 году туркменские поселенцы, обосновавшиеся в Сёвуюте и Анатолии, направляют живущим в Мерве родственникам, в том числе Эртогрулу газы, весточку, в которой сообщают о притеснениях со стороны иностранных недругов, просят защиты и покровительства. В Мерв созываются представители всех туркменских племен. В Анатолию для содействия живущим там туркменам отправляется Эртогрул газы в сопровождении 400 джигитов.

Каждый из всадников, выехавших вместе с Эртогрулом газы, прошел блестящую военную подготовку под руководством атабегов и был настоящим джигитом — из тех, о которых Огуз хан говорил, что любой туркменский воин в состоянии противостоять тысяче врагов.

Спустя двадцать лет — в 1299 году Осман газы, тоже прошедший в свое время выучку атабегов, основал в Турции могущественную империю.

или туркмены гарагоюнлы в Азербайджане и других провинциях

780-874 1378-1469

Одно из туркменских племен до последней четверти XIV века называлось гарагоюнлы. На их флаге было изображение черной овцы (гара гоюн), отсюда и название племени. Туркмены гарагоюнлы располагались западнее озера Ван. Заключив соглашение с Солтаном Союном, они обосновали династию, занявшую Армению и Азербайджан.

Второй владыка этого дворца Гараюсуп несколько раз изгонялся Тимуром, но каждый раз ему удавалось вернуться обратно. После смерти Тимура Гараюсуп в 1405 (807) году возвращает себе земли, которыми владел прежде. В 1411 году он объединяет свое правление с джалаирами. В 1469 (874) году Гарагоюнлы вынуждены были уступить свое место другому туркменскому племени Акгоюнлы. Во главе туркмен акгоюнлы стоял Узын Хасан.

или туркмены гарагоюнлы в Азербайджане и других провинциях

780-908 1378-1502

Туркмены акгоюнлы занимают место своих соперников — туркмен гарагоюнлы в Азербайджане и Диярбекире. После тридцатилетнего правления в 1502 (907) году в крупном сражении в Шуруре были наголову разбиты царем Исмаилом Сефеви.

351-582 962-1186

Сын правителя Сёбука из туркменского рода гая Махмут Газневи прослыл в мусульманской истории как один из крупнейших предводителей. Он проделал огромную работу по распространению и защите ислама. Победив своего младшего брата Исмаила, сеявшего междоусобные войны, основоположник рода самани Махмут Газневи подчиняет себе ослабших правителей из династии саманидов. Он получает у халифа Багдада разрешение на управление Хорасаном и Газной. Халиф отдает письменное распоряжение о том, что «отныне данная собственность его не касается».

Собрав могучее войско, заключив соглашение с илек-ханами и с обессилевшим государством Саманлы, Махмут начинает поход на Индию. В период с 1001 по 1026 год он семнадцать раз проникает на равнины Индии. Выйдя за границы Кашмира, Пенджаба, захватывает Канаудж, Муттрун (1018 г.), а в 1024 (415) году — столицу Гуджерата Анхалвар и Сомнат. Эти походы имели захватнический характер и были нацелены на устранение идолопоклонничества. Махмут, прозванный «громителем идолов», возвращается в столицу основанного им государства Газну, имея при себе ценности, награбленные в индийских храмах. Эти «крестовые походы» поставили на колени Пенджаб, покорили воле захватчика Гуджерат. Помимо индийских войск, Махмут нападает на Илек хана, покоряет Гур (1010 г.), завоевывает долину Мургаба (1012 г.); в 1016 (407) году присоединяет крупные города Самарканд и Бухару. В конце своего правления он начинает чувствовать опасность со стороны сельджукских военачальников Тогрул бека и Чагры бека, к которым он поначалу даже обращался за помощью и которые до 1027 (418) года хранили верность данному слову. Махмут скончался весной 1030 (421) года, незадолго до того, как окончательно прославились братья-сельджуки.

Махмуту Газневи сопутствовала слава не только как государственному деятелю и военному полководцу, но и как покровителю наук и искусств. Он основывает в Газне высшую школу; при его участии были воспитаны талантливые литераторы (в их числе Фирдоуси). От многих городов того времени Газна отличалась своими великолепными дворцами и мечетями, совершенной системой ирригации, другими сооружениями.

Границы завоеванных Махмутом земель протянулись от Лахора до Самарканда и Исфагана, однако северных провинций он скоро лишается. В 1040 году в Данданакане, что неподалеку от Мерва, сельджукские туркмены одерживают победу над сыном Махмута Масудом и свергают правление Газневи.

543-612 1148-1215

С древних времен в гористой местности между Гератом и Газной господствовали малочисленные, но самостоятельные родовые общины. Местом своего обитания они в основном избрали крепость Фирузкух. В 1010 (401) году Махмут Газневи покоряет это место. В то время афганскими гурами правил Мухаммет Суры. Его предки во времена высшего правления газневинцев были градоначальниками в Фирузкухе и Бамияне. Они обменивались дочерями, женились на них. Один из представителей этого двора Кутбеддин Мухаммет по приказу Газневи убивает своего тестя Бэхрема ша. Чтобы отомстить за него, его брат, правитель Гура Сейфеддин Суры в 1148 (543) году захватывает Газну. Однако в следующем году Бэхрем ша заново завладевает своей столицей. Виновник налета был зверски убит. Это второе варварское действие подстегивает чувство мести у их третьего брата Алаеддина Союна по прозвищу «поджигатель мира». В гневе он огнем и мечом уничтожил прекрасный город громителя идолов Махмуда. С чувством ненависти покинув руины Газны, Алаеддин возвращается в Гур. Побывав недолгое время в плену у султана сельджукских туркмен Солтана Санджара, он умирает в 1161 (556) году. Вот в такое смутное время туркмены-гузы (огузы) овладевают Афганистаном, разгромив государство правителей Гура и Газны.

Мои дорогие читатели!

Я вкратце привлек ваше внимание к пройденному нашими предками пути. В будущем мы изучим его более обстоятельно, воссоздадим полную, правдивую картину исторической судьбы народа. Нас ожидают счастливые открытия, трепетное соприкосновение с тайной прошлого, шагнувшей нам навстречу из зыби веков…

Исторический путь туркменского народа — это славный путь борьбы. В последние два столетия в чем только ни обвиняли туркмен, называя их бандитами, разбойниками, басмачами. Клеймо «басмачи», прочно закрепившееся за туркменами в тридцатые годы прошлого столетия, было ничем иным, как способом очернения народа, восставшего против насилия и порабощения.

Мои дорогие соотечественники!

Мы должны научиться извлекать уроки из прошлого, ибо наша легендарная история — это самая ценная школа воспитания.

Путь туркмен — долгий путь. Это путь, который проложили наши предки и который привел нас к независимости. Это путь, который вдохновляет нас к дальнейшему движению дорогой мира, добра и справедливости.

Путь туркмен — это путь в Золотой век, это путь, осененный разумом и светом!

Глава III

Истоки туркменской нации

Мои дорогие соотечественники!

Быть нацией, безраздельно принадлежать ей, черпать силы и вдохновение из единого источника духа — величайшее благо для народа и для каждого отдельного человека. Но быть нацией, то есть цельным народом, возможно только при наличии национальной Родины, в условиях самостоятельного государства.

Все мечты туркмен о едином государстве, которые они вынашивали последние семь-восемь веков, были вызваны стремлением защитить, не отдать на поругание святая святых — свой национальный дух, который был для туркмен всем — пропуском в этот мир, охранной грамотой, чистой молитвой…

…»Беки туркмен огузов, услышьте нас, если Небо не задавит нас, если земля не разверзнется, никто не сможет разрушить дом туркменского народа». Эта надпись, высеченная на каменной плите, была обнаружена в 1889 году в Западной Сибири, в долине реки Орхон. Через несколько лет ученым удалось установить, что на всех обнаруженных памятниках письменности надписи сделаны на древнетуркменском алфавите — элипбие. У нашего народа и по сей день живо выражение «словно на камне высечено».

Задумываясь над истоками туркменской нации, я часто задаю себе вопрос: откуда у туркмен такая тяга к отчему дому, отчей земле? Откуда такая неистребимая любовь ко всему, что окружает туркмена с момента его появления на свет до сошествия в могилу?

Эти раздумья вновь переносят меня в детство. Встречая мужчин, чем-то напоминавших отца, я испытывал тоску и боль разлуки. Женщины, похожие на маму, будили в моем сердце горечь сиротства. Туркмены не зря говорят: «Ребенок без отца — сирота, без матери — обездоленный».

Став немного старше, поумнев и научившись отличать черное от белого, я сделал для себя открытие: моя Родина тоже обездолена, обездолен и ее народ. Конечно, я не проливал откровенных слез, но жил с постоянной болью в сердце. Как пленный рвется домой, как безутешный сирота ищет своих родителей или хотя бы близких родственников, так и я, погрузившись в мир книг, выискивал в них души своих отважных предков.

… Крепнущее могущество Тогрул бека и Чагры бека вызывает беспокойство туркменского султана Махмута Газневи, правителя Запада и Востока, покорившего Индию. Чтобы получше узнать о делах туркмен-сельджуков, Махмут Газневи приглашает в гости одного из сельджукских ханов. К султану направляется Ысраил хан с десятью тысячью всадниками. Прознав об этом, султан посылает гонца с сообщением, что не нуждается в помощи, что его жест продиктован лишь гостеприимством. Ысраил является с тремястами всадниками. Султан по достоинству встречает его.

— Сколько же воинов вы сможете выставить, если нам в самом деле потребуется помощь? — спрашивает он у гостя. Ысраил достает из колчана одну стрелу.

— Направьте эту стрелу, и из Балкана прибудет тридцать тысяч воинов!

— А если понадобится больше?

— Тогда отправьте эту стрелу, и прибудет еще десять тысяч вооруженных всадников.

— Если же нам понадобится очень большое войско?

— Выпустите эту стрелу в Балканские горы, и прибудет сто тысяч воинов!

— Но если еще больше?!

— Отправьте это в Туркменистан, и получите хоть пятьсот тысяч воинов! — Ысраил подал совсем другую стрелу.

… Мое сердце разрывается от волнения. Сердар только одного туркменского племени в состоянии выставить полумиллионное войско! Каким же огромным должен быть народ, владеющий такой армией!..

С отчаянием, наворачивающим на мои глаза слезы, я говорю себе: «Эх, если бы не проклятая орда Чингисхана!.. Если бы она не пронеслась вихрем, сметая и уничтожая все на своем пути, над многотысячным Куняургенчем, Мару-Шаху-Джаханом, Шахрисламом, Абивердом, Амулом, Земми, Дехистаном… Если бы она прошла в стороне от Огузбоя (Узбоя), на который, словно жемчужины на нитку, были нанизаны города и села… Если бы не были уничтожены, сожжены великолепные библиотеки с тысячами книг… Эх, каким бы могущественным был бы сейчас Туркменистан, какая бы у него была слава в мире!»

Я и по сей день предаюсь этим горьким раздумьям, хотя понимаю, что история не знает сослагательного наклонения. История — чреда событий и явлений, следующих порой причудливо, но всегда неизбежно…

В эпосе «Гёроглы» визирь Балыбега говорит своему султану: «Мой султан, если вы хотите покорить туркмен, сделать их своими рабами, усвойте истину: в первую очередь их надо спустить с коней».

И враг в конце концов усвоил это. В конце XIX века туркмен спустили с их резвых коней…

Еще в мальчишестве я осознал, кто такие туркмены и что значит для человека Родина. Однажды меня осенило: «Рано умнеет тот, кто познал страдания». Я написал эти слова в своем дневнике и в дальнейшем часто находил в них утешение. Много позже я убедился, что любая душевная рана со временем затягивается, оставляя после себя лишь рубцы.

Очень рано я понял, что из себя представляет человек. На моем пути встречались люди, которые находили только тебе необходимые слова. Таких людей я воспринимал как добрых ангелов, а их слова жадно проглатывал, как куски только что вынутой из тамдыра горячей лепешки, которую, обжигаясь, отправляешь в рот.

Но мне встречались и другие люди. Их лица были холодны и неприветливы, как снежная пурга, из их уст вылетали только колючие слова, которые ранили в самое сердце. Я был слишком мал и слаб, чтобы противостоять таким людям, я не мог ответить им тем же, они были старше и сильнее меня. Мне не оставалось ничего другого, как выдергивать из сердца стрелы ядовитых слов и отбрасывать их подальше…

… Провожая своего ребенка в дальнюю дорогу, мать дает ему лепешку. Но у меня нет матери, и я уезжаю, взяв с собою в сердце волшебное слово «туркмен»…

Перед отправкой в дальний путь напутствие дает отец, но у меня нет отца, а потому благословение я получаю от своей Родины…

Оказывается, я и не сирота вовсе. Да и может ли чувствовать себя сиротой человек, имеющий такого прадеда, как Огуз хан, такого учителя, как Горкут ата, такого старшего брата, как Гёроглы, такого мудрого наставника, как Махтумкули?!

Сев за написание Рухнама, я погрузился в прошлое, чтобы найти, отыскать ответ на вопрос: где, в чем истоки жизнелюбия и долголетия народа, сумевшего не только противостоять жестоким налетам Искандера Зулькарнайна, коварного Чингисхана, хромого Темирлана и многих других агрессоров, но и сохранить, донести до сегодняшних дней все то святое, что было унаследовано от великого предка Огуз хана туркмена: свое имя, достоинство, традиции и обычаи, культурное и духовное достояние?

В моих раздумьях мне слышится голос Огуз хана:

— Где зародилась нация, появится река, место, облюбованное народом, превратится в страну, а все, что дорого и желанно народу, станет святым!

Ему вторит дух Горкут ата:

— То, что одобряет народ, чему он поклоняется и что живет в его сердце и душе, — священно!

Дух Гёроглы бека:

— Счастье народа в возможности беззаветно любить и отстаивать свою Родину. Счастлив народ, имеющий собственный ясный путь.

С новой, глубинной силой звучат для меня знакомые строки Махтумкули:

Перед моими глазами оживают образы самых дорогих мне людей — моих родителей. Я вижу их молодыми, красивыми, одухотворенными. Я слышу их напутствие:

— Сынок, Господь возложил пророческие обязанности на четырех великих туркменских мужей — Огуз хана туркмена, Горкут ата, Гёроглы, Махтумкули. Сегодня Всевышний переложил эту ношу на твои плечи. Пронеси ее, не согнувшись, сделай так, чтобы народ зажил счастливо, укажи ему правильный путь!

С обретением суверенитета исполнилась многовековая заветная мечта моего народа — он обрел не только независимое, но и постоянно нейтральное государство — вечный, нерушимый гарант свободы национального духа. Проследить его путь со времен пророка Нуха, стать подспорьем народу в устройстве новой жизни в Золотом веке — такими целями вызвано рождение этой книги.

Я взялся за Рухнама с самыми добрыми намерениями. Я хочу, чтобы туркмены обрели силу духа и сплоченность, чтобы их жизнь была благополучной и одухотворенной, чтобы под сенью свободы и независимости раскрепощался священный дух нации.

Мои соотечественники!

Сегодня, когда мы стали нацией, каждый туркмен должен проявлять мужество в жизни, усердие в работе, он должен быть мудрым и рассудительным. Мы должны стать народом, способным на самоутверждение, только тогда мы обретем достойное место в мировом сообществе.

Туркмены, братья мои, помните:

Как не быть сильным и мужественным народу, превратившем героизм в смысл своей жизни!

Как не быть отважным народу, для которого Родина — святыня, который готов ради нее пожертвовать своей жизнью, который убежден, что только смерть во имя Отчизны приносит бессмертие!

Как не быть отважным джигиту, который с малолетства не слезает с коня, наравне со взрослыми владеет оружием и боевыми навыками, читает книги, слушает дестаны, чтит Родину как величайшую святыню!

Как не гордиться Родине такими сыновьями!

Сыны земли туркменской!

Ваша Родина должна гордиться вами! Во имя ее счастья и процветания, ради собственного блага дорожите родной землей, умножайте ее славу и богатство!

Мы продолжимся как нация, если каждый туркмен, бережно относясь к отпущенной ему Всевышним жизни, посвятит ее служению своему народу, своей стране. И тогда воистину сбудется пророчество орхонской надписи: никто не сможет разрушить дом туркменского народа.

Туркмен — это слово, будто священный сачак, собрало вокруг себя народ в его бесконечной истории, объединило, сдружило, сплотило. Предки наши, как знамя, высоко несли свое имя, выступая против жестокого врага. В минуты, когда со стрелою в груди, глядя в небо, туркмен прощался с жизнью, эта гордость, эта любовь поддерживали его.

Туркмен — это слово в моей груди согрето теплом моего сердца, оно, словно младенец, со всех сторон окутано любовью моей души.

В этом слове кроется гордость отважного народа, его естественность и непосредственность, тепло его сердца.

Мы живем, чтобы сохранить достоинство своего звания, мы мечтаем умереть туркменами.

Если ты в чужих краях ведешь себя неподобающим образом, про тебя не скажут: «Да, это человек такой», а скажут: «Это нация такая». Но если ты и на чужой земле хранишь достоинство и честь, уважаешь себя и других, то услышишь вослед: «А, это туркмен! Это народ, заправлявший историей!».

Порой задумываюсь: а не слишком ли я горжусь своим народом, не ослеплен ли сиянием слова «туркмен», не околдован ли его магией?

Но потом успокаиваю себя доводами: еще ни один человек не пострадал от любви. Бояться надо тех, кто не любит свой народ, ведь если каждый будет любить свой народ, то и народы будут любить друг друга.

Между тем, сколько в мире наломано дров из-за ложного понимания этого чувства, из-за фальшивой стыдливости его обнажить, обнаружить. Туркменам принадлежит пословица «Если хочешь, можешь отступить от веры, но не от народа». Мне безумно жаль тех, кто, отступив от своего народа, воспринимает эту общность как нечто необязательное, как пережиток истории.

Как нация наш народ возник не вчера и не сегодня. Но исторический путь туркмен был столь витиеват и противоречив, что не единожды движение к свету прерывалось падением во тьму. Так и повелось — взлеты чередовались с падениями, за возрождением следовал упадок.

Марксизм представляет историю упрощенно, как движение по прямой и вверх: сначала возникают племена, из них образуются народности, которые, в свою очередь, перерастают в нацию и т.п. Но история знает и обратное: то самое чередование взлетов и падений, расцвета и упадка, которое являет собою судьба туркмен. Единожды возникнув как нация, впоследствии по тем или иным причинам туркмены распадались на племена и роды; бывало, что отдельные племена начинали жить самостоятельно, но затем вновь усиливались обстоятельства, приводившие к единению нации.

Применительно к современной эпохе можно смело говорить о формировании новой туркменской нации, возникшей как следствие новых исторических условий. Об этом мы еще поговорим в Рухнама. Но прежде мне бы хотелось глубже понять, уяснить природу национального духа, ту природу, что позволила туркменам, несмотря на все превратности их исторической судьбы, сохраниться самим, сохранить дух и символы нации в их первозданном, нетленном значении.

За свою бесконечно долгую историю туркменский народ создал святыни, к которым бережно относится и по сей день.

Сачак для туркмен всегда был святым, ибо он символизировал единение, за сачаком собирались для решения важных дел. Сачак — клятва туркмена. Когда у него спрашивают: «Кто твой хан?», он, не раздумывая, отвечает: «Дастархан!».

К родственникам, близким, друзьям туркмены ходят с сачаком. Отправляясь на сватовство, туркмен берет с собой полный сачак лепешек. И если сватовство состоялось, тогда те, чью дочь пришли сватать, взамен принесенных лепешек кладут в сачак столько же своих.

Собираясь в дальнюю дорогу, туркмен обязательно возьмет с собой в попутчики кусок хлеба. Существует поверье, что хлеб поможет человеку найти обратную дорогу, вернет его к родному очагу, к семье.

Слово «дорога» у туркмен имеет множество смыслов. Те, кто прокладывает дорогу в мир, останутся жить в истории, те, кто сходит с пути, презираемы народом.

Лучшая из дорог та, по которой человек идет проведать больного. Как говорят пророки, время, потраченное на проведывание больного, не засчитывается в общий срок жизни.

… Зима. На землю ложатся тяжелые хлопья снега. Проснувшийся спозаранку хозяин дома первым делом расчистит снег и проложит тропинку до соседа. А уж потом до своего очага, тамдыра…

Лучшая из дорог — ведущая к душе человека.

Лучший из путей — путь народа!

Как не гордиться народом, чья душа за сотни, тысячи лет пронесла, не растеряла свою суть, сохранила достоинство, чистоту устремлений и помыслов?!

Как не гордиться народом, выпестовавшим доброту души как отличительный знак, символ нации?!

Склоняя голову перед твоим нравственным подвигом, я говорю тебе, мой народ: пусть все, что может замарать тебя, отойдет ко мне, но пусть мои чистота и безупречность станут твоими.

Всю свою любовь я отдаю тебе, а все твои страдания и боль возьму на себя, туркмен!

Духовность — изначальная формула жизни. С духовности начинаются все дороги. Там, где нарушается духовная гармония, жизни приходит конец. Если мир — это цельный организм, то духовность — это его жизнь.

Почему я постоянно повторяю, что у истоков нашей нации стоял Огуз хан? Потому что именно он преподал нам философский урок: нация начинается с появления духовной близости людей и материализации их культуры. Для того, чтобы внешнее образование — народ превратить в сплоченную изнутри нацию, его, в первую очередь, надо объединить духовно. Историческая заслуга нашего великого предка заключается в том, что еще пять тысяч лет тому назад он сумел добиться национально-политического единения туркмен.

Как свидетельствуют «Огузнама», Огуз хан очень рано сформировался как личность, вступив в противоборство с отцом. Их разногласия носили не бытовой, а принципиальный характер. Огуз решительно отверг религиозные убеждения отца, встав на сторону единобожия. Обретя новую веру, он по-новому стал смотреть на принципы устройства общества.

Я утверждаю: туркменская нация началась с Огуз хана туркмена. Весь ход пятитысячелетней истории туркмен с ее взлетами и падениями, расцветами и упадками есть воплощение изначальной духовной мысли, духовной находки. Выявление единственной для всех туркмен веры как единственной духовной ценности привело к пробуждению у народа дремавших до того всех умственных, сердечных и физических сил.

И создание огузтуркменского алфавита, и изобретение телеги во времена великих походов Огуз хана придали истории туркмен и колею, и скорость, причем туркменская повозка означала вторую физическую скорость для всего человечества. И если телега дала ускорение истории и всей жизни туркмен, то алфавит стал ее духовным измерением.

Две эти скорости — духовную и физическую — туркмены проложили красной нитью через всю свою историю и донесли до наших дней. И хотя на каком-то историческом рубеже древний элипбий изменил свою форму, до нас он дошел в виде орнамента туркменских ковров. А ковер для наших предков был не только предметом быта и даже не столько образом жизни, сколько целым мировоззрением. Отсюда и жизнь вставала как вечное беспокойство души, ее перемещение внутри тела. Поселяясь в голове человека, дух способствует пробуждению науки, обосновываясь в сердце, он рождает искусство…

Великие реки образуются от слияния ручейков, стекающих с гор, но реки не пьют свою воду…

Могучие деревья вырастают из брошенного в землю маленького семечка, не деревья не едят свои плоды…

Так и дух существует не для себя — он питает Вселенную, жизнь.

Рухнама — это взгляд на историю через призму духа. Дух — ядро жизни , внутренняя движущая сила и природы, и общества, и личности. Соответственно и нация — это объединение людей по тем или иным духовным критериям, формирующим материальную основу жизни и внешнюю форму человеческого сообщества.

Дорогие мои туркмены!

Туркменистан идет дорогой отцов и дедов, даст Бог, каждый из вас станет богатым, заживет основательно, вы только постарайтесь заслужить это богатство, стать достойными его. Потому что по-настоящему богат тот, кто богат душой. Когда материальное богатство сливается с духовным, тогда и наступает золотая жизнь.

Каждый человек живет мечтой и надеждой.

Я хочу, чтобы туркмены были сильны духом, сплоченны, чтобы жизнь их была по-настоящему счастливой — золотой.

Я желаю, чтобы вы жили дружно, чтобы жизнь ваша была исполнена добра, света и вдохновения.

Я надеюсь, что Рухнама станет светочем, озаряющим путь туркмен к заветным рубежам…

Постоянство истории туркмен, историческую красоту их жизни я вижу прежде всего в том, что наш народ строил свою жизнь не в противовес, не вопреки природе, а в гармонии с ней. Туркмены всегда жили на лоне природы, в ее цвета окрашена вся их духовная и материальная культура. Все туркменские эпосы и сказания воспроизводят очень добрые, я бы сказал, нежные отношения людей с природой, сродни отношениям близких по духу отца и сына. Может, именно поэтому туркмены называют свою Родину Ата ватан (Отечество).

Прежде наш народ называл Млечный путь луком Огуза. Или луком Огуз хана.

Амударья была рекой Огуз.

Созвездие тельца называлось созвездием Огуза. Когда оно появлялось на небе, огузы отправлялись на летние пастбища, когда гасло — возвращались к местам зимовки.

Во времена Горкут ата Хазарское море звалось Гургенским. Иранская провинция Гурген, как и часто встречающееся у Махтумкули имя Гурген — название древнего тотема туркмен Гурда (гурт — волк). Огузы особо почитали этого зверя. Огуз хан, отправляясь в поход, непременно пускал впереди войска волка.

Природа туркмен — первый и основной ключ к пониманию их духовного мира.

Природа туркмен — букварь духовного языка туркменской нации.

Туркмен, когда его охватывают те или иные чувства, будь то грусть или радость, устремляется туда, где он может побыть наедине с природой. Когда побродишь по ущелью, взберешься на склон горы, душа рвется ввысь, словно пущенный ребенком бумажный змей. В такие минуты забываешь обо всех своих горестях, с особой остротой воспринимаешь красоту и гармонию мира.

Постранствовав по свету, ты встретишь горы во много раз красивее здешних. Поросшие густыми лесами, они, словно райские кущи, поражают взор. Но не поймут они ни языка твоего, не разделят с тобой печали твоей. Ни в одной другой стране ты не найдешь пустыни, которая мгновенно вытянет из тебя любую боль, не услышишь дождя, сливающегося со звуками туркменской мелодии…

В северных странах с влажным климатом земля родит пушистые растения, на жарком и засушливом Востоке почти вся растительность имеет колючки. Зато здесь все плоды сочные и сладкие, а на севере даже дыню надо посыпать сахаром.

На сыром, прохладном Севере не встретишь ядовитых тварей, зато на знойном Востоке они кишмя кишат. Человека, ужаленного гёмюлгеном (восточный удавчик) вряд ли довезут до врача. Яд водяной змеи уже многие века туркменские знахари вымывают водой…

Предки наши, завоевывая лучшие в мире земли и очаровываясь их красотой и богатством, не оседали на захваченных территориях. Родные просторы с их обжигающим зноем все равно манили, притягивали. На защиту своей земли туркмены вставали грудью, они поливали ее горьким потом, создавая на ней изобилие.

Красоту туркменской природы, ее щедрые дары описывал еще греческий ученый Диодор, живший в I веке до нашей эры. А вот выдержки из трудов великого историка древности Страбона:

…»Захватив все города Гиркании, Александр Македонский добрался до местности под названием «Счастливое население». Ни одна страна мира не может сравниться с ней по богатству и диковинным плодам. Каждый куст винограда дает здесь до 450 килограммов ягод, а каждое инжировое дерево — до 3 тонн плодов. Зерен, падающих на землю во время жатвы, с лихвой хватает для закладки будущего богатого урожая. Там есть дерево, похожее на дуб. Из его листьев сочится влага, похожая на мед. Местное население использует этот сок в пищу. В лесах занимаются пчеловодством».

…»Окруженный песками оазис орошается рекой Марг. Удивительны земли Маргианы. Там растет необычайный виноград, каждая гроздь которого достигает в высоту двух локтей. Для охраны этого плодородного оазиса Антиоха возвели стену шириной в 5,2 метра и длиной 250 километров»…

Сегодня, пролетая над Туркменистаном на самолете, то тут, то там замечаешь развалины древних городов, которым несть числа. В годы независимости мы получили возможность глубокого изучения собственной истории, в том числе и истории земледелия. С большим интересом знакомясь с ней, я наткнулся на необычные сведения и только тогда понял, почему отцы и деды наши сравнивали эту землю с душой, сердцем.

История подтвердила, что родиной белой пшеницы — ак бугдая является Туркменистан. Ожило, заговорило пшеничное зерно, выращенное здесь пять тысяч лет назад и найденное сравнительно недавно в окрестностях Анау…

Огуз хан туркмен мечтал о том, чтобы превратить свой край в цветущий сад. Перед тем, как пойти в бой, каждый воин был обязан посадить деревце — иначе его не брали в поход. Со времен Огуз хана наши предки на лето переезжали в предгорье, в окрестности Бахардена, Дуруна — самые привычные места оседлой жизни нашего народа. Считалось большим грехом вырубать можжевельник в горах. Но вот в прошлом веке, собираясь прокладывать здесь железную дорогу, не стали возить шпалы издалека. Местные скряги, которым посулили хорошие деньги, без зазрения совести вырубали в горах лес, который шел на изготовление шпал. Именно после этого вековые арчи Копетдага были пущены под топор, стали самым ходовым товаром.

Сегодня мы осваиваем и засеваем около двух миллионов гектаров земель. Но предки-то наши обрабатывали практически все пахотные земли! Не случайно, если смотреть сверху, вся наша земля похожа на пашню. И кругом каналы, канавы и арыки, арыки, арыки… Проложенные в Кесеаркаче, Дехистане, Миссериане, в окрестностях Балкана, на равнине Хаверан, в Мерве, Амуле, Ургенче, Этреке, Гургене, эти водоводы, словно кровеносная сеть, опутали всю нашу землю. Они — символы жизни, трудолюбия туркмен.

По сей день сохранились на нашей земле колодцы глубиной двести, триста метров. Наши предки рыли их среди сыпучих песков, добираясь до подземных источников с помощью чёвлюков (чёвлюк — сплетенный из прутьев акации цилиндр, опускаемый в колодец, чтобы не осыпались его стенки). Эти колодцы так глубоки, что, кажется, достают до самого сердца Земли. Туркмены называли их «йылдызбойлы гуюлар», что означало: до их дна так же далеко, как до звезды на небе.

Если вспомнить, что девяносто процентов туркменской земли занимает пустыня, нетрудно представить, сколько тысяч колодцев требовалось для поддержания здесь нормальной жизни. Именно столько и было вырыто предками, ведь они всегда стремились к мирной жизни, придавали ей огромное значение. Кроме того, они рыли колодцы (сарбоды), в которые стекала дождевая вода с такыров. Всю зиму люди накапливали ее впрок — для жаркого лета. Зимой в огромные котлованы (гарданы) сбрасывались спрессованные комья снега, которые уплотняли, забрасывали кустарником, а уже потом засыпали песком в метр-два толщиной. Летом талая вода была подобна живительному соку…

Наши предки умудрялись и из гор добывать прозрачную, как слеза, родниковую воду. Они рыли кяризы длиной в несколько километров, прокладывали целые тоннели в горах, добывая из их скалистых недр грунтовую воду и пуская ее на поля. Кяриз — очень сложное гидротехническое сооружение, представляющее из себя систему колодцев, соединенных подземными арыками для извлечения грунтовых вод. Кяризгены (строители кяризов) тянут траншеи за несколько километров от горы к ее подножию. Через каждые тридцать-сорок метров роется колодец, землю и камни из которого с помощью колоды вытаскивают наружу. Когда видишь горы грунта возле колодцев, понимаешь, как любили жизнь наши предки, какой они обладали волей к созиданию, талантом к жизнеустройству. Если бы можно было мысленно представить картину всех городов, возведенных туркменами за пять тысяч лет своего существования, наверняка, они покрыли бы всю планету.

Жизнелюбие и основательность туркмен — от их способности душой воспринимать окружающее их жизненное пространство, сливаться с ним в мудрой и активной жизнедеятельности. Собираясь вырыть канаву, туркмен вешал на шею кобыле набитый песком мешок и выгонял ее по предстоящему течению воды. Тяжело груженная кобыла по инерции шла в нисходящую сторону. Вослед ей люди ставили вешки, а уже потом прокладывали в этом направлении арыки, канавы.

В древности туркмены, собираясь обосноваться в каком-нибудь месте, проводили его предварительную проверку. Для этого ставили в нескольких местах кувшины с водой, а к длинной палке, воткнутой в землю, привязывали кусок мяса. Через некоторое время старейшина аула в сопровождении почтенных стариков производили проверку. Если вода зеленела, а мясо портилось, — жить в этом месте нельзя. Не случайно у туркмен есть поговорка: «Не получилось дом построить — земля не приняла». Не обладая соответствующими знаниями, а лишь на основе жизненного опыта и природной интуиции наши предки знали о благоприятных и неблагоприятных для жизни зонах земли.

… Когда переполняется кладбище и надо открывать новое, туркмены не станут хоронить кого попало в первой могиле. Это должна быть могила человека-ангела, и не обязательно, чтобы он был муллой, ахуном, ишаном, главное, чтобы при жизни это был замечательный человек.

… В давние времена большой аул снаряжает в путь караван за зерном, однако в назначенное время караван не возвращается. Проходит полгода — о нем ни слуху, ни духу.

Родственники пропавших, оседлав коней, объезжают все места окрест вдоль и поперек, справляются в соседних аулах, но караван словно сквозь землю провалился!

Конечно, по тем, кто пропал живьем, поминки не справишь, так что землякам ничего не оставалось, как жить дальше и ждать хоть каких-то известий. Прошло лет семь-восемь, как аул взбудоражила весть, что где-то чабан наткнулся на человеческие кости. И опять всадники отправляются в путь. Выяснилось, что разбойники, напав на караван, ограбили его, а людей убили и закопали, чтобы не было запаха тлена. «Что же делать?» — горько задумались земляки: ведь в те времена не существовало понятия «братская могила».

На помощь пришла древняя мудрость туркмен: останки укладывают в ряд, кровные родственники погибших по одному делают кинжалом надрезы на запястье и роняют капли крови на кости скелетов. Если кровь капает не на родственную кость, она стекает с нее, если же это родня, то капля буквально впитывается в кость, словно в песок…

Так каждый отыскал своего брата, родственника и похоронил его как подобает. «Сюнк хоссары» (родня по кости) — до сих пор говорят туркмены.

В печали и в радости, в труде и веселье туркмен оставался туркменом — преданным своей земле и своей природе от первого до последнего вздоха. Трудно найти в общечеловеческом этносе более глубинную привязанность к корням и соли своей земли, более доверчивую преданность ее природе, более щедрый душевный отзыв на ее красоту и многоцветие.

Национальная одежда туркмен — не что иное, как материализованный гимн туркменской природе с ее долгим, жарким летом и краткой, как миг, ароматной, торжественной весной. Вот почему испокон веку туркменские женщины предпочитают наряды ярких весенних расцветок, растягивая на весь год цветение всей палитры красок — от сочно-алой до ярко-зеленой и небесно-синей. Весенние расцветки и у мужских свадебных нарядов.

Туркмены ткут для себя настолько высококачественные ткани — кетени, дарайы (шелковая ткань красно-фиолетового цвета), гырмызы донлук (красный шелк для мужского халата), сукно для мужских чекменей, что даже самая современная текстильная технология не сумела воспроизвести эти образцы.

Мерлушковые папахи, высокие женские боруки спасают от жары. Особый крой туркменских чекменей, шелковых халатов делает туркмен статными, плечистыми, сильными мужчинами.

В дни войны туркменские джигиты надевали, как сказали бы теперь, камуфляжную форму — бежевые чекмени и бежевые папахи, стреножили буланых коней. Экипированный таким образом, воин-кавалерист сливался с окружающей природой, становясь невидимым. Вот какое свидетельство о военных приемах туркменских джигитов оставили очевидцы: «Они появляются неожиданно, словно возникают из-под земли, а когда необходимо, также незаметно исчезают, словно проваливаются сквозь землю».

Побывавшие в нашей стране путешественники пишут о том, что туркмены круглый год тренируют своих коней и сами тренируются в течение года. За три-четыре дня до начала похода или битвы туркмен резко сокращает свой рацион, садится на растопленный белый бараний жир. Таким образом он быстро сбрасывает лишний вес, подтягивается.

Для коня у туркмена всегда наготове логала — соленые шарики из теста, замешанного на курдючном жире. Собираясь на войну, воин скармливает своему коню пару таких колобков. Если боевые действия затягиваются, если приходится наступать или бежать от врага, джигит, наклонившись, на скаку, закидывает в рот коню несколько логала, и тот может жевать их, несмотря на узду. После такой «трапезы» конь даже при отсутствии воды два-три дня не теряет боевого настроя. Да и теперь наши чабаны в разгар лета, в самую жаркую пору выпивают с утра ша кесе растопленного жира — и до самого вечера, пока не спадет зной — ни пить, ни есть не хотят!

Можно привести тысячу и один пример особенностей жизни нашего народа, тех особенностей, что делают туркмена туркменом. Об этом можно составить целую энциклопедию. Но я хочу подчеркнуть главное: основная отличительная национальная особенность туркмена — его цельность, достигнутая в сочетании с природой.

Туркменская нация замешана на природе туркмен.

В последние три-четыре века туркмены оказались малочисленным раздробленным народом, вынужденным жить по селам; ему не удается построить большие города и возродить былое могущество. Но чистый и непосредственный народ, проявляя природную мудрость, продолжает жить в гармонии с окружающей природой и в согласии с собой.

