12

— Разерфорд, — ответил низкий голос на другом конце линии.

Кавано стоял в кабине таксофона на заправочной станции.

— Ты все еще ненавидишь китайскую кухню?

Разерфорд задумался лишь на мгновение.

— Ты оставил после себя настоящее побоище.

— Самозащита.

— Это звучало бы намного убедительнее, если бы ты объяснил, что произошло. Ты хоть представляешь, сколько законов ты нарушил и сколько федеральных агентов тебя разыскивают? Я даже не жду, что ты мне скажешь, где ты находишься.

— А зачем? Твой определитель и так тебе скажет. Кармель.

— Хорошо иметь время на то, чтобы взять отпуск, — саркастически ответил Джон. — Когда-нибудь я тоже это сделаю. Когда мне перестанут задавать вопросы по делу Прескотта и его лаборатории.

На заднем плане слышались чьи-то голоса.

— В Министерстве юстиции считают, что нашли военных, давших задание Прескотту. Но лаборатория разрушена, а Прескотт пропал, поэтому доказать их контакты с ним или сам факт несанкционированного производства биохимического оружия нельзя. С фактами испытания оружия на гражданских и военных та же история.

— Возможно, я помогу вам найти доказательства, — сказал Кавано.

— В начале этой недели у тебя был шанс остаться с нами и сделать это, но ты смылся.

— У меня поменялось настроение, — проронил Кавано, до боли в пальцах сжимая трубку.

— С чего бы это такие чудеса?

— Моя жена пропала, — ответил Кавано. Стараясь говорить ровным тоном, он рассказал обо всем, произошедшем с Джэми, и о том, что ему потребуется, чтобы вернуть ее. — Вы будете работать со мной? Мы найдем Прескотта и используем его в качестве приманки.

— Работать с тобой? Слушай, ты не включил нас в свое дело, так почему же мы теперь должны включать в свое дело тебя?

— Потому, что я сказал вам, где надо искать.

— В Кармеле? Я уже это слышал.

— Я могу дать вам более точную информацию. Послушай, если мы не сделаем все правильно, она погибнет.

Разерфорд призадумался. В трубке были слышны лишь разговоры стоящих неподалеку людей. Видимо, он находился в кабинете.

— Так что за более точная информация? — наконец спросил он.

— Проверьте все гольф-клубы в районе Кармеля и Монтеррея. Соберите имена тех, кто подавал заявки на игру в течение последних трех недель.

— Но это тысячи человек.

— Свяжитесь с риелторами, работающими в этом районе. Выясните имена тех, кто в течение последних трех недель купил или взял в аренду дом. Если Прескотт взял дом в аренду, он мог сделать это и в обход риелторов, но нужно иметь хоть какую-то отправную точку. Сравните два полученных списка. Приведите их к общему знаменателю.

Разерфорд молчал, затем сказал:

— Надо поговорить со слишком большим количеством людей. На это нужно время.

— У меня нет времени. Сделай это сегодня, Джон. Я позвоню тебе днем.

От переполнявшего его чувства бессилия Кавано чуть не разбил трубку, бросив ее на рычаг таксофона, и побежал к машине. Он никак не мог отделаться от обжигающей мысли: именно Джэми сказала ему, что надо в первую очередь позвонить Разерфорду.

13

— Боб Бэннистер, — представился Кавано, протягивая руку.

— Вик Мак-Куин, — ответил инструктор, от души пожав ее.

Кавано пару секунд потерпел насилие над своими пальцами, а затем отвел руку.

— Я пишу статью для нового журнала «Наши тела и наше здоровье». Редакция в Лос-Анджелесе, но, спасибо Интернету и электронной почте, мне не надо никуда ездить.

Вик понимающе кивнул. Тому, кому пришлось бы поменять чистейший воздух Кармель-Вэлли на смог Лос-Анджелеса, можно только посочувствовать.

— Редакторы пришли в восторг от моей идеи. Я хочу написать о том, насколько быстро человек может привести себя в порядок, если он по-настоящему этого захочет.

Вик наклонил голову, с интересом глядя на Кавано. Они сидели друг напротив друга в его кабинете. На полках стояли многочисленные награды за победы в соревнованиях, на стенах висели фотографии с автографами. На них был изображен Вик в компании других людей хорошего телосложения и исключительно здорового вида, в обтягивающих футболках, по всей видимости, знаменитых в кругах занимающихся фитнесом.