Немало свидетельств о туркменской земле, прошлом ее народа оставили путешественники, нередко по нескольку месяцев жившие среди туркмен. Но мало кому из них удавалось заглянуть во внутренний мир туркмена. Все описания, как правило, носили поверхностный характер, сводившийся к оценке внешних признаков жизни и быта туркмен: одежды, манеры общения, поведения. К примеру, о туркменах в больших курчавых папахах и черных сапогах, широкоплечих чекменях, подпоясанных широким кушаком, не расстающихся с оружием нигде, кроме похорон и поминок, говорится, что это разбойники с большой дороги, бандиты, головорезы и прочее. Естественная и доверчивая, туркменская душа оставалась, как правило, за пределами чужого понимания. Да и не стремились туркмены понравиться кому-то. В том не было никакого высокомерия, скорее, врожденная скромность и по-своему понимаемое право быть и оставаться на своей земле самими собою.

С древности туркмен не знал, что такое замок на двери, потому и душа его не заперта.

Туркмен не возьмет того, что ему не принадлежит.

Но если туркмен что-то берет у соседей во временное пользование, то бережет эту вещь больше, чем собственную. Если же вдруг чужая вещь выйдет из строя, он купит новую, при этом будет просить извинения за причиненные неудобства.

… В далекие времена бездетная супружеская пара собирается совершить хадж в Мекку, но не знает, где спрятать заработанные за всю жизнь двести тылла (золотая монета). Наконец, они нашли выход: завернули половину монет в узелок и отнесли одним соседям, пришлым нетуркменам, а вторую половину доверили соседям туркменам. Сосед туркмен говорит:

— В углу стоит сундук, открой его и положи туда.

Муж и жена совершили паломничество и благополучно вернулись домой. Пошли к соседям, чтобы забрать свои деньги. Сосед нетуркмен говорит:

— Сосед, я использовал твои деньги, сто тылла превратил в сто пятьдесят, и себе немного заработал.

Сосед туркмен отвечает:

— Открой сундук и забери, они лежат там, где ты их положил…

Туркмен никогда не возьмет, не отнимет чужого, потому что уверен: за спиной слабого стоит Господь…

Тех, кто ему по душе, наш народ зовет мужчинами. Звание это присваивается даже не каждому смельчаку. Мужчина — человек, обладающий десятками положительных качеств, — смелостью, отвагой, честностью, щедростью, добротой. Слово «эр» происходит от слова «ары». Говорит же Гараджаоглан: «По происхождению мы туркмены ары». Туркменское слово «эр» в мировых языках трансформировалось в «сэр», «хэр», «герр».

У туркмен в ходу поговорка: «Срок жизни мужчины тридцать лет». Потому что в бесконечных войнах гибли бесстрашные джигиты. И их устраивала такая судьба.

Больше врага они ненавидели тех, кто живет по принципу: трусливее будешь — целее будешь…

Туркмены всегда с огромным уважением относились к смелым, бесстрашным людям. Военачальники напутствовали своих джигитов: «Если хотите одолеть врага, если хотите остаться живы, прежде, чем вступить в бой, смиритесь с неизбежностью смерти». Какой враг мог устоять перед натиском человека, обреченного на смерть?

Того же, кто струсил в бою, заставляли чистить тамдыр, выгребать из него золу или повязывали голову платком и возили по аулам. «На вашей голове алый платок», — обращается Гёроглы к струсившему в бою Вели Хыртману. Джелаледдин велит повязать женские платки на головы сбежавших с поля боя и проводит их по Исфагану… После такого позора туркмен предпочитает умереть, чем смалодушничать.

Во времена Горкута ата отважных джигитов называли дэли (сумасшедшими): Дэли Домрул, Дэли Гарчар. В эпосе Героглы это Дэли Мятел, Харман Дэли…

Туркмены всегда защищали свою свободу, честь, достоинство, и это никогда не давалось им легко. Только в XIX веке они пережили две Каракалинские войны, Мервскую, Серахскую, Балканскую, Иолотанскую войны. В советское время от нас были сокрыты военные столкновения, случившиеся в Туркменабате и Дашогузе.

Войны были обычным делом на свободолюбивой туркменской земле. Все шедевры туркменской литературы посвящены патриотизму туркмен. Их героизм, мужество, беспримерная отвага, любовь к своей земле воспета в книге «Горкут ата», в эпосах «Гёроглы» и «Довлетяр», в произведениях Юнуса Эмре, Гараджаоглана, Бурханетдина Сиваслы, Байрам хана, Шабенде, Андалиба, Абдурахим хана, Магрупы, Махтумкули, Сейди, Зелили, Молланепеса, Кемине, Мятаджи и многих, многих других замечательных туркменских поэтов. И что самое удивительное — ни в одном литературном памятнике я не встретил слова «предатель», а потому нет в них и свидетельств осуждения измены. Трусость, малодушие осуждаются, а вот о предательстве — ни строчки!

Предатель — слово, не имеющее ни одного синонима в туркменском языке!

Туркменский мужчина, если он, конечно, мужчина, по определению не может быть предателем, потому что так устроено туркменское общество.

После нашествия Чингисхана каждый туркменский род и каждое племя обосновывались в определенном месте, громя налетчиков. Если враг имел численное преимущество, на помощь призывали живущих по соседству. Бои длились неделю, самое большое — месяц. Война сразу же выявляла бесстрашных и трусов. Если ты струсил, то как собираешься жить в своем ауле, смотреть в глаза родителям, односельчанам, любимой девушке?.. Если ты попробуешь убежать в соседний аул, он тоже не примет тебя, потому что и там вначале выяснят: не вор ли ты, не пролил ли чью-то кровь, не струсил ли в бою?.. И так в любом селе! Так что от позора никуда не убежишь. А если и умрешь, тебя по-человечески и не похоронят! Вот почему туркмены в дни битвы обо всем на свете забывают. Трусость, измена для них равносильны предательству памяти предков. Именно поэтому туркменские парни проявляли в бою безоглядное бесстрашие, не боялись смерти — они попросту не думали о ней, за что их и называли безглазыми батырами.

Редкостные для иноземцев единодушие и честность сквозят в признаниях очевидцев Геоктепинской войны и даже тех, кто развязал эту бойню. Словно сговорившись, все они утверждают, что им не удалось встретить среди туркмен не то что бы предателя — человека, который мог бы указать дорогу, сообщить о чем-то семнадцатистепенном. Да, если речь идет о чести страны, Родины, никакие блага не имели для туркмена никакого значения.

Я не идеализирую свой народ: были среди него и свои иуды, продававшиеся за тридцать сребреников, в том числе и в Геоктепинской войне. В семье не без урода. Судьба сама расправилась с этими людьми!

Туркменская земля не носит предателей, она забрасывает их камнями презрения!

Туркмены, милые мои люди!

Что бы ни говорили о нас, что бы ни думали, мы должны оставаться такими, какими создал нас Господь, наш дух и наша история. Нам не за что краснеть перед Богом, нечего вымаливать у духа — нам воздано сполна, и за это Благодарение Всевышнему, да будет всегда так!

Единственное, чего мы недополучили от истории, вернее, что сами по доверчивости отдали ей, — свою самооценку. Мы занизили ее, чем сами навредили себе. Но и это пошло нам в плюс: время доказало, что к туркмену никакая грязь не пристанет. Туркмены — народ, сумевший провести незыблемую границу между добром и злом.

Посмотрите в глаза туркмена, и вы увидите, как чисты они, словно родниковая вода, словно небо над их головами…

Душа туркмена так же красива, как орнамент его ковра, свежа, как кетени, чутка и тонка, как его музыка, естественна, как окружающая его природа…

Туркмены обладают врожденной скромностью, но ведь это жизнь… И так уж устроен человек, что иногда он позволяет себе показаться лучше, чем он есть…

…Одуревший от сытой и благополучной жизни у огузов Дэли Домрул бесится с жиру. «Не найдется ли другой такой дэли, с которым можно было бы помериться силами, размять косточки?» — восклицает он и, не зная куда девать свою энергию, строит над высохшим оврагом мост. С каждого, кто проходит по мосту, он берет по тридцать пулов, с тех же, кто пытается пройти через овраг, побоями сдирает по сорок пулов.

Как-то из соседнего аула доносятся крики, плач. Домрул отправляется туда, чтобы узнать, что случилось. Выясняется, что умер хороший парень, и родственники горячо оплакивают его.

— Кто убил вашего сына? — спрашивает Домрул в предвкушении того, что у него наконец-то появился противник, с которым он может сразиться.

— Ангел смерти Азраил…

Самодовольный Домрул отправляется на поиски Азраила. Но… Азраил — это небесная сила, возвышающаяся над силой земной. В неравной схватке Домрул побежден и просит пощады…

Так посрамлено высокомерие, кичливость в эпосе «Горкут ата».

А вот как наказана гордыня в эпосе Гёроглы:

…Как-то по весне, отправляя сорок джигитов на охоту, Гёроглы велит им принести сорок трофеев, а сам садится пить вино. За одной пиалой следует другая, третья… Сын Овез пытается остановить отца, не дать ему выпить лишнего, но получает грозную отповедь:

— Не смей перечить мне, соглашайся со всем, что я скажу, иначе я тебе голову снесу!

— Хорошо, ага!

— Даже Новширван адыл (адыл — справедливый) не управлял страной столь справедливо, как я!

— Правильно, ага!

— И Хатамтай не кормил свою страну так, как кормлю ее я!

— Верно, ага!

— И Хезрети Али не воевал, как я, и мало чего добился!

— Эх, ага, тут ты немного перебрал, наступил на взрывчатку! — не выдержал сын.

Устыдившись и поняв, что винные пары сделали свое черное дело, Гёроглы, натянув на себя сорок сброшенных джигитами накидок, пытается уснуть и протрезветь, но попадает в руки Арап Рейхана. Тот везет к себе Гёроглы, посрамленного из-за чрезмерной хвастливости, и тоже хвалится. И тогда Гёроглы наставляет своего врага:

На каждом переходе ягнёнка ел,

Удалось мне покорить Стамбул,

Но пострадал я от своей кичливости,

Арап, хоть ты не позволяй себе зазнаться.

Правдивый, открытый Гёроглы советует своему врагу не повторять его ошибок. Однако Арап Рейхан не последовал его примеру, за что и был наказан, а вот раскаяние Героглы помогло ему освободиться…

…Великий туркменский султан Алп Арслан, покоривший десятки стран и живший как царь царей, приговаривает к смерти захваченного им врага:

— Привяжите к его каждой руке и каждой ноге по коню и пусть они разорвут его на четыре части!

Но враг не простой враг, он неприятельский хан. И он бросает вызов:

— Ты трус, ты даже не можешь устроить мне достойную казнь!

И тогда Алп Арслан велит дать приговоренному меч и пускается с ним в открытую схватку. Но, ослепленный яростью, спотыкается о натянутую веревку шатра и падает, подставляя себя вражеской сабле.

Знахари лечат султана, проклинают подлого врага, но Алп Арслан останавливает их:

— Не вините в моем ранении врага, это наказание послано мне свыше… Вчера я взобрался вон на тот холм и в мою душу прокралась самонадеянность. Глядя на свое огромное войско, на раскинувшиеся внизу шатры, на своих отважных парней, я хвастливо подумал: «О, Аллах, есть ли на свете царь, кто мог бы противостоять мне?!» Вот за это и поплатился.

Вся туркменская литература, все ее памятники и дестаны — это отражение национального характера с его четким представлением о достоинствах и недостатках человеческой натуры. Всем своим существом туркмены отвергают спесь, тщеславие, гордыню, веками клеймят их в своих сказаниях и притчах.

Если бы деньги, золото, богатство были в цене у туркмен, наверняка, в их безбрежном духовном наследии был бы выведен образ преуспевающего богача. Но наши мудрые предки с осуждением и презрением смотрели на таких, как старший брат Гёроглы Генджим бек. А сам Гёроглы остался в памяти народной не потому, что был богат. На своем Гырате он влетел в народную душу и остался в ней благодаря своему величайшему гуманизму и бесстрашию.

Нация, как и человек, имеет плоть, сердце и разум. Ее плоть — национальная культура, ее сердце — язык и музыка, ее разум — сознание и философия народа.

Туркмены в течение многих веков сумели сохранить чистоту языка, звучание музыки, самобытность праздников. За всем этим стоит выразившаяся в своей самодостаточной красоте национальная гордость. Именно поэтому мы сегодня имеем доступ к духовной сокровищнице почти тысячелетней давности. Читая произведения Ходжа Ахмета Ясави, Юнуса Эмре, Навои, Несими, Физули или же эпос «Горкут ата «, мы понимаем их как самих себя, черпаем в них мысли и переживания, созвучные нашим собственным.

Мы должны позаботиться и о чистоте нашего языка, ибо сохранность языка обеспечивает неразрывную связь поколений, продлевает жизнь нации. В советские годы наш язык пытались обогатить «введением» в него совершенно чужеродных слов. Независимость избавила наш язык от всего наносного, высвободила из узких рамок, наш язык стал обретать сочность, богатство, красоту и чувственность.

Конечно, существуют какие-то международные термины, от этого никуда не деться. Но если есть возможность найти аналогичное слово в туркменском языке, необходимо использовать его, отказавшись от чуждых нашему языку стереотипов.

Мы и впредь должны заботиться об этом. Чистота и здравие языка свидетельствуют о четкости и здравии мысли. Когда ширится простор для работы мысли нации, обогащается и ее язык.

Если бы у туркмен не было богатого и сочного языка, разве создали бы они литературные шедевры, пережившие века! Вообще, литература туркмен — живая, крылатая литература, она — продолжение самой их жизни, ее непосредственный соучастник. Песнями, дестанами она постоянно звучит в душе туркмена, органично продолжаясь в музыке, национальных мелодиях.

Музыка туркмен — сама душа нации, венец ее духовного содержания. Она глубоко философична и потому так серьезна по смыслу. Чистота звуков, самобытность туркменской мелодии давно признаны во всем мире. Это особая органика восприятия мира, его художественного переживания. Чарующие звуки дутара уводят вглубь веков, где таятся корни творческого таланта нации. В музыке, как и в искусстве слова, наиболее полно проявился духовный гений туркмен, восславивший добро и красоту жизни.

У мудреца спросили:

— Откуда начинается мир?

— С твоих двух глаз, — ответствовал мудрец.

Пусть мои глаза видят только хорошее! Потому что дурное само себя покажет…

Господь дал глаза всему сущему на земле. Обязанность глаз — видеть, но вот что они видят и как — самая глубокая философия жизни.

Кто-то, глядя на молоко, видит кровь, а кто-то, видя кровь, принимает ее за молоко…

Для кого-то огонь — исток мирозданья, для другого — конец света…

Одно бесспорно: на этот мир, на жизнь, на людей надо смотреть глазами Бога. Однако никто и никогда не видел самого Бога, не постиг его умом, а потому на все надо смотреть глазами совести, которую Господь послал человеку.

Туркмен не станет просто так говорить о человеке плохо. Он скажет: «Если у него есть недостатки, значит, есть и достоинства. Или скажет: „Человек — творение Божье, он, на худой конец, может быть таким, как я или ты“.

У Мялика ша спросили:

— Ты приветлив, как душа человека. Никто никогда не видел, чтобы ты сердился, хмурил брови, все уходят от тебя довольными и Богом, и тобой. Как тебе удается быть таким хорошим?

На что Мялик ша ответил:

— Если люди слышат то, о чем я говорю шепотом, какая необходимость надрывать глотку? Человек, приходя ко мне, и так дрожит от страха, потому что знает: если соврет, я могу снести ему голову, а коли разговор заладится, могу облагодетельствовать. Прежде чем отважиться придти ко мне, люди молят Аллаха, просят задобрить меня. Они идут ко мне, веря, что я посланник Бога на земле. Разве могу я допустить, чтобы потом они говорили, что посланник Бога — плохой человек?

Характерной особенностью национального духа туркмен является их взгляд на религию. Во все времена, когда отношение к религии менялось в зависимости от политического климата на дворе, туркмены хранили преданность избранной вере. Причины этого кроются во внутренней культуре туркмен, светскости чистых по натуре людей. Превыше всего они ставили подлинную жизнь со всеми ее противоречиями и закономерностями. И даже ислам они восприняли своеобразно, хотя и со всей душой. Не нарушая и не искажая главных принципов ислама, туркмены вместе с тем не отказались и от своих предыдущих, доисламских верований и традиций. Это продлило жизнь туркмен как нации, ибо обеспечило неизменность и сохранность ее стержня.

Светскость национального характера туркмена неразрывно связана с удивительным демократизмом его исторической жизни. Равноправие богатых и бедных при решении важных политических и иных вопросов, отсутствие высокомерия и чванливости со стороны богатых, не сторонящихся бедняков, свобода женщин, их участие не только в семейной жизни, но и в делах общины — все это послужило тому, что туркмены не стали слепыми фанатами веры. В туркменском обществе священники никогда не были отдельной кастой, не вели обособленную жизнь. Зачастую они служили для исполнения тех или иных религиозных обрядов — пели азан, проводили обряд бракосочетания — ника гыймак, отпевали покойных и т.д.

Образованность духовных лиц способствовала распространению общих знаний. Однако никому и в голову не приходило превращать религию в средство политической борьбы, орудие для порабощения себе подобных. Религия для туркмен во все времена была способом укрепления личных убеждений и воспитания человечности.

В сущности, все, что пронесли туркмены через свою многотрудную судьбу, выковало и закалило их характер как самодостаточного народа, ценящего жизнь как таковую и осознающего себя внутри этой жизни с чувством достоинства и самоуважения.

Туркменская нация — облюбованная Господом нация. Бог любит нас. Это очевидно, потому что только с любовью Аллаха нация может прожить пять тысяч лет. А если бы Он не любил туркмен, то давно бы уже бросил в пасть дракона под названием время, в которой они сгинули бы навсегда. Так что на туркмена возлагается большая ответственность: сберечь то, что по душе Всевышнему, — нашу религию, язык, национальный характер и традиции, пронести их, не исказив, в новейшую историческую эпоху.

Цельность туркмен как нации — в сплаве земного и небесного, сплаве, скрепившем родословную народа великим притяжением Вечности.

…Как-то три брата — сироты повстречали в пустыне больного старика, без сил лежавшего на песке.

Братья подняли его, принесли домой, стали старательно ухаживать за старцем. Но он оказался не простым человеком, а добрым волшебником, решившим испытать братьев. Убедившись в их доброте, он наделил их всяческим богатством. Парни женятся, обзаводятся домами, имуществом, заводят скотину. И жены у них замечательные, и живут они, как сыр в масле катаются.

В один прекрасный день, когда братья ушли на работу, чародей говорит жене старшего брата:

— Дочка, мое время кончилось, я должен трогаться в путь, пока я здесь, проси все, что душе угодно.

Старшая невестка просит золота и драгоценностей. Вторая невестка, пожелав старцу счастливого пути, не против получить то, что он сам решит ей подарить. И только третья невестка сказала:

— Отец, спасибо за то, что вы уже сделали для нас, да хранит вас Аллах! Если останетесь, будем вас холить и лелеять, а если надумаете уходить, светлого вам пути. Оставьте нам только мир, лад нашей семьи и идите с Богом!

Старец так и осел:

— Ах, дочка, куда же я без мира пойду! Ведь в нем ключ от всех моих богатств! Я вынужден остаться у вас навсегда…

Старая легенда ожила — в Туркменистане воцарился мир как самое желанное народом богатство. Прославившийся в прошлом резвыми скакунами и изящными коврами, сегодня Туркменистан узнаваем во всем мире своим нейтралитетом, в котором воплотился миролюбивый дух нашего народа.

Наши возможности безграничны. Мы сторонники того, чтобы они служили общим интересам, приносили пользу всем. И потому мы готовы к равноправному партнерству и взаимовыгодному сотрудничеству. Этому способствует как геополитическое положение Туркменистана, ставшего своего рода центром международных связей и в Европе, и в Азии, так и колоссальные источники природных богатств нашей страны, гарантирующие обеспечение достойной жизни народа в его Золотом веке.

Опираясь на исторический фундамент и использовав опыт прошлого, мы сумели удержать стабильную обстановку в стране в переходный период. В кратчайшие сроки были разработаны и претворены в жизнь национальные программы управления государством, налажены международные связи. Наш государственный строй, сохраняя национальную самобытность, отвечает всем общечеловеческим нормам, которые исповедует Организация Объединенных Наций. Мы стремимся к тому, чтобы каждый сделанный нами шаг не только отвечал национальным интересам Туркменистана, но и не противоречил требованиям стабильности и международной безопасности в регионе. Жизнь показала, что эти два условия неразрывно связаны между собой.

Сумев сохранить за многие века свои национальные особенности, туркменский народ накопил огромный запас духовной мощи. Мы вправе бесконечно гордиться тем, что обрели национальное государство, стали новой туркменской нацией.

Мы гордимся новостройками, изменившими облик нашего независимого государства. Но мы должны научиться видеть и те перемены, что происходят в душах людей, во внутреннем мире нашего народа. Ведь самые прекрасные новшества это те, которые появляются в наших сердцах. Чтобы увидеть их, надо, как говорил великий Махтумкули, не просто раскрыть глаза, надо открыть глаза души.

Там, недалеко за горизонтом, я вижу наше светлое будущее, счастливую жизнь народа. Я знаю, что ничто не сможет помешать нашей сегодняшней отлаженной жизни, никто не отнимет у нас счастливого завтра. Я бесконечно горжусь нашим постоянным нейтралитетом.

И вновь я обращаюсь к тебе, мой брат и соотечественник туркмен!

Я говорю тебе: встряхнись, очнись, сбрось с себя все наносное, что налипло к душе и телу за прошедшие семьдесят лет, стань истинным туркменом!

Сегодня мы сплочены так, как завещал нам великий Махтумкули.

Сегодня туркмены собрались за одним сачаком в своем суверенном, независимом государстве. Сбылась мечта наших отцов и дедов!

Нас, словно вокруг дастархана, объединяют наш родной язык, дух, характеры, типичная внешность, традиции и обычаи, наша неповторимая природа.

Ласковые ветры туркменской земли дуют по-туркменски, овевая наши души…

Упираясь вершинами в небо, по-туркменски вещают наши горы, на родном языке туркмен говорит и бескрайняя пустыня, пробуждая в наших душах весну…

Бурные туркменские реки текут сквозь наши судьбы, вечным вдохновением украшает нашу жизнь море…

Семенами добра лег в туркменскую землю прах наших предков…

Пролитый на этой земле пот возвращается в наш сачак достатком…

Любя эту землю, на ней мы объединились в туркменскую нацию…

И если туркмен начинается с любви к своей земле, то туркменский народ начинается с единения. Наш единый народ возродился заново, и только сплоченная, дружная, неделимая нация может стать достойным хозяином нашего независимого постоянно нейтрального государства.

Сегодня мы можем смело говорить, что вся история туркмен — это история обретения ими национального государства, выступающего условием зрелости нации и гарантом ее дальнейшего сплочения.

Сегодня мы, туркмены, должны сказать себе раз и навсегда: племена и роды — это наше прошлое, это путь, пройденный туркменами до образования цельной нации. Зрелой нации такое деление только мешает.

Дорогие друзья, давайте оставим этот разговор раз и навсегда! Пусть все родоплеменные привычки и представления останутся в прошлом, пусть каждый туркмен позаботится о том, чтобы никогда об этом не заходило даже речи. Туркменский народ — цельный, единый, неделимый организм!

Мои дороги соотечественники!

Наш путь — это путь национального единения, завещанный нам нашими великими предками. Вспомните, как в восемнадцатом столетии надрывался в поэтическом крике Махтумкули, пытаясь восстановить сплоченность туркмен, как страдал он, но его не услышали! Потому что не оказалось тогда у туркмен сердара, который мог бы их объединить! Чтобы два хана разных племен плюнули в одну яму, надо было, чтобы один из них был пониже. Однако где же взять такого хана, который может уступить другому? Туркмены говорят: «Народ, имеющий хана, имеет веру».

Когда государство и народ становятся непоколебимы? Тогда, когда мы всей душой и сердцем стремимся к сплоченности, молимся на нее…

Но сплоченность не возникает сама по себе, ее невозможно удержать с помощью силы или приказа. Если бы мы не пошли по верному пути, никакими проповедями нам не удалось бы сохранить в стране стабильную обстановку. Но в том, чтобы в суверенном государстве царили мир и согласие, заинтересованы свыше пяти с половиной миллиона жителей Туркменистана, и этот интерес побуждает их к сплочению.

В нашей стране проживают представители свыше сорока народов, два процента населения страны составляют узбеки, один процент — русские. В целом некоренное население насчитывает пять процентов.

Сегодня в мире живет свыше 22 миллионов туркмен, в Туркменистане их — пять с половиной миллиона. Ко всем другим народам туркмены относятся как к своим братьям, друзьям, уважают их язык, религию, традиции. В нашей стране представители всех народов живут душа в душу с туркменами, дружат, рука об руку трудятся во благо своей страны. Все граждане Туркменистана равны перед законами, они пользуются равными правами и у них равные обязанности.

В мире и согласии туркменский народ живет и со своими соседями — с великим государством Иран, с узбекскими, казахскими братьями, с народом Афганистана.

А тебе, мой собрат и гражданин, необходимо в первую очередь наладить добрые отношения с соседями и своими близкими. Если мы начнем налаживать мир со своих семей, ничто не сможет расшатать нашей спаянности!

Богата та семья, все члены которой дружны между собой.

Счастлив народ того села, жители которого живут в мире и согласии.

Нерушимость нашего монолита в том, что мы избрали истинно туркменский путь, отвечающий как национальным интересам всего народа, так и личным интересам каждого человека. Если бы мы избрали неверный путь, тогда каждый бы тянул в свою сторону.

Страна — это огромная лодка, в которой каждый поданный выступает гребцом. И если все начнут грести в разные стороны, лодка не сдвинется с места. Но если все гребцы, следуя приказу кормового, будут равномерно вращать веслами, судно быстро пойдет вперед и никогда не остановится.

Наша страна-корабль на всех парусах мчится навстречу своему золотому будущему. Туркменистан не просто страна туркмен, их Родина, это страна, в которой сбываются мечты всех в ней живущих!

Сплоченность — очаг, Агзыбирлик — сачак! Пусть будут священны очаги и сачаки туркмен!

Агзыбирлик — государственный амбар, его богатство! Агзыбирлик — это дружба, мир, богатство! Агзыбирлик — душа, бессмертие и сокровищница туркменской нации! А сокровищница принадлежит народу. Народ, не стерегущий свою кладовую, теряет себя.

Умей ценить выпавшее тебе счастье, Туркмен! Взывай к Всевышнему и береги то, что имеешь сегодня!

Господь, влюбившись в Землю, вертящуюся в голубом пространстве, сотворил Человека. Человек, в свою очередь, влюблен и в Землю, и в окружающий его мир, и в Господа.

Пенная душа морей, взвиваясь облаками в небо, дождями возвращается на землю. Родники, ручьи — любовь покрытых дымкой черных гор, стекая сверху, тоже устремляются на землю. Если в каком—то уголке земли живет вечная весна, то в другом царит изобильное лето, если где-то золотая осень, то где-то белая зима хлопочет о грядущей весне.

Живя в таком большом и щедром краю, как наш, мы тоже должны быть щедрыми и великодушными, иначе наша земля не простит нам этого.

Туркмены пятьдесят веков живут под этим голубым небом, на этой благословенной земле, именно здесь они сформировались как нация.

Мы родились и выросли на этой земле, ставшей нам Родиной, мы объединились под этим небом. Под этим небом мы вступили в новую эпоху. А новая эпоха требует новых гармоничных отношений. Как между нацией и государством, так между природой и человеком.

Мои дорогие туркмены!

Будьте скромны, но при этом высоко держите гордые головы, пусть они будут похожи на величавые вершины гор.

Будьте разумны и мудры, как наши отцы и деды, добры и жалостливы, как матери.

На свете нет большей святыни, чем человек, достоинство человека — это трибуна Господа нашего.

У людей, живущих в согласии с собой, достигших гармонии внешнего мира со своим внутренним миром, дела идут на лад, удача сопутствует им во всем. И хотя человек живет на земле, его жизнью управляют Небеса! Господь не обрек человека на одиночество. Каждый имеет своего ангела-хранителя, у каждого есть небесный спутник или, как говорят туркмены, халат. Многие из великих сынов человечества, такие как, Сократ, Шекспир, Вольтер, обладали чудотворной силой, потому что имели таких спутников. Туркмены признают, что ими обладали и великие сыны туркменской земли, навек вошедшие в историю народа: Огуз хан туркмен, Горкут ата, Мяне баба, Махтумкули…

Человек, который прислушивается к своему внутреннему голосу, советуется со своими близкими, как правило, добивается успеха. Таким людям не присуще зазнаваться. Зазнаются, как правило те, кто чересчур себя переоценивает, или, наоборот, во всем надеется на Бога. Такие люди, когда начинают чем-то бахвалиться, обижают своих небесных спутников. «Ты заврался, я не стану помогать тебе», — говорит ему ангел-хранитель и отходит в сторону. Вот тогда человек и попадает в беду. Нарушается связь между небом и землей, между телом и душой, и человек оказывается в одиночестве.

Туркмены делят людей на три типа. Первый тип — это хакайыл. У этих людей небесный разум от Бога (Бог — хак). У Махтумкули есть такая строка: «Не достигнув сорока созрел бы человек». Созреть — значит обрести способность к постижению мира. Люди типа хакайыл рано созревают, их провидческий взгляд охватывает прошлое и видит будущее.

Второй тип — ханайыл. Эти люди обладают земным разумом, они на голову выше обычных людей, из них получаются лидеры и предводители.

Третий тип — хамайыл. Это обычные люди, они видят только этот бренный мир и живут заботами о себе и о своих детях. Они лишены способности видеть далеко, им нужен поводырь по жизни.

Хакайыла изберет сам Бог, а вы старайтесь быть ханайылами, потому что на свете нет ничего выше человека! И если вас оберегают ангелы, не поддавайтесь искусу сатаны.

Мялик ша любил повторять: «О, Господи, с несчастьем под названием голод я сам справлюсь, ты убереги меня от сытой беды!»

Не каждый может вынести испытание богатством. Для этого надо иметь огромную силу воли.

Господь, давая богатство или делая нищим, тем самым испытывает нас. Те, кто не вынес испытания богатством, сбивается с пути, развращается. Человек, преодолевший бедность, достигнет цели, обретет достоинство.

Мирап может засушить посевы и без воды, и с водой! И Господь тоже мирап!

Брат мой, никогда не кичись богатством, потому что рядом с ним находится нужда!

Брат мой, не печалься, что беден, за бедностью стоит Мовлам!

Харам и халал (недозволенное и чистое) — основные мерила в исламе. Критерии харама и халала выведены в нем досконально, но, и помимо ислама, туркмены выработали свое отношение к добру и злу.

Туркмены всегда стремились к чистоте — халалу, поэтому они никогда не станут есть харам (украденное) и детям своим не позволят. Потому что они знают, что не сегодня, так завтра харам выйдет им боком. Для туркмен есть ворованное, что жевать куски мяса с собственных плеч!

Если ты украл и съел чужое, грех еще можно искупить, возместив украденное и вымолив прощение ограбленного человека. Но если ты грабишь государство и свой народ, чем это можно возместить?!

Дорогие мои братья, настало время, когда мы можем жить богато, сыто. Я молю Всевышнего, чтобы он не дал вам совратиться, помог вынести этот груз — испытание сытостью.

Пусть туркмен будет так же чист, как его сачак! Потому что только чистота возвысит наш народ. Великим будет народ — великим станет государство!

Дорогие соотечественники!

XXI век — это наш с нами век. В этом веке туркмены должны стать туркменами. Мы не пренебрегаем общечеловеческими духовными ценностями, не устраняем их из своей жизни. Именно потому, что национальные ценности туркмен не противоречат основным ценностям мира, они крепки в своей духовно-нравственной основе. И, наоборот, общечеловеческое для нас важно в той мере, в какой оно помогает нам выявить нашу национальную индивидуальность.

Личность берет начало в нации. Эти две категории имеют общее происхождение. Чем выше в своем развитии нация, тем больше условий для формирования зрелой гармоничной личности.

Так уж Бог создал человека, что и свобода, и рабство заложены внутри него. Чистый и честный человек вдохновляется собственной внутренней свободой, он живет в согласии с собой. Такой человек, какие бы жизненные трудности ни свалились на него, благодаря своей честности перед самим собой, перед людьми и Богом, умеет найти в себе силы и мужество, чтобы преодолеть эти трудности, справиться с ними. К такому человеку, как говорится, грязь не пристанет. Его душа и сердце что безупречно чистый дом, в который вход для негодяев запрещен Всевышним.

Низкий человек, совершив подлость, пытается скрыть ее от других, прибегая к фальши и лицемерию. Такой человек живет в постоянном страхе разоблачения, а потому вынужден прятаться под личиной благопристойности. Всякий раз, совершая низость, он подвергает себя безотчетному чувству вины и прячется от него, маскируясь и лицемеря. Так он и ходит по кругу, попадая в западню, из которой ему не выбраться никогда, ибо он лишен самой великой ценности — внутренней нравственной свободы.

Защита порядочного человека внутри него самого, зато у подлеца враг всегда рядом.

К чему я об этом говорю? Я хочу, чтобы меня поняли те, кому формировать духовное мировоззрение туркменской нации в XXI веке, — мои соотечественники.

Друзья мои!

На первый взгляд, человеческая жизнь — хаотичное нагромождение мыслей и интересов. Но если вдуматься, все гораздо проще и … сложнее. В хаосе человек существовать не может, личность — тем более. Упорядочение жизни начинается в орбите нации, ее самосознании и самодвижении.

Каждая нация — это цветок, высаженный Господом в своем саду. Для Всевышнего, как и для людей, каждый цветок имеет свой аромат. Мы не можем допустить, чтобы наш цветок завял и преждевременно отцвел. И если мы хотим дальнейшего процветания нации, мы в первую очередь должны позаботиться о воспитании личности.

На уровне нации мы поставили перед собой великие исторические цели, мы идем к ним уверенно и решительно, но вместе с тем терпеливо. На долю каждого туркмена выпала честь быть причастным к исполнению этой исторической миссии. И он должен проявить личную ответственность за решение общенациональной задачи.

Мы не считаем земную жизнь бренностью, мы воспринимаем ее как дар, как возможность и срок, отпущенный Всевышним. Возможность проявить свой туркменский дух, раскрыть свое материальное предназначение. Если мы не используем эту возможность, будем грешны перед Богом, обманем его доверие. А потому первое и самое главное: туркмену должны быть чужды равнодушие, беспечность по отношению к собственной жизни, он должен отрешиться от лености, медлительности, нерешительности.

Сердце туркмена должно биться в унисон сердцу нации, его духовно-нравственный облик должен отвечать духовно-нравственному облику нации. В золотом веке нам нужны сердца, стучащие для Родины, умы, творящие для нее.

В советское время, духовно опустошившее туркмен, была нарушена их связь с предками, подорвана национальная основа. Образовавшийся вакуум должен быть заполнен истинными ценностями нации, ее духовными, моральными, мировоззренческими приоритетами. Этого требует исторический момент, поскольку отныне и навсегда мы должны и будем существовать как цельная нация.

Наши ценности должны помочь нам стать дружной и сплоченной национальной семьей. Братья должны по-братски бережно относиться друг к другу. Туркмен туркмену друг и брат. Сознание туркмена должно быть нацелено на общенациональные ценности, оно должно полностью и окончательно преодолеть родоплеменной синдром. Для этого нам необходимо научиться преодолевать рамки исторического времени, воспринимать свою историю как единый процесс в пространстве и времени, подверженный и вечности, и бренности.

Вечность для нас — наша нация, бренность — канувшие в лету племена и роды.

В каких только передрягах не побывал наш народ за пять тысяч лет своей истории! Но туркмены не растеряли своего туркменчилика. Перед трудностями не пасовали, в счастье не возгордились. А скольких личностей выдвинула туркменская история — людей, наделенных талантом и вдохновением!..

Вдохновение — это особое состояние, в котором чаще всего пребывает наш народ. Оно нужно людям всегда, но особенно — в переломные моменты истории, когда человека обступают растерянность, беззащитность и одиночество. Человек должен находить источники вдохновения, чтобы преодолевать упаднические настроения, меланхолию, уныние. Ведь по самой своей природе человек, являясь существом замкнутым, не создан для одиночества, он нуждается в постоянном общении. В этом смысле взрослые в какой-то степени сродни детям с их бескрайним воображением. Так и человек — создав когда-то в своем воображении силы, оказывающие ему сопротивление, всегда от чего-то защищается.

Потребность защищаться вошла в природу человека, стала важнейшим побудительным началом общения на всех уровнях — от межличностного до межгосударственного. Так что умение дать отпор, постоять за себя необходимо и в мирное время. Но, говоря об этом, я подразумеваю не внешние, а внутренние факторы. Мы построили национальное государство, способное защитить своих граждан, создать благополучие для народа, каждого человека. Но его внутренняя самозащита сработает только на уровне вдохновения, открывающего возможности для самоосмысления личности, понимания собственной значимости. А потому основа для вдохновения — широта души, синонимы которой — великодушие, выдержка и терпение.

Однако, чтобы все это воспринималось как жизненные ценности, необходимо здравомыслие. Только разум помогает человеку раскрыть душу и сердце, спастись от явных и скрытых недугов.

Может, кому-то и приходилось пострадать от собственного ума, но никому еще ум не принес вреда.

Разум и чувства, характер и нравственность — эти категории помогут сформироваться туркменской личности XXI века. Только таким я вижу тебя, туркмен, — располагающим к себе всех и вдохновляющим любого!

Вдохновения тебе, мой дорогой собрат!

Глава IV

Государственность туркмен

Мои дорогие соотечественники!

За свою долгую историю туркмены построили множество государств. Стремление к государственности — одна из отличительных черт туркменской нации, самосознание которой формировалось природой целостного социокультурного организма. Не случайно в старину на Востоке говорили: «Хочешь построить государство — зови туркмена».

По сути история мировой цивилизации — это история процветающей государственности. Во времена, когда человечество только шло к своей зрелости, в мире уже гремела слава Китая, Индии, Египта. Великое возрождение переживал и огузтуркменский народ.

Государства туркмен, начиная с эпохи Огуз хана, оставили яркий исторический след в судьбе Азии и Европы. Возрождение туркмен огузов пришлось на длительный период истории — с I по XIII века. Парфянское государство, Газневидское туркменское государство, империя туркмен-сельджуков и царство куняургенчских туркмен оказали заметное влияние на историко-политический климат мира, подняли на небывалую высоту экономику и культуру этих эпох цивилизации.

Но парадокс заключается в том, что ренессанс туркмен огузов не вошел в учебники мировой истории, не получил ее должной оценки. Можно ли это объяснить случайным стечением обстоятельств, игрой слепого рока? В чем причина столь незаслуженного исторического забвения, которое, как всякое явление следственного порядка, не происходит само по себе?

Изучая исторические источники, я обнаружил одну любопытную закономерность, проливающую свет на преобладание в лексиконе ученых-историков понятия «тюрк». В течение последних 50 лет оно плавно вытесняло из этого лексикона понятие «туркмен», пока полностью не оставило за собой исторический приоритет. Но произошло это не стихийно. Дело в том, что восточные историки, будучи носителями арабо-иранской языковой культуры, приписывали все исторические достижения странам своего происхождения, народы которых впоследствии составили общую, так называемую тюркскую группу. В свою очередь, историки, вышедшие из советской школы, руководствуясь арабо-иранской историографией, не смогли прочесть скрытый между ее строк политический смысл, отражающий агрессивную позицию сильной страны.

Соотечественники!

В Рухнама я возвращаю слово «туркмен» на его исконное место. Время забвения прошло, наш священный долг перед памятью предков — осознать подлинный смысл и значение Богом данного нам имени.

Говоря «огуз», мы подразумеваем туркмена. В этом нет ни малейшего исторического высокомерия, мы не кичимся своим происхождением перед другими народами, наоборот, мы призываем их к родству и добрососедству. Яркий пример тому — наши взаимоотношения с турецкими братьями. Буквально с первых дней независимости мною был сформулирован тезис: Туркменистан и Турция — два государства — одна нация. У нас, действительно, одна религия, одни традиции, одна кровь. Османский язык, как и предшествующие ему языки огузов и сельджуков, — это туркменский язык. Турецкий язык — несколько видоизмененный туркменский язык. И хотя любой язык в своем статусе самостоятелен, ибо формируется собственной историей, корни его помогают выявить общие исторические истоки нации.

В этой главе я сознательно возвращаюсь к родословной нашего народа. Я хочу, чтобы ни современные туркмены, ни их потомки никогда более не смогли бы забыть ни о своем происхождении, ни об историческом пути своего народа, ни о его великих достижениях на ниве государственности.

Свое первое государство огузские туркмены возвели пять тысяч лет назад. Материальное свидетельство тому — лук и стрелы, во множестве обнаруженные в ареале распространения древней огузтуркменской культуры от памятников Алтындепе и Багабата до священных храмов Маргианы и мавзолеев долины Ары. Найденные здесь археологические находки указывают на историческое местонахождение страны Огуза, которая простиралась от подножия Копетдага (крепость Тэк гала), Нусая, Анау, Алтындепе и вбирала в себя весь Мерв, Куняургенч, междуречье Сейхуна и Джейхуна, протянувшееся от Хазара до Балха с одной стороны и Атаила (Волги) — с другой.

Открывшиеся нам сегодня древние источники, в частности, средневековый трактат «Худудылэлем», проливают свет как на географию страны Огуза, так и на многие стороны жизни наших далеких предков, заложивших незыблемые основы всех последующих духовных традиций народа.

Огузы верили в небо, которое отождествляли с Богом. Их единобожие — от поклонения небесному Богу, ведь и поныне небеса олицетворяют Всевышнего. Родословная Огуза начинается от пророка Нуха, отца Огуз хана звали Гара хан. Мы свою родословную ведем от Огуз хана.

Мой дорогой соотечественник!

В главе «Путь туркмен» я уже рассказал тебе о нашем великом прародителе, привел некоторые сведения относительно его взглядов на устройство общества и государства. Заостряя внимание на некоторых его мудрых мыслях, я хочу, чтобы ты впитал в себя эти наставления, ибо в них — ключ к пониманию нравственных и духовных основ жизни народа, к которому ты принадлежишь, частью которого являешься.

Вот что говорил Огуз хан туркмен о земле-кормилице:

Языком огузов был древний туркменский язык. Вот что говорил Огуз хан туркмен о языке:

Огуз хан проник в душу туркмена, выявил в ней главное, характерное. Он установил, что самые лучшие человеческие качества у туркмен проявляются тогда, когда они объединяются. Огуз хан утверждал, что когда туркмены сплочены, они уважаемы, хлебосольны. Любое дело им по плечу. Весной ставят белую кибитку, зимой — черную. Правят многими странами. В случае необходимости могут быстро собраться. В состоянии быть ханами завоеванных краев. Любят охоту на резвых хищников. Сильны, серьезно относятся к запретам. Умеют сытно и вкусно накормить. Основательны в работе, умелы. Пользуются авторитетом, известны в округе. Мгновенно оказываются там, где появляется враг. Сабля и посох — единственное, от чего они зависят в жизни. Богаты и очень добры. Имеют добротных животных. Умеют организовать работу, навести порядок. Сильны духом. Приветливы и доброжелательны, помогают нуждающимся. И всеми любимы.

Вчитайся, мой сородич, в тайну, что сокрыта в этих нехитрых словах, и за их кажущейся простотой тебе откроется и вся полнота натуры туркмена, и вся глубина твоей сопричастности духу и характеру предков. Золотой лук Огуз хана — это символ великого предназначения туркмен. Отыскав этот лук, ты обретешь себя заново, его сияние озарит твой флаг во всех частях света. Тебе станут подвластны земля и небо, и ты устремишься к звездам. И хотя ты шагаешь по земле, твой путь лежит на небесах. В руках ты держишь ключ, ключ к миру, и потому твоя дорога ровна и мягка, будто застелена бархатом. Как твое сердце открыто для всего мира, так и для тебя открыты все четыре стороны света.

Золотым луком соединены три серебряные стрелы — три могущественные эпохи туркмен, составляющие великое богатство народа. На подходе новая эпоха, требующая от нации всего напряжения сил. Чтобы добраться до золотого лука, надо сосредоточить в себе священный дух всех предыдущих поколений. И потому вновь вернемся к древним истокам, жадно припадем к огузским родникам.

Это государство образовалось спустя две с половиной тысячи лет после эпохи Огуз хана туркмена и сохранило традиции государственного строя, заведенного родоначальником нации.

Одним из могущественных правителей Великого государства Хунов был Мете хан, которого в Чын-Мачыне (Китае) называли Мао-тун. Он происходил из огузских племен и прославился сходством характера с Огуз ханом. «Мете хан — это который Огуз хан?» — бытовала поговорка, в которую народ вкладывал величайшее преклонение перед памятью предводителя нации. Мете хан, как и его великий предшественник, призывал к объединению, сплочению туркменских племен, считая, что только таким образом можно спасти нацию, отвести угрозу ее истребления.

Отцом Мете хана был Думан Бейги. В 380 году до н.э. он расширил границы своего государства до Чын-Мачына, где был известен под именем Теоман. Впоследствии его сын Мете хан, став правителем Великого государства Хунов, объединил под своим правлением 26 государств, разделив их на 84 провинции (велаята). При Мете хане начинают производить свистящие стрелы, открываются специальные мастерские по производству луков.

Мете хан подчинил себе громадные территории площадью 18 миллионов квадратных километров. Границы государства Хунов простирались от Хазара до просторов Индии с одной стороны и от Гималайских гор до Сибири — с другой. После Мете хана на престол взошел его сын Гек хан.

В китайских источниках сохранилась переписка Мете хана с правителем Чын-Мачына Хиао-Вену. Отражая дух своего времени, эта переписка замечательна тем, что несет в себе раздумья о мире, согласии, достойной жизни людей.

«Великий Хун, по воле Божьей возведенный на престол, шлет горячий привет правителю Чын-Мачына и желает ему крепкого здоровья. От Его Величества было получено письмо, выражающее удовлетворение в связи с достигнутыми между нами близкими и мирными отношениями. Это отвечает желаниям обеих сторон, а потому высказанное в письме пожелание было нами исполнено.

Что касается недавнего приграничного конфликта, то сообщаю следующее. В последнее время ваши стражи границ стали проявлять пренебрежение к нашему западному принцу Токи, который, в свою очередь, не спросясь моего согласия и попав под влияние Ху-Хеу Нанчжу, вступил в конфликт со служащими Чын-Мачына, чем враждебно настроил родичей Хана против соседей. Тем самым он предпринял действия, противоречащие соглашению между двумя правителями и наносящие вред братским отношениям между нами. Получено два письма, свидетельствующие о гневе и недовольстве правителя Чын-Мачына. Посол, отправленный с ответным письмом, еще не вернулся обратно. По-видимому, и посол Чын-Мачына еще не добрался до места, что помешало своевременно предотвратить нежелательное обострение отношений между двумя соседними государствами.

Поскольку конфликт был допущен из-за несогласованных действий нескольких младших служащих, я повелел принцу Токи отправиться к мятежникам и наказать их.

С Божьей помощью нукеры наши здоровы и сильны, кони могучи, войско наше благодаря нашим острым мечам добилось победы в большом сражении с врагом, которого мы вынудили сдаться. В последнее время мы подчинили себе в Средней Азии 26 племен, в том числе Лелан, Усун, Хукут и т.п. Народы этих стран стали нашими нукерами, все они объединились с нашими народами и стали одним домом.

После того, как мы добьемся мира и безопасности в северных краях, я намерен прекратить выступления, дать войску отдых, подкормить коней. Хочу забыть о случившемся между нами конфликте и обновить старое соглашение. Пусть, как и прежде, приграничное население живет в мире и спокойствии, малые дети растут, а старики спокойно доживают свой век. Пусть поколение за поколением не знают войн и вражды, живут в мире и согласии.

Поскольку до сих пор не получено ответа от правительства Чын-Мачына, посылаю это письмо через дворцового визиря Хе-у-Тзийена. С ним посылаю одного верблюда, две скаковые лошади и восемь конных подвод. Если правитель не желает, чтобы хуны приближались к границам Чын-Мачына, он должен повелеть пограничникам и приграничному населению удалиться от границы».

Надеюсь, мой дорогой читатель, что ты с интересом ознакомился с этим историческим документом, воссоздающим дух политики первого объединенного Огузского государства. Поэтому я и поместил его полностью в своей книге.

Гёктуркмены — огузы, верящие в Небеса, в небесного Бога. Отсюда и название государства, основанного в 552 году Бумын ханом (Каганом) — продолжателем династии хуннов. Своего расцвета Гёктуркменское государство достигло при Билге хане, родившемся в 683 году и в 33 года ставшем великим ханом гёктуркменов. На своем надгробии он велел написать: «Огузский народ — мой родной народ».

Это было очень большое государство, соседствующее с Сасанидами, Румустаном и Чын-Мачыном. Но, раздираемое внутренними конфликтами и борьбой за власть, а также под воздействием внешних сил оно, претерпев падение восточного Гёктуркменского ханства, а вслед за ним и западного, рухнуло окончательно. Это произошло в 745 году под нашествием гарлыков и уйгуров.

По преданиям, именно Билге хану, великому правителю Гёктуркменского государства, принадлежит увековеченное на каменной орхонской плите знаменитое высказывание о том, что никто и никогда не сможет разрушить дом туркменского народа.

Гёктуркмены имели свой алфавит и развитое монументальное искусство. Силу государства они видели в сплоченности его народа, в жизнестойкости национальных традиций.

Основанное в Мавераннахре в 840 году туркменом по происхождению Билге Кюл Кадыр ханом, получившем впоследствии имя правителя Гара хана, это государство отсюда и повело свое название. Караханидское государство объединило туркменские племена гарлыков, ягмаларов и джыкыларов и вошло в историю как первое государство туркмен, принявшее ислам. При поддержке исламской религии произошло усиление и самого государства.

После смерти Гара хана правление перешло к его сыновьям Базару Арслану и Огулчак хану. Сын Базар хана Сатук Бугра после смерти отца воспитывался у дяди Огулчак хана. Взойдя на престол, он ускорил распространение ислама в государстве. Его сыну Байдаш Арслан хану удалось воссоединить разрозненные к тому времени части Караханидского государства. В 1006 году с целью овладения пришедшего в упадок государства саманидов он предпринимает наступление на родственное государство Газневи. Однако, не устояв перед мощным войском Солтана Махмуда Газневи, Караханидское государство в 1042 году распадается на две части.

С распадом Огузского государства образовались отдельные ханства, которые впоследствии, по мере их величия, становились государствами, объединяющими другие ханства. Не случайно в арабских и китайских источниках рядом с названием этого государства стоит слово «ябгу» или «ябгы» — от туркменского «великий». Великое Огузтуркменское государство образовали огузы, которые поначалу под владычеством Гектуркменского государства основали на берегу реки Барлык девять огузских ханств.

В истории название Огузтуркменского государства запечатлелось благодаря яркому следу, который оставили после себя туркмены огузы, жившие в начале X века в Мавераннахре. А прославило их владычество, основанное на обычаях Огуз хана, и это несмотря на то, что от огромных государств их отцов им досталось всего несколько городов. К этому времени некогда громадное государство Огуз хана сузилось, огузы отступили от границ Хорасана и Чын-Мачына, от берегов Атаила ужались до междуречья Сейхуна и Джейхуна, обосновавшись в Мавераннахре. Их основными городами стали Янгыкент, Гараджык, Сайрам, Джент.

Стремление продолжать традиции огузов приводит к конфликтам с набирающими день ото дня силу исламскими государствами. Быстрое распространение ислама порождает противоречия внутри самого Огузтуркменского государства, отдаляет от него огузов, принявших мусульманство.

Предводитель Дукак по кличке Демир-Яйлы (Железный лук) вступает в противоборство с правителем Огузского государства, сын которого Сельджук принимает мусульманство и отдаляется от родовой общины. Но своей славой в истории Великое Огузтуркменское государство обязано и тому, что воспитало такого гениального военачальника, как Сельджук бек — деда основателей великой империи туркмен-сельджуков.

Сельджукские туркмены, выходцы из огузского племени кынык и потомки внука Огуз хана Ай хана, строят большое государство в Дженте. Часть из них перебирается к свои туркменским родственникам, обосновавшимся в Мавераннахре и Бухаре. Сельджуки поддерживают добрососедские отношения с куняургенчскими туркменами, дружат с караханидскими туркменами.

Приглашает сельджукских туркмен в свою вотчину Хорасан и султан Махмут Газневи. Что стоит за этим его шагом? Большинство историков ошибочно считает, что султан Махмут призвал к себе сородичей, желая помочь им. Ведь по происхождению он туркмен, и большая часть его армии состоит из туркменских парней. В Хорасане туркмены живут большими общинами в городах и селах. Привольно живут туркмены в Мерве, Абиверде, Нусае, Сарахсе, Амуле, Балкане, Земе, Мавераннахре, Мангышлаке, Васе. Султан Махмут семнадцать раз ходит в Индию, его кладовые забиты золотом и серебром. Никакая сила не может устоять перед ним, кроме одной. И сила эта — его собственные туркмены. Чтобы удержать их в повиновении, Махмут и предпринимает свой хитрый тактический ход, действуя по принципу «разделяй и властвуй», не утратившего своего смысла за все прошедшие столетия.

Чего добивается хитроумный правитель? Сельджукские туркмены перебираются на новое местожительство, однако кто же из живущих здесь туркмен ждет их, кто захочет уступить им свою землю, поделиться своими пастбищами? Значит, сельджукам надо бороться за свое право на жизнь. Но с кем? Конечно, с мирно живущими хорасанскими туркменами. Ведь сельджуков пригласил сам султан, значит, они для него важнее старожилов. Раз так, пусть сами ищут землю для жизни. Значит, быть войне! Между самими туркменами. А султан Махмут может спокойно отправляться в очередной поход на Индию, ибо главное он уже сделал: запалил искру войны между туркменами. И чтобы уже до конца быть спокойным и уверенным в своей тактике, он заманивает в гости воеводу сельджукских туркмен Арслан хана и берет его в заложники. Брошенный в крепость Келеджар в Индии, Арслан хан в мирное время содержится как военнопленный. По мнению султана, пока Арслан хан находится в его власти, сельджуки не посмеют выступать против него самого и требовать себе земли. Сельджукам остается сражаться только с живущими в Хорасане туркменами. У них попросту нет другого выхода!

Однако хорошо воспитанные от рождения сельджукские туркмены не стали воевать со своими соплеменниками, они требуют у султана земли на законном основании. Умному султану не остается ничего другого, как пойти им навстречу.

Но политика султаната резко меняется со смертью Махмута. Его сын и преемник султан Месут враждебен к сельджукам, между ними вспыхивает война. Месут направляет на сельджукских туркмен войско прославленного полководца Бегдогды хаджипа, тоже туркмена. Но знаменитый воевода столкнулся с военной хитростью сельджуков: они применили тактику спасения бегством. И села опустели.

Победив в Данданаканском сражении, сельджуки созывают всетуркменский съезд, на котором провозглашают образование нового туркменского государства, после чего направляют гонцов к халифу и всем окрестным царям.

Сельджуки объединяются с коренными туркменами. Они уверены в собственных силах, и это наводит их на мысль о завоевании всего мира.

Некоторые историки, утверждая, что сельджукские туркмены разрушили газневидское государство туркмен, а с самими сельджуками покончили куняургенчские туркмены, обвиняют тем самым туркмен в жестокости. Но это поверхностный, субъективный взгляд, далекий от понимания сущности характера туркменского народа. По своей натуре туркмены миролюбивы, справедливы и великодушны. Они многое прощают, но если у власти оказывается бездушный и жестокий царь или султан, они охладевают к нему. Но не отрекаются, терпят тиранию до последнего. Когда же их терпению приходит конец, седлают коней. А перед туркменом на коне уже никто не устоит!

Когда султан Месут начал проводить против туркмен политику деспотизма, они еще несколько лет терпели его. Несколько раз султан направляет на туркмен армию, но ведь и терпению есть предел!

Султанат последнего сельджука Солтана Санджара пал так же, как и султанат Месута султана! Султана большого государства натравливают на живущих в окрестностях Балха огузских туркмен. Долго терпит Солтан Санджар, не желая воевать со своим народом…

Историческая хроника сельджуков содержит и такой факт. Занявший пост великого визиря в результате дворцовых хитросплетений, Низамылмюлк настраивает султана Алп Арслана против старого визиря. Молодой султан приговаривает старого визиря к смертной казни. И тогда старый визирь бросает Низамылмюлку гневный и справедливый упрек:

— Это ты научил туркменских правителей проливать кровь!

В большинстве своем туркменские правители были людьми справедливыми, смертным грехом считалось среди них убийство невинных людей.

Все, что было связано с властью, носило у туркмен строгий характер соблюдения основ чести и справедливости. Это был своего рода кодекс власти. Нарушать его не позволялось никому. К чему приводили исключения, свидетельствует хроника Куняургенчского царства.

В туркменских султанатах и царствах матери и жены царей пользовались огромным уважением, к ним почтительно обращались Таркан хатын (в источниках Теркен или Тюркан). Мать султана считалась матерью всего султаната. Но при этом туркмены полагали, что и престол, и счастье женщины находятся возле очага и не допускали ее к государственным делам. И лишь в Куняургенчском царстве во времена правления султана Мухаммета этот строгий запрет был нарушен. Там наравне со своим сыном управляла государством его вдовая мать Тюркан хатын.

Такая поблажка матери со стороны султана вызывала строгое осуждение полководцев, беков, старейшин, священнослужителей. В итоге крупный султанат был повержен Чингисханом.

Основателем этого государства считается потомок, идущий от Гая, ведущий свою линию от ветви старшего внука Огуз хана. В 962 году он прибывает в город Газна, где и основывает Газневидское государство туркмен.

Но подлинную славу этому государству принес султан Махмут Газневи. За короткое время он собирает мощное войско, привлекая в свою орду большую часть огузов-мусульман. Он считает распространение ислама фактором усиления своего государства, расширения его границ. И это ему удается, потому что очень скоро его владения расширяются до Хорасана, Куняургенча, Ирана, Балха, Юго-Западного Ирана, Северной Индии.

Налаживаются у него хорошие отношения и с Караханидским государством. Султану Махмуту Газневи удается предотвратить вражду между царевичами из дома караханидов. Он говорит им: «Прекратите враждовать друг с другом. Спрячьте сабли в ножны и займитесь каждый своей вотчиной». И хотя он сумел примирить их, после его смерти борьба за престол между царевичами из дома караханидов вспыхивает с новой силой.

Постоянное беспокойство Махмуту Газневи причиняют одни лишь сельджуки. Не прекращаются его стычки с сыновьями полководца Сельджука, а одного из них — Арслан хана он даже бросает в темницу, разрешая части огузов перебраться в Хорасан. Подрастают и внуки Сельджука Чагры и Тогрул, которых тоже начинает опасаться султан Махмут.

Но настоящая война с сельджуками разразилась уже после смерти Махмута Газневи. Его сын султан Месут считает эту войну главным делом своей жизни. Первое крупное сражение происходит в 1038 году возле крепости Тэк (Дурун), а вскоре схватка переносится в окрестности Серахса. В 1040 году происходит знаменитая Данданаканская битва, в которой сельджуки поголовно разбивают войско султана Месута. К сельджукским туркменам переходят Хорасан, Иран, Куняургенч, Мавераннахр. Довольно долго под владычеством сельджуков находится и само государство Газна, в котором живет смесь самых разных племен.

Это государство после победы, одержанной сельджукскими туркменами над государством Газналы, основали внуки предводителя Сельджука Тогрул и Чагры — потомки младшего внука Огуз хана Кыныка.

До того, как перебраться в Хорасан, туркмены-сельджуки пережили немало трагических дней. Это заставило предводителя Сельджука оставить все свои дела и, несмотря на преклонный возраст, заняться воспитанием внуков Чагры и Тогрула, на которых он возлагал большие надежды. Сельджук бек скончался в Дженте в возрасте свыше ста лет. Братьев Тогрула и Чагры брат их отца Арслан хан перевозит в долину Нур неподалеку от Бухары. Но, воспитанные Сельджук беком, они мечтают о возвращении в Хорасан, чтобы навсегда обосноваться в нем.

Однажды подросток Чагры собирает своих парней и пускается с ними в путь, чтобы изучить дорогу в Хорасан. Они доходят до самого Рума. Однако окончательное решение перебраться в Хорасан созрело у братьев после того, как брат их отца Арслан хан был заточен в темницу султаном Махмутом. В 1035 году они пересекают реку Джейхун, намереваясь добраться до крепости Тэк. Но, поразмыслив, направляют письмо султану Месуту, в котором выдвигают свои условия: «Пусть нам отдадут провинции Нусай и Парав, расположенные у кромки песков, мы перевезем туда свое имущество и скотину и заживем беззаботно. Мы не позволим ни одному нарушителю границы проникнуть со стороны Балканских гор, Дехистана, Куняургенча и долины реки Джейхун».

Но послание не возымело действия. Схватка была неизбежной, и в 1038 году возле крепости Тэк состоялось первое сражение сельджуков с воинами государства Газналы. В этом бою победили сельджуки. В следующей битве возле Серахса они вновь одерживают победу. А Данданаканское сражение в 1040 году приносит туркменам-сельджукам не только победу и Великое государство туркмен-сельджуков, но и возвращает им отчий дом раз и навсегда. На состоявшемся сразу после сражения большом всетуркменском совете в Мерве провозглашается создание этого государства, правителями которого назначаются Тогрул бек и Чагры бек. Тогрул правил в Рейе с 1040 по 1063 годы, Чагры, правитель Хорасана, — в Мары с 1040 по 1060 годы. Все это время оба брата дружно управляли государством.

В 1063 году на престол восходит сын Чагры бека Алп Арслан. Продолжатель славной династии сельджуков, это он открыл для туркмен ворота Рума. Его сын Мялик ша умножает славу государства, значительно расширив его границы. А Солтан Санджар, сын Мялика ша, довершает эту пирамиду славы, войдя в историю как великий туркменский просветитель, покровитель наук и искусства.

Государство сельджуков было признано великим не только потому, что правило на огромных территориях от Стамбула до Китая, но и потому, что, продолжая огуз-туркменские традиции в исламском государстве, поднялось до уровня мировой державы, взявшей на себя ответственность за весь исламский мир, за судьбы всех народов региона. Как в любом процветающем государстве, в нем нашла высочайшее развитие культура, водружались дворцы и мечети, строились дороги и мосты, возводились библиотеки и караван-сараи.

Мои дорогие соотечественники!

Мы вправе гордиться своими славными предками, чьи имена, овеянные доблестью минувших эпох, навечно вошли в историю туркменской государственности. Это великие туркменские сыновья Мухаммет Тогрул бек, Давут Чагры батыр, Алп Арслан, Мялик ша, Солтан Санджар… Мы вправе гордиться этими личностями еще и потому, что своей мудростью, мужеством, героизмом они восславили имя туркмена на весь исламский мир, признавшего за ним право не только великих султанов, но и великих властителей дум. О них, легендарных туркменах, должны быть написаны книги, им, доблестным сыновьям нации, мы должны воздать должное, чтобы отныне и навсегда память о них питала гражданское чувство каждого туркмена, его священную любовь к родной земле и родным истокам.

Куняургенч с древних времен был известен как обиталище потомков Огуза. Но государственность в нем стала возможна только после падения Великого государства сельджуков. В 1093 году сын правителя Куняургенча Ануша Бегдили Кутбеддин Мухаммет закладывает основы нового государства туркмен, которое уже как Куняургенчское царство прочно встает на ноги при сыне Атсиза Ил-Арслане.

После кончины в 1172 году Ил-Арслана власть переходит к его младшему сыну Солтанша, а затем, в 1174 году — к брату Алаеддину Текешу. При этом правителе государство достигает своего наивысшего расцвета.

Начиная с 1219 года, государство куняургенчских туркмен подвергается набегам монголов. Этот период ознаменован правлением Джелаледдина Менбуруна — одного из выдающихся туркменских правителей, снискавшим себе громадную известность в исламском мире исключительным мужеством, решительностью, отвагой. Менбурун, правивший Куняургенчским государством с 1220 по 1231 годы, стал его последним правителем. В 1231 году Куняургенч пал.

После Данданаканской победы сельджуков старшему сыну Чагры бека Гара Арслан Гурду отошли Тебес и Керман. Государство в Кермане было создано в 1040 году, но обрело полную самостоятельность после периода правления Султана Мялика ша. Это государство продержалось до 1187 года.

Победив в Малазгирдской битве в 1071 году, Алп Арслан открывает туркменам путь в Малую Азию. Вошедшие в ворота Рума сельджуки сплотились вокруг внука Алп Арслана Сулеймана ша. Заложив здесь в 1075 году основы государства сельджуков, Сулейман ша, завладев Конией, взял Ызнык, который сделал столицей, и пошел еще дальше, захватив города Тарсус, Адана, Месис, Малатыя. В 1095 году он присоединил к своим владениям Антакыю. Эти победы закрепил своим правлением второй султан сельджукского государства Клыч Арслан.

Это государство просуществовало до 1308 года и прославилось тем, что превратило Анатолию в родину сельджукских туркмен. Оно сыграло немаловажную роль в распространении ислама, а также в усилении туркменских бекств.

В 1077 году сын султана Алп Арслана Тутуш становится правителем Шама. Пока это лишь подданство Великого сельджукского государства. И лишь только после смерти брата — Мялика ша Тутуш провозглашает самоуправление. В 1095 году, уже после смерти Тутуша, два его сына — Рыдван в Халапе и Дукак в Шаме — объявляют о суверенитете. Однако их правление длилось недолго. Халап перешел к Артыклы Илгазы, Шам — к Бориогуллары (атабегам Шама).

Сельджукское государство в Шаме просуществовало до 1117 года. Туркмены, обосновавшиеся в нем, преуспели на ниве культуры.

Это владычество было основано в 1101 году в Анатолии сыновьями сельджукского султана Алп Арслана Артык бега Сокменом и Илгазы. В 1409 году владычество распалось на несколько бегств.

Это государственное образование туркмен сыграло значительную роль в туркменизации Анатолии, способствовало большому развитию науки и образования. Известно, например, что первые механические роботы были изобретены учеными правительства Артыклы.

С появлением ислама и распространением его в Хорасане все больше туркмен появляется в Ираке. Заметную роль они сыграли и в основании Багдада.

Когда в Великом сельджукском государстве обострилась борьба за престол, Солтан Санджар, чтобы покончить с этими спорами, начинает создавать государства на подвластных ему территориях. Одним из них и стало государство сельджукских туркмен в Ираке, правителем которого в 1118 году Солтан Санджар ставит Махмуда Тапара. С образованием этого государства у иранских туркмен появляется общая культура с сельджуками.

Это владычество было образовано в 1127 году Ымаметтином Зенни-хякимом Мосула у правителя иранских сельджуков султана Махмуда. Оно также известно под названием правительство Зеннилеров. Зенни присоединил к своему государству Джезиру, Нусайбин, Санджар, Харран, Халап, укрепив, таким образом, его мощь. После Зенни государство разделилось на две ветви, одна из которых вновь стала Мосулом, а другая Халапом. Это владычество туркмен атабегов продержалось до 1259 года.

В 1171 году государство, продолжившее традиции огузов, возникает в Египте, завоеванном атабегом Салахитдином Эййюби — выходцем из ветви зеннилеров. Представителей других народов в армии египетского правителя Фатами Салахитдин Эййюби обменивает на огуз-туркменских воинов. Но поистине туркменским государство Эййюби становится не за счет армии, а благодаря государственному строю, методам правления, языку, культурным связям, традициям и обычаям.

Золотой век в государстве Эййюби, ознаменованный широким распространением туркменского языка в Египте, наступает в период правления Мялика Кямила Мухаммета и Мялика Салыха Неджметдина Эййюби. После нашествия монголов в 1222 и 1238-1239 годах на Дешти-Кипчак большая группа кипчакцев переходит на сторону государства туркмен.

Ослабление этого государства начинается в 1249 году со смертью Неджметдина Эййюби.

В 1147 году потомок внука Огуз хана Салыра Атабег Сунур основал государство на территории завоеванного сельджукскими туркменами Ирана. Столицей государства салыров был Шираз. В 1284 году государство пало, а его земли присоединились к государству Илханлы.

Государство туркмен Илдениза со столицей Тебриз было образовано в 1146 году атабегом Шемсетдином Илдениз Туркменом. Самыми влиятельными городами в нем были Нахичевань и Гяндж. В одно время господство государства Илдениза распространялось на весь Иран и Юго-Западный Иран. Разрушил это государство в 1225 году Джелалетдин Менбурун.

Делийский султанат, образованный в конце XII века султаном Гура Муиззиддином Шамом, поначалу не имел самостоятельности. Суверенитет ему принес туркменский предводитель Айбег, который оказался сильнее султана Гура и в 1206 году взошел на престол в Лахоре в духовном сане кутбуддина.

Туркмен по происхождению, Айбег еще ребенком был куплен кадием Нишапура Фахреддином Абдылэзизом эль-Куфи, с детьми которого и воспитывался, вырос в меткого стрелка и сильного нукера. Границы его владений простирались от Пенджаба до Бухары, от Кашмира до Среднеиндийской равнины.

В состав Делийского султаната входили туркменские султанаты Мамлюков, Халачларов, Тогалаков, Сейитлеров, Лудилеров. Его культурным центром был город Дели, которому уделялось большое внимание. Делийский султанат господствовал вплоть до 1526 года.

Это государство было основано в 1250 году в Египте султаном Айбегом Туркменом. В 1257 году трон переходит к Гутузу, правление которого ознаменовалось победой над монголами в 1260 году. Благодаря отваге туркмен монголы не смогли проникнуть в Египет.

Правление мамлюков осуществлялось в традициях туркменского исламского государства до 1527 года.

Ресулогуллары — это туркмены, пришедшие в Йемен. Свое название это государство повело от имени туркменского бека Мухаммета оглу Каруна по прозвищу Ресул, который оказался в Египте среди туркмен Эййюби. Сначала правитель Салахиддин Эййюби направляет в Йемен своего брата Туран шаха, в войске которого оказываются туркмены Ресулогуллары. Затем один из них — Нуреддин бек оказывается на государственной службе, где занимает значительные посты. А уже в 1228 году, после смерти правителя Эййюби Мялика Месуда, он провозглашает свое владычество в Йемене и закладывает основы государства Ресулогуллары. Эта страна существует до 1445 года, после Нуреддин бека ею правят его сыновья.

Туркменское правительство оставило след в истории Йемена тем, что было добро к народу, проявляло заботу о простых смертных, проводило благоустройство страны.

Это государство было основано в 1300 году в Анатолии Османом газы — сыном сельджукского туркмена Эртогрула газы.

В 1071 году сын Чагры батыра Алп Арслан вступает в жестокую схватку с правительством Византии за право открыть ворота Рума и одерживает большую победу. Туркмены, за короткий срок подчинившие себе всю Анатолию, насаждают здесь ислам и обращают народ в мусульманство. В 1075 году создается государство сельджукских туркмен Анатолии, но уже к 1300 году оно начинает приходить в упадок и в 1308 году распадается окончательно. Землями Анатолии постепенно завладевают туркменские бекства. Именно они и создали государство османских туркмен.

Эртогрул газы во главе четырехсот туркменских всадников перекрывает дороги Анатолии. С ним — брат Дюндар, два других брата — Гюндогды и Сунгур возвращаются в Хорасан. И тогда Эртогрул газы произносит пророческие слова: «Эти 400 туркменских семей положат начало новому государству».

Пройдя по многим дорогам Анатолии, в 1270 году они отбивают у византийцев Севут. В награду за эту победу султан сельджуков Алаеддин Кейкубат дарит Севут Эртогрулу газы, а в придачу ущелья Доманича и Армянской горы — для выпаса скота. Вместе с сородичами Эртогрул бек оседает в Севуте, где в 1281 году умирает в возрасте 93-х лет.

После Эртогрула газы во главе бекства встал его сын Осман. В 1300 году туркменские беки в Анатолии объединились и основали большое государство.

Осман газы был одним из трех сыновей Эртогрул бека и от остальных братьев отличался властным характером. Это был рослый, статный, широкоплечий туркмен с мужественным красивым лицом. Богатырского телосложения, он был наделен недюжинной силой. Не случайно, что именно этого юношу, а было ему всего 23 года, захотели видеть во главе бекства все беки племени. Уже на смертном одре Эртогрул газы завещал сыну: «На свете нет ни одного человека, который бы ни примирился с неизбежностью своей смерти. По Божьей воле приблизился и мой час. Это государство я передаю тебе, а тебя самого вручаю Господу. В любом деле превыше всего ставь справедливость».

Под названием Османской империи государство, основанное отцом Эртогрулом газы и сыном Осман беком, свыше 600 лет господствовало на трети земли.

В 1380 году в окрестностях Эрзурума, Эрджиша и Мосула возникло государство туркмен Гарагоюнлы. Его основателями стали потомки внуков Огуз хана Юва, Языра, Дюкера и Овшара. Они состояли из племен баранлы, духарлы, садлы, гараманлы, хажылы, боздоган.

До 1380 года во главе этих туркмен стоял предводитель Байрам Ходжа, после смерти которого его сын Гара Маммет начинает укрупнять государство. В 1388 году он захватывает Тевриз и делает его столицей государства. Границы Гарагоюнлы значительно расширяются при правлении Гара Юсуба. В 1409 году он захватывает Мардин и разрушает государство Артыклы, затем, в 1410 году, захватывает Эрзинджан, в 1415-м — Солтанию в Азербайджане, покоряет Багдад и создает, таким образом, огромное государство.

Своей высшей мощи это государство достигает при правлении Джаханша, который приходит к власти в 1436 году и становится правителем Багдада, Солтании, Казвина, Парса, Исфагана и Кермана.

Распад государства Гарагоюнлы начинается с 1467 года из-за столкновений с туркменами Акгоюнлы. Их предводитель Узын Хасан несколько раз идет войной на Гарагоюнлы, в одном из этих боев был схвачен и убит правитель Джаханша.

Государство Гарагоюнлы широко распространяло традиции, обычаи и язык туркмен в Восточной Анатолии и Азербайджане.

Это государство было основано в Индии туркменами Гарагоюнлы. Основал его в 1512 году Солтангулы Туркмен.

Так и не оправившись после гибели Джаханша, государство Гарагоюнлы распадается окончательно, и большая часть его людей под предводительством эмира Аллагулы удаляются в Хорасан и Индию. В Индию направляется и Солтангулы Туркмен — сын Овезгулы Пира, чья родственная нить восходит к основателю государства Кутуб шаларов Байраму Ходжа. Его родичи — туркмены просят вначале подданства у государства Бахманы в Деккане, что в Южной Индии. Там Солтангулы Туркмен проходит выучку у правителя Махмута ша. С крахом государства Бахманы туркмены Гарагоюнлы под предводительством Солтангулы Туркмена провозглашают в Индии самостоятельное государство.

Государство туркмен Кутубша становится сильнейшим в регионе, а его предводитель Солтангулы — самым прославленным султаном Голконды. Это государство действует самостоятельно до 1687 года.

Потомки Гарагоюнлы прославились тем, что были приняты в Индии, что именно там видному поэту и государственному деятелю Байрам хану Туркмену было присвоено звание «хан ханов».

Туркмены Акгоюнлы — потомки внука Огуз хана Байындыра. Опираясь на огузские племена дюкер, байят и чепни, они набирают силу и в 1340-м году образуют общность во главе с сердаром Тур Алы беком.

В 1350-м году, после падения государства Илханлы, туркмены Акгоюнлы в анатолийском Диярбекире и его окрестностях начинают закладывать свое государство.

Во времена Тур Алы бека туркмены нападают на султанат Трабзон Рум. Чтобы предотвратить эти набеги, султан Трабзона отдает свою дочь за Ахмеда — сына бека Акгоюнлы Гутлы бека. В годы правления Ахмеда туркмены Акгоюнлы несколько раз схватываются с туркменами Гарагоюнлы. Однажды Ахмед беку удается вырваться из рук Гарагоюнлы при помощи правителя Сиваса Казы Бурханеддина.

Но подлинный авторитет приносит Акгоюнлы брат Ахмед бека Гара Йюлюк Осман бек, политика которого была направлена на достижение полного суверенитета, освобождение от османской зависимости. В 1389 году он отбирает у Казы Бурханеддина Сивас, затем договаривается с египетским мамлюкским султаном Беркуком, значительно позже принимает покровительство хромого Теймира. Таким образом, начиная с 1403-го года, он становится официальным правителем Диярбекира — Малатыйи, закрепив за собой титул подлинного основателя государства Акгоюнлы.

Известным правителем государства Акгоюнлы становится и внук Гара Осман бека Узын Хасан. В 1453 году он возвращает аннексированный Диярбекир, а в 1457 году вынуждает правителя Гарагоюнлы Джаханша признать свое поражение. Впоследствии Акгоюнлы присоединили к себе земли Хорасана, Багдада, Шираза, Исфагана. Но, начиная с 1473 года, Акгоюнлы терпят одно поражение за другим. В сражении Отлукбили они проигрывают османскому правителю Фатых солтан Маммету, а позже терпят окончательное поражение от царя Исмаила, который, собрав туркмен из Восточной Анатолии и Азербайджана, строит на месте разгромленного им государства туркмен Акгоюнлы государство туркмен Сефеви.

Акгоюнлы строго соблюдали туркменские традиции. На флаге своего государства правитель Узын Хасан использовал в качестве государственного символа старинное тавро племени Байындыров.

После падения государства Акгоюнлы в начале XVI века в Иране появилось еще одно туркменское владычество. Это были туркмены, вышедшие из государств Гарагоюнлы и Акгоюнлы и переселившиеся из Анатолии в Иран. Начало этой миграции положила отшельническая религиозная секта Сефеви. Из-за раскола, произошедшего в ней между туркменами Акгоюнлы и Гарагоюнлы, последние удаляются в Иран, за ними под влиянием секты последовали многие другие туркмены. Они и заложили в 1502 году Сефевидское туркменское государство. Мать его основателя царя Исмаила была дочерью одного из правителей государства Акгоюнлы.

Впоследствии границы этого государства туркмен расширились до необычайных размеров, в него входили территории Ирана, Восточного Хорасана, Ирака, Грузии, Азербайджана, Дагестана, Туркменистана, побережье Восточной Аравии, отдельные части Восточной Анатолии.

Наивысшей мощи Сефевидское государство достигло при царе Аббасе, этот расцвет длился до самой его смерти в 1628 году.

Это государство также называлось Ирано-Туркменским, Ирано-Тюркским. И хотя Сефеви были приверженцы персидской культуры, они сохранили свой туркменизм.

В 1736 году во главе Иранского государства встал Недиршах, до этого предводитель в государстве туркмен Сефеви. Родом он был из туркмен-овшаров, потомков внука Огуз хана Овшара. На престол в Иране он заступил, изгнав из страны афганских завоевателей. Приход к власти Недиршаха сослужил Ирану огромную пользу. Он с боями вернул земли, захваченные Османской империей. Победив Бабура, дошел до самого Дели и вошел в него.

После смерти Недиршаха в 1747 году занявший его место Адыл шах не сумел продлить правление овшаров. В 1750 году это владычество начало распадаться.

В свое время из Анатолии в Иран в качестве оплаты долга сефевиту Шых Алы отправились семь туркмено-огузских племен. В исторических источниках они перечислены в следующем порядке: устачлы, шамлы, текели, бахарлы, дулкадыр, овшар и гаджар. Именно последние, гаджары, мигрировали из Азербайджана в сторону Астрабада, Мерва, Хорасана и даже дошли до Казвина и Исфагана.

В 1779 году свое правление в Иране провозгласил Агамухаммет хан, выходец из племени гаджар. Он и стал основателем этого владычества. Гаджары правили в Иране вплоть до 1925 года.

Тернистым путем, длиною в столетия шел туркменский народ к своей свободе, имея за плечами уникальный опыт государственности. Но именно этот опыт позволил туркменам сохраниться как нации. Именно он побудил их мобилизоваться, собрать все имеющееся у него в запасе, может быть, последние силы, чтобы отстоять у истории свое священное право на самостоятельность. И этот великий шанс достался нам с вами, мои дорогие соотечественники!

Сегодня мы, приняв эстафету у предков, возводим свое новое государство, сила которого — в этой преемственности. Наше государство, к которому мы так долго шли, по сути своей есть носитель и продолжатель исторической традиции туркмен жить и собираться в одном доме. Воздав должное всем предыдущим государственным образованиям, возродив их исторические названия, оно оживило сам дух витавшей над нами истории, воскресило дух нашего великого предка Огуз хана.

Факт возникновения нового государства туркмен не только не случаен, он обусловлен всем ходом их истории, берущей начало в глубокой древности и устремленной в будущее. Эта взаимосвязь породила новое качественное содержание туркменской государственности, выявив ее три основных отличительных признака: национальную независимость, постоянный нейтралитет и Рухнама. Об этих незыблемых столпах независимого нейтрального Туркменистана я и хочу поговорить с тобой, мой читатель.

Государство — понятие, ценность мысли; Родина — чувство, ценность души…

27 октября 1991 год туркмены, поверив Родине, Сердару и самим себе, основали свое новое государство. Свобода и национальный дух слились воедино, народ обрел непоколебимость, веру в справедливость, преданность Родине. Но главное достижение независимости — сплоченность и единение нации, всех ее двадцати четырех корней и ветвей, берущих начало в родословной Огуз хана. Наш флаг и государственные символы, унаследованные нами у предков, — красноречивое свидетельство преемственности пяти эпох истории туркмен, во все времена превыше всего ценивших свою родную землю и свою свободу.

…Перед моим мысленным взором, словно на ладони, предстает широко раскинувшийся Туркменистан. Он похож на могучего быка, упирающегося рогами в Хазарское море… Это огромный мир, раскинувшийся от полуострова Хазар до покрытых фисташковыми рощами гор Серхетабата, от плодородных земель Ходжамбаса до Дашогузского Айбовура! На моем рабочем столе — золотая статуэтка тельца из раскопок Алтындепе, ее возраст почти шесть тысяч лет. А по мою правую руку, неподалеку от президентского Дворца огромный желтый бык держит на своих рогах Земной шар…

И вновь передо мной оживает образ Огуз хана… Его государство еще только набирает силу, то и дело досаждают неприятели… Направив гонца, они требуют отдать лучшего коня.

— Враг придирается, ищет повода для войны. Будем воевать, но коня не отдадим! Потому что конь для нас родня! — в один голос заявляют предводители Огуз хана. Но он отвечает:

— Если можно обойтись малыми жертвами, не допустим больших! Если мы потерпим поражение, враг завладеет всеми нашими конями! Так что лучше отдать одного.

Но враг выдвигает новое условие — отдать первую красавицу. Полководцы опять предлагают воевать, но мудрый Огуз хан вновь возражает:

— Будет война, в ней погибнут наши лучшие парни, а если враг победит, то его заложницами станут все наши красавицы! Если можно обойтись малой кровью, не будем испытывать судьбу.

Но враг несговорчив, и на этот раз он требует отдать ему землю. Поняв, что войны не избежать, Огуз хан, успевший подготовиться к ней, восклицает:

— Головы сложим, но землю не отдадим!

Ни один историк не сможет точно установить, сколько войн пережила туркменская земля, но каждый из нас знает абсолютно точно: за свободу своей земли туркмены вставали грудью, каждая ее пядь полита кровью отцов и слезами матерей. Каждая пядь этой земли освящена вдохновением и любовью предков. Тысячи поэтов воспели ее нетленную красоту.

Туркмены, не страшившиеся меча и кистеня, ни перед кем не опускавшие головы, поклонялись лишь этой земле, целовали ее, опустившись на колени. Поклонись и ты, туркмен, своей священной земле, над которой вновь веет флаг священной независимости!

Наша земля — пока еще не раскрытая книга человечества… Нам ли не гордиться этой землей, каждый пласт которой хранит тайны многих цивилизаций! А какие богатства таит она в себе! Нам ли не гордиться тем, что по запасам природных ресурсов Туркменистан приравнен к богатейшим государствам мира, что нашей стране принадлежит 30 процентов мировых запасов нефти и газа!

В мире нет такого второго государства, которое могло бы соперничать по вкусу и ценности с плодами нашей земли — родины ак бугдая!

Господь сотворил Адама человеком зрелого возраста — ему было 28 лет. Точно так же и Туркменистан с самого начала был зрелым государством. В этом коренная особенность нашей сегодняшней независимости, унаследовавшей наряду с государственной зрелостью и национальным самосознанием стремление народа к свободе выбора.

Путь, по которому идет наше государство, мы назвали туркменским путем. Это наш новый путь естественного развития. Мы ни от кого не скрывали, что намерены идти своим путем, не подражая ни одной стране, ни одному народу. Ни один человек не повторяет чужого пути, никакой народ не повторяет путь другого.

Мировая история накопила богатый опыт государственного строительства, управления государства. Существует целый ряд систем управления государством — от монархической до республиканской.

Мы изучили все формы правления в контексте их применимости у нас, и выгодные, полезные для нас принципы использовали в своей практике, совместив их с теми принципами, что довели до совершенства в своей государствообразующей деятельности наши предки.

Мы строим государство, ориентированное на достижение нового уровня зрелости, того, что мы называем золотым состоянием общества. А потому интересы туркменского государства полностью совпадают с интересами народа. Этим интересам подчинена и наша экономика, в которой мы тоже сказали свое слово, высказали свои соображения, способные вызвать интерес и у высокоразвитых стран.

Строительство государства продолжается. Золотой век станет показательным уровнем зрелости нашего государственного строя. И в этом главная характеристика нашей национальной независимости, призванной обеспечить пути и средства достижения этой великой цели.

Еще пять тысяч лет тому назад наш прародитель Огуз хан молился о чистом небе, отождествляя его с мирным небом. Мы узаконили этот символ в нашем независимом государстве, считая, что своей политикой можем и обязаны влиять на стабилизацию обстановки не только в регионе, но и во всем мире.

Мы исходим из того, что, только добившись мира внутри собственной страны, можно множить очаги согласия во всем мире. Наш народ всегда знал, что мирные отношения начинаются с добрососедства, с традиции «гоншы окара», имеющей очень глубокие корни. Это традиция угощать соседа самым вкусным блюдом. Мы расширили рамки своих добрых традиций: в экономике — за счет политики открытых дверей, в политике — благодаря позитивному нейтралитету.

Выступая на юбилейной сессии Организации Объединенных Наций по случаю ее 50-летия, я поднял вопрос о статусе постоянного нейтралитета для Туркменистана, подчеркнув при этом, что туркмены вправе говорить о своей причастности к культуре тех регионов, по которым прошли их предки.

Наши исторические дороги заводили нас в Аравию, на Кавказ, в Азербайджан, Узбекистан, Кыргызстан, Казахстан, Таджикистан, Афганистан, они пролегали через Китай, Россию, Индию, Пакистан. В разные времена туркмены могли наладить прямые связи с любой страной. Однако в недавние годы это стало совершенно невозможно. Сегодня мы заново пересмотрели исторические отношения нашего народа с другими странами, возобновив с ними сотрудничество на новом уровне.

Народы этих стран не сегодня узнали туркмен, их миролюбивый характер. Все они знают нас по истории, ведь мы тесно общались еще в далекие времена. Не случайно, что наш нейтральный статус в первую очередь поддержали наши соседи, государства региона, а затем уже и весь мир.

Мы исповедуем принцип: чтобы показать себя миру, заставить его нас уважать, надо, в первую очередь, навести порядок в собственном доме и научиться распоряжаться благополучием в нем. Мы сочли жизненно важным для себя открыть двери Туркменистана всем желающим, а каждому прибывающему в него согреть душу, найти в ней отклик.

Вначале государства-соседи, а затем и весь остальной мир поддержали нас. 12 декабря 1995 года при единодушной поддержке 185 государств Генеральная Ассамблея ООН присвоила Туркменистану статус постоянного нейтралитета. Таким образом, впервые в мире было официально зарегистрировано нейтральное государство, и первым таким государством, признанным ООН, стал Туркменистан. Оливковая ветвь Флага Организации Объединенных Наций как символ мира помещена и на зеленом полотнище нашего Государственного Флага.

Двери нашего нейтрального государства открыты для внешнего мира. Однако перед нашими духовными воротами обязательно должны стоять мудрые привратники, ибо слепое следование всяким мнениям и понятиям способно подорвать духовное здоровье нации. Наши ценности должны быть адаптированы к особенностям жизни и менталитета народа, ибо нация это прежде всего общность духа.

Чтобы нам и будущим поколениям было на что ориентироваться, необходимо проникнуть вглубь души народа, выявить в ней все самое лучшее, извлечь оттуда мудрость отцов. Я много размышлял над этим, делился своими мыслями с народом. И, наконец, пришел к такому решению: пусть все то лучшее, чем владели туркмены всего мира, будет собрано воедино, и пусть оно найдет воплощение в книге. Так родилась Рухнама. Пусть она восполнит все утраченные нами книги и станет после Корана главной книгой туркмен.

Зрелое государство — это прежде всего государство, зрелое духовно. Но духовная зрелость не достигается коллективными усилиями, ее нельзя ни провозгласить, ни отменить волею государства. Она складывается из усилий каждой личности, ею утверждается и умножается.

На каждом шагу я вижу великую любовь Всевышнего к творению рук своих — Человеку. В мире существует триста восемьдесят видов растений, и все они, цветут, но цветут для Человека! И каждый цветок краше, благоуханнее, чудеснее другого! И все их Господь сотворил для человека, в его честь! Творец создал эту землю для человечества, для него он засадил ее цветущим разнотравьем. И птицы созданы для человека, и все остальное на этом свете. И все это великолепие рождено любовью Создателя!

Мой соотечественник! Оглянись по сторонам, и в окружающей тебя красоте ты увидишь словно запечатленную на картине любовь Божью! Но и ты, человек, тоже есть любовь Господа! Стремись быть достойным этой великой любви, люби человека!

Смысл твоей жизни — в любви, в любви друг к другу, любви ко всему сущему! Ключ твоей счастливой жизни — это твоя любовь к ней, твоя любовь к миру!

Человек — это сила! Но он силен только тогда, когда, живя достойно, сам постигает свой внутренний мир — истинный мир человечества. Это совершенно иной мир. В него не попадешь ни на самолете, ни на ракете, ни верхом на коне!

Две с половиной тысячи лет назад Заратустра, вышедший из страны Маргуш, проник в этот мир. Ведя на поводу своего рыжего верблюда, он восклицал: «Люди, поклоняйтесь огню, его светильники поведут вас правильной дорогой, осветят закоулки вашей души!»

Полторы тысячи лет назад Горкут ата, играя на дутаре, вместе с жизнерадостными огузами совершил экскурсию в этот мир, мир души человека…

Достоинство человека — принадлежность этого, и только этого мира. И никто, кроме самого человека, не в силах поднять свое достоинство, поставить его на службу самому себе.

Это нелегко сделать. Все заблуждения человечества — это заблуждения его духа. Именно они порождают то, с чем постоянно сталкивается мир, — войны, кровь и насилие.

Стремясь усовершенствовать свою жизнь, люди немало потрудились над изобретением общественных систем как рационального, так и утопического толка, но, исключившие Бога, все они, вместе взятые, не исключили зла, творимого самим человеком.

Свою жизнь человек должен построить сам. И в этом суть свободы, отпущенной ему Всевышним. Дух, заключенный внутри нас, не выявит себя, если мы сами не приложим к этому усилий. Но дух отзывчив на добро, устремляется к нему. И если в рамках своей свободы человек вправе воспользоваться чьей-то помощью, то она может заключаться лишь в установках на добро. Все остальное — дело рук самого человека.

Рухнама — это установка на добро как для государства в целом, так и всякого живущего в нем индивидуума. Эта книга не сложилась бы, не неси в себе история туркмен немеркнущих духовных установок нации. Но среди множества туркменских государств не было ни одного, где бы дух туркмена проявился во всей полноте. Государство, отвечающее нашим представлениям о духовности, мы строим сегодня. А Рухнама призываем в помощь всем и каждому в отдельности. Рухнама — это мост между прошлым и настоящим, это книга, способная предостеречь туркмен от прежних ошибок, настроить их на восприятие истинного отношения к жизни и к самим себе. Рухнама не учит, а подсказывает, не назидает, а направляет, не настаивает, а дает совет. Это книга-путеводитель, которая призвана помочь нам найти нашу главную дорогу.

Еще раз повторяю: наши пути идут из исторических глубин. Перемещаясь по всему миру, наши предки, по законам своих эпох, отвоевывали жизненное пространство, чтобы утверждать на нем свои ценности. Наши дороги пролегли маршрутами древних путей, но цели преследуют иные, ибо мы настроены делиться добром и миром со всеми. И это не метафора: наш природный газ несет народам мира не только тепло, но и благополучие.

Независимость и нейтралитет озарили золотой век и, даст Бог, вдохновенные Рухнама, мы создадим государство на все оставшиеся времена. Но XXI век, век нашего рубежа, должен стать веком востребованности туркмен как образцовой нации, на которую бы равнялся мир.

Туркменистан! Моя любимая независимая, нейтральная Отчизна! Эти слова я обращаю к тебе, потому что знаю: ты слышишь меня и отзываешься на мой зов всем многозвучьем своей земли, к которой я припадаю с любовью преданного и благодарного сына. Я посвящаю тебе всю свою жизнь, я отдаю ее без остатка ради того, чтобы ты стал великим туркменским государством, чтобы волшебство, затаенное в твоей земле, обернулось силой и могуществом!

Туркменистан! Ты дорог и любим нами, потому что мы воздвигли тебя из вожделений наших предков, которые все восемь веков видели тебя в своих несбыточных мечтах. Построив тебя, мы возродили путь предков и пошли по нему с высоко поднятой головой.

… Первым делом пророк Ибраим основал Мекку. Но, оказавшись вдали от нее, посланник Бога пророк Мухаммет вначале поставил мечеть, а потом уже построил себе дом. Произнеся «бисмилла», мы построили первую мечеть в Кипчаке. Затем возвели в центре Ашхабада величественный храм, не уступающий другим духовным центрам ислама. В память о жертвах Геоктепинского сражения на его месте воздвигли красивейшую из мечетей.

Все наши молитвы — о тебе, священный Туркменистан! Мы поставили тебя на священной земле и потому для нас ты свято чтимое государство. Твой Гимн — Сена — Молитва, Молитва правоты, твой Герб — Тугра — Герб справедливости, твой зеленый Флаг — символ вечной весны! С тебя, мой Туркменистан, начинается туркменское чудо. Выше тебя есть только Господь Бог!

Мои соотечественники, братья и сестры, любимые матери! К вам обращаюсь я со словами: любите свою землю, только ваша любовь сделает ее зеленой и благоуханной, превратит в безбрежное море золотой пшеницы, напоит живительным соком ее чудо-плоды!

В древности о волшебстве нашей земли слагали легенды. Я расскажу вам одну из них. Сын ургенчского царя принц Генч влюбляется в красавицу по имени Хюйр. Отец девушки, тоже большой шах, дарит молодоженам столько золота, что оно не вмещается в хранилища царя. Тогда его раздают народу. Но золота так много, что несколько караванов приходится просто рассыпать по земле и запахать для потомков.

Потомки — это мы с вами, мои соотечественники! Это нам надлежит откопать золото нашей земли и, по примеру предков, оставить уже своим потомкам золотое государство. Давайте же жить, работать, творить, стремиться к цели и добиваться намеченного! И пусть не сходит улыбка с ваших счастливых лиц, ведь нет большего счастья, чем жить в счастливой стране!

Выше голову, мои братья туркмены! Пусть будет сильным ваш дух и пусть ваш шаг высекает искры! Помните, что все вы граждане прекрасной страны — независимого нейтрального Туркменистана!

Дорогие мои соотечественники!

Многовековая историческая мудрость любого народа заключается в сосредоточении его лучших сил в одном месте.

История туркменского народа, помимо ее неоспоримой исполненности духовным опытом государствообразующей нации, показательна еще и тем, что контрастом своих эпох зримо отражает роль и значение государства в движении человеческой цивилизации. В туркменской истории сфокусирован опыт народа, познавшего наряду с расцветом государственности и ее полный упадок, и почти полное забвение национального духа.

За последние восемь веков в тысячах войн туркмены познали всю тяжесть лишений и жестокость раздоров. Восемь столетий окружающие их далекие и близкие государства, действуя по принципу «разделяй и властвуй», разобщали туркменские племена, втягивали их в большие и малые войны.

Советская эпоха довершила разрушение нации самым уязвимым для нее образом — заменой национальной государственности на государственность автократическую. Правящее советское государство не было заинтересовано в историческом возвышении коренного для этой земли народа, напротив, оно всячески подавляло его. Отчуждение материальных богатств велось одновременно с уничтожением духовных ценностей.

Между тем самые выдающиеся, самые могучие духовные силы и возможности народа концентрируются в национальном государстве.

Государство. Государство — это средство и способ объединения нации. Национальное государство — исторический способ внутреннего устройства нацией своей жизни. Только в национальном государстве проявляется жизнеспособность нации, поскольку упорядочение национальной жизни, ее гармонизация возможны в одном конкретном месте. В свою очередь, способность нации к созданию национального государства означает ее способность к исторической жизни, к воспроизводству своего будущего.

Национальное государство — не дерево, привезенное издалека и пересаженное в местную почву. Такое дерево неизбежно засохнет, ибо ни вода, ни почва не подходят ему. Национальное государство — это дерево, выросшее на особенностях своей почвы, а потому пустившее в ней глубокие корни. Подражательство ни в каком деле не полезно, но оно просто губительно, когда речь идет об устройстве государства: ведь здесь задействованы интересы и будущее целой нации.

Построить государство — значит обеспечить полнокровную жизнь нации, создать условия для постоянного воспроизводства ценностей в политической, экономической, общественной и духовной жизни.

Государство — сливки национального духа. Именно поэтому национальное государство является олицетворением всех присущих нации духовно-нравственных качеств, их средоточия с помощью политической воли.

И если народ — общность, то нация — единение, поскольку общность — количественный показатель, а единение — показатель качества.

Народ — общность, образующаяся вследствие стихийных, случайных взаимодействий различных групп населения. Стихийными и случайными я называю эти отношения потому, что они строятся не по строго отлаженным политическим и иным правилам.

Нация — это единение, владеющее средствами государства. Народ, обладающий способностью к внутренней организации посредством всевозможных политических, экономических и общественных средств, превращается в нацию. На деле такая способность означает наличие государственности, существование государства.

Нация — это объединение людей, имеющих общий язык и религию, традиции и обычаи, судьбу и государство. Когда достигается такое единение, историческое будущее народа обретает четкие очертания. Точно так же, как для образования нормальной семьи необходимо наличие ее членов, определенных домашних и внешних условий, так и для становления нации необходимо государство.

Государство — большой дом для народа. Для нормальной жизни в этом доме необходимо, чтобы у каждого его обитателя было свое место и свои обязанности. Добросовестное исполнение этих обязанностей и обеспечивает жизнь государства.

Никогда государство не возникает на пустом месте. Неспроста во всех эпических сказаниях, дестанах и стихах сотен туркменских поэтов во все времена воспевалась сплоченность народа. Не случайно и то, что с первых дней провозглашения независимого Туркменистана народ воспринял его как свое кровное, национальное государство, которое он в полном смысле и вымечтал, и выстрадал.

Национальное государство туркмен означает их полноправное хозяйствование на этой земле. Национальное государство тратит материальные богатства страны на ее граждан, упорядочивает ее духовные достижения. Выходит, государство возникает и живет как средство организации исторической жизни нации.

Служить государству — значит служить внутренней могущественности самой нации. Служа государству, вся нация обеспечивает свой сегодняшний день и свое будущее.

Туркмены! Мой дорогой и славный народ!

Без корней не бывает дерева, без фундамента — здания. В последние века нашей трагической истории никак не затягивались раны, нанесенные нам нашей судьбой. Наш народ разрывали на части, его голова была отделена от туловища. Потому никак не расцветало древо его жизни, не сооружалось здание государства, а счастливые дороги проходили в стороне от него.

Я не спал ночами, не сидел сложа руки, чтобы только увидеть тебя, мой народ, счастливым, уверенным в завтрашнем дне, гордым, ни в чем не нуждающимся. По Божьей милости мы сумели на благословенной земле наших предков построить новое независимое государство. Для тебя, для каждого гражданина страны мы создали все материальные условия, добившись тем самым признания самых благополучных государств и народов. Мне и моим соратникам выпало счастье одарить тебя, мой народ, еще одним великим благом — правом на нейтралитет, за что мое вечное благодарение Всевышнему.

Испокон веку туркменские султаны и ханы одевали раздетых, кормили голодных, облагодетельствовали свой народ. Делали это они не ради славы, а по велению сердца, зарабатывая себе согап (воздаяние за добрые дела). Обычно согап зарабатывают для отчета перед Всевышним, но без народной благодарности согап не дается.

Возводить государство я начал со строительства очага. Туркменистан — единственное государство в мире, не берущее со своих граждан плату за газ и электричество, соль и воду, особо нуждающиеся граждане бесплатно получают и муку. Из всего этого и состоит очаг туркмена.

Мною двигали не популистские соображения. Мне искренне хотелось, чтобы народ мой жил, ни в чем не нуждаясь, чтобы он стал богатым и свободным, обрел чувство собственного достоинства.

У наших предков существовала традиция всем миром, сообща ставить дом. Мы вернулись к этой доброй традиции, когда закладывали фундамент своего нового светского государства, и всем народом построили огромный дом. И теперь долг каждого гражданина — внести свой вклад в обустройство этого дома, позаботиться о том, чтобы он стал золотым и его отблеск падал на весь мир.

Основная особенность нашего независимого государства состоит в его национальной государственности.

У туркмен издревле было заведено при решении серьезных вопросов опираться на мнение старейшин. Эту особенность мы взяли на вооружение и в нашем новом государстве, считая, что самым важным в его устройстве является учет истории народа, его национального духа и мировоззрения. В структуре нашего государства большое значение придается Совету старейшин. Он и впредь должен оставаться ведущим центром управления государством. Тем самым мы на деле реализуем исторический государственный опыт нашего народа.

Власть. Правительство. Независимый нейтральный Туркменистан — демократическое, правовое и светское государство, управление которым осуществляется по принципу президентской республики.

Туркменистан верховодит в своих границах и обладает всей полнотой власти. Он самостоятельно проводит внутреннюю и внешнюю политику. Государственный суверенитет и границы Туркменистана целостны и незыблемы.

Государство оберегает независимость Туркменистана, нерушимость его границ, узаконенный строй, соблюдает исполнение законов и обеспечивает правопорядок.

Как политическая организация общества, обеспечивающая его единство и целостность, государство опирается на органы власти и государственного управления.

В независимом Туркменистане главным законотворческим органом власти является Меджлис, государственным органом управления — правительство, которое руководствуется в своей деятельности законами, принятыми Меджлисом.

Туркменистан имеет следующее административно-территориальное деление: велаяты, этрапы, города с правами этрапов, в которых создаются государственные органы управления. Кроме того, он состоит из городов, поселков и сел, в которых действуют местные органы самоуправления.

Высшим представительным органом народной власти в Туркменистане является Халк Маслахаты (Народный Совет), куда входят Президент, депутаты Меджлиса, халк векили (народные избранники) от каждого этрапа. Срок полномочий халк векили составляет пять лет, свои обязанности они исполняют на общественных началах, бесплатно. Вносить предложения на рассмотрение Халк Маслахаты вправе Президент, Меджлис, его Президиум, либо одна четвертая часть от числа членов Халк Маслахаты. Работу высшего органа народной власти возглавляет Президент либо любой другой член Халк Маслахаты.

Самостоятельность Туркменистана осуществляется народом, народ — единственный источник государственной власти. Свою власть он реализует непосредственно либо через представительные органы.

Никакая часть народа, никакая организация или отдельные группы не вправе захватывать власть в государстве.

В Туркменистане самой большой ценностью государства и общества является человек. Государство ответственно перед гражданином. Оно обеспечивает условия для свободного развития личности, защищает жизнь, честь, достоинство и свободу граждан, неприкосновенность личности, естественные и неотъемлемые права граждан.

Основной Закон Туркменистана — самый главный Закон, изложенные в нем правила и порядки имеют прямое действие. Законы и иные правовые акты, противоречащие Основному Закону, не имеют силы.

Каждый гражданин страны ответственен перед государством за исполнение обязанностей, возложенных на него Основным Законом и законами.

Государственная власть делится на законодательную, исполнительную и судебную. Каждая из этих ветвей власти действует самостоятельно, уважительно относясь к другой.

Действия государства, всех его органов и должностных лиц осуществляются только на правовой основе.

Все правовые акты государства, за исключением тех, которые содержат государственную или охраняемую законом тайну, доводятся до сведения населения путем их публикации либо иным способом. Если юридические документы, касающиеся прав и свобод граждан, не доведены до всеобщего сведения, они теряют силу с момента их принятия.

Туркменистан признает приоритетность общепризнанных норм международного права. Являясь полноправным членом мирового сообщества, в своей внешней политике он опирается на принципы миролюбивого сосуществования, неприменения силы, невмешательства во внутренние дела других государств.

Туркменистан имеет свой институт гражданства. Гражданство присваивается каждому человеку по закону, по закону сохраняется и утрачивается.

Ни один гражданин Туркменистана не может быть выдан иному государству или выдворен за его пределы, не может быть ограничено и его право возвращения на родину.

Государство защищает граждан и в пределах Туркменистана, и за его пределами, оказывает им покровительство.

Иностранным гражданам или лицам без гражданства, если законом не оговорено иных положений, предоставляются такие же права и свободы, как гражданам Туркменистана.

Туркменистан предоставляет убежище иностранным гражданам, преследуемым в своих странах по политическим, национальным или религиозным мотивам.

Собственность неприкосновенна. В Туркменистане действует право приобретения в собственность средств производства, земли, иных материальных и духовных ценностей. Они могут находиться в совместной собственности сообщества граждан и государства. Государство с целью развития всех форм собственности защищает их в равной степени, создает для них равные условия.

Государство гарантирует свободу религии и вероисповедания, их равенство перед законом. Религиозные конфессии отделены от государства, не допускается их участие в государственных делах. Государственная система образования также отделена от религиозных организаций и имеет светский характер.

Каждый человек самостоятельно решает, какую веру ему принимать. Он вправе единолично либо совместно с другими людьми исповедовать любую религию, проповедовать свои религиозные убеждения, участвовать в отправлении религиозных обрядов.

Туркменистан представляет равные права и свободы всем гражданам независимо от их национальной принадлежности, происхождения, имущественного или должностного положения, вероисповедания, политических убеждений, принадлежности к тем или иным общественным объединениям, а также гарантирует гражданам их равенство перед законом.

В Туркменистане мужчины и женщины имеют равные гражданские права. Нарушение прав граждан по половому признаку влечет за собой ответственность перед законом.

Использование одним человеком своих прав и свобод не должно ущемлять прав и свобод других людей, а также не влечь за собой нарушения норм морали, общественного порядка, национальной безопасности.

Каждый человек имеет право на жизнь. Никто не может быть лишен жизни. Я выступил с предложением об отмене в Туркменистане смертной казни. Народ меня поддержал. Наш решительный шаг в этом направлении нашел горячую поддержку в мировом сообществе. Нельзя ограничивать права гражданина или лишать его прав, судить его и наказывать. Это может быть осуществлено только по закону и решению суда.

Каждый гражданин вправе рассчитывать на помощь государства в приобретении благоустроенной квартиры или строительстве индивидуального жилья. Жилище гражданина неприкосновенно. Туркмен считает свой дом святыней. Поэтому я запретил проведение обысков в домах людей.

В пределах Туркменистана любой человек имеет право на свободное передвижение и выбор местожительства.

Достигшие совершеннолетия юноша и девушка вправе по взаимному согласию вступать в брак и создавать семью. Муж и жена в семейных отношениях имеют равные права.

Родители или заменяющие их люди обязаны воспитывать детей, заботиться об их физическом и нравственном здоровье, обучении и образовании, готовить их к труду, приобщать к культуре, научить с уважением относится к закону, историческим и национальным традициям. Совершеннолетние дети обязаны заботиться о своих родителях, оказывать им постоянную помощь.

Каждый гражданин имеет право непосредственного участия в управлении делами государства и общества, а также через своих свободно избранных представителей.

Граждане Туркменистана имеют право избирать и быть избранными в государственные органы власти.

Только граждане Туркменистана имеют равные права на работу в государственных учреждениях в соответствии со своими способностями и профессиональными навыками.

Все граждане имеют право на работу, выбор по своему усмотрению специальности и места работы, вправе добиваться для себя создания здоровых и безопасных условий работы. Запрещается насильственный труд, кроме предусмотренных законом случаев.

Работающие по найму люди вправе получать заработную плату соответственно затратам труда и качеству выполненной работы. Размер оклада не может быть ниже установленной оплаты труда.

Трудящиеся имеют право на отдых. Для работающих по найму это право выражается в ограничении рабочей недели, ежегодном оплачиваемом трудовом отпуске, еженедельных выходных днях.

Государство создает благоприятные условия для отдыха людей по месту жительства и эффективного использования своего свободного времени.

Гражданам дается право на охрану своего здоровья, в том числе на бесплатное медицинское обслуживание в государственных учреждениях здравоохранения. Право на оказание платных медицинских услуг предоставляется в установленном законом порядке.

Граждане, достигшие старости, серьезно заболевшие и ставшие калеками, утратившие трудоспособность, потерявшие кормильца и оказавшиеся безработными, вправе рассчитывать на социальное обеспечение.

Многодетным семьям, детям, оставшимся без родительского попечения, участникам войны, а также иным гражданам, утратившим здоровье, государством оказывается дополнительная поддержка и выделяются льготы из общественных средств. Порядок и условия реализации данного права регулируются законодательством.

Каждый гражданин имеет право на образование. Общее среднее образование обязательно, каждый человек имеет право на получение бесплатного образования в государственных учебных заведениях.

На предусмотренных законодательством основаниях организации и отдельные граждане вправе создавать платные учебные заведения.

Граждане Туркменистана имеют право свободно осуществлять свое художественное, научное творчество. Права и интересы граждан, занятых научно-техническим творчеством, живописью, литературной и культурной деятельностью, защищены законом.

Государство оказывает содействие развитию науки, культуры, искусства и народного творчества, физкультуры и спорта.

Для защиты своего суверенитета Туркменистан создает и содержит собственные Вооруженные Силы.

Реализация гражданином и человеком своих прав и свобод неразрывно связана с исполнением ими своего долга перед обществом и государством.

Защита Туркменистана — священный долг каждого гражданина. Каждый гражданин Туркменистана мужского пола по достижении им определенного возраста обязан пройти общевойсковую подготовку.

Граждане Туркменистана обязаны платить государственные налоги и иные выплаты в предусмотренных законом порядке и размерах.

Ни одного человека нельзя вынуждать давать показания и объяснения против себя или близких родственников.

В Туркменистане нет преследования по политическим мотивам, нет и тюрем для политзаключенных.

В Туркменистане нет никаких конфликтов, унизительных разборок друг с другом. Здесь царит стабильная политическая обстановка, народы живут в мире и согласии друг с другом, служат одному государству. Туркмены, а также проживающие в Туркменистане русские, узбеки, казахи, украинцы, азербайджанцы, белуджи, армяне, сложившись в единый народ, связывают самые лучшие свои надежды с независимым Туркменистаном. Все граждане Туркменистана осознают: независимый нейтральный Туркменистан — очень богатое государство, и если внутри него будет согласие, все народы обретут благополучие.

Туркменский народ обладает врожденным чувством уважения к другим народам, их религиям и вероисповеданию. Будучи гуманным, справедливым, щедрым, сдержанным и дружелюбным, туркменский народ почитает за честь жить в мире и согласии с другими народами. Никогда среди туркмен не было межнациональных споров и конфликтов, даст Бог, и впредь не будет!

Независимый, нейтральный Туркменистан — новое государство на карте мира. Но оно пришло в этот мир с большим запасом прочности и самодисциплины, во всем полагаясь на себя, никого не утруждая и никому не создавая проблем. Его государственная структура подчинена задаче воспроизводства жизни общества с учетом лучших национальных и мировых традиций государственного строительства.

Дорогие соотечественники!

Я часто об этом говорю, и хочу вновь подчеркнуть, что туркмен в их истории истребляли не извне, а изнутри. Подчеркиваю это для того, чтобы заострить ваше внимание на том, как важно извлекать уроки из истории. Великие туркменские государства, султанаты рухнули, не выдержав внутренних раздоров. Еще Горкут ата говорил, что туркмен могут погубить три вещи: распри, высокомерие и подлость.

Известно, что некоторые люди законные претензии к ним воспринимают как ущемление своих прав. Напротив, иногда права личности нарушаются безо всяких на то законных оснований из-за критических высказываний, а то и прямых наветов в чей-то адрес. Будем откровенны: и то, и другое свойственно туркменам, и это необходимо из нашей жизни искоренять. Необходимо понять и объяснить самим себе природу этих явлений, уходящих в наше недавнее прошлое.

Все 74 года советской власти мы были мишенью для критических стрел. Мы привыкли к постоянным нападкам, издевательствам над нами. И мы терпели это, потому что были лишены самого главного — права голоса. На любом бюро или пленуме ЦК КПСС, на любом общесоюзном совещании в Москве непременно критиковали туркмен. И это вошло в привычку, стало традицией. Нас критиковали за «вредные пережитки прошлого», «отсталость общественного сознания», «слабый экономический рост», короче говоря, за все мыслимые и немыслимые грехи.

Но главное — никого не интересовали причины такой «отсталости», никто и никогда не задавался вопросом: а в чем же дело? Мы же молчали и соглашались со всем. Дальше — хуже: мы взяли за правило позорить самих себя и, что характерно, преуспели в этом деле. Особенно усердствовали представители творческой элиты: многие из них буквально били себя в грудь, хулили традиции и обычаи своего народа, его нравственность. И пошло-поехало: все стали по поводу и без повода стыдить, увещевать друг друга. Все, словно сговорившись, в одночасье забыли о том, что такое национальное достоинство, гордость за свой народ, его историю. И что самое печальное — все это делалось руками самих туркмен.

Я хорошо знаком с историей своего народа в советском, так сказать, исполнении. Вся ее подоплека сводилась только к борьбе среди туркмен, об их прекрасном и трудном прошлом в ней не было и речи, как будто его вовсе не существовало. Все было переложено на современную историю, с ее позиций рассматривались и судьба народа, его настоящее и будущее. Любые общероссийские, общесоюзные проблемы становились и проблемами жизни туркмен.

В 20-30-е годы это была борьба между большевиками и меньшевиками, между выступающими за социализм и его противниками, теми, кого называли баями и кулаками. В 30-40-е годы клеймили так называемых националистов, которым противостояли «сплоченные» ряды коммунистов-атеистов. Внутренняя борьба велась под разными лозунгами, но с одинаковым кровопролитием и преследованиями. Туркмены, как, впрочем, и все другие народы СССР, как нация были лишены возможности изучать и осмысливать свою историю и судьбу.

Была ли в том вина собственно туркмен, а если и была, то в какой мере? Для нас это принципиальный вопрос. Из истории не вычеркнешь факт образования в 1922 году Союза ССР. В те годы и развернулась внутрисоюзная борьба, принявшая маску борьбы нового со старым, религии с атеизмом. Под этой маской туркмен и толкали на унижение и самоуничижение, всячески подстрекали. Внутрипартийные чистки продолжались и после войны, в 40-50-е годы, и хотя борьба с национализмом обрела другие, более скрытые формы, она продолжалась вплоть до 60-х годов. Немалая часть интеллигенции стала жертвой этой борьбы, осуждена и сослана в далекие окраины СССР.

В 60-70-е годы начались чрезмерные восхваления дутых успехов, превозношение существующего строя, власти и личности. Естественными стали приписки, очковтирательство. Это стало болезнью общества, тяжелым недугом, поразившем все его структуры. Превалировало политическое мышление, люди разучились думать, иметь собственное мнение. Их приучили бурно аплодировать и бить себя в грудь, соглашаться со всеми решениями партии и произносить в ее честь бесконечные здравицы. Человек как самостоятельная личность ничего из себя не представлял, его роль в обществе была низведена до нуля.

Массовое сознание формировало общественное мнение, которое, в свою очередь, свело на нет понятие личной ответственности. Коллективное сознание определяло решение всех управленческих вопросов. Тенденции советской демократии выдавались за высшие нравственные достижения нового общества, которые были ничем иным, как беспочвенными, бесплодными лозунгами. Словно метастазы злокачественной опухоли, эти фальшивые лозунги пронизали все общество, парализовали, а затем и взорвали общественный организм под названием советская система.

Естественно, что последствия этой болезни не могли исчезнуть сразу, не могли не наложить отпечаток на сознание и поведение людей. Заложником системы оказался и туркменский народ, поддавшийся общей болезни и из-за безысходности своего положения, и в какой-то мере в силу своей доверчивости. Когда же наступило отрезвление, стало ясно, что болезнь зашла слишком далеко, поразив не только сознание людей, но саму их способность жить самостоятельно и ответственно.

Глубоко ошибается тот, кто недооценивает последствия столь массового поражения общественной психологии, кто не видит в них серьезного тормоза для дальнейшего движения вперед. Как всякие последствия тяжелой болезни, они подлежат терпеливому и грамотному лечению. Но мы обязаны это сделать. Это наш долг перед самими собой и перед будущими поколениями.

Каждый гражданин обязан позаботиться о нерушимости, жизнестойкости своего независимого, нейтрального государства, быть готовым предотвратить любое зло, наносящее вред его гармоничному развитию.

Особо в этой связи хотел бы подчеркнуть роль руководителя. Как Президент я обязан добиваться, чтобы любой назначенный на руководящую должность человек жил интересами народа, Родины, добросовестно исполнял порученные ему обязанности. Необходимо, чтобы Халк Маслахаты принял национальный закон, устанавливающий принципы отбора кандидатов на руководящие государственные должности в Туркменистане. Закон должен оговорить новые правила отправления государственной службы, предусматривающие образование слаженных, действенных коллективов в учреждениях госслужбы, повышение ответственности руководителей и рядовых сотрудников за порученное дело. Должны быть гарантированы как законные права каждого гражданина на работу в государственных учреждениях, так и равные права на это всех граждан Туркменистана независимо от их национальности, происхождения, имущественного и должностного положения, местожительства и вероисповедания в соответствии с их знаниями, способностями и профессиональными навыками. При этом должны особо учитываться уровень образования, квалификация претендента, его умение разбираться в политике и владение правовыми знаниями, честность, порядочность, умение самостоятельно мыслить и принимать решения, преданность Родине, народу, своему Президенту. Знаю на собственном опыте: если руководитель умеет подобрать способных, деловых специалистов, ненавязчиво контролировать их работу и обеспечить грамотное руководство, в таком коллективе складываются здоровые отношения и ему сопутствует успех.

Назначать на руководящие посты в государстве достойных, преданных своему делу и народу людей — трудная и ответственная задача. Но чтобы справиться с поставленными перед собой целями, эту задачу мы должны поставить во главу угла. Нам необходима система воспитания и отбора людей, которые интересы своего народа, интересы страны, велаята, этрапа ставили бы выше своих личных интересов.

Хочу указать на семь явлений, представляющих опасность для гармоничного развития нового туркменского государства:

Первое: плохой руководитель;

Второе: родоплеменные споры;

Третье: межнациональные конфликты;

Четвертое: межконфессиональные споры;

Пятое: разногласия с соседними государствами;

Шестое: раздоры среди населения;

Седьмое: неконтролируемые последствия стихийных бедствий.

Как первый Президент независимого нейтрального Туркменистана сделаю все от меня зависящее, чтобы не допустить вышеназванных явлений. Президентам, которые придут после меня, завещаю строго помнить о них, своевременно выявлять и устранять их причины и следствия.

Сегодня, на очередном переломе новейшей истории, населяющие нашу планету народы, мыслящие нации и общества заняты упорными поисками своих путей развития, своего места под солнцем.

Никто не может стоять в стороне от этого исторического процесса, потому что прошлое никому не давало расписок с разрешением оторваться от будущего. Прошлое служит точкой опоры для поступательного движения вперед. И движение это тем эффективнее, чем точнее отвечает требованиям и свершениям времени. Это, скорее всего, и есть характеристика новой эпохи.

В современном мире время летит стремительно, оно всего лишь момент вечности между прошлым и будущим, но если этот момент используется разумно и расчетливо, он становится определяющим, судьбоносным, формирует память нации и гарантирует ее будущее.

Одной из актуальнейших задач современности является налаживание равноправных партнерских отношений между государствами с неодинаковым уровнем социально-экономического, технологического и промышленного развития. И нет вины целых народов и стран, испытывающих чувство обиды на свою судьбу из-за неподъемности груза проблем, скопившихся за многие десятилетия, а порой и за сотни лет.

Никогда прежде не было такой огромной дистанции между бедными и богатыми государствами, и никогда прежде из-за подобной отчужденности не была столь ощутима и реальна угроза всему очагу стабильности и безопасности.

Где же кроются глубинные корни то и дело вспыхивающих в разных концах света военных конфликтов и межэтнических распрей? В чем причина столь устойчивого противостояния, парадоксальным образом сопутствующего развитию мирового прогресса? Попытки придать некий фатальный характер столкновению культур, религий, цивилизаций, прогнозирование новых «крестовых подходов» не что иное как манипуляция старыми понятиями и терминами.

Ошибочно искать корень зла в несовместимости взглядов и ценностей Запада и Востока, в религиозных противоречиях. Все дело в том, что международные экономические отношения в том виде, в каком они существуют сейчас, не могут отвечать новым вызовам времени, уровню и требованиям населения планеты. И это еще одна из характерных черт XXI века.

Исходя их этих и других особенностей эпохи, принимая в расчет необходимость встраивания в систему современных координат цивилизации, Туркменистан всю свою политику обращает в способ жизнедеятельности нации и народа как способ достижения реальных результатов, видя в этом свой вклад в дело мира и прогресса.

Такой подход к участию в проблемах современности во многом определяет психология туркменского народа, для которого внутренние духовные ценности наряду с глубокой верой во всемогущего Аллаха базируются на вере в самого себя и в человечество, в способность человечества управлять ходом истории, в торжество миролюбия и миротворчества. По сути это и есть наша философия, определяющая принципы нашего участия в международных делах и обуславливающая внутреннее развитие нации.

Ответственность, которую мы несем перед миром, есть прежде всего ответственность перед самими собой. Руководствуясь принципами взаимного уважения, миролюбия и гуманизма в международных отношениях, Туркменистан придерживается тех же взглядов и во внутренней жизни. Наша политика направлена на достижение межнационального и межрегионального согласия в государстве и обществе, выработку терпимости и жизненной взаимовыручки.

С первых же дней обретения независимости Туркменистан провозгласил своей высшей ценностью человека, его жизнь, здоровье, безопасность, нравственное и физическое развитие в широком смысле слова. Социальная защита населения была поставлена на первое место, это направление стало разрабатываться незамедлительно, что обеспечило общественно-политическую стабильность, укрепило веру народа в проводимые реформы.

Благодаря коренным преобразованиям в социально-общественной жизни за годы независимости в Туркменистане резко сократилась детская смертность, выросла продолжительность жизни, снизился уровень преступности, в государстве созданы мощные гаранты охраны материнства и детства, укрепления прав молодежи, женщин, стариков.

Социально направленная политика Туркменского государства нашла полное отражение в программе «Основные направления социально-экономических преобразований на период до 2010 года». В них по-прежнему приоритетны программы, нацеленные на повышение жизненного уровня народа.

Туркменистан влился в разряд государств, производящих основную продовольственную культуру — пшеницу для собственных нужд. Страна выполнила основную часть комплексной программы обеспечения продовольственной безопасности.

На период действия «Основных направлений» Туркменистан предусматривает среднегодовой прирост во всех отраслях экономики не менее 18 процентов. Одной из главных задач на этот период является подъем производства. Как и всегда, основное место здесь принадлежит топливно-энергетическому комплексу. Предполагается сосредоточить внимание на отраслях, требующих больших затрат труда. С учетом возможностей у них большое будущее, не оставляющее шансов конкурентам. К этим отраслям относятся сельское хозяйство, легкая, пищевая промышленность, туризм, жилищное строительство и создание инфраструктур.

На период до 2010 года по-прежнему приоритетными отраслями сельского хозяйства будут оставаться хлопководство и производство пшеницы. В 2005-м году предполагается вырастить 2,5 миллиона тонн хлопка и 2,5 миллиона тонн пшеницы. Для сравнения: в первый год независимости в Туркменистане было произведено 70 тысяч тонн зерновых. В этих цифрах отражается плодотворность нашей независимости, вклад в решение вопроса об обеспечении продовольственной безопасности страны, а населения планеты продуктом первой необходимости — хлебом.

Долгосрочная перспектива развития национальной экономики предполагает значительное расширение всех имеющихся резервов, что обуславливается крупными инвестициями. До 2010 года за счет всех источников финансирования объем инвестиций по сравнению с 2000 годом возрастет в 2,7 раза.

Только собственный экономический рост не может гарантировать повышение уровня жизни наших людей, но он создает для этого благоприятные предпосылки. И потому закономерно, что решению всех этих жизненно важных вопросов придается настойчивый и целеустремленный характер.

Основу рассчитанной до 2010 года социальной политики Туркменистана составляют показатели повышения уровня жизни населения. Как всегда, львиная доля бюджетных средств будет направлена на развитие социальной сферы. С учетом прироста населения мы не выпускаем из поля зрения и такие вопросы, как строительство новых объектов социального назначения, эффективное использование уже имеющихся инфраструктур. Продолжая практику бесплатного предоставления населению природного газа, электричества, соли, мы тем самым поддерживаем наиболее незащищенные слои населения.

В ходе реформ значительно расширится и негосударственный сектор экономики. Здесь заметно вырастет число предприятий. Эти реформы пойдут еще быстрее с развитием всех форм собственности — от индивидуальной до смешанной, ускорением процесса приватизации, совершенствованием организационно-правовых разновидностей хозяйственного правления (дайханские объединения, акционерные общества). В соответствии с программой к концу нынешнего периода предполагается передать в частную собственность три тысячи государственных предприятий и сооружений.

В основе всех государственных программ независимого Туркменистана лежит стремление добиться неуклонного роста благосостояния народа, гарантированного соблюдения его прав. Наша цель — превратить Туркменистан в цветущий край, добиться, чтобы он стал для каждого человека надежным и родным домом.

В декабре 1999 года Халк Маслахаты Туркменистана принял решение об отмене смертной казни в нашей стране и одобрил Закон о полной и окончательной отмене смертной казни. Помимо этого, в целях дальнейшей гуманизации общественной жизни был принят Закон «О помиловании в честь священной Гадыр гиджеси». Этот гуманный шаг государства помогает оступившимся встать на путь исправления и жить по велению совести, он еще раз подтверждает не на словах, а на деле нашу приверженность принципам гуманизма, демократии, соблюдения прав и свобод человека. Мы гордимся тем, что Туркменистан первым среди новых независимых государств предпринял такие шаги и теперь неуклонно следует принятому решению.

Известно, насколько взаимосвязаны и взаимозависимы события, происходящие сегодня в мире. В ходе своего развития они выстраиваются в цепочку «гражданин—государство-регион, страна-мир-человечество». И потому, считаем мы, любое государство, любая нация, большая она или малая, понимая всю меру своей ответственности, способны именно в такой последовательности оказывать воздействие на ход этого грандиозного движения. Приверженность именно такому подходу определяет размах действий Туркменистана при решении острейших, критических вопросов мирового развития, грандиозных проблем, связанных с его собственными национальными интересами. Здесь нет и не может быть места экономическим или политическим скандалам, точно так же содействие международных организаций, отдельных стран или финансовых фондов не должно восприниматься как ущемление права государства на самоопределение.

Истинная сила должна уступать место силе истины. И это еще одна особенность новейшей эпохи. Туркменистан всегда придерживался этой точки зрения, и теперь не меняет ее: такой подход отвечает нравственным представлениям туркменского народа, являясь политическим кредо в его движении за государственный нейтралитет.

27 декабря 1999 года на Халк Маслахаты Туркменистана была принята «Декларация о внешнеполитическом курсе Туркменистана в XXI веке на принципах постоянного нейтралитета, миролюбия, позитивного добрососедства и демократии». В этом историческом документе провозглашена неуклонность внешнеполитического курса нейтрального Туркменистана как государства, неустанно на деле придерживающегося принципов защиты гуманизма, демократии, а также прав и свобод человека.

Туркменистан признает права и свободы человека, признанные мировым сообществом как нормы межгосударственного права. В Декларации в очередной раз подчеркнуто, что Туркменистан и сегодня, и впредь намерен сотрудничать на долговременной основе с Организацией Объединенных Наций.

Мои дорогие соотечественники!

Все мы современники, которым жить в XXI веке. На нас возложена особая ответственность, забывать о которой мы не вправе. Этой ответственностью должны быть продиктованы как наши задачи, так и наши усилия по их решению. Такова политическая точка зрения Туркменистана, и она останется неизменной и в грядущем. Туркменистанцы объединят свои усилия, чтобы двадцать первый век по сравнению с веком двадцатым стал более безопасным, более гуманным, более счастливым, чтобы нынешнее столетие вошло в историю как Золотой век туркменского народа.

Глава V

Духовный мир туркмен

Мой терпеливый, мой гордый, мой великий народ!

Я хочу, чтобы ты знал: каждый прожитый мною день — это долг, который я воздаю тебе за священное право быть и именоваться туркменом, стоять с тобою в одном ряду, слышать биение твоего сердца, стучащего в унисон с моим. Для меня нет большего счастья, чем ощущать себя частью тебя, безраздельно принадлежать тебе, твоему духу и твоей истории, осознавать свою сопричастность твоей несокрушимой и одухотворенной судьбе.

Своим жизненным призванием я избрал служение тебе, мой народ! Для меня нет высшей награды делать все, что в моих силах, ради твоего счастья и процветания, благополучия в твоих домах и семьях, мира и спокойствия в обретенном тобою государственном доме. Я нескрываемо горжусь тем, что под крышей этого дома ты зажил гордо и привольно, что свет и тепло в твоих очагах, дарованное тебе твоим государством, озаряет твою жизнь щедростью и богатством твоей земли, твоего независимого нейтрального Отечества.

Но более всего я горжусь тем, что к тебе, мой народ, возвращается вдохновение, что на крыльях своего духа ты вновь паришь над историей, созидая свою судьбу и свое будущее. Плоды независимости, которые мы пожинаем сегодня, — это плоды твоего вдохновенного национального гения, сопутствующего тебе на протяжении всей твоей истории и зримо являющегося в ее особые, судьбоносные моменты.

Туркмены, братья мои!

Мы вправе гордиться своим национальным духом не только и не столько в силу его принадлежности нам как нации, а в силу его сущностной природы, открывающей нам ценностные ориентиры и позволяющей держаться им во всех обстоятельствах и коллизиях нашей многовековой судьбы.

Духовный мир туркмена — это мир чистой и светлой души, исполненной оптимизма и веры в земное, разумное предназначение человека. Эту веру в себя и надежду на лучшее туркмен избрал как единственно верный способ существования, когда дух не подавляется унынием и разочарованием, а возвышается над ними, творя добро и сострадание, рождая великодушие и гуманность, вызывая любовь к своему народу и родной земле, стремление к единению со своей нацией.

Жизнь духа не подвластна времени и тлену. Дух надысторичен, поскольку обладает способностью возвышаться над бренностью человеческого существования. Но там, где сливается дух сильных людей, возникает дух народа. Именно он питает бессмертие человеческой души, ибо придает времени качество бытия, заключенного в жизни одного существа, одной личности. И тогда ты, как личность, начинаешь ощущать присутствие этого времени рядом с собой. Оно бестелесно и безъязыко, но оно говорит языком окружающей тебя природы. Этот язык исполнен многозвучия живого пространства мира, он вбирает в себя все оттенки речи, на которой говорят друг с другом небо и земля. Это язык кружащих над Каракумами вихрей, скользящих над Хазаром облаков, срывающихся с вершин Копетдага бурь. Это шепот оглушительной тишины, доносящей до твоего слуха слившиеся с каракумскими ветрами голоса предков. Их взгляды устремлены к горизонтам туркменской пустыни, их чувства слились с облаками, их взоры пламенеют под туркменским солнцем, их силуэты отчетливо различимы в тени гор. Всем своим существом ты ощущаешь присутствие далеких предков, чей дух не расставался с этой благословенной землей.

Как пшеничное зерно, брошенное в благодатную почву, прорастает к жизни, так и дух предков оживает в твоей душе. Душа порождает душу, заново возрождается в ней.

Но душа не продлится, не продолжится в другой душе, если из трех своих главнейших ипостасей — дарования, разума и памяти лишится последней. Именно память формирует сознательную жизнь человека, побуждая его соотносить себя во времени, выходящем за границы собственного существования.

Человеческую жизнь и формирование личности я делю на два этапа. На первом человек не осознает себя, наследуя от родителей внешность, черты характера, те или иные способности. Второй этап начинается с того момента, когда включается сознание. Именно в этот период зреет память человека, проявляется его способность воспринимать ее свойства как унаследованную память предков. Их дух начинает подпитывать внутренний мир человека, зарождая в нем огромную внутреннюю потребность сопричастия корневым основам нации — языку, религии, музыке, семье, традициям и обычаям, сложившимся под воздействием природных особенностей родной земли.

Национальный дух был присущ туркменской нации с момента ее зарождения, и на каждом этапе он обретал новые оттенки меняющегося духовного мира, однако ценности своей не утрачивал, напротив, совершенствовался, пройдя пять этапов.

Первый этап туркменской духовности простирается от V тысячелетия до нашей эры по 650-й год нашей эры. Этот период олицетворяет родоначальник нации Огуз хан. Он простой туркмен, живущий честным трудом. Его огнон (талисман) — бык. Ведь именно бык, вол преображает своим трудом природу, способствует плодородию родной земли. Крепкий и сильный, как вол, Огуз хан туркмен символизирует трудолюбие, усердие, волю, состоятельность. Путь Огуз хана — прямой путь к сплоченности, единению и цельности, это путь честности и справедливости, открывающий дорогу горячим, смелым и отважным людям.

Живому — движение, мертвому — покой. Эта мудрость Огуз хана туркменами его эпохи была усвоена сполна и доведена до совершенства.

Второй этап охватывает период от 650-го года по X век. В этот период туркмены превратились в странствующий народ, взяв на вооружение девиз Огуз хана: «Не стой на месте!». Именно в эту эпоху туркмены отшлифовали качества, необходимые в дороге, в путешествиях, в дальних походах.

В Алтындепе наряду с фигуркой золотого тельца была обнаружена статуэтка волка — ведь, по преданию, именно волк показал Огуз хану дорогу. Правоверным туркменам, чтобы освоить новый путь, выявить на нем свои способности, необходимы были бесстрашие и сила волка, его резвость. Он и занял место вола. Туркменская духовность вышла из своих прежних берегов и разлилась по всему исламскому миру.

Под символом серого волка этот дух вышел на бескрайние просторы пустыни, обрел масштабность, сильный, мужественный характер. Он не терпел укоров сильных, не трогал добычи слабых, не посягал на чужие земли, но и на свои не пускал чужих. Он не зазнавался в благополучные времена, не унижался в трудные. Его шерсть, его холка были цвета неба — цвета вечности и недосягаемости. Отсюда и поговорка «Морда волка — благословенна!». Он не дал загнать себя в клетку с тигром, не играл со львом.

Второй период — это период развития и совершенствования уже сложившихся ценностей туркмен. Дух этого времени был выражен в гопузе Горкут ата, ставший духовным наставником нации и добровольно принявший ислам, открыл туркменам новое пространство духовности. Своими проповедями о вере, о бренности жизни он привнес в жизнь туркмена новые моральные ценности. Теперь мир делился не на две части, как прежде, а на три. Люди уверовали в то, что за свои дела на этом свете надо держать ответ, что конец света — это расплата за зло, содеянное на земле.

Наивысший расцвет туркменской духовности приходится на ее третий период — с X по XVI века. Это время, когда в мире правят туркменские государства. Великое государство сельджукских туркмен, Османское туркменское государство, государства Гарагоюнлы и Акгоюнлы — исторические свидетельства того, насколько великим был дух туркмен в этот период, насколько сильной политической и исторической волей он обладал.

Дух этой эпохи накопил огромную силу, способную дробить камни, рушить горы. Он не только по земле спешил, но и на небеса вознесся. Не случайно его символом становится беркут. Стремительный и неуязвимый, он хватает свою добычу на лету и на бегу. Сидя на недосягаемых вершинах и вбирая в себя любовь солнца, он свысока смотрит на суету и быстротечность этого бренного мира, постигая всю бездонность мироздания.

Духовным выразителем этой эпохи становится Героглы. Он неспроста берет в руки дутар — именно этому музыкальному инструменту уготована участь тончайшего настройщика туркменской души. Военно-политическая стремительность Огуз хана перерастает в культурно-историческую скорость, завоевывая огромное духовное пространство мира.

Основательно вышедшие на историческую арену огузы-туркмены накопили к этому времени огромный государственно-политический опыт. Именно тогда и родилась на Востоке пословица про умение туркмен возводить государства. В считанные века они основали десятки государств на Западе и Востоке, в Египте и Индии, других странах. Большинство султанов этих государств звались орлами — по традиции, идущей от Огуз хана. Все его внуки имели собственное имя беркута: Гая-шункар, Бегдили-бяхри, Додурга-гарчгай, Овшар-лачын, Чепни-хумай, Салыр-беркут, Бюкдуз-утельги. Названия орлов — Тогрул и Чагры — носили духовные имена основателей Великого государства сельджуков Давута и Мухаммеда. В этот период духовной опорой туркмен были сказочные птицы Симург и Феникс.

Четвертый период туркменской духовности (XVII — XIX века) — это время возврата туркмен на родную землю, некогда покинутую ими. Устав от исторических передряг, они подытоживают пройденный путь, гордятся успехами, огорчаются неудачами. Природу сознания этого периода определяют «домашние» заботы, связанные, в первую очередь, с сохранением национальной самобытности.

Взяв у истории мирную передышку, туркмены сквозь сито разума просеивают исторический опыт, убеждаясь в том, что терпят поражение тогда, когда меняется их традиционный путь.

Практически не выходя из дома, не выглядывая за порог, туркмены отдаются своей жизни. Вспыльчивость сменяется умиротворенностью, решительность — вдумчивостью. На смену исторической активности приходит заметное расслабление духа. И хотя в духовном облике нации почти исчезают черты исторического творчества, дух туркмен, концентрируясь во внутренней жизни, продолжает выявлять свою несгибаемую свободолюбивую природу.

Пример тому — Мерв, Мару-Шаху-Джахан. Возникший четыре тысячи лет тому назад как центр развитой цивилизации древних туркмен, этот город на протяжении всей своей истории слыл жемчужиной Востока. В эпоху туркменских ханств, при султане Санджаре население Мерва превышало два миллиона человек. В начале XIII века Чингисхан разгромил этот город. Туркмены заново восстановили его. Спустя столетие он опять превратился в руины, пережив нашествие хромого Тамерлана. Туркмены снова воскрешают его. В 1787 году уже бухарский хан вновь сравнял Мерв с землей. Но он вырастает на прежнем месте непоколебимой национальной святыней. Есть ли еще другой город в мире, переживший столько погромов и всегда восстававший из пепла?!

История знает множество примеров удивительной стойкости духа моего народа, проявляемой в тяжелую годину. Хочу привести лишь один из них, может быть, самый драматичный…

Особой жестокостью и кровопролитием отличалась война, что прокатилась в селах Астрабада между сторонниками емудского предводителя Сайыл хана и иранского шаха Аката. Число жертв умножили туркменские женщины, убитые своими мужьями во имя спасения их чести. И все-таки добычей врага стали восемь тысяч женщин и детей. Многие из них, чтобы не быть обесчещенными и покоренными, покончили с собой. Есть ли более разительный пример несгибаемого народного духа, неукротимой национальной воли?! О, Великий Аллах, прими наши молитвы за упокой этих святых душ, пошли нам их стойкость и целомудрие!

Жестокие испытания не оставляли туркмен в ту эпоху. Безгосударственность, разрозненность народа не только били по его судьбе, но и вели к частичной амнезии исторической памяти. Редкими стали связи с родичами, волею судьбы заброшенными в иные восточные страны. В их руки и переходила историческая активность. Здесь же, на родине, израненный и разделенный на племена, народ изнемогал от бесконечной чреды лишений.

Не случайно, что именно эта эпоха породила целую когорту поэтов и мыслителей, чьими заботами из народной памяти не был вытравлен цельный облик туркмена. Духовным лидером этого периода стал Махтумкули Фраги. Выходец из народа, он стал той великой горой духа, из которой потекли в народ вдохновенные реки разума. Все последователи великого мыслителя развивали его идеи: племянник Зелили воспевал патриотизм, Сейди — героизм, Молланепес и Кемине посвятили свою лиру любви, Мятаджи — философии жизни. Именно им, тончайшим поэтам-классикам, удалось заключить в своем творчестве великую гражданскую мощь и стать глашатаями народа. Именно они поднимали его дух, призывали к национальной гордости и сплочению.

Трагическим апофеозом, терновым венцом духовной истории туркмен стал XX век. Никогда прежде не тянувшие чужой груз, туркмены — впервые за свою историю — попали в зависимость от другого государства. В молох этой зависимости угодили не только духовные основы нации, она понесла ни с чем не сравнимые человеческие жертвы. Свыше 80 тысяч туркмен погибли в Первую мировую войну 1914-1918 годов. За 900 тысяч перевалило число жертв раскулачивания в 1917-1930-х годах. В эти же годы в поисках спасения и счастья в чужих краях страну покинуло более четырех миллионов человек. Нет точной статистики пострадавших, объявленных врагами народа, расстрелянных и отправленных в ссылку по обвинению в национализме и басмачестве в 1930-1937 годы. Каждую ночь под прикрытием темноты людей забирали из их домов и отправляли в неизвестном направлении. Родственники боялись выяснять их дальнейшую судьбу… Люди жили в постоянном страхе за себя, за близких, за свое будущее.

Но оно неотвратимо наваливалось всей тяжестью чуждой, фальшивой идеологии, прикрывавшей откровенный грабеж благодатной туркменской земли. Ежегодно СССР поглощал из Туркменистана нефти, газа, хлопка, продуктов химии на 10-18 миллиардов долларов, возвращая при этом даже менее одного миллиона. При таком раскладе духовные ценности теряли всякое значение, тотальный обман порождал воровство всех масштабов, оборачивался безверием и пессимизмом народа.

Некоторые и сегодня ностальгируют по недавнему прошлому, продолжая считать, что во времена СССР жилось лучше. Но ведь ты, туркмен, чуть было окончательно не утратил свой язык, без знания русского языка тебя не брали ни на учебу, ни на работу. Конечно, собственные заблуждения преодолеть может лишь сам человек. Но, мои дорогие туркмены, поможем друг другу разобраться в правде, заглянем ей в глаза! Разве можно считать достойным образ жизни, при котором народ утрачивает святое из святых — свой язык, религию, национальную память? Разве можно считать нормой нищенское существование богатейшего народа, смириться с выданным ему клеймом отсталых, нерадивых иждивенцев? И разве можно своими смутными обидами измерять величие Родины, значение Независимости? Им ведь нет цены!

Но затмение духа проходит, как проходит всякая болезнь. К тому же в судьбе туркменской нации обнаруживается удивительная закономерность, записанная на ее роду Всевышним: в начале каждого тысячелетия дух туркмен, пережив новое возрождение, поднимается выше. Так случилось и в начале третьего тысячелетия: Аллах послал туркменам новое историческое вдохновение. 27 октября 1991 года — дата провозглашения пятой, золотой эры духовной истории туркмен. Эта эпоха — эпоха зрелости туркменского духа.

Символ этого духа — быстроногий скакун. Это он домчал до нас из глубины веков мольбу и завещание предков, это он, по праву заняв свое место на национальном Гербе, воплотил собою устремленность туркменского духа к совершенству, гармонии и красоте. Отныне этот дух живет не только в отдельных звуках бубна, гопуза, дутара, гиджака, он воплотился в оркестровом звучании всех национальных музыкальных инструментов, зазвучал гимном немеркнущей и вдохновенной истории туркменского народа.

Из поколения в поколение наши предки бережно передавали накопленный ими драгоценный духовный опыт. Свои чувствования, знания каждый туркмен передавал детям, внукам. Так мудрость отцов донеслась до наших дней…

Пусть будет высоким ваш дух!

В душе, сознании, в самой крови туркмена заключено высокое призвание и великий долг: кем бы ты ни был — дайханином или ахуном, чабаном или полководцем, великим гражданином или простым смертным — ты в первую очередь должен быть достойным человеком. Иначе грош цена всему, что ты сделал, придя в этот мир!

Самой своей природой туркмены настроены на добрые дела и доброе отношение к другим людям. Они не умеют жить по иному, создавая тем самым вокруг себя атмосферу терпимости, миролюбия и добросердечия.

Если попросить у туркмена в долг, он просто не сможет отказать. При наличии денег скаредный, и тот, не отпустит с пустыми руками, не говоря о щедром. Щедрый, даже если у него нет денег, скажет: «Сядь, выпей пиалу чая, я выйду на минутку», а сам поспешит за выручкой к соседу.

Пришедшего к порогу нищего и худой человек не отправит без подаяния, а хороший от себя оторвет, последнее отдаст.

У туркмена свое, особое понимание добра, которое неотделимо от восприятия мира в целом. Туркмен расположен ко всем людям без исключения, в каждом человеке он готов видеть скорее хорошее, чем плохое. Сохранилась притча, передающая эту особенность туркменской души.

… Однажды во время беседы зашла речь о сельском воре. И тогда Азади припомнил случай, характеризующий этого вора с хорошей стороны. Суфии, подхватившие намек своего наставника, стали наперебой расхваливать жулика. В разговор включились и остальные, и в конце концов вор вознесся чуть ли не до ангела.

Спустя некоторое время этот самый человек приходит к Азади:

— Ваша светлость, я поставлен в сложное положение… Когда мне передали ваш разговор, я так обрадовался, что в тот же день бросил свое грязное дело. Но теперь, стоит мне сделать неверный шаг, мой внутренний голос спрашивает: «А что скажет ахун?». Вы все время сидите где-то внутри меня, следите за мной…

— Внутри тебя сидит твоя совесть, видно, она, наконец-то, проснулась…

Но нашелся человек, который упрекнул Азади:

— Ахун ага, зачем вы вознесли этого негодяя, ведь вам хорошо известно, чем он занимается?

На что Азади ответил:

— Если я о ком-то скажу хорошее, и ты скажешь, и другой, и третий, и все подчеркнут достоинства человека, глядишь, они и проявятся. А если все будут говорить лишь дурное, оно и прилипнет, как сажа. Измазать человека нетрудно, куда важнее найти в нем достоинства.

Очень мудрая притча. У человека, умеющего краснеть, не может быть на сердце грязи, считали наши предки.

Почему у туркмен издавна заведено здороваться, протягивать руку даже незнакомым людям? Туркмен легко вступает в общение, в его глазах всегда теплится улыбка, искренний, а не показной интерес к собеседнику.

Здороваясь с человеком, улыбнитесь ему, тогда и он улыбнется в ответ, и вы почувствуете, как его улыбка согревает вам душу!

Придя в многолюдное место, постарайтесь найти такую тему для беседы, которая была бы приятна всем, и вы увидите, как светлеют не только лица, но и души людей. А раз другие получают удовольствие от общения с вами, значит, и вам это приятно. Значит, быть хорошим человеком важно не столько для других, сколько для самого себя.

С молоком матери впитывает туркмен эту истину, потому что сердце его работает по милости Божьей. Оно похоже на волшебный сачак, полный любви и духовной пищи, озаренный божественным светом. И чем больше раздается из него, тем полнее он становится. Это как колодезная вода: чем больше вычерпываешь ее, тем она чище, вкуснее, если же ее беречь, не тратить, она портится, протухает.

Туркмены всегда предпочитали видеть в человеке только хорошее. Они умели расположить к себе чужого, сделать его своим близким.

Если у тебя нет брата, в том нет твоей вины, если у тебя нет друга, в том нет вины Бога. Умей и ты приблизить к себе человека, поддержать его, вдохнуть в него свою любовь. Люди ответят тебе тем же. А если ты будешь с каждым днем совершенствоваться, налаживать свои отношения с другими, они тоже потянутся за тобой. Чем больше вокруг тебя хороших людей, тем защищеннее ты сам. Никто не придет со стороны, чтобы вдохнуть в твой дом мир и любовь.

Друзья мои!

Мы — часть народа, нам жить с ним, внутри него. Нам и облагораживать общество, к которому мы принадлежим. Туркмена только туркмен сделает туркменом! Только он сам возвеличит себя! Побольше рассказывайте о хороших людях, плохих, возможно, Господь сам исправит. Если мы будем помогать друг другу совершенствоваться, Господь окажет нам помощь вдвойне. Ведь там, где ходит народ, образуется дорога.

Мои любимые туркмены!

Душа — это частица Бога внутри нас! Мы обязаны поддерживать на должной высоте дух, данный нам Богом. Господь благословляет одухотворенных людей, осыпает их своими милостями. И жизнь их продлевает вдвое.

Индийские йоги, мусульманские суфии, тибетские монахи умеют, медитируя, соединить свои души с духом Божьим. Они утверждают, что на свете нет большего, нет высшего удовольствия. Мы, туркмены, пришли в мир со своей философией. Ее смысл — во вдохновенной, радостной жизни. Никто и ничто не заменит удовольствия от полноты счастливого, одухотворенного бытия.

Хотят или не хотят люди, но мир движется к совершенству, гуманизму, чистоте! А человек идет к Богу! Все великие религии утверждают: после смерти душа человека очищается, и он приходит к обители Божьей. Человек еще при жизни должен встать на этот путь, должен быть достойным встречи с Господом.

Начиная с великих религий вся гуманная, художественная литература создает образы положительных героев.

Государства борются за то, чтобы воспитать Человека, защитить Человека, сделать Человека счастливым.

Высшая цель нашего государства — воспитать духовно зрелую, гармонично развитую, имеющую высокие цели и устремления высоконравственную личность, которая по праву могла бы стать прообразом человека будущего.

В мире существует множество почетных званий: герой труда, заслуженный артист, народный художник… Помимо этого, существуют тысячи орденов и медалей, которыми удостаивают за заслуги перед государством, однако нигде, ни в одной стране мира нет награды, присваиваемой за высокое звание Человека.

Независимый, нейтральный Туркменистан продвинулся здесь на шаг дальше, отдавая дань школе Огуз хана, ее великим гуманистическим традициям. Мы учредили почетное звание «Старейшина народа». Я намерен учредить орден «Ruhubelent», который будет вручаться самым достойным, самым человечным людям, снискавшим почет и уважение в народе своей активной, подвижнической добротой, скрепляющей, цементирующей нравственные основы общества. Этого звания будут удостаиваться представители всех профессий — и дайхане, и рабочие, и музыканты, и хякимы, и чабаны, и доярки… Будучи высококлассными мастерами своего дела, все они должны отвечать одному непреложному требованию: быть замечательными людьми! Мы поднимем планку уважения к настоящему Человеку — носителю общечеловеческих добродетелей, подвижнику и гуманисту.