— Я имею в виду самые худшие случаи. Люди, которые начинают пыхтеть, пройдя из одного угла комнаты в другой, у которых такой избыточный вес, что инфаркт кажется их ближайшим будущим. Смысл статьи в том, что не так уж важно, насколько все запущено. При правильной мотивации, хорошем инструкторе и адекватной диете человек может привести себя в порядок за короткое время, коренным образом изменив свою жизнь. Это не полгода или год, о которых обычно пишут в журналах. Для людей, у которых действительно плохо со здоровьем, полгода звучит как вечность. Они не могут даже представить себе, что будут несколько месяцев подвергать себя таким страданиям. Они хотят быстрых результатов. Как в той шутке: «Немедленного вознаграждения приходится ждать слишком долго».

— О каких сроках вы говорите? — спросил Вик, нахмурившись.

— Месяц. Я хочу узнать, можно ли взять человека, по-настоящему страдающего лишним весом, посадить его на строгую, но здоровую диету, научить работе с тренажерами, следить за ним, подбадривать его, сделать так, чтобы он занимался по нескольку часов каждый день, начать с небольших нагрузок и постепенно, с наработкой выносливости и варьированием упражнений добиться того, чтобы он за месяц потерял кучу килограммов и стал похож на вас.

— На меня? За месяц? Черт побери, на меня — нет.

— Но он сможет добиться серьезных изменений к лучшему?

— Это небезопасно.

— Быть сущей развалиной тоже небезопасно. Я хочу написать эту фразу в начале и в конце статьи. Я хочу продемонстрировать, что хороший спортивный клуб, такой, как ваш, может творить чудеса, и очень быстро. Основная идея такая. Если есть правильная мотивация, человеку не понадобится уйма терпения.

На лице Вика отразились обуревавшие его сомнения.

— Можно написать так, если вы не забудете упомянуть о риске, с которым связаны столь быстрые изменения.

— Я обязательно дам вам статью перед тем, как отправить ее в редакцию. Вы сможете убедиться в том, правильно ли я изложил факты. Возможно, мы поместим пару фотографий, на которых будете вы и пара человек, с которыми вы работаете, являющих собой пример чудесного избавления от лишнего веса.

— Мои фотографии? Хорошо.

— А как насчет членов вашего клуба? Кто-нибудь подходит в качестве персонажа для статьи?

— Вообще, да, у нас есть парень, который пришел полгода назад...

— Я имел в виду того, кто начал заниматься совсем недавно, чтобы заснять его в процессе.

— Сейчас таких нет, — ответил Вик, уныло посмотрев на Кавано. — Значит, вы не расскажете обо мне и моем клубе в своей статье?

14

— Большинство членов нашего клуба в прекрасной форме. Время от времени мы проводим дополнительные занятия, но в последние три недели этого не было.

— Мы делаем чудеса, если люди позволяют нам это, но...

— За исключением последних трех недель.

— У меня есть один такой парень, — сказал инструктор с фигурой скандинавского бога.

Кавано постарался не выдать своей реакции. Это был уже десятый фитнес-клуб за день. Когда он объехал весь Кармель, Пасифик-Гроув и Монтеррей, ему пришлось проехать еще пятнадцать километров на восток, и он оказался в Сисайд, небольшом городке в Монтеррейском заливе неподалеку от бывшей военной базы в Форт-Орд. Стараясь выглядеть спокойным, Кавано положил ручку поверх блокнота.

— В самом деле? — спросил он.

— Его зовут Джошуа Картер. Джошуа, не Джош. Он всегда настаивает на этом. Пришел к нам... — инструктор на мгновение замолчал, вспоминая, — около трех недель назад. Я хорошо запомнил этот день. Он выглядел так плохо, что я вообще сомневался, что он сможет начать выполнение программы. С тех пор он приходит сюда ежедневно. Понимаете, ежедневно. Занимается по четыре часа. Поначалу я думал, что он решил покончить с собой. Упасть замертво на беговой дорожке или на одном из этих тренажеров. Но он тщательно выдерживает темп, наращивает нагрузку постепенно, не перерабатывается и не надрывается. После тренировки он идет в сауну и продолжает выжимать из себя килограммы жира.