Мои дорогие земляки!

Поверьте, чем больше будет замечательных людей, тем прекраснее станет наша жизнь. Ведь жизнь — это конкуренция. Соревнуясь с хорошим человеком, и сам становишься лучше, чище.

Когда к вам приходит расстроенный человек и жалуется на жизнь, на людей, на свои неудачи, после него в вашей душе остается тяжелый осадок, все валится из рук. Напротив, если в гостях у вас побывал веселый, жизнерадостный человек, вы заражаетесь его оптимизмом, испытываете подъем, душевный комфорт. И любая работа заладится, потому что делаете вы ее с удовольствием. Вдохновение обладает безграничной силой.

Господь любит и милует сильных духом людей, он гордится ими. Наверное, вы и сами из всех своих сыновей больше любите самого жизнерадостного, доброжелательного, приветливого.

Никто еще недовольством и нытьем не добился успеха. Тоска и отчаяние не проходят сами по себе, и если вы не боретесь с ними, они надолго застревают в вашей душе.

Душа — это живая птица, которую Господь поселил внутри каждого человека, это Его благословенное, чистое дыхание. Господь дал нам душу для чистой и светлой, высокой мечты, для жизни по совести.

Человек живет на земле, однако душа его витает в облаках! И если на душе у него тяжело, если он скорбит, предается унынию, никакими наставлениями не заставишь птицу его души взлететь!

Пока живы, поддерживайте в себе высокий дух, пусть он станет вашим личным знаменем, парит в высоте! Именно ваш дух приведет вас к Богу. Нельзя предстать перед Всевышним в печали, упавшими духом!

Впасть в уныние нетрудно. Чтобы расстроиться, не нужно ломать голову, этому не помешают ни образование, ни уровень развития, ибо поводов для недовольства в нашей жизни хватает. И особого ума для этого тоже не требуется. Ты можешь быть богат, физически здоров, но все равно в этой жизни тебя что-то не устраивает. Потому что нет предела ни накопительству, ни восхождению по служебной лестнице. Разве, например, богач не может расстраиваться из-за того, что его капиталы несопоставимы с состоянием Каруна? Еще как может!

Хочу рассказать вам еще одну притчу.

…Жил когда-то мудрый туркменский суфий по имени Баезит Бистамы. Однажды ших Абу Муса спрашивает у него:

— О наш пир, что вы собираетесь делать с утра?

— Не знаю ни утра, ни вечера. Моя голова занята одним: как выполнить поручение Господа. Он сказал мне: «Если просишься в мою обитель, принеси то, чего у меня нет. Но учти, что моя кладезь переполнена благими делами и совершенными поступками». И тогда я взмолился и спросил у Него: «О, Всемогущий, что же это может быть, чего нет у Тебя?» И Господь ответил: «Безнадежность и безысходность, нищета и лишения, надломленный дух и уныние — вот чего нет в моей сокровищнице. Но мне они и не нужны». Вот я и думаю, как угодить Господу. Он желает иметь только великое, хорошее, Ему по душе мужественные, сильные духом. А то, что нравится Всевышнему, предписано и туркмену…

Баезит — крупный туркменский священнослужитель, оставивший своим богатым духовным наследием заметный след в исламской религии. Он говорил: мы обычные, смертные люди. На этом свете мы для того, чтобы жить. А потому мы должны быть достойны этой жизни, должны уметь радоваться ей, получать от нее удовольствие. А раз ты туркмен, тебе надлежит быть достойным своей великой нации, жить с высоко поднятой головой, честно трудиться и пожинать плоды своего вдохновенного труда.

Мои дорогие!

Внемлите этому разумному совету! Любите жизнь, любите все ее проявления, любите своих детей! Любите мать-землю, свой священный край! Только тогда вы достигнете величия духа и только тогда вам улыбнется удача!

Две разновеликие силы даются человеку, чтобы достойно прожить жизнь. В ее первой половине — молодости он тратит все силы на то, чтобы наладить отношения с этим миром, закрепиться в нем. Он строит семью, приобретает профессию, которая в дальнейшем будет кормить его, получая для этого необходимые знания и служа тем самым самому себе и своему народу. Одним словом, он завоевывает место под солнцем.

Приобретая с годами жизненный опыт, становясь взрослым, человек начинает понимать, что создан не только для этого ограниченного во времени и пространстве мира. Ему открываются сокровенные тайны бытия, приходит осознание смысла жизни, а затем и покаяние. Это момент обретения внутренней силы, перехода жизни в другое качественное состояние. «Покаявшись в сорок лет, к душе обращаешься ты», — говорил об этом периоде Махтумкули.

Величайшая личность всего Востока, Махтумкули Фраги, безусловно, является нашим духовным отцом и учителем. С него мы должны брать пример на каждом шагу жизни. Единственное, от чего мы далеки, это от его мистических суфистских идей.

Легенда гласит:

В ту пору, когда туркменам жилось привольно, султан Санджар, прочитав один рубаи Энвери, пригласил его к себе во дворец:

— Поэт, если все зло на свете преследует только тебя, не ропщи на свою судьбу, призадумайся. Спроси себя, может, ты сам во всем виноват. Без причины былинка не шелохнется…

Энвери понял, на что ему намекал султан: сидя на пепелище, бесполезно мечтать о заоблачных далях. Если ты неуживчив, не задерживаешься долго на одном месте, если твой образ жизни неподобающ, грош цена твоим высоким желаниям…

Нельзя слепо верить в судьбу и потому не предпринимать попытки изменить ее к лучшему. Каждый человек способен на это, но он должен бороться, добиваться счастья. Не зря говорят, что без усердия цели не достигнешь.

Необходимо даже в трудные минуты жизни не терять присутствия духа, высоко держать голову! И даже если к вам придет печаль, она должна быть светлой!

В этом ледяном мире трудно жить без пылающего сердца. После того, как кончится детство, жизнь человека перестает быть сплошным праздником. Какой бы уравновешенной и гармоничной ни была жизнь общества, в жизни отдельного человека проблем и запутанных ситуаций хватает. Но надо стремиться к тому, чтобы в любой переделке сохранять человеческий облик, не поддаваться отчаянию. Надо концентрировать всю свою волю, чтобы каждый раз одерживать победу над самим собой.

В молодости человека поддерживают физическое здоровье и страстная любовь к жизни. Но человеческому организму свойственно стареть, слабеть. С возрастом некоторые люди утрачивают вдохновенные свойства души — неистребимую жажду жизни, пылающий жар сердца, обостренное чувство собственного достоинства.

Настоящий человек — это тот, который умеет до глубокой старости сохранить в себе силу духа. Ведь одухотворенность поддерживается не только физическим здоровьем, она подпитывается нравственной, духовной чистотой.

В подлинном смысле одухотворенность — это любовь. Любовь ко всему, что окружает человека с первых и до последних мгновений его жизни. Но человек никогда не познает подлинную силу и мощь любви, если не научится любить Родину, свой народ, если не познает ответное чувство, которое случается только тогда, когда сердца бьются в унисон.

Понятие Родины широко и объемно, оно включает в себя множество других понятий. Женщины и дети, братья и сестры, родственники и сослуживцы, друзья и знакомые, природа и государство, память и будущее — все это и многое, многое другое — составляющие одной единственной и неповторимой ценности — Родины. Ее сущность кроется за сложным процессом перехода от массовости к цельности. Но именно этот процесс выявляет степень духовного развития человека и нации — степень их зрелости, а потому требует персонификации ценностей и понятий. Как когда-то по достижении зрелых размышлений о душе и духовности человечество пришло к выводу о единобожии, так и отдельный человек все, что ему дорого, соединяет в понятии Родины. А поскольку Родина может быть только в единственном числе, постольку она незаменима и неповторима.

Человек — существо духовное. Через свою душу он пропускает самые важные вопросы жизни, связанные с преодолением тех или иных трудностей. Сопричастность судьбе Родины, сопереживание ей — важнейшее, необходимейшее условие не столько физического выживания человека, сколько закалки его духа. Ибо Родина для него — это опора и защита, вера и надежда, сердечная любовь и привязанность, это его самая высокая мораль.

Человек, осознанно любящий Родину, никогда не сникнет, не падет духом. Он может смириться с какими-то материальными трудностями, жить в худших, чем другие, условиях, но при этом не терять оптимизма, не испытывать чувства униженности и обделенности, пребывать в согласии с окружающим миром и с самим собой.

Безусловно, недостаток материальных средств — это мощный фактор, приводящий не только к душевным переживаниям, но способный в некоторых случаях вызвать ухудшение здоровья. Справиться с этим в состоянии любой человек. Гораздо труднее преодолеть нищету духа, оказаться без душевной поддержки и не потерять человеческий облик.

Пессимизм начинается с ошибок. Только пессимист окрашивает свою жизнь в мрачные тона, не борется за выживание, ни во что не верит и ни к чему не стремится. Духовная ущербность вызывается бедностью духа, недостатком веры, слабостью воли, отсутствием цели.

Братья мои!

Во имя всего того, что зовется Родиной, во имя всех нас и каждого, ради сплочения нации и народа будем и впредь закалять свой дух, помня о том, что за свою богатую и непростую жизнь туркмены выработали в себе замечательный характер, запаслись мудростью и вдохновением, питающими духовный мир каждого, кто зовется туркменом. Поэтому я вновь призываю вас:

Духовной историей туркмен накоплен целый свод жизненных советов и предписаний, одно из которых народ изрек устами великого мудреца Горкут ата туркмена:

Право царя — право Бога.

Право отца — право Бога.

Право матери — право Бога.

Как видим, только троим — Царю, Отцу и Матери предоставил народ высочайшее право Всевышнего. При этом право царя означает обязанности перед ним каждого его подданного, право отца и матери заключается в долге перед ними детей.

Дети обязаны воздать родителям за то, что они подарили им жизнь, за их вседневные заботы и хлопоты, их неизбывную любовь и жертвенность. Если ребенок вырастает в хорошего человека, в этом тоже заслуга его родителей. Он должен быть благодарен им за это, как и за то, что они помогли ему встать на ноги, выйти в люди.

Господь, сотворя человека, сделал ребенка зависимым от родителей до тех пор, пока тот не достигнет зрелости. За свой приход в этот мир человек обязан Всевышнему, а вот родителям он должен быть благодарен за свое становление и формирование.

Однако молодым свойственны неоправданные амбиции: им порой кажется, что их становление произошло само собой, без участия кого бы то ни было. И лишь повзрослев и заведя собственную семью, человек прозревает, начинает понимать, что для него значили мать и отец. «Узнаешь цену кормильцу, когда сам станешь им», «Воспитавшего оценишь, когда сам будешь воспитывать». Так говорили наши предки.

У каждого возраста свои особенности. По-разному, в зависимости от прожитых лет, сын думает об отце:

В пять лет: «Мой папа все знает».

В десять лет: «Папа много знает».

В пятнадцать лет: «И я знаю много, как папа».

В двадцать лет: «Честно говоря, отец ничего не знает».

В тридцать лет: «А все-таки отец кое-что знает».

В сорок лет: «Хорошо бы обсудить этот вопрос с отцом».

В пятьдесят лет: «Отец знает все».

В шестьдесят лет: «Эх, если бы отец был жив, я бы смог посоветоваться с ним. Надо было беречь его, носить на руках».

Так уж мы устроены, что только потеряв, понимаем, чего лишились. Ценить родителей надо всю жизнь, и дети туркмен должны знать это, учиться этому. Они должны понимать, что само появление на этом свете для человека счастье. А вот сделать счастливой свою судьбу зависит от самого человека. Учиться этому надо с детства, и первая заповедь здесь: уважай родителей, ибо с этого чувства начинается счастье, благополучие ребенка, познав которое, он и в дальнейшем будет постигать мир как счастливое пространство, дарованное Господом. Сделать свою жизнь полнокровной, осмысленной не только наше право, но и святая обязанность.

…Всевышний одарил меня счастьем родиться на этой земле, но я рос, лишенный материнской ласки и отцовской заботы. Поэтому я раньше других осознал значение родителей — еще до того, как сам стал отцом. С особой остротой я ощущал свою обездоленность, когда видел, как отцы моих сверстников с любовью гладят своих сыновей по голове. Мне остро не хватало отцовской улыбки, с которой встречали моих друзей их отцы.

Но, оказывается, Господь, посылая испытание, дает и силы преодолеть его. Так и мне, наряду с сиротством, нуждой и одиночеством были ниспосланы душевные силы, чтобы справиться с невзгодами. Моими родителями стали вначале Бог, а потом мой любимый народ. И теперь пройденный мною полный лишений путь, выстраданный жизненный опыт дают мне право и основание учить, подсказывать молодым, что значат в жизни человека родители, Родина.

Мои дорогие дети! Мой маленький туркмен!

Я хочу, чтобы ты знал: жизнь человека проходит в трех цитаделях. Одна из них дается пожизненно, две остальные сменяют друг друга во времени.

Пожизненная крепость — это твоя Родина, ты находишься в ней с рождения и до последнего часа, отпущенного Богом.

Вторая крепость — это дом, в котором ты родился и вырос. В этой крепости живут твои ласковые родители, ты окружен их неусыпной заботой и любовью. Здесь ты впервые заговорил. Здесь достиг зрелости. Отсюда пролег твой путь в самостоятельную жизнь.

Третья крепость — это дом, который ты построил для себя и своей избранницы. Здесь ты должен окончательно раскрыться, здесь должна состояться твоя сознательная жизнь. Эту крепость ты должен постоянно укреплять своими добрыми делами, воздавая благодарность родителям за то, что они воспитали достойного человека. Твои воспитанность, достоинство и порядочность, востребованность, уважение, которое ты заслужил среди людей, станут для твоих родителей самой большой наградой и продлят им жизнь. Выражением твоей благодарности должны стать каждодневная поддержка родителей, забота о них и доброта, уважительное к ним отношение. Любя своих родителей и заботясь о них, ты можешь рассчитывать на такое же отношение к себе своих детей.

Мой юный друг!

Я хочу, чтобы ты запомнил: отец — второе после Бога святое существо в твоей жизни. Мать — твое спасение, отец — опора. Мать формирует твой внутренний мир, отец является твоей внешней крепостью. Испуганный ребенок зовет на помощь мать, растерявшийся взрослый ищет поддержки у отца.

Отец для туркмена — кладезь мудрости, пример для подражания, образец патриотизма, честности, доброты. Туркмены не представляют отца в роли воспитателя, потому что он никогда не поучает, не дает наставлений. Отец на собственном примере показывает ребенку, как надо вести себя, жить, работать. Все, что хочет сказать отец, он выражает взглядом.

… В давние времена отца и сына, незаслуженно обвиненных в воровстве, выводят на площадь для наказания. Царь назначает им по сорок ударов плетью. Стиснув зубы, отец молча терпит боль, хотя вся его спина исполосована в кровь.

Затем палач принимается за сына. При первом же взмахе плети отец вскрикивает, лицо его искажает страдание. Наблюдающий за расплатой царь подзывает старика к себе:

— Ты стойко перенес все сорок ударов, звука не издал, почему же кричишь, когда бьют твоего сына?

— Ваше высочество, те сорок плетей касались только моего тела, удары же, наносимые сыну, попадают в самое сердце, — ответил отец.

И тогда царь сказал:

— Такой человек не может быть вором, отпустите их.

Мои золотые дети!

Вам посчастливилось родиться в счастливое время. Золотой век, о котором мечтали ваши отцы и деды, это ваш век. Будьте достойными его, прислушайтесь к мудрым словам Горкут ата: «Пока есть отец, зарабатывай доброе имя, пока имеешь коня, прокладывай дорогу!». Вам, мои друзья, приближать будущее, нести эстафету предков. А потому каждый из вас должен сказать себе: «Я туркмен, значит, я примерный сын и примерный гражданин, моему отцу никогда не придется краснеть за меня».

Непочтительное отношение к отцу есть неуважение к самому себе, пренебрежение отцом равносильно пренебрежению собой. Все хорошее, что ты делаешь для отца, ты делаешь для себя.

Отец — твой самый мощный аргумент в глазах людей, твой главный свидетель. Потому что оценивать тебя будут, глядя на твоего отца. Ты — его наследник, потому что наследуешь не только состояние, но также его честь и даже бесчестие. Имущество отца может быть поделено, но его авторитет переходит ко всем братьям безраздельно.

Не стыдись своего отца, постарайся сделать так, чтобы о тебе говорили: «Он лучше своего отца», и гордись этим. Стыдись, если не выдержишь сравнения с отцом: «Он не стоит своего отца».

Не забывай, что ты произрос из отцовского семени. Не было бы отца, не было бы и тебя, не посей он, ты бы не вырос. Из небытия на этот свет тебя произвели отец и мать. Отец — твое прежнее «я».

Никогда ни в чем не упрекай своего отца, но его упреки сноси молча.

Я много думаю о взаимоотношениях отца и сына, немало рассуждений на эту тему нахожу в фольклорном, литературном наследии народа. Есть у туркмен поговорка: «Если твой отец пес, питайся собачьей похлебкой!». Сохранилась и такая притча:

…Однажды некий человек разгневал колдуна, и тот проклял его: «Чтоб ты стал скулящей собакой!». И человек превратился в собаку. Его сын привязал собаку возле дома, а когда наступал вечер и народ расходился по домам, купал ее, а потом ел с ней из одной миски. Так прожил он семь лет, живя и питаясь вместе со своей собакой. Видя любовь сына к отцу, не предавшего его даже в собачьем обличье, колдун вернул тому человеческий облик.

— За твои грехи тебе следовало бы до конца дней оставаться собакой, но ты вырастил замечательного сына, и поэтому Господь позволил тебе вновь стать человеком, — сказал волшебник.

И вот еще что я хочу сказать тебе.

Жизнь — бытие, смерть — небытие. Но небытие одно, а бытия три. Смерть — огромное чудовище, поодиночке его невозможно одолеть, только втроем. Ты сам — твое сегодня, твои дети — твое завтра, твой отец — твое вчера. Человечество — это огромная цепь, а ты звено в этой цепи, в чем тоже заслуга твоего отца.

Отцы не умирают, они живут в своих детях.

Страх смерти рождается вместе с человеком. Это чувство исчезает в тот день, когда рождается первый ребенок. Потому что твой ребенок — это твое продолжение.

Повзрослев, я испытал удивительное чувство: временами мне кажется, что я это не я, а мой отец. Я ощущаю не свои, а его руки, хожу не своими, а его ногами, говорю не своим, а его языком. На первый взгляд, это странные, неправдоподобные ощущения, не испытав которые, трудно в них поверить. Но именно в такие минуты я понимаю, что отец воплощается во мне своими жестами, привычками, манерой поведения. Отец оживает во мне! И эта мысль как откровение пронизывает все мое существо чувством неведомого, безграничного восторга…

Наследники отцов!

Стремитесь пробуждать в себе такие чувства, ибо они — признак зрелости человека, познающего неразрывную связь в цепи поколений. Это и будет продолжением жизни отца, его немеркнущим почитанием.

Почитать отца значит почитать свою Родину.

Мать для туркмена — понятие священное. Мать — это святыня. Только через уважение к ней, к самому слову «мать» проявляет человек свой истинный облик.

У туркмен свое, национальное понятие святости.

Туркмены, чтобы подчеркнуть роль и незаменимость матери, сравнивают ее с отцом. Человек рождается из ребра отца, но сердца матери.

Связывая мать с сердцем, туркмен тем самым очищает священное для него понятие от какого бы то ни было интереса и расчета, ведь сердце — это вместилище чувств, показатель человечности.

У туркмен есть прекрасная поговорка, отражающая понимание ими священного призвания матери: «Ребенок без отца — етим (сирота), без матери — есир (пленник, обездоленный)».

Говоря о сиротстве, туркмены чаще всего подразумевают материальные лишения. А вот обездоленный — это человек, лишенный духовного родства и поддержки, духовно одинокий. Обездоленный страдает не из-за бедности, ему причиняет боль бездуховность, жестокосердие окружающих. Вот почему обездоленный чаще всего тот, кто страдает из-за разлуки с Родиной. Весь мир кажется ему чужим, жестоким, лишенным человечности.

Участь сироты все же терпимее, чем положение обездоленного…

Мне же судьба послала обе эти напасти. Если безотцовство сравнимо с недоеданием, то отсутствие матери не сравнимо ни с чем, ибо ее любви нет ни замены, ни сравнения. Насколько остра эта боль, могут знать только испытавшие ее. Но я, переживший круглое сиротство, могу сказать: отсутствие материнской ласки причиняет нестерпимую боль. Потому что сердечные страдания сокрушительнее телесной боли. Телесные раны со временем затягиваются, но сердечные не рубцуются никогда, они напоминают о себе всю жизнь, до последнего часа.

Материнскую любовь туркмены называют мяхир. Это особое понятие, вбирающее в себя все оттенки чувств, передающих отношения матери и ребенка. Мяхир — это привязанность, трепетность, нежность, влияние невидимых теплых течений, превращающих мать и ребенка в обитателей особого мира, в котором живут и любят только двое.

Первой Родиной человека является его мать. Эта Родина — материнская жалость, в океане которой первые девять месяцев формируется человек.

Вторая его Родина — материнские объятия. В них ребенок обитает первую пору жизни, в них просыпаются его чувства, ощущения, в них он начинает говорить, познавать любовь.

Следующая обитель ребенка — материнские руки. В этой Родине, защищающей и оберегающей его, он пребывает все детство и отрочество. Здесь формируются его самые лучшие черты характера, зарождаются глубинные чувства. Человек, чью голову гладили ласковые материнские руки, вырастает в личность, готовую к служению обществу, Отечеству, Родине.

Любовь, рожденная теплом материнской утробы, нежностью материнских объятий, надежностью материнских рук, — основа основ роста, развития человека, формирования и взросления его организма. Вот почему мы говорим: мать для человека — святыня.

Бог создал нас, он — Созидатель, а мать — Творец!

Все человечество после Адама и Евы зарождалось в утробе матери. Создав Еву, Господь оставил у себя права Создателя, право же Творца разделил с матерью. И уже после этого, создавая человека без отца, без матери, Господь этого сделать не мог. Пример тому — рождение Иисуса Христа. «Без отца он появился в утробе материнской», — писал, преклоняясь перед дерзновением Господним, Махтумкули…

Конечно, Бог — это чудо. При желании он мог бы сотворить Иисуса и без матери. Но Он не сделал этого. Из уважения к матери и преклонения перед нею. Он людям дал урок. Он обязал их относиться к матери как к святыне. Отсюда и у туркмен это отношение: если уж сам Господь Бог, Творец всего сущего на земле, отнесся к матери с такой любовью, то и человек должен последовать его примеру.

Если есть слово, обладающее магической силой, то это слово — мать. Туркмены изначально вложили в него всю волшебную силу, исходящую от силы Господней.

Даже слабый умом человек знает: на свете нет большей святыни, чем мать. О матери сложены сотни, тысячи легенд.

…В давние времена жила влюбленная пара. Девушка, чтобы проверить силу любви юноши, велит ему:

— Если ты и впрямь любишь меня, пойди, вырви из груди матери сердце и принеси его мне.

Потерявший от любви голову юноша так и поступает: вырвав из груди матери сердце, он стремглав бежит к возлюбленной, но, споткнувшись о камень, падает. И тогда трепещущее в его руках материнское сердце воскликнуло:

— Дитя мое, не сильно ли ты ушибся?!

Веками чтут люди эту притчу как ни с чем не сравнимый символ материнской жертвенности. Мать остается матерью всегда! Она жалостлива и живет любовью к своему чаду. Мать умирает и воскресает с рождением каждого ребенка.

Как-то мне рассказали такую историю. Во время родов умирает мать. Врачи предпринимают все, чтобы спасти ребенка. С трудом им удается запустить его сердце, младенец пронзительно кричит. И происходит чудо: от крика собственного ребенка мать возвращается к жизни…

Я не очень-то доверчивый человек и уж совсем не религиозный фанатик, но в эту историю мне почему-то хочется верить…

Врачи-акушеры свидетельствуют: некоторых рожениц не удается спасти, но прежде чем умереть, молодая мать, собрав последние силы, вымолвит: «Пусть я умру, но спасите, выходите моего ребенка». И только потом испускает дух.

… Энвери — великий туркменский поэт эпохи Сельджуков как-то, будучи в приподнятом настроении, повстречал кудесника. Тот и говорит ему:

— Бог великодушен, проси, что хочешь, любое твое желание будет исполнено!

— Если на то воля Божья, позвольте мне хоть на миг повстречаться с родителями, пусть они увидят, что их сын жив и здоров, стал человеком, и пусть после этого они вновь обретут вечный покой.

По велению Господа кудесник устроил Энвери встречу с его покойными родителями. Повидав сына, те упокоились в счастье.

— Ты мог получить любые богатства, мог стать султаном, но ты просил о святом. Иди, мы даруем тебе царство человеческих сердец, — так ответил мудрый кудесник мудрому поэту…

Туркмены пока еще мало знают своего великого предка Энвери, которого народ возвел в пророки. Иногда я думаю: «Как прав Энвери, сочтя за великое счастье хоть на миг увидеть своих родителей. Я бы отдал все за этот миг»… …

Лет пять назад один ученый обратился к видному ахуну — служителю культа:

— Ахун ага, я хочу поверить в Бога, но у меня не получается: ведь мы воспитывались в советское время. Я уже не молод и не хочу жить без веры, что же мне делать?

— Если не можешь поверить в Бога, кланяйся могилам своих родителей… Любая вера начинается с матери и отца… Махтумкули был искренен, когда говорил: «Из-за уважения к родителям отпусти мои грехи». Так что почитайте своих родителей. Господь, возможно, и не снимет ваши грехи, но ради ваших родителей может и смилостивиться над вами, облагодетельствовать…

Так ответствовал ахун.

Люди, знавшие маму, говорили мне: «Ах, детка, твоя мама Гурбансолтан была душой-человеком, мягкой и доброй». А сколько хорошего я слышал об отце. Люди говорили мне: «Сапармурат, твой отец был мужественным и отзывчивым человеком, помогал всем, кому мог. Но если даже не мог, все равно старался хоть чем-то облегчить участь людей. Для каждого он умел найти согревающие душу слова».

С каждым днем я все больше и больше понимаю, какое богатое наследство оставили мне мои родители. Оно не сравнимо ни с чем, ни с какими благами мира. Всю жизнь я стараюсь быть достойным этого наследства, всю жизнь я ставлю перед собой цель быть сыном, достойным своих родителей…

Мне вспоминается еще одна легенда, рассказанная давным-давно одним поэтом. Его беременной матери очень захотелось яблока. А на соседском участке все деревья были усыпаны ими — сочными, спелыми, манящими. Но попросить у соседей она не могла из-за гордости. Купить же было не на что. Она несколько раз подходила к соседскому саду: достаточно было протянуть руку, чтобы сорвать аппетитное яблоко… Но каждый раз ее останавливала мысль: «А вдруг потом мой ребенок станет вором, нет, я не должна кормить его ворованным». Позже этот ребенок, став поэтом, говорил: «Яблоки соседа по-прежнему пышно плодоносят, иногда так и хочется сорвать одно, но мысль о том, что я могу потревожить дух матери, обидеть ее, останавливает меня».

Бегите от человека, обижающего своих родителей, потому что он никогда не станет достойным человеком!

Не верьте человеку, который не ухаживает за своими родителями, — этот человек никогда не принесет пользы ни другим людям, ни своей стране!

На того же, кто может бросить своих родителей, даже смотреть не хочется. Говорят, что и ангелы небесные отворачиваются от них.

— Сынок, когда ты был грудничком и ничего, кроме как плакать, не умел, я понимала, что ты хочешь. Ты не умел говорить, а я знала, что ты хочешь сказать. Теперь же, когда ты стал взрослым, я не понимаю тебя! — с болью в сердце говорила мать своему нерадивому сыну.

Человек, обижающий мать, ранящий ее сердце, ничего путного в своей жизни не добьется!

Не верьте, если вам скажут, что человек, не ухаживающий за матерью, ухаживает за другими!

К сожалению, многие начинают ценить мать лишь тогда, когда потеряют ее. Их боль усиливается оттого, что ничего уже ни поправить, ни изменить нельзя. Не обрекайте себя на эти страдания, не губите заживо свою душу!

Мать — это великое чудо. Знаю по себе: если я чему-то сильно порадовался или, наоборот, огорчился, мне обязательно приснится мама.

У туркмен есть замечательная поговорка: «По-настоящему плачет только мать, остальные притворяются».

Мои любимые дети, дочери и сыновья!

Любите и уважайте матерей! Носите их на руках! Помните, даже когда вам кажется, что вы никому не нужны и никто не смотрит на вас, любящие глаза матери днем и ночью не отводят от вас взгляда! И где бы вы ни были, материнское сердце всегда рядом с вами!

Счастлив и благополучен будет тот, кто чтит свою мать, своих родителей, не дает их в обиду. Знайте и помните: истинное лицо человека проявляется в его отношении к людям, давшим ему жизнь.

Туркмены испокон веку по-особому трогательно относились к своим детям. Ни одна мать, ни один отец не променяют все богатства мира на ноготок своего ребенка! Поскольку туркмены были воинственным народом, предпочтение отдавали сыновьям. Родители, у которых появился мальчик, скажут, что они разбогатели, а их родственники добавят: «У нас появился ещё один кулак». Если туркмена спрашивают, сколько человек у него в семье, он не ответит: столько-то ртов, а скажет: столько-то голов. С особой нежностью туркмены относятся к дочерям, потому что девочка слабее, она всегда нуждается в помощи, к тому же для семьи она — отрезанный ломоть. И поэтому в родительском доме девочка просто обязана быть счастливой!

Родительский дом — это особый мир ребенка, где мать и отец олицетворяют, каждый по-своему, стихию и красоту природы, приближают ее к детскому пониманию и восприятию. И если мать, материнская душа — это кипящее море любви и нежности, то отец — это высокие горы со снежной шапкой на затуманенных вершинах и орлами на скалах…

… Адам, заимев детей и познав счастье отцовства, любовь своих детей, обратился к ангелу Джабраилу:

— Я человек, лишенный материнской любви и отцовской гордости, почему Всевышний наделил меня такой судьбой?

На что Джабраил ответил:

— Но ведь твои отец и мать — это святейший Бог, так неужели ты, будучи Божьим сыном, не можешь заменить их?

В родителях нуждаются все — и малые, и большие, а потому их долг — продлить жизнь отца и матери, сделать их счастливыми.

Что такое родительское счастье? Это когда дети идут дальше своих родителей, достойно продолжая их род. Если сын зарабатывает больше отца, имеет больший авторитет, если он превосходит его по своим способностям и умению ориентироваться в жизни, то родители будут непременно счастливы. Счастливы они и тогда, когда видят в своих детях прилежную воспитанность, которая проявляется во всем, и в первую очередь, в долге перед родителями.

Туркменский народ на протяжении своего тысячелетнего опыта выработал целую нравственную систему правил взаимоотношений отцов и детей. По этим правилам жила туркменская семья, которая была основой поддержания порядка и стабильности в обществе. Туркмен никогда не делал различий между ценностями личности, семьи и общества, для него это были звенья одной неразрывной цепи. Такая гармония во многом определила долголетие туркменской нации, позволила ей не только не исчезнуть за многие тысячелетия, но и дожить до сегодняшних дней. И только в советское время нашим ценностям был нанесен некоторый урон. Сын стал противопоставляться отцу, дочь — матери. Удар сознательно наносился в самую сердцевину нации — туркменскую семью. И это был самый доступный, но и самый уязвимый и разрушительный способ уничтожения туркмен как нации.

Восстановление семейных ценностей — одна из главных задач национального возрождения в Золотом веке. А потому эта задача касается каждого, кем бы он ни был — отцом или братом, матерью или сестрой, сыном или дочерью.

Мои дорогие соотечественники!

Проникнемся важностью этой задачи, осознаем свою ответственность друг перед другом, восстановим традиции, по которым издревле жила добропорядочная, умиротворенная, гармоничная туркменская семья. В этой семье долг детей перед родителями считался важнейшим правилом, его воспитывали всем ходом жизни, укладом семьи и общества.

Воспитанный ребенок сам по себе не появится. Невоспитанный ребенок напоминает необъезженного жеребца.

Смысл воспитания заключается в том, чтобы привить ребенку общепринятые правила поведения, приобщить его к общечеловеческим ценностям, подготовить для жизни в обществе.

Человек приходит в мир, чтобы жить в обществе других людей. Человек не может существовать без общества, он не создан для одиночества, но, чтобы влиться в сообщество людей, он обязан подчиниться определенным требованиям.

Семья — это то первое сообщество, где ребенок приучается к общению и ответственности, где он осознает свой долг перед родителями как основополагающее правило жизни, формирующее у него основанное на уважении отношение к другим людям.

А потому воспитание — это наиважнейшая, наиглавнейшая задача. Родители обязаны содержать своих детей, кормить, одевать их, но вдвойне обязаны воспитывать их. Лучшее воспитание ребенок получает тогда, когда видит перед собой пример для подражания. Он не нуждается в притворных похвалах, ему необходим пример, который подают родители, старшие братья и сестры.

Если отец не кается в своих ошибках, ребенок их обязательно повторит. Самое правильное воспитание заключается в умении ограничивать себя. Если ты поступаешь так, как тебе заблагорассудится, если не можешь устоять перед соблазном, то это прямая дорога к бесчестию, позору, неуважению людей. А твоя дурная слава рикошетом ударит по твоему ребенку. Если тебе жаль не только себя, но и своего ребенка, откажись от дурных дел, раскайся! Ребенок — часть твоего организма, и ты в ответе за эту часть. Если она испортится, разладится весь механизм.

Не получив хорошего воспитания, ребенок в будущем и сам не сможет стать воспитателем. Лучшее из наследств — воспитанность. Воспитанный наследник тот, который научился у своего отца честной жизни среди людей.

Дорогие родители, разъясните своим детям:

Разницу между халал и харам.

Правдой и ложью.

Добром и злом.

Трудолюбием и тунеядством.

Пользой и вредом.

Образованностью и невежеством.

Если вы будете разъяснять эту разницу не на словах, а на деле, если терпеливо, всей своей жизнью и поступками будете доказывать ребенку преимущества чести, добра и трудолюбия, это и будет вашим воспитанием вашего ребенка.

Добро — это умение отказаться от своей выгоды, зло — это злоупотребление чужой добротой. Вред от зла, ущерб от правды не сразу распознаются. Плох тот человек, который ищет корень зла не в себе, а в своем времени и окружении. Научи своего ребенка жить в согласии с собой, с остальным он сам справится.

Если ты бежишь от хороших дел, потому что это трудно, и с легкостью приобщаешься к дурным поступкам, тем самым ты причиняешь зло собственному ребенку.

Тот, кто ждет вознаграждения за полезное дело, может с легкостью пойти на дурной поступок. Такой человек — временный солдат добра и постоянный воин зла. Оберегай своего ребенка от такого примера!

Если у тебя вырос плохой ребенок, вини за это в первую очередь самого себя.

Начиная доброе дело, положись на Бога, людей, свое государство.

Твоей самой большой заслугой перед Богом является твоя вера, перед народом — твой труд.

Надо делать добро не напоказ, не для почестей и званий, а для процветания своей страны, народа.

Богатство дается не для того, чтобы отдаляться от людей, а ради того, чтобы приобщаться к людям, ради добрых отношений с ними.

Не делай того, что не принимается людьми, обществом, тогда и общество примет тебя.

Харам — это зло, причиняемое обществу.

Халал — это добро, приносимое людям.

Братья мои!

Запомните сами и детям своим внушите: источником любого зла являются сплетня и ложь, ибо они — средство оправдания нечестности, сокрытия вины.

Когда место халала занимает харам, это говорит о неблагополучии в обществе. Только воспитанием можно спасти общество, очистить его от скверны. Это единственный путь.

Научите своего ребенка чистосердечности.

Недоверие — это прилипшая к сердцу грязь. Не доверять своему народу, обществу и государству, значит, шагнуть в сторону харама.

Харам всегда будет утверждать, что он халал, иначе ему никуда не будет доступа. Как щитом прикрываясь фальшивой честностью, он будет идти напролом.

Истинно честный человек (халал) никогда не будет говорить о своей порядочности, потому что в этом нет ни смысла, ни необходимости.

Честность, правдивость, совестливость — главные принципы халала. Настоящий человек тот, у кого телесная чистота соединяется с чистотой духовной. Самое опасное, когда опрятный с виду человек имеет черную душу.

Сатана не спускает глаз с двух твоих богатств — времени и веры. Время — твоя жизнь на этом свете, вера — продолжение твоей жизни после смерти. Потерять время — потерять себя, свою жизнь и веру.

Научи своего ребенка ценить время, беречь свою жизнь!

Все, что ты смог взять у времени, будет твоим.

Время похоже на кистень, если ты его не сломаешь, он сломает тебя.

Будь энергичен, деятелен, трудолюбив! Леность — это добровольное опустошение своей жизни. Лениться — пустить свою жизнь по ветру.

Удовольствие от работы получаешь сразу, наслаждение ленью призрачно.

Безделье не может удовлетворить человека. Пожалей себя, работай!

Праздность, невежество и лень причиняют зло, которое не под силу никакому врагу.

Время — дикий хищник, но если обуздать его, оно станет твоим другом.

Не подчиняйся времени, покори его сам!

Живи так, чтобы в конце жизни не пришлось в чем-то раскаиваться, о чем-то сожалеть!

Жить — не значит просто проводить время, это значит пройти сквозь время и достичь вечности!

Научи всему этому своего ребенка!

Обязанности родителей заключаются в следующем:

Дать ребенку имя.

Воспитать его должным образом.

Дать образование.

Дать профессию.

Женить.

Обеспечить жильём.

Отдать на службу Родине.

Родительские обязанности серьезны и важны. Смысл их сводится к тому, чтобы вырастить из ребенка достойного человека, адаптированного к жизни в обществе. Обо всем этом родители должны позаботиться еще до рождения своего ребенка. Только гнусные дела совершаются без предварительной подготовки, а для хорошего надо семь раз отмерить и один отрезать. Не случайно зло ведет к раскаянию, а добро — к благоденствию.