Кавано писал в блокноте, изо всех сил стараясь унять дрожь в руках. Сердце билось как бешеное.

— Похоже, это идеальный персонаж для моей статьи, — сказал он.

— Единственное, что с фотографиями вы немного опоздали.

— Опоздал?

— Он так целеустремленно тренируется и соблюдает диету, что сейчас мало похож на того, кто пришел три недели назад. Когда я вернулся после трехдневного похода, я с трудом узнал его. Я до сих пор не могу поверить в это. Он меняется с потрясающей скоростью. Единственные фотографии, на которых он изображен до начала занятий, должно быть, имеются лишь в его домашнем архиве.

— Хорошо. Если у него их нет, мы просто теряем время. Где у вас его телефон и адрес, чтобы я мог лично поговорить с ним?

Кавано целенаправленно придал вопросу позитивную интонацию, чтобы инструктор сделал требуемое.

— Давайте посмотрим.

Инструктор нажал несколько клавиш на клавиатуре компьютера.

— Виста Линда, семьдесят восемь. Это одна из новых улиц. Ее застроили, когда к городу перешли поля для гольфа в Форт-Орд. Знаете, кое-что меня беспокоит. Я должен сказать вам об этом, — решился он, записывая на листке бумаги номер телефона.

— А? — переспросил Кавано. Он внутренне напрягся. Вдруг инструктор заподозрил его в том, что он на самом деле вовсе не пишет статью для журнала.

— Чем больше я думаю об этом, тем больше мне кажется, что Джошуа — неподходящий персонаж для вашей статьи. Его успехи столь ошеломляющи, что они выглядят неестественными. Иногда я начинаю подозревать, что здесь дело не только в правильном питании, одержимости тренировками и наших наставлениях.

— О чем вы говорите? — спросил Кавано, демонстративно нахмурившись. Он, кажется, уже знал ответ на свой вопрос.

— Знаете, я не хотел бы, чтобы у вас и вашего журнала возникли неприятности из-за этой статьи. Вы ее напечатаете, а потом выяснится, что львиной долей своих успехов Джошуа обязан...

— Стероидам?

— Все эти разговоры про штангистов и игроков профессиональной футбольной лиги, допинговые скандалы на Олимпиадах, слухи о том, что некоторые из теннисисток их используют... Это портит репутацию индустрии фитнеса. Некоторые смотрят на меня, видят все эти мышцы и говорят: «Еще бы! Если бы я принимал стероиды, я бы выглядел не хуже!» Клянусь богом, я никогда в жизни не принимал их. Мне не нужны сердечные приступы или инсульт. Стероиды противны самой идее здоровья, которая привела меня в фитнес.

«Но стероиды вполне укладываются в общую концепцию использования биохимии, которую исповедует Прескотт», — подумал Кавано.

— Вы не говорили об этом с Джошуа? — спросил он.

— Его шокировал этот вопрос. Он поклялся, что никогда не имел дела с этой дрянью.

— Но? — выжидающе спросил Кавано.

— Где-то внутри я просто не могу поверить, каким еще способом он смог изменить свое тело так быстро.

— Когда я повстречаюсь с ним и если он согласится помочь мне, я попытаюсь тактично выяснить это. Как он выглядит?

— Рост около метра восьмидесяти. Возраст — лет сорок с небольшим. Все еще немного рыхлый, но не слишком. Он меняется с каждым днем. Кстати, я не узнал его, когда вернулся из похода, потому что он побрил голову наголо. Отращивает эспаньолку.

Кавано вспомнил элегантную бородку Роберто. И тут же — его проломленную голову.

— Похоже, он весьма фотогеничен. Прекрасно подходит для моей статьи, — сказал Кавано. Ему хотелось бы увидеть перед собой проломленную голову Прескотта, но он сдержал свой гнев. Единственное, что ему нужно, — это вернуть Джэми. Чтобы вынудить Грейс вернуть Джэми, надо оставить Прескотта в живых. — Когда он обычно приходит?

— Около часа дня.

Кавано посмотрел на часы. На то, чтобы проверить фитнес-клубы, ушло все утро.

12:35. Время. Времени мало.

— Джошуа работает по ночам или как-то еще, если у него постоянно свободен день?