Справившись со своими обязанностями, родители будут уважаемы как детьми, так и обществом. Ребенок будет гордиться своими родителями и свой долг перед ними исполнит до конца.

Вот что обязан делать хорошо воспитанный туркменский ребенок:

Выполнять распоряжения родителей.

Не делать того, что они не одобряют.

Не жить так, как не желают родители.

Встречать своих родителей с приветливой улыбкой на лице.

Сопровождать их в путешествии по жизни.

Приходить к ним, когда они в том нуждаются.

Своевременно исполнять их просьбы.

Любую просьбу родителей выполнять с удовольствием, иначе можно обидеть их.

Не разговаривать громко в их присутствии.

Не принимать близко к сердцу, если они вдруг ненароком обидят тебя.

Стараться не расстраивать их.

Обращаться к отцу и матери на «вы», быть почтительным с ними.

Не грубить родителям.

Разговаривая с ними, не глядеть прямо и дерзко им в глаза.

Быть ласковым.

Не «хихикать» возле родителей, не издавать при них неприятных, громких звуков.

Никогда не забывать, что самыми лучшими твоими друзьями являются твои мать и отец.

Если они радуются, радуйся и ты, дели с ними наравне и печаль.

Если они начнут хвастаться, не хмурь брови.

Раздели с ними их боль.

Старайся не обижать их.

Не сомневайся в них.

Одевай родителей лучше, чем себя.

Пусть они едят лучше тебя.

Исполняй их желания.

Не давай им нуждаться.

Не жалей для них своего добра.

Помогая, веди себя деликатно.

Дружи с их друзьями.

Когда они состарятся и ослабнут, начнут болеть, будь к ним великодушен.

Чем дольше они живут, тем больше молись об их долголетии.

После их кончины устраивай поминки, чтение молитв.

Как считают туркмены, до покойного доходят только молитвы его детей. На том свете им больше не от кого ждать помощи.

Мой юный друг! Мой маленький земляк!

Твои предки пролили немало крови во имя независимости своей Родины. Огуз хан, Горкут ата, Алп Арслан, герои Геоктепинской крепости, тысячи и тысячи других твоих земляков мужеством и отвагой прославили туркмен на весь мир. А ты их потомок. Помни об этом и гордись! Будь таким, как они, — сильным, смелым и мужественным!

Будь предан хлебу своей Родины, чистому священному материнскому молоку, потому что они священны.

Береги сокровища, дарованные нашему народу Всевышним! Ты обязан беречь эти богатства, потому что они завещаны и твоим потомкам тоже.

Если всегда, в радости и горе, ты будешь со своим народом, счастье улыбнется тебе. Твой народ — святыня! В нем ищи поддержки для себя!

Иди только справедливой дорогой! Идущие по ней никогда не сбиваются с пути. Гуманный путь — светоч для людей.

Научись воспитывать в себе нравственную чистоту, доставшуюся от предков. И тогда ты будешь достойнейшим из людей!

Мои дорогие и любимые дети! Дети туркмен!

Верой и правдой служите Родине, это поможет вам в жизни и после нее. Родина ничего не забывает, уже одно то, что она продолжает жить, говорит о ее незабывчивости.

Любить больше жизни свое Отечество, мать-землю, беречь как зеницу ока независимость — ваш священный долг.

Дорогой сын, любимая дочь! Учись! Образовывайся! Твори! Твоей независимой Родине и героическому народу необходимо, чтобы ты был силен, умен и образован!

Мой дорогой туркменский народ!

Как роза распускается изнутри, так и ты расцветай, распускайся внутренним цветением, озаряя собою жизнь, поднимая настроение людям, вызывая на их лицах улыбки. Улыбка — это знак радушия, приветливости, доброты. Улыбчивое лицо всегда красиво. Господь говорит: «Улыбающиеся люди мне особенно дороги, для них хочется сделать вдвое больше».

Улыбка отражает душевное состояние человека, его настроение. Умеющие улыбаться искренне щедры, удача всегда сопутствует им. Улыбаясь, человек поднимает настроение всем, с кем общается, кто окружает его. Улыбка делает человека особенно привлекательным. Есть даже поговорка: «Улыбка стирает с лица морщины». Это и в самом деле так: жизнерадостный человек не так быстро стареет.

Когда я остаюсь наедине с собой, то часто вспоминаю маму. Прошло более полувека, а я до сих пор помню ее светлую улыбку. Я вижу ее и с закрытыми глазами, и в ночной тьме.

Мама целыми днями сидела за ковровым станком. В нашем бедном доме постоянно был слышен стук дарака, похожий на топот конских копыт. По привычке, проснувшись рано утром, я шел в комнату, где мама ткала ковер, а она уже сидела за станком, работала. Работала и ночами, уложив нас спать… Уже оставшись без матери, гораздо позже я понял, что работой она не только старалась отвести от нас нужду, но и заглушала сердечную боль и тоску. Мне было безумно жаль маму, ведь она не знала отдыха, никуда не отлучалась, как другие матери. Помню, иногда я просил ее:

— Мама, мамочка, ну отдохни немного, посмотри, как устали твои руки!

Ее трогало мое внимание, она оставляла работу, брала меня на руки и качала, словно младенца. Тогда и появлялась на ее лице та волшебная улыбка, которую я не могу забыть по сей день. Мамина улыбка живет в моей душе и сознании, воспоминания о ней согревают меня в трудные минуты. Я храню в своем сердце десятки, сотни маминых улыбок, и что самое удивительное — ни годы, ни невзгоды не стирают их из моей памяти. Бывают минуты, когда мне особенно трудно, когда я не вижу выхода из сложившейся ситуации, но стоит мне вспомнить мамину улыбку, улыбку пятидесятилетней давности, как она мгновенно придает мне силы, на душе становится легко, и все проблемы как рукой снимает. Я, словно сказочный старец, вмиг излечиваюсь от всех болезней. Какая-то необъяснимая, волшебная сила маминой улыбки превращает меня из умудренного жизненным опытом шестидесятилетнего мужчины в мальчишку семи-восьми лет. Моя душа, словно легкокрылая птица, взмывает ввысь и мне кажется, что я понимаю не только язык людей, но и птиц, и животных, и растений. Теплый свет маминых глаз согревает мне душу, и я чувствую себя абсолютно счастливым. Мамина улыбка наделяет меня поистине чудотворной силой.

Мамины улыбки — мое богатство, мое сокровище, которое я не смог бы купить ни за какие злата, не мог бы ни выпросить, ни вымолить ни у кого, ни найти нигде в мире.

А разве в жизни каждого человека нет таких улыбок — чудесных улыбок, доставшихся от матери, от отца? Есть, конечно, и много, ведь именно эти улыбки держат нас на этой земле, помогают жить. Но случается, что в силу каких-то обстоятельств человек не разглядел, не оценил эти улыбки, не придал им должного значения… Не обедняйте свою жизнь! Храните улыбки близких!

Улыбка может и неприятеля превратить в друга. Если в тот момент, когда к вам придет Азраил, вы посмотрите ему прямо в лицо и улыбнетесь, он покинет ваш дом…

Способностью улыбаться и смеяться наделил человека Господь.

Мои любимые туркмены, вы не чужие друг другу люди, все вы братья, родственники, живущие на родной земле, делящие один сачак с хлебом, собирающиеся у одного очага, под одним солнцем и одним флагом.

Улыбайтесь, сердечно улыбайтесь друг другу при встрече, приветствуйте друг друга с улыбкой на лице. И разговаривайте с улыбкой!

Улыбнитесь, и улыбка поднимет вам настроение, снимет усталость.

Она согреет ваши души как выглянувшее из-за туч зимнее солнце, развеет вашу грусть, как прохладный ветерок разгоняет дымку над рекой.

Улыбка, помогающая вам жить, приходящая на помощь, поможет и вашему другу, собеседнику, она исцелит каждого, кто искренне в том нуждается. Такая улыбка в интересах всех и каждого, а потому она и в интересах страны. И если ваша улыбка нужна вашей стране, если она озаряет ее лик, значит, она добра и всемогуща!

Улыбка — это любовь, это нежность. Способный на улыбку человек и любить умеет. Превратившись в любовь, ваша улыбка облетит всю планету.

Весна — улыбка земли.

Любите, любите, и тогда вы станете понимать язык трав и цветов, язык птиц и животных, и станете волшебником!

Любите свою пустыню, которая хранит благословенные следы Хызра, любите степи и луга!

Любите исхоженные Ковус-Кыясом горы, любите моря!

Любите землю, над которой пронеслись вихри столетий, и тогда вы увидите ее такой, за какую сражались Гёроглы и Тогрул бек, увидите горы, которые любил Фраги, и вы тоже полюбите их!

Любите Человека — самое великое чудо на свете!

Встав на ступень любви, человек способен творить чудеса.

Любите природу, что радостно принимает вас в свои объятья, любите шум зеленой листвы, что шлет вам вечное обновление!

Слившись с природой, человек становится чист и красив, как она. А там и до Бога недалеко.

Моря и океаны должны бушевать, штормить и волноваться — в этом их жизнь, иначе вода в них застоится. Ведь если на земле не будут дуть ласковые ветры, кто погладит человека по лицу, кто обновит воздух земли?!

Морские ураганы, ласковые ветры — это тоже улыбки земли.

Улыбайтесь, улыбка — дверь в мир человека.

Пусть смеются ваши глаза: их улыбка — пропуск в ваш духовный мир.

У пророка Юсупа спросили: «В чем секрет твоего неповторимого обаяния?». На что он ответил: «Я ничего не знаю про свое обаяние, но всю жизнь я старался угодить другим, делал только то, что приносило им пользу, что было им по душе, всегда с улыбкой смотрел на них, и все это возвращалось ко мне светом любви моего народа».

…Иногда я очень сильно устаю. И тогда иду в конюшню. Заслышав мои шаги, мой серый аргамак начинает всхрапывать, издавать радостное ржание. Он носится по конюшне, кружится, приветствуя меня. Потом, слегка успокоившись, подбегает ко мне. Я глажу его по голове, расчесываю гриву, заглядываю в его большие, умные глаза. И вспоминаю Гёроглы: «Если есть у тебя язык, заговори, Гырат!». И мой конь говорит — глазами! В них и радость, и восторг, и улыбка. Мне хочется обнять коня, прижаться к нему. В эту минуту я понимаю, почему Гёроглы больше всего на свете любил своего Гырата, почему он говорил: «Ребенка не просил, тебя просил я».

«Там, где кончаются слова, начинается музыка», — говорил Горкут ата. Наверное, там, где кончается музыка, начинается улыбка. Чарующая, волшебная, магическая улыбка! Она обладает невероятной силой…

Возлюбленный за улыбку любимой готов отдать жизнь. Тысячи лет воспевали поэты улыбку своей влюбленной.

Улыбка творит чудеса, она помогает осилить любое дело.

Помню, чтобы заслужить только одну улыбку мамы, только одну ее похвалу, я самозабвенно исполнял любое ее поручение, старался во всем угодить ей. Работал так, чтобы сделать лучше, больше того, о чем она просила, чтобы только она была довольна.

Сегодня моей семьей, моими братьями, родственниками, близкими и друзьями стал ты, мой дорогой туркменский народ! Трудясь не покладая рук, днем и ночью, не жалея себя, я хочу только одного — видеть на дорогих мне лицах счастливые улыбки, находить в них отсвет понимания и искренней, от души идущей благодарности.

Если вы будете счастливы, если не перестанете улыбаться, в этом и будет вся моя заслуга, и большего счастья мне не надо! Я готов принести на алтарь Родины всю свою жизнь, чтобы только вам жилось хорошо. Смысл моей жизни в том, чтобы сделать счастливым, улыбающимся мой народ.

Если я буду видеть, что вы улыбаетесь искренне, а я пойму это сразу, значит, жизнь моя была не напрасной.

… Сына одного царя восемнадцать лет воспитывал атабег. Принц вырос метким, ловким, сильным. Был он к тому же и умным, способным поспорить с любым ученым, поддержать любую беседу. Атабег научил своего воспитанника разным ремеслам и однажды представил его царю. Довольный царь обращается к сыну:

— А ну-ка, сынок, переплыви реку Огуз.

На что принц возразил:

— Я не умею плавать, атабег не научил меня этому.

И тогда царь говорит атабегу:

— Все, чему ты научил принца, он может попросить сделать и своих друзей, а вот если ему вдруг понадобится одолеть какое-то расстояние вплавь, тут никто не заменит его. Ни друзья, ни ты, не даже я не сможем помочь ему.

Почему мне вспомнилась эта притча? Человеку часто приходится сталкиваться лицом к лицу с жизнью. Именно в такие минуты ему приходится рассчитывать только на себя, самому принимать решения, ниоткуда не ожидая помощи. Не справился с обстоятельствами, значит, не готов к жизни, не закален.

Ограждая своих детей от жизненных трудностей только потому, что сами вдосталь нахлебались лиха, мы оказываем им медвежью услугу, не ведая того, что причиняем зло, на которое не всякий враг способен. Ребенок с ранних пор должен приобщаться к посильному труду. Потому что труд — самый лучший воспитатель. Капли пота на детском лбу — золотые крупицы его осмысленной, разумной жизни, бесценный опыт погружения в мир знаний, без чего ребенок не сформируется как личность, не проложит себе дорогу к постижению тайны мироздания, не извлечет для себя из этой тайны смысл, гармонию и красоту.

Думаю, уместно привести здесь текст одного письма, присланного в мой адрес…

Что может быть горше, отчаяннее, безнадежнее этих слов?.. Из ребенка можно сделать и муллу, не сходящего с намазлыка, и хладнокровного убийцу! Если бы знали, ведали отцы, балующие своих детей, потакающие им во всем, на что обрекают они своих чад в будущем, какую сами себе выбирают долю… Ребенок, с детства приученный смотреть на мир глазами эгоиста, всю последующую жизнь старается подстроить этот мир под себя, заведомо ограничивая свое жизненное пространство, лишая себя возможности проявить свои таланты.

Воспитание неотделимо от образования. Так уж устроен маленький человек, что он постоянно испытывает потребность в освоении чего-то нового, и если этим новым не станут знания, их заменит все, что угодно, в том числе и в первую очередь, улица. Ведь она тоже школа, но школа дурного, доступного, а потому опасного вдвойне. Если учитель, отведя свой урок в школе, тут же уходит домой, дети после занятий оказываются предоставленными улице. А у нее свои законы, которые постигаются с легкостью, — ребенок учится курить, сквернословить, превращается в хулигана.

Если мы хотим отучить своих детей от улицы, мы должны правильно организовать воспитание ребенка в семье и школе. Наш завтрашний день принадлежит сегодняшним детям. И если мы хотим, чтобы независимый, нейтральный Туркменистан стал развитым, богатым государством с грамотным, образованным народом, мы уже сегодня обязаны самым серьезным образом позаботиться о воспитании подрастающего поколения.

Преимущество человека в его знаниях. Знание — это осознание мира, умение найти свое место в этом мире и утвердиться в нем. Обязанность человека — знать. Вот почему проблему воспитания необходимо рассматривать в неразрывной связи с проблемами науки и образования.

Если данный Богом талант не оттачивать трудом, он начинает тускнеть.

Талант — это источник, питающий мозг знаниями.

Самая большая сила, данная человеку, — это его ум, а наука есть средство раскрепощения этой силы, ее освобождения.

Наука — самораскрепощение разума.

Общество людей не может существовать без науки, как человек не может жить без разума. В отличие от животных, появившихся задолго до человека, Господь наделил человека рассудком — основным средством его существования. Человеку не дано крыльев, но его разум и способности позволили ему подняться гораздо выше, чем это могут сделать крылатые. Человек не обладает высокими скоростями, но благодаря науке и своим способностям он освоил сверхвысокое ускорение. Человек не имеет острых когтей, но с помощью науки он обрел сверхмощную силу.

Наука — это еще одно преимущество человека. Она возникла из результатов тысячелетней деятельности человеческого разума. Наука оттачивала, совершенствовала его, открывая все новые и новые его грани.

Наука — самая совершенная дорога к знаниям. Чтобы получить полноценные знания, надо не только у других брать, но и свое отдавать. Наука — это прямой выход усвоенных знаний в жизнь.

Существуют три ступени познания:

Грамота.

Образование.

Наука.

Образование — это сокровищница, сотворенная человеком. Грамота — ключ к этой кладовой. Грамота позволяет овладеть письмом, чтением, другими азами знаний, открывает дверь в мир образования.

На ступени образования человек осваивает знания, накопленные человечеством до него, изучает их, впитывает в свой мозг, ищет и отбирает то, что необходимо ему, отсеивая ненужное.

Освоение науки помогает лучше постичь жизнь, обрести способность совершенствовать ее.

Прошли времена кинжала, но и сам кинжал — это продукт разума и знаний. Теперь же знаниям, использованным для изобретения сабли, необходимо другое применение.

Грамота приводит в действие глаза, руки и уши человека, знания заставляют шевелиться его ум. А наука все эти действия объединяет в единое целое, превращая его в жизненно важное творчество.

Творчество — мать науки.

Наука — возможность прыгнуть выше своей головы.

Наука — возможность тонущего вытащить себя за собственные волосы, не дать себе утонуть в бурном потоке жизни.

Разум — росток науки, дарование — ее зерно.

Дух — это то, что наполняет человеческую плоть, возвышает человека. А наука — это средство и инструмент его духовного совершенствования.

Разум и наука — возможность приблизиться к Аллаху.

Настоящей является та наука, которая в состоянии ответить на вопрос «как жить?». Если же у науки нет ответа на этот вопрос, значит, это лженаука, прикрывающая пустое времяпрепровождение и списывающая ненужные расходы.

Самая лучшая наука — та, которая приносит пользу обществу. Сомнительно, чтобы наука, не приносящая пользы обществу, была истинной наукой. Все, что делается человеком, должно приносить пользу. Потому что выгода, прибыль — средство обеспечения общественной жизни.

Наука должна служить материальному и духовному совершенствованию общества. Если исследования ученого стоят в стороне от этого главного дела, то они бессмысленны как возведение воздушных замков.

Наука — это не сборник пустых исследований, неизвестно для кого и для чего предназначенных. Такая наука напоминает накопления скряги, припрятанные по углам и никому не приносящие пользы. Занятие бесполезной наукой похоже на шитье одежды иглой без нитки.

Ученый — хозяин науки, а наука должна в первую очередь служить народу, и только это может быть оправданием деятельности ученого.

Наука без общества — пустой звук.

Ученый — хозяин науки, общество — хозяин ученого.

Ученый — друг истины, слуга общества.

Настоящий ученый должен отвечать следующим качествам:

Он не должен думать об обогащении с помощью науки.

Ученый должен быть мягким, скромным.

Ему должны быть присущи лучшие человеческие качества.

Свои слова он подтверждает делом.

Для ученого наука — не профессия, а судьба.

Учиться никогда не поздно, потому что уму, в отличие от плоти, не свойственно стареть. Чем старше ум, тем зрелее он.

Учитель сильнее ученика, потому что школьник обучается девять лет, а учитель — всю жизнь.

Не учась, только учить других, все равно, что тратить деньги, не зарабатывая их. Самый лучший учитель тот, кто, обучая других, учится сам.

Повторение — мать учения, возьмите за привычку повторять. В каждом повторении открывается что-то новое — это и есть источник настоящих знаний.

Самый лучший способ обучения — чтение. Лучшее чтение — вдумчивое чтение. Там, где нет мысли, нет и знаний.

Наука бывает двух видов: религиозная и светская. Религиозная наука обращена к Богу, светская необходима для постижения реальной жизни. Первая рождает веру, вторая — хорошую жизнь. Наука должна расширить наш кругозор, умножить достаток.

Наука и образование сокращают вероятность совершения дурных дел.

Как без солнца не может быть дневного света, так без науки не бывает общества.

Мои дорогие соотечественники!

Мы не добьемся расцвета туркменской науки, если в корне не изменим систему образования. Советская школа отстала от требований дня, она изжила себя. Ее главный недостаток — скольжение по жизни, а не проникновение в нее.

Программа «Образование», которую я предложил обществу, нацелена на то, чтобы, во-первых, отлучить ребенка от улицы, во-вторых, воспитать в нем потребность в знаниях и, в-третьих, завести триединый механизм познания, помогающий постигать и совершенствовать жизнь. Мы должны добиться, чтобы каждый гражданин нашей страны был высокообразованным, эрудированным человеком.

Наука в нашей стране должна превратиться во всеобщий интерес, в судьбу народа. Золотой век должен стать веком расцвета туркменской науки, ее всемирной славы.

«Вежливое слово раздробит кость», — произнес туркмен, убедившись в силе вежливого, дружеского обращения.

Испокон веку ценят туркмены дружбу, видя в ней проявление особых свойств человеческой души. Старые туркмены считали, что у каждого человека есть свой джин. Это существа маленького роста, с гладким, как лицо, затылком. Они всюду сопровождают человека, причем, идут на несколько шагов впереди него. И поэтому, прежде чем люди приблизятся друг к другу, их джины уже встретились, присмотрелись, приценились. И если они понравились друг другу, значит, быть их хозяевам друзьями. В туркменском языке существуют выражения, тонко передающие состояние человека в стадии знакомства. «Джыны алышды», «джыны джынкырышмады», «джыны атланды» — «они понравились друг другу», «они не нашли общего языка», «его джин взбесился».

Я привел этот пример не для того, чтобы лишний раз подчеркнуть особенность духовного склада туркмен. При всей своей самобытности склад души туркмен вобрал в себя изначальные общечеловеческие ценности. Даже при таких старинных взглядах дружба, которой отводится особое место, представляет из себя нечто очень чистое, незапятнанное: ведь у джинов нет никакого материального интереса, нет нужды ни в чем. И каких-то особых, эгоистических целей они не преследуют. Их суть — в самораскрытии своего «я» и прочувствовании этого «я» в другом. Значит, и настоящая дружба не имеет материальной базы, она не связана с какими бы то ни было нуждами. В первую очередь это взаимодействие духов, характеров, поведения людей.

Очень многое в жизни человека связано с его душой, его духовным содержанием. Душа человека рвется на свободу, ей нужна воля. К явлениям такого порядка относится и дружба. Дружба — это гармоничные отношения между людьми, возникающие вследствие их взаимной приязни. Дружба — понятие духовно-нравственное. И поэтому среди всего сущего на земле дружба дарована только людям.

Братство не является следствием какой-либо духовной потребности человека. Брата не получишь по желанию, брата нельзя выбрать. Братьями становятся по кровному родству. А вот завести себе друга человек может исключительно по собственному желанию и выбору. Дружба — духовное явление, замечательный показатель свободы человеческой личности.

Только внутреннее душевное состояние, духовная потребность заставляют человека выбирать себе друга из массы людей. Человек жаждет найти в друге родственную душу, своего единомышленника, он ищет человека со схожей судьбой и характером. Друг — это внутреннее «я» человека. Осознав себя как личность, человек начинает нуждаться в близости другого человека, в его понимании. Поистине счастливы те, у кого есть настоящие друзья! Но как редка настоящая любовь, так и истинная большая дружба — явление редкое, можно сказать, штучное. Дело в том, что умением дружить обладают единицы.

О великой силе дружбы, ее самопожертвовании народ сложил немало самых трогательных историй. Вот всего лишь одна из них.

…Назначая на высокую должность кого-то из своих подчиненных, сын Гюн хана Дюйп Ябгу хан, прослывший умным царем, обязательно сам испытывал этого человека. Как-то понадобилось ему назначить предводителя войска. Непростое это дело — выбрать главнокомандующего: ему доверяют страну, народ, жизнь царя. Хан давно присматривался к двум своим полководцам, которые не уступали друг другу ни в силе, ни в ловкости, ни в храбрости, ни в красоте. К тому же были они друзьями, да такими, о которых говорят: водой не разлить.

Назначив одного из них предводителем, царь решил устроить ему проверку. По обвинению в заговоре его бросают в темницу и выносят смертный приговор. Точно так же поступают с его другом.

Перед казнью царь говорит первому из друзей:

— Я относился к тебе как к сыну, хотел назначить тебя военачальником, а ты оказался предателем!

— Мой повелитель, если я сам не знаю, в чем моя вина, как вы могли узнать об этом?

— Об этом мне сообщил твой друг, вот и его письмо.

Шокированный услышанным, юноша, тем не менее, ответил:

— Мой друг не умеет врать! Я верю ему так же, как верю себе. Значит, то, что он говорит, правда. Наказывайте меня!

Второй друг на предъявленные ему такие же обвинения ответил:

— Если об этом сказал мой друг, можете казнить меня. Потому что мой друг скорее умрет, чем солжет.

Назавтра царь велит привести обоих друзей во дворец. Обнимая их, он говорит:

— Пока у меня есть такие парни, как вы, мне никакой враг не страшен!

Затем он покаялся перед друзьями, повинился за то, что устроил им такую проверку. После чего одного из них назначил командующим, а второго — своим визирем.

Конечно, это жестокое испытание, но ведь в суровую годину и страну удержать непросто!

В истории описано немало случаев, когда ради близкого друга туркмен расставался со своей жизнью. Те времена миновали. Но и то верно, что друзья познаются в беде. Друг нужен всегда, но особенно в трудные минуты жизни.

Расскажу вам одну притчу о том, как почитает туркмен и своего брата.

… В давние времена одной семье надо было спасаться от врага. Но куда убежишь, если в доме всего один конь, а ездоков много? И тогда глава семьи рассудил так:

— Жену можно найти, детей — родить, а вот брата взять негде, — и, оставив жену и взрослого сына, сел в седло вместе с единственным братом и ускакал от врага.

Только брат знает цену брату, а еще тот, кто родил его!

Когда умирают родители, сколько бы в семье ни осталось братьев и сестер, забота о них ложится на плечи самого старшего из детей. Он обязан женить остальных братьев и выдать замуж сестер.

Мальчишкой я знал одну считалочку, она, увы, не сохранилась в моей памяти полностью:

Старший брат, старший брат!

Ты высокая скала!

Неприступен для врага!

Ты кремень, мой старший брат!

Ты мой щит в одной руке!

Ты мой меч в другой руке!

У туркмен младший из близнецов должен уважать старшего, здороваться с ним, хотя они и родились в один день и час!

Два брата — это две руки одного туловища. Рука руку моет, а две, объединившись, умывают лицо.

Наш предок Огуз хан говорил старшим сыновьям: «Вы — лук!», а младшим: «Вы — стрелы! Вы должны лететь в ту сторону, в которую вас выпустит лук!».

Младший брат должен почитать старшего, старший — уважать младшего.

Туркмены, желая добра человеку, говорят ему: «Пусть брат станет твоим другом, друг — братом!».

Друг — второе «я» человека, зеркало его души. Не обо всех братьях можно сказать то же самое. Туркмены говорят: «Юношу можно узнать по его другу». Ведь люди дружат только с теми, с кем имеют родственную душу, кто близок им.

Однако в сложной человеческой жизни всякое бывает: искажается смысл духовных красот, дружба подменяется неискренностью. У туркмен бытует несколько определений друзей:

Сердечный друг.

Аш досты (друг, которому нужно только твое угощение; аш — обед).

Хелей досты (друг жены).

Пул досты (выбирающий денежных друзей).

Везипе досты (водит дружбу с начальством; везипе — должность).

Настоящий друг — сердечный друг, все остальные ненастоящие, ибо без выгоды они не дружат.

Дружба — великая сила, она спасает человека от духовного одиночества. Взаимоотношения двух человек создают особый, своеобразный мир, вход в который третьему запрещен. Существует понятие мужской дружбы. Это самая проверенная, надежная дружба. Не случайно дружба между двумя мужчинами обычное дело. Как нравственная категория дружба — вечная, неумирающая тема искусства. О сердечных, искренних друзьях сложено немало замечательных произведений.

Туркмены воспели прекрасную дружбу человека со своим конем. Это уже не просто дружба, это одна судьба, одна жизнь. Это самая преданная дружба.

Бывает и совсем особая дружба. Это дружба между человеком и Всевышним. Друзья Господа зовутся пророками или святыми. Всю жизнь — телесную и духовную — пророки посвящают только Создателю. Некоторые из них, чтобы не делить свое сердце надвое, отказываются от женитьбы, продолжения рода.

Дружба — это когда ты целиком отдаешь свое сердце другому. Значит, дружба — это веление сердца. А сердце способно на великую любовь.

Смысл дружбы в любви, нежности. Самый богатый человек тот, кто умеет любить.

— Ты поведал другу все свои тайны, а если завтра он предаст тебя, откроет твои секреты другим, что тогда? — спросил один человек у другого.

— Если мой друг предаст меня, тогда и жизнь не имеет смысла, тогда и жить незачем. Дружба — это то, чем я больше всего дорожу, что составляет смысл моей жизни.

Дружба наполняет жизнь человека глубинным смыслом. Бывают минуты, когда человека переполняют чувства, и никто, кроме друга, не в состоянии разделить их с ним. Поговорив с близким другом, человек облегчает свою душу. И тогда все встает на свои места, мир снова наполняется содержанием.

Мои славные соотечественники!

Пусть любовь, дружба и братство, завещанные нам нашими предками, увековеченные в сердце нации, поселятся в сердце каждого туркмена. Надо находить слова поддержки не только для друзей, но и для всех, с кем сводит жизнь, с кем приходится общаться. Надо справляться о здоровье больного, подбадривать его, желать всем долгой и счастливой жизни. Давайте возьмем за правило быть дружелюбными, приветливыми. Это придаст нашей спокойной и миролюбивой стране силы и света.

… У одного дайханина-трудяги было два сына. Однажды они говорят отцу:

— Отец, мы отправляемся странствовать по свету, попробуем отыскать свою судьбу, свое счастье. Если ничего не найдем, вернемся домой, продолжим твое дело.

По милости Божьей повстречался им в пути волшебник.

— Вы сыновья уважаемого дайханина, просите, что хотите, я исполню любое ваше желание.

Тот из братьев, что сидел верхом на резвом скакуне, ответил:

— Спасибо, яшули, но я пришел в этот мир не для того, чтобы ходить с протянутой рукой. Если я, здоровый малый, имеющий голову на плечах, буду нуждаться, то так мне и надо!

— Иди, сын, да поможет тебе Аллах! — благословил его волшебник.

Другой брат, оседлавший обычную лошадь — ябы, был вне себя от радости:

— Как хорошо, что ты повстречался мне, ягшызада, я не хочу до конца дней ковыряться в земле, как мой отец, пошли мне богатство!

— Хорошо, пересеки эту реку и отправляйся в горную пещеру. Там ты увидишь ворота, открой их и бери сокровища, — сказал старик и подал парню ключ, добавив при этом: «У меня к тебе будет только одна просьба: отправляясь за богатством, не забудь о главном…»

Юноша, давно мечтавший разбогатеть, стиснул ключ в зубах и, не дослушав старика, бросился в реку. Как и велел чудотворец, он добрался до ворот пещеры и отпер их. Вся пещера была завалена сокровищами. Но где же взять мешки, чтобы унести их с собой? И тут юноша понял, на что намекал старик. Он стал запихивать золото в рот, наполнять пригоршни и вынес за ворота столько, сколько смог унести. Бросившись назад в пещеру, он обнаружил, что ворота заперты. А волшебник тут как тут:

— Придется тебе, юноша, обойтись тем, что сумел вынести! Ты забыл о трех основных вещах: во-первых, не подумал о том, сколько тебе надо добра, во-вторых, не позаботился о том, как его унести, в-третьих, позарившись на горсть монет, ты вышел, забыв взять с собою ключ!..

Такая вот притча…

Отношение к деньгам, богатству — один из краеугольных вопросов жизни. Истоки корыстолюбия заложены в самом человеке. По воле Господа все вокруг имеет свойство разрушаться. Жадность, корыстолюбие — враг, который подтачивает человека изнутри. И если своевременно не обуздать его, в конце концов он сожрет человека без остатка.

Не случайно богатство, роскошь всегда манили людей слабовольных, нечистоплотных, падких на быстрое, легкое обогащение. Такие люди становятся рабами своей жадности, делаются ненасытными, алчными. Алчность губит человека, лишает его человеческого облика, делает близких ему людей врагами.

Не человек должен быть рабом капитала, а капитал должен служить человеку. И в этом смысле богатство для человека не самоцель, а средство воспитания. И пока оно остается средством, оно приносит пользу.

Богатство — вода, человек — посев. Если воду расходовать умело, посевы дадут хороший урожай. Если воды недостаточно, растения засохнут, если ее в избытке, — погибнут. Следовательно, надо найти золотую середину между скупостью и расточительством.

Жадность — болезнь, излечить которую может только душа человека. Душа научит радоваться любой малости.

Человек обязан быть выше богатства, денег. Потому что он так устроен: Господь сотворил человека из света и духа, а все остальные вещи материализованы, и потому должны служить человеку. Любить вещи, деньги больше себя, дорожить ими больше собственной жизни, значит, служить тому, что не стоит тебя.

Все в этой жизни временно. И богатство тоже. А хозяин времени Бог, любые богатства также принадлежат Богу. Но они тоже временны: Бог посылает их людям, делает их богатыми. И потому богатство не может принадлежать тебе, быть твоей собственностью. Оно просто числится за тобой. Богатство не может быть постоянным, потому что оно не способно стоять на одном месте. Переходить от одного человека к другому повелел ему Господь.

Заставь свое богатство служить душе.

Заботься не о животе своем, а о душе.

Самое прекрасное на свете — солнечный свет, самое лучшее из богатств — духовное богатство.

У того богатая душа, кто не поддается искушению материальным богатством.

Щедрость — привилегия честных людей, жадными становятся те, кто накопил свое состояние неправедным путем.

Честно нажитое богатство чисто, как вера.

Состояние, нажитое за счет других, — харам.

Честно заработанное богатство появляется тогда, когда объем затраченного труда равняется уровню заработанного капитала.

Господь дал тебе богатство для того, чтобы ты поставил его на службу людям. Самое достойное богатство — это то, которое приносит пользу обществу.

Но если человек сам не раскрепостит себя, общество не сможет помочь ему в этом. Главным условием здесь является личная честность. Честный человек спокойно смотрит людям в глаза, не отводит взгляда, чувствует себя уверенно, душа у него чиста. Честные люди порождают в обществе уверенность и гордость. Чем больше честности, тем больше человечности.

Честное зарабатывание капиталов, рост числа честных баев связаны с заботой о здоровье общества, его сплоченности и чистоте. Чем больше грязных капиталов, тем больше наносится вреда нравственному здоровью общества.

Удержаться от накопительства, научиться рачительно использовать накопленные средства нелегко. Очень огорчительно, что некоторые люди не умеют распорядиться своими доходами, тратят их не впрок.

Обучитесь культуре потребления своих богатств! Заработал, используй свои заработки на пользу себе, своей семье, пусть твои деньги приносят пользу твоему народу! Используй их для обогащения духовной жизни, поддержания чувства собственного достоинства, повышения образования, да мало ли чего полезного можно сделать при наличии средств! Позаботься о том, чтобы доходы твои были постоянными, и если сегодня тебе удалось заключить хорошую сделку, не останавливайся на этом, продолжай работать, пусть источник твоих доходов постоянно бурлит, не иссякает. Но твои большие доходы не должны отдалять тебя от людей, напротив, они должны сближать тебя с ними.

Чтобы быть богатым, надо иметь соответствующий ум. От денег, спрятанных в мешке, ни тебе, ни людям пользы не будет, наоборот, они станут причиной твоего постоянного беспокойства, страха, сомнений, тревоги.

Не является достоянием золото, если оно бесполезно для людей, это всего лишь презренный металл. Но если деньги находятся в обороте и приносят дивиденды, они имеют силу, которую не имеют недвижимые капиталы. Сила капиталов — в их оборачиваемости.

Избегай использования своих капиталов на дурные дела! Это самый большой грех. Тратить деньги на вещи, развращающие людей, разрушающие общество, значит, губить собственных детей, делать их несчастными. Доходы от таких вложений принесут зло в первую очередь твоей собственной семье.

Только честный труд должен стать источником твоего обогащения. Но ты трудись не для того, чтобы накопить большие капиталы, трудись, чтобы прокормить свою семью и достичь душевного равновесия. Пусть у тебя будет достаток, необходимый для обеспечения нормальной жизни, но заработай его честным трудом. Если же ты не знаешь меры, значит, ты пытаешься обогатиться за чужой счет, лишив кого-то куска хлеба.

Честно заработанное богатство — это благо, счастье. Не стремись к тому, чтобы тебя называли толстосумом, будь просто благополучным, счастливым человеком, не надо, чтобы тебя считали неудачником, будь удачливым человеком.

Труд — спаситель. Вдохновенный труд спасает от болезней, меланхолии, зависти, избавляет от нужды.

Лень — изнанка корысти.

Труд — брат удачи и друг богатства.

Богатство — это благополучие и уверенность в себе.

Человек является владельцем богатства, а не наоборот. И пока ты хозяин состояния, не становись его рабом!

Настоящий туркмен никогда не станет рабом богатства. Чем богаче, тем щедрее, тем спокойнее его жизнь. Он равнодушен к деньгам. Он не станет гордиться, если у него их становится больше, но и переживать из-за их нехватки тоже не станет. Он, чем богаче, тем мудрее. Потому что ищет пути разумного использования своих доходов, стремится к тому, чтобы они приносили пользу не только ему, но и обществу в целом.

Хочу рассказать вам еще одну старинную туркменскую легенду.

…Однажды одному из волшебников было сказано: «На такой-то улице живет такой-то скряга, сходи к нему, прояви мудрость». Когда наступили сумерки, чудотворец постучался в двери скупца:

— Я Божий гость, прошу пустить меня на ночлег.

— Это хорошо, что ты Божий гость, на такой-то улице стоит Божий дом — мечеть, иди туда и гости там сколько угодно, Аллах не прогонит тебя, — сказал хозяин, не открыв двери.

Волшебник повернул обратно и вдруг заметил, как во дворе этого нехлебосольного человека кто-то копошится возле тамдыра.

— Проходи, гостем будешь, — сказал незнакомец приближающемуся к нему чудотворцу. — Завтра я должен предстать пред очи кази, мне негде ночевать, нечего есть. А из этого тамдыра только что вынули горячие лепешки. Я нанюхался запаха свежеиспеченного хлеба и утолил голод, а тепло тамдыра отогрело мне душу.

Вдвоем они провели ночь у тамдыра, греясь возле тлеющих углей, а поутру отправились к кази. Тот, рассмотрев дело бедняка, приговаривает его к смертной казни.

— Есть ли у тебя последнее желание?

— Я ни на кого не держу зла, но говорят, что царь Туран справедливый царь. Пусть он разрешит мне вырыть могилу в нашем старом дворе на окраине города, и пусть меня там похоронят.

Когда желание несчастного было передано царю, тот задумался:

— До сих пор ни один преступник не обращался ко мне с такой просьбой. Я должен своими глазами увидеть, как он будет рыть могилу для себя. Наверняка, в этом желании что-то сокрыто.

Оседлав коня, царь отправился к заброшенному двору. Все находившиеся в нем встали навытяжку и лишь приговоренный протянул царю руку. Из милосердия царь пожал ее. После чего говорит:

— Я ознакомился с приговором, который тебе вынес кази. Против тебя выступают три свидетеля, а у тебя нет ни одного.

— Мой государь, у меня есть два свидетеля, разве вы сейчас не почувствовали этого?

— Я-то почувствовал, только вот кази не примет их в расчет.

— Нет у него никаких свидетелей! — воскликнул кази.

Тем временем рывший сам себе могилу бедняк наткнулся на большой сосуд, доверху наполненный золотыми монетами.

— Ну вот, теперь у него три свидетеля, — произнес царь.

Тут вмешался волшебник:

— Нет, мой властелин, у него четыре свидетеля, я тоже свидетельствую за него.

Кази недовольно воскликнул:

— Где, какие свидетели?

На что царь ответил:

— Руки этого человека покрыты кровавыми мозолями, они что панцирь черепахи. Человек, который способен так трудиться, не может быть вором! Его руки есть его два свидетеля!

Царя поддержал волшебник:

— Аллах указал мне адрес и велел помочь одному человеку избавиться от жадности, но он даже дверь мне не открыл, прогнал с порога. И потому счастье досталось не тому скряге, а этому бедняку, гревшемуся у чужого пепелища. Ни кази, ни ты, мой властелин, тут ни при чем. Если бы этот несчастный не был приговорен к смертной казни, Господь не внушил бы ему упокоиться на развалинах старого дома, не стал бы он рыть себе могилу, не наткнулся бы на добро, честно нажитое его предками! По милости Божьей стал этот бедняга обладателем целого состояния!

…У туркмен несколько своеобразное отношение к материальным благам. Обычно они равнодушны к роскоши, богатству. Но иногда относятся к ним благосклонно. То есть туркмены и здесь предпочитают золотую середину. Чрезмерное увлечение накопительством развивает алчность, полное отрицание материальных благ ведет к аскетизму. В этом вопросе лучше не перегибать палку, а найти разумный компромисс. Но для этого необходимо иметь собственный взгляд на богатство, свое отношение к нему, свое мировоззрение.

В чем смысл философского отношения туркмен к богатству? Туркмены облагораживают его. Они никогда не хвастаются своим состоянием, деньги, вещи не занимают в их жизни важного места. Туркмены предпочитают быть счастливыми и уважаемыми людьми. И сами уважают людей удачливых, счастливых. «Найдешь счастье, не думай о богатстве», — говорят они.

Что же стоит за этими понятиями? Чем, собственно, богатство отличается от удачи и достатка? На первый взгляд, ничем особенным. И то, и другое символизирует материальное благополучие. Все дело в том, как это представляется людям. Предметы могут разниться между собой, однако представления о них бывают самыми разными. То или иное сложившееся понятие и определяет меру отношения людей к тому или иному явлению жизни.

Богатство — это всего лишь материальное состояние. Удача и достаток — это материальные блага, заработанные с вложением души. Удача — награда, посылаемая Богом людям за их честность и целеустремленность. Достаток зарабатывается честным трудом. Достаток и удача неотделимы от честности, привязаны к ней. Честный заработок никогда не толкнет человека на грязное дело, не развратит его. Вот в чем суть.

Судьба и счастье не могут быть безграничными. Господь каждого человека, каждое живое существо наделяет участью. Значит, он знает меру во всем. Понятно, что судьба одного человека никак не может перейти к другому. Но если богатство накоплено недозволенными способами, значит, оно собрано за счет чужой доли.

Таким образом, судьба и счастье связаны с нравственностью человека. Достаток — это материальное благосостояние, дающее возможность не испытывать нужду. Оно не очень большое, собственно, человеку и не нужно чрезмерно большого богатства. Зато достаток, если он заработан честно, создает душевное равновесие. И уж он-то точно не толкнет в омут разврата, не притянет грязь.

Честный заработок доставляет человеку удовольствие, вызывает уважение окружающих, приводит к нравственной чистоте. Чистые помыслы, честные заработки еще больше очищают душу человека, просветляют ее. Потому что такой человек чувствует себя уверенно, защищенно. Он ни перед кем не испытывает чувства вины — ни перед Господом, ни перед Родиной, ни перед людьми. Это и есть духовная раскрепощенность.

Богатство ведет к рабству, заслуженное уважение дает свободу.

Бегите от рабства, стремитесь к свободе!

На тех, кто не заработал состояние собственным трудом, богатство обрушивает беды и несчастья. Туркмены говорят: «Для того, чтобы нищенствовать, тоже силы нужны». Прежде чем начать строительство дома, надо расчистить под него площадку, заложить фундамент. Так и здесь — чтобы разбогатеть, надо вначале подготовить себя к этому, научиться беречь заработанное. Потому что сберечь состояние намного труднее, чем пустить его по ветру. Тем более туркмену! Потому что туркмены по натуре своей щедры, их души распахнуты, скопидомство им чуждо!

Я не сторонник чрезмерной расчетливости, жадности, но и не поддержу тех, кто сорит деньгами направо и налево. Между этими двумя крайностями обязательно должна быть золотая середина!

Туркменское государство очень богато. Можно было бы раздать все его богатство народу и озолотить каждого. Но готовы ли наши люди после семидесятилетней нужды вдруг стать богатыми? Задумайтесь над поговоркой: «Достаток не развратит только овцу, к тому же черную, черную да старую». Надо обладать огромной волей, чтобы выдержать испытание богатством. К тому же быть мудрым, рассудительным!

Одной из главных моих целей является воспитание в туркмене привычки к умеренности. Я хочу научить его не поддаваться искушению богатством. К богатству я приучаю свой народ постепенно. Мои соотечественники, может, и не замечают, как их жизнь год от года, месяц от месяца становится лучше, а они сами живут богаче, зажиточнее… Ни на минуту не забываю я о своем народе, его благосостоянии и его душе.

Туркмены должны стать очень богатым народом, но при этом не развращенным, умеющим беречь нажитое, извлекать из него пользу для себя и других.

Умеренный в материальных потребностях, духовно устремленный — таким мне видится туркмен Золотого века.

Туркмены! Земляки мои!

Мечтайте о добром богатстве, об уважении к себе, заслужите его своей жизнью, трудом, поведением, а я, в свою очередь, мечтаю видеть вас богатыми и счастливыми. И тогда, объединив наши мечты и стремления, мы одолеем любые препятствия, поднимемся на любую высоту!

Счастливые люди, познавшие возвышенную, неземную любовь, соединившие свою жизнь с любимым человеком, — это люди, отмеченные милостью Бога, Его благословением!

Любящий свою жену не так страстно, не настолько возвышенно, но уважающий ее, видящей в ней друга и понимающий ее с полуслова, — этот человек получил благословение земли. В такой семье царят мир и лад, это счастливая семья, потому что она сама добилась своего счастья.

Царица дома, хозяйка семьи — женщина! Она соткана из любви и заботы, нежности и жалости, она достойна уважения и почитания!

Молодая невестка (гелин — от слова «гелен» (пришедшая), нуждается в помощи всех членов семьи. Муж, его отец и мать должны помочь ей адаптироваться в новой семье, войти в ее уклад. У туркмен есть замечательный обычай: наутро после свадьбы молодая здоровается со свекром и свекровью, низко кланяясь им, после чего девочки из семьи ведут представить ее родственникам, ближайшим соседям, где невестка так же почтительно кланяется всем. Следуя заведенному обычаю, она первой исполняет этот свой долг, показывая тем самым, что, уважая жениха, уважительно относится и ко всей его семье.

В жизни, однако, не все бывает гладко. Порой, приведя в дом молодую жену, муж с первого дня проявляет недовольство, кричит на нее, унижает, роняя ее достоинство в глазах своих родителей. Женщина, которую не уважают в ее новой семье, не может рассчитывать на уважение соседей, односельчан. И тогда она начинает бороться за свое место под солнцем, препираться, злословить с мужем, отравляя жизнь всем членам семьи, соседям. «Избави вас Аллах от дурной жены!» — говорил мудрый Горкут ата. Но, видно, даже Господь не в силах справиться с той, кто не под Богом ходит, кто продал душу сатане! Такая жена — не женщина, ей недоступна сила женской доброты и ласки. Ведь добрым словом, говорят в народе, можно и змею выманить из норы, злое же слово заставит саблю выхватить из ножен!..

Добрые отношения в семье начинаются с уважения. Каким бы горячим ни было чувство между молодоженами, отсутствие взаимного уважения никогда не приведет к прочной семейной любви и дружбе. Пусть приходящие в дом невестки приносят в него мир и лад, тепло и любовь! И пусть они станут самыми уважаемыми гелин в семье и в округе. Но это уже зависит от вас, уважаемые мужчины.

Так уж устроена жизнь, что свой главный выбор — профессию и спутника жизни — человек делает в ранней юности. А молодости свойственно витать в облаках. Молодым подавай принцессу, да еще благородных кровей. Но если ты умен, то и на себя должен посмотреть критическим взглядом, а уже потом выбирать суженую!

Мальчишкой мне довелось слышать такую легенду.

…Юноша идет купаться в реке и видит плещущуюся в ней русалку. Он ныряет в воду, подплывает поближе и набрасывает на водяную красавицу свой дон.

— Я влюбился в тебя, стань моей женой! — говорит он русалке.

— Ты хорош собой, тебя можно было бы и полюбить, но ты не можешь жить в воде, а я на земле. Эта любовь сделает нас несчастными. Но я исполню твое желание, подберу тебе невесту, только и ты подумай хорошенько, выбери девушку, достойную себя!

Русалка велит юноше переплыть реку, развести костер у подножия горы и сжечь в нем волосок из своей косы. Едва он исполнил все это, как перед ним разверзлась гора и в ней открылись ворота. Первое, что увидел юноша, было большое волшебное зеркало. Бросив в него рассеянный взгляд, он прошел дальше и вдруг остановился как вкопанный, едва не ослепнув от увиденного великолепия. В центре роскошного зала на высоком троне восседала дивная красавица. Увидев ее, юноша вздрогнул, будто его ударило током, по всему телу пробежала дрожь. Справа от дивной феи на кресле пониже сидела другая красавица — вся с ног до головы увешанная золотыми и серебряными украшениями, слепящими глаза. В кресле слева скромно примостилась еще одна юная пери, лицо которой излучало нежность и доброту.

Юноша некоторое время разглядывал девушек, потом решительно взял за руку первую красавицу и повел за собой. Когда они вышли за ворота, красота девушки затмила сияние солнца, и небо заволокло тучами. Взглянув на девушку, юноша с ужасом обнаружил, что та, чья красота пронзила его сердце, превратилась в змею. Не помня себя, парень воскликнул:

— Эй, русалка, ты обещала мне фею, а подсунула змею!

— Она не просто змея, но еще и дракон, ты убедишься в этом после свадьбы.

— Что я сделал тебе плохого? — парень едва не заплакал…

— Разве я не велела тебе посмотреться в зеркало?

— Я и посмотрелся…

— Да, но ты не увидел себя, а если и увидел, то не разглядел. Будучи серебром, ты выбрал злато, и теперь твоя избранница один день будет феей, а два — драконом! А твоей судьбой была милая, нежная девушка, но ты пренебрег ею. Так что быть тебе не возлюбленным, а рабом своей красавицы, — сказала русалка и скрылась в пучине вод…

Сколько несчастий накликает на свою голову человек, сделавший неправильный выбор! За это он расплачивается всей своей жизнью, и нет ничего тягостнее и горестнее этой расплаты! А потому знай себе цену и правильно выбирай свою половину, найди ту единственную, которая полюбит и осчастливит тебя!

Если юноша и девушка женятся по любви, их ждет огромное счастье в жизни.

Если юноша и девушка вступают в брак по разуму, они создадут крепкую семью.

Если юноша и девушка недостойны друг друга, их семья обречена на несчастье.

Любую семью сплачивают, цементируют дети. Когда в доме появляются малыши, любовь молодоженов перерастает в родительскую любовь, а это самая великая любовь, потому что только мать и отец способны безраздельно отдавать себя детям, посвящать им свою жизнь и видеть в этом самое огромное, самое желанное счастье.

Мой наказ молодым: любите и будьте любимы, но обязательно будьте достойны друг друга! Коня и вола можно впрячь в одну повозку, но она далеко не уйдет. Господь сотворил каждой твари по паре так же, как небо и землю, солнце и луну, горы и море…

Молодожены — это новый семейный очаг, новый сачак, новая ячейка общества. Сколько бы детей в семье ни было, дом, оставшийся без хозяина, — осиротевший дом. С мужчиной из дома уходит благополучие. Если же из дома уходит женщина, с ней уходит тепло.

Женщина — Бог в любом доме. Человек, желающий иметь прочную семью, в первую очередь будет уважительно относиться к хозяйке дома, хранительнице очага, матери своих детей. Будучи любимой, любящая женщина ради своей семьи готова на все, на любые жертвы. Ее любовь возрастает многократно, ею она с великой щедростью и самоотдачей одаривает близких своих, видя в этом смысл и счастье своей жизни.

Если жизнь дивов спрятана где-то под камнями, то жизнь мужчин в их любимых женщинах. И если женщина добра и нежна, ласкова и трепетна, она окрыляет мужчину, одухотворяет его. Если же жена черства и равнодушна, то муж не находит утешения ни на работе, ни дома, у него ни к чему не лежат руки. По внешнему виду мужчины, даже по тембру его голоса можно определить, обласкан он в семье или нет, любим или отвергнут.

Однажды у луны спросили:

— Почему ты иногда бываешь полной, круглой, озаряя все вокруг серебристым светом, а иногда превращаешься в узенький, едва различимый серп?

— Когда мой муж Гюн — солнце смотрит на меня с улыбкой, я тоже расцветаю, мне хочется всех вокруг обогреть и озарить, но если он посмотрит на меня косо, я тоже сжимаюсь, стараюсь стать невидимой…

Юноши! Не забывайте, что вы — солнце, что своими улыбками вы должны согревать своих жен и тогда они будут похожи на излучающую счастливый свет полную луну!..

Мое повествование подходит к концу…

Довершая духовный портрет нации, вкратце замечу, что в общем и целом туркмены неприхотливый народ, они за все благодарят Аллаха, честно трудятся, свято чтут традиции предков, не гоняются за призраками, на жизнь смотрят трезво, а в людях больше всего ценят порядочность…

Мой дорогой читатель!

Если ты туркмен, полагаю, ты узнал себя в этом портрете…

Если ты друг туркмена, надеюсь, ты глубже прочувствовал его душу, проникся пониманием ее в чем-то особенной, а в чем-то простой человеческой сути…

Если ты незнакомец, считай, что познакомился с туркменом. Я буду рад, если это знакомство вызовет в тебе неподдельный, искренний интерес к моему народу…

А теперь я хочу обратиться ко всем вам, мои дорогие соотечественники и земляки, хочу напоследок высказать еще несколько наказов и пожеланий, выразить ряд важных для меня мыслей. Прежде всего я хочу закрепить вашу уверенность в том, что наша свобода незыблема, что, имеющая в своей основе не сломленный национальный дух, она в самой себе несет великий, самовозрождающийся стимул.

Мой дорогой народ!

Если не знаешь, то знай, если знаешь, почувствуй, если чувствуешь, убедись:

Мой путь — это путь свободы.

Свобода во все времена была главной ценностью туркменского народа, свободолюбие в крови у туркмен!

Однако свобода, которой так дорожили наши предки, сегодня обрела качественно иное содержание: она стала специфична и по-своему оригинальна. Без свободы в обществе нет удовольствий, но самого общества нет без закона. Так бы я выразил всю особенность сегодняшней свободы как общественной дефиниции.

Я считаю, что свобода должна быть внутренне востребованной, но разумной, не выходящей за пределы общепризнанных норм. В противном случае свобода переходит в самоуправство, подтачивает основы государства и разрушает общество.

Между свободой и дезорганизацией должен быть возведен прочный заслон. Свобода может существовать только на законной основе. Сила закона — в подчинении отдельной личности массовому волеизъявлению. Но массы — это не безликое сообщество, это соединение тысяч, миллионов личностей. Выходит, что, в конечном счете, судьбу личности решает все та же личность. Вот в чем глубинный смысл понятия свободы.

Туркмены в течение многих веков соблюдали свои национальные обычаи и традиции. Обычаи и традиции — это трансформация воли масс в линию общества. Туркменский народ всегда являл собой образец жизни в обществе. Наши предки говорили: «Куда направится народ, следуй за ним и ты».

Путь свободы — это путь национального самосознания, национального духа. Национальные принципы организации жизни туркменского общества диктуют необходимость опираться на опыт национальной свободы и использовать его. Без учета национальной культуры любые не пересекающиеся с ней социально-экономические преобразования людьми восприниматься не будут, останутся на бумаге. Именно поэтому наш выбор предрешен и оправдан, и этот выбор — подлинный, изначальный духовный путь туркмен.

Путь свободы туркмен всегда шел параллельно пути его честного, неподкупного духа. Честность — требование, предъявляемое обществом к человеку. Свобода — ценность, которую личность отстаивает в обществе. Если мы, пойдя путем национального духа, учтем нестандартность нынешнего времени, мы добьемся быстрого и качественного развития.

Для того, чтобы зародить у нации веру в себя, свои силы и в свое будущее, чтобы пробудить ее гордость, необходимо показать ей величие ее истории. Это первое условие, определяющее истинность избранного пути. Развратиться, значит, заблудиться, заблудиться — сбиться с пути, потерять ориентир.

Впервые в истории нации прошлое туркмен восстановлено в его первоначальном виде, без искажений и купюр.

Впервые в истории нации появилось туркменское государство, опирающееся в своей политике на национальные ценности. Символизирующий их Государственный флаг — священен. Спустя много веков народ вновь стал обладателем зеленого знамени, отвечающего его национальному менталитету, традициям предков.

Государственный флаг Туркменистана — это знамя, возрождающее и вдохновляющее народ, олицетворяющее туркменскими гелями нетленность национальных ценностей и немеркнущую роль национального единения.

Государственный флаг Туркменистана не только символическая, это живая, реальная преемственность национальных святынь, ибо, рея в воздухе и рвясь в небеса, зеленый стяг ежесекундно и вечно хранит и возвышает память о прошлом, неподкупно велит учиться у него и извлекать из него уроки.

Исторический путь туркмен усеян не только розами, но и шипами. Немало на веку туркмен и ошибок. Одна из них — невнимание к национальному языку, чем поплатились многие туркменские государства древности, и не только они. Сегодня мы приравняли национальный язык к главным ценностям нашего государства и общества. В качестве государственного мы постепенно внедряем родной язык во все сферы жизни. Если бы мы не стали делать этого, государство лишилось бы главного — своего национального духа и облика.

Все пять периодов исторического существования туркмен были отмечены многообразием путей развития, и все они были жизнеспособны. Идя именно этими путями, туркмены доказали свою несгибаемость и жизнестойкость. Путь туркмен — это путь, ведущий от одной вершины к другой. Нынешний, новейший путь — это новая вершина, ибо он объединил нацию и личность, достигнув тем самым нового качества свободы. Наш путь — путь единения и сплочения.

В новейшую эпоху туркменам необходима притягательная сила, способная объединять людей и поддерживать, сплачивать их и сдружать, сила, преодолевающая любое материальное и духовное разобщение. В настоящее время этой силой могут выступать только государство, его национальные традиции и приоритеты.

Свобода, которую народ наконец-то обрел в собственном суверенном государстве, осуществившем первую широкомасштабную национальную программу «10 лет стабильности», а также надежды, которые мы связываем с движением «Милли галкыныш» («Национальное возрождение»), обязывают нас бережно относиться к богатствам родной земли, не только беречь, но приумножать их.

…В разные годы я побывал почти во всех местах древних обитаний туркмен. И вот теперь решил сверху посмотреть на Узбой…

Узбой означает место, где жил Огуз хан, поставив ряды домов. В древности вдоль старого русла Амударьи утопали в зелени садов и виноградников бесчисленные города и села. Это были места дивной красоты, плодородия и богатства. А что теперь? Куда ни кинь взгляд, сплошные руины, заброшенные села, аулы! И повсюду огромные кладбища с почти ушедшими в землю могилами. Но ведь кладбище — мозг истории. Почему Огуз снялся с Узбоя? Почему покинули Узбой люди? Потому что река Огуз обмелела. Нет воды — нет жизни.

С тех пор, как река Джейхун сменила свое русло, уйдя с Узбоя, прошли десятки веков, но до сих пор кое-где в излучинах можно встретить небольшие озерца, утонувшие в зарослях тростника, тамариска, тальника. В основном это соленые озера с грунтовыми водами, но в некоторых из них сохранилась пресная вода. Вдоль высохшего русла Узбоя до сих пор стоят небольшие поселения туркмен-скотоводов. Это райские выпасы для скота, дивные заросли для зверей! И прекрасные места для охоты!

В Туркменистане всегда не хватало воды. А иначе в память о славных предках мы вновь пустили бы воду по Узбою, возродили бы на нем жизнь. Подожди, Узбой, потерпи немного, даст Бог, ты оживешь, обретешь новый облик, ведь мы уже начали сооружать здесь Туркменское озеро. Настанет день, когда с помощью чудо-техники его опресненные воды потекут на поля, вдохнут жизнь в эту священную землю, над которой снова затрепещет на ветру зеленый шелк туркменского флага — знамени жизни!

Придет время, и на туркменской земле вновь зашумят сады, а весь Туркменистан превратится в цветущий оазис.

Конечно, это, в первую очередь, забота государства, но и ты, мой собрат, приложи руку к расцвету родной страны, к тому, чтобы она превратилась в зеленый, благоухающий рай. Я обращаюсь к каждой добропорядочной туркменской семье: если вы хотите исполнить свой долг перед Всевышним, перед своей Родиной и перед своим народом, каждый член семьи должен посадить на своей улице, перед своим домом, на кладбище одно дерево в год!

Мой дорогой народ!

Хочу вкратце донести до тебя еще несколько своих пожеланий. Они касаются наших национальных праздников.

Вот уже 10 лет мы привольно и счастливо живем в своем свободном, независимом государстве. И все эти годы всевозможные праздники, торжества, памятные дни духовно сплачивают, объединяют наш народ, сближают людей. Жизнь это жизнь, в ней наряду с радостными событиями нередки и печальные дни, трудностей тоже хватает. Праздники помогают людям отвлечься от своих забот, забыть на какое-то время о бедах и невзгодах.

Наши предки высоко ценили праздники, тои, умели проводить их весело, с задором, надолго заряжаясь энергией, оптимизмом, хорошим расположением духа. Нам и здесь надо брать пример такого отношения к жизни. Наши праздники должны выливаться в поистине всенародные торжества, будить в людях особый душевный настрой, вызывать искренние, радостные улыбки на их лицах, снимать усталость и всякую печаль, утверждать веру в светлое будущее независимого, нейтрального Туркменистана.

Нам есть чем украшать свои праздники, есть что выставить на всеобщее обозрение! Весь мир восхищается туркменскими коврами, женскими ювелирными украшениями, тончайшей вышивкой ручной работы. Надо, чтобы каждый праздник становился гимном этой красоте, чтобы на праздничных площадях устраивались выставки лучших образцов национального прикладного искусства, способных одним своим видом ласкать взор и услаждать душу.

А какой завораживающей красоты, необъяснимого магнетизма исполнены старинные туркменские украшения, сколько в них изящества, вкуса, гармонии и… тайны, великой тайны веков. Не случайно женская элита мира, начиная с кинозвезд и первых красавиц, считает высшим шиком блеснуть туркменским украшением…

Женские украшения были у туркмен не только неотъемлемым атрибутом праздников, но и носили защитные функции: прилагаемые к головным уборам гупба — тувулга и чекелик — букав отражали удар саблей сверху, гуляка оберегала грудь, массивные — до локтей браслеты охраняли руки, серебряные монеты, нашиваемые на одежду спереди и со спины, защищали от стрел. Если туркменскую девушку обрядить в украшения по всей форме, она превратится в воительницу, амазонку. Один такой «боевой» комплект тянет на 36 килограммов золота и серебра. Туркмены всегда очень высоко ценили своих женщин, украшая, они оберегали их, защищали от врага.

Туркмены и коней своих тщательно наряжали к тоям. Конские украшения — это тоже отшлифованная в веках система функциональной защиты лошади — верного спутника туркмен на протяжении всей их многотысячелетней истории.

А теперь о музыке, без которой не обходится ни один праздник. Наши предки говорили: «Песня и торжество — два условия воспитания человека». На всем протяжении истории музыка была для туркмен источником силы, мужества и вдохновения. Наши предки, отправляясь в поход, непременно брали с собой музыкантов, чтобы они поднимали боевой дух воинов. Грохот бубнов, похожий на гром небесный, берущие за душу пронзительные звуки зурны, нежные мелодии гиджака… В каждой музыкальной группе использовалось от семи до двенадцати музыкальных инструментов.

Чтобы понять характер стран и народов, послушайте их музыку, если хотите узнать, насколько счастлива семья, послушайте, какая в их доме звучит музыка!

Для туркмен музыка — это сама жизнь, способ существования и самовыражения. Мы должны продлить и развить музыкальные традиции предков, возвратить к жизни все многообразие старинных музыкальных инструментов. Пусть на наших праздниках звучат самобытные, очень красивые и выразительные национальные мелодии, способные затронуть самые тонкие струны человеческой души…

Никакие события за долгую историю народа не смогли оказать негативного влияния на человеческие качества туркмен, на их духовную сущность. Возьмите любого туркмена: если он чему-то радуется, то либо музыку пишет, либо стихи. Махтумкули для него — живой, неувядающий источник глубоких чувств и светлых переживаний. Многие строки из его стихов давно стали крылатыми, вошли в сокровищницу народной мудрости: «Фраги обращается к туркменскому народу, пусть враг не смеет приблизиться к нему, пусть враг уничтожен будет прежде, чем всех нас он утопит в стремнине вечности!.. Народ мой туркменский, мои родные люди, я в поисках для вас свободы… Фраги, ты льешь кровавые слезы, оплакивая Родину свою, потому что с нею ты навеки разлучен… Пусть народ в пустыне, Хызра повидавшей, заживет привольно, пусть фундамент прочный государства своего заложит… И чтобы сачак один сплотил всех нас… Отважный юноша от сильного родится мужа, трус никогда не станет смелым, послушай, нет роднее края, где родился человек!.. Чем носить клеймо иноземца в краях чужих, уж лучше битым быть, обруганным, нуждающимся, но в краю родном… Душа моя, прими ты мой совет, вовек ты Родину не покидай… Мужчинам не пристало истреблять друг друга, то дело сатаны, а может, в том виновна наша слепота и наш разлад, и это на руку врагу… Распадаются народы, страны, не имея хана сильного, могучего… Не имеет силы государство, в котором разобщен народ… Пусть никакая сторона не будет обезглавленной… пусть будет крепкой моя вера, с нуждающимися поделюсь куском я хлеба, нет злата у меня, такой же я бедняк, но не уйти мне от судьбы…»

Когда небольшой народ становится подчиненным чужому государству, он, безусловно, теряет свою самобытность и ассимилируется с народом господствующей страны. Но мы, туркмены, сохранили свой дух, свою самобытность.

Мы гордимся стойкостью своего народа и верим в то, что все свое духовное богатство он обратит во имя торжества жизни. Отныне ни у кого — ни у стариков и детей, зрелых мужчин и женщин, юношей и девушек — не должно быть повода для печали, ничто не должно помешать их вдохновенной жизни. Мы должны добиться этого, сделать жизнь людей счастливой, интересной, полнокровной. И пусть помогут нам в этом наши веселые, зажигательные праздники, пусть идут они, чередуясь с нашими славными буднями!

Каждый народ мечтает о сильном, процветающем, справедливом государстве. Но ни одно государство не станет таковым без государственной заботы и умелого руководства — как в масштабах страны, так и на всех других уровнях.

Соотечественник!

Если ты хочешь быть арчином, истинным хозяином своего села или аула, ты должен стать для него и отцом, и матерью. Ты должен стать человеком, днем и ночью стоящим в услужении у своего народа.

Если ты хяким этрапа или велаята, на твои плечи ложится еще большая ответственность. Как говорил мудрый Махтумкули, «стал хякимом — стань солнцем жарким для народа своего». Но если ты не можешь обогреть людей, если считаешь себя удельным князем и дорожишь лишь собственными интересами, тогда ты не тот, кто нам нужен, тогда нам с тобой не по пути.

Чтобы превратить Рухнама в действующий свод жизненных правил сегодня и всегда, чтобы сверять по ней свою историю, нам нужны умные, честные, порядочные, не подверженные коррозии руководители.

Если в наше время в нашей счастливой и отлаженной жизни, не приведи Господь, случится стихийное бедствие или, хуже того, неожиданная беда нагрянет со стороны людей со злым умыслом, все туркменские руководители должны сплотиться вокруг главы государства и поддержать его. Подставлять себя под шальные пули, считая такую смерть героизмом, все равно, что, подобно страусу, прятать голову под крылом. «За смертью прячется трусость», — говорят в таких случаях туркмены.

Соотечественники, братья мои!

Объединяйтесь в счастье и горе, в радости и беде, в дни торжеств и печали! Помните, что если народ дружен и сплочен, никакая сила перед ним не устоит, никакие вихри времени не закружат его в своих водоворотах.

От того терпели крах самые могучие, самые процветающие туркменские государства, что сеялась в них рознь и вражда между туркменами, что в пылу этой вражды забывали они о священном наказе прародителя своего Огуз хана туркмена быть и оставаться едиными и сплоченными.

Наша история — наш великий учитель. Извлекать из нее уроки — наш великий долг и повседневная обязанность. В первую очередь это относится ко всем без исключения руководителям — и государства, и отраслей, и городов, и предприятий, это касается каждого, кому доверены дела и люди.

Я предлагаю вашему вниманию три уникальных исторических документа, свидетельствующих о чрезвычайно серьезном подходе наших предков к выдвижению людей, наделяемых властью. Это три указа из тридцати шести, приведенных в сборнике «Ступени совершенствования кятипов» (кятип — писарь, секретарь), составленном в 1150-м году в государственной канцелярии Солтана Санджара.

Читай, туркмен, знакомься! Это голос твоих предков. Прислушайся к нему. Время не заглушило его. Наоборот, оно донесло его до нас как образец отношения к долгу, чести, ответственности…

Человек оставляет после себя единственную память — совершенные им дела. В жизни важно не то, какое место или должность мы занимаем, а то, к чему мы идем, к чему стремимся.

В сердце каждого из нас должна жить мысль о том, чтобы оставить потомкам добрую память о себе, о своих делах. Это должно стать целью и смыслом жизни, во имя этого мы должны жить и творить.

Но мы мало чего добьемся и мало что сделаем, если не осмыслим, не осознаем, не дадим себе отчета в том, что мы из себя представляем, на что способны, к чему лежит наша душа, к чему стремится и что отвергает.

Стержень нации в ее самосознании. Все ее основы, как материальные, так и духовные — язык, религия, культура, государственность — нанизываются на этот стержень. Без него все теряет смысл, не может обрести необходимого порядка и цельного вида. И тогда все составные нации и общества начинают жить отдельной жизнью, стихийно, что в конечном итоге приводит к разрухе и распаду.

Мой путь — цельный путь. Это путь, заключающий в себе все многообразие национальной жизни и подчиняющий ее внутренним стимулам духовного развития, что и составляет основу национального самосознания. Рухнама упорядочит и выстроит его, обеспечит национальному будущему народа реальные гарантии существования.

Мой путь — стержневой путь, путь упорядочения духовности народа. Упорядочить — значит удержать от распада, не дать рассыпаться тому, на что потрачено столько душевных сил.

Цвета будущего зависят от того, во что окрасят его национальное самосознание и духовность.

В мире высказывается много самых разных мнений относительно будущего человечества. Одни предсказывают, что оно идет к концу света, что его ожидают огромные потрясения и природные катаклизмы (как будто, если это случится, кому-то станет легче!), другие, напротив, успокаивают: этот старый мир будет и дальше идти по своей накатанной колее. Но этот мир сотворили не мы, и не нам изменять его течение! Это под силу только великому и всемогущему Господу!

Каков бы ни был ход истории, государства и народы стремятся к дружбе и братству, миру и благоденствию. Человечество идет по пути гуманизма, исповедуя справедливость и свободный, созидательный труд. Смысл жизни человека заключается в стремлении творить, искать, создавать, строить. Разобщенность, раздробленность принесли миру много несчастий и страданий, спасение от этой напасти только в сплоченности, единении, солидарности. Добро и зло, свет и тьма всегда противостояли друг другу, но в этом противостоянии всегда одерживали верх силы добра и света.

Мир идет к своему светлому будущему, в чем всех добропорядочных людей убеждает неудержимое стремление человечества к стабильности и благополучию. Ведь добро и свет, чистота помыслов идут от Господа!

Строить, творить, созидать призывает нас Аллах, это его путь, как и дарованный нам путь Пророка, никто еще из пошедших по этому пути не ошибся!

Мой путь — культовый путь. Это путь, где бразды истории принадлежат нации.

Мои черноглазые, мы вступили на великий и праведный путь. Туркмены говорят: слушай других, но поступай по-своему. Давайте будем трудиться — во благо своей Родины, во благо матушки-Земли. Будем строить и возводить замечательные сооружения для наших сыновей и внуков!

Давайте будем строить дороги любви и мира, возводить мосты дружбы и братства, никто еще не потерял от дружбы!

Будущее туркмена славно и велико, потому что у него есть славное прошлое и счастливое настоящее.

Мой путь — пусть и дерзкая, но реальная и ответственная попытка, заглянув в прошлое, познав настоящее, увидеть и осмыслить будущее в его нерасторжимой взаимосвязи с сознанием и духовностью нации.

Туркмены!

Во имя памяти наших замечательных предков, построивших немало могучих государств и правивших миром, в память об отважных сынах Родины, сложивших головы в борьбе за ее свободу и независимость, превратим Туркменистан в могущественную и великую державу!

Братья мои!

В память о наших великих мужах — святых и пророках, мудрецах и поэтах будем творить, дерзать, подниматься к вершинам знаний, ибо управлять сильным государством должны только высококультурные и высокообразованные люди! Постараемся быть мудрыми и благоразумными, как наш великий предок Горкут ата, потому что фундамент государства зиждется на мудрости.

Земляки!

В память о наших прекрасных отцах и матерях будем такими же преданными, любящими и добрыми, как они, будем друг другу братьями и сестрами, ибо только великая любовь способна творить великие дела!

Соотечественники!

Мы построим цветущее государство на земле, достойной этого, ибо полита она кровью отцов и слезами матерей, превратим ее в край любви, радости и вдохновенного труда, потому что это священная земля, и она — наша Родина!

Пусть Огуз хан, пророчески взирающий из глубины веков, видит: я веду народ праведным путем, путем справедливости и добра!

Пусть сверху любуются нами Гюн хан: мой путь озарен его светом!

Пусть гордится Ай хан: его серебристое сияние, льющееся с небес ночами, помогает туркменам не сбиться с пути!

Пусть возрадуется Йылдыз хан, наделенный всеохватным оком: ему, видящему Туркменистан с четырех сторон, как на ладони открывается наш пророческий путь!

Пусть и Гёк хан, свет которого отражается в пламени душ и очагов наших, пусть видит и он: туркмены жаром своей пылкой души согревают мир, излучая любовь и притягивая ею свое будущее!

Пусть с запада устремляется на нас взгляд посылающего на нашу землю дожди и ветры Дениз хана, пусть он видит: туркмены бурлят, как море, они воодушевлены и энергичны, как горный водопад, сильны, как мощь селевого потока!

Пусть видит Даг хан: дух туркмен столь же высок, как его величественные вершины, в нем вместился весь мир, а он сам живет в душе мира!

Братья и сестры, матери и отцы, сыновья и внуки!

Вот и подошло к концу мое сказание. Но Рухнама — это ваша книга. Эта книга — заговорившая душа туркмена, ее откровение о жизненных целях и ценностях.

Рухнама — наш путь, начавшийся в колыбели мира и уходящий за горизонты Золотого будущего. Каждый туркмен, прочитав Рухнама, сможет разобраться в себе. Те, кто не знает туркмен, узнает их!

Прими, мой народ, мой последний наказ: не унижайся перед великим народом и не будь высокомерен с малым.

Храни достоинство и равенство в отношениях со всеми государствами и народами мира, и пусть это станет незыблемым политическим принципом нашей навечно нейтральной Отчизны!

Мои дорогие читатели!

Желаю вам ясного пути, светлого счастья, яркого будущего! Золотой жизни желаю тебе, мой древний и вечный народ!

Пусть будет мир, и с ним Туркменистан!

Пусть будет мир, и с ним туркмены!

Пусть ширит свою поступь в вечности независимый, постоянно нейтральный Туркменистан!

1997-2001, 12 сентября

Ашхабад