— Работает по ночам? Я не думаю, что он вообще где-то работает, — сказал инструктор.

— Не понимаю.

— Он очень хорошо одевается. Носит золотые часы. «Пиже» или что-то в этом роде. Дорогие. Когда он пришел в клуб, он расспрашивал, насколько надежны замки в шкафчиках. Ездит на новеньком «Порше», и не на «Бокстере», а на «Каррера». Живет в дорогом квартале. Я думаю, у него столько денег, что ему нет надобности где-то работать.

«Золотые часы? „Порше“? Прескотт забыл, как я ему говорил, что не следует выделяться», — подумал Кавано.

— Деньги? Как жаль, — сказал он.

— Что вы имеете в виду? — спросил инструктор.

— Богатые люди обычно одержимы неприкосновенностью своей личной жизни и не любят, когда о них пишут статьи. Они боятся, что это сделает их приманкой для грабителей или что-нибудь еще в этом роде. Будьте добры, когда Джошуа придет, не рассказывайте ему о нашем разговоре. Я попробую наладить с ним контакт по-своему. Иначе, если он будет знать о том, что я говорил с вами, я не смогу убедить его принять участие в этом проекте. А если он заподозрит, что речь могла идти и о стероидах, он выйдет из себя и засудит вас за клевету.

— Боже правый, подаст в суд на меня?

— А может, и на клуб. Богатые люди часто ведут себя именно так. Не беспокойтесь. Я не стану вовлекать вас в это. Просто не надо заводить разговор, пока я сам с ним не побеседую.

— Послушайте, я здесь правда ни при чем.

— Значит, «Порше»?

— Ага.

— Если бы я выиграл в лотерее, тоже купил бы себе «Порше». Красный. Мой любимый цвет.

— У Джошуа белый.

15

В 12:55 на стоянку, размещавшуюся справа от здания спортивного клуба, построенного из красного дерева и стекла, въехал белый «Порше». Кавано сидел в «Старбаксе» напротив. Его дыхание участилось. Он записал в блокнот номер машины. Потом он сделал вид, что пьет кофе с молоком. Он сидел на безопасном расстоянии от окон кафе. «Порше» остановился рядом со зданием клуба. Из него вышел рослый мужчина с едва заметным намеком на избыточный вес. Даже с такого расстояния было видно, что черные кроссовки, серые широкие брюки и голубой пуловер куплены в дорогом магазине. Голова гладко выбрита. Небольшая эспаньолка. Солнцезащитные очки. Загорелое лицо.

Кавано изо всех сил старался выглядеть спокойным. Он поставил чашку с кофе и впился глазами в вышедшего из машины человека, представлявшегося Джошуа Картером. Если это Прескотт, то перемены и впрямь разительные. Пухлый неуклюжий мужчина с бледным лицом полностью изменил свое тело. Хотя у него еще осталось достаточно лишнего веса, в результате тренировок изменилась даже линия подбородка и скул. Эспаньолка и бритая голова тоже сильно преобразили его внешность, придав его облику грубые и мужественные черты. Он стал в каком-то смысле даже статным. Под свободной одеждой угадывалось мощное и сильное тело.

Если учесть, сколько прошло времени, то, пожалуй, инструктор был прав насчет стероидов. А может... Кавано озарило. Может, Прескотт изобрел собственный биостимулятор?

Мужчина на мгновение остановился и осмотрел стоянку. Потом он достал с переднего сиденья машины темную спортивную сумку. Он осматривался, ища что-то подозрительное или просто любовался окрестностями? Темные очки не давали возможности проследить за его взглядом. Он мог опасливо оглядываться по сторонам, направляясь к дверям клуба. Но перед тем, как открыть дверь, мужчина обернулся. Было ясно, что он проверяет, не следит ли за ним кто-нибудь, стоящий на улице.

16

Пятьдесят. Пятьдесят два. Пятьдесят четыре. Кавано вел машину по Виста Линда, крепко сжимая руль и глядя на номера домов. Вокруг стояли особняки стоимостью в миллионы долларов, над территорией вокруг них явно потрудились ландшафтные дизайнеры. Отсюда открывался великолепный вид на Бэйонит-Блэк-хорс, площадку для гольфа. Это название закрепилось за ней еще со времен существования Форт-Орд.

Шестьдесят. Шестьдесят два. Шестьдесят четыре. Хотя улица находилась в непосредственной близости от площадки для гольфа, Кавано не мог понять, почему Прескотт решил поселиться на полуострове Монтеррей, а не в Кармеле. Возможно, он решил, что не следует жить в том месте, которое может быть использовано его врагами для поисков. Но если он столь осторожен, какого черта он носит золотые часы и ездит на «Порше»?

Семьдесят. Семьдесят два. Кавано собирался осмотреть участок вокруг дома Прескотта, пробраться внутрь и использовать парализующий аэрозоль, который дала ему Грейс. Тогда он захватит Прескотта живым и сможет выменять его на Джэми. Естественно, для этого придется преодолеть охранную сигнализацию, да и не слишком легко пробраться в дом, не привлекая внимания соседей. Но у него нет другого выхода.

Семьдесят четыре. Дом номер семьдесят восемь стоял дальше по улице. Красивое и внушительное двухэтажное здание с черепичной крышей в псевдоиспанском стиле и...

Кавано остановился, уставившись на табличку «Продается», стоявшую на газоне перед домом.

17

— Извините за беспокойство, — сказал Кавано пожилому мужчине с растрепанными редкими волосами, который открыл ему дверь. — Я увидел знак снаружи, но не знаю, к кому мне обратиться.

Здешнее солнце сделало лицо мужчины коричневым и морщинистым, а его угрюмый взгляд, казалось, еще добавлял ему возраста.

— Мой отец работает хирургом в Чикаго. Он просто помешан на гольфе, поэтому хочет поселиться здесь, когда выйдет на пенсию. Я исколесил все окрестности в поисках дома, который продается. Тот дом напротив выглядит идеально, но я не очень понимаю, почему в этом районе, который застроили совсем недавно, кто-то уже продает дом. Может, с ним не все в порядке?

— Это дурной знак, — ответил старик.

— Извините?

— Я же говорил ей, что надо выставить дом на продажу, не афишируя этого. Теперь, когда стоит этот знак, мы, соседи, опозорены. Здесь будут бродить агенты по продаже жилья и прочий сброд, который никогда в жизни не сможет позволить себе купить дом на этой улице. Ходить, глазеть, шуметь. Никакого уважения. В ту же минуту, как Сэм умер, его жена решила продать этот дом.

— Сэм?

— Джэмисон. Мы с ним вместе переехали сюда два года назад. Вчера утром он свалился замертво на поле для гольфа, а днем уже появилась эта проклятая табличка.

18

Доехав до ближайшей заправочной станции, Кавано бросился к таксофону. Он вставил в щель карточку и набрал номер.

— Разерфорд, — прозвучал низкий голос на другом конце линии.

— Как дела с нашими списками? — спросил Кавано, с удивлением заметив, что затаил дыхание.

— Десяток агентов сидят на телефонах. Мы послали агентов из Сан-Франциско и Сан-Хосе. Они свяжутся с агентом, работающим в Кармеле и Монтеррее. Но мы до сих пор не смогли связаться со многими риелторами и директорами площадок для гольфа. Не отказался бы взять по доллару за каждого, кто хочет играть там.

— Надо поторопиться. Проверь номер машины. Калифорнийский. Новый «Порше Каррера».

Кавано продиктовал номер.

— Кто владелец машины?

— Ты сейчас на... — Джон продиктовал номер таксофона и его местоположение. Именно там Кавано и находился.

— Твой определитель чертовски хорош.

— Слова «чертовский» и «хороший» не следует произносить вместе, — со всей серьезностью баптиста-южанина произнес Разерфорд. — Оставайся там, где ты есть. Я свяжусь с калифорнийской службой регистрации и перезвоню через десять минут.

— Чем быстрее, тем лучше. Жду.

Повесив трубку, Кавано тут же бросился к машине. Он был уверен, что машина местной полиции, которую пошлет за ним Разерфорд, не заставит себя долго ждать. Проехав десять кварталов, он остановился у другой заправочной станции, рядом с которой тоже стоял таксофон. Время, летевшее как на крыльях, сейчас тянулось мучительно медленно. Выждав условленные десять минут, он сунул в аппарат карточку и набрал номер